Гарднер Эрл Стенли. Дело небрежного купидона

   — На Сельме Ансон?
   — Да.
   — Есть причины, по которым вы не можете жениться? — спросил Мейсон.
   — Конечно есть.
   — Что за причина?
   — Сельма.
   — Что вы хотите сказать?
   — Она не хочет выходить за меня замуж.
   — Вы хотите сказать, что она недостаточно любит вас? — спросил Мейсон.
   — Она его очень любит, — вмешалась Дафна.
   Арлингтон повернулся к племяннице, нахмурился, вздохнул и сказал недовольно:
   — Она мне этого не говорила.
   — Возможно, тут я могу кое-что пояснить, — сказала Дафна. — Семья ополчилась против нее, против дядиной женитьбы… И совершенно необоснованно.
   — Выдвигают же они какие-то причины? — спросил Мейсон.
   — Вас интересуют, — уточнила Дафна, — истинные причины или вы желаете услышать те, которые они выдвигают?
   — И то, и другое, — усмехнулся Мейсон.
   — Подлинные причины, — сердито сказала Дафна, — совершенно очевидны — семья боится женитьбы дяди, что они с миссис Ансон будут очень счастливы вдвоем. И если дядя Ди первым уйдет от нас, Сельма Ансон унаследует все его состояние.
   — Ну, а выдвигаемая ими причина? — спросил Мейсон.
   Дафна заколебалась.
   — Я слушаю вас, — сказал Мейсон.
   — Ну, — начала девушка, — они считают, дяде Ди неблагоразумно жениться на вдове человека, умершего от пищевого отравления… при обстоятельствах, о которых вы слышали.
   Мейсон посмотрел на Арлингтона.
   — Вы имели возможность часто видеться с Сельмой Ансон после смерти ее мужа и полюбили ее?
   — Да.
   — Как давно?
   — Как давно что?
   — Давно ли вы ее полюбили?
   — Разве можно сказать, когда такое случается? После того, как ты становишься старше, любовь не приходит внезапно, как перелом ноги или нечто подобное. Неужели можно сказать, что я влюбился в Сельму в два тридцать пополудни, в четверг, двадцатого числа?
   — Как давно? — снова спросил Мейсон.
   — Не могу сказать.
   — Приблизительно когда?
   — Хорошо, — сказал Арлингтон. — Я понял, что люблю ее, месяца через два после смерти Билла, но, уж если быть честным, то влюбился-то я раньше, просто не хотел сам себе признаваться.
   — Еще до смерти Билла Ансона? — уточнил Мейсон.
   — Я не понимаю, к чему вы клоните? Вы…
   — Никуда я не клоню, — сказал Мейсон. — Просто пытаюсь выяснить обстоятельства дела.
   — Билл Ансон был моим другом, — сказал Арлингтон. — Разумеется, я понимал, что он удачно женился, но у меня не было никаких задних мыслей. Я никогда не ухаживал за Сельмой, если вас это интересует.
   — Меня интересует только то, — сказал Мейсон, — что имеет отношение к делу.
   — Черт возьми! — воскликнул Арлингтон. — За последнее время я наслушался столько гадостей, в особенности от Милдред. Не хватает мне только скандала в связи с браком с Сельмой. А теперь еще появляется этот агент страховой компании.
   — Как вы сказали, имя агента?
   — Герман Болтон.
   — И чего он хочет?
   — Ну, он начал проводить расследование, расспрашивать всех о том обеде. Вроде бы страховая компания не вполне удовлетворена, хотя они выплатили страховую сумму без промедлений. Идут разговоры о возобновлении дела. Они могут это сделать, мистер Мейсон?
   — Все зависит от обстоятельств, — ответил Мейсон. — Они могут заявить, что страховка была выплачена при обстоятельствах, которые дают им основания требовать ее возвращения.
   — И они смогли бы получить деньги назад?
   — Снова возникает вопрос о доказательствах незаконности получения денег, — ответил Мейсон. — Возможно, им удалось бы показать ошибочность выдачи страховки, доказать обман…
   — Какого рода доказательства? — спросил Арлингтон.
   Мейсон заколебался.
   — Что Сельма Ансон намеренно отравила своего мужа, — решительно произнесла Дафна.
   — Я спрашиваю мистера Мейсона! — рассердился Арлингтон.
   — И мистер Мейсон из деликатности не хочет этого говорить, — сказала Дафна.
   — Честно говоря, — сказал Мейсон, — я не знаю всех фактов. На чем вы основываете свое предположение, мисс Арлингтон?
   — На тех вопросах, — ответила Дафна, — которые мне задавал Болтон. Болтон считает, что Билл Ансон не умер от пищевого отравления. Он забелел, но стал поправляться, и тут ему дали смертельную дозу яда, от которого он и погиб.
   — Что ты такое несешь, Дафна? — вмешался Арлингтон. — Откуда нам знать, что на уме у Болтона?
   — Возможно, ты и не догадываешься, а я знаю, — возразила Дафна.
   — Болтон сообщил тебе то, чего не говорил мне? — спросил Арлингтон.
   — Думаю, он высказал мне между строк гораздо больше, чем хотел, — упрямо сказала Дафна. — Дядя Ди, куда правильней смотреть правде в глаза, а не прятать голову в песок, как страус.
   — Как вы понимаете, я, что называется, угодил из огня да в полымя, — сказал Арлингтон. — Сельма ни за что не согласится стать моей женой, если страховая компания начнет распускать такие слухи.
   — Разве они начали распускать только слухи? — сказала Дафна. — Это было бы еще полбеды. Болтон, не таясь, начал допрашивать меня и всех остальных о том, сколько крабового салата было съедено и не знаю ли я, кто оставил его стоять на кухонном столе, пока Милдред и Лолита ходили в парикмахерскую. Он выпытывал, что мне известно о такого рода заболеваниях. У нас были сравнительно легкие желудочно-кишечные приступы и мы все довольно быстро поправились, и Болтон выспрашивал не стал ли Билл Ансон тоже поправляться, когда у него неожиданно случилось обострение и он умер.
   — Ну, — сказал Арлингтон, — кота выпустили из мешка, мистер Мейсон. Я хочу, чтобы вы напугали до смерти эту страховую компанию, заставили их пойти на попятный и замолчать. Мне достаточно неприятностей и без них!
   — Вы полагаете, что следствие, предпринятое страховой компанией, заставит миссис Ансон отказаться от замужества?
   — Конечно. И я скажу вам кое-что еще. Эта женщина не из тек, кто пойдет туда, где ее не желают видеть. До тех пор, пока моя семья питает к ней враждебные чувства, она не согласится стать моей женой.
   — Разумеется, — сказал Мейсон, — вопрос можно было бы решить, поговорив с родственниками начистоту. Можно им сообщить, каковы ваши намерения в финансовом плане. Ну, и напомнить лишний раз, что вы имеете полное право не упоминать своих племянников и племянниц в завещании, если такова будет ваша воля.
   — Я не стану этого делать, — возразил Арлингтон. — Я никогда не пойду на это. Они моя семья. Единственно близкие люди, которые у меня были и есть. Но если я захочу вторично жениться и в своем завещании пожелаю оставить жене какое-то количество денег по моему усмотрению, я, конечно, не желаю, чтобы мне чинили препятствия. Кому понравится, если несколько юнцов начнут диктовать, как следует поступать в том или ином случае!
   — Они не все так себя ведут, — запротестовала Дафна.
   — Но некоторые, да? — спросил адвокат.
   Она заколебалась, потом открыто посмотрела Мейсону в глаза:
   — Да, — сказала она, — к сожалению.
   — При таком положении дел, мистер Арлингтон, — заметил Мейсон, — сомневаюсь, чтобы я мог принять от вас гонорар.
   — Почему?
   — Вы не можете возбудить дело против страховой компании. Это может сделать миссис Ансон, обвинив их в клевете и в дискредитации ее личности. Посоветуйте ей обратиться ко мне, пожалуй, я бы согласился представлять ее. Но у вас нет оснований для судебного преследования. Вы не в состоянии доказать причиненный вам ущерб.
   — Не в состоянии доказать? — воскликнул Арлингтон. — Если эта страховая компания будет продолжать распускать мерзкие слухи, Сельма не согласится выйти за меня замуж, а значит, последние годы моей жизни будут погублены.
   — Я смотрю на дело с точки зрения правосудия, — ответил Мейсон, — а также учитываю личности клиентов. Повторяю, что мне легче представлять в такого рода деле Сельму Ансон, чем вас.
   — Успокойся, дядя Ди, — сказала Дафна. — Теперь план действий ясен. Уговорим Сельму обратиться к мистеру Мейсону.
   — Как я могу обратиться к Сельме с такого рода делом? — спросил Дилейн Арлингтон. — Она же не знает о замыслах этой проклятой страховой компании.
   — Почему вы так думаете? — спросил Мейсон.
   — Это видно по тому, как она держится. Ее беспокоят друге вещи, наша семья и отношение к ней ее членов. И все.
   — Дядя Ди, — твердо сказала Дафна, — ты пришел в невероятно возбуждение из-за этой истории, а врач велел ни о чем не думать, сохранять спокойствие и отдыхать. Я сама переговорю с Сельмой Ансон и выясню, что ей известно о происходящем. Поехали домой. Мы отняли у мистера Мейсона слишком много времени.
   Дафна решительно поднялась с кресла.
   — Сколько я вам должен, мистер Мейсон? — спросил Дилейн Арлингтон.
   — Нисколько, — ответил Мейсон. — Вы изложили мне суть своего дела, и не упомянули ничего такого, что относится к конфиденциальным сообщениям адвокату. Обрисовали лишь то задание, которое хотели бы мне-поручить. Ну, а я объяснил, почему не могу взять у вас аванс. Я надеюсь, вы поняли, что это не каприз с моей стороны.
   — В таком случае вы ничем не сможете мне помочь, — сказал Арлингтон. — Потому что Сельма безусловно не захочет нанимать адвоката для того, чтобы прекратить это безобразие.
   — Откуда тебе знать, как она поступит? — спросила Дафна. — Подожди, пока я не поговорю с ней как женщина с женщиной. Поехали, дядя Ди.
   Арлингтон остановился в дверях.
   — Я могу заплатить вам любую сумму, мистер Мейсон, — сказал он. — Любую сумму… в разумных пределах, конечно.
   Мейсон улыбнулся и покачал головой.
   — Во всяком случае, не сейчас, мистер Арлингтон. У вас нет оснований для юридических действий. А вот у Сельмы Ансон они имеются.
   — Говорю вам, она не захочет ничего делать! — возразил Арлингтон.
   Дафна улыбнулась Мейсону, взяла дядюшку под руку и вывела в приемную.
   Мейсон посмотрел на Деллу Стрит.
   — Да уж, — сказал адвокат, когда дверь за посетителями закрылась. — Превосходная ситуация! Сельма Ансон является ко мне и рассказывает часть истории.
   — Возможно, другой части она не знает, — заметила Делла Стрит.
   — Да, возможно, — согласился Мейсон. — Но за ней следили, и страховая компания предпримет попытку доказать, что она убила своего мужа.
   — К чему компанию побудил, по всей вероятности, анонимный телефонный звонок одного из членов семейства Арлингтонов, которое не желает, чтобы их богатый дядюшка вторично женился, — продолжила Делла.
   — Этого, разумеется, мы не знаем, — заметил Мейсон, — но такая вероятность имеется. Однако, по тем или иным соображениям, страховая компания решила вновь открыть дело. Отсюда и слежка в открытую, и оперативница, втирающаяся в доверие, и… Короче говоря, кто-то среди племянников и племянниц затеял весьма умную игру.
   — Игру, в которой мы собираемся принять участие? — поинтересовалась Делла.
   — Думаю, да, — ответил Мейсон. — Полагаю, в ближайшее время мы снова увидимся с Сельмой Ансон. Будем надеяться, что среди тех карт, которые будут в нашем распоряжении, найдутся и козырные, и тузы. Посмотри, Делла, не сможешь ли ты найти Пола Дрейка.