Страница:
Из наиболее выдающихся плаваний по СМП после 1935-го были: проводка военных кораблей Балтийского флота на Дальний Восток (1936 г.), двойной рейс ледокола «И. Сталин» (1939 г.), снабжение продовольственными и промышленными товарами из бассейна Тихого океана Якутии и восточной части Советской Арктики, перегон дальневосточных военных кораблей в Баренцево море в годы Великой Отечественной войны 1941–1945 годов систематические переходы речных судов из европейских портов на реки Сибири (с 1948-го), рыболовецких судов на Дальний Восток (с 1951 г.), двойные грузовые рейсы дизель-электроходов «Лена», «Енисей» (с 1954 г.), осенние походы атомохода «Ленин» (1970–1971 гг.).
После Сталина ГУСМП, сократив численность почти вдвое, передали в руки Минморфлота СССР, сделав ее управлением (главком) Главсевморпути. В таком качестве дело пробыло с 1953 по 1964 год. Грузопоток по СМП тогда дорос до 1 миллиона 399 тысяч тонн. Именно в эти годы начинает создаваться атомный ледокольный флот. В 1959 году страна получает атомоход «Ленин», первый в мире.
С 1965 по 1970 год в Минморфлоте исчезает подразделение, отвечающее за Севморпуть в целом. Остается только отдел ледокольно-лоцманской проводки. В целом, конечно, ежегодный объем грузов растет – с 1455 тысяч тонн в 1965 до 2980 тысяч в 1970-м. Однако при этом с 1962 до 1970 года несколько раз американские ледоколы типа «Северный ветер» вторгаются в нашу Арктику, крейсируют у побережья Новой Земли. Только нота Москвы заставляет американцев прекратить эти миссии.
С 1971 до 1991 года продолжается период работы советской АСМП – Администрации Севморпути. В этот момент работа государственных пароходств координируется ею. В стране работает мощный атомный ледокольный флот. Для ледовой разведки широко используются авиация и космические аппараты. Грузопоток по СМП с 3 миллионов 32 тысяч тонн дорастает до рекордных 6 миллионов 579 тысяч тонн в 1987-м. (В 1991 г. он падает до 4894 тысяч тонн).
Таким образом, Советский Союз к 1984 году сделал все, чтобы успешно овладеть арктическими углеводородными сокровищами и надежно закрепить за собой сектор Северного Ледовитого океана. Хотя в мире его официально не признавали, ни одна сволочь не смела открыто оспорить русское право на Полярный сектор.
Однако первый шаг (пока еще юридический) сделал в 1984 году Андропов, этот предшественник Горбачева и «расейских вождей». Представитель сгнившего к тому времени КГБ. В 1984 году СССР, отказываясь от царско-сталинского секторального принципа раздела Арктики, подписывает Конвенцию ООН по морскому праву от 1982 года. И тем самым признали только 200-мильную зону, сделав центр СЛО как бы ничьим. Второе предательство совершать уже при Горби, в 1990-м. В Беринговом море. Было подписано соглашение Бейкера – Шеварднадзе, по которому в 1990 году США отошли 46 тысяч квадратных километров шельфа и 7 тысяч квадратных километров глубоководной центральной части, что лишило русских рыбаков возможности вылавливать ежегодно 200 тысяч тонн минтая.
Но самый главный обвал наступил после 1991 года, когда на месте СССР возникла слабая, сырьевая РФ с ублюдочной «элитой». Севморпуть теперь – один бардак и упадок, Северный флот загибается, судостроение накрылось медным тазом, наука – в загоне, а люди бегут из северных регионов.
Возьмем тот же СМП. Что происходит сегодня? Красивые планы использования СМП как трансконтинентальной международной трассы есть. Имеются прогнозы о скором возрастании грузопотоков по пути до 20 и даже 30 миллионов тонн в год, особенно за счет добычи углеводородов на шельфе арктических морей. А вот нормального государственного управления Севморпутем нет!
– Нет ни одного федерального органа, в положении которого было бы записано: именно он отвечает за трассу! – считает капитан дальнего плавания Владимир Михайличенко, бывший начальник АСМП, а ныне – исполнительный директор «Некоммерческого партнерства по координации использования СМП». – Реформа 2004 года нанесла страшный урон. Ушли с работы многие профессионалы, специалисты с опытом, что складывался десятилетиями…
Изнашивается флот атомных ледоколов. Формально у Эрэфии – семь атомоходов. Но, к сожалению, вывести в море более трех атомных ледоколов РФ сегодня не в состоянии: не хватает квалифицированных экипажей. Скоро атомоходов у нас не будет. В 2015 году из эксплуатации должны выйти «Таймыр» и «Вайгач». Уже уходит на покой «Арктика». К 2018 году из ныне действующих ядерных ледоколов должны остаться в строю лишь «Ямал» и «50 лет Победы». Слабое место у наших атомоходов – ресурс атомных паропроизводящих установок. Их строили с гарантийным сроком работы в 100 тысяч часов. Конечно, для кораблей типа «Арктика» ресурс продлили до 175 тысяч часов, а для «финнов» – до 150 тысяч. Но и продленный ресурс исчерпывается.
Между тем без атомных ледоколов Севморпуть немыслим. Пока на нем не сказывается пресловутое «глобальное потепление». Ледовая обстановка его трасс по-прежнему сложна. Более того, все громче голоса ученых, предрекающих обратный процесс: глобальное похолодание. В этом варианте надобность в ядерных «стражах пути» только возрастет.
Таким образом, РФ в Арктике рискует остаться практически без атомных ледоколов. А если взять Северный флот? С советских времен его возможности сократились в несколько раз. Восстановление его мощи сомнительно: «бело-сине-красные» успели разгромить кораблестроение. Морская авиация СФ практически сведена к нулю. ВВС РФ? Уже металлолом.
И в этих условиях РФ решила вновь претендовать на прежний царско-сталинский сектор в СЛО. Она первой представила свою заявку на гигантский (1,2 млн. квадратных километров) арктический сектор еще в 2001-м – и намерена дать бой за свои права. Но вот чем давать этот бой? Пустыми словесами верховных балаболок Эрэфии?
Вот почему на Западе сегодня всерьез стоят планы: захватить контроль над некогда русско-советским сектором в Арктике.
Здесь есть, что отбирать у русских. На шельфе Карского моря обнаружено уже 16 крупных газовых структур. Ситуация уникальна: пробурили всего две скважины – и вскрыли два (!) уникальных газоконденсатных гиганта. Конечно, бурили не наобум, но все же результативность поразительна.
В море Лаптевых, например, еще не пробурено ни одной скважины, но предварительные сведения геофизической разведки убеждают: зона эта весьма перспективна, она напоминает дельту реки Маккензи. В нефтяной геологии древние дельты рек – это всегда перспективные области. Здесь же – древняя дельта Лены, где мощность осадочного чехла семь-восемь километров, а значит, возможны крупные скопления нефти и газа.
Ближе к востоку – Восточно-Сибирское море, это тоже большой осадочный бассейн. Правда, сведения о нем скудные, потому делать прогнозы преждевременно. А вот Чукотское море очень напоминает аналогичный шельф у Аляски, больше того, это как бы продолжение тех же структур. Здесь также можно рассчитывать на хорошие результаты.
А Баренцево море? Штокман – лишь одно из месторождений в Баренцево-Карском бассейне, и не самое крупное. А вот в южной части шельфа – самое крупное скопление газа на Земле. За это-то и разворачивается борьба.
Большое внимание сейчас уделяется трем ресурсным зонам:
– нефтяные месторождения Тимано-Печорской нефтегазоносной провинции;
– газоконденсатные месторождения полуострова Ямал и нефтяные в районе Обской губы;
– нефтяные и газоконденсатные месторождения шельфа Баренцева моря.
Сейчас в регионе разведанные запасы оцениваются в следующих цифрах: 62,5 триллионов кубометров газа, 9 миллиардов тонн нефти (шельф), на берегу – 3,5 млрд. тонн нефти. Все вместе это составляет, по русским оценкам, до 25–30 % мировых запасов углеводородов. По данным Геологического комитета США, на долю Арктики приходится порядка 22 % неосвоенных, технически доступных месторождений, включая 30 % газовых месторождений и 13 % нефтяных месторождений.
При этом разработка углеводородов в Арктике может стать выгодной после наступления эры нефтяного дефицита. Она становится еще выгоднее, если исходить из того, что снабжение нефтью и газом из Арктики позволяет избежать всякой зависимости от беспокойных, страдающих исламским фанатизмом арабов. Для США получить контроль не только над восточно-сибирскими, но и над полярными углеводородами – естественный путь к обузданию Китая и к сохранению глобальной гегемонии.
Недаром вскоре после увеселительно-развлекательного установления расеянского флажка на дне полюса летом 2007 года американский журнал «Тайм» разразился статьей, в которой обвинил Россию в «намерении аннексировать весь Северный полюс». А до того зампред комитета по иностранным делам Ричард Лугар потребовал незамедлительно присоединиться к Конвенции по морскому праву, чтобы Москва не закрепила за собой регионы, богатые нефтью и газом.
Еще в 2002 году министр энергетики США Спенсер Абрахам заявил, что Америка готова профинансировать геологическое изучение арктического шельфа России, чтобы выяснить, какое из месторождений представляет наибольший интерес для западных инвестиций. Оно и понятно: бело-сине-красная Расея не ведет нормальной разведки на шельфе своих шельфовых морей. Разведка шельфа северных морей шла в Советском Союзе с 70-х годов. Наиболее активно – в 1980-е годы. Последнее активное разведывательное бурение проводилось в 1991 году. До 2002 года велись только сейсморазведка и единичные буровые работы.
Добавим для полноты картины: РФ не имеет технологий для добычи углеводородов в океане с буровых платформ. Зато такая техника есть у Соединенных Штатов. Хотя бы у той же «Халлибертон». А еще круче есть технология у Норвегии: она умеет строить платформы для добычи нефти в морях, скованных льдом! Норвежцы не громили своего судостроения, как «постсовки» после 1991 года. И потому для Запада РФ в Арктике бесполезна: ни геологоразведку вести, ни добывать сама не умеет, в военном плане – слаба, Севморпуть запустила и довела до ручки, кораблей не строит.
РФ силится доказать свои права на прежний русско-советский сектор «до полюса» тем, что идущий к нему подводный хребет Ломоносова – продолжение сибирского шельфа. Но Канада доказывает обратное: это, мол, наше продолжение. И Дания туда же: мол, хребет – продолжение датской Гренландии. А США вообще сей аргумент не признают. По их мнению, океанические хребты никакого отношения к суше не имеют. По словам представителя Госдепа Тома Кейси (август 2007 г.), русский флаг не является юридическим аргументом, а спорные хребты имеют океаническое происхождение и, «следовательно, не являются частью континентального шельфа какого-либо государства». При этом научно доказать свои права на хребет Ломоносова Эрэфия не в силах.
Этим крайне озабочен директор Института географии РАН академик Владимир Котляков. Дескать, флаг на дне полюса бодро летом 2007 года установили, страсти разожгли серьезные, а дальше что?
– Доказать, что хребет Ломоносова – продолжение нашего шельфа, умозрительно или традиционными исследованиями с борта корабля невозможно, – считает Владимир Михайлович. – Необходимо бурить глубокие скважины – с борта судна, прямо в океане. А у нас – ни оборудования, ни кораблей…
По словам академика, иностранцы, ведя исследования, пробурили в Северном Ледовитом океане сотни скважин. Кстати, технологией бурения в замерзшем море владеют пока только норвежцы – наши конкуренты в претензиях на арктический сектор.
А доказывать обоснованность своей заявки на приполюсную область РФ придется, причем очень основательно. Как считает директор Института географии, в мире русских никогда не любили и не будут любить впредь. А потому и относиться будут к нашим научным доказательствам с особой придирчивостью. Скажем, на тот же хребет Ломоносова претендуют и Канада, и Дания, коей принадлежит Гренландия. И все считают эту горную цепь продолжением своего шельфа…
– Хребет Ломоносова расположен очень интересно. У него есть провалы с обеих оконечностей – и к нашим, и к канадским берегам, – говорит ученый. – А то флажок поставили и радуемся. Поставили – теперь бурить надо…
К сожалению, пока нет никаких оснований ожидать, что завтра в РФ появятся буровые платформы ледового класса, способные работать в приполюсной акватории СЛО. Глупо рассчитывать и на то, что норвежцы бросятся нам помогать в полярных исследованиях. А без результатов глубинных бурений заявка РФ на прежний советский сектор Арктики практически не имеет шансов на признание.
Что перед нами? Не что иное, как подготовка конфликта за вышибание русских из Арктики!
Очевиден состав участников такого вышибания нас из Полярного бассейна: главарь – США, их союзники – канадцы, норвежцы, датчане. Все вместе они прекрасно колонизируют советское арктическое наследство. Пошли вон, расеяне вонючие! У нас, людей цивилизованных, есть все, чтобы осваивать полярные области, а у вас, варваров-деградантов, ничего нет.
Янки уже и на наш Севморпуть претензии предъявили. Пока важнейшие проливы на СМП закрыты льдом (Карские ворота, Югорский Шар, Маточкин Шар, проливы Вилькицкого, Санникова, Дмитрия Лаптева, Лонга), плавание через них регулируется отечественными «Правилами плавания по трассам СМП». Да, на недискриминационной основе, но по нашим правилам, под проводкой Штаба морских операций. Сей порядок закреплен еще и Конвенцией ООН по морскому праву 1982 года, где есть статья 234-я («Покрытые льдом районы»). Мы пользуемся этим правом, ибо трассы СМП закрыты льдом более шести месяцев каждый год.
Надо отметить, что США такого порядка признавать не желают, конвенцию 1982 года не ратифицировали, и сегодня, когда проливы скованы льдами, настаивают на том, чтобы рассматривать их как международные, с режимом свободного плавания. Такие же, как Бельт, Гибралтар или Каттегат, например. Американцы исповедуют доктрину «свободы морей». Передавая власть Бараку Обаме, прежний президент Буш-младший 9.01.2009 г. подписал директиву, где прямо сказано: «Северный морской путь включает проливы, используемые для международного судоходства; режим транзитного прохода применяется к проходу через оба этих маршрута (СМП и Северо-Западный проход вдоль берегов Канады. – Прим. ред.). Сохранение прав и обязанностей, касающихся навигации и полетов в арктическом регионе, поддерживает нашу способность осуществлять эти права во всем мире, в том числе и в стратегических проливах…»
То есть Соединенные Штаты уже сейчас оспаривают исключительное право РФ на проливы по трассам Севморпути. А что будет, если они вдруг очистятся от льдов благодаря потеплению климата? Или когда и без всякого «глобопотепления» по СМП пойдет международная по масштабам перевозка углеводородов? США не стесняются заявлять о том, что международный характер этих проливов они намерены защищать силами своих ВМС.
Вот вам еще один повод для войны против ослабевших остатков России. Ведь на кону стоят громадные энергетические ресурсы! Они – еще один рычаг власти над миром.
Северно-расеянские трепыхания
После Сталина ГУСМП, сократив численность почти вдвое, передали в руки Минморфлота СССР, сделав ее управлением (главком) Главсевморпути. В таком качестве дело пробыло с 1953 по 1964 год. Грузопоток по СМП тогда дорос до 1 миллиона 399 тысяч тонн. Именно в эти годы начинает создаваться атомный ледокольный флот. В 1959 году страна получает атомоход «Ленин», первый в мире.
С 1965 по 1970 год в Минморфлоте исчезает подразделение, отвечающее за Севморпуть в целом. Остается только отдел ледокольно-лоцманской проводки. В целом, конечно, ежегодный объем грузов растет – с 1455 тысяч тонн в 1965 до 2980 тысяч в 1970-м. Однако при этом с 1962 до 1970 года несколько раз американские ледоколы типа «Северный ветер» вторгаются в нашу Арктику, крейсируют у побережья Новой Земли. Только нота Москвы заставляет американцев прекратить эти миссии.
С 1971 до 1991 года продолжается период работы советской АСМП – Администрации Севморпути. В этот момент работа государственных пароходств координируется ею. В стране работает мощный атомный ледокольный флот. Для ледовой разведки широко используются авиация и космические аппараты. Грузопоток по СМП с 3 миллионов 32 тысяч тонн дорастает до рекордных 6 миллионов 579 тысяч тонн в 1987-м. (В 1991 г. он падает до 4894 тысяч тонн).
Таким образом, Советский Союз к 1984 году сделал все, чтобы успешно овладеть арктическими углеводородными сокровищами и надежно закрепить за собой сектор Северного Ледовитого океана. Хотя в мире его официально не признавали, ни одна сволочь не смела открыто оспорить русское право на Полярный сектор.
Однако первый шаг (пока еще юридический) сделал в 1984 году Андропов, этот предшественник Горбачева и «расейских вождей». Представитель сгнившего к тому времени КГБ. В 1984 году СССР, отказываясь от царско-сталинского секторального принципа раздела Арктики, подписывает Конвенцию ООН по морскому праву от 1982 года. И тем самым признали только 200-мильную зону, сделав центр СЛО как бы ничьим. Второе предательство совершать уже при Горби, в 1990-м. В Беринговом море. Было подписано соглашение Бейкера – Шеварднадзе, по которому в 1990 году США отошли 46 тысяч квадратных километров шельфа и 7 тысяч квадратных километров глубоководной центральной части, что лишило русских рыбаков возможности вылавливать ежегодно 200 тысяч тонн минтая.
Но самый главный обвал наступил после 1991 года, когда на месте СССР возникла слабая, сырьевая РФ с ублюдочной «элитой». Севморпуть теперь – один бардак и упадок, Северный флот загибается, судостроение накрылось медным тазом, наука – в загоне, а люди бегут из северных регионов.
Возьмем тот же СМП. Что происходит сегодня? Красивые планы использования СМП как трансконтинентальной международной трассы есть. Имеются прогнозы о скором возрастании грузопотоков по пути до 20 и даже 30 миллионов тонн в год, особенно за счет добычи углеводородов на шельфе арктических морей. А вот нормального государственного управления Севморпутем нет!
– Нет ни одного федерального органа, в положении которого было бы записано: именно он отвечает за трассу! – считает капитан дальнего плавания Владимир Михайличенко, бывший начальник АСМП, а ныне – исполнительный директор «Некоммерческого партнерства по координации использования СМП». – Реформа 2004 года нанесла страшный урон. Ушли с работы многие профессионалы, специалисты с опытом, что складывался десятилетиями…
Изнашивается флот атомных ледоколов. Формально у Эрэфии – семь атомоходов. Но, к сожалению, вывести в море более трех атомных ледоколов РФ сегодня не в состоянии: не хватает квалифицированных экипажей. Скоро атомоходов у нас не будет. В 2015 году из эксплуатации должны выйти «Таймыр» и «Вайгач». Уже уходит на покой «Арктика». К 2018 году из ныне действующих ядерных ледоколов должны остаться в строю лишь «Ямал» и «50 лет Победы». Слабое место у наших атомоходов – ресурс атомных паропроизводящих установок. Их строили с гарантийным сроком работы в 100 тысяч часов. Конечно, для кораблей типа «Арктика» ресурс продлили до 175 тысяч часов, а для «финнов» – до 150 тысяч. Но и продленный ресурс исчерпывается.
Между тем без атомных ледоколов Севморпуть немыслим. Пока на нем не сказывается пресловутое «глобальное потепление». Ледовая обстановка его трасс по-прежнему сложна. Более того, все громче голоса ученых, предрекающих обратный процесс: глобальное похолодание. В этом варианте надобность в ядерных «стражах пути» только возрастет.
Таким образом, РФ в Арктике рискует остаться практически без атомных ледоколов. А если взять Северный флот? С советских времен его возможности сократились в несколько раз. Восстановление его мощи сомнительно: «бело-сине-красные» успели разгромить кораблестроение. Морская авиация СФ практически сведена к нулю. ВВС РФ? Уже металлолом.
И в этих условиях РФ решила вновь претендовать на прежний царско-сталинский сектор в СЛО. Она первой представила свою заявку на гигантский (1,2 млн. квадратных километров) арктический сектор еще в 2001-м – и намерена дать бой за свои права. Но вот чем давать этот бой? Пустыми словесами верховных балаболок Эрэфии?
Вот почему на Западе сегодня всерьез стоят планы: захватить контроль над некогда русско-советским сектором в Арктике.
Здесь есть, что отбирать у русских. На шельфе Карского моря обнаружено уже 16 крупных газовых структур. Ситуация уникальна: пробурили всего две скважины – и вскрыли два (!) уникальных газоконденсатных гиганта. Конечно, бурили не наобум, но все же результативность поразительна.
В море Лаптевых, например, еще не пробурено ни одной скважины, но предварительные сведения геофизической разведки убеждают: зона эта весьма перспективна, она напоминает дельту реки Маккензи. В нефтяной геологии древние дельты рек – это всегда перспективные области. Здесь же – древняя дельта Лены, где мощность осадочного чехла семь-восемь километров, а значит, возможны крупные скопления нефти и газа.
Ближе к востоку – Восточно-Сибирское море, это тоже большой осадочный бассейн. Правда, сведения о нем скудные, потому делать прогнозы преждевременно. А вот Чукотское море очень напоминает аналогичный шельф у Аляски, больше того, это как бы продолжение тех же структур. Здесь также можно рассчитывать на хорошие результаты.
А Баренцево море? Штокман – лишь одно из месторождений в Баренцево-Карском бассейне, и не самое крупное. А вот в южной части шельфа – самое крупное скопление газа на Земле. За это-то и разворачивается борьба.
Большое внимание сейчас уделяется трем ресурсным зонам:
– нефтяные месторождения Тимано-Печорской нефтегазоносной провинции;
– газоконденсатные месторождения полуострова Ямал и нефтяные в районе Обской губы;
– нефтяные и газоконденсатные месторождения шельфа Баренцева моря.
Сейчас в регионе разведанные запасы оцениваются в следующих цифрах: 62,5 триллионов кубометров газа, 9 миллиардов тонн нефти (шельф), на берегу – 3,5 млрд. тонн нефти. Все вместе это составляет, по русским оценкам, до 25–30 % мировых запасов углеводородов. По данным Геологического комитета США, на долю Арктики приходится порядка 22 % неосвоенных, технически доступных месторождений, включая 30 % газовых месторождений и 13 % нефтяных месторождений.
При этом разработка углеводородов в Арктике может стать выгодной после наступления эры нефтяного дефицита. Она становится еще выгоднее, если исходить из того, что снабжение нефтью и газом из Арктики позволяет избежать всякой зависимости от беспокойных, страдающих исламским фанатизмом арабов. Для США получить контроль не только над восточно-сибирскими, но и над полярными углеводородами – естественный путь к обузданию Китая и к сохранению глобальной гегемонии.
Недаром вскоре после увеселительно-развлекательного установления расеянского флажка на дне полюса летом 2007 года американский журнал «Тайм» разразился статьей, в которой обвинил Россию в «намерении аннексировать весь Северный полюс». А до того зампред комитета по иностранным делам Ричард Лугар потребовал незамедлительно присоединиться к Конвенции по морскому праву, чтобы Москва не закрепила за собой регионы, богатые нефтью и газом.
Еще в 2002 году министр энергетики США Спенсер Абрахам заявил, что Америка готова профинансировать геологическое изучение арктического шельфа России, чтобы выяснить, какое из месторождений представляет наибольший интерес для западных инвестиций. Оно и понятно: бело-сине-красная Расея не ведет нормальной разведки на шельфе своих шельфовых морей. Разведка шельфа северных морей шла в Советском Союзе с 70-х годов. Наиболее активно – в 1980-е годы. Последнее активное разведывательное бурение проводилось в 1991 году. До 2002 года велись только сейсморазведка и единичные буровые работы.
Добавим для полноты картины: РФ не имеет технологий для добычи углеводородов в океане с буровых платформ. Зато такая техника есть у Соединенных Штатов. Хотя бы у той же «Халлибертон». А еще круче есть технология у Норвегии: она умеет строить платформы для добычи нефти в морях, скованных льдом! Норвежцы не громили своего судостроения, как «постсовки» после 1991 года. И потому для Запада РФ в Арктике бесполезна: ни геологоразведку вести, ни добывать сама не умеет, в военном плане – слаба, Севморпуть запустила и довела до ручки, кораблей не строит.
РФ силится доказать свои права на прежний русско-советский сектор «до полюса» тем, что идущий к нему подводный хребет Ломоносова – продолжение сибирского шельфа. Но Канада доказывает обратное: это, мол, наше продолжение. И Дания туда же: мол, хребет – продолжение датской Гренландии. А США вообще сей аргумент не признают. По их мнению, океанические хребты никакого отношения к суше не имеют. По словам представителя Госдепа Тома Кейси (август 2007 г.), русский флаг не является юридическим аргументом, а спорные хребты имеют океаническое происхождение и, «следовательно, не являются частью континентального шельфа какого-либо государства». При этом научно доказать свои права на хребет Ломоносова Эрэфия не в силах.
Этим крайне озабочен директор Института географии РАН академик Владимир Котляков. Дескать, флаг на дне полюса бодро летом 2007 года установили, страсти разожгли серьезные, а дальше что?
– Доказать, что хребет Ломоносова – продолжение нашего шельфа, умозрительно или традиционными исследованиями с борта корабля невозможно, – считает Владимир Михайлович. – Необходимо бурить глубокие скважины – с борта судна, прямо в океане. А у нас – ни оборудования, ни кораблей…
По словам академика, иностранцы, ведя исследования, пробурили в Северном Ледовитом океане сотни скважин. Кстати, технологией бурения в замерзшем море владеют пока только норвежцы – наши конкуренты в претензиях на арктический сектор.
А доказывать обоснованность своей заявки на приполюсную область РФ придется, причем очень основательно. Как считает директор Института географии, в мире русских никогда не любили и не будут любить впредь. А потому и относиться будут к нашим научным доказательствам с особой придирчивостью. Скажем, на тот же хребет Ломоносова претендуют и Канада, и Дания, коей принадлежит Гренландия. И все считают эту горную цепь продолжением своего шельфа…
– Хребет Ломоносова расположен очень интересно. У него есть провалы с обеих оконечностей – и к нашим, и к канадским берегам, – говорит ученый. – А то флажок поставили и радуемся. Поставили – теперь бурить надо…
К сожалению, пока нет никаких оснований ожидать, что завтра в РФ появятся буровые платформы ледового класса, способные работать в приполюсной акватории СЛО. Глупо рассчитывать и на то, что норвежцы бросятся нам помогать в полярных исследованиях. А без результатов глубинных бурений заявка РФ на прежний советский сектор Арктики практически не имеет шансов на признание.
Что перед нами? Не что иное, как подготовка конфликта за вышибание русских из Арктики!
Очевиден состав участников такого вышибания нас из Полярного бассейна: главарь – США, их союзники – канадцы, норвежцы, датчане. Все вместе они прекрасно колонизируют советское арктическое наследство. Пошли вон, расеяне вонючие! У нас, людей цивилизованных, есть все, чтобы осваивать полярные области, а у вас, варваров-деградантов, ничего нет.
Янки уже и на наш Севморпуть претензии предъявили. Пока важнейшие проливы на СМП закрыты льдом (Карские ворота, Югорский Шар, Маточкин Шар, проливы Вилькицкого, Санникова, Дмитрия Лаптева, Лонга), плавание через них регулируется отечественными «Правилами плавания по трассам СМП». Да, на недискриминационной основе, но по нашим правилам, под проводкой Штаба морских операций. Сей порядок закреплен еще и Конвенцией ООН по морскому праву 1982 года, где есть статья 234-я («Покрытые льдом районы»). Мы пользуемся этим правом, ибо трассы СМП закрыты льдом более шести месяцев каждый год.
Надо отметить, что США такого порядка признавать не желают, конвенцию 1982 года не ратифицировали, и сегодня, когда проливы скованы льдами, настаивают на том, чтобы рассматривать их как международные, с режимом свободного плавания. Такие же, как Бельт, Гибралтар или Каттегат, например. Американцы исповедуют доктрину «свободы морей». Передавая власть Бараку Обаме, прежний президент Буш-младший 9.01.2009 г. подписал директиву, где прямо сказано: «Северный морской путь включает проливы, используемые для международного судоходства; режим транзитного прохода применяется к проходу через оба этих маршрута (СМП и Северо-Западный проход вдоль берегов Канады. – Прим. ред.). Сохранение прав и обязанностей, касающихся навигации и полетов в арктическом регионе, поддерживает нашу способность осуществлять эти права во всем мире, в том числе и в стратегических проливах…»
То есть Соединенные Штаты уже сейчас оспаривают исключительное право РФ на проливы по трассам Севморпути. А что будет, если они вдруг очистятся от льдов благодаря потеплению климата? Или когда и без всякого «глобопотепления» по СМП пойдет международная по масштабам перевозка углеводородов? США не стесняются заявлять о том, что международный характер этих проливов они намерены защищать силами своих ВМС.
Вот вам еще один повод для войны против ослабевших остатков России. Ведь на кону стоят громадные энергетические ресурсы! Они – еще один рычаг власти над миром.
Северно-расеянские трепыхания
Давайте не обманывать себя: сколько стратегий освоения Арктики в РФ ни принимай, какие решения на Совбезе ни выноси – все равно полярные области, доставшиеся РФ от СССР, может удержать только де-факто великая и развитая держава. Сырьевая, низкотехнологичная страна просто выронит эти богатства из рук.
Чтобы удержать Арктику, нам необходимы:
– сильный Северный флот, дополненный авианосцами, возможно, объединенный с Тихоокеанским, способным маневрировать вдоль Северного морского пути;
– мощный гражданский флот и полноценно оборудованная, действующая, перехватывающая часть мировых грузопотоков трасса СМП – Северного морского пути;
– передовое кораблестроение;
– отличная спутниковая группировка, способная обеспечивать задачи навигации, дистанционного зондирования земли, целеуказания и наведения высокоточного оружия и т. д.;
– передовые, инновационные транспортные системы в регионе, в частности экранопланы;
– на их основе – хорошая связь с материковой частью страны;
– сильная атомная промышленность, могущая обеспечить и мини-атомные станции для северных поселений, и нужды атомных ледоколов, и ядерный подводный флот в Заполярье;
– сильная авиация всех назначений, аэродромная и аэронавигационная сеть;
– передовые системы связи;
– новое градостроение;
– технологии добычи нефти и газа на шельфе;
– мощная наука с приборной базой, отличными кадрами, с «эскадрой» новейших глубоководных аппаратов.
Список можно продолжать и дальше. Вывод же ясен: чтобы удержать Арктику, нужен единый комплексный план развития всей страны. Арктика в нем должна стать органической частью. То есть РФ необходимы и ясный образ будущего (его пока нет), и новые пятилетние планы инновационного развития (нет), и внятная Промышленная доктрина (нет). Все, что имеется, – это суррогаты и некие «прогнозы» вместо активных планов.
Вы думаете, в США этого всего не видят-не ведают? Ха!
Сейчас бело-сине-красные, кажется, делают все для позорной потери северных владений. И это видно по множеству направлений.
Поговорите с гидрометеорологами. После гибели СССР их система в Арктике только деградировала.
Итак, что было нужно буквально еще вчера? Наличие обязательной (закрепленной соответствующими законодательными актами РФ) системы обеспечения гидрометеорологической безопасности работ на шельфе. Ее нет!
В РФ наблюдается острейший дефицит, (а по ряду параметров – и полное отсутствие) надежных отечественных автоматических средств измерений гидрометеорологических параметров. Отечественная – еще советская – система сбора и распределения космических данных устарела, а во многом и просто развалилась. Сегодня очевидна неработоспособность группировки наших природоресурсных спутников. Вопиющей проблемой стало отсутствие развитых отечественных спутниковых систем связи и позиционирования. Прибавим к этому недостаточное развитие нормативно-правовой основы освоения шельфа и обеспечения гидрометеорологической безопасности таких работ.
Стратегической государственной задачей остается создание необходимого уровня и качества специализированного гидрометеорологического обеспечения работ на шельфе. Уровня, позволяющего снизить пагубное воздействие опасных гидрометеорологических и/или геофизических явлений при освоении минерально-сырьевых ресурсов Арктики и при судоходстве в СЛО.
Но это пока лишь намерения. А какова реальность? Развал – другого слова не подберешь.
Функционирование государственной арктической наблюдательной сети тонет в море проблем. Вот, скажем, неудовлетворительная конфигурация сети и нарушение ведомственных нормативов плотности пунктов наблюдений, когда расстояния между метеорологическими станциями в 2–2,5 раза (а между аэрологическими – в 3–4 раза) превышают допустимые пределы. Все это приводит к тому, что многие высокоширотные районы попросту «не просматриваются». Невозможно давать нормальные сводки погоды!
На фоне развала нашей гидрометеосети в Норвегии, к примеру, создается современный информационный центр слежения за ледовой и гидрометеорологической обстановкой в западной Арктике.
Стоимость содержания полярных станций (ПС), особенно труднодоступных станций (ТДС), из-за необходимости создания автономного энергохозяйства, систем связи, из-за высокой стоимости снабжения и его доставки (которая зачастую превышает стоимость завозимых грузов) на порядок превышает стоимость содержания пунктов наблюдений в континентальных районах РФ! В условиях скудного финансирования из федерального бюджета все это привело к изношенности основных фондов, включая средства жизнеобеспечения и связи, к неудовлетворительному техническому обеспечению производства наблюдений приборами и оборудованием. Обновление технических средств осуществляется черепашьими темпами – не более 10 % в год. То есть гидрометеорология в русской Арктике сегодня – ни к черту.
А проблема кадров? Станции укомплектованы ими на 60 %. Люди не желают работать в суровых условиях на грошовые расеянские зарплаты, что нынче ниже прожиточного минимума. Большинство работников Роскомгидромета на Севере получают оклады на уровне 7–8-го разряда ЕТС. Это вам не советские времена, когда метеорологи в Арктике получали царские зарплаты.
Давайте возьмем такое важное дело, как контроль за ледовой обстановкой. Без этого не будет ни полноценной работы СМП, ни добычи углеводородов. Сегодня за льдами следят уже не с помощью авиации, а из космоса, со спутников.
Хвала небесам, что СССР успел создать такую штуку, как автоматизированная ледово-информационная система для Арктики (система «Север»)! Ее разработали для оперативного освещения обстановки и обеспечения различных видов морской деятельности. Первую очередь системы в 1989 году приняли в промышленную эксплуатацию.
Но теперь она устарела. Расеянская же группировка метеорологических спутников Земли находится в кризисном состоянии. Создание в рамках Федеральной космической программы России на 2006–2015 годы орбитальной группировки гидрометеорологического назначения на основе космических комплексов «Метеор-3М», «Электро» не позволит получать необходимый объем гидрометеорологических данных! Блин, все, что делают бело-сине-красные уроды, на порядок хуже советского!
А вот за рубежом спутниковые инструментальные средства мониторинга льдов высокого разрешения (50–150 метров на местности) уже 10–15 лет как внедрены в практику гидрометеорологического обслуживания судоходства во льдах и продолжают совершенствоваться! Данные о морских льдах, получаемые от европейских и канадских спутников, вполне удовлетворяют основных потребителей в регионе. Мы здесь полностью зависим от стран-конкурентов по «битве за Арктику»! Вы, блин, думали обойтись втыканием флажка на полюсе, придурки расеянские?
Да, наша наука обладает современными технологиями обработки спутниковой информации для нужд ледового мониторинга арктических морей ради обеспечения навигации. Однако организации Росгидромета вынуждены работать в основном (на 99,5 %!) на данных зарубежных спутников. Для обеспечения информационной независимости РФ необходимо начать создание собственной группировки спутников, оснащенных обзорными радиолокаторами. Но где, мать вашу, работы по их созданию?
Чтобы сохранить паритет в международном обмене гидрометеорологической информацией в мирное время, а заодно обеспечить независимость РФ от международной космической системы при освещении арктического региона страны в военное время, надо потратить изрядные силы и средства для воссоздания работоспособной национальной группировки космических аппаратов. Именно они должны обеспечить, помимо всего прочего, в том числе решение океанографических задач. Их надо оснастить радиолокационными комплексами. Здесь же и модернизация наземного комплекса приема, обработки и распространения спутниковых данных.
Комплексное решение задач гидрометеорологического мониторинга арктического региона Земли вроде бы предусмотрено в проекте многоцелевой космической системы «Арктика» в рамках подпрограммы «Освоение и использование Арктики» ФЦП «Мировой океан». Но будет ли все это выполнено?
По свидетельству академика В. Котлякова, наша наука давно ставила перед Роскосмосом задачу: развернуть спутниковую систему «Арктика» с двумя аппаратами на полярных орбитах. «Арктика» позволила бы отслеживать природно-климатические процессы в режиме реального времени. Но систему не стали делать даже в докризисные времена – чего уж говорить о кризисных?
Словом, пока Российская Федерация бросается в борьбу за Арктику полностью неподготовленной.
Так, в 2007 году США окончательно развернули на Аляске проект HAARP. Это – огромный комплекс трансляции высокочастотных радиоволн в ионосферу (в область полярных сияний). С большими антенными полями. Исследованиями здесь заправляет «Лаборатория Филипс», развернутая на базе ВВС США в Кэртленде (Нью-Мексико). По некоторым сведениям, комплекс используется лабораториями астро– и геофизики Центра космических технологий ВВС США.
Сведения о военном применении HAARP смутны. Одно, кажется, ясно – воздействуя на ионосферу планеты высокочастотным радиоизлучением в приполярной области, ты можешь влиять на климат, а может быть, и на процессы в недрах Земли. Можно вызывать стихийные бедствия, нарушения в работе радиосвязи. Некоторые отечественные ученые полагают, что через ионосферу можно воздействовать и на организмы людей в нужных регионах планеты. По сути дела, это – геофизическое оружие в стадии его зарождения.
Ничего подобного ХААРП у Российской Федерации в полярных областях нет. Состояние с геофизическими исследованиями в русской Арктике таково, что мы сегодня даже не сможем установить факт применения против нас «ионосферного оружия». А что, если его применят против нас в ходе конфликта за приполярные участки океанского дна?
Чтобы удержать Арктику, нам необходимы:
– сильный Северный флот, дополненный авианосцами, возможно, объединенный с Тихоокеанским, способным маневрировать вдоль Северного морского пути;
– мощный гражданский флот и полноценно оборудованная, действующая, перехватывающая часть мировых грузопотоков трасса СМП – Северного морского пути;
– передовое кораблестроение;
– отличная спутниковая группировка, способная обеспечивать задачи навигации, дистанционного зондирования земли, целеуказания и наведения высокоточного оружия и т. д.;
– передовые, инновационные транспортные системы в регионе, в частности экранопланы;
– на их основе – хорошая связь с материковой частью страны;
– сильная атомная промышленность, могущая обеспечить и мини-атомные станции для северных поселений, и нужды атомных ледоколов, и ядерный подводный флот в Заполярье;
– сильная авиация всех назначений, аэродромная и аэронавигационная сеть;
– передовые системы связи;
– новое градостроение;
– технологии добычи нефти и газа на шельфе;
– мощная наука с приборной базой, отличными кадрами, с «эскадрой» новейших глубоководных аппаратов.
Список можно продолжать и дальше. Вывод же ясен: чтобы удержать Арктику, нужен единый комплексный план развития всей страны. Арктика в нем должна стать органической частью. То есть РФ необходимы и ясный образ будущего (его пока нет), и новые пятилетние планы инновационного развития (нет), и внятная Промышленная доктрина (нет). Все, что имеется, – это суррогаты и некие «прогнозы» вместо активных планов.
Вы думаете, в США этого всего не видят-не ведают? Ха!
Сейчас бело-сине-красные, кажется, делают все для позорной потери северных владений. И это видно по множеству направлений.
Поговорите с гидрометеорологами. После гибели СССР их система в Арктике только деградировала.
Итак, что было нужно буквально еще вчера? Наличие обязательной (закрепленной соответствующими законодательными актами РФ) системы обеспечения гидрометеорологической безопасности работ на шельфе. Ее нет!
В РФ наблюдается острейший дефицит, (а по ряду параметров – и полное отсутствие) надежных отечественных автоматических средств измерений гидрометеорологических параметров. Отечественная – еще советская – система сбора и распределения космических данных устарела, а во многом и просто развалилась. Сегодня очевидна неработоспособность группировки наших природоресурсных спутников. Вопиющей проблемой стало отсутствие развитых отечественных спутниковых систем связи и позиционирования. Прибавим к этому недостаточное развитие нормативно-правовой основы освоения шельфа и обеспечения гидрометеорологической безопасности таких работ.
Стратегической государственной задачей остается создание необходимого уровня и качества специализированного гидрометеорологического обеспечения работ на шельфе. Уровня, позволяющего снизить пагубное воздействие опасных гидрометеорологических и/или геофизических явлений при освоении минерально-сырьевых ресурсов Арктики и при судоходстве в СЛО.
Но это пока лишь намерения. А какова реальность? Развал – другого слова не подберешь.
Функционирование государственной арктической наблюдательной сети тонет в море проблем. Вот, скажем, неудовлетворительная конфигурация сети и нарушение ведомственных нормативов плотности пунктов наблюдений, когда расстояния между метеорологическими станциями в 2–2,5 раза (а между аэрологическими – в 3–4 раза) превышают допустимые пределы. Все это приводит к тому, что многие высокоширотные районы попросту «не просматриваются». Невозможно давать нормальные сводки погоды!
На фоне развала нашей гидрометеосети в Норвегии, к примеру, создается современный информационный центр слежения за ледовой и гидрометеорологической обстановкой в западной Арктике.
Стоимость содержания полярных станций (ПС), особенно труднодоступных станций (ТДС), из-за необходимости создания автономного энергохозяйства, систем связи, из-за высокой стоимости снабжения и его доставки (которая зачастую превышает стоимость завозимых грузов) на порядок превышает стоимость содержания пунктов наблюдений в континентальных районах РФ! В условиях скудного финансирования из федерального бюджета все это привело к изношенности основных фондов, включая средства жизнеобеспечения и связи, к неудовлетворительному техническому обеспечению производства наблюдений приборами и оборудованием. Обновление технических средств осуществляется черепашьими темпами – не более 10 % в год. То есть гидрометеорология в русской Арктике сегодня – ни к черту.
А проблема кадров? Станции укомплектованы ими на 60 %. Люди не желают работать в суровых условиях на грошовые расеянские зарплаты, что нынче ниже прожиточного минимума. Большинство работников Роскомгидромета на Севере получают оклады на уровне 7–8-го разряда ЕТС. Это вам не советские времена, когда метеорологи в Арктике получали царские зарплаты.
Давайте возьмем такое важное дело, как контроль за ледовой обстановкой. Без этого не будет ни полноценной работы СМП, ни добычи углеводородов. Сегодня за льдами следят уже не с помощью авиации, а из космоса, со спутников.
Хвала небесам, что СССР успел создать такую штуку, как автоматизированная ледово-информационная система для Арктики (система «Север»)! Ее разработали для оперативного освещения обстановки и обеспечения различных видов морской деятельности. Первую очередь системы в 1989 году приняли в промышленную эксплуатацию.
Но теперь она устарела. Расеянская же группировка метеорологических спутников Земли находится в кризисном состоянии. Создание в рамках Федеральной космической программы России на 2006–2015 годы орбитальной группировки гидрометеорологического назначения на основе космических комплексов «Метеор-3М», «Электро» не позволит получать необходимый объем гидрометеорологических данных! Блин, все, что делают бело-сине-красные уроды, на порядок хуже советского!
А вот за рубежом спутниковые инструментальные средства мониторинга льдов высокого разрешения (50–150 метров на местности) уже 10–15 лет как внедрены в практику гидрометеорологического обслуживания судоходства во льдах и продолжают совершенствоваться! Данные о морских льдах, получаемые от европейских и канадских спутников, вполне удовлетворяют основных потребителей в регионе. Мы здесь полностью зависим от стран-конкурентов по «битве за Арктику»! Вы, блин, думали обойтись втыканием флажка на полюсе, придурки расеянские?
Да, наша наука обладает современными технологиями обработки спутниковой информации для нужд ледового мониторинга арктических морей ради обеспечения навигации. Однако организации Росгидромета вынуждены работать в основном (на 99,5 %!) на данных зарубежных спутников. Для обеспечения информационной независимости РФ необходимо начать создание собственной группировки спутников, оснащенных обзорными радиолокаторами. Но где, мать вашу, работы по их созданию?
Чтобы сохранить паритет в международном обмене гидрометеорологической информацией в мирное время, а заодно обеспечить независимость РФ от международной космической системы при освещении арктического региона страны в военное время, надо потратить изрядные силы и средства для воссоздания работоспособной национальной группировки космических аппаратов. Именно они должны обеспечить, помимо всего прочего, в том числе решение океанографических задач. Их надо оснастить радиолокационными комплексами. Здесь же и модернизация наземного комплекса приема, обработки и распространения спутниковых данных.
Комплексное решение задач гидрометеорологического мониторинга арктического региона Земли вроде бы предусмотрено в проекте многоцелевой космической системы «Арктика» в рамках подпрограммы «Освоение и использование Арктики» ФЦП «Мировой океан». Но будет ли все это выполнено?
По свидетельству академика В. Котлякова, наша наука давно ставила перед Роскосмосом задачу: развернуть спутниковую систему «Арктика» с двумя аппаратами на полярных орбитах. «Арктика» позволила бы отслеживать природно-климатические процессы в режиме реального времени. Но систему не стали делать даже в докризисные времена – чего уж говорить о кризисных?
Словом, пока Российская Федерация бросается в борьбу за Арктику полностью неподготовленной.
Так, в 2007 году США окончательно развернули на Аляске проект HAARP. Это – огромный комплекс трансляции высокочастотных радиоволн в ионосферу (в область полярных сияний). С большими антенными полями. Исследованиями здесь заправляет «Лаборатория Филипс», развернутая на базе ВВС США в Кэртленде (Нью-Мексико). По некоторым сведениям, комплекс используется лабораториями астро– и геофизики Центра космических технологий ВВС США.
Сведения о военном применении HAARP смутны. Одно, кажется, ясно – воздействуя на ионосферу планеты высокочастотным радиоизлучением в приполярной области, ты можешь влиять на климат, а может быть, и на процессы в недрах Земли. Можно вызывать стихийные бедствия, нарушения в работе радиосвязи. Некоторые отечественные ученые полагают, что через ионосферу можно воздействовать и на организмы людей в нужных регионах планеты. По сути дела, это – геофизическое оружие в стадии его зарождения.
Ничего подобного ХААРП у Российской Федерации в полярных областях нет. Состояние с геофизическими исследованиями в русской Арктике таково, что мы сегодня даже не сможем установить факт применения против нас «ионосферного оружия». А что, если его применят против нас в ходе конфликта за приполярные участки океанского дна?