Эрл Стенли Гарднер. Прокурор держит свечу

   – А где сейчас находятся ребята? – поинтересовался Ларкин.
   – Не знаем.
   – Вы пожелали друг другу спокойной ночи вскоре после двенадцати? – недоверчиво спросил Ларкин.
   – Да.
   – И как же вы попрощались с ними? – пожелал узнать не скрывающий своего скептицизма шеф полиции. – Помахали им платочками или…
   Монетт Ламберт взглянула ему прямо в глаза и неприязненно ответила, не дав ему договорить:
   – А как, по-вашему, девушки прощаются с ребятами, с которыми отправились в поездку? Мы их поцеловали.
   – Ну вот, теперь кое-что выясняется, – удовлетворенно заявил Ларкин. – Небось потискались тут с ними, а?
   – Не знаю, что вы называете словом «потискались», – произнесла Монетт Ламберт твердым, уверенным тоном, нисколько не скрывая своего отвращения к наглому полицейскому, – но мы не делали ничего, что я бы назвала словом «потискались». Мы поцеловали их, пожелали спокойной ночи, потом пришли к себе и легли спать.
   – И полагаю, каждая заняла отдельную двуспальную кровать, не так ли? – ехидно уточнил Ларкин.
   – Именно так, – невозмутимо подтвердила она.
   Селби решил вмешаться:
   – Если не возражаете, Ларкин, я займусь этим делом.
   Тот отвернулся, что-то раздраженно пробурчав.
   – Ребята не говорили вам, что собираются снова уехать?
   Девушка оглядела Селби, явно оценивая его, и, когда заговорила, ее голос прозвучал не так сердито:
   – Нет, не говорили. Мы, конечно, подумали, что они тоже лягут спать. Хотя они нам этого не говорили, но и не сказали, что хотят куда-то отправиться. А ты, Одри, ты слышала, чтобы они хоть что-то об этом сказали?
   Вторая девушка энергично помотала головой, поднесла платок к глазам и тихо зарыдала. Рекс Брэндон повернулся к прокурору:
   – Мы приехали очень быстро, Дуг. Перед этим я выезжал по вызову в восточный район города, поэтому был уже одет, когда звонил тебе, и сразу отправился сюда. Этот парень, которого мы с тобой встретили вчера на дороге, лежал в доме уже мертвый. Очевидно, он прятался за трюмо и кого-то ждал. В правой руке у него зажат пистолет и заранее заготовленная записка. Очевидно, собирался приколоть ее к телу своей жертвы. Записка какая-то бестолковая и…
   – Отчего умер этот человек? – прервал его вопросом Селби.
   – Вероятно, отравился угарным газом, – пояснил Брэндон. – Понимаешь, он плотно закрыл дверь и включил газовый обогреватель, чтобы в домике стало тепло. Причем включил на полную мощность. Это довольно дешевый обогреватель, к тому же без регулятора. Когда мы открыли дверь, было такое впечатление, будто мы шагнули в газовую камеру. Мы проветрили помещение, остальное оставили для коронера все как было. Я уже позвонил ему, он должен приехать с минуты на минуту.
   – Что ж, сейчас сходим туда и посмотрим, – сказал Селби. – Девочки, я могу надеяться, что вы останетесь здесь?
   – Почему нет? – удивилась Монетт Ламберт.
   – Вы можете уйти, – пояснил Селби.
   – Куда? – спросила она.
   – Ну, куда угодно.
   – Каким образом?
   Прокурор засмеялся:
   – Ну, не будем это обсуждать. Полагаюсь, девушки, на ваше честное слово.
   – Эти девушки знают гораздо больше, чем рассказали нам, – опять заговорил Отто Ларкин. – Лично я считаю, что ребята вовсе не приближались к тому бунгало. Эту вторую хижину они сняли просто для отвода глаз. Уверен, они смылись, когда девочки звонили в полицию.
   – Ладно, – спокойно отреагировал Селби, – пусть это будет вашей версией. Предпочитаю ни в чем не обвинять молодых девушек, пока не получу для этого достаточных оснований. В противном случае про них могут пойти неоправданные дурные слухи. Ларкин, вам лучше пройти с нами.
   Ларкин с трудом взял себя в руки:
   – Все в порядке, Селби, не беспокойтесь. По-моему, просто мы по-разному смотрим на вещи, только и всего. Во всяком случае, у меня достаточно опыта… может, даже слишком много… Возможно, с годами я стал слишком недоверчивым. Но мне не нравится эта история, которую нам рассказали девицы. И вообще мне не по душе вся эта картинка. Говорю вам, эти ребята встали не час назад и отправились куда-то подстроить себе алиби. Когда вы их найдете, они будут божиться, что с самой полуночи играли в карты, или расскажут еще что-нибудь в этом роде. Скорее всего, вы обнаружите их в «Пальмовой крыше» с хорошо скроенным алиби.
   – Спасибо за подсказку, – невозмутимо отозвался Селби.
   – Ладно, – угрюмо буркнул Ларкин. – Место происшествия за пределами городской территории, за которую я несу ответственность, так что поеду-ка я по своим делам, а вам желаю удачи. – Он распахнул дверь, поднял воротник дождевика и вышел под дождь.
   – Так вы подождете здесь, девушки? – повторил вопрос Селби.
   – Да.
   – Ну, Рекс, идем! – предложил прокурор шерифу.
   Они спустились на пропитанную водой гравийную дорожку и, согнувшись под дождем, пробежали по лужайке к соседнему домику. Тут Брэндон вынул что-то из кармана и вставил это в замочную скважину.
   – Ключ от этой двери?
   – Да нет, просто отмычка.
   – А кто владеет этим кемпингом? Как…
   – Джимми Грейс, – ответил Брэндон. – Он куда-то уехал. Видимо, все домики заняты, и он отправился в Лос-Анджелес или еще куда-то. Мы никого не застали в конторе. Ну вот, Дуг, мы и внутри. Я ничего не трогал, чтобы коронер видел все как было. Лишь чуть-чуть сдвинул туалетный столик, чтобы добраться до человека. Когда я понял, что он мертв, больше ничего не стал трогать. Только, разумеется, выключил газ и открыл окна.
   Внутри все было точно так же, как в том домике, который они только что оставили. Две двуспальные кровати, туалетный столик, дверь в ванную и еще одна дверь в крохотную кухоньку с железной мойкой, газовой плитой на три горелки и полками для посуды.
   Мужчина, который, видимо, скрывался за трюмо, сполз на пол и замер в странной сидячей позе. В правой руке у него был зажат синевато-черный пистолет 38-го калибра. В левой руке он сжимал длинную булавку, напоминающую ту, которой флористы скалывают бумажные букеты. В двух шагах от трупа валялся лист бумаги.
   – Я не стал его подбирать, – указывая на него, пояснил Брэндон. – Пусть до приезда коронера все остается как есть. Но если встать вот сюда, то можно прочитать записку.
   На плотном листе белой бумаги карандашом были старательно начертаны печатные буквы. Селби прочитал записку.

   «Я убил этого человека, потому что он заслуживает смерти. И оставляю рядом с телом пистолет, которым его убил, чтобы весь мир узнал, что я выполнил доверенную мне миссию. Если меня схватят, не окажу сопротивления, не стану изворачиваться и лгать относительно того, что совершил. Но полиция никогда меня не найдет, потому что никогда не сможет узнать, почему я его убил. Если бы полиция это знала, мне не пришлось бы его убивать. Моя жертва никогда меня не видела, и все же перед смертью она узнает, почему ее убивают. Я представляю собой силу возмездия. Господь сказал: „Мне отмщение", но мне было поручено стать орудием бога. Я совершил убийство, но не совершил никакого преступления».

   – Видишь, – произнес Брэндон, – на листе отверстие от булавки. Видно, он держал его в левой руке, собираясь приколоть к телу жертвы.
   – Тогда его жертвой должен был стать один из этих ребят – Каттингс или Глисон, – предположил Селби.
   – Похоже на то.
   Прокурор медленно прошелся по комнате, осматривая все вокруг.
   – На его теле не видно никаких признаков насилия, Рекс?
   – Как будто нет, – откликнулся тот. – Обрати внимание на цвет его губ. Он умер от отравления угарным газом. Ты посмотри, что за уродина этот ультрасовременный газовый обогреватель! Его же невозможно включить вполсилы, только на полную мощность. Пламя полыхало так, что чуть не касалось потолка.
   – А что здесь делают эта бутылка виски и три стакана? – поинтересовался Селби.
   – Они так и стояли на туалетном столике, когда мы вошли. Похоже, ребята выпили перед тем, как уйти.
   Селби понюхал стаканы.
   – Нужно, чтобы наш химик посмотрел, не найдется ли на них отпечатков пальцев, – сказал Брэндон. – Я уже позвонил ему, он скоро должен приехать, наверное вместе с коронером.
   Селби нахмурился:
   – Здесь три стакана из-под виски, Рекс! А если эти парни выпивали перед уходом, то их должно быть два.
   – А девушки-то! – подсказал шериф.
   – Тогда стаканов должно быть четыре.
   – Ну, – протянул Брэндон, – тогда это можно объяснить только тем, что ребята пришли и стали выпивать с человеком, который собирался прикончить одного из них.
   Внезапно Селби наклонился и внимательно осмотрел подошвы ботинок убитого.
   – Рекс, когда начался дождь?
   – Около двух часов.
   – У него сухие ботинки. Выходит, он провел здесь часа полтора, прежде чем его обнаружили.
   – Я тебя понял, Дуг, – кивнул шериф. – Это важное обстоятельство.
   Селби медленно проговорил:
   – Да, это он, тот тип, которого мы с тобой видели вчера. Он ведь назвал нам свое имя… Кажется, начинается на «У»… Не помнишь?
   – Эмил Уоткинс, – подсказал Брэндон. – Сейчас я жалею, что не затащил его в машину и не вытряс из него всю правду. Но вчера у него не было при себе оружия, могу поручиться!
   – Ты уже проверил его карманы? – поинтересовался Селби.
   – Нет. Коронер предпочитает, чтобы это делалось в его присутствии… Конечно, Дуг, в этом деле нет ничего такого, что бы нас касалось. Просто человек собирался кого-то убить и умер, дожидаясь появления своей жертвы. Его смерть не наше дело. Но она привлечет внимание прессы. Этот парень был немного того… Естественно, газеты начнут строить предположения, кого он намеревался убить.
   Селби согласился:
   – Верно, Рекс. В данном случае не так важен этот мертвый парень, как человек, которого он готовился убить. Другими словами, он-то мертв, а вот тот, кого он хотел убить, жив. Давай подумаем, какие у него могли быть мотивы.
   – Не думаю, что теперь, когда он мертв, это имеет какое-то значение.
   Селби указал на стаканы из-под виски:
   – Во-первых, Рекс, это важно, потому что вот тебе предметы, о которых захотят знать газеты. Так что лучше, если мы все узнаем и сообщим им, чем если все разнюхают репортеры, а потом скажут нам. Прежде всего, я не очень ясно представляю себе обстановку. Очевидно, в этой комнате было трое мужчин. Невозможно представить, чтобы убийца стал распивать спиртное со своими жертвами или с одной жертвой и его приятелем. А если допустить, что имел место заговор убить кого-то и в нем участвовали три человека, причем наш приятель был только одним из них? Выбор совершить убийство пал на него. Двое других выследили это место и оставили его дожидаться, намереваясь доставить к нему жертву. Если это так, значит, у нас остается еще два потенциальных убийцы, которые…
   – Ясно, – заявил Брэндон, – я тебя понял. И что ты думаешь делать?
   – Значит, так. Ты пригласил помощника, который здесь все осмотрит на предмет наличия отпечатков пальцев. Гарри Перкинс, коронер, тоже направляется сюда. Уверен, девушки нас не подведут и останутся у себя в домике. Меня беспокоит только Отто Ларкин. Мне кажется, он с удовольствием выставит нас в смешном виде, нанеся нам удар исподтишка… Как ты смотришь на то, чтобы мы съездили в «Пальмовую крышу» до того, как он туда нагрянет?
   – Ты думаешь, парнишки там?
   Селби кивнул:
   – Стэплтон и Блейн уже находились там и вряд ли уехали домой. Скорее всего, парни вернулись в клуб, чтобы поучаствовать в карточной игре.
   – И нужно иметь в виду, – проговорил Брэндон, – что в замечании Отто Ларкина насчет того, будто ребята бросились в какое-то заведение, чтобы подстроить себе алиби, есть смысл.
   – Если они и надумали это сделать, – поддержал его Селби, – то, скорее всего, поехали в «Пальмовую крышу».
   В задумчивом молчании Брэндон уставился на безжизненно распростертую фигуру Эмила Уоткинса. Глухой стук дождя по крыше навевал тоску. Это был не мягкий, нагоняющий сонливость теплый дождик, а холодный, неутомимый ливень, почему-то казавшийся враждебным.
   Селби встряхнулся, ощущая, как под одежду вкрадчиво вползает холод из раскрытого окна. В этот момент совсем рядом послышался приглушенный шумом дождя звук сирены. Брэндон сразу оживился.
   – Ну наконец-то! Приехали! – объявил он. – Ладно, Дуг, едем в «Пальмовую крышу»!

Глава 5

   С неба низвергались шумные ливневые потоки, когда Селби, следовавший в своей машине за автомобилем шерифа, остановился перед «Пальмовой крышей». Неоновые огни вывески были потушены, но на стоянке горел яркий фонарь, освещая свисающие с крыши растрепанные пальмовые листья, с которых низвергались непрерывные струи воды. Рекс Брэндон и Дуг Селби прошлепали по мокрому гравию к крыльцу. Брэндон протянул руку к звонку, но Селби остановил его:
   – Постой, Рекс. Сначала посмотрим, заперта ли дверь.
   Он мягко повернул ручку, и дверь открылась. Мужчины вошли в холл.
   В ресторане было темно, но в конце его из-за занавешенного дверного проема пробивался свет. Селби услышал шелест карт и пощелкивание фишек. Он кивнул Брэндону. Осторожно передвигаясь на цыпочках, шериф и прокурор приблизились к зеленой занавеске.
   – …Поднимаю ровно до сотни, – услышали они мужской голос.
   – Воздерживаюсь, – ответил ему другой, а третий произнес:
   – А я выше ста!
   Затем явно молодой человек проговорил:
   – У меня кончились фишки на этой первой сотне. Я дам вам расписку на сто долларов и тогда прибавлю.
   – Значит, отвечаешь?
   – Да, отвечаю.
   Селби выждал несколько секунд, затем кивнул Брэндону. Они отдернули занавеску и шагнули в личную комнату Тригса. Восемь мужчин сидели вокруг стола, освещенного низко свисающей с потолка лампой, затененной конусовидным колпаком из матового зеленого стекла.
   Селби узнал сидящего к нему в профиль Джорджа Стэплтона, затылок Росса Блейна, лысую голову Оскара Тригса. Остальные четверо были ему незнакомы: два молодых человека в возрасте двадцати двух – двадцати трех лет, полный, румяный, прекрасно одетый мужчина средних лет с большими голубыми глазами, коротко остриженными седыми усами и с добродушным, улыбчивым лицом, а также мужчина лет сорока, смуглый, узколицый, с длинными гибкими пальцами. Его вьющиеся черные волосы, зачесанные назад, открывали высокий лоб, тонкие губы были сложены в прямую, жесткую линию, а беспокойные, бегающие глаза, казалось, видели все и всех. Именно он первым заметил появившихся Селби и Рекса Брэндона.
   – У тебя клиенты, Тригс? – спокойно спросил мужчина звучным голосом и, подняв тонкие выгнутые брови, указал на вошедших.
   Тригс круто обернулся, затем вскочил на ноги, оттолкнув стул.
   – Это представители закона, – тихо объявил он.
   Селби шагнул вперед и приказал:
   – Ничего не трогать!
   Смуглолицый протянул вперед длинную руку, чтобы сгрести лежащие на столе фишки, Селби отдернул его руку и разбросал фишки по столу.
   – Мне нужно вот это, – сказал он, забирая продолговатый листок бумаги.
   Тригс направился к нему вокруг стола:
   – Вы не имеете права забирать это. Я сказал, вы должны иметь ордер, если намерены произвести обыск. Заведение закрыто, двери заперты. Вы взломали замок и…
   – Мы ничего не взламывали, – возразил шериф. – Отойдите назад и сядьте!
   Селби развернул лист бумаги и прочел: «Долговая расписка на сто долларов. Джордж Стэплтон». Затем сложил его, спрятал в нагрудный карман пиджака.
   Тригс двинулся к нему со словами:
   – Вы не заберете это без ордера!
   Протиснувшись между ними, Брэндон схватил Тригса за плечи:
   – Я велел вам сидеть на месте!
   Несколько секунд Тригс не сводил с шерифа зеленых кошачьих глаз, никак не выдававших его чувств, затем молча повернулся и уселся на свой стул.
   – Высокий молодой парень – Дуглас Селби, окружной прокурор, – бесстрастно пояснил он сидящим за столом. – А этот раздраженный тип – шериф. Они вошли сюда, не имея ордера. Входная дверь была заперта, клуб закрыт. Запомните это, ребята, когда дело будет разбираться в суде.
   Смуглый худой парень вкрадчиво проговорил:
   – Но мы ведь не играли на деньги. Мы играли на фишки, просто чтобы скоротать время, пока идет дождь.
   Селби показал на свой карман, куда убрал расписку на сто долларов.
   – Если станете утверждать такое перед жюри присяжных округа, то вас обвинят в лжесвидетельстве.
   Пожилой мужчина с голубыми глазами спросил:
   – В чем дело, Оскар? Неужели в этом округе не соблюдаются законы? Я считал, что офицеры должны иметь ордер на обыск, если они врываются в частное жилище и нарушают дружескую игру в карты!
   Селби спокойно заметил:
   – Позволю себе внести небольшую поправочку – входная дверь была не заперта.
   – Я сам закрыл ее на щеколду, – возразил Тригс.
   – Следовательно, кто-то щеколду откинул, – сказал Селби, – потому что дверь была открыта и мы спокойно вошли внутрь. Так вот, мы ищем двоих ребят, которые сняли домик в автокемпинге «Кистоун».
   Тут же один из молодых людей отозвался:
   – Это мы арендовали бунгало в «Кистоуне».
   – Ваше имя?
   – Том Каттингс.
   – Где вы живете, Каттингс?
   – В Миранда-Меза.
   – Кажется, я уже о вас слышал, – припомнил Селби. – Вы, случайно, не играли в футбол в одной команде со Стэплтоном?
   – Да, сэр.
   – И это вы купили у Стэплтона его машину?
   – Да, сэр, она стоит в гараже, красная с белой полосой и откидным верхом.
   – Поставили ее в гараж, чтобы уберечь от дождя? – полюбопытствовал Селби.
   – Нет, сэр. Когда мы сюда приехали, я и не думал, что польет такой ливень. Небо было просто затянуто тучами, только и всего. Просто я всегда стараюсь держать машину в укрытии.
   – А вас как зовут? – поинтересовался Селби у другого юноши.
   – Роберт Глисон.
   – Что вы здесь делаете, ребята?
   – Играем в покер, сэр, – откровенно признался Каттингс.
   – Это уже лучше. А теперь мне нужно задать вам несколько вопросов. Советую отвечать честно и правдиво. Когда вы прибыли в кемпинг «Кистоун»?
   – Сегодня вечером в половине десятого… то есть в первый раз, – ответил Каттингс.
   – Что вы там делали?
   – Сняли два домика, внесли туда вещи, потом все поехали сюда, чтобы что-нибудь поесть.
   – Кого вы имеете в виду, говоря «все»?
   Каттингс и Глисон переглянулись.
   – Ну, ребята, давайте по-честному, – напомнил Селби.
   – С нами две девушки, – объяснил Каттингс.
   – Сколько времени вы провели здесь?
   – Приблизительно до двенадцати.
   – А что сделали потом?
   – Девушки очень устали, захотели вернуться. Джордж Стэплтон шепнул нам, что через некоторое время здесь начнется игра, и спросил, не хотим ли мы в ней поучаствовать. Мы сказали, что хотим. Поэтому отвезли девушек в их домик – мы сняли два соседних домика. Наверное, они боялись, что мы станем к ним приставать, потому что мы слышали, как они заперли свою дверь, а потом я подмигнул Бобу, и мы потихоньку уехали.
   – Во сколько это было?
   – Около половины первого.
   – И когда в следующий раз вы вернулись в свой домик?
   – Мы туда не возвращались.
   – Разве вы там не были час назад?
   – Зачем? Нет, конечно, сэр.
   – И не были там, когда начался дождь?
   – Нет, сэр, мы все время были здесь.
   Тригс не мигая смотрел на окружного прокурора невозмутимым взглядом.
   – Оба парня были здесь. Я могу в этом поклясться.
   Росс Блейн многозначительно посмотрел на прокурора.
   – Они были здесь, но уезжали, – сказал он. – Игра длится не больше часа. Мы сидели здесь, болтали, время от времени выпивали. В соседней комнате было включено радио. Сюда приезжали две другие девушки, которые уехали приблизительно час назад. Мы немного потанцевали, выходили погулять. Не думаю, чтобы кто-то из нас мог точно сказать, где именно каждый в это время находился, если вас это интересует.
   Тригс небрежно спросил:
   – Хочешь стать настоящим доносчиком, Росс?
   Росс Блейн даже не попытался скрыть горящую в глазах ненависть.
   – Давай, спрашивай дальше, – воинственно предложил он Тригсу, – а я тебе отвечу!
   – Меня твои ответы не интересуют, – отмахнулся Тригс. – Но отныне это заведение для тебя закрыто. Можешь больше здесь не появляться.
   – Когда захочу, тогда и приду! – взорвался Блейн. – До тех пор, пока это заведение не закроют, я буду приходить сюда и тратить здесь мои деньги!
   – Твои деньги! – презрительно усмехнулся Тригс. – Заказываешь пару пива, а сам торчишь всю ночь!
   В разговор вмешался Стэплтон:
   – Послушай, Тригс, это непорядочно. Бог видит, я трачу у тебя достаточно денег, а Блейн приходит сюда как мой друг.
   – Это ты думаешь, что он твой друг, – спокойно заметил Тригс.
   Блейн с такой яростью вскочил со стула, что тот с грохотом опрокинулся. Шериф Брэндон бросился вперед и схватил парня за воротник.
   – По долгу службы, Росс, я должен тебя удержать, хотя мне это вовсе не нравится! – пояснил он.
   Блейн нехотя сдался. Тригс поднял голову, явно собираясь еще что-то сказать, но, встретив гневный взгляд шерифа, передумал и промолчал.
   Зато заговорил смуглый тип:
   – Ну, что касается меня, я здесь ни при чем. Вы застали меня сидящим за столом с игральными картами. Может, из-за расписки вы и сможете обвинить Стэплтона в азартной игре, но вам не доказать, что я тоже в ней участвовал и играл на деньги. И никаких признаний от меня не добьетесь! А вы, ребята, послушайтесь моего совета и прекратите им отвечать.
   Селби обернулся к нему:
   – Думаю, с вами мне придется потолковать особо. Кстати, вы похожи на любителя биться об заклад, так вот, ставлю десять против одного, что вы профессиональный игрок. И еще ставлю столько же, что ваше имя у полиции на заметке. Более того, могу поставить миллион к одному, что если вы не перестанете говорить, когда вас не спрашивают, то сильно пожалеете об этом. – И, не дожидаясь его ответа, обратился к Россу Блейну: – Сколько времени вы тут играете, Росс?
   – Чуть больше часа. Мистер Нидхэм, – Росс кивком указал на добродушного мужчину, – бывший брокер из Лос-Анджелеса, сейчас на пенсии. Он приехал сюда полтора часа назад, чтобы развлечься, поиграть в покер. Я сказал ему, что не играю. А минут через двадцать сюда случайно заехал Карло Хэндли, – Росс указал на смуглого человека, – по одному из тех редких совпадений, которые случаются каждый раз, когда здесь появляется мистер Нидхэм.
   Тригс многозначительно заявил:
   – Теперь-то я знаю, кто отпер дверь!
   – Это ложь, черт побери! – вспыхнул Росс Блейн.
   Шериф, который продолжал придерживать его за воротник, приказал:
   – Пойди сядь вон на тот стул, Росс!
   Прокурор обратился к Каттингсу:
   – А вы, ребята, тоже участвовали в игре?
   Бросив взгляд на Глисона, Каттингс пробурчал:
   – Черт, а что еще было делать?
   У Глисона вырвался короткий нервный смешок.
   – Мистер Селби, я все объясню, – неожиданно вмешался Стэплтон. – Ребята собрались весело провести уик-энд, они должны были поехать на вечеринку, а потом покататься на яхте своего друга, который предложил им захватить с собой девушек. Ребята пригласили девушек из нашего города – Одри и Монетт. Те с удовольствием согласились. Ребята собирались остановиться здесь, весело провести вечер, с танцами и с выпивкой. Понимаете, просто развлечься. Ну, сначала все просто болтали, а одной из девиц не понравилась история, которую я рассказал. А потом с ними стало и вовсе неинтересно, потому что они думали только о том, чтобы хорошо выглядеть завтра утром на яхте. Начали приставать к ребятам, чтобы те отвезли их в кемпинг. Тем ничего не оставалось, как это сделать. Но я отвел ребят в сторону и сказал, что если они смогут ускользнуть от девчонок, то попозже здесь их ждет кое-что интересное.
   Селби перевел взгляд на Глисона:
   – С вами был еще кто-нибудь?
   – Только две девушки, – ответил тот.
   – А другие мужчины?
   – Нет.
   – Кто-то упомянул о двух других девушках, которые были здесь.
   Стэплтон объяснил:
   – Это были девушки из Лос-Анджелеса. Время от времени они появляются здесь и их можно подцепить.
   Тригс невозмутимо прокомментировал:
   – Только если вы им понравитесь. Этих девиц интересуют одни танцы. Они живут где-то в пригороде Лос-Анджелеса. Мне кажется, обе замужем, но любят время от времени вырываться на свободу. Естественно, им нравится, когда за ними ухаживают молодые люди, и иногда они с ними танцуют. Но к ночи всегда возвращаются домой… Эти девушки не позволяют фамильярно с собой обращаться, от них ничего такого не добьешься…
   – Ребята, вы никого не оставляли у себя в домике? – спросил Селби Каттингса.
   – Нет! Конечно, нет. А почему вы спрашиваете?
   – Вы вернулись сюда, чтобы встретиться со Стэплтоном? – задал ему следующий вопрос прокурор.
   – Ну да, он же объяснил, что пообещал нам тут кое-что интересное. И потом, ложиться спать было еще слишком рано, и…
   – А позже вы собирались забрать с собой в домик Стэплтона? – как бы невзначай поинтересовался Селби.
   – Забрать Стэплтона в домик?! – озадаченно переспросил Каттингс.