Страница:
С другой стороны, спорт земного происхождения совершенно революционизировал самую большую проблему транксов, проблему досуга. Они просто не представляли, что существует столько организованных способов развлечься. Когда они открыли для себя шахматы и дзюдо, с запусканием "блинков" и тому подобным сразу покончили.
-- Черный пояс третьей степени,-- гордо заметил Трузензузекс.-- Хотя я и малость поскрипываю от такой деятельности.
-- Я заметил. Я мог бы продолжать и продолжать, юноша. Человеческие планеты завалили изысканными образцами тонкого мастерства транксов. Механизмами, ремесленными изделиями, домашней автоматикой, сложной электроникой и так далее. Даже цвет тел обеих рас был взаимоприятным, хотя запах транксов имел решительное преимущество над человеческим.
-- Тут спорить нечего,-- пропыхтел философ. И заслужил за это еще один острый взгляд.
-- Когда транксы заполучили земную литературу, живопись, скульптуру и такие, кажется, никак не взаимосвязанные вещи, как мороженое и детские игрушки... короче, две расы слились просто изумительно хорошо. А о величайших хьюманксских достижениях, модифицированном КК-двигателе ты должен знать.
Но величайшим толчком к Слиянию, наряду с питаро-хьюманксской войной, было образование Объединенной Церкви. Среди обеих рас существовали мощные, относительно новые группы со схожими верованиями. Когда они узнали о существовании друг друга, об инородной организации с практически идентичной теологией и целями, то вскоре образовали союз, быстро одолевший всех, кроме самых консервативных членов старых утвердившихся церквей. В немалой степени сила Объединенной Церкви заключалась в том, что она настойчиво называла себя нерелигиозной организацией. Впервые народ мог получить духовное руководство высшего уровня без обязательного исповедания веры в Бога. В те времена это было настоящей революцией.
-- Насколько мы можем судить,-- вставил Трузензузекс,-- она все еще уникальна в том плане, что является единственным многорасовым духовным учреждением в Галактике. В ней есть члены и других рас, помимо людей и транксов.
-- Боюсь, что я к ней не принадлежу,-- сказал Флинкс.
-- Меня это не тревожит. Церковь, это действительно меньше всего волнует. Прозелитизм ей, знаете ли, чужд. Она чересчур занята важными делами. Разумеется, она будет рада иметь вас или любого другого в качестве нового члена, но вы должны прийти сами. Гора должна идти к Магомету, потому что Магомет достаточно занят в своей епархии!
-- Что? -- не понял Флинкс.
-- Забудь об этом. Архаическое выражение. Даже наш материалист-капитан -- член Церкви.
-- Я об этом догадался. Верит ли он также в Бога?
-- Трудно сказать,-- задумчиво проговорил Цзе-Мэллори.-- Меня больше волнует, верит ли Бог в него, потому что у меня есть предчувствие, что прежде чем закончится это путешествие, нам понадобится любая внешняя помощь, какую мы только сможем заполучить.
-- Да, а как насчет питаро-хьюманксской войны? -- вспомнил Флинкс.
-- Ах, это. Гммм. Завтра, а? Сейчас мне не помешает выпить рюмочку. Не читал так много лекций с... очень давних времен.
Верный данному слову, на следующее утро он продолжил свою повесть за чаем с пирожными. Да, кроме всего прочего, в космосе быстро начинаешь скучать. Число его слушателей, однако, возросло, поскольку в салоне сидели теперь все, кроме Вульфа. Пришла его очередь нести вахту.
-- Я знаком с подробностями,-- вставил Малайка, по-хозяйски обхватив рукой талию Сиссиф.-- Но думаю, что с удовольствием послушаю, как расскажете вы. Я знаю, что мои версии неверны! -- и оглушительно расхохотался.
-- Итак,-- начал Цзе-Мэллори, бессознательно подражая капитану.-Спустя примерно пять десятилетий после первоначального контакта землян с транксами, отношения между двумя цивилизациями росли в геометрической прогрессии. Однако обе стороны все еще осторожничали друг с другом. Контакт между двумя религиозными группами находился еще в стадии образования, а слияние было мечтой в умах немногих выдающихся провидцев обеих рас. Их еще сильно превосходили в численности "патриоты" с обеих сторон.
Потом произошел первый контакт землян с питарами. Эта раса занимала две густонаселенные планеты в секторе Ориона. Они были совершенно неожиданным фактором. Чужая раса, схожая с людьми на девяносто шесть и три десятых процента. Действительно достопримечательное и пока до сих пор несравненное совпадение по форме. Внешне они практически не отличались от людей. С виду они весьма близко подошли к земному идеалу. Мужчины: высокие, красивые, мускулистые и исключительно хорошо сложенные. Женщины: на сто процентов женственные и, по меньшей мере, столь же привлекательные, как и мужчины. Человечество прошло короткую историческую фазу, когда все даже отдаленно питарское становилось объектом подражания. Сами питары казались достаточно сердечными, если и чуточку нервозными и эгоцентричными. Обе расы обменялись безграничными обещаниями о взаимной помощи и вечной дружбе.
У питаров было высоконаучное общество, и в некоторых областях их исследования удивительно близко совпадали с земными. В вооружении, например. Причины этого очевидного раздвоения в их кажущейся миролюбивой цивилизации стали ясны позже. Чересчур поздно. Оно также явно имело диспропорциональное влияние на их общественную организацию.
Человеко-питарская дружба прогрессировала со скоростью, сравнимой с человеко-транксской. Спустя несколько лет после первого контакта каботажный грузовоз случайно забрел к большой, но расположенной в стороне от главных торговых путей человеческой колонии. К Дереву, или как она больше известна теперь, Аргус V. Вся колония, примерно шестьсот тысяч душ, была полностью и безжалостно стерта с лица земли неизвестной формой жизни. На всей планете не осталось в живых ни одного мужчины, женщины или ребенка. Особенно бросалось в глаза отсутствие трупов женщин. Причину этого тоже открыли позже. Ну, посыпались выражения сочувствия со стороны других разумных рас, включая питаров. Они казались возмущенными до предела, как и все прочие. Большинство рас выслало тогда разведчиков попытаться обнаружить эту новую и опасную чужеродную расу, прежде чем сами станут жертвами подобной жестокости.
Два месяца спустя на орбите вокруг одной из двух лун опустошенной планеты нашли человека в древней спасательной шлюпке. Крейсер уноп-пата -вы знаете эту расу? -- патрулировал там в то время просто из любезности и случайно залетел в диапазон действия слабого передатчика шлюпки. Они никогда раньше не встречались с сумасшедшими людьми и сильно недоумевали, что с ним делать, пока не смогли наконец передать ближайшим человеческим властям. Ими, по случаю, оказалась большая исследовательская группа, прочесывавшая Дерево в поисках ключа к происшедшему. После месяца интенсивной терапии психику парня удалось восстановить до степени почти вразумительной речи.
Им потребовалось некоторое время для уяснения смысла его рассказа. Рассудок его сильно сошел с резьбы от месяцев беспомощного дрейфа в космосе, страхов встретить вражеский корабль и от того, что он увидел на самой планете. Просто счастье, что у него не хватило смелости совершить самоубийство. Рассказанная им страшная повесть с тех пор не раз публиковалась, и я лично нахожу ее отвратительной и поэтому опущу кровавые подробности.
Враг нанес удар без предупреждения, обрушив смерть на неподготовленное население. Не имевшая регулярных военных сил -- ни нужды в них -- планета оказалась совершенно беспомощной. Попробовали было пустить в ход полицейские катера, но они, как и следовало ожидать, оказались бесполезными. Все призывы к милосердию, переговорам и принятию капитуляции встречали тот же ответ, что и яростное сопротивление.
Когда всякое сопротивление было подавлено и полностью уничтожена или забита межзвездная связь, захватчики высадились на кораблях смутно знакомых очертаний проверить, что осталось от разгромленной колонии.
Наш единственный уцелевший был столь же удивлен, как и все прочие, когда скрытые трехмерные экраны сфокусировались на шлюзах десантных челноков, и из них хлынули войска питаров. Они безжалостно уничтожали человеческое население, обращаясь с людьми так, словно те были самыми низшими, самыми мерзкими организмами во вселенной. Они прихватывали с собой немногие ценности и тому подобное, но, по большей части, казалось, наслаждались убийством просто из любви к нему. Как ласки на Земле. На этом этапе рассудок пациента снова начал шарахаться прочь от реальности. Лечившие его психиатры считали, что если бы он остался нормальным, то никогда не смог бы справиться с стрессами, навалившимися на его мозг из-за побега. Вроде четырех дней без еды и тому подобного.
Питары работали основательно. Они имели детекторы жизни и отыскивали уцелевших, как бы хорошо те ни спрятались.
Наш информатор жил в небольшом городке неподалеку от экватора планеты. Когда-то он служил механиком на корабле и купил маленькую устаревшую спасательную шлюпку, с которой любил возиться в свободное время. Опять же, требовалось быть сумасшедшим, чтобы предположить, что эта развалюха сможет когда-нибудь добраться до ближайшей луны. Прежде чем вражеские войска добрались до его района, он сумел перенести на крошечную шлюпку провиант и осуществить успешный взлет. Боевые корабли на орбите явно больше не ожидали никаких судов с поверхности планеты. Все космопорты уже были уничтожены, а все коммерческие КК-корабли на парковочной орбите распылили на атомы, когда они пытались бежать, или же захватили питарские призовые команды. Никто не думал о попытке бежать просто в космос. Луны непригодны для обитания, и в той системе нет никаких других планет, способных поддерживать человеческую жизнь. Или, возможно, у них не было аппаратуры, способной засечь столь крошечную и устаревшую систему двигателя, как у него. Так или иначе, он безопасно проскочил через их повернутые наружу экраны на замкнутую орбиту вокруг первой луны. Он вообще не ожидал, что его подберут. Все, о чем мог думать его помешанный мозг, это о том, как бы убраться подальше от мерзости внизу. Спасли его по чистой случайности.
Такова была суть его повести. Среди тошнотворных деталей, выуженных у него зондами, было и то, что питары сделали с телами убитых женщин. Это было настолько отвратительно, что власти попытались скрыть факты от широкой общественности, но, как это обычно происходит в подобных случаях, слух просочился. Последовавший взрыв был сильным и широко распространенным. Войну даже и не объявили формально. Потому что большинство членов Земного Конгресса были офицерами запаса и бросились к своим кораблям.
Собралась гигантская армада и рванулась в питарскую звездную систему. К большому удивлению всех, питары сумели удержать свои позиции со спутниковых и планетных баз. В космосе их корабли не могли тягаться с человеческим флотом, вдобавок к тому, они сильно уступали ему в численности, но питары учитывали возможность такого развития событий и их ученые установили оборонительно-наступательную сеть, которую не могло пробить вооружение звездолетов. Все свелось к войне на истощение сил, которую питары надеялись выиграть, сделав ее слишком дорогой для того, чтобы хоть кто-то мог выдержать. В результате их фактически блокировали от остальной вселенной или, как имели обыкновение выражаться наиболее вежливые, поместили в состояние "принудительного карантина".
Похоже было на то, что такое положение могло сохраняться бесконечно долго. То есть до тех пор, пока к делу не подключились транксы. Подобно большинству разумных рас, транксы прослышали о деталях резни на Аргусе V. Однако в отличие от большинства других, они твердо решили сделать что-то более эффективное, чем установление блокады. Последней каплей, с точки зрения транксов, послужило то, что питары сделали с человеческими самками. На транксских мирах самка считается объектом преклонения и символом беспомощности даже больше, чем на самых галантных из гуманоидных. Это наследие их древних предков, когда надо было защищать и кормить одну яйцекладущую царицу-матку. Поскольку эта позиция стала образом жизни, то понятно, почему именно земные самки и самки других гуманоидных рас, общавшихся с транксами, оказались среди первых проповедниц идеи Слияния.
Поэтому транксы добавили свои флоты к человеческим. Сперва это не произвело никакого эффекта, помимо усиления и так уже почти совершенной блокады. Затем человеко-транксские группы ученых сделали свои первые крупные открытия по системам КК-двигателей, комплексу оружия СККАМ и другим. И, наконец, изобрели устройство, способное успешно проникать сквозь боевую сеть питаров. Его применили. В это время среди хьюманксских ученых было желание попытаться сохранить для изучения хоть один осколок питарской цивилизации. Они надеялись найти объяснение их расовой паранойе. Однако при тех чувствах, что царили на человеческих планетах, это оказалось невозможным. Есть также некоторые причины считать, что и сами питары не допустили бы этого. Так сильно они упали духом. В любом случае, они дрались до последнего города.
Остались три планеты, выжженные и пустые. Одна человеческая, две питарские. Их нечасто посещают, разве что любопытные да испытывающие тягу к острым ощущениям.
Научные экспедиции, работавшие на развалинах питарской цивилизации, пришли к выводу, что эта раса была совершенно неспособна принять или усвоить такие понятия как милосердие, сочувствие, открытость, равенство и схожие с ними абстрактные концепции. Они считали себя единственной расой во вселенной, заслуживающей права на существование. Коль скоро они сумели украсть все знания, какие могли позаимствовать у варваров-людей, они решили уничтожить их. Следующими в их программе ликвидации стали бы другие разумные расы галактики, включая транксов. По сравнению с ними наши недавние современные конкуренты, эйэнны, положительно пацифисты.
К счастью, в большинстве аспектов питары и не приближались по остроте ума к эйэннам. Развитие их вооружений намного превзошло расовую зрелость, а самомнение -- ум. Я часто гадал, была ли питарско-хьюманксская война единственным толчком к Слиянию. Ведь были и общая ненависть к питарам, и испытываемая человечеством благодарность за помощь транксов, и страх, что где-то среди звезд может существовать другая компания убийц-психопатов, вроде питаров.
Когда Цзе-Мэллори закончил, в салоне стало очень тихо.
-- Ну,-- прервала наконец мрачно-задумчивое молчание Ата,-- настала моя очередь нести вахту. Мне лучше пойти сменить Вульфа.-- Она поднялась с шезлонга и направилась к выходу.
-- Ндийе, Ндийе,-- коммерсант нагнулся вперед и посмотрел на Сиссиф.-Пошли, моя пакадоге, кошечка. Мы только наполовину одолели эту твою великолепную книгу, и я жду не дождусь увидеть, чем там обернется дело. Даже если она по большей части из картинок. Вы извините нас, господа?
Девушка, хихикая, вывела его из салона.
Цзе-Мэллори принялся устанавливать уровни для доски психологических шахмат, в то время как Трузензузекс начал тасовать карты и расставлять синие, красные и черные фигуры.
Флинкс поднял взгляд на социолога:
-- Сэр, вы ведь не участвовали в питаро-хьюманксской войне, не правда ли?
-- Чистое Движение, юноша, конечно, нет! Признаю, я пожилой человек и даже старый, но не настолько же! Мой дед, однако, участвовал. Как я полагаю, и все наши предки того времени, тем или иным образом. Разве твои -- нет?
Флинкс поднялся и слегка отряхнул штаны. Мех ковра имел привычку приставать.
-- Извините меня, пожалуйста, сэры. Я вспомнил, что не накормил сегодня Пипа ужином, а мне бы не хотелось, чтобы он стал раздраженным и начал покусывать меня за руку.
Он повернулся и направился к коридору. Цзе-Мэллори с любопытством посмотрел ему вслед, а затем пожал плечами и вернулся к игре. Ходить выпало ему.
Глава десятая
Пока не возникало никаких неприятностей. Первый признак их появился спустя три корабельных дня.
Малайка находился в рубке, проверяя с Вульфом координаты. Трузензузекс застыл в своей каюте в трансе медитации. Он применял эту технику всякий раз, когда желал обдумать проблему, требующую крайней сосредоточенности. А иногда и просто для того, чтобы расслабиться. В таком состоянии ему требовалось меньше телесной энергии. В салоне Цзе-Мэллори пытался объяснить Флинксу особенности семантической загадки. Поблизости сидела Ата, пытаясь от скуки обставить саму себя в древней игре под названием Моно-Полия. Она перемещала непонятные маленькие фигурки и символы, совершая ходы, всегда казавшиеся Флинксу до скуки повторяющимися. Все шло нормально, пока в салон не вошла, раздраженно топая, скучающая Сиссиф, выставленная из Рубки занятым Малайкой. За ней развевался шлейф прозрачных псевдокружев.
-- Это место тоскливое! Тоскливое, тоскливое, тоскливое! Тут все равно что... все равно что жить в гробу! -- несколько минут она тихо кипела. Когда никто не удосужился обратить на нее свое внимание, она переместилась поближе к центру салона.-- Что за коллекция! Два пилота, два яйцеголовых и мальчишка с ядовитым червяком в качестве приятеля!
Пип внезапно поднял голову и сделал недружелюбное движение в сторону девушки. Флинкс погладил его по затылку, чтобы тот расслабился и напряжение частично покинуло длинные мускулы. Его собственная реакция была слабее, так как он учел неуверенность в себе и смущение в уме девушки.
-- Это рептилия и не имеет никакого отношения к...
-- Рептилия! Червяк! Какая с того разница? -- она надула губы.-- И Макси не позволяет мне даже смотреть, как он играет со всеми этими миленькими координатами, стандартами и прочим! Он говорит, что я "отвлекаю" его. Можете себе представить? Отвлекаю его?
-- Я тоже не могу представить, с чего бы это, моя милая,-- пробормотала Ата, не отрываясь от игры.
Обыкновенно Сиссиф пропустила бы ее слова мимо ушей. За время пребывания в Дралларе у нее было более чем достаточно времени, чтобы привыкнуть к язвительности Аты. Но скука долгого полета в соединении с накопившимся раздражением заставили ее вспыхнуть.
-- Предполагается, что это какое-то фигуральное выражение?
Ата все еще не отрывалась от игры. Она, несомненно, ожидала, что Сиссиф, как обычно, отмахнется от ее замечания и бросится вон из салона в притворном гневе.
-- Примерно так.
-- А твой язык,-- подхватила, пародируя ее речь, Сиссиф,-- немного слишком "скверный"! -- И быстро ткнула коленом столик с игрой. Будучи складным и не привинченным к корпусу корабля, тот легко опрокинулся. Маленькие металлические предметы и пластиковые карточки полетели во всех направлениях.
Ата, не двигаясь, плотно зажмурила глаза, а потом медленно снова открыла их. Она непринужденно повернулась лицом к Рыси, глаза ее находились на уровне коленей девушки.
-- Мне думается, милая, что если мы собираемся продолжить этот разговор, то лучше заняться этим имея равные возможности.
Рука ее метнулась вперед и схватила удивленную Сиссиф за колени. Та испустила пораженный визг и со стуком села. С этого момента их тела, казалось, настолько слились, что Флинкс с трудом мог различить, где кто. Мысли их не поддавались расшифровке. Начался, так сказать, ненаучный бой, бой без правил. Цзе-Мэллори оставил свою головоломку и сделал похвальную, хотя и опрометчивую, попытку прекратить схватку. Все, что он получил за свои старания -- это длинная царапина на щеке. В этот миг в передних дверях появился Малайка, спешно вызванный мягким мысленным побуждением Флинкса.
Он с полувзгляда понял всю сцену:
-- Что здесь, во имя непристойности семи адов, происходит?
Даже знакомый рев не произвел ни малейшего впечатления на сражавшихся, слишком углубившихся теперь в свою работу, чтобы замечать мольбы всего лишь смертных. Коммерсант двинулся вперед и сделал попытку разделить пару. Фактически несколько попыток. Это было все равно что совать руки в смерч. Потерпев неудачу, он отступил.
Чем дольше живешь на нижних уровнях Драллара, тем больше приобретаешь знаний об элементарной человеческой психологии. Флинкс произнес громко, но ровно, вкладывая в свой голос как можно больше отвращения:
-- Вот это да, если бы вы только знали, как смешно выглядите!
Он также рискнул дать краткую мысленную проекцию двух сражающихся, соответственно приукрасив ее.
В салоне мигом воцарился мир. Вихрь волос, зубов, ногтей и порванной в клочья одежды внезапно остановил свое вращение и распался на два отчетливо различимых тела. Обе тупо уставились на Флинкса, а затем неуверенно -- друг на друга.
-- Спасибо, киджана. Я знал, что ты кое на что годишься, но твоим талантам явно нет предела.-- Малайка протянул руки вниз и схватил обеих девушек за остатки воротников, подняв их за шиворот, словно пару упрямых котят. Девушки молча прожигали друг друга взглядами и казались вполне готовыми начать все заново. Почувствовав это, он так сильно встряхнул их, что у них лязгнули зубы и свалились туфельки.
-- Мы ведем миллиардную охоту в редко посещаемой территории за чем-то таким, из-за чего любая фирма в Галактике, стоит ей только пронюхать, с радостью перережет мне глотку, а вы мванамкевиву, кретинки, идиотки, не можете и месяца прожить мирно! -- он снова встряхнул их, хотя и не так яростно. Теперь обе, судя по их виду, были не в настроении драться.-- Если это случится снова, я выброшу вас обеих, кусающихся и царапающихся, если вы этого хотите, из ближайшего шлюза! Понятно?
Две женщины молча уперлись взглядами в пол.
-- Ау идийо ау ла! Отвечайте сейчас же! -- голос громом прокатился по салону.
Наконец Сиссиф почти неслышно пробормотала:
-- Да, Макси.
Он обратил смертоносный взор к Ате.
-- Да, сэр,-- тихо произнесла она. Малайка продолжил бы внушение, но Вульф выбрал именно этот момент, чтобы заглянуть в помещение:
-- Капитан, я думаю, вам лучше пойти посмотреть на это. На экранах появился предмет или предметы, про которые я сказал бы, что это корабль или корабли. Я хотел бы услышать ваше мнение.
-- Нини? -- взревел, резко поворачиваясь, Малайка.-- Что? -- Он выпустил обеих женщин. Обе стояли тихо, пытаясь хоть мало-мальски привести в порядок свою одежду. Периодически каждая бросала взгляд исподлобья на другую, но в данную минуту обе были основательно сконфужены.
-- Похоже, он приближается к нам, сэр. Я желал бы, чтобы вы пошли посмотреть... сейчас же.
Малайка повернулся лицом к недавним драчуньям:
-- Ата, приведи себя в порядок и дуй в Рубку... упеси! Сиссиф, возвращайся в свою каюту и оставайся там.-- Обе спокойно кивнули и отбыли в разных направлениях.
-- Социолог, пойдите и вытащите своего друга из этого полусна, или как там он его называет. Я хочу, чтобы вы оба были в полном сознании на случай, если произойдет что-то неблагоприятное. У меня такое предчувствие, что вы оба обладаете, по крайней мере, некоторым опытом по части корабельных маневров в глубоком космосе?
Цзе-Мэллори быстро шел к каюте Трузензузекса. Теперь он остановился и улыбнулся в ответ рослому торговцу.
-- В некотором роде,-- спокойно согласился он.
-- Прекрасно. О, киджана? -- Флинкс поднял голову.-- Не спускай глаз с этого своего приятеля. Все здесь может немного запрыгать. Я не знаю, насколько возбудим этот чертенок, но я не хотел бы, чтобы он путался под ногами и нервировал занятых людей.
-- Да, сэр. У вас есть какие-нибудь догадки, что это такое?
-- И да, и нет. И боюсь, что по всей вероятности окажется первое. А это плохо.-- Он задумчиво помолчал.-- Ты можешь пройти в Рубку, если хочешь, покуда следишь за своим змеем. Скажи нашим ученым пассажирам, что они тоже могут, если пожелают. Места там хватит. Я не хочу видеть в Рубке только Сиссиф. У этой милой пакадого есть склонность впадать в истерику, когда положение кажется ей неуправляемым, а она не может пустить в ход пальчик... и другие великолепные штучки для устранения этого безобразия. Но я думаю, что другие захотят быть рядом, когда мы выясним, что есть что. И они могут помочь своими предчувствиями. Я высоко ценю предчувствия. Кстати, не можешь ли ты ответить на свой вопрос за меня?
Флинкс сосредоточился. "Оно" было далеко, но кругом на много световых лет не имелось ничего другого, и поэтому дошло очень даже сильно. "Оно" было злобной странной картиной сухого воздуха, солнца, крови (вкуса соли) облегчения, целиком окутанной холодными, ясными, словно растаявший снег, мыслями, подходящими только к одному виду...
Он поднял взгляд, моргая глазами. Коммерсант внимательно следил за ним с довольно-таки озабоченным видом. Флинкс почувствовал бисеринки пота у себя на лбу. И произнес одно слово, потому что его было достаточно:
-- ЭйЭнн.
Коммерсант задумчиво кивнул и повернулся к двери.
Глава одиннадцатая
Точка, указывающая на действие поля позигравитационного двигателя, стала теперь четкой и находилась далеко "справа" от них, примерно под девяносто градусов к госкости их курса. Двигалась она, определенно, курсом на сближение. Они все еще не могли быть уверены, что это такое, но, по меньшей мере, один мозг занимал схожую площадь в пространстве.
-- Черный пояс третьей степени,-- гордо заметил Трузензузекс.-- Хотя я и малость поскрипываю от такой деятельности.
-- Я заметил. Я мог бы продолжать и продолжать, юноша. Человеческие планеты завалили изысканными образцами тонкого мастерства транксов. Механизмами, ремесленными изделиями, домашней автоматикой, сложной электроникой и так далее. Даже цвет тел обеих рас был взаимоприятным, хотя запах транксов имел решительное преимущество над человеческим.
-- Тут спорить нечего,-- пропыхтел философ. И заслужил за это еще один острый взгляд.
-- Когда транксы заполучили земную литературу, живопись, скульптуру и такие, кажется, никак не взаимосвязанные вещи, как мороженое и детские игрушки... короче, две расы слились просто изумительно хорошо. А о величайших хьюманксских достижениях, модифицированном КК-двигателе ты должен знать.
Но величайшим толчком к Слиянию, наряду с питаро-хьюманксской войной, было образование Объединенной Церкви. Среди обеих рас существовали мощные, относительно новые группы со схожими верованиями. Когда они узнали о существовании друг друга, об инородной организации с практически идентичной теологией и целями, то вскоре образовали союз, быстро одолевший всех, кроме самых консервативных членов старых утвердившихся церквей. В немалой степени сила Объединенной Церкви заключалась в том, что она настойчиво называла себя нерелигиозной организацией. Впервые народ мог получить духовное руководство высшего уровня без обязательного исповедания веры в Бога. В те времена это было настоящей революцией.
-- Насколько мы можем судить,-- вставил Трузензузекс,-- она все еще уникальна в том плане, что является единственным многорасовым духовным учреждением в Галактике. В ней есть члены и других рас, помимо людей и транксов.
-- Боюсь, что я к ней не принадлежу,-- сказал Флинкс.
-- Меня это не тревожит. Церковь, это действительно меньше всего волнует. Прозелитизм ей, знаете ли, чужд. Она чересчур занята важными делами. Разумеется, она будет рада иметь вас или любого другого в качестве нового члена, но вы должны прийти сами. Гора должна идти к Магомету, потому что Магомет достаточно занят в своей епархии!
-- Что? -- не понял Флинкс.
-- Забудь об этом. Архаическое выражение. Даже наш материалист-капитан -- член Церкви.
-- Я об этом догадался. Верит ли он также в Бога?
-- Трудно сказать,-- задумчиво проговорил Цзе-Мэллори.-- Меня больше волнует, верит ли Бог в него, потому что у меня есть предчувствие, что прежде чем закончится это путешествие, нам понадобится любая внешняя помощь, какую мы только сможем заполучить.
-- Да, а как насчет питаро-хьюманксской войны? -- вспомнил Флинкс.
-- Ах, это. Гммм. Завтра, а? Сейчас мне не помешает выпить рюмочку. Не читал так много лекций с... очень давних времен.
Верный данному слову, на следующее утро он продолжил свою повесть за чаем с пирожными. Да, кроме всего прочего, в космосе быстро начинаешь скучать. Число его слушателей, однако, возросло, поскольку в салоне сидели теперь все, кроме Вульфа. Пришла его очередь нести вахту.
-- Я знаком с подробностями,-- вставил Малайка, по-хозяйски обхватив рукой талию Сиссиф.-- Но думаю, что с удовольствием послушаю, как расскажете вы. Я знаю, что мои версии неверны! -- и оглушительно расхохотался.
-- Итак,-- начал Цзе-Мэллори, бессознательно подражая капитану.-Спустя примерно пять десятилетий после первоначального контакта землян с транксами, отношения между двумя цивилизациями росли в геометрической прогрессии. Однако обе стороны все еще осторожничали друг с другом. Контакт между двумя религиозными группами находился еще в стадии образования, а слияние было мечтой в умах немногих выдающихся провидцев обеих рас. Их еще сильно превосходили в численности "патриоты" с обеих сторон.
Потом произошел первый контакт землян с питарами. Эта раса занимала две густонаселенные планеты в секторе Ориона. Они были совершенно неожиданным фактором. Чужая раса, схожая с людьми на девяносто шесть и три десятых процента. Действительно достопримечательное и пока до сих пор несравненное совпадение по форме. Внешне они практически не отличались от людей. С виду они весьма близко подошли к земному идеалу. Мужчины: высокие, красивые, мускулистые и исключительно хорошо сложенные. Женщины: на сто процентов женственные и, по меньшей мере, столь же привлекательные, как и мужчины. Человечество прошло короткую историческую фазу, когда все даже отдаленно питарское становилось объектом подражания. Сами питары казались достаточно сердечными, если и чуточку нервозными и эгоцентричными. Обе расы обменялись безграничными обещаниями о взаимной помощи и вечной дружбе.
У питаров было высоконаучное общество, и в некоторых областях их исследования удивительно близко совпадали с земными. В вооружении, например. Причины этого очевидного раздвоения в их кажущейся миролюбивой цивилизации стали ясны позже. Чересчур поздно. Оно также явно имело диспропорциональное влияние на их общественную организацию.
Человеко-питарская дружба прогрессировала со скоростью, сравнимой с человеко-транксской. Спустя несколько лет после первого контакта каботажный грузовоз случайно забрел к большой, но расположенной в стороне от главных торговых путей человеческой колонии. К Дереву, или как она больше известна теперь, Аргус V. Вся колония, примерно шестьсот тысяч душ, была полностью и безжалостно стерта с лица земли неизвестной формой жизни. На всей планете не осталось в живых ни одного мужчины, женщины или ребенка. Особенно бросалось в глаза отсутствие трупов женщин. Причину этого тоже открыли позже. Ну, посыпались выражения сочувствия со стороны других разумных рас, включая питаров. Они казались возмущенными до предела, как и все прочие. Большинство рас выслало тогда разведчиков попытаться обнаружить эту новую и опасную чужеродную расу, прежде чем сами станут жертвами подобной жестокости.
Два месяца спустя на орбите вокруг одной из двух лун опустошенной планеты нашли человека в древней спасательной шлюпке. Крейсер уноп-пата -вы знаете эту расу? -- патрулировал там в то время просто из любезности и случайно залетел в диапазон действия слабого передатчика шлюпки. Они никогда раньше не встречались с сумасшедшими людьми и сильно недоумевали, что с ним делать, пока не смогли наконец передать ближайшим человеческим властям. Ими, по случаю, оказалась большая исследовательская группа, прочесывавшая Дерево в поисках ключа к происшедшему. После месяца интенсивной терапии психику парня удалось восстановить до степени почти вразумительной речи.
Им потребовалось некоторое время для уяснения смысла его рассказа. Рассудок его сильно сошел с резьбы от месяцев беспомощного дрейфа в космосе, страхов встретить вражеский корабль и от того, что он увидел на самой планете. Просто счастье, что у него не хватило смелости совершить самоубийство. Рассказанная им страшная повесть с тех пор не раз публиковалась, и я лично нахожу ее отвратительной и поэтому опущу кровавые подробности.
Враг нанес удар без предупреждения, обрушив смерть на неподготовленное население. Не имевшая регулярных военных сил -- ни нужды в них -- планета оказалась совершенно беспомощной. Попробовали было пустить в ход полицейские катера, но они, как и следовало ожидать, оказались бесполезными. Все призывы к милосердию, переговорам и принятию капитуляции встречали тот же ответ, что и яростное сопротивление.
Когда всякое сопротивление было подавлено и полностью уничтожена или забита межзвездная связь, захватчики высадились на кораблях смутно знакомых очертаний проверить, что осталось от разгромленной колонии.
Наш единственный уцелевший был столь же удивлен, как и все прочие, когда скрытые трехмерные экраны сфокусировались на шлюзах десантных челноков, и из них хлынули войска питаров. Они безжалостно уничтожали человеческое население, обращаясь с людьми так, словно те были самыми низшими, самыми мерзкими организмами во вселенной. Они прихватывали с собой немногие ценности и тому подобное, но, по большей части, казалось, наслаждались убийством просто из любви к нему. Как ласки на Земле. На этом этапе рассудок пациента снова начал шарахаться прочь от реальности. Лечившие его психиатры считали, что если бы он остался нормальным, то никогда не смог бы справиться с стрессами, навалившимися на его мозг из-за побега. Вроде четырех дней без еды и тому подобного.
Питары работали основательно. Они имели детекторы жизни и отыскивали уцелевших, как бы хорошо те ни спрятались.
Наш информатор жил в небольшом городке неподалеку от экватора планеты. Когда-то он служил механиком на корабле и купил маленькую устаревшую спасательную шлюпку, с которой любил возиться в свободное время. Опять же, требовалось быть сумасшедшим, чтобы предположить, что эта развалюха сможет когда-нибудь добраться до ближайшей луны. Прежде чем вражеские войска добрались до его района, он сумел перенести на крошечную шлюпку провиант и осуществить успешный взлет. Боевые корабли на орбите явно больше не ожидали никаких судов с поверхности планеты. Все космопорты уже были уничтожены, а все коммерческие КК-корабли на парковочной орбите распылили на атомы, когда они пытались бежать, или же захватили питарские призовые команды. Никто не думал о попытке бежать просто в космос. Луны непригодны для обитания, и в той системе нет никаких других планет, способных поддерживать человеческую жизнь. Или, возможно, у них не было аппаратуры, способной засечь столь крошечную и устаревшую систему двигателя, как у него. Так или иначе, он безопасно проскочил через их повернутые наружу экраны на замкнутую орбиту вокруг первой луны. Он вообще не ожидал, что его подберут. Все, о чем мог думать его помешанный мозг, это о том, как бы убраться подальше от мерзости внизу. Спасли его по чистой случайности.
Такова была суть его повести. Среди тошнотворных деталей, выуженных у него зондами, было и то, что питары сделали с телами убитых женщин. Это было настолько отвратительно, что власти попытались скрыть факты от широкой общественности, но, как это обычно происходит в подобных случаях, слух просочился. Последовавший взрыв был сильным и широко распространенным. Войну даже и не объявили формально. Потому что большинство членов Земного Конгресса были офицерами запаса и бросились к своим кораблям.
Собралась гигантская армада и рванулась в питарскую звездную систему. К большому удивлению всех, питары сумели удержать свои позиции со спутниковых и планетных баз. В космосе их корабли не могли тягаться с человеческим флотом, вдобавок к тому, они сильно уступали ему в численности, но питары учитывали возможность такого развития событий и их ученые установили оборонительно-наступательную сеть, которую не могло пробить вооружение звездолетов. Все свелось к войне на истощение сил, которую питары надеялись выиграть, сделав ее слишком дорогой для того, чтобы хоть кто-то мог выдержать. В результате их фактически блокировали от остальной вселенной или, как имели обыкновение выражаться наиболее вежливые, поместили в состояние "принудительного карантина".
Похоже было на то, что такое положение могло сохраняться бесконечно долго. То есть до тех пор, пока к делу не подключились транксы. Подобно большинству разумных рас, транксы прослышали о деталях резни на Аргусе V. Однако в отличие от большинства других, они твердо решили сделать что-то более эффективное, чем установление блокады. Последней каплей, с точки зрения транксов, послужило то, что питары сделали с человеческими самками. На транксских мирах самка считается объектом преклонения и символом беспомощности даже больше, чем на самых галантных из гуманоидных. Это наследие их древних предков, когда надо было защищать и кормить одну яйцекладущую царицу-матку. Поскольку эта позиция стала образом жизни, то понятно, почему именно земные самки и самки других гуманоидных рас, общавшихся с транксами, оказались среди первых проповедниц идеи Слияния.
Поэтому транксы добавили свои флоты к человеческим. Сперва это не произвело никакого эффекта, помимо усиления и так уже почти совершенной блокады. Затем человеко-транксские группы ученых сделали свои первые крупные открытия по системам КК-двигателей, комплексу оружия СККАМ и другим. И, наконец, изобрели устройство, способное успешно проникать сквозь боевую сеть питаров. Его применили. В это время среди хьюманксских ученых было желание попытаться сохранить для изучения хоть один осколок питарской цивилизации. Они надеялись найти объяснение их расовой паранойе. Однако при тех чувствах, что царили на человеческих планетах, это оказалось невозможным. Есть также некоторые причины считать, что и сами питары не допустили бы этого. Так сильно они упали духом. В любом случае, они дрались до последнего города.
Остались три планеты, выжженные и пустые. Одна человеческая, две питарские. Их нечасто посещают, разве что любопытные да испытывающие тягу к острым ощущениям.
Научные экспедиции, работавшие на развалинах питарской цивилизации, пришли к выводу, что эта раса была совершенно неспособна принять или усвоить такие понятия как милосердие, сочувствие, открытость, равенство и схожие с ними абстрактные концепции. Они считали себя единственной расой во вселенной, заслуживающей права на существование. Коль скоро они сумели украсть все знания, какие могли позаимствовать у варваров-людей, они решили уничтожить их. Следующими в их программе ликвидации стали бы другие разумные расы галактики, включая транксов. По сравнению с ними наши недавние современные конкуренты, эйэнны, положительно пацифисты.
К счастью, в большинстве аспектов питары и не приближались по остроте ума к эйэннам. Развитие их вооружений намного превзошло расовую зрелость, а самомнение -- ум. Я часто гадал, была ли питарско-хьюманксская война единственным толчком к Слиянию. Ведь были и общая ненависть к питарам, и испытываемая человечеством благодарность за помощь транксов, и страх, что где-то среди звезд может существовать другая компания убийц-психопатов, вроде питаров.
Когда Цзе-Мэллори закончил, в салоне стало очень тихо.
-- Ну,-- прервала наконец мрачно-задумчивое молчание Ата,-- настала моя очередь нести вахту. Мне лучше пойти сменить Вульфа.-- Она поднялась с шезлонга и направилась к выходу.
-- Ндийе, Ндийе,-- коммерсант нагнулся вперед и посмотрел на Сиссиф.-Пошли, моя пакадоге, кошечка. Мы только наполовину одолели эту твою великолепную книгу, и я жду не дождусь увидеть, чем там обернется дело. Даже если она по большей части из картинок. Вы извините нас, господа?
Девушка, хихикая, вывела его из салона.
Цзе-Мэллори принялся устанавливать уровни для доски психологических шахмат, в то время как Трузензузекс начал тасовать карты и расставлять синие, красные и черные фигуры.
Флинкс поднял взгляд на социолога:
-- Сэр, вы ведь не участвовали в питаро-хьюманксской войне, не правда ли?
-- Чистое Движение, юноша, конечно, нет! Признаю, я пожилой человек и даже старый, но не настолько же! Мой дед, однако, участвовал. Как я полагаю, и все наши предки того времени, тем или иным образом. Разве твои -- нет?
Флинкс поднялся и слегка отряхнул штаны. Мех ковра имел привычку приставать.
-- Извините меня, пожалуйста, сэры. Я вспомнил, что не накормил сегодня Пипа ужином, а мне бы не хотелось, чтобы он стал раздраженным и начал покусывать меня за руку.
Он повернулся и направился к коридору. Цзе-Мэллори с любопытством посмотрел ему вслед, а затем пожал плечами и вернулся к игре. Ходить выпало ему.
Глава десятая
Пока не возникало никаких неприятностей. Первый признак их появился спустя три корабельных дня.
Малайка находился в рубке, проверяя с Вульфом координаты. Трузензузекс застыл в своей каюте в трансе медитации. Он применял эту технику всякий раз, когда желал обдумать проблему, требующую крайней сосредоточенности. А иногда и просто для того, чтобы расслабиться. В таком состоянии ему требовалось меньше телесной энергии. В салоне Цзе-Мэллори пытался объяснить Флинксу особенности семантической загадки. Поблизости сидела Ата, пытаясь от скуки обставить саму себя в древней игре под названием Моно-Полия. Она перемещала непонятные маленькие фигурки и символы, совершая ходы, всегда казавшиеся Флинксу до скуки повторяющимися. Все шло нормально, пока в салон не вошла, раздраженно топая, скучающая Сиссиф, выставленная из Рубки занятым Малайкой. За ней развевался шлейф прозрачных псевдокружев.
-- Это место тоскливое! Тоскливое, тоскливое, тоскливое! Тут все равно что... все равно что жить в гробу! -- несколько минут она тихо кипела. Когда никто не удосужился обратить на нее свое внимание, она переместилась поближе к центру салона.-- Что за коллекция! Два пилота, два яйцеголовых и мальчишка с ядовитым червяком в качестве приятеля!
Пип внезапно поднял голову и сделал недружелюбное движение в сторону девушки. Флинкс погладил его по затылку, чтобы тот расслабился и напряжение частично покинуло длинные мускулы. Его собственная реакция была слабее, так как он учел неуверенность в себе и смущение в уме девушки.
-- Это рептилия и не имеет никакого отношения к...
-- Рептилия! Червяк! Какая с того разница? -- она надула губы.-- И Макси не позволяет мне даже смотреть, как он играет со всеми этими миленькими координатами, стандартами и прочим! Он говорит, что я "отвлекаю" его. Можете себе представить? Отвлекаю его?
-- Я тоже не могу представить, с чего бы это, моя милая,-- пробормотала Ата, не отрываясь от игры.
Обыкновенно Сиссиф пропустила бы ее слова мимо ушей. За время пребывания в Дралларе у нее было более чем достаточно времени, чтобы привыкнуть к язвительности Аты. Но скука долгого полета в соединении с накопившимся раздражением заставили ее вспыхнуть.
-- Предполагается, что это какое-то фигуральное выражение?
Ата все еще не отрывалась от игры. Она, несомненно, ожидала, что Сиссиф, как обычно, отмахнется от ее замечания и бросится вон из салона в притворном гневе.
-- Примерно так.
-- А твой язык,-- подхватила, пародируя ее речь, Сиссиф,-- немного слишком "скверный"! -- И быстро ткнула коленом столик с игрой. Будучи складным и не привинченным к корпусу корабля, тот легко опрокинулся. Маленькие металлические предметы и пластиковые карточки полетели во всех направлениях.
Ата, не двигаясь, плотно зажмурила глаза, а потом медленно снова открыла их. Она непринужденно повернулась лицом к Рыси, глаза ее находились на уровне коленей девушки.
-- Мне думается, милая, что если мы собираемся продолжить этот разговор, то лучше заняться этим имея равные возможности.
Рука ее метнулась вперед и схватила удивленную Сиссиф за колени. Та испустила пораженный визг и со стуком села. С этого момента их тела, казалось, настолько слились, что Флинкс с трудом мог различить, где кто. Мысли их не поддавались расшифровке. Начался, так сказать, ненаучный бой, бой без правил. Цзе-Мэллори оставил свою головоломку и сделал похвальную, хотя и опрометчивую, попытку прекратить схватку. Все, что он получил за свои старания -- это длинная царапина на щеке. В этот миг в передних дверях появился Малайка, спешно вызванный мягким мысленным побуждением Флинкса.
Он с полувзгляда понял всю сцену:
-- Что здесь, во имя непристойности семи адов, происходит?
Даже знакомый рев не произвел ни малейшего впечатления на сражавшихся, слишком углубившихся теперь в свою работу, чтобы замечать мольбы всего лишь смертных. Коммерсант двинулся вперед и сделал попытку разделить пару. Фактически несколько попыток. Это было все равно что совать руки в смерч. Потерпев неудачу, он отступил.
Чем дольше живешь на нижних уровнях Драллара, тем больше приобретаешь знаний об элементарной человеческой психологии. Флинкс произнес громко, но ровно, вкладывая в свой голос как можно больше отвращения:
-- Вот это да, если бы вы только знали, как смешно выглядите!
Он также рискнул дать краткую мысленную проекцию двух сражающихся, соответственно приукрасив ее.
В салоне мигом воцарился мир. Вихрь волос, зубов, ногтей и порванной в клочья одежды внезапно остановил свое вращение и распался на два отчетливо различимых тела. Обе тупо уставились на Флинкса, а затем неуверенно -- друг на друга.
-- Спасибо, киджана. Я знал, что ты кое на что годишься, но твоим талантам явно нет предела.-- Малайка протянул руки вниз и схватил обеих девушек за остатки воротников, подняв их за шиворот, словно пару упрямых котят. Девушки молча прожигали друг друга взглядами и казались вполне готовыми начать все заново. Почувствовав это, он так сильно встряхнул их, что у них лязгнули зубы и свалились туфельки.
-- Мы ведем миллиардную охоту в редко посещаемой территории за чем-то таким, из-за чего любая фирма в Галактике, стоит ей только пронюхать, с радостью перережет мне глотку, а вы мванамкевиву, кретинки, идиотки, не можете и месяца прожить мирно! -- он снова встряхнул их, хотя и не так яростно. Теперь обе, судя по их виду, были не в настроении драться.-- Если это случится снова, я выброшу вас обеих, кусающихся и царапающихся, если вы этого хотите, из ближайшего шлюза! Понятно?
Две женщины молча уперлись взглядами в пол.
-- Ау идийо ау ла! Отвечайте сейчас же! -- голос громом прокатился по салону.
Наконец Сиссиф почти неслышно пробормотала:
-- Да, Макси.
Он обратил смертоносный взор к Ате.
-- Да, сэр,-- тихо произнесла она. Малайка продолжил бы внушение, но Вульф выбрал именно этот момент, чтобы заглянуть в помещение:
-- Капитан, я думаю, вам лучше пойти посмотреть на это. На экранах появился предмет или предметы, про которые я сказал бы, что это корабль или корабли. Я хотел бы услышать ваше мнение.
-- Нини? -- взревел, резко поворачиваясь, Малайка.-- Что? -- Он выпустил обеих женщин. Обе стояли тихо, пытаясь хоть мало-мальски привести в порядок свою одежду. Периодически каждая бросала взгляд исподлобья на другую, но в данную минуту обе были основательно сконфужены.
-- Похоже, он приближается к нам, сэр. Я желал бы, чтобы вы пошли посмотреть... сейчас же.
Малайка повернулся лицом к недавним драчуньям:
-- Ата, приведи себя в порядок и дуй в Рубку... упеси! Сиссиф, возвращайся в свою каюту и оставайся там.-- Обе спокойно кивнули и отбыли в разных направлениях.
-- Социолог, пойдите и вытащите своего друга из этого полусна, или как там он его называет. Я хочу, чтобы вы оба были в полном сознании на случай, если произойдет что-то неблагоприятное. У меня такое предчувствие, что вы оба обладаете, по крайней мере, некоторым опытом по части корабельных маневров в глубоком космосе?
Цзе-Мэллори быстро шел к каюте Трузензузекса. Теперь он остановился и улыбнулся в ответ рослому торговцу.
-- В некотором роде,-- спокойно согласился он.
-- Прекрасно. О, киджана? -- Флинкс поднял голову.-- Не спускай глаз с этого своего приятеля. Все здесь может немного запрыгать. Я не знаю, насколько возбудим этот чертенок, но я не хотел бы, чтобы он путался под ногами и нервировал занятых людей.
-- Да, сэр. У вас есть какие-нибудь догадки, что это такое?
-- И да, и нет. И боюсь, что по всей вероятности окажется первое. А это плохо.-- Он задумчиво помолчал.-- Ты можешь пройти в Рубку, если хочешь, покуда следишь за своим змеем. Скажи нашим ученым пассажирам, что они тоже могут, если пожелают. Места там хватит. Я не хочу видеть в Рубке только Сиссиф. У этой милой пакадого есть склонность впадать в истерику, когда положение кажется ей неуправляемым, а она не может пустить в ход пальчик... и другие великолепные штучки для устранения этого безобразия. Но я думаю, что другие захотят быть рядом, когда мы выясним, что есть что. И они могут помочь своими предчувствиями. Я высоко ценю предчувствия. Кстати, не можешь ли ты ответить на свой вопрос за меня?
Флинкс сосредоточился. "Оно" было далеко, но кругом на много световых лет не имелось ничего другого, и поэтому дошло очень даже сильно. "Оно" было злобной странной картиной сухого воздуха, солнца, крови (вкуса соли) облегчения, целиком окутанной холодными, ясными, словно растаявший снег, мыслями, подходящими только к одному виду...
Он поднял взгляд, моргая глазами. Коммерсант внимательно следил за ним с довольно-таки озабоченным видом. Флинкс почувствовал бисеринки пота у себя на лбу. И произнес одно слово, потому что его было достаточно:
-- ЭйЭнн.
Коммерсант задумчиво кивнул и повернулся к двери.
Глава одиннадцатая
Точка, указывающая на действие поля позигравитационного двигателя, стала теперь четкой и находилась далеко "справа" от них, примерно под девяносто градусов к госкости их курса. Двигалась она, определенно, курсом на сближение. Они все еще не могли быть уверены, что это такое, но, по меньшей мере, один мозг занимал схожую площадь в пространстве.