А что, если Бокер уехал, с тревогой думал он, подымаясь все выше и выше. Его могли выслать из страны, посадить в тюрьму, убить, он может находиться сейчас на борту корабля где-то за пределами созвездия. Что делать тогда? Вернуться к Секме и сдаться на его милость?
От одной этой мысли Кеттрика замутило. Он решительно продолжал подниматься с уровня на уровень, перешагивая через груды мусора и брезгливо отгоняя грызунов, которые визжали и шипели на него, но тут же в панике разбегались, завидев Чайт. Однажды он поскользнулся и едва не перевалился через невысокие поручни, но Чайт успела поддержать его. Он сжал зубы и продолжил подъем, проклиная Бокера, который жил на десятом уровне, среди всякого нищего сброда.
Добравшись до очередной лестничной площадки, он оказался перед овальной дверью. Она была отворена навстречу теплому ночному воздуху. У Кеттрика едва хватило сил на то, чтобы постучать, потом он пригнулся и вошел. Чайт опустилась на все четыре лапы, чтобы не удариться о притолоку.
За столом сидели три синекожих ребенка, выпучив глаза и усердно запихивая еду в рот. Женщина с подобной же кожей, пышной грудью и копной светлых волос уронила бокал с вином на колени и вскочила с испуганным криком, не сводя глаз с гостей.
Мужчина той же расы сидел спиной к Кеттрику. У него была внушительная серебристая грива, обстриженная так, что волосы росли лишь узкой полосой по центру голову. Он был обнажен, если не считать засаленных шорт. Фигура выглядела приземистой и крепкой. Через бугры накачанных мускулов левого плеча пробегала белая змейка шрама. На мочке левого уха словно капля крови блестел красный камень.
Кеттрик выдохнул:
— Бокер!
Он произнес это, как любовник, встретивший наконец-то свою возлюбленную. Разом ослабнув, он едва не упал, но Чайт подхватила его и помогла сесть в кресло.
Обернувшись, Бокер издал радостный вопль. Обняв старого друга, хозяин дома первым делом налил ему бокал вина, и Кеттрик жадно выпил. Затем последовал долгий, беспорядочный разговор. Детишки забились в дальний угол комнаты и не сводили любопытных глаз с гостей, главным образом с Чайт. Женщина говорила что-то, энергично жестикулируя, но на нее никто не обращал внимания.
— Откуда ты свалился, Джонни? — спрашивал Бокер, не забывая подливать другу вина. — За тобой гонятся? Небось хочешь где-нибудь спрятаться? Или ищешь партнера, чтобы облапошить пару—другую клиентов?
Голос его звучал весело, но взгляд оставался настороженным.
— У тебя такой вид, дружище, словно ты побывал в мясорубке. Что, была славная драка?
— Он же ранен, — вмешалась его жена по имени Педа. — Дай ему передохнуть.
Она подошла к Кеттрику, поглядывая и на лежащую в углу Чайт, по мохнатому боку которой текла струйка крови.
— Привет, Джонни. Позвать доктора?
— Нет. Я прибыл сюда нелегально.
— Где болит?
Он показал на окровавленный бок.
— Здесь — и везде. Но хуже то, что я умираю с голоду. Дайте сначала что-то поесть.
— Это только раздует тебе ребра, — покачала головой Педа и ощупала его бок. Кеттрик сморщился от боли и понял, что женщина права.
— Тогда хотя бы покормите Чайт. Мы долго плыли и почти не спали.
— Что она ест? — спросил Бокер.
Кеттрик усмехнулся.
— Не думаю, чтобы она была сейчас слишком разборчива. — И на языке тхеллов он обратился к Чайт. — Еда, отдых. Мы в безопасности.
— Хорошо, — ответила Чайт и с трудом поднялась на ноги. Бокер принес еды, и она принялась жевать, не спуская внимательного взгляда с Педы, которая перевязывала раненый бок Кеттрика.
Сделав перевязку, Педа разрешила ему поесть. Кеттрик разговаривал с Бокером на галакто, который Чайт не понимала. Он коротко рассказывал о своей встрече с Сери и о том, что случилось на озере.
— Я не уверен, что Сери решил от меня отделаться, — заключил он. — Но и доверять ему тоже больше не могу.
— Разумно, — кивнул Бокер.
Они с Кеттриком повстречались много лет назад в одном из окраинных миров Хейдеса. Бокер дал тогда своему неопытному приятелю несколько ценных советов по поводу браконьерских действий в местных заповедниках. Затем они помогали друг другу уносить ноги прямо из-под носа Патруля, и с тех пор стали закадычными друзьями. Спустя некоторое время Бокер уволил со своего полупиратского корабля шкипера и взял на его место Кеттрика. Вместе они совершили немало рейсов в Хейдесе и провернули несколько весьма удачных дел. Но затем Кеттрик возмужал и начал действовать самостоятельно, что и привело его к краху и высылке из созвездия.
— На этот раз мы должны действовать вместе, как и в старые добрые времена, — убеждал приятеля Кеттрик. — Если ты, конечно, не слишком остепенился.
Бокер рассмеялся:
— Нет, я остался таким же авантюристом, как и прежде, Джонни. Но признаюсь, что особой радости мне уже это не приносит. Наверное, старею. Да и таможенники на мирах созвездия поумнели. И все же кое-где в Хейдесе можно еще пошуровать с пользой для кошелька и без особого риска. Некоторые туземные народы словно созданы для того, чтобы толковые парни вроде нас с тобой чистили им карманы.
Бокер выпил много вина, но выглядел не столько пьяным, сколько возбужденным. Его глаза сияли дьявольским огнем, на грубо скроенном лице блуждала злая улыбка. Не выдержав, он вскочил на ноги и стал мерить комнату упругими шагами, время от времени похлопывая себя по мускулистой груди.
— Говоришь, Белое Солнце, да? Что ж, это лакомый кусок, ничего не скажешь. И на черта ты связался с этим негодяем Сери и его ржавой «Птицей»? За эти полмиллиона кредитов я возьму тебя в зубы как щенка и полечу на Белое Солнце сам!
Кеттрик с надеждой взглянул на него.
— У тебя есть корабль?
Бокер встряхнул своей серебристой гривой. В свете лампы блеснули белоснежные зубы.
— Смотря что называть кораблем. Если дырявое ржавое корыто можно считать кораблем, то он у меня есть. И при этом заметь, что я владею не всей этой потасканной красоткой, а лишь третью ее. Мои совладельцы — Глеван и Хурт. Не скажу, что наш кораблик обладает особой прытью, но до сих пор ему удавалось не только взлетать, но даже и садиться на самые разные миры.
— Глеван и Хурт… Как же, помню.
Хурт был родом с Хлакрана, так же как и сам Бокер. Он был бессменным помощником капитана на корабле Бокера. Выходец с Питтана, коренастый темнокожий уродец Глеван, служил бортинженером и отличался золотыми руками и скверным характером.
— Они пойдут на такое рискованное дело? — поинтересовался Кеттрик.
— Если не пойдут, значит, их пора пристрелить, — хохотнул Бокер. — Миллион кредитов! За такие огромные деньжищи стоит рискнуть головой. Да и этой ищейке Секме надо утереть нос, верно?
— Ты лучше найди ребят и переговори с ними, — посоветовал Кеттрик. Он испытывал неловкость от того, что не мог рассказать всего Бокеру. Секма убедил его, что в деле, касающемся «Роковой Звезды», доверять никому нельзя. Другой вопрос — афера на Белом Солнце. Здесь он, Кеттрик, мог действовать совершенно самостоятельно и выбирать партнеров по своему вкусу. Он всерьез намеревался завершить прерванную сделку с криннами и унести в клюве вожделенный миллион кредитов прямо из-под носа Секмы. И пусть тот попробует помешать ему на этот раз! А еще лучше, если бы Секма считал его погибшим. Тогда руки Джонни были бы полностью развязаны. К черту все «Роковые Звезды», у него и своих дел хватает.
Бокер тем временем связался по коммутатору с Хуртом и обменялся с ним несколькими фразами на их родном языке. Затем снова обратился к Кеттрику.
— Хурт разыщет Глевана, и они придут сюда через пару минут. Я только сказал им, что есть важное дело.
— Отлично. — Джонни помедлил, прежде чем задать мучивший его вопрос: — Бокер, ты ничего не слышал по радио о том, что вчера вечером на озере взорвалась моторная лодка Сери?
— Ты не помнишь, Педа?.. Она слушает по радио все новости подряд. Обожает, понимаешь, дурацкие сплетни.
— Ни слова про это не было, — покачала головой Педа. — Я бы запомнила.
Впрочем, Кеттрик и не надеялся, что Сери сообщит об этом случае. Даже если он и не причастен к взрыву, болтать Сери нет никакого резона. Особенно о том, что на лодке находился Джонни Кеттрик, нелегальным путем прилетевший в Хейдес.
Все складывалось как нельзя лучше, если бы не одно важное обстоятельство. Секма знал, что Кеттрик должен был встретиться с Сери, и он будет ожидать вестей, как они и условились. Если Секма не получит никаких известий, вряд ли его первой мыслью будет: «С Кеттриком что-то случилось!». Куда вероятнее, что он подумает: «Эге, этот пройдоха Джонни пытается вести двойную игру, надо принять меры». Хорошо бы, конечно, если бы Секма узнал о взрыве на озере, но как и кто сообщит ему такое?
Черт побери, умереть оказалось не так-то просто.
Бокер отчего-то нахмурился и задумчиво почесал небритый подбородок.
— Говоришь, Сери предложил тебе лететь на «Звездной Птице»?
Кеттрик кивнул.
— Что-то у меня в голове вертится по поводу этого корабля… — пробормотал Бокер. — Погоди, сейчас вернусь.
Он вышел в соседнюю комнату. Педа принесла Кеттрику еще вина и спросила, как он себя чувствует.
— Уже лучше, — улыбнулся он. — Спасибо. Он поднял глаза на хозяйку дома.
— Ты не будешь возражать, если Бокер отправится со мной в рейс?
— Пусть летит, — сказала женщина и рассмеялась. — Мне хватает забот с детьми, а от него дома пользы мало. С утра до ночи болтается по кабакам с приятелями. Да и свое дело он уже сделал. — Педа выразительно похлопала себя по заметно округлившемуся животу, где созревал очередной отпрыск. — Вы скоро вернетесь, да?
— Надеюсь.
— И еще одно, Джонни. Тебя здесь долго не было, и ты о многом не слышал. Меня Белое Солнце не больно-то волнует, Бокер запросто может провернуть там любое дело. Да и сопливых мальчишек из таможни и космической полиции он легко заткнет за пояс. Но есть кое-что другое, о чем Бокер и его парни не любят говорить. Может, считают это бабьими глупостями, а может, просто боятся. Но ты будь поумнее и держи ухо востро.
У Кеттрика засосало под ложечкой.
— А чего же нам остерегаться, Педа?
— Точно и не знаю… — Она в упор смотрела на Кеттрика, но взгляд был отсутствующим, словно бы она была погружена в собственные мысли. — Я услышала об этом на рынке. Гурранка, которая держит рыбную лавку, сказала мне по секрету, что один мужчина из их расы сообщил: в Хейдесе грянет какая-то беда. И другие люди говорят об этом, пока шепотом, словно кого-то боятся. Вы, мужчины, считаете всех женщин дурами, но у нас есть глаза и уши и мы кое-что соображаем. Люди зря говорить не будут. В Хейдес скоро придет большая беда и принесет ее «Роковая Звезда».
Кеттрик облизал внезапно пересохшие губы. Он вспомнил о своем кошмарном сне и о том, что услышал от Говарда Виккерса. Черт побери, неужто все это правда?
— И когда наступит эта беда?
— Скоро. Не знаю точно. Все говорят по-разному.
Кеттрик вспомнил свои собственные расчеты, что он сделал во время беседы в библиотеке Виккерса. Для демонстрации «Роковой Звезды» — если она, конечно, существует в реальности — лучше всего подошла бы очередная ассамблея Лиги Свободных миров. И до нее тогда было шесть циклов Универсального галактического времени.
«С тех пор прошло…хм-м… три единицы с четвертью. Не так уж и много. Если „Роковая Звезда“ действительно существовала, то еще можно было успеть что-то предпринять!»
Он намеревался еще порасспрашивать Педу, но тут в комнату вошел озадаченный Бокер.
— Странные творятся дела, — сказал он. — Напомни, что именно говорил Сери о «Звездной Птице»?
— Что корабль в моем распоряжении, поскольку никем пока не зафрахтован, и будет готов к полету дня через три.
— Ах вот как… — вздохнул Бокер. — Я связался с приятелями из космопорта, и они сообщили, что «Звездная Птица» полностью загружена и направляется на Гурру, Твейн, Кирнаноку…
— Что — она уже загружена?
— Да. Она взлетела сегодня утром.
— Проклятие! — воскликнул Кеттрик и грязно выругался. Его затрясло от ненависти.
— Я убью этого подлеца, — процедил он сквозь крепко сжатые зубы. — Авария? «Езжай на остров, Джонни, и я сообщу, когда корабль будет готов. Через три дня ты улетишь». Ну что ж, спасибо тебе за заботу, дружище Сери. Я никогда этого не забуду… Убью мерзавца!
— Тогда тебе надо поторопиться, — усмехнулся Бокер. — Потому что Сери удрал на «Птице».
ГЛАВА 7
ГЛАВА 8
От одной этой мысли Кеттрика замутило. Он решительно продолжал подниматься с уровня на уровень, перешагивая через груды мусора и брезгливо отгоняя грызунов, которые визжали и шипели на него, но тут же в панике разбегались, завидев Чайт. Однажды он поскользнулся и едва не перевалился через невысокие поручни, но Чайт успела поддержать его. Он сжал зубы и продолжил подъем, проклиная Бокера, который жил на десятом уровне, среди всякого нищего сброда.
Добравшись до очередной лестничной площадки, он оказался перед овальной дверью. Она была отворена навстречу теплому ночному воздуху. У Кеттрика едва хватило сил на то, чтобы постучать, потом он пригнулся и вошел. Чайт опустилась на все четыре лапы, чтобы не удариться о притолоку.
За столом сидели три синекожих ребенка, выпучив глаза и усердно запихивая еду в рот. Женщина с подобной же кожей, пышной грудью и копной светлых волос уронила бокал с вином на колени и вскочила с испуганным криком, не сводя глаз с гостей.
Мужчина той же расы сидел спиной к Кеттрику. У него была внушительная серебристая грива, обстриженная так, что волосы росли лишь узкой полосой по центру голову. Он был обнажен, если не считать засаленных шорт. Фигура выглядела приземистой и крепкой. Через бугры накачанных мускулов левого плеча пробегала белая змейка шрама. На мочке левого уха словно капля крови блестел красный камень.
Кеттрик выдохнул:
— Бокер!
Он произнес это, как любовник, встретивший наконец-то свою возлюбленную. Разом ослабнув, он едва не упал, но Чайт подхватила его и помогла сесть в кресло.
Обернувшись, Бокер издал радостный вопль. Обняв старого друга, хозяин дома первым делом налил ему бокал вина, и Кеттрик жадно выпил. Затем последовал долгий, беспорядочный разговор. Детишки забились в дальний угол комнаты и не сводили любопытных глаз с гостей, главным образом с Чайт. Женщина говорила что-то, энергично жестикулируя, но на нее никто не обращал внимания.
— Откуда ты свалился, Джонни? — спрашивал Бокер, не забывая подливать другу вина. — За тобой гонятся? Небось хочешь где-нибудь спрятаться? Или ищешь партнера, чтобы облапошить пару—другую клиентов?
Голос его звучал весело, но взгляд оставался настороженным.
— У тебя такой вид, дружище, словно ты побывал в мясорубке. Что, была славная драка?
— Он же ранен, — вмешалась его жена по имени Педа. — Дай ему передохнуть.
Она подошла к Кеттрику, поглядывая и на лежащую в углу Чайт, по мохнатому боку которой текла струйка крови.
— Привет, Джонни. Позвать доктора?
— Нет. Я прибыл сюда нелегально.
— Где болит?
Он показал на окровавленный бок.
— Здесь — и везде. Но хуже то, что я умираю с голоду. Дайте сначала что-то поесть.
— Это только раздует тебе ребра, — покачала головой Педа и ощупала его бок. Кеттрик сморщился от боли и понял, что женщина права.
— Тогда хотя бы покормите Чайт. Мы долго плыли и почти не спали.
— Что она ест? — спросил Бокер.
Кеттрик усмехнулся.
— Не думаю, чтобы она была сейчас слишком разборчива. — И на языке тхеллов он обратился к Чайт. — Еда, отдых. Мы в безопасности.
— Хорошо, — ответила Чайт и с трудом поднялась на ноги. Бокер принес еды, и она принялась жевать, не спуская внимательного взгляда с Педы, которая перевязывала раненый бок Кеттрика.
Сделав перевязку, Педа разрешила ему поесть. Кеттрик разговаривал с Бокером на галакто, который Чайт не понимала. Он коротко рассказывал о своей встрече с Сери и о том, что случилось на озере.
— Я не уверен, что Сери решил от меня отделаться, — заключил он. — Но и доверять ему тоже больше не могу.
— Разумно, — кивнул Бокер.
Они с Кеттриком повстречались много лет назад в одном из окраинных миров Хейдеса. Бокер дал тогда своему неопытному приятелю несколько ценных советов по поводу браконьерских действий в местных заповедниках. Затем они помогали друг другу уносить ноги прямо из-под носа Патруля, и с тех пор стали закадычными друзьями. Спустя некоторое время Бокер уволил со своего полупиратского корабля шкипера и взял на его место Кеттрика. Вместе они совершили немало рейсов в Хейдесе и провернули несколько весьма удачных дел. Но затем Кеттрик возмужал и начал действовать самостоятельно, что и привело его к краху и высылке из созвездия.
— На этот раз мы должны действовать вместе, как и в старые добрые времена, — убеждал приятеля Кеттрик. — Если ты, конечно, не слишком остепенился.
Бокер рассмеялся:
— Нет, я остался таким же авантюристом, как и прежде, Джонни. Но признаюсь, что особой радости мне уже это не приносит. Наверное, старею. Да и таможенники на мирах созвездия поумнели. И все же кое-где в Хейдесе можно еще пошуровать с пользой для кошелька и без особого риска. Некоторые туземные народы словно созданы для того, чтобы толковые парни вроде нас с тобой чистили им карманы.
Бокер выпил много вина, но выглядел не столько пьяным, сколько возбужденным. Его глаза сияли дьявольским огнем, на грубо скроенном лице блуждала злая улыбка. Не выдержав, он вскочил на ноги и стал мерить комнату упругими шагами, время от времени похлопывая себя по мускулистой груди.
— Говоришь, Белое Солнце, да? Что ж, это лакомый кусок, ничего не скажешь. И на черта ты связался с этим негодяем Сери и его ржавой «Птицей»? За эти полмиллиона кредитов я возьму тебя в зубы как щенка и полечу на Белое Солнце сам!
Кеттрик с надеждой взглянул на него.
— У тебя есть корабль?
Бокер встряхнул своей серебристой гривой. В свете лампы блеснули белоснежные зубы.
— Смотря что называть кораблем. Если дырявое ржавое корыто можно считать кораблем, то он у меня есть. И при этом заметь, что я владею не всей этой потасканной красоткой, а лишь третью ее. Мои совладельцы — Глеван и Хурт. Не скажу, что наш кораблик обладает особой прытью, но до сих пор ему удавалось не только взлетать, но даже и садиться на самые разные миры.
— Глеван и Хурт… Как же, помню.
Хурт был родом с Хлакрана, так же как и сам Бокер. Он был бессменным помощником капитана на корабле Бокера. Выходец с Питтана, коренастый темнокожий уродец Глеван, служил бортинженером и отличался золотыми руками и скверным характером.
— Они пойдут на такое рискованное дело? — поинтересовался Кеттрик.
— Если не пойдут, значит, их пора пристрелить, — хохотнул Бокер. — Миллион кредитов! За такие огромные деньжищи стоит рискнуть головой. Да и этой ищейке Секме надо утереть нос, верно?
— Ты лучше найди ребят и переговори с ними, — посоветовал Кеттрик. Он испытывал неловкость от того, что не мог рассказать всего Бокеру. Секма убедил его, что в деле, касающемся «Роковой Звезды», доверять никому нельзя. Другой вопрос — афера на Белом Солнце. Здесь он, Кеттрик, мог действовать совершенно самостоятельно и выбирать партнеров по своему вкусу. Он всерьез намеревался завершить прерванную сделку с криннами и унести в клюве вожделенный миллион кредитов прямо из-под носа Секмы. И пусть тот попробует помешать ему на этот раз! А еще лучше, если бы Секма считал его погибшим. Тогда руки Джонни были бы полностью развязаны. К черту все «Роковые Звезды», у него и своих дел хватает.
Бокер тем временем связался по коммутатору с Хуртом и обменялся с ним несколькими фразами на их родном языке. Затем снова обратился к Кеттрику.
— Хурт разыщет Глевана, и они придут сюда через пару минут. Я только сказал им, что есть важное дело.
— Отлично. — Джонни помедлил, прежде чем задать мучивший его вопрос: — Бокер, ты ничего не слышал по радио о том, что вчера вечером на озере взорвалась моторная лодка Сери?
— Ты не помнишь, Педа?.. Она слушает по радио все новости подряд. Обожает, понимаешь, дурацкие сплетни.
— Ни слова про это не было, — покачала головой Педа. — Я бы запомнила.
Впрочем, Кеттрик и не надеялся, что Сери сообщит об этом случае. Даже если он и не причастен к взрыву, болтать Сери нет никакого резона. Особенно о том, что на лодке находился Джонни Кеттрик, нелегальным путем прилетевший в Хейдес.
Все складывалось как нельзя лучше, если бы не одно важное обстоятельство. Секма знал, что Кеттрик должен был встретиться с Сери, и он будет ожидать вестей, как они и условились. Если Секма не получит никаких известий, вряд ли его первой мыслью будет: «С Кеттриком что-то случилось!». Куда вероятнее, что он подумает: «Эге, этот пройдоха Джонни пытается вести двойную игру, надо принять меры». Хорошо бы, конечно, если бы Секма узнал о взрыве на озере, но как и кто сообщит ему такое?
Черт побери, умереть оказалось не так-то просто.
Бокер отчего-то нахмурился и задумчиво почесал небритый подбородок.
— Говоришь, Сери предложил тебе лететь на «Звездной Птице»?
Кеттрик кивнул.
— Что-то у меня в голове вертится по поводу этого корабля… — пробормотал Бокер. — Погоди, сейчас вернусь.
Он вышел в соседнюю комнату. Педа принесла Кеттрику еще вина и спросила, как он себя чувствует.
— Уже лучше, — улыбнулся он. — Спасибо. Он поднял глаза на хозяйку дома.
— Ты не будешь возражать, если Бокер отправится со мной в рейс?
— Пусть летит, — сказала женщина и рассмеялась. — Мне хватает забот с детьми, а от него дома пользы мало. С утра до ночи болтается по кабакам с приятелями. Да и свое дело он уже сделал. — Педа выразительно похлопала себя по заметно округлившемуся животу, где созревал очередной отпрыск. — Вы скоро вернетесь, да?
— Надеюсь.
— И еще одно, Джонни. Тебя здесь долго не было, и ты о многом не слышал. Меня Белое Солнце не больно-то волнует, Бокер запросто может провернуть там любое дело. Да и сопливых мальчишек из таможни и космической полиции он легко заткнет за пояс. Но есть кое-что другое, о чем Бокер и его парни не любят говорить. Может, считают это бабьими глупостями, а может, просто боятся. Но ты будь поумнее и держи ухо востро.
У Кеттрика засосало под ложечкой.
— А чего же нам остерегаться, Педа?
— Точно и не знаю… — Она в упор смотрела на Кеттрика, но взгляд был отсутствующим, словно бы она была погружена в собственные мысли. — Я услышала об этом на рынке. Гурранка, которая держит рыбную лавку, сказала мне по секрету, что один мужчина из их расы сообщил: в Хейдесе грянет какая-то беда. И другие люди говорят об этом, пока шепотом, словно кого-то боятся. Вы, мужчины, считаете всех женщин дурами, но у нас есть глаза и уши и мы кое-что соображаем. Люди зря говорить не будут. В Хейдес скоро придет большая беда и принесет ее «Роковая Звезда».
Кеттрик облизал внезапно пересохшие губы. Он вспомнил о своем кошмарном сне и о том, что услышал от Говарда Виккерса. Черт побери, неужто все это правда?
— И когда наступит эта беда?
— Скоро. Не знаю точно. Все говорят по-разному.
Кеттрик вспомнил свои собственные расчеты, что он сделал во время беседы в библиотеке Виккерса. Для демонстрации «Роковой Звезды» — если она, конечно, существует в реальности — лучше всего подошла бы очередная ассамблея Лиги Свободных миров. И до нее тогда было шесть циклов Универсального галактического времени.
«С тех пор прошло…хм-м… три единицы с четвертью. Не так уж и много. Если „Роковая Звезда“ действительно существовала, то еще можно было успеть что-то предпринять!»
Он намеревался еще порасспрашивать Педу, но тут в комнату вошел озадаченный Бокер.
— Странные творятся дела, — сказал он. — Напомни, что именно говорил Сери о «Звездной Птице»?
— Что корабль в моем распоряжении, поскольку никем пока не зафрахтован, и будет готов к полету дня через три.
— Ах вот как… — вздохнул Бокер. — Я связался с приятелями из космопорта, и они сообщили, что «Звездная Птица» полностью загружена и направляется на Гурру, Твейн, Кирнаноку…
— Что — она уже загружена?
— Да. Она взлетела сегодня утром.
— Проклятие! — воскликнул Кеттрик и грязно выругался. Его затрясло от ненависти.
— Я убью этого подлеца, — процедил он сквозь крепко сжатые зубы. — Авария? «Езжай на остров, Джонни, и я сообщу, когда корабль будет готов. Через три дня ты улетишь». Ну что ж, спасибо тебе за заботу, дружище Сери. Я никогда этого не забуду… Убью мерзавца!
— Тогда тебе надо поторопиться, — усмехнулся Бокер. — Потому что Сери удрал на «Птице».
ГЛАВА 7
Замечательно было снова оказаться в космосе.
Удивительно, но «Грелла» — в точности такая развалина, какой ее описывал Бокер, — без труда поднялась в небо. Название корабля на языке хлакранов означало «Прекрасная королева».
Кеттрик потратил большую часть своих денег на экипировку корабля. Бокер изрядно подзаработал, то там то сям выторговывая скидку у купцов. Кеттрик закрывал глаза на это, ему было важно лишь одно — чтобы товары на борту корабля были самого высокого качества и пользовались спросом в созвездии.
Это вовсе не было блажью. Совершенно необходимо по пути вести торговлю, чтобы поддерживать какую-то видимость коммерческой деятельности. Звездный Патруль имел дурную привычку время от времени обрушиваться с проверками на миры созвездия — там, где у них не было собственного представительства и где в космопортах не велся строгий учет и регистрация прибывших грузов. Кеттрик был уверен, что друзья на этих мирах не выдадут его, но Бокера ему подставлять не хотелось.
Перед отлетом в Хейдес Кеттрик договорился с Секмой о сеансах связи по передатчику, но после всего происшедшего не рискнул воспользоваться им. Да и условленная заранее встреча стала невозможной, так что он предоставил событиям идти своим чередом.
Возникли проблемы и с Чайт. Тхеллы официально признавались лишь полу животными, и поэтому провести ее на борт корабля можно было, лишь получив массу документов, которых у них не было. Компаньоны неодобрительно покачивали головами, но Кеттрик настаивал, и им пришлось тайно протащить Чайт вместе с личным багажом.
Они подделали декларацию и с огромным трудом прошли таможню. И только тогда «Грелла» со скрипом и дребезжанием снялась с места и поковыляла в темные глубины космоса, освещаемая звездными огнями. Корабль взял курс на Гурру, Твейн, Кирнаноку и Трейс.
Это был маршрут «Звездной Птицы» Сери.
— Зачем тебе это? — спросил его Бокер перед отлетом. — Понимаю, ты хочешь расквитаться с подонком, но…
— Дело совсем в другом, — пояснил Кеттрик. — Именно этим курсом мы доберемся до Белого Солнца. Посмотри на карту и попробуй найти путь получше.
Он не сказал Бокеру, что именно на этих мирах, если верить Секме, больше всего ходило слухов о «Роковой Звезде».
Странно, что этот маршрут выбрал и Сери. За исключением Кирнаноку, все остальные миры относились к числу отсталых, малопривлекательных для торговли. Конечно, Кеттрика это касалось в меньшей степени — он умел выгодно договариваться даже с самыми нищими на первый взгляд туземцами. Кирнаноку был Довольно богат, но его жители не очень доброжелательно относились к людям. А потому торговля там также требовала особого «таланта».
Бокер внимательно изучил карту и признал, что более удобного пути к Белому Солнцу не существует, если не считать довольно странной предпоследней остановки.
— Трейс — несколько необычный трамплин для гиперпрыжка к Белому Солнцу, — заметил он.
— Знаю, — сказал Кеттрик, — поэтому мы совершим его прямо от Кирнаноку.
Бокер уставился на него.
— С ума сошел? — Он ткнул указательным пальцем в карту. — Посмотри на это расстояние, Джонни. Это ваши громадные земные корабли могут сделать такой прыжок, но наши ржавые корыта на такое не способны. Двигатель не выдержит, и хлоп! — от нас только перья полетят. А моя Педа получит похоронку от Космического управления…
— Верно, — согласился Кеттрик. — Но «Грелла» должна преодолеть это расстояние в два прыжка. — И он показал возможный маршрут на карте. — Если корабль выйдет из первого где-то здесь…
Бокер посмотрел на него, как на сумасшедшего.
— Джонни, опомнись. Посмотри, куда ты тычешь пальцем. Первый прыжок выведет нас точнехонько в самую середину Лантаванской банки, самые страшные дебри в созвездии. Это так же приятно, как выброситься из окна небоскреба в жерло бетономешалки.
— Нет. Мы выйдем из первого прыжка чуть ближе, в открытом космосе. Затем мы проходим через Банку на маршевой скорости. Во время дрейфа проверим гипердвигатель, подзарядим энергоустановки, и тогда…
— Мы пойдем через Банку? — изумился Бокер. — И где же?
— Вот здесь. — Кеттрик провел ярко-красную линию, пересекавшую по диагонали темную область на карте. — В самом узком месте.
— И самом опасном… — пробормотал Бокер, который, как и многие капитаны, побаивался дрейфа в космических течениях. — Послушай, Джонни, не валяй дурака. Из Уарды можно запросто добраться до Белого Солнца за один прыжок. Даже Мардир был бы лучше, несмотря на то, что там любит шастать Патруль.
— Вот именно — мы там уже один раз влипли, — напомнил Кеттрик. — Мардир — это дверь в запретный для торговли район, так что лучше туда не соваться. Уарда хороша для прыжка из этого пыльного мешка, не спорю. Потому ребята из Звездного Патруля и взяли ее на заметку. Спорим, что возле нее нас поджидает ловушка, да и не одна? — Он покачал головой. — Нет, дружище, Кирнанок — самый лучший трамплин для прыжка на Белое Солнце, как ни ряди. Эта планета считается тихим местечком, и Патрули там появляются редко. К тому же к ней мы можем добраться дрейфом в космическом течении, сэкономив массу топлива. Конечно, дрейф — это не подарок, но с другой стороны, это весьма недурная штука.
— Ладно, — проворчал Бокер. — А как возвращаться-то?
— Тем же путем. Только из Банки мы сделаем прыжок не на Кирнаноку, а на Трейс и дальше весело продолжим полет, богатые и вне всяких подозрений.
Неожиданно он в упор посмотрел на Бокера:
— Риск, конечно, есть, не стану отрицать. Но я думаю, что мы справимся. Я не был в Лантаване, но другие банки приходилось проходить, и не раз. Сам понимаешь — прямой и безопасный путь не для нас.
Бокер зажмурился и мечтательно протянул:
— Я стараюсь думать только о миллионе кредитов — по сравнению с этим, все остальное кажется не столь уж и важным.
Но тут его глаза широко раскрылись и зажглись тревогой.
— Джонни, может, Сери сам намеревается перехватить этот миллион?
Кеттрик нахмурился и покачал головой.
— Не могу себе представить, как это удалось бы ему. Кринны не станут с ним торговать. Скорее просто съедят.
Бокер хмыкнул:
— Верно. Видимо, это просто совпадение. Но странно…
— Что именно?
— А то, что Сери именно теперь, заметь, впервые за несколько лет, сам отправляется в космос, покинув свою благополучную жизнь и красивую женщину.
— Должны быть важные причины, — мрачно согласился Кеттрик.
Вот именно — причины. Причина, чтобы лгать, и причина, чтобы убивать. Кеттрику очень хотелось знать, было ли Ларис известно о замысле Сери. Быть может, она сейчас находится на борту «Звездной Птицы»?
Космическое путешествие давало достаточно времени для подобных размышлений. Джонни часами просиживал возле обзорного экрана, глядя на россыпи звезд Хейдеса восторженным взглядом человека, возвратившегося из долгой ссылки. Бархатно-черное пространство усыпали огни оранжево-красных гигантов, которые составляли ядро этого звездного архипелага. Лишь кое-где встречались группы белых солнц — к одному из них и лежал их путь. Хейдес был «просторным», мало заселенным звездами районом галактики, и этим заметно отличался от шаровых скоплений Сигнуса и Геркулеса. Здесь корабль мог дрейфовать веками, отдавшись на волю космических течений, лениво плывя мимо звездных островов, где всегда было можно найти спокойную бухту во время космических бурь.
Казалось, в созвездии ничего не изменилось. Однако на новой компьютерной звездной карте, на западной окраине Хейдеса появилась красная надпись: «РАДИАЦИЯ. ОПАСНО ДЛЯ ЖИЗНИ». Включив радар, Кеттрик разглядел в центре отмеченной области отравленное солнце. У Джонни мурашки побежали по спине от мысли о том, что страшная космическая чума может передаваться от одного солнца к другому.
Корабль вышел в намеченную для прыжка точку пространства. Особых дел у Кеттрика не было, и он вызвался помогать Глевану, который словно опытный дирижер управлялся с оркестром стонущей ненадежной аппаратуры под скрип переборок еле дышащей «Греллы».
Перед прыжком они все собрались в приборном отсеке — это было единственное место на корабле, где было нормальное освещение и где кондиционеры ухитрялись более или менее сносно снижать температуру. Во время прыжка звездолет обычно сильно нагревался, и если что-либо случалось с энергопоглотителями, то он просто сгорал. Причиной этого явления было то, что гиперпространство не впитывало тепла, излучаемого двигателем пролетающего через него корабля. Но даже при нормально работающих энергопоглотителях в отсеках «Греллы» было достаточно жарко. Экипаж разделся почти догола и все равно истекал потом. Чайт нечего было снимать, она сидела возле Кеттрика с широко открытой пастью, из которой свешивался набок язык, и часто-часто по-собачьи дышала.
Кеттрик решил, что пора заговорить со спутниками на интересующую его тему.
— Я тут кое-что прослышал, — начал он. — Пара работяг с альдебаранского судна, на котором я прилетел на Тананару, перешептывались о какой-то «Роковой Звезде». — Это была неправда, но он не хотел открывать свои карты до поры до времени. — Бокер, твоя Педа тоже упоминала о некоей «Роковой Звезде», которая может превращать обычное солнце в Звезду Смерти. Что кроется за всем этим?
— Обычная болтовня, — презрительно отозвался Бокер. — Педа хорошая женщина, но она, как любая баба, болтает языком, как метлой метет. Вечно приносит домой дурацкие сплетни от знакомых торговок.
Глеван, маленький темнокожий питтанец с обезьяньим лицом, с сомнением покачал головой. Глаза его возбужденно загорелись.
— Я тоже слышал об этом, но не от базарных торговок. «Роковая Звезда»… Взгляни вот на ту маленькую звезду, Джонни, что обведена красным кружком… это предупредительный знак!
— Знак? — переспросил Хурт. Он был не так внушительно сложен, как его соотечественник Бокер, и не имел столь впечатляющей гривы. Но у него было десять детей, о чем он постоянно всем напоминал.
— Знак чего? — переспросил он, с ухмылкой поглядывая на Глевана. — Того, что не только с тобой, недотепа, но и со звездами что-то иногда случается?
Бокер подхватил этот насмешливый тон:
— Слышал я однажды в детстве, как об этом болтал наш деревенский священник: «И вот снизойдет божество, ступая босыми ногами по мирам созвездия. И голос его будет грому подобен. И возопит он: беда, беда!» Эй, Джонни, а почему они никогда не кричат «Ура» или еще что-нибудь приятное? А как ведут себя те, что попадают к вам на Землю?
— Божества везде очень мрачные, — ответил Кеттрик. — Так что за знак, Глеван? Не обращай внимания на этих олухов.
— Знак беды, — понуро ответил Глеван.
— Божественной или человеческой?
Глеван с искренним удивлением уставился на Кеттрика.
— Джонни, если бы человеку удалось такое сотворить со звездой, то он был бы богом.
Бокер и Хурт тут же начали обыгрывать эту мысль с таким едким юмором, что вскоре это рассмешило даже Кеттрика. Но все же он в глубине души соглашался с Глеваном. И ему даже показалось, что Бокер с Хуртом смеются уж слишком нарочито, словно страшатся чего-то и для собственного успокоения убеждают друг друга, будто Медуза Горгона — не более чем клоун, надевший на лицо жуткую маску.
Удивительно, но «Грелла» — в точности такая развалина, какой ее описывал Бокер, — без труда поднялась в небо. Название корабля на языке хлакранов означало «Прекрасная королева».
Кеттрик потратил большую часть своих денег на экипировку корабля. Бокер изрядно подзаработал, то там то сям выторговывая скидку у купцов. Кеттрик закрывал глаза на это, ему было важно лишь одно — чтобы товары на борту корабля были самого высокого качества и пользовались спросом в созвездии.
Это вовсе не было блажью. Совершенно необходимо по пути вести торговлю, чтобы поддерживать какую-то видимость коммерческой деятельности. Звездный Патруль имел дурную привычку время от времени обрушиваться с проверками на миры созвездия — там, где у них не было собственного представительства и где в космопортах не велся строгий учет и регистрация прибывших грузов. Кеттрик был уверен, что друзья на этих мирах не выдадут его, но Бокера ему подставлять не хотелось.
Перед отлетом в Хейдес Кеттрик договорился с Секмой о сеансах связи по передатчику, но после всего происшедшего не рискнул воспользоваться им. Да и условленная заранее встреча стала невозможной, так что он предоставил событиям идти своим чередом.
Возникли проблемы и с Чайт. Тхеллы официально признавались лишь полу животными, и поэтому провести ее на борт корабля можно было, лишь получив массу документов, которых у них не было. Компаньоны неодобрительно покачивали головами, но Кеттрик настаивал, и им пришлось тайно протащить Чайт вместе с личным багажом.
Они подделали декларацию и с огромным трудом прошли таможню. И только тогда «Грелла» со скрипом и дребезжанием снялась с места и поковыляла в темные глубины космоса, освещаемая звездными огнями. Корабль взял курс на Гурру, Твейн, Кирнаноку и Трейс.
Это был маршрут «Звездной Птицы» Сери.
— Зачем тебе это? — спросил его Бокер перед отлетом. — Понимаю, ты хочешь расквитаться с подонком, но…
— Дело совсем в другом, — пояснил Кеттрик. — Именно этим курсом мы доберемся до Белого Солнца. Посмотри на карту и попробуй найти путь получше.
Он не сказал Бокеру, что именно на этих мирах, если верить Секме, больше всего ходило слухов о «Роковой Звезде».
Странно, что этот маршрут выбрал и Сери. За исключением Кирнаноку, все остальные миры относились к числу отсталых, малопривлекательных для торговли. Конечно, Кеттрика это касалось в меньшей степени — он умел выгодно договариваться даже с самыми нищими на первый взгляд туземцами. Кирнаноку был Довольно богат, но его жители не очень доброжелательно относились к людям. А потому торговля там также требовала особого «таланта».
Бокер внимательно изучил карту и признал, что более удобного пути к Белому Солнцу не существует, если не считать довольно странной предпоследней остановки.
— Трейс — несколько необычный трамплин для гиперпрыжка к Белому Солнцу, — заметил он.
— Знаю, — сказал Кеттрик, — поэтому мы совершим его прямо от Кирнаноку.
Бокер уставился на него.
— С ума сошел? — Он ткнул указательным пальцем в карту. — Посмотри на это расстояние, Джонни. Это ваши громадные земные корабли могут сделать такой прыжок, но наши ржавые корыта на такое не способны. Двигатель не выдержит, и хлоп! — от нас только перья полетят. А моя Педа получит похоронку от Космического управления…
— Верно, — согласился Кеттрик. — Но «Грелла» должна преодолеть это расстояние в два прыжка. — И он показал возможный маршрут на карте. — Если корабль выйдет из первого где-то здесь…
Бокер посмотрел на него, как на сумасшедшего.
— Джонни, опомнись. Посмотри, куда ты тычешь пальцем. Первый прыжок выведет нас точнехонько в самую середину Лантаванской банки, самые страшные дебри в созвездии. Это так же приятно, как выброситься из окна небоскреба в жерло бетономешалки.
— Нет. Мы выйдем из первого прыжка чуть ближе, в открытом космосе. Затем мы проходим через Банку на маршевой скорости. Во время дрейфа проверим гипердвигатель, подзарядим энергоустановки, и тогда…
— Мы пойдем через Банку? — изумился Бокер. — И где же?
— Вот здесь. — Кеттрик провел ярко-красную линию, пересекавшую по диагонали темную область на карте. — В самом узком месте.
— И самом опасном… — пробормотал Бокер, который, как и многие капитаны, побаивался дрейфа в космических течениях. — Послушай, Джонни, не валяй дурака. Из Уарды можно запросто добраться до Белого Солнца за один прыжок. Даже Мардир был бы лучше, несмотря на то, что там любит шастать Патруль.
— Вот именно — мы там уже один раз влипли, — напомнил Кеттрик. — Мардир — это дверь в запретный для торговли район, так что лучше туда не соваться. Уарда хороша для прыжка из этого пыльного мешка, не спорю. Потому ребята из Звездного Патруля и взяли ее на заметку. Спорим, что возле нее нас поджидает ловушка, да и не одна? — Он покачал головой. — Нет, дружище, Кирнанок — самый лучший трамплин для прыжка на Белое Солнце, как ни ряди. Эта планета считается тихим местечком, и Патрули там появляются редко. К тому же к ней мы можем добраться дрейфом в космическом течении, сэкономив массу топлива. Конечно, дрейф — это не подарок, но с другой стороны, это весьма недурная штука.
— Ладно, — проворчал Бокер. — А как возвращаться-то?
— Тем же путем. Только из Банки мы сделаем прыжок не на Кирнаноку, а на Трейс и дальше весело продолжим полет, богатые и вне всяких подозрений.
Неожиданно он в упор посмотрел на Бокера:
— Риск, конечно, есть, не стану отрицать. Но я думаю, что мы справимся. Я не был в Лантаване, но другие банки приходилось проходить, и не раз. Сам понимаешь — прямой и безопасный путь не для нас.
Бокер зажмурился и мечтательно протянул:
— Я стараюсь думать только о миллионе кредитов — по сравнению с этим, все остальное кажется не столь уж и важным.
Но тут его глаза широко раскрылись и зажглись тревогой.
— Джонни, может, Сери сам намеревается перехватить этот миллион?
Кеттрик нахмурился и покачал головой.
— Не могу себе представить, как это удалось бы ему. Кринны не станут с ним торговать. Скорее просто съедят.
Бокер хмыкнул:
— Верно. Видимо, это просто совпадение. Но странно…
— Что именно?
— А то, что Сери именно теперь, заметь, впервые за несколько лет, сам отправляется в космос, покинув свою благополучную жизнь и красивую женщину.
— Должны быть важные причины, — мрачно согласился Кеттрик.
Вот именно — причины. Причина, чтобы лгать, и причина, чтобы убивать. Кеттрику очень хотелось знать, было ли Ларис известно о замысле Сери. Быть может, она сейчас находится на борту «Звездной Птицы»?
Космическое путешествие давало достаточно времени для подобных размышлений. Джонни часами просиживал возле обзорного экрана, глядя на россыпи звезд Хейдеса восторженным взглядом человека, возвратившегося из долгой ссылки. Бархатно-черное пространство усыпали огни оранжево-красных гигантов, которые составляли ядро этого звездного архипелага. Лишь кое-где встречались группы белых солнц — к одному из них и лежал их путь. Хейдес был «просторным», мало заселенным звездами районом галактики, и этим заметно отличался от шаровых скоплений Сигнуса и Геркулеса. Здесь корабль мог дрейфовать веками, отдавшись на волю космических течений, лениво плывя мимо звездных островов, где всегда было можно найти спокойную бухту во время космических бурь.
Казалось, в созвездии ничего не изменилось. Однако на новой компьютерной звездной карте, на западной окраине Хейдеса появилась красная надпись: «РАДИАЦИЯ. ОПАСНО ДЛЯ ЖИЗНИ». Включив радар, Кеттрик разглядел в центре отмеченной области отравленное солнце. У Джонни мурашки побежали по спине от мысли о том, что страшная космическая чума может передаваться от одного солнца к другому.
Корабль вышел в намеченную для прыжка точку пространства. Особых дел у Кеттрика не было, и он вызвался помогать Глевану, который словно опытный дирижер управлялся с оркестром стонущей ненадежной аппаратуры под скрип переборок еле дышащей «Греллы».
Перед прыжком они все собрались в приборном отсеке — это было единственное место на корабле, где было нормальное освещение и где кондиционеры ухитрялись более или менее сносно снижать температуру. Во время прыжка звездолет обычно сильно нагревался, и если что-либо случалось с энергопоглотителями, то он просто сгорал. Причиной этого явления было то, что гиперпространство не впитывало тепла, излучаемого двигателем пролетающего через него корабля. Но даже при нормально работающих энергопоглотителях в отсеках «Греллы» было достаточно жарко. Экипаж разделся почти догола и все равно истекал потом. Чайт нечего было снимать, она сидела возле Кеттрика с широко открытой пастью, из которой свешивался набок язык, и часто-часто по-собачьи дышала.
Кеттрик решил, что пора заговорить со спутниками на интересующую его тему.
— Я тут кое-что прослышал, — начал он. — Пара работяг с альдебаранского судна, на котором я прилетел на Тананару, перешептывались о какой-то «Роковой Звезде». — Это была неправда, но он не хотел открывать свои карты до поры до времени. — Бокер, твоя Педа тоже упоминала о некоей «Роковой Звезде», которая может превращать обычное солнце в Звезду Смерти. Что кроется за всем этим?
— Обычная болтовня, — презрительно отозвался Бокер. — Педа хорошая женщина, но она, как любая баба, болтает языком, как метлой метет. Вечно приносит домой дурацкие сплетни от знакомых торговок.
Глеван, маленький темнокожий питтанец с обезьяньим лицом, с сомнением покачал головой. Глаза его возбужденно загорелись.
— Я тоже слышал об этом, но не от базарных торговок. «Роковая Звезда»… Взгляни вот на ту маленькую звезду, Джонни, что обведена красным кружком… это предупредительный знак!
— Знак? — переспросил Хурт. Он был не так внушительно сложен, как его соотечественник Бокер, и не имел столь впечатляющей гривы. Но у него было десять детей, о чем он постоянно всем напоминал.
— Знак чего? — переспросил он, с ухмылкой поглядывая на Глевана. — Того, что не только с тобой, недотепа, но и со звездами что-то иногда случается?
Бокер подхватил этот насмешливый тон:
— Слышал я однажды в детстве, как об этом болтал наш деревенский священник: «И вот снизойдет божество, ступая босыми ногами по мирам созвездия. И голос его будет грому подобен. И возопит он: беда, беда!» Эй, Джонни, а почему они никогда не кричат «Ура» или еще что-нибудь приятное? А как ведут себя те, что попадают к вам на Землю?
— Божества везде очень мрачные, — ответил Кеттрик. — Так что за знак, Глеван? Не обращай внимания на этих олухов.
— Знак беды, — понуро ответил Глеван.
— Божественной или человеческой?
Глеван с искренним удивлением уставился на Кеттрика.
— Джонни, если бы человеку удалось такое сотворить со звездой, то он был бы богом.
Бокер и Хурт тут же начали обыгрывать эту мысль с таким едким юмором, что вскоре это рассмешило даже Кеттрика. Но все же он в глубине души соглашался с Глеваном. И ему даже показалось, что Бокер с Хуртом смеются уж слишком нарочито, словно страшатся чего-то и для собственного успокоения убеждают друг друга, будто Медуза Горгона — не более чем клоун, надевший на лицо жуткую маску.
ГЛАВА 8
Кеттрик был рад, что прыжок наконец завершился. Это всегда был тягостный момент, кроме того, на этот раз его беспокоила Чайт. Ей стало лучше, как только начала спадать жара. Она с аппетитом поела и впервые за все это время начала приводить себя в порядок. Попросив у Кеттрика щетку, она долгие часы расчесывала свою шерсть, доводя ее до былого лоска.
И все же…
Он не мог определить, откуда у него появилось чувство тревоги. После смерти Хиту его подруга стала молчаливой и отрешенной, а печальная тхелла — не лучший компаньон в пути. Кеттрик знал, что эти существа могут быть столь же мрачными, как и опасными. В присутствии Чайт все сникали и начинали нервничать, что заставляло Кеттрика с ужасом думать о возможных последствиях.
Кеттрик стоял с Чайт возле обзорного экрана, показывая ей огромное оранжевое солнце, к которому стремительно мчался космолет. В черную пустоту уходили громадные протуберанцы, изогнутые словно огненные перья этого звездного Феникса. По сияющему диску были рассеяны золотисто-красные огневороты, а вдоль экватора тянулись сверкающие полосы солнечных бурь.
Через некоторое время из солнечного зарева выплыл крошечный темный шарик. Кеттрик сказал:
— Это Гурра. Здесь мы сядем.
— Выходить?
— Да.
— Хорошо, — ответила Чайт. — Там будет Сери?
— Не знаю, — удивленно ответил Кеттрик. — А что?
— Ты сказать недавно, Джон-ни. Сери сделать Хиту мертвым.
Ее большие круглые глаза устремили на него неожиданно осмысленный взгляд, в котором светилась и чисто животная жестокость.
И все же…
Он не мог определить, откуда у него появилось чувство тревоги. После смерти Хиту его подруга стала молчаливой и отрешенной, а печальная тхелла — не лучший компаньон в пути. Кеттрик знал, что эти существа могут быть столь же мрачными, как и опасными. В присутствии Чайт все сникали и начинали нервничать, что заставляло Кеттрика с ужасом думать о возможных последствиях.
Кеттрик стоял с Чайт возле обзорного экрана, показывая ей огромное оранжевое солнце, к которому стремительно мчался космолет. В черную пустоту уходили громадные протуберанцы, изогнутые словно огненные перья этого звездного Феникса. По сияющему диску были рассеяны золотисто-красные огневороты, а вдоль экватора тянулись сверкающие полосы солнечных бурь.
Через некоторое время из солнечного зарева выплыл крошечный темный шарик. Кеттрик сказал:
— Это Гурра. Здесь мы сядем.
— Выходить?
— Да.
— Хорошо, — ответила Чайт. — Там будет Сери?
— Не знаю, — удивленно ответил Кеттрик. — А что?
— Ты сказать недавно, Джон-ни. Сери сделать Хиту мертвым.
Ее большие круглые глаза устремили на него неожиданно осмысленный взгляд, в котором светилась и чисто животная жестокость.