Страница:
Сын мой, тебе хорошо известно, до чего ты можешь дойти, если не будешь бороться – бездна бездну призывает. 174 Тебе стыдно перед Богом и перед людьми. Ты обнаружил в себе грязь, старую и подновленную. Нет дурного инстинкта, нет дурного намерения, которых ты бы не чувствовал кожей. И вот, в твоем сердце заклубилось облачко неуверенности. Кроме того, искушение является тогда, когда меньше всего ждешь, когда усталость расслабляет волю.
Ты и сам не знаешь, унизительно ли это, но тебе больно, что ты – такой. Что ж, пусть будет больно ради Него, из Любви к Нему. Раскаяние Любви поможет тебе оставаться начеку, ибо, пока мы живы, борьба продолжается. 175 Как тебе хочется утвердить, упрочить ту преданность Богу, в которой ты однажды преуспел! Как хочется ощущать себя сыном Божиим, и жить именно так!
Вложи в руки Божии свои лишения, свои непрестанные измены. Только так ты облегчишь их тяжесть, другого способа нет. 176 Обновиться не значит – расслабиться. 177 Дни уединения. Сосредоточенность – чтобы познать Бога, познать себя и стать лучше. Время, необходимое, чтобы обнаружить, во что и мы должны преобразиться – что мне делать? чего избегать? 178 Пусть никогда не повторится то, что было в прошлом году!
«Как прошло уединение?» – спросили тебя. И ты ответил: «Хорошо отдохнули». 179 Дни молчания и обильной благодати… Молитва лицом к лицу с Богом…
Я рассыпался в благодарностях Господу, видя, как они, такие взрослые, зрелые, раскрываются от Божьего прикосновения и отзываются, словно дети, увлеченные тем, что можно превратить свою жизнь во что-то полезное, стирая все заблуждения, все проступки.
Вспомнив об этом, я твердо посоветовал тебе: не пренебрегай борьбой в благочестии. 180 Auxilium christianorum! – «Помощь христианам», гласит Лоретанская Литания. Пробовал ли ты повторять этот возглас, когда тебе трудно? Если воззовешь вот так, с верой и нежностью ребенка, то – убедишься, сколь действенно заступничество твоей Матери Святой Марии, Которая поведет тебя к победе.
ЛОВЦЫ ЧЕЛОВЕКОВ
181 Разговаривая, мы смотрели на земли того континента. – У тебя вспыхнули глаза, твое сердце загорелось – и, думая о тех народах, ты сказал мне: «Возможно ли, что по другую сторону моря не действует благодать Христова?»
И сам себе ответил: «В своей бесконечной доброте Он хочет воспользоваться послушными орудиями». 182 Как тебе их жалко!.. Так и хочется крикнуть, что они попусту теряют время… Почему они такие слепые, почему не видят того, что ты, – такой ничтожный, – увидел? Почему никак не выберут лучшее?
Молись, приноси жертвы Господу, а потом, – непременно – буди одного за другим, объясняя им – тоже одному за другим, – что они, как и ты, могут найти истинный путь, не оставляя своего места в мире. 183 Ты начал бодро – но постепенно стал сбавлять. Кончишь тем, что спрячешься в свой жалкий футляр. Если так и будешь сужать горизонт.
Расширь свое сердце жаждой апостольского служения. Из ста душ нас интересуют все сто! 184 Благодари Господа за отцовскую, нет – материнскую деликатность, с которой Он к тебе обращается.
Ты, всегда мечтавший о великих подвигах, включился в прекрасное дело.., которое ведет тебя к святости.
Повторю: благодари за это Бога, всей своей апостольской жизнью. 185 Приступая к апостольскому служению, убедись, что собираешься сделать счастливыми, очень счастливыми, всех людей – ведь Истина неотделима от Радости. 186 Люди разных стран, разных рас, самых разных слоев и профессий… Говоря им о Боге, ты ощущаешь естественную и сверхъестественную ценность своего апостольского призвания. Ты как бы переживаешь наяву чудо Пятидесятницы: фразы на чужом языке, указующие новый путь, услышал каждый в глубине сердца на языке своей родины. И в твоем сознании воскреснет, обретая новую жизнь, сцена с «парфянами и мидянами и Еламитами…», которые в радости приблизились к Богу. 187 Слушай меня, повторяй за мной: христианство – это Любовь; общение с Богом – беседа, и весьма утвердительная; забота о душах, апостольское служение, – не роскошь, не занятие для немногих.
Теперь, когда ты об этом знаешь, – радуйся. Жизнь обрела для тебя новый смысл. – И будь последовательным. 188 Естественность, искренность, радость. Все это необходимо апостолу, чтобы привлечь людей. 189 Посмотри, как просто Он призвал первых двенадцать: «Приходи и следуй за Мною».
Тебе, который только ищет повода, чтобы оставить свою работу, в самый раз подумать о том, как мало, в мирском смысле, знали первые апостолы – и как вдохновляли они людей!
Не забывай: через каждого из нас всю работу по-прежнему делает Он. 190 Призвание апостола – от Бога. Но и ты не пренебрегай всеми средствами: молитвой, отречением от себя, учением или работой, дружбой, духовным видением… словом – внутренней жизнью! 191 Когда я говорю тебе об «апостольстве дружбы», то имею в виду дружбу «личную» – искреннюю, жертвенную. От друга – к другу, от сердца – к сердцу. 192 В апостольстве доверия и дружбы первый шаг – понимание, служение… и святая неуступчивость в учении Христовом. 193 Кто встретился со Христом, тот не может запереться в комнате: так умаляться – стыдно! Наоборот, раскройся, словно веер, чтобы достичь всех душ. Каждый должен создавать и расширять круг друзей, влиять на них своим профессиональным престижем, своим поведением, своей дружбой, – и стремиться, чтобы через этот престиж, это поведение и эту дружбу на них влиял Христос. 194 Ты должен быть пылающим углем, зажигающим все. Даже там, где нечему гореть, повысь хотя бы духовную температуру.
Если все не так, ты бездарно тратишь время, и отнимаешь его у других. 195 Радея о душах, всегда найдешь и хороших людей, и благоприятную почву. Не оправдывайся! 196 Поверь: там тоже многие способны понять твой путь, там есть души, которые – осознанно или неосознанно, – ищут Христа. Ищут – и не находят. Но «как же им слышать без проповедующего?» 197 Не говори мне, что ты бережешь свою внутреннюю жизнь, избегая постоянного апостольского служения. Господь (с Которым ты, вроде бы, общаешься) хочет, чтобы все спаслись. 198 Он сказал тебе: «Этот путь очень тяжел». Ты гордо согласился, вспомнив, что Крест – верный знак истинного пути… Но твой друг заметил только тяжелое, забывая обещание: «Иго Мое благо, и бремя Мое легко».
Напомни ему об этом – быть может, тогда он отдаст себя Богу. 199 Нет времени?.. Прекрасно! Христа интересуют именно те, у кого нет времени. 200 Сколь многие упускают чудесную возможность, не замечая Христа, проходящего вдали!.. – Подумай: «Откуда дошел до меня этот ясный, промыслительный призыв, указавший мне путь?»
Размышляй об этом каждый день: апостол должен быть другим Христом, Самим Христом. 201 Он упрекнул тебя, что ты поставил его лицом к лицу с Христом, и еще добавил сердито: «Я не смогу жить спокойно, пока не приму какое-то решение…» – Не удивляйся и не пугайся.
Помолись за него… Успокаивать – бесполезно: быть может, сейчас для него важнее голос совести, которая давно его тревожит. 202 Когда ты говоришь, что надо отдать себя Богу с теми, кто никогда не думал об этом, многие соблазняются.
Хорошо, и что же? Ведь твое призвание – быть апостолом апостолов. 203 Ты «не доходишь» до людей, потому что говоришь на ином языке. Будь естественным.
Ведь образование твое – такое искусственное! 204 Не решаешься броситься в воду и заговорить о Боге, о христианской жизни, о призвании,… потому что не хочешь огорчить? – Ты забыл, что не ты зовешь, а Он: ego scio quos elegerim – «Я знаю, которых избрал».
Кроме того, мне бы не хотелось, чтобы за этой ложной деликатностью скрывалось равнодушие или привычка к комфорту. Неужели ты предпочтешь столь жалкую человеческую дружбу – дружбе с Богом? 205 Ты беседовал с этим и с тем, и с тем еще, ибо тебя снедает забота о душах.
Этот испугался; тот посоветовался с «благоразумными», которые дали ему неверный совет… – Проявляй упорство, чтобы никто не смог потом оправдаться, говоря: quia nemo nos conduxit – «никто нас не нанял». 206 Понимаю твое святое нетерпение – однако, ты должен учитывать, что некоторым надо все обдумать, а другие ответят со временем… Жди их с раскрытыми объятиями, подпитывая свое святое нетерпение молитвами и умерщвлением плоти. – Придут люди помоложе, не такие зажатые, и вот они сумеют стряхнуть с себя буржуазность, будут смелей.
Как ждет их Бог! 207 Вера необходимая в апостольском служении, часто проявляется в том, что хочется постоянно говорить о Боге, хотя плодов еще нет.
Если мы упорствуем, твердо веря, что Господь этого хочет, то повсюду (и в твоем окружении) появятся признаки христианского переворота: одни отдадут себя, другие всерьез займутся своей внутренней жизнью, а третьих – самых слабых, – ты, по крайней мере, предупредишь. 208 Дни настоящего ликования: еще трое!
Исполняются слова Иисуса: «Тем прославится Отец Мой, если вы принесете много плода и будете Моими учениками». 209 Я улыбнулся, потому что мне очень понятны твои слова: «Хорошо бы посетить новые края, пробить брешь – быть может, где-нибудь очень далеко!.. Хотел бы я знать, есть ли люди на луне?»
Проси Господа, чтобы Он умножил в тебе это апостольское рвение. 210 Иногда, при виде этих спящих душ, хочется закричать, встряхнуть их, разбудить, чтобы они вышли из своей ужасной спячки. Так грустно видеть, как они идут наугад, вслепую!
Как мне понятно, что Иисус заплакал об Иерусалиме по Своей совершенной любви! 211 С каждым днем укрепляй в себе уверенность в том, что христианское призвание требует постоянного апостольского служения. Чтобы мы с тобой сообщили об этом всем, двадцать веков назад Он водрузил флажок сборного пункта, открытого для тех, кто искренен сердцем и способен любить. – Неужели тебе нужны призывы, более ясные, чем этот: Ignem veni mittere in terram – «Огонь Я пришел принести на землю…», и память о двух с половиной миллиардах душ, которые еще не знают Христа?! 212 Hominem non habeo – нет у меня человека, который бы мне помог. К сожалению, так могли бы сказать (к сожалению!) многие, у кого больная, парализованная душа, а служить они могут… должны!
Господи, да не буду я холоден к душам. Никогда. 213 Помоги мне вымолить еще одну Пятидесятницу, чтобы земля возгорелась заново. 214 «Если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником».
Господи, с каждым днем я вижу яснее, что кровные узы (если они не прошли через Твое Любяшее Сердце) становятся для одних – постоянным источником невзгод; для других – тяжким бременем искушений (иногда – прямых, иногда – нет) подстрекающих нас оставить упорство и постоянство на христианском пути; для третьих – поводом к полному бездействию. И для всех – балластом, мешающим отдать себя начисто. 215 Распахивая землю, прокладывая борозду, лемех не видит ни семян, ни плодов. 216 Теперь, когда ты решился, каждый день приносит открытия. Помнишь? Еще недавно ты постоянно спрашивал: «А это как?..» – и оставался при своих сомнениях и разочарованиях…
Теперь ты сам находишь точный, разумный, ясный ответ. И слушая, как отвечают на твои порой наивные вопросы, думаешь: «Должно быть, так отвечал Иисус на вопросы первых Двенадцати». 217 Призваний, Господи! Больше призваний! Мне не важно, кто сеял – я, или другой. Это Ты сеял нашими руками! Я знаю одно: Ты обещал нам, что плоды созреют: et fructus vester maneat! – «и чтобы плод ваш пребывал.» 218 Будь ясным. Если тебе говорят, что ты хочешь их поймать – отвечай: да, хочу… Но пусть не беспокоятся! Если у них нет призвания – если Он не зовет их, – то они не придут. А если есть, – стыдно закончить, как тот богатый юноша из Евангелия – грустью и одиночеством… 219 Твое апостольское дело велико и прекрасно. Ты – в той самой точке, где благодать сливается со свободой в самый торжественный миг многих жизней – в тот миг, когда они встречаются с Христом. 220 Он сказал: «Похоже, что вас отбирали поодиночке…»
Так и есть! 221 Пойми, тебе надо хорошо подготовиться к той лавине людей, которая навалится на нас, ясно и требовательно спрашивая: «Так, что же надо делать?» 222 Вот действенный рецепт для твоего апостольского духа: конкретные планы – не от субботы до субботы, а от сегодня до завтра и от «сейчас» до «потом». 223 От твоей работы Христос ждет многого. А ты должен идти на поиски душ, как Добрый Пастырь пошел за сотой овцой, – не дожидаясь, пока тебя позовут. И еще: пользуйся своими друзьями, чтобы делать добро другим. Скажи каждому: никто не сможет чувствовать себя спокойно, если духовная жизнь, заполнив его, не будет изливаться наружу апостольским рвением. 224 Нельзя, чтобы ты тратил столько времени на «свои глупости», когда тебя ждут столько душ. 225 Проповедь христианской доктрины – вот твое апостольство. 226 Чудо Пятидесятницы – в том, что она освятила все пути. Здесь нет никакой монополии, ни один путь не выделяется в ущерб другим.
Пятидесятница – это бесконечное разнообразие языков, методов, форм встречи с Богом, а не принудительное единообразие. 227 Ты писал мне: «К нам присоединился молодой человек, который шел на север, горняк. Он очень хорошо пел, и стал петь с нами. Я молился о нем, пока он не дошел до своей станции. Прощаясь, он сказал: «Как бы мне хотелось идти с вами дальше!»
Я сразу вспомнил: Mane nobiscum! – «Господи, останься с нами!» – и вновь попросил Его с верой, чтобы в каждом из нас, «Его попутчиков», все «узрели Его». 228 По «тропе справедливого недовольства» уходило и уходит масса народу.
Подумать больно!.. Сколько недовольных мы создали среди тех, кто нуждается, духовно или материально!
Надо вновь вернуть Христа к бедным и смиренным – именно там, среди них, Ему лучше всего. 229 Учитель, храни в сердце стремление быстро научить других тому, на что сам ты потратил долгие часы. 230 Когда хочешь «учить от души» – ученики благодарны, а это – хорошая почва для апостольского служения. 231 Мне нравится девиз: «Пусть каждый следует своим путем». Да, тем, который предначертан Богом. Преданно и с любовью. Даже если трудно. 232 Какой необыкновенный урок – каждый эпизод Нового Завета!
Когда Учитель, воссевши одесную Отца, сказал им: «Идите, научите все народы», у апостолов остался Его мир. Но остались и сомнения: они не знают, что им делать, и объединяются с Марией, Царицей Апостолов, чтобы стать ревностными проповедниками Истины, которая спасет мир.
СТРАДАНИЕ
233 Ты говорил мне, что в жизни Христа есть сцены, особенно тебя трогающие: когда Он общается со страждущими, несет мир и здоровье тем, у кого просто разрываются душа и тело… Ты приходишь в восторг, когда Он вылечивает от проказы, возвращает зрение, исцеляет расслабленного – бедного человека, о котором все позабыли. Он так человечен, так доступен!
Так вот, Он и сегодня – Тот же. 234 Ты просишь Господа, чтобы Он позволил тебе немного пострадать за Него. Но когда приходит страдание в своем человеческом обычном виде – семейные трудности и неурядицы, бессчетные мелочи повседневной жизни, – тебе трудно увидеть за этим Христа. Подставь послушно руки этим гвоздям – и твоя боль превратится в радость. 235 Не жалуйся, если страдаешь. Полируют камень, который ценят.
Тебе больно? – Позволь шлифовать себя, и еще благодари – ведь Бог взял тебя в Свои руки, как бриллиант… С обычным булыжником так не возятся. 236 Трусливо бегущим от страданий есть над чем задуматься, видя, с каким пылом принимают боль другие души.
Не так уж мало людей умеет страдать по-христиански. Последуем их примеру. 237 Ты жалуешься?.. Да; говоришь мне, словно это доказывает твою правоту: «Ну вот, еще укололся!.. И еще!»
Разве не глупо удивляться, что у роз есть шипы? 238 Позволь мне, как и всегда, говорить с тобой откровенно: мне достаточно видеть Распятие, чтобы не говорить о своих страданиях. Я просто не смею… Стоит ли добавлять, что я много страдал, и всегда с радостью. 239 Тебя не понимают? Он был Истиной и Светом, но близкие Его тоже не понимали… – Вспомни Его слова, которые я так часто напоминал: «Ученик не выше учителя». 240 Для сына Божьего трудности и наветы – как для солдата раны, полученные в бою. 241 О тебе сплетничают… Но разве так важно доброе имя?
Во всяком случае, стыдись и обижайся не за себя, а только за них – за тех, которые тебя обижают. 242 Иногда они просто не хотят понимать, словно слепые… Но порой ты сам виновен в том, что тебя не поняли. Исправляйся! 243 Мало быть правым – сумей доказать свою правоту, и да еще так, чтобы другие захотели ее признать.
И все же – утверждай истину, не думая о том, «что скажут». 244 Учась у Самого Учителя, ты перестанешь удивляться, что и тебя не понимает столько народу, который мог бы тебе помочь – если бы стал чуть понятливей. 245 Физически ты его не обижал… Но столько раз скользил по нему взглядом, не обращал на него внимания, как на чужого!
По-твоему, этого мало? 246 Сами того не желая, гонители нас освящают. Но – горе этим «освятителям»! 247 На земле часто платят клеветой. 248 Некоторые души упорно придумывают себе страдания, истязают себя воображением.
Зато когда придут настоящие беды и трудности, они не умеют, как Пресвятая Дева, стоять у подножья Креста, не отрывая глаз от Сына. 249 Жертва, жертва! Да, следовать за Христом значит «нести Крест». Так сказал Он Сам. Но мне не нравится, когда души, любящие Господа, слишком много говорят о крестах, о самоотречении – если есть Любовь, то жертва приятна, даже если дается с трудом. А крест… – что ж, это Святой Крест.
Душа, умеющая любить и жертвовать, наполняется покоем и радостью. Зачем же говорить о «жертве», как бы ища утешения, если Крест Христов стал твоей жизнью и твоим счастьем? 250 От скольких истерик, от какой неврастении удалось бы избавиться, если бы, прямо по учению Церкви, люди научились жить по-христиански – любя Бога и принимая трудности как Его благословение! 251 Не проходи равнодушно мимо чужого горя. Этот человек – родственник, друг, коллега, незнакомец, – твой брат.
Вспомни, о чем говорит Евангелие, ты это столько раз читал и всегда печалился: даже родственники Ему не поверили. Постарайся, чтобы это не повторилось. 252 Представь, что на земле нет никого, кроме тебя и Бога.
Так будет легче переносить беды и унижения. Тогда, в конце концов, ты станешь делать все, что хочет Бог. И так, как Он хочет. 253 Иногда, – говорил больной, снедаемый заботой о душах – иногда тело протестует немного, жалуется. Но я стараюсь и эти жалобы превратить в улыбки, те куда больше действуют. 254 Неизлечимая болезнь не дает ему много делать. И тем не менее, он весело уверял меня: «Болезнь обращается со мной хорошо, я все больше ее люблю. Если бы мне позволили выбирать, я бы родился таким же еще сто раз!» 255 Иисус готовился к Кресту тридцать три года, всю жизнь!
Его ученики хотят по-настоящему подражать Ему, они должны превратить свое существование в соискупление Любви, отвергаясь себя, активно и пассивно. 256 Крест есть во всем и приходит, когда не ждешь. – Но не забудь, что Крест и действенность начинаются одновременно. 257 Господь, Вечный Священник, всегда благословляет Крестом. 258 Cor Mariae perdolentis, miserere nobis! Взывай к Сердцу Пречистой Девы, решившись присоединиться к Ее боли во искупление твоих грехов и грехов каждого человека, когда бы он ни жил.
И проси Ее – ради каждой души, – чтобы эта боль увеличила в нас отвращение ко греху. Чтобы мы научились любить во искупление физические и моральные трудности каждого дня.
СМИРЕНИЕ
259 Молитва – это смирение человека, который признавая глубину своего ничтожества и величие Бога, обращается к Нему, поклоняется Ему, ждет от Него всего – и ничего от себя.
Вера – смирение разума, который отказывается от собственных мерок и преклоняется пред суждениями и авторитетом Церкви.
Послушание – смирение воли, которая подчиняется чужой воле во имя Божие.
Целомудрие – смирение плоти, которая покоряется духу.
Умерщвление плоти – смирение чувств.
Покаяние – смирение всех страстей, приносимых в жертву Господу.
Смирение – истина на пути аскетической борьбы. 260 Очень важно понять, что ты – ничто перед Богом, ведь так оно и есть. 261 «Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем…» Смирение Иисуса!.. Какой урок для тебя, простого орудия из глины! Он, всегда милосердный, тебя поднял, и в твоей немощи, прославленной даром, ни за что, засверкали, отражаясь, лучи благодати. А ты… сколько раз ты скрывал свою гордыню под видом благородства и праведности!.. Сколькими возможностями научиться у Господа ты пренебрег, не увидев их духовного смысла! 262 Ты приходишь в уныние, потому что другие (или ты сам) видят твои недостатки. Зачем?
– Проси истинного смирения. 263 Позволь мне напомнить тебе, среди прочих, некоторые признаки, свидетельствующие о том, что нет смирения: – думать, что то, что ты делаешь или говоришь, ты сделал или сказал лучше, чем другие; – всегда настаивать на своем; – спорить без основания или же, когда ты прав, настаивать упрямо и сердито; – высказывать свое мнение, когда об этом не просят и когда этого не требует милосердие; – презирать чужую точку зрения; – не видеть, что твои качества и добродетели даны тебе в долг; – не признавать, что ты не достоин чести, почтения, что там – земли, по которой ступаешь, вещей, которыми владеешь; – приводить себя в пример; – говорить о себе плохо, чтобы произвести хорошее впечатление, или чтобы тебе возразили; – оправдываться, когда тебя исправляют; – скрыть от старшего свои позорные ошибки, чтобы он не изменил о тебе мнения; – слушать с удовольствием, когда тебя хвалят, или радоваться тому, что о тебе хорошо говорили; – горевать, что других ценят больше, чем тебя; – отказываться от второстепенных дел; – желать выделиться;
– Исподволь вставлять в разговор похвальбу, или подчеркивать свою порядочность, сообразительность, ум, свой профессиональный вес; – стыдиться, что у тебя нет чего-нибудь. 264 Быть смиренным – одно, горевать и бояться – другое. 265 Беги ложного смирения, которое зовется «как полегче». 266 Говорит Ему Петр: «Господи! Тебе ли умывать мои ноги?» Иисус сказал ему в ответ: «Что Я делаю, теперь ты не знаешь, а уразумеешь после». Петр говорит Ему: «Не умоешь ног моих вовек». Иисус отвечал ему: «Если не умою тебя, не имеешь части со Мною». Сдался Симон Петр: «Господи! не только ноги мои, но и руки и голову».
Когда нас призывают полностью отдать себя, мы часто прячемся за ложную скромность, как Петр… О, если бы мы были такими же пылкими людьми, как этот Апостол! Петр никому не позволяет любить Иисуса больше, чем он. Эта любовь выражается так: «Вот я! Помой мне руки, голову, ноги! Очисти меня всего, я хочу предаться Тебе без остатка!» 267 Вот тебе строки из одного письма: «Мне очень нравится евангельское смирение, а вот глупое малодушие некоторых христиан, которые позорят им Церковь – просто возмущает. Видимо, их имел в виду тот писатель-атеист, который сказал, что христианская мораль – это мораль рабов»… Мы действительно слуги – но слуги, возведенные в достоинство детей Божиих, которые уже не желают быть рабами страстей. 268 Если ты, ты сам, знаешь, что ты «плохая глина», ты сможешь дать сверхъестественный ответ – покой и радость в твоей душе будут возрастать все больше и больше при всяком унижении, обиде, клевете…
После Fiat! – «Да будет воля Твоя, Господи!» – рассуждай в этих случаях так: «И только это? Видно, вы меня не знаете, иначе вы бы этим не ограничились».
Если ты убежден, что заслуживаешь худшего, ты почувствуешь благодарность к обидчику и тебя обрадует то, что огорчило бы другого. 269 Чем выше статуя, тем сильнее стукнется она, если упадет. 270 Прибегай к духовному руководству все смиренней и пунктуальней – и в том смирение.
Представь себе (и не ошибешься, ведь в духовном руководстве с тобой говорит Бог), представь, что ты – ребенок, искренний ребенок, которого постепенно учат говорить, читать, распознавать цветы и птиц, радоваться, печалиться и видеть пол, по которому он ходит. 271 «Я все так же ничтожен…» – говоришь ты мне. А ведь раньше ты от этого страдал! Теперь же, ничего не уступая, ты приучаешься улыбаться и вновь начинать борьбу, все радостней. 272 Если ты разумен и скромен, то, должно быть, заметил, что учишься всегда… Это естественно: даже самые ученые до конца своих дней должны еще чему-нибудь учиться, иначе они перестанут быть учеными. 273 Господи, Ты так добр! Если мне надо стать апостолом, сделай меня посмиренней.
Солнце окутывает светом все, к чему прикоснется. Господи, заполни меня Своим светом, уподобь Себе, чтобы Твоя сладчайшая воля стала моей волей, и я стал орудием, которое Тебе нужно… Дай мне Твое безумие унижений – то, из-за которого Ты родился в бедности, не гнушался самой простой работой, был прибит гвоздями к бревну и уничижаешь Себя в Святых Дарах.
Дай мне все это, чтобы я познал себя и Тебя. Тогда я никогда не упущу из вида свое ничтожество. 274 Только глупые – упрямы; чем глупей – тем упрямей. 275 Не забывай, что в земных делах и другие тоже могут быть правы – они видят то же, что и ты, но с другой точки зрения, в другом освещении, с другими тенями и другими контурами.
Ты и сам не знаешь, унизительно ли это, но тебе больно, что ты – такой. Что ж, пусть будет больно ради Него, из Любви к Нему. Раскаяние Любви поможет тебе оставаться начеку, ибо, пока мы живы, борьба продолжается. 175 Как тебе хочется утвердить, упрочить ту преданность Богу, в которой ты однажды преуспел! Как хочется ощущать себя сыном Божиим, и жить именно так!
Вложи в руки Божии свои лишения, свои непрестанные измены. Только так ты облегчишь их тяжесть, другого способа нет. 176 Обновиться не значит – расслабиться. 177 Дни уединения. Сосредоточенность – чтобы познать Бога, познать себя и стать лучше. Время, необходимое, чтобы обнаружить, во что и мы должны преобразиться – что мне делать? чего избегать? 178 Пусть никогда не повторится то, что было в прошлом году!
«Как прошло уединение?» – спросили тебя. И ты ответил: «Хорошо отдохнули». 179 Дни молчания и обильной благодати… Молитва лицом к лицу с Богом…
Я рассыпался в благодарностях Господу, видя, как они, такие взрослые, зрелые, раскрываются от Божьего прикосновения и отзываются, словно дети, увлеченные тем, что можно превратить свою жизнь во что-то полезное, стирая все заблуждения, все проступки.
Вспомнив об этом, я твердо посоветовал тебе: не пренебрегай борьбой в благочестии. 180 Auxilium christianorum! – «Помощь христианам», гласит Лоретанская Литания. Пробовал ли ты повторять этот возглас, когда тебе трудно? Если воззовешь вот так, с верой и нежностью ребенка, то – убедишься, сколь действенно заступничество твоей Матери Святой Марии, Которая поведет тебя к победе.
ЛОВЦЫ ЧЕЛОВЕКОВ
181 Разговаривая, мы смотрели на земли того континента. – У тебя вспыхнули глаза, твое сердце загорелось – и, думая о тех народах, ты сказал мне: «Возможно ли, что по другую сторону моря не действует благодать Христова?»
И сам себе ответил: «В своей бесконечной доброте Он хочет воспользоваться послушными орудиями». 182 Как тебе их жалко!.. Так и хочется крикнуть, что они попусту теряют время… Почему они такие слепые, почему не видят того, что ты, – такой ничтожный, – увидел? Почему никак не выберут лучшее?
Молись, приноси жертвы Господу, а потом, – непременно – буди одного за другим, объясняя им – тоже одному за другим, – что они, как и ты, могут найти истинный путь, не оставляя своего места в мире. 183 Ты начал бодро – но постепенно стал сбавлять. Кончишь тем, что спрячешься в свой жалкий футляр. Если так и будешь сужать горизонт.
Расширь свое сердце жаждой апостольского служения. Из ста душ нас интересуют все сто! 184 Благодари Господа за отцовскую, нет – материнскую деликатность, с которой Он к тебе обращается.
Ты, всегда мечтавший о великих подвигах, включился в прекрасное дело.., которое ведет тебя к святости.
Повторю: благодари за это Бога, всей своей апостольской жизнью. 185 Приступая к апостольскому служению, убедись, что собираешься сделать счастливыми, очень счастливыми, всех людей – ведь Истина неотделима от Радости. 186 Люди разных стран, разных рас, самых разных слоев и профессий… Говоря им о Боге, ты ощущаешь естественную и сверхъестественную ценность своего апостольского призвания. Ты как бы переживаешь наяву чудо Пятидесятницы: фразы на чужом языке, указующие новый путь, услышал каждый в глубине сердца на языке своей родины. И в твоем сознании воскреснет, обретая новую жизнь, сцена с «парфянами и мидянами и Еламитами…», которые в радости приблизились к Богу. 187 Слушай меня, повторяй за мной: христианство – это Любовь; общение с Богом – беседа, и весьма утвердительная; забота о душах, апостольское служение, – не роскошь, не занятие для немногих.
Теперь, когда ты об этом знаешь, – радуйся. Жизнь обрела для тебя новый смысл. – И будь последовательным. 188 Естественность, искренность, радость. Все это необходимо апостолу, чтобы привлечь людей. 189 Посмотри, как просто Он призвал первых двенадцать: «Приходи и следуй за Мною».
Тебе, который только ищет повода, чтобы оставить свою работу, в самый раз подумать о том, как мало, в мирском смысле, знали первые апостолы – и как вдохновляли они людей!
Не забывай: через каждого из нас всю работу по-прежнему делает Он. 190 Призвание апостола – от Бога. Но и ты не пренебрегай всеми средствами: молитвой, отречением от себя, учением или работой, дружбой, духовным видением… словом – внутренней жизнью! 191 Когда я говорю тебе об «апостольстве дружбы», то имею в виду дружбу «личную» – искреннюю, жертвенную. От друга – к другу, от сердца – к сердцу. 192 В апостольстве доверия и дружбы первый шаг – понимание, служение… и святая неуступчивость в учении Христовом. 193 Кто встретился со Христом, тот не может запереться в комнате: так умаляться – стыдно! Наоборот, раскройся, словно веер, чтобы достичь всех душ. Каждый должен создавать и расширять круг друзей, влиять на них своим профессиональным престижем, своим поведением, своей дружбой, – и стремиться, чтобы через этот престиж, это поведение и эту дружбу на них влиял Христос. 194 Ты должен быть пылающим углем, зажигающим все. Даже там, где нечему гореть, повысь хотя бы духовную температуру.
Если все не так, ты бездарно тратишь время, и отнимаешь его у других. 195 Радея о душах, всегда найдешь и хороших людей, и благоприятную почву. Не оправдывайся! 196 Поверь: там тоже многие способны понять твой путь, там есть души, которые – осознанно или неосознанно, – ищут Христа. Ищут – и не находят. Но «как же им слышать без проповедующего?» 197 Не говори мне, что ты бережешь свою внутреннюю жизнь, избегая постоянного апостольского служения. Господь (с Которым ты, вроде бы, общаешься) хочет, чтобы все спаслись. 198 Он сказал тебе: «Этот путь очень тяжел». Ты гордо согласился, вспомнив, что Крест – верный знак истинного пути… Но твой друг заметил только тяжелое, забывая обещание: «Иго Мое благо, и бремя Мое легко».
Напомни ему об этом – быть может, тогда он отдаст себя Богу. 199 Нет времени?.. Прекрасно! Христа интересуют именно те, у кого нет времени. 200 Сколь многие упускают чудесную возможность, не замечая Христа, проходящего вдали!.. – Подумай: «Откуда дошел до меня этот ясный, промыслительный призыв, указавший мне путь?»
Размышляй об этом каждый день: апостол должен быть другим Христом, Самим Христом. 201 Он упрекнул тебя, что ты поставил его лицом к лицу с Христом, и еще добавил сердито: «Я не смогу жить спокойно, пока не приму какое-то решение…» – Не удивляйся и не пугайся.
Помолись за него… Успокаивать – бесполезно: быть может, сейчас для него важнее голос совести, которая давно его тревожит. 202 Когда ты говоришь, что надо отдать себя Богу с теми, кто никогда не думал об этом, многие соблазняются.
Хорошо, и что же? Ведь твое призвание – быть апостолом апостолов. 203 Ты «не доходишь» до людей, потому что говоришь на ином языке. Будь естественным.
Ведь образование твое – такое искусственное! 204 Не решаешься броситься в воду и заговорить о Боге, о христианской жизни, о призвании,… потому что не хочешь огорчить? – Ты забыл, что не ты зовешь, а Он: ego scio quos elegerim – «Я знаю, которых избрал».
Кроме того, мне бы не хотелось, чтобы за этой ложной деликатностью скрывалось равнодушие или привычка к комфорту. Неужели ты предпочтешь столь жалкую человеческую дружбу – дружбе с Богом? 205 Ты беседовал с этим и с тем, и с тем еще, ибо тебя снедает забота о душах.
Этот испугался; тот посоветовался с «благоразумными», которые дали ему неверный совет… – Проявляй упорство, чтобы никто не смог потом оправдаться, говоря: quia nemo nos conduxit – «никто нас не нанял». 206 Понимаю твое святое нетерпение – однако, ты должен учитывать, что некоторым надо все обдумать, а другие ответят со временем… Жди их с раскрытыми объятиями, подпитывая свое святое нетерпение молитвами и умерщвлением плоти. – Придут люди помоложе, не такие зажатые, и вот они сумеют стряхнуть с себя буржуазность, будут смелей.
Как ждет их Бог! 207 Вера необходимая в апостольском служении, часто проявляется в том, что хочется постоянно говорить о Боге, хотя плодов еще нет.
Если мы упорствуем, твердо веря, что Господь этого хочет, то повсюду (и в твоем окружении) появятся признаки христианского переворота: одни отдадут себя, другие всерьез займутся своей внутренней жизнью, а третьих – самых слабых, – ты, по крайней мере, предупредишь. 208 Дни настоящего ликования: еще трое!
Исполняются слова Иисуса: «Тем прославится Отец Мой, если вы принесете много плода и будете Моими учениками». 209 Я улыбнулся, потому что мне очень понятны твои слова: «Хорошо бы посетить новые края, пробить брешь – быть может, где-нибудь очень далеко!.. Хотел бы я знать, есть ли люди на луне?»
Проси Господа, чтобы Он умножил в тебе это апостольское рвение. 210 Иногда, при виде этих спящих душ, хочется закричать, встряхнуть их, разбудить, чтобы они вышли из своей ужасной спячки. Так грустно видеть, как они идут наугад, вслепую!
Как мне понятно, что Иисус заплакал об Иерусалиме по Своей совершенной любви! 211 С каждым днем укрепляй в себе уверенность в том, что христианское призвание требует постоянного апостольского служения. Чтобы мы с тобой сообщили об этом всем, двадцать веков назад Он водрузил флажок сборного пункта, открытого для тех, кто искренен сердцем и способен любить. – Неужели тебе нужны призывы, более ясные, чем этот: Ignem veni mittere in terram – «Огонь Я пришел принести на землю…», и память о двух с половиной миллиардах душ, которые еще не знают Христа?! 212 Hominem non habeo – нет у меня человека, который бы мне помог. К сожалению, так могли бы сказать (к сожалению!) многие, у кого больная, парализованная душа, а служить они могут… должны!
Господи, да не буду я холоден к душам. Никогда. 213 Помоги мне вымолить еще одну Пятидесятницу, чтобы земля возгорелась заново. 214 «Если кто приходит ко Мне и не возненавидит отца своего и матери, и жены и детей, и братьев и сестер, а притом и самой жизни своей, тот не может быть Моим учеником».
Господи, с каждым днем я вижу яснее, что кровные узы (если они не прошли через Твое Любяшее Сердце) становятся для одних – постоянным источником невзгод; для других – тяжким бременем искушений (иногда – прямых, иногда – нет) подстрекающих нас оставить упорство и постоянство на христианском пути; для третьих – поводом к полному бездействию. И для всех – балластом, мешающим отдать себя начисто. 215 Распахивая землю, прокладывая борозду, лемех не видит ни семян, ни плодов. 216 Теперь, когда ты решился, каждый день приносит открытия. Помнишь? Еще недавно ты постоянно спрашивал: «А это как?..» – и оставался при своих сомнениях и разочарованиях…
Теперь ты сам находишь точный, разумный, ясный ответ. И слушая, как отвечают на твои порой наивные вопросы, думаешь: «Должно быть, так отвечал Иисус на вопросы первых Двенадцати». 217 Призваний, Господи! Больше призваний! Мне не важно, кто сеял – я, или другой. Это Ты сеял нашими руками! Я знаю одно: Ты обещал нам, что плоды созреют: et fructus vester maneat! – «и чтобы плод ваш пребывал.» 218 Будь ясным. Если тебе говорят, что ты хочешь их поймать – отвечай: да, хочу… Но пусть не беспокоятся! Если у них нет призвания – если Он не зовет их, – то они не придут. А если есть, – стыдно закончить, как тот богатый юноша из Евангелия – грустью и одиночеством… 219 Твое апостольское дело велико и прекрасно. Ты – в той самой точке, где благодать сливается со свободой в самый торжественный миг многих жизней – в тот миг, когда они встречаются с Христом. 220 Он сказал: «Похоже, что вас отбирали поодиночке…»
Так и есть! 221 Пойми, тебе надо хорошо подготовиться к той лавине людей, которая навалится на нас, ясно и требовательно спрашивая: «Так, что же надо делать?» 222 Вот действенный рецепт для твоего апостольского духа: конкретные планы – не от субботы до субботы, а от сегодня до завтра и от «сейчас» до «потом». 223 От твоей работы Христос ждет многого. А ты должен идти на поиски душ, как Добрый Пастырь пошел за сотой овцой, – не дожидаясь, пока тебя позовут. И еще: пользуйся своими друзьями, чтобы делать добро другим. Скажи каждому: никто не сможет чувствовать себя спокойно, если духовная жизнь, заполнив его, не будет изливаться наружу апостольским рвением. 224 Нельзя, чтобы ты тратил столько времени на «свои глупости», когда тебя ждут столько душ. 225 Проповедь христианской доктрины – вот твое апостольство. 226 Чудо Пятидесятницы – в том, что она освятила все пути. Здесь нет никакой монополии, ни один путь не выделяется в ущерб другим.
Пятидесятница – это бесконечное разнообразие языков, методов, форм встречи с Богом, а не принудительное единообразие. 227 Ты писал мне: «К нам присоединился молодой человек, который шел на север, горняк. Он очень хорошо пел, и стал петь с нами. Я молился о нем, пока он не дошел до своей станции. Прощаясь, он сказал: «Как бы мне хотелось идти с вами дальше!»
Я сразу вспомнил: Mane nobiscum! – «Господи, останься с нами!» – и вновь попросил Его с верой, чтобы в каждом из нас, «Его попутчиков», все «узрели Его». 228 По «тропе справедливого недовольства» уходило и уходит масса народу.
Подумать больно!.. Сколько недовольных мы создали среди тех, кто нуждается, духовно или материально!
Надо вновь вернуть Христа к бедным и смиренным – именно там, среди них, Ему лучше всего. 229 Учитель, храни в сердце стремление быстро научить других тому, на что сам ты потратил долгие часы. 230 Когда хочешь «учить от души» – ученики благодарны, а это – хорошая почва для апостольского служения. 231 Мне нравится девиз: «Пусть каждый следует своим путем». Да, тем, который предначертан Богом. Преданно и с любовью. Даже если трудно. 232 Какой необыкновенный урок – каждый эпизод Нового Завета!
Когда Учитель, воссевши одесную Отца, сказал им: «Идите, научите все народы», у апостолов остался Его мир. Но остались и сомнения: они не знают, что им делать, и объединяются с Марией, Царицей Апостолов, чтобы стать ревностными проповедниками Истины, которая спасет мир.
СТРАДАНИЕ
233 Ты говорил мне, что в жизни Христа есть сцены, особенно тебя трогающие: когда Он общается со страждущими, несет мир и здоровье тем, у кого просто разрываются душа и тело… Ты приходишь в восторг, когда Он вылечивает от проказы, возвращает зрение, исцеляет расслабленного – бедного человека, о котором все позабыли. Он так человечен, так доступен!
Так вот, Он и сегодня – Тот же. 234 Ты просишь Господа, чтобы Он позволил тебе немного пострадать за Него. Но когда приходит страдание в своем человеческом обычном виде – семейные трудности и неурядицы, бессчетные мелочи повседневной жизни, – тебе трудно увидеть за этим Христа. Подставь послушно руки этим гвоздям – и твоя боль превратится в радость. 235 Не жалуйся, если страдаешь. Полируют камень, который ценят.
Тебе больно? – Позволь шлифовать себя, и еще благодари – ведь Бог взял тебя в Свои руки, как бриллиант… С обычным булыжником так не возятся. 236 Трусливо бегущим от страданий есть над чем задуматься, видя, с каким пылом принимают боль другие души.
Не так уж мало людей умеет страдать по-христиански. Последуем их примеру. 237 Ты жалуешься?.. Да; говоришь мне, словно это доказывает твою правоту: «Ну вот, еще укололся!.. И еще!»
Разве не глупо удивляться, что у роз есть шипы? 238 Позволь мне, как и всегда, говорить с тобой откровенно: мне достаточно видеть Распятие, чтобы не говорить о своих страданиях. Я просто не смею… Стоит ли добавлять, что я много страдал, и всегда с радостью. 239 Тебя не понимают? Он был Истиной и Светом, но близкие Его тоже не понимали… – Вспомни Его слова, которые я так часто напоминал: «Ученик не выше учителя». 240 Для сына Божьего трудности и наветы – как для солдата раны, полученные в бою. 241 О тебе сплетничают… Но разве так важно доброе имя?
Во всяком случае, стыдись и обижайся не за себя, а только за них – за тех, которые тебя обижают. 242 Иногда они просто не хотят понимать, словно слепые… Но порой ты сам виновен в том, что тебя не поняли. Исправляйся! 243 Мало быть правым – сумей доказать свою правоту, и да еще так, чтобы другие захотели ее признать.
И все же – утверждай истину, не думая о том, «что скажут». 244 Учась у Самого Учителя, ты перестанешь удивляться, что и тебя не понимает столько народу, который мог бы тебе помочь – если бы стал чуть понятливей. 245 Физически ты его не обижал… Но столько раз скользил по нему взглядом, не обращал на него внимания, как на чужого!
По-твоему, этого мало? 246 Сами того не желая, гонители нас освящают. Но – горе этим «освятителям»! 247 На земле часто платят клеветой. 248 Некоторые души упорно придумывают себе страдания, истязают себя воображением.
Зато когда придут настоящие беды и трудности, они не умеют, как Пресвятая Дева, стоять у подножья Креста, не отрывая глаз от Сына. 249 Жертва, жертва! Да, следовать за Христом значит «нести Крест». Так сказал Он Сам. Но мне не нравится, когда души, любящие Господа, слишком много говорят о крестах, о самоотречении – если есть Любовь, то жертва приятна, даже если дается с трудом. А крест… – что ж, это Святой Крест.
Душа, умеющая любить и жертвовать, наполняется покоем и радостью. Зачем же говорить о «жертве», как бы ища утешения, если Крест Христов стал твоей жизнью и твоим счастьем? 250 От скольких истерик, от какой неврастении удалось бы избавиться, если бы, прямо по учению Церкви, люди научились жить по-христиански – любя Бога и принимая трудности как Его благословение! 251 Не проходи равнодушно мимо чужого горя. Этот человек – родственник, друг, коллега, незнакомец, – твой брат.
Вспомни, о чем говорит Евангелие, ты это столько раз читал и всегда печалился: даже родственники Ему не поверили. Постарайся, чтобы это не повторилось. 252 Представь, что на земле нет никого, кроме тебя и Бога.
Так будет легче переносить беды и унижения. Тогда, в конце концов, ты станешь делать все, что хочет Бог. И так, как Он хочет. 253 Иногда, – говорил больной, снедаемый заботой о душах – иногда тело протестует немного, жалуется. Но я стараюсь и эти жалобы превратить в улыбки, те куда больше действуют. 254 Неизлечимая болезнь не дает ему много делать. И тем не менее, он весело уверял меня: «Болезнь обращается со мной хорошо, я все больше ее люблю. Если бы мне позволили выбирать, я бы родился таким же еще сто раз!» 255 Иисус готовился к Кресту тридцать три года, всю жизнь!
Его ученики хотят по-настоящему подражать Ему, они должны превратить свое существование в соискупление Любви, отвергаясь себя, активно и пассивно. 256 Крест есть во всем и приходит, когда не ждешь. – Но не забудь, что Крест и действенность начинаются одновременно. 257 Господь, Вечный Священник, всегда благословляет Крестом. 258 Cor Mariae perdolentis, miserere nobis! Взывай к Сердцу Пречистой Девы, решившись присоединиться к Ее боли во искупление твоих грехов и грехов каждого человека, когда бы он ни жил.
И проси Ее – ради каждой души, – чтобы эта боль увеличила в нас отвращение ко греху. Чтобы мы научились любить во искупление физические и моральные трудности каждого дня.
СМИРЕНИЕ
259 Молитва – это смирение человека, который признавая глубину своего ничтожества и величие Бога, обращается к Нему, поклоняется Ему, ждет от Него всего – и ничего от себя.
Вера – смирение разума, который отказывается от собственных мерок и преклоняется пред суждениями и авторитетом Церкви.
Послушание – смирение воли, которая подчиняется чужой воле во имя Божие.
Целомудрие – смирение плоти, которая покоряется духу.
Умерщвление плоти – смирение чувств.
Покаяние – смирение всех страстей, приносимых в жертву Господу.
Смирение – истина на пути аскетической борьбы. 260 Очень важно понять, что ты – ничто перед Богом, ведь так оно и есть. 261 «Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем…» Смирение Иисуса!.. Какой урок для тебя, простого орудия из глины! Он, всегда милосердный, тебя поднял, и в твоей немощи, прославленной даром, ни за что, засверкали, отражаясь, лучи благодати. А ты… сколько раз ты скрывал свою гордыню под видом благородства и праведности!.. Сколькими возможностями научиться у Господа ты пренебрег, не увидев их духовного смысла! 262 Ты приходишь в уныние, потому что другие (или ты сам) видят твои недостатки. Зачем?
– Проси истинного смирения. 263 Позволь мне напомнить тебе, среди прочих, некоторые признаки, свидетельствующие о том, что нет смирения: – думать, что то, что ты делаешь или говоришь, ты сделал или сказал лучше, чем другие; – всегда настаивать на своем; – спорить без основания или же, когда ты прав, настаивать упрямо и сердито; – высказывать свое мнение, когда об этом не просят и когда этого не требует милосердие; – презирать чужую точку зрения; – не видеть, что твои качества и добродетели даны тебе в долг; – не признавать, что ты не достоин чести, почтения, что там – земли, по которой ступаешь, вещей, которыми владеешь; – приводить себя в пример; – говорить о себе плохо, чтобы произвести хорошее впечатление, или чтобы тебе возразили; – оправдываться, когда тебя исправляют; – скрыть от старшего свои позорные ошибки, чтобы он не изменил о тебе мнения; – слушать с удовольствием, когда тебя хвалят, или радоваться тому, что о тебе хорошо говорили; – горевать, что других ценят больше, чем тебя; – отказываться от второстепенных дел; – желать выделиться;
– Исподволь вставлять в разговор похвальбу, или подчеркивать свою порядочность, сообразительность, ум, свой профессиональный вес; – стыдиться, что у тебя нет чего-нибудь. 264 Быть смиренным – одно, горевать и бояться – другое. 265 Беги ложного смирения, которое зовется «как полегче». 266 Говорит Ему Петр: «Господи! Тебе ли умывать мои ноги?» Иисус сказал ему в ответ: «Что Я делаю, теперь ты не знаешь, а уразумеешь после». Петр говорит Ему: «Не умоешь ног моих вовек». Иисус отвечал ему: «Если не умою тебя, не имеешь части со Мною». Сдался Симон Петр: «Господи! не только ноги мои, но и руки и голову».
Когда нас призывают полностью отдать себя, мы часто прячемся за ложную скромность, как Петр… О, если бы мы были такими же пылкими людьми, как этот Апостол! Петр никому не позволяет любить Иисуса больше, чем он. Эта любовь выражается так: «Вот я! Помой мне руки, голову, ноги! Очисти меня всего, я хочу предаться Тебе без остатка!» 267 Вот тебе строки из одного письма: «Мне очень нравится евангельское смирение, а вот глупое малодушие некоторых христиан, которые позорят им Церковь – просто возмущает. Видимо, их имел в виду тот писатель-атеист, который сказал, что христианская мораль – это мораль рабов»… Мы действительно слуги – но слуги, возведенные в достоинство детей Божиих, которые уже не желают быть рабами страстей. 268 Если ты, ты сам, знаешь, что ты «плохая глина», ты сможешь дать сверхъестественный ответ – покой и радость в твоей душе будут возрастать все больше и больше при всяком унижении, обиде, клевете…
После Fiat! – «Да будет воля Твоя, Господи!» – рассуждай в этих случаях так: «И только это? Видно, вы меня не знаете, иначе вы бы этим не ограничились».
Если ты убежден, что заслуживаешь худшего, ты почувствуешь благодарность к обидчику и тебя обрадует то, что огорчило бы другого. 269 Чем выше статуя, тем сильнее стукнется она, если упадет. 270 Прибегай к духовному руководству все смиренней и пунктуальней – и в том смирение.
Представь себе (и не ошибешься, ведь в духовном руководстве с тобой говорит Бог), представь, что ты – ребенок, искренний ребенок, которого постепенно учат говорить, читать, распознавать цветы и птиц, радоваться, печалиться и видеть пол, по которому он ходит. 271 «Я все так же ничтожен…» – говоришь ты мне. А ведь раньше ты от этого страдал! Теперь же, ничего не уступая, ты приучаешься улыбаться и вновь начинать борьбу, все радостней. 272 Если ты разумен и скромен, то, должно быть, заметил, что учишься всегда… Это естественно: даже самые ученые до конца своих дней должны еще чему-нибудь учиться, иначе они перестанут быть учеными. 273 Господи, Ты так добр! Если мне надо стать апостолом, сделай меня посмиренней.
Солнце окутывает светом все, к чему прикоснется. Господи, заполни меня Своим светом, уподобь Себе, чтобы Твоя сладчайшая воля стала моей волей, и я стал орудием, которое Тебе нужно… Дай мне Твое безумие унижений – то, из-за которого Ты родился в бедности, не гнушался самой простой работой, был прибит гвоздями к бревну и уничижаешь Себя в Святых Дарах.
Дай мне все это, чтобы я познал себя и Тебя. Тогда я никогда не упущу из вида свое ничтожество. 274 Только глупые – упрямы; чем глупей – тем упрямей. 275 Не забывай, что в земных делах и другие тоже могут быть правы – они видят то же, что и ты, но с другой точки зрения, в другом освещении, с другими тенями и другими контурами.