Страница:
Инстинктивно ему захотелось убежать. Но вместо этого он вынудил себя приблизиться к недвижимому телу, скрытому под одеялом. Если он мертв, то его товарищи вскоре узнают об этом, потому что он не станет выходить на связь. Однако у него можно кое-что и позаимствовать. Убрав на удивление маленький пистолет, он начал обыскивать тело. Рюкзак охотника лежал у него в ногах. Он был чем-то наполнен, но нести его будет нетрудно. Раньи присел на колени и отстегнул ремень брюк. Судя по голым ногам убитою, это не был массуд. С удовольствием Раньи отметил, что ремень оказался ему в самый раз, хотя он и застегнул его на последнее отверстие.
Продолжая исследовать тело в надежде найти что-то полезное, он был слегка заинтересован тем, что охотник оказался женщиной. По форме существо напоминало ашреганов женского пола. Но интерес Раньи был чисто познавателен. От одной мысли, что кому-либо показался бы возбуждающим контакт с полусумасшедшими варварами-людьми, Раньи передернуло. Не говоря уж о том, что это существо только что чуть не разнесло ему череп. Существо застонало. Значит, удар дубины не оказался смертельным.
Когда Раньи дотронулся до головы, то ощутил влажность под пальцами.
Существо вновь застонало, на этот раз громче. Он подумал, что делать? Мысль об убийстве человека не слишком его беспокоила, – в конце концов он немало их убил на Кобе, – но чем меньше вреда нанесет он этой планете, тем легче будет ему в случае, если его все же поймают. Никто не испытает симпатии к пленнику, который убивал во время бегства.
Он обыскал пояс и нашел модуль связи. С помощью транслятора, который оставался у него на шее во время боя, он сумел бы легко определять положение охотников, когда они станут разговаривать друг с другом. Это было бы полезным.
Хорошо, что я ее встретил, подумал он. Если он подождет, пока охотник придет в сознание, он сумеет добыть ценную информацию о размере, расположении и профиле местности, в которой очутился. Узнает он и о силах, брошенных на его преследование. Он не был амплитуром и не сумеет извлечь информацию из мозга сам, но есть и другие методы допроса. Следуя этим методам, он может просто вернуть существо в бессознательное состояние. При слабом свете одинокой луны он решил обыскать рюкзак. Он несколько раз прикрывал глаза и дремал, всякий раз просыпаясь от неожиданного крика какого-то ночного существа. Его тревоги были безосновательны. Охотник не двигался.
Когда начало рассветать, он подошел к ближайшей речушке. Взяв складную кружку с очистительным фильтром из рюкзака охотника, он набрал воды и поднес к ее губам кружку. Существо закашляло. Остатки жидкости он вылил ей на лицо, отошел на шаг и наблюдал, держа ружье в руке. Она перевернулась и заморгала глазами. Но не встала. Увидев его, она сразу же очнулась. Взгляд ее упал на пояс, притороченный к ее талии, на рюкзак, лежащий у его ног.
Наверное, он являл собой впечатляющую картину, стоя одетым в ее снаряжение, костюм ашрегана и звериную шкуру. Перед тем как начать говорить, он проверил транслятор.
– Извини, что я тебя так сильно ударил, но напомню, что ты на меня охотишься. Я натолкнулся на тебя в темноте, ты выстрелила и я отреагировал соответственно. Ты могла бы убить меня.
– Я не хотела. – У нее приятный голос, подумал он. Но все же он отличался от обычного голоса женщин-ашреганов.
– Я должна доставить тебя невредимым. Для изучения. – Она села и начала ощупывать рану на голове. – Ты тоже застал меня врасплох и тоже мог бы меня убить.
Он сделал жест, означавший у ашреганов отрицание.
– Я не хотел. Я сохраняю тебя в живых. Для изучения.
Она искоса взглянула на него, затем в раздумье улыбнулась. Хотя это и была типичная человеческая улыбка с максимально бесстыжим обнажением зубов, он смотрел на нее без отвращения.
Он заметил, как под одеждой напряглись мышцы и неторопливо поднял маленький тепловой пистолет.
– Пожалуйста, не шевелись. Бессмысленное убийство повергает в стресс тех, кто верит в Назначение. – Она расслабилась.
– Ну вот, так лучше. Меня зовут Раньи-аар, хотя, вероятно, ты и так уже достаточно обо мне осведомлена. Лично я считаю дисбаланс в природе неестественным, поэтому скажи и ты мне свое имя. Она заколебалась. Затем пожала плечами. Если он захочет, то ее жизнь может стать не слишком-то удобной.
– Трондхайм. Нейда Трондхайм. Ты быстро передвигаешься. Мы гнались за тобой довольно долго.
– Независимость – неплохой стимулятор.
Она повернулась, чтобы разглядеть его, и выпрямила ноги поднимаясь и опираясь спиной о дерево.
– Радуйся, пока ты один. В этой стране полно охотников. Они у тебя на хвосте. В любой момент они могут меня хватиться. – Она с интересом поглядела на него. – В тебе есть что-то необычайное. Мне говорили, что когда сообщение о твоем побеге достигло командования, местные власти чуть с ума не сошли.
– Рад узнать об этом. Ну, а что касается охотников, то они висят у меня на хвосте уже довольно давно. Но пока что-то меня не поймали. Глаза ее сузились.
– Ты говоришь и действуешь иначе, чем обычный ашреган. Ты и не похож на среднего ашрегана.
Он рассердился. Опять это пристальное внимание к его внешности.
– А я и не средний, – прорычал он.
Она опять коснулась пальцами лба.
– Да, твой удар далеко не средний. – Она напряглась, и впервые в ее глазах он заметил страх. – Ты хочешь убить меня?
– Нет, если только ты сама не вынудишь меня к этому. Я лучше задам тебе несколько вопросов.
– Не ожидай, что я свободно тебе на них отвечу.
– Это и не требуется. – Он сделал движение пистолетом. – Ты будешь отвечать на них под давлением. – Он вынул из служебного пояса небольшое устройство, сделанное из серого металла. На одном конце устройства величиной с палец, была решетка, на другом конце – кнопка.
– Что это?
Она скрестила руки на груди, и губы ее превратились в плотную линию.
– Очень хорошо. Значит, единственным средством изучить этот предмет, является использование его. – Он направил на нее часть с решеткой и положил большой палец на кнопку.
Она испуганно вскинула руки, защищаясь. Когда он убрал устройство в пояс, она объяснила:
– Внутри находится мощный бинарный нарколептический газ, который приходит в активное состояние при контакте. Устройство предназначено для взятия в плен. Оно безвредно.
– Я это понял по твоей реакции, – заметил он сухо.
Вновь колебание.
– Клянусь, ты шутишь. Ашреганы не умеют шутить.
– Некоторые умеют.
Она села, стряхивая с плеча грязь:
– Я изучала картинки, которые нам дают. Но они даже не предполагают, насколько вы внешне сходны с людьми.
– Люди и ашреганы очень похожи, – ответил он устало, давая ей понять, что тема разговора его утомляет. Она покачала головой.
– Не настолько. Для человека ты слишком высок. Ты значительно выше людей.
– У меня много друзей, которые значительно ниже меня ростом или значительно выше меня. Это допустимое физическое различие внутри наших рас.
– Это больше, чем допустимое различие.
Он чувствовал себя неловко под ее испытующим взглядом. Если не обращать внимание на уплощенный череп, выдающиеся уши и небольшие мешки под глазами, она была даже привлекательна. Ее ногам могли бы позавидовать и женщины ашреганов, хотя пальцы ее были значительно короче. Он был рад, что становилось светлее и разница между ними делалась заметнее.
– Нам сказали, что ты один из группы ашреганов, в которых амплитуры произвели некоторые генетические изменения. Увидев тебя своими глазами, я охотно этому верю.
– Я – ашреган, унифер Раньи-аар, – напомнил он жестко. – Твой враг и с физической, и с философской точки зрения. И ничего больше. Не думай, что твои намеки на наше сходство могут меня как-то размягчить. Ты будешь разочарована.
– Да, ты говоришь и действуешь, как ашреган, но... – в голосе ее звучало сомнение. – Неудивительно, что Исследование и Развитие так жаждут тебя заполучить.
– Мне это не льстит.
– Я сейчас умру, – проговорила она. – Я умру от смеха. Меня понизят в должности.
– Твои личные социальные сложности меня не касаются. – Он поднялся, и она прижалась к дереву. – Не думаю, что ты сумеешь меня легко обнаружить без этого. – Он достал из рюкзака визор-искатель и медленно надел его на голову. Ремешок автоматически сузился до размера его головы. Если он приспособит его к своим внутренним особенностям, то может черпать значительно больше информации об окружающей среде.
– Благодаря этому устройству твоим друзьям будет значительно сложнее меня найти. – Он повернулся к ней спиной и нагнулся за рюкзаком.
– Значит, ты не убьешь меня, – сказала она с сомнением в голосе.
– Я же сказал – те, кто верят в Назначение...
– Да, да, но на поле боя некоторые ваши союзники не столь чувствительны... Он сделал шаг к ней.
– Мне жаль, но придется вновь лишить тебя сознания. Чтобы обезопасить уход. Никаких личных чувств. Она вздохнула.
– Если это необходимо... Я надеюсь, что на скале ты сломаешь себе обе ноги. Никаких личных чувств. Он улыбнулся.
– Должен тебе сказать, что ты почти привлекательна внешне.
Глаза ее сузились:
– Не бери в голову глупостей. Мы относимся к разным расам.
– А, – сказал он довольно, – значит, ты все же не до конца убеждена, что мы настолько схожи. – Он убрал тепловой пистолет и взял в руку дубину.
Глава 8
Продолжая исследовать тело в надежде найти что-то полезное, он был слегка заинтересован тем, что охотник оказался женщиной. По форме существо напоминало ашреганов женского пола. Но интерес Раньи был чисто познавателен. От одной мысли, что кому-либо показался бы возбуждающим контакт с полусумасшедшими варварами-людьми, Раньи передернуло. Не говоря уж о том, что это существо только что чуть не разнесло ему череп. Существо застонало. Значит, удар дубины не оказался смертельным.
Когда Раньи дотронулся до головы, то ощутил влажность под пальцами.
Существо вновь застонало, на этот раз громче. Он подумал, что делать? Мысль об убийстве человека не слишком его беспокоила, – в конце концов он немало их убил на Кобе, – но чем меньше вреда нанесет он этой планете, тем легче будет ему в случае, если его все же поймают. Никто не испытает симпатии к пленнику, который убивал во время бегства.
Он обыскал пояс и нашел модуль связи. С помощью транслятора, который оставался у него на шее во время боя, он сумел бы легко определять положение охотников, когда они станут разговаривать друг с другом. Это было бы полезным.
Хорошо, что я ее встретил, подумал он. Если он подождет, пока охотник придет в сознание, он сумеет добыть ценную информацию о размере, расположении и профиле местности, в которой очутился. Узнает он и о силах, брошенных на его преследование. Он не был амплитуром и не сумеет извлечь информацию из мозга сам, но есть и другие методы допроса. Следуя этим методам, он может просто вернуть существо в бессознательное состояние. При слабом свете одинокой луны он решил обыскать рюкзак. Он несколько раз прикрывал глаза и дремал, всякий раз просыпаясь от неожиданного крика какого-то ночного существа. Его тревоги были безосновательны. Охотник не двигался.
Когда начало рассветать, он подошел к ближайшей речушке. Взяв складную кружку с очистительным фильтром из рюкзака охотника, он набрал воды и поднес к ее губам кружку. Существо закашляло. Остатки жидкости он вылил ей на лицо, отошел на шаг и наблюдал, держа ружье в руке. Она перевернулась и заморгала глазами. Но не встала. Увидев его, она сразу же очнулась. Взгляд ее упал на пояс, притороченный к ее талии, на рюкзак, лежащий у его ног.
Наверное, он являл собой впечатляющую картину, стоя одетым в ее снаряжение, костюм ашрегана и звериную шкуру. Перед тем как начать говорить, он проверил транслятор.
– Извини, что я тебя так сильно ударил, но напомню, что ты на меня охотишься. Я натолкнулся на тебя в темноте, ты выстрелила и я отреагировал соответственно. Ты могла бы убить меня.
– Я не хотела. – У нее приятный голос, подумал он. Но все же он отличался от обычного голоса женщин-ашреганов.
– Я должна доставить тебя невредимым. Для изучения. – Она села и начала ощупывать рану на голове. – Ты тоже застал меня врасплох и тоже мог бы меня убить.
Он сделал жест, означавший у ашреганов отрицание.
– Я не хотел. Я сохраняю тебя в живых. Для изучения.
Она искоса взглянула на него, затем в раздумье улыбнулась. Хотя это и была типичная человеческая улыбка с максимально бесстыжим обнажением зубов, он смотрел на нее без отвращения.
Он заметил, как под одеждой напряглись мышцы и неторопливо поднял маленький тепловой пистолет.
– Пожалуйста, не шевелись. Бессмысленное убийство повергает в стресс тех, кто верит в Назначение. – Она расслабилась.
– Ну вот, так лучше. Меня зовут Раньи-аар, хотя, вероятно, ты и так уже достаточно обо мне осведомлена. Лично я считаю дисбаланс в природе неестественным, поэтому скажи и ты мне свое имя. Она заколебалась. Затем пожала плечами. Если он захочет, то ее жизнь может стать не слишком-то удобной.
– Трондхайм. Нейда Трондхайм. Ты быстро передвигаешься. Мы гнались за тобой довольно долго.
– Независимость – неплохой стимулятор.
Она повернулась, чтобы разглядеть его, и выпрямила ноги поднимаясь и опираясь спиной о дерево.
– Радуйся, пока ты один. В этой стране полно охотников. Они у тебя на хвосте. В любой момент они могут меня хватиться. – Она с интересом поглядела на него. – В тебе есть что-то необычайное. Мне говорили, что когда сообщение о твоем побеге достигло командования, местные власти чуть с ума не сошли.
– Рад узнать об этом. Ну, а что касается охотников, то они висят у меня на хвосте уже довольно давно. Но пока что-то меня не поймали. Глаза ее сузились.
– Ты говоришь и действуешь иначе, чем обычный ашреган. Ты и не похож на среднего ашрегана.
Он рассердился. Опять это пристальное внимание к его внешности.
– А я и не средний, – прорычал он.
Она опять коснулась пальцами лба.
– Да, твой удар далеко не средний. – Она напряглась, и впервые в ее глазах он заметил страх. – Ты хочешь убить меня?
– Нет, если только ты сама не вынудишь меня к этому. Я лучше задам тебе несколько вопросов.
– Не ожидай, что я свободно тебе на них отвечу.
– Это и не требуется. – Он сделал движение пистолетом. – Ты будешь отвечать на них под давлением. – Он вынул из служебного пояса небольшое устройство, сделанное из серого металла. На одном конце устройства величиной с палец, была решетка, на другом конце – кнопка.
– Что это?
Она скрестила руки на груди, и губы ее превратились в плотную линию.
– Очень хорошо. Значит, единственным средством изучить этот предмет, является использование его. – Он направил на нее часть с решеткой и положил большой палец на кнопку.
Она испуганно вскинула руки, защищаясь. Когда он убрал устройство в пояс, она объяснила:
– Внутри находится мощный бинарный нарколептический газ, который приходит в активное состояние при контакте. Устройство предназначено для взятия в плен. Оно безвредно.
– Я это понял по твоей реакции, – заметил он сухо.
Вновь колебание.
– Клянусь, ты шутишь. Ашреганы не умеют шутить.
– Некоторые умеют.
Она села, стряхивая с плеча грязь:
– Я изучала картинки, которые нам дают. Но они даже не предполагают, насколько вы внешне сходны с людьми.
– Люди и ашреганы очень похожи, – ответил он устало, давая ей понять, что тема разговора его утомляет. Она покачала головой.
– Не настолько. Для человека ты слишком высок. Ты значительно выше людей.
– У меня много друзей, которые значительно ниже меня ростом или значительно выше меня. Это допустимое физическое различие внутри наших рас.
– Это больше, чем допустимое различие.
Он чувствовал себя неловко под ее испытующим взглядом. Если не обращать внимание на уплощенный череп, выдающиеся уши и небольшие мешки под глазами, она была даже привлекательна. Ее ногам могли бы позавидовать и женщины ашреганов, хотя пальцы ее были значительно короче. Он был рад, что становилось светлее и разница между ними делалась заметнее.
– Нам сказали, что ты один из группы ашреганов, в которых амплитуры произвели некоторые генетические изменения. Увидев тебя своими глазами, я охотно этому верю.
– Я – ашреган, унифер Раньи-аар, – напомнил он жестко. – Твой враг и с физической, и с философской точки зрения. И ничего больше. Не думай, что твои намеки на наше сходство могут меня как-то размягчить. Ты будешь разочарована.
– Да, ты говоришь и действуешь, как ашреган, но... – в голосе ее звучало сомнение. – Неудивительно, что Исследование и Развитие так жаждут тебя заполучить.
– Мне это не льстит.
– Я сейчас умру, – проговорила она. – Я умру от смеха. Меня понизят в должности.
– Твои личные социальные сложности меня не касаются. – Он поднялся, и она прижалась к дереву. – Не думаю, что ты сумеешь меня легко обнаружить без этого. – Он достал из рюкзака визор-искатель и медленно надел его на голову. Ремешок автоматически сузился до размера его головы. Если он приспособит его к своим внутренним особенностям, то может черпать значительно больше информации об окружающей среде.
– Благодаря этому устройству твоим друзьям будет значительно сложнее меня найти. – Он повернулся к ней спиной и нагнулся за рюкзаком.
– Значит, ты не убьешь меня, – сказала она с сомнением в голосе.
– Я же сказал – те, кто верят в Назначение...
– Да, да, но на поле боя некоторые ваши союзники не столь чувствительны... Он сделал шаг к ней.
– Мне жаль, но придется вновь лишить тебя сознания. Чтобы обезопасить уход. Никаких личных чувств. Она вздохнула.
– Если это необходимо... Я надеюсь, что на скале ты сломаешь себе обе ноги. Никаких личных чувств. Он улыбнулся.
– Должен тебе сказать, что ты почти привлекательна внешне.
Глаза ее сузились:
– Не бери в голову глупостей. Мы относимся к разным расам.
– А, – сказал он довольно, – значит, ты все же не до конца убеждена, что мы настолько схожи. – Он убрал тепловой пистолет и взял в руку дубину.
Глава 8
В обычных условиях, он не попался бы так легко в ловушку, но необычная привлекательность женщины сделала его беззаботным. В результате он стал жертвой очень простой западни.
Когда же он все понял, было слишком поздно. Прямо из-за валуна пред ним появился весь ощерившийся юланец, а справа из-за поваленного бревна поднялся гивистам... Гивистам! У каждого в руках были стингеры, направленные на разные части его тела. Он не распознал тип оружия... но это не имело значения.
Он был зол на самого себя. Еще минуту назад он собирался в глубь гор, экипированный лучше, чем когда-либо. А теперь все было потеряно. Самым обидным было то, что охотниками оказались не люди и не массуды, а местный обитатель и гивистам, совершенно не приспособленные для боя. С гивистамом он, наверное, справится, но не знает ничего о реакциях юланца. Трехногий заговорил в транслятор:
– Положи свою правую руку на голову, затем брось дубину на землю и левую руку положи на правую. Делай все быстро, пожалуйста! Как только Раньи все сделал, гивистам сделал шаг вперед, слегка дрожа, вынул тепловой пистолет из-за пояса и отступил.
– Хорошо. – Маленькие черные глазки не моргнули. – Пожалуйста, не шевели руками, чтобы я все время мог держать под контролем твои пальцы. Уголком глаза Раньи мог видеть, что гивистам все еще дрожал, он не мог понять, как убедили принять участие в засаде столь высокоцивилизованное и безобидное существо.
Женщина поднялась и отряхнула пыль со спины:
– Подмога подоспела вовремя, хотя я ожидала, что это будут люди.
Впрочем, я, конечно, не жалуюсь. – Она двинулась к нему.
– Стой, пожалуйста, на месте.
Остановившись, она в изумлении поглядела на юланца. Стоя лицом к лицу с пленником, он оставался совершенно спокоен. Но под взглядом человека он слегка вздрогнул. Раньи заметил реакцию.
– Что такое? – пробормотала она. – Я одна из назначенных для его поимки охотников. Вы хорошо справились с заданием и будете соответственно награждены. Я позабочусь об этом сама. Но вы не специально подготовленные солдаты. Я не собираюсь лишать вас вашего оружия. Я возьму оружие лишь на время, пока вы не заберете у него мое обмундирование. Затем мы вызовем транспорт, который увезет нас всех отсюда. – Она сделала еще шаг.
Юланец отступил и направил оружие на нее:
– Стой на месте, человек. Не заставляй меня повторять это. Твое присутствие все усложняет и я думаю, как мне себя вести. Раньи стоял и ждал развязки, заложив руки за голову.
– Вы хотите забрать его живым и оставить здесь, на Омафиле для наблюдения и изучения, – говорил юланец.
– Конечно, – женщина продолжала смотреть на трехногого.
– Я не могу позволить вам это сделать. – Распушившаяся шерсть удваивала его в размере. – Он должен умереть.
– О чем ты говоришь? – взгляд Нейды сосредоточился на стингере. – Неужели вы не понимаете, насколько важным является этот подвиг для каждого из вас. Неужели не понимаете, как вас будут чествовать, когда станет известно, что ты и гивистам поймали сбежавшего воина-ашрегана?
– Мы не собираемся делать ничего «впечатляющего», – сказал ей юланец.
– Нам не нужны никакие чествования, – добавил гивистам.
Покачивающимся, слегка дергающимся движением, свойственным его расе, юланец сделал двойной шаг по направлению к Раньи.
– Это существо должно умереть. Оно является результатом опасной мутации, ненормальностью, которая может внести смятение и мирную жизнь Омафила, в случае еще одного побега из-под стражи. Он уже однажды сбежал, несмотря на столь превозносимую правительственную охрану. – Он сделал неопределенный жест пистолетом. – Только посмотри на него! Он весь искорежен и изуродован в результате добавления человеческих свойств. Разве можно себе представить что-либо более гротескное? Пусть лучше он будет мертвым.
– Как вы узнали о моем побеге? – с любопытством спросил Раньи.
Юланец что-то сделал со своим ртом, может быть, изобразил улыбку.
– У меня хорошо информированные друзья.
– Тогда твои друзья, конечно, сказали тебе, что не вам решать судьбу пленника, – Трондхайм взглянула в сторону пленника. – Сюда уже движется транспорт. Как вы объясните им смерть ашрегана?
– Мы не подумали об этом. – Гивистам в тревоге поглядел на небо. – Мы и в самом деле не подумали об этом.
– Не волнуйся! – резко сказал Теот. – Женщина пытается спасти жизнь монстра путем лжи. – Он указал на пистолет. – Это займет одно мгновение, и нас здесь не будет.
– Как представитель войск я приказываю вам отдать мне все оружие! – Нейда сделал шаг в сторону трехногого, глаза ее блестели. – Или ты и меня хочешь пристрелить?
– Ты можешь меня потом и убить, но это неважно, – спокойно ответил Теот. Перспектива стать мучеником не пугала его. – И моя жизнь не важна. Я с удовольствием умру, чтобы защитить мой мир от этого существа. Если только станет известно о его присутствии на Омафиле, всех обуяет паника. Узор не имеет права оставлять его здесь. Омафил – цивилизованное и мирное место. Таким оно и останется. – Он поглядел на Раньи. – Не пытайся меня убедить в обратном. Я был с ним на корабле, наблюдал за ним, и я знаю.
– Но об этом ничто не станет известно, – сказала Трондхайм.
Теот издал какой-то глубокий гортанный звук.
– Он уже однажды сбежал.
– Этого больше не повторится. – Она говорила медленно и спокойно.
Кажется, впервые юланец начал сомневаться.
– Можешь ли ты это гарантировать? Можешь ли ты быть в этом убеждена абсолютно? Думаю, что нет. Его присутствие Здесь говорит, что нет. Лучше ему умереть.
Трондхайм сделала еще шаг и вытянула руку. Теперь она была совсем близко от обитателя Юлы, заметил Раньи:
– Боюсь, что я не могу допустить этого. Если ты собираешься пристрелить его, то тебе придется убить и меня. Пожалуйста, дай мне пистолет.
Командная интонация человека заставила Раньи вздрогнуть. Неудивительно, что юланец задрожал с головы до ног. Когда оружие было передано женщине, Раньи сделал легкое движение. Ногой он бросил песок в глаза юланцу. Тот издал легкий писк, бросил оружие и поднес руки к лицу – типичное движение обычного, не подготовленного к бою существа. Раньи повернулся и приблизился на расстояние вытянутой руки к гивистаму. Выпучив глаза, тот наобум стрельнул, но Трондхайм пригнулась. Огромная ветвь упала с ближнего дерева, срезанная выстрелом стингера.
Раньи, выбросив вперед руку, нанес удар гивистаму прямо кулаком в глаз. Хрупкие кости существа хрустнули, полилась кровь. Значительно меньшее по размерам пресмыкающееся слегка вздрогнуло и упало на задние лапы, а затем на бок.
Смахнув грязь с чувствительных глаз, юланец согнул свою центральную ногу и вернул себе оружие. Как только он это сделал, Раньи схватил большой камень и бросил его, все это одним движением. Человек или массуд, может быть, и отклонились бы в сторону. Но юланец не был настолько быстр. Камень попал ему прямо в средний глаз, содрав шкуру и обнажив кость. Тот зашатался и упал.
Тяжело дыша, Раньи стоял, думая, каким огромным психическим испытанием подобное столкновение стало для юланца и гивистама. Но он не успел ничего как следует обдумать. Что-то тяжелое ударило его в ребра. Хотя он был значительно массивнее, чем юланец и гивистам, но от этого удара он завертелся на месте и упал.
Трондхайм бросилась на него сверху и выхватила пистолет, все еще зажатый в его неподвижной руке. Не обращая внимания на боль в ребрах, Раньи бросился вдогонку и прыгнул прямо ей на спину. Она изогнулась, и боль пронзила все его тело, когда она ударила его локтем в нос. Выхватив пистолет у лежавшего в беспамятстве союзника, она выстрелила, стремясь ранить, но не убить. Раньи замер, ожидая ранения. Но ничего не произошло. Нахмурясь, она поглядела на ствол и вновь выстрелила. Не улыбаясь, Раньи поднялся на ноги.
Все стало на свои места. Юланец был занят осуществлением плана и, очевидно, был попросту сумасшедшим. Не будучи столь же безумным, гивистам согласился помочь ему, но не мог заставить себя нести заряженное оружие, которым можно было бы убить другое разумное существо. Его стингер не был заряжен. Да это и не было нужно.
Но это потребуется сейчас.
Трондхайм швырнула в него бесполезное оружие и бросилась за оружием юланца. Конечно, с обычным ашреганом она бы справилась, но не с Раньи. Теперь он с размаху ударил ее по ребрам. Она сморщилась от боли и попыталась ударить его локтем. Он был готов к этому удару и увернулся во время. Удар пришелся в плечо. Затем он ударил ее ребром ладони по шее. Она упала.
Тяжело дыша, он поднялся и взял стингер юланца. Глаз с женщины он не спускал. Затем он подошел к гивистаму и забрал тепловой пистолет. Только после этого он позволил себе немного расслабиться. Он прикрепил на талии пояс, взял рюкзак и просмотрел его содержимое, ожидая, когда женщина придет в сознание.
Наконец, она села, потирая шею, и уставилась на него:
– Ты отлично дерешься. – Признание было сделано недовольным тоном. – Ты не просто быстр. Значительно больше. Лучше, чем любой ашреган, о котором мне до сих пор приходилось слышать.
– Спасибо. – Он поправил транслятор. Во время драки он слетел, но не сломался.
– Ты не только дерешься по-иному, чем ашреганы, ты и чувствуешь себя по-иному, чем ашреганы.
– Ты дралась со многими ашреганами? Я, правда, не слишком понимаю, что именно ты имеешь в виду.
– Твои кости, мышцы. Они более плотные. Из-за этого люди такие выносливые. Наши кости не полые, как у большинства разумных союзных нам рас, у нас больше мускулов. Поэтому мы сильнее и тяжелее. Сила и масса не являются характерной чертой ашрегана. Ты похож на человека, а не на ашрегана.
– Я повторяю: со многими ашреганами ты сражалась?
Она не отвела взгляд:
– Я повторяю только то, чему меня научили.
– Разум Узора далек от совершенства. – Как бы ни пытался, он не мог уже просто так отмахнуться от ее наблюдений. Тем более что лепар и гивистам, взявшие его в плен на Эйрросаде, уже говорили подобное.
– Значит, ты результат деятельности Амплитура. Это имеет смысл.
Генетически вы наиболее близкая нам раса, поэтому и передача вам части наших характеристик является наиболее легко выполнимой задачей. Подобную чертовщину было бы тяжелее сделать над акарианцами или коралитами. Тебя это не заставляет ни о чем задуматься?
– О чем? Я думаю только о Назначении.
– Подумай для разнообразия и о другом. Если над твоим ДНК были проведены изменения, то как давно ты стал незаконнорожденным человеком, а не честным ашреганом?
– Это невозможно, – настаивал он на своем. Но это замечание огорчило его.
– Разве не так? Амплитуры играют с ДНК, как дети играют с кубиками.
Откуда тебе знать, на что они способны, а на что нет? Мы никогда не преуменьшали их возможности. Почему же ты это делаешь? Посмотри на себя: размеры, мускулы, кости, рефлексы – все это человеческое. Откуда тебе знать, что ты из себя представляешь? Какая часть тебя является чисто ашреганской?
Раньи долго молчал.
– Мой разум – целиком разум ашрегана, – сказал он наконец. – И таковы же мои намерения. Мне была оказана большая честь – я имел умственный контакт с Учителями, получил непосредственно от них награду и совет. Ни один человек на это не способен. Твоя нервная система отреагировала бы резко и в оборонительной форме.
Трондхайм подумала:
– Это лишь доказывает, что твоя нервная система – ашреганская. Внешне – за исключением формы черепа и рук – ты целиком человек. Как я и мои коллеги.
– Внешность ничего не значит. – Убежденность, с которой прозвучали слова Раньи, однако, не стала его внутренней убежденностью. А чем он на самом деле является?
Служителем Назначения, напомнил он сам себе. При этом биологические совпадения не имеют значения. Он указал на тяжелораненого юланца и на гивистама.
– Чем больше я контактирую с представителями Узора, тем более я проникаюсь убеждением правоты своего дела. Ваши правительства сражаются, ваши системы вступают в споры, а на уровне отдельного индивидуума вы тратите массу времени на мелкие перебранки. Я не желаю принимать в этом участие.
– У тебя нет выбора.
Он внимательно поглядел на нее:
– Ты не заметила, что твои союзники больше боялись нападения с твоей стороны, чем с моей? Что же это за более высокая цивилизация? Она взглянула на лежавшего без сознания юланца.
– Эти двое – экстремисты. Может быть, они и умственно не сбалансированы.
– А если это не так? Если их больший по отношению к тебе страх является вполне осознанным поступком?
– Люди не разбросаны в равной степени по всему Узору. Но нас уважают.
У меня много друзей среди представителей других рас.
– Ты так уверена в этом? Или, может быть, они лишь делают вид, что им приятно твое общество, – чтобы не обидеть тебя?
– Сейчас мы обсуждаем тебя. К лучшему или к худшему – но я знаю, что из себя представляю. – Она говорила грустно. – Амплитуры и их проклятое Назначение. Посмотри, что они сделали с твоим народом. Не говоря уж о молитарах, о сегунианцах и бедных ввадирах. Они превратили их в бойцов за Назначение амплитуров. Они же хотят, чтобы их оставили в покое.
– Ни одна из рас этого не желает, – настаивал Раньи.
– Моя раса желает.
Он надеялся, что его ответ будет правильно переведен:
– Я остаюсь тем, кем я являюсь.
Она вздохнула и села на ближнее бревно, стараясь держать обе руки на виду у него.
– А тебя не беспокоит, что твои «Учителя», возможно вмешались в твои гены, так что ты даже этого и не знал. Может быть, они расщепили твои гены и перетасовали их, как хотели, пока ты еще находился в утробе матери?
– Ничего подобного не происходило. Ничто подобное не было бы разрешено.
– Как знать? Они тебе говорили? Ты должен знать, что их предложения бывают весьма настоятельны.
– Я ашреган, – почти выкрикнул он. – Я не являюсь продуктом генной инженерии.
– Нет, – пробормотала она почти сочувственно. – Лишь побочным продуктом ее.
– Мне незачем об этом думать, я знаю!
Она внимательно поглядела на него.
– Может быть. А может быть, и нет. Но я думаю, что ты или высоко одаренный лжец, или тебе как следует промыли мозги твои «Учителя». – Она поднялась, но не двинулась в его сторону. – Что же, очевидно, я тебя тоже не сумею убедить. Вероятно, этот был и прав, – она слегка тронула ногой юланца. – Может быть, лучше бы ему тебя было пристрелить. – Она вновь поглядела на него. – Если ты хочешь меня убить, не медли. Я сыта по горло беседой с существом, которое не в состоянии отвечать само за себя. Я не виню тебя; это не твоя вина. Но это утомительно. Я устала. Раньи поднялся и вынул устройство с усыпляющим газом из пояса. Несмотря на внешнюю браваду, он заметил, как она в ожидании замерла. Он заколебался.
– Возможно, я позволю тебе остаться в сознании на некоторое время.
Всякий раз, открывая рот, ты говоришь что-нибудь полезное.
– Тебя легко пресытить.
– Да, – ответил он, довольный своим решением. – Я думаю, что позволю тебе себя сопровождать. Если же ты станешь обременительна, всегда есть иные решения. – Он оглянулся на путь, которым шел сюда. – Ну, а если твои друзья, следуют слишком близко за нами, всегда неплохо иметь заложника.
– Значит, теперь я заложник? – Ее брови изогнулись дугой. – Почему ты считаешь, что я тебе не сломаю шею, как только ты заснешь? Или не сброшу тебя с ближайшей скалы, как только ты расслабишься?
– Ничего, – сказал он спокойно. – Твое предупреждение поможет мне держаться начеку. Помни так же, что если ты задумаешь нечто подобное, я, может быть, не сумею как следует взвесить твой ответ. Помни также, что если, согласно твоей теории, я являюсь продуктом биоинженерии, то ты можешь и не знать обо всех моих способностях и качествах. – Вот! Он заставил ее задуматься. – Разве я только что не побил тебя в бою?
Когда же он все понял, было слишком поздно. Прямо из-за валуна пред ним появился весь ощерившийся юланец, а справа из-за поваленного бревна поднялся гивистам... Гивистам! У каждого в руках были стингеры, направленные на разные части его тела. Он не распознал тип оружия... но это не имело значения.
Он был зол на самого себя. Еще минуту назад он собирался в глубь гор, экипированный лучше, чем когда-либо. А теперь все было потеряно. Самым обидным было то, что охотниками оказались не люди и не массуды, а местный обитатель и гивистам, совершенно не приспособленные для боя. С гивистамом он, наверное, справится, но не знает ничего о реакциях юланца. Трехногий заговорил в транслятор:
– Положи свою правую руку на голову, затем брось дубину на землю и левую руку положи на правую. Делай все быстро, пожалуйста! Как только Раньи все сделал, гивистам сделал шаг вперед, слегка дрожа, вынул тепловой пистолет из-за пояса и отступил.
– Хорошо. – Маленькие черные глазки не моргнули. – Пожалуйста, не шевели руками, чтобы я все время мог держать под контролем твои пальцы. Уголком глаза Раньи мог видеть, что гивистам все еще дрожал, он не мог понять, как убедили принять участие в засаде столь высокоцивилизованное и безобидное существо.
Женщина поднялась и отряхнула пыль со спины:
– Подмога подоспела вовремя, хотя я ожидала, что это будут люди.
Впрочем, я, конечно, не жалуюсь. – Она двинулась к нему.
– Стой, пожалуйста, на месте.
Остановившись, она в изумлении поглядела на юланца. Стоя лицом к лицу с пленником, он оставался совершенно спокоен. Но под взглядом человека он слегка вздрогнул. Раньи заметил реакцию.
– Что такое? – пробормотала она. – Я одна из назначенных для его поимки охотников. Вы хорошо справились с заданием и будете соответственно награждены. Я позабочусь об этом сама. Но вы не специально подготовленные солдаты. Я не собираюсь лишать вас вашего оружия. Я возьму оружие лишь на время, пока вы не заберете у него мое обмундирование. Затем мы вызовем транспорт, который увезет нас всех отсюда. – Она сделала еще шаг.
Юланец отступил и направил оружие на нее:
– Стой на месте, человек. Не заставляй меня повторять это. Твое присутствие все усложняет и я думаю, как мне себя вести. Раньи стоял и ждал развязки, заложив руки за голову.
– Вы хотите забрать его живым и оставить здесь, на Омафиле для наблюдения и изучения, – говорил юланец.
– Конечно, – женщина продолжала смотреть на трехногого.
– Я не могу позволить вам это сделать. – Распушившаяся шерсть удваивала его в размере. – Он должен умереть.
– О чем ты говоришь? – взгляд Нейды сосредоточился на стингере. – Неужели вы не понимаете, насколько важным является этот подвиг для каждого из вас. Неужели не понимаете, как вас будут чествовать, когда станет известно, что ты и гивистам поймали сбежавшего воина-ашрегана?
– Мы не собираемся делать ничего «впечатляющего», – сказал ей юланец.
– Нам не нужны никакие чествования, – добавил гивистам.
Покачивающимся, слегка дергающимся движением, свойственным его расе, юланец сделал двойной шаг по направлению к Раньи.
– Это существо должно умереть. Оно является результатом опасной мутации, ненормальностью, которая может внести смятение и мирную жизнь Омафила, в случае еще одного побега из-под стражи. Он уже однажды сбежал, несмотря на столь превозносимую правительственную охрану. – Он сделал неопределенный жест пистолетом. – Только посмотри на него! Он весь искорежен и изуродован в результате добавления человеческих свойств. Разве можно себе представить что-либо более гротескное? Пусть лучше он будет мертвым.
– Как вы узнали о моем побеге? – с любопытством спросил Раньи.
Юланец что-то сделал со своим ртом, может быть, изобразил улыбку.
– У меня хорошо информированные друзья.
– Тогда твои друзья, конечно, сказали тебе, что не вам решать судьбу пленника, – Трондхайм взглянула в сторону пленника. – Сюда уже движется транспорт. Как вы объясните им смерть ашрегана?
– Мы не подумали об этом. – Гивистам в тревоге поглядел на небо. – Мы и в самом деле не подумали об этом.
– Не волнуйся! – резко сказал Теот. – Женщина пытается спасти жизнь монстра путем лжи. – Он указал на пистолет. – Это займет одно мгновение, и нас здесь не будет.
– Как представитель войск я приказываю вам отдать мне все оружие! – Нейда сделал шаг в сторону трехногого, глаза ее блестели. – Или ты и меня хочешь пристрелить?
– Ты можешь меня потом и убить, но это неважно, – спокойно ответил Теот. Перспектива стать мучеником не пугала его. – И моя жизнь не важна. Я с удовольствием умру, чтобы защитить мой мир от этого существа. Если только станет известно о его присутствии на Омафиле, всех обуяет паника. Узор не имеет права оставлять его здесь. Омафил – цивилизованное и мирное место. Таким оно и останется. – Он поглядел на Раньи. – Не пытайся меня убедить в обратном. Я был с ним на корабле, наблюдал за ним, и я знаю.
– Но об этом ничто не станет известно, – сказала Трондхайм.
Теот издал какой-то глубокий гортанный звук.
– Он уже однажды сбежал.
– Этого больше не повторится. – Она говорила медленно и спокойно.
Кажется, впервые юланец начал сомневаться.
– Можешь ли ты это гарантировать? Можешь ли ты быть в этом убеждена абсолютно? Думаю, что нет. Его присутствие Здесь говорит, что нет. Лучше ему умереть.
Трондхайм сделала еще шаг и вытянула руку. Теперь она была совсем близко от обитателя Юлы, заметил Раньи:
– Боюсь, что я не могу допустить этого. Если ты собираешься пристрелить его, то тебе придется убить и меня. Пожалуйста, дай мне пистолет.
Командная интонация человека заставила Раньи вздрогнуть. Неудивительно, что юланец задрожал с головы до ног. Когда оружие было передано женщине, Раньи сделал легкое движение. Ногой он бросил песок в глаза юланцу. Тот издал легкий писк, бросил оружие и поднес руки к лицу – типичное движение обычного, не подготовленного к бою существа. Раньи повернулся и приблизился на расстояние вытянутой руки к гивистаму. Выпучив глаза, тот наобум стрельнул, но Трондхайм пригнулась. Огромная ветвь упала с ближнего дерева, срезанная выстрелом стингера.
Раньи, выбросив вперед руку, нанес удар гивистаму прямо кулаком в глаз. Хрупкие кости существа хрустнули, полилась кровь. Значительно меньшее по размерам пресмыкающееся слегка вздрогнуло и упало на задние лапы, а затем на бок.
Смахнув грязь с чувствительных глаз, юланец согнул свою центральную ногу и вернул себе оружие. Как только он это сделал, Раньи схватил большой камень и бросил его, все это одним движением. Человек или массуд, может быть, и отклонились бы в сторону. Но юланец не был настолько быстр. Камень попал ему прямо в средний глаз, содрав шкуру и обнажив кость. Тот зашатался и упал.
Тяжело дыша, Раньи стоял, думая, каким огромным психическим испытанием подобное столкновение стало для юланца и гивистама. Но он не успел ничего как следует обдумать. Что-то тяжелое ударило его в ребра. Хотя он был значительно массивнее, чем юланец и гивистам, но от этого удара он завертелся на месте и упал.
Трондхайм бросилась на него сверху и выхватила пистолет, все еще зажатый в его неподвижной руке. Не обращая внимания на боль в ребрах, Раньи бросился вдогонку и прыгнул прямо ей на спину. Она изогнулась, и боль пронзила все его тело, когда она ударила его локтем в нос. Выхватив пистолет у лежавшего в беспамятстве союзника, она выстрелила, стремясь ранить, но не убить. Раньи замер, ожидая ранения. Но ничего не произошло. Нахмурясь, она поглядела на ствол и вновь выстрелила. Не улыбаясь, Раньи поднялся на ноги.
Все стало на свои места. Юланец был занят осуществлением плана и, очевидно, был попросту сумасшедшим. Не будучи столь же безумным, гивистам согласился помочь ему, но не мог заставить себя нести заряженное оружие, которым можно было бы убить другое разумное существо. Его стингер не был заряжен. Да это и не было нужно.
Но это потребуется сейчас.
Трондхайм швырнула в него бесполезное оружие и бросилась за оружием юланца. Конечно, с обычным ашреганом она бы справилась, но не с Раньи. Теперь он с размаху ударил ее по ребрам. Она сморщилась от боли и попыталась ударить его локтем. Он был готов к этому удару и увернулся во время. Удар пришелся в плечо. Затем он ударил ее ребром ладони по шее. Она упала.
Тяжело дыша, он поднялся и взял стингер юланца. Глаз с женщины он не спускал. Затем он подошел к гивистаму и забрал тепловой пистолет. Только после этого он позволил себе немного расслабиться. Он прикрепил на талии пояс, взял рюкзак и просмотрел его содержимое, ожидая, когда женщина придет в сознание.
Наконец, она села, потирая шею, и уставилась на него:
– Ты отлично дерешься. – Признание было сделано недовольным тоном. – Ты не просто быстр. Значительно больше. Лучше, чем любой ашреган, о котором мне до сих пор приходилось слышать.
– Спасибо. – Он поправил транслятор. Во время драки он слетел, но не сломался.
– Ты не только дерешься по-иному, чем ашреганы, ты и чувствуешь себя по-иному, чем ашреганы.
– Ты дралась со многими ашреганами? Я, правда, не слишком понимаю, что именно ты имеешь в виду.
– Твои кости, мышцы. Они более плотные. Из-за этого люди такие выносливые. Наши кости не полые, как у большинства разумных союзных нам рас, у нас больше мускулов. Поэтому мы сильнее и тяжелее. Сила и масса не являются характерной чертой ашрегана. Ты похож на человека, а не на ашрегана.
– Я повторяю: со многими ашреганами ты сражалась?
Она не отвела взгляд:
– Я повторяю только то, чему меня научили.
– Разум Узора далек от совершенства. – Как бы ни пытался, он не мог уже просто так отмахнуться от ее наблюдений. Тем более что лепар и гивистам, взявшие его в плен на Эйрросаде, уже говорили подобное.
– Значит, ты результат деятельности Амплитура. Это имеет смысл.
Генетически вы наиболее близкая нам раса, поэтому и передача вам части наших характеристик является наиболее легко выполнимой задачей. Подобную чертовщину было бы тяжелее сделать над акарианцами или коралитами. Тебя это не заставляет ни о чем задуматься?
– О чем? Я думаю только о Назначении.
– Подумай для разнообразия и о другом. Если над твоим ДНК были проведены изменения, то как давно ты стал незаконнорожденным человеком, а не честным ашреганом?
– Это невозможно, – настаивал он на своем. Но это замечание огорчило его.
– Разве не так? Амплитуры играют с ДНК, как дети играют с кубиками.
Откуда тебе знать, на что они способны, а на что нет? Мы никогда не преуменьшали их возможности. Почему же ты это делаешь? Посмотри на себя: размеры, мускулы, кости, рефлексы – все это человеческое. Откуда тебе знать, что ты из себя представляешь? Какая часть тебя является чисто ашреганской?
Раньи долго молчал.
– Мой разум – целиком разум ашрегана, – сказал он наконец. – И таковы же мои намерения. Мне была оказана большая честь – я имел умственный контакт с Учителями, получил непосредственно от них награду и совет. Ни один человек на это не способен. Твоя нервная система отреагировала бы резко и в оборонительной форме.
Трондхайм подумала:
– Это лишь доказывает, что твоя нервная система – ашреганская. Внешне – за исключением формы черепа и рук – ты целиком человек. Как я и мои коллеги.
– Внешность ничего не значит. – Убежденность, с которой прозвучали слова Раньи, однако, не стала его внутренней убежденностью. А чем он на самом деле является?
Служителем Назначения, напомнил он сам себе. При этом биологические совпадения не имеют значения. Он указал на тяжелораненого юланца и на гивистама.
– Чем больше я контактирую с представителями Узора, тем более я проникаюсь убеждением правоты своего дела. Ваши правительства сражаются, ваши системы вступают в споры, а на уровне отдельного индивидуума вы тратите массу времени на мелкие перебранки. Я не желаю принимать в этом участие.
– У тебя нет выбора.
Он внимательно поглядел на нее:
– Ты не заметила, что твои союзники больше боялись нападения с твоей стороны, чем с моей? Что же это за более высокая цивилизация? Она взглянула на лежавшего без сознания юланца.
– Эти двое – экстремисты. Может быть, они и умственно не сбалансированы.
– А если это не так? Если их больший по отношению к тебе страх является вполне осознанным поступком?
– Люди не разбросаны в равной степени по всему Узору. Но нас уважают.
У меня много друзей среди представителей других рас.
– Ты так уверена в этом? Или, может быть, они лишь делают вид, что им приятно твое общество, – чтобы не обидеть тебя?
– Сейчас мы обсуждаем тебя. К лучшему или к худшему – но я знаю, что из себя представляю. – Она говорила грустно. – Амплитуры и их проклятое Назначение. Посмотри, что они сделали с твоим народом. Не говоря уж о молитарах, о сегунианцах и бедных ввадирах. Они превратили их в бойцов за Назначение амплитуров. Они же хотят, чтобы их оставили в покое.
– Ни одна из рас этого не желает, – настаивал Раньи.
– Моя раса желает.
Он надеялся, что его ответ будет правильно переведен:
– Я остаюсь тем, кем я являюсь.
Она вздохнула и села на ближнее бревно, стараясь держать обе руки на виду у него.
– А тебя не беспокоит, что твои «Учителя», возможно вмешались в твои гены, так что ты даже этого и не знал. Может быть, они расщепили твои гены и перетасовали их, как хотели, пока ты еще находился в утробе матери?
– Ничего подобного не происходило. Ничто подобное не было бы разрешено.
– Как знать? Они тебе говорили? Ты должен знать, что их предложения бывают весьма настоятельны.
– Я ашреган, – почти выкрикнул он. – Я не являюсь продуктом генной инженерии.
– Нет, – пробормотала она почти сочувственно. – Лишь побочным продуктом ее.
– Мне незачем об этом думать, я знаю!
Она внимательно поглядела на него.
– Может быть. А может быть, и нет. Но я думаю, что ты или высоко одаренный лжец, или тебе как следует промыли мозги твои «Учителя». – Она поднялась, но не двинулась в его сторону. – Что же, очевидно, я тебя тоже не сумею убедить. Вероятно, этот был и прав, – она слегка тронула ногой юланца. – Может быть, лучше бы ему тебя было пристрелить. – Она вновь поглядела на него. – Если ты хочешь меня убить, не медли. Я сыта по горло беседой с существом, которое не в состоянии отвечать само за себя. Я не виню тебя; это не твоя вина. Но это утомительно. Я устала. Раньи поднялся и вынул устройство с усыпляющим газом из пояса. Несмотря на внешнюю браваду, он заметил, как она в ожидании замерла. Он заколебался.
– Возможно, я позволю тебе остаться в сознании на некоторое время.
Всякий раз, открывая рот, ты говоришь что-нибудь полезное.
– Тебя легко пресытить.
– Да, – ответил он, довольный своим решением. – Я думаю, что позволю тебе себя сопровождать. Если же ты станешь обременительна, всегда есть иные решения. – Он оглянулся на путь, которым шел сюда. – Ну, а если твои друзья, следуют слишком близко за нами, всегда неплохо иметь заложника.
– Значит, теперь я заложник? – Ее брови изогнулись дугой. – Почему ты считаешь, что я тебе не сломаю шею, как только ты заснешь? Или не сброшу тебя с ближайшей скалы, как только ты расслабишься?
– Ничего, – сказал он спокойно. – Твое предупреждение поможет мне держаться начеку. Помни так же, что если ты задумаешь нечто подобное, я, может быть, не сумею как следует взвесить твой ответ. Помни также, что если, согласно твоей теории, я являюсь продуктом биоинженерии, то ты можешь и не знать обо всех моих способностях и качествах. – Вот! Он заставил ее задуматься. – Разве я только что не побил тебя в бою?