Страница:
— Посох! — задыхаясь, с трудом выговорила Джоли.
Орлин злобно оскалилась, что-то прорычала, но посох достала. Вне всякого сомнения, она намеревалась сражаться, однако прекрасно понимала, что вряд ли победит, и потому неохотно согласилась отступить. Именно так обычно и ведут себя мужчины.
Появилось облако, и в следующее мгновение путники вернулись внутрь горы, на уходящий вниз склон.
Джоли даже боялась повернуть голову… Ее страхи подтвердились: Орлин ступила на новую ступень превращения в мужчину — стала крупнее, тело густо поросло волосами, пропорции не вызывали никаких сомнений. Ненужный лифчик висел на груди. Неужели и гениталии Орлин тоже подверглись трансформации? Джоли не сомневалась, что так оно и произошло.
— Ну давай, куколка, мы уже почти пришли! — рявкнула Орлин и бросилась вперед.
Куколка? Это слово понравилось Джоли меньше всего. Что задумала Нокс? Зачем превратила милую молодую женщину в грубоватого мужчину? Может быть, она так шутит?.. Совсем не смешно!
Почти у самого дна ямы они столкнулись с очередной проблемой. Тут царил страшный холод, жара куда-то исчезла, словно ее и не было. Появился лед, только он не оставался на месте, а двигался. Между гранями, в углублениях начали образовываться скопления льда, они текли, точно жидкое вещество, хотя при ближайшем рассмотрении оказались твердыми. Лед катился вниз и собирался впереди, на дне/вершине горы. Подруги попытались через него перелезть, но он был скользким и обжигающе-холодным.
— Проклятье! — уже в который раз выругалась Орлин, ударив в очередную глыбу кулаком. В том месте, к которому она прикоснулась, возник едва заметный узор трещин, показав Джоли силу удара. — Зачем нужно нам мешать?
— Нокс развлекается, — ответила Джоли. — Инкарнации порой бывают жестокими.
— Ну, хотела бы я с ней встретиться лицом к лицу! — Орлин сердито взмахнула посохом.
Когда облако рассеялось, выяснилось, что они почти добрались до вершины горы.
Орлин уже полностью превратилась в мужчину; не осталось и намека на прежнюю женственность, если не считать порванной и абсолютно несоответствующей ее облику одежды. Выросла даже небольшая бородка. Однако Орлин-Джоли находила такое положение абсолютно ненормальным, но отказывалась признать внутреннюю реальность перемены — не желала замечать происходящего.
Орлин выбралась на вершину.
— Ну, по крайней мере, на этот раз тут нет никаких чудовищ, — проворчала она с некоторой долей мрачного удовлетворения. — А где же Нокс?
Джоли догнала ее.
— Ее здесь может и не быть. Вполне возможно, что она выстроила гору в качестве отвлекающего маневра, нечто вроде набора образов из сновидения; мы потеряем силы, сражаясь с препятствиями, но ничего не добьемся. Инкарнации выбирают самые необычные способы, чтобы…
— Нечего меня кормить глупостями! Я здесь затем, чтобы повидаться с этой сучкой, и я с ней повидаюсь! Где она?
Какой идиоткой стала ее спутница!.. Однако оставаться тут было бессмысленно и, возможно, даже опасно. Сейчас они находятся во власти Нокс…
— Нокс не будет с нами разговаривать, если не захочет, — сказала Джоли мягко. — Мне кажется, нужно смириться с тем, что мы ей не интересны, и как можно быстрее спуститься вниз, пока она не рассердилась на нас.
— Послушай, крошка, ты на чьей стороне? — сердито спросила Орлин. — Я пришла сюда вовсе не затем, чтобы в последний момент все бросить! Где, черт подери, Нокс?
— Ты ведешь себя глупо! — взмолилась Джоли.
Однако Орлин с высокомерием, присущим мужскому полу, выпрямилась и погрозила Небесам кулаком.
— Пусть чума поразит эту Нокс! — взревела она. — А ну, неси сюда свою задницу, инкарнация!
Охваченная ужасом Джоли вцепилась в локоть Орлин:
— Замолчи!
Орлин повернулась, попыталась стряхнуть Джоли, но та не разжала пальцев. Она понимала, что должна как можно быстрее увести отсюда Орлин, пока не случилось настоящего несчастья.
И тут Орлин на нее посмотрела. Оценивающе поджала губы:
— Слушай, а я и не представляла, какой ты лакомый кусочек. Иди ко мне, подружка. — И схватила Джоли за свободную руку.
Неожиданно Джоли поняла, что Орлин, ставшая намного сильнее, подняла ее и прижала к себе.
— Что?..
— Поцелуй-ка меня, милая! — Орлин приблизила лицо.
— Прекрати! — вскричала Джоли, которая была потрясена и одновременно испытывала отвращение. Она попыталась высвободиться, и ей удалось вытащить одну руку.
Однако Орлин не останавливалась, снова схватила Джоли, на этот раз вцепившись в юбку. Та попробовала выскользнуть, но Орлин крепко держала ее… В конце концов Джоли упала, и Орлин тут же прижала ее к земле. Больше у Джоли не возникло ни малейших сомнений на предмет половых органов Орлин; они были мужскими и весьма активными. Джоли поняла, что оказалась в безвыходной ситуации; она не могла превратиться здесь в призрака и, следовательно, должна либо сражаться, либо сдаться. И почему только она не сообразила, к чему способны привести перемены, происходившие с Орлин?.
Она, конечно, была в силах ускользнуть в свою каплю крови. Но последует ли за ней Орлин — и если последует, вернется ли в свое прежнее состояние, станет ли снова женщиной? Джоли боялась рисковать. Она сопротивлялась, хотя знала, что ее ждет поражение.
И вдруг возникло облако, на сей раз не черное, а белое; казалось, внутри него клубится туман.
«Что тут происходит?»
— Нокс! — воскликнула Джоли, узнав необычную, беззвучную речь инкарнаций. Раньше ей не доводилось видеть Нокс, однако Пэрри рассказывал, как она выглядит.
Орлин замерла на месте, подняла голову:
— Что, кажется, наша сучка прибыла?
«Приди ко мне, мужское существо».
Орлин поднялась на ноги, уставилась на инкарнацию. Клубящийся туман превратился в манящую обнаженную женщину поразительной красоты, с летящими воздушными локонами и темными, властными глазами.
Орлин вошла в ее образ, обняла. Ее чресла заходили ходуном, она погрузилась в туман. Прекрасное лицо склонилось к ее лицу, губы слились в страстном поцелуе. Переплетенные тела поднялись над землей, казалось, эти двое ничего не замечают вокруг себя.
Изумление Джоли перемешалось с омерзением. Орлин попыталась ее изнасиловать, а теперь занимается любовью с Нокс! Разве сможет она когда-нибудь простить обеих за то, что произошло? Она ведь только хотела помочь Орлин найти потерянного ребенка!
«Ты многого не понимаешь», — сказала, обращаясь прямо к ней, Нокс.
— Я многого не хочу понимать! — отпарировала Джоли, которую перенесенное потрясение сделало храброй.
«Вот, например, этого».
Из белого облака появилась Орлин, снова ставшая женщиной. Она стояла, не в силах справиться с удивлением, ужасом и отвращением.
И вдруг Джоли поняла, что с ней происходят какие-то изменения. Неожиданно она почувствовала, что хочет женщину, стоящую перед ней. Страстное желание заполнило все ее существо, стало таким сильным, что она не могла себя удержать. Она сделала шаг в сторону Орлин.
И погрузилась в облако.
«Полюби лучше меня», — сказала Нокс, которая была так соблазнительна и так желанна, что любое человеческое существо казалось рядом с ней безнадежно жалким и неуклюжим.
Джоли шагнула в нее, ее член напрягся. Она погрузилась в Нокс — и обнаружила, что плывет, не в силах достичь оргазма. Ощущение сводило ее с ума.
А в следующую минуту облако рассеялось, и Джоли опустилась на землю.
«Не забывай!» — предупредила ее Нокс.
Орлин и Джоли стояли и смотрели друг на друга. Обе снова были такими, как прежде, обе в смятении.
— О, Джоли, — проговорила Орлин. — Я не знаю, что… я даже не имею права просить тебя о прощении… мне так стыдно…
Она начала понимать, что с ней случилось.
— Нокс превратила тебя в мужчину, — ответила Джоли. — И тебя захватила мужская страсть.
— Но ты же моя спутница, моя подруга! Как я могла…
Джоли не поняла бы, если бы не короткий урок, преподанный Нокс. Если Орлин, не знавшая, что с ней происходит, не сумела с собой справиться, то что же сказать о ней, Джоли, которая все видела — и потеряла над собой контроль в тот самый момент, когда инкарнация сделала ее жертвой похоти? Она ведь догадалась, должна была держать себя в руках — но оказалась беспомощной перед нахлынувшим непереносимым вожделением.
— Похоже, мужчины испытывают страстные желания, не знакомые женщинам, — промолвила Джоли. — Я потакала этим желаниям в своем собственном муже, никогда не понимая по-настоящему их природы — до нынешнего момента.
— Однако мужчины не… — Орлин замолчала, не в силах выговорить трудное слово.
— Они научились держать себя в руках. У нас с тобой не было времени. Это как огонь, который сгорает, если за ним не следить.
«Не забывай», — повторила Нокс, снова превратившись в самое себя.
— Как я перенесу такой позор? — воскликнула Орлин и рухнула на землю, потеряв сознание.
Джоли на какое-то мгновение даже стало легче.
— Зачем ты играла с нами, воплощение Ночи? — спросила она. Ее больше не беспокоило, обидится на нее Нокс или нет.
«Тебе нужно многому научиться».
Похоже, другого ответа им не получить.
— Она пришла, чтобы забрать своего ребенка, Гэва Второго, — заявила Джоли. — Пожалуйста, инкарнация, верни его Орлин, теперь, после того как ты так нас унизила.
«Ее ребенок у меня, — проговорила Нокс. — Я сделала ее похожей на него
— каким он станет, когда вырастет».
Орлин пошевелилась, услышала последние слова, отшатнулась, точно ее ударили. Джоли, понимавшая, какой ужас испытывает подруга, вмешалась:
— Мужчиной — вроде его отца.
— Нет! — В голосе Орлин звучала боль. — Нортон не такой!
— Он будет похож на Гавейна! — поняла Джоли. — Его генетический код изменен!
«Он будет похож на Гавейна», — подтвердила Нокс.
— Но он же умер от наследственной болезни!
«Которая не оставила его и после смерти».
Орлин снова охватил ужас.
— Мой ребенок… по-прежнему болен! Ничего нельзя сделать!
«Оставь его мне, — предложила Нокс. — Я могу справиться».
Услышав ее слова, Орлин снова потеряла сознание.
— Нет, так не годится! — запротестовала Джоли. — Отдай его нам, мы как-нибудь его вылечим!
«Это нелегко. Его душа запятнана; он никогда не сможет существовать на свободе без серьезного исправления».
— Орлин сделает все, что нужно! — воскликнула Джоли.
«В таком случае вы должны получить по одному предмету у каждой из нынешних главных инкарнаций, — заявила Нокс. — Если вам не удастся добыть хоть одного, вы проиграли».
— Она все достанет! — пообещала Джоли.
«Вот список. У Смерти взять чистую душу, чтобы испорченную поместить на чистый, без фатального недостатка лист. У Времени — крупицу песка из Песочных Часов, дабы повернуть время вспять для переноса. Судьба должна дать вам нить жизни, мы поменяем ее местами с прежней. Попросите у Войны семя, превращающее насилие, живущее в душе человека, в здоровый дух соревнования. У Природы возьмите слезу, которая поможет оживить новую душу. Воплощение Зла может дать вам проклятие, чтобы душа боялась зла. И заручитесь согласием воплощения Добра, ибо задуманное может быть сделано только с его благословения».
Джоли слушала, она была ошеломлена. Невозможный список!
Но она не имела права сдаться!
— И когда она все это добудет, ты вернешь ей ребенка?
«Тогда я его верну», — пообещала Нокс.
— Она все сделает!
Однако Джоли, хорошо знавшая инкарнаций, понимала: Орлин сумеет добиться успеха, только если случится чудо. Не удивительно, что Нокс пыталась помешать Орлин, выставив на ее пути физические и эмоциональные препятствия; лучше было бы, если бы она сдалась и не дошла до нее.
Нокс растаяла, а следом и гора погрузилась в серый, клубящийся туман. Когда все прояснилось, Орлин и Джоли стояли на границе Чистилища, как раз в том месте, где тропинка расходилась в разные стороны. На самом деле дорожка, по которой они шли, перестала существовать.
3. ВИТА
Орлин злобно оскалилась, что-то прорычала, но посох достала. Вне всякого сомнения, она намеревалась сражаться, однако прекрасно понимала, что вряд ли победит, и потому неохотно согласилась отступить. Именно так обычно и ведут себя мужчины.
Появилось облако, и в следующее мгновение путники вернулись внутрь горы, на уходящий вниз склон.
Джоли даже боялась повернуть голову… Ее страхи подтвердились: Орлин ступила на новую ступень превращения в мужчину — стала крупнее, тело густо поросло волосами, пропорции не вызывали никаких сомнений. Ненужный лифчик висел на груди. Неужели и гениталии Орлин тоже подверглись трансформации? Джоли не сомневалась, что так оно и произошло.
— Ну давай, куколка, мы уже почти пришли! — рявкнула Орлин и бросилась вперед.
Куколка? Это слово понравилось Джоли меньше всего. Что задумала Нокс? Зачем превратила милую молодую женщину в грубоватого мужчину? Может быть, она так шутит?.. Совсем не смешно!
Почти у самого дна ямы они столкнулись с очередной проблемой. Тут царил страшный холод, жара куда-то исчезла, словно ее и не было. Появился лед, только он не оставался на месте, а двигался. Между гранями, в углублениях начали образовываться скопления льда, они текли, точно жидкое вещество, хотя при ближайшем рассмотрении оказались твердыми. Лед катился вниз и собирался впереди, на дне/вершине горы. Подруги попытались через него перелезть, но он был скользким и обжигающе-холодным.
— Проклятье! — уже в который раз выругалась Орлин, ударив в очередную глыбу кулаком. В том месте, к которому она прикоснулась, возник едва заметный узор трещин, показав Джоли силу удара. — Зачем нужно нам мешать?
— Нокс развлекается, — ответила Джоли. — Инкарнации порой бывают жестокими.
— Ну, хотела бы я с ней встретиться лицом к лицу! — Орлин сердито взмахнула посохом.
Когда облако рассеялось, выяснилось, что они почти добрались до вершины горы.
Орлин уже полностью превратилась в мужчину; не осталось и намека на прежнюю женственность, если не считать порванной и абсолютно несоответствующей ее облику одежды. Выросла даже небольшая бородка. Однако Орлин-Джоли находила такое положение абсолютно ненормальным, но отказывалась признать внутреннюю реальность перемены — не желала замечать происходящего.
Орлин выбралась на вершину.
— Ну, по крайней мере, на этот раз тут нет никаких чудовищ, — проворчала она с некоторой долей мрачного удовлетворения. — А где же Нокс?
Джоли догнала ее.
— Ее здесь может и не быть. Вполне возможно, что она выстроила гору в качестве отвлекающего маневра, нечто вроде набора образов из сновидения; мы потеряем силы, сражаясь с препятствиями, но ничего не добьемся. Инкарнации выбирают самые необычные способы, чтобы…
— Нечего меня кормить глупостями! Я здесь затем, чтобы повидаться с этой сучкой, и я с ней повидаюсь! Где она?
Какой идиоткой стала ее спутница!.. Однако оставаться тут было бессмысленно и, возможно, даже опасно. Сейчас они находятся во власти Нокс…
— Нокс не будет с нами разговаривать, если не захочет, — сказала Джоли мягко. — Мне кажется, нужно смириться с тем, что мы ей не интересны, и как можно быстрее спуститься вниз, пока она не рассердилась на нас.
— Послушай, крошка, ты на чьей стороне? — сердито спросила Орлин. — Я пришла сюда вовсе не затем, чтобы в последний момент все бросить! Где, черт подери, Нокс?
— Ты ведешь себя глупо! — взмолилась Джоли.
Однако Орлин с высокомерием, присущим мужскому полу, выпрямилась и погрозила Небесам кулаком.
— Пусть чума поразит эту Нокс! — взревела она. — А ну, неси сюда свою задницу, инкарнация!
Охваченная ужасом Джоли вцепилась в локоть Орлин:
— Замолчи!
Орлин повернулась, попыталась стряхнуть Джоли, но та не разжала пальцев. Она понимала, что должна как можно быстрее увести отсюда Орлин, пока не случилось настоящего несчастья.
И тут Орлин на нее посмотрела. Оценивающе поджала губы:
— Слушай, а я и не представляла, какой ты лакомый кусочек. Иди ко мне, подружка. — И схватила Джоли за свободную руку.
Неожиданно Джоли поняла, что Орлин, ставшая намного сильнее, подняла ее и прижала к себе.
— Что?..
— Поцелуй-ка меня, милая! — Орлин приблизила лицо.
— Прекрати! — вскричала Джоли, которая была потрясена и одновременно испытывала отвращение. Она попыталась высвободиться, и ей удалось вытащить одну руку.
Однако Орлин не останавливалась, снова схватила Джоли, на этот раз вцепившись в юбку. Та попробовала выскользнуть, но Орлин крепко держала ее… В конце концов Джоли упала, и Орлин тут же прижала ее к земле. Больше у Джоли не возникло ни малейших сомнений на предмет половых органов Орлин; они были мужскими и весьма активными. Джоли поняла, что оказалась в безвыходной ситуации; она не могла превратиться здесь в призрака и, следовательно, должна либо сражаться, либо сдаться. И почему только она не сообразила, к чему способны привести перемены, происходившие с Орлин?.
Она, конечно, была в силах ускользнуть в свою каплю крови. Но последует ли за ней Орлин — и если последует, вернется ли в свое прежнее состояние, станет ли снова женщиной? Джоли боялась рисковать. Она сопротивлялась, хотя знала, что ее ждет поражение.
И вдруг возникло облако, на сей раз не черное, а белое; казалось, внутри него клубится туман.
«Что тут происходит?»
— Нокс! — воскликнула Джоли, узнав необычную, беззвучную речь инкарнаций. Раньше ей не доводилось видеть Нокс, однако Пэрри рассказывал, как она выглядит.
Орлин замерла на месте, подняла голову:
— Что, кажется, наша сучка прибыла?
«Приди ко мне, мужское существо».
Орлин поднялась на ноги, уставилась на инкарнацию. Клубящийся туман превратился в манящую обнаженную женщину поразительной красоты, с летящими воздушными локонами и темными, властными глазами.
Орлин вошла в ее образ, обняла. Ее чресла заходили ходуном, она погрузилась в туман. Прекрасное лицо склонилось к ее лицу, губы слились в страстном поцелуе. Переплетенные тела поднялись над землей, казалось, эти двое ничего не замечают вокруг себя.
Изумление Джоли перемешалось с омерзением. Орлин попыталась ее изнасиловать, а теперь занимается любовью с Нокс! Разве сможет она когда-нибудь простить обеих за то, что произошло? Она ведь только хотела помочь Орлин найти потерянного ребенка!
«Ты многого не понимаешь», — сказала, обращаясь прямо к ней, Нокс.
— Я многого не хочу понимать! — отпарировала Джоли, которую перенесенное потрясение сделало храброй.
«Вот, например, этого».
Из белого облака появилась Орлин, снова ставшая женщиной. Она стояла, не в силах справиться с удивлением, ужасом и отвращением.
И вдруг Джоли поняла, что с ней происходят какие-то изменения. Неожиданно она почувствовала, что хочет женщину, стоящую перед ней. Страстное желание заполнило все ее существо, стало таким сильным, что она не могла себя удержать. Она сделала шаг в сторону Орлин.
И погрузилась в облако.
«Полюби лучше меня», — сказала Нокс, которая была так соблазнительна и так желанна, что любое человеческое существо казалось рядом с ней безнадежно жалким и неуклюжим.
Джоли шагнула в нее, ее член напрягся. Она погрузилась в Нокс — и обнаружила, что плывет, не в силах достичь оргазма. Ощущение сводило ее с ума.
А в следующую минуту облако рассеялось, и Джоли опустилась на землю.
«Не забывай!» — предупредила ее Нокс.
Орлин и Джоли стояли и смотрели друг на друга. Обе снова были такими, как прежде, обе в смятении.
— О, Джоли, — проговорила Орлин. — Я не знаю, что… я даже не имею права просить тебя о прощении… мне так стыдно…
Она начала понимать, что с ней случилось.
— Нокс превратила тебя в мужчину, — ответила Джоли. — И тебя захватила мужская страсть.
— Но ты же моя спутница, моя подруга! Как я могла…
Джоли не поняла бы, если бы не короткий урок, преподанный Нокс. Если Орлин, не знавшая, что с ней происходит, не сумела с собой справиться, то что же сказать о ней, Джоли, которая все видела — и потеряла над собой контроль в тот самый момент, когда инкарнация сделала ее жертвой похоти? Она ведь догадалась, должна была держать себя в руках — но оказалась беспомощной перед нахлынувшим непереносимым вожделением.
— Похоже, мужчины испытывают страстные желания, не знакомые женщинам, — промолвила Джоли. — Я потакала этим желаниям в своем собственном муже, никогда не понимая по-настоящему их природы — до нынешнего момента.
— Однако мужчины не… — Орлин замолчала, не в силах выговорить трудное слово.
— Они научились держать себя в руках. У нас с тобой не было времени. Это как огонь, который сгорает, если за ним не следить.
«Не забывай», — повторила Нокс, снова превратившись в самое себя.
— Как я перенесу такой позор? — воскликнула Орлин и рухнула на землю, потеряв сознание.
Джоли на какое-то мгновение даже стало легче.
— Зачем ты играла с нами, воплощение Ночи? — спросила она. Ее больше не беспокоило, обидится на нее Нокс или нет.
«Тебе нужно многому научиться».
Похоже, другого ответа им не получить.
— Она пришла, чтобы забрать своего ребенка, Гэва Второго, — заявила Джоли. — Пожалуйста, инкарнация, верни его Орлин, теперь, после того как ты так нас унизила.
«Ее ребенок у меня, — проговорила Нокс. — Я сделала ее похожей на него
— каким он станет, когда вырастет».
Орлин пошевелилась, услышала последние слова, отшатнулась, точно ее ударили. Джоли, понимавшая, какой ужас испытывает подруга, вмешалась:
— Мужчиной — вроде его отца.
— Нет! — В голосе Орлин звучала боль. — Нортон не такой!
— Он будет похож на Гавейна! — поняла Джоли. — Его генетический код изменен!
«Он будет похож на Гавейна», — подтвердила Нокс.
— Но он же умер от наследственной болезни!
«Которая не оставила его и после смерти».
Орлин снова охватил ужас.
— Мой ребенок… по-прежнему болен! Ничего нельзя сделать!
«Оставь его мне, — предложила Нокс. — Я могу справиться».
Услышав ее слова, Орлин снова потеряла сознание.
— Нет, так не годится! — запротестовала Джоли. — Отдай его нам, мы как-нибудь его вылечим!
«Это нелегко. Его душа запятнана; он никогда не сможет существовать на свободе без серьезного исправления».
— Орлин сделает все, что нужно! — воскликнула Джоли.
«В таком случае вы должны получить по одному предмету у каждой из нынешних главных инкарнаций, — заявила Нокс. — Если вам не удастся добыть хоть одного, вы проиграли».
— Она все достанет! — пообещала Джоли.
«Вот список. У Смерти взять чистую душу, чтобы испорченную поместить на чистый, без фатального недостатка лист. У Времени — крупицу песка из Песочных Часов, дабы повернуть время вспять для переноса. Судьба должна дать вам нить жизни, мы поменяем ее местами с прежней. Попросите у Войны семя, превращающее насилие, живущее в душе человека, в здоровый дух соревнования. У Природы возьмите слезу, которая поможет оживить новую душу. Воплощение Зла может дать вам проклятие, чтобы душа боялась зла. И заручитесь согласием воплощения Добра, ибо задуманное может быть сделано только с его благословения».
Джоли слушала, она была ошеломлена. Невозможный список!
Но она не имела права сдаться!
— И когда она все это добудет, ты вернешь ей ребенка?
«Тогда я его верну», — пообещала Нокс.
— Она все сделает!
Однако Джоли, хорошо знавшая инкарнаций, понимала: Орлин сумеет добиться успеха, только если случится чудо. Не удивительно, что Нокс пыталась помешать Орлин, выставив на ее пути физические и эмоциональные препятствия; лучше было бы, если бы она сдалась и не дошла до нее.
Нокс растаяла, а следом и гора погрузилась в серый, клубящийся туман. Когда все прояснилось, Орлин и Джоли стояли на границе Чистилища, как раз в том месте, где тропинка расходилась в разные стороны. На самом деле дорожка, по которой они шли, перестала существовать.
3. ВИТА
Джоли пришлось в буквальном смысле тащить Орлин обратно в Чистилище, поскольку та превратилась в душу, стремящуюся спуститься в Ад. Раньше ее баланс был положительным, и ей приходилось бороться, чтобы оставаться призраком. Теперь ситуация изменилась, зла стало больше, а душа Орлин отказывалась от борьбы. Но Джоли не сдавалась и не отпускала Орлин — сначала она хотела посоветоваться с Геей.
Как только подруги оказались в Чистилище, Джоли мгновенно переместилась в Дом-Дерево, опустила ослабевшую душу на постель — и Орлин тут же начала проваливаться сквозь ложе из роз, продолжая свое путешествие в Преисподнюю. Джоли пришлось снова схватить ее за руку, чтобы предотвратить движение вниз.
Как такое могло случиться? В Загробной жизни баланс душ не должен меняться! Во всяком случае, не так стремительно! Конечно, в Аду зло постепенно покидает душу, как и в Раю, но на это уходят столетия. Похоже, Нокс не просто дразнила Орлин!
Скоро вернулась Гея.
— Кажется, у тебя возникла проблема, — заметила она, увидев неподвижную душу.
— Нокс жестоко посмеялась над нами, — объяснила Джоли. — Она превратила мою спутницу в мужчину, которого захлестнула страсть, и он попытался изнасиловать меня. На короткий миг Нокс изменила и меня — и я подпала под ее чары. Однако я грешила и раньше, поэтому мне удалось с этим справиться. Но моя спутница…
— Нокс никогда не поступила бы так, не будь у нее веской причины, — сказала Гея. — Она редко вникает в наши проблемы, создается впечатление, что они ее не интересуют. Боюсь, тут какая-то тайна.
— Она согласилась помочь ребенку — и в то же время назначила совершенно невыполнимое условие. Нам нужно попросить каждую из инкарнаций об одолжении.
— Совсем не похоже на Нокс. Очень странно.
— А теперь душа моей приятельницы отягощена злом, и я не осмеливаюсь ее отпустить. Я чувствую себя ответственной — ведь мы были там вместе; именно я уговорила ее навестить Нокс, и в результате мы обе подверглись ужасному унижению. Я не хочу, чтобы она попала в Ад — после того, как отчаянно пыталась избежать Рая, чтобы помочь собственному ребенку.
Мать-Природа задумалась. Если она и не знала имени подруги Джоли — а та всячески избегала его называть, — Гея наверняка что-то заподозрила. Она была очень осторожна в своих комментариях, говорила весьма завуалированно.
— Ты хочешь, чтобы я тебе помогла?
Вот тут-то и заключалась самая главная трудность! Гея не могла помочь, не выяснив, что речь идет о ее собственной дочери. А Джоли пока не собиралась говорить ей об этом. Правда не только причинит инкарнации горе, но и приведет к конфликту интересов сторон.
— Прости меня. Гея. Я действительно нуждаюсь в помощи, но предпочитаю не обращаться к тебе. Ты щедро предоставила мне свободу действий, и я не хочу перекладывать на тебя собственные ошибки.
Чистая правда!
— Возможно, тебе следует обратиться к другим инкарнациям?
— Имею ли я право? — Джоли знала, что всегда могла рассчитывать на помощь Геи, но станут ли другие инкарнации ее слушать?
Джоли была знакома со всеми, кроме Бога, и все они ее приняли, но скорее из вежливости, чем из истинного уважения. Они отнесутся к ее проблемам серьезно только в том случае, если их попросит Гея — а Джоли этого тоже не хотела. В какое тяжелое положение она попала!
— Моя смертная кузина Луна замечательный человек, — сказала Гея. — Может быть, она сумеет тебе помочь.
Джоли не подумала о такой возможности. Луна, одна из немногих смертных, всегда находилась в курсе дел инкарнаций. С каждым из них женщину связывали какие-то отношения, а Танатос стал ее близким другом. Она занимала пост сенатора и обладала большим влиянием, как среди смертных, так и среди инкарнаций. Луна сможет дать дельный совет.
— Да, — благодарно кинула Джоли, — я обращусь к ней.
Луна жила в особняке, окруженном высоким железным забором с острыми пиками и двумя голодными грифонами.
— Привет, Гриффит! — обратилась Джоли к красному самцу. — Привет Гризель! — сказала она его подруге.
Волшебные существа поднялись на задние ноги и отдали ей салют; они не забыли Джоли. Конечно, они не могли причинить ей никакого вреда, поскольку она была призраком, но Джоли никогда не заостряла на этом внимания.
Она проникла сквозь дверь, не выпуская из рук душу Орлин.
— Это я, Муир! — позвала она, потому что местный страж мог ее коснуться.
Муира, лунного мотылька, безжалостного летающего духа, приручил отец Луны перед своей смертью. Как и другие демоны, при желании он мог наделять себя плотью, однако главная его задача заключалась в защите Луны от угрозы сверхъестественных сил.
Муир узнал Джоли и сложил крылья — те превратились в Черный плащ, скрывающий длинное тело насекомого и довольно мощные когти. Большие неприятности ждали того, кто осмелился бы напасть на Луну! Он продолжал парить в воздухе, несмотря на сложенные крылья. Муир, как и Джоли, не подчинялся земной гравитации.
— Луна свободна? — спросила Джоли.
Муир исчез. Джоли поняла, что он отправился на поиски. Однако он вернулся так быстро, что Джоли едва успела заметить его исчезновение. Муир коротко склонил голову, и антеннки над глазами слегка согнулись: госпожа была свободна.
Через несколько минут в комнату вошла Луна — красивая сорокалетняя женщина с темными волосами. Джоли и раньше удивлялась тому, что Луна и Орб так похожи друг на друга — если не считать цвета волос; неожиданно, в первый раз она сообразила, что Луна перекрасила волосы или изменила их тон при помощи волшебства. У всех женщин в ее семье волосы были разных оттенков меда, почти такие же, как и у самой Джоли. Почему же Луна перекрасилась?
— О, так это ты, Джоли, — сказала Луна. — И с потерянной душой… Наверное, ты пришла, чтобы встретиться с Зейном. — Так она называла Танатоса.
— У меня возникла проблема, — ответила Джоли. — Я нуждаюсь в совете и помощи.
— Ты не обратилась к Орб? — спросила Луна, приподняв бровь.
Глаза у нее были серые, как туман над тихим озером; в их цвете сомневаться не приходилось.
— Говорить откровенно?
Луна поняла, что Джоли пришла к ней с серьезным делом.
— Ты знаешь, я не могу ничего обещать заранее. Если твои проблемы связаны…
Луна боролась с попытками Сатаны завладеть властью над царством смертных, да и среди инкарнаций он не отказался бы от владычества; все знали, что в ближайшие четыре года должны произойти критические события. Сатана делал все, чтобы их предотвратить, а остальные инкарнации боролись с ним. Джоли прекрасно понимала, что подруга Сатаны не может не вызывать подозрений. Ее отношения с Луной и инкарнациями носили позитивный характер, однако технически она оставалась агентом их главного врага. Поэтому Луне следовало уточнить, о какой помощи просит Джоли; она не станет принимать сторону Сатаны против Бога.
— Не думаю, что тут существует какая-то связь, — ответила Джоли. — Во всяком случае, напрямую. Но если ничего не делать, то вред будет причинен обеим сторонам.
— Доверишь ли ты мне свою тайну, если я ничего не обещаю тебе заранее?
— Да. — Луна любила Гею больше любого другого смертного, они вместе росли в Ирландии до того, как одна стала подругой инкарнации, а другая сама превратилась в инкарнацию.
— Тогда поскорее расскажи мне все, что сочтешь нужным. — Только теперь Джоли поняла, что у Луны много неотложных дел.
— Я наблюдала за дочерью Орб, которую зовут Орлин, — начала Джоли. — У девочки все шло хорошо, ее воспитали приемные родители. Она вышла замуж за призрака, потом родила ребенка от смертного человека — чтобы призрак получил наследника; теперь подобная практика является обычной, хотя технически подобный ребенок считается зачатым во грехе.
— Конечно, — согласилась Луна. — Я помню, что у Орб родился ребенок, но она не смогла выйти замуж за его отца; я рада узнать, что у ее ребенка все сложилось хорошо.
— Не так хорошо, как хотелось бы, — прервала ее Джоли. — Я перестала следить за Орлин, а ребенок заболел неизлечимой болезнью. Когда он умер, Орлин покончила с собой, чтобы присоединиться к сыну. В ее душе преобладало добро, и Орлин должна была попасть в Рай, в то время как душа ребенка отправилась в Чистилище, откуда ее забрала Нокс. Я помогла призраку Орлин найти Нокс, но воплощение Ночи превратила ее в мужчину, который попытался изнасиловать меня, а потом сама вступила с ним в связь. Теперь душа Орлин отягощена злом и не хочет сопротивляться. Я не могу рассказать Гее и не могу отпустить душу — иначе она будет потеряна. Я убеждена, что в Орлин нет зла, но воплощение Ночи сумела обмануть ее и причинить немалый вред. Мне нужно найти способ удержать ее здесь в качестве призрака, пока она не придет в себя и не начнет снова бороться за своего ребенка. Тогда с ней все будет в порядке, и я смогу рассказать Гее, не причинив ей новой боли.
Луна кивнула. Она обладала способностью адвоката быстро воспринимать сложные ситуации.
— Значит, Сатана не имеет к этому отношения?
— Нет, он здесь ни при чем. Более того, именно он послал меня наблюдать за Орлин, когда она была еще ребенком. Он… когда мы с ним были смертными, мы не успели обзавестись детьми, и… — Тут Джоли расплакалась, она вдруг снова увидела всю безысходность ситуации.
Орлин стала для нее как дочь, пока она наблюдала за ней, в то время как Гея решала другие проблемы. Джоли снова и снова проклинала себя за то, что перестала следить за Орлин в критический период ее жизни.
— Полагаю, в данном случае наши интересы могут совпадать, — мягко проговорила Луна. — Я занимаюсь подготовкой к решающей битве между Добром и Злом. Мне необходимо, чтобы призрачная душа вселилась в смертную, которая находится в том же состоянии, что и Орлин, по другой, но вполне объяснимой причине. Душа, находящаяся в смертном теле, не может попасть в Ад до тех пор, пока не покинет своего нового хозяина. Согласна ли Орлин перебраться в новое тело и расстаться с ним, когда у хозяйки тела дела пойдут на поправку?
— Нет. Ее здесь удерживает только моя воля.
— Тогда готова ли ты остаться вместе с Орлин и вселиться в тело девушки, о которой идет речь, а уж потом убедить Орлин занять твое место? Подобное действие окажет сложный, но важный эффект на исход войны между Добром и Злом, так что ты послужишь Добру.
— Но я же подруга Сатаны! — запротестовала Джоли.
— Даже у Сатаны есть понятие чести — как и у тебя. Сатана не может впрямую поддерживать тебя в твоем желании помешать потерянной душе спуститься к нему, но у сил Добра не будет подобного конфликта интересов. Готова ли ты послужить Добру, чтобы выиграть время для Орлин и дождаться того момента, когда она сама сумеет постоять за себя?
Джоли увидела, как умно сформулировано предложение Луны. Сатана действительно не хотел, чтобы Орлин попала в Ад! Он желал, чтобы Орлин оказалась в наилучшей ситуации к тому моменту, когда Гея обо всем узнает. Таким образом, точно так же, как Гея вслух не подтверждала свое замужество, Сатана не станет открыто поддерживать Добро. В данном конкретном случае его интересы совпадали с желаниями Геи — и Джоли.
— Да, готова.
— Тебе будет нелегко, — предупредила Луна. — Полагаю, лучше вам не знать, почему судьба девушки меня волнует, однако вы послужите моим интересам так, как будете сами их понимать, пока не покинете тело.
— Я согласна, — кивнула Джоли.
— Вряд ли надо ставить Гею в известность, пока проблема не разрешится,
— задумчиво проговорила Луна. — Мне пора. Скоро придет Зейн и доставит тебя к девушке.
— Я должна рассказать Гее, куда я направляюсь.
— Нет никакой необходимости — она знает.
Луна ушла.
Удивленная Джоли осталась одна. Как Гея могла узнать, о чем у них пойдет разговор?.. Потом она сообразила, что Гея предложила ей навестить Луну не случайно. Вероятно, она сначала поговорила с ней и выяснила, что у Луны тоже возникла проблема. У инкарнаций есть такие возможности для общения, которые недоступны другим, а Луна в определенном смысле мало отличалась от инкарнации.
Джоли вспомнила, как в первый раз оказалась в физическом теле Геи, чтобы отправиться на свидание с Сатаной. Номинально встречались Пэрри и Джоли, как много лет назад в мире смертных. Однако одновременно то была запретная связь Сатаны и Геи, воплощений Зла и Природы. Посторонний мог бы заметить лишь одну прямую улику: когда Сатана попросил Джоли поблагодарить ту, чье тело она позаимствовала, Гея ответила ему своим собственным голосом: «Она знает».
Джоли ждала, продолжая удерживать безучастную душу Орлин. Через час снаружи послышался шум. Во двор по воздуху спускался Морг — великолепный, бледно-серый конь Смерти. Оба грифона приветственно заверещали. Морт опустился на землю, закутанная в плащ фигура спешилась. Танатос зашагал к дому.
Джоли через закрытую дверь вышла ему навстречу. Она уже давно привыкла к его жутковатому обличью; на самом деле он был живым человеком и стал воплощением Смерти после того, как убил своего предшественника; внешний вид Танатоса служил ему костюмом.
— Луна сказала…
— Да. Ты готова?
— Да. — Опять они успели переговорить!
— Тут совсем недалеко. Поедем вместе со мной.
Как только подруги оказались в Чистилище, Джоли мгновенно переместилась в Дом-Дерево, опустила ослабевшую душу на постель — и Орлин тут же начала проваливаться сквозь ложе из роз, продолжая свое путешествие в Преисподнюю. Джоли пришлось снова схватить ее за руку, чтобы предотвратить движение вниз.
Как такое могло случиться? В Загробной жизни баланс душ не должен меняться! Во всяком случае, не так стремительно! Конечно, в Аду зло постепенно покидает душу, как и в Раю, но на это уходят столетия. Похоже, Нокс не просто дразнила Орлин!
Скоро вернулась Гея.
— Кажется, у тебя возникла проблема, — заметила она, увидев неподвижную душу.
— Нокс жестоко посмеялась над нами, — объяснила Джоли. — Она превратила мою спутницу в мужчину, которого захлестнула страсть, и он попытался изнасиловать меня. На короткий миг Нокс изменила и меня — и я подпала под ее чары. Однако я грешила и раньше, поэтому мне удалось с этим справиться. Но моя спутница…
— Нокс никогда не поступила бы так, не будь у нее веской причины, — сказала Гея. — Она редко вникает в наши проблемы, создается впечатление, что они ее не интересуют. Боюсь, тут какая-то тайна.
— Она согласилась помочь ребенку — и в то же время назначила совершенно невыполнимое условие. Нам нужно попросить каждую из инкарнаций об одолжении.
— Совсем не похоже на Нокс. Очень странно.
— А теперь душа моей приятельницы отягощена злом, и я не осмеливаюсь ее отпустить. Я чувствую себя ответственной — ведь мы были там вместе; именно я уговорила ее навестить Нокс, и в результате мы обе подверглись ужасному унижению. Я не хочу, чтобы она попала в Ад — после того, как отчаянно пыталась избежать Рая, чтобы помочь собственному ребенку.
Мать-Природа задумалась. Если она и не знала имени подруги Джоли — а та всячески избегала его называть, — Гея наверняка что-то заподозрила. Она была очень осторожна в своих комментариях, говорила весьма завуалированно.
— Ты хочешь, чтобы я тебе помогла?
Вот тут-то и заключалась самая главная трудность! Гея не могла помочь, не выяснив, что речь идет о ее собственной дочери. А Джоли пока не собиралась говорить ей об этом. Правда не только причинит инкарнации горе, но и приведет к конфликту интересов сторон.
— Прости меня. Гея. Я действительно нуждаюсь в помощи, но предпочитаю не обращаться к тебе. Ты щедро предоставила мне свободу действий, и я не хочу перекладывать на тебя собственные ошибки.
Чистая правда!
— Возможно, тебе следует обратиться к другим инкарнациям?
— Имею ли я право? — Джоли знала, что всегда могла рассчитывать на помощь Геи, но станут ли другие инкарнации ее слушать?
Джоли была знакома со всеми, кроме Бога, и все они ее приняли, но скорее из вежливости, чем из истинного уважения. Они отнесутся к ее проблемам серьезно только в том случае, если их попросит Гея — а Джоли этого тоже не хотела. В какое тяжелое положение она попала!
— Моя смертная кузина Луна замечательный человек, — сказала Гея. — Может быть, она сумеет тебе помочь.
Джоли не подумала о такой возможности. Луна, одна из немногих смертных, всегда находилась в курсе дел инкарнаций. С каждым из них женщину связывали какие-то отношения, а Танатос стал ее близким другом. Она занимала пост сенатора и обладала большим влиянием, как среди смертных, так и среди инкарнаций. Луна сможет дать дельный совет.
— Да, — благодарно кинула Джоли, — я обращусь к ней.
Луна жила в особняке, окруженном высоким железным забором с острыми пиками и двумя голодными грифонами.
— Привет, Гриффит! — обратилась Джоли к красному самцу. — Привет Гризель! — сказала она его подруге.
Волшебные существа поднялись на задние ноги и отдали ей салют; они не забыли Джоли. Конечно, они не могли причинить ей никакого вреда, поскольку она была призраком, но Джоли никогда не заостряла на этом внимания.
Она проникла сквозь дверь, не выпуская из рук душу Орлин.
— Это я, Муир! — позвала она, потому что местный страж мог ее коснуться.
Муира, лунного мотылька, безжалостного летающего духа, приручил отец Луны перед своей смертью. Как и другие демоны, при желании он мог наделять себя плотью, однако главная его задача заключалась в защите Луны от угрозы сверхъестественных сил.
Муир узнал Джоли и сложил крылья — те превратились в Черный плащ, скрывающий длинное тело насекомого и довольно мощные когти. Большие неприятности ждали того, кто осмелился бы напасть на Луну! Он продолжал парить в воздухе, несмотря на сложенные крылья. Муир, как и Джоли, не подчинялся земной гравитации.
— Луна свободна? — спросила Джоли.
Муир исчез. Джоли поняла, что он отправился на поиски. Однако он вернулся так быстро, что Джоли едва успела заметить его исчезновение. Муир коротко склонил голову, и антеннки над глазами слегка согнулись: госпожа была свободна.
Через несколько минут в комнату вошла Луна — красивая сорокалетняя женщина с темными волосами. Джоли и раньше удивлялась тому, что Луна и Орб так похожи друг на друга — если не считать цвета волос; неожиданно, в первый раз она сообразила, что Луна перекрасила волосы или изменила их тон при помощи волшебства. У всех женщин в ее семье волосы были разных оттенков меда, почти такие же, как и у самой Джоли. Почему же Луна перекрасилась?
— О, так это ты, Джоли, — сказала Луна. — И с потерянной душой… Наверное, ты пришла, чтобы встретиться с Зейном. — Так она называла Танатоса.
— У меня возникла проблема, — ответила Джоли. — Я нуждаюсь в совете и помощи.
— Ты не обратилась к Орб? — спросила Луна, приподняв бровь.
Глаза у нее были серые, как туман над тихим озером; в их цвете сомневаться не приходилось.
— Говорить откровенно?
Луна поняла, что Джоли пришла к ней с серьезным делом.
— Ты знаешь, я не могу ничего обещать заранее. Если твои проблемы связаны…
Луна боролась с попытками Сатаны завладеть властью над царством смертных, да и среди инкарнаций он не отказался бы от владычества; все знали, что в ближайшие четыре года должны произойти критические события. Сатана делал все, чтобы их предотвратить, а остальные инкарнации боролись с ним. Джоли прекрасно понимала, что подруга Сатаны не может не вызывать подозрений. Ее отношения с Луной и инкарнациями носили позитивный характер, однако технически она оставалась агентом их главного врага. Поэтому Луне следовало уточнить, о какой помощи просит Джоли; она не станет принимать сторону Сатаны против Бога.
— Не думаю, что тут существует какая-то связь, — ответила Джоли. — Во всяком случае, напрямую. Но если ничего не делать, то вред будет причинен обеим сторонам.
— Доверишь ли ты мне свою тайну, если я ничего не обещаю тебе заранее?
— Да. — Луна любила Гею больше любого другого смертного, они вместе росли в Ирландии до того, как одна стала подругой инкарнации, а другая сама превратилась в инкарнацию.
— Тогда поскорее расскажи мне все, что сочтешь нужным. — Только теперь Джоли поняла, что у Луны много неотложных дел.
— Я наблюдала за дочерью Орб, которую зовут Орлин, — начала Джоли. — У девочки все шло хорошо, ее воспитали приемные родители. Она вышла замуж за призрака, потом родила ребенка от смертного человека — чтобы призрак получил наследника; теперь подобная практика является обычной, хотя технически подобный ребенок считается зачатым во грехе.
— Конечно, — согласилась Луна. — Я помню, что у Орб родился ребенок, но она не смогла выйти замуж за его отца; я рада узнать, что у ее ребенка все сложилось хорошо.
— Не так хорошо, как хотелось бы, — прервала ее Джоли. — Я перестала следить за Орлин, а ребенок заболел неизлечимой болезнью. Когда он умер, Орлин покончила с собой, чтобы присоединиться к сыну. В ее душе преобладало добро, и Орлин должна была попасть в Рай, в то время как душа ребенка отправилась в Чистилище, откуда ее забрала Нокс. Я помогла призраку Орлин найти Нокс, но воплощение Ночи превратила ее в мужчину, который попытался изнасиловать меня, а потом сама вступила с ним в связь. Теперь душа Орлин отягощена злом и не хочет сопротивляться. Я не могу рассказать Гее и не могу отпустить душу — иначе она будет потеряна. Я убеждена, что в Орлин нет зла, но воплощение Ночи сумела обмануть ее и причинить немалый вред. Мне нужно найти способ удержать ее здесь в качестве призрака, пока она не придет в себя и не начнет снова бороться за своего ребенка. Тогда с ней все будет в порядке, и я смогу рассказать Гее, не причинив ей новой боли.
Луна кивнула. Она обладала способностью адвоката быстро воспринимать сложные ситуации.
— Значит, Сатана не имеет к этому отношения?
— Нет, он здесь ни при чем. Более того, именно он послал меня наблюдать за Орлин, когда она была еще ребенком. Он… когда мы с ним были смертными, мы не успели обзавестись детьми, и… — Тут Джоли расплакалась, она вдруг снова увидела всю безысходность ситуации.
Орлин стала для нее как дочь, пока она наблюдала за ней, в то время как Гея решала другие проблемы. Джоли снова и снова проклинала себя за то, что перестала следить за Орлин в критический период ее жизни.
— Полагаю, в данном случае наши интересы могут совпадать, — мягко проговорила Луна. — Я занимаюсь подготовкой к решающей битве между Добром и Злом. Мне необходимо, чтобы призрачная душа вселилась в смертную, которая находится в том же состоянии, что и Орлин, по другой, но вполне объяснимой причине. Душа, находящаяся в смертном теле, не может попасть в Ад до тех пор, пока не покинет своего нового хозяина. Согласна ли Орлин перебраться в новое тело и расстаться с ним, когда у хозяйки тела дела пойдут на поправку?
— Нет. Ее здесь удерживает только моя воля.
— Тогда готова ли ты остаться вместе с Орлин и вселиться в тело девушки, о которой идет речь, а уж потом убедить Орлин занять твое место? Подобное действие окажет сложный, но важный эффект на исход войны между Добром и Злом, так что ты послужишь Добру.
— Но я же подруга Сатаны! — запротестовала Джоли.
— Даже у Сатаны есть понятие чести — как и у тебя. Сатана не может впрямую поддерживать тебя в твоем желании помешать потерянной душе спуститься к нему, но у сил Добра не будет подобного конфликта интересов. Готова ли ты послужить Добру, чтобы выиграть время для Орлин и дождаться того момента, когда она сама сумеет постоять за себя?
Джоли увидела, как умно сформулировано предложение Луны. Сатана действительно не хотел, чтобы Орлин попала в Ад! Он желал, чтобы Орлин оказалась в наилучшей ситуации к тому моменту, когда Гея обо всем узнает. Таким образом, точно так же, как Гея вслух не подтверждала свое замужество, Сатана не станет открыто поддерживать Добро. В данном конкретном случае его интересы совпадали с желаниями Геи — и Джоли.
— Да, готова.
— Тебе будет нелегко, — предупредила Луна. — Полагаю, лучше вам не знать, почему судьба девушки меня волнует, однако вы послужите моим интересам так, как будете сами их понимать, пока не покинете тело.
— Я согласна, — кивнула Джоли.
— Вряд ли надо ставить Гею в известность, пока проблема не разрешится,
— задумчиво проговорила Луна. — Мне пора. Скоро придет Зейн и доставит тебя к девушке.
— Я должна рассказать Гее, куда я направляюсь.
— Нет никакой необходимости — она знает.
Луна ушла.
Удивленная Джоли осталась одна. Как Гея могла узнать, о чем у них пойдет разговор?.. Потом она сообразила, что Гея предложила ей навестить Луну не случайно. Вероятно, она сначала поговорила с ней и выяснила, что у Луны тоже возникла проблема. У инкарнаций есть такие возможности для общения, которые недоступны другим, а Луна в определенном смысле мало отличалась от инкарнации.
Джоли вспомнила, как в первый раз оказалась в физическом теле Геи, чтобы отправиться на свидание с Сатаной. Номинально встречались Пэрри и Джоли, как много лет назад в мире смертных. Однако одновременно то была запретная связь Сатаны и Геи, воплощений Зла и Природы. Посторонний мог бы заметить лишь одну прямую улику: когда Сатана попросил Джоли поблагодарить ту, чье тело она позаимствовала, Гея ответила ему своим собственным голосом: «Она знает».
Джоли ждала, продолжая удерживать безучастную душу Орлин. Через час снаружи послышался шум. Во двор по воздуху спускался Морг — великолепный, бледно-серый конь Смерти. Оба грифона приветственно заверещали. Морт опустился на землю, закутанная в плащ фигура спешилась. Танатос зашагал к дому.
Джоли через закрытую дверь вышла ему навстречу. Она уже давно привыкла к его жутковатому обличью; на самом деле он был живым человеком и стал воплощением Смерти после того, как убил своего предшественника; внешний вид Танатоса служил ему костюмом.
— Луна сказала…
— Да. Ты готова?
— Да. — Опять они успели переговорить!
— Тут совсем недалеко. Поедем вместе со мной.