--Долго нам в этом ужасном месте не протянуть,-- сказала блондинка.-- Мы должны найти врата.
--Ты уже тысячу раз повторяла это, Элет,-- откликнулась рыжая.-- Мне обрыдло слушать одно и то же.
--А мне обрыдло то, что я не слышала от тебя ни единого разумного слова, Она,-- огрызнулась блондинка.-- Ты даже подумать не хочешь о том, как нам найти врата!
--Меня сейчас стошнит от твоих идиотских придирок и воплей,-заявила Она.
--Ну так давай, блевани! -- обозлилась Элет.-- Все лучше, чем просто сидеть и стенать. От твоей блевотины вони в этой вонючей дыре не прибавится и не убавится. Правда, когда ты пердишь, то смердит даже здесь.
Рыжая встала и заглянула в котелок.
--Похоже, сварилось, хотя готовить я как не умела, так и не умею.
--А кто умеет? -- проворчала Элет.-- Стряпня -- это занятие для рабов. Мы не обязаны уметь готовить.
--Во имя Шамбаримена! -- воскликнула Она и так яростно тряхнула головой, что длинные рыжие локоны окутали плечи плащом.-- Неужели мы не можем прекратить препираться по пустякам? Ничего себе, славная пара сестричек! Мы все-таки властительницы, не забывай, хотя сейчас ничем не лучше рабынь.
--По крайней мере, нам не нужно теперь волноваться, как бы не прибавить в весе,-- сказала Элет и усмехнулась.
Рыжая злобно уставилась на нее.
--Я стараюсь быть беспечной, насколько могу,-- заявила Элет.-Мы должны сохранять бодрость духа, иначе тоска совсем придавит нас к земле. И тогда мы умрем или превратимся в лебляббиев. А потом нас сожрет какой-нибудь зверь или, что еще хуже, захватят в плен и изнасилуют лебляббии -- и мы сотню лет будем женами тупых, невежественных, грязных, вонючих дикарей, которые вытирают пальцами сопли и бьют своих жен. Они станут нашими властителями.
--Да уж, ты всегда умела поднять мне настроение,-- проворчала Она.-- Да я лучше покончу с собой, чем покорюсь лебляббию.
--Не стоит отчаиваться. Мы найдем врата, а потом отыщем Рыжего Орка и отомстим ему. Только убьем его не сразу -- сначала хорошенечко помучаем. Я все думаю: хорошо бы съесть его яйца, как Рыжий Орк в свое время съел яйца своего отца. Но не сырыми, как это сделал он,-- я испеку их и съем с гарниром.
--Кстати о каннибализме,-- сказала Она.-- Не исключено, что нам придется прибегнуть к нему, прежде чем мы выберемся из этой передряги. Давай-ка решим заранее, кто будет едоком, а кто едой!
--Прекрати!
И обе сестрицы залились смехом.
Кикаха достаточно хорошо изучил властителей и не сомневался, что в шутке Оны есть изрядная доля правды. Если они начнут голодать, одна из сестричек без колебаний убьет и сожрет другую.
Он послушал их перепалку еще немного, но ничего интересного не услышал. Ему удалось установить лишь одно: что они очутились в бедственном положении из-за Рыжего Орка и что им удалось от него удрать с тем небольшим имуществом, которое лежало на полянке.
Женщины замолчали, сели возле котелка и опустили длинные ложки, грубо вырезанные из коры, в оленье варево.
В этот миг из кустов неожиданно вышла Анана, держа натянутый лук со стрелой.
--Привет, жестокосердые дщери Уризена и Ахании! -- сказала она.-- Ваша двоюродная сестра Анана пришла к вам с миром! Как вы попали сюда?
Глава 5
Обе женщины вскрикнули и подпрыгнули, точно наступили на кусачих муравьев. Рыжая, правда, быстро оправилась от изумления и метнулась к лучеметам, лежавшим на краю полянки. Но, пробежав пару шагов, остановилась и медленно подошла к Элет. До нее дошло, что она не успеет схватить оружие: стрела Ананы настигнет ее быстрее.
--Она Пекущая! -- воззвала Анана к рыжеволосой.-- Ты всегда была самой смышленой, хладнокровной и опасной в сражении. Как ты могла сделать такую глупость и не оставить под рукой оружие?
--Я слишком устала,-- нахмурясь, ответила Она.
Анана обратилась к блондинке:
--Элет Мелющая, известная также как Элет Воительница! Ты всегда была мозговым центром всех операций, а потому вдвойне опасной!
Щеки у блондинки чуть порозовели, она улыбнулась и поклонилась Анане:
--Но не такой опасной, как ты, Анана Светлая, Анана Охотница!
--Ты, Она, как и твои сестры, Элет Мелющая и Увет Месящая, ныне покойная, раньше звались мягкосердечными дочерьми Ахании,-- сказала Анана.-- А теперь вас прозвали жестокосердыми. Но ты, Она, ты же была самой доброй и нежной из трех!
--Это было давно, Анана,-- ответила Она.
--Ваш отец, Уризен Холодный, превратил вас из трех котят в разъяренных тигриц,-- продолжала Анана.-- Ваша ненависть к нему общеизвестна.-- Она помолчала немного и спросила: -- Вы знаете, что он умер?
--До нас доходили такие слухи,-- с каменным выражением лица произнесла Элет.-- Но мы не знали, можно ли им верить.
--Мы и сейчас не знаем,-- вмешалась Она.-- Твои слова еще не доказательство. Но если ты сказала правду, мы рады.
--Жаль только, что смерть он принял не от наших рук,-- сказала Элет.
Пока они разговаривали, Кикаха тихонько прополз вокруг полянки, чтобы убедиться, что больше никто не наблюдает за сценой. Ему не удалось заметить ни ворона, ни человека-медведя. И, похоже, в засаде тоже никто не лежал.
Увидев, как он выходит из кустов, сестрицы вздрогнули, но не сильно. Они подозревали, что Анана здесь не одна.
--Кто это, Анана? -- спросила Элет.
--Вы слыхали о Кикахе, верно? О Кикахе Хитроумном, убившем многих властителей, о человеке, который расправился с последним из Черных Звонарей? Вы также наверняка слыхали пророчество древнего Шамбаримена о том, что лебляббий победит властителей. Говорят, это пророчество относится к Кикахе.
Элет закусила губу.
--Да, до нас доходили слухи о лебляббии, которому пока что сильно везло. Мы также слышали о том, что он твой любовник.
--Он лебляббий,-- весело согласилась Анана,-- и он такой любовник, о каком вы можете только мечтать.
--Благодарю,-- широко усмехнувшись, промолвил Кикаха.
--Ты убил нашего отца? -- спросила у него Элет. Судя по ее тону, она не очень-то поверила Анане.
--Нет,-- сказал Кикаха.-- Хотя и жалею об этом. Его убил Ядавин -- властитель, известный также под именем Вольфа.
--Он убил Уризена у тебя на глазах?
--Нет. Но Ядавин сказал мне, что убил его, а Ядавин никогда не лжет. По крайней мере, мне.
Анана отогнала сестер на край полянки как можно дальше от оружия и приказала им сесть. Обыскивать их она не стала. Их прозрачные туники убедительно свидетельствовали о том, что под ними ничего опасного не спрятано.
--Мы помираем с голоду,-- заявила Элет.-- И как раз собирались поесть супа. Вернее, бульона.
Кикаха заглянул в котелок.
--Одно только мясо. Очень вредно для здоровья. Почему вы не положили туда овощей?
--Мы не знаем, какие из них съедобны, а какие ядовиты,-пояснила Элет.
--Но все тоаны, будь то мужчины или женщины, проходят курсы выживания,-- сказал Кикаха.-- Вы должны бы знать, что...
--Мы не знаем этой планеты,-- оборвала его Она.
--Можете встать и поесть,-- разрешила Анана.-- На ужин мы приготовим что-нибудь повкуснее. Если, конечно, останемся с вами. А это зависит от того, насколько вы будете откровенны и правдивы. Я услышала достаточно, чтобы понять, что здесь вы очутились из-за Рыжего Орка. Расскажите...
--Рыжий Орк! -- со злостью выпалила Элет и сплюнула на землю.-- Вот по ком могила плачет!
--Только после хорошей пытки! -- добавила Она.-- Он убил Увет несколько лет тому назад и недавно чуть было не убил нас тоже. Из-за него мы прозябаем в этом мерзком захолустье.
Анана дала им возможность пофантазировать немного о том, что они сделают с Орком, когда поймают его, а потом прервала их мечты:
--Расскажите, как вы сюда попали.
Сестры склонились над котелком. Первой начала рассказывать Элет. Пока сестра говорила, Она ела; потом они поменялись ролями. Убежав -- уже не в первый раз -- от Рыжего Орка, они захватили вселенную Нитарм, где надеялись найти убежище. Слово "захватили" было всего лишь эвфемизмом, означавшим, что они убили властителя Нитарма и всю его семью. Поскольку в захваченном мире не было тоанов мужского пола, сестры предавались любовным утехам с лебляббиями. Этика властителей вполне допускала это, поскольку любовники по-прежнему оставались рабами и быстро сменяли один другого.
Они были счастливы там, рассказывали сестры. Счастье их омрачалось лишь сожалением о том, что им не удалось найти и убить отца. Но Рыжий Орк как-то сумел проскользнуть через ловушки, установленные сестрами на двух вратах, ведущих в их мир. Он застал сестриц врасплох, несмотря на все системы безопасности.
Тут Элет прервала рассказ Оны:
--Я сто раз ей говорила: закроем врата и останемся там навечно! Тогда ни один властитель не смог бы к нам прорваться.
--Да, говорила, трусливая ты шлюшка-соплюшка! -- взъярилась Она.-- Только как бы мы сами пробрались тогда в другие миры, чтобы убедиться в гибели нашего папеньки?
--Кончай обзываться, жопа с ручкой! -- завопила Элет.
Рассказ их затянулся и порядком уже наскучил Кикахе. Но он не прерывал сестер: возможно, в их взаимных нападках прозвучит нечто такое, что можно будет потом использовать против них.
Рыжий Орк убил бы их, не посчастливься им оказаться возле врат, ведущих в другой мир. Они схватили оружие, какое было под рукой, и бежали. Пройдя через цепь врат, сестры очутились на одном из уровней Многоярусного мира. С тех пор они влачат тут жалкое существование и пытаются отыскать врата, которые приведут их не на другую планету, а в замок на вершине верхнего монолита Многоярусного мира. Замок, как им известно, принадлежал когда-то Ядавину, потом Ваннаксу, а потом опять Ядавину. Этот замок -- настоящая крепость, и они слыхали, будто никто из властителей там сейчас не живет. Таким образом, они собирались стать здешними властительницами.
Их рассказ мог быть правдивым, но тогда получалось, что они какие-то глупые неумехи. В это Кикаха не верил, хотя, с другой стороны, Рыжий Орк был способен обвести вокруг пальца самых искусных врагов.
--Как я понимаю, вы будете не прочь присоединиться к нам и сражаться против Рыжего Орка вместе? -- спросила Анана.
Сестры с воодушевлением согласились.
--А на кой они нам сдались? -- громко сказал Кикаха.-- От них никакого проку! Только лишняя обуза, вот и все.
--Ты ошибаешься,-- возразила Она.-- Тебе нужна информация, а мы знаем о Рыжем Орке гораздо больше твоего.
Анана, разгадав маневр Кикахи, поддержала Ону:
--Она права, Кикаха. Мои двоюродные сестры наверняка знают о здешних вратах и крепостях больше нашего. Разве не так, дщери Уризена?
--Именно так! -- воскликнули сестры в один голос.
--Ну ладно,-- сказал Кикаха.-- Но отныне все мы -- отряд, и я в нем командир. Мои приказы должны исполняться сразу и беспрекословно. Я имею в виду -- если ситуация потребует немедленных действий. Если нет, я согласен выслушать любое предложение.
Блондинка бросила на Анану хмурый взгляд:
--Он же лебляббий!
Анана пожала плечами:
--Мы с ним подкинули плоский камушек, помеченный с одной стороны, и Кикаха выиграл. А до того мы договорились: кто выиграет, тот и будет командиром. В экстренных ситуациях вы обязаны будете подчиняться ему, ни о чем не спрашивая.
Да, он лебляббий, это ты верно подметила. Ну так что с того? Среди тоанов я таких мужчин не встречала. Вы обе должны отрешиться от своего нелепого представления о лебляббиях как о существах низшего класса. Это просто глупость! К тому же опасная, ибо она заставляет властителей недооценивать своих противников. Когда очередной властитель отдавал концы, до него наконец доходило, насколько он был не прав. Во всяком случае, по отношению к Кикахе.
Элет и Она промолчали, однако недоверчиво скривились.
--Поживете -- сами увидите,-- рассудила Анана.
Когда она забрала у сестер лучевики, те запротестовали:
--Как же мы сможем защитить себя?
--Вы получите их назад только тогда, когда мы решим, что вам можно доверять на все сто процентов,-- заявил Кикаха.-- А пока обойдетесь топориками, копьями и стрелами. Сегодня мы здесь заночуем, а с утра тронемся в путь вон туда.-- Он махнул рукой на запад.
--Почему именно туда? -- спросила Элет.-- Ты уверен, что это правильное направление? Что, если...
--У меня есть свои причины,-- оборвал ее Кикаха.-- Вы о них узнаете, когда придем на место.
Он собирался отправиться к вратам, которые вывели бы их во дворец. Добираться туда нужно было несколько дней и, возможно, еще несколько дней уйдет на поиски врат. Территория, где они могли находиться, была огромной, а точного их местоположения Кикаха не знал. Но за время путешествия они с Ананой поймут, можно ли верить сестрицам. В противном случае сестры умрут. Хотя не исключено, что умрут не они, а Кикаха с Ананой, но это, по мнению Кикахи, было маловероятно.
Вечером все улеглись вокруг костра. Сестры хорошо поужинали, по крайней мере лучше, чем прежде. Кикаха принес из лесу множество съедобных растений и подстрелил большую обезьяну, которую зажарили на вертеле.
Сестры простирнули свои туники в ручейке и даже немного сполоснулись, хотя и ворчали, что вода очень холодная. Туники, развешанные на сучках, воткнутых в землю возле костра, быстро высохли. Когда пришла пора ложиться спать, Кикаха первым заступил на вахту. Сестры спали у костра, укрывшись своими тонкими, но теплыми одеялами. Анана, завернувшись в одеяло и подложив под голову рюкзак, легла поближе к краю полянки. Кикаха постоял у противоположного края, а потом зашел в лес и прочесал окрестности вокруг полянки, сунув два лучевика за пояс и сжимая третий в руке.
Он высматривал крупных хищников, в числе которых могло оказаться и то громадное мохнатое существо, которое он видел мельком. Кроме того, Кикаха поглядывал в сторону сестер. Если они собираются напасть, то могут попытаться сделать это ночью. Однако ни одна из них не шелохнулась -- ни во время его дежурства, ни во время дежурства Ананы.
Утром, когда дочери Уризена выразили желание вместе покинуть лагерь, чтобы опорожнить в лесу мочевые пузыри, Кикаха велел им идти по очереди. Наблюдать за ними двоими тайком было бы невозможно. Кикаха хотел проследить за ними по одиночке. Если где-то поблизости слоняется их сообщник, то он -- или она, или оно -- мог вступить с одной из сестер в контакт. Кикаха наблюдал за каждой из них, спрятавшись за кустами.
К Элет никто не подошел, пока она была в лесу. Но когда на корточки присела Она, из-за громадного дерева, ковыляя, вынырнул ворон. И не просто ворон, а тот самый, что преследовал их с Ананой. Кикаха увидел, как большая птица бесшумно подошла к Оне и встала перед ней. Женщина, похоже, не удивилась.
Они коротко и тихо поговорили друг с другом. Кикаха сидел слишком далеко и не слышал слов. Но ему и так все стало ясно. Заговор был налицо. Неизвестно только, кто вовлечен в него, кроме сестриц и ворона?
Когда птица скрылась в лесу, а Она отправилась в лагерь, Кикаха последовал за вороном. Тот прошел меньше мили и наконец доковылял до прогалины, где мог расправить крылья и улететь. Тогда Кикаха углубился в чащу и собрал еще растений, а заодно поймал нескольких гигантских насекомых, совершенно изумительных на вкус. Он испытывал какое-то извращенное удовольствие, настаивая, чтобы сестры попробовали угощение.
--В них есть жизненно важные вещества, которых нет в здешних растениях,-- убеждал он.-- Поверьте мне, я знаю.
--Ты же не собираешься нас отравить, верно? -- спросила Элет.
--Дурочка! Если бы он хотел нас убить, то выбрал бы другой способ,-- заявила ее сестра.
--Не знаю, не знаю,-- усмехнулся Кикаха.
--Ты дьявол! -- сказала Элет.-- При одной только мысли о том, что ты мог это сделать, меня тошнит.
--Что ж, может, это к лучшему,-- весело откликнулся Кикаха.-Тебе полезно прочистить желудок после вашей мясной диеты.
--Только не блюй в котелок,-- хихикнула Она.-- Я зверски проголодалась.
Кикаха не верил Оне ни на грош, но ему нравилась ее жизнерадостность.
Они пошли на запад, и по дороге Кикаха спросил у Элет, куда сестры направлялись, когда прошли через врата.
--Да в общем никуда,-- ответила она.-- Конечно, мы во всю прыть умчались сначала из зоны действия врат, потому что Рыжий Орк мог преследовать нас. А потом побрели в сторону монолита. Если бы мы не нашли врат на этом ярусе, то забрались бы на монолит, хотя такая перспектива нас не радовала. Он выглядит жутко высоким.
--Он и вправду высокий,-- сказала Кикаха.-- У него зубодробительное название -- Дузвилнавава. И высота шестьдесят тысяч футов, если не больше. Но забраться туда можно, я сам это проделывал несколько раз. Его поверхность, которая выглядит такой гладкой на расстоянии, на самом деле изрыта пещерами и бесчисленными расщелинами. На уступах растут деревья и другие растения, а местами камень растрескался так, что буквально крошится под ногами. В пещерах, в норах и на карнизах обитают всякие хищники -- змеи-многоножки, волки с огромными цепкими лапами, каменные обезьяны, гигантские птицы-топороклювы и ядовитые глотопады.
В общем, зверья там навалом. Но даже если бы вам удалось взобраться на плато, то пришлось бы протопать еще миль пятьсот по лесу, таящему всякие опасности, а потом по долине, населенной не менее опасными животными и людьми. И только тогда вы подошли бы к последнему монолиту, на вершине которого стоит замок Ядавина-Вольфа. Короче говоря, восхождение это трудное, и вряд ли вы сумели бы избежать многочисленных ловушек.
--Мы не знали подробностей,-- сказала Элет,-- но предполагали, что восхождение на монолит не сулит ничего приятного. Поэтому мы искали врата, хотя и не были уверены, что сможем распознать их, даже если увидим. Большинство врат замаскировано под валуны или что-нибудь в этом роде. Но есть ведь и незамаскированные. Никогда не знаешь -- а вдруг повезет?
Во время совместного путешествия Кикаха еще ни разу не вытаскивал рог Шамбаримена из замшевого футляра. Если бы сестрицы прознали, что у него есть рог, они не задумываясь убили бы его с Ананой, чтобы завладеть сокровищем. Однако вскоре хочешь не хочешь, а придется воспользоваться рогом.
Раз в день, пока сестры отдыхали, Кикаха или Анана забирались на высокое дерево и осматривали окрестности. В основном они видели только качающиеся верхушки крон. Но вдалеке, ближе к монолиту, проглядывала трехглавая гора. Туда-то и держал путь Кикаха. У подножья горы был огромный валун в форме сердца, врытого острым концом глубоко в землю. Там находились врата, ведущие к вратам, которые переносили во дворец властителя Алофметбина. И хотя Кикаха позабыл кодовое слово, активирующее врата, у него был универсальный ключ -- рог Шамбаримена.
Если ворон и продолжал преследовать их, то делал это осторожно, не попадаясь на глаза. И человек-медведь тоже как в воду канул. Возможно, встреча с ним была случайной, но Кикахе почему-то не верилось в это.
На следующий день, во время дневного привала, Кикаха пошел в лес отлить и задержался там, надеясь проследить за сестрами. Вскоре Элет тоже покинула лагерь, якобы по той же самой причине, но вместе того чтобы присесть возле дерева, углубилась в чащу леса. Кикаха следовал за ней на расстоянии. Когда она остановилась на маленькой прогалинке, он спрятался за кустом.
Элет стояла в ореоле солнечных лучей, струящихся сквозь просветы между ветвями. Она выглядела преображенной, словно и вправду была богиней, какой себя воображала. Через пару минут из-за куста, ковыляя, вышел ворон. Кикаха осторожно пополз поближе, чтобы подслушать их разговор. Несколько минут спустя, описав полукруг, он остановился за громадным корневищем исполинского дерева.
--...твердит, чтобы вы не поддавались искушению и не смели их убивать, пока он не найдет врата,-- говорил ворон.
--И когда это будет? -- спросила Элет.
--Он точно не сказал. Сказал только, что скоро.
--Что значит "скоро"? -- разозлилась Элет.-- Через день? Два? Неделю? Мы устали. Нам с сестрой необходима крыша над головой, тепло, чистая одежда, душ, хорошая еда, хорошая постель и множество лебляббиев мужского пола!
--Я не знаю, что он подразумевает под словом "скоро",-заметил ворон.-- Вы просто должны выполнять его распоряжения. Иначе...
--Да, я знаю. Конечно, мы будем покорны его воле. Можешь так и передать ему, если поддерживаешь с ним связь.
Ворон ничего не ответил.
--А где оромот? -- спросила Элет.
Кикаха не знал, кто такой оромот. Надо будет спросить у Ананы, решил он.
--Оромот идет за вами ради вашей же безопасности. И вмешается только в том случае, если эти двое на вас нападут.
--Если такое случится,-- сказала Элет,-- оромот может и не успеть. Или как раз в этот момент отойдет в сторонку пописать.
Ворон издал хриплый кашляющий звук, словно пытаясь сымитировать человеческий смех. Отсмеявшись, он сказал:
--Ну что ж, вам придется пойти на риск. Иначе, если вы ослушаетесь, вам несдобровать. И не вздумайте предать его и перейти на сторону Кикахи с Ананой.
--Мне такое и в голову не приходило! -- возмутилась Элет.
Ворон снова рассмеялся:
--Ну конечно! Хотя, стоит тебе решить, будто таким образом ты одолеешь его... Не забывай, какая участь вас обеих ожидает, если он узнает, что его предали!
--У тебя есть для меня еще какие-нибудь приказы? -- холодно спросила Элет.-- Если нет -- убирайся отсюда прочь, вонючка в перьях!
--Приказов больше нет. Но не думай, что я забуду оскорбление. Я тебе отомщу!
--Ты, тупая скотина! Мы скоро слиняем с этой планеты -ищи-свищи нас тогда! А теперь пошел к чертовой матери!
--Вы, тоаны, тоже пахнете не больно-то приятно,-- парировал ворон.
Он повернулся и скрылся в лесу. Элет рванулась было за ним, но потом повернула к лагерю. Как только Кикаха удостоверился, что она отошла, он тут же, согнувшись, бросился бежать по краю прогалинки. Потом замедлил шаг и пошел по прямой. Чуть погодя он заметил ворона. Тот вышел на большую прогалину, направляясь к упавшему дереву, чья крона лежала на траве, а половина ствола скрывалась в чаще меж других деревьев. Ворот взобрался на ствол, доковылял до верхушки и начал подниматься на ветку. Он явно собирался спрыгнуть с ее конца, вздымавшегося над землей футов на тридцать, и описать над прогалиной круг, чтобы разогнаться и взмыть над лесом.
Кикаха вытащил из кобуры лучемет. Оружие было настроено вполсилы. Как только ворон спрыгнул с ветки, Кикака прицелился и нажал на спуск. Розоватый узкий луч отсек ворону кусок правого крыла. Тот вскрикнул и упал.
Кикаха обежал вокруг дерева. Птица била крыльями по земле и верещала. Кикаха схватил ее за горло и слегка придушил. Когда трепыхания ворона заметно ослабли, Кикаха разжал пальцы. Ворон лежал на земле, судорожно хватая клювом воздух, задрав кверху лапы и устремив большие черные глаза на Кикаху. Если бы вороны умели бледнеть, он был бы сейчас белым как снег.
--Как тебя звать, пугало огородное? -- резко спросил Кикаха, махнув лучеметом.
Ворон с трудом встал на лапы.
--Имя Стамун тебя устроит?
--Хорошее имя. Но я спрашивал о твоем,-- сказал Кикаха. Он подошел поближе и ткнул стволом лучемета в голову птицы.-Сейчас не время для шуток. Я теряю терпение.
Разговаривая, он не забывал посматривать по сторонам. Никогда не знаешь, кто может к тебе подкрасться.
--Уэйскам,-- ответил ворон.
--Кто прислал приказ для Элет?
--Кар-р! -- Кикаха перевел это как выражение удивления, смешанного со смущением.-- Так ты подслушивал?
--Да, болван. Конечно, подслушивал.
--Если я скажу, ты сохранишь мне жизнь? И не будешь мучить?
--Я тебя отпущу,-- пообещал Кикаха,-- и даже пальцем не трону.
--Ты можешь замучить меня, не тронув пальцем,-- возразил ворон.
--Я не стану причинять тебе боль,-- сказал Кикаха.-- В отличие от властителей, я не получаю удовольствия от пыток. Но если не заговоришь, пеняй на себя. Давай, я слушаю!
На самом деле ворон все равно был обречен: либо его убьют, либо он умрет от голода. С половиной крыла ему никогда не взлететь. Но птица до сих пор не оправилась от шока, и такая мысль, наверное, просто не пришла ей в голову.
А может быть, как и властители, ворон способен регенерировать ампутированные конечности?
Впрочем, это не имело значения. Ему все равно не прожить в лесу до тех пор, пока отрастет отрезанное крыло.
--Если я заговорю, ты возьмешь меня в свой лагерь и будешь ухаживать за мной, пока я снова не смогу летать. А потом отпустишь. Хотя моя жизнь недорого будет стоить, если Рыжий Орк узнает, что я его предал.
Ворон мыслил куда более здраво, чем ожидал Кикаха. А замечание о том, что со временем он снова сможет летать, доказывало, что Око Властителя умело регенерировать ткани.
--Обещаю, что позабочусь о тебе,-- сказал Кикаха,-- если расскажешь мне всю правду.
--А ты защитишь меня от жестокосердых дщерей Уризена? Эти сучки попытаются убить меня.
--Я сделаю все, что в моих силах,-- сказал Кикаха.
--Большего я и не прошу. У тебя репутация хитроумного обманщика, но говорят, что слово твое твердо, как череп Кеткита.
Кикаха не понял, о ком речь, но смысл выражения был достаточно ясен.
--Говори! Но только по делу!
Уэйскам разинул клюв и издал хриплый каркающий звук. Краем глаза Кикаха уловил какое-то движение. Он прыгнул в сторону, одновременно развернувшись. Из лучемета вылетел розовый луч, но в цель не попал. Огромная лапа стремительно обрушилась на правое плечо Кикахи и сбила его с ног. Плечо пронзило болью. На секунду Кикаха почти лишился чувств.
--Ты уже тысячу раз повторяла это, Элет,-- откликнулась рыжая.-- Мне обрыдло слушать одно и то же.
--А мне обрыдло то, что я не слышала от тебя ни единого разумного слова, Она,-- огрызнулась блондинка.-- Ты даже подумать не хочешь о том, как нам найти врата!
--Меня сейчас стошнит от твоих идиотских придирок и воплей,-заявила Она.
--Ну так давай, блевани! -- обозлилась Элет.-- Все лучше, чем просто сидеть и стенать. От твоей блевотины вони в этой вонючей дыре не прибавится и не убавится. Правда, когда ты пердишь, то смердит даже здесь.
Рыжая встала и заглянула в котелок.
--Похоже, сварилось, хотя готовить я как не умела, так и не умею.
--А кто умеет? -- проворчала Элет.-- Стряпня -- это занятие для рабов. Мы не обязаны уметь готовить.
--Во имя Шамбаримена! -- воскликнула Она и так яростно тряхнула головой, что длинные рыжие локоны окутали плечи плащом.-- Неужели мы не можем прекратить препираться по пустякам? Ничего себе, славная пара сестричек! Мы все-таки властительницы, не забывай, хотя сейчас ничем не лучше рабынь.
--По крайней мере, нам не нужно теперь волноваться, как бы не прибавить в весе,-- сказала Элет и усмехнулась.
Рыжая злобно уставилась на нее.
--Я стараюсь быть беспечной, насколько могу,-- заявила Элет.-Мы должны сохранять бодрость духа, иначе тоска совсем придавит нас к земле. И тогда мы умрем или превратимся в лебляббиев. А потом нас сожрет какой-нибудь зверь или, что еще хуже, захватят в плен и изнасилуют лебляббии -- и мы сотню лет будем женами тупых, невежественных, грязных, вонючих дикарей, которые вытирают пальцами сопли и бьют своих жен. Они станут нашими властителями.
--Да уж, ты всегда умела поднять мне настроение,-- проворчала Она.-- Да я лучше покончу с собой, чем покорюсь лебляббию.
--Не стоит отчаиваться. Мы найдем врата, а потом отыщем Рыжего Орка и отомстим ему. Только убьем его не сразу -- сначала хорошенечко помучаем. Я все думаю: хорошо бы съесть его яйца, как Рыжий Орк в свое время съел яйца своего отца. Но не сырыми, как это сделал он,-- я испеку их и съем с гарниром.
--Кстати о каннибализме,-- сказала Она.-- Не исключено, что нам придется прибегнуть к нему, прежде чем мы выберемся из этой передряги. Давай-ка решим заранее, кто будет едоком, а кто едой!
--Прекрати!
И обе сестрицы залились смехом.
Кикаха достаточно хорошо изучил властителей и не сомневался, что в шутке Оны есть изрядная доля правды. Если они начнут голодать, одна из сестричек без колебаний убьет и сожрет другую.
Он послушал их перепалку еще немного, но ничего интересного не услышал. Ему удалось установить лишь одно: что они очутились в бедственном положении из-за Рыжего Орка и что им удалось от него удрать с тем небольшим имуществом, которое лежало на полянке.
Женщины замолчали, сели возле котелка и опустили длинные ложки, грубо вырезанные из коры, в оленье варево.
В этот миг из кустов неожиданно вышла Анана, держа натянутый лук со стрелой.
--Привет, жестокосердые дщери Уризена и Ахании! -- сказала она.-- Ваша двоюродная сестра Анана пришла к вам с миром! Как вы попали сюда?
Глава 5
Обе женщины вскрикнули и подпрыгнули, точно наступили на кусачих муравьев. Рыжая, правда, быстро оправилась от изумления и метнулась к лучеметам, лежавшим на краю полянки. Но, пробежав пару шагов, остановилась и медленно подошла к Элет. До нее дошло, что она не успеет схватить оружие: стрела Ананы настигнет ее быстрее.
--Она Пекущая! -- воззвала Анана к рыжеволосой.-- Ты всегда была самой смышленой, хладнокровной и опасной в сражении. Как ты могла сделать такую глупость и не оставить под рукой оружие?
--Я слишком устала,-- нахмурясь, ответила Она.
Анана обратилась к блондинке:
--Элет Мелющая, известная также как Элет Воительница! Ты всегда была мозговым центром всех операций, а потому вдвойне опасной!
Щеки у блондинки чуть порозовели, она улыбнулась и поклонилась Анане:
--Но не такой опасной, как ты, Анана Светлая, Анана Охотница!
--Ты, Она, как и твои сестры, Элет Мелющая и Увет Месящая, ныне покойная, раньше звались мягкосердечными дочерьми Ахании,-- сказала Анана.-- А теперь вас прозвали жестокосердыми. Но ты, Она, ты же была самой доброй и нежной из трех!
--Это было давно, Анана,-- ответила Она.
--Ваш отец, Уризен Холодный, превратил вас из трех котят в разъяренных тигриц,-- продолжала Анана.-- Ваша ненависть к нему общеизвестна.-- Она помолчала немного и спросила: -- Вы знаете, что он умер?
--До нас доходили такие слухи,-- с каменным выражением лица произнесла Элет.-- Но мы не знали, можно ли им верить.
--Мы и сейчас не знаем,-- вмешалась Она.-- Твои слова еще не доказательство. Но если ты сказала правду, мы рады.
--Жаль только, что смерть он принял не от наших рук,-- сказала Элет.
Пока они разговаривали, Кикаха тихонько прополз вокруг полянки, чтобы убедиться, что больше никто не наблюдает за сценой. Ему не удалось заметить ни ворона, ни человека-медведя. И, похоже, в засаде тоже никто не лежал.
Увидев, как он выходит из кустов, сестрицы вздрогнули, но не сильно. Они подозревали, что Анана здесь не одна.
--Кто это, Анана? -- спросила Элет.
--Вы слыхали о Кикахе, верно? О Кикахе Хитроумном, убившем многих властителей, о человеке, который расправился с последним из Черных Звонарей? Вы также наверняка слыхали пророчество древнего Шамбаримена о том, что лебляббий победит властителей. Говорят, это пророчество относится к Кикахе.
Элет закусила губу.
--Да, до нас доходили слухи о лебляббии, которому пока что сильно везло. Мы также слышали о том, что он твой любовник.
--Он лебляббий,-- весело согласилась Анана,-- и он такой любовник, о каком вы можете только мечтать.
--Благодарю,-- широко усмехнувшись, промолвил Кикаха.
--Ты убил нашего отца? -- спросила у него Элет. Судя по ее тону, она не очень-то поверила Анане.
--Нет,-- сказал Кикаха.-- Хотя и жалею об этом. Его убил Ядавин -- властитель, известный также под именем Вольфа.
--Он убил Уризена у тебя на глазах?
--Нет. Но Ядавин сказал мне, что убил его, а Ядавин никогда не лжет. По крайней мере, мне.
Анана отогнала сестер на край полянки как можно дальше от оружия и приказала им сесть. Обыскивать их она не стала. Их прозрачные туники убедительно свидетельствовали о том, что под ними ничего опасного не спрятано.
--Мы помираем с голоду,-- заявила Элет.-- И как раз собирались поесть супа. Вернее, бульона.
Кикаха заглянул в котелок.
--Одно только мясо. Очень вредно для здоровья. Почему вы не положили туда овощей?
--Мы не знаем, какие из них съедобны, а какие ядовиты,-пояснила Элет.
--Но все тоаны, будь то мужчины или женщины, проходят курсы выживания,-- сказал Кикаха.-- Вы должны бы знать, что...
--Мы не знаем этой планеты,-- оборвала его Она.
--Можете встать и поесть,-- разрешила Анана.-- На ужин мы приготовим что-нибудь повкуснее. Если, конечно, останемся с вами. А это зависит от того, насколько вы будете откровенны и правдивы. Я услышала достаточно, чтобы понять, что здесь вы очутились из-за Рыжего Орка. Расскажите...
--Рыжий Орк! -- со злостью выпалила Элет и сплюнула на землю.-- Вот по ком могила плачет!
--Только после хорошей пытки! -- добавила Она.-- Он убил Увет несколько лет тому назад и недавно чуть было не убил нас тоже. Из-за него мы прозябаем в этом мерзком захолустье.
Анана дала им возможность пофантазировать немного о том, что они сделают с Орком, когда поймают его, а потом прервала их мечты:
--Расскажите, как вы сюда попали.
Сестры склонились над котелком. Первой начала рассказывать Элет. Пока сестра говорила, Она ела; потом они поменялись ролями. Убежав -- уже не в первый раз -- от Рыжего Орка, они захватили вселенную Нитарм, где надеялись найти убежище. Слово "захватили" было всего лишь эвфемизмом, означавшим, что они убили властителя Нитарма и всю его семью. Поскольку в захваченном мире не было тоанов мужского пола, сестры предавались любовным утехам с лебляббиями. Этика властителей вполне допускала это, поскольку любовники по-прежнему оставались рабами и быстро сменяли один другого.
Они были счастливы там, рассказывали сестры. Счастье их омрачалось лишь сожалением о том, что им не удалось найти и убить отца. Но Рыжий Орк как-то сумел проскользнуть через ловушки, установленные сестрами на двух вратах, ведущих в их мир. Он застал сестриц врасплох, несмотря на все системы безопасности.
Тут Элет прервала рассказ Оны:
--Я сто раз ей говорила: закроем врата и останемся там навечно! Тогда ни один властитель не смог бы к нам прорваться.
--Да, говорила, трусливая ты шлюшка-соплюшка! -- взъярилась Она.-- Только как бы мы сами пробрались тогда в другие миры, чтобы убедиться в гибели нашего папеньки?
--Кончай обзываться, жопа с ручкой! -- завопила Элет.
Рассказ их затянулся и порядком уже наскучил Кикахе. Но он не прерывал сестер: возможно, в их взаимных нападках прозвучит нечто такое, что можно будет потом использовать против них.
Рыжий Орк убил бы их, не посчастливься им оказаться возле врат, ведущих в другой мир. Они схватили оружие, какое было под рукой, и бежали. Пройдя через цепь врат, сестры очутились на одном из уровней Многоярусного мира. С тех пор они влачат тут жалкое существование и пытаются отыскать врата, которые приведут их не на другую планету, а в замок на вершине верхнего монолита Многоярусного мира. Замок, как им известно, принадлежал когда-то Ядавину, потом Ваннаксу, а потом опять Ядавину. Этот замок -- настоящая крепость, и они слыхали, будто никто из властителей там сейчас не живет. Таким образом, они собирались стать здешними властительницами.
Их рассказ мог быть правдивым, но тогда получалось, что они какие-то глупые неумехи. В это Кикаха не верил, хотя, с другой стороны, Рыжий Орк был способен обвести вокруг пальца самых искусных врагов.
--Как я понимаю, вы будете не прочь присоединиться к нам и сражаться против Рыжего Орка вместе? -- спросила Анана.
Сестры с воодушевлением согласились.
--А на кой они нам сдались? -- громко сказал Кикаха.-- От них никакого проку! Только лишняя обуза, вот и все.
--Ты ошибаешься,-- возразила Она.-- Тебе нужна информация, а мы знаем о Рыжем Орке гораздо больше твоего.
Анана, разгадав маневр Кикахи, поддержала Ону:
--Она права, Кикаха. Мои двоюродные сестры наверняка знают о здешних вратах и крепостях больше нашего. Разве не так, дщери Уризена?
--Именно так! -- воскликнули сестры в один голос.
--Ну ладно,-- сказал Кикаха.-- Но отныне все мы -- отряд, и я в нем командир. Мои приказы должны исполняться сразу и беспрекословно. Я имею в виду -- если ситуация потребует немедленных действий. Если нет, я согласен выслушать любое предложение.
Блондинка бросила на Анану хмурый взгляд:
--Он же лебляббий!
Анана пожала плечами:
--Мы с ним подкинули плоский камушек, помеченный с одной стороны, и Кикаха выиграл. А до того мы договорились: кто выиграет, тот и будет командиром. В экстренных ситуациях вы обязаны будете подчиняться ему, ни о чем не спрашивая.
Да, он лебляббий, это ты верно подметила. Ну так что с того? Среди тоанов я таких мужчин не встречала. Вы обе должны отрешиться от своего нелепого представления о лебляббиях как о существах низшего класса. Это просто глупость! К тому же опасная, ибо она заставляет властителей недооценивать своих противников. Когда очередной властитель отдавал концы, до него наконец доходило, насколько он был не прав. Во всяком случае, по отношению к Кикахе.
Элет и Она промолчали, однако недоверчиво скривились.
--Поживете -- сами увидите,-- рассудила Анана.
Когда она забрала у сестер лучевики, те запротестовали:
--Как же мы сможем защитить себя?
--Вы получите их назад только тогда, когда мы решим, что вам можно доверять на все сто процентов,-- заявил Кикаха.-- А пока обойдетесь топориками, копьями и стрелами. Сегодня мы здесь заночуем, а с утра тронемся в путь вон туда.-- Он махнул рукой на запад.
--Почему именно туда? -- спросила Элет.-- Ты уверен, что это правильное направление? Что, если...
--У меня есть свои причины,-- оборвал ее Кикаха.-- Вы о них узнаете, когда придем на место.
Он собирался отправиться к вратам, которые вывели бы их во дворец. Добираться туда нужно было несколько дней и, возможно, еще несколько дней уйдет на поиски врат. Территория, где они могли находиться, была огромной, а точного их местоположения Кикаха не знал. Но за время путешествия они с Ананой поймут, можно ли верить сестрицам. В противном случае сестры умрут. Хотя не исключено, что умрут не они, а Кикаха с Ананой, но это, по мнению Кикахи, было маловероятно.
Вечером все улеглись вокруг костра. Сестры хорошо поужинали, по крайней мере лучше, чем прежде. Кикаха принес из лесу множество съедобных растений и подстрелил большую обезьяну, которую зажарили на вертеле.
Сестры простирнули свои туники в ручейке и даже немного сполоснулись, хотя и ворчали, что вода очень холодная. Туники, развешанные на сучках, воткнутых в землю возле костра, быстро высохли. Когда пришла пора ложиться спать, Кикаха первым заступил на вахту. Сестры спали у костра, укрывшись своими тонкими, но теплыми одеялами. Анана, завернувшись в одеяло и подложив под голову рюкзак, легла поближе к краю полянки. Кикаха постоял у противоположного края, а потом зашел в лес и прочесал окрестности вокруг полянки, сунув два лучевика за пояс и сжимая третий в руке.
Он высматривал крупных хищников, в числе которых могло оказаться и то громадное мохнатое существо, которое он видел мельком. Кроме того, Кикаха поглядывал в сторону сестер. Если они собираются напасть, то могут попытаться сделать это ночью. Однако ни одна из них не шелохнулась -- ни во время его дежурства, ни во время дежурства Ананы.
Утром, когда дочери Уризена выразили желание вместе покинуть лагерь, чтобы опорожнить в лесу мочевые пузыри, Кикаха велел им идти по очереди. Наблюдать за ними двоими тайком было бы невозможно. Кикаха хотел проследить за ними по одиночке. Если где-то поблизости слоняется их сообщник, то он -- или она, или оно -- мог вступить с одной из сестер в контакт. Кикаха наблюдал за каждой из них, спрятавшись за кустами.
К Элет никто не подошел, пока она была в лесу. Но когда на корточки присела Она, из-за громадного дерева, ковыляя, вынырнул ворон. И не просто ворон, а тот самый, что преследовал их с Ананой. Кикаха увидел, как большая птица бесшумно подошла к Оне и встала перед ней. Женщина, похоже, не удивилась.
Они коротко и тихо поговорили друг с другом. Кикаха сидел слишком далеко и не слышал слов. Но ему и так все стало ясно. Заговор был налицо. Неизвестно только, кто вовлечен в него, кроме сестриц и ворона?
Когда птица скрылась в лесу, а Она отправилась в лагерь, Кикаха последовал за вороном. Тот прошел меньше мили и наконец доковылял до прогалины, где мог расправить крылья и улететь. Тогда Кикаха углубился в чащу и собрал еще растений, а заодно поймал нескольких гигантских насекомых, совершенно изумительных на вкус. Он испытывал какое-то извращенное удовольствие, настаивая, чтобы сестры попробовали угощение.
--В них есть жизненно важные вещества, которых нет в здешних растениях,-- убеждал он.-- Поверьте мне, я знаю.
--Ты же не собираешься нас отравить, верно? -- спросила Элет.
--Дурочка! Если бы он хотел нас убить, то выбрал бы другой способ,-- заявила ее сестра.
--Не знаю, не знаю,-- усмехнулся Кикаха.
--Ты дьявол! -- сказала Элет.-- При одной только мысли о том, что ты мог это сделать, меня тошнит.
--Что ж, может, это к лучшему,-- весело откликнулся Кикаха.-Тебе полезно прочистить желудок после вашей мясной диеты.
--Только не блюй в котелок,-- хихикнула Она.-- Я зверски проголодалась.
Кикаха не верил Оне ни на грош, но ему нравилась ее жизнерадостность.
Они пошли на запад, и по дороге Кикаха спросил у Элет, куда сестры направлялись, когда прошли через врата.
--Да в общем никуда,-- ответила она.-- Конечно, мы во всю прыть умчались сначала из зоны действия врат, потому что Рыжий Орк мог преследовать нас. А потом побрели в сторону монолита. Если бы мы не нашли врат на этом ярусе, то забрались бы на монолит, хотя такая перспектива нас не радовала. Он выглядит жутко высоким.
--Он и вправду высокий,-- сказала Кикаха.-- У него зубодробительное название -- Дузвилнавава. И высота шестьдесят тысяч футов, если не больше. Но забраться туда можно, я сам это проделывал несколько раз. Его поверхность, которая выглядит такой гладкой на расстоянии, на самом деле изрыта пещерами и бесчисленными расщелинами. На уступах растут деревья и другие растения, а местами камень растрескался так, что буквально крошится под ногами. В пещерах, в норах и на карнизах обитают всякие хищники -- змеи-многоножки, волки с огромными цепкими лапами, каменные обезьяны, гигантские птицы-топороклювы и ядовитые глотопады.
В общем, зверья там навалом. Но даже если бы вам удалось взобраться на плато, то пришлось бы протопать еще миль пятьсот по лесу, таящему всякие опасности, а потом по долине, населенной не менее опасными животными и людьми. И только тогда вы подошли бы к последнему монолиту, на вершине которого стоит замок Ядавина-Вольфа. Короче говоря, восхождение это трудное, и вряд ли вы сумели бы избежать многочисленных ловушек.
--Мы не знали подробностей,-- сказала Элет,-- но предполагали, что восхождение на монолит не сулит ничего приятного. Поэтому мы искали врата, хотя и не были уверены, что сможем распознать их, даже если увидим. Большинство врат замаскировано под валуны или что-нибудь в этом роде. Но есть ведь и незамаскированные. Никогда не знаешь -- а вдруг повезет?
Во время совместного путешествия Кикаха еще ни разу не вытаскивал рог Шамбаримена из замшевого футляра. Если бы сестрицы прознали, что у него есть рог, они не задумываясь убили бы его с Ананой, чтобы завладеть сокровищем. Однако вскоре хочешь не хочешь, а придется воспользоваться рогом.
Раз в день, пока сестры отдыхали, Кикаха или Анана забирались на высокое дерево и осматривали окрестности. В основном они видели только качающиеся верхушки крон. Но вдалеке, ближе к монолиту, проглядывала трехглавая гора. Туда-то и держал путь Кикаха. У подножья горы был огромный валун в форме сердца, врытого острым концом глубоко в землю. Там находились врата, ведущие к вратам, которые переносили во дворец властителя Алофметбина. И хотя Кикаха позабыл кодовое слово, активирующее врата, у него был универсальный ключ -- рог Шамбаримена.
Если ворон и продолжал преследовать их, то делал это осторожно, не попадаясь на глаза. И человек-медведь тоже как в воду канул. Возможно, встреча с ним была случайной, но Кикахе почему-то не верилось в это.
На следующий день, во время дневного привала, Кикаха пошел в лес отлить и задержался там, надеясь проследить за сестрами. Вскоре Элет тоже покинула лагерь, якобы по той же самой причине, но вместе того чтобы присесть возле дерева, углубилась в чащу леса. Кикаха следовал за ней на расстоянии. Когда она остановилась на маленькой прогалинке, он спрятался за кустом.
Элет стояла в ореоле солнечных лучей, струящихся сквозь просветы между ветвями. Она выглядела преображенной, словно и вправду была богиней, какой себя воображала. Через пару минут из-за куста, ковыляя, вышел ворон. Кикаха осторожно пополз поближе, чтобы подслушать их разговор. Несколько минут спустя, описав полукруг, он остановился за громадным корневищем исполинского дерева.
--...твердит, чтобы вы не поддавались искушению и не смели их убивать, пока он не найдет врата,-- говорил ворон.
--И когда это будет? -- спросила Элет.
--Он точно не сказал. Сказал только, что скоро.
--Что значит "скоро"? -- разозлилась Элет.-- Через день? Два? Неделю? Мы устали. Нам с сестрой необходима крыша над головой, тепло, чистая одежда, душ, хорошая еда, хорошая постель и множество лебляббиев мужского пола!
--Я не знаю, что он подразумевает под словом "скоро",-заметил ворон.-- Вы просто должны выполнять его распоряжения. Иначе...
--Да, я знаю. Конечно, мы будем покорны его воле. Можешь так и передать ему, если поддерживаешь с ним связь.
Ворон ничего не ответил.
--А где оромот? -- спросила Элет.
Кикаха не знал, кто такой оромот. Надо будет спросить у Ананы, решил он.
--Оромот идет за вами ради вашей же безопасности. И вмешается только в том случае, если эти двое на вас нападут.
--Если такое случится,-- сказала Элет,-- оромот может и не успеть. Или как раз в этот момент отойдет в сторонку пописать.
Ворон издал хриплый кашляющий звук, словно пытаясь сымитировать человеческий смех. Отсмеявшись, он сказал:
--Ну что ж, вам придется пойти на риск. Иначе, если вы ослушаетесь, вам несдобровать. И не вздумайте предать его и перейти на сторону Кикахи с Ананой.
--Мне такое и в голову не приходило! -- возмутилась Элет.
Ворон снова рассмеялся:
--Ну конечно! Хотя, стоит тебе решить, будто таким образом ты одолеешь его... Не забывай, какая участь вас обеих ожидает, если он узнает, что его предали!
--У тебя есть для меня еще какие-нибудь приказы? -- холодно спросила Элет.-- Если нет -- убирайся отсюда прочь, вонючка в перьях!
--Приказов больше нет. Но не думай, что я забуду оскорбление. Я тебе отомщу!
--Ты, тупая скотина! Мы скоро слиняем с этой планеты -ищи-свищи нас тогда! А теперь пошел к чертовой матери!
--Вы, тоаны, тоже пахнете не больно-то приятно,-- парировал ворон.
Он повернулся и скрылся в лесу. Элет рванулась было за ним, но потом повернула к лагерю. Как только Кикаха удостоверился, что она отошла, он тут же, согнувшись, бросился бежать по краю прогалинки. Потом замедлил шаг и пошел по прямой. Чуть погодя он заметил ворона. Тот вышел на большую прогалину, направляясь к упавшему дереву, чья крона лежала на траве, а половина ствола скрывалась в чаще меж других деревьев. Ворот взобрался на ствол, доковылял до верхушки и начал подниматься на ветку. Он явно собирался спрыгнуть с ее конца, вздымавшегося над землей футов на тридцать, и описать над прогалиной круг, чтобы разогнаться и взмыть над лесом.
Кикаха вытащил из кобуры лучемет. Оружие было настроено вполсилы. Как только ворон спрыгнул с ветки, Кикака прицелился и нажал на спуск. Розоватый узкий луч отсек ворону кусок правого крыла. Тот вскрикнул и упал.
Кикаха обежал вокруг дерева. Птица била крыльями по земле и верещала. Кикаха схватил ее за горло и слегка придушил. Когда трепыхания ворона заметно ослабли, Кикаха разжал пальцы. Ворон лежал на земле, судорожно хватая клювом воздух, задрав кверху лапы и устремив большие черные глаза на Кикаху. Если бы вороны умели бледнеть, он был бы сейчас белым как снег.
--Как тебя звать, пугало огородное? -- резко спросил Кикаха, махнув лучеметом.
Ворон с трудом встал на лапы.
--Имя Стамун тебя устроит?
--Хорошее имя. Но я спрашивал о твоем,-- сказал Кикаха. Он подошел поближе и ткнул стволом лучемета в голову птицы.-Сейчас не время для шуток. Я теряю терпение.
Разговаривая, он не забывал посматривать по сторонам. Никогда не знаешь, кто может к тебе подкрасться.
--Уэйскам,-- ответил ворон.
--Кто прислал приказ для Элет?
--Кар-р! -- Кикаха перевел это как выражение удивления, смешанного со смущением.-- Так ты подслушивал?
--Да, болван. Конечно, подслушивал.
--Если я скажу, ты сохранишь мне жизнь? И не будешь мучить?
--Я тебя отпущу,-- пообещал Кикаха,-- и даже пальцем не трону.
--Ты можешь замучить меня, не тронув пальцем,-- возразил ворон.
--Я не стану причинять тебе боль,-- сказал Кикаха.-- В отличие от властителей, я не получаю удовольствия от пыток. Но если не заговоришь, пеняй на себя. Давай, я слушаю!
На самом деле ворон все равно был обречен: либо его убьют, либо он умрет от голода. С половиной крыла ему никогда не взлететь. Но птица до сих пор не оправилась от шока, и такая мысль, наверное, просто не пришла ей в голову.
А может быть, как и властители, ворон способен регенерировать ампутированные конечности?
Впрочем, это не имело значения. Ему все равно не прожить в лесу до тех пор, пока отрастет отрезанное крыло.
--Если я заговорю, ты возьмешь меня в свой лагерь и будешь ухаживать за мной, пока я снова не смогу летать. А потом отпустишь. Хотя моя жизнь недорого будет стоить, если Рыжий Орк узнает, что я его предал.
Ворон мыслил куда более здраво, чем ожидал Кикаха. А замечание о том, что со временем он снова сможет летать, доказывало, что Око Властителя умело регенерировать ткани.
--Обещаю, что позабочусь о тебе,-- сказал Кикаха,-- если расскажешь мне всю правду.
--А ты защитишь меня от жестокосердых дщерей Уризена? Эти сучки попытаются убить меня.
--Я сделаю все, что в моих силах,-- сказал Кикаха.
--Большего я и не прошу. У тебя репутация хитроумного обманщика, но говорят, что слово твое твердо, как череп Кеткита.
Кикаха не понял, о ком речь, но смысл выражения был достаточно ясен.
--Говори! Но только по делу!
Уэйскам разинул клюв и издал хриплый каркающий звук. Краем глаза Кикаха уловил какое-то движение. Он прыгнул в сторону, одновременно развернувшись. Из лучемета вылетел розовый луч, но в цель не попал. Огромная лапа стремительно обрушилась на правое плечо Кикахи и сбила его с ног. Плечо пронзило болью. На секунду Кикаха почти лишился чувств.