Гарднер Эрл Стенли. Дело кричащей женщины

Эрл Стенли Гарднер
«Дело кричащей женщины»

1

   Делла Стрит, доверенная секретарша Перри Мейсона, вошла в кабинет, подошла к столу адвоката и сообщила:
   — Шеф, тебе всегда нравились нестандартные дела. Сегодня я наткнулась на настоящую конфетку.
   — Неужели что-то необычное? — переспросил Мейсон, оторвав взгляд от бумаг на столе и посмотрев на Деллу Стрит.
   — Неординарное, — уточнила она.
   — Рассказывай, — согласился Мейсон.
   — Звонила миссис Джон Кирби. Она хочет нанять тебя, чтобы ты устроил перекрестный допрос ее мужу.
   — Дело о разводе? — спросил Мейсон.
   — Нет. Они с мужем прекрасно ладят.
   — И, тем не менее, она хочет, чтобы я устроил ему перекрестный допрос?
   — Совершенно верно.
   — На какой предмет?
   — На предмет того, где он был прошлой ночью.
   Мейсон нахмурился.
   — Я не детектор лжи, Делла, и не психоаналитик. Я не берусь за дела, касающиеся семейных разборок.
   — Это же самое я сказала миссис Кирби, — продолжала Делла Стрит. — Она настаивает на том, чтобы были защищены интересы ее мужа. Она хочет, чтобы ты выслушал его рассказ, а затем указал на логические неувязки.
   — С какой целью?
   — Она не уточнила. Я попросила миссис Кирби перезвонить через пять минут… Ага, вот и она, — сказала Делла Стрит, когда на ее столе зазвонил телефон.
   — Я поговорю с ней, — решил Мейсон.
   Делла Стрит, поднимая трубку, кивнула.
   — Да, миссис Кирби. Да, мистер Мейсон сейчас выслушает вас.
   Она еще раз кивнула Мейсону, и тот взял трубку с телефонного аппарата, стоявшего на его столе.
   — Добрый день, с вами говорит адвокат Перри Мейсон.
   Голос миссис Кирби прозвучал достаточно уверенно. И совсем не напоминал чуть сдавленный неуверенный голос, который ожидал услышать Мейсон.
   — Я хочу, чтобы вы подвергли моего мужа перекрестному допросу.
   — На предмет чего?
   — На предмет того, где он был прошлой ночью.
   — И с какой целью?
   — Чтобы он сам понял, что его рассказ нелогичен…
   — А вам было бы в чем его упрекнуть, или добиться развода, или…
   — Боже праведный, мистер Мейсон! Не поймите меня превратно. Я преданная жена. Я люблю своего мужа. Именно поэтому я и позвонила вам. Он все мне рассказал, но я не хочу, чтобы он рассказал это кому-то еще.
   — Почему? — спросил Мейсон.
   — Потому что проще взять, да и ударить самого себя.
   — Что вас так насторожило в его рассказе?
   — Сами поймете, когда выслушаете.
   — Значит, вы хотите, чтобы я подверг его перекрестному допросу?
   — Да.
   — С какой целью?
   — Чтобы он понял, что его рассказ абсурден. Я очень надеюсь, что потом он расскажет вам то, что произошло в действительности.
   — И что дальше?
   — Потом, — спокойно говорила она, — вы сможете ему помочь. Он не расскажет вам правду при первой встрече. Но, после того, как вы ткнете его носом в слабые места рассказа, он уйдет из вашего офиса раздумывая, как залатать «дыры». И тогда, но это между нами, мы сможем вытянуть из него правду.
   — Зачем?
   — Чтобы постараться ему помочь.
   — А разве вы не можете ему сказать, что вы знаете, что он лжет, и…
   — Нет, нет, мистер Мейсон! Пожалуйста! Давайте действовать так, как предлагаю я. Мой муж эксперт по оптовой торговле — закупки и распродажи. Он может заставить людей поверить, что черное — это белое. И он по складу характера не расположен даже пытаться выбираться из затруднительных ситуаций. А сейчас он именно в такой ситуации, но даже не подозревает об этом. И, чтобы сохранить наш счастливый брак, мне следует оставаться любящей, преданной женой. Пожалуйста, мистер Мейсон!
   — Но как вы собираетесь заманить его ко мне?
   — Положитесь в этом на меня.
   — Хорошо, — согласился Мейсон. — Но уясните для себя одну вещь, миссис Кирби. Я не желаю, чтобы вы меня перебивали, чтобы вы…
   — О, Боже Праведный! — прервала она Мейсона. — Меня там не будет.
   — Отлично, — ответил Мейсон. — Пусть он приходит сегодня к двум часам.
   — Спасибо, — проворковала она. — До свидания, мистер Мейсон.
   Мейсон положил телефонную трубку и посмотрел на Деллу Стрит.
   — Что ж, — сказал он. — Очень неплохой перерыв в веренице однообразных дней. Делла, ты совершенно точно охарактеризовала этот случай!
   Она вопросительно подняла брови.
   — Неординарный… — напомнил он ей.

2

   В час пятьдесят пять Мейсон отодвинул от себя листок со списком свидетелей, вызываемых им в Суд по делу, над которым он работал, и обратился к Делле Стрит:
   — Для одного дня рутины больше, чем достаточно. Выкурим по сигарете и посмотрим, явится ли Джон Кирби во-время.
   Мейсон откинулся в своем вращающемся кресле, зажег сигарету и какое-то время курил молча. Телефон на столе Деллы Стрит зазвонил, она подняла трубку и спросила:
   — Да, Герти? — выслушав ответ, она обратилась к Мейсону: — Пришел Джон Кирби. Ему назначено на два.
   — Явился на две минуты раньше, — констатировал Мейсон, посмотрев на часы. — Возможно, Джон Кирби обманывает свою жену, но на деловые встречи он не опаздывает. Скажи Герти, пусть запишет его адрес и телефон, а затем направит ко мне.
   Делла Стрит передала инструкции Мейсона, встала и подошла к двери, чтобы встретить клиента.
   — Добрый день, мистер Кирби, — произнесла она через некоторое время. — Я — Делла Стрит, секретарь мистера Мейсона. Пожалуйста, пройдите в кабинет.
   Она посторонилась, и крупный, грубовато-добродушный мужчина с веселой ухмылкой, ворвался в офис как порыв ветра.
   — Мистер Мейсон? Я столько всего слышал и о вас, и о делах, которые вы вели. Для меня огромное удовольствие встретиться с вами.
   Мейсон протянул руку — его ладонь крепко сжали короткие, но очень сильные пальцы.
   — Присаживайтесь, мистер Кирби, — пригласил Мейсон.
   Кирби уже перевалило за сорок, он был мужчиной с мощной шеей, темными волосами и, к середине дня, с темным отливом на выбритых щеках; его отличала стремительная, направленная только вперед натура человека, который не может находиться в состоянии покоя, а постоянно и энергично подхлестывает себя.
   — Итак, мистер Мейсон, думаю, вы удивлены, зачем это я оказался здесь, — Кирби одарил своей ослепительной улыбкой Деллу Стрит и затем продолжал: — По-правде говоря, я не меньше вас удивляюсь, что я здесь делаю. Но жена сказала, что мне следует встретиться с адвокатом. Побеседовать с вами, чтобы сохранить в семье мир. Поэтому она и договорилась о времени нашей встречи. Но, если вернуться к нашим баранам, мистер Мейсон, нет на свете такой причины по которой мне стоило бы встречаться с адвокатом.
   — Кроме как сохранить мир в семье? — уточнил Мейсон.
   — Так оно и есть! — широко улыбнулся Кирби. — Через какое-то время совместной жизни это становится действительно чертовски для тебя важно! Итак, мистер Мейсон, я в курсе того, что вы очень занятой человек. Так что я сразу возьму быка за рога. Это все случилось прошлой ночью, и я никак не могу понять, почему моя жена чувствует… Я считаю, что нет никакой причины обсуждать происшедшее. Ну да ладно, начну с самого начала и расскажу все, как было.
   — Начинайте, — сказал Мейсон.
   — Итак, у нас проходила встреча коммивояжеров. Я президент «Кирби Ойлвелл Сеплай Компани», мистер Мейсон, и такие междусобойчики мы устраиваем всякий раз, когда необходимо обсудить вопросы урегулирования цен и другие…
   — И на вашей последней встрече произошло нечто такое, что заставило вас прийти ко мне?
   — Нет, нет! Не во время встречи, мистер Мейсон. Все произошло уже после встречи.
   — Понятно. Продолжайте.
   — Мы собрались в одном небольшом пригородном кафе. Вчера был понедельник, а это заведение, как правило, по понедельникам не работает. У них слишком мало клиентов, открываться не имеет смысла. Мы предложили им открыться только из-за нас, и именно поэтому арендовали целиком все заведение.
   Мейсон кивнул, как бы подстегивая Джона Кирби продолжать рассказ.
   — Я уже направлялся домой, мистер Мейсон. Я упомянул о закусочной по одной-единственной причине — все происходило, как обычно, и я уже ехал домой, когда повстречал эту девушку.
   — Она ехала на машине? — спросил Мейсон.
   — Нет, шла пешком. И несла красную канистру бензина. На один галлон. Ага, вы поняли, о чем речь! Я увидел ее и инстинктивно затормозил. Понимаете, расстроенная девушка. Кончился бензин, ей пришлось идти пешком до ремонтной мастерской, а потом возвращаться обратно к своей машине.
   Мейсон молча кивнул.
   — Я пришел к такому выводу, когда начал тормозить. Сначала, мистер Мейсон, я почувствовал легкое беспокойство, некое предчувствие чего-то дурного. Я в курсе, что бандиты используют таких девушек вместо приманки. Но она шла совершенно одна и не замедлила шага. Казалось, она размышляла о собственных делах, да и выглядела она, как настоящая маленькая леди. Очень милая, изящная молодая леди.
   — Сколько ей лет? — спросил Мейсон.
   — Двадцать два или около того. Думаю, я не далек от истины. Молодая, привлекательная, хорошо одетая. Такие девушки обычно сидят за рулем дорогих машин.
   — Продолжайте, — кивнул Мейсон. — Вы предложили подвезти ее. Что было дальше?
   — Итак, я действительно предложил ей помощь. У нее была с собой эта канистра с бензином на один галлон. Я спросил ее, куда она направляется, и она ответила, что впереди на дороге, примерно в четверти мили остался ее автомобиль. У нее кончился бензин и ей пришлось возвращаться в мастерскую.
   — Продолжайте, — вновь кивнул Мейсон.
   — Итак, я буквально полз по дороге, вглядываясь, когда же появится ее машина, и мы проехали с пол-мили, но никакой машины не увидели. Потом мы проехали еще милю — с тем же результатом. Я спросил ее, что мы будем делать дальше, и она ответила, что сама ничего не может понять. И тогда я повез ее в сторону бензоколонки. Да, она совершенно уверена, что оставила машину где-то между тем местом, где я подобрал ее и бензоколонкой. Поэтому мы развернулись и поехали обратно. Я направился к тому месту, где, как мне казалось, я ее подобрал. И, после этого, чтобы не оставалось возможности ошибиться, я поехал вперед до ремонтной мастерской, где она купила канистру с бензином. Затем я вновь развернулся и поехал максимально близко к обочине, причем мы буквально ползли, как улитка. Я включил свет на полную мощность, и мы изучили каждый дюйм обочины.
   — Машины не было и в помине? — спросил Мейсон.
   — Машины не было.
   — Что вы предприняли после этого?
   — Я начал расспрашивать девушку. Она сказала, что ключи зажигания спрятала под резиновым ковриком. Затем дошла до ремонтной мастерской, рассказала им о своей беде, получила канистру с бензином и двинулась обратно. Она сказала, что бензобак в ее машине был буквально сухой, что машина не проехала бы ни фута дальше. Конечно же, мистер Мейсон, к этому моменту все вопросы отпали сами собой. Кто-то украл ее машину. Наверняка тот, кто сначала слил весь бензин, а затем вновь залил его в бензобак и уехал. Или некто, подцепивший машину с помощью буксировочного троса и убравшийся восвояси.
   — Вы, конечно же, заявили в полицию? — спросил Мейсон.
   — Вот это и есть та причина, из-за которой жена решила, что мне необходимо побеседовать с адвокатом. Нет, не заявил.
   — Почему нет?
   — Девушка была против.
   — Почему?
   — Причину она не объяснила, мистер Мейсон. Но эта девушка на дороге… Понимаете, впервые я оказался в столь э-э… трогательной ситуации. У девушки не было с собой даже десятицентовика. Она…
   — А как насчет сумочки? — спросил Мейсон.
   — Она оставила ее в машине. Она сказала, что там было не так уж много денег. Она взяла с собой только долларовую бумажку, ее как раз хватало, чтобы заплатить за бензин. Она спрятала ее в чулок. Она сказала, что не хотела идти по дороге с канистрой в одной руке и с сумочкой в другой…
   — Она шла обратно, а не вперед.
   — Так все и было, Мистер Мейсон. Она запомнила, что проехала за бензоколонку с пол-мили или с три-четверти мили. Это была заправка фирмы «Шелл», а она пользовалась кредитной карточкой «Стандарт Ойл». Она предпочитала покупать бензин по кредитной карточке и, поскольку бензобак еще не окончательно опустел, она рассчитывала, что бензина хватит еще миль на восемь-десять. Она думала, что запросто доедет до города, а там найдет бензоколонку «Стандарт Ойл». Но потом мотор начал кашлять и фыркать, бензин был израсходован до последней капли. На его последнем вздохе она как раз и успела свернуть на обочину.
   — Она полностью израсходовала бензин на автостраде?
   — Полностью, именно на автостраде. Она нашла место, где можно было свернуть и аккуратно припарковать машину.
   — И что случилось потом?
   — Затем она пешком добралась до бензоколонки.
   — Она не останавливала попутку?
   — Нет. Она отъехала от колонки всего полмили или около того, и она немного побаивалась садиться в машину к незнакомым людям.
   — Но с вами она чувствовала себя спокойно?
   — Да. Она даже объяснила, почему. Когда она двинулась к бензоколонке, она шла по тропинке чуть в стороне от обочины, но когда она купила канистру с бензином, пусть всего на один галлон, канистра быстро показалась ей тяжелой и поэтому она очень скоро вернулась на трассу. Она сказала, что почувствовала усталость, а мое появление успокоило ее. Она сказала мне, что я показался ей э-э… славным малым — не плохой комплимент из уст молодой женщины, такой как она. Поверьте мне, она классная дамочка по многим параметрам.
   — Ну так что же дальше? — спросил Мейсон.
   — Ну так вот, я никак не мог придумать, что, черт возьми, предпринять дальше. В моем автомобиле сидит девушка, у которой только что украли ее машину. Сумочку тоже украли, причем вместе с водительскими правами, кредитной карточкой, карточкой социального страхования…
   — Вы спросили, как ее зовут? — спросил Мейсон.
   — О, да, мы познакомились. Поймите меня правильно, мистер Мейсон, я просто пытаюсь пересказать вам все так, как оно и произошло.
   — Так как ее зовут?
   — Лоис Вагнер.
   — Она работает? Замужем? Не замужем?
   — Ну, я так понял, что замужем она была, но развелась. Она весьма сдержано рассказывала о своей личной жизни. Исходя из ситуации я не чувствовал, что на нее следует давить, чтобы получить ответ. Понимаете, мистер Мейсон, совсем немного времени нужно, чтобы проехать пару миль в поисках машины, и… я полагаю, мы с ней разговаривали в общей сложности минут десять-пятнадцать. Я посоветовал ей заявить в полицию и дать точное описание машины, но она отказалась, сказав, что не хочет никуда обращаться. После чего я спросил, есть ли у нее идеи, как поступить дальше. И она совершенно четко ответила, что ни малейших идей. Я спросил, есть ли у нее в городе друзья, и она ответила, что не знает ни единой живой души. Тогда я сказал: «Вот что, юная леди, я не могу позволить вам бродить ночью». Она напомнила мне, что у нее нет денег, а я ответил, что как бы то ни было, я не могу допустить, чтобы она бродила ночью по дороге и тряслась от страха.
   — Понятно, — сухо заметил Мейсон.
   — Конечно же, мистер Мейсон, я улавливаю отчетливые нотки скептизма в вашем голосе. Должен отметить, я чувствовал себя в тот момент точно так же. Нашей поездке, до самого ее завершения, сопутствовало неприятное ощущение, что все это — какая-то неведомая мне игра, в которой она является наживкой или приманкой и… Видите ли, я кручусь в бизнесе, который вынуждает устраивать и оплачивать множество банкетов то тут, то там, и я частенько не знаю заранее, когда мне потребуется отправиться в поездку, поэтому я постоянно держу при себе весьма значительную сумму наличных денег.
   — Что вы понимаете под «значительной суммой денег»? — спросил Мейсон.
   — Ну вот, я всегда прячу в коробке с колодой карт тысячедолларовую бумажку, и у меня с собой бумажник, в котором лежит от семи до пятнадцати сотен долларов. Я стараюсь, чтобы четыре-пять сотен были при мне постоянно.
   — Понятно, — сказал Мейсон. — Значит, прошлой ночью у вас, как обычно, были при себе деньги?
   — Конечно.
   — И как много?
   — Где-то порядка двух сотен долларов. Ну и вот, как бы то ни было, я отвез девушку в мотель и сказал владельцу, что хочу снять для нее комнату, и… ну, черт побери! Он отказал мне.
   — Почему?
   — Подозрительный человек, я полагаю. Конечно же, обычные дурацкие мысли об одинокой девушке, которую проводил в мотель мужчина старше ее и… да будь он проклят! Там висело объявление: «свободные места». Да они и были, что ясно, как божий день! Но все равно у него хватило наглости заявить мне, что свободных-то мест у них как раз и нет. Что все свободные места заняты согласно предварительным заявкам.
   — И как вы поступили?
   — Ну я, объяснил мисс Вагнер что… сложилась весьма щекотливая ситуация.
   — Продолжайте, — сказал Мейсон.
   — Тогда она предположила, что если я зарегистрирую нас, как мужа и жену, то проблем с номером не возникнет. И что она останется, а я могу ехать. Она молодчина, что касается выдумки. Конечно же, она была крайне расстроена кражей машины, сумочки, личного багажа и всего остального, но она являла образец собранности и понимания, и волновалась, что задерживает меня, что представляет собой ужасную обузу.
   — Сколько было времени? — спросил Мейсон.
   — Где-то около полуночи. Наша вечеринка закончилась сразу после одиннадцати и, я полагаю, было около полуночи.
   — Ну хорошо, — перебил Мейсон, — итак, она предложила вам зарегистрироваться, как муж и жена. Что вы сделали?
   — Я поехал к следующему на пути мотелю, «Бьюти Рест». Я въехал на территорию мотеля и сказал, что хочу остановиться на ночлег. Менеджер, окинув нас быстрым взглядом, произнес: «Двадцать долларов». Так что я быстро и легко все оформил.
   — Как вы зарегистрировались? — спросил Мейсон. — Под своим настоящим именем?
   — Нет, не под своим, мистер Мейсон. Поскольку ее фамилия Вагнер, я зарегистрировал нас, как мистера и миссис Джон Вагнер, и, раз уж я забыл во-время спросить из какого она города, я внес в книгу постояльцев первое, что пришло мне в голову — Сан-Франциско, Калифорния; адрес я просто-напросто придумал. И, поскольку требовалось сообщить номер автомобиля и его марку, я написал… первые три буквы своего собственного номера плюс первую цифру. Затем я схитрил и приписал две цифры своего телефонного номера. В этот момент я засомневался в том, что поступаю разумно.
   — Я прекрасно вас понимаю.
   — Ну так вот, мистер Мейсон, я был уверен, что поступаю если и не разумно, то, по крайней мере, правильно, хотя и не покидали мысли, что, возможно, меня заманивают в ловушку. Но ничего ужасного, тем не менее, не произошло. Я заплатил за номер в коттедже, менеджер проводил нас и показал домик, я припарковал машину и пожелал мисс Вагнер доброй ночи. Я еще раз предложил ей заявить о краже в полицию, но она ответила, что с полицией не стоит связываться, и на то есть свои причины, о которых она не может мне рассказать, и что она не хочет, чтобы полиция, или кто другой, совал свой нос в это дело. Так что я дал ей десять долларов, пожелал еще раз спокойной ночи, и направился домой.
   — Сколько было времени, когда вы вернулись домой?
   — Где-то в районе часа или около того. На часы я не посмотрел.
   — А ваша жена?
   — Моя жена уже была в постели.
   — Она проснулась, когда вы явились?
   — О, да, она проснулась и задала мне несколько вопросов о том, как прошла вечеринка.
   — Вы рассказали ей о мисс Вагнер?
   — Не прошлой ночью, нет. Я рассказал ей все сегодня утром. Моя жена — тетка, что надо. Она давно общается с коммерсантами и коммивояжерами и в курсе таких сборищ, встреч и всего прочего. Она женщина широких взглядов и может посмеяться над тем, как мы называем наши встречи, которые всегда начинаются обсуждением новых наименований товаров или каталогов, а заканчиваются старым добрым стриптизом. За завтраком она спросила меня, а чего это вдруг вечеринка закончилась чуть позднее обычного. Вот тогда-то я и рассказал ей о девушке, и она посочувствовала ей. Она сказала, что мне следовало привезти ее в наш дом, а потом настояла, что мне следует вернуться в мотель «Бьюти Рест» и на месте решить, чем можно ей помочь.
   — И вы вернулись?
   — Да. Жена поехала со мной. Когда мы оказались возле коттеджа номер пять, который я снял, в дверях торчали ключи. Я вошел внутрь. Несомненно, в постели кто-то спал, но больше никакого намека на присутствие девушки.
   — Что дальше?
   — Да вот, собственно говоря, и все, мистер Мейсон. Конец истории. Девушка просто-напросто проснулась рано утром, оставила ключи в двери и уехала. Жена боится, что я втянул себя в какие-нибудь неприятности. Конечно, двадцать долларов за комнату в мотеле я заплатил. Вполне возможно, что из-за этого я показался менеджеру, оформлявшему на меня номер, несколько подозрительным. Но тут уж ничего не попишешь. Я хотел побыстрее убраться домой, потому и заплатил двадцать баксов. Да я бы заплатил и двадцать пять, назови он такую сумму.
   — Итак? — спросил Мейсон.
   Кирби развел руками, жест был более чем красноречив.
   — Именно так и было, мистер Мейсон. Это весь мой рассказ.
   — Ну что же, очень занимательная история, — согласился Мейсон. — И весьма необычное приключение! Кстати, жена вам поверила?
   — Ну конечно, поверила. А почему нет?
   — Вы не почувствовали в ее словах оттенка скептицизма?
   — Конечно, нет. Какого черта ей быть скептически настроенной?! Что в в моем рассказе такого, что звучит неправдоподобно? Все это правда.
   — Но она настояла на вашей встречи с адвокатом…
   — Только ради того, чтобы я находился под надежной защитой в случае если… ну, в случае если я вляпался во что-то вроде ложного обвинения или тайного сговора. После вчерашней ночи эта девица может через какое-то время явиться и доставить мне массу неприятностей из-за того, что я зарегистрировал ее, как свою жену. Нельзя сказать, что она подгадила бы моей семейной жизни. Моя жена мне всецело доверяет и знает, что я говорю правду.
   Мейсон и Делла Стрит переглянулись.
   — Когда вы увидели эту девушку, она несла красную канистру с бензином?
   — Так и было.
   — Одногаллоновую канистру?
   — Да.
   — В них наливают тем, у кого неожиданно кончился бензин?
   — Да, именно так.
   — Как она была одета?
   — О, я не знаю, мистер Мейсон. Не думаю, что мужчины обращают много внимания на то, во что одеты женщины. Во что-то серое. Я наверняка запомнил серую юбку, коричневые туфли и чулки.
   — Туфли с острым носом?
   — Нет. Очень симпатичные туфли с тупым носом.
   — На высоком каблуке?
   — На высоком каблуке. Симпатичные туфли из крокодиловой кожи.
   — Добравшись до мотеля, — продолжил Мейсон — вы, что совершенно естественно, сопроводили ее в коттедж вместе с канистрой?
   — Нет, я поступил иначе. Я… это выглядело бы крайне абсурдно — поместить девушку в мотель без сумочки или зубной щетки, или других необходимых вещей, но оставить ее наедине с канистрой бензина.
   Кирби нервно рассмеялся.
   — Значит, — заключил Мейсон, — галлоновая канистра с бензином по-прежнему в вашей машине.
   — Да, так. Конечно. Я надеюсь, что так и есть.
   — Где сейчас ваша машина?
   — Внизу, на стоянке.
   — Я спущусь вместе с вами, чтобы взглянуть на канистру. Возможно, это даст нам дополнительную информацию.
   — Да, знаете, — протянул Кирби, приглаживая жидкие волосы обратно на затылок, — над этим следует подумать, мистер Мейсон. Я что-то не припомню, видел ли утром эту канистру с бензином в своей машине.
   — Вы не видели?!
   — Нет.
   — Вы ставите машину дома? В гараж?
   — Да, в свой гараж.
   — Двойной гараж?
   — Гараж на три машины.
   — Вас возит шофер? Кто-нибудь еще пользуется вашей машиной?
   — Нет… То есть, нерегулярно.
   — В таком случае, кто предположительно мог вытащить канистру из машины?
   — Мистер Мейсон, я не знаю. Я говорю вам правду. Я даже приблизительно не могу сказать, куда запропастилась канистра с бензином.
   — Действительно, гораздо проще будет мне самому выяснить все о машине, зарегистрированной на имя Лоис Вагнер. Мы здесь все проверим и выйдем на торговца, продавшего автомобиль, и таким образом получим описание машины и…
   — Одну минуту, мистер Мейсон, — перебил Кирби. — Вы что-то со всем этим слишком спешите!
   — Вы пришли ко мне, как к адвокату, — напомнил Мейсон.
   Кирби прочистил горло, провел пальцами под воротничком рубашки.
   — Мне кажется, что вы пытаетесь вдребезги разбить мою историю, — заметил он.
   — Разбить?! — воскликнул Мейсон. — Но ведь в вашем рассказе одна лишь правда, разве не так?
   — Конечно! — жестко произнес Кирби. — Просто вы заставляете все это звучать так, словно я стараюсь… обеспечить себе алиби в деле об убийстве, или что-то вроде того. Боже праведный, эти часы идут правильно?
   — Да.
   — В таком случае, я вас покидаю. Мои часы отстают на добрые полчаса. У меня назначена еще одна встреча, очень важная встреча, и я уже на нее опаздываю.
   — Если бы ваши часы отставали, — заметил Мейсон, — вы бы явились ко мне на полчаса раньше.
   — Ну, знаете ли… я хотел быть полностью уверен, что не опаздываю на встречу с вами. Так что, я очень вам признателен, мистер Мейсон. Я вам еще перезвоню. Ужасно сожалею, что приходится убегать. Но мы еще с вами обязательно встретимся!
   В одно движение он сорвался со стула и выскочил в дверь.