Фетцер Эми. Жаркие ночи в «Девяти дубах»

   – У меня с Рэндалом было несколько свиданий. Мы неплохо проводили время, он тратил кучу денег на цветы и подарки. Но было в нем что-то такое, что вселяло в меня безотчетный страх. Я не знаю... не могу описать это словами, но жутковатое у меня было чувство. В итоге я порвала с ним, и все резко изменилось.
   – Он стал тебя преследовать?
   – Нет, не сразу. Сначала он появлялся в тех же местах, где бывала я, общался с нашими общими знакомыми. Это сложно было назвать преследованием. – Феба села поудобнее, закинула ногу на ногу и продолжила: – Но потом он начал приставать с разговорами, дотрагиваться до меня при любом удобном случае. В общем, вел себя так, как будто мы и не расставались. И, конечно, никто ему ничего не мог сказать, потому что он слишком богат и популярен, все им просто восхищались. Короче, я пошла к нему, чтобы обо всем поговорить в спокойной обстановке. Его дом был полностью обклеен моими фотографиями: стены, двери, зеркала.
   – Да ты что!
   – Клянусь, я не вру. Все фото были в красивых рамках, явно сделанных на заказ. После такого я уже не сомневалась, что у этого парня точно не все дома.
   Видя, что ей трудно говорить, Кейн нежно взял ее дрожащие холодные руки в свои.
   – Дорогая, ты можешь не продолжать, – ласково произнес он.
   Но Феба решила договорить до конца.
   – Я позвонила в полицию, но они ничего не могли сделать, так как он не причинил мне вреда, – нервно сглотнув, сказала она. – Он становился все более наглым, настойчивым.
   – То есть?
   – Например, однажды он оставил розу на сиденье моей машины, хотя она была заперта. Полиция решила, что он просто сделал копию моих ключей и открыл дверцу. Конечно, это было нарушением прав, но ничем серьезным для него не обернулось. – Феба запустила руки в волосы и начала нервно пропускать блестящие пряди между пальцев. – Потом я стала слышать звуки ночью. Я вставала и находила окно открытым, хотя точно помнила, что закрывала его. Это продолжалось некоторое время, пока однажды Криг сам не появился в моей спальне.
   – Что?! – переспросил Кейн, напрягшись всем телом.
   – Я проснулась среди ночи, а он стоял около моей кровати.
   – Господи, Феба!
   – Я закричала, а он выпрыгнул в окно. Полиция нашла следы снаружи. Видимо, Рэндал наблюдал за мной на протяжении долгого времени.
   Снова последовала пауза. Кейн всматривался в бледное лицо Фебы, понимая, что сейчас настало время выяснить все до конца, как бы тяжело это ни оказалось для Фебы.
   – Почему они не арестовали его? – спросил он, не узнавая собственного голоса.
   – Понимаешь, я... в комнате было темно, я не рассмотрела лицо, поэтому не могла точно сказать, что это был Криг.
   Фебу била мелкая дрожь. Кейн обнял ее за плечи, и она всем телом прильнула к нему.
   – Но ты знала, что это был он.
   – Я поменяла все замки в доме, сменила номер телефона. Но когда я однажды выходила из душа, Криг снова был там, в моей ванной. Он сказал, что я принадлежу ему.
   – Он дотрагивался до тебя?
   Схватив Кейна за руку, Феба прижалась к нему, пытаясь спрятаться от прошлого. Кейн нежно погладил ее по голове.
   – Детка?
   – Да, да, да! Он лапал меня везде, понимаешь, все мое тело! – Она закрыла глаза, пытаясь забыть эти грубые требовательные руки, оставлявшие красные следы на ее коже. – Все зашло бы дальше, если бы я не вырвалась и не позвонила в полицию. Криг мгновенно исчез. У него, конечно, оказалось наготове прекрасное алиби, так что комар носа не подточит. После этого случая я вела себя как какой-то параноик. Вокруг моего дома каждую ночь патрулировала полицейская машина, но я совсем не могла спать. Слава богу, один из полицейских поверил мне и постоянно дежурил под моими окнами.
   Мысленно представив тот ужас, в котором пребывала Феба все это время, Кейн содрогнулся.
   – Когда они схватили его? – сглотнув, спросил он.
   Феба облизала пересохшие губы и выдохнула:
   – Когда он приставил нож к моему горлу.
   Кейн сжал ее руки. Она видела, как ярость все больше закипает в нем.
   – Вечером, когда я пошла выносить мусор, Криг поджидал меня на улице. Он сказал, что если я не буду принадлежать ему, то не достанусь никому. С этими словами он втолкнул меня в дом. Полицейские были рядом, они следили за его действиями. Я не думала, что они вообще успеют что-либо предпринять. Они схватили его, только когда он уже ранил меня.
   Феба откинула волосы и показала шрам на шее.
   Господи, прямо на месте сонной артерии! – содрогнулся Кейн. Что могло бы случиться, если бы Криг успел чуть сильнее надавить на нож? От этой жуткой мысли все внутренности Кейна перевернулись.
   Нагнувшись и поцеловав розовый рубец на изящной шее девушки, он осторожно взял ее на руки и вместе с ней вернулся в свое кресло. Феба чувствовала его тепло, силу, уверенность. Ее страх постепенно отступал.
   – Этот ублюдок отправится в тюрьму, я обещаю, и срок ему дадут немалый, – шептал он, страстно желая, чтобы Рэндал Криг ответил за все то, что совершил.
   – Не будем больше об этом. Поцелуй меня, Кейн. Ты нужен мне.
   Он приник к ее сухим горячим губам.
   Феба запустила руки в его густые волосы. Кейн нежно гладил ее бедра, упругий живот. Потом, приподняв край тонкой ситцевой рубашки, он нащупал скользкое кружево ее бюстгальтера, обтягивающее округлую грудь.
   Кейн целовал ее все сильнее, глубже, словно стараясь выпить до дна. Она мягко подтолкнула его руку к слегка раздвинутым бедрам. Даже сквозь одежду Кейн почувствовал нестерпимый жар ее лона.
   – О, Кейн! – воскликнула она.
   – Я не могу больше сдерживаться, Феба, я мечтал о тебе все эти долгие девять лет, – задыхаясь, бормотал он.
   – Кейн, я хочу тебя, очень хочу.
   Он немного помедлил, все еще сомневаясь, правильно ли поступает.
   – Но я уже не тот человек, которого ты знала раньше.
   – Вот и хорошо.
   Решив, что на широкой кровати им будет гораздо удобней, Феба проворно соскочила с его коленей и направилась в комнату, призывно оборачиваясь и улыбаясь.
   Кейн, нахмурившись, последовал за ней.
   Фебе не понравилось выражение его лица.
   – Мы идем туда, куда я думаю? – игриво спросила она.
   – Ты идешь спать, – заявил Кейн, открывая дверь, ведущую в спальню Фебы. Подняв девушку на руки, он положил ее на кровать.
   Феба немедленно обвила его шею руками.
   Господи, эта женщина способна совратить самого дьявола, подумал Кейн. Откуда взять силы сопротивляться неодолимому желанию улечься рядом и обладать этим прекрасным телом?
   – Одна?
   – Именно, – сказал он, сжав зубы и укрывая ее одеялом. – Спи, с тебя на сегодня довольно.
   – Побудешь со мной?
   – Да, я посижу здесь. Не волнуйся, Феба, тебе, ничто не угрожает, – заверил он, придвигая стул к кровати и устраиваясь на нем.
   – Ты бы мог быть еще ближе, – протяжно промурлыкала Феба, приподнимая край одеяла.
   Кейн стиснул челюсти, мечтая только об одном: чтобы она заснула, прежде чем он окончательно перестанет себя контролировать.
   К счастью, ему не пришлось долго ждать. Выпитый коктейль очень быстро сморил Фебу. Однако уже через десять минут ее дыхание резко участилось. Бормоча какие-то бессвязные слова, она сжала руки в кулаки так, что побелели костяшки. Криг снова пришел в ее сон, подкараулив момент, когда она наиболее уязвима.
   Кейн наклонился к ней и крепко обнял за худенькие плечи, тихонько бормоча, что он никому не позволит причинить ей зло.
   Феба постепенно успокаивалась в его сильных руках. Кейн хотел отдать этой женщине всю свою силу, весь мир, но мог лишь бесконечно шептать ее имя.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

   Феба спускалась по лестнице в костюме для верховой езды, когда увидела Кейна, стоящего в холле с кипой бумаг в руках. На ее губах немедленно появилась улыбка. Феба уже начала привыкать к тому, что в его присутствии ей хотелось кружиться в радостном танце.
   Никто еще не заставлял ее сердце так стремительно биться. Мужественная фигура Кейна Блэкмона, излучающая силу и уверенность, умные и немного печальные карие глаза вызывали у нее трепет.
   Этот мужчина защитил ее от Крига, снова пришедшего в кошмарном сне. Феба всю ночь ощущала присутствие Кейна, и впервые за долгое время ей не было страшно.
   Феба всей душой хотела помочь ему так же, как он поддерживал ее.
   – Опять на прогулку? – спросил он бодрым голосом, облокотившись на перила лестницы.
   – Да, – кивнула Феба, – я не успела еще осмотреть толком всю твою усадьбу. А я, как тебе известно, безумно любопытна. Это качество весьма полезно для писателя.
   Кейн невольно улыбнулся, но улыбка быстро сползла с его губ.
   – Понимаю, но там просто поля, ничего особенного.
   – Все равно, это так необычно – видеть огромные плантации! – с энтузиазмом воскликнула Феба. Заметив, что Кейн состроил кислую гримасу, она добавила: – Для тебя, конечно, все это привычно: ты вырос здесь. Но вообще довольно редко в наши дни можно встретить плантацию, где одновременно выращивают хлопок и ряд овощных культур.
   Он задумчиво посмотрел ей в лицо.
   – Тебя забавляет все то, что необычно?
   – Это уж точно. Кстати, мистер Доббс обещал подготовить для меня твоего. Пегаса. Так мне тебя ждать или догонишь? – спросила она с лукавой улыбкой.
   Кейн недоуменно уставился на нее, смущенный такой резкой сменой темы.
   – Нет, мне надо работать, – сказал он и для пущей убедительности потряс в воздухе толстой. пачкой документов. А впрочем, было бы неплохо прогуляться вместе с Фебой...
   – Но...
   – Ладно, я пошутил, встретимся у реки. Долго покататься не получится: кажется, дождь собирается.
   Феба насмешливо изогнула бровь.
   – Не волнуйся, я использую это время по полной, – подмигнула она, поднимаясь на цыпочки и нежно целуя его.
   Бумаги мгновенно оказались на полу. Кейн обхватил Фебу за тонкую талию и прижал к себе, страстно целуя самые мягкие губы на свете.
   И мир вокруг них перестал существовать. Все растворилось в туманной дымке – все, кроме дурманящей близости двух горячих тел и бьющихся в унисон сердец.
   – Кх-кх, – послышалось вежливое покашливание откуда-то из реальности.
   Кейн медленно отстранился от Фебы, глядя в ее раскрасневшееся лицо и стараясь прийти в себя. Феба еще секунду не открывала глаза в тщетной попытке продлить блаженство и впитать его в себя.
   Так прошла целая минута. Затем они, словно по команде, повернулись в сторону чужого звука, бесцеремонно ворвавшегося в волшебство их поцелуя.
   В дверях стоял обалдевший, глупо улыбающийся Бенсон с шлемом для верховой езды в руках.
   Феба молча вытерла след помады у Кейна на губах, потом неторопливо подошла к Бенсону, взяла шлем и направилась на улицу, бросив на ходу:
   – У реки, не забудь.
   Кейн кивнул, завороженно глядя ей вслед.
   Через полчаса он уже шагал к конюшне. Ему навстречу рысцой выскочила лошадь Фебы. Где же она сама? Почему еще здесь?
   Кейн посмотрел на потемневшее небо и недоуменно дернул плечом. Она сошла с ума, совсем скоро будет ливень.
   Из-за угла появился встревоженный Доббс.
   – Сэр, где мисс Феба? – спросил он, увидев хозяина.
   Кейн похолодел, почувствовав неладное.
   – А разве ее здесь нет? – осторожно поинтересовался он, медленно выговаривая каждое слово.
   – Вы же сами видите, сэр. Лошадь вернулась без нее.
   – Господи, – пробормотал Кейн, бросившись в конюшню.
   Доббс не успел и рта открыть, как хозяин верхом на лошади умчался в сторону реки.
   Кейн гнал своего жеребца что было сил. Перед глазами одна за другой мелькали страшные картины распростертого на земле хрупкого тела.
   Тем временем черные, взбитые тучи все больше наползали друг на друга, грозя обрушить на землю потоки воды прежде, чем он сможет найти ее. В воздухе висела невыносимая духота, все вокруг потемнело.
   Посмотрев направо, Кейн заметил какое-то светлое пятно под деревом метрах в пятидесяти от него. Феба лежала на спине, осторожно потирая поясницу рукой.
   Чувствуя, что сердце ухнуло куда-то вниз, Кейн на ходу соскочил с лошади и бросился к девушке.
   – Феба, с тобой все в порядке? – заорал он, почти теряя рассудок. – Ты ранена?
   – Нет, все нормально, пара синяков.
   Рухнув на колени, Кейн сгреб ее в охапку и крепко прижал к себе, осознав вдруг, насколько эта женщина дорога ему.
   Его губы бессознательно нашли ее теплые полураскрытые уста. Феба выгнулась навстречу его телу. Она чувствовала во рту горячий язык Кейна, ощущала на себе его сильные руки, все настойчивее ласкающие ее грудь, живот, бедра.
   Они задыхались от страсти, не замечая порывов холодного ветра.
   – Я уже трижды сходил с ума от страха потерять тебя, – выдохнул Кейн, не отрываясь от ее губ.
   – Я знаю: собаки, река, а теперь еще это.
   Кейн нежно взял ее лицо обеими ладонями.
   – Прекрати, перестань рисковать собой! – проникновенно сказал он, глядя ей в глаза.
   Феба невесело ухмыльнулась.
   – Ну, я же не нарочно. Понимаешь, я зацепилась за ветку и потеряла равновесие. Это всего лишь случайность.
   Кейн осыпал поцелуями ее лицо, повторяя:
   – Слава богу, ты цела. Ничего плохого с тобой не случилось.
   – Ага, скажи это моей несчастной попе, которой пришлось совсем не сладко. Приземление нельзя было назвать мягким.
   – Это намек? Хочешь, чтобы я помассировал ее? – улыбнулся Кейн.
   – Да, сэр, извольте, – проурчала Феба, бросив на него хитрый взгляд. – Никогда не предлагай того, к чему сам еще не готов.
   – А ты никогда не говори то, чего не знаешь. С чего это ты взяла, будто я не готов?
   Кейн опустил руки с ее талии на бедра и начал аккуратно разминать упругие выпуклости таза. Феба прикрыла глаза от удовольствия.
   – Ммм, замечательно, просто восхитительно, – мурлыкала она.
   – Твои действия провокационны, Феба, это не может так продолжаться.
   – Я знаю, просто не хотела тебя торопить, – кивнув, сказала она, нежно покусывая его нижнюю губу. – Хватит уже стучаться, дверь для тебя давно открыта.
   – Зачем ты мне это говоришь? – простонал он, жадно целуя ее.
   Бешеное желание обладать ею захлестнуло его сознание.
   Все вокруг на миг просветлело из-за ослепительной вспышки молнии, упали первые тяжелые капли дождя, в небе загрохотало.
   Кейн нехотя оторвался от Фебы, поднялся и, отряхнув колени, направился к лошади. Запрыгнув в седло, он медленным шагом подъехал кдере-ву. Феба протянула к нему руки. Нагнувшись и обхватив девушку за талию, он легко поднял ее и посадил на лошадь перед собой.
   Феба тут же повернулась к нему:
   – Как ты галантен!
   – Похоже, мы опять промокнем до нитки, как в тот раз, – пробормотал Кейн, оставив ее похвалу без внимания.
   – Это просто вода, – пожала она плечами.
   Он повернул к дому. Уже через минуту начался настоящий ливень. Лошадь шла неторопливо. Феба покачивалась ей в такт, чувствуя сзади сильное тело Кейна.
   Он, взяв ее за талию, отодвинул слегка от себя, что-то невнятно бормоча.
   – Я слишком тяжелая?
   – Нет, просто... ты, я... Господи, Феба, я схожу с ума рядом с тобой. Со мной такое впервые в жизни, честное слово.
   – Я понимаю, о чем ты, – сказала Феба, прижимаясь к нему еще сильнее. – Чувствую, ты почти готов для путешествия в сумасшедший дом, – проведя ладонью по его бедру, прошептала она, откинув голову ему на плечо.
   Кейн поглаживал ее грудь сквозь мокрую, прилипшую к телу блузку, нежно сжимая набухшие соски. Феба снова повернулась и приникла к его губам.
   Молния на секунду осветила мир и вновь швырнула его во тьму проливного дождя. Вода была везде: она струями стекала по их одежде, слипшимся волосам, попадала в рот, щекоча сплетенные в поцелуе языки.
   Страсть, клокотавшая у них обоих внутри, росла, с каждой секундой грозя вырваться наружу. «Готова ли ты к этому?» – спросила себя Феба. «Конечно, готова!» – услышала она ответ собственного сердца.
   Кейн все настойчивее ласкал ее податливое тело. Феба больше не в силах была выносить эту пытку. Издав негромкий стон, она соскользнула с лошади, потянув Кейна за собой.
   – Мы же измажемся в грязи, – засмеялся он, со смачным чмоком приземляясь в вязкую жижу размытой дороги.
   – А это даже интересно, – подмигнула она, призывно улыбаясь и глядя ему прямо в лицо.
   Кейна не надо было подгонять. Он с готовностью обхватил скользкое упругое тело и впился в сочные губы девушки.
   – Смотри, – через минуту сказала Феба, отстранившись от него и показывая на мерцающий среди редких деревьев свет.
   Кейн посмотрел в ту сторону.
   – По-моему, это фонарик. Там кто-то идет, наверное, нас ищут. – Он быстро подхватил Фебу и помог ей забраться на лошадь, потом сам вскочил в седло. – Только умоляю тебя, сиди спокойно, не двигайся и не ерзай, – прошептал он ей на ухо, прижавшись к ее мокрой спине.
   Феба тихо засмеялась, прекрасно поняв причину просьбы, но все же не преминула поддеть его:
   – Как я вижу, тебя это возбуждает. Что ж, надо запомнить и взять на вооружение.
   – Издевайся сколько хочешь, но поверь, тебе не нужно прибегать ни к каким особым уловкам, – усмехнулся Кейн. – Стоит мне только взглянуть на тебя, как у меня внутри сразу же просыпается ненасытный зверь.
   Кейн натянул поводья, и лошадь послушно двинулась в сторону света.
   Через несколько минут они поравнялись с мужчиной и смогли разглядеть встревоженное лицо Доббса, укутанного в огромный брезентовый плащ.
   – Слава богу, с вами все в порядке, мисс, а то я начал уже всерьез беспокоиться и пошел посмотреть, не нужна ли какая-нибудь помощь.
   – Спасибо за заботу, мистер Доббс, – улыбнулась ему Феба.
   – Вам надо скорее в тепло, пока не простудились, – обратился Доббс к Кейну. – Ливень становится все сильнее.
   – Да, мы же совсем уже рядом с домом. Пожалуй, нужно поторопиться, – кивнув, сказал Кейн, пустив лошадь в галоп.
   Спустя несколько минут они уже бежали от конюшни к дому.
   – Ну, вот я тебя и догнал, – прошептал Кейн, прижимая смеющуюся Фебу к двери.
   Они, хохоча, ввалились в дом, на ходу сбрасывая грязную обувь.
   – А теперь финишная прямая, – сказала Феба, рванув к лестнице.
   Кейн оказался куда проворнее и преградил ей путь, когда она уже почти достигла первой ступеньки. Всей тяжестью своего мощного тела прижав девушку к перилам лестницы, он начал жадно целовать ее.
   – Но... мы же не можем целоваться здесь, на глазах у всех, – запротестовала Феба.
   – Ах ты умница! Даже в такой момент заботишься о моей репутации, – улыбнулся Кейн. – Или о своей? Хотя, один черт, надо уединиться.
   Кейн подхватил ее на руки и понес наверх, переступая одновременно через две ступеньки.
   – Сумасшедший! Что ты делаешь? – смеясь, закричала Феба, обвив руками его крепкую шею.
   Достигнув второго этажа, Кейн поставил девушку на пол, страстно целуя припухшие губы. Пуговицы на ее блузке никак не хотели сдаваться, через секунду они посыпались на паркет.
   Феба застонала, когда его губы коснулись ее груди.
   Внизу послышались голоса.
   – Черт, опять шпионы, – прошептал Кейн. – В этом доме нам нигде не скрыться от посторонних глаз. Надо бы уволить половину прислуги. – Заметив ее обеспокоенный взгляд, он добавил: – Да шучу я, шучу. Ладно, пойдем.
   Кейн быстро схватил Фебу за руку и повел в свою спальню. Феба, еще ни разу не бывавшая здесь, отметила старинные вещи, тяжелые рубиновые портьеры, переливающиеся в приглушенном свете ночника.
   Когда дверь за ними закрылась, Кейн внимательно посмотрел ей в глаза. Феба зачарованно любовалась им: растрепанные мокрые волосы, беспорядочно падающие на лоб, блестящая бронзовая кожа, горящие глаза.
   Вот тот человек, которого она полюбила еще много лет назад. Долгие годы он скрывался под маской отчуждения и чопорности, а вот сейчас наконец стал самим собой.
   – Ты уверена, что хочешь этого, ведь после все будет иначе? – тихим голосом спросил Кейн.
   – Да. А ты?
   – Я знаю лишь одно – что никого еще так сильно не желал, как тебя. И мне очень хочется, чтобы ты поверила мне.
   – Я верю, – проговорила Феба, протягивая руку к молнии на его джинсах.
   – Господи, Феба, у меня такое ощущение, что я сейчас разорвусь на части, – прохрипел Кейн. – Мое сердце так колотится, что вот-вот просто выпрыгнет из груди. Даже дышать трудно, – признался он.
   – Кейн, милый, меньше всего на свете я хочу причинить тебе боль. Только счастье. Перестань сдерживаться! – Феба улыбнулась и расстегнула молнию. – Сбрось оковы и доверься своим чувствам.
   Не отрывая от нее горящих глаз, Кейн медленно опустился на колени. Его руки проникли под мокрую блузку Фебы, уже лишенную пуговиц.
   Запрокинув голову, девушка испустила стон, ошущая, как теплые пальцы Кейна сомкнулись на ее напрягшихся сосках. Потом их место заняли его губы, покусывая и дразня ее плоть.
   Феба пошевелила плечами, и блузка сползла с ее плеч. Далее инициативу принял на себя Кейн. Он завел руку за спину Фебы, расстегнул бюстгальтер и откинул ставшую ненужной вещицу в сторону. Через секунду на полу оказались и джинсы Фебы.
   Оглядев прелестное тело девушки, Кейн начал сдирать одежду с себя.
   У Фебы перехватило дыхание. Обнаженный Кейн был поистине прекрасен. Загорелая кожа влажно блестела в свете ночника, рельефные мышцы бугрились на груди.
   – Господи! – выдохнула Феба.
   – Что? – испугался вдруг Кейн.
   – Глядя на тебя, можно усомниться в том, что большую часть времени ты проводишь за столом, а самое тяжелое, что тебе приходится поднимать, – это трубка радиотелефона.
   – Вообще-то я думаю сейчас совсем не об этом.
   Последние слова Кейна потонули в жадном слиянии губ, между которыми больше не было никаких преград. На пол полетели остатки мокрой одежды, и на стене напротив соединились две тени, так долго искавшие друг друга.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

   Кейн стоял на балконе, глядя на луну, отражающуюся в глади реки. Пронзительно-свежий воздух мягко щекотал ноздри, вдали чернели тучи, обещающие продолжение бури.
   Он оглянулся. Сквозь прозрачный тюль в глубине комнаты виднелась кровать, на которой сияло в свете луны прекрасное женское тело. Феба спала, раскинувшись на подушках, на ее тонких чертах лежал прозрачный полог счастья.
   Господи, что же я наделал?
   Кейн не жалел о последних нескольких часах, это было лучшее, что он когда-либо испытывал. Но что будет теперь?
   Феба неминуемо исчезнет из его жизни. Как он сможет пережить ее утрату? Ему не надо было этого делать, ведь он же с самого начала знал, что нужно держаться от нее на расстоянии.
   Девушка заворочалась на кровати, перевернулась на спину, и Кейн вернулся в комнату. Она сладко потянулась и, посмотрев на него, сказала:
   – Как ни странно, я ужасно хочу есть. – Улыбка осветила ее прелестное лицо. – Покорми меня, а?
   Кейн улыбнулся в ответ и, наклонившись к ней, нежно пощекотал теплый подбородок. Феба обняла его за шею и притянула к себе.
   Он снова был в ее власти, не в силах противиться желанию обладать этой женщиной каждую секунду, минуту, всю жизнь. Горячая гладкая кожа обжигала его. Кейн прижал Фебу своим телом к кровати.
   – Кейн, милый, пожалуйста, сейчас, – застонала Феба.
   Дыхание ее участилось, слова с трудом срывались с горячечных губ. Кейн не отрывал от нее глаз, понимая, что Феба, самый главный человек для него, требует участия, понимания, любви, в конце концов, а он не в состоянии дать ей всего этого.
   Но сейчас она снова принадлежала ему, бешено, неистово, пока ослепительная вспышка света не обрушила их на землю.
 
   Кейн сидел на кровати и натягивал на себя рубашку, наблюдая за спящей Фебой.
   Девушка не проснулась ни разу за ночь, наверное, впервые за последние несколько месяцев. Скоро она откроет глаза, и счастье закончится. Если он расскажет ей все о смерти Лили, она возненавидит его. Нет, лучше молчать. Нельзя было допустить прошлой ночи, ведь теперь он должен будет сделать Фебе больно.
   – Доброе утро, – промурлыкала она, улыбаясь и щуря один глаз. – Ты уже одеваешься?
   – У меня много дел.
   – Может, еще чуть-чуть полежишь?
   Феба приподнялась на колени и, прогнув по-кошачьи спину, потерлась о его плечо щекой, медленно потянув за кончик ремня.
   – Феба, прошлая ночь...
   – ... была великолепна.
   – Да, но...
   Она отпрянула от него как ужаленная. Пронзительная мысль заставила ее похолодеть.
   – Что – но?
   – Я думаю, то, что произошло между нами вчера, было... ошибкой.
   – Да как ты можешь так говорить? – гневно выпалила Феба. Вскочив с кровати, она сдернула простыню и, обмотавшись ею, немым укором застыла перед Кейном.
   – Страсть – это еще не все, – глухо произнес он.
   – Это обалденное начало! – воскликнула она. – И какого черта ты вообще решил, будто между мужчиной и женщиной не может существовать ничего, кроме одной только страсти? Разве ты не знаешь, как я к тебе отношусь?
   – Это ничего не изменит.
   – Правда?
   – Я не покину «Девять дубов», хотя ты и ждешь от меня именно этого.
   – Да ты просто идиот! Я хочу, чтобы ты уехал отсюда, но не ради меня, а ради себя! Пойми, ты не будешь счастлив, пока прячешься от всего мира. Я знаю, это Лили заставляет тебя сидеть здесь, и ненавижу ее за это! – кричала она, задыхаясь от обиды и ярости.
   Кейн молча уставился в пол.
   – Зачем ты так со мной, с нами? – Слезы душили ее, беззвучно сотрясая хрупкое тело.
   Он никогда теперь не сможет искупить свою вину.
   Феба бросила на него полный боли взгляд. А затем, потуже затянув простыню, она, шатаясь, направилась к выходу.