Фред Томас Саберхаген. Нить Ариадны

   Там, в садике у стены, его поджидала Клара.
   – Добрый день, – робко начал Алекс.
   – Здравствуй, сержант.
   – Я пока рядовой.
   Отсутствие знаков различия говорило само за себя.
   Клара чуть улыбнулась, и Алекс предположил, что она хотела слегка польстить ему.
   – Госпожа ждет тебя, – сказала рабыня. – Иди за мной.
   Шагая позади Клары, Алекс – уже не в первый раз – задумался о том, что в казармах и среди прислуги не он один вздыхает о царевне. Хотя далеко не все воздыхатели беспокоились о ее отце. А уж на напыщенного дядюшку и его ужасного бога и вовсе плевать хотели. Но одно Алекс знал совершенно точно – никто не любил Ариадну так, как он!
   Странно, но рабыня повела его не в какую-нибудь боковую дверь, а к небольшой дорожке из гравия, которая заворачивала за угол дворцового садика. И он увидел, что провожатая ведет его ко входу в таинственный Лабиринт, который начинался сразу же за дворцовой площадью. Впереди угрожающе замаячила высокая и чуть изогнутая ограда – внешняя стена знаменитой ловушки. Солдатам строго-настрого было запрещено даже приближаться к ней.
   – Нам туда?
   – Царевна ходит в Лабиринт почти каждый день, – начала успокаивать его Клара. – Она давно уже бывает там, и пока никто не заметил.
   – А что она там делает каждый день?
   Алекс ждал, что рабыня сейчас посоветует не совать свой нос в царские дела, но Клара спокойно ответила:
   – Навещает брата.
   Как и подавляющее большинство граждан Корика и гостей острова, Алекс ни разу не пытался проникнуть в Лабиринт. Все, что он знал об этом сооружении, было почерпнуто из рассказов и легенд. А именно – площадь Лабиринта составляла четыре квадратные мили. Там живет легендарный Минотавр и не менее легендарный Дедал. Болтали, что последние шесть месяцев бог Шива тоже облюбовал Лабиринт в качестве пристанища.
   А по казарме каждый раз ходила парочка свежих историй, шуток или слухов о страшном чудище, которое бродит по ловушке. А две ночи тому назад Алекс сам видел кого-то или что-то…
   Но даже Минотавр не страшен, если он нужен царевне!
   Полукруглая входная арка была уже почти над головой.
   – Говорят, – начал Алекс, – здесь водятся чудовища.
   – Больше слушай, что говорят, – бросила через плечо Клара, не сбавляя шаг. – В Лабиринте нет никаких чудовищ… если не считать одного бога. Единственное смертное создание, которое там живет, это брат царевны. Ты видел его той ночью, когда он был в костюме.
   – Да-да, – кивнул Алекс.
   Нет чудовищ… А как еще назвать того красавца, которого он видел в городе, будь он хоть трижды в костюме? Ну, ладно.
   У самого входа юноша помедлил. Впереди ждали только голые стены и серия внезапных поворотов.
   – А где держат Людей Дани, здесь?
   – Нет, в той стороне, – ответила Клара, слегка кивая головой вбок.
   Даже во время кивка она не замедлила движения. Алекс поспешил за провожатой, стараясь держаться как можно ближе к ней. Сперва они прошагали под железной решеткой, которая перечеркивала небо густой сеткой. Повернули в первый проход направо, потом во второй налево. В этом месте коридоры ловушки были такими узкими, что Алекс цеплялся локтями за обе стены. Решетчатый потолок неожиданно закончился, зато стены раздались, так что теперь юноша не мог дотянуться до них даже вытянутыми руками.
   Еще три поворота, три извилистых прохода под открытым небом, и стены отодвинулись еще дальше, образовав что-то вроде небольшого дворика. У юноши сердце замерло в груди. Ариадна сидела на каменной скамье, одетая просто, как обычная горожанка. А вечернее солнце охватывало нимбом ее каштановые волосы.
   Алекс упал на одно колено. Перед ним сидела женщина, которую он боготворил. Провожатая куда-то делась, и ошеломленный солдат понял, что они с царевной остались наедине, окруженные лишь огромными изогнутыми стенами, словно в каком-то странном и сладостном сне. Алекс не сомневался, что Клара спряталась где-то поблизости и следит, чтобы никто не мешал разговору.
   – Тебя зовут Алекс? – прозвучал до боли родной голос. Он уже не раз слышал ее речь.
   – Да, моя царевна!
   Какое-то мгновение ему со страхом казалось, что слова застряли в горле.
   Естественно, Ариадна не стала подавать руки какому-то простому солдату. Ее прекрасные глаза глядели на Алекса доброжелательно, но нетерпеливо.
   – Да, я как будто видела тебя на посту. Ты ведь стражник. – Она замолчала, переводя дыхание. – Вчера ты сказал моей служанке, что тебе что-то известно о смерти моего отца.
   О, так она его даже вспомнила! У Алекса потеплело на душе.
   – Да, госпожа.
   Сам Алекс был уверен, что каждое его слово звучит крайне глупо.
   Глаза царевны были не только прекрасными, но и огромными. В них мог утонуть любой мужчина – нырнуть и не выбраться обратно. Под взглядом этих глаз Алекс дважды начинал рассказ, сбивался и наконец начал в третий раз. И снова запнулся. Ей даже пришлось мягко подтолкнуть его.
   – Значит, в ночь, когда отец погиб, ты находился там, в центральном зале. Так?
   – Я был там, госпожа. Когда вы вбежали, я стоял у входной двери.
   – Я только помню, что там были стражники – и все. Неважно, продолжай.
   И Алекс, замирая от благоговения, наконец пересказал все, что случилось той ночью. Конечно, он далеко не все мог объяснить, но по крайней мере изложил виденное собственными глазами.
   Рассказ занял пару минут. Когда Алекс умолк, глаза юной царевны наполнились слезами.
   – Прекрасная госпожа, – добавил солдат, – прости, что мне пришлось коснуться твоей раны…
   – Эта рана болит всегда.
   Она вытерла слезы, и через минуту глаза ее стали сухими, словно она и не плакала.
   – Благодарю тебя от всего сердца, – молвила девушка, – что рассказал мне правду, когда никто другой не осмелился. Можешь встать. Да, я действительно помню, что видела тебя в ту ночь. Ты получишь вознаграждение.
   – Лучшая награда – моя служба тебе, царевна!
   – Я знаю, что всегда могу рассчитывать на твою помощь. Но ты должен получить что-нибудь более приятное. И прямо сейчас.
   Она встала и сняла с шеи небольшой медальон на золотой цепочке. Это был тонкий золотой диск, диаметром в два-три дюйма, плоской стороной он был соединен с таким же серебряным диском. На обеих сторонах, золотой и серебряной, была чеканка – солнце, окруженное затейливым переплетением виноградных лоз и листьев.
   – Подойди, – приказала девушка.
   Когда взволнованный Алекс встал поближе, она собственными руками надела медальон ему на шею. Ее пальчики коснулись кожи юноши.
   – Вероятно, для тебя будет безопасней носить его под одеждой, чтобы никто не заметил.
   Царевна явно не представляла себе казарменный образ жизни солдата, но Алекс не стал возражать или пускаться в объяснения.
   – Да, госпожа.
   Откуда-то издалека, с дворцовой площади, донесся резкий голос – один из офицеров распекал стражников за какие-то провинности. Голос был знакомый, но сейчас к Алексу он не имел никакого отношения.
   Царевна заставила юношу заново повторить рассказ о событиях той страшной ночи. На этот раз она интересовалась деталями, а именно именами солдат и слуг, которые были свидетелями убийства ее отца. Но ни слова не сказали дочери.
   – Ты же знаешь их по именам, правда?
   – Конечно, госпожа, я могу их назвать, если ты прикажешь, но…
   Алекс медленно покачал головой.
   – Разве они не захотят рассказать мне правду, как это сделал ты?
   – Едва ли, моя царевна. Не скажу за слуг, но генерал так пригрозил солдатам, что все сильно перепугались.
   Неожиданно Ариадна взглянула на юношу так, словно видела его впервые.
   – Но ты же не испугался. Ты нарушил приказ, пришел сюда и говорил со мной.
   – Царевна, ради тебя… Ради тебя я сделаю все…
   – Еще раз благодарю тебя за верность, – сказала Ариадна, отводя от него глаза. Потом ее взгляд переместился за спину Алекса, словно она заметила там что-то особенное.
   Он обернулся и метрах в трех от себя увидел Минотавра, стоящего на двух вполне человеческих ногах.
   От краски, покрывавшей его голову, не осталось и следа, так что его морда выглядела еще более чудовищно. Свободный маскарадный балахон исчез. Огромное существо было одето лишь в набедренную повязку, так что мускулистые плечи и руки оставались открытыми. Все тело покрывала короткая бычья шерсть в черно-белых пятнах. В ярком свете дня перед Алексом стоял страшный зверь из легенд.
   С той самой ночи, полгода назад, когда юноша стал свидетелем явления двух богов сразу, он был готов поверить в любое чудо, открывшееся взору. У него кровь застыла в жилах. Алекс не мог определить выражение лица Минотавра, если на этой башке вообще было лицо, а у лица – выражение. Первым порывом солдата было желание выхватить меч, чтобы защитить царевну. Но никакого меча на поясе не было.
   Даже если Ариадна и ее брат заметили инстинктивное движение руки молодого стражника, они не подали виду. Брат с сестрой обменялись парой приветственных реплик.
   Затем кошмарная нависающая фигура повернулась к Алексу и произнесла глухим, странным голосом:
   – Я Астерион. Мы недавно встречались в городе.
   – Да. Да, господин.
   – Ты кому-нибудь говорил о том, что видел меня?
   – Нет…
   – Если ты верен Ариадне, молчи. И о прошлой ночи, и о нашей встрече сегодня.
   – Я ничего не скажу, господин.
   – Тогда можешь идти.
 
   Когда Клара увела стражника, из укромного места выбрался Дедал и низко поклонился царевне.
   Ариадна сразу же перешла к делу.
   – Тезей хочет встретиться с тобой, мастер… ты знаешь, кто такой Тезей?
   – Ваш брат рассказал мне, царевна, – ответил Дедал, снова отвешивая глубокий поклон. – Я бы советовал не рисковать, если только им движет не простое любопытство. Чем реже мы будем встречаться, тем меньше вероятность, что наш план раскроют. Я предлагаю лорду Астериону побыть курьером.
   – Что ж, разумно, – осторожно молвила Ариадна, бросив взгляд в сторону брата.
   Рогатая голова согласно кивнула.
   – Скажи, Дедал, – заговорил Астерион, – ты уже придумал, как нам всем сбежать отсюда?
   Мастер прокашлялся и заговорил, скромно потупившись:
   – Путь к спасению подсказала рыба.
   – Но как?
   – Это рыба той породы, которая живет в соленых глубинах царства Посейдона и дважды или даже раз в год спешит вверх по рекам на нерест. Вероятно, та рыба, в упомянутом вами бассейне, забралась в водоем по каким-то подземным ходам, которые время от времени открывались свету и воздуху. И рыба проделала путь с побережья до центра Лабиринта.
   Сделав такой вывод посредством логики, Дедал вместе с Икаром прошагали вдоль подземных потоков целый день, пока не добрались до места, откуда было видно море и слышен шум прибоя.
   – Путь был неблизкий… скажем, три мили туда и три обратно… но почти всю дорогу мы двигались еле-еле, слишком много препятствий.
   Затем Дедал предупредил свое чадо, чтобы оно никому не говорило, что они видели море.
   – А зачем ты взял мальчика с собой? – удивилась Ариадна.
   – Потому что, моя царевна, я находил возможным, что уже не вернусь обратно.
   – Боюсь, что не понимаю тебя.
   – Я имею в виду, госпожа, что если бы мне удалось преодолеть последнее препятствие… а потом найти лодку на морском берегу… и если бы у меня хватило духу выйти в плаванье одному… Мы давно уже были бы далеко от этого острова.
   – Ясно.
   – Но чтобы заполучить подходящую лодку или место на корабле, мне необходима помощь со стороны.
   – Это легко устроить. А что это за «последнее препятствие», о котором ты говорил?
   – С твоего позволения, царевна, я покажу его, когда мы доберемся туда. Если, конечно, решено, что мы все отправляемся в бега.
   Они повернулись к Астериону, который молча кивнул.
   – Тогда я придумаю, как нам его преодолеть.
   – Хорошо. Значит, договорились… Я поговорю с Тезеем сама, раз уж он не может прийти сюда. Остается последний нерешенный вопрос – как добыть лодку. Нет, еще один момент – когда мы выйдем в море, как нам избежать патрульных кораблей моего дяди?
   Она посмотрела на двух мужчин, которые молча глядели на нее.
   – Я должна поговорить об этом с Тезеем, – наконец закончила Ариадна.

Глава 7

   Тем же вечером Ариадна тайно встретилась с Тезеем. Как и прежде, свидание состоялось в удаленном переходе Лабиринта, который почти примыкал к дворцовой площади.
   Когда пора тайных записок и загадочных взглядов достигла того предела, за которым возникает потребность в свиданиях наедине, у Ариадны появился свой, уже проверенный способ встреч. Она закрывала глаза и отрешалась от окружающего. Этот способ медитации достался ей в наследство от божественного родителя. В голове у царевны возникала знакомая схема Лабиринта, которая, казалось, существовала лишь в ее воображении. На этой схеме загорались две параллельные линии. Эти две линии вели Ариадну всю ее жизнь, независимо от того, на каком фоне они появлялись. И еще ни разу не предавали и не заводили в тупик. Странные линии напоминали ей часть огромной воображаемой паутины. Они протянулись от самых глаз до ближайшей развилки, где резко повернули налево. Ариадна облегченно вздохнула. Многолетний опыт подтверждал, что ей остается только следовать за светящимися поводырями, и под конец она наткнется на предмет или человека, с которым ей очень нужно встретиться. В данном случае – с ее первым в жизни возлюбленным.
   Сочувствующий страж согласился за пустячную плату позволить Тезею ускользнуть из одного тупичка Лабиринта в другой, скрываясь от взора охраны и своих же товарищей по несчастью. Остальные молодые пленники смиренно дожидались своей участи.
   На следующий день влюбленная пара снова встретилась. С тех пор у них и дня не проходило без встречи.
   Как только Тезей увидел Ариадну этим вечером, сразу же смело заключил в объятия и жарко расцеловал. Но тотчас же отпустил, поскольку опасался, что за ними могут вести наблюдение.
   Как же он был красив! Выше любого другого мужчины, за исключением только Астериона. Ее возлюбленный был сложен как бог. Из одежды на нем была только небольшая набедренная повязка и шапочка, которые выдали всем Людям Дани. Квадратную челюсть обрамляла густая золотистая бородка.
   – Все решилось, – быстро зашептала Ариадна. – Тебе необходимо сбежать, я уйду с тобой. С нами будут еще несколько человек.
   Он расправил плечи, словно с них только что свалился тяжкий груз. Потом он спросил любимую ровным, как обычно, голосом:
   – А кто будет с нами?
   – Один – Дедал… Ты слышал о нем?
   – Едва ли кто в мире не слышал о Дедале. Говорят, что он прибыл на Корик, чтобы работать на нового царя.
   – Правда. И теперь у него свои причины сбежать и от дяди, и с этого острова. Это он придумал, как нам выбраться к морю.
   Но подозрительность не сходила с лица Тезея.
   – И как?
   – Он не хочет говорить, пока не придет время. Наверное, так лучше. Я верю ему.
   – Так когда мы отправляемся? И как это устроить?
   Ариадна понизила голос до едва слышного шепота.
   – Нам сперва нужно попасть почти в центр Лабиринта. Отправимся мы на рассвете того дня, когда будет запланировано жертвоприношение.
   Тезей не понял.
   – Днем? При свете? Почему?
   – Потому что Астерион… это мой брат, он тоже идет с нами, по крайней мере собирается… Он видел во сне, что это самое удобное время для побега.
   Но Тезея не впечатлил этот аргумент.
   – Так мы все делаем, как во сне? Знаешь, что мне сегодня снилось?
   Но царевна вздернула подбородок.
   – Сны моего брата так же отличаются от обычных снов, как он сам отличается от человека. Насколько я верю словам Дедала, что наш план выполним, настолько я верю Астериону.
   Когда Тезей увидел, что царевна настроена серьезно, он не стал давить на нее. Но продолжил задавать вопросы:
   – И как же я освобожусь? Мне же нужно как-то попасть на место сбора.
   Ариадна схватила его сильную руку и поцеловала.
   – Мы все продумали. В нужное время мы встречаемся в центре Лабиринта. Тех, кто не сможет сам найти дорогу, проводят.
   – Отлично. Что ж, пока все ясно. А потом?..
   – Дедал пока не рассказывал нам о маршруте. Когда придет нужный день, мы соберемся все вместе и он нам покажет путь.
   Тезей все никак не мог успокоиться. Он походил по закоулку, насколько позволяли тесные стены, и снова повернулся к Ариадне.
   – Это все, что ты можешь мне рассказать?
   – Это все, что я знаю, любимый. Конечно, многие детали еще нуждаются в доработке. Если ты не доверяешь Дедалу, то, может, предложишь лучший план? Он производит впечатление хорошего человека и так же, как и мы, стремится убраться отсюда.
   Но ничего лучшего Тезей предложить не мог. Он поцеловал девушку и сказал:
   – Я чужой на этом острове. И если бы мне пришлось придумывать план побега, я наверняка бы попался. Если ты доверяешь Дедалу, значит, я тоже доверюсь ему.
   – Хорошо.
   Потом на лицо Ариадны набежала тень новой заботы.
   – Послушай, а остальные пленники? Как они…
   – Как они – что? Пытаются бежать? Нет. Испуганы? Не похоже, – покачал головой Тезей и добавил чуть изменившимся голосом: – Честно говоря, я их совсем не понимаю. Даже если бы мы не встретились…
   – Не говори так, милый!
   – О любимая! Так вот, что бы ни случилось, я все равно попытался бы сбежать. Что-то делал бы, не сидел на месте. Я не понимаю моих товарищей, которые совершенно не готовы бороться за свою жизнь. Им говорят, что они обречены, и они покорно принимают свою участь. Они сдались и уже попрощались со всем миром. Что ж, а я нет!
   – Надеюсь, – молвила Ариадна, уютно пристраиваясь в изгибе руки любимого, который тут же приобнял ее. – Мне кажется, они считают, что бесполезно бороться с богом… или даже с моим дядей. И все же боюсь, что твое отсутствие могут заметить, пока мы тут встречаемся.
   – Ну, вряд ли стоит беспокоиться об этом. Нас же не держат всех вместе в одной комнате. И не устраивают перекличку каждый час. Один из жрецов Шивы проводит смотр, но раз в день.
   Тезей начал описывать распорядок жизни, который вели все восемнадцать пленных. Ариадна не бывала в этой части Лабиринта с тех пор, как ее отвели для Людей Дани. Заложников не держали под строгим присмотром, поскольку их было слишком много, чтобы поместиться в одной комнате. Их поселили в небольшой путанице коридоров и маленьких комнатушек. Кое-где там висели занавески, создавая иллюзию уединения.
   Жертв хорошо кормили и снабжали вином и даже легкими наркотическими веществами. Им позволялось, даже поощрялось, находить удовольствие в любовных утехах друг с другом или же со служителями любви, которых присылали сюда специально для этой цели.
   Царевна порадовалась, что ее возлюбленного не мучают в заточении. Но в то же время она сильно возмутилась.
   – Вот это жизнь! Надеюсь, ты-то сам не ищешь утех с кем-то там?
   – Конечно, нет! Поверь, что как только я увидел тебя…
   Когда долгий поцелуй закончился, Ариадна сказала:
   – Ну и хорошо. А то я представляла себе какое-то мрачное и темное подземелье. Крысы, грязь…
   – Вовсе нет. Но ничто не может быть слишком хорошо для тех, кого должен благословить Шива.
   Царевна замерла, ее голос помертвел:
   – Ты уже видел бога моего дяди? Я сама видела его всего два раза.
   – Нет, повелитель Шива не удостаивает такой чести бедных жертвенных овечек, – сухо ответил Тезей.
   Он помолчал, потом добавил:
   – И с твоим дядей я пока тоже не говорил.
   Ариадна беспомощно заморгала.
   – А почему ты должен был с ним говорить?
   Тезей глубоко вздохнул, словно наконец принял какое-то решение.
   – Я не говорил об этом раньше, чтобы не беспокоить тебя, но… Много дней назад я послал письмо царю Персу… обратился я к нему, конечно, как к царю Миносу. И предложил стать посредником в его переговорах с моим отцом. Естественно, при условии, что он гарантирует мне свободу и безопасность.
   Глаза Ариадны округлились, и, затаив дыхание, она спросила:
   – И что ответил дядя?
   – Ничего. По крайней мере, я не получил никакого ответа. Видимо, новый Минос… вернее, твой дядя мне не доверяет. С моей стороны было бы глупостью принимать любые его обещания за чистую монету. Ну, да он и не давал никаких обещаний.
   – Я пойду к нему и попрошу сохранить тебе жизнь! – запальчиво воскликнула Ариадна.
   Тезей медленно покачал головой. Его лицо было мрачным.
   – Не стоит, любимая. Нам необходимо положиться на что-то более надежное, чем слова твоего дяди, даже если тебе и удастся вырвать у него обещание. Нет, лучше доверимся плану хитрого Дедала. А разговор с дядей оставим на крайний случай.
   Потом влюбленные попытались продумать подробности предстоящего побега.
   – Дедал клянется, – молвила царевна, – что может провести нас незаметно до самого побережья. Но потом, естественно, нам понадобится корабль.
   Тезей, прищурившись, слушал ее речь.
   – К какой части побережья он собирается нас вести? Береговая линия острова занимает сотни миль, учитывая все заливы и мысы.
   – Пока не знаю, но могу спросить.
   Потом Ариадна сказала, что ей еще предстоит нанять какого-нибудь моряка, оставшегося верным памяти старого царя. Нового правителя боялись и слушались, но не любили.
   Но Тезей убедил девушку, что он лучше сумеет справиться с заданием, если только она согласится отнести его послание к одному из его помощников. Намного легче договориться с преданным ему, Тезею, моряком. Собственно, он имел в виду моряков из флота своего отца.
   – А еще лучше будет, – закончил он, – если ты передашь от меня послание. Вот.
   Он снял с пальца массивное бронзовое кольцо. Ариадна отметила, что оно недорогое, но зато покрытое затейливой гравировкой.
   – Так мои друзья поймут, что ты от меня.
   И он сообщил девушке имя человека в городе, которому нужно отдать кольцо. И добавил, что этот человек – тайный шпион его отца.
   Имя тайного наблюдателя ничего не сказало Ариадне. Так она и объяснила Тезею.
   – Ничего странного, – пожал плечами тот. – Это его не настоящее имя, а что-то вроде пароля. На самом деле он – офицер флота моего отца.
   Царевна была девушкой отважной, но не безрассудной, и она хотела удостовериться, что побег подготовлен тщательно и надежно.
   – Сколько же будет человек, не считая нас с тобой?
   – А царевна Федра тоже бежит? – поинтересовался ее возлюбленный.
   – Нет, – спокойно и твердо ответила Ариадна. – Я знаю сестру, она никогда не покинет остров. Она решит, что побег – это предательство по отношению к своему несчастному народу. Кроме того, Федра из тех людей, которые, узнав какую-либо тайну, тотчас же выдают ее, сами того не желая. При первом же взгляде на ее лицо станет ясно, что она что-то скрывает. Нет, ей нельзя говорить, что мы что-то затеваем.
   – Хорошо. Что касается твоей сестры, то тебе виднее. Тем более что я-то точно ничего не могу поделать.
   – Итак, сколько нас получается? Мы с тобой и Астерион, если он решится, уже трое.
   Тезей вскинул изогнутую золотистую бровь.
   – Разве твой брат хочет покинуть Лабиринт?
   – Не знаю, но когда я предложила ему бежать вместе с нами, он не ответил «нет». Дедал, наш незаменимый проводник, это четверо… плюс его маленький Икар – пятеро. Наверняка отец не бросит маленького сына здесь.
   Тезей задумчиво кивнул. А потом поинтересовался:
   – А как насчет того стражника, кажется, его зовут Алексом? Ну, который рассказал тебе о смерти отца. Насколько он глубоко увяз в этой истории?
   – Достаточно глубоко.
   – Тогда, я думаю, стоит включить в список и его. Нельзя оставлять за собой такого свидетеля, особенно живым. Он слишком много знает о наших планах.
   Ариадна решительно отбросила за спину волосы.
   – Разумно. Итак, шестеро. А еще нужно прибавить мою служанку, Клара будет седьмой. Счастливое число, правда?
   – Слишком большое, чтобы сохранить секрет. Но выбора у нас нет.
 
   Затем они обговорили последние приготовления. Ариадна успела узнать и теперь сообщила любимому, что пленников собираются опоить каким-то дурманящим зельем. Его подадут в ритуальной чаше, а потом поведут жертв глубже в Лабиринт. Навстречу смерти.
   – И через несколько часов все умрут. Они исчезнут для мира навсегда, а скажут, что их убило чудовище из Лабиринта.
   Как раз на рассвете назначенного дня восемнадцать пленников в сопровождении жрецов Шивы и отряда дворцовой стражи поведут к центру Лабиринта.
   – Дедал работает совсем рядом, и он сказал, что видел, как неподалеку команда работников соорудила что-то вроде клетки. Им даже пришлось разбить стены Лабиринта, чтобы расчистить место.
   – А как нас собираются уморить?
   Царевне доводилось слышать несколько рассказов на эту тему, но она не хотела обсуждать их со своим возлюбленным.
   – Ты спасешься! Тебя это не коснется.
   – Конечно, нет, – сказал Тезей, погладив девушку по руке. – Ну, пока у нас есть время, давай обсудим все детали. Кто знает, вдруг все пойдет не так.
   – Давай обсудим.
   – Но прежде… Не могу понять, как твой дядя собирается объяснить миру, куда делись восемнадцать заложников?
   – Судя по тому, что я слышала, мир уже не надеется увидеть вас живыми и примирился с потерей. А что касается дяди, то он ничего не собирается никому объяснять. Милый, что ты сделаешь, когда они протянут тебе чашу с наркотиком и прикажут выпить?