Энтони Лора. Влюблена заочно !

   - Спокойной ночи, Рэйчел. Спасибо за совет.
   София положила трубку, выключила свет и распростерлась на кровати, дыша, как советовала Рэйчел, глубоко и ровно. Скоро она почувствовала, как дневные заботы куда-то уходят и ее охватывает блаженный покой.
   - Я расслабляюсь, я расслабляюсь... - шептала она с каждым выдохом.
   Еще несколько вдохов и выдохов - и вот тело ее стало легким, теплым и невесомым, словно она плывет на невидимом облаке... София закрыла глаза - и увидела рядом с собой Майка. Сердце ее забилось быстрее.
   Майк улыбнулся ей.
   Кто же ей нужен? Майк - очаровательная улыбка, сексуальное тело, веселый и легкий нрав? Или Майкл Баррингтон - деловая хватка, практичная натура, чувственный голос в телефонной трубке?
   Прислушайся к своему сердцу. Чего же оно хочет?
   Нет, не денег. Теперь София ясно понимала, что деньги сами по себе ее не волнуют. Ей нужна сказка со счастливым концом. Какая разница, богат Майк или беден? Разве в этом дело? Ей нужен человек, на которого можно положиться. Тот, кто не бросит ее в беде, как отец бросил мать. Кто никогда ее не обманет. Если Майк бросит наконец свои игры в вечное детство, остепенится, осядет на одном месте, он станет как раз тем, кто ей нужен.
   Майк пробуждает в ней что-то первобытное, изначальное. Он - мужчина. Она - женщина. А мужчина и женщина - таков закон природы - являются на свет, чтобы соединить тела и жизни, Так говорят ей чувства, но можно ли доверять чувствам?
   - София!
   Из темноты донесся голос матери. София со вздохом встала и прошла в спальню матери. Джанет со всклокоченными волосами сидела на кровати.
   - Мама, тебе плохо?
   - Мне приснился дурной сон. София скользнула под одеяло, легла рядом с матерью и прижалась к ней.
   - Как будто ты ушла от меня.
   - Мамочка, я никогда тебя не брошу!
   - Скоро ты выйдешь замуж. Скоро, я чувствую, - шептала Джанет, прижимая к себе Софию. - Мне страшно.
   - Не надо, мама. Не мучай себя понапрасну. Если я и выйду замуж, ты все равно останешься со мной.
   - Правда? - как ребенок переспросила Джанет.
   - Конечно, правда!
   - А что, если ты сбежишь с этим курьером? Он тебе нравится. Я же вижу.
   - Нравится, - признала София.
   - Он тебе не подходит, - прошептала Джанет. - От таких людей одни неприятности. Поверь мне. Я-то уж знаю.
   - Мама, мы уже сотню раз об этом говорили...
   - Сегодня вечером ты была с ним, верно? София готова была все отрицать, но никогда прежде она не лгала матери. Джанет учила ее, что нет ничего хуже лжи.
   - Да. Мама, успокойся. Ничего серьезного между нами нет.
   Но Джанет судорожно вцепилась в ее руку.
   - Как я могу успокоиться? Пойми же наконец: самое страшное, что может сделать женщина, - это позволить какому-нибудь негодяю погубить ее! Я тоже была молода и воображала, что люблю твоего отца.
   - Мама, все это давно в прошлом...
   - Да, почти тридцать лет прошло... А потом твой отец меня бросил. Я начала разыскивать его и узнала, что он женат. Все это время он меня обманывал! Когда я наконец встретилась с ним и сказала, что беременна, он ответил: "А мне-то что? Сделай аборт и в моей жизни больше не появляйся!" Представляешь? Потом, когда я узнала, что его убили во Вьетнаме, я даже не заплакала. Родители заявили, что я опозорила семью, и отослали меня к тетке в другой город. И их можно понять. Одного не понимаю - как я могла быть такой дурехой, поверить бессердечному, лживому негодяю?
   - Мама, тебе было только семнадцать. Ты еще не знала ни жизни, ни людей. Это совсем другое...
   - Может быть. А потом я в одиночку растила тебя. Чтобы выжить, бралась за любую работу. Няня, посудомойка, уборщица - все, что подвернется. У меня была одна задача - вырастить тебя.
   Эту печальную историю София слышала, наверно, тысячу раз, но никогда трагедия матери не переставала трогать ее до глубины души. Но самое печальное, что за тридцать лет Джанет так и не сумела избавиться от горечи и обиды. Никогда больше она не подпускала к себе ни одного мужчину.
   - Девочка моя! - со слезами на глазах молила мать. - Не давай этому Майку тебя одурачить! Он тебе слишком нравится. Это видно по глазам. Такие же сияющие глаза были и у меня, когда я влюбилась в твоего отца.
   Неужели это правда? Ее чувства так легко распознать?
   - Не надо, мама. - София нежно обняла мать. - Не бойся. Я всегда буду с тобой, всегда буду о тебе заботиться, как ты заботилась обо мне. Я никогда тебя не брошу. Никогда. А теперь спи.
   Прошло несколько минут. По глубокому дыханию матери София поняла, что Джанет заснула. Откинув одеяло, она бесшумно встала с кровати.
   Вернувшись к себе в спальню, она набросила халат, подошла к окну в гостиной и отдернула занавеску.
   Полная луна заливала пустынную улицу мягким прохладным светом.
   Ей вспомнился один случай из школьных лет - горькое воспоминание, даже сейчас вызывающее нестерпимую боль.
   Она училась тогда в четвертом классе. Элис Энн Обри, первая школьная красавица, пригласила весь класс к себе на день рождения. София была вне себя от счастья. Вместе с Джанет она отправилась в магазин уцененных товаров за подарком для Элис Энн. Кукла Барби в роскошном платье балерины стоила дорого, но София смотрела на мать такими жалобными глазами, что Джанет вздохнула и купила куклу. По просьбе Софии продавец завернул ее в разноцветную подарочную обертку и перевязал розовой ленточкой. А Джанет перекрасила старое платье Софии, чтобы оно выглядело как новое.
   Первый раз в жизни София шла на праздник в богатый дом! Она страшно нервничала - боялась что-нибудь сделать не так и все испортить.
   Наконец настал назначенный день. Джанет привезла Софию к дому Обри, располагавшемуся в фешенебельном районе города. Сам дом показался Софии настоящим дворцом - подумать только, бассейн и теннисный корт! Храбро помахав рукой матери, она двинулась по мощеной дорожке к дверям, сердце ее сильно билось: до сих пор Элис Энн ее почти не замечала, но теперь-то, думала София, все изменится.
   Замирая от волнения, София нажала на кнопку звонка. Дверь открыла сама именинница в прелестном бело-розовом платье; позади толпились ее подруги. Увидев Софию, Элис Энн презрительно сморщила носик.
   - А ты что здесь забыла? - поинтересовалась она.
   София протянула подарок.
   - Я пришла на день рождения...
   - На день рождения, смотри-ка! А кто тебя приглашал?
   - Ты, - сглотнув слезы, дрожащим голосом ответила София. - Ты сказала, что приглашаешь весь класс.
   - Кроме замарашек.
   Это ужасное слово поразило Софию, словно удар ножом в сердце.
   - Но я принесла тебе подарок... - растерянно прошептала она.
   Элис Энн ударила ее по руке, и кукла отлетела в сторону.
   - Тебе здесь делать нечего, - прошипела она. - На кого ты похожа? Тряпичница какая-то!
   - Тряпичница, тряпичница! - хором завопили ее подруги.
   - И отца у тебя нет, - продолжала злая девчонка. - Он, наверно, как тебя увидел, сразу убежал куда подальше! Уродина несчастная! Тебя даже бешеная собака не укусит - побрезгует!
   София бросилась бежать. Слезы струились у нее по щекам, в ушах звучал издевательский хохот Элис Энн и ее подруг. Она вернулась на дорогу и просидела на обочине несколько часов, пока Джанет за ней не вернулась.
   Даже сейчас Софии было нестерпимо больно вспоминать о пережитом унижении. В тот день ей стало ясно, что она не такая, как все. Она замарашка. И у нее нет отца.
   Именно тогда, сидя на обочине и размазывая по щекам слезы, София дала себе клятву: у ее детей будет отец и никто не посмеет над ними смеяться.
   - Вот почему, - сказала ей Джанет в тот же вечер, после того как София выплакалась у нее на плече, - вот почему тебе необходимо выйти замуж за богатого человека, который сможет тебя обеспечить. Тогда никакая Элис Энн не посмеет над тобой смеяться! У тебя у самой будет такой же дом, даже еще лучше, и бассейн, и корт, и все, что захочешь. Тогда ты сама над ними всеми посмеешься. Обещай мне, София!
   - Обещаю, мамочка.
   Глава 7
   Майкл проклял тот день, когда решил проникнуть в корпорацию под видом курьера.
   Отец с самого начала был против этого маскарада. Он доказывал, что между Майклом и подчиненными возникнут сложности, что столь явно продемонстрированное недоверие обидит и оттолкнет людей. Но Майкл настоял на своем - и теперь об этом жалел. Если бы не эта авантюра, он не запутался бы так безнадежно в истории с Софией!
   "Да, но иначе я не смог бы узнать, любит она меня или мои деньги", напомнил он себе.
   Остается одно: не давить на нее. Дать ей время. Пусть разберется в своих чувствах и все обдумает. А Майкл будет терпеливо ждать. В конце концов, спешить ему некуда.
   Майк не заговаривал о тех безумных поцелуях в пятницу в кабинете. Сказать по правде, он вообще с ней почти не разговаривал. Заходил в кабинет, только чтобы отдать почту, бросал короткое "привет" и тут же исчезал.
   "Вот и хорошо, - говорила себе София в среду. - Он понял, что у нас ничего не выйдет, и решил спустить дело на тормозах. Лучше не придумаешь".
   Но почему же на душе у нее так тоскливо?
   Она дала понять, что Майк ее не интересует, и он, по всей видимости, поверил.
   Но верит ли этому она сама?
   Рассеянно постукивая карандашом по столу, София смотрела в окно, где празднично синело безоблачное небо. Майк безрассуден и безответствен, доверять ему нельзя. А ведь брак основан на доверии. Значит, Майк ей не подходит, и говорить тут не о чем.
   Подумаем лучше о Майкле Баррингтоне. Тем более что через две недели он вернется домой.
   Однако и эта мысль не принесла успокоения. Дело в том, что Майкл не звонил с прошлой пятницы. Похоже, и тот, и другой, словно сговорившись, избегали Софию.
   Что, если при встрече Майкл Баррингтон останется к ней равнодушен? Что, если он не привлечет ее физически?
   До эротического свидания с Майком София еще могла убеждать себя, что это неважно. Но в прошлую пятницу, когда нежные руки и жадные губы Майка помогли ей понять истинное значение слова "возбуждение", она поняла, что любовь без влечения - жалкая пародия на любовь.
   Оливия оказалась права.
   София перелистала настольный календарь. До пикника - десять дней. Десять дней до возвращения Майкла. Через десять дней она узнает точно, сможет ли он привлечь ее к себе так же, как влечет курьер Майк. Заставит ли почувствовать себя желанной?
   А пока остается только ждать. И благодарить Майка за то, что не доставляет ей лишних хлопот.
   Зазвонил телефон.
   София со вздохом сняла трубку.
   - Кабинет Майкла Баррингтона, говорит София Шеферд. Чем могу вам помочь?
   В трубке послышался знакомый смешок, от которого у нее заколотилось сердце.
   - Что-то у вас сегодня такой серьезный голос! Что-то не так, София?
   - Мистер Баррингтон! - воскликнула она.
   - Подождите минутку. Как я просил себя называть?
   - Майкл! - Она расплылась в улыбке и почувствовала, что розовеет от удовольствия.
   - Звоню, чтобы изложить свои планы относительно Хельсбергского проекта. Вы готовы стенографировать?
   - Готова! - отозвалась София, сама удивляясь тому, как быстро улетучилось ее плохое настроение.
   Майкл посвятил ее в детали своего последнего проекта. София старательно стенографировала. Еще несколько минут они говорили о делах, прежде чем София, набравшись храбрости, осмелилась задать занимавший ее вопрос.
   - Вы будете на нашем пикнике? - робко спросила она. - Я хочу сказать.., вы прилетите в следующую субботу?
   - Уже и билеты купил.
   - Правда? - выдохнула София.
   - Правда. - И снова рассмеялся. От этого смеха у нее таяло сердце.
   - А перед тем, как идти на пикник, вы встретитесь со всеми в офисе?
   - Не будет времени. Мой самолет прилетит в пятницу поздно вечером.
   - Как же я вас узнаю?
   - На мне будут синие шорты и белая рубашка, - ответил он. - Вы, кажется, боитесь нашей встречи?
   - Не то чтобы боюсь, но.., немного нервничаю, - призналась она.
   - Бояться нечего, - ответил он. - Разумеется, если вы ничего от меня не скрываете.
   - Да что я могу скрывать? - неуверенно рассмеялась София.
   А Майк... А что Майк? Они с Майком ничего плохого не делали. Так, поцеловались пару раз - и все.
   Майкл встал и подошел к окну кабинета, откуда открывался вид на автостоянку. Скоро все многоэтажное здание станет его владением, его королевством. Но пока что и здание, и стоянка, и этот роскошный кабинет с окнами во всю стену - все здесь принадлежит отцу. А отец сидит в вертящемся кресле и смотрит на сына с большим неудовольствием.
   - Как ты думаешь, - заговорил Майкл, - где и как лучше всего объявить сотрудникам, кто я такой?
   - Устроим общее собрание, и я тебя представлю. Но предупреждаю, Майкл, тебе придется нелегко. Сотрудники знают тебя как курьера Майка. Не удивляйся, если, узнав, что ты за ними шпионил, многие не захотят иметь с тобой дела.
   - Папа, это понятно. Но если бы я не устроился на работу под чужим именем, никогда не узнал бы, что мой бывший помощник продает информацию конкурентам, а Пит Рэндалл из бухгалтерии бессовестно нас обкрадывает!
   - Твой маскарад достиг цели, - ответил Рекс, - но что-то подсказывает мне, что тебе еще придется за это заплатить.
   - О чем ты? - резко спросил Майкл.
   - О доверии, Майкл. Под чужим именем ты втерся в доверие к своим подчиненным, шпионил за ними, выведывал их тайны. Едва ли после этого они смогут тебе доверять.
   - Хм! Я тоже им не доверяю, так что мы квиты.
   - Понимаю, - вздохнул Рекс. - Но это твоя проблема, а не их.
   - О чем ты? - Майкл поднял на отца хмурый взгляд.
   - О том, что ты, сынок, не умеешь доверять людям.
   - С чего бы это? - фыркнул Майкл, не в силах удержаться от горькой иронии. На лице Рекса отразилось страдание.
   - Ты прав, я напрасно потакал твоим прихотям - и Бог свидетель, как я об этом сожалею! Но сейчас речь не о том, кто виноват, а о том, что делать. Неумение доверять подчиненным - большой недостаток для руководителя, от него надо избавляться. Не можешь же ты все делать сам!
   - Это верно, - согласился Майкл.
   - Я знаю, что это идет из детства. Но, пойми, так нельзя жить! Нельзя подозревать всех вокруг в каких-то мерзостях! Иногда нужно просто верить...
   - "Доверяй, но проверяй" - так ведь говорится, папа? Каждому из нас есть что скрывать. Иногда мне кажется, что ты впадаешь в другую крайность так хочешь верить людям, что закрываешь глаза на все дурное, что происходит вокруг!
   Темно-зеленые глаза Рекса полыхнули гневом.
   - Знаешь, сынок, за прошедшие годы я узнал о человеческой натуре много такого, чему ни в каком Гарварде не научат. Так вот: человеку нужно доверять, пока он не докажет на деле, что верить ему нельзя.
   Майкл вздохнул. Уже не первый раз они вели такой спор. Но, если быть честным с самим собой, надо признаться: ему все больше нравится открытая и беззаботная жизнь курьера Майка. Он общался с окружающими на равных и знал, что нравится людям, нравится как Майк, а не как миллионер и сын босса. Восхитительное ощущение, увы, недоступное настоящему Майклу Баррингтону.
   - Доверять подчиненным в деловых вопросах - одно дело, а доверить кому-то свою жизнь - совсем другое.
   - Может быть, - пожал плечами Рекс. - Но меньше чем через две недели тебе придется решать свои проблемы самому: я в это время буду загорать на пляже в Мауи.
   - Конечно. Ты заслужил отдых.
   - А как же София? - спросил Рекс. - Что ты ей скажешь? Нельзя же, чтобы в один прекрасный день, явившись на работу, она просто обнаружила в кабинете своего начальника курьера Майка! Ты должен поговорить с ней отдельно.
   Майкл тяжело вздохнул.
   - У босса с секретарем всегда особые отношения, - продолжал Рекс. - И они более, чем какие-либо иные, строятся на доверии. Так что не удивляйся, если Софию твой обман ударит больнее, чем остальных. Возможно, она почувствует себя преданной.
   - Преданной? С чего бы? Это ведь не я мечтаю затащить ее под венец!
   - Майкл, не суди ее чересчур строго. Если ты заметил, у нас в корпорации это настоящее поветрие - все выходят замуж за боссов, и постепенно мы становимся "одной счастливой семьей" не только на словах. Не удивительно, что общему настроению поддалась и София. Да что там, даже Милдред...
   От изумления Майкл открыл рот.
   - Папа? Серьезно? Вы с Милдред...
   - Чему же ты удивляешься? - улыбнулся Рекс. - С тех пор как умерла твоя мать, только Милдред давала мне силы жить. Не знаю, что бы я без нее делал.
   - Но я никогда не думал...
   - Почему, сынок? Думаешь, только вы, молодые, умеете любить? - лукаво усмехнулся Рекс.
   - Да нет.., что ты, папа.., это замечательно! Поздравляю! - Майкл крепко обнял отца. - Желаю долгих лет счастья, вы оба его заслуживаете!
   - Как и ты, сынок. - Лицо Рекса посерьезнело. - Ты не сможешь жениться, если не будешь доверять своей будущей жене.
   - София, какая ты у меня красавица! - восхищенно воскликнула Джанет.
   Они ехали по шоссе в сторону озера. Из корзинки для пикника на заднем сиденье доносился аппетитный запах - там ждал своего часа жареный цыпленок.
   - Спасибо, мама, - зарумянившись от удовольствия, ответила София.
   Сегодня на ней были синие шорты до колен и белая блузка. София оделась в тон предполагаемому костюму Майкла. Недавно в передаче по радио она слышала, что мужчины любят, когда женщины одеты в их стиле - похожая одежда, мол, указывает на родство душ.
   - Как я рада наконец-то познакомиться с твоим боссом!
   - Я тоже.
   Уже несколько месяцев София мечтала об этой встрече. Нетерпение и тревога ее возрастали с каждым днем. "Какой он, Майкл Баррингтон?" спрашивала она себя. Красивый, как отец? Как он поведет себя с ней? По-дружески обнимет? Пожмет руку? Улыбнется неотразимо сексуальной улыбкой или будет корректен и сдержан?
   Официальное приглашение на ежегодный пикник распространялось и на семьи сотрудников. София не знала, стоит ли брать с собой мать, но восторг, зажегшийся в глазах Джанет при известии о пикнике, решил дело.
   - Какая ты молодчина, что решилась порвать с этим Майком! Я горжусь тобой, - заметила Джанет.
   Решилась порвать с Майком? Это он с ней порвал - так, по крайней мере, ей казалось. Больше не задерживается у нее в кабинете, когда приносит почту, не подшучивает над ней... София ощутила ноющую боль в сердце. Как будто потеряла лучшего друга.
   - Давай не будем о нем говорить, хорошо? Джанет кивнула и успокаивающе похлопала Софию по руке.
   - Все к лучшему, милая. Он тебе не подходил.
   Откуда ей знать? - с раздражением подумала София. Ей не повезло с одним мужчиной, но это не значит, что все такие же! У Майка много достоинств. Он веселый, открытый, во всем умеет найти хорошую сторону. Он хороший человек, и люди к нему тянутся.
   Забудь о нем, София. Сегодня ты встречаешься с Майклом - с мужчиной, за которого хочешь выйти замуж.
   Как будет вести себя Майк? - тревожно думала она. Будем надеяться, так же, как и эти две недели, то есть держаться поодаль и не смущать ее своим присутствием. Страшно подумать, что произойдет, если он вдруг начнет доказывать Майклу свои права на Софию!
   София свернула с шоссе и через несколько минут оказалась на стоянке. Заметив Оливию и Лукаса, София помахала им рукой.
   - Не могу поверить, что и Оливия пришла! - говорила она матери, помогая той выбраться из машины и пересесть в инвалидную коляску. - Ей ведь через неделю рожать!
   Медленно, торжественно неся перед собой огромный живот, Оливия под руку с Лукасом шли к "Ранчо щеголя", где из года в год проходил праздник.
   При виде того, как осторожно и бережно Лукас ведет жену, сердце Софии переполнилось завистью. Будет ли у нее когда-нибудь такой же любящий и заботливый муж?
   Рекс Баррингтон и Милдред Ван Хесс стояли в дверях и здоровались с каждым новым гостем. София совсем было собралась спросить у Рекса, прилетел ли Майкл, но постеснялась.
   Лукас отвел всех за длинный стол под пестрым тентом. Он усадил Оливию, а София помогла матери подъехать вплотную к столу, поставила ее коляску на тормоз и села сама - на такое место, откуда можно было следить за центральным входом.
   - Пойду принесу напитки, - предложил Лукас и, выяснив, что предпочитают дамы, удалился.
   - Он у тебя просто прелесть! - с легкой завистью заметила София Оливии, провожая Лукаса взглядом.
   Оливия хитро улыбнулась и сложила руки на животе.
   - Нескромно хвалить собственного мужа... но я с тобой согласна!
   - Добрый день, милые дамы! - У стола остановился Стенли Уиткомб, прежний начальник Оливии.
   Оливия просияла.
   - Привет, Стенли! Садись. Софию ты, конечно, знаешь, а это Джанет, ее мать.
   - Здравствуйте, Джанет. - Стенли сел с ней рядом и широко улыбнулся.
   Как ни удивительно, Джанет улыбнулась в ответ, и не успела София опомниться, как они завели оживленную беседу.
   - Ну, как Майк? - прошептала Оливия. София глубоко вздохнула.
   - Все само собой затихло.
   - Ну вот! - разочарованно протянула Оливия. - Жалость какая!
   - Ничего подобного! - затрясла головой София. - Ты знаешь, что сегодня на пикнике будет Майкл Баррингтон? Я так волнуюсь!
   - Но как же Майк?
   - А что Майк? - сердито спросила София. Зачем подруга вновь и вновь заговаривает о человеке, которого надо как можно скорее забыть?
   - Что так охладило ваши чувства? Несколько жарких поцелуев.
   - Знаешь, я не хочу об этом говорить.
   - Почему? Он тебе все еще небезразличен? - не отставала Оливия.
   - У нас с ним разные судьбы.
   - Тогда скажи, пожалуйста, почему он глазеет на тебя так, словно ты медом намазана?
   - Что? - воскликнула София и подняла глаза.
   В самом деле, это Майк стоит у изгороди, пожирая ее глазами. На мгновение взгляды их встретились, но София тут же поспешно отвела глаза, чувствуя, как запылали щеки. Бежать, бежать скорее, пока она не наделала глупостей!
   Не поднимая глаз, София поспешила прочь. Все, что ей сейчас нужно, влажная салфетка, чтобы обтереть лицо, и место, где можно спрятаться от Майка. Она забежала за угол - и остановилась так резко, словно вросла в землю, невольно зажмурившись.
   Что с тобой, София? Ты каждый день видишь его на работе. В чем же дело?
   Да, но на работе он.., иначе одет. Теперь же на Майке облегающие синие шорты и белая рубашка поло. Расстегнутые пуговицы открывают мускулистую грудь, а длинные сильные ноги, покрытые темным загаром.., да, все, как она себе и представляла. Все ее полночные фантазии воплотились в жизнь!
   - Доброе утро, София.
   А голос - глубокий, теплый, ласковый, словно.., словно у Майкла Баррингтона. Закроешь глаза - и кажется, что это Майкл. Но, может быть...
   София вдруг широко открыла глаза. Сердце ее ухнуло куда-то вниз.
   Да нет, что за глупость! Майк - это Майк, - Я думал о тебе, - произнес он. - Много думал.
   - Майк.., я...
   - Не могу забыть того, что произошло между нами в пятницу в кабинете. Хотя, видит Бог, пытался. Пытался не думать, не вспоминать, держаться от тебя подальше. Я ведь знаю, что я не тот, кто тебе нужен.
   Тот, тот самый! В этом-то и беда! Пусть Майк воплощает собой все мужские пороки - Софии нужен он, и никто иной. Протянув руку, Майкл отбросил золотистую прядь, упавшую ей на лоб. Прикосновение его пальцев обожгло, словно раскаленное железо.
   София тяжело сглотнула.
   - Я должен тебе кое-что сказать, - хрипловато продолжал он.
   - Да? - прошептала она.
   Он молча смотрел ей в глаза. В их глубинах светилось что-то такое.., такое...
   Неужели курьер Майк ее любит?
   София вздрогнула. Нет, не может быть. Только не Майк. Такой человек никогда не свяжет себя с одним городом, одной работой, одной женщиной.
   Несколько мгновений они вели красноречивый разговор взглядами.
   - Так что же? - выговорила наконец София. - Что ты хочешь мне сказать?
   Неужели хочет сделать предложение? Господи, что же ей ответить? И что, ради всего святого, делать с Майклом Баррингтоном?
   - Я ухожу с работы.
   София застыла, не уверенная, что правильно его поняла.
   - И уезжаю из Финикса, - добавил он.
   - Почему?
   Он пожал плечами.
   - Не могу работать рядом с тобой, зная, как ты ко мне относишься. Ты влюблена в своего босса, и у меня нет ни единого шанса.
   - Ты не должен уезжать из-за меня! - София схватила его за руку. - Ты же любишь свою работу!
   - Найдется другая, - невесело улыбнулся он. - А вот такую женщину, как ты, София, я нигде больше не найду.
   Никогда еще ни один мужчина не говорил ей таких простых, но неизъяснимо волнующих слов. Неужели она его отпустит? Как глупо, мелочно, жестоко с ее стороны оценивать человека по должности и толщине кошелька! Какая разница, кто он и что он, если они...
   Но многолетние нравоучения Джанет и собственный горький опыт бедности удерживали ее от поспешного шага. "Любовью сыт не будешь", - так говорила мать. И была права.
   - Когда уезжаешь? - спросила она.
   - В понедельник я подал заявление об уходе. За две недели, как положено.
   - Понятно.
   - Мне будет не хватать тебя.
   - Мне тебя тоже, - ответила она легко, словно ее это совсем не волновало, хотя на самом деле волновало, и еще как! Даже слишком. Так, словно Майк только что всадил ей нож в сердце.
   - Я решил сказать тебе первой.
   - А с мистером Баррингтоном еще не говорил?
   - Нет.
   Он поднес ее руку к губам и нежно поцеловал.
   - Майк!
   - Что?
   - Поцелуй меня.
   Зачем она это ляпнула? Надо было сказать:
   "Счастливого пути, удачи на новом месте". А потом встать на колени и возблагодарить небеса, что избавили ее от искушения.
   - Что?
   - Поцелуй меня!
   - Вот так? - И Майк в одно мгновение привлек ее к своей груди.
   Едва их губы соприкоснулись, София поняла, что делает очередную глупость. Что она затеяла? Зачем играет с огнем? Она все знала, все понимала, но не могла сопротивляться влечению.