- Когда наступает трупное окоченение?
- Как правило, общее окоченение хорошо развивается через десять часов после наступления смерти. Скажем так: через десять - двенадцать часов.
- Когда вы осматривали тело, трупное окоченение уже полностью наступило?
- О, да.
- В котором часу это было?
- В субботу в 11.17 утра.
- По вашему мнению, доктор, когда наступила смерть?
- За четырнадцать - восемнадцать часов до того, как я впервые осматривал тело.
- Давайте переведем это на привычное время.
- Я осматривал тело в 11.17. Таким образом получается, что смерть наступила после 5.17 предыдущего вечера, но не позднее 21.17. Любое время в этом интервале объясняет состояние трупа, в котором я его нашел.
- Характер раны таков, что она вызвала интенсивное кровотечение?
- Как внутреннее, так и внешнее. Да. Кровотечение было очень сильным.
- По вашему мнению, смерть наступила почти мгновенно?
- Я бы сказал, что так, основываясь на моих наблюдениях. После удара человек тут же потерял сознание, а смерть наступила минут через пять после этого.
- Имелись другие раны на теле?
- Ушиб в области подбородка слева.
- Указывающий на удар?
- Указывающий на какую-то травму. Подбородок сильно распух, и возник синяк.
- Были ли еще другие раны на теле?
- Никаких.
- Перекрестный допрос!- провозгласил Линтон. - Пожалуйста, господин адвокат.
Мейсон медленно поднялся с места.
- Может ли рана, которую мы называем смертельной, вызвать столь сильное кровотечение?
- Безусловно.
- Скажите, доктор, как долго после наступления смерти продолжается кровотечение из подобной раны?
- Конкретно из этой раны кровотечение прекратилось бы буквально через несколько минут.
- Пожалуйста, конкретнее.
- Чтобы не ошибиться, минут через десять - пятнадцать.
- А если тело передвинуть, кровотечение возобновится?
- Да, сэр. Несомненно.
- И как долго оно будет продолжаться?
- Это уже подольше.
- В таком случае лужа крови, которую вы обнаружили под головой трупа в том месте, где увидели труп, могла появиться в результате повторного кровотечения, вследствие того, Что тело было передвинуто?
- Нет, сэр, едва ли. Это походит на первичное кровотечение, а не на повторное. И по размерам, и по характеру, и по состоянию этого пятна на ковре я бы сказал, что оно появилось в результате очень интенсивного первого кровотечения.
- Однако вы это не учитывали, устанавливая время смерти?
- Устанавливая время смерти, я исхожу только из данных, полученных мною при осмотре трупа. Что касается данных, установленных при осмотре места нахождения тела, это уже забота детективов. Я здесь дал заключение только в качестве судебного медика. При определении времени наступления смерти я руководствуюсь температурой тела, продвинутостью трупного окоченения и другими весьма характерными изменениями, появляющимися после смерти. Положение тела меня интересует постольку, поскольку его приходится описывать в протоколе осмотра.
- Понятно, ну что же, должен сказать, что вы избрали весьма консервативную, но в то же время и очень правильную позицию, доктор.
- Благодарю вас.
- Как я понял, все говорит о том, что вызвавший смерть удар был очень сильным?
- Совершенно верно.
- Как вы считаете, не мог ли покойный просто споткнуться, упасть и удариться затылком о порог?
- Весьма сомнительно! Мое мнение: ему был нанесен очень сильный удар. Возможен такой вариант: человек был сбит с ног очень сильным ударом, а при падении ударился затылком о порог. Первый удар должен был нанести исключительно сильный человек.
- В таком случае можно предположить, что жертву ударили кулаком в подбородок в том месте, где имеется кровоподтек и опухоль, а сила нанесенного удара отбросила его на порог и вызвала повреждение, явившееся причиной смерти?
- Возражаю! - заорал Линтон, вскакивая с места. - Заявление неправомочное, не относящееся к делу и несущественное. Оно допускает толкование, не подтвержденное фактами, и является лишь лихорадочной попыткой зашиты отыскать какую-то зацепку для того, чтобы квалифицировать предумышленное убийство как непредумышленное.
- Возражение не принято, - нахмурился судья, - защита имеет право допросить любого свидетеля в отношении любой версии, которая ему представляется приемлемой и не противоречащей фактам. Отвечайте на вопрос, доктор.
- Что ж, дело могло обстоять и таким образом.
- То есть это возможно?
- Возможно.
- У меня все, доктор.
- Одну минуту, доктор, - вмешался Линтон. - Поскольку этот элемент уже введен в разбирательство дела и поскольку вы утверждаете, что рана могла быть получена при падении, допустим на минуту, что именно так все и произошло, - скажите, каков был характер этого удара?
- Удар был очень сильным. Расчет был на то, чтобы он пришелся на голову. Иными словами, голова стукнулась о порог гораздо сильнее, чем при обычном падении.
- Удар, нанесенный ничего не подозревающему человеку?
- Просто очень сильный удар.
- Не такой, который наносят во время драки, а предательский, нанесенный исподтишка, неожиданно?
- Нет, я говорю совершенно о другом, - возмутился доктор. - Но я не специалист по борьбе, - добавил он, - а всего лишь эксперт по медицинским вопросам.
- Однако это вполне естественный вывод, проистекающий из ваших показаний, - настаивал Линтон.
- В таком случае делайте этот вывод сами, - весьма сухо произнес врач. - Это ваше предположение, я с ним не могу согласиться. Моя задача - описать состояние покойного, каким я его нашел.
- Но удар непременно должен был быть очень сильным?
- Требуется недюжинная сила, чтобы причинить подобную рану!
- Неужели вы не можете больше ничего к этому добавить?
- Я могу лишь повторить, что при обычном падении такое увечье исключается. Чтобы его нанести, потребовалось значительное усилие. Полагаю, что выразил свое мнение совершенно ясно.
- Ну, а если его сбили с ног ударом и при этом он действительно ударился о порог, удар должен был быть сильным?- снова спросил Линтон.
- Да.
- Удар тренированного борца?
- Под этим я не могу подписаться.
- Но, несомненно, исключительно сильным ударом.
- Да, в общепринятом значении этого слова.
- Полагаю, это все, - сказал Линтон.
- Все, все, доктор! - подтвердил Мейсон.
- Вызывайте следующего свидетеля! распорядился судья.
- Томас Лодом Камерон! - объявил Линтон.
Томас Л. Камерон оказался человеком с обветренным лицом лет пятидесяти с небольшим, широкоплечим, коренастым, живым. Физиономия у него была покрыта сетью мелких морщинок, глазки внимательно и спокойно взирали на окружающий мир из-под кустистых бровей.
Выяснилось, что он был смотрителем в яхт-клубе, где Роджер Бербенк держал свою яхту.
Отвечал он на вопросы неторопливо и немногословно, но в то же время откровенно и охотно.
Камерон показал, что Бербенк регулярно выходил в море на яхте на уик-энды. Обычно забирал яхту в пятницу около полудня. В эту пятницу он появился в клубе где-то в половине двенадцатого, подготовил все к отплытию и направился в лагуну, или эстуарий, называйте, как больше нравится. Примерно через час после этого он возвратился на шлюпке, снабженной подвесным мотором, привязал ее на причале и куда-то ушел. Примерно в пять часов дня свидетель услышал стук подвесного мотора и выглянул из окна своей мастерской... Он увидел, как шлюпка с яхты подплыла к эстуарию. В шлюпке кто-то находился, но Камерон не может сказать, был ли это Бербенк. Лодка находилась уже достаточно далеко, он не разглядел, кто в ней плывет.
- Вы были знакомы с покойным Фредом Милфилдом? - спросил Линтон.
- Да.
- Вы видели его в пятницу?
- Видел. - Когда?
- Он приехал в яхт-клуб примерно в половине шестого и арендовал у меня гребную лодку.
- Вы уверены, что это был Фред Милфилд?
- Уверен.
- На этой лодке имелся какой-то опознавательный знак?
- Да. Номер.
- Какой номер?
- Двадцать пятый.
- Когда после этого вы увидели свою лодку?
- Почти через сутки. Мы обнаружили ее днем в субботу, ее выбросило прибоем на берег.
- В каком месте?
- Вверх по эстурию, примерно в полумиле от того места, где стояла яхта Бербенка.
- Ниже стоянки яхты?
- Да.
- Значит, лодку отпустили во время отлива вскоре после высокой воды?
- Ну, тут еще надо подумать...
- После этого вы видели Бербенка?
- Да, видел, как он возвращался в лодке через полчаса или три четверти часа после того, как отплыл Милфилд. Он привязал лодку к старому якорю, прошел к своей машине и уехал.
- Видели ли вы его еще раз позднее?
- Не видел. Но когда я разговаривал по телефону, кто-то запустил подвесной мотор. Я слышал его стук, когда шлюпка проплывала мимо. Я был занят разговором и не выглянул из окна. А когда закончил разговор и вышел посмотреть, шлюпки Бербенка на месте не оказалось. Вернулась она, когда уже стемнело, так что я не мог разглядеть, кто в ней находился.
- А шлюпка?
- Лично я считаю, что она оставалась на месте всю ночь. Я не слышал, чтобы кто-нибудь заводил мотор. Если бы кто-то это сделал, я бы непременно проснулся. А тут я лег спать и открыл глаза только утром. Лег я около полуночи, шлюпка была на месте. И там же она была утром, а встал я около шести.
- Когда вы снова увидели Милфилда?
- Уже после того, как примчался овцевод...
- Меня не интересуют не относящиеся к делу лица, - нетерпеливо прервал его Линтон. - Когда вы снова увидели мистера Милфилда?
- В субботу утром.
- На следующий день после всего того, что вы нам рассказывали?
- Да, сэр.
- Где был мистер Милфилд?
- Его тело лежало в каюте мистера Бербенка.
- Вы были один в тот момент?
- Нет, сэр, со мной был лейтенант Трэгг и пара других джентльменов, имен которых я не знаю.
- Офицеры полиции?
- Наверное.
- Мистер Милфилд был еще жив или умер?
- Мертвый.
Линтон повернулся к Мейсону:
- Вы можете его допросить.
- Вы точно видели, что Роджер Бербенк вернулся в яхт-клуб на своей шлюпке?
- Да, конечно.
- Разговаривали с ним?
- Нет.
- Видели, как он сел в машину и куда-то поехал?
- Да.
- Ясно видели его?
- Так ясно, как можно видеть человека на таком расстоянии.
- На каком расстоянии он был от вас?
- Футах в ста пятидесяти.
- В этот момент вы были в очках?
- Да, конечно.
- Вы сразу узнали Бербенка в этой шлюпке?
- Ну, сказать по правде, я вроде бы посчитал это само собой разумеющимся, но когда взглянул на этого человека, то это был кто-то другой.
- Милфилд?
- Да.
- Как далеко была шлюпка?
- Я уже говорил, футах в ста пятидесяти - двухстах.
- А где вы были сами?
- В моей маленькой кабине.
- Что вы там делали?
- Стряпал еду.
- Вы были в очках?
- Да.
- Смотрели из окна?
- Да.
- И увидели этого человека?
- Да.
- Может, у вас запотели стекла очков от стряпни?
- Может, и так.
- И в тот момент, - Мейсон ткнул пальцем в Камерона, чтобы подчеркнуть важность заданного вопроса, - вы подумали, что это был Фред Милфилд, не так ли?
- Именно так я и подумал.
- Когда вы сообразили, что ошиблись?
- Когда увидел Милфилда убитым в каюте Роджера Бербенка.
- Вы сказали офицерам, что Милфилд вернулся с яхты назад в шлюпке. А офицеры возразили, что это невозможно, потому что Милфилд лежит мертвый в каюте яхты Роджера Бербенка, не так ли?
- Да, сэр. Вот когда вы все так хорошо растолковали, я вижу, что все именно так и было.
Мейсон спросил:
- Роджер Бербенк постоянно забирал свою яхту по пятницам днем?
- Да, сэр. На яхте он отдыхал от людей.
- Фред Милфилд иногда присоединялся к нему?
- Да, и раза два за этот год туда приезжал еще мистер Белтин, но только в тех случаях, когда происходило что-то важное. Мистеру Бербенку это ужасно не нравилось.
- Откуда вам это известно?
- Он сам говорил мне. Объяснил, что приобрел яхту специально для того, чтобы на ней можно было удрать решительно от всего. Что сейчас, когда стало трудно с бензином, он завел себе парусную лодку, на ней он уходит за несколько миль в лагуну и бросает якорь где-нибудь у отмели. Уверяет, что стоит только яхт-клубу скрыться из глаз, как он начинает себя чувствовать совсем другим человеком. Забывает про все свои неприятности.
- Вы говорите, он бросал якорь у отмели?
- Да, он любит бить острогой акул.
- И он так и стоял на якоре возле этих отмелей?
- Нет, сэр. Он задерживался там всего на пару часов до начала прилива и еще на пару часов после него.
- Почему?
- Да там, у грязных грязевых отмелей, лагуна во время отлива настолько мелеет, что судно ложится на грунт, если оттуда вовремя не уйдешь.
- А при этом на судне ничто не повреждается?
- Нет-нет. Если, конечно, не поднимется сильный ветер. Вот тогда судно может сильно потрепать.
- Даже на мелководье? Свидетель улыбнулся и пояснил:
- На мелководье гораздо опаснее, чем на большой глубине. Ветер поднимает сильную волну, и лодку может сорвать с отмели, а следующий порыв швырнет ее снова на отмель. А лодке, яхте, как вы привыкли называть, опустившейся на дно в таком месте, где совсем нет воды, ничего не сделается. На плаву - тоже. Но если лодка стояла на мелководье, где могут образоваться волны, тогда ей, бедняжке, туго придется, ее здорово потреплет.
- Ну а куда мистер Бербенк обычно направлялся во время отлива?
- Бросал якорь в канале в пятидесяти или сотне ярдов от того места, где он охотился на акул.
- Вам известно, когда был отлив днем и вечером в эту пятницу?
- Конечно, сэр.
- Когда?
- Сообщить вам время с точностью до минуты я не смогу, но самая высокая вода была около 5.40. Возможно, в 5.41 или же в 5.45. Думаю, можно считать в 5.40. И накиньте по паре минут в ту и другую сторону.
- Это был пик прилива?
- Да, сэр.
- А когда был пик отлива?
- Вода ушла в минуты после полуночи уже в субботу.
- В таком случае, - сказал Мейсон, - если бы кто-то намеревался увести яхту от тех илистых мелей, это следовало бы сделать за два часа до прилива? А это означает до 7.40 вечера?
- Не обязательно. Я бы сказал, что можно сниматься с якоря вплоть до восьми вечера, но не позднее.
- А если не сняться с якоря до восьми вечера, оттуда уже не уйти? спросил Мейсон.
- Точно. Не ранее чем за два часа до следующего подъема воды.
- А когда был следующий прилив?
- В 6.25 в субботу.
- А следующий отлив после этого?
- В 12.45 в субботу. Вот тогда-то и был обнаружен труп.
- Не могли бы вы мне рассказать об этом поподробнее?
- Ну, наверное, было уже часов десять утра. Возможно, даже около половины одиннадцатого. Думаю, что так. Посудина стала оседать на отмели.
- "Посудиной" вы называете яхту?
- Да, яхту Роджера Бербенка.
- Ол-райт, - сказал Мейсон. - Продолжайте. Яхта стала оседать в ил. Ну и что же случилось?
- Вроде бы у одного типа по имени Палермо была назначена встреча с Милфилдом, и...
- Ну уж это самые откровенные слухи! - вмешался Линтон.
- Вы желаете возразить? - вежливо спросил Мейсон.
- Я вовсе не намерен каждый раз выступать с возражением против таких мелочей.
Мейсон повернулся к судье:
- Кое-что из этого действительно можно отнести к слухам, ваша честь, но я пытаюсь получить полную картину случившегося, причем как можно скорее.
- Но мы еще собираемся вызвать Фрэнка Палермо, свидетеля, обнаружившего труп, - возразил Линтон. - Вы сможете это спросить у Палермо.
- Я вовсе не собираюсь спрашивать у свидетеля Камерона ничего о Палермо, - совершенно серьезно объяснил Мейсон. - Меня интересует, когда он встретился с Палермо и при каких обстоятельствах. О прочих же вещах я расспрашиваю для того, чтобы мы могли прояснить ситуацию в присутствии суда. Я намерен выяснить хронологию событий.
- А при чем здесь Палермо и что он делал после того, как увидел мертвое тело? - спросил Линтон.
Мейсон улыбнулся:
- Потому что, возможно, мне удастся обнаружить кое-какие факты, полезные для защиты.
Линтон насмешливо заявил:
- Этот человек не сообщит ничего полезного для защиты, да и ни один другой свидетель, который поднимается на трибуну и говорит правду, тоже не знает ничего благоприятного для защиты!
- А если кто и знал, то, очевидно, поспешил уехать в отпуск! задумчиво произнес Мейсон.
Молоток судьи Ньюарка с трудом справился с громовым хохотом, раздавшимся в зале.
- Прошу вас воздерживаться от не имеющих отношения к делу комментариев. Мистер Линтон, вы желаете выдвинуть возражения?
- Нет, ваша честь. Я не стану возражать, чтобы потом меня не обвинили в том, что я затыкаю рот защите.
- Суд вынужден вам напомнить, что на процессе вы должны вести себя корректно. - Он повернулся к свидетелю:- Отвечайте на вопрос.
- Я сформулирую его таким образом, - сказал Мейсон. - Вы были первым, кто разговаривал с человеком, обнаружившим труп?
- Полагаю, что да.
- Расскажите нам в точности, как это происходило.
- Была суббота, около половины одиннадцатого утра, как я думаю. На часы я не смотрел. Я заметил лодку, плывущую по эстуарию вверх, человек греб кормовым веслом стоя.
- Было ли в этой лодке что-то особенное, что привлекло ваше внимание?
- Да.
- Что именно?
- То, как этот человек греб.
- А как он греб?
- Это не относится к делу и несущественно! - возразил Линтон.
- Возражение отклонено.
- Понимаете, найдется немного людей, которые действительно умеют хорошо грести таким образом. А у этого человека лодка просто резала воду. Да и сама лодка меня заинтересовала.
- Что это была за лодка?
- Складная. Знаете такие? Их можно складывать и перевозить спокойно в автомобиле.
- Кем оказался человек в лодке?
- Подплыв поближе, он со мной заговорил. Он был в таком возбуждении, что путал английские слова с иностранными. Сказал, что его зовут Фрэнком Палермо, что он из округа Скиннер-Хиллз и должен был встретиться с Милфилдом на яхте.
- Это все слухи! - вмешался Линтон.
- Вы возражаете?
- Да, ваша честь, я намерен возразить против этого, поскольку это слухи, да и сам перекрестный допрос ведется совершенно неправильно. Этот человек...
- Возражение принято, - произнес судья.
- Ол-райт. - Мейсон обратился к свидетелю: - Рассказывайте о том, что вы делали дальше.
- Ну, этот человек рассказал мне о том, что он обнаружил на яхте, в результате чего я связался с полицией.
- Что вы им сообщили?
- Те же возражения! - закричал Линтон.
- Возражение отклоняется, - возмутился судья. - Свидетеля сейчас спрашивают о том, что он сам говорил и делал.
- Я позвонил в полицейское управление и сказал им...
- То, что вы сказали, не имеет значения! - не успокоился Линтон.
- Наоборот, - спокойно возразил Мейсон. - Интересно, что свидетель сказал полиции. Может быть, он был необъективен.
- Возражение отклоняется.
- Ну, я сообщил полиции, что работаю смотрителем и сторожем в яхт-клубе и что какой-то сумасшедший иностранец утверждает, что он договорился о встрече с Милфилдом...
- Ваша честь, - буквально замахал руками Линтон, - это снова то же самое, о чем суд ранее запретил говорить свидетелю.
- Нет, это не так! - произнес судья. - Тогда он свидетельствовал о том, что ему сказал Палермо, а сейчас он показывает, что сам сообщил полиции. Зашита имеет право допросить этого свидетеля о том, какие шаги он предпринял в связи с данным делом. Выяснить, нет ли тут необъективности или предубеждения.
- Но защита все равно это узнает! - не мог успокоиться Линтон. Потому что этот человек намеревается сейчас пересказать весь свой разговор с полицией по телефону.
- Ну и что тут плохого? Пусть рассказывает! - сказал судья. Возражение отклоняется.
- Продолжайте, прошу вас! - Мейсон обратился к свидетелю.
- Ну, я сказал полиции, что этот человек, Палермо, приплыл сюда на лодке. Что он заявил, будто договорился о встрече с Фредом Милфилдом на яхте Бербенка, что, когда он приплыл в то место, где, как ему сказал Милфилд, будет стоять яхта, он нашел ее на илистой отмели сильно накренившейся набок. Он обогнул яхту на лодке и пару раз покричал...
Линтон в отчаянии развел руками:
- Я хочу, чтобы свидетель уразумел, что он должен давать показания только относительно того, что он сам сообщил полиции, а не о том, что говорил ему Палермо.
Камерон повернулся к судье:
- Но ведь я же рассказываю о том, что я сказал полиции со слов Палермо. Разве это неправильно?
Судья Ньюарк улыбнулся:
- Все правильно. Продолжайте.
- Ну, я им сказал, что Палермо заявляет, что он обогнул пару раз яхту, а потом поднялся на борт и закричал, есть ли кто-нибудь. Не получив ответа, он отодвинул задвижку, спустился в каюту и увидел мертвого Фреда Милфилда, который лежал на полу.
- Разговор еще продолжался? - спросил Мейсон.
- Да нет, вот и все.
- Я имею в виду разговор между вами и полицией о Палермо?
- А, маленько поговорили... Похоже, полиция знала, кто я такой, и поинтересовалась, не арендовал ли Палермо лодку у меня.
- Ну и что же вы ответили? Свидетель улыбнулся:
- Я пересказал им в точности то, что Палермо ответил мне, когда я спросил у него, где он взял такую лодку.
- А что он ответил?
- Палермо не любитель бросать деньги на ветер. Он понимал, что ему придется плыть до яхты по эстуарию. А поскольку у него имеется эта складная лодка, на которой он возит по скиннер-хиллзскому озеру компании охотников за дикими утками, он вовсе не собирался платить какому-то городскому умнику пятьдесят центов или даже целый доллар за лодку, поэтому он погрузил ее на машину и добрался до яхты на ней.
- Я не вижу, какое это имеет отношение к разбираемому делу! - надменно произнес Линтон.
Мейсон улыбнулся!
- Возможно, что это как раз факт, полезный для защиты.
- Я этого не нахожу.
Мейсон сочувственно покачал головой:
- Это результат юридического астигматизма.
- Спокойно, джентльмены, спокойно! Продолжим судебное разбирательство! - нахмурился судья.
- Сообщили ли вы полиции то, что услышали от Палермо? - спросил Мейсон. - В котором часу тот выехал из дома в Скиннер-Хиллз, чтобы прибыть на эту встречу?
- Он-то мне сказал, но я этого не сообщил полиции.
- В таком случае свидетель определенно не имеет права давать показания по данному вопросу! - вмешался Линтон.
- И свидетеля определенно никто и не попросит об этом!- отпарировал в тон ему Мейсон.
- Продолжайте! - раздраженно заявил судья.
- Вы даете лодки напрокат? - поинтересовался Мейсон.
- Да, сэр.
- Есть ли поблизости еще какое-нибудь место, где можно получить лодку?
- Нет, сэр. Полагаю, что в настоящее время другой лодочной станции не имеется.
- В пятницу вечером кто-нибудь у вас нанимал лодки? Я имею в виду время, когда произошло убийство.
- Я протестую против этого вопроса, поскольку он не по существу дела.
- Возражение отклонено.
- Отвечайте на вопрос, мистер Камерон.
- Да, одну лодку я давал напрокат.
- Всего одну?
- Да, сэр.
- На какое время?
- От четырех часов дня пятницы и до субботы, уже после того, как труп был обнаружен.
- Кто нанимал эту лодку? Камерон улыбнулся:
- Фамилия этого человека Смит. Он, как положено, внес залог в пять долларов и нанял лодку, чтобы понаблюдать за ночными привычками акул. Во всяком случае, так он сказал, объясняя, для чего ему понадобилась лодка.
- Вы его об этом спросили?
- Да нет, зачем бы я стал этим интересоваться?
- Когда он нанял лодку, в котором часу?
- Около девяти вечера.
- На какое время?
- Вернул он ее двадцать минут одиннадцатого, то есть через час двадцать минут после того, как взял. Помнится, мы обсудили, сколько времени он отсутствовал, и я ему разрешил оплатить всего за час, потому что не был вполне уверен, взял ли он лодку без нескольких минут или ровно в девять.
- Не слишком ли это короткий период для наблюдения за ночными акулами?
- Все зависит от того, сколько привычек вас интересует и каких акул...
В зале засмеялись.
- В конце концов, - сказал Линтон, - свидетель не специалист по акулам.
Камерон обиженно возразил:
- Я как раз эксперт по акулам, занимался их изучением. Судью Ньюарка заинтересовала эта стадия опроса.
- А вы не знаете, кто был этот человек? - спросил он, наклоняясь вперед. - Вам известно лишь то, что его зовут Смит?
- Да, сэр.
- Вы сообщили об этом полиции?
- Нет, они меня об этом не спрашивали.
- И это единственная лодка, которую брали напрокат за вечер убийства?
- Да.
- С которого часа, вы говорите?
- С четырех часов дня. Правда, еще одну лодку у меня нанимали в три часа дня, но к пяти ее уже вернули.
- Кто ее нанимал?
- Незнакомая мне женщина.
- Одинокая женщина? Ее никто не сопровождал?
- Нет, никто. Она занялась ловлей рыбы. У меня часто берут лодки, чтобы поудить.
- Вы сможете описать этого Смита? - неожиданно спросил судья.
- Да, сэр. Постараюсь. Молодой человек, черноволосый, очень худой. Новичок в смысле лодок. Я это сразу определил, потому что на меня произвело впечатление, как он...
- Я не думаю, что личные впечатления свидетеля имеют значение! возразил Линтон.
- Возможно, и не имеют, - раздраженно произнес судья,- однако суд заинтересовался этой фазой опроса и показаниями свидетеля. Вы имеете в виду, что он не умел как следует управляться с лодкой?
- Совершенно верно, ваша честь.
- Вам не кажется это странным для человека, который интересовался, пусть даже теоретически, привычками акул?
- Как правило, общее окоченение хорошо развивается через десять часов после наступления смерти. Скажем так: через десять - двенадцать часов.
- Когда вы осматривали тело, трупное окоченение уже полностью наступило?
- О, да.
- В котором часу это было?
- В субботу в 11.17 утра.
- По вашему мнению, доктор, когда наступила смерть?
- За четырнадцать - восемнадцать часов до того, как я впервые осматривал тело.
- Давайте переведем это на привычное время.
- Я осматривал тело в 11.17. Таким образом получается, что смерть наступила после 5.17 предыдущего вечера, но не позднее 21.17. Любое время в этом интервале объясняет состояние трупа, в котором я его нашел.
- Характер раны таков, что она вызвала интенсивное кровотечение?
- Как внутреннее, так и внешнее. Да. Кровотечение было очень сильным.
- По вашему мнению, смерть наступила почти мгновенно?
- Я бы сказал, что так, основываясь на моих наблюдениях. После удара человек тут же потерял сознание, а смерть наступила минут через пять после этого.
- Имелись другие раны на теле?
- Ушиб в области подбородка слева.
- Указывающий на удар?
- Указывающий на какую-то травму. Подбородок сильно распух, и возник синяк.
- Были ли еще другие раны на теле?
- Никаких.
- Перекрестный допрос!- провозгласил Линтон. - Пожалуйста, господин адвокат.
Мейсон медленно поднялся с места.
- Может ли рана, которую мы называем смертельной, вызвать столь сильное кровотечение?
- Безусловно.
- Скажите, доктор, как долго после наступления смерти продолжается кровотечение из подобной раны?
- Конкретно из этой раны кровотечение прекратилось бы буквально через несколько минут.
- Пожалуйста, конкретнее.
- Чтобы не ошибиться, минут через десять - пятнадцать.
- А если тело передвинуть, кровотечение возобновится?
- Да, сэр. Несомненно.
- И как долго оно будет продолжаться?
- Это уже подольше.
- В таком случае лужа крови, которую вы обнаружили под головой трупа в том месте, где увидели труп, могла появиться в результате повторного кровотечения, вследствие того, Что тело было передвинуто?
- Нет, сэр, едва ли. Это походит на первичное кровотечение, а не на повторное. И по размерам, и по характеру, и по состоянию этого пятна на ковре я бы сказал, что оно появилось в результате очень интенсивного первого кровотечения.
- Однако вы это не учитывали, устанавливая время смерти?
- Устанавливая время смерти, я исхожу только из данных, полученных мною при осмотре трупа. Что касается данных, установленных при осмотре места нахождения тела, это уже забота детективов. Я здесь дал заключение только в качестве судебного медика. При определении времени наступления смерти я руководствуюсь температурой тела, продвинутостью трупного окоченения и другими весьма характерными изменениями, появляющимися после смерти. Положение тела меня интересует постольку, поскольку его приходится описывать в протоколе осмотра.
- Понятно, ну что же, должен сказать, что вы избрали весьма консервативную, но в то же время и очень правильную позицию, доктор.
- Благодарю вас.
- Как я понял, все говорит о том, что вызвавший смерть удар был очень сильным?
- Совершенно верно.
- Как вы считаете, не мог ли покойный просто споткнуться, упасть и удариться затылком о порог?
- Весьма сомнительно! Мое мнение: ему был нанесен очень сильный удар. Возможен такой вариант: человек был сбит с ног очень сильным ударом, а при падении ударился затылком о порог. Первый удар должен был нанести исключительно сильный человек.
- В таком случае можно предположить, что жертву ударили кулаком в подбородок в том месте, где имеется кровоподтек и опухоль, а сила нанесенного удара отбросила его на порог и вызвала повреждение, явившееся причиной смерти?
- Возражаю! - заорал Линтон, вскакивая с места. - Заявление неправомочное, не относящееся к делу и несущественное. Оно допускает толкование, не подтвержденное фактами, и является лишь лихорадочной попыткой зашиты отыскать какую-то зацепку для того, чтобы квалифицировать предумышленное убийство как непредумышленное.
- Возражение не принято, - нахмурился судья, - защита имеет право допросить любого свидетеля в отношении любой версии, которая ему представляется приемлемой и не противоречащей фактам. Отвечайте на вопрос, доктор.
- Что ж, дело могло обстоять и таким образом.
- То есть это возможно?
- Возможно.
- У меня все, доктор.
- Одну минуту, доктор, - вмешался Линтон. - Поскольку этот элемент уже введен в разбирательство дела и поскольку вы утверждаете, что рана могла быть получена при падении, допустим на минуту, что именно так все и произошло, - скажите, каков был характер этого удара?
- Удар был очень сильным. Расчет был на то, чтобы он пришелся на голову. Иными словами, голова стукнулась о порог гораздо сильнее, чем при обычном падении.
- Удар, нанесенный ничего не подозревающему человеку?
- Просто очень сильный удар.
- Не такой, который наносят во время драки, а предательский, нанесенный исподтишка, неожиданно?
- Нет, я говорю совершенно о другом, - возмутился доктор. - Но я не специалист по борьбе, - добавил он, - а всего лишь эксперт по медицинским вопросам.
- Однако это вполне естественный вывод, проистекающий из ваших показаний, - настаивал Линтон.
- В таком случае делайте этот вывод сами, - весьма сухо произнес врач. - Это ваше предположение, я с ним не могу согласиться. Моя задача - описать состояние покойного, каким я его нашел.
- Но удар непременно должен был быть очень сильным?
- Требуется недюжинная сила, чтобы причинить подобную рану!
- Неужели вы не можете больше ничего к этому добавить?
- Я могу лишь повторить, что при обычном падении такое увечье исключается. Чтобы его нанести, потребовалось значительное усилие. Полагаю, что выразил свое мнение совершенно ясно.
- Ну, а если его сбили с ног ударом и при этом он действительно ударился о порог, удар должен был быть сильным?- снова спросил Линтон.
- Да.
- Удар тренированного борца?
- Под этим я не могу подписаться.
- Но, несомненно, исключительно сильным ударом.
- Да, в общепринятом значении этого слова.
- Полагаю, это все, - сказал Линтон.
- Все, все, доктор! - подтвердил Мейсон.
- Вызывайте следующего свидетеля! распорядился судья.
- Томас Лодом Камерон! - объявил Линтон.
Томас Л. Камерон оказался человеком с обветренным лицом лет пятидесяти с небольшим, широкоплечим, коренастым, живым. Физиономия у него была покрыта сетью мелких морщинок, глазки внимательно и спокойно взирали на окружающий мир из-под кустистых бровей.
Выяснилось, что он был смотрителем в яхт-клубе, где Роджер Бербенк держал свою яхту.
Отвечал он на вопросы неторопливо и немногословно, но в то же время откровенно и охотно.
Камерон показал, что Бербенк регулярно выходил в море на яхте на уик-энды. Обычно забирал яхту в пятницу около полудня. В эту пятницу он появился в клубе где-то в половине двенадцатого, подготовил все к отплытию и направился в лагуну, или эстуарий, называйте, как больше нравится. Примерно через час после этого он возвратился на шлюпке, снабженной подвесным мотором, привязал ее на причале и куда-то ушел. Примерно в пять часов дня свидетель услышал стук подвесного мотора и выглянул из окна своей мастерской... Он увидел, как шлюпка с яхты подплыла к эстуарию. В шлюпке кто-то находился, но Камерон не может сказать, был ли это Бербенк. Лодка находилась уже достаточно далеко, он не разглядел, кто в ней плывет.
- Вы были знакомы с покойным Фредом Милфилдом? - спросил Линтон.
- Да.
- Вы видели его в пятницу?
- Видел. - Когда?
- Он приехал в яхт-клуб примерно в половине шестого и арендовал у меня гребную лодку.
- Вы уверены, что это был Фред Милфилд?
- Уверен.
- На этой лодке имелся какой-то опознавательный знак?
- Да. Номер.
- Какой номер?
- Двадцать пятый.
- Когда после этого вы увидели свою лодку?
- Почти через сутки. Мы обнаружили ее днем в субботу, ее выбросило прибоем на берег.
- В каком месте?
- Вверх по эстурию, примерно в полумиле от того места, где стояла яхта Бербенка.
- Ниже стоянки яхты?
- Да.
- Значит, лодку отпустили во время отлива вскоре после высокой воды?
- Ну, тут еще надо подумать...
- После этого вы видели Бербенка?
- Да, видел, как он возвращался в лодке через полчаса или три четверти часа после того, как отплыл Милфилд. Он привязал лодку к старому якорю, прошел к своей машине и уехал.
- Видели ли вы его еще раз позднее?
- Не видел. Но когда я разговаривал по телефону, кто-то запустил подвесной мотор. Я слышал его стук, когда шлюпка проплывала мимо. Я был занят разговором и не выглянул из окна. А когда закончил разговор и вышел посмотреть, шлюпки Бербенка на месте не оказалось. Вернулась она, когда уже стемнело, так что я не мог разглядеть, кто в ней находился.
- А шлюпка?
- Лично я считаю, что она оставалась на месте всю ночь. Я не слышал, чтобы кто-нибудь заводил мотор. Если бы кто-то это сделал, я бы непременно проснулся. А тут я лег спать и открыл глаза только утром. Лег я около полуночи, шлюпка была на месте. И там же она была утром, а встал я около шести.
- Когда вы снова увидели Милфилда?
- Уже после того, как примчался овцевод...
- Меня не интересуют не относящиеся к делу лица, - нетерпеливо прервал его Линтон. - Когда вы снова увидели мистера Милфилда?
- В субботу утром.
- На следующий день после всего того, что вы нам рассказывали?
- Да, сэр.
- Где был мистер Милфилд?
- Его тело лежало в каюте мистера Бербенка.
- Вы были один в тот момент?
- Нет, сэр, со мной был лейтенант Трэгг и пара других джентльменов, имен которых я не знаю.
- Офицеры полиции?
- Наверное.
- Мистер Милфилд был еще жив или умер?
- Мертвый.
Линтон повернулся к Мейсону:
- Вы можете его допросить.
- Вы точно видели, что Роджер Бербенк вернулся в яхт-клуб на своей шлюпке?
- Да, конечно.
- Разговаривали с ним?
- Нет.
- Видели, как он сел в машину и куда-то поехал?
- Да.
- Ясно видели его?
- Так ясно, как можно видеть человека на таком расстоянии.
- На каком расстоянии он был от вас?
- Футах в ста пятидесяти.
- В этот момент вы были в очках?
- Да, конечно.
- Вы сразу узнали Бербенка в этой шлюпке?
- Ну, сказать по правде, я вроде бы посчитал это само собой разумеющимся, но когда взглянул на этого человека, то это был кто-то другой.
- Милфилд?
- Да.
- Как далеко была шлюпка?
- Я уже говорил, футах в ста пятидесяти - двухстах.
- А где вы были сами?
- В моей маленькой кабине.
- Что вы там делали?
- Стряпал еду.
- Вы были в очках?
- Да.
- Смотрели из окна?
- Да.
- И увидели этого человека?
- Да.
- Может, у вас запотели стекла очков от стряпни?
- Может, и так.
- И в тот момент, - Мейсон ткнул пальцем в Камерона, чтобы подчеркнуть важность заданного вопроса, - вы подумали, что это был Фред Милфилд, не так ли?
- Именно так я и подумал.
- Когда вы сообразили, что ошиблись?
- Когда увидел Милфилда убитым в каюте Роджера Бербенка.
- Вы сказали офицерам, что Милфилд вернулся с яхты назад в шлюпке. А офицеры возразили, что это невозможно, потому что Милфилд лежит мертвый в каюте яхты Роджера Бербенка, не так ли?
- Да, сэр. Вот когда вы все так хорошо растолковали, я вижу, что все именно так и было.
Мейсон спросил:
- Роджер Бербенк постоянно забирал свою яхту по пятницам днем?
- Да, сэр. На яхте он отдыхал от людей.
- Фред Милфилд иногда присоединялся к нему?
- Да, и раза два за этот год туда приезжал еще мистер Белтин, но только в тех случаях, когда происходило что-то важное. Мистеру Бербенку это ужасно не нравилось.
- Откуда вам это известно?
- Он сам говорил мне. Объяснил, что приобрел яхту специально для того, чтобы на ней можно было удрать решительно от всего. Что сейчас, когда стало трудно с бензином, он завел себе парусную лодку, на ней он уходит за несколько миль в лагуну и бросает якорь где-нибудь у отмели. Уверяет, что стоит только яхт-клубу скрыться из глаз, как он начинает себя чувствовать совсем другим человеком. Забывает про все свои неприятности.
- Вы говорите, он бросал якорь у отмели?
- Да, он любит бить острогой акул.
- И он так и стоял на якоре возле этих отмелей?
- Нет, сэр. Он задерживался там всего на пару часов до начала прилива и еще на пару часов после него.
- Почему?
- Да там, у грязных грязевых отмелей, лагуна во время отлива настолько мелеет, что судно ложится на грунт, если оттуда вовремя не уйдешь.
- А при этом на судне ничто не повреждается?
- Нет-нет. Если, конечно, не поднимется сильный ветер. Вот тогда судно может сильно потрепать.
- Даже на мелководье? Свидетель улыбнулся и пояснил:
- На мелководье гораздо опаснее, чем на большой глубине. Ветер поднимает сильную волну, и лодку может сорвать с отмели, а следующий порыв швырнет ее снова на отмель. А лодке, яхте, как вы привыкли называть, опустившейся на дно в таком месте, где совсем нет воды, ничего не сделается. На плаву - тоже. Но если лодка стояла на мелководье, где могут образоваться волны, тогда ей, бедняжке, туго придется, ее здорово потреплет.
- Ну а куда мистер Бербенк обычно направлялся во время отлива?
- Бросал якорь в канале в пятидесяти или сотне ярдов от того места, где он охотился на акул.
- Вам известно, когда был отлив днем и вечером в эту пятницу?
- Конечно, сэр.
- Когда?
- Сообщить вам время с точностью до минуты я не смогу, но самая высокая вода была около 5.40. Возможно, в 5.41 или же в 5.45. Думаю, можно считать в 5.40. И накиньте по паре минут в ту и другую сторону.
- Это был пик прилива?
- Да, сэр.
- А когда был пик отлива?
- Вода ушла в минуты после полуночи уже в субботу.
- В таком случае, - сказал Мейсон, - если бы кто-то намеревался увести яхту от тех илистых мелей, это следовало бы сделать за два часа до прилива? А это означает до 7.40 вечера?
- Не обязательно. Я бы сказал, что можно сниматься с якоря вплоть до восьми вечера, но не позднее.
- А если не сняться с якоря до восьми вечера, оттуда уже не уйти? спросил Мейсон.
- Точно. Не ранее чем за два часа до следующего подъема воды.
- А когда был следующий прилив?
- В 6.25 в субботу.
- А следующий отлив после этого?
- В 12.45 в субботу. Вот тогда-то и был обнаружен труп.
- Не могли бы вы мне рассказать об этом поподробнее?
- Ну, наверное, было уже часов десять утра. Возможно, даже около половины одиннадцатого. Думаю, что так. Посудина стала оседать на отмели.
- "Посудиной" вы называете яхту?
- Да, яхту Роджера Бербенка.
- Ол-райт, - сказал Мейсон. - Продолжайте. Яхта стала оседать в ил. Ну и что же случилось?
- Вроде бы у одного типа по имени Палермо была назначена встреча с Милфилдом, и...
- Ну уж это самые откровенные слухи! - вмешался Линтон.
- Вы желаете возразить? - вежливо спросил Мейсон.
- Я вовсе не намерен каждый раз выступать с возражением против таких мелочей.
Мейсон повернулся к судье:
- Кое-что из этого действительно можно отнести к слухам, ваша честь, но я пытаюсь получить полную картину случившегося, причем как можно скорее.
- Но мы еще собираемся вызвать Фрэнка Палермо, свидетеля, обнаружившего труп, - возразил Линтон. - Вы сможете это спросить у Палермо.
- Я вовсе не собираюсь спрашивать у свидетеля Камерона ничего о Палермо, - совершенно серьезно объяснил Мейсон. - Меня интересует, когда он встретился с Палермо и при каких обстоятельствах. О прочих же вещах я расспрашиваю для того, чтобы мы могли прояснить ситуацию в присутствии суда. Я намерен выяснить хронологию событий.
- А при чем здесь Палермо и что он делал после того, как увидел мертвое тело? - спросил Линтон.
Мейсон улыбнулся:
- Потому что, возможно, мне удастся обнаружить кое-какие факты, полезные для защиты.
Линтон насмешливо заявил:
- Этот человек не сообщит ничего полезного для защиты, да и ни один другой свидетель, который поднимается на трибуну и говорит правду, тоже не знает ничего благоприятного для защиты!
- А если кто и знал, то, очевидно, поспешил уехать в отпуск! задумчиво произнес Мейсон.
Молоток судьи Ньюарка с трудом справился с громовым хохотом, раздавшимся в зале.
- Прошу вас воздерживаться от не имеющих отношения к делу комментариев. Мистер Линтон, вы желаете выдвинуть возражения?
- Нет, ваша честь. Я не стану возражать, чтобы потом меня не обвинили в том, что я затыкаю рот защите.
- Суд вынужден вам напомнить, что на процессе вы должны вести себя корректно. - Он повернулся к свидетелю:- Отвечайте на вопрос.
- Я сформулирую его таким образом, - сказал Мейсон. - Вы были первым, кто разговаривал с человеком, обнаружившим труп?
- Полагаю, что да.
- Расскажите нам в точности, как это происходило.
- Была суббота, около половины одиннадцатого утра, как я думаю. На часы я не смотрел. Я заметил лодку, плывущую по эстуарию вверх, человек греб кормовым веслом стоя.
- Было ли в этой лодке что-то особенное, что привлекло ваше внимание?
- Да.
- Что именно?
- То, как этот человек греб.
- А как он греб?
- Это не относится к делу и несущественно! - возразил Линтон.
- Возражение отклонено.
- Понимаете, найдется немного людей, которые действительно умеют хорошо грести таким образом. А у этого человека лодка просто резала воду. Да и сама лодка меня заинтересовала.
- Что это была за лодка?
- Складная. Знаете такие? Их можно складывать и перевозить спокойно в автомобиле.
- Кем оказался человек в лодке?
- Подплыв поближе, он со мной заговорил. Он был в таком возбуждении, что путал английские слова с иностранными. Сказал, что его зовут Фрэнком Палермо, что он из округа Скиннер-Хиллз и должен был встретиться с Милфилдом на яхте.
- Это все слухи! - вмешался Линтон.
- Вы возражаете?
- Да, ваша честь, я намерен возразить против этого, поскольку это слухи, да и сам перекрестный допрос ведется совершенно неправильно. Этот человек...
- Возражение принято, - произнес судья.
- Ол-райт. - Мейсон обратился к свидетелю: - Рассказывайте о том, что вы делали дальше.
- Ну, этот человек рассказал мне о том, что он обнаружил на яхте, в результате чего я связался с полицией.
- Что вы им сообщили?
- Те же возражения! - закричал Линтон.
- Возражение отклоняется, - возмутился судья. - Свидетеля сейчас спрашивают о том, что он сам говорил и делал.
- Я позвонил в полицейское управление и сказал им...
- То, что вы сказали, не имеет значения! - не успокоился Линтон.
- Наоборот, - спокойно возразил Мейсон. - Интересно, что свидетель сказал полиции. Может быть, он был необъективен.
- Возражение отклоняется.
- Ну, я сообщил полиции, что работаю смотрителем и сторожем в яхт-клубе и что какой-то сумасшедший иностранец утверждает, что он договорился о встрече с Милфилдом...
- Ваша честь, - буквально замахал руками Линтон, - это снова то же самое, о чем суд ранее запретил говорить свидетелю.
- Нет, это не так! - произнес судья. - Тогда он свидетельствовал о том, что ему сказал Палермо, а сейчас он показывает, что сам сообщил полиции. Зашита имеет право допросить этого свидетеля о том, какие шаги он предпринял в связи с данным делом. Выяснить, нет ли тут необъективности или предубеждения.
- Но защита все равно это узнает! - не мог успокоиться Линтон. Потому что этот человек намеревается сейчас пересказать весь свой разговор с полицией по телефону.
- Ну и что тут плохого? Пусть рассказывает! - сказал судья. Возражение отклоняется.
- Продолжайте, прошу вас! - Мейсон обратился к свидетелю.
- Ну, я сказал полиции, что этот человек, Палермо, приплыл сюда на лодке. Что он заявил, будто договорился о встрече с Фредом Милфилдом на яхте Бербенка, что, когда он приплыл в то место, где, как ему сказал Милфилд, будет стоять яхта, он нашел ее на илистой отмели сильно накренившейся набок. Он обогнул яхту на лодке и пару раз покричал...
Линтон в отчаянии развел руками:
- Я хочу, чтобы свидетель уразумел, что он должен давать показания только относительно того, что он сам сообщил полиции, а не о том, что говорил ему Палермо.
Камерон повернулся к судье:
- Но ведь я же рассказываю о том, что я сказал полиции со слов Палермо. Разве это неправильно?
Судья Ньюарк улыбнулся:
- Все правильно. Продолжайте.
- Ну, я им сказал, что Палермо заявляет, что он обогнул пару раз яхту, а потом поднялся на борт и закричал, есть ли кто-нибудь. Не получив ответа, он отодвинул задвижку, спустился в каюту и увидел мертвого Фреда Милфилда, который лежал на полу.
- Разговор еще продолжался? - спросил Мейсон.
- Да нет, вот и все.
- Я имею в виду разговор между вами и полицией о Палермо?
- А, маленько поговорили... Похоже, полиция знала, кто я такой, и поинтересовалась, не арендовал ли Палермо лодку у меня.
- Ну и что же вы ответили? Свидетель улыбнулся:
- Я пересказал им в точности то, что Палермо ответил мне, когда я спросил у него, где он взял такую лодку.
- А что он ответил?
- Палермо не любитель бросать деньги на ветер. Он понимал, что ему придется плыть до яхты по эстуарию. А поскольку у него имеется эта складная лодка, на которой он возит по скиннер-хиллзскому озеру компании охотников за дикими утками, он вовсе не собирался платить какому-то городскому умнику пятьдесят центов или даже целый доллар за лодку, поэтому он погрузил ее на машину и добрался до яхты на ней.
- Я не вижу, какое это имеет отношение к разбираемому делу! - надменно произнес Линтон.
Мейсон улыбнулся!
- Возможно, что это как раз факт, полезный для защиты.
- Я этого не нахожу.
Мейсон сочувственно покачал головой:
- Это результат юридического астигматизма.
- Спокойно, джентльмены, спокойно! Продолжим судебное разбирательство! - нахмурился судья.
- Сообщили ли вы полиции то, что услышали от Палермо? - спросил Мейсон. - В котором часу тот выехал из дома в Скиннер-Хиллз, чтобы прибыть на эту встречу?
- Он-то мне сказал, но я этого не сообщил полиции.
- В таком случае свидетель определенно не имеет права давать показания по данному вопросу! - вмешался Линтон.
- И свидетеля определенно никто и не попросит об этом!- отпарировал в тон ему Мейсон.
- Продолжайте! - раздраженно заявил судья.
- Вы даете лодки напрокат? - поинтересовался Мейсон.
- Да, сэр.
- Есть ли поблизости еще какое-нибудь место, где можно получить лодку?
- Нет, сэр. Полагаю, что в настоящее время другой лодочной станции не имеется.
- В пятницу вечером кто-нибудь у вас нанимал лодки? Я имею в виду время, когда произошло убийство.
- Я протестую против этого вопроса, поскольку он не по существу дела.
- Возражение отклонено.
- Отвечайте на вопрос, мистер Камерон.
- Да, одну лодку я давал напрокат.
- Всего одну?
- Да, сэр.
- На какое время?
- От четырех часов дня пятницы и до субботы, уже после того, как труп был обнаружен.
- Кто нанимал эту лодку? Камерон улыбнулся:
- Фамилия этого человека Смит. Он, как положено, внес залог в пять долларов и нанял лодку, чтобы понаблюдать за ночными привычками акул. Во всяком случае, так он сказал, объясняя, для чего ему понадобилась лодка.
- Вы его об этом спросили?
- Да нет, зачем бы я стал этим интересоваться?
- Когда он нанял лодку, в котором часу?
- Около девяти вечера.
- На какое время?
- Вернул он ее двадцать минут одиннадцатого, то есть через час двадцать минут после того, как взял. Помнится, мы обсудили, сколько времени он отсутствовал, и я ему разрешил оплатить всего за час, потому что не был вполне уверен, взял ли он лодку без нескольких минут или ровно в девять.
- Не слишком ли это короткий период для наблюдения за ночными акулами?
- Все зависит от того, сколько привычек вас интересует и каких акул...
В зале засмеялись.
- В конце концов, - сказал Линтон, - свидетель не специалист по акулам.
Камерон обиженно возразил:
- Я как раз эксперт по акулам, занимался их изучением. Судью Ньюарка заинтересовала эта стадия опроса.
- А вы не знаете, кто был этот человек? - спросил он, наклоняясь вперед. - Вам известно лишь то, что его зовут Смит?
- Да, сэр.
- Вы сообщили об этом полиции?
- Нет, они меня об этом не спрашивали.
- И это единственная лодка, которую брали напрокат за вечер убийства?
- Да.
- С которого часа, вы говорите?
- С четырех часов дня. Правда, еще одну лодку у меня нанимали в три часа дня, но к пяти ее уже вернули.
- Кто ее нанимал?
- Незнакомая мне женщина.
- Одинокая женщина? Ее никто не сопровождал?
- Нет, никто. Она занялась ловлей рыбы. У меня часто берут лодки, чтобы поудить.
- Вы сможете описать этого Смита? - неожиданно спросил судья.
- Да, сэр. Постараюсь. Молодой человек, черноволосый, очень худой. Новичок в смысле лодок. Я это сразу определил, потому что на меня произвело впечатление, как он...
- Я не думаю, что личные впечатления свидетеля имеют значение! возразил Линтон.
- Возможно, и не имеют, - раздраженно произнес судья,- однако суд заинтересовался этой фазой опроса и показаниями свидетеля. Вы имеете в виду, что он не умел как следует управляться с лодкой?
- Совершенно верно, ваша честь.
- Вам не кажется это странным для человека, который интересовался, пусть даже теоретически, привычками акул?