Страница:
Свет высшей Добродетели! - смутит
Ее презреньем, и ея убор
Померкнет; и она поникнет - иль
Уверует, поди? Зане Красой 220
Лишь вялы восторгаются умы,
Покорны. Отвернись - и меркнет блеск
Забавы праздной, коей пренебречь
Хотя слегка - все то же, что попрать.
Чтоб соблазнять, приличнейший мужам
Найдем предмет - упорство, доблесть, честь,
Геройство, всенародную хвалу:
Превеличайших вергнут с этих скал;
Иль искусим, природнейший позыв
Дав утолить с природою в ладу. 230
Мне ведомо: взалкал Он во краю
Пустынном, где вполне безвестна снедь;
Я стану блазнить, выиграть стремясь
В единоборстве с Ним хотя бы пядь."
Он смолк, и внял согласья велий гул;
И тотчас отобрал себе отряд
Из духов прелукавейших, вождю
Подобных: чтоб немедля шли на зов -
Коль множествие действующих лиц
Понадобится, всяк исполнит роль. 240
И во пустыню с присными полет
Направил, где скитался Божий Сын,
Постившись сорок дней, из тени в тень -
Взалкавши и Себе глаголя так:
"- Где кончится сие? Уж пять седмиц,
И столь же дней блуждаю средь лесов
И, не вкушав, не гладен был. Сей пост
Себе во добродетель не вменю,
Лишеньем не почту: коль нет нужды,
Иль Бог природу алчущу хранит 250
Без брашен, то вельми легко стерпеть.
А днесь взалкал; се явственнейший знак:
Природа просит яств; но властен Бог
Питать неощутимо телеса,
Не утоляя глада; что Мне глад,
Коль тело невредимо? Я счастлив,
А жало глада, не чиня вреда,
Забудется: питаю вящу мысль,
И алчу волю Отческу вершить."
Бысть час ночной, когда Господень Сын 260
Бродил наедине; посем же лег
Неподалеку, под шатром ветвей
Густосплетенных; тамо крепко спал
И видел сны, и глад Ему во снах
Являл питий и брашен без числа.
И мнилось: близ Хорафова ключа
Стоит; а враны в клевах роговых
Приносят ввечеру и поутру
Снедь Илие, хоть сами алчут тож.
Посем же зрил Он, как Пророк бежал 270
В пустыню, и сыскал себе приклон
Под смерчием и, вставши на заре,
На угольях завидел опреснок,
И ангел рек: восстани, яждь и пий;
И позже ясти сызнова велел,
И напитал на сорок дней вперед.
У Илии Господень Сын гостил,
И с Даниилом разделял бобы.
Ночь истекла; из травного гнезда
Взлетел глашатай жаворонок ввысь 280
И утру встречь завел приветну песнь;
И встал, пробужен трелью, с ложа трав
Спаситель наш; все было сном, увы:
Не ел вечор - и утром натощах.
Но тотчас Он восшел на скат холма,
Дабы с вершины взор стремить окрест,
Искать лачугу, стадо, либо хлев...
Ни хлевов, ни лачуг, ни овчих стад!
Но рощица там бысть невдалеке,
Где радостно звенела трель пичуг. 290
И овамо потек, желая жар
Грядущий переждать; и осенен
Зеленым сводом, зрил сплетенья троп,
И разнотравья пестрые полян -
Художное природы полотно
(Природа - живописцам образец),
Где суеверу чудится приют
Дриад и фавнов. И взирал округ,
Когда незапно человек возник -
Не прежний старец, но градской магнат,
В роскошнейшие ризы облачен - 300
И рек учтиво таковы слова:
"- Покорнейший слуга притек опять,
Весьма дивясь тому, что Божий Сын
Тольми в пустыне пребыванье длит,
Всего и вся лишен, и - ей-же-ей! -
Алкает. Встарь зело почтенный люд,
Рекут писанья, семо бедовал:
Бежавшая раба, и с ней дитя,
Изгнанец Навайоф - их оберег
Небесный попечитель; и все племя 310
Израильское семо бы легло,
Да Бог просыпал манну; а Пророк
Фесвийский, здесь блуждая, дважды внял
Тому, кто призывал его вкусить.
Но Ты на сорок напрочь дней забыт-
На сорок дней, и таче сверх того."
Рек Иисус: "- И что же? Те нуждой
Терзались; Я в нужде, как видишь, несмь."
"- Почто ж алкаешь? - молвил Сатана: -
Коли предложат снеди сей же час, 320
Отведаешь?" "- Лишь если будет люб
Даятель," - рек Сын Божий. "- Да почто
Отказываться? - рек лукавый Враг: -
Творенье все, и всяческая тварь
Тебе ли не обязаны служить
Всемерно, без веленья предлагать
Дары и службу? Речи не веду
О яствах иль нечистых, иль сперва
Идоложертвованных - Даниил
Отверг их; таче вражий дар сулить 330
Не стану, хоть оскудные берут
И сей. Воззри: Природа, смущена
Твоим алканьем - смятена, точней, -
От всех стихий отборные плоды
Тебе несет! О снизойди, Властитель,
Ко подношениям, воссядь и яждь."
Он верно рек: едва лишь он умолк,
Спаситель взор возвел, и углядел
Посредь поляны, под шатром древес,
Роскошный, пышный, царственнейший стол - 340
Обилье блюд, волшебный аромат
И вкус! Дымилась там любая дичь,
Что на пару варилась, на углях
Пеклась; равно и рыба всех морей,
Озер, потоков; также всяк моллюск
Невиданный: опустошились Понт,
Залив Лукринский и Ливийский Сирт.
И во сравненьи сколь казался мал
Эдемский плод, прельстивший древле Еву!
Изысканными винами постав 350
Благоухал, и чашники округ
Застыли - всяк был юн, и толь пригож,
Коль Ганимед и Гилас; а вдали
То чинно стыл, а то пускался в пляс
Прелестный рой наяд и резвых нимф,
Что изобилья воздымали рог;
И Девы Гесперийские, чей зрак
Был краше древних вымыслов о них,
Да и о феях, коих средь чащоб
Встречал логрийский витязь Ланселот, 360
А такожде Пеллей и Пелленор;
И за напевом трепетал напев
Звенящих струн, стенящих флейт; зефир
Благоуханьем аравийских смол
С воскрылий веял, свежестью весны.
И се, явивши роскошь такову,
Вдругорядь Искуситель важно рек:
"- Почто же усумнился Божий Сын?
Зарока несть на сих плодах, закон
Не воспретил касаться чистых мяс; 370
Вкусив, познать нельзя - тем паче зла, -
Но можно глад, что истребляет жизнь,
Осилить, надлежаще подкрепясь.
Владыки воздуха, чащоб и струй
Тебе всемерно жаждут угодить
И услужить - зане Ты их Господь.
Почто ж колеблешься? Воссядь и яждь."
И сдержанно ответил Иисус:
"- На все творенье давеча не ты ль
Признал Мои права? Что Мне претит 380
Всевластно применять Свои права?
Приму ли в дар добро, которым где
И как хочу, могу повелевать?
Я мог бы стол восставить, как и ты,
Средь этой дебри вмиг, не усумнись,
И вызвать светлый сонм небесных слуг.
Почто являть услужливую прыть
Вотще, идеже нею небрегут?
Мое алканье - ты ль им удручен?
Сих отрицаюсь брашен, ибо чту 390
Не ядью эту ядь, но скверным ядом."
Ответствовал с досадой Архибес:
"- Ты зришь, я также властен оделять;
И коль по воле доброй приношу
Тебе дары, что мог вручить иным,
Коль явный глад уместным утолить
Почел - почто же отвергать добро?
Единый путь остался мне, поскольку
В даянии мерещится подвох:
Всю снедь сию проворно поглотят 400
Ее в трудах добывшие." При сем
И стол, и снедь исчезли - токмо вихрь
От крыльев гарпий рвал с дерев листву,
Да Искуситель дерзостный стоял
И словеса прельстительные длил:
"- Смиряющий всех прочих тварей глад
Тебе не вреден - вот и не согнул;
Опричь того, Ты впрямь непобедим
В умеренности чревной, чужд привад
И, сердце вышним целям посвятив, 410
Стремишься выспрь - но како досягнешь?
К деяньям высшим высших надо средств;
А Ты безвестен, беден, родом худ -
Посколь в семействе плотника возрос,
В лишеньях, во немалой нищете, -
И ныне семо гладом истомлен.
И коим чудом чаешь воспарить
К величию? Отколь возьмутся власть,
Приверженцы, дружина? По пятам
Вождя дотоле движется толпа, 420
Доколе мощен вождь ее питать.
Во деньгах честь, и дружество, и рать,
И царство: чем вознесся Антипатр?
Чем Ирод, сын его, Иудин трон
(Твое наследство) отнял, коль не златом?
Деяний славных алчешь? Так добудь
Сокровищ и богатств, сбери казну:
Сие не тяжко - токмо внемли мне,
Я властелин сокровищ и богатств;
Обильны те, кому благоволю, 430
А доблесть, мудрость, благость - во скуде."
И терпеливо молвил Иисус:
"- Богатству не обресть без сих троих
Господства - и вовек не удержать.
Сколь древних царств поверглось, помяни,
С высот несметной роскоши во прах!
А мудры, благи, доблестны мужи
Из праха подымались на престол:
Иевфай, и Гедеон, и тот овчар,
Потомки чьи на троне Иудейском 440
Державствовали и, утратив скиптр,
Опять его обрящут - и навек.
А меж язычников (зане Я чужд
Незнанью о свершенном на Земле
Всеместно) не почтенны ль имена:
Фабриций, Регул, Курций, Квинтий? Я
Чту сих мужей, что в скудости, в нужде
На велий подвиг шли, вполне презрев
Обильные дары из царских рук.
Чего же Мне, реки, недостает, 450
Дабы во схожей скудости свершить
Толикие, и вящие дела?
Богатство? - Попеченье для глупцов,
И бремя для премудрых - коль не клеть,
Где никнет мудрость, боле не стремясь
К деяниям, достойным похвалы.
Что, ежели презрел Я наравне
Богатства и венцы? Короны суть
Злаченые терновые венцы,
Даятели опасностей, забот, 460
Ночей бессонных, всяческих тревог;
Всех подданных ложатся бремена
Царю на рамена - посколь царит,
А честь его, и слава, и хвала -
Тягот раздельных общий вес нести.
Но кто собой владычит, обуздав
Стремленья, страхи, страсти - дважды царь;
И благомудр любой сего достигнет,
А не достигший - станет ли владыкой
Просторных стран и непокорных толп, 470
Коль государя несть в его душе,
Коль сам он - каждой страсти подлый раб?
Но весть народы истинным путем, -
Спасительным ученьем от греха
К познанью, почитанью Бога влечь -
Се царственный удел! Сим уловить
Возможно благороднейшую часть
Людскую - душу, ибо помыкать
Едиными телами - горький труд,
И государю доброму претит. 480
К тому же мнят: слагающий с чела
Венец - велик и славен, ибо в пыль
Венец метнуть - почетней, чем приять.
Богатство - прах; но ты речешь, оно
Дарует скиптр? А царствованье - плен,
От коего разумнее спастись."
Так молвил Божий Сын, и Враг застыл
На время, измышляя, что изречь,
Иль изобресть - и понял: довод слаб,
И вовсе не прельстителен предмет.
Но вскорости воспрял коварством Змий
В потоке примирительных словес:
"- Гляжу, Ты знаешь то, что лепо знать,
Речешь похвально, такожде творишь;
Ты деешь, как глаголешь, Твой глагол -
Глашатай сердца, сердце же Твое - 10
Благолюбивой мудрости сосуд.
Совета из Твоих искать бы уст
Народам и царям: как Аарон,
Воздевший Урим с Туммимом на грудь,
Вещал бы Ты, и был непогрешим,
Как он; а коль облекся б Ты в доспех
Военный, вняв призывам, и на брань
Отправился, не мог бы целый свет
Ни выдержать, ни выстоять в бою
С немногочисленным Твоим полком. 20
Почто же богоравный дар таить?
В безвестности, от мира схоронясь
В пустыне дикой, гоже ль мир лишать
Своих деяний дивных, а Себя
Всеместной славы? Токмо этой мздой
И надмеваем деятельный пыл
Чистейших духов, выспренних существ
Эфирных, кои чужды прочих благ,
Богатства и стяжания презрев,
И власть, и силу - Божеской опричь. 30
Ты - зрелый деньми, слишком зрелый: сын
Филиппа Македонского бысть млад,
Когда престолом Кира завладел,
И Азией; и юным Карфаген
Осилил Сципион; и млад Помпей,
Бив Митридата, заслужил триумф.
Но в зрелости, аще доспеет ум,
Не сякнет жажда славы, но растет.
Великий Цезарь, кем гордится мир,
Чем доле жил, тем боле вожделел 40
Ко славе, и скорбел, сколь долго жил
Бесславно... Впрочем, Ты не опоздал."
Спаситель же спокойно рек в ответ:
"- Ты побуждал Меня искать богатств
Престола ради, а престола - чтобы
Восславиться - но побуждал вотще.
Что слава, коль не суета молвы,
Не льстивая хвала народных толп?
А что народ, аще не жвачный скот,
Не смерды, что достойному хулы 50
Возносят гласом велиим хвалу?
Хвалу поют, не ведая, чему,
Не ведая, кому - другим вослед;
И сладко ли от сброда чтимым быть,
Молвою стать, осесть на языке
У черни, чья хула - уже хвала?
Хула - удел приверженцев добра.
А меж разумных, либо мудрецов
Не взвидишь славы - ибо круг их мал.
Но истинно восславишься, коль Бог, 60
Низзрив на Землю, праведнику рад
И весть о нем дарует в Небесах
Всем ангелам, и рукоплещет лик
Небесный; так восславлен бысть Иов
На Небесах и таче на Земле,
Когда - припоминай себе во стыд! -
Всевышний рек: "- Ты Моего раба
Иова зрил?" Дотоле ж был Иов
Безвестен меж людьми, что воздают
Почет глупцам и славу подлецам. 70
И ложно мыслят, будто воевать
Похвально вдаль и вширь, и выи гнуть
Народам - крыть убитыми поля,
Зорить за градом град. Каков герой! -
Избить, разграбить, сжечь, поработить,
В полон увесть иноплеменный люд,
Свободы много более достойный,
Чем одолевший враг, что по себе
Руины токмо всюду оставлял,
Ничтожа труд веков, - и се, надмен 80
Гордыней, возглашает: аз есмь бог,
Есмь избавитель, благодетель! Храм
Даруйте мне, восставьте мне алтарь!
Отец ему - Юпитер, либо Марс,
Покуда им заслуженная смерть
Не вскроет всяк порок, и всяку мразь,
Придя во сраме, иль от рук убийц.
А коль во славе кроется добро,
Ее куда почтеннее стяжать
Ни зол, ни разоренья не чиня: 90
В деяньях мирных, праведных трудах,
Во кротости, в умеренности. Вновь
Напомню, как с терпением святым
Твои гоненья перенес Иов
И славен стал в лета, покрыты мглой.
Сократ (а кто прославленней, чем он?),
Учивший правде, смерти обречен
По кривде бысть - и се, теперь живет
Известен паче многих ратоборцев.
Но деять славы ради, для нее 100
Страдать? От карфагенян Сципион
Италию разграбленную спас -
Прославлен подвиг, а не человек,
Искомой не отмеченный молвой.
И Мне ли славы суетной искать?
Взыскую Мя пославшего Отца
Восславить, возвестить, отколе есмь."
Лукавый же в ответ пробормотал:
"- Не мни пустою славу - сим Ты чужд
Великому Отцу, что ради славы 110
Творил, и токмо: всяческая тварь
Ему подвластна; скудны в Небесах
Казались гимны ангелов - земной
Он алчет славы, а хорош иль плох
Ее рекущий, мудр, иль не весьма -
Едино. Ведь не приношенья жертв,
Но славы жаждет - славу же рекут
Ему всеместно: эллин, иудей
И варвар - исключений семо несть;
И даже нам, врагам, рещи велит." 120
И ревностно Спаситель рек в ответ:
"- По праву! Ибо Словом даровал
Всем тварям бытие - не славы ради,
Но токмо благости, чтоб сообщать
Добро и благо всяческой душе
Свободно; и по праву ждет взамен
Хвалы и благодарности, сиречь
Простейшей, вящей, лучшей из наград -
Творца возможно ль отдарить иным?
А кто не благодарен, тот, гляди, 130
Хулой отплатит, ругань изрыгнет.
Лихая плата, мерзостная мзда
За все добро, за излиянье благ!
И человеку ль жаждать славы, коль
Он славе чужд, а сопричастен лишь
Бесславию, бесчестию, стыду?
Сполна дары Господни обретя,
Солгал, во преслушанье закоснел
И, высших благ лишась, присвоить мнит
Господне право славою сиять. 140
Но Бог толико благ и милосерд,
Что жаждущих восславить не себя,
Но Господа, Он сам возносит выспрь,
Во славу, во блаженство, в горний свет."
Так молвил Сын Господень, и опять
Смутился Враг, греховную вину
Свою припомнил - ибо встарь, взалкав
Безмерной славы, свергся в бездну бездн.
И все ж сыскал он тут коварный ход:
"- О славе, - рек он, - мы отринем спор; 150
Искать ли, презирать ли - Сам решай.
Но Ты царить рожден, Тебе сужден
Престол Давида, Твоего отца
По Материнским праотцам, а право
Твое - в деснице мощной: эта ль пясть
Вернет без боя взятое в бою?
Да, вся Обетованная Земля,
Стяжанье римлян, стонет под ярмом
Тиверия; наместники порой
Кощунствуют; порою Храм сквернят, 160
Порой Закон вседерзостно - верней,
Всемерзостно: кольми был Антиох
Разнуздан! Токмо царства не вернуть,
Аще в пустыню скрыться без борьбы.
Не тако Маккавей: исшел он впрямь
В пустыню - токмо бысть вооружен;
И над владыкой мощным брал он верх
Столь часто, что стяжал своей семье -
Жрецам! - венец, появ престол Давидов, -
А прежь того довлел им град Модин. 170
Не царствовать спеши - исполнить долг
Святой, поскольку Твой священный пыл
И долг - совместны: случай им даруй.
Но таче случай в них самих сокрыт:
Восставить отчий дом, освободить
Израиль от языческих оков;
Сим наивяще оправдаешь Ты
Пророков, предвещавших Твой приход
И царство бесконечное; воссядь
На трон! - и тем счастливей, чем скорей." 180
Спаситель же ему ответил так:
"- Все деять наилучше в должный час,
И время всякой вещи, рек Завет.
И если Мне Господь предначертал
Царить всевечно, то когда взойти
На царствие, Господь означит тож,
Понеже весть лета и времена.
И мог определить Он, что сперва
Вкушу от низкой доли, злой судьбы,
От горестей, напастей, от скорбей, 190
Насмешек, издевательств и насилий,
Страданий и лишений: да узрит
Господь, насколько Я неколебим
И терпелив; возмогший пострадать -
Возможет деять; наилучший царь -
Былой слуга усердный; справедлив
Искус великий, иже предпослал
Всевышний воцаренью Моему.
Но ты Меня стремишься водворить
На царство нескончаемое, хоть 200
В Моем восстанье - пагуба твоя,
В Моем величье - твой конечный крах?"
Рек Искуситель, внутренне смятен:
"- О, будь что будет! Если несть надежд
На Небеса вернуться - что ж терять?
Где нет надежды - исчезает страх.
И чаянье горчайших мук больней,
Чем ощущенье сих горчайших мук.
Последних мук я чаю: се приют,
Се гавань, се желанный мне покой, 210
Се благо, се конечная мета.
Моя вина - моя вина; мой грех -
Мой грех; они в себе осуждены:
Взойдешь на царство, или не взойдешь -
Казнят их; но к Тебе ль не воззову,
О Миротворец, коль обрящешь власть?
Сей кроткий взор и милосердый лик
Неумолимых молний не метнут
И, остудить пытаясь Отчий гнев
(А гнев Отца палит, что адский огнь), 220
Желанен будешь, как в июльский жар
Желанна тень бегущих облаков.
И, коль спешу к немыслимому злу,
Почто же медлишь во преддверьи благ
Неслыханных? Ведь лучшего царя
Не сыщется, чтоб осчастливить мир!
Иль временишь, в раздумья погружен -
Мета опасна, хоть и высока?
Не диво: человеческих пускай
Ты превзошел вершины совершенств, 230
Присущих иль дарованных, однако
Безвестно жил, домашний кров почти
Не покидая; Галилея - глушь,
А раз в году во Иерусалим
Ходить - не много сможешь наблюсти.
Ты мир не зрил во славе и красе
Империй, государей, их дворов -
Се опыта родник, лишь там постичь
Возможно к вящим подвигам пути.
Мудрейший, но безопытный всегда 240
Застенчив, робок - ибо новичок
(Обретший царство шел обресть ослят)
Младенчески неловок, боязлив.
Но я Тебя туда перенесу,
Где Ты воспрянешь, и насытишь зрак
Величием и пышностью держав:
Тебе, о Велемудрый, бросить взгляд
Единственный на царских суть наук
И тайн довлеет, чтобы с ними впредь
Елико можно лучше совладать." 250
При сем (по Божью произволу) взнес
Он Сына Божья на высокий кряж,
У чьей подошвы злачной вдаль и вширь
Окружностью пространною легла
Равнина; два потока из горы
Текли: один извилист бысть - и прям
Другой; они стремили розно бег,
Но морю сообща платили дань;
Меж ними же простерся щедрый край,
Где всякий злак возрос, и тяжкий грозд, 260
И где паслись несметные стада,
Где башни, храмы и дворцы столиц
Стремились к небесам; и бысть настоль
Обширен край, что там и сям пески
Безводные, бесплодные вмещал.
Диавол же держал такую речь:
"- Промчали славно: через холм и дол,
Чащобу, луг, поток, дворец и храм,
И сократили путь на много лиг.
Ассирию Ты зришь: ея пределы - 270
Аракс и Каспий, на востоке ж - Инд;
На западе - Евфрат, но рубежи
Ползут и дале. А на юг - залив
Лежит Персидский, тамо ж и пустынь
Заслон; вот Ниневия, и вкруг стен
Ея - три дня пути; владыка Нин
Столицу зиждил, а Салманассар
Царил там после - о его успехе
Скорбит Израиль и поднесь в плену;
А се разноязыкий Вавилон - 280
Он столь же стар, но вновь отстроен тем,
Кто, дважды внидя в Иерусалим,
Угнал Иуду и Давидов дом
В полон, пока не спас несчастных Кир -
Его Персеполь здесь, а Бактра - там;
Вон высятся забрала Экбатаны,
Вон Гекатомпил, гордый сотней врат;
Вон Сузы при Хоаспе, чья струя
Питье царей дарует, амбру. Вон
Труды эмафских иль парфянских рук, 290
Низибис пышный, он же Селевкия;
Вон Артаксата, вон и Ктезифон;
Легко отселе их объемлет взор.
Парфяне (коих несколько веков
Назад великий семо вел Арсак,
Их первый царь), изгнавшие владык
Антиохийских, ныне правят здесь.
Ты вовремя явился: взгляд метнешь
На мощь сию, зане парфянский царь
От Ктезифона шлет огромну рать 300
На скифов, чьи набеги - сущий бич
Для Согдианы; царь спешит помочь,
И выступил. Воззри ж издалека
На тысячи, грядущи в блеске лат:
У всякого колчан и лук стальной,
Равноужасный в битве и при бегстве -
Все конники, все грозны во седле;
Гляди, кольми воинствен этот строй:
Прямоугольник, полумесяц, клин."
И зрил Спаситель рати без числа, 310
Истекшие из врат, и шли войска
В кольчугах, на проворных скакунах -
В кольчугах тожде, не стеснявших прыти;
И гордо гарцевали седоки,
Краса и блеск премногих областей,
Соцветье всеотборнейших бойцов
От Маргианы - до Гирканских скал
Кавказа, и до иберийских круч;
От Атропатии, которой близ
Адиабена с Мидией, а к югу - 320
До Сузианы, где Вальсарский порт.
Спаситель зрил порядок боевой,
И како вспять метал он ливни стрел,
И наземь настигавший супостат
Летел, в погоне битву проиграв,
И блеск доспехов помрачала кровь.
У конников за каждою лукой
Для схватки рукопашной латник бысть;
Катились колесницы, и слоны
Стрелков несли, взрывая пыль; обоз 330
От заступов ломился и секир -
Дабы валить леса, холмы ровнять,
Иль насыпать, иль ставить крепкий мост
Над гордым током, будто класть ярем.
Шагали мул, верблюд и дромадер,
Влачившие орудия войны.
Мощь такову, и столь обширный стан
И Агрикан едва ль совокупил,
Когда Альбракку взялся осаждать -
Во ней же похититель Галлафрон 340
Скрыл Анжелику, Агрикана дщерь,
Что прочих дев затмила лепотой,
И всякий витязь ею бысть пленен,
Язычник и великий паладин, -
Такой же стан раскинулся вдали.
И Враг, воспряв, Спасителю изрек:
"- Уведай: семо блазнить не хочу
Тебя, ниже на маковке горы
Спасаю от невзгод. Услышь, заметь, 350
Почто сюда вознес Тебя, и столь
Обширный вид явил. Пускай Тебе
Пророк иль ангел царство предвещал -
Не деючи, как деял встарь Давид,
Не обретешь вовек его: рычаг
Потребен, чтоб пророчество сбылось;
Без рычага ж оно - пустейший звук.
Положим, на Давидов Ты престол
Взошел с согласья всех самаритян,
Всех иудеев - много ли надежд
Спокойно, долго править без препон 360
Меж двух врагов - как между двух огней, -
Парфян и римлян? Одного из них
След обезвредить - и начать с парфян
Советую: до сих недалеко,
И стоил сокрушительный набег
Недавешний свободы двум царям,
Гиркану с Антигоном - несмотря
На римский меч. Готов поревновать
Их усмиренья, токмо выбирай:
Завоеванье, или же союз? 370
Ты с ними обретешь, без них же - нет,
Рычаг единый, что Тебе, Наследник
Давидов, навсегда престол вернет:
Освобожденье братий, десяти
Колен, потомки коих и поднесь
В Габоре, средь мидийцев, суть рабы;
Иакова там десять сыновей,
Иосифовых - двое; яко встарь
Израиль из Египта Моисей
Извел, возможешь вызволить и Ты 380
Из рабства сих - наследие вернешь
Измученным собратьям, и тогда -
И лишь тогда, - воссядешь на престол
И от Египта до Евфратских вод
Царить возможешь, презирая Рим."
Спаситель же бесстрастно рек в ответ:
"- О, сколько всуе помавало рук
Непрочными орудьями войны:
Столь долго мастерить - и преломлять
Мгновенно! Ты явил Моим очам 390
И слуху много разностей; твердил
О битвах, ковах, о врагах-друзьях.
Сие угодно миру, но не Мне.
Рычаг искать, глаголешь? А не то
В пророчестве обрящется порок?
Глаголю паки: час Мой (сей же час
Твоим последним будет) не настал.
Когда ж настанет - Я ли не потщусь
Деяния вершить? И не прошу
Лукавого совета; бремена 400
Отрину боевые - и не сил,
Но слабостей людских они залог.
Моих собратий, десять сих колен,
Я вызволю, коль истинно хочу
Наследовать Давиду, скиптр его
Вознесть над главами израильтян.
Усердствуешь? Усердно ж ты соблюл
Израиль, и Давида, и престол,
Когда цареву гордость подущал
Народ исчесть - а в наказанье мор 410
Седмижды десять тысящ человек
Сгубил во три лишь дня! Кольми помог
Израилю, тольми поможешь Мне.
Плененные ж колена этот плен
Снискали сами, начисто отпав
От Бога: поклоняючись тельцам,
Богам Египта, и посем Ваалу,
Астарте - обретется ль истукан,
Пред коим сей не пресмыкался сброд?
И се, в поработившей их стране 420
Смирясь ничтоже, Богу не взмолясь
Праотческому, стали умирать
Без покаянья, и зачали род
Себе подобных, коих отличить
По обрезанью суетному лишь
От идольщиков можно бысть, и Бог
Был ими чтим с кумиром наравне.
И к древнему наследию отцов
Жестоковыйны, мерзостью горды
Вернулись бы не каясь, и кумир - 430
Вефильский? Данский? - с ними бы пришел.
Нет, пусть живут во скопище врагов,
Коль в капищах болваны им друзья.
Но в некий день, о коем Бог лишь весть,
Во имя Авраама воззовет
Господь и к ним, и двинет их домой -
Раскаявшихся, чистых - и поток
Разделится пред ними ассирийский,
Как Море Чермное и Иордан,
Когда к Обетованной шли Земле 440
Отцы их из Египта. Поручу
Их Провиденью Божью." - Тако Враг
Бесславно проиграл и этот спор.
И, новый проклиная неуспех,
Не ведал Искуситель, что изречь:
Обман открылся; дьявольских надежд
Поубыло - и такожде словес
Ее презреньем, и ея убор
Померкнет; и она поникнет - иль
Уверует, поди? Зане Красой 220
Лишь вялы восторгаются умы,
Покорны. Отвернись - и меркнет блеск
Забавы праздной, коей пренебречь
Хотя слегка - все то же, что попрать.
Чтоб соблазнять, приличнейший мужам
Найдем предмет - упорство, доблесть, честь,
Геройство, всенародную хвалу:
Превеличайших вергнут с этих скал;
Иль искусим, природнейший позыв
Дав утолить с природою в ладу. 230
Мне ведомо: взалкал Он во краю
Пустынном, где вполне безвестна снедь;
Я стану блазнить, выиграть стремясь
В единоборстве с Ним хотя бы пядь."
Он смолк, и внял согласья велий гул;
И тотчас отобрал себе отряд
Из духов прелукавейших, вождю
Подобных: чтоб немедля шли на зов -
Коль множествие действующих лиц
Понадобится, всяк исполнит роль. 240
И во пустыню с присными полет
Направил, где скитался Божий Сын,
Постившись сорок дней, из тени в тень -
Взалкавши и Себе глаголя так:
"- Где кончится сие? Уж пять седмиц,
И столь же дней блуждаю средь лесов
И, не вкушав, не гладен был. Сей пост
Себе во добродетель не вменю,
Лишеньем не почту: коль нет нужды,
Иль Бог природу алчущу хранит 250
Без брашен, то вельми легко стерпеть.
А днесь взалкал; се явственнейший знак:
Природа просит яств; но властен Бог
Питать неощутимо телеса,
Не утоляя глада; что Мне глад,
Коль тело невредимо? Я счастлив,
А жало глада, не чиня вреда,
Забудется: питаю вящу мысль,
И алчу волю Отческу вершить."
Бысть час ночной, когда Господень Сын 260
Бродил наедине; посем же лег
Неподалеку, под шатром ветвей
Густосплетенных; тамо крепко спал
И видел сны, и глад Ему во снах
Являл питий и брашен без числа.
И мнилось: близ Хорафова ключа
Стоит; а враны в клевах роговых
Приносят ввечеру и поутру
Снедь Илие, хоть сами алчут тож.
Посем же зрил Он, как Пророк бежал 270
В пустыню, и сыскал себе приклон
Под смерчием и, вставши на заре,
На угольях завидел опреснок,
И ангел рек: восстани, яждь и пий;
И позже ясти сызнова велел,
И напитал на сорок дней вперед.
У Илии Господень Сын гостил,
И с Даниилом разделял бобы.
Ночь истекла; из травного гнезда
Взлетел глашатай жаворонок ввысь 280
И утру встречь завел приветну песнь;
И встал, пробужен трелью, с ложа трав
Спаситель наш; все было сном, увы:
Не ел вечор - и утром натощах.
Но тотчас Он восшел на скат холма,
Дабы с вершины взор стремить окрест,
Искать лачугу, стадо, либо хлев...
Ни хлевов, ни лачуг, ни овчих стад!
Но рощица там бысть невдалеке,
Где радостно звенела трель пичуг. 290
И овамо потек, желая жар
Грядущий переждать; и осенен
Зеленым сводом, зрил сплетенья троп,
И разнотравья пестрые полян -
Художное природы полотно
(Природа - живописцам образец),
Где суеверу чудится приют
Дриад и фавнов. И взирал округ,
Когда незапно человек возник -
Не прежний старец, но градской магнат,
В роскошнейшие ризы облачен - 300
И рек учтиво таковы слова:
"- Покорнейший слуга притек опять,
Весьма дивясь тому, что Божий Сын
Тольми в пустыне пребыванье длит,
Всего и вся лишен, и - ей-же-ей! -
Алкает. Встарь зело почтенный люд,
Рекут писанья, семо бедовал:
Бежавшая раба, и с ней дитя,
Изгнанец Навайоф - их оберег
Небесный попечитель; и все племя 310
Израильское семо бы легло,
Да Бог просыпал манну; а Пророк
Фесвийский, здесь блуждая, дважды внял
Тому, кто призывал его вкусить.
Но Ты на сорок напрочь дней забыт-
На сорок дней, и таче сверх того."
Рек Иисус: "- И что же? Те нуждой
Терзались; Я в нужде, как видишь, несмь."
"- Почто ж алкаешь? - молвил Сатана: -
Коли предложат снеди сей же час, 320
Отведаешь?" "- Лишь если будет люб
Даятель," - рек Сын Божий. "- Да почто
Отказываться? - рек лукавый Враг: -
Творенье все, и всяческая тварь
Тебе ли не обязаны служить
Всемерно, без веленья предлагать
Дары и службу? Речи не веду
О яствах иль нечистых, иль сперва
Идоложертвованных - Даниил
Отверг их; таче вражий дар сулить 330
Не стану, хоть оскудные берут
И сей. Воззри: Природа, смущена
Твоим алканьем - смятена, точней, -
От всех стихий отборные плоды
Тебе несет! О снизойди, Властитель,
Ко подношениям, воссядь и яждь."
Он верно рек: едва лишь он умолк,
Спаситель взор возвел, и углядел
Посредь поляны, под шатром древес,
Роскошный, пышный, царственнейший стол - 340
Обилье блюд, волшебный аромат
И вкус! Дымилась там любая дичь,
Что на пару варилась, на углях
Пеклась; равно и рыба всех морей,
Озер, потоков; также всяк моллюск
Невиданный: опустошились Понт,
Залив Лукринский и Ливийский Сирт.
И во сравненьи сколь казался мал
Эдемский плод, прельстивший древле Еву!
Изысканными винами постав 350
Благоухал, и чашники округ
Застыли - всяк был юн, и толь пригож,
Коль Ганимед и Гилас; а вдали
То чинно стыл, а то пускался в пляс
Прелестный рой наяд и резвых нимф,
Что изобилья воздымали рог;
И Девы Гесперийские, чей зрак
Был краше древних вымыслов о них,
Да и о феях, коих средь чащоб
Встречал логрийский витязь Ланселот, 360
А такожде Пеллей и Пелленор;
И за напевом трепетал напев
Звенящих струн, стенящих флейт; зефир
Благоуханьем аравийских смол
С воскрылий веял, свежестью весны.
И се, явивши роскошь такову,
Вдругорядь Искуситель важно рек:
"- Почто же усумнился Божий Сын?
Зарока несть на сих плодах, закон
Не воспретил касаться чистых мяс; 370
Вкусив, познать нельзя - тем паче зла, -
Но можно глад, что истребляет жизнь,
Осилить, надлежаще подкрепясь.
Владыки воздуха, чащоб и струй
Тебе всемерно жаждут угодить
И услужить - зане Ты их Господь.
Почто ж колеблешься? Воссядь и яждь."
И сдержанно ответил Иисус:
"- На все творенье давеча не ты ль
Признал Мои права? Что Мне претит 380
Всевластно применять Свои права?
Приму ли в дар добро, которым где
И как хочу, могу повелевать?
Я мог бы стол восставить, как и ты,
Средь этой дебри вмиг, не усумнись,
И вызвать светлый сонм небесных слуг.
Почто являть услужливую прыть
Вотще, идеже нею небрегут?
Мое алканье - ты ль им удручен?
Сих отрицаюсь брашен, ибо чту 390
Не ядью эту ядь, но скверным ядом."
Ответствовал с досадой Архибес:
"- Ты зришь, я также властен оделять;
И коль по воле доброй приношу
Тебе дары, что мог вручить иным,
Коль явный глад уместным утолить
Почел - почто же отвергать добро?
Единый путь остался мне, поскольку
В даянии мерещится подвох:
Всю снедь сию проворно поглотят 400
Ее в трудах добывшие." При сем
И стол, и снедь исчезли - токмо вихрь
От крыльев гарпий рвал с дерев листву,
Да Искуситель дерзостный стоял
И словеса прельстительные длил:
"- Смиряющий всех прочих тварей глад
Тебе не вреден - вот и не согнул;
Опричь того, Ты впрямь непобедим
В умеренности чревной, чужд привад
И, сердце вышним целям посвятив, 410
Стремишься выспрь - но како досягнешь?
К деяньям высшим высших надо средств;
А Ты безвестен, беден, родом худ -
Посколь в семействе плотника возрос,
В лишеньях, во немалой нищете, -
И ныне семо гладом истомлен.
И коим чудом чаешь воспарить
К величию? Отколь возьмутся власть,
Приверженцы, дружина? По пятам
Вождя дотоле движется толпа, 420
Доколе мощен вождь ее питать.
Во деньгах честь, и дружество, и рать,
И царство: чем вознесся Антипатр?
Чем Ирод, сын его, Иудин трон
(Твое наследство) отнял, коль не златом?
Деяний славных алчешь? Так добудь
Сокровищ и богатств, сбери казну:
Сие не тяжко - токмо внемли мне,
Я властелин сокровищ и богатств;
Обильны те, кому благоволю, 430
А доблесть, мудрость, благость - во скуде."
И терпеливо молвил Иисус:
"- Богатству не обресть без сих троих
Господства - и вовек не удержать.
Сколь древних царств поверглось, помяни,
С высот несметной роскоши во прах!
А мудры, благи, доблестны мужи
Из праха подымались на престол:
Иевфай, и Гедеон, и тот овчар,
Потомки чьи на троне Иудейском 440
Державствовали и, утратив скиптр,
Опять его обрящут - и навек.
А меж язычников (зане Я чужд
Незнанью о свершенном на Земле
Всеместно) не почтенны ль имена:
Фабриций, Регул, Курций, Квинтий? Я
Чту сих мужей, что в скудости, в нужде
На велий подвиг шли, вполне презрев
Обильные дары из царских рук.
Чего же Мне, реки, недостает, 450
Дабы во схожей скудости свершить
Толикие, и вящие дела?
Богатство? - Попеченье для глупцов,
И бремя для премудрых - коль не клеть,
Где никнет мудрость, боле не стремясь
К деяниям, достойным похвалы.
Что, ежели презрел Я наравне
Богатства и венцы? Короны суть
Злаченые терновые венцы,
Даятели опасностей, забот, 460
Ночей бессонных, всяческих тревог;
Всех подданных ложатся бремена
Царю на рамена - посколь царит,
А честь его, и слава, и хвала -
Тягот раздельных общий вес нести.
Но кто собой владычит, обуздав
Стремленья, страхи, страсти - дважды царь;
И благомудр любой сего достигнет,
А не достигший - станет ли владыкой
Просторных стран и непокорных толп, 470
Коль государя несть в его душе,
Коль сам он - каждой страсти подлый раб?
Но весть народы истинным путем, -
Спасительным ученьем от греха
К познанью, почитанью Бога влечь -
Се царственный удел! Сим уловить
Возможно благороднейшую часть
Людскую - душу, ибо помыкать
Едиными телами - горький труд,
И государю доброму претит. 480
К тому же мнят: слагающий с чела
Венец - велик и славен, ибо в пыль
Венец метнуть - почетней, чем приять.
Богатство - прах; но ты речешь, оно
Дарует скиптр? А царствованье - плен,
От коего разумнее спастись."
Так молвил Божий Сын, и Враг застыл
На время, измышляя, что изречь,
Иль изобресть - и понял: довод слаб,
И вовсе не прельстителен предмет.
Но вскорости воспрял коварством Змий
В потоке примирительных словес:
"- Гляжу, Ты знаешь то, что лепо знать,
Речешь похвально, такожде творишь;
Ты деешь, как глаголешь, Твой глагол -
Глашатай сердца, сердце же Твое - 10
Благолюбивой мудрости сосуд.
Совета из Твоих искать бы уст
Народам и царям: как Аарон,
Воздевший Урим с Туммимом на грудь,
Вещал бы Ты, и был непогрешим,
Как он; а коль облекся б Ты в доспех
Военный, вняв призывам, и на брань
Отправился, не мог бы целый свет
Ни выдержать, ни выстоять в бою
С немногочисленным Твоим полком. 20
Почто же богоравный дар таить?
В безвестности, от мира схоронясь
В пустыне дикой, гоже ль мир лишать
Своих деяний дивных, а Себя
Всеместной славы? Токмо этой мздой
И надмеваем деятельный пыл
Чистейших духов, выспренних существ
Эфирных, кои чужды прочих благ,
Богатства и стяжания презрев,
И власть, и силу - Божеской опричь. 30
Ты - зрелый деньми, слишком зрелый: сын
Филиппа Македонского бысть млад,
Когда престолом Кира завладел,
И Азией; и юным Карфаген
Осилил Сципион; и млад Помпей,
Бив Митридата, заслужил триумф.
Но в зрелости, аще доспеет ум,
Не сякнет жажда славы, но растет.
Великий Цезарь, кем гордится мир,
Чем доле жил, тем боле вожделел 40
Ко славе, и скорбел, сколь долго жил
Бесславно... Впрочем, Ты не опоздал."
Спаситель же спокойно рек в ответ:
"- Ты побуждал Меня искать богатств
Престола ради, а престола - чтобы
Восславиться - но побуждал вотще.
Что слава, коль не суета молвы,
Не льстивая хвала народных толп?
А что народ, аще не жвачный скот,
Не смерды, что достойному хулы 50
Возносят гласом велиим хвалу?
Хвалу поют, не ведая, чему,
Не ведая, кому - другим вослед;
И сладко ли от сброда чтимым быть,
Молвою стать, осесть на языке
У черни, чья хула - уже хвала?
Хула - удел приверженцев добра.
А меж разумных, либо мудрецов
Не взвидишь славы - ибо круг их мал.
Но истинно восславишься, коль Бог, 60
Низзрив на Землю, праведнику рад
И весть о нем дарует в Небесах
Всем ангелам, и рукоплещет лик
Небесный; так восславлен бысть Иов
На Небесах и таче на Земле,
Когда - припоминай себе во стыд! -
Всевышний рек: "- Ты Моего раба
Иова зрил?" Дотоле ж был Иов
Безвестен меж людьми, что воздают
Почет глупцам и славу подлецам. 70
И ложно мыслят, будто воевать
Похвально вдаль и вширь, и выи гнуть
Народам - крыть убитыми поля,
Зорить за градом град. Каков герой! -
Избить, разграбить, сжечь, поработить,
В полон увесть иноплеменный люд,
Свободы много более достойный,
Чем одолевший враг, что по себе
Руины токмо всюду оставлял,
Ничтожа труд веков, - и се, надмен 80
Гордыней, возглашает: аз есмь бог,
Есмь избавитель, благодетель! Храм
Даруйте мне, восставьте мне алтарь!
Отец ему - Юпитер, либо Марс,
Покуда им заслуженная смерть
Не вскроет всяк порок, и всяку мразь,
Придя во сраме, иль от рук убийц.
А коль во славе кроется добро,
Ее куда почтеннее стяжать
Ни зол, ни разоренья не чиня: 90
В деяньях мирных, праведных трудах,
Во кротости, в умеренности. Вновь
Напомню, как с терпением святым
Твои гоненья перенес Иов
И славен стал в лета, покрыты мглой.
Сократ (а кто прославленней, чем он?),
Учивший правде, смерти обречен
По кривде бысть - и се, теперь живет
Известен паче многих ратоборцев.
Но деять славы ради, для нее 100
Страдать? От карфагенян Сципион
Италию разграбленную спас -
Прославлен подвиг, а не человек,
Искомой не отмеченный молвой.
И Мне ли славы суетной искать?
Взыскую Мя пославшего Отца
Восславить, возвестить, отколе есмь."
Лукавый же в ответ пробормотал:
"- Не мни пустою славу - сим Ты чужд
Великому Отцу, что ради славы 110
Творил, и токмо: всяческая тварь
Ему подвластна; скудны в Небесах
Казались гимны ангелов - земной
Он алчет славы, а хорош иль плох
Ее рекущий, мудр, иль не весьма -
Едино. Ведь не приношенья жертв,
Но славы жаждет - славу же рекут
Ему всеместно: эллин, иудей
И варвар - исключений семо несть;
И даже нам, врагам, рещи велит." 120
И ревностно Спаситель рек в ответ:
"- По праву! Ибо Словом даровал
Всем тварям бытие - не славы ради,
Но токмо благости, чтоб сообщать
Добро и благо всяческой душе
Свободно; и по праву ждет взамен
Хвалы и благодарности, сиречь
Простейшей, вящей, лучшей из наград -
Творца возможно ль отдарить иным?
А кто не благодарен, тот, гляди, 130
Хулой отплатит, ругань изрыгнет.
Лихая плата, мерзостная мзда
За все добро, за излиянье благ!
И человеку ль жаждать славы, коль
Он славе чужд, а сопричастен лишь
Бесславию, бесчестию, стыду?
Сполна дары Господни обретя,
Солгал, во преслушанье закоснел
И, высших благ лишась, присвоить мнит
Господне право славою сиять. 140
Но Бог толико благ и милосерд,
Что жаждущих восславить не себя,
Но Господа, Он сам возносит выспрь,
Во славу, во блаженство, в горний свет."
Так молвил Сын Господень, и опять
Смутился Враг, греховную вину
Свою припомнил - ибо встарь, взалкав
Безмерной славы, свергся в бездну бездн.
И все ж сыскал он тут коварный ход:
"- О славе, - рек он, - мы отринем спор; 150
Искать ли, презирать ли - Сам решай.
Но Ты царить рожден, Тебе сужден
Престол Давида, Твоего отца
По Материнским праотцам, а право
Твое - в деснице мощной: эта ль пясть
Вернет без боя взятое в бою?
Да, вся Обетованная Земля,
Стяжанье римлян, стонет под ярмом
Тиверия; наместники порой
Кощунствуют; порою Храм сквернят, 160
Порой Закон вседерзостно - верней,
Всемерзостно: кольми был Антиох
Разнуздан! Токмо царства не вернуть,
Аще в пустыню скрыться без борьбы.
Не тако Маккавей: исшел он впрямь
В пустыню - токмо бысть вооружен;
И над владыкой мощным брал он верх
Столь часто, что стяжал своей семье -
Жрецам! - венец, появ престол Давидов, -
А прежь того довлел им град Модин. 170
Не царствовать спеши - исполнить долг
Святой, поскольку Твой священный пыл
И долг - совместны: случай им даруй.
Но таче случай в них самих сокрыт:
Восставить отчий дом, освободить
Израиль от языческих оков;
Сим наивяще оправдаешь Ты
Пророков, предвещавших Твой приход
И царство бесконечное; воссядь
На трон! - и тем счастливей, чем скорей." 180
Спаситель же ему ответил так:
"- Все деять наилучше в должный час,
И время всякой вещи, рек Завет.
И если Мне Господь предначертал
Царить всевечно, то когда взойти
На царствие, Господь означит тож,
Понеже весть лета и времена.
И мог определить Он, что сперва
Вкушу от низкой доли, злой судьбы,
От горестей, напастей, от скорбей, 190
Насмешек, издевательств и насилий,
Страданий и лишений: да узрит
Господь, насколько Я неколебим
И терпелив; возмогший пострадать -
Возможет деять; наилучший царь -
Былой слуга усердный; справедлив
Искус великий, иже предпослал
Всевышний воцаренью Моему.
Но ты Меня стремишься водворить
На царство нескончаемое, хоть 200
В Моем восстанье - пагуба твоя,
В Моем величье - твой конечный крах?"
Рек Искуситель, внутренне смятен:
"- О, будь что будет! Если несть надежд
На Небеса вернуться - что ж терять?
Где нет надежды - исчезает страх.
И чаянье горчайших мук больней,
Чем ощущенье сих горчайших мук.
Последних мук я чаю: се приют,
Се гавань, се желанный мне покой, 210
Се благо, се конечная мета.
Моя вина - моя вина; мой грех -
Мой грех; они в себе осуждены:
Взойдешь на царство, или не взойдешь -
Казнят их; но к Тебе ль не воззову,
О Миротворец, коль обрящешь власть?
Сей кроткий взор и милосердый лик
Неумолимых молний не метнут
И, остудить пытаясь Отчий гнев
(А гнев Отца палит, что адский огнь), 220
Желанен будешь, как в июльский жар
Желанна тень бегущих облаков.
И, коль спешу к немыслимому злу,
Почто же медлишь во преддверьи благ
Неслыханных? Ведь лучшего царя
Не сыщется, чтоб осчастливить мир!
Иль временишь, в раздумья погружен -
Мета опасна, хоть и высока?
Не диво: человеческих пускай
Ты превзошел вершины совершенств, 230
Присущих иль дарованных, однако
Безвестно жил, домашний кров почти
Не покидая; Галилея - глушь,
А раз в году во Иерусалим
Ходить - не много сможешь наблюсти.
Ты мир не зрил во славе и красе
Империй, государей, их дворов -
Се опыта родник, лишь там постичь
Возможно к вящим подвигам пути.
Мудрейший, но безопытный всегда 240
Застенчив, робок - ибо новичок
(Обретший царство шел обресть ослят)
Младенчески неловок, боязлив.
Но я Тебя туда перенесу,
Где Ты воспрянешь, и насытишь зрак
Величием и пышностью держав:
Тебе, о Велемудрый, бросить взгляд
Единственный на царских суть наук
И тайн довлеет, чтобы с ними впредь
Елико можно лучше совладать." 250
При сем (по Божью произволу) взнес
Он Сына Божья на высокий кряж,
У чьей подошвы злачной вдаль и вширь
Окружностью пространною легла
Равнина; два потока из горы
Текли: один извилист бысть - и прям
Другой; они стремили розно бег,
Но морю сообща платили дань;
Меж ними же простерся щедрый край,
Где всякий злак возрос, и тяжкий грозд, 260
И где паслись несметные стада,
Где башни, храмы и дворцы столиц
Стремились к небесам; и бысть настоль
Обширен край, что там и сям пески
Безводные, бесплодные вмещал.
Диавол же держал такую речь:
"- Промчали славно: через холм и дол,
Чащобу, луг, поток, дворец и храм,
И сократили путь на много лиг.
Ассирию Ты зришь: ея пределы - 270
Аракс и Каспий, на востоке ж - Инд;
На западе - Евфрат, но рубежи
Ползут и дале. А на юг - залив
Лежит Персидский, тамо ж и пустынь
Заслон; вот Ниневия, и вкруг стен
Ея - три дня пути; владыка Нин
Столицу зиждил, а Салманассар
Царил там после - о его успехе
Скорбит Израиль и поднесь в плену;
А се разноязыкий Вавилон - 280
Он столь же стар, но вновь отстроен тем,
Кто, дважды внидя в Иерусалим,
Угнал Иуду и Давидов дом
В полон, пока не спас несчастных Кир -
Его Персеполь здесь, а Бактра - там;
Вон высятся забрала Экбатаны,
Вон Гекатомпил, гордый сотней врат;
Вон Сузы при Хоаспе, чья струя
Питье царей дарует, амбру. Вон
Труды эмафских иль парфянских рук, 290
Низибис пышный, он же Селевкия;
Вон Артаксата, вон и Ктезифон;
Легко отселе их объемлет взор.
Парфяне (коих несколько веков
Назад великий семо вел Арсак,
Их первый царь), изгнавшие владык
Антиохийских, ныне правят здесь.
Ты вовремя явился: взгляд метнешь
На мощь сию, зане парфянский царь
От Ктезифона шлет огромну рать 300
На скифов, чьи набеги - сущий бич
Для Согдианы; царь спешит помочь,
И выступил. Воззри ж издалека
На тысячи, грядущи в блеске лат:
У всякого колчан и лук стальной,
Равноужасный в битве и при бегстве -
Все конники, все грозны во седле;
Гляди, кольми воинствен этот строй:
Прямоугольник, полумесяц, клин."
И зрил Спаситель рати без числа, 310
Истекшие из врат, и шли войска
В кольчугах, на проворных скакунах -
В кольчугах тожде, не стеснявших прыти;
И гордо гарцевали седоки,
Краса и блеск премногих областей,
Соцветье всеотборнейших бойцов
От Маргианы - до Гирканских скал
Кавказа, и до иберийских круч;
От Атропатии, которой близ
Адиабена с Мидией, а к югу - 320
До Сузианы, где Вальсарский порт.
Спаситель зрил порядок боевой,
И како вспять метал он ливни стрел,
И наземь настигавший супостат
Летел, в погоне битву проиграв,
И блеск доспехов помрачала кровь.
У конников за каждою лукой
Для схватки рукопашной латник бысть;
Катились колесницы, и слоны
Стрелков несли, взрывая пыль; обоз 330
От заступов ломился и секир -
Дабы валить леса, холмы ровнять,
Иль насыпать, иль ставить крепкий мост
Над гордым током, будто класть ярем.
Шагали мул, верблюд и дромадер,
Влачившие орудия войны.
Мощь такову, и столь обширный стан
И Агрикан едва ль совокупил,
Когда Альбракку взялся осаждать -
Во ней же похититель Галлафрон 340
Скрыл Анжелику, Агрикана дщерь,
Что прочих дев затмила лепотой,
И всякий витязь ею бысть пленен,
Язычник и великий паладин, -
Такой же стан раскинулся вдали.
И Враг, воспряв, Спасителю изрек:
"- Уведай: семо блазнить не хочу
Тебя, ниже на маковке горы
Спасаю от невзгод. Услышь, заметь, 350
Почто сюда вознес Тебя, и столь
Обширный вид явил. Пускай Тебе
Пророк иль ангел царство предвещал -
Не деючи, как деял встарь Давид,
Не обретешь вовек его: рычаг
Потребен, чтоб пророчество сбылось;
Без рычага ж оно - пустейший звук.
Положим, на Давидов Ты престол
Взошел с согласья всех самаритян,
Всех иудеев - много ли надежд
Спокойно, долго править без препон 360
Меж двух врагов - как между двух огней, -
Парфян и римлян? Одного из них
След обезвредить - и начать с парфян
Советую: до сих недалеко,
И стоил сокрушительный набег
Недавешний свободы двум царям,
Гиркану с Антигоном - несмотря
На римский меч. Готов поревновать
Их усмиренья, токмо выбирай:
Завоеванье, или же союз? 370
Ты с ними обретешь, без них же - нет,
Рычаг единый, что Тебе, Наследник
Давидов, навсегда престол вернет:
Освобожденье братий, десяти
Колен, потомки коих и поднесь
В Габоре, средь мидийцев, суть рабы;
Иакова там десять сыновей,
Иосифовых - двое; яко встарь
Израиль из Египта Моисей
Извел, возможешь вызволить и Ты 380
Из рабства сих - наследие вернешь
Измученным собратьям, и тогда -
И лишь тогда, - воссядешь на престол
И от Египта до Евфратских вод
Царить возможешь, презирая Рим."
Спаситель же бесстрастно рек в ответ:
"- О, сколько всуе помавало рук
Непрочными орудьями войны:
Столь долго мастерить - и преломлять
Мгновенно! Ты явил Моим очам 390
И слуху много разностей; твердил
О битвах, ковах, о врагах-друзьях.
Сие угодно миру, но не Мне.
Рычаг искать, глаголешь? А не то
В пророчестве обрящется порок?
Глаголю паки: час Мой (сей же час
Твоим последним будет) не настал.
Когда ж настанет - Я ли не потщусь
Деяния вершить? И не прошу
Лукавого совета; бремена 400
Отрину боевые - и не сил,
Но слабостей людских они залог.
Моих собратий, десять сих колен,
Я вызволю, коль истинно хочу
Наследовать Давиду, скиптр его
Вознесть над главами израильтян.
Усердствуешь? Усердно ж ты соблюл
Израиль, и Давида, и престол,
Когда цареву гордость подущал
Народ исчесть - а в наказанье мор 410
Седмижды десять тысящ человек
Сгубил во три лишь дня! Кольми помог
Израилю, тольми поможешь Мне.
Плененные ж колена этот плен
Снискали сами, начисто отпав
От Бога: поклоняючись тельцам,
Богам Египта, и посем Ваалу,
Астарте - обретется ль истукан,
Пред коим сей не пресмыкался сброд?
И се, в поработившей их стране 420
Смирясь ничтоже, Богу не взмолясь
Праотческому, стали умирать
Без покаянья, и зачали род
Себе подобных, коих отличить
По обрезанью суетному лишь
От идольщиков можно бысть, и Бог
Был ими чтим с кумиром наравне.
И к древнему наследию отцов
Жестоковыйны, мерзостью горды
Вернулись бы не каясь, и кумир - 430
Вефильский? Данский? - с ними бы пришел.
Нет, пусть живут во скопище врагов,
Коль в капищах болваны им друзья.
Но в некий день, о коем Бог лишь весть,
Во имя Авраама воззовет
Господь и к ним, и двинет их домой -
Раскаявшихся, чистых - и поток
Разделится пред ними ассирийский,
Как Море Чермное и Иордан,
Когда к Обетованной шли Земле 440
Отцы их из Египта. Поручу
Их Провиденью Божью." - Тако Враг
Бесславно проиграл и этот спор.
И, новый проклиная неуспех,
Не ведал Искуситель, что изречь:
Обман открылся; дьявольских надежд
Поубыло - и такожде словес