Страница:
— Если они могут закрыть одну точку прыжка, они могут закрыть их все, — сказал Маньяк; его голос звучал так, словно он все еще не в себе. — Как, черт возьми, мы должны с ними драться, если они могут делать такое?
— Будьте хладнокровны, Маньяк, — сказал ему Блейр. — То же относится и ко всем остальным. Что бы коты ни делали, мы не можем позволить им спихнуть нас с нашей дороги. Корабль рассчитывает на нас.
Он сменил курс на тот, что был дан ему с «Виктори», и подправил чувствительность сканеров. Если килрати действительно могли закрывать точки прыжка, когда им вздумается, война была практически кончена… но Блейр не позволил горькой мысли развиться. Сейчас единственное, что имело значение, — выжить.
— Они снова в движении, мой принц. — Мелек отвесил глубокий формальный поклон, приблизившись к пьедесталу, на котором стоял трон. — Эсминец «Ирркхам» видит их на самом пределе действия своих сенсоров. Их курс показывает, что они, скорее всего, собираются добраться до точки прыжка на Делиус. Она ближайшая к их нынешнему положению.
Тракхат молча смотрел на Мелека, и слуга чувствовал себя все более неловко под этим взглядом. Наконец принц заговорил.
— Значит, Маска сработала? — спросил он.
— Да, мой принц, — ответил Мелек. — Точка прыжка на Калибан не видна ни на каких сенсорах. Земляне, должно быть, подумали, что мы просто закрыли ее, словно беспомощная дичь.
— Обезьяны должны были остаться на деревьях своего родного мира и никогда не бросать вызов воинам звезд, — сказал Тракхат, обнажив клыки. — Они дураки.
— Да, мой принц, — тихо согласился Мелек. Однако он не был в этом слишком уверен. Действительно, земляне все еще отставали от Империи по части маскировочной технологии, но они быстро нагоняли. Они достаточно скоро поймут, что килрати не могли в действительности закрыть точку прыжка — они могли только спрятать ее с помощью мощного маскировочного поля, которое к тому же могло эффективно работать на больших дистанциях, нужных, чтобы скрыть точку прыжка, только там, где ему помогали пыль и газы туманности.
Но Тракхат полностью презирал землян. Это была позиция, которая все больше и больше беспокоила Мелека по мере приближения апогея военной кампании. Пока что события происходили в основном так, как планировал принц, не считая постоянных помех со стороны «Виктори» после того, как несколько попыток серьезно повредить носитель провалились. Без сомнения, неожиданная способность килрати заставлять исчезать из поля зрения точки прыжка может, на чем настаивал Тракхат, заставить людей выбрать другую систему-цель, когда они приведут в действие свое новое оружие, как бы ни хорошо они знали своих противников. Но рано или поздно презрение Тракхата к людям может привести к тому, что он недооценит их в критический момент, и после этого последует катастрофа.
Мелеку внезапно захотелось, чтобы Тракхат не выбрал его тогда своим чи…дьячи . Как старший вассал и ближайший слуга кронпринца, он обладал большой властью и влиянием… и занимал отличное место, чтобы наблюдать за императорской семьей в интересах собственного Клана. Но это было в лучшем случае очень опасное место, принимая во внимание нрав принца, и иногда ему было трудно сдержаться, чтобы не высказать сомнения, которые он не мог отбросить.
Он заметил, что наследный принц все еще смотрит на него почти как хищник на добычу.
— Ты выглядишь… встревоженным, Мелек, — сказал Тракхат. — Тебя что-то беспокоит?
— Нет, мой принц, — ответил Мелек. — Ничего. Я просто… ожидал ваших приказаний теперь, когда земляне легли на новый курс.
— План не изменяется. Сейчас, когда они напуганы нашей властью над точками прыжка, мы позволим им сбежать через точку прыжка на Делиус. Прикажи кораблям сбросить Маску и следовать к точке прыжка на Калибан, как будто бы чтобы усилить нашу эскадру после нападения землян. Если они смогут повредить носитель по пути, пусть сделают это, но они должны помнить, что корабль должен спастись, для того, чтобы они рассказали своим предводителям о нашем новом оружии и для того, чтобы сохранить… еще кое-что ценное для нас. Понятно?
— Да, мой принц. — Мелек снова поклонился и отступил, радуясь, что аудиенция закончена.
— У нас компания, полковник. Похоже на эсминец в сопровождении по крайней мере двух истребителей. Передаю вам координаты…
Информация промелькнула на мониторе Блейра еще до того, как Роллинс закончил говорить. Килратский корабль был впереди и по левому борту от «Виктори», и, судя по курсу, возвращался от точки прыжка на Делиус. Коты либо укрепляли первую группировку, либо собирались перехватить землян.
В любом случае эсминец мог доставить серьезные проблемы. Рядом с ним летели два истребителя, судя по показаниям сенсоров — «Вактоты». Они могли затруднить любую попытку нападения на большое судно.
Блейру очень хотелось, чтобы у него было несколько «Лонгбоу», но Золотая эскадрилья была единственной группой истребителей, которая еще не приземлилась на палубу и не начала подготовку к прыжку. Золотая эскадрилья должна была сделать все, чтобы защитить носитель.
— Золотая эскадрилья, это Лидер, — сказал Блейр. — Тэлли-хо ! — Это был старый, как мир, клич пилотов, обозначавший, что враг в зоне видимости; он использовался еще во времена, когда не было космических полетов. — За мной, друзья!
Он врубил форсаж и направил истребитель в сторону килрати, остальные члены эскадрильи следовали за ним. Блейр проверил свое оружие и зарядил пушки и ракеты с тепловым наведением. Они с Коброй сражались с самым меньшим количеством кораблей у первой точки прыжка, их корабли были меньше всего повреждены, и у них осталось больше всех вооружений. Это делало их лучшими кандидатами для нападения на эсминец. Но им необходимо было надежное прикрытие от вражеских истребителей.
— Хоббс, Скиталец, вы двое держите «Вактоты» подальше от нас, — приказал он. — Остальные в этот раз охотятся на большого кота. Понятно?
— Выполняем, — спокойно ответил Хоббс.
— Просто пустите меня к ним, — сказал Маньяк. Его голос звучал уже не так нервно, словно перспектива ближнего боя помогла ему прийти в себя после шока, вызванного исчезновением точки прыжка. Блейр надеялся, что он сохранит хладнокровие.
— Ведите нас, полковник, — вскоре добавила Кобра. Ее голос звучал ровно, но немного мрачновато.
Он снизил скорость и позволил Хоббсу и Скитальцу оторваться от остальной части эскадрильи и направиться в сторону врагов. Хоббс выкрикнул вызов на килратском, когда два истребителя приблизились к противникам, и было похоже, что это изрядно напугало пилотов «Вактотов». Оба вражеских истребителя повернули в стороны, избегая битвы вместо того, чтобы идти в атаку — это было необычно для килрати. Возможно, это были неопытные пилоты, сказал себе Блейр. Но имело ли значение то, что они снова убегали от Хоббса?..
Он отбросил эту мысль и вместо этого сосредоточился на эсминце. Он маячил впереди, страшный и угловатый, асимметричный четырехзубый кинжал, нацеленный на «Виктори».
— Давайте попляшем! — воскликнул Маньяк, внезапно ускоряясь в сторону эсминца и ведя бешеный огонь из всех орудий. Флэш следовал прямо за ним. Главные батареи эсминца открылись, выпуская заряд за зарядом по быстрым земным кораблям. Каким-то образом ни в один из истребителей не попали, но их огонь ослабил щиты эсминца. Затем был взрыв, когда Флэш быстро выпустил три ракеты. Ни одна из них не пробила щиты, но сканеры Блейра показали, что вражеская защита ослабевает.
Блейр сбросил скорость, практически остановив истребитель. Это был очень рискованный маневр на таком близком расстоянии от большого корабля, но Маньяк и Флэш настолько хорошо отвлекали внимание врага, что это было слишком хорошей возможность, чтобы упустить ее. Теперь эсминец неуклюже летел прямо перед ним — хорошая, почти неподвижная цель. Если бы только ему удалось сделать достаточно выстрелов в ослабленную зону энергощитов…
Он открыл огонь из пушек, стреляя до тех пор, пока не закончилась энергия и не выключились пушки, ожидая, пока генератор снова не восстановит энергозапас. Килратские щиты все еще держались. Только сейчас он увидел, что Кобра повторила его маневр. Ее корабль находился в каких-то тридцати метрах от его, и сейчас огонь ее пушек сфокусировался на той же узкой зоне, что и пушек Блейра.
Щиты вражеского корабля отказали, и Блейр по-волчьи оскалил зубы. Его пушки снова включились, и он начал стрелять. В этот раз выстрелы сносили броню, почти доставая до уязвимого корпуса эсминца. Вражеский капитан уже, должно быть, обнаружил новую опасность, но Маньяк и Флэш все еще были ближе, по-прежнему маневрируя и постоянно ведя огонь, пусть и менее сконцентрированный. Автоматические системы защиты, естественно, пытались засечь и уничтожить ближайшие цели, а ручные пушки требовали времени, чтобы перенацелить их…
У пушек Блейра снова закончилась энергия, и он привел в действие ракеты. Практически в это же время Кобра запустила свои снаряды.
— Пора сматываться, лейтенант, — сказал Блейр, снова заводя двигатели. Он только начал набирать скорость, когда выстрел одной из пушек главного калибра попал в щиты по левому борту, сразу же выведя их из строя и повредив броню на крыле. Затем он оказался вне опасности и быстро развернулся, чтобы оказаться как можно дальше от килратского корабля.
Ракеты начали взрываться, уничтожив остатки брони и прорвавшись внутрь большого корабля. Показалось даже, что он содрогнулся перед тем, как разлететься на части.
— Да! — Маньяк ликовал. — Мы сделали одного здорового кота!
— Хорошо стреляли, полковник, — добавила Кобра.
— Вы все хорошо стреляли, — поправил ее Блейр. — Это результат наших совместных действий. Теперь давайте посмотрим, требуется ли Хоббсу и Скитальцу помощь в решении их маленькой проблемы.
Один из «Вактотов» отступал, другой сражался с «Тандерболтом» Скитальца. Когда остальная часть Золотой эскадрильи добралась до них, Хоббс уже пришел на помощь своему ведомому и послал тяжелый истребитель на встречу с разбитым эсминцем.
— Как ваше состояние, товарищи? — спросил Блейр, вызывая на экран информацию о собственном состоянии. Он бы не пережил еще одного попадания в левый борт, и у него осталась всего одна ракета. Еще одной серьезной битвы его потрепанному «Тандерболту» было, скорее всего, уже не выдержать.
— Повреждения минимальны, полковник, — доложила Кобра. — Но у меня закончились ракеты и осталось не слишком много топлива.
— У меня тоже закончились ракеты, — сказал Хоббс. — А моя носовая броня серьезно повреждена.
Остальные доложили примерно то же самое; повреждения разнились от минимальных у Кобры до Флэша, чей корабль был серьезно поврежден в битве с эсминцем и сейчас летел с поврежденными двигателями и периодически отказывающими сенсорами. Блейр нахмурился, обдумав ситуацию. Эскадрилья вряд ли сможет сделать слишком многое сейчас. Но они ничего не знали о том, что килрати еще для них готовят.
— На экранах точка прыжка, — внезапно доложил Роллинс. — Похоже, в этот раз нам сопутствует удача!
— Что насчет вражеской активности? — спросил Блейр, все еще хмурясь. — Видите что-нибудь на сенсорах?
— Похоже, что там еще один кошачий эсминец, но он очень далеко, — сказал Роллинс после секундной паузы. — Судя по его нынешнему курсу, он вряд ли сможет нам помешать. Капитан говорит, чтобы вы вернули ваших птичек в гнездо, полковник. Можете садиться… и… ребята, вы действительно проделали хорошую работу, отгоняя этих сукиных детей.
— Благодарю Тебя, Господи, за мелкие одолжения, — пробормотал Блейр. — Хорошо, Золотая эскадрилья. Садимся. И молитесь, чтобы нам не подкинули новых неожиданностей до того, как мы доберемся до точки прыжка.
Блейр медленно вылез из кокпита, усталый и оцепеневший после длинного полета. До этого момента он не понимал, сколько сил у него забрала эта операция. Сейчас, когда миссия закончилась, все, что он хотел — принять хороший душ, а потом поспать несколько сотен часов.
К несчастью, так не получится. Блейр знал, что предстоит еще много работы до того, как он снова увидит свою койку.
«Всем, всем, приготовиться к прыжку. Повторяю, приготовиться к прыжку. Межзвездное перемещение через три минуты». Компьютерный голос прозвучал по всему кораблю, и повсюду вокруг Блейра техники спешили приготовиться к прыжку, словно множество муравьев, обеспокоенных угрозой муравейнику.
— Вы неплохо покорежили птичку в этот раз, шкипер, — послышался из-за спины голос Рейчел Кориолис. Он обернулся и увидел, как она показывает на погнутую броню и опаленный корпус в том месте, где пушка эсминца пробила щиты. — Лучше укройтесь где-нибудь, сэр, перед прыжком.
Он кивнул, затем повернулся к дальнему концу ангара. Меры безопасности требовали покинуть взлетную палубу перед прыжком, и огромный отсек был почти пуст. Блейр быстро пересек палубу вместе с Рейчел, позади них шли несколько отстающих.
Двери открылись, открывая напряженную сцену в коридоре около лифта. Там было немало пилотов и техников, но основное внимание было сосредоточено на Кобре и Хоббсе, стоявшим лицом к лицу посреди коридора. Выражение лица лейтенанта Бакли было гневным, и ее руки сгибались, словно у нее, как у килрати, были когти, способные разорвать горло противника. В противоположность ей, Ралгха нар Ххаллас был спокоен и бесстрастен, стоически принимая нападение Кобры.
— Почему ты не предупредил нас, что твои сородичи могут закрывать точки прыжка? — требовательно спросила она низким злым голосом.
— Я не знал, что они могут сделать это, — ответил ей Ралгха. — Скорее всего это новая разработка килратских технологов. Способность закрывать точки прыжка, боюсь, даст Империи большое преимущество.
— Прекращай, ты, пушистый сукин сын, — прорычала Кобра. — Ты хочешь сказать нам, что ничего от этого не знаешь? Я не верю тебе!
— Я был на службе Конфедерации больше, чем десять лет, лейтенант, — сказал ей килрати; вокруг него словно образовалась аура тихого величия. — Многое изменилось с тех пор с обеих сторон. Возможно, это представляет собой технологический прорыв в теории гиперпространственных прыжков.
— Скорее, в маскировочной технологии, — сказала Рейчел, вставая между ними. — Не думаю, что килрати вообще могут в действительности закрыть точку прыжка.
— Эй, у меня там были не галлюцинации, — воскликнула Кобра, переводя гневный взгляд на техника. — Мы все видели, как первая точка прыжка исчезла с экранов.
— Послушайте, я изучала маскировку, — продолжила Рейчел. — Похожие устройства будут установлены на новых «Экскалибурах». В теории, достаточно большой генератор может выработать достаточно энергии, чтобы замаскировать что-то большое, вроде точки прыжка. Но это может сработать только внутри туманности, и даже в этом случае маскировку будет поддержать очень трудно. Как раз с этим мы и столкнулись. Я готова поставить на это свою месячную зарплату.
— Что ж, они могут либо убить ее, либо спрятать, но все равно коты могут сделать что-то с нашими точками прыжка, — сказала Кобра, поспокойнее, но все еще гневно. Она обошла Рейчел и ткнула пальцем в Хоббса. — А ты заявляешь, что не имел никакого понятия о том, что они могут выкинуть такое?
— Не больше, чем вы, лейтенант, — ответил Ралгха.
— Ты лжец.
Блейр вышел вперед, протиснувшись между двумя пилотами.
— Достаточно, лейтенант, — резко сказал он. — Никогда больше не подвергайте сомнению лояльность полковника Ралгхи таким образом. Понятно?
— Но…
— Я не позволю младшему офицеру бросать невероятные обвинения в адрес одного из старших ее по званию. Если вы соберете конкретные доказательства ваших заявлений, приходите ко мне лично. В остальных случаях держите рот на замке!
— Да, сэр, — наконец произнесла она.
«Приведена в действие программа прыжка. Одна минута до прыжка», — объявил громкоговоритель.
Двери лифта открылись, и Кобра, протолкнувшись через полукруг зевак, вошла в кабину. Ни Блейр, ни Хоббс не решились последовать за ней.
— Десять секунд… девять… восемь…
Эйзен пытался не выдать своего напряжения, слушая, как компьютер отсчитывает последние секунды до прыжка. Что, если килрати действительно могли отключить точку прыжка? Если они сейчас закроют эту точку, «Виктори» будет в ловушке, совершенно беззащитная против эсминцев, начинавших приближаться.
Или… что может произойти с кораблем, готовящимся к прыжку, если точка прыжка закроется? Останется ли он на месте… или потеряется в гиперпространстве, неспособный завершить переход к месту назначения?
— Три… два… один… начинаю переход…
Он почувствовал знакомое ощущение прыжка, и несмотря на тошноту, мышечные спазмы и потерю ориентации в пространстве после прыжка, Эйзен почувствовал облегчение. По крайней мере, «Виктори» ускользнула от кошек, что бы ни произошло дальше…
Прыжок закончился. Эйзену пришлось пару раз моргнуть и потрясти головой, чтобы разогнать туман в голове, но вскоре он уже вполне овладел своим телом, хотя каждый нерв все еще протестовал против неестественного действия — перемещения на невообразимое расстояние через мир, в который никогда не должен был входить человек.
— Доложите обстановку, — прохрипел он.
Капитан-лейтенант Лиза Морган, штурман «Виктори», сумела заставить свой голос звучать живо. «Есть, сэр», — сказала она; ее пальцы двигались по пульту, вызывая компьютерную программу, которая могла проанализировать их окружение и подтвердить, туда ли они попали. Через секунду она продолжила:
— Тип и информация о звезде совпадают на 99 и четыре десятых процента. Не видно ни одной планеты. Астероидные пояса… все совпадает, капитан. Это система Делиус… или ее близнец.
Эйзен наклонил голову.
— Очень хорошо. Капитан Морган, установите курс на станцию Делиус. Мистер Роллинс, вызовите местный оборонительный отряд и передайте им, что мы здесь. Мы должны возобновить операции в системе. — Он сделал паузу. — Я хочу, чтобы корабль был как можно скорее готов к бою. После этого я хочу, чтобы все боевые департаменты предоставили мне полный отчет о проведенных боевых действиях. Нам нужно понять, что, черт возьми, там произошло, до того, как коты снова применят это на нас.
Офицеры быстро ответили, и Эйзен почувствовал гордость. Они были близки к срыву, но все же как-то держались.
В конце концов, это единственное, что было важно.
Глава 20.
— Земляне отступили, Мелек? — Тракхат откинулся в своем троне, выглядя очень довольно. Была потеряна пара эсминцев и несколько истребителей, и он настаивал, чтобы тот, кто был ответственен за эти потери, заплатил более высокую цену. Но в общем все развивалось, как было запланировано. Обезьянам дали предупреждение, которое они не скоро позабудут. Оно на время сделает их очень осторожными, и даже если они поймут, что Империя могла маскировать точки прыжка только в туманностях, они в любом случае будут избегать эту систему, так что база, где Имперский Флот соберется для грандиозной атаки Тракхата, будет в безопасности.
Теперь пришло время обдумать следующую стадию плана.
— Да, мой принц, — сказал Мелек. — Они отступили в систему Делиус. Конечно, нельзя предсказать, сколько они там пробудут…
— Значит, мы должны действовать быстро, пока они не ушли, — сказал Тракхат, слегка ударив лапой по трону, чтобы подчеркнуть фразу. — Человек по имени Блейр по-прежнему служит на этом носителе?
— Да, мой принц, — подтвердил Мелек. — Мы прослушивали его голос по радиосвязи во время боя, он полностью соответствует нашим записям. Он командир крыла. Согласно последним разведывательным данным, ренегат служит его заместителем.
— Отлично, — сказал Тракхат, на секунду обнажив клыки. — Возможно, хорошо, что этот человек избежал наших предыдущих нападений. У нас есть отличное оружие, которое мы можем использовать против него; в результате эти обезьяны будут деморализованы, когда мы уже будем готовы нанести наш удар.
— Значит, вы думаете, что вызов сработает на человеке? Их чувство чести не такое же, как у нас, мой принц. — Мелек низко поклонился, чтобы показать, что он не сомневается в суждениях своего господина.
— О, думаю, этот вызов сработает, — тихо проговорил Тракхат. — У них нет чести, Мелек, но у них есть гордость… и гнев. Мы заставим эту обезьяну совершить глупость, и в то же самое время…
— Триггер, — сказал Мелек.
— Триггер. И наши когти сомкнутся на их горле раз и навсегда. — Тракхат выпрямился. — Передай приказы, Мелек. Собери флот и будь готов к прыжку до конца цикла.
— Да, мой принц. — Мелек отступил, снова поклонившись.
Наследный принц Тракхат созерцал звезды, светившие через купол над его пьедесталом. Звезды, которые скоро будут принадлежать только Империи.
— По вашему приказанию прибыла, сэр.
— Заходите, лейтенант, — сказал Блейр, показывая на кресло перед своим столом. — Присаживайтесь.
Флинт села в кресло; в ее глазах было выражение, среднее между надеждой и осторожностью.
— Спасибо, сэр, — сказала она. — Ах… вы и остальные ребята вчера замечательно сражались, полковник. Хотя я не могла разобрать все, что происходило там… из Центра управления.
Он улыбнулся.
— Вам не нужно делать намеков, лейтенант. Я знаю, что вам было очень сложно в роли наблюдателя.
— Это просто… Послушайте, сэр, летать за пультом управления на корабле — это нечто совершенно другое. Мое место в кокпите. Полеты для меня — все. Если вы не сможете вернуть меня туда, лучше переведите меня в другое подразделение, где я смогу начать все сначала.
— Вы говорите очень прямо, лейтенант, — ответил Блейр. — Позвольте мне говорить так же. Если я не верну вас в летный состав, то потому, что у меня есть проблема с тем, как вы летаете. Так что можете быть уверены, что моя характеристика в вашем личном деле отразит мои сомнения. Не думайте, что после перевода вы сможете сразу вернуться в кокпит только потому, что я больше не ваш командир.
Ее выражение лица было мрачным и горьким.
— Я сделала глупость на Локанде. Я признаю это. Но я не думаю, что ошибка должна висеть надо мной вечно, полковник. Видеть то, как эти ублюдки пролетают мимо, знать, что они собираются заразить мой дом чумой… я не смогла с этим справиться. Но такое вряд ли произойдет снова. — Она сумела криво улыбнуться.
— Сейчас война стала для вас менее… личной. Я правильно понимаю? — Он сохранял серьезный тон.
— Думаю, да, сэр, — ответила она. — Я очень не хочу в этом признаваться. Я имею в виду, что когда я принимала присягу, я давала клятву всей Конфедерации, не одной планете. Но Локанда была настолько более реальной для меня, когда все это произошло. Я могла видеть все это: места, людей. В этом и была разница.
— Если бы разницы для вас не было, вы были бы не человеком, — сказал Блейр. Он на секунду посмотрел на нее. Она казалось слишком маленькой и хрупкой, чтобы быть боевым пилотом. — Проблема в том, что вы один раз уже давали мне обещание и не выполнили его. Так ли сильно вы хотите вернуться в кабину истребителя, что готовы исполнить свое обещание?
— Я не смогу доказать это, если вы не дадите мне возможности, полковник, — ответила Флинт. — Когда я лечу в своей птичке и вижу кошачий истребитель… только тогда я чувствую, что живу.
Блейр грустно кивнул. Он вспомнил, что однажды Ангел сказала что-то подобное, еще на «Когте Тигра».
— Я знал… я знаю одного человека, который думал точно так же. Она жила, чтобы вести… «бой во благо», как она это называла.
— Для меня смысл жизни — полет, — сказала ему Флинт. — Я люблю это чистое ощущение… когда меня ничего не сдерживает. Знать, что я полностью контролирую свой корабль… что бы ни случилось.
— Да, — проговорил Блейр, снова кивнув. — Да, только пилоту знакомо это чувство.
— Что ж, полковник, если вы понимаете мои чувства, тогда вы должны понимать, каково мне сейчас. Я не была создана для того, чтобы наблюдать за всем со стороны или играть в регулировщика в Центре управления полетами. Я прошу вернуть меня в летный состав. — Она немного помолчала. — Пожалуйста…
— Обычно я не даю третьих шансов, лейтенант, — проговорил он. — Но вы бы очень помогли нам вчера. В следующий раз вы нам понадобитесь даже еще больше. Вы возвращаетесь в летный состав, Флинт. Приказ вступает в силу немедленно.
— Спасибо вам, сэр…
Он поднял руку.
— Но если вы снова не подчинитесь приказам… Бог вам в помощь. Потому что я помочь не смогу.
— Я понимаю, полковник. — Она поднялась. — На этот раз вы не пожалеете об этом.
— Будьте хладнокровны, Маньяк, — сказал ему Блейр. — То же относится и ко всем остальным. Что бы коты ни делали, мы не можем позволить им спихнуть нас с нашей дороги. Корабль рассчитывает на нас.
Он сменил курс на тот, что был дан ему с «Виктори», и подправил чувствительность сканеров. Если килрати действительно могли закрывать точки прыжка, когда им вздумается, война была практически кончена… но Блейр не позволил горькой мысли развиться. Сейчас единственное, что имело значение, — выжить.
Командный зал, килратский носитель «Хвар'канн», система Ариэль.
— Они снова в движении, мой принц. — Мелек отвесил глубокий формальный поклон, приблизившись к пьедесталу, на котором стоял трон. — Эсминец «Ирркхам» видит их на самом пределе действия своих сенсоров. Их курс показывает, что они, скорее всего, собираются добраться до точки прыжка на Делиус. Она ближайшая к их нынешнему положению.
Тракхат молча смотрел на Мелека, и слуга чувствовал себя все более неловко под этим взглядом. Наконец принц заговорил.
— Значит, Маска сработала? — спросил он.
— Да, мой принц, — ответил Мелек. — Точка прыжка на Калибан не видна ни на каких сенсорах. Земляне, должно быть, подумали, что мы просто закрыли ее, словно беспомощная дичь.
— Обезьяны должны были остаться на деревьях своего родного мира и никогда не бросать вызов воинам звезд, — сказал Тракхат, обнажив клыки. — Они дураки.
— Да, мой принц, — тихо согласился Мелек. Однако он не был в этом слишком уверен. Действительно, земляне все еще отставали от Империи по части маскировочной технологии, но они быстро нагоняли. Они достаточно скоро поймут, что килрати не могли в действительности закрыть точку прыжка — они могли только спрятать ее с помощью мощного маскировочного поля, которое к тому же могло эффективно работать на больших дистанциях, нужных, чтобы скрыть точку прыжка, только там, где ему помогали пыль и газы туманности.
Но Тракхат полностью презирал землян. Это была позиция, которая все больше и больше беспокоила Мелека по мере приближения апогея военной кампании. Пока что события происходили в основном так, как планировал принц, не считая постоянных помех со стороны «Виктори» после того, как несколько попыток серьезно повредить носитель провалились. Без сомнения, неожиданная способность килрати заставлять исчезать из поля зрения точки прыжка может, на чем настаивал Тракхат, заставить людей выбрать другую систему-цель, когда они приведут в действие свое новое оружие, как бы ни хорошо они знали своих противников. Но рано или поздно презрение Тракхата к людям может привести к тому, что он недооценит их в критический момент, и после этого последует катастрофа.
Мелеку внезапно захотелось, чтобы Тракхат не выбрал его тогда своим чи…дьячи . Как старший вассал и ближайший слуга кронпринца, он обладал большой властью и влиянием… и занимал отличное место, чтобы наблюдать за императорской семьей в интересах собственного Клана. Но это было в лучшем случае очень опасное место, принимая во внимание нрав принца, и иногда ему было трудно сдержаться, чтобы не высказать сомнения, которые он не мог отбросить.
Он заметил, что наследный принц все еще смотрит на него почти как хищник на добычу.
— Ты выглядишь… встревоженным, Мелек, — сказал Тракхат. — Тебя что-то беспокоит?
— Нет, мой принц, — ответил Мелек. — Ничего. Я просто… ожидал ваших приказаний теперь, когда земляне легли на новый курс.
— План не изменяется. Сейчас, когда они напуганы нашей властью над точками прыжка, мы позволим им сбежать через точку прыжка на Делиус. Прикажи кораблям сбросить Маску и следовать к точке прыжка на Калибан, как будто бы чтобы усилить нашу эскадру после нападения землян. Если они смогут повредить носитель по пути, пусть сделают это, но они должны помнить, что корабль должен спастись, для того, чтобы они рассказали своим предводителям о нашем новом оружии и для того, чтобы сохранить… еще кое-что ценное для нас. Понятно?
— Да, мой принц. — Мелек снова поклонился и отступил, радуясь, что аудиенция закончена.
«Тандерболт-300», система Ариэль.
— У нас компания, полковник. Похоже на эсминец в сопровождении по крайней мере двух истребителей. Передаю вам координаты…
Информация промелькнула на мониторе Блейра еще до того, как Роллинс закончил говорить. Килратский корабль был впереди и по левому борту от «Виктори», и, судя по курсу, возвращался от точки прыжка на Делиус. Коты либо укрепляли первую группировку, либо собирались перехватить землян.
В любом случае эсминец мог доставить серьезные проблемы. Рядом с ним летели два истребителя, судя по показаниям сенсоров — «Вактоты». Они могли затруднить любую попытку нападения на большое судно.
Блейру очень хотелось, чтобы у него было несколько «Лонгбоу», но Золотая эскадрилья была единственной группой истребителей, которая еще не приземлилась на палубу и не начала подготовку к прыжку. Золотая эскадрилья должна была сделать все, чтобы защитить носитель.
— Золотая эскадрилья, это Лидер, — сказал Блейр. — Тэлли-хо ! — Это был старый, как мир, клич пилотов, обозначавший, что враг в зоне видимости; он использовался еще во времена, когда не было космических полетов. — За мной, друзья!
Он врубил форсаж и направил истребитель в сторону килрати, остальные члены эскадрильи следовали за ним. Блейр проверил свое оружие и зарядил пушки и ракеты с тепловым наведением. Они с Коброй сражались с самым меньшим количеством кораблей у первой точки прыжка, их корабли были меньше всего повреждены, и у них осталось больше всех вооружений. Это делало их лучшими кандидатами для нападения на эсминец. Но им необходимо было надежное прикрытие от вражеских истребителей.
— Хоббс, Скиталец, вы двое держите «Вактоты» подальше от нас, — приказал он. — Остальные в этот раз охотятся на большого кота. Понятно?
— Выполняем, — спокойно ответил Хоббс.
— Просто пустите меня к ним, — сказал Маньяк. Его голос звучал уже не так нервно, словно перспектива ближнего боя помогла ему прийти в себя после шока, вызванного исчезновением точки прыжка. Блейр надеялся, что он сохранит хладнокровие.
— Ведите нас, полковник, — вскоре добавила Кобра. Ее голос звучал ровно, но немного мрачновато.
Он снизил скорость и позволил Хоббсу и Скитальцу оторваться от остальной части эскадрильи и направиться в сторону врагов. Хоббс выкрикнул вызов на килратском, когда два истребителя приблизились к противникам, и было похоже, что это изрядно напугало пилотов «Вактотов». Оба вражеских истребителя повернули в стороны, избегая битвы вместо того, чтобы идти в атаку — это было необычно для килрати. Возможно, это были неопытные пилоты, сказал себе Блейр. Но имело ли значение то, что они снова убегали от Хоббса?..
Он отбросил эту мысль и вместо этого сосредоточился на эсминце. Он маячил впереди, страшный и угловатый, асимметричный четырехзубый кинжал, нацеленный на «Виктори».
— Давайте попляшем! — воскликнул Маньяк, внезапно ускоряясь в сторону эсминца и ведя бешеный огонь из всех орудий. Флэш следовал прямо за ним. Главные батареи эсминца открылись, выпуская заряд за зарядом по быстрым земным кораблям. Каким-то образом ни в один из истребителей не попали, но их огонь ослабил щиты эсминца. Затем был взрыв, когда Флэш быстро выпустил три ракеты. Ни одна из них не пробила щиты, но сканеры Блейра показали, что вражеская защита ослабевает.
Блейр сбросил скорость, практически остановив истребитель. Это был очень рискованный маневр на таком близком расстоянии от большого корабля, но Маньяк и Флэш настолько хорошо отвлекали внимание врага, что это было слишком хорошей возможность, чтобы упустить ее. Теперь эсминец неуклюже летел прямо перед ним — хорошая, почти неподвижная цель. Если бы только ему удалось сделать достаточно выстрелов в ослабленную зону энергощитов…
Он открыл огонь из пушек, стреляя до тех пор, пока не закончилась энергия и не выключились пушки, ожидая, пока генератор снова не восстановит энергозапас. Килратские щиты все еще держались. Только сейчас он увидел, что Кобра повторила его маневр. Ее корабль находился в каких-то тридцати метрах от его, и сейчас огонь ее пушек сфокусировался на той же узкой зоне, что и пушек Блейра.
Щиты вражеского корабля отказали, и Блейр по-волчьи оскалил зубы. Его пушки снова включились, и он начал стрелять. В этот раз выстрелы сносили броню, почти доставая до уязвимого корпуса эсминца. Вражеский капитан уже, должно быть, обнаружил новую опасность, но Маньяк и Флэш все еще были ближе, по-прежнему маневрируя и постоянно ведя огонь, пусть и менее сконцентрированный. Автоматические системы защиты, естественно, пытались засечь и уничтожить ближайшие цели, а ручные пушки требовали времени, чтобы перенацелить их…
У пушек Блейра снова закончилась энергия, и он привел в действие ракеты. Практически в это же время Кобра запустила свои снаряды.
— Пора сматываться, лейтенант, — сказал Блейр, снова заводя двигатели. Он только начал набирать скорость, когда выстрел одной из пушек главного калибра попал в щиты по левому борту, сразу же выведя их из строя и повредив броню на крыле. Затем он оказался вне опасности и быстро развернулся, чтобы оказаться как можно дальше от килратского корабля.
Ракеты начали взрываться, уничтожив остатки брони и прорвавшись внутрь большого корабля. Показалось даже, что он содрогнулся перед тем, как разлететься на части.
— Да! — Маньяк ликовал. — Мы сделали одного здорового кота!
— Хорошо стреляли, полковник, — добавила Кобра.
— Вы все хорошо стреляли, — поправил ее Блейр. — Это результат наших совместных действий. Теперь давайте посмотрим, требуется ли Хоббсу и Скитальцу помощь в решении их маленькой проблемы.
Один из «Вактотов» отступал, другой сражался с «Тандерболтом» Скитальца. Когда остальная часть Золотой эскадрильи добралась до них, Хоббс уже пришел на помощь своему ведомому и послал тяжелый истребитель на встречу с разбитым эсминцем.
— Как ваше состояние, товарищи? — спросил Блейр, вызывая на экран информацию о собственном состоянии. Он бы не пережил еще одного попадания в левый борт, и у него осталась всего одна ракета. Еще одной серьезной битвы его потрепанному «Тандерболту» было, скорее всего, уже не выдержать.
— Повреждения минимальны, полковник, — доложила Кобра. — Но у меня закончились ракеты и осталось не слишком много топлива.
— У меня тоже закончились ракеты, — сказал Хоббс. — А моя носовая броня серьезно повреждена.
Остальные доложили примерно то же самое; повреждения разнились от минимальных у Кобры до Флэша, чей корабль был серьезно поврежден в битве с эсминцем и сейчас летел с поврежденными двигателями и периодически отказывающими сенсорами. Блейр нахмурился, обдумав ситуацию. Эскадрилья вряд ли сможет сделать слишком многое сейчас. Но они ничего не знали о том, что килрати еще для них готовят.
— На экранах точка прыжка, — внезапно доложил Роллинс. — Похоже, в этот раз нам сопутствует удача!
— Что насчет вражеской активности? — спросил Блейр, все еще хмурясь. — Видите что-нибудь на сенсорах?
— Похоже, что там еще один кошачий эсминец, но он очень далеко, — сказал Роллинс после секундной паузы. — Судя по его нынешнему курсу, он вряд ли сможет нам помешать. Капитан говорит, чтобы вы вернули ваших птичек в гнездо, полковник. Можете садиться… и… ребята, вы действительно проделали хорошую работу, отгоняя этих сукиных детей.
— Благодарю Тебя, Господи, за мелкие одолжения, — пробормотал Блейр. — Хорошо, Золотая эскадрилья. Садимся. И молитесь, чтобы нам не подкинули новых неожиданностей до того, как мы доберемся до точки прыжка.
Взлетная палуба, носитель «Виктори», система Ариэль.
Блейр медленно вылез из кокпита, усталый и оцепеневший после длинного полета. До этого момента он не понимал, сколько сил у него забрала эта операция. Сейчас, когда миссия закончилась, все, что он хотел — принять хороший душ, а потом поспать несколько сотен часов.
К несчастью, так не получится. Блейр знал, что предстоит еще много работы до того, как он снова увидит свою койку.
«Всем, всем, приготовиться к прыжку. Повторяю, приготовиться к прыжку. Межзвездное перемещение через три минуты». Компьютерный голос прозвучал по всему кораблю, и повсюду вокруг Блейра техники спешили приготовиться к прыжку, словно множество муравьев, обеспокоенных угрозой муравейнику.
— Вы неплохо покорежили птичку в этот раз, шкипер, — послышался из-за спины голос Рейчел Кориолис. Он обернулся и увидел, как она показывает на погнутую броню и опаленный корпус в том месте, где пушка эсминца пробила щиты. — Лучше укройтесь где-нибудь, сэр, перед прыжком.
Он кивнул, затем повернулся к дальнему концу ангара. Меры безопасности требовали покинуть взлетную палубу перед прыжком, и огромный отсек был почти пуст. Блейр быстро пересек палубу вместе с Рейчел, позади них шли несколько отстающих.
Двери открылись, открывая напряженную сцену в коридоре около лифта. Там было немало пилотов и техников, но основное внимание было сосредоточено на Кобре и Хоббсе, стоявшим лицом к лицу посреди коридора. Выражение лица лейтенанта Бакли было гневным, и ее руки сгибались, словно у нее, как у килрати, были когти, способные разорвать горло противника. В противоположность ей, Ралгха нар Ххаллас был спокоен и бесстрастен, стоически принимая нападение Кобры.
— Почему ты не предупредил нас, что твои сородичи могут закрывать точки прыжка? — требовательно спросила она низким злым голосом.
— Я не знал, что они могут сделать это, — ответил ей Ралгха. — Скорее всего это новая разработка килратских технологов. Способность закрывать точки прыжка, боюсь, даст Империи большое преимущество.
— Прекращай, ты, пушистый сукин сын, — прорычала Кобра. — Ты хочешь сказать нам, что ничего от этого не знаешь? Я не верю тебе!
— Я был на службе Конфедерации больше, чем десять лет, лейтенант, — сказал ей килрати; вокруг него словно образовалась аура тихого величия. — Многое изменилось с тех пор с обеих сторон. Возможно, это представляет собой технологический прорыв в теории гиперпространственных прыжков.
— Скорее, в маскировочной технологии, — сказала Рейчел, вставая между ними. — Не думаю, что килрати вообще могут в действительности закрыть точку прыжка.
— Эй, у меня там были не галлюцинации, — воскликнула Кобра, переводя гневный взгляд на техника. — Мы все видели, как первая точка прыжка исчезла с экранов.
— Послушайте, я изучала маскировку, — продолжила Рейчел. — Похожие устройства будут установлены на новых «Экскалибурах». В теории, достаточно большой генератор может выработать достаточно энергии, чтобы замаскировать что-то большое, вроде точки прыжка. Но это может сработать только внутри туманности, и даже в этом случае маскировку будет поддержать очень трудно. Как раз с этим мы и столкнулись. Я готова поставить на это свою месячную зарплату.
— Что ж, они могут либо убить ее, либо спрятать, но все равно коты могут сделать что-то с нашими точками прыжка, — сказала Кобра, поспокойнее, но все еще гневно. Она обошла Рейчел и ткнула пальцем в Хоббса. — А ты заявляешь, что не имел никакого понятия о том, что они могут выкинуть такое?
— Не больше, чем вы, лейтенант, — ответил Ралгха.
— Ты лжец.
Блейр вышел вперед, протиснувшись между двумя пилотами.
— Достаточно, лейтенант, — резко сказал он. — Никогда больше не подвергайте сомнению лояльность полковника Ралгхи таким образом. Понятно?
— Но…
— Я не позволю младшему офицеру бросать невероятные обвинения в адрес одного из старших ее по званию. Если вы соберете конкретные доказательства ваших заявлений, приходите ко мне лично. В остальных случаях держите рот на замке!
— Да, сэр, — наконец произнесла она.
«Приведена в действие программа прыжка. Одна минута до прыжка», — объявил громкоговоритель.
Двери лифта открылись, и Кобра, протолкнувшись через полукруг зевак, вошла в кабину. Ни Блейр, ни Хоббс не решились последовать за ней.
Мостик, носитель «Виктори», система Ариэль.
— Десять секунд… девять… восемь…
Эйзен пытался не выдать своего напряжения, слушая, как компьютер отсчитывает последние секунды до прыжка. Что, если килрати действительно могли отключить точку прыжка? Если они сейчас закроют эту точку, «Виктори» будет в ловушке, совершенно беззащитная против эсминцев, начинавших приближаться.
Или… что может произойти с кораблем, готовящимся к прыжку, если точка прыжка закроется? Останется ли он на месте… или потеряется в гиперпространстве, неспособный завершить переход к месту назначения?
— Три… два… один… начинаю переход…
Он почувствовал знакомое ощущение прыжка, и несмотря на тошноту, мышечные спазмы и потерю ориентации в пространстве после прыжка, Эйзен почувствовал облегчение. По крайней мере, «Виктори» ускользнула от кошек, что бы ни произошло дальше…
Прыжок закончился. Эйзену пришлось пару раз моргнуть и потрясти головой, чтобы разогнать туман в голове, но вскоре он уже вполне овладел своим телом, хотя каждый нерв все еще протестовал против неестественного действия — перемещения на невообразимое расстояние через мир, в который никогда не должен был входить человек.
— Доложите обстановку, — прохрипел он.
Капитан-лейтенант Лиза Морган, штурман «Виктори», сумела заставить свой голос звучать живо. «Есть, сэр», — сказала она; ее пальцы двигались по пульту, вызывая компьютерную программу, которая могла проанализировать их окружение и подтвердить, туда ли они попали. Через секунду она продолжила:
— Тип и информация о звезде совпадают на 99 и четыре десятых процента. Не видно ни одной планеты. Астероидные пояса… все совпадает, капитан. Это система Делиус… или ее близнец.
Эйзен наклонил голову.
— Очень хорошо. Капитан Морган, установите курс на станцию Делиус. Мистер Роллинс, вызовите местный оборонительный отряд и передайте им, что мы здесь. Мы должны возобновить операции в системе. — Он сделал паузу. — Я хочу, чтобы корабль был как можно скорее готов к бою. После этого я хочу, чтобы все боевые департаменты предоставили мне полный отчет о проведенных боевых действиях. Нам нужно понять, что, черт возьми, там произошло, до того, как коты снова применят это на нас.
Офицеры быстро ответили, и Эйзен почувствовал гордость. Они были близки к срыву, но все же как-то держались.
В конце концов, это единственное, что было важно.
Глава 20.
Командный зал, килратский носитель «Хвар'канн», система Ариэль.
— Земляне отступили, Мелек? — Тракхат откинулся в своем троне, выглядя очень довольно. Была потеряна пара эсминцев и несколько истребителей, и он настаивал, чтобы тот, кто был ответственен за эти потери, заплатил более высокую цену. Но в общем все развивалось, как было запланировано. Обезьянам дали предупреждение, которое они не скоро позабудут. Оно на время сделает их очень осторожными, и даже если они поймут, что Империя могла маскировать точки прыжка только в туманностях, они в любом случае будут избегать эту систему, так что база, где Имперский Флот соберется для грандиозной атаки Тракхата, будет в безопасности.
Теперь пришло время обдумать следующую стадию плана.
— Да, мой принц, — сказал Мелек. — Они отступили в систему Делиус. Конечно, нельзя предсказать, сколько они там пробудут…
— Значит, мы должны действовать быстро, пока они не ушли, — сказал Тракхат, слегка ударив лапой по трону, чтобы подчеркнуть фразу. — Человек по имени Блейр по-прежнему служит на этом носителе?
— Да, мой принц, — подтвердил Мелек. — Мы прослушивали его голос по радиосвязи во время боя, он полностью соответствует нашим записям. Он командир крыла. Согласно последним разведывательным данным, ренегат служит его заместителем.
— Отлично, — сказал Тракхат, на секунду обнажив клыки. — Возможно, хорошо, что этот человек избежал наших предыдущих нападений. У нас есть отличное оружие, которое мы можем использовать против него; в результате эти обезьяны будут деморализованы, когда мы уже будем готовы нанести наш удар.
— Значит, вы думаете, что вызов сработает на человеке? Их чувство чести не такое же, как у нас, мой принц. — Мелек низко поклонился, чтобы показать, что он не сомневается в суждениях своего господина.
— О, думаю, этот вызов сработает, — тихо проговорил Тракхат. — У них нет чести, Мелек, но у них есть гордость… и гнев. Мы заставим эту обезьяну совершить глупость, и в то же самое время…
— Триггер, — сказал Мелек.
— Триггер. И наши когти сомкнутся на их горле раз и навсегда. — Тракхат выпрямился. — Передай приказы, Мелек. Собери флот и будь готов к прыжку до конца цикла.
— Да, мой принц. — Мелек отступил, снова поклонившись.
Наследный принц Тракхат созерцал звезды, светившие через купол над его пьедесталом. Звезды, которые скоро будут принадлежать только Империи.
Офис командира крыла, носитель «Виктори», система Делиус.
— По вашему приказанию прибыла, сэр.
— Заходите, лейтенант, — сказал Блейр, показывая на кресло перед своим столом. — Присаживайтесь.
Флинт села в кресло; в ее глазах было выражение, среднее между надеждой и осторожностью.
— Спасибо, сэр, — сказала она. — Ах… вы и остальные ребята вчера замечательно сражались, полковник. Хотя я не могла разобрать все, что происходило там… из Центра управления.
Он улыбнулся.
— Вам не нужно делать намеков, лейтенант. Я знаю, что вам было очень сложно в роли наблюдателя.
— Это просто… Послушайте, сэр, летать за пультом управления на корабле — это нечто совершенно другое. Мое место в кокпите. Полеты для меня — все. Если вы не сможете вернуть меня туда, лучше переведите меня в другое подразделение, где я смогу начать все сначала.
— Вы говорите очень прямо, лейтенант, — ответил Блейр. — Позвольте мне говорить так же. Если я не верну вас в летный состав, то потому, что у меня есть проблема с тем, как вы летаете. Так что можете быть уверены, что моя характеристика в вашем личном деле отразит мои сомнения. Не думайте, что после перевода вы сможете сразу вернуться в кокпит только потому, что я больше не ваш командир.
Ее выражение лица было мрачным и горьким.
— Я сделала глупость на Локанде. Я признаю это. Но я не думаю, что ошибка должна висеть надо мной вечно, полковник. Видеть то, как эти ублюдки пролетают мимо, знать, что они собираются заразить мой дом чумой… я не смогла с этим справиться. Но такое вряд ли произойдет снова. — Она сумела криво улыбнуться.
— Сейчас война стала для вас менее… личной. Я правильно понимаю? — Он сохранял серьезный тон.
— Думаю, да, сэр, — ответила она. — Я очень не хочу в этом признаваться. Я имею в виду, что когда я принимала присягу, я давала клятву всей Конфедерации, не одной планете. Но Локанда была настолько более реальной для меня, когда все это произошло. Я могла видеть все это: места, людей. В этом и была разница.
— Если бы разницы для вас не было, вы были бы не человеком, — сказал Блейр. Он на секунду посмотрел на нее. Она казалось слишком маленькой и хрупкой, чтобы быть боевым пилотом. — Проблема в том, что вы один раз уже давали мне обещание и не выполнили его. Так ли сильно вы хотите вернуться в кабину истребителя, что готовы исполнить свое обещание?
— Я не смогу доказать это, если вы не дадите мне возможности, полковник, — ответила Флинт. — Когда я лечу в своей птичке и вижу кошачий истребитель… только тогда я чувствую, что живу.
Блейр грустно кивнул. Он вспомнил, что однажды Ангел сказала что-то подобное, еще на «Когте Тигра».
— Я знал… я знаю одного человека, который думал точно так же. Она жила, чтобы вести… «бой во благо», как она это называла.
— Для меня смысл жизни — полет, — сказала ему Флинт. — Я люблю это чистое ощущение… когда меня ничего не сдерживает. Знать, что я полностью контролирую свой корабль… что бы ни случилось.
— Да, — проговорил Блейр, снова кивнув. — Да, только пилоту знакомо это чувство.
— Что ж, полковник, если вы понимаете мои чувства, тогда вы должны понимать, каково мне сейчас. Я не была создана для того, чтобы наблюдать за всем со стороны или играть в регулировщика в Центре управления полетами. Я прошу вернуть меня в летный состав. — Она немного помолчала. — Пожалуйста…
— Обычно я не даю третьих шансов, лейтенант, — проговорил он. — Но вы бы очень помогли нам вчера. В следующий раз вы нам понадобитесь даже еще больше. Вы возвращаетесь в летный состав, Флинт. Приказ вступает в силу немедленно.
— Спасибо вам, сэр…
Он поднял руку.
— Но если вы снова не подчинитесь приказам… Бог вам в помощь. Потому что я помочь не смогу.
— Я понимаю, полковник. — Она поднялась. — На этот раз вы не пожалеете об этом.