Эрл Стенли Гарднер. Дело о неосторожном котенке

   Больше она ничего не слышала. Она поднялась наверх, легла и взяла книгу. Миссис Шор не знает, когда ушел посетитель. Она только на следующее утро выяснила, что Франклин Шор тоже исчез.
   В те времена банк мог развалиться от неосторожного шепота, так что ни жена, ни партнеры Франклина Шора не стали сообщать в полицию, по крайней мере в течение первых нескольких дней. В дальнейшем были задействованы как официальные инстанции, так и частные сыщики, однако разыскать его не удалось. Дела банка шли прекрасно, так что, несмотря на заголовки во всех газетах, учреждение никак не пострадало после исчезновения президента, его личные дела тоже оказались в порядке. Это не только не объяснило происшедшее, но прибавило таинственности, потому что, за исключением нескольких сотен долларов, которые он обычно носил с собой, Франклин Шор не взял с собой никаких средств. Чековая книжка осталась на столе. Он начал заполнять чек: написал дату и уже собирался внести фамилию человека, которому предназначался платеж, однако или передумал, или его прервали. Чековая книжка показывала, что остаток на его совместном с женой счете составляет пятьдесят восемь тысяч сорок один доллар и тринадцать центов, что полностью совпало с данными банка, за исключением одного чека на десять тысяч долларов, выписанного по другой чековой книжке, относительно которого Шор позвонил своему бухгалтеру незадолго перед исчезновением.
   Шли обычные сплетни. Несколько раз на протяжении последних месяцев перед его уходом со сцены Франклина Шора видели с женщиной, правда, никто из тех, кто сообщал, что встречал их, не представлял, кто она. Говорили только, что симпатичная, хорошо одета, слегка за тридцать. Ничто не указывало на то, что она уехала вместе с ним, кроме открытки из Майами, отправленной пятого июня тысяча девятьсот тридцать второго года, полученной племянницей Шора через полгода после его исчезновения. Специалисты с полной уверенностью заявили, что открытка написана почерком Франклина Шора. Она гласила:
 
   «Не знаю, как долго мы еще будем здесь, но мы наслаждаемся мягким климатом и, поверишь или нет, купаемся.
   С любовью, твой дядя Франклин».
   Местоимения во множественном числе, конечно, давали основания слухам о неизвестной блондинке, однако отправившиеся в Майами сыщики не нашли следов Франклина Шора. У него там имелось несколько приятелей, но никто из них не встречался с ним в последнее время, следовательно, он пробыл в Майами совсем недолго.
   Он оставил после себя завещание. Большая часть имущества переходила к жене. По двадцать тысяч долларов – племяннице и брату.
   – Они получили деньги? – Делла Стрит в надежде подняла голову от блокнота.
   – Нет, – покачал головой Мейсон. – Племянница уже много лет живет с тетей. У Джеральда Шора имеется свой собственный доход. Оставленное Франклином Шором имущество еще предстоит распределить – если он мертв, конечно.
   – Но от него не слышали…
   – Вот в этом-то все и дело, – перебил Мейсон. – Слышали. Он сегодня звонил своей племяннице. Она должна встретиться с ним вечером. Он просил пригласить меня. Я возьму тебя с собой.
   – Чтобы стенографировать?
   – Конечно. Следует записать все, что будет говориться, а потом мы обсудим важность того, что не сказали вслух.
   – Но почему он не связался со своей женой и просто не вернулся домой? – удивилась Делла Стрит.
   – Это одна из загадок. Его исчезновение окружает какая-то тайна. К тому же тогда говорили, что он скрылся с более молодой женщиной. Очевидно, он не уверен в том, что его ждет благоприятный прием дома.
   – Жена не догадывается о том, что он вернулся?
   – Нет. Франклин просил племянницу не говорить никому ни слова. Она поделилась с дядей Джеральдом – тем, который звонил мне.
   – Но не с тетей Матильдой?
   Мейсон улыбнулся.
   – Определенно нет. И, читая между строк рассказа Хелен Кендал, могу сделать вывод, что тетя Матильда всегда всем недовольна и несколько странновата. К тому же сюда еще припутывается старая любовь, хотя тот мужчина давно мертв. Его сын Джордж Албер – копия отца. Матильда к нему очень привязана. Насколько я понял, Джеральду Шору эти отношения совсем не нравятся.
   – Почему?
   – В молодом Албере Матильда видит человека, которого раньше любила. У нее только двое родственников – Джеральд Шор и Хелен Кендал. При обычном стечении обстоятельств они должны стать бенефициарами по ее завещанию. Какое-то время тому назад, пока Джордж Албер еще не прочитал «Добро пожаловать!» на коврике перед дверью, Матильда намекнула, что Джеральд и Хелен унаследуют огромное богатство.
   – А это на самом деле богатство?
   – Да.
   – И тут появился Албер?
   – И тут появился Албер, – улыбнувшись, подтвердил адвокат. – Джеральд Шор считает, что Албер использует все свое обаяние, и, несомненно, он стал частым гостем в доме.
   – Боже праведный, вы не хотите, случайно, сказать, что шестидесятичетырехлетняя женщина выйдет замуж за…
   – Скорее всего, нет. Однако она совсем не возражала бы, если бы это сделала племянница. И Албер не против. Матильда превратилась в настоящего деспота. Она контролирует все финансы. Но подожди, ты еще не слышала обо всех аспектах дела. Сегодня имел место не только странный телефонный звонок, но еще и отравили котенка.
   Делла Стрит в удивлении приподняла брови.
   – Какое отношение отравление котенка имеет к возвращению Франклина Шора? – спросила секретарша.
   – Возможно, никакого, – ответил Мейсон. – А возможно, тесно с ним связано.
   – Каким образом?
   – Не исключено, что это дело рук кого-то из домочадцев.
   – Почему ты так считаешь?
   – Потому что, насколько помнит Хелен Кендал, котенок не выходил из дома после трех. Симптомы отравления появились около пяти часов. Ветеринар утверждает, что яд получен не более пятнадцати или двадцати минут до того, как животное привезли к нему. Хелен и Джеральд оказались в лечебнице в пятнадцать минут шестого.
   – А чем его отравили? Тем же самым можно отравить человека?
   – Похоже на стрихнин. У него горький вкус. Кот проглотит его, если таблетки спрятать в кусочках мяса, причем небольшого размера. Животные ведь редко жуют. Однако человек определил бы горький вкус, в особенности у вареного мяса.
   – И ты хочешь, чтобы сегодня вечером я составила тебе компанию?
   – Да. Мужчина по фамилии Лич должен проводить нас к Франклину.
   – А почему Франклин прячется?
   Мейсон рассмеялся.
   – А почему он вообще исчез? Я уже думал над этим вопросом, Делла. Почему реалист с прекрасным деловым чутьем, купивший по дешевке акции после кризиса двадцать девятого года, сколотивший крупный капитал, имевший в жизни все, внезапно скрылся и не взял с собой денег?
   – Не исключено, что у него что-то было припрятано в другом месте, – решила Делла Стрит.
   – В те годы? Ты помнишь, как тогда работали налоговые органы?
   – Он мог фальсифицировать данные в отчетной документации.
   – С меньшим доходом подобное было бы возможно, но с такими широкими деловыми интересами, как у Франклина Шора, – нет. Мы столкнулись со старой тайной, Делла. Разгадка обещает оказаться интересной. Теперь я опишу тебе Матильду Шор со слов Хелен Кендал. Замкнутая, мрачная, угрюмая, решительная, с миллионом долларов в своем распоряжении, приближающаяся к концу жизни, в общем и целом – мегера. У нее есть слуга, представляющийся корейцем, который все делает, выглядит и говорит, как японец. Силы к жизни ей дает только одно – желание дождаться возвращения мужа. Делла, нас ждет еще одно приключение!
   Секретарша поморщилась.
   – Никакого преступления пока не совершено, – заметила она.
   – Есть одна попытка, – возразил Мейсон, доставая из шкафа пальто и шляпу.
   – Какая?
   – Котенок.
   – Дело об отравленном котенке?
   Делла Стрит опустила в сумочку блокнот и несколько карандашей и застыла у стола в задумчивости.
   – Ты идешь или нет? – раздраженно спросил Мейсон.
   – Шеф, вы видели когда-нибудь, как едят котята?
   – А что?
   – Они берут в рот по маленькому кусочку. Этот котенок наверняка страшно проголодался, если заглатывал по большому куску.
   – Он был просто неосторожен. Поехали.
   – Неосторожен? В таком случае я завожу новую папку – «Дело о неосторожном котенке», – заявила Делла Стрит.

Глава 5

   Уже в машине Мейсона по пути в гостиницу «Ворота замка» Делла Стрит поинтересовалась:
   – Вся собственность Франклина Шора числилась за женой?
   – Почти вся. А счета в банке были совместными.
   – Как долго?
   – Три или четыре года до его исчезновения.
   – В таком случае, если она не хочет, чтобы он возвращался…
   – Физически она его не удержит, – перебил Мейсон. – Но в финансовом плане он может здорово пострадать. Предположим, она подаст на развод, как только он объявится, потребует урегулирования имущественного вопроса и вытянет все, что осталось на его имя? Ты понимаешь? Она станет утверждать, что вся остальная собственность принадлежит только ей.
   – Вы считаете, что она планирует именно это?
   – У него определенно есть основания, чтобы просить меня присутствовать на встрече. Не в блошки же играть он меня приглашает.
   Несколько кварталов они ехали молча, а затем Делла Стрит спросила:
   – Где мы встречаемся с остальными?
   – В квартале от «Ворот замка».
   – Что это за гостиница?
   – Второсортная. Они пытаются внешне сохранять респектабельность, но это только внешне.
   – И он хотел видеть вас и Хелен Кендал?
   – Да.
   – Как вы думаете, он начнет возражать, если мы появимся вчетвером?
   – Понятия не имею. Здесь есть несколько странных аспектов, поэтому я хочу, чтобы ты все застенографировала… Мы встречаемся с Хелен и ее дядей на следующем углу. Вот прекрасное место для парковки.
   Мейсон остановился у края тротуара, выключил фары и зажигание, помог выйти Делле Стрит и запер дверцу. К ним тут же подошли две фигуры, поджидавшие в тени у ближайшего дома. Джеральд Шор протянул руку. Представление проходило почти шепотом.
   – Все спокойно? – спросил Мейсон.
   – Думаю, да.
   – За вами не было «хвоста»?
   – По крайней мере, мы не видели.
   – Я уверена, что нет, – заявила Хелен Кендал.
   Мейсон кивнул в сторону здания в середине следующего квартала, на стене которого, возвышавшейся над соседними домами, светилась надпись: «Гостиница „Ворота замка“». Под ней более мелкими буквами сообщалось: «Стоимость проживания от одного доллара и выше. Скидки при аренде на месяц. Ресторан». Надпись поблекла и покрылась грязью от выхлопов множества машин большого города.
   Мейсон взял Хелен Кендал под руку.
   – Вначале войдем мы с вами, – обратился адвокат к девушке. – А вы, мистер Шор, последуете за нами вместе с мисс Стрит секунд через двадцать или тридцать. Вы не должны показывать виду, что вы с нами, пока мы не сядем в лифт.
   Джеральд Шор колебался:
   – Я, в общем-то, хочу встретиться с моим братом Франклином. Лич меня мало волнует. Если мое присутствие может его испугать, я лучше подожду в машине.
   – Мисс Стрит пойдет со мной, – заявил Мейсон. – Это уже трое. Почему бы вам не стать четвертым?
   Шор внезапно принял решение:
   – Нет, я подожду здесь. Однако, как только вы встретитесь с моим братом, я хочу, чтобы вы сообщили ему о том, что я тоже тут и просто должен поговорить с ним, пока он еще никому ничего не сказал. Понимаете? До того, как он переговорил с кем-то еще.
   Мейсон вопросительно посмотрел на Шора.
   – И даже со мной? – уточнил Мейсон.
   – С кем бы то ни было.
   Мейсон покачал головой.
   – Если вы намерены передать подобное послание, то делайте это сами. Ваш брат посылал за мной. Скорее всего, он планировал проконсультироваться у меня как адвоката.
   Шор сделал в сторону Мейсона легкий поклон:
   – Я ошибся. Простите. Однако я все равно останусь ждать здесь. Сомневаюсь, что мой брат находится в гостинице. Когда вы выйдете с Личем, я присоединюсь к вам.
   Джеральд Шор отправился к припаркованной машине, отпер дверцу и устроился на сиденье.
   Мейсон ободряюще улыбнулся Хелен Кендал.
   – Пойдемте, – позвал он.
   Они двинулись к старомодной гостинице по пустынному тротуару, на котором гулко отдавались их шаги. Мейсон открыл дверь и пропустил женщин вперед.
   Холл оказался футов двадцать шириной. Он заканчивался полукруглой стойкой с коммутатором. За ней сидел усталый портье и читал журнал «правдивых» детективных рассказов. Напротив портье находились два лифта. В холле стояло пятнадцать или двадцать стульев, большая часть из которых располагалась возле одной из стен. На них в небрежных позах развалились с полдюжины человек. Они с любопытством уставились на двух стройных, хорошо одетых женщин с тонкими талиями и следовавшего за ними высокого мужчину.
   Портье поднял голову от журнала и не сводил взгляда с посетителей, пока они не приблизились к нему.
   – У вас зарегистрирован Генри Лич? – спросил Мейсон.
   – Да.
   – Он давно у вас живет?
   – Около года.
   – Правда? И в каком номере?
   – Триста восемнадцатом.
   – Позвоните ему, пожалуйста.
   Портье, выполнявший обязанности и оператора коммутатора, приложил наушник к левому уху и несколько раз нажал нужную кнопку. Он с нескрываемым интересом рассматривал Деллу Стрит и Хелен Кендал.
   – Мне очень жаль, но его нет в номере.
   Мейсон взглянул на часы.
   – Он должен был встретиться со мной здесь в девять.
   – Мне кажется, он давно ушел. Два или три часа назад к нему приходил еще один мужчина. Лича не оказалось в номере. Я не видел, чтобы он возвращался, и… – Портье внезапно замолчал, потому что к стойке подошел посыльный.
   – У меня пакет для портье гостиницы «Ворота замка», – заявил посыльный.
   Портье расписался в квитанции, вскрыл пакет, прочитал письмо и поднял глаза на адвоката.
   – Вы – мистер Перри Мейсон? – спросил он.
   – Да.
   – Лич на самом деле планировал встретиться с вами. В общем-то, этот пакет предназначается вам, но Лич почему-то адресовал его мне.
   Портье протянул Мейсону лист бумаги с отпечатанным на машинке текстом:
 

   «Портье гостиницы „Ворота замка“.
   Сегодня вечером ко мне зайдет один джентльмен – Перри Мейсон, адвокат. Передайте ему, пожалуйста, что я не смогу с ним встретиться, как договаривался, и попросите его подъехать в другое место. Обстоятельства сложились таким образом, что планы пришлось изменить. Мне очень жаль. Направьте его к резервуару, расположенному там, где заканчивается дорога, огибающая Голливуд. К письму приложена карта, где точно указано место. Еще раз прошу меня простить, что так получилось. Планы изменились.

Генри Лич».

   Подпись также была отпечатана на машинке.
   К письму автор приложил карту автомобильных дорог Голливуда и окрестностей. Вдоль Голливудского бульвара чернилами провели линию – она заворачивала направо на Ивар-стрит, затем петляла до места, обозначенного на карте как «Резервуар».
   – Мне казалось, что он ушел, – еще раз сказал портье. – Несколько часов назад. Я не видел, чтобы он возвращался…
   Мейсон внимательно изучил письмо и карту, доставленные посыльным, и опустил их в боковой карман пальто.
   – Пошли, – сказал он своим спутницам.

Глава 6

   Фары двух машин освещали петляющую дорогу, выхватывая то крутой берег, то темные каньоны. Дорога напоминала змею и постоянно шла вверх в горы. Мейсон и Делла Стрит ехали в первой машине, Джеральд Шор с племянницей – во второй.
   – Тебе это письмо не показалось странным? – обратился Мейсон к секретарше, умело маневрируя автомобилем и подстраиваясь под извилистую ленту дороги.
   Делла Стрит переводила глаза с карты на дорогу и обратно.
   – Стиль показался мне знакомым, – призналась секретарша. – Словно я знаю человека, написавшего письмо, типичные выражения.
   Мейсон рассмеялся.
   – Если бы ты услышала, как это письмо прочитали соответствующим тоном, ты сразу же поняла бы, в чем дело.
   – Но сейчас я не понимаю.
   – Читая вслух, следует несколько раз поклониться и улыбнуться. Но произносить все монотонно, без выражения. Посмотри, что у тебя получится.
   Делла Стрит развернула лист бумаги и принялась читать вслух. В конце четвертой строчки она воскликнула:
   – Боже праведный! Это писал японец?
   – Несомненно. К тому же обрати внимание, что подпись отпечатана на машинке, а письмо адресовано портье гостиницы «Ворота замка». Лич живет там уже целый год. Он, несомненно, знает, как зовут портье, и, следовательно, написал бы на конверте нужную фамилию.
   – Значит, вы считаете, что мы сегодня не встретимся с Личем? Мы ищем неизвестно что?
   – Понятия не имею. Я сразу же обратил внимание на этот странный стиль и подумал, заметила ли его ты?
   – Не сразу. Наверное, обратила бы внимание, если бы его прочитали вслух. Теперь, когда ты сказал об этом, он бросается в глаза.
   Мейсон включил вторую скорость. Машина продолжала петлять по серпантину дороги. Следующие несколько минут адвокат смотрел только вперед, у него работали и руки, и ноги, он не выпускал руль ни на секунду, затем дорога несколько выпрямилась. По обе стороны высились черные молчаливые горы. Над гребнями висели неподвижные звезды. Внизу и за машинами расстилался ковер огней, мили и мили света, по которым можно было определить кварталы Лос-Анджелеса, Голливуда и нескольких небольших окрестных городков. Неоновые вывески переливались различными оттенками. На фоне этого моря иллюминации очертания гор представлялись черными и мрачными.
   Мейсон увеличил скорость, сильнее нажал на газ, и мощный мотор огромной машины сразу же отреагировал. Их окружала тишина, нарушаемая только звуком шин, трущихся об асфальт, и зловещим криком совы.
   Через пару минут фары автомобиля Джеральда Шора отразились от лобового стекла и зеркала заднего обзора машины Мейсона и несколько ослепили адвоката, так что он только в последний момент успел резко повернуть вправо, чтобы не врезаться в автомобиль с выключенными фарами, стоящий на дороге. В нескольких ярдах впереди дорога резко поворачивала, заросли эвкалипта обозначали место резервуара.
   – Приехали, – сказала Делла Стрит.
   Мейсон припарковал машину у края дороги. Джеральд Шор затормозил прямо за ним. Оба водителя выключили фары и моторы.
   Почти мгновенно все погрузилось в тишину. Вокруг них стояли горные массивы. Из-под капота машины Мейсона доносилось легкое потрескивание остывающего мотора. Звуки усиливались благодаря окружающей тишине и через некоторое время начали походить на взрывы. Шаги приближающегося Джеральда Шора казались неестественно громкими.
   Джеральд Шор заговорил почти шепотом, подстраиваясь под обстановку:
   – Наверное, это вот та машина, правда, я никого в ней не вижу.
   Делла Стрит нервно рассмеялась:
   – Вы уверены, что они имели в виду вторник? – спросила она.
   Послышался голос Хелен Кендал, резкий от дурного предчувствия:
   – Кто-то сидит за рулем автомобиля. Он не шевелится. Просто сидит и ждет.
   – У вас есть фонарик? – обратился Джеральд Шор к Мейсону.
   – Да, есть, – ответил Мейсон.
   – Мне как-то неуютно. Не понимаю, зачем моему брату было вызывать нас сюда.
   Адвокат открыл бардачок, вынул фонарик, работающий на трех батарейках, и позвал остальных:
   – Пойдемте.
   Все вместе они направились к одиноко стоящей машине.
   Ни фары, ни освещение внутри автомобиля не зажглись, не последовало никакого движения. Никто не подавал признаков жизни.
   Внезапно Мейсон поднял фонарик таким образом, чтобы луч прошел сквозь лобовое стекло. Хелен Кендал с трудом сдержала возглас ужаса.
   Тело лежало на руле в неестественной позе. Правая рука наполовину огибала руль. Голова была повернута в сторону и опустилась на плечо. Зловещая красная струя вытекала из левого виска и разделялась у скулы на два потока, резко контрастировавшие с мертвенно-бледным цветом кожи.
   Мейсон стоял неподвижно, направив луч фонарика на труп. Через плечо он обратился к Джеральду Шору:
   – Как я предполагаю, вы не в состоянии идентифицировать Лича?
   – Нет, я ни разу в жизни его не видел.
   – Это случайно не ваш брат? – уточнил Мейсон, слегка изменяя направление луча, чтобы лучше осветить черты лица.
   – Нет.
   – Вы уверены?
   – Да.
   Мейсон подумал с минуту, а потом заявил:
   – Лейтенант Трэгг из отдела по раскрытию убийств всегда обвиняет меня в нарушении закона, утверждая, что я двигаю трупы и уничтожаю доказательства, пока полиция еще не успела прибыть на место преступления. На этот раз я окажусь вне подозрений. Если мисс Кендал не боится остаться здесь, я попрошу вас двоих последить за этим местом, пока мы с мисс Стрит съездим к ближайшему телефону и сообщим в полицию о случившемся.
   Шор минуту колебался, потом сказал:
   – Для того чтобы позвонить, достаточно одного человека. Лучше оставить здесь дополнительного свидетеля.
   – Ты согласна? – спросил Мейсон у Деллы Стрит. Она встретилась с ним взглядом:
   – Конечно.
   – Хорошо… Мисс Кендал, назовите мне, пожалуйста, номер телефона вашей тети, – попросил Мейсон.
   – Роксвуд триста тридцать девять восемьдесят семь. Но зачем он вам? Вы хотите и ей об этом сообщить?
   – Нет, – покачал головой Мейсон. – Однако я собираюсь туда позвонить и задать слуге пару вопросов.
   Мейсон прыгнул в машину, захлопнул дверцу, нажал на газ и поехал вниз по дороге. Он остановился у первого дома, где заметил свет в окнах, взбежал по ступенькам и позвонил.
   Это оказался особняк с претензией на оригинальность, типичный для калифорнийских построек на возвышенности: сторона, выходящая на дорогу, состояла всего из одного этажа, а противоположная, смотрящая вниз с горы, – из нескольких и была украшена балконами.
   Мейсон увидел мужчину, неторопливо идущего по коридору. Щелкнул выключатель, и яркая лампа осветила Мейсона, стоявшего на крыльце. Открылось небольшое окошко во входной двери. Серые проницательные глаза осмотрели адвоката.
   – В чем дело? – спросил мужчина.
   – Меня зовут Перри Мейсон. Мне необходимо связаться с отделом по раскрытию убийств и заявить, что в автомобиле, припаркованном на вершине горы у резервуара, находится труп.
   – Перри Мейсон, известный адвокат? – уточнил мужчина.
   – Да.
   – Я много слышал о вас. Проходите.
   Дверь открылась. Мужчина в халате и шлепанцах с любопытством уставился на Мейсона.
   – Я читал о вас в газетах. Никогда не предполагал, что увижу вас в собственном доме. Телефон стоит вон на том столике.
   Мейсон поблагодарил его, набрал номер отдела по раскрытию убийств и попросил позвать лейтенанта Трэгга. Через несколько минут он услышал резкий, несколько язвительный голос лейтенанта на другом конце провода.
   – Это Мейсон, – представился адвокат. – Я должен кое-что сообщить вам.
   – Неужели обнаружили еще один труп? – спросил Трэгг.
   – Конечно, нет.
   – Это радует. Так в чем же дело?
   – Я никаких трупов не обнаруживал, однако человек, находившийся вместе со мной, нашел труп в автомашине, припаркованной у резервуара над Голливудом. Если вы прямо сейчас выедете, я встречу вас на углу Голливудского бульвара и Ивар-стрит и провожу к месту.
   – О, кто-то, кто был вместе с вами, обнаружил труп? – с утрированной вежливостью переспросил Трэгг.
   – Вы совершенно правы.
   – Так как вы давно использовали свою квоту, я предполагаю, что на этот раз постаралась ваша уважаемая секретарша?
   – Меня, конечно, устраивает, если вы и дальше планируете отпускать остроты по телефону, вместо того чтобы заниматься расследованием убийства, но только представьте, что об этом напишут газеты.
   – Хорошо, вы выиграли. Выезжаю.
   Мейсон повесил трубку и набрал Роксвуд триста тридцать девять восемьдесят семь. Через несколько секунд ответил резкий высокий женский голос:
   – Да? В чем дело?
   – У вас есть слуга-японец, – сказал Мейсон. – Я хотел бы с ним поговорить…
   – Он не японец. Он кореец!
   – Хорошо, какой бы он там ни был национальности, я хочу с ним поговорить.
   – Его здесь нет.
   – Нет?
   – Нет.
   – Когда он уехал?
   – Примерно час назад.
   – А вы кто?
   – Кухарка и экономка. Вообще-то сегодня у меня выходной, но меня попросили остаться и отвечать по телефону, когда они уехали.
   – А этот кореец весь вечер оставался дома?
   – Я не уверена… По-моему, отлучался ненадолго.
   – Где он сейчас?
   – Его нет.
   – А поподробнее вы не можете сказать?
   – Нет.
   – Меня зовут мистер Мейсон. Я звоню от имени Джеральда Шора, и мне необходимо выяснить, где сейчас находится слуга.
   – Вы звоните по поручению мистера Шора?
   – Совершенно верно.
   – Если я сообщу вам, где сейчас находится Комо, то… неприятностей не возникнет?
   – Нет, я об этом позабочусь.
   – Он отвез миссис Шор в больницу «Экзетер».
   – В больницу «Экзетер»? – в удивлении переспросил Мейсон.
   – Да. Ей внезапно стало плохо. Похоже, что ее…
   – Что ее? – подбодрил Мейсон, когда на другом конце провода замолчали.