Страница:
– Вы ищете это?
– Да, но как?..
Тонкие губы рыцаря тронула улыбка:
– Заметил.
– Благодарю вас.
Дочь лорда Лоредара напряглась. Мужчина, принимающий цветок от другого мужчины в эту ночь? Такое могло означать лишь одно – эти двое любовники. Тогда вся ее игра и старания теряют смысл. А ведь она не знала об этом воине ничего, только видела в компании Карадора, Фрозинтара и Льора с Тарой. Какое у него положение при дворе? Какие отношения связывают его с Наместником? Кто он вообще такой? Друг? Советник? Телохранитель? Слуга-любимчик? Наверняка он главный в этой паре «ласкунчиков»[2]. Если – да, тогда придется что-то менять.
Ее подозрения частично подтвердились, когда Фейлинор, получив цветок, устремился куда-то прочь, и Асатор, помедлив, направился следом, держась на почтительном расстоянии. Наверняка ревнует своего красавчика. Вон как обжег ее взглядом – сразу понял, что встретил соперницу!
Волшебница вернулась на помост, где восседал ее так называемый «троюродный брат». Лорд Тиамар тоже был напряжен и топил свои волнения в вине. Как раз в эту минуту его супруга прощебетала что-то, отпрашиваясь, и ускользнула прочь.
Союзникам удалось поговорить без помех. Взмахом руки отослав прочь прислугу, дочь лорда Лоредара уселась в освободившееся после леди Наместницы кресло, взяла горсть винограда, отщипывая по одной ягодке.
– Как прошла ваша встреча с великолепным лордом Наместником? – спросил Тиамар, выпрямляясь.
– Никак. Несколько пустых вежливых слов, смущенный взгляд и удачная попытка к бегству. Не удерживать же мне его силой!
– Да, у лорда Фейлинора есть кое-какие достоинства, но умение общаться с женщинами явно не входит в их число. Девушкам нравятся победители! Их надо очаровать, завоевать, покорить… в конце концов, усмирить. – Тиамар поискал глазами жену. – Это нравится всем… то есть почти всем, – уточнил он, имея в виду сан своей собеседницы.
– А кто такой этот Асатор? – небрежно поинтересовалась леди Лаллирель.
– Охранник.
– И только-то? Мне показалось, что он имеет на вашего родственника большое влияние. Я бы сказала больше – какую-то власть.
– Я сказал то, что знаю. Фейлинор привез этого рыцаря откуда-то с приграничья Мраморного Острова. Его отец, лорд Фарадар, кажется, перед смертью приказал его распять, как дезертира и предателя, но Фейлинор сумел спасти Асатору жизнь…
– И с тех пор они постоянно вместе, – заключила волшебница. – Это дружба… или нечто большее?
– Только дружба. Иначе давно бы пошли слухи, – решительно произнес Тиамар.
– В любом случае, эта дружба мне может помешать, – пробормотала женщина.
Откровенно говоря, Таре нравился праздник. Веселая музыка, танцы, вкусное – и бесплатное! – угощение, всякие фейерверки и магические картинки в потемневшем небе, огни костров, песни… Все это так живо напоминало «охотнице» народные гулянья в Альмраале, что она то и дело одергивала себя, вспоминая, что тут не у кого срезать кошелек. Впрочем, исключительно ради того, чтобы не потерять сноровку, она стащила у какого-то эльфа браслет с запястья. Браслетик был так себе – тонкий ободок без узоров и чеканки, – но это было чистое серебро. «Потянет подковок на пятьдесят», – прикинула девушка стоимость побрякушки, пряча ее за пазуху. Она не испытывала угрызений совести. Одно дело, когда ты воруешь у своих, у того же Карадора например, и совсем другое, когда «ощипываешь цыпленка». К тому же под ногами уже валялось столько мусора, что в случае чего легко можно соврать, что случайно наступила на валявшийся браслет, но постеснялась кричать о находке на всех углах. Тара не знала эльфийских законов о воровстве, но надеялась, что тут не отрубают руки, как в некоторых странах.
Вся во власти веселых мыслей, она озиралась по сторонам, прикидывая, как с пользой провести оставшуюся часть ночи. Обычно на подобных гуляньях все роли были распределены заранее, каждый делал то, что приказывал Чекан, а сегодня Лисичка была впервые предоставлена сама себе. Итак, что предпринять?
Как-то так получилось, что она осталась одна. Фрозинтар куда-то делся. Карадор, в кои-то веки оторвавшись от стола, лихо отплясывал в кругу эльфиек. Присмотревшись, Тара заметила, что неугомонный эльф обучает всех подряд основным па паннорского народного танца. Эльф, отплясывающий «козлика», – зрелище, надо признать, оригинальное. Неудивительно, что Карадор мигом стал центром внимания. Даже Тара засмотрелась на его прыжки и ужимки. А когда к нему неожиданно присоединился Льор – желание танцевать было в юном эльфе слишком сильным! – и они на пару исполнили несколько зажигательных па, все прочие пляски были забыты.
Вот тут-то ее и нашел лорд Фейлинор. Засмотревшись на танцы, Тара утратила бдительность и вздрогнула, когда он возник рядом и церемонно поклонился:
– Благородная дама скучает?
– Благородная дама? Вот уж нет! – фыркнула Тара.
– Жаль. – Он отступил на шаг. – А я надеялся…
– Что? – Настроение у девушки опять испортилось. – Я не имею права тут находиться? Льор вон тоже из простых, – она ткнула пальцем в танцующего юношу, – однако его что-то никто не спешит отсюда выгонять. И вообще – раньше надо было предупреждать. Я бы тогда…
– Нет-нет, что вы, – заторопился Фейлинор, сообразив, в чем дело. – Вы меня не так поняли. Вы, наверное, имели в виду свое происхождение, а я…
– А чем вам не нравится мое происхождение? – опять ощетинилась девушка. – Ну, родилась я не в замке, а… Это тайна, – соврала она. – Я не имею права ее раскрывать.
– Охотно верю. То, что у вас нечистая кровь, не имеет никакого значения. У нас тоже к полукровкам от браков с людьми относятся нормально.
– У нас – это где?
– На Серебряном Острове.
– А… – Тара покивала головой, задумавшись о своем.
Музыка смолкла, и к столу прорвался запыхавшийся Карадор. Неугомонный эльф был слегка растрепан, взлохмачен, тяжело дышал и сразу вцепился в кувшин с вином, другой рукой хватая с блюда печенья целой горстью. Закинув их в рот, он захрустел поджаристой корочкой и приник к кувшину, хлебая прямо из горлышка. Две темные струйки бежали по углам рта на шею и тунику.
– Уф, хорошо! – вытерев рот ладонью, и. о. Наместника Аметистового поставил кувшин и подмигнул Таре: – Чего такая кислая? Пошли танцевать!
– Но я…
– Дама неподобающе одета для танцев, – произнес Фейлинор. – И вообще…
– Ладно, я пошел! Если что – свистни! – подмигнув Таре, Карадор ввинтился в толпу, поскольку опять заиграла музыка. Девушка с разочарованием смотрела ему вслед. Она бы так и бросилась следом и влилась в общее веселье – но она, во-первых, не умела веселиться, а во-вторых, надо было сначала сказать пару ласковых слов торчащему рядом типу.
– С чего это вы прицепились к моей одежде? – прошипела она. – Между прочим, я – воительница, телохранитель Карадора Аметистового и могу одеваться так, как сочту нужным!
Она нервно одернула рубашку, стараясь, чтобы краденый браслет не слишком был заметен под одеждой.
– Это я понимаю, но почему вы отказались от предложенных вам платьев?
Почему-почему! Вот привязался, настырный красавец! Как ему объяснить, что вся эта роскошь и красота – не для нее? Что Тара не умеет все это носить и боится даже стоять на высоких каблуках, не то что ходить. И что ее просто-напросто унизили этим широким жестом.
– Не понравились, – буркнула девушка.
– Почему? Это наряды моей матери.
«Вот только чужих обносков мне не хватало!» – хотела брякнуть Тара, но вовремя прикусила язык. Этот красавец-эльф хотя бы помнил свою мать, а она даже не знает, как зовут ту женщину, что дала ей жизнь.
– И вообще, – она быстро вспомнила свою легенду, – я – воительница, а воительницы могут ходить, в чем захотят.
– Да, – кивнул Фейлинор. – Но танцевать в мужской одежде? Только военные танцы. А сегодня их не исполняют.
– Очень жаль, – искренне высказалась девушка.
– А вам хочется танцевать? – осенило Наместника. – Если хотите, я могу это устроить.
– Прикажете музыкантам сыграть какой-нибудь военный танец? – фыркнула Тара, внутри цепенея от страха. А что, если так и будет? Что, если лорд сейчас отдаст такой приказ? И ведь не отвертишься – придется плясать. А она не знает ни одного военного танца. Бывшая «охотница» вообще впервые слышала о таких танцах.
– Нет, это было бы нарушением обычаев, но я попрошу вас… – Фейлинор вспомнил, зачем подошел, – принять от меня это.
Девушка обалдело уставилась на цветок в тонких пальцах эльфа. Чисто-белый, он был похож на махровую лилию с желтой серединкой и источал изумительный аромат.
– А зачем? – уже протянутая рука повисла в воздухе.
– Так принято, – сам не зная почему, Наместник не смог сказать девушке правду. – На этом празднике почти все дарят друг другу цветы – как знак… ну… особого расположения.
– А вы ко мне особо расположены?
Фейлинор закусил губу. Что бы он ни сказал, это будет ложью.
– Вы – единственная девушка на празднике, у которой нет ни одного цветка в волосах, – нашелся он наконец. – И вы – гостья на Острове. Как Наместник, я должен уделять гостям особое внимание.
– Понятно, – помрачнела Тара. А она-то губы раскатала… Очнись, «охотница»! Нужна ты ему! Он – лорд, и этим все сказано.
Выхватив из руки собеседника цветок, она крепко сжала его в кулаке.
– Нет-нет! – запротестовал Фейлинор. – Его надо воткнуть в волосы!
– Пожалуйста. – Тара сделала, как он просил. – Это все?
– Да.
Но произнес это эльф таким тоном, что девушка невольно сосредоточилась, озираясь по сторонам. У многих мужчин в волосах тоже были цветы. Как правило, у тех, кто в данный момент танцевал или о чем-то беседовал в уголке с какой-либо девушкой. Даже у Льора в коротко стриженных пушистых вихрах – волосы у него были длиной до плеч, что Таре чрезвычайно нравилось, – мелькал розовый бутон. И только у ее собеседника за платиновый обруч, украшенный серебряной чеканкой, не было заправлено ни одного цветка.
Не думая, как это будет воспринято окружающими и тем более самим лордом, «охотница» наклонилась, подняла с пола первый попавшийся цветок и поскорее запихнула его в пряди эльфа. И даже рассмеялась, заметив, какое у него при этом стало выражение лица. Ага, дружочек, с тебя тоже можно сбить спесь!
За всем этим с украшенного гирляндами и лентами помоста наблюдала дочь лорда Лоредара. И ей очень не нравилось то, что она видела.
Фрозинтар не сводил глаз с леди Наместницы, но все-таки пропустил момент, когда молодая женщина исчезла. Вот она восседает в кресле подле своего мужа, изящная, прекрасная, излучающая счастье и уверенность в себе – а вот уже ее место пустует. И судя по тому, как спокойно отнеслись все к ее исчезновению, он был первым, кто понял, что самая знатная леди на Острове исчезла.
«Ее опять похитили!»
Почему-то эта мысль первая пришла в голову, и бывший наемник отправился на поиски.
Праздник разгорался – веселье должно было продолжаться всю ночь до рассвета, – и гулянье понемногу выплескивалось с веранд в полутемный парк и дальше. Некоторые столики для не столь знатных гостей были вовсе расставлены под открытым небом, танцевали эльфы практически везде, тут и там под ногами валялись цветы и ленты, слышались голоса менестрелей, где-то показывали свое искусство артисты и гимнасты. Праздник был в самом разгаре, но драур не обращал на него внимания. Он уходил все дальше и дальше, прочь от яркого света, красок, звуков и веселья.
Веселье распространялось до самой реки – неширокой, густо заросшей по берегам кустами. Сюда долетала музыка, и на берегу тут и там виднелись парочки. Занятые друг другом, влюбленные не замечали крадущегося в тени драура.
В низине возле реки уже клубился туман, густой, как молоко. Темными пятнами выделялись только кусты, над его поверхностью, как острова из воды, торчали деревья. Где она может быть? Не в тумане же?
И только он так подумал, как увидел пропажу.
Леди Фейнирель стояла под деревом и смотрела на него. Когда взгляды их встретились, драур резко остановился, словно налетел на стену. В глазах молодой женщины было что-то странное.
– Ты… Вы что здесь делаете? – произнесла она требовательно.
Это была совсем не та испуганная, замкнувшаяся в себе девочка с исцарапанными ногами и не его ночная собеседница – столько в ней было скрытого достоинства и уверенности в себе. И силы. И красоты.
– Я… просто так. Шел за вами.
– Зачем? – теперь она смотрела испытующе.
– Беспокоился.
– Обо мне? – Она отвернулась и посмотрела на воду. – Я под надежной защитой. Серебряный Рыцарь защитит меня. Я знаю, он здесь. Я жду его.
– Он придет сюда? – против воли драур почувствовал что-то вроде ревности.
– Он уже пришел. Только его никто не видел, кроме меня. Он – существо из иного мира.
Удивленный Фрозинтар вытаращил глаза:
– Откуда вы знаете про другие миры?
– Я волшебница, – тихо улыбнулась молодая женщина. – Я знаю то, что недоступно другим. А если серьезно – каждый из нас живет в своем мире. Но иногда эти миры пересекаются, и тогда мы можем встретиться с их обитателями в этой жизни. Одни встречи мимолетны, другие длятся годами. Но рано или поздно миры расходятся – каждый по своей орбите. Редко бывает, чтобы два мира слились воедино. Тогда случается настоящая катастрофа, в результате которой появляется новый мир, третий, чем-то похожий на те два, но все-таки другой. Вы меня понимаете?
– Да, – кивнул бывший наемник.
– А они – нет! – Молодая женщина мотнула головой в ту сторону, где за туманом и деревьями сверкали огни праздника, слышалась музыка и веселый шум. – Они считают это бредом сумасшедшей девчонки. А я знаю, что миров – великое множество.
– Я тоже. Понимаете, когда-то я был ученым и строил Порталы. Я хотел достичь других миров…
– Вы? – перебила она. – Вы хотели… что?
«Проговорился!» – понял драур. Никто не должен был знать о его прошлой жизни. А то начнется с того, что он был ученым, а потом выяснится, что он был связан кровным родством с предыдущей династией Наместников Мраморных и что леди Наместница, супруга убитого лорда, была его… кем? Праправнучатой племянницей? Нет, он не стеснялся своей жизни и до сих пор не признал свою вину за «преступления, совершенные против законов мироздания, и вызов, брошенный Покровителям». Просто к прошлому не было возврата. Он изменился, мир изменился.
– Я хотел… найти свой путь.
– И как? Вы его нашли?
Фрозинтар мысленно представил себе свою жизнь. Детство, юность, учеба в Академии Магии, аспирантура, собственная лаборатория, открытие, способное изменить мир, первая же неудача – и последовавший за нею суд, скорый на расправу. Потом – единым мигом промелькнувшие века наказания и новая жизнь. Сначала – учеником человеческого мага, потом – изгнанника-драура, затем – игрушки в руках волшебниц и, наконец, слуги лорда Лоредара. И изменившая все встреча с Карадором Шутником.
– Я пока ищу его, свой путь, – признался он. – А вы?
– А я не знаю, – она отвернулась и с тоской посмотрела вдаль, – есть ли он, этот путь, который предназначен для меня.
– У каждого из нас свой путь, – осторожно промолвил драур. – Рано или поздно мы его находим.
– Да, только я боюсь его узнать.
– Идемте со мной!
Слова вырвались случайно. Он ведь совсем не то хотел сказать. И не удивился, когда леди Наместница повела плечами:
– У меня тоже свой путь. Мне пора. Не ходите за мной!
Развернувшись, она направилась прочь, но задержалась на миг, проходя мимо драура и протянув ему что-то. Фрозинтар машинально подставил ладонь – в пальцы ему лег цветок.
Давно Льору не приходилось столько танцевать. Юноша забыл обо всем на свете. Он просто двигался в такт музыке и, поскольку несколько групп музыкантов играли постоянно, плавно переходил от танца к танцу. Он до того увлекся, что забыл о своих спутниках.
Какой-то незнакомый эльф, дождавшись паузы, протянул ему розовый бутон. Ответив улыбкой, юноша заткнул его за ухо и снова окунулся в омут танца с головой.
Второй раз он отвлекся, когда сменилась мелодия и вместо веселой полилась нежная тихая музыка. Часть огней погасла, другие чуть ослабили свечение, так что все погрузилось в полумрак. В круг стали одна за другой выходить пары. Не выбрав себе партнершу, Льор отступил к столам. Он тяжело дышал и даже порадовался тому, что можно немного отдохнуть и присесть, благо, свободных мест было предостаточно.
– Вы разрешите вам помочь? – послышался над ухом мягкий голос.
Льор встрепенулся – над его плечом замер незнакомый эльф. Напрягши память, юноша вспомнил, что это он не так давно подарил розовый цветок.
– Вы устали, – произнес эльф. – Разрешите налить вам вина?
– Не стоит, – пробормотал танцор, за которым в жизни никто не ухаживал за столом. – Я сам.
– Вы не дотянетесь. – Эльф уже наливал в высокий кубок тонкой струйкой вино. – Как ваше имя?
– Льор. А…
– Льор, – повторил эльф. – Льор… Это, наверное, сокращенно от «Льэлиор»?
– Нет. Просто Льор. Я из семьи бродячих артистов.
– И здесь вы…
– Мои родные пропали во время последней войны. С тех пор я не выступаю как актер.
– Но танцуете вы великолепно. Разрешите вас пригласить?
– Меня? Но…
Однако незнакомец уже взял его за запястье, заставляя встать.
– Вино, – вспомнил Льор, когда чужая рука властно легла на его талию.
– Ах да! – Незнакомец рассмеялся. – Мы совсем про него забыли! Выпьем? И перейдем на «ты»?
– Если вы скажете мне свое имя…
– Эллиар.
Он быстро плеснул во второй кубок немного темной, пахнущей травами и медом жидкости, торопливо пригубил и, отставив кубок, тут же поцеловал юношу в губы.
– М-м…
– Ты мне понравился сразу, – прошептал эльф. – Ты один или у тебя кто-то есть?
– Э-э… – Льор замялся, не зная, что сказать. С одной стороны, он действительно был сейчас одинок, но как же тогда учитель? Ему нужна была энергия, и ученик был готов отдать ее по первому требованию. Однако Фрозинтар ясно дал понять, что на более близкие отношения не стоит рассчитывать.
– Я не знаю, – промолвил он.
– Но тебя кто-то ждет?
– Пожалуй, нет.
– Не грусти. – Эллиар прижал его к себе. – Этой ночью не стоит грустить! Это ночь любви и счастья. Помнишь легенду?
– На заре времен Солнце влюбилось в Землю, и страсть его была так сильна, что оно отказалось покидать ее даже на ночь, – без запинки ответил юноша. Вывернувшись из рук обнимавшего его эльфа, он поискал глазами – где-то неподалеку как раз в это время менестрель напевал именно эту балладу.
– Да, в эту ночь мы вспоминаем любовь Земли и Солнца. – Эллиар опять привлек Льора к себе. – Наша любовь – это отголоски той страсти, которая дала начало всем нам. И Перворожденным, и людям, и альфарам, и всем остальным.
– Оркам, троллям, гоблинам, – прошептал юноша, но его последние слова были заглушены новым поцелуем.
– Не стоит, – промолвил эльф, – в такую ночь вспоминать о созданиях Тьмы. Их создала Тьма из зависти. Им не дано…
– Наш император – орк, – напомнил Льор. – И чьи создания драконы?
– Драконы родились из Тьмы и Света. Они не добрые и не злые, а как бы сами по себе… С чего это ты вдруг заговорил на отвлеченные темы? В такую ночь не стоит думать о чем-то, кроме любви. А ты красивый мальчик. Я сразу тебя заметил, только долго не решался подойти. Возле тебя был этот…
– Мой учитель, – ответил Льор. – Он – драур.
– Кто?
– Учитель. Он учит меня магии и…
– И он тебе нравится?
Льор прикусил губу. Стесняясь своих наклонностей, он ни разу ни с кем не говорил на эту тему.
– Немножко…
– Но он не достоин тебя! Где он сейчас? Держу пари, ему намного интереснее развлекаться на стороне. Он даже не думает о тебе. А вот я… Я не отпущу тебя никуда! Мы всегда будем вместе!
– Вы – адепт Ша? – воскликнул Льор, боясь и надеясь услышать ответ.
Эллиар рассмеялся:
– Какие глупости ты говоришь, мальчик! Я имел в виду совсем другое. Идем, покажу.
Он обнял юношу за талию и решительно увлек прочь от ярких огней, громких голосов, песен и веселья.
Видящая шла за драуром. Она пропустила исчезновение леди Наместницы, но куда-то отправившегося Фрозинтара упускать не была намерена.
Дочери лорда Лоредара требовалась информация. Буквально несколько минут назад до нее внезапно достучался отец:
Лаллирель!
Женщина вздрогнула от неожиданности и поскорее отвернулась, уставившись вдаль, чтобы никто не заметил ее отсутствующего выражения лица:
Что случилось? Я не могу сейчас разговаривать.
Чем ты занята?
Отдыхаю.
Отдохнешь потом! Сейчас ты должна узнать все про окружение Фро. Я хочу знать, кто снабжает его энергией и как он ее получает вообще. Мне нужно знать как можно больше! Поняла?
Поняла, но…
Меня не интересует, как ты это узнаешь. Действуй! Ты должна каким-то образом исхитриться лишить его источников энергии. И как можно скорее!
Связь прервалась так резко, что женщина тихо вскрикнула, невольно схватившись за голову. Отец всегда рвал их мысленный контакт подобным образом, вот почему дочь старалась как можно реже с ним общаться и «уходить» первой. Это было не так болезненно, но что взять с мужчины!
– Вам нехорошо, леди? – прощебетала какая-то девушка над ухом.
– Все в порядке. – Видящая поднялась. – Беги, развлекайся. Я просто кое-что вспомнила… не совсем веселое.
– Как мне вас жаль! – воскликнула девушка и тут же убежала. Сама волшебница направилась в другую сторону.
Драур, как любая нежить, умел ходить так, что его никто не замечал до самого последнего момента. Но сейчас он явно не старался запутать следы, да и ментальный отпечаток его сущности был знаком Видящей. Она засекла его уже на выходе с веранд, направляющегося прочь, в парк и к реке. Куда его понесло? Пошел добывать себе энергию? Подкараулит какого-нибудь любителя гулять в одиночестве и… Может, попытаться самой сыграть роль мишени? Сколько времени отмерил ей отец на разведку?
Направляясь к выходу, волшебница неожиданно стала свидетельницей разговора юного Льора и какого-то ярко разодетого придворного. Они говорили как раз о драуре, и дочь лорда Лоредара еле успела набросить на себя полог невидимости, остановившись в паре шагов от них. Учитель и ученик! Кто бы мог подумать! Ну, отец! Как в воду глядел, давая ей поручение отыскать источники энергии, которыми пользуется драур.
Идея одним выстрелом убить двух зайцев – пополнить запасы своей энергии и лишить таковой драура – так понравилась Видящей, что она, не раздумывая, махнула на уходящего Фрозинтара рукой. В голове ее начал складываться план.
– Куда мы пришли?
Льор с некоторой тревогой огляделся по сторонам.
– Тебе не все равно? – Эллиар притянул юношу к себе, обнимая и запуская руку за пазуху юного эльфа. – Кто бы ни обитал тут, до рассвета сюда никто не войдет. Иди ко мне!
Он поцеловал юношу, и у того закружилась голова. Невольно обхватив руками шею любовника, он почти повис на нем, как бы давая разрешение тому действовать смелее. Но едва Эллиар потянулся снять с него рубашку, отпрянул:
– Не надо…
– Почему? Ты прекрасен! Я схожу с ума, глядя на тебя! Чего ты боишься? Нам будет хорошо вдвоем. Я не сделаю тебе больно, обещаю!
Бормоча, эльф ловко стянул рубашку с Льора.
– Ты просто великолепен! У тебя такое тело… А что значит эта татуировка?
Левое плечо Льора от ключицы и чуть ли не до локтя было испещрено узорами и рунами.
– Это, – юноша отступил, обнимая себя за плечи, – это знак рода, к которому я принадлежу. Рода эль-Бран. Я – младший приемный сын и…
– Род эль-Бран? С какого это Острова?
– Это не с Острова. То есть… сейчас мой старший брат живет на Нефритовом Острове, а моя приемная мать – в Орочьих горах.
– Да, но как?..
Тонкие губы рыцаря тронула улыбка:
– Заметил.
– Благодарю вас.
Дочь лорда Лоредара напряглась. Мужчина, принимающий цветок от другого мужчины в эту ночь? Такое могло означать лишь одно – эти двое любовники. Тогда вся ее игра и старания теряют смысл. А ведь она не знала об этом воине ничего, только видела в компании Карадора, Фрозинтара и Льора с Тарой. Какое у него положение при дворе? Какие отношения связывают его с Наместником? Кто он вообще такой? Друг? Советник? Телохранитель? Слуга-любимчик? Наверняка он главный в этой паре «ласкунчиков»[2]. Если – да, тогда придется что-то менять.
Ее подозрения частично подтвердились, когда Фейлинор, получив цветок, устремился куда-то прочь, и Асатор, помедлив, направился следом, держась на почтительном расстоянии. Наверняка ревнует своего красавчика. Вон как обжег ее взглядом – сразу понял, что встретил соперницу!
Волшебница вернулась на помост, где восседал ее так называемый «троюродный брат». Лорд Тиамар тоже был напряжен и топил свои волнения в вине. Как раз в эту минуту его супруга прощебетала что-то, отпрашиваясь, и ускользнула прочь.
Союзникам удалось поговорить без помех. Взмахом руки отослав прочь прислугу, дочь лорда Лоредара уселась в освободившееся после леди Наместницы кресло, взяла горсть винограда, отщипывая по одной ягодке.
– Как прошла ваша встреча с великолепным лордом Наместником? – спросил Тиамар, выпрямляясь.
– Никак. Несколько пустых вежливых слов, смущенный взгляд и удачная попытка к бегству. Не удерживать же мне его силой!
– Да, у лорда Фейлинора есть кое-какие достоинства, но умение общаться с женщинами явно не входит в их число. Девушкам нравятся победители! Их надо очаровать, завоевать, покорить… в конце концов, усмирить. – Тиамар поискал глазами жену. – Это нравится всем… то есть почти всем, – уточнил он, имея в виду сан своей собеседницы.
– А кто такой этот Асатор? – небрежно поинтересовалась леди Лаллирель.
– Охранник.
– И только-то? Мне показалось, что он имеет на вашего родственника большое влияние. Я бы сказала больше – какую-то власть.
– Я сказал то, что знаю. Фейлинор привез этого рыцаря откуда-то с приграничья Мраморного Острова. Его отец, лорд Фарадар, кажется, перед смертью приказал его распять, как дезертира и предателя, но Фейлинор сумел спасти Асатору жизнь…
– И с тех пор они постоянно вместе, – заключила волшебница. – Это дружба… или нечто большее?
– Только дружба. Иначе давно бы пошли слухи, – решительно произнес Тиамар.
– В любом случае, эта дружба мне может помешать, – пробормотала женщина.
Откровенно говоря, Таре нравился праздник. Веселая музыка, танцы, вкусное – и бесплатное! – угощение, всякие фейерверки и магические картинки в потемневшем небе, огни костров, песни… Все это так живо напоминало «охотнице» народные гулянья в Альмраале, что она то и дело одергивала себя, вспоминая, что тут не у кого срезать кошелек. Впрочем, исключительно ради того, чтобы не потерять сноровку, она стащила у какого-то эльфа браслет с запястья. Браслетик был так себе – тонкий ободок без узоров и чеканки, – но это было чистое серебро. «Потянет подковок на пятьдесят», – прикинула девушка стоимость побрякушки, пряча ее за пазуху. Она не испытывала угрызений совести. Одно дело, когда ты воруешь у своих, у того же Карадора например, и совсем другое, когда «ощипываешь цыпленка». К тому же под ногами уже валялось столько мусора, что в случае чего легко можно соврать, что случайно наступила на валявшийся браслет, но постеснялась кричать о находке на всех углах. Тара не знала эльфийских законов о воровстве, но надеялась, что тут не отрубают руки, как в некоторых странах.
Вся во власти веселых мыслей, она озиралась по сторонам, прикидывая, как с пользой провести оставшуюся часть ночи. Обычно на подобных гуляньях все роли были распределены заранее, каждый делал то, что приказывал Чекан, а сегодня Лисичка была впервые предоставлена сама себе. Итак, что предпринять?
Как-то так получилось, что она осталась одна. Фрозинтар куда-то делся. Карадор, в кои-то веки оторвавшись от стола, лихо отплясывал в кругу эльфиек. Присмотревшись, Тара заметила, что неугомонный эльф обучает всех подряд основным па паннорского народного танца. Эльф, отплясывающий «козлика», – зрелище, надо признать, оригинальное. Неудивительно, что Карадор мигом стал центром внимания. Даже Тара засмотрелась на его прыжки и ужимки. А когда к нему неожиданно присоединился Льор – желание танцевать было в юном эльфе слишком сильным! – и они на пару исполнили несколько зажигательных па, все прочие пляски были забыты.
Вот тут-то ее и нашел лорд Фейлинор. Засмотревшись на танцы, Тара утратила бдительность и вздрогнула, когда он возник рядом и церемонно поклонился:
– Благородная дама скучает?
– Благородная дама? Вот уж нет! – фыркнула Тара.
– Жаль. – Он отступил на шаг. – А я надеялся…
– Что? – Настроение у девушки опять испортилось. – Я не имею права тут находиться? Льор вон тоже из простых, – она ткнула пальцем в танцующего юношу, – однако его что-то никто не спешит отсюда выгонять. И вообще – раньше надо было предупреждать. Я бы тогда…
– Нет-нет, что вы, – заторопился Фейлинор, сообразив, в чем дело. – Вы меня не так поняли. Вы, наверное, имели в виду свое происхождение, а я…
– А чем вам не нравится мое происхождение? – опять ощетинилась девушка. – Ну, родилась я не в замке, а… Это тайна, – соврала она. – Я не имею права ее раскрывать.
– Охотно верю. То, что у вас нечистая кровь, не имеет никакого значения. У нас тоже к полукровкам от браков с людьми относятся нормально.
– У нас – это где?
– На Серебряном Острове.
– А… – Тара покивала головой, задумавшись о своем.
Музыка смолкла, и к столу прорвался запыхавшийся Карадор. Неугомонный эльф был слегка растрепан, взлохмачен, тяжело дышал и сразу вцепился в кувшин с вином, другой рукой хватая с блюда печенья целой горстью. Закинув их в рот, он захрустел поджаристой корочкой и приник к кувшину, хлебая прямо из горлышка. Две темные струйки бежали по углам рта на шею и тунику.
– Уф, хорошо! – вытерев рот ладонью, и. о. Наместника Аметистового поставил кувшин и подмигнул Таре: – Чего такая кислая? Пошли танцевать!
– Но я…
– Дама неподобающе одета для танцев, – произнес Фейлинор. – И вообще…
– Ладно, я пошел! Если что – свистни! – подмигнув Таре, Карадор ввинтился в толпу, поскольку опять заиграла музыка. Девушка с разочарованием смотрела ему вслед. Она бы так и бросилась следом и влилась в общее веселье – но она, во-первых, не умела веселиться, а во-вторых, надо было сначала сказать пару ласковых слов торчащему рядом типу.
– С чего это вы прицепились к моей одежде? – прошипела она. – Между прочим, я – воительница, телохранитель Карадора Аметистового и могу одеваться так, как сочту нужным!
Она нервно одернула рубашку, стараясь, чтобы краденый браслет не слишком был заметен под одеждой.
– Это я понимаю, но почему вы отказались от предложенных вам платьев?
Почему-почему! Вот привязался, настырный красавец! Как ему объяснить, что вся эта роскошь и красота – не для нее? Что Тара не умеет все это носить и боится даже стоять на высоких каблуках, не то что ходить. И что ее просто-напросто унизили этим широким жестом.
– Не понравились, – буркнула девушка.
– Почему? Это наряды моей матери.
«Вот только чужих обносков мне не хватало!» – хотела брякнуть Тара, но вовремя прикусила язык. Этот красавец-эльф хотя бы помнил свою мать, а она даже не знает, как зовут ту женщину, что дала ей жизнь.
– И вообще, – она быстро вспомнила свою легенду, – я – воительница, а воительницы могут ходить, в чем захотят.
– Да, – кивнул Фейлинор. – Но танцевать в мужской одежде? Только военные танцы. А сегодня их не исполняют.
– Очень жаль, – искренне высказалась девушка.
– А вам хочется танцевать? – осенило Наместника. – Если хотите, я могу это устроить.
– Прикажете музыкантам сыграть какой-нибудь военный танец? – фыркнула Тара, внутри цепенея от страха. А что, если так и будет? Что, если лорд сейчас отдаст такой приказ? И ведь не отвертишься – придется плясать. А она не знает ни одного военного танца. Бывшая «охотница» вообще впервые слышала о таких танцах.
– Нет, это было бы нарушением обычаев, но я попрошу вас… – Фейлинор вспомнил, зачем подошел, – принять от меня это.
Девушка обалдело уставилась на цветок в тонких пальцах эльфа. Чисто-белый, он был похож на махровую лилию с желтой серединкой и источал изумительный аромат.
– А зачем? – уже протянутая рука повисла в воздухе.
– Так принято, – сам не зная почему, Наместник не смог сказать девушке правду. – На этом празднике почти все дарят друг другу цветы – как знак… ну… особого расположения.
– А вы ко мне особо расположены?
Фейлинор закусил губу. Что бы он ни сказал, это будет ложью.
– Вы – единственная девушка на празднике, у которой нет ни одного цветка в волосах, – нашелся он наконец. – И вы – гостья на Острове. Как Наместник, я должен уделять гостям особое внимание.
– Понятно, – помрачнела Тара. А она-то губы раскатала… Очнись, «охотница»! Нужна ты ему! Он – лорд, и этим все сказано.
Выхватив из руки собеседника цветок, она крепко сжала его в кулаке.
– Нет-нет! – запротестовал Фейлинор. – Его надо воткнуть в волосы!
– Пожалуйста. – Тара сделала, как он просил. – Это все?
– Да.
Но произнес это эльф таким тоном, что девушка невольно сосредоточилась, озираясь по сторонам. У многих мужчин в волосах тоже были цветы. Как правило, у тех, кто в данный момент танцевал или о чем-то беседовал в уголке с какой-либо девушкой. Даже у Льора в коротко стриженных пушистых вихрах – волосы у него были длиной до плеч, что Таре чрезвычайно нравилось, – мелькал розовый бутон. И только у ее собеседника за платиновый обруч, украшенный серебряной чеканкой, не было заправлено ни одного цветка.
Не думая, как это будет воспринято окружающими и тем более самим лордом, «охотница» наклонилась, подняла с пола первый попавшийся цветок и поскорее запихнула его в пряди эльфа. И даже рассмеялась, заметив, какое у него при этом стало выражение лица. Ага, дружочек, с тебя тоже можно сбить спесь!
За всем этим с украшенного гирляндами и лентами помоста наблюдала дочь лорда Лоредара. И ей очень не нравилось то, что она видела.
Фрозинтар не сводил глаз с леди Наместницы, но все-таки пропустил момент, когда молодая женщина исчезла. Вот она восседает в кресле подле своего мужа, изящная, прекрасная, излучающая счастье и уверенность в себе – а вот уже ее место пустует. И судя по тому, как спокойно отнеслись все к ее исчезновению, он был первым, кто понял, что самая знатная леди на Острове исчезла.
«Ее опять похитили!»
Почему-то эта мысль первая пришла в голову, и бывший наемник отправился на поиски.
Праздник разгорался – веселье должно было продолжаться всю ночь до рассвета, – и гулянье понемногу выплескивалось с веранд в полутемный парк и дальше. Некоторые столики для не столь знатных гостей были вовсе расставлены под открытым небом, танцевали эльфы практически везде, тут и там под ногами валялись цветы и ленты, слышались голоса менестрелей, где-то показывали свое искусство артисты и гимнасты. Праздник был в самом разгаре, но драур не обращал на него внимания. Он уходил все дальше и дальше, прочь от яркого света, красок, звуков и веселья.
Веселье распространялось до самой реки – неширокой, густо заросшей по берегам кустами. Сюда долетала музыка, и на берегу тут и там виднелись парочки. Занятые друг другом, влюбленные не замечали крадущегося в тени драура.
В низине возле реки уже клубился туман, густой, как молоко. Темными пятнами выделялись только кусты, над его поверхностью, как острова из воды, торчали деревья. Где она может быть? Не в тумане же?
И только он так подумал, как увидел пропажу.
Леди Фейнирель стояла под деревом и смотрела на него. Когда взгляды их встретились, драур резко остановился, словно налетел на стену. В глазах молодой женщины было что-то странное.
– Ты… Вы что здесь делаете? – произнесла она требовательно.
Это была совсем не та испуганная, замкнувшаяся в себе девочка с исцарапанными ногами и не его ночная собеседница – столько в ней было скрытого достоинства и уверенности в себе. И силы. И красоты.
– Я… просто так. Шел за вами.
– Зачем? – теперь она смотрела испытующе.
– Беспокоился.
– Обо мне? – Она отвернулась и посмотрела на воду. – Я под надежной защитой. Серебряный Рыцарь защитит меня. Я знаю, он здесь. Я жду его.
– Он придет сюда? – против воли драур почувствовал что-то вроде ревности.
– Он уже пришел. Только его никто не видел, кроме меня. Он – существо из иного мира.
Удивленный Фрозинтар вытаращил глаза:
– Откуда вы знаете про другие миры?
– Я волшебница, – тихо улыбнулась молодая женщина. – Я знаю то, что недоступно другим. А если серьезно – каждый из нас живет в своем мире. Но иногда эти миры пересекаются, и тогда мы можем встретиться с их обитателями в этой жизни. Одни встречи мимолетны, другие длятся годами. Но рано или поздно миры расходятся – каждый по своей орбите. Редко бывает, чтобы два мира слились воедино. Тогда случается настоящая катастрофа, в результате которой появляется новый мир, третий, чем-то похожий на те два, но все-таки другой. Вы меня понимаете?
– Да, – кивнул бывший наемник.
– А они – нет! – Молодая женщина мотнула головой в ту сторону, где за туманом и деревьями сверкали огни праздника, слышалась музыка и веселый шум. – Они считают это бредом сумасшедшей девчонки. А я знаю, что миров – великое множество.
– Я тоже. Понимаете, когда-то я был ученым и строил Порталы. Я хотел достичь других миров…
– Вы? – перебила она. – Вы хотели… что?
«Проговорился!» – понял драур. Никто не должен был знать о его прошлой жизни. А то начнется с того, что он был ученым, а потом выяснится, что он был связан кровным родством с предыдущей династией Наместников Мраморных и что леди Наместница, супруга убитого лорда, была его… кем? Праправнучатой племянницей? Нет, он не стеснялся своей жизни и до сих пор не признал свою вину за «преступления, совершенные против законов мироздания, и вызов, брошенный Покровителям». Просто к прошлому не было возврата. Он изменился, мир изменился.
– Я хотел… найти свой путь.
– И как? Вы его нашли?
Фрозинтар мысленно представил себе свою жизнь. Детство, юность, учеба в Академии Магии, аспирантура, собственная лаборатория, открытие, способное изменить мир, первая же неудача – и последовавший за нею суд, скорый на расправу. Потом – единым мигом промелькнувшие века наказания и новая жизнь. Сначала – учеником человеческого мага, потом – изгнанника-драура, затем – игрушки в руках волшебниц и, наконец, слуги лорда Лоредара. И изменившая все встреча с Карадором Шутником.
– Я пока ищу его, свой путь, – признался он. – А вы?
– А я не знаю, – она отвернулась и с тоской посмотрела вдаль, – есть ли он, этот путь, который предназначен для меня.
– У каждого из нас свой путь, – осторожно промолвил драур. – Рано или поздно мы его находим.
– Да, только я боюсь его узнать.
– Идемте со мной!
Слова вырвались случайно. Он ведь совсем не то хотел сказать. И не удивился, когда леди Наместница повела плечами:
– У меня тоже свой путь. Мне пора. Не ходите за мной!
Развернувшись, она направилась прочь, но задержалась на миг, проходя мимо драура и протянув ему что-то. Фрозинтар машинально подставил ладонь – в пальцы ему лег цветок.
Давно Льору не приходилось столько танцевать. Юноша забыл обо всем на свете. Он просто двигался в такт музыке и, поскольку несколько групп музыкантов играли постоянно, плавно переходил от танца к танцу. Он до того увлекся, что забыл о своих спутниках.
Какой-то незнакомый эльф, дождавшись паузы, протянул ему розовый бутон. Ответив улыбкой, юноша заткнул его за ухо и снова окунулся в омут танца с головой.
Второй раз он отвлекся, когда сменилась мелодия и вместо веселой полилась нежная тихая музыка. Часть огней погасла, другие чуть ослабили свечение, так что все погрузилось в полумрак. В круг стали одна за другой выходить пары. Не выбрав себе партнершу, Льор отступил к столам. Он тяжело дышал и даже порадовался тому, что можно немного отдохнуть и присесть, благо, свободных мест было предостаточно.
– Вы разрешите вам помочь? – послышался над ухом мягкий голос.
Льор встрепенулся – над его плечом замер незнакомый эльф. Напрягши память, юноша вспомнил, что это он не так давно подарил розовый цветок.
– Вы устали, – произнес эльф. – Разрешите налить вам вина?
– Не стоит, – пробормотал танцор, за которым в жизни никто не ухаживал за столом. – Я сам.
– Вы не дотянетесь. – Эльф уже наливал в высокий кубок тонкой струйкой вино. – Как ваше имя?
– Льор. А…
– Льор, – повторил эльф. – Льор… Это, наверное, сокращенно от «Льэлиор»?
– Нет. Просто Льор. Я из семьи бродячих артистов.
– И здесь вы…
– Мои родные пропали во время последней войны. С тех пор я не выступаю как актер.
– Но танцуете вы великолепно. Разрешите вас пригласить?
– Меня? Но…
Однако незнакомец уже взял его за запястье, заставляя встать.
– Вино, – вспомнил Льор, когда чужая рука властно легла на его талию.
– Ах да! – Незнакомец рассмеялся. – Мы совсем про него забыли! Выпьем? И перейдем на «ты»?
– Если вы скажете мне свое имя…
– Эллиар.
Он быстро плеснул во второй кубок немного темной, пахнущей травами и медом жидкости, торопливо пригубил и, отставив кубок, тут же поцеловал юношу в губы.
– М-м…
– Ты мне понравился сразу, – прошептал эльф. – Ты один или у тебя кто-то есть?
– Э-э… – Льор замялся, не зная, что сказать. С одной стороны, он действительно был сейчас одинок, но как же тогда учитель? Ему нужна была энергия, и ученик был готов отдать ее по первому требованию. Однако Фрозинтар ясно дал понять, что на более близкие отношения не стоит рассчитывать.
– Я не знаю, – промолвил он.
– Но тебя кто-то ждет?
– Пожалуй, нет.
– Не грусти. – Эллиар прижал его к себе. – Этой ночью не стоит грустить! Это ночь любви и счастья. Помнишь легенду?
– На заре времен Солнце влюбилось в Землю, и страсть его была так сильна, что оно отказалось покидать ее даже на ночь, – без запинки ответил юноша. Вывернувшись из рук обнимавшего его эльфа, он поискал глазами – где-то неподалеку как раз в это время менестрель напевал именно эту балладу.
Земля тоже влюбилась в Солнце, и они были готовы слиться воедино, но к тому времени на Земле уже зародилась жизнь. Было время, когда Солнце не заходило несколько дней, все живое погибало от жары и усталости, ибо никто не мог даже задремать на ярком свету. И тогда Покровители разлучили влюбленных, спасая растения и животных – разумных существ тогда еще не было. Они оставили Земле и Солнцу только один самый длинный день в году, когда влюбленные могут быть вместе. По легенде, Эль-прародитель родился как раз от этой единственной ночи любви, когда Земля была готова сгореть в объятиях Солнца. Поэтому все живые существа твердо стоят на земле, своей матери, но всю жизнь тянутся к свету – к солнцу, своему отцу.
– С тобой буду я до скончания дней,
Тебя опалю я огнем своей страсти.
Ты будешь со мною, ты будешь моей,
Мы вместе узнаем великое счастье!
– С тобой быть готова, и мало мне дня,
Чтоб счастьем взаимной любви насладиться,
Но страшно упасть мне в объятия Огня
И в пламени вечной любви раствориться.
Сгорю я в огне твоей страсти,
Погибну от жара любви,
И ради мгновения счастья
Пожертвую миром живым…
– Да, в эту ночь мы вспоминаем любовь Земли и Солнца. – Эллиар опять привлек Льора к себе. – Наша любовь – это отголоски той страсти, которая дала начало всем нам. И Перворожденным, и людям, и альфарам, и всем остальным.
– Оркам, троллям, гоблинам, – прошептал юноша, но его последние слова были заглушены новым поцелуем.
– Не стоит, – промолвил эльф, – в такую ночь вспоминать о созданиях Тьмы. Их создала Тьма из зависти. Им не дано…
– Наш император – орк, – напомнил Льор. – И чьи создания драконы?
– Драконы родились из Тьмы и Света. Они не добрые и не злые, а как бы сами по себе… С чего это ты вдруг заговорил на отвлеченные темы? В такую ночь не стоит думать о чем-то, кроме любви. А ты красивый мальчик. Я сразу тебя заметил, только долго не решался подойти. Возле тебя был этот…
– Мой учитель, – ответил Льор. – Он – драур.
– Кто?
– Учитель. Он учит меня магии и…
– И он тебе нравится?
Льор прикусил губу. Стесняясь своих наклонностей, он ни разу ни с кем не говорил на эту тему.
– Немножко…
– Но он не достоин тебя! Где он сейчас? Держу пари, ему намного интереснее развлекаться на стороне. Он даже не думает о тебе. А вот я… Я не отпущу тебя никуда! Мы всегда будем вместе!
– Вы – адепт Ша? – воскликнул Льор, боясь и надеясь услышать ответ.
Эллиар рассмеялся:
– Какие глупости ты говоришь, мальчик! Я имел в виду совсем другое. Идем, покажу.
Он обнял юношу за талию и решительно увлек прочь от ярких огней, громких голосов, песен и веселья.
Видящая шла за драуром. Она пропустила исчезновение леди Наместницы, но куда-то отправившегося Фрозинтара упускать не была намерена.
Дочери лорда Лоредара требовалась информация. Буквально несколько минут назад до нее внезапно достучался отец:
Лаллирель!
Женщина вздрогнула от неожиданности и поскорее отвернулась, уставившись вдаль, чтобы никто не заметил ее отсутствующего выражения лица:
Что случилось? Я не могу сейчас разговаривать.
Чем ты занята?
Отдыхаю.
Отдохнешь потом! Сейчас ты должна узнать все про окружение Фро. Я хочу знать, кто снабжает его энергией и как он ее получает вообще. Мне нужно знать как можно больше! Поняла?
Поняла, но…
Меня не интересует, как ты это узнаешь. Действуй! Ты должна каким-то образом исхитриться лишить его источников энергии. И как можно скорее!
Связь прервалась так резко, что женщина тихо вскрикнула, невольно схватившись за голову. Отец всегда рвал их мысленный контакт подобным образом, вот почему дочь старалась как можно реже с ним общаться и «уходить» первой. Это было не так болезненно, но что взять с мужчины!
– Вам нехорошо, леди? – прощебетала какая-то девушка над ухом.
– Все в порядке. – Видящая поднялась. – Беги, развлекайся. Я просто кое-что вспомнила… не совсем веселое.
– Как мне вас жаль! – воскликнула девушка и тут же убежала. Сама волшебница направилась в другую сторону.
Драур, как любая нежить, умел ходить так, что его никто не замечал до самого последнего момента. Но сейчас он явно не старался запутать следы, да и ментальный отпечаток его сущности был знаком Видящей. Она засекла его уже на выходе с веранд, направляющегося прочь, в парк и к реке. Куда его понесло? Пошел добывать себе энергию? Подкараулит какого-нибудь любителя гулять в одиночестве и… Может, попытаться самой сыграть роль мишени? Сколько времени отмерил ей отец на разведку?
Направляясь к выходу, волшебница неожиданно стала свидетельницей разговора юного Льора и какого-то ярко разодетого придворного. Они говорили как раз о драуре, и дочь лорда Лоредара еле успела набросить на себя полог невидимости, остановившись в паре шагов от них. Учитель и ученик! Кто бы мог подумать! Ну, отец! Как в воду глядел, давая ей поручение отыскать источники энергии, которыми пользуется драур.
Идея одним выстрелом убить двух зайцев – пополнить запасы своей энергии и лишить таковой драура – так понравилась Видящей, что она, не раздумывая, махнула на уходящего Фрозинтара рукой. В голове ее начал складываться план.
– Куда мы пришли?
Льор с некоторой тревогой огляделся по сторонам.
– Тебе не все равно? – Эллиар притянул юношу к себе, обнимая и запуская руку за пазуху юного эльфа. – Кто бы ни обитал тут, до рассвета сюда никто не войдет. Иди ко мне!
Он поцеловал юношу, и у того закружилась голова. Невольно обхватив руками шею любовника, он почти повис на нем, как бы давая разрешение тому действовать смелее. Но едва Эллиар потянулся снять с него рубашку, отпрянул:
– Не надо…
– Почему? Ты прекрасен! Я схожу с ума, глядя на тебя! Чего ты боишься? Нам будет хорошо вдвоем. Я не сделаю тебе больно, обещаю!
Бормоча, эльф ловко стянул рубашку с Льора.
– Ты просто великолепен! У тебя такое тело… А что значит эта татуировка?
Левое плечо Льора от ключицы и чуть ли не до локтя было испещрено узорами и рунами.
– Это, – юноша отступил, обнимая себя за плечи, – это знак рода, к которому я принадлежу. Рода эль-Бран. Я – младший приемный сын и…
– Род эль-Бран? С какого это Острова?
– Это не с Острова. То есть… сейчас мой старший брат живет на Нефритовом Острове, а моя приемная мать – в Орочьих горах.