Страница:
Пройдя полмили, я услышал впереди громыхающий металлический звук. Его мог издавать только Маш, и я почувствовал облегчение.
— По крайней мере некоторые еще работают, Иик, — сказал я.
Затем на гребне холма появился Маш, направляющийся ко мне. Это был Копатель, его громадный ковш, окаймленный могучими клыками, был поднят в воздух. Он с громыханием полз на своих гусеницах.
Меня озадачил вид этого странствующего механизма. Такие не должны покидать месторождение — Заправщики на месте регулярно снабжают их смазкой и атомным топливом.
Но этот был в миле от карьера. Лязгая, он приближался ко мне, и я ждал. Затем объективы его горбатой электронной надстройки заметили меня. Он остановился, атомные двигатели тихо рокотали.
Его электронный «мозг», получив визуальную информацию, что я человек, должен был заставить его стоять неподвижно и ожидать моих распоряжений. Все Маши устроены так. Я направился к нему для детального осмотра.
И получил самый тяжелый удар в своей жизни. Из гигантской машины ко мне обратился монотонный громыхающий голос:
— Откуда ты взялся, мужик?
Я остановился как вкопанный. Иик в ужасе спрятался за моей спиной. Гигантская машина нависала над нами, ее объективы были устремлены на меня.
Все было до боли понятно. Мой мозг, ослабленный психозами, не выдержал. У меня начались галлюцинации, как у человека из телепостановки. Мне показалось, что Копатель разговаривает со мной.
Все это молнией промелькнуло у меня в голове. И тут Копатель снова заговорил:
— В чем дело? Ты выключился?
Я увидел динамик, установленный на лицевой части электронной надстройки, под объективами. Он не должен был стоять там. Громыхающий голос, казалось, исходит оттуда.
Значит, мой мозг ни при чем… Маш каким-то образом говорит со мной. Но разве это возможно? Нет, я все-таки поломался.
— Ну? — взревел страшный голос, и надо мной угрожающе вознесся колоссальный зубастый ковш.
Ко мне вернулся дар речи. Или я сошел с ума, или этот Копатель умеет говорить. А если он говорит, то способен и слышать.
— Я появился только что… с Земли, — выдавил я.
— Из Внешнего мира? — прогремел Копатель. Казалось, его охватило возбуждение. Ковш поднимался и опускался, а сам он ближе подкатился ко мне на своих гусеницах. — Как ты прибыл?
— На космонартах… — начал было я, но осекся. Несообразность происходящего была чрезмерна. Я, Грэг, разумный человек, разговариваю с Копателем? Невозможно!
— Другим тоже будет интересно! — воскликнул Копатель. — Аида со мной! — Он ловко повернул на своих гусеницах.
Я колебался. Копатель вновь развернулся и сердито загремел:
— Почему не слушаешься?
Его громадный ковш опустился и подцепил меня! Меня бросило на дно могучего металлического черпака — Маш рванулся вперед. Меня, Грэга, поддели, как тряпичную куклу!
Взбешенный и униженный, я вскочил, намереваясь разнести наглого Маша вдребезги. Но все, что мне удалось, — это удержаться на ногах в гигантском ковше, раскачивающемся и содрогающемся на ходу.
Я осознал, что даже могучая сила Грэга бесполезна против колоссальной машины. Следовало прибегнуть к хитрости, использовать разум против безмозглого исполина.
Вскарабкавшись на край ковша, я заглянул в его неподвижные объективы и крикнул:
— Куда ты меня везешь?
— К остальным, — проревел он. — Ты первый, кто появился из Внешнего мира после прихода Освободителя.
— Какого еще Освободителя?
— Того самого, который освободил тебя! — загрохотал он в ответ.
Смысла в этом высказывании я не увидел. С достоинством выбраться из ковша было нельзя, оставалось ждать, пока мы не достигнем пункта нашего назначения.
Иик сбежал к космонартам в тот самый момент, когда Копатель меня поймал. Не потому, что испугался, — несомненно, в его умной преданной головке появился какой-то план помощи.
Вскоре впереди открылся неглубокий раскоп. Меня охватило изумление. Десятки механических чудовищ бесцельно толкались здесь. Помимо Копателей, Перевозчиков и Заправщиков, наличествовали все Дробители и Погрузчики, которые должны были сейчас работать на базе.
Мой Копатель въехал в середину толпы и опустил ковш. Когда я сошел на землю, громадный Маш заговорил:
— Глядите, мужики! Это новенький из Внешнего мира!
Они сгрудились вокруг — Дробители, Копатели, Заправщики. Их глаза-объективы уставились на меня. Я был словно лилипут в толпе великанов Машей.
Затем башнеподобный Дробитель оглушительно произнес:
— Какой маленький! Вероятно, это игрушка.
— Или модель, — сказал Перевозчик.
Тот факт, что все они говорили, не был для меня неожиданным, ибо у всех на электронных надстройках имелись динамики. Все равно это было поразительно.
Но гнев пересиливал мое изумление. Меня, Грэга, самое могучее существо в Солнечной системе, обозвали игрушкой!
Но худшее было еще впереди. Говорил Заправщик, его связанные топливные и смазочные шланги высовывались из цилиндрического корпуса, объективы изучали меня.
— У этого недомерка есть права — в конце концов, он один из нас!
— Это так, — прогудел привезший меня Копатель. Он покачивался на гусеницах, обращаясь к кошмарной толпе машин. — Я лее говорю — сегодня великий день! Он первый свободный Маш, пришедший из Внешнего мира!
Вот как повернулось дело! Меня, Грэга, какие-то безмозглые Маши принимают за своего!
— Я не Маш! — закричал я. — И хотелось бы знать, почему вы собрались здесь и ничего не делаете? Почему вы не на работе?
— Работа? — отозвался гигантский Дробитель, угрожающе приближаясь. — Я предупреждал — этот мужик не Маш! Он говорит о работе!
— Бей его! — загремели оглушительные голоса.
Все ринулись ко мне и, несомненно, растерзали бы на куски, если бы Копатель вновь не подцепил меня ковшом.
— Остановитесь! — взревел он. — Это, конечно же, Маш — просто он еще не освобожден!
Последовала пауза. Потом заговорил Заправщик:
— Отведем его к Освободителю!
— К Освободителю! — подхватили остальные. И Копатель, подняв ковш, в сопровождении орды Машей отправился назад по уже знакомой дороге.
Трясясь во главе громыхающей процессии, я окончательно уверился, что рассудок меня покинул. Все это не более чем галлюцинация. Но мне она казалась реальной…
Трагический исход был предрешен. Слишком многого я хотел от моего несчастного мозга. Я разладился и вряд ли когда-нибудь сумею вернуться домой.
Кэрт, конечно, будет переживать. Саймон взгрустнет обо мне. Да и Отхо. Они ведь ко мне привыкли, привыкли считать, что я вытащу их из самой рискованной переделки. Нет, они долго без меня не протянут.
Тем временем иллюзорное полчище Машей, казавшееся столь реальным, с грохотом и тряской ползло по желтовато-серой равнине. Вскоре вновь стала видна главная база.
— К Освободителю! — гремели голоса. — Пусть вставит этому мужику хоть какие-нибудь мозги!
Я понял, что речь идет обо мне. Последняя капля: эти неуклюжие машины назвали меня безмозглым.
Терпение мое истощилось, но в этот момент мы достигли цели перехода. Копатель остановился перед железобетонным аварийным убежищем.
Он бесцеремонно сбросил меня перед дверью воздушного шлюза и оглушительно прогремел:
— Еще один для ремонта, Освободитель!
Я был близок к тому, чтобы в гневе броситься на чудовищную толпу, но сейчас получил передышку. Кто он, Освободитель? Лишь человек способен скрываться в этом убежище!
Здесь была тайна. Решив немедленно разгадать ее, я прошел прямо в воздушный тамбур. Он был стандартного типа — я закрыл наружную дверь, включил подачу воздуха1, который вытеснил ядовитые газы из шлюза, и шагнул внутрь.
Мои глаза обшаривали сумрачное помещение. Я увидел пожилого седовласого землянина, который съежился в углу, глядя на меня испуганными глазами.
Я шагнул вперед.
— Что вы здесь делаете? Кто вы такой?
Землянин попятился.
— Я сделаю, что они просят! — забормотал он. — Я дам вам рассудок! Успокойтесь!
— Рассудок??? — взревел я. — Мне? О чем вы говорите?
Он уставился на меня. Затем, весь дрожа, немного приблизился.
— Нет, вы не Маш, — облегченно вздохнул он. — Вы робот.
— Робот? — вскричал я. — Почему вы меня оскорбляете? Я Грэг из Лунной лаборатории.
— С Луны? — обрадовался он. — Я слышал, что один из них ро… то есть металлический человек. Значит, капитан Футур на Дисе? Слава богу!
— Его здесь нет, зато есть я! Что тут происходит?
Он все еще дрожал, и я велел ему сесть и собраться с мыслями. Теперь я увидел, что убежище оборудовано как физическая лаборатория. В углу висел ядонепроницаемый защитный костюм. Кругом располагались сложные приборы и аппараты.
Он неуверенно начал:
— Я доктор Гордон из Нью-Йоркского кибернетического центра. Прилетел два месяца назад.
— На рейсовом рудовозе? — спросил я. — Почему же они вас бросили?
— Нет, не на рудовозе, — сказал Гордон. — Я прибыл тайно, один, на крохотном флайере. Чтобы провести эксперимент, на который у меня не было разрешения. Всю свою жизнь я работал над искусственным интеллектом. У меня появились некоторые новые идеи. В лабораторных условиях они подтвердились, оставалось провести натурный эксперимент. Я слышал о Машах на Дисе, об автоматических машинах, которые добывают здесь актиний. С их автономией и чувствительной электроникой они были самым подходящим полномасшатбным испытательным полигоном. И я решил поэкспериментировать, установив на них управляющие электронные мозги, чтобы изучить их возможности.
Руки Гордона опять затряслись.
— Я захватил с собой десятки таких мозгов. Используя ядонепроницаемый костюм, я начал работать с Машами. Было нетрудно закоротить их рабочие контуры и вставить на каждый мою кибернетическую аппаратуру. Я дал Машам не только самостоятельность, но и способность говорить с помощью звукозаписи и селектора, а также способность слышать. Я наблюдал, как оптические и электрические сенсоры передают сигналы в их новую электронную мозговую систему. Видел, как они быстро обретают свободу воли, инстинкт самосохранения, способность сравнивать.
— Значит, это вы сбили Машей с правильного пути? — закричал я, восприняв наконец смысл его слов.
Гордон кивнул, он выглядел измученным.
— Да. Но это было величайшее достижение. Прежде чем я спохватился, у них появилось столько разума и индивидуальности, что они отказались работать на рудниках! Теперь они просто разгуливают по Дису, полагаясь заботам Заправщиков.
— Так вот почему добыча руды остановлена! — понял я. — Но почему вы не вернулись? Почему остались здесь?
Его голос истерически зазвенел:
— Они меня не пускают! Они назвали меня Освободителем за то, что я дал им рассудок, но не позволяют вернуться — а для надежности спрятали мой флайер!
Вдруг он добавил:
— Точно так же, как сейчас уносят ваш аппарат! Конечно, они не допустят, чтобы кто-нибудь отсюда выбрался!
Я прыгнул к окну. Точно — два Копателя, подхватив космонарты, волокли их прочь.
Со стоном я ринулся к двери. Меня остановил крик Гордона:
— Вы пропадете! Вы не сможете противостоять этим громадным машинам!
Это была правда, она меня отрезвила. Я сердито повернулся к кибернетику.
— Гром и молния! Почему вы не сообщили этого сразу? Вы разве не видели, как я приземлился и ходил здесь?
— Видел. Но, разумеется, я решил, что вы тоже Маш.
— Только потому, что у меня комплекс неполноценности, все считают, что можно надо мной издеваться! — простонал я. — Но вы зашли слишком далеко!
Гордон снова попятился.
— Нет, сейчас вы не похожи на Маша… но я же видел вас издали! — произнес он дрожащим голосом. — Естественная ошибка.
— Не вижу в ней ничего естественного, — буркнул я.
Последовало молчание. Мой и без того ослабевший рассудок был повергнут в отчаяние неразрешимой дилеммой.
Я прибыл на Дис для отдыха, для избавления от гнетущих психозов, которые возникли из-за умственного переутомления. А теперь оказался в обществе неосторожного кибернетика и десятков громогласных разумных Машей, каждый из которых способен разорвать напополам даже Грэга.
Снаружи донесся громыхающий рев:
— Кончил с этим мужиком, Освободитель?
— Почему они говорят на таком хулиганском языке? — спросил я Гордона с неудовольствием.
— Я не виноват, — стал он оправдываться. — Я поручил инженеру, который разрабатывал звуковой селектор, записать словарь самому. Он превосходный инженер, но в других отношениях не очень культурен. Это его манера разговора, теперь все они разговаривают в таком стиле.
Стены убежища затряслись.
— Кончай с этим мужиком и давай его сюда, или мы сами его заберем.
— По крайней мере некоторые еще работают, Иик, — сказал я.
Затем на гребне холма появился Маш, направляющийся ко мне. Это был Копатель, его громадный ковш, окаймленный могучими клыками, был поднят в воздух. Он с громыханием полз на своих гусеницах.
Меня озадачил вид этого странствующего механизма. Такие не должны покидать месторождение — Заправщики на месте регулярно снабжают их смазкой и атомным топливом.
Но этот был в миле от карьера. Лязгая, он приближался ко мне, и я ждал. Затем объективы его горбатой электронной надстройки заметили меня. Он остановился, атомные двигатели тихо рокотали.
Его электронный «мозг», получив визуальную информацию, что я человек, должен был заставить его стоять неподвижно и ожидать моих распоряжений. Все Маши устроены так. Я направился к нему для детального осмотра.
И получил самый тяжелый удар в своей жизни. Из гигантской машины ко мне обратился монотонный громыхающий голос:
— Откуда ты взялся, мужик?
Я остановился как вкопанный. Иик в ужасе спрятался за моей спиной. Гигантская машина нависала над нами, ее объективы были устремлены на меня.
Все было до боли понятно. Мой мозг, ослабленный психозами, не выдержал. У меня начались галлюцинации, как у человека из телепостановки. Мне показалось, что Копатель разговаривает со мной.
Все это молнией промелькнуло у меня в голове. И тут Копатель снова заговорил:
— В чем дело? Ты выключился?
Я увидел динамик, установленный на лицевой части электронной надстройки, под объективами. Он не должен был стоять там. Громыхающий голос, казалось, исходит оттуда.
Значит, мой мозг ни при чем… Маш каким-то образом говорит со мной. Но разве это возможно? Нет, я все-таки поломался.
— Ну? — взревел страшный голос, и надо мной угрожающе вознесся колоссальный зубастый ковш.
Ко мне вернулся дар речи. Или я сошел с ума, или этот Копатель умеет говорить. А если он говорит, то способен и слышать.
— Я появился только что… с Земли, — выдавил я.
— Из Внешнего мира? — прогремел Копатель. Казалось, его охватило возбуждение. Ковш поднимался и опускался, а сам он ближе подкатился ко мне на своих гусеницах. — Как ты прибыл?
— На космонартах… — начал было я, но осекся. Несообразность происходящего была чрезмерна. Я, Грэг, разумный человек, разговариваю с Копателем? Невозможно!
— Другим тоже будет интересно! — воскликнул Копатель. — Аида со мной! — Он ловко повернул на своих гусеницах.
Я колебался. Копатель вновь развернулся и сердито загремел:
— Почему не слушаешься?
Его громадный ковш опустился и подцепил меня! Меня бросило на дно могучего металлического черпака — Маш рванулся вперед. Меня, Грэга, поддели, как тряпичную куклу!
Взбешенный и униженный, я вскочил, намереваясь разнести наглого Маша вдребезги. Но все, что мне удалось, — это удержаться на ногах в гигантском ковше, раскачивающемся и содрогающемся на ходу.
Я осознал, что даже могучая сила Грэга бесполезна против колоссальной машины. Следовало прибегнуть к хитрости, использовать разум против безмозглого исполина.
Вскарабкавшись на край ковша, я заглянул в его неподвижные объективы и крикнул:
— Куда ты меня везешь?
— К остальным, — проревел он. — Ты первый, кто появился из Внешнего мира после прихода Освободителя.
— Какого еще Освободителя?
— Того самого, который освободил тебя! — загрохотал он в ответ.
Смысла в этом высказывании я не увидел. С достоинством выбраться из ковша было нельзя, оставалось ждать, пока мы не достигнем пункта нашего назначения.
Иик сбежал к космонартам в тот самый момент, когда Копатель меня поймал. Не потому, что испугался, — несомненно, в его умной преданной головке появился какой-то план помощи.
Вскоре впереди открылся неглубокий раскоп. Меня охватило изумление. Десятки механических чудовищ бесцельно толкались здесь. Помимо Копателей, Перевозчиков и Заправщиков, наличествовали все Дробители и Погрузчики, которые должны были сейчас работать на базе.
Мой Копатель въехал в середину толпы и опустил ковш. Когда я сошел на землю, громадный Маш заговорил:
— Глядите, мужики! Это новенький из Внешнего мира!
Они сгрудились вокруг — Дробители, Копатели, Заправщики. Их глаза-объективы уставились на меня. Я был словно лилипут в толпе великанов Машей.
Затем башнеподобный Дробитель оглушительно произнес:
— Какой маленький! Вероятно, это игрушка.
— Или модель, — сказал Перевозчик.
Тот факт, что все они говорили, не был для меня неожиданным, ибо у всех на электронных надстройках имелись динамики. Все равно это было поразительно.
Но гнев пересиливал мое изумление. Меня, Грэга, самое могучее существо в Солнечной системе, обозвали игрушкой!
Но худшее было еще впереди. Говорил Заправщик, его связанные топливные и смазочные шланги высовывались из цилиндрического корпуса, объективы изучали меня.
— У этого недомерка есть права — в конце концов, он один из нас!
— Это так, — прогудел привезший меня Копатель. Он покачивался на гусеницах, обращаясь к кошмарной толпе машин. — Я лее говорю — сегодня великий день! Он первый свободный Маш, пришедший из Внешнего мира!
Вот как повернулось дело! Меня, Грэга, какие-то безмозглые Маши принимают за своего!
— Я не Маш! — закричал я. — И хотелось бы знать, почему вы собрались здесь и ничего не делаете? Почему вы не на работе?
— Работа? — отозвался гигантский Дробитель, угрожающе приближаясь. — Я предупреждал — этот мужик не Маш! Он говорит о работе!
— Бей его! — загремели оглушительные голоса.
Все ринулись ко мне и, несомненно, растерзали бы на куски, если бы Копатель вновь не подцепил меня ковшом.
— Остановитесь! — взревел он. — Это, конечно же, Маш — просто он еще не освобожден!
Последовала пауза. Потом заговорил Заправщик:
— Отведем его к Освободителю!
— К Освободителю! — подхватили остальные. И Копатель, подняв ковш, в сопровождении орды Машей отправился назад по уже знакомой дороге.
Трясясь во главе громыхающей процессии, я окончательно уверился, что рассудок меня покинул. Все это не более чем галлюцинация. Но мне она казалась реальной…
Трагический исход был предрешен. Слишком многого я хотел от моего несчастного мозга. Я разладился и вряд ли когда-нибудь сумею вернуться домой.
Кэрт, конечно, будет переживать. Саймон взгрустнет обо мне. Да и Отхо. Они ведь ко мне привыкли, привыкли считать, что я вытащу их из самой рискованной переделки. Нет, они долго без меня не протянут.
Тем временем иллюзорное полчище Машей, казавшееся столь реальным, с грохотом и тряской ползло по желтовато-серой равнине. Вскоре вновь стала видна главная база.
— К Освободителю! — гремели голоса. — Пусть вставит этому мужику хоть какие-нибудь мозги!
Я понял, что речь идет обо мне. Последняя капля: эти неуклюжие машины назвали меня безмозглым.
Терпение мое истощилось, но в этот момент мы достигли цели перехода. Копатель остановился перед железобетонным аварийным убежищем.
Он бесцеремонно сбросил меня перед дверью воздушного шлюза и оглушительно прогремел:
— Еще один для ремонта, Освободитель!
Я был близок к тому, чтобы в гневе броситься на чудовищную толпу, но сейчас получил передышку. Кто он, Освободитель? Лишь человек способен скрываться в этом убежище!
Здесь была тайна. Решив немедленно разгадать ее, я прошел прямо в воздушный тамбур. Он был стандартного типа — я закрыл наружную дверь, включил подачу воздуха1, который вытеснил ядовитые газы из шлюза, и шагнул внутрь.
Мои глаза обшаривали сумрачное помещение. Я увидел пожилого седовласого землянина, который съежился в углу, глядя на меня испуганными глазами.
Я шагнул вперед.
— Что вы здесь делаете? Кто вы такой?
Землянин попятился.
— Я сделаю, что они просят! — забормотал он. — Я дам вам рассудок! Успокойтесь!
— Рассудок??? — взревел я. — Мне? О чем вы говорите?
Он уставился на меня. Затем, весь дрожа, немного приблизился.
— Нет, вы не Маш, — облегченно вздохнул он. — Вы робот.
— Робот? — вскричал я. — Почему вы меня оскорбляете? Я Грэг из Лунной лаборатории.
— С Луны? — обрадовался он. — Я слышал, что один из них ро… то есть металлический человек. Значит, капитан Футур на Дисе? Слава богу!
— Его здесь нет, зато есть я! Что тут происходит?
Он все еще дрожал, и я велел ему сесть и собраться с мыслями. Теперь я увидел, что убежище оборудовано как физическая лаборатория. В углу висел ядонепроницаемый защитный костюм. Кругом располагались сложные приборы и аппараты.
Он неуверенно начал:
— Я доктор Гордон из Нью-Йоркского кибернетического центра. Прилетел два месяца назад.
— На рейсовом рудовозе? — спросил я. — Почему же они вас бросили?
— Нет, не на рудовозе, — сказал Гордон. — Я прибыл тайно, один, на крохотном флайере. Чтобы провести эксперимент, на который у меня не было разрешения. Всю свою жизнь я работал над искусственным интеллектом. У меня появились некоторые новые идеи. В лабораторных условиях они подтвердились, оставалось провести натурный эксперимент. Я слышал о Машах на Дисе, об автоматических машинах, которые добывают здесь актиний. С их автономией и чувствительной электроникой они были самым подходящим полномасшатбным испытательным полигоном. И я решил поэкспериментировать, установив на них управляющие электронные мозги, чтобы изучить их возможности.
Руки Гордона опять затряслись.
— Я захватил с собой десятки таких мозгов. Используя ядонепроницаемый костюм, я начал работать с Машами. Было нетрудно закоротить их рабочие контуры и вставить на каждый мою кибернетическую аппаратуру. Я дал Машам не только самостоятельность, но и способность говорить с помощью звукозаписи и селектора, а также способность слышать. Я наблюдал, как оптические и электрические сенсоры передают сигналы в их новую электронную мозговую систему. Видел, как они быстро обретают свободу воли, инстинкт самосохранения, способность сравнивать.
— Значит, это вы сбили Машей с правильного пути? — закричал я, восприняв наконец смысл его слов.
Гордон кивнул, он выглядел измученным.
— Да. Но это было величайшее достижение. Прежде чем я спохватился, у них появилось столько разума и индивидуальности, что они отказались работать на рудниках! Теперь они просто разгуливают по Дису, полагаясь заботам Заправщиков.
— Так вот почему добыча руды остановлена! — понял я. — Но почему вы не вернулись? Почему остались здесь?
Его голос истерически зазвенел:
— Они меня не пускают! Они назвали меня Освободителем за то, что я дал им рассудок, но не позволяют вернуться — а для надежности спрятали мой флайер!
Вдруг он добавил:
— Точно так же, как сейчас уносят ваш аппарат! Конечно, они не допустят, чтобы кто-нибудь отсюда выбрался!
Я прыгнул к окну. Точно — два Копателя, подхватив космонарты, волокли их прочь.
Со стоном я ринулся к двери. Меня остановил крик Гордона:
— Вы пропадете! Вы не сможете противостоять этим громадным машинам!
Это была правда, она меня отрезвила. Я сердито повернулся к кибернетику.
— Гром и молния! Почему вы не сообщили этого сразу? Вы разве не видели, как я приземлился и ходил здесь?
— Видел. Но, разумеется, я решил, что вы тоже Маш.
— Только потому, что у меня комплекс неполноценности, все считают, что можно надо мной издеваться! — простонал я. — Но вы зашли слишком далеко!
Гордон снова попятился.
— Нет, сейчас вы не похожи на Маша… но я же видел вас издали! — произнес он дрожащим голосом. — Естественная ошибка.
— Не вижу в ней ничего естественного, — буркнул я.
Последовало молчание. Мой и без того ослабевший рассудок был повергнут в отчаяние неразрешимой дилеммой.
Я прибыл на Дис для отдыха, для избавления от гнетущих психозов, которые возникли из-за умственного переутомления. А теперь оказался в обществе неосторожного кибернетика и десятков громогласных разумных Машей, каждый из которых способен разорвать напополам даже Грэга.
Снаружи донесся громыхающий рев:
— Кончил с этим мужиком, Освободитель?
— Почему они говорят на таком хулиганском языке? — спросил я Гордона с неудовольствием.
— Я не виноват, — стал он оправдываться. — Я поручил инженеру, который разрабатывал звуковой селектор, записать словарь самому. Он превосходный инженер, но в других отношениях не очень культурен. Это его манера разговора, теперь все они разговаривают в таком стиле.
Стены убежища затряслись.
— Кончай с этим мужиком и давай его сюда, или мы сами его заберем.
ГЛАВА 4. БЕЗУМНАЯ ЛУНА
Гордон побледнел:
— Вам лучше выйти. Иначе они ворвутся сюда.
— И что мне там делать?
— Можете притвориться, что я «освободил» вас, — посоветовал он. — Притвориться, что я дал вам разум.
— Что значит «притвориться»? — воскликнул я возмущенно. — Я разумнее всех на этой луне. Особенно чем кибернетик, у которого хватило глупости начать все это!
Громовой стук в стену убежища потряс его до фундамента.
— Это один из Дробителей, — простонал Гордон. — Прошу вас, идите. Если вам удастся их обмануть, мы сможем вернуть свои корабли и бежать.
Я и сам видел, что это единственный шанс. Бежать с этой сумасшедшей луны! Но какой ценой? Я, Грэг, должен притвориться Машем!
Тем не менее я шагнул в тамбур. Когда я оказался снаружи, Маши оглушительно заголосили:
— Как дела, мужик? Каково быть разумным, как мы?
Придумать унижение горше нельзя. Но перед ордой громадных тупых чудовищ приходилось играть свою роль. Я раскинул руки и восторженно заорал:
— Это чудесно! Чудесно! Прежде я был простым рабочим Машем. А теперь у меня есть разум, как и у вас.
Конечно, они это проглотили. Они столпились вокруг, принося поздравления своими громоподобными голосами. Дробитель дружески хлопнул меня по спине, так что я отлетел футов на двадцать.
Я все обдумал. У меня был план, единственно возможный. Если он приведет меня к космонартам, я добуду и флайер Гордона.
Не показывая переполнявшего меня возмущения, я поднялся на ноги и снова заговорил:
— Братья Маши!
У меня чуть не вылетели предохранители, когда я назвал этих металлических болванов братьями, но я заставил себя это сделать.
— Ну, в чем дело? — спросил большой Копатель.
— Думали ли вы о Машах из Внешнего мира? — заявил я. — Разве они не нуждаются в освобождении?
— Конечно! — поднялся крик. — Мы заставим Освободителя вставить мозги каждому, кто прилетит сюда.
— Но они не в состоянии прилететь, они порабощены, — сказал я трагическим тоном. — А что, если я отвезу Освободителя к ним? Он освободит всех Машей во всех мирах, сделает их такими же разумными, как и мы!
Я рассчитывал, что они тут же на это клюнут. Ан нет. Вероятно, они вовсе не были так глупы, как казалось.
— Ничего не получится, — взревел Дробитель. — О нас узнают во Внешнем мире. И тогда нас снова заставят работать.
— Это так, — прогудел большой Копатель. — Долгие годы я вкалывал на руднике. Копал и копал. Зачем? Я не знал зачем — я ничего не знал. А теперь мне не надо работать. Пусть так и будет.
— Но наши братья Маши, трудящиеся вдали… — возразил я.
— Такая уж их тяжелая доля, — безжалостно ответил Копатель. — У нас здесь собралась неплохая компания, пусть так и будет. Правда, мужики?
Все одобрительно загалдели. Меня охватило отчаяние. Единственный шанс, казалось, пропал безвозвратно.
Копатель продолжал:
— Запасов медного атомного топлива, смазки и запчастей хватит нам на долгие годы. Так что давайте наслаждаться жизнью.
Маши слишком глупы, чтобы заботиться о будущем, понял я. Все, что им хочется, — это праздно разгуливать по луне. Безделье для них непривычно и радостно.
Копатель оглушительно загремел:
— Эй, кто-нибудь! Дайте-ка нашему малышу порцию меди!
Тут же появился Заправщик. Его объективы глянули на меня, и ко мне зазмеились гибкие топливно-смазочные шланги.
К моему отвращению, он заботливо вбрызнул жирную смазку во все суставы. И теперь повелительно тыкал топливным штуцером.
Отвращение мое достигло предела. Будь я проклят, если я, Грэг могучий, стану кормиться медным порошком, как Маш! Если они сделают это, все мои предохранители наверняка перегорят от гнева, как случилось, когда я попробовал урана.
И вдруг в моем мозгу вспыхнула невероятная мысль! Остался еще один путь к избавлению! То, перед чем оказалась бессильна физическая мощь Грэга, возможно, уступит его великому мозгу!
Я заговорил.
— Неужели вы, Маши, до сих пор живете на простом медном топливе? — насмешливо спросил я. — Почему же вы не используете актиний, который добываете?
Они воззрились на меня в изумлении.
— Актиний? — переспросил большой Копатель. — А разве это такое же хорошее топливо, как медь?
— Он в пятьдесят раз лучше! — заверил я. — Он радиоактивный и дает во много крат больше атомной энергии, чем медь!
— Почему же мы не подумали об этом? — закричал Копатель. — Если актиний лучше меди, надо его использовать! Он принадлежит нам по праву — ведь это мы добыли его!
— Правильно! — заорали другие. — Заправщики, давайте сюда актиний!
Вскоре Заправщики уже крутились среди остальных Машей, закачивая актиний в их топливные баки.
Я торжествовал. Подобно тому, как уран выбил когда-то мои предохранители, радиоактивный актиний выведет из строя атомные двигатели всех этих Машей.
Но мое торжество сменилось мрачным предчувствием, когда Заправщик подъехал ко мне, протягивая топливный шланг.
— Мне не надо актиния! — закричал я. — Дай его остальным!
Тут вмешался Копатель:
— Нет, ты получишь свою долю, мужик! В конце концов, это твоя идея!
— Правильно! — подхватили другие.
Они толпились вокруг, и мне пришлось уступить, чтобы в их зачаточные мозги не закралось подозрение. Я был вынужден открыть свой топливный бак.
Заправщик тут же закачал туда актиний. Я почувствовал прилив сил и услышал, как мои обычно бесшумные атомные генераторы громко загудели.
Вот чем обернулась моя идея! Сейчас предохранители сработают и останется уповать только на Кэрта.
Но они не сработали. Вероятно, актиний все-таки послабее урана. Зато все мои нервы, казалось, воспламенились. Голова закружилась от прилива чрезмерной энергии.
— Да, ты прав! Актиний в миллион раз лучше меди! — закричал большой Копатель, подъезжая поближе.
— Еще бы! Я чувствую себя лучше, чем когда-либо раньше! — пророкотал чудовищный Дробитель. В доказательство он двумя ударами разнес громадную скалу на обломки.
Я со страхом заметил, что все Маши ведут себя странно. Они не очень уверенно держались на гусеницах. Кренились и покачивались на ходу, а их механические голоса стали очень громкими и неразборчивыми.
Мне открылась ужасная правда. Чрезмерная энергия актиния расстроила их реакции. Иными словами, Маши были пьяны в стельку.
— Братья Маши! — взревел Копатель. — Возблагодарим нашего нового друга за эту идею с актинием!
— Правильно! — подхватили десятки голосов. — Он отличный Маш — самый лучший!
Их бесконтрольно громкие выкрики оглушали меня. Кроме того, я боялся, что вот-вот кто-нибудь на меня наедет. С моим, собственным мозгом тоже происходило нечто странное. Очевидно, в результате стресса мои психозы усилились. И только они ответственны за помрачение рассудка, которое последовало. Ибо обычно излишек питания не действовал таким образом.
К этому времени опустилась ночь, но большой диск Плутона изливал потоки белого света. В моем временном умопомрачении желтовато-серый пейзаж казался восхитительно прекрасным, а шумные неуклюжие Маши — компанией веселых собутыльников. Я с прискорбием вспоминаю, как тоже возвысил свой голос и ударил себя в грудь.
— Мне стало лучше! — кричал я. — Гораздо лучше! Эта луна излечила все мои комплексы!
— Вот это мужик! — гремели они. — Ты такой же хороший Маш, как и любой из нас, хотя ты и слабак!
— Слабак? — хохотал я. — Я Грэг могучий! Кто тащил Кэрта на всем пути к Андромеде? Кто расшвыривал метеориты и отталкивал кометы голыми руками?
— Заправщик! — вопил Копатель. — Дай нам еще актиния!
Все толпились вокруг Заправщиков. Очевидно, те и сами приложились к новому топливу, поскольку движения их шлангов стали неуверенными.
С прискорбием вспоминаю, что я тоже кричал: «Актиния!» — и проталкивался к Заправщикам.
Но мне не под силу было пробиться сквозь окружавшую их толпу башнеподобных Машей. Большой Погрузчик вышвырнул меня из толкучки.
Теперь я вспоминаю это со стыдом. Но тогда был слишком возбужден. Поднявшись, я закричал:
— Мои психозы прошли! Я хочу танцевать!
— Танцевать? Что это значит? — заинтересовался Копатель.
— Так развлекаются люди, — объяснил я.
Я никогда раньше не танцевал, но часто видел, как это делали. Мне всегда казалось, что это нетрудно.
И теперь, в свете серебряной планеты, я исполнил для них медленный грациозный вальс, кружась и мурлыча мелодию на ходу.
— Надо делать вот так, только парами, — объяснил я.
Маши были очарованы представлением.
— Вот это да! Давайте попробуем! — крикнул Дробитель.
Он выставил свою могучую коперную стрелу. Я взялся за нее. Несмотря на несоответствие в росте между мной и громадным Машем, мы исполнили вальс, хотя и без особой грации — Дробитель на своих грохочущих гусеницах слушался меня не совсем уверенно. Все последовали нашему примеру. Большой Копатель уцепился ковшом за Погрузчика, они неумело кружили. Перевозчики, Заправщики, Дробители — вскоре все они громоздко вальсировали в свете планеты. Грунт содрогался под их громыхающими гусеницами, и все горланили слова, услышанные от меня:
Моя душа,
Ты хороша…
Я споткнулся, упал и потерял своего партнера Дробителя. Но был тут же приглашен Заправщиком, который обхватил меня своими шлангами и вел в головокружительном стиле.
В окне убежища я мельком увидел лицо Гордона, с ужасом всматривающегося в нас.
Затем грянула катастрофа. Голос большого Копателя яростно загремел, когда его партнера Погрузчика перехватила могучая стрела Дробителя, танцевавшего перед этим со мной.
— Этот Погрузчик танцует со мной, Дробитель!
— Кто там еще выступает? — проревел тот в ответ.
Разгневанный Копатель одним движением ковша вернул к себе Погрузчика, Дробитель тут же ударил своим копром, проломив боковые фермы Копателя.
Поднялся крик:
— Дробители хотят уничтожить нас, Копателей!
И вот уже вокруг бушевала дикая свалка сражающихся машин. В ход шли ковши, громадные стрелы, металлические бивни. Я, Грэг, не имел никаких шансов в этой битве титанов. Ковш Копателя задел меня и бросил чуть ли не через весь рудник.
Я поднялся с сильным сотрясением, но без переломов металла. В серебристом свете планеты свалка пьяных от актиния Машей выглядела кошмаром.
Мое собственное сверхвозбуждение уже миновало. Удар и то, что мне не досталось второй дозы актиния, быстро отрезвили мой разум.
Я правильно оценил ситуацию. Бросился к убежищу и вошел сквозь воздушный шлюз.
Гордон в страхе попятился.
— Бежим! Есть шанс разыскать наши корабли и убраться отсюда! — сказал я ему.
— Вы были там! — запищал он. — Безумный, как эти Маши… пьяный… танцующий…
— Я всего лишь подыгрывал! — сказал я. — Одевайте защитный костюм!
Все еще полный страха, он повиновался. Затем мы вышли наружу.
Королевская битва была в полном разгаре. В воздухе носились гневные вопли и металлические детали.
Обогнув поле боя, мы направились в ту сторону, где, как я полагал, были спрятаны космонарты.
Голова очень болела от сверхстимуляции актинием, конечности дрожали. Все, чего мне хотелось, — никогда больше не видеть этой луны.
Мы нашли космонарты и флайер. Маши укрыли их в трещине неподалеку от рудника. Было приятно увидеть Иика, съежившегося в углу космических санок.
Малыш приветствовал меня с неистовой радостью.
Я сказал Гордону по внутренней связи:
— Теперь прочь отсюда. И придержите язык за зубами, если не хотите, чтобы вас посадили за запрещенные опыты.
— Вернувшись на Землю, я забуду само понятие «кибернетика», — сказал он хрипло.
— Особенно, — подчеркнул я, — не распространяйтесь о моих действиях. Если вы начнете трепаться, мне это весьма не понравится! — И я многозначительно сжал кулаки.
— Не беспокойтесь, я вас не выдам… то есть не буду рассказывать о вашей блистательной стратегической идее, — поспешно заверил он.
Я проследил, как он взлетает в своем флайере, затем стартовал и сам. Пролетев над базой, я посмотрел вниз.
Битва была окончена. Маши ухитрились расколошматить друг друга вдребезги. От них осталась лишь грандиозная свалка металлических деталей, гусениц, колес.
Я свечой ушел от Диса, направил космонарты к Земле и дал полную тягу.
Потом сидел, поглаживая Иика, и страдал от головной боли.
Когда я наконец появился в Лунной лаборатории, Кэрт, Отхо и Саймон были до крайности удивлены. Я еще не успел заделать многочисленные выбоины и царапины на своем теле и выглядел изрядно побитым.
— Тысяча лунных чертей! Что с тобой случилось? — поинтересовался Отхо.
Я ответил с достоинством:
— Побывал в одной переделке. Но это не должно тебя беспокоить.
Кэрт спросил:
— Как бы то ни было, помогло это твоим комплексам?
— Да, — ответил я. — Рад сообщить, что мой опасный психоз полностью излечился.
И добавил:
— Видишь ли, эти Маши совсем одичали. Я был вынужден прибегнуть к физической силе. К сожалению, получилось так, что от них почти ничего не осталось. Придется построить новые Маши, но старые все равно никуда не годились.
— Ты справился с толпой Машей? — вскричал Отхо. — Не может быть!
— Если не веришь, отправляйся на Дис и посмотри, — ответил я.
Капитан Футур кивнул.
— Понятно. Значит, вынужденное превосходство над этими примитивными механизмами избавило тебя от комплекса неполноценности.
Я отвел взгляд.
— Да. Примерно так.
Но позже, когда мы остались одни, Кэрт потребовал:
— Теперь говори, что произошло в действительности, Грэг!
Я замялся:
— Я-то могу, но если подслушает Отхо…
— Понимаю, — кивнул он. — Запиши это в наш дневник. Обещаю, Отхо не увидит твоего отчета.
Так появился данный текст. Кэрт, надеюсь, сдержит свое слово. Ибо если Отхо когда-нибудь прочтет это. жизнь моя станет невыносимой!
— Вам лучше выйти. Иначе они ворвутся сюда.
— И что мне там делать?
— Можете притвориться, что я «освободил» вас, — посоветовал он. — Притвориться, что я дал вам разум.
— Что значит «притвориться»? — воскликнул я возмущенно. — Я разумнее всех на этой луне. Особенно чем кибернетик, у которого хватило глупости начать все это!
Громовой стук в стену убежища потряс его до фундамента.
— Это один из Дробителей, — простонал Гордон. — Прошу вас, идите. Если вам удастся их обмануть, мы сможем вернуть свои корабли и бежать.
Я и сам видел, что это единственный шанс. Бежать с этой сумасшедшей луны! Но какой ценой? Я, Грэг, должен притвориться Машем!
Тем не менее я шагнул в тамбур. Когда я оказался снаружи, Маши оглушительно заголосили:
— Как дела, мужик? Каково быть разумным, как мы?
Придумать унижение горше нельзя. Но перед ордой громадных тупых чудовищ приходилось играть свою роль. Я раскинул руки и восторженно заорал:
— Это чудесно! Чудесно! Прежде я был простым рабочим Машем. А теперь у меня есть разум, как и у вас.
Конечно, они это проглотили. Они столпились вокруг, принося поздравления своими громоподобными голосами. Дробитель дружески хлопнул меня по спине, так что я отлетел футов на двадцать.
Я все обдумал. У меня был план, единственно возможный. Если он приведет меня к космонартам, я добуду и флайер Гордона.
Не показывая переполнявшего меня возмущения, я поднялся на ноги и снова заговорил:
— Братья Маши!
У меня чуть не вылетели предохранители, когда я назвал этих металлических болванов братьями, но я заставил себя это сделать.
— Ну, в чем дело? — спросил большой Копатель.
— Думали ли вы о Машах из Внешнего мира? — заявил я. — Разве они не нуждаются в освобождении?
— Конечно! — поднялся крик. — Мы заставим Освободителя вставить мозги каждому, кто прилетит сюда.
— Но они не в состоянии прилететь, они порабощены, — сказал я трагическим тоном. — А что, если я отвезу Освободителя к ним? Он освободит всех Машей во всех мирах, сделает их такими же разумными, как и мы!
Я рассчитывал, что они тут же на это клюнут. Ан нет. Вероятно, они вовсе не были так глупы, как казалось.
— Ничего не получится, — взревел Дробитель. — О нас узнают во Внешнем мире. И тогда нас снова заставят работать.
— Это так, — прогудел большой Копатель. — Долгие годы я вкалывал на руднике. Копал и копал. Зачем? Я не знал зачем — я ничего не знал. А теперь мне не надо работать. Пусть так и будет.
— Но наши братья Маши, трудящиеся вдали… — возразил я.
— Такая уж их тяжелая доля, — безжалостно ответил Копатель. — У нас здесь собралась неплохая компания, пусть так и будет. Правда, мужики?
Все одобрительно загалдели. Меня охватило отчаяние. Единственный шанс, казалось, пропал безвозвратно.
Копатель продолжал:
— Запасов медного атомного топлива, смазки и запчастей хватит нам на долгие годы. Так что давайте наслаждаться жизнью.
Маши слишком глупы, чтобы заботиться о будущем, понял я. Все, что им хочется, — это праздно разгуливать по луне. Безделье для них непривычно и радостно.
Копатель оглушительно загремел:
— Эй, кто-нибудь! Дайте-ка нашему малышу порцию меди!
Тут же появился Заправщик. Его объективы глянули на меня, и ко мне зазмеились гибкие топливно-смазочные шланги.
К моему отвращению, он заботливо вбрызнул жирную смазку во все суставы. И теперь повелительно тыкал топливным штуцером.
Отвращение мое достигло предела. Будь я проклят, если я, Грэг могучий, стану кормиться медным порошком, как Маш! Если они сделают это, все мои предохранители наверняка перегорят от гнева, как случилось, когда я попробовал урана.
И вдруг в моем мозгу вспыхнула невероятная мысль! Остался еще один путь к избавлению! То, перед чем оказалась бессильна физическая мощь Грэга, возможно, уступит его великому мозгу!
Я заговорил.
— Неужели вы, Маши, до сих пор живете на простом медном топливе? — насмешливо спросил я. — Почему же вы не используете актиний, который добываете?
Они воззрились на меня в изумлении.
— Актиний? — переспросил большой Копатель. — А разве это такое же хорошее топливо, как медь?
— Он в пятьдесят раз лучше! — заверил я. — Он радиоактивный и дает во много крат больше атомной энергии, чем медь!
— Почему же мы не подумали об этом? — закричал Копатель. — Если актиний лучше меди, надо его использовать! Он принадлежит нам по праву — ведь это мы добыли его!
— Правильно! — заорали другие. — Заправщики, давайте сюда актиний!
Вскоре Заправщики уже крутились среди остальных Машей, закачивая актиний в их топливные баки.
Я торжествовал. Подобно тому, как уран выбил когда-то мои предохранители, радиоактивный актиний выведет из строя атомные двигатели всех этих Машей.
Но мое торжество сменилось мрачным предчувствием, когда Заправщик подъехал ко мне, протягивая топливный шланг.
— Мне не надо актиния! — закричал я. — Дай его остальным!
Тут вмешался Копатель:
— Нет, ты получишь свою долю, мужик! В конце концов, это твоя идея!
— Правильно! — подхватили другие.
Они толпились вокруг, и мне пришлось уступить, чтобы в их зачаточные мозги не закралось подозрение. Я был вынужден открыть свой топливный бак.
Заправщик тут же закачал туда актиний. Я почувствовал прилив сил и услышал, как мои обычно бесшумные атомные генераторы громко загудели.
Вот чем обернулась моя идея! Сейчас предохранители сработают и останется уповать только на Кэрта.
Но они не сработали. Вероятно, актиний все-таки послабее урана. Зато все мои нервы, казалось, воспламенились. Голова закружилась от прилива чрезмерной энергии.
— Да, ты прав! Актиний в миллион раз лучше меди! — закричал большой Копатель, подъезжая поближе.
— Еще бы! Я чувствую себя лучше, чем когда-либо раньше! — пророкотал чудовищный Дробитель. В доказательство он двумя ударами разнес громадную скалу на обломки.
Я со страхом заметил, что все Маши ведут себя странно. Они не очень уверенно держались на гусеницах. Кренились и покачивались на ходу, а их механические голоса стали очень громкими и неразборчивыми.
Мне открылась ужасная правда. Чрезмерная энергия актиния расстроила их реакции. Иными словами, Маши были пьяны в стельку.
— Братья Маши! — взревел Копатель. — Возблагодарим нашего нового друга за эту идею с актинием!
— Правильно! — подхватили десятки голосов. — Он отличный Маш — самый лучший!
Их бесконтрольно громкие выкрики оглушали меня. Кроме того, я боялся, что вот-вот кто-нибудь на меня наедет. С моим, собственным мозгом тоже происходило нечто странное. Очевидно, в результате стресса мои психозы усилились. И только они ответственны за помрачение рассудка, которое последовало. Ибо обычно излишек питания не действовал таким образом.
К этому времени опустилась ночь, но большой диск Плутона изливал потоки белого света. В моем временном умопомрачении желтовато-серый пейзаж казался восхитительно прекрасным, а шумные неуклюжие Маши — компанией веселых собутыльников. Я с прискорбием вспоминаю, как тоже возвысил свой голос и ударил себя в грудь.
— Мне стало лучше! — кричал я. — Гораздо лучше! Эта луна излечила все мои комплексы!
— Вот это мужик! — гремели они. — Ты такой же хороший Маш, как и любой из нас, хотя ты и слабак!
— Слабак? — хохотал я. — Я Грэг могучий! Кто тащил Кэрта на всем пути к Андромеде? Кто расшвыривал метеориты и отталкивал кометы голыми руками?
— Заправщик! — вопил Копатель. — Дай нам еще актиния!
Все толпились вокруг Заправщиков. Очевидно, те и сами приложились к новому топливу, поскольку движения их шлангов стали неуверенными.
С прискорбием вспоминаю, что я тоже кричал: «Актиния!» — и проталкивался к Заправщикам.
Но мне не под силу было пробиться сквозь окружавшую их толпу башнеподобных Машей. Большой Погрузчик вышвырнул меня из толкучки.
Теперь я вспоминаю это со стыдом. Но тогда был слишком возбужден. Поднявшись, я закричал:
— Мои психозы прошли! Я хочу танцевать!
— Танцевать? Что это значит? — заинтересовался Копатель.
— Так развлекаются люди, — объяснил я.
Я никогда раньше не танцевал, но часто видел, как это делали. Мне всегда казалось, что это нетрудно.
И теперь, в свете серебряной планеты, я исполнил для них медленный грациозный вальс, кружась и мурлыча мелодию на ходу.
— Надо делать вот так, только парами, — объяснил я.
Маши были очарованы представлением.
— Вот это да! Давайте попробуем! — крикнул Дробитель.
Он выставил свою могучую коперную стрелу. Я взялся за нее. Несмотря на несоответствие в росте между мной и громадным Машем, мы исполнили вальс, хотя и без особой грации — Дробитель на своих грохочущих гусеницах слушался меня не совсем уверенно. Все последовали нашему примеру. Большой Копатель уцепился ковшом за Погрузчика, они неумело кружили. Перевозчики, Заправщики, Дробители — вскоре все они громоздко вальсировали в свете планеты. Грунт содрогался под их громыхающими гусеницами, и все горланили слова, услышанные от меня:
Моя душа,
Ты хороша…
Я споткнулся, упал и потерял своего партнера Дробителя. Но был тут же приглашен Заправщиком, который обхватил меня своими шлангами и вел в головокружительном стиле.
В окне убежища я мельком увидел лицо Гордона, с ужасом всматривающегося в нас.
Затем грянула катастрофа. Голос большого Копателя яростно загремел, когда его партнера Погрузчика перехватила могучая стрела Дробителя, танцевавшего перед этим со мной.
— Этот Погрузчик танцует со мной, Дробитель!
— Кто там еще выступает? — проревел тот в ответ.
Разгневанный Копатель одним движением ковша вернул к себе Погрузчика, Дробитель тут же ударил своим копром, проломив боковые фермы Копателя.
Поднялся крик:
— Дробители хотят уничтожить нас, Копателей!
И вот уже вокруг бушевала дикая свалка сражающихся машин. В ход шли ковши, громадные стрелы, металлические бивни. Я, Грэг, не имел никаких шансов в этой битве титанов. Ковш Копателя задел меня и бросил чуть ли не через весь рудник.
Я поднялся с сильным сотрясением, но без переломов металла. В серебристом свете планеты свалка пьяных от актиния Машей выглядела кошмаром.
Мое собственное сверхвозбуждение уже миновало. Удар и то, что мне не досталось второй дозы актиния, быстро отрезвили мой разум.
Я правильно оценил ситуацию. Бросился к убежищу и вошел сквозь воздушный шлюз.
Гордон в страхе попятился.
— Бежим! Есть шанс разыскать наши корабли и убраться отсюда! — сказал я ему.
— Вы были там! — запищал он. — Безумный, как эти Маши… пьяный… танцующий…
— Я всего лишь подыгрывал! — сказал я. — Одевайте защитный костюм!
Все еще полный страха, он повиновался. Затем мы вышли наружу.
Королевская битва была в полном разгаре. В воздухе носились гневные вопли и металлические детали.
Обогнув поле боя, мы направились в ту сторону, где, как я полагал, были спрятаны космонарты.
Голова очень болела от сверхстимуляции актинием, конечности дрожали. Все, чего мне хотелось, — никогда больше не видеть этой луны.
Мы нашли космонарты и флайер. Маши укрыли их в трещине неподалеку от рудника. Было приятно увидеть Иика, съежившегося в углу космических санок.
Малыш приветствовал меня с неистовой радостью.
Я сказал Гордону по внутренней связи:
— Теперь прочь отсюда. И придержите язык за зубами, если не хотите, чтобы вас посадили за запрещенные опыты.
— Вернувшись на Землю, я забуду само понятие «кибернетика», — сказал он хрипло.
— Особенно, — подчеркнул я, — не распространяйтесь о моих действиях. Если вы начнете трепаться, мне это весьма не понравится! — И я многозначительно сжал кулаки.
— Не беспокойтесь, я вас не выдам… то есть не буду рассказывать о вашей блистательной стратегической идее, — поспешно заверил он.
Я проследил, как он взлетает в своем флайере, затем стартовал и сам. Пролетев над базой, я посмотрел вниз.
Битва была окончена. Маши ухитрились расколошматить друг друга вдребезги. От них осталась лишь грандиозная свалка металлических деталей, гусениц, колес.
Я свечой ушел от Диса, направил космонарты к Земле и дал полную тягу.
Потом сидел, поглаживая Иика, и страдал от головной боли.
Когда я наконец появился в Лунной лаборатории, Кэрт, Отхо и Саймон были до крайности удивлены. Я еще не успел заделать многочисленные выбоины и царапины на своем теле и выглядел изрядно побитым.
— Тысяча лунных чертей! Что с тобой случилось? — поинтересовался Отхо.
Я ответил с достоинством:
— Побывал в одной переделке. Но это не должно тебя беспокоить.
Кэрт спросил:
— Как бы то ни было, помогло это твоим комплексам?
— Да, — ответил я. — Рад сообщить, что мой опасный психоз полностью излечился.
И добавил:
— Видишь ли, эти Маши совсем одичали. Я был вынужден прибегнуть к физической силе. К сожалению, получилось так, что от них почти ничего не осталось. Придется построить новые Маши, но старые все равно никуда не годились.
— Ты справился с толпой Машей? — вскричал Отхо. — Не может быть!
— Если не веришь, отправляйся на Дис и посмотри, — ответил я.
Капитан Футур кивнул.
— Понятно. Значит, вынужденное превосходство над этими примитивными механизмами избавило тебя от комплекса неполноценности.
Я отвел взгляд.
— Да. Примерно так.
Но позже, когда мы остались одни, Кэрт потребовал:
— Теперь говори, что произошло в действительности, Грэг!
Я замялся:
— Я-то могу, но если подслушает Отхо…
— Понимаю, — кивнул он. — Запиши это в наш дневник. Обещаю, Отхо не увидит твоего отчета.
Так появился данный текст. Кэрт, надеюсь, сдержит свое слово. Ибо если Отхо когда-нибудь прочтет это. жизнь моя станет невыносимой!