Галина Романова. Слуга чародея

Галина Романова
Слуга чародея

Глава первая

   – Слизняк!.. Слизняк, почему тебя никогда нет на месте, когда ты мне нужен?
   – Я здесь, господин.
   – Он «здесь»… Чего стоишь, вылупился? Передвинь на три деления телескоп к северо-востоку…
   – Сейчас, господин.
   – Отлично! А теперь принеси мне «Звездные карты».
   – Вот они, господин.
   – Что «вот»? Ты мне что притащил, бестолочь? Мне нужен четвертый том, а ты принес третий! Живо беги в библиотеку и принеси четвертый том… И пятый заодно! И прихвати «Небесный хоровод», всю подшивку за прошлый год… Да, кстати, не забудь заглянуть в лабораторию и убавь огонь под ретортой. Смотри, если декокт опять выкипит, как в прошлый раз, сам в лес к единорогам отправишься!
   – Да, господин. Уже бегу, господин!
   – Он бежит! Стой, Слизняк! У меня чернила кончились! И я пить хочу!
   – Сейчас принесу…
   – Вот послали боги слугу. Слизняк! Передвинь телескоп еще на три деления! Я что, все должен делать сам? А ты тогда тут зачем?
   – Господин…
   – Ты еще здесь? Я тебе что приказывал?
   – Уже бегу!
   Прикрыв за собой дверь обсерватории, я кинулся вниз по витой лестнице. Помнится, в первое время отчаянно боялся споткнуться на узких крутых ступеньках в полутьме и сломать себе шею, но потом привык.
   Та-ак, сначала в библиотеку – она ближе, всего на этаж ниже обсерватории. Огня зажигать не стоит – я и так прекрасно знаю, где что стоит или лежит. Главное – не перепутать подшивки «Небесного хоровода». А что до «Звездных карт», то хозяин сам накануне гонял меня именно за третьим томом, перед этим намылив шею за то, что я принес второй. А перед вторым мне точно так же влетело за первый… Чувствую, придется перебрать все тридцать шесть томов «Звездных карт», пока господин не найдет искомого.
   Прихватив нужные книги, бегу в лабораторию. Проклятье! Декокт уже почти выкипел! По счастью, я знаю нужное заклинание. Та-ак, дольем немного серебряной воды, перемешаем, сосредоточимся… Готово! Надеюсь, господин ничего не заметит. А если заметит… Хм, синяк от рога единорога у меня уже почти прошел, так что можно сажать новый.
   Что там у нас еще? Чернила! Опять сосредоточиться, щелкнуть пальцами… Готово! Прыгая через две ступеньки, взбегаю в обсерваторию.
   – Тебя только за смертью посылать! – Хозяин склонился над столом и что-то чертит. – Передвинь телескоп…
   – Еще на три деления к северо-востоку, – бормочу я.
   – Болтаешь? Смотри, посажу под замок в подвал!
   – И будет как в прошлый раз, – цежу сквозь зубы.
   – Молчать! Где мое питье?
   – Вот оно, господин, – с поклоном протягиваю хозяину полный кубок.
   Он подозрительно принюхивается к содержимому:
   – Что-то я не заметил у тебя в руках кувшина, когда ты входил! Что это такое?
   – Вода. Но если хотите, я могу…
   – Хочу! Сейчас что, пост, почему я должен сидеть на хлебе и воде? Принеси мне отвар из бессон-травы! Живо! И передвинь телескоп еще на три деления!
   Дело плохо. Если воду, эль и вино я худо-бедно еще могу наколдовать – научился за столько-то лет! – то травяные сборы, до которых мой хозяин большой охотник, мне всегда приходится готовить. Впрочем, заваривать бессон-траву просто и быстро – гораздо больше времени уходит на путешествие по лестнице вниз-вверх. Впрочем, можно же сократить путь!
   Воровато обернувшись на плотно прикрытые двери обсерватории, я запрыгнул на перила лестницы и съехал вниз.
   Кухня у нас расположена на самом нижнем этаже, там же находится большой очаг, в котором можно одновременно зажарить сразу двух быков. Огонь, горящий в нем, отапливает всю башню. Погасить его невозможно – в какое время вы ни зайдете туда, в очаге всегда будет трепетать несколько язычков пламени.
   Кухня – это моя вотчина. Готовить я люблю и умею. Научишься тут, когда месяцами сидишь на скудных крестьянских подношениях. Сами селяне питаются довольно однообразно – каша, щи из зелени, хлеб, сыр, молоко, иногда домашние колбасы и вареные яйца. Мясо они видят лишь несколько раз в год, чуть-чуть чаще – рыбу. Ее в основном едят летом, когда детвора добывает по утрам улов из ближайшей реки. Примерно то же самое приносят и к подножию башни. Впрочем, на наш стол иногда попадает и дичь, приправленная ароматическими травами, и грибы, и ягоды. Последнее – моя заслуга. Я довольно часто хожу в лес – гораздо чаще, чем думает мой хозяин. И в город на базар ухитряюсь выбира…
   Что за демоны? Стучат? В такое время?
   Уже добравшись до кухни и отработанным до автоматизма пассом усилив огонь в очаге, я обернулся к дверям. Первый этаж представлял собой довольно просторный зал, откуда можно было попасть на кухню, в кладовые, подвалы и на пустующую сейчас конюшню. Имелась и входная дверь, за которой определенно кто-то стоял.
   Сотворив маленького светлячка, я отправил его облетать холл, чтобы он зажег торчащие в гнездах факелы. После чего поставил на огонь чайник для бессон-травы.
   Нет, точно стучат! Осторожно и, я бы даже сказал, безнадежно. Тот, кто стоит снаружи, абсолютно уверен, что ему сейчас, в первом часу пополуночи, никто не откроет, но продолжает на что-то надеяться. Хм. И кто там такой упрямый?
   До того момента, когда закипит вода и надо будет снимать чайник с огня, у меня оставалось время, так что я подошел к двери и осторожно заглянул в магический глазок.
   Снаружи царила ночь. Наступило новолуние, так что на улице было темно. Но я ясно видел чей-то силуэт.
   – Кто там?
   Незваный гость даже подпрыгнул и шарахнулся прочь, но тут же вернулся.
   – Пустите меня!
   Голос определенно женский. Даже девичий. Отчаянная девица! Конечно, если это действительно девица, а то знаем мы, кто любит шастать такими вот безлунными ночами. Неправда, что только полная луна активизирует всякую нежить. Кое-кто просто обожает новолуние и вообще непогоду.
   – Пустите, пожалуйста… Мне нужна помощь!
   – Хозяин сейчас не принимает. Приходите утром.
   – Ну, пожа-аа-а-луйста!.. Мне страа-а-ашно! Ну, господин волшебник! Ну что вам стоит?
   «Господин волшебник»? Хм!
   – Волшебник занят! Сейчас он вас в любом случае не примет!
   – Я подожду… Только не здесь! Я боюсь! Ну, пожалуйста!
   Из кухни донесся переливчатый свист. Это мое изобретение – в носик чайника вставляется обычная детская свистулька. Я сам придумал – когда в одиночку хлопочешь на кухне, иногда не успеваешь за всем уследить.
   – Подождите немного, – решился я. – Сейчас я кое-куда сбегаю и…
   – Как? – Девица даже растеряла все свои жалобные интонации. – Мне ждать снаружи?
   – Да.
   – Но…
   – Если дождетесь, так и быть, впущу вас! – отрезал я. – А теперь извините, мне надо бежать!
   Вы скажете – я жесток, бросил беззащитную девушку среди ночи, когда неизвестно что за твари бродят по округе? А кто даст мне гарантию, что девушка сама не является тварью? Лет восемь назад тоже одна ломилась – мол, не бросьте одинокую сироту под дождем! А у этой «сиротки» клыки оказались в пол-локтя. Хорошо, вовремя заметил!
   Чайник свистел, как мальчишка. Я цапнул из мешочка горсть бессон-травы – сам собирал, сам сушил! – сыпанул от души, не жалея, после чего снял чайник с огня и некоторое время лопаточкой помешивал отвар, напряженно размышляя.
   Нет, скорее всего, снаружи просто человек. За последние несколько месяцев хозяину ни разу не поступало известий о приблудной нежити. А местная прекрасно знает меня и моего господина и не станет ловить нас на такую простую удочку. Или она появилась недавно?.. Нет, вряд ли. Тогда выходит, что эта тварь только-только пришла. Явилась – и сразу кинулась в атаку? Не осмотревшись, ничего не разведав? Значит, все же человек. Но что девушке понадобилось здесь в такое время?
   Хозяин всегда пил горячий напиток. Просто удивительно, как он не обжигался! Я, например, не могу глотать такой крутой кипяток и всегда разбавляю его пополам холодной водой.
   Но, как говорится, хозяин – барин, и, плеснув бессон-настоя в кружку, полетел вверх по лестнице.
   – Ну наконец-то! – Господин смерил меня недовольным взглядом, он коротал время, листая журнал «Небесный хоровод». – Передвинь телескоп! Я что, сам должен все делать?.. Нет, не на три, а на шесть делений! Из-за тебя потерял столько времени!
   – Могли бы и сами передвинуть, – пожал плечами, выполняя распоряжение.
   – Достаточно того, что мне приходится наблюдать за звездами! А твоя задача – максимально облегчить мне эту работу. И вообще – из нас двоих магистр я, а ты всего-навсего мой слуга! Вот и прислуживай… Да ты вообще меня слушаешь, Слизняк?
   – Да, господин. – Я остановился перед его столом в ожидании дальнейших распоряжений. – Что угодно приказать еще, господин?
   – Что угодно? – Маг прихлебывал кипяток. – Слишком крепкий заварил! Разбазариваешь мое добро! Вот что мы будем делать, если бессон-трава внезапно кончится?
   Я прикусил губу. Не хватало еще вступать в перепалку. В конце концов, он действительно великий маг, даже более того – Самый великий маг всех времен и народов (как он о себе думает).
   – Ну, что стоишь, глазами хлопаешь? Телескоп кто за тебя двигать должен?
   – На три деления, господин?
   – Да, на три. И принеси мне хрустальный шар. Тот, что на прикроватной тумбочке… Кстати, постель разбери. И не забудь, что завтра базарный день. Ты должен купить яйца, свежую зелень, чеснок, селедку и мне – новые носки! Или хотя бы постирай и заштопай старые!
   Демонстративно разувшись, хозяин пошевелил пальцами ног, торчащими из дырок. Крепкий аромат перешиб запах бессон-травы, и я поспешил выскочить за порог.
   – Ты куда, Слизняк?
   – За хрустальным шаром! – крикнул, сбегая по ступенькам.
   – Смотри не разбей! Это – последний…
   Ага, если учесть, что один мой хозяин как-то раз проиграл в карты, другой обменял на тот самый телескоп, третьим запустил в «подозрительную» тень на стене, с перепою приняв ее за вервольфа, а четвертый… Вот про четвертый не надо! Это единственный, который действительно разбил я. Да и то уворачиваясь от летящей в меня молнии. Разгневанный хозяин тогда решил, что меня, как и любого другого слугу, надо непременно время от времени наказывать, и полчаса гонялся за мной по всей башне, чтобы отколотить. Кстати, за разбитый шар мне влетело так, что я потом несколько дней с постели встать не мог.
   Хрустальный шар я принес вместе с подставкой и бережно поставил на стол подальше от края. Хозяин что-то писал и лишь сделал мне знак – мол, передвинь телескоп еще раз.
   – Ага, – сделав паузу, заметил он хрустальный шар и, отложив перо, уставился в него, шевеля растопыренными пальцами. – Ну-ка посмотрим, что у нас тут?.. Хм… вижу… вижу…
   Я не выдержал и хмыкнул.
   – Слизняк? – Маг подпрыгнул на стуле. – Ты еще здесь? Я тебе что приказывал?
   – Ничего, – честно ответил я.
   – Как это «ничего»? А ты постель разобрал?
   – Да, господин.
   – А завтрак приготовил?
   Я открыл рот. Какой завтрак в два часа ночи?
   – Нет? Ах ты, ленивый поросенок! – Хозяин даже ладонью по столу пристукнул. – Ты разве забыл, что это – твоя прямая обязанность? На завтрак я хочу солянку с грибами.
   – У нас нет капусты, хозяин…
   – Что? Как это нет капусты? Достань немедленно! И не показывайся на глаза, пока не достанешь капусту! Что за человек? Сейчас у него нет капусты, а что будет завтра? Я за всем следить должен? Пошел вон!
   Собственно, мне того и надо было. Я попятился к дверям. Ничего. После ночного бдения да после кружки бессон-травы хозяин не заснет до рассвета, зато потом будет спать до полудня. Я к тому времени всяко успею добраться до деревни и купить пару кочанов капусты для его пресловутой солянки. Не успеет глаза продрать, как все будет готово. А мне сейчас самое время завалиться спать. Видят боги, я заслужил отдых. Где там мои каморка и уютный топчан?
   Так, стоп! А это что такое? Я даже затормозил, схватившись двумя руками за перила лестницы. Внизу, в холле, горел свет.
   Ах да! Девушка! И как это я забыл?
   Оружия мне не полагалось, но голь на выдумки хитра. В умелых руках и обычный кухонный нож становится опасным. Тем более такой, как у меня, почти в локоть длиной. И пользоваться я им умею. Конечно, не так ловко, как настоящие рыцари или воины-наемники, в отсутствие настоящих заказов за плату показывающие на ярмарке свое искусство, но отбиться от парочки грабителей смогу.
   – Эй, кто там? – Я постучал в дверь кулаком. – Вы еще там?
   – А? – пискнули снаружи. – Г-госп-подин волшебник?
   – Я за него…
   – А-а…
   – У вас срочное дело? Входите!
   С этими словами я распахнул дверь.
   На пороге действительно нарисовалась девичья фигурка, с головой закутанная во что-то больше напоминающее лошадиную попону. Такую, церемониальную, которая укрывает коня от холки до копыт.
   – Проходите. – Я посторонился, жестом предложив незнакомке переступить порог.
   – Ага, вот так прямо запросто! – язвительно фыркнула она и тут же чихнула. Громко и сильно. – Сначала два часа пускать не хотели, а потом: «Проходите, пожалуйста!» Не боитесь?
   – Не боюсь, – кивнул я.
   – Ага, с таким тесаком. – Девица переступила порог и кивнула на нож в моей руке.
   – И с защитным контуром от нежити, – показал я на зеленоватое свечение дверного косяка. – Будь вы упырицей или какой другой тварью, вы бы не сумели переступить порог.
   Девица смерила косяк глубокомысленным взглядом и внезапно поморщилась. Я уже решил, что начало действовать заклинание, но поздняя гостья расчихалась самым натуральным образом. Остановиться ей удалось только после того, как она зажала нос двумя пальцами.
   – У вас аллергия на магию? – догадался я.
   – Дет, – прогнусавила она, не решаясь разжать пальцы, – бросто я слегка бросдыла, пока бродила по вашим болотам…
   Я присвистнул – до ближайшего болота было версты три с гаком, и то если по карте. Но из этих трех верст две приходились на окраину Леса Единорогов. Впрочем, она девушка. Женщине в этих краях значительно проще даже ночью. Что же заставило ночную гостью совершить марш-бросок по пересеченной местности да еще в такое время?
   – Проходите. – Я показал куда.
   Приоткрыв дверь, девица повела носом и шумно им хлюпнула.
   – Ой, мамочки! Что это?
   – Кухня. – Протиснуться мимо нее, не наступив на попону, волочащуюся за поздней гостьей наподобие шлейфа, было очень непросто. – Проходите, сядьте где-нибудь, а я сейчас заварю вам кое-что от простуды.
   – Кухня, – повторила девушка, делая несколько робких шажков. – Так вот где это все делается…
   – Что – «это»? – Я быстро перебирал мешочки с сушеными травами.
   – Еда, – на голубом глазу заявила девица. – Ну, всякие там жареные куропатки, булочки с кремом, блинчики и так далее. Мне раньше казалось, что все это само появляется, как по мановению волшебной палочки. А потом обнаружилось, что это делают на кухне.
   – Да, именно здесь. – Отыскав нужный травяной сбор, я прошел к очагу.
   – Вы мне покажете, как это делается?
   – Что?
   – Ну еда! Булочки там и куропатки… Из чего их приготавливают? – Девица с явным интересом огляделась по сторонам.
   – Булочек и куропаток не обещаю, – честно ответил ей, – но есть лепешки с тмином и немного творога. Вы есть хотите?
   – Да, немного.
   Когда я поставил перед девицей тарелку с творогом и положил рядом половину лепешки, она удивленно наморщила носик. Да-да, знаю, внешний вид лепешки может кое-кому испортить аппетит. Но как умею, так и пеку!
   – Ну вот, – после паузы глубокомысленно заявила незнакомка, – я была права!
   – В чем? – Мой левый глаз то и дело косился на чайник, ожидая, пока тот закипит.
   – Еда появляется сама по себе! Вы ее просто достали! Вы ее не делали!
   Чтобы не сорваться, мне пришлось задержать дыхание, медленно сосчитать до десяти и заявить потом как ни в чем не бывало:
   – Кое в чем вы правы. Но, если вам интересно, завтра утром я буду сам – сам! – готовить солянку…
   – Со-лян-ку? – по слогам повторила за мной девица. – А что это такое?
   – Э-э… мм… тушеная капуста с приправами.
   – Ка-пус-та, – глубокомысленно проскандировала поздняя гостья. Видимо, это слово она слышала впервые. – А что такое «капуста»?
   – Завтра увидите. А теперь ешьте, если действительно хотите есть!
   Пока странная посетительница осторожно жевала, я снял чайник с огня и заварил ей сбор от простуды, накрыв большую кружку чистой тряпицей, чтобы потом процедить отвар и добавить в него немного меда для сладости.
   – Что это такое? – привлекла мое внимание девица.
   – Творог.
   – Не обманывайте! Творог я ела! – Она обвиняюще ткнула в меня ложкой. – Он с сахаром, цукатами и изюмом! А здесь ничего этого нет! И он весь какими-то комочками…
   И тут я разозлился. Не то чтобы я так уж быстро выхожу из себя, просто когда тебе зверски хочется спать, а ты вынужден вместо этого отвечать на дурацкие вопросы глупой девчонки, поневоле станешь раздражительным.
   – Не знаю, где ты росла и воспитывалась, – процедил я, – но это – обычный деревенский творог. Не нравится – не ешь! На, – со стуком поставил перед ней кружку, в которую плеснул недозаварившийся настой и ложкой выловил плававшие на поверхности листочки. – Пей и отправляйся спать!
   Девица довольно спокойно выслушала меня, после чего внезапно выпрямилась и расправила плечи.
   – Извольте говорить мне «вы», – холодно промолвила она. – Я – леди.
   Ошарашенно оглядев гостью, только сейчас заметил, что платье на незнакомке хотя и помятое и грязное по подолу, но довольно богатое, на груди висит ожерелье с топазами, растрепанные волосы были еще недавно уложены в затейливую прическу, а лошадиная попона украшена геральдическими грифонами. Видел я дочек зажиточных горожан – они себе такого не могли позволить даже на праздник. И потом… геральдические звери… У кого в королевстве грифон на гербе?
   – Извините, – отступив еще на шаг, поклонился. – Можете говорить мне «ты» – я всего лишь слуга.
   – Я вас прощаю, – меня удостоили царственного кивка головы. – Это – ваш… то есть твой отвар?
   – Угу, – пробурчал под нос, не поднимая глаз. Если она действительно знатная дама, то мне влетит в любом случае – не от ее отца или супруга, так от хозяина точно.
   – Горький, – послышался шепот.
   – Сейчас добавлю меда, – сорвался я с места.
   С медом дело пошло лучше. По крайней мере, девица… то есть леди послушно пила отвар маленькими глотками, время от времени бросая на меня и обстановку любопытные взгляды. Я же мучился над решением животрепещущего вопроса – куда потом девать неизвестную? Нет, ее надо положить спать, но вот куда? Не то чтобы в башне не было лишних комнат, просто единственная гостевая спальня находилась в таком состоянии… Гости у моего хозяина не водились давно, так что я постепенно приспособился стаскивать в гостевую всякую всячину, и теперь там образовались завалы старых вещей и мелкого бытового мусора, починить который руки не доходили, а выбросить было жалко. Как сейчас помню – поперек кровати лежат старая, изъеденная молью шуба и груда костей «Собери чучело». Не самая приятная компания для молодой избалованной девушки.
   – СЛИЗНЯК!
   Громовой, усиленный магией голос заставил нас подпрыгнуть. Девица даже пролила настой себе на платье и тоненько взвизгнула:
   – СЛИЗНЯК. ГДЕ ТЫ ТАМ? ТЫ МНЕ СРОЧНО НУЖЕН! ЖИВО КО МНЕ!
   – Извините, – я рванулся к дверям, – это мой хозяин. Он маг, и этот голос… это волшебство, ничего страшного. Посидите здесь, допейте настой, сейчас вернусь!
   С этими словами я выскочил в коридор и со всех ног помчался вверх по лестнице. Да когда же мне дадут отдохнуть?
   Четверть часа спустя мне удалось наконец-то спуститься вниз с чувством выполненного долга (хозяин официально разрешилидти спать, но чтоб к рассвету был на ногах!), незваная гостья мирно спала, положив руки на стол и уронив на них голову. Почти пустая кружка ждала рядом.
   Немного постоял над спящей девушкой, собираясь с мыслями. Было еще одно место, куда я мог определить ее на ночлег. Но где в таком случае спать мне самому?
 
   Перед рассветом прошел дождь, все блистало свежестью и дышало прохладой. Шагать по утреннему холодку было одним удовольствием, и я весело помахивал пока еще пустой корзинкой, измеряя ногами проселочную дорогу. Путь мой лежал в ближайшую деревню, где сегодня был базарный день. Кстати, деревня и город находились от нашей башни примерно на одинаковом расстоянии, но если до деревни насчитывалось полчаса ходьбы по холмам, полям и вдоль берега реки, то до города идти пришлось бы почти час – в силу того, что путь пересекала означенная речка и нужно было дать небольшой крюк до ближайшего моста. На мосту дежурил мелкий тролль. Меня он знал и мзду за проход не требовал, но зазывал выпить с такой настойчивостью и энергией, что после пары случаев я зарекся пить вообще, как в его компании, так и в любой другой. Кстати, именно из-за этого я ходил в город в самом крайнем случае, и то старался прибиться к какому-нибудь обозу.
   …А утро выдалось свежее и нежное, как щека младенца! И настроение у меня было такое же приподнятое. Извивающаяся между холмами речка почти вся скрылась в тумане так, что лишь макушки ив торчали из молочно-белой мути. Дорога то взбиралась на холмы, то ныряла с них, подходя к берегу почти вплотную.
   Сидящую на берегу с удочкой сгорбленную фигуру я скорее учуял, нежели увидел в тумане, и тут же свернул с дороги. Не сомневаюсь – вервольф меня заметил издалека: одно ухо его было повернуто в мою сторону.
   – Привет, Слепой! – не сводя глаз с поплавка, промолвил он. – Как жизнь?
   – Привет, Бурый, – откликнулся я, усаживаясь рядом. – Все путем.
   Вервольфы трепетно относятся к своим именам. Друг к другу они обращаются исключительно по прозвищам. Только родители детей и возлюбленные друг друга могут называть по имени. И если представитель этого народа назовет вам свое имя, знайте – вы удостоились высшей чести.
   Свое прозвище – Слепой – я получил от Бурого несколько лет назад, когда, собирая грибы, задумался настолько, что наступил на хвост сладко спящему вервольфу. После взаимного обмена любезностями (я – с верхушки дерева, а он – от подножия оного) мы договорились разойтись мирно и корзинками, камнями, огненными шарами друг в друга не швырять.
   А еще несколько дней спустя Бурый внезапно спас мне жизнь.
   Тогда несколько разбойников решили остановить на дороге одинокого путника и ослика, нагруженного покупками по самое не могу. От двух я бы худо-бедно отбился, но их было пятеро, и мне уже пришла в голову мысль попрощаться с жизнью и здоровьем, когда от ближайшего дерева раздался простуженный голос:
   – Бог в помощь!
   Мы обернулись и увидели вервольфа. Точнее, огромного бурого волка, стоящего на задних лапах. Он прислонился к дереву, скрестив передние лапы на груди, и рассматривал нашу «теплую» компанию с чисто гастрономическим интересом.
   – Ты кто? – выдавил один из мужиков.
   – Тренер, – спокойно ответил Бурый и ковырнул когтем в клыках. – По бегу. Ну что, мужики? Побежали? Кто последний, тот обед.
   Мы долго провожали взглядами стремительно удалявшихся разбойников.
   – Спасибо, – сказал я.
   – Ты, Слепой, в следующий раз смотри, куда наступаешь. – С этими словами Бурый опустился на все четыре лапы и не спеша удалился.
   Вервольфы по натуре – одиночки и в отличие от остальных оборотней в стаи не сбиваются даже в самом крайнем случае. Территорию вокруг башни моего хозяина раньше делили два других матерых разумных волчары, но пришлый Бурый одного с земли согнал, второго (это оказалась самка) вынудил потесниться и вот уже несколько лет жил здесь и считался моим приятелем. Кстати, это именно он показал мне выход из Леса Единорогов, иначе я бы так там и остался, заблудился и попал на рога к разъяренным тварям.
   – Как улов? – помолчав, поинтересовался я.
   – Нормально. – Бурый не сводил глаз с поплавка. – Пять карасей, подлещик и окуньки на уху. Поделиться?
   – Спасибо, не надо. Хозяин солянку с грибами заказал.
   – Год нынче не грибной, – подумав, промолвил вервольф.
   – Знаю. У меня с прошлого года небольшой запас остался.
   – Можем послезавтра сходить, – предложил приятель. – Сегодня занят, а завтра сбегаю, разведаю грибные места.
   – Угу, – кивнул я. – Слушай, Бурый, а ты где был сегодня ночью?
   – В Сельцы бегал, – ответил он, резко подсекая. В разговоре повисла пауза, во время которой к пяти карасям прибавился шестой. – А что?
   – Ничего… А возле болот у тебя знакомых нету?
   – Не-а. Что-то случилось?
   – Девушка к нам ночью пришла. Говорит, со стороны болот. Я подробнее не успел расспросить – она уснула.
   – Человеческая девушка? – хмыкнул вервольф.
   – Человечнее некуда. То ли принцесса, то ли герцогиня. Пришла пешком, одна. Что-то с нею случилось…
   – И ты хочешь знать, не я ли тому причиной? – хмыкнул приятель. – Слепой, чтобы грабануть человеческую девушку, да еще «то ли принцессу, то ли герцогиню», я должен либо умом тронуться, либо сколотить целую ватагу придурков, которым все равно, где беспредельничать и что творить! – Он в первый раз посмотрел на меня. Сейчас Бурый был в человеческом облике, и лишь раскосые глаза со зрачками-щелками да торчащие уши выдавали в нем нежить.
   – Просто думал, может быть, ты что-то знаешь, – смешался я под этим взглядом. – Но раз ты был в Сельцах…
   – Ладно, – вервольф опять отвлекся на поплавок, – загляну в логово к Карнаухой. Со стороны болот, говоришь, пришла?