Фролов Андрей. Падение «Хрустального Бастиона»

   – Это что же, Леша, получается? – задумчиво пробормотал тот, все еще погруженный в себя. – Два удивительных случая за одну ночь. Учитывая, что в совпадения я не верю, приходится обратиться к статистике. И тут она, друг мой, демонстрирует нам совсем уж неприятные тенденции.
   Он взял стопку и, не дожидаясь ответных действий со стороны напарника, одним глотком осушил ее. Нащупал бутерброд, закусил. Меланхолично пережевывая, выловил из банки огурец.
   – Могу с весомой долей уверенности заявить, что странные случаи с пробуждениями вампиров участились до неприличия. Осмелюсь предположить, – его взгляд начинал теплеть, становясь не таким хрустальным, – что совсем скоро таких случаев станет подавляющее большинство. Это, в свою очередь, – он похрустел огурцом, – говорит о том, что мы имеем дело с какой-то эпидемией. Ох, Андреич ругаться станет…
   – Может быть, – неловко предложил Леша, отодвигая свою стопку, все еще наполненную водкой, – ему прямо сейчас позвонить и все рассказать?
   – Не стоит, – мягко возразил Покрышкин, и теперь было видно, что он оттаял и всецело вернулся к разговору. – Он уже в курсе, я уверен. Рвет и мечет, в этом тоже сомнений нет. Так зачем нам под горячую руку? Выждем до завтра, пусть остынет. Такой он человек, наш Андреич…
   Теперь к трапезе присоединился и Матвеев. Кушать перед сном парень не очень любил, но натерпевшийся за ночь организм требовал, и он не стал спорить. Даже пригубил водки, закусив шпротиной. Шеф, подобревший и даже взбодрившийся, продолжал рассуждать:
   – Не нравится мне все это, ох как не нравится. – Канцелярским ножом он отрезал еще кусок сыра. – Не могу пока разобраться, что происходит, но интуиция… – Многозначительно постучал себя пальцем по лётному шлему. – Ты вот, Леша, веришь, что наркоманы сказали правду? Ну, о том, что в гробы ничего не подмешивают?..
   – Наверное, да, – пожал плечами Алексей, придвигая свой стул ближе и устраиваясь поудобнее. – Какой смысл ему был врать? Всё равно же это легко проверить. Да и больно искренне он говорил, когда о подельниках рассказывал. Думаю, не врал, не добавляют наркотики в саркофаги. А если и добавляют, то нашим золотым обкурышам про это ничего не известно…
   – Согласен, – кивнул Павел, – и сам так считаю. Но, тем не менее, вампиры из притона вели себя так же, как наш Алферов или нарушители из сводок Ломового. Если дело не в наркотиках, что могло заставить их всех действовать столь схоже и безумно?
   – Психотропная программа? – осторожно предположил Леша, наливая себе стакан воды. – Я читал, что на заре разработки гробов несколько экспериментов с подобными программами закончились плачевно. Да и до сих пор есть желающие поиграть с сознанием.
   – Хм… интересная мысль… – Покрышкин плеснул себе еще водки. – Но тогда по тусовке ныряльщиков уже давно прокатилась бы нужная информация. Вампиры стали бы осторожнее, рисковать с новым продуктом захотели бы лишь единицы. А тут пять случаев за одну ночь!
   – А может быть, – вдруг спохватился Матвеев, наклоняясь и расстегивая чемоданчик, – вы были правы, и мы сумеем найти хоть какую-то зацепку тут?
   И он с легким стуком выложил на стол, точно между шпротами и колбасой, увесистый брикет жесткого диска, отстегнутого с одной из АйПи-станций притона.
   В глазах Покрышкина блеснуло оживление. Он придвинулся вперед вместе с креслом и вынул сигареты. Не сводя с винчестера любопытного взгляда, прикурил, доставая пепельницу. Сейчас он, как никогда раньше, был похож на летчика, вернувшегося с боевого вылета – рубаха порвана и испачкана в крови, шарф завязан небрежно и тоже вымаран, в уголке рта тлеющая сигаретка.
   – А может, Леха, – возбужденно прошептал он, – это и в самом деле золотой ключик? В таком случае я знаю одну Тортилу, способную в этом ключике разобраться…
   – Сами, значит, подключать не будем? – С неожиданным разочарованием вдруг догадался Алексей.
   – Нет, рискованно, – покачал головой Павел, стряхивая пепел и наливая себе еще водки. – Кто знает, что там кроме игр? Наверняка устройство защищено от несанкционированного доступа. Или подаст в сеть сигнал тревоги. Нам это надо? Зато я знаю человечка, которого сия вещица весьма заинтересует… Сейчас вот перекусим и отвезем ему железку эту.
   Он усмехнулся, поднимая стопку в сторону Матвеева, словно салютуя, и выпил. Тот, постаравшись никак не реагировать на возможное продолжение рабочей ночи, ненавязчиво упомянутое шефом, вежливо улыбнулся в ответ.
   – А что, кстати, скажешь про отключение света? – закусывая оливками, поинтересовался Покрышкин через несколько секунд. – Странно, не правда ли?
   Он подтянул к себе кобуру, лежащую на дальнем конце стола. Вынув из тумбы набор для чистки оружия, расстелил на свободном уголке тряпицу и стал разбирать боевой пистолет. Из сейфа за спиной достал две коробки, заполнил магазины «Шершня». Всё еще ожидая ответа на свой вопрос, принялся за неспешную чистку «Грача».
   – Конечно, странно. – Леша задумчиво откусил от бутерброда. – Если не рассматривать совпадения, разумеется… Ведь как вы заметили еще в притоне, была отключена не вся система, а лишь освещение. Такое чувство, что тот, кто выключил свет, наблюдал за нами, сделав это в самый подходящий момент.
   – Ага, в самую точку, – довольно крякнул шеф, гася окурок в пепельнице. – А еще он… или она?.. или они?.. тьфу!.. в общем, он знал, что вампиры встанут из гробов и поведут себя агрессивно. Знал и ждал, чтобы сбить нас с толку.
   – И ему это почти удалось… – смущенно пробормотал Леша, запивая водой.
   Павел, к счастью, конфуза в голосе напарника не услышал, поглощенный новой мыслью.
   – А зря мы наркомана одного на допрос не взяли, – мечтательно протянул он, продолжая прочищать ствол специальным ершиком и глядя в освещенное солнцем окно.
   Над огромным городом уже вовсю занималось утро, начиная раскалять асфальт и стены домов. Рабочая ночь катилась к концу, по домам разбредались даже самые заядлые трудоголики, машин на улицах становилось все меньше.
   Покрышкин отложил детали пистолета, встал, подошел к подоконнику, с крохотного пульта на раме усилил тонировку оконного стекла. Неторопливо закрыл жалюзи.
   – Можно было бы порасспросить, не было ли у них с клиентурой подобного раньше… Ну и вообще узнать, откуда ветер дует. Хотя, полагаю, об этом нам тоже черепаха расскажет.
   Он вернулся за стол, и в тот момент, когда опустился в кресло, в комнате разом затрезвонили два АйПи-фона…
   Первый – Покрышкина. Второй – Матвеева.
   Одновременно.
   Алексей от неожиданности чуть не подавился куском сыра, а Павел вдруг подобрался, стряхивая легкий налет хмеля. Наспех протер перепачканные оружейным маслом пальцы, вынул из поясного чехла прибор, закрепил на ухе. Видя замешательство напарника, кивком подбодрил – доставай, мол, свой аппарат, чего сидишь?
   Спохватившись, Леша вынул АйПи-фон. Простенький, похожий на старые мобильные телефоны, совсем не такой современный и неприметный, как покрышкинский. Надпись на дисплее гласила «абонент неизвестен». Аппараты продолжали наигрывать мелодии вызова, наполняя кабинет трелями.
   Они смотрели друг на друга – ведущий и ведомый крохотной эскадрильи, без лишних слов понимая, что этот одновременный утренний звонок является чем-то необычным. Чем-то, вполне возможно, связанным с их ночными приключениями. Новым кивком Покрышкин приказал напарнику поднять АйПи-фон, после чего первым ответил на вызов.
   – Слушаю, – негромко произнес он в крохотный микрофон, выдвинувшийся к его губам из наушника.
   Через какое-то мгновение на зеленую сенсорную клавишу нажал и Алексей, с легкой тревогой прикладывая аппарат к уху.
   – Доброе утро, господа, – мгновенно произнес мягкий мужской голос в динамике, и Матвеев тут же догадался, что поступивший им обоим звонок был двойным. – Надеюсь, не сильно отвлекаю от столь важной и любопытной беседы?
   По хищному прищуру Покрышкина стажер увидел, что шеф сейчас слышит те же самые слова.
   – С кем имею честь беседовать? – сухо поинтересовался Павел, и Леша услышал голос начальника в собственном динамике, будто на конференц-связи. – Вероятно, вы ошиблись номером…
   – Нет-нет, Павел, я не ошибся, – тут же спохватился незнакомый мягкий голос, но теперь в нем словно просквозила усмешка. – Именно вам я и собирался звонить. Вам с Алексеем.
   – Мы знакомы? – продолжал вести беседу шеф, все еще щурясь. Его пальцы принялись машинально собирать «Грача». – Или, быть может, вы знакомы с моим сотрудником? Не могу узнать ваш голос.
   – Мы все трое знакомы косвенно, – подтвердил незнакомец. – Через моих детей, коих вы все еще норовите обижать…
   – Детей? – Леша от удивления икнул, а брови Покрышкина полезли вверх, едва не коснувшись края шлема. – Каких еще детей? Что вообще означает этот звонок?
   – Он означает предупреждение, – спокойно и раздельно произнес странный мужчина с мягким голосом, заставив Матвеева задержать дыхание. – Поскольку вы не готовы поверить моей пастве, я, словно Иисус Фоме, буду вынужден пояснить лично. Показать раны от копья, так сказать… С другой стороны, мне это совсем не сложно…
   – Знаешь-ка что, приятель? – все еще собирая пистолет, но глядя куда-то мимо Матвеева, сквозь зубы произнес Покрышкин. – А иди-ка ты на…
   – Не стоит так горячиться, господин Покрышкин, – с какой-то неясной бравадой воскликнул голос, прерывая на полуслове. – Или, быть может, мне стоит величать вас несколько иначе?
   Павел вдруг нахмурился, поник плечами, но грубый ответ проглотил. Глаза его теперь и вовсе превратились в крохотные щелки.
   – Что за хамство, право слово? – притворно возмутился звонящий. – Берите пример со своего сотрудника, в конце концов – помалкивает, вежливо слушает. На чем я остановился? Ах, да… Как вам уже было сообщено, причем не один раз, не трогайте бастион. Вообще. Чтобы не рисковать, и вовсе прекратите работу. Может быть, отпуск? На месяцок, например? Осмелюсь профинансировать, если угодно. Куда желаете? Норвегия, Исландия? Могу организовать даже тур в Антарктиду.
   Покрышкин сокрушенно молчал, глядя перед собой и играя желваками. Леша, боящийся издать хотя бы невольный звук, притих, напротив. В его висках толчками пульсировала кровь, а рука с АйПи-фоном начала предательски затекать.
   – Кто вы, – наконец не выдержал Павел, но голос на этот раз повышать не стал, – черт побери, такой? Если отец кого-то из задержанных мной наркоманов или ныряльщиков…
   – Нет-нет, что вы! – с явной улыбкой в голосе изумился незнакомец. – О своей пастве, как о детях, я говорил в переносном смысле. А к финансово успешным родителям неразумной молодежи отношения не имею вовсе. Я – Бог. Молодой, но очень могущественный.
   И замолчал, позволяя насладиться произведенным эффектом.
   Матвеев взглянул на шефа, неуверенно покрутив у виска пальцем, а тот устало откинулся на спинку кресла, растирая лицо ладонями. Если начальник и разделял предположения напарника, вида не подал.
   – Чудесная шутка, – со сдерживаемой злостью произнес он, дотягиваясь до бутылки с алкоголем. – В таком случае я – Микки-Маус, а напротив сидит племянник Будды.
   – О, сарказм неуместен, – тут же ответил незнакомец, – в моих словах нет ни капли юмора или метафоры. Я действительно новое Божество, и у вас еще будет время услышать обо мне подробнее.
   – Знаете что? – Покрышкин склонил голову набок, будто рассматривал какую-то необычную картину. – Мне начинает надоедать этот нелепый диалог…
   – Хорошо, я докажу, – мгновенно парировал странный человек на другом конце соединения.
   А в следующую секунду в помещениях «Кобрятки» погас свет.
   – Леша, к стене… – только и успел скомандовать Павел.
   Наполненная стопка полетела на стол, когда шеф проворно выскочил из кресла, снимая «Грач» с предохранителя и досылая патрон. Утреннего света, пробивавшегося сквозь жалюзи и тонировку, хватало, чтобы в кабинете не воцарилась кромешная тьма, но оба сразу вспомнили притон…
   – Не стоит волноваться, – произнес незнакомец в динамиках АйПи-фонов, после чего свет зажегся как ни в чем не бывало. – Это лишь демонстрация, не более. Чтобы пресечь разговоры о нелепости моего звонка…
   Покрышкин занял позицию справа от двери в офис, жестом приказав напарнику забиться еще дальше в угол, чтобы не было видно ни от входа, ни от окна. Едва он приложил ухо к косяку, прислушиваясь к звукам в коридоре, разом включилось сразу несколько приборов.
   АйПи-станция шефа внезапно активировалась, отправив задачу компактному печатному комбайну сбоку от стола; кондиционер над дверью вдруг остановился, плотно смежив пластиковые шторки; небольшой стереовизор, установленный на сейфе, принялся беспорядочно переключать каналы, хаотично играя с громкостью.
   У Матвеева в горле встал кусок бутерброда. Растерявшись и наблюдая за безумием техники, он жадно ловил каждый жест шефа, с беспокойством ожидая его реакции. А тот, застыв у двери с пистолетом в руке, словно чего-то выжидал.
   Приборы отключились столь же неожиданно, как начали работу. Погас объемный экран стереовизора, перестал шуметь вентиляторами блок АйПи-станции. Кондиционер ожил, вновь наполняя комнату прохладой.
   Дотянувшись до печатного устройства, Павел выдернул из лотка лист бумаги, с усмешкой прочитал и развернул к Матвееву.
   «УВЕРУЙТЕ» – крупным шрифтом было отпечатано на листе, и от этого единственного слова Алексею вдруг почему-то стало нехорошо. Почувствовав, что напряжение спадает, он тяжело опустился на ближайший стул и перевел дух.
   – Желаете еще демонстраций? – поинтересовался вежливый голос, и Леша вдруг спохватился, что до сих пор прижимает к уху свой аппарат связи.
   – Нет, не нужно, – ответил Покрышкин, оставаясь на посту у дверей. – То, что вы имеете несанкционированный доступ к виртуальным сетям, мне ясно и так. Думаете, что добились в этом божественного просветления – ваше право. Но что понадобилось от меня? От нас вам чего угодно?
   – Повторюсь, – согласился незнакомец, – это предупреждение. Не трогайте бастион и его детей. В следующий раз придется применить силу, и это будут не просто мои невыспавшиеся дети… Уходите в отпуск, перестаньте брать контракты. В случае необходимости компенсации я готов это обсудить. Еще вопросы будут?
   Глядя на технику, только что подчиненную воле неведомого взломщика сетей, Покрышкин задумчиво пожевал губу. Хакерство еще десятилетия назад стало столь распространенным явлением современного мира, что ему не удивлялись – с развитием электроники и появлением новых стандартов и унитарных форматов техники виртуальные преступники могли взломать что угодно, от проигрывателя музыки до государственной базы данных. Но сейчас, глядя на шефа, Матвеев подумал, что речь идет вовсе не о каком-то обычном хакере…
   – В таком случае, – вероятно решив, что молчание Покрышкина является ответом, подвел черту незнакомец, – позволю себе попрощаться. Надеюсь, надолго…
   И связь прервалась, позволив Леше наконец-то опустить затекшую руку. Сглотнув комок, стоящий в горле, он ждал, что скажет шеф. И тот сказал. Сорвав с уха передатчик и швырнув его на стол меж банок. Бросив следом пистолет. Сказал негромко, но цветасто и с фантазией, заставив Матвеева вспомнить матерых вахтовиков, чем-то крепко раздосадованных.
   Проверив, закрыт ли дверной замок, Павел вернулся в кресло. Задумчиво подобрал опрокинутую стопку, наполнил ее до края. Выпил в тишине, хрустнул огурчиком. Алексей, выбравшись из угла, тоже вернулся к столу.
   – Значит, все дело в неком гаденыше, умеющем ломать? – негромко пробормотал Покрышкин, с прищуром глядя на напарника. – А ведь сдается мне, Леха, ты прав оказался. Насчет программ психотропных. Дилер это, как пить дать. Может быть, даже и разработчик. А эта братия нашу ох как не любит…
   Спустя несколько минут после этого странного и тревожного звонка на Матвеева вновь навалилась усталость. Он неловко облокотился на край стола, вполуха прислушиваясь к рассуждениям шефа. В голове гудело, ноги стали тяжелыми и ватными. Озадаченно нахмурившись, Леша вспомнил, что Павел обещал отвезти его домой. Однако у того, казалось, есть свои планы на наступающий день.
   – Ну-ка, Лешик? – Павел что-то протянул стажеру, свободной рукой открывая баночку с энергетическим напитком. – Выпей-ка вот. Сейчас спать не время, пока железо горячо. А как хоть один ответ получим, на крыльях домчу до квартиры твоей, обещаю…
   Матвеев машинально принял из рук начальника две крохотные красные таблетки, бросил их в рот и запил энергетиком. Реакция наступила почти мгновенно, через несколько секунд. Сердце забилось чаще и ровнее, в лицо словно плеснули прохладной водой.
   Леша непроизвольно выпрямился на стуле, хрустнув шеей, и с удовольствием сделал еще один глоток. Конечно, через несколько часов организм взвоет уже по-настоящему, осознав, как жестоко обманут. Но это будет лишь через несколько бесконечных часов…
   Покрышкин тем временем тоже принял таблетку – как догадался Алексей, против опьянения.
   – Вот ведь прав Ломовой, черт эдакий! – недовольно фыркнул Павел, запивая таблетку водой. – С нашим графиком работы от горячительных никакого удовольствия. Только водку переводить…
   Он встал, накидывая на плечи кобуры.
   – Мне одному показалось или звонивший вел себя так, будто прослушивал нас? – чувствуя прилив сил, поинтересовался Матвеев, снимая одежду с вешалки.
   – Не показалось тебе, – кивнул Покрышкин. – Завтра же проверю весь этаж. Хотя, как сам понимаешь, от профессиональной прослушки не убережешься… Он может нас слушать и через окна, и через стены. Через технику может, через системы офис-центра. Способов сотня. И это лишний раз доказывает, что мы раскопали что-то интересное. – Он взглянул на стол, где среди упаковок и банок, чуть забрызганный водкой, лежал брикет винчестера. – Если ты прав, Леша, тут куча любопытного. Иисус доморощенный нам на это почти напрямую указал, не так ли? Поэтому прямо сейчас поедем, подай-ка мой плащик, будь ласков…
   Покрышкин поправил шарф, принял из рук Матвеева плащ. Надев, спрятал во внутреннем кармане сигареты и коробочку жесткого диска. Спорить с шефом относительно необходимости столь срочной поездки, как сообразил уже Леша, было бесполезно…
   – Чемоданчик брать?
   – Оставь, не пригодится…
   Они вышли в коридор, внимательно прислушиваясь к наполняющей здание тишине. Задержавшись еще на пару секунд, Павел отключил все источники беспроводных сетей в офисе, после чего запер дверь не только на электронный замок, но и на старомодный ключ.
   Улица встретила их вставшим солнцем, охотно готовым разогреть воздух и асфальт. Жара была еще вполне терпимой, утренней, а каменный мешок Новосибирска только начинал раскаляться. Надев солнцезащитные очки, Павел и его напарник пересекли парковку, в который раз за эти длинные сутки устраиваясь на передних сиденьях джипа.
   Погруженный в раздумья Покрышкин наугад включил радиостанцию и повел машину на юг. Матвеев, которому тоже хотелось собрать мысли в одну кучу, впервые был благодарен шефу за это неловкое транспортное молчание.
   Город за бортом машины сверкал ограненным бриллиантом, завораживая яркостью и красотой картины. Солнце билось на куски о бетонные углы высоток, ныряло в тонированные окна жилых домов, поблескивало на хромированном железе перил и ограждений. Как когда-то ночь представлялась человеку чем-то таинственным и полным загадок, так сегодня солнечный полдень подхватил корону романтики, заставляя сердце биться чуть чаще.
   Матвеев и впрямь почувствовал, что сердце колотится быстрее обычного. Вероятно, вторая таблетка энергетика была все же лишней… Он откинулся на спинку кресла, искоса взглянул на шефа.
   Наверное, Алексею стоило считать себя счастливчиком. Первый день на работе, первый выезд на операцию и тут – такое… Вампиры, которых он всегда считал не более чем говорящими овощами в человеческом обличье, ведут себя как истинные потомки Дракулы. Чудаковатый, но открытый Покрышкин учит его обходить системы наблюдения и штурмовать притоны наркоманов. Один из высших офицеров милиции угощает коньяком. Сумасшедшие хакеры угрожают расправой. Что еще готовит ему продолжение дня, Леша даже не хотел гадать…
   Размышляя о психе, возомнившем себя богом, Матвеев не заметил, что они уже прибыли на нужное место. Осмотрелся и опешил, вдруг осознав, что тысячу раз бывал в этом районе города, но совершенно не замечал двухэтажного дома-барака, возле которого припарковался Покрышкин.
   Казалось, покосившееся деревянное строение носит волшебную вуаль, скрывающую его от посторонних и ненужных взглядов. Кругом высились однообразные жилые муравейники, многоэтажные автоматизированные стоянки для машин, а этот ветхий домишко, которому на вид было не меньше ста лет, мирно дремал среди них, неприметный и серый.
   Как потом рассказал Павел, своему отшельничеству в центре города дом был обязан хозяину, год за годом выводившему барак из любых электронных архивов и реестров. Инспекции снова и снова включали дом в программу сноса, но уже через какое-то время он опять исчезал из документов, продолжая кривиться и ветшать меж плечистых соседей…
   Выходя из машины, Леша с любопытством рассматривал обшитые досками стены, старенькие пластиковые стеклопакеты, облезлую дверь единственного подъезда. Было заметно, что жильцы нескольких квартир барака еще не спят – из кухонных вытяжек доносился запах еды, колыхались жалюзи, за плотными шторами время от времени мелькали силуэты.
   Пока Павел закрывал машину, Матвеев ждал его у подъезда. Ему было странно видеть дверь, лишенную видеофона и камеры наблюдения – лишь табличка с фамилиями жильцов, напротив каждой из которых виднелась крохотная кнопка звонка. Однако подошедший Покрышкин задрал голову, улыбаясь и помахивая куда-то в темный угол под козырьком подъезда, и Леша сообразил, что не всё так просто.
   Шеф нажал кнопку одного звонка, следом зачем-то позвонил в другую квартиру, затем снова в первую. Терпеливо прислонился к косяку, вынимая сигареты. Ждать пришлось не очень долго – из скрытого динамика раздался сухой неприятный голос:
   – Кто это с тобой, Паша?
   – Новый напарник, свой человек.
   – Ты на часы смотрел, Покрышкин? – продолжал немолодой мужчина, определенно пребывающий не в настроении. – Хоть позвонить мог?
   – Не мог, есть причины. Ну и для столь позднего визита причины тоже, как ты понимаешь, есть. – Он натянуто улыбнулся темному углу, затягиваясь сигаретой. – Давай открывай…
   Будто послушавшись этих слов, внутри хлипкой с виду двери защелкали отпирающиеся замки.
   – Поднимайтесь, я на втором, – пробормотал динамик, отключаясь.
   – У него что, двухъярусная квартира? – невольно удивился Леша, вслед за шефом входя в полутемный подъезд.
   – Увидишь, – отчего-то улыбнулся тот, закрывая за ним входную дверь. – Кстати, можно не разуваться…
   И он уверенно повел напарника к лестнице, после чего Матвеев всё понял. Не сразу, конечно, но почти – заглянув в приоткрытые двери трех квартир на крохотной лестничной площадке. Рассмотрев пучки проводов, убегающих из-за одной двери и скрывающихся за другой. Сначала подумал, что они попали в коммуналку, где никто не отгораживается от соседа дверью или засовом, но затем понимание всё же пришло.
   Дом, от его фундамента до крыши, принадлежал одному человеку. Тому самому, к которому они поднимались по скрипучим ступеням старенькой лестницы. Всё остальное – тени в окнах, запах варящегося борща или колышущиеся шторы, – было работой механизмов, наполнявших каждую из шести квартир барака. Алексей разглядел магазинные манекены, установленные на подвижные штативы, специальную машину, выстреливающую в форточку струйки сигаретного дыма, кухонный комбайн, неспешно готовящий пищу.
   Сам хозяин этого странного во всех отношениях места встретил их на площадке второго этажа.
   – Роман Давидович, – представил Павел худощавого старика, с лестницы казавшегося просто великаном, – но можно просто Мастер-Чиф. Это, Мастер, мой новый напарник – Алексей.
   Старик чинно кивнул Алексею, старомодно потряс руку Покрышкина. Казалось, он лишь из вежливости мирится с поздним визитом гостей, недовольно поджимая морщинистые губы.
   Если знакомый шефа и напоминал упомянутую ранее черепаху, то только потерявшую панцирь – больше Мастер-Чиф был похож на ящерицу или змею. Высокий, худой, морщинистый, он выглядел словно ушедшая на позднюю пенсию рок-звезда. На плечи ниспадали седые редкие космы, узловатые пальцы теребили висящую на длинной шее безделушку. Одет Роман Давидович для своего возраста тоже был весьма импозантно – в потертые обтягивающие джинсы, застиранную черную футболку с абстрактным узором на груди и замшевые мокасины.
   Обернувшись, он молча побрел в ближайшую квартиру, чуть шаркая ногами. Последовавшие за ним гости с интересом разглядывали убранство комнат – Павел вскользь, Алексей с откровенным удивлением. Потому что, если на первом этаже дома еще можно было обнаружить кровать или кухонную печь, то второй этаж был заставлен исключительно столами и верстаками.