Играла композиция «Раскрась мой мир». Эта песня в исполнении «Чикаго» была на пластинке, которую подарил ему Брэд. Не то чтобы Стерлинг был слишком сентиментальным, но эта женщина действительно раскрасила его мир. Он боялся даже подумать об этом. С ее появлением он обрел смысл жизни, который раньше заменяла работа. И он чувствовал, что даже если она решит идти по жизни своим путем, свет, который она оставила, никогда не померкнет.
Она дала ему понять, что в жизни существует не только «Пак-Маур», но если она уйдет, он снова погрузится в свое одинокое существование с восьмидесятичасовой рабочей неделей.
И Стерлинг собирался сделать все возможное, чтобы этого не произошло. В глубине души ему хотелось похитить ее. Завязать ей глаза и увезти на частном самолете в Майами. И не снимать повязки до тех пор, пока он не привяжет ее обнаженной к изголовью огромной кровати в его пентхаусе.
Но за это его наверняка упекут в тюрьму с серьезными обвинениями. И вряд ли члены совета директоров проголосуют за то, чтобы продолжить контракт с ним.
Бросив взгляд в зеркало, Стерлинг пригладил волосы и поправил галстук. Он сомневался, что она наденет подаренный ей туалет, но все же надеялся. Ему хотелось баловать ее так, как она мечтала в юности. Хотелось сделать ее своей принцессой.
Водитель лимузина позвонил, когда он уже бросил якорь перед прокатом гидроциклов. Сойдя с яхты, Стерлинг направился к стоянке. Перед этим он проверил, все ли готово к приезду Александры.
Эта ночь должна была стать воплощением ее грез. Он хотел показать, что могут дать ей их отношения.
Стерлинг подошел к лимузину как раз в тот момент, когда водитель открыл дверцу. Сначала он увидел изящные туфли на высоких каблуках, которые он ей подарил, а затем и длинные стройные ноги Александры. Она вышла из лимузина в огромных темных очках и с коробочкой в руках.
Это был явно не его подарок. Интересно, что там внутри? Платье, которое он ей выбрал, отменно смотрелось на ее женственной фигуре. Он подошел к ней и поцеловал, но Александра удержала его, приоткрыв губы.
Он ласкал ее шею и лицо, придерживая одной рукой за талию и легонько касаясь губами, тогда как ему отчаянно хотелось сгрести ее в охапку. Прижать посильнее к его изголодавшемуся телу и держать так вечно.
Ее не было рядом слишком долго. Один день в разлуке показался ему вечностью. Он скучал по ней, пока общался с ее семьей. Хотоны были очень приятными людьми, но нужна ему была только Александра. Это она завладела всем его существом. Она была единственной женщиной, никак не желающей поддаться его чарам.
Ни с одной другой женщиной ему не было так трудно. Водитель лимузина прокашлялся, и Стерлинг, прервав поцелуй, бросил на него сердитый взгляд. Тот извинился и забрался обратно в лимузин.
Его чувства к Александре носили очень личный характер. Они были такими глубокими и сильными, что ему хотелось постоянно держать ее в объятиях. Вот почему сегодня утром он так остро переживал ее уход – ему нужно было, чтобы она осталась. Что-то изменилось внутри его, и он боялся, что не сможет уже вернуться к привычному образу жизни.
Обняв Александру за талию, Стерлинг повел ее к пришвартованной яхте. Он боялся отпустить ее хотя бы на минуту. Стоило ему коснуться ее, и все вокруг начинало казаться одновременно сном и явью.
– Спасибо, – мягко выдохнула она, обняла его рукой за талию, но ничего больше не сказала.
Просто обнимала его правой рукой, накрыв ладонью шрам на бедре.
Этот шрам постоянно напоминал ему о том, каким идиотом он может быть.
– За что?
Александра откинула голову назад, и ее волосы попали ему за воротник, прохладные и шелковистые. Стерлингу захотелось ощутить их всем телом. Он запустил руки ей в волосы и намотал выбившиеся пряди на ладонь.
Он поцеловал ее, удерживая голову в таком положении, чтобы она не могла убежать. Эта женщина всегда удерживала его на расстоянии вытянутой руки, а сегодня ему не хотелось быть в роли просителя. Не хотелось вымаливать то, что она не готова была отдать ему добровольно.
В ее объятиях он чувствовал себя чудовищем и с трудом согласился отпустить ее. В конце концов, он цивилизованный человек, и если она захочет уйти, это ее выбор. Если она не захочет остаться, удерживать ее он не будет.
О чем, черт возьми, они говорили? Стерлинг понял, что поцеловал ее по двум причинам. Он не мог находиться рядом с этой женщиной и не целовать ее, но также не хотел давать ей возможность объяснить то, что произошло сегодня утром.
Что бы она ни сказала, он воспримет это как цивилизованный человек. И поэтому наверное он вел себя как примитивный самец со своей сбежавшей самкой. Ему хотелось схватить ее и заставить понять, что было между ними. И что еще может быть между ними. Но он сделает это только тогда, когда будет ощущать над ней власть.
Стерлинг поднял голову и в последний раз прикоснулся к ее губам, а затем снова повел к яхте.
– Я благодарила тебя за все, что ты сделал для меня. За одежду, за подвеску и за помощь Дэну.
– Одежда и подвеска – всегда рад. А Дэн уже поблагодарил меня… миллион раз. Даже Брэд отвел меня в сторону, чтобы поблагодарить. Я сказал, что мы квиты.
– Почему же? – осведомилась Александра.
– Они вытащили тебя покататься на гидроцикле. В противном случае мне пришлось бы потратить куда больше времени на то, чтобы поближе узнать тебя.
– О, Стерлинг… – выдохнула Александра.
В ее голосе звучали боль и желание, а не согласие и надежда.
– Не говори больше ничего, – попросил Стерлинг, беря ее за руку, чтобы помочь подняться на яхту. – Давай, я налью тебе выпить, а потом продолжим разговор.
Она кивнула.
– Я искренне благодарна тебе за помощь. Дэн и Джессика очень подходят друг другу.
Стерлинг не мог не согласиться.
– И не только они.
– Может, ты и прав, но у них по крайней мере есть реальный шанс жить долго и счастливо. Так, как и следует жить женатым людям.
Стерлинг запек филе лосося с помидорами, луком, чесноком и травами. Готовить это блюдо его научила мама, когда приехала к нему в Атланту после развода с Шерри и узнала, что ее сын каждый день ест стейки с рисом. На гарнир он приготовил кускус и поджарил на гриле спаржу.
Судя по тому, как Александра смотрела на тарелки, еду она заметила. Стерлинг заново наполнил свой бокал, справедливо полагая, что шардонне сегодня вечером будет недостаточно. Александра положила коробочку с подарком возле тарелки и не притронулась к ней с самого начала ужина.
Отложив вилку, она скрестила руки. На правой руке у нее по-прежнему было обручальное кольцо. Стерлинг ненавидел этот кусочек металла. И не важно, что она с ног до головы одета в то, что он подарил ей… Во всяком случае, он надеялся, что она одета в его подарки с ног до головы.
– Отличный ужин.
– Тогда почему ты не ешь? – осведомился он.
Стерлинг знал, что должен быть сладким и светским, но у него уже не было сил на это. У него слегка кружилась голова.
– Я не голодна. День выдался трудный.
Стерлинг взял ее за руку и потер запястье, на котором красовался подаренный им браслет. Она улыбнулась своей грустной улыбкой, от которой у него сжалось сердце и задрожали руки.
Он встал из-за стола и отнес тарелки в камбуз. Александра посмотрела ему вслед, и Стерлинг понял, что сегодняшняя ночь в любом случае поставит точку в его ухаживании.
Прежде чем она успела произнести хоть слово, он подошел к ней и поднял на ноги.
– Ничего не говори. Пока. Расскажи мне, почему ты надела вещи, которые я подарил.
– Они очень красивые и женственные. Ты первый мужчина, который увидел во мне нечто большее, чем непробиваемую бизнес-леди. Я не удержалась.
– Ты надела все? – спросил он, проведя пальцем по ее щеке.
Господи, это настоящее наваждение! Неужели ему все-таки суждено стать подкаблучником? Что же с ним происходит?
Он собирался не только попросить ее перевести их отношения на другой уровень, но и переехать в Атланту с ним.
– Да.
– Но ты все равно собираешься уйти, верно?
Они оба знали, чем закончится этот вечер. Стерлинг не привык прятаться от правды. Он встречал опасность лицом к лицу и боролся за желаемое. Но против решимости во взгляде Александры у него не было оружия.
– Я с самого начала говорила, что между нами не может быть ничего, кроме секса.
– Только секса? – осведомился Стерлинг.
Он не позволит ей спрятаться, притвориться или рассказать ему очередную сказку.
– Да, это просто физическое влечение.
Когда она произносила эти слова, ее нижняя губа дрожала, и Стерлинг знал: она надеется, что он отпустит ее. Отпустит навсегда. Позволит ей спрятаться за стеной собственной лжи. Только она пообещала быть честной с ним, и он, как дурак, поверил.
– Докажи.
– Что? Как я могу доказать, что это всего лишь секс?
– Сними платье и устрой мне сеанс стриптиза.
Стерлинг чувствовал себя настоящим подлецом, он понимал, что такие слова ранят ее. Александра выставила ногу вперед и тряхнула головой. Густые волосы рассыпались по обнаженным плечам, когда она вышла на середину комнаты.
– Где твой плейер?
– Зачем тебе?
– Я не могу танцевать без музыки.
Он указал на плейер и усилитель на книжном шкафу. Через пару минут заиграла песня Марвина Гея. Медленный ритм и чувственные слова наполнили комнату.
Стерлинг вспомнил их первую ночь здесь. Как он впервые занимался любовью с этой женщиной. Он видел те же воспоминания в ее глазах, когда она двигалась навстречу ему, покачивая бедрами. Она танцевала для него, маня его каждым движением.
Стерлинг не помнил, как подошел к Александре, но вскоре она оказалась в его объятиях. Он прижал ее так сильно, как только мог. Он слушал музыку и предавался воспоминаниям, которым отныне суждено было скрашивать его одинокую жизнь.
Он держал ее в объятиях, понимая, что не может позволить ей доказать, что ему нужен был от нее только секс.
– Ты прав, – прошептала она наконец. – Это было больше, чем секс.
– Я знаю. Мы были честны друг перед другом. Поэтому-то я тебя и подталкивал, – прошептал он ей в волосы, чувствуя, что сделал ставку, которая может выиграть.
– Речь идет не о сексе и не о правде, Стерлинг, а о выживании.
Она высвободилась из его объятий, и он не стал ее удерживать. Стараясь держаться невозмутимо, он подошел к усилителю и выключил музыку. В комнате воцарилась тишина. Александра взяла сумку.
Он думал, что она уйдет сразу. Так же легко, как когда-то вошла в его жизнь. И хотя слияние с «Хотон-Хаусом» состоится, Александры в его жизни уже не будет.
Она стояла, а он спрашивал себя: зачем он так усиленно пытается заставить ее признать то, что она признавать не хочет?
Стерлинг больше не считал ее победительницей, а себя проигравшим в этом поединке. Это была ничья, в которой оба проиграли.
– Милая, – сказал он, подходя к ней.
Александра подняла руку:
– Стой, где стоишь. Мне будет проще, если ты будешь стоять там.
– Что тебе будет проще?
Она сбросила туфли и стянула с плеч платье, которое скользнуло к ее ногам. Он увидел страз на ее пупке, и хотя в каждом ее движении сквозила грусть, он не мог сдержать возбуждения при виде ее полуобнаженного тела. Она расстегнула лифчик и сняла трусики, в течение нескольких мгновений постояв перед ним, прекрасная в своей наготе.
– Милая…
– Нет, Стерлинг. Я не твоя милая. Я думала, что могу ею стать, но ошибалась.
Александра достала из сумки сверток. Внутри оказалось платье. Натянув его через голову и надев черные туфли, она приблизилась к Стерлингу.
– Прости, но я не могу принять твои подарки. Я не та женщина, которая тебе нужна.
Сняв браслет, она положила его в карман его сорочки. Он стоял как вкопанный и не мог пошевелиться – только наблюдал за тем, как эта женщина уходит. Наконец, когда она дошла до трапа, пройдя по которому должна была исчезнуть навсегда, он не выдержал.
– Трусиха! – выкрикнул он. – Ты обманщица, Александра Хотон. И не думай, что я сохраню это в тайне.
Глава 18
Она дала ему понять, что в жизни существует не только «Пак-Маур», но если она уйдет, он снова погрузится в свое одинокое существование с восьмидесятичасовой рабочей неделей.
И Стерлинг собирался сделать все возможное, чтобы этого не произошло. В глубине души ему хотелось похитить ее. Завязать ей глаза и увезти на частном самолете в Майами. И не снимать повязки до тех пор, пока он не привяжет ее обнаженной к изголовью огромной кровати в его пентхаусе.
Но за это его наверняка упекут в тюрьму с серьезными обвинениями. И вряд ли члены совета директоров проголосуют за то, чтобы продолжить контракт с ним.
Бросив взгляд в зеркало, Стерлинг пригладил волосы и поправил галстук. Он сомневался, что она наденет подаренный ей туалет, но все же надеялся. Ему хотелось баловать ее так, как она мечтала в юности. Хотелось сделать ее своей принцессой.
Водитель лимузина позвонил, когда он уже бросил якорь перед прокатом гидроциклов. Сойдя с яхты, Стерлинг направился к стоянке. Перед этим он проверил, все ли готово к приезду Александры.
Эта ночь должна была стать воплощением ее грез. Он хотел показать, что могут дать ей их отношения.
Стерлинг подошел к лимузину как раз в тот момент, когда водитель открыл дверцу. Сначала он увидел изящные туфли на высоких каблуках, которые он ей подарил, а затем и длинные стройные ноги Александры. Она вышла из лимузина в огромных темных очках и с коробочкой в руках.
Это был явно не его подарок. Интересно, что там внутри? Платье, которое он ей выбрал, отменно смотрелось на ее женственной фигуре. Он подошел к ней и поцеловал, но Александра удержала его, приоткрыв губы.
Он ласкал ее шею и лицо, придерживая одной рукой за талию и легонько касаясь губами, тогда как ему отчаянно хотелось сгрести ее в охапку. Прижать посильнее к его изголодавшемуся телу и держать так вечно.
Ее не было рядом слишком долго. Один день в разлуке показался ему вечностью. Он скучал по ней, пока общался с ее семьей. Хотоны были очень приятными людьми, но нужна ему была только Александра. Это она завладела всем его существом. Она была единственной женщиной, никак не желающей поддаться его чарам.
Ни с одной другой женщиной ему не было так трудно. Водитель лимузина прокашлялся, и Стерлинг, прервав поцелуй, бросил на него сердитый взгляд. Тот извинился и забрался обратно в лимузин.
Его чувства к Александре носили очень личный характер. Они были такими глубокими и сильными, что ему хотелось постоянно держать ее в объятиях. Вот почему сегодня утром он так остро переживал ее уход – ему нужно было, чтобы она осталась. Что-то изменилось внутри его, и он боялся, что не сможет уже вернуться к привычному образу жизни.
Обняв Александру за талию, Стерлинг повел ее к пришвартованной яхте. Он боялся отпустить ее хотя бы на минуту. Стоило ему коснуться ее, и все вокруг начинало казаться одновременно сном и явью.
– Спасибо, – мягко выдохнула она, обняла его рукой за талию, но ничего больше не сказала.
Просто обнимала его правой рукой, накрыв ладонью шрам на бедре.
Этот шрам постоянно напоминал ему о том, каким идиотом он может быть.
– За что?
Александра откинула голову назад, и ее волосы попали ему за воротник, прохладные и шелковистые. Стерлингу захотелось ощутить их всем телом. Он запустил руки ей в волосы и намотал выбившиеся пряди на ладонь.
Он поцеловал ее, удерживая голову в таком положении, чтобы она не могла убежать. Эта женщина всегда удерживала его на расстоянии вытянутой руки, а сегодня ему не хотелось быть в роли просителя. Не хотелось вымаливать то, что она не готова была отдать ему добровольно.
В ее объятиях он чувствовал себя чудовищем и с трудом согласился отпустить ее. В конце концов, он цивилизованный человек, и если она захочет уйти, это ее выбор. Если она не захочет остаться, удерживать ее он не будет.
О чем, черт возьми, они говорили? Стерлинг понял, что поцеловал ее по двум причинам. Он не мог находиться рядом с этой женщиной и не целовать ее, но также не хотел давать ей возможность объяснить то, что произошло сегодня утром.
Что бы она ни сказала, он воспримет это как цивилизованный человек. И поэтому наверное он вел себя как примитивный самец со своей сбежавшей самкой. Ему хотелось схватить ее и заставить понять, что было между ними. И что еще может быть между ними. Но он сделает это только тогда, когда будет ощущать над ней власть.
Стерлинг поднял голову и в последний раз прикоснулся к ее губам, а затем снова повел к яхте.
– Я благодарила тебя за все, что ты сделал для меня. За одежду, за подвеску и за помощь Дэну.
– Одежда и подвеска – всегда рад. А Дэн уже поблагодарил меня… миллион раз. Даже Брэд отвел меня в сторону, чтобы поблагодарить. Я сказал, что мы квиты.
– Почему же? – осведомилась Александра.
– Они вытащили тебя покататься на гидроцикле. В противном случае мне пришлось бы потратить куда больше времени на то, чтобы поближе узнать тебя.
– О, Стерлинг… – выдохнула Александра.
В ее голосе звучали боль и желание, а не согласие и надежда.
– Не говори больше ничего, – попросил Стерлинг, беря ее за руку, чтобы помочь подняться на яхту. – Давай, я налью тебе выпить, а потом продолжим разговор.
Она кивнула.
– Я искренне благодарна тебе за помощь. Дэн и Джессика очень подходят друг другу.
Стерлинг не мог не согласиться.
– И не только они.
– Может, ты и прав, но у них по крайней мере есть реальный шанс жить долго и счастливо. Так, как и следует жить женатым людям.
Стерлинг запек филе лосося с помидорами, луком, чесноком и травами. Готовить это блюдо его научила мама, когда приехала к нему в Атланту после развода с Шерри и узнала, что ее сын каждый день ест стейки с рисом. На гарнир он приготовил кускус и поджарил на гриле спаржу.
Судя по тому, как Александра смотрела на тарелки, еду она заметила. Стерлинг заново наполнил свой бокал, справедливо полагая, что шардонне сегодня вечером будет недостаточно. Александра положила коробочку с подарком возле тарелки и не притронулась к ней с самого начала ужина.
Отложив вилку, она скрестила руки. На правой руке у нее по-прежнему было обручальное кольцо. Стерлинг ненавидел этот кусочек металла. И не важно, что она с ног до головы одета в то, что он подарил ей… Во всяком случае, он надеялся, что она одета в его подарки с ног до головы.
– Отличный ужин.
– Тогда почему ты не ешь? – осведомился он.
Стерлинг знал, что должен быть сладким и светским, но у него уже не было сил на это. У него слегка кружилась голова.
– Я не голодна. День выдался трудный.
Стерлинг взял ее за руку и потер запястье, на котором красовался подаренный им браслет. Она улыбнулась своей грустной улыбкой, от которой у него сжалось сердце и задрожали руки.
Он встал из-за стола и отнес тарелки в камбуз. Александра посмотрела ему вслед, и Стерлинг понял, что сегодняшняя ночь в любом случае поставит точку в его ухаживании.
Прежде чем она успела произнести хоть слово, он подошел к ней и поднял на ноги.
– Ничего не говори. Пока. Расскажи мне, почему ты надела вещи, которые я подарил.
– Они очень красивые и женственные. Ты первый мужчина, который увидел во мне нечто большее, чем непробиваемую бизнес-леди. Я не удержалась.
– Ты надела все? – спросил он, проведя пальцем по ее щеке.
Господи, это настоящее наваждение! Неужели ему все-таки суждено стать подкаблучником? Что же с ним происходит?
Он собирался не только попросить ее перевести их отношения на другой уровень, но и переехать в Атланту с ним.
– Да.
– Но ты все равно собираешься уйти, верно?
Они оба знали, чем закончится этот вечер. Стерлинг не привык прятаться от правды. Он встречал опасность лицом к лицу и боролся за желаемое. Но против решимости во взгляде Александры у него не было оружия.
– Я с самого начала говорила, что между нами не может быть ничего, кроме секса.
– Только секса? – осведомился Стерлинг.
Он не позволит ей спрятаться, притвориться или рассказать ему очередную сказку.
– Да, это просто физическое влечение.
Когда она произносила эти слова, ее нижняя губа дрожала, и Стерлинг знал: она надеется, что он отпустит ее. Отпустит навсегда. Позволит ей спрятаться за стеной собственной лжи. Только она пообещала быть честной с ним, и он, как дурак, поверил.
– Докажи.
– Что? Как я могу доказать, что это всего лишь секс?
– Сними платье и устрой мне сеанс стриптиза.
Стерлинг чувствовал себя настоящим подлецом, он понимал, что такие слова ранят ее. Александра выставила ногу вперед и тряхнула головой. Густые волосы рассыпались по обнаженным плечам, когда она вышла на середину комнаты.
– Где твой плейер?
– Зачем тебе?
– Я не могу танцевать без музыки.
Он указал на плейер и усилитель на книжном шкафу. Через пару минут заиграла песня Марвина Гея. Медленный ритм и чувственные слова наполнили комнату.
Стерлинг вспомнил их первую ночь здесь. Как он впервые занимался любовью с этой женщиной. Он видел те же воспоминания в ее глазах, когда она двигалась навстречу ему, покачивая бедрами. Она танцевала для него, маня его каждым движением.
Стерлинг не помнил, как подошел к Александре, но вскоре она оказалась в его объятиях. Он прижал ее так сильно, как только мог. Он слушал музыку и предавался воспоминаниям, которым отныне суждено было скрашивать его одинокую жизнь.
Он держал ее в объятиях, понимая, что не может позволить ей доказать, что ему нужен был от нее только секс.
– Ты прав, – прошептала она наконец. – Это было больше, чем секс.
– Я знаю. Мы были честны друг перед другом. Поэтому-то я тебя и подталкивал, – прошептал он ей в волосы, чувствуя, что сделал ставку, которая может выиграть.
– Речь идет не о сексе и не о правде, Стерлинг, а о выживании.
Она высвободилась из его объятий, и он не стал ее удерживать. Стараясь держаться невозмутимо, он подошел к усилителю и выключил музыку. В комнате воцарилась тишина. Александра взяла сумку.
Он думал, что она уйдет сразу. Так же легко, как когда-то вошла в его жизнь. И хотя слияние с «Хотон-Хаусом» состоится, Александры в его жизни уже не будет.
Она стояла, а он спрашивал себя: зачем он так усиленно пытается заставить ее признать то, что она признавать не хочет?
Стерлинг больше не считал ее победительницей, а себя проигравшим в этом поединке. Это была ничья, в которой оба проиграли.
– Милая, – сказал он, подходя к ней.
Александра подняла руку:
– Стой, где стоишь. Мне будет проще, если ты будешь стоять там.
– Что тебе будет проще?
Она сбросила туфли и стянула с плеч платье, которое скользнуло к ее ногам. Он увидел страз на ее пупке, и хотя в каждом ее движении сквозила грусть, он не мог сдержать возбуждения при виде ее полуобнаженного тела. Она расстегнула лифчик и сняла трусики, в течение нескольких мгновений постояв перед ним, прекрасная в своей наготе.
– Милая…
– Нет, Стерлинг. Я не твоя милая. Я думала, что могу ею стать, но ошибалась.
Александра достала из сумки сверток. Внутри оказалось платье. Натянув его через голову и надев черные туфли, она приблизилась к Стерлингу.
– Прости, но я не могу принять твои подарки. Я не та женщина, которая тебе нужна.
Сняв браслет, она положила его в карман его сорочки. Он стоял как вкопанный и не мог пошевелиться – только наблюдал за тем, как эта женщина уходит. Наконец, когда она дошла до трапа, пройдя по которому должна была исчезнуть навсегда, он не выдержал.
– Трусиха! – выкрикнул он. – Ты обманщица, Александра Хотон. И не думай, что я сохраню это в тайне.
Глава 18
Александра понимала, что этими словами он пытается оскорбить ее или спровоцировать ссору, и лучше всего было просто развернуться и уйти, но она не смогла.
Она вся дрожала и изо всех сил сжимала кулаки. Эмоции, которые она сдерживала в течение десяти лет после смерти Марка, неожиданно вырвались наружу и буквально затопили ее.
Она чувствовала гнев, ярость и бесконечную тоску от того, что не имела достаточно сил остаться и сражаться за Стерлинга. Но сил у нее нет и не будет. Он ждал от нее больше, чем она могла дать.
– Да, – сказала она, резко развернувшись и стараясь не обращать внимания на пустые тарелки из-под прекрасного ужина к красивую одежду, которую он подарил ей. – Да, я трусиха и не перестану убегать и прятаться.
– Можешь бегать сколько тебе угодно, только помедленнее.
Стерлинг не мог этого понять, да и она сама не всегда понимала его. Она понимала только, что вчера едва не скатилась в пучину своих собственных страхов о том, что счастье – это всего лишь иллюзия и доступно оно не всем.
Проклятие! А вдруг она обрекла Дэна и Джессику на то же самое, согласившись помочь им?
– Даже если ты уйдешь, мое предложение о работе остается в силе. С тобой свяжутся, как только слияние будет оформлено.
Александра покачала головой:
– Я думаю, мы оба понимаем, что в такой ситуации работать вместе будет невозможно.
– Да, я это знаю.
Стерлинг больше ничего не сказал, а она прижала руку к груди, не понимая, почему испытывает такую боль. Она не хотела этого мужчину, ей было на него наплевать. Лгунья! С каких это пор она стала лгуньей?
Легко преодолев расстояние между ними, он снял ее со ступенек и поставил на пол.
– Почему ты не хочешь признать, что у нас есть шанс на совместное будущее?
– Потому что у нас его нет.
Это знание шло из глубины души. Будущее – свое будущее – она собиралась провести в одиночестве. У нее будут Присцилла, Берт, мальчики и их вторые половинки. Но сама она не станет связывать свою жизнь ни с кем.
Если «Хотон-Хаусу» не суждено стать частью ее жизни, так тому и быть. С этим она давно уже смирилась. Но Александра очень нуждалась в Чарлстоне и Хотонах. Не хватало ей еще нуждаться в Стерлинге!
– Потому что ты слишком занята тем, что цепляешься за прошлое. – Эти слова должны были прозвучать резко, но получилось очень мягко, с пониманием.
Стерлинг затронул не только ее тело – справиться с этим она смогла бы легко. Но он увидел ее сердце и душу. Узнал ее страхи, слабости, а также ее чувства по отношению к нему.
– Я не цепляюсь за прошлое. Ты неправильно все понял, – возразила она, пытаясь объяснить ему то, что никогда не стала бы объяснять никому другому.
Но Стерлинг стал ей намного ближе, чем любой другой мужчина. Даже Марк. Поэтому-то она и бежала со всех ног боясь остановиться.
– Тогда объясни мне, Александра, потому что мне непонятно.
Ей хотелось спрятаться, сжаться в комочек, чтобы избежать его гнева и, Господи, не видеть больше боли в его глазах. Она не желала делать ему больно.
Она не могла найти слов, в голове не осталось ни одной мысли. Она как будто оцепенела. Она чувствовала, что должна что-то сказать, но не знала, с чего начать.
– Я не цепляюсь, правда не цепляюсь. Знаю, ты думаешь, я ношу это кольцо в знак памяти, но это не так.
Стерлинг поднял ее правую руку, поднеся к глазам, чтобы она могла видеть платиновое обручальное кольцо, которое Марк подарил ей десять лет назад.
Александра никому не могла объяснить, зачем носит это кольцо. Даже Присцилла уже перестала спрашивать. Дело было вовсе не в любви к покойному супругу. То, что было между ними, она сохранила как приятное воспоминание, но не жила вместе с ним в прошлом.
Она стала жить дальше. У нее не было другого выбора, кроме как двигаться вперед, и до встречи со Стерлингом она считала, что сумела обрести покой. Но с его появлением Александра осознала, насколько пустой была ее жизнь – сплошь сверхурочная работа и рутина.
– Я ношу его как напоминание. Чтобы всегда помнить о том, какую боль может причинить любовь. И что награда не стоит риска.
Скользнув ладонью по ее руке, Стерлинг запустил руку ей в волосы и притянул к себе. Он был таким высоким и сильным. И всегда таким спокойным и уверенным в себе. С самой первой встречи, во время первого же телефонного разговора, не подозревая о его потрясающей внешности, она поняла, что Стерлинг Пауэлл привык брать от жизни все.
– Любить – не всегда рисковать. И если спросить Джулию Рэндалл, она скажет, что никогда бы не отказалась выйти за Тома, даже если бы знала, что это ненадолго, – сказал он, проводя пальцем по ее нижней губе.
Александре хотелось поверить ему. Хотелось поддаться Стерлингу и очарованию момента. Свернуться калачиком в его объятиях и встретить вместе все невзгоды судьбы.
Но если она поступит так, то скоро начнет бояться остаться без него. Это похоже на болезнь: требовать от судьбы гарантий, которых та не может дать по определению.
– В таком случае Джулия Рэндалл намного сильнее меня. Потому что я бы уже не смогла жить без любимого мужчины.
Александру как будто осенило. Она вдруг поняла, что всю жизнь будет помнить Стерлинга. Зачем скрывать это от самой себя? Она любит его. Она не осознавала, как это могло произойти, но это произошло. Всему виной его красивые ухаживания… или даже дело не в этом…
– Ты хочешь сказать, что тебе не наплевать на меня? – спросил Стерлинг с ноткой сарказма в голосе.
Александра не осуждала его за грубые слова. Если бы он уходил от нее, если бы он не давал их отношениям шанса, она вела бы себя еще хуже.
– Да, Стерлинг, мне на тебя не наплевать. Мои чувства к тебе гораздо глубже, чем я думаю. Когда вчера ночью ты сжимал меня в объятиях, я чувствовала себя живой и умиротворенной, как никогда раньше.
Он опустил руку и отошел, причинив ей намного больше боли, чем она думала. Но Александра понимала, что если у нее и есть хотя бы один шанс выжить в своей новой жизни, она должна сделать это одна. Не в его объятиях, где ей хотелось свернуться клубком и сладко заснуть.
– Тогда почему ты так настойчиво хочешь уйти сегодня?
Еще один шаг вверх по ступенькам лестницы, и он отпустит ее, перестав бороться. Но Стерлинг остановился, и теперь они стояли лицом к лицу. Стерлинг увидел слезы в ее глазах, и у него защемило сердце.
Он боялся, что она расплачется. Он не хотел прослыть мужчиной, который вместо того, чтобы получить от женщины все, что хочет, набросился на нее и вверг в эмоциональные переживания. Он никогда таким не был и не собирался становиться таким сейчас.
Но это проклятое чувство в глубине души, что, если она сейчас уйдет, ему некем будет заменить ее, не давало покоя. Когда Шерри ушла, он чувствовал себя совсем не так, потому что был молод и жизнь сулила много возможностей.
У него было время сделать карьеру, после чего он мог бы сосредоточиться на личной жизни. Но сейчас время летело неумолимо. Хотя не поэтому он так хотел Александру. Он мечтал о ней, зная, что вряд ли сумеет найти женщину, которая так подходила бы ему.
В его жизни больше никого не было. Осталась она одна, и не надо больше никакой охоты. Ему хотелось обнимать ее и спать с ней вместе каждую ночь до конца жизни.
Александра была такой красивой! Стерлинг не знал, что сказать и сделать. Не знал, как уговорить ее остаться.
Как убедить ее довериться ему! Потому что если она хоть на секунду даст слабину, он сгребет ее в охапку и унесет в постель. И будет заниматься с ней любовью до тех пор, пока она и думать забудет о том, чтобы уйти. Он будет удерживать ее в постели до тех пор, пока она не пообещает остаться.
Черт, и почему он решил удержать ее с помощью ужина и подарков? С самого начала между ними возникло физическое притяжение, которым все и обуславливалось.
– Я задал вопрос, – сказал он, и его голос показался грубым даже ему самому.
Где его хваленые манеры?
– Почему я ухожу? – переспросила она, и Стерлинг понял, что Александра просто тянет время.
Она прекрасно помнила вопрос и знала, какой он хочет услышать ответ.
– Да, милая, пора раскрыть карты.
Она откинула волосы со лба и, когда их глаза встретились, показалась ему очень молодой и ранимой. Глупости какие – чего бояться? Он сделает все, чтобы защитить ее.
– Доверься мне, милая.
Стерлинг чувствовал себя так, словно любил ее всю жизнь, а не только последние дни. Лежа рядом с ней в постели и сжимая ее в объятиях, он видел в ее глазах будущее.
И он знал, что она чувствует то же самое, поэтому-то и бежала. Она могла бы остаться ради секса. Она с радостью пошла бы на необременительный роман, но никогда не осмелилась бы на серьезные отношения.
И Стерлинг не знал, как убедить ее поверить ему. Как дать понять, что он сумеет защитить ее даже лучше, чем себя.
– Мне сложно довериться тебе, Стерлинг, потому что мне нужны обещания, которых ты дать не можешь.
– Какие именно?
– Что если я соглашусь быть с тобой, то никогда не останусь одна.
Ах вот какие обещания! Стерлинг прекрасно понимал ее страхи, так как вчера ночью помог ей пережить самый страшный из них. Она уже была брошена. И не безответственными родителями и неверным мужем, а любящими и дорогими ее сердцу людьми. Людьми, на которых она рассчитывала. И она хотела…
– Это невозможно, ты прекрасно это знаешь. Ты слишком реалистична, чтобы не осознавать всю утопичность такого рода обещаний.
Она кивнула, и Стерлинг понял, что в этом и кроется причина ее ухода. Александра любые его обещания, высказанные в такую минуту, приняла бы за ложь. И правильно. Она ждала, что он отступит и даст ей уйти, потому ей нужно было то, чего он гарантировать не мог.
– Я знаю, что это утопия. Но это не меняет того, что свою жизнь я построила, основываясь именно на таких обещаниях.
– Ты рассчитываешь на то, что все Хотоны тебя переживут?
– Нет, но для них все уже было слишком поздно. Я пережила смерть родителей, – глухим голосом произнесла она.
– Нельзя жить в раковине, Александра. У тебя впереди еще много хорошего. Вдвоем мы сможем гораздо больше, чем в одиночку.
Александра покачала головой, и он понял, что все кончено. Навсегда! Что бы он ни сказал, ее решение не изменить. По опыту ведения дел с этой женщиной он знал, насколько она непреклонна.
– Одежду оставь себе – мне она не нужна.
– Не могу. Не хочу, чтобы хоть что-то напоминало о нас.
От этих слов Стерлингу неожиданно стало больно. Как будто могло быть иначе! Она ведь хотела полностью стереть воспоминания о нем из своей памяти. Ему захотелось ранить ее так же сильно, как она его, но он не стал этого делать.
Он мечтал стать ее Суперменом, дать обещания, которые она так мечтала услышать, чтобы у их отношений появился шанс. Но Стерлинг чувствовал, что конец неизбежен. Конец отношений, промелькнувших как метеор в ночном небе.
– Ты думаешь, что сможешь так легко все забыть?
Александра пожала плечами:
– Надеюсь.
Стерлинг же надеялся, что для нее это будет непросто. Надеялся, что она до конца жизни будет вспоминать его по ночам, лежа одна в постели, что будет ощущать боль утраты еще очень долго.
– Я отвезу тебя домой, – сказал он.
– Я могу вызвать такси.
– Ты правда хочешь, чтобы все на тебя глазели, пока ты будешь ждать такси?
Александра выглядела маленькой и хрупкой, совсем не похожей на суровую бизнес-леди, с которой он привык иметь дело. Вот оно что – она боялась быть такой женщиной. И пыталась скрыть свою сущность от всего мира.
– Я не хотела причинить тебе боль. С самого начала я тебя предупреждала, что внутри у меня ничего нет. В моей жизни нет места мужчине, который рассчитывает на что-то большее, чем секс.
Стерлинг потер рукой шею, понимая, что сам виноват в том, что испытывает такую боль. В том, что их отношения превратились в кошмар. Она предупреждала, но он делал все по-своему. Ведь он привык обходить любые препятствия на пути к цели.
– Знаю, но я почему-то считал, что смогу переубедить тебя.
Две недели спустя Александра оказалась перед штаб-квартирой «Пак-Маура» в Атланте. Она не знала, какой прием ее ждет, но другого адреса Стерлинга у нее не было.
Один из вице-президентов, Джеймс Бертон, связался с ней на прошлой неделе и сделал весьма выгодное предложение. Она пообещала подумать, но впервые в жизни не могла сосредоточиться на работе.
Александра думала только о Стерлинге. Она считала, что, сообщив ему о том, что не собирается в него влюбляться, она избавится от ощущения уязвимости, сопровождавшего ее любовь к нему, но ошиблась.
И как бы она ни старалась, вернуться к нормальной жизни не получалось. Равно как и построить новую.
Джеймс Бертон вел себя очень приветливо и показал ей офис. Когда наконец они пришли в кабинет, который должна была бы занять она, если бы согласилась принять предложение о работе, Александра задала вопрос, с самого начала вертевшийся у нее на языке:
– Мистер Пауэлл в офисе?
– Нет. Он ушел в отпуск.
– Да? А вы, конечно, не скажете, куда он уехал?
– Зачем вам это знать?
– Простите, но я не могу рассказать вам о том, о чем еще не говорила даже с ним. Просто я не смогу работать с ним бок о бок до тех пор, пока не решу наши личные проблемы. Вы не подскажете, как мне с ним связаться?
Она не стала рассказывать Джеймсу о том, что Стерлинг не отвечал на ее телефонные звонки. Может быть, она идиотка и это самая большая ошибка в ее жизни.
Она вся дрожала и изо всех сил сжимала кулаки. Эмоции, которые она сдерживала в течение десяти лет после смерти Марка, неожиданно вырвались наружу и буквально затопили ее.
Она чувствовала гнев, ярость и бесконечную тоску от того, что не имела достаточно сил остаться и сражаться за Стерлинга. Но сил у нее нет и не будет. Он ждал от нее больше, чем она могла дать.
– Да, – сказала она, резко развернувшись и стараясь не обращать внимания на пустые тарелки из-под прекрасного ужина к красивую одежду, которую он подарил ей. – Да, я трусиха и не перестану убегать и прятаться.
– Можешь бегать сколько тебе угодно, только помедленнее.
Стерлинг не мог этого понять, да и она сама не всегда понимала его. Она понимала только, что вчера едва не скатилась в пучину своих собственных страхов о том, что счастье – это всего лишь иллюзия и доступно оно не всем.
Проклятие! А вдруг она обрекла Дэна и Джессику на то же самое, согласившись помочь им?
– Даже если ты уйдешь, мое предложение о работе остается в силе. С тобой свяжутся, как только слияние будет оформлено.
Александра покачала головой:
– Я думаю, мы оба понимаем, что в такой ситуации работать вместе будет невозможно.
– Да, я это знаю.
Стерлинг больше ничего не сказал, а она прижала руку к груди, не понимая, почему испытывает такую боль. Она не хотела этого мужчину, ей было на него наплевать. Лгунья! С каких это пор она стала лгуньей?
Легко преодолев расстояние между ними, он снял ее со ступенек и поставил на пол.
– Почему ты не хочешь признать, что у нас есть шанс на совместное будущее?
– Потому что у нас его нет.
Это знание шло из глубины души. Будущее – свое будущее – она собиралась провести в одиночестве. У нее будут Присцилла, Берт, мальчики и их вторые половинки. Но сама она не станет связывать свою жизнь ни с кем.
Если «Хотон-Хаусу» не суждено стать частью ее жизни, так тому и быть. С этим она давно уже смирилась. Но Александра очень нуждалась в Чарлстоне и Хотонах. Не хватало ей еще нуждаться в Стерлинге!
– Потому что ты слишком занята тем, что цепляешься за прошлое. – Эти слова должны были прозвучать резко, но получилось очень мягко, с пониманием.
Стерлинг затронул не только ее тело – справиться с этим она смогла бы легко. Но он увидел ее сердце и душу. Узнал ее страхи, слабости, а также ее чувства по отношению к нему.
– Я не цепляюсь за прошлое. Ты неправильно все понял, – возразила она, пытаясь объяснить ему то, что никогда не стала бы объяснять никому другому.
Но Стерлинг стал ей намного ближе, чем любой другой мужчина. Даже Марк. Поэтому-то она и бежала со всех ног боясь остановиться.
– Тогда объясни мне, Александра, потому что мне непонятно.
Ей хотелось спрятаться, сжаться в комочек, чтобы избежать его гнева и, Господи, не видеть больше боли в его глазах. Она не желала делать ему больно.
Она не могла найти слов, в голове не осталось ни одной мысли. Она как будто оцепенела. Она чувствовала, что должна что-то сказать, но не знала, с чего начать.
– Я не цепляюсь, правда не цепляюсь. Знаю, ты думаешь, я ношу это кольцо в знак памяти, но это не так.
Стерлинг поднял ее правую руку, поднеся к глазам, чтобы она могла видеть платиновое обручальное кольцо, которое Марк подарил ей десять лет назад.
Александра никому не могла объяснить, зачем носит это кольцо. Даже Присцилла уже перестала спрашивать. Дело было вовсе не в любви к покойному супругу. То, что было между ними, она сохранила как приятное воспоминание, но не жила вместе с ним в прошлом.
Она стала жить дальше. У нее не было другого выбора, кроме как двигаться вперед, и до встречи со Стерлингом она считала, что сумела обрести покой. Но с его появлением Александра осознала, насколько пустой была ее жизнь – сплошь сверхурочная работа и рутина.
– Я ношу его как напоминание. Чтобы всегда помнить о том, какую боль может причинить любовь. И что награда не стоит риска.
Скользнув ладонью по ее руке, Стерлинг запустил руку ей в волосы и притянул к себе. Он был таким высоким и сильным. И всегда таким спокойным и уверенным в себе. С самой первой встречи, во время первого же телефонного разговора, не подозревая о его потрясающей внешности, она поняла, что Стерлинг Пауэлл привык брать от жизни все.
– Любить – не всегда рисковать. И если спросить Джулию Рэндалл, она скажет, что никогда бы не отказалась выйти за Тома, даже если бы знала, что это ненадолго, – сказал он, проводя пальцем по ее нижней губе.
Александре хотелось поверить ему. Хотелось поддаться Стерлингу и очарованию момента. Свернуться калачиком в его объятиях и встретить вместе все невзгоды судьбы.
Но если она поступит так, то скоро начнет бояться остаться без него. Это похоже на болезнь: требовать от судьбы гарантий, которых та не может дать по определению.
– В таком случае Джулия Рэндалл намного сильнее меня. Потому что я бы уже не смогла жить без любимого мужчины.
Александру как будто осенило. Она вдруг поняла, что всю жизнь будет помнить Стерлинга. Зачем скрывать это от самой себя? Она любит его. Она не осознавала, как это могло произойти, но это произошло. Всему виной его красивые ухаживания… или даже дело не в этом…
– Ты хочешь сказать, что тебе не наплевать на меня? – спросил Стерлинг с ноткой сарказма в голосе.
Александра не осуждала его за грубые слова. Если бы он уходил от нее, если бы он не давал их отношениям шанса, она вела бы себя еще хуже.
– Да, Стерлинг, мне на тебя не наплевать. Мои чувства к тебе гораздо глубже, чем я думаю. Когда вчера ночью ты сжимал меня в объятиях, я чувствовала себя живой и умиротворенной, как никогда раньше.
Он опустил руку и отошел, причинив ей намного больше боли, чем она думала. Но Александра понимала, что если у нее и есть хотя бы один шанс выжить в своей новой жизни, она должна сделать это одна. Не в его объятиях, где ей хотелось свернуться клубком и сладко заснуть.
– Тогда почему ты так настойчиво хочешь уйти сегодня?
Еще один шаг вверх по ступенькам лестницы, и он отпустит ее, перестав бороться. Но Стерлинг остановился, и теперь они стояли лицом к лицу. Стерлинг увидел слезы в ее глазах, и у него защемило сердце.
Он боялся, что она расплачется. Он не хотел прослыть мужчиной, который вместо того, чтобы получить от женщины все, что хочет, набросился на нее и вверг в эмоциональные переживания. Он никогда таким не был и не собирался становиться таким сейчас.
Но это проклятое чувство в глубине души, что, если она сейчас уйдет, ему некем будет заменить ее, не давало покоя. Когда Шерри ушла, он чувствовал себя совсем не так, потому что был молод и жизнь сулила много возможностей.
У него было время сделать карьеру, после чего он мог бы сосредоточиться на личной жизни. Но сейчас время летело неумолимо. Хотя не поэтому он так хотел Александру. Он мечтал о ней, зная, что вряд ли сумеет найти женщину, которая так подходила бы ему.
В его жизни больше никого не было. Осталась она одна, и не надо больше никакой охоты. Ему хотелось обнимать ее и спать с ней вместе каждую ночь до конца жизни.
Александра была такой красивой! Стерлинг не знал, что сказать и сделать. Не знал, как уговорить ее остаться.
Как убедить ее довериться ему! Потому что если она хоть на секунду даст слабину, он сгребет ее в охапку и унесет в постель. И будет заниматься с ней любовью до тех пор, пока она и думать забудет о том, чтобы уйти. Он будет удерживать ее в постели до тех пор, пока она не пообещает остаться.
Черт, и почему он решил удержать ее с помощью ужина и подарков? С самого начала между ними возникло физическое притяжение, которым все и обуславливалось.
– Я задал вопрос, – сказал он, и его голос показался грубым даже ему самому.
Где его хваленые манеры?
– Почему я ухожу? – переспросила она, и Стерлинг понял, что Александра просто тянет время.
Она прекрасно помнила вопрос и знала, какой он хочет услышать ответ.
– Да, милая, пора раскрыть карты.
Она откинула волосы со лба и, когда их глаза встретились, показалась ему очень молодой и ранимой. Глупости какие – чего бояться? Он сделает все, чтобы защитить ее.
– Доверься мне, милая.
Стерлинг чувствовал себя так, словно любил ее всю жизнь, а не только последние дни. Лежа рядом с ней в постели и сжимая ее в объятиях, он видел в ее глазах будущее.
И он знал, что она чувствует то же самое, поэтому-то и бежала. Она могла бы остаться ради секса. Она с радостью пошла бы на необременительный роман, но никогда не осмелилась бы на серьезные отношения.
И Стерлинг не знал, как убедить ее поверить ему. Как дать понять, что он сумеет защитить ее даже лучше, чем себя.
– Мне сложно довериться тебе, Стерлинг, потому что мне нужны обещания, которых ты дать не можешь.
– Какие именно?
– Что если я соглашусь быть с тобой, то никогда не останусь одна.
Ах вот какие обещания! Стерлинг прекрасно понимал ее страхи, так как вчера ночью помог ей пережить самый страшный из них. Она уже была брошена. И не безответственными родителями и неверным мужем, а любящими и дорогими ее сердцу людьми. Людьми, на которых она рассчитывала. И она хотела…
– Это невозможно, ты прекрасно это знаешь. Ты слишком реалистична, чтобы не осознавать всю утопичность такого рода обещаний.
Она кивнула, и Стерлинг понял, что в этом и кроется причина ее ухода. Александра любые его обещания, высказанные в такую минуту, приняла бы за ложь. И правильно. Она ждала, что он отступит и даст ей уйти, потому ей нужно было то, чего он гарантировать не мог.
– Я знаю, что это утопия. Но это не меняет того, что свою жизнь я построила, основываясь именно на таких обещаниях.
– Ты рассчитываешь на то, что все Хотоны тебя переживут?
– Нет, но для них все уже было слишком поздно. Я пережила смерть родителей, – глухим голосом произнесла она.
– Нельзя жить в раковине, Александра. У тебя впереди еще много хорошего. Вдвоем мы сможем гораздо больше, чем в одиночку.
Александра покачала головой, и он понял, что все кончено. Навсегда! Что бы он ни сказал, ее решение не изменить. По опыту ведения дел с этой женщиной он знал, насколько она непреклонна.
– Одежду оставь себе – мне она не нужна.
– Не могу. Не хочу, чтобы хоть что-то напоминало о нас.
От этих слов Стерлингу неожиданно стало больно. Как будто могло быть иначе! Она ведь хотела полностью стереть воспоминания о нем из своей памяти. Ему захотелось ранить ее так же сильно, как она его, но он не стал этого делать.
Он мечтал стать ее Суперменом, дать обещания, которые она так мечтала услышать, чтобы у их отношений появился шанс. Но Стерлинг чувствовал, что конец неизбежен. Конец отношений, промелькнувших как метеор в ночном небе.
– Ты думаешь, что сможешь так легко все забыть?
Александра пожала плечами:
– Надеюсь.
Стерлинг же надеялся, что для нее это будет непросто. Надеялся, что она до конца жизни будет вспоминать его по ночам, лежа одна в постели, что будет ощущать боль утраты еще очень долго.
– Я отвезу тебя домой, – сказал он.
– Я могу вызвать такси.
– Ты правда хочешь, чтобы все на тебя глазели, пока ты будешь ждать такси?
Александра выглядела маленькой и хрупкой, совсем не похожей на суровую бизнес-леди, с которой он привык иметь дело. Вот оно что – она боялась быть такой женщиной. И пыталась скрыть свою сущность от всего мира.
– Я не хотела причинить тебе боль. С самого начала я тебя предупреждала, что внутри у меня ничего нет. В моей жизни нет места мужчине, который рассчитывает на что-то большее, чем секс.
Стерлинг потер рукой шею, понимая, что сам виноват в том, что испытывает такую боль. В том, что их отношения превратились в кошмар. Она предупреждала, но он делал все по-своему. Ведь он привык обходить любые препятствия на пути к цели.
– Знаю, но я почему-то считал, что смогу переубедить тебя.
Две недели спустя Александра оказалась перед штаб-квартирой «Пак-Маура» в Атланте. Она не знала, какой прием ее ждет, но другого адреса Стерлинга у нее не было.
Один из вице-президентов, Джеймс Бертон, связался с ней на прошлой неделе и сделал весьма выгодное предложение. Она пообещала подумать, но впервые в жизни не могла сосредоточиться на работе.
Александра думала только о Стерлинге. Она считала, что, сообщив ему о том, что не собирается в него влюбляться, она избавится от ощущения уязвимости, сопровождавшего ее любовь к нему, но ошиблась.
И как бы она ни старалась, вернуться к нормальной жизни не получалось. Равно как и построить новую.
Джеймс Бертон вел себя очень приветливо и показал ей офис. Когда наконец они пришли в кабинет, который должна была бы занять она, если бы согласилась принять предложение о работе, Александра задала вопрос, с самого начала вертевшийся у нее на языке:
– Мистер Пауэлл в офисе?
– Нет. Он ушел в отпуск.
– Да? А вы, конечно, не скажете, куда он уехал?
– Зачем вам это знать?
– Простите, но я не могу рассказать вам о том, о чем еще не говорила даже с ним. Просто я не смогу работать с ним бок о бок до тех пор, пока не решу наши личные проблемы. Вы не подскажете, как мне с ним связаться?
Она не стала рассказывать Джеймсу о том, что Стерлинг не отвечал на ее телефонные звонки. Может быть, она идиотка и это самая большая ошибка в ее жизни.