сказал, что у него есть очень ценные рыбки, но заразившиеся болезнью жабр,
и, насколько он понимает, в зоомагазине Роулинса есть лекарство от этой
болезни, а он согласен заплатить любую сумму, если мистер Роулинс вылечит
этих рыбок. В конце концов, он согласился заплатить мистеру Роулинсу сто
долларов, если тот предоставит ему все необходимое. Сумма показалась
мистеру Роулинсу настолько значительной, что он немедленно связался с
Томом и заставил его установить пару панелей в небольшой аквариум и только
после этого отправляться к мистеру Фолкнеру. Именно поэтому мы задержались
тогда. Я даже не доела обед, а сразу же полетела к Тому, как только
получила чек. Мне не хотелось, чтобы рыбки Фолкнера умерли на наших
глазах.
Мейсон молча кивнул, когда она прервала свою быструю речь, чтобы
отдышаться.
- Итак, - продолжала Салли Мэдисон, - мистер Роулинс сам доставил
аквариум, а Стонтон сказал ему, что его жена очень больна, он не хочет
беспокоить ее и сам займется рыбками, если только мистер Роулинс объяснит
ему всю процедуру. Мистер Роулинс сказал, что ничего сложного нет, надо
только наполнить аквариум водой и пересадить в него рыбок, а на следующее
утро Роулинс пришлет очередные панели. Вы все поняли, мистер Мейсон?
- Продолжайте, пока все ясно.
- Итак, Том покрыл еще несколько панелей, и мистер Роулинс доставил
две из них на следующее утро. Стонтон снова встретил его на пороге и
шепотом сообщил, что у его жены была очень тяжелая ночь, и будет лучше,
если Роулинс не будет заходить в дом. Роулинс сообщил, что процесс замены
чрезвычайно прост, надо лишь вытащить старые панели из аквариума и
аккуратно установить новые. Он спросил также о состоянии рыбок, и мистер
Стонтон сказал, что рыбкам лучше. Он взял панели и заплатил мистеру
Роулинсу пятьдесят долларов, а тот пообещал доставить очередные панели в
течение тридцати шести - сорока восьми часов.
Она снова замолчала, частично для того, чтобы отдышаться, частично
для подготовки самой драматичной части рассказа.
Мейсон кивком попросил ее продолжать.
- Итак, сегодня вечером я была в магазине. Том заболел и остался
дома, а я помогала мистеру Роулинсу. Понимаете, мистер Фолкнер
действительно купил магазин, мистер Роулинс проводил инвентаризацию, и ему
требовался помощник. Мистер Фолкнер присутствовал там примерно с пяти
часов вечера до половины восьмого и всем успел надоесть. Он совершил нечто
ужасное, о чем даже мистер Роулинс отказался разговаривать. Мистер Роулинс
даже вышел из себя и они поссорились. Роулинс обещал мне рассказать обо
всем завтра, и намекнул, что Фолкнер взял что-то, принадлежащее Тому. Я
говорю все это только для того, чтобы объяснить, почему я повезла
препарат. Понимаете, мистер Роулинс собирался сам поехать к Стонтону и
установить последнюю панель в аквариум, но тут вдруг позвонила жена
Роулинса и заявила, что хочет, чтобы мистер Роулинс повел ее в кино, на
картину, которую она давно мечтала посмотреть. Когда миссис Роулинс
чего-нибудь хочет, спорить с ней бесполезно, поэтому мистер Роулинс
сказал, что вынужден уйти. Я ответила, что закончу все сама, закрою
магазин и на своей машине доставлю панели мистеру Стонтону.
- Вы так и сделали? - спросил Мейсон.
- Конечно. Мистер Роулинс так разволновался, что вел себя, как
безумец. Я закончила инвентаризацию и повезла панели. Мистера Стонтона
дома не оказалось, дверь открыла его жена, и я сказала, что приехала из
зоомагазина, чтобы вставить в аквариум новую панель и отниму только
минуту-две ее времени. Она была очень любезна и пригласила меня в дом.
Сказала, что аквариум стоит в рабочем кабинете мужа. Еще сказала, что мужа
нет дома, неизвестно, когда он вернется, и она предпочла бы, чтобы я
вставила панель в аквариум, так как она не хочет брать на себя
ответственности.
- И вы вошли в дом с панелями?
- Да, а когда попала в кабинет мистера Стонтона, то увидела аквариум,
в котором плавали два вуалехвостых мавританских телескопа.
- Что вы предприняли?
- Я была так поражена, что не могла даже сдвинуться с места.
- А где была миссис Стонтон?
- Стояла рядом. Она проводила меня в кабинет и решила подождать, пока
я сменю панели.
- Как вы поступили?
- Постояв с минуту, подошла к аквариуму, достала из него старую
панель и установила новую, покрытую лекарством Тома. Потом я попыталась
заговорить с миссис Стонтон о рыбках. Ну, понимаете, говорить, какие они
красивые, спрашивать нет ли у мистера Стонтона других рыбок, как долго он
ими занимается...
- Что ответила его жена?
- Она считает рыбок безобразными и прямо заявила об этом. Потом она
сказала, что муж принес откуда-то этих рыбок, хотя никогда раньше не
увлекался ими и ничего о них не знает. Она сказала, что эту пару рыбок
мужу подарил какой-то приятель, что рыбки выглядели совсем плохо. Приятель
снабдил мужа самыми подробными инструкциями. Потом она сказала, что
предпочла бы, если б муж для начала завел пару обычных золотых рыбок, что
эти рыбки чересчур причудливые, что у нее мурашки бегут по коже при
взгляде на их развевающиеся черные плавники и хвосты, на их выпученные
глаза, и вообще, на их траурный цвет. Она сказала, что эти рыбки почему-то
кажутся ей символом смерти. Ну, в этом ничего нового нет, поскольку эту
разновидность давно называют "Рыбками смерти" из-за вековых суеверий и
странного внешнего вида.
- Что потом? - спросил Мейсон.
- Мы стояли и болтали с ней где-то минуту. Я солгала ей, сказала, что
болела недавно, что люди, работающие в зоомагазине часто болеют. Я
развивала эту тему, потом она ответила, что серьезно болела в прошлом
году, но после этого, слава Богу, не испытывала даже головной боли. Она
сказала, что после болезни стала делать холодные обливания и принимать
витамины, и это сочетание оказало на нее просто чудесное воздействие.
- А потом?
- Потом я вдруг испугалась, что вернется мистер Стонтон, и я не смогу
избежать встречи с ним. Поэтому я постаралась уехать как можно быстрее. Я
страшно опасалась, что жена расскажет ему о нашем разговоре, о вопросах,
которые я задавала, и он постарается избавиться от рыбок, или предпримет
еще что-нибудь ужасное.
- Почему вы решили, что это - рыбки Фолкнера?
- Я совершенно уверена в этом. Они были примерно такого же размера,
полностью соответствовали описанию, к тому же страдали болезнью жабр,
впрочем сейчас они уже почти выздоровели. Рыбки этой разновидности,
особенно телескопы, очень редки, и невозможно даже представить, что
человек начинает собирать коллекцию именно с этих рыбок, к тому же
больных. Мою уверенность подкрепила его ложь о болезни жены. Он готов был
пойти на все, лишь бы мистер Роулинс не увидел рыбок.
- Вы рассказали об этом Тому?
- Нет, никому не рассказывала. Прямо от Стонтона я поехала к вам в
контору и попыталась выяснить у ночного сторожа, как могу связаться с
вами. Он нечего не сообщил мне - сказал, что не знает. К тому же и вид у
меня, наверное, был безумный. Я вспомнила, что вашу секретаршу зовут Делла
Стрит, но не смогла найти ее в телефонной книге. Потом я вспомнила, что вы
говорили о мистере Дрейке как о главе Детективного Агентства Дрейка, и
нашла в справочнике номер телефона его конторы. Я позвонила, и ночной
дежурный сказал мне, что мистера Дрейка нет, но что он обычно заезжает в
агентство по пути домой. Он предложил передать мистеру Дрейку номер моего
телефона, если тот приедет в течение часа. Я продиктовала ему номер, но и
сама продолжала звонить, потому что боялась, что ему забудут сообщить о
моем звонке.
- Вы никому ничего не рассказывали?
- Никому, даже мистеру Дрейку. Решила, что расскажу ему все только в
том случае, если иначе не смогу с вами связаться.
- Тому Гридли вы ничего не рассказывали?
- Нет.
- Почему?
- Потому что Том был очень расстроен. Каждый день у него поднималась
температура. Как вы понимаете, мистер Фолкнер не терял времени даром.
- Он остановил платежи по чеку?
- Нет, он поступил по-другому. Сказал, что арестует меня, как только
я попытаюсь реализовать чек, обвинив в получении денег обманным путем. Он
заявил, что Том изобрел препарат в рабочее время, и секрет формулы
является частью дела, которое он приобрел.
- Он действительно выкупил дело?
- Да. Он заплатил Роулинсу две тысячи за зоомагазин, запасы, деловые
связи и еще уговорил его остаться работать за маленькую зарплату. Роулинс
ненавидит его. Я думаю, все его ненавидят, мистер Мейсон. В то же время,
сам Фолкнер уверен в своей правоте. Он считает бизнес - бизнесом, закон -
законом. Он, вероятно, полагает, что Том, что-то утаивает от него, а я
пыталась сорвать с него деньги... Впрочем, именно это я и пыталась
сделать.
- Он предложил как-нибудь договориться?
- О, да.
- Как?
- Том должен передать ему формулу, я - вернуть чек на пять тысяч
долларов. Том должен согласиться работать в зоомагазине еще год и
передавать Фолкнеру безвозмездно все препараты и другие изобретения,
разработанные им за это время. Со своей стороны мистер Фолкнер обязуется
выплатить Тому семьсот пятьдесят долларов и выплачивать в течение года его
сегодняшнюю зарплату.
- Он так великодушен, не правда ли? Он не собирается предоставить
Тому отпуск для лечения?
- Нет, и это особенно разозлило меня. Еще один год в этом
зоомагазине, и Тому уже поздно будет лечиться.
- Фолкнер не принял эту проблему во внимание?
- Очевидно, нет. Он заявил, что Том сможет выезжать за город по
выходным дням, а если он уже сейчас не может работать из-за болезни, то
нет необходимости принимать это предложение. Он сказал также, что Том
может уволиться в любое время, что здоровье Тома - его личная проблема,
абсолютно неинтересующая Фолкнера. Фолкнер сказал еще, что если бы он всю
жизнь только и делал, что волновался о здоровье своих сотрудников, ему
некогда было бы заниматься делом. О, мистер Мейсон, именно из-за таких,
как Фолкнер, другим людям так тяжело жить и работать в этом мире!
- Вы не сообщили Фолкнеру о том, что нашли его рыбок?
- Нет.
- И не хотите сообщать?
Она посмотрела Мейсону в глаза и сказала:
- Я боюсь, что он обвинит меня в воровстве или еще в чем-нибудь. Я
хочу, чтобы вы занялись этим делом, мистер Мейсон. Мне почему-то кажется,
что вам удастся обратить оружие Фолкнера против него самого и помочь Тому.
Мейсон улыбнулся и потянулся за шляпой.
- Вам понадобилось достаточно много времени, чтобы прийти к этому
заключению, - заметил он. - Поехали.
- Вам не кажется, что сейчас уже слишком поздно заниматься делами?
- Учиться никогда не поздно, - сказал адвокат. - И мы, по крайней
мере, узнаем что-нибудь новое.
Вечер был ясным и прохладным. Мейсон ехал быстро - машин почти не
было, за исключением автомобилей спешащих из театра домой зрителей.
- Быть может, было бы лучше приставить к дому Стонтона несколько
детективов, чтобы он не мог перевезти рыбок? - предложила Салли Мэдисон. -
А завтра вплотную заняться им?
Мейсон покачал головой.
- Мы должны сами все выяснить, - сказал он. - Это дело наконец-то
заинтересовало меня.
Они молчали, пока Мейсон не притормозил у несколько вычурного
оштукатуренного дома с широкими окнами, под красной черепичной крышей.
- Вот нужный нам дом.
- Да, - подтвердила Салли. - Они еще не ложились. В боковом окне
горит свет.
Мейсон подвел машину к поребрику и выключил зажигание. Потом они
прошли по бетонной дорожке к трем ступеням, ведущим на крытое черепицей
крыльцо.
- Что вы собираетесь им сказать? - спросила Салли чуть более высоким,
чем обычно голосом.
- Не знаю. Все зависит от того, как будут развиваться события. Я
привык планировать кампанию, только после оценки клиента.
Мейсон нажал кнопку звонка рядом с дверью и через несколько секунд на
пороге появился высокий джентльмен лет пятидесяти.
- Мистер Джеймс Л.Стонтон? - поинтересовался Мейсон.
- Именно.
- Это - Салли Мэдисон из зоомагазина Роулинса, - сказал Мейсон. - Я -
Перри Мейсон, адвокат.
- Ах да! К сожалению, меня не было дома, когда вы приезжали, мисс
Мэдисон. Должен признать, результаты применения вашего препарата превзошли
все ожидания. Я полагаю, вы хотели бы получить оставшиеся деньги. Я все
уже подготовил.
Стонтон с серьезным видом отсчитал пятьдесят долларов и как бы
вскользь заметил:
- Вы дадите мне расписку, мисс Мэдисон?
- Думаю, дело приняло несколько другой оборот, мистер Стонтон, -
вступил в разговор Мейсон.
- Что вы имеете в виду?
- Я имею в виду то, что возникли вопросы, касающиеся настоящего
владельца ваших рыбок. Не соизволите ли сказать, где вы их взяли?
Стонтон попытался чрезмерной напыщенностью скрыть испуг:
- Не соизволю. Это абсолютно не ваше дело.
- Полагаю, я должен сообщить вам, что эти рыбки были украдены.
- А они были украдены?
- Не знаю, - честно признался Мейсон. - Но определенные
обстоятельства вызывают подозрения.
- Вы предъявляете мне обвинение?
- Совсем нет.
- Ваши слова прозвучали именно так. Я слышал о вас и считаю вас
способным адвокатом, мистер Мейсон, но мне показалось, что вы могли бы
более тщательно подбирать слова. Простите, но я способен сам разобраться в
своих делах, и почему бы вам не заняться своими?
Мейсон усмехнулся и достал из кармана портсигар.
- Не желаете?
- Нет, - резко отказался Стонтон, сделав шаг назад и намереваясь
захлопнуть дверь.
Мейсон протянул портсигар Салли Мэдисон и небрежно заметил:
- Мисс Мэдисон обратилась ко мне за советом. Я как раз собирался
сказать ей, что если вы не представите удовлетворительных объяснений, она
обязана сообщить обо всем в полицию. Возможно, возникнут затруднения, но
если вы выбираете этот путь, я не стану возражать.
Мейсон зажег спичку и поднес ее сначала к сигарете Салли Мэдисон,
потом - к своей.
- Теперь ваши слова прозвучали как угроза, - неуклюже попытался
Стонтон повторить свои обвинения.
К этому времени Мейсон отчетливо представлял с кем имеет дело. Он
выпустил струю дыма в лицо Стонтону и сказал:
- Вы верно все поняли.
Стонтон отпрянул, пораженный такой наглостью адвоката.
- Мне не нравятся ваши манеры, мистер Мейсон, я не желаю выслушивать
оскорбления на пороге собственного дома.
- Понимаю вас. Но вы уже упустили последнюю возможность хоть как-то
повлиять на ситуацию.
- Что вы имеете в виду?
- Если бы вам нечего было скрывать, вы еще пять минут назад послали
бы меня к дьяволу и захлопнули дверь. Вам не хватило мужества. Вы
одновременно испытывали любопытство и страх. Вам не терпелось выяснить,
что мне известно, в то же время, возможные действия с моей стороны вселяли
в вас страх. Вы так и застыли в нерешительности, раздумывая: не стоит ли
вам захлопнуть дверь и связаться по телефону с человеком, поручившим вам
заботу о рыбках.
- Мистер Мейсон, - сказал Стонтон, - как адвокату вам несомненно
известно, что ваши слова можно классифицировать как клевету.
- Несомненно, - согласился Мейсон. - Как адвокату мне также известно,
что лучшее средство защиты от клеветы - это правда. Принимайте решение,
Стонтон, только побыстрее. Что вы предпочтете, поговорить со мной или с
полицейскими?
Стонтон замер на мгновение, схватившись за дверную ручку, потом
оболочка величественности, оказавшаяся столь неэффективной защитой от
атаки адвоката, рассыпалась в прах.
- Входите, - сказал он.
Мейсон пропустил вперед Салли Мэдисон.
- Что случилось, дорогой? - послышался из гостиной женский голос.
- Деловая встреча, - ответил Стонтон, потом добавил: - Нужно обсудить
условия страховки. Я буду в кабинете.
Стонтон распахнул дверь и пригласил гостей в комнату, обставленную
как контора. Здесь были старомодное бюро-цилиндр, сейф, стол, несколько
стальных шкафов для картотек и стол для секретаря. На одном из шкафов
стоял продолговатый аквариум, заполненный водой. В нем лениво плавали две
рыбки.
Мейсон подошел к аквариуму, как только Стонтон включил свет.
- Так это и есть вуалехвостые мавританские телескопы, которых иногда
называют "рыбками смерти"?
Стонтон промолчал.
Мейсон с любопытством разглядывал рыбок, их развевающиеся как черные
мантии плавники, глаза навыкате, черные, как и тела рыбок.
- Мне все ясно, - наконец сказал он. - Что касается меня, мне эти
рыбки безразличны, но в них, несомненно, есть что-то зловещее.
- Прошу садиться, - предложил Стонтон с некоторым сомнением в голосе.
Мейсон подождал, пока сядет Салли Мэдисон, потом удобно развалился на
стуле, вытянув ноги. Он улыбнулся Стонтону и сказал:
- Вы избавите себя от неприятностей и нервного напряжения, если
начнете рассказ с самого начала.
- Быть может, вы скажете мне, что именно вас интересует?
Мейсон указал на телефон:
- Я свой вопрос задал. Все остальные вопросы вы услышите от
полицейских.
- Полицейских я не боюсь. Вам не удалось провести меня, мистер
Мейсон, и я докажу это.
- Прошу вас.
- Мне нечего скрывать, я не совершал никакого преступления. Я принял
вас в столь небывало поздний час, потому что знаю о вас и, в определенной
степени, уважаю как профессионала. Но оскорблять себя я не позволю.
- Кто передал вам рыбок?
- На этот вопрос я отвечать не собираюсь.
Мейсон вынул из рта сигарету, легким движением встал и подошел к
телефону. Сняв трубку и набрав номер, он произнес:
- Соедините меня с Управлением полиции.
- Одну минутку, мистер Мейсон! - воскликнул Стонтон. - Вы слишком
спешите! Вы пожалеете, если официально обвините меня.
Не оборачиваясь и не отпуская трубки, Мейсон бросил через плечо:
- Кто передал вам рыбок, Стонтон?
- Если вы так настаиваете, - раздраженно бросил Стонтон, - мне
передал их Харрингтон Фолкнер!
- Я так и думал, - сказал Мейсон и положил трубку.
- Итак, - вызывающим тоном произнес Стонтон. - Рыбки принадлежат
Харрингтону Фолкнеру. Он попросил меня позаботиться о них. Я страховал
многие сделки компании по торговле недвижимости Фолкнера и Карсона и был
рад оказать мистеру Фолкнеру услугу. Несомненно, такие действия не
запрещены законом, и теперь вы, я надеюсь, понимаете, насколько опасны
инсинуации, касающиеся кражи рыбок и моего преступного сговора с ворами.
Мейсон вернулся к стулу, сел, скрестил длинные ноги, и улыбнулся
охваченному негодованием Стонтону.
- Как доставили вам рыбок? В аквариуме, который сейчас стоит на
картотеке?
- Нет. Если мисс Мэдисон действительно работает в зоомагазине, то она
сразу же узнает лечебный аквариум. Вытянутая форма выбрана для установки
покрытых препаратом панелей.
- В каком аквариуме были доставлены рыбки в ваш дом?
Стонтон замялся, потом ответил:
- Мистер Мейсон, я не понимаю, зачем вам знать все это?
- Эти сведения могут иметь большое значение.
- Я так не думаю.
- Тогда выслушайте меня. Харрингтон Фолкнер доставил вам этих рыбок,
он сделал это ради осуществления мошеннического замысла, частью которого
явилось заявление о краже этих рыбок в полицию. Происходящее вряд ли
понравится властям. Если вы как-то замешаны в этом деле, лучше снять с
себя подозрения немедленно.
- Я не знаю ни о каком преступном замысле. Мистер Фолкнер просто
попросил меня присмотреть за рыбками.
- Он сам привез их вам?
- Именно так.
- Когда?
- В среду вечером.
- В какое время?
- Не помню точно, достаточно рано.
- До обеда?
- Думаю, да.
- Как были доставлены вам рыбки? В каком контейнере?
- Я уже говорил вам, что это - не ваше дело.
Мейсон снова поднялся и подошел к телефону. Он снял трубку и стал
набирать номер с выражением мрачной решимости на лице.
- В ведре, - торопливо произнес Стонтон.
Мейсон медленно, несколько неохотно, положил трубку.
- В каком ведре?
- В обычном, оцинкованном ведре.
- Что он вам сказал?
- Сказал позвонить в магазин Дэвида Роулинса и сообщить, что две
очень ценных рыбки страдают болезнью жабр, от которой в магазине есть
новое лекарство. Я должен был предложить сто долларов за лечение. Именно
так я и поступил. Больше мне ничего не известно, мистер Мейсон. Я
абсолютно чист.
- Не так, как вам кажется. - Мейсон еще не отошел от телефона. - Вы
забыли о том, что сказали человеку из зоомагазина.
- Что вы имеете в виду?
- Вы сказали, что ваша жена больна и ее нельзя беспокоить.
- Я не хотел вмешивать жену.
- Почему?
- Дело касается бизнеса, и я никогда не обсуждаю с ней подобные
вопросы.
- Но вы солгали человеку из зоомагазина?
- Мне не нравится это слово.
- Замените его любым, вам угодным, но ложное заявление человеку из
зоомагазина остается ложным. Вы не хотели, чтобы он вошел в дом и увидел
рыбок.
- Я не считаю ваше заявление справедливым, мистер Мейсон.
- Подумайте над этим, Стонтон. Подумайте, как вы будете чувствовать
себя на месте свидетеля в зале суда перед Присяжными, когда я подвергну
вас перекрестному допросу. Насколько чистым вы окажетесь?
Мейсон отошел к окну, рывком отодвинул тяжелую штору и встал там,
повернувшись к присутствующим спиной и сунув руки в карманы.
Стонтон прокашлялся, будто собираясь что-то сказать, потом заерзал на
вращающемся кресле. Кресло слабо заскрипело.
Мейсон не удосужился даже повернуться и секунд тридцать в полной
тишине смотрел на часть дорожки, видимую из окна. Его молчание только
усиливало царившую в комнате напряженность.
Потом он резко повернулся.
- Думаю, хватит на сегодня, - сказал он удивленной Салли Мэдисон. -
Нам пора уходить.
Слегка смущенный Стонтон проводил их к выходу. Дважды он пытался
что-то сказать, но каждый раз замолкал, не произнеся ни слова.
Мейсон не подбодрил его ни словом, ни жестом.
На пороге Стонтон остановился, провожая взглядом поздних гостей.
- Спокойной ночи, - произнес он дрожащим голосом.
- Мы еще увидимся, - многозначительно сказал Мейсон и зашагал к своей
машине.
Стонтон захлопнул дверь.
Мейсон схватил Салли за руку и подтолкнул через лужайку к той части
дорожки, которая была видна из кабинета Стонтона.
- Нужно осторожно понаблюдать за ним, - сказал он. - Я намеренно
сдвинул шторы и повернул телефон диском к окну. Возможно, нам удастся
определить номер, который он будет набирать, по движению руки. По крайней
мере, мы узнаем похож ли этот номер на номер Харрингтона Фолкнера.
Они остановились рядом с освещенным прямоугольником. С этого места
был отчетливо виден телефон и аквариум с рыбками на шкафу с картотекой.
Тень скользнула по освещенному прямоугольнику окна, приблизилась к
телефону и остановилась.
Наблюдателям был виден профиль Джеймса Стонтона, который, приблизив
лицо к аквариуму, наблюдал за волнообразными движениями плавников "рыбок
смерти".
Не менее пяти минут Стонтон зачарованно смотрел на рыбок, потом
медленно отвернулся, его тень скользнула по освещенному прямоугольнику на
лужайке. Затем свет погас и комната погрузилась в темноту.
- Он догадался о том, что мы наблюдали за ним? - спросила Салли
Мэдисон.
Мейсон ничего не ответив, еще пять минут оставался на месте,
напряженно прислушиваясь, потом обнял Салли и повел ее к автомобилю.
- Догадался? - переспросила она.
- Что? - спросил адвокат голосом, выдававшим его озабоченность.
- Он догадался, что мы наблюдаем за ним?
- Не думаю.
- Но вы предполагали, что он подойдет к телефону?
- Да.
- Почему же он не подошел?
- Понятия не имею.
- А что мы будем делать теперь?
- Сейчас мы нанесем визит Харрингтону Фолкнеру.
Мейсон проводил Салли Мэдисон по дорожке, ведущей к двухквартирному
дому Харрингтона Фолкнера. Свет из окна не нарушал покой погруженного в
сон респектабельного жилого квартала.
- Они спят, - прошептала Салли Мэдисон. - Уже давно легли.
- Чудесно. Придется разбудить.
- Мистер Мейсон, мне бы не хотелось этого делать.
- Почему?
- Фолкнер придет в ярость.
- Ну и что?
- Он становится жутко сварливым.
- Человек, занимающийся страхованием дела Фолкнера, заявил нам обоим,
что Фолкнер привез ему рыбок в среду вечером. Несколько позже сам Фолкнер
разыграл великолепную сцену, якобы обнаружив, что рыбки пропали из
аквариума. Он же вызвал полицию и сделал ложное заявление. На его месте я
бы воздержался от вспышки праведного гнева.
Мейсон почувствовал, что девушка вся дрожит.
- Вы - совсем другой человек, - сказала она. - Вы не позволяете этим
жестоким людям напугать себя. Меня же они приводят в ужас.
- Чего именно вы боитесь?
- Не знаю. Просто не люблю, когда люди злятся, ссорятся, дерутся.
- Скоро вам ко всему придется привыкнуть, - сказал Мейсон, настойчиво
нажимая на кнопку звонка.
Был слышен раздавшийся в доме мелодичный звон. Салли и Мейсон
подождали секунд пятнадцать, потом Мейсон еще несколько раз надавил на
кнопку.
- Они должны были проснуться, - произнесла Салли, непроизвольно
понизив голос до шепота.
- Несомненно, - подтвердил Мейсон, дважды нажав на звонок.
Звук еще не стих, когда из-за угла появились лучи фар несущегося на
огромной скорости автомобиля. Машину занесло, потом она выровнялась,
сбавила ход и, резко вильнув вправо, покатилась по дорожке к гаражу. На
полдороге к дому водитель впервые заметил припаркованный у поребрика
автомобиль Мейсона и две фигуры на крыльце.
Машина резко остановилась. Открылась дверь. Появилась пара красивых
ног, потом - миссис Фолкнер, сразу же поправившая юбку, едва ступив на
землю.
- Да? - с тревогой спросила она. - Что происходит, мистер Мейсон,
мисс Стрит? Моего мужа разве нет дома?
и, насколько он понимает, в зоомагазине Роулинса есть лекарство от этой
болезни, а он согласен заплатить любую сумму, если мистер Роулинс вылечит
этих рыбок. В конце концов, он согласился заплатить мистеру Роулинсу сто
долларов, если тот предоставит ему все необходимое. Сумма показалась
мистеру Роулинсу настолько значительной, что он немедленно связался с
Томом и заставил его установить пару панелей в небольшой аквариум и только
после этого отправляться к мистеру Фолкнеру. Именно поэтому мы задержались
тогда. Я даже не доела обед, а сразу же полетела к Тому, как только
получила чек. Мне не хотелось, чтобы рыбки Фолкнера умерли на наших
глазах.
Мейсон молча кивнул, когда она прервала свою быструю речь, чтобы
отдышаться.
- Итак, - продолжала Салли Мэдисон, - мистер Роулинс сам доставил
аквариум, а Стонтон сказал ему, что его жена очень больна, он не хочет
беспокоить ее и сам займется рыбками, если только мистер Роулинс объяснит
ему всю процедуру. Мистер Роулинс сказал, что ничего сложного нет, надо
только наполнить аквариум водой и пересадить в него рыбок, а на следующее
утро Роулинс пришлет очередные панели. Вы все поняли, мистер Мейсон?
- Продолжайте, пока все ясно.
- Итак, Том покрыл еще несколько панелей, и мистер Роулинс доставил
две из них на следующее утро. Стонтон снова встретил его на пороге и
шепотом сообщил, что у его жены была очень тяжелая ночь, и будет лучше,
если Роулинс не будет заходить в дом. Роулинс сообщил, что процесс замены
чрезвычайно прост, надо лишь вытащить старые панели из аквариума и
аккуратно установить новые. Он спросил также о состоянии рыбок, и мистер
Стонтон сказал, что рыбкам лучше. Он взял панели и заплатил мистеру
Роулинсу пятьдесят долларов, а тот пообещал доставить очередные панели в
течение тридцати шести - сорока восьми часов.
Она снова замолчала, частично для того, чтобы отдышаться, частично
для подготовки самой драматичной части рассказа.
Мейсон кивком попросил ее продолжать.
- Итак, сегодня вечером я была в магазине. Том заболел и остался
дома, а я помогала мистеру Роулинсу. Понимаете, мистер Фолкнер
действительно купил магазин, мистер Роулинс проводил инвентаризацию, и ему
требовался помощник. Мистер Фолкнер присутствовал там примерно с пяти
часов вечера до половины восьмого и всем успел надоесть. Он совершил нечто
ужасное, о чем даже мистер Роулинс отказался разговаривать. Мистер Роулинс
даже вышел из себя и они поссорились. Роулинс обещал мне рассказать обо
всем завтра, и намекнул, что Фолкнер взял что-то, принадлежащее Тому. Я
говорю все это только для того, чтобы объяснить, почему я повезла
препарат. Понимаете, мистер Роулинс собирался сам поехать к Стонтону и
установить последнюю панель в аквариум, но тут вдруг позвонила жена
Роулинса и заявила, что хочет, чтобы мистер Роулинс повел ее в кино, на
картину, которую она давно мечтала посмотреть. Когда миссис Роулинс
чего-нибудь хочет, спорить с ней бесполезно, поэтому мистер Роулинс
сказал, что вынужден уйти. Я ответила, что закончу все сама, закрою
магазин и на своей машине доставлю панели мистеру Стонтону.
- Вы так и сделали? - спросил Мейсон.
- Конечно. Мистер Роулинс так разволновался, что вел себя, как
безумец. Я закончила инвентаризацию и повезла панели. Мистера Стонтона
дома не оказалось, дверь открыла его жена, и я сказала, что приехала из
зоомагазина, чтобы вставить в аквариум новую панель и отниму только
минуту-две ее времени. Она была очень любезна и пригласила меня в дом.
Сказала, что аквариум стоит в рабочем кабинете мужа. Еще сказала, что мужа
нет дома, неизвестно, когда он вернется, и она предпочла бы, чтобы я
вставила панель в аквариум, так как она не хочет брать на себя
ответственности.
- И вы вошли в дом с панелями?
- Да, а когда попала в кабинет мистера Стонтона, то увидела аквариум,
в котором плавали два вуалехвостых мавританских телескопа.
- Что вы предприняли?
- Я была так поражена, что не могла даже сдвинуться с места.
- А где была миссис Стонтон?
- Стояла рядом. Она проводила меня в кабинет и решила подождать, пока
я сменю панели.
- Как вы поступили?
- Постояв с минуту, подошла к аквариуму, достала из него старую
панель и установила новую, покрытую лекарством Тома. Потом я попыталась
заговорить с миссис Стонтон о рыбках. Ну, понимаете, говорить, какие они
красивые, спрашивать нет ли у мистера Стонтона других рыбок, как долго он
ими занимается...
- Что ответила его жена?
- Она считает рыбок безобразными и прямо заявила об этом. Потом она
сказала, что муж принес откуда-то этих рыбок, хотя никогда раньше не
увлекался ими и ничего о них не знает. Она сказала, что эту пару рыбок
мужу подарил какой-то приятель, что рыбки выглядели совсем плохо. Приятель
снабдил мужа самыми подробными инструкциями. Потом она сказала, что
предпочла бы, если б муж для начала завел пару обычных золотых рыбок, что
эти рыбки чересчур причудливые, что у нее мурашки бегут по коже при
взгляде на их развевающиеся черные плавники и хвосты, на их выпученные
глаза, и вообще, на их траурный цвет. Она сказала, что эти рыбки почему-то
кажутся ей символом смерти. Ну, в этом ничего нового нет, поскольку эту
разновидность давно называют "Рыбками смерти" из-за вековых суеверий и
странного внешнего вида.
- Что потом? - спросил Мейсон.
- Мы стояли и болтали с ней где-то минуту. Я солгала ей, сказала, что
болела недавно, что люди, работающие в зоомагазине часто болеют. Я
развивала эту тему, потом она ответила, что серьезно болела в прошлом
году, но после этого, слава Богу, не испытывала даже головной боли. Она
сказала, что после болезни стала делать холодные обливания и принимать
витамины, и это сочетание оказало на нее просто чудесное воздействие.
- А потом?
- Потом я вдруг испугалась, что вернется мистер Стонтон, и я не смогу
избежать встречи с ним. Поэтому я постаралась уехать как можно быстрее. Я
страшно опасалась, что жена расскажет ему о нашем разговоре, о вопросах,
которые я задавала, и он постарается избавиться от рыбок, или предпримет
еще что-нибудь ужасное.
- Почему вы решили, что это - рыбки Фолкнера?
- Я совершенно уверена в этом. Они были примерно такого же размера,
полностью соответствовали описанию, к тому же страдали болезнью жабр,
впрочем сейчас они уже почти выздоровели. Рыбки этой разновидности,
особенно телескопы, очень редки, и невозможно даже представить, что
человек начинает собирать коллекцию именно с этих рыбок, к тому же
больных. Мою уверенность подкрепила его ложь о болезни жены. Он готов был
пойти на все, лишь бы мистер Роулинс не увидел рыбок.
- Вы рассказали об этом Тому?
- Нет, никому не рассказывала. Прямо от Стонтона я поехала к вам в
контору и попыталась выяснить у ночного сторожа, как могу связаться с
вами. Он нечего не сообщил мне - сказал, что не знает. К тому же и вид у
меня, наверное, был безумный. Я вспомнила, что вашу секретаршу зовут Делла
Стрит, но не смогла найти ее в телефонной книге. Потом я вспомнила, что вы
говорили о мистере Дрейке как о главе Детективного Агентства Дрейка, и
нашла в справочнике номер телефона его конторы. Я позвонила, и ночной
дежурный сказал мне, что мистера Дрейка нет, но что он обычно заезжает в
агентство по пути домой. Он предложил передать мистеру Дрейку номер моего
телефона, если тот приедет в течение часа. Я продиктовала ему номер, но и
сама продолжала звонить, потому что боялась, что ему забудут сообщить о
моем звонке.
- Вы никому ничего не рассказывали?
- Никому, даже мистеру Дрейку. Решила, что расскажу ему все только в
том случае, если иначе не смогу с вами связаться.
- Тому Гридли вы ничего не рассказывали?
- Нет.
- Почему?
- Потому что Том был очень расстроен. Каждый день у него поднималась
температура. Как вы понимаете, мистер Фолкнер не терял времени даром.
- Он остановил платежи по чеку?
- Нет, он поступил по-другому. Сказал, что арестует меня, как только
я попытаюсь реализовать чек, обвинив в получении денег обманным путем. Он
заявил, что Том изобрел препарат в рабочее время, и секрет формулы
является частью дела, которое он приобрел.
- Он действительно выкупил дело?
- Да. Он заплатил Роулинсу две тысячи за зоомагазин, запасы, деловые
связи и еще уговорил его остаться работать за маленькую зарплату. Роулинс
ненавидит его. Я думаю, все его ненавидят, мистер Мейсон. В то же время,
сам Фолкнер уверен в своей правоте. Он считает бизнес - бизнесом, закон -
законом. Он, вероятно, полагает, что Том, что-то утаивает от него, а я
пыталась сорвать с него деньги... Впрочем, именно это я и пыталась
сделать.
- Он предложил как-нибудь договориться?
- О, да.
- Как?
- Том должен передать ему формулу, я - вернуть чек на пять тысяч
долларов. Том должен согласиться работать в зоомагазине еще год и
передавать Фолкнеру безвозмездно все препараты и другие изобретения,
разработанные им за это время. Со своей стороны мистер Фолкнер обязуется
выплатить Тому семьсот пятьдесят долларов и выплачивать в течение года его
сегодняшнюю зарплату.
- Он так великодушен, не правда ли? Он не собирается предоставить
Тому отпуск для лечения?
- Нет, и это особенно разозлило меня. Еще один год в этом
зоомагазине, и Тому уже поздно будет лечиться.
- Фолкнер не принял эту проблему во внимание?
- Очевидно, нет. Он заявил, что Том сможет выезжать за город по
выходным дням, а если он уже сейчас не может работать из-за болезни, то
нет необходимости принимать это предложение. Он сказал также, что Том
может уволиться в любое время, что здоровье Тома - его личная проблема,
абсолютно неинтересующая Фолкнера. Фолкнер сказал еще, что если бы он всю
жизнь только и делал, что волновался о здоровье своих сотрудников, ему
некогда было бы заниматься делом. О, мистер Мейсон, именно из-за таких,
как Фолкнер, другим людям так тяжело жить и работать в этом мире!
- Вы не сообщили Фолкнеру о том, что нашли его рыбок?
- Нет.
- И не хотите сообщать?
Она посмотрела Мейсону в глаза и сказала:
- Я боюсь, что он обвинит меня в воровстве или еще в чем-нибудь. Я
хочу, чтобы вы занялись этим делом, мистер Мейсон. Мне почему-то кажется,
что вам удастся обратить оружие Фолкнера против него самого и помочь Тому.
Мейсон улыбнулся и потянулся за шляпой.
- Вам понадобилось достаточно много времени, чтобы прийти к этому
заключению, - заметил он. - Поехали.
- Вам не кажется, что сейчас уже слишком поздно заниматься делами?
- Учиться никогда не поздно, - сказал адвокат. - И мы, по крайней
мере, узнаем что-нибудь новое.
Вечер был ясным и прохладным. Мейсон ехал быстро - машин почти не
было, за исключением автомобилей спешащих из театра домой зрителей.
- Быть может, было бы лучше приставить к дому Стонтона несколько
детективов, чтобы он не мог перевезти рыбок? - предложила Салли Мэдисон. -
А завтра вплотную заняться им?
Мейсон покачал головой.
- Мы должны сами все выяснить, - сказал он. - Это дело наконец-то
заинтересовало меня.
Они молчали, пока Мейсон не притормозил у несколько вычурного
оштукатуренного дома с широкими окнами, под красной черепичной крышей.
- Вот нужный нам дом.
- Да, - подтвердила Салли. - Они еще не ложились. В боковом окне
горит свет.
Мейсон подвел машину к поребрику и выключил зажигание. Потом они
прошли по бетонной дорожке к трем ступеням, ведущим на крытое черепицей
крыльцо.
- Что вы собираетесь им сказать? - спросила Салли чуть более высоким,
чем обычно голосом.
- Не знаю. Все зависит от того, как будут развиваться события. Я
привык планировать кампанию, только после оценки клиента.
Мейсон нажал кнопку звонка рядом с дверью и через несколько секунд на
пороге появился высокий джентльмен лет пятидесяти.
- Мистер Джеймс Л.Стонтон? - поинтересовался Мейсон.
- Именно.
- Это - Салли Мэдисон из зоомагазина Роулинса, - сказал Мейсон. - Я -
Перри Мейсон, адвокат.
- Ах да! К сожалению, меня не было дома, когда вы приезжали, мисс
Мэдисон. Должен признать, результаты применения вашего препарата превзошли
все ожидания. Я полагаю, вы хотели бы получить оставшиеся деньги. Я все
уже подготовил.
Стонтон с серьезным видом отсчитал пятьдесят долларов и как бы
вскользь заметил:
- Вы дадите мне расписку, мисс Мэдисон?
- Думаю, дело приняло несколько другой оборот, мистер Стонтон, -
вступил в разговор Мейсон.
- Что вы имеете в виду?
- Я имею в виду то, что возникли вопросы, касающиеся настоящего
владельца ваших рыбок. Не соизволите ли сказать, где вы их взяли?
Стонтон попытался чрезмерной напыщенностью скрыть испуг:
- Не соизволю. Это абсолютно не ваше дело.
- Полагаю, я должен сообщить вам, что эти рыбки были украдены.
- А они были украдены?
- Не знаю, - честно признался Мейсон. - Но определенные
обстоятельства вызывают подозрения.
- Вы предъявляете мне обвинение?
- Совсем нет.
- Ваши слова прозвучали именно так. Я слышал о вас и считаю вас
способным адвокатом, мистер Мейсон, но мне показалось, что вы могли бы
более тщательно подбирать слова. Простите, но я способен сам разобраться в
своих делах, и почему бы вам не заняться своими?
Мейсон усмехнулся и достал из кармана портсигар.
- Не желаете?
- Нет, - резко отказался Стонтон, сделав шаг назад и намереваясь
захлопнуть дверь.
Мейсон протянул портсигар Салли Мэдисон и небрежно заметил:
- Мисс Мэдисон обратилась ко мне за советом. Я как раз собирался
сказать ей, что если вы не представите удовлетворительных объяснений, она
обязана сообщить обо всем в полицию. Возможно, возникнут затруднения, но
если вы выбираете этот путь, я не стану возражать.
Мейсон зажег спичку и поднес ее сначала к сигарете Салли Мэдисон,
потом - к своей.
- Теперь ваши слова прозвучали как угроза, - неуклюже попытался
Стонтон повторить свои обвинения.
К этому времени Мейсон отчетливо представлял с кем имеет дело. Он
выпустил струю дыма в лицо Стонтону и сказал:
- Вы верно все поняли.
Стонтон отпрянул, пораженный такой наглостью адвоката.
- Мне не нравятся ваши манеры, мистер Мейсон, я не желаю выслушивать
оскорбления на пороге собственного дома.
- Понимаю вас. Но вы уже упустили последнюю возможность хоть как-то
повлиять на ситуацию.
- Что вы имеете в виду?
- Если бы вам нечего было скрывать, вы еще пять минут назад послали
бы меня к дьяволу и захлопнули дверь. Вам не хватило мужества. Вы
одновременно испытывали любопытство и страх. Вам не терпелось выяснить,
что мне известно, в то же время, возможные действия с моей стороны вселяли
в вас страх. Вы так и застыли в нерешительности, раздумывая: не стоит ли
вам захлопнуть дверь и связаться по телефону с человеком, поручившим вам
заботу о рыбках.
- Мистер Мейсон, - сказал Стонтон, - как адвокату вам несомненно
известно, что ваши слова можно классифицировать как клевету.
- Несомненно, - согласился Мейсон. - Как адвокату мне также известно,
что лучшее средство защиты от клеветы - это правда. Принимайте решение,
Стонтон, только побыстрее. Что вы предпочтете, поговорить со мной или с
полицейскими?
Стонтон замер на мгновение, схватившись за дверную ручку, потом
оболочка величественности, оказавшаяся столь неэффективной защитой от
атаки адвоката, рассыпалась в прах.
- Входите, - сказал он.
Мейсон пропустил вперед Салли Мэдисон.
- Что случилось, дорогой? - послышался из гостиной женский голос.
- Деловая встреча, - ответил Стонтон, потом добавил: - Нужно обсудить
условия страховки. Я буду в кабинете.
Стонтон распахнул дверь и пригласил гостей в комнату, обставленную
как контора. Здесь были старомодное бюро-цилиндр, сейф, стол, несколько
стальных шкафов для картотек и стол для секретаря. На одном из шкафов
стоял продолговатый аквариум, заполненный водой. В нем лениво плавали две
рыбки.
Мейсон подошел к аквариуму, как только Стонтон включил свет.
- Так это и есть вуалехвостые мавританские телескопы, которых иногда
называют "рыбками смерти"?
Стонтон промолчал.
Мейсон с любопытством разглядывал рыбок, их развевающиеся как черные
мантии плавники, глаза навыкате, черные, как и тела рыбок.
- Мне все ясно, - наконец сказал он. - Что касается меня, мне эти
рыбки безразличны, но в них, несомненно, есть что-то зловещее.
- Прошу садиться, - предложил Стонтон с некоторым сомнением в голосе.
Мейсон подождал, пока сядет Салли Мэдисон, потом удобно развалился на
стуле, вытянув ноги. Он улыбнулся Стонтону и сказал:
- Вы избавите себя от неприятностей и нервного напряжения, если
начнете рассказ с самого начала.
- Быть может, вы скажете мне, что именно вас интересует?
Мейсон указал на телефон:
- Я свой вопрос задал. Все остальные вопросы вы услышите от
полицейских.
- Полицейских я не боюсь. Вам не удалось провести меня, мистер
Мейсон, и я докажу это.
- Прошу вас.
- Мне нечего скрывать, я не совершал никакого преступления. Я принял
вас в столь небывало поздний час, потому что знаю о вас и, в определенной
степени, уважаю как профессионала. Но оскорблять себя я не позволю.
- Кто передал вам рыбок?
- На этот вопрос я отвечать не собираюсь.
Мейсон вынул из рта сигарету, легким движением встал и подошел к
телефону. Сняв трубку и набрав номер, он произнес:
- Соедините меня с Управлением полиции.
- Одну минутку, мистер Мейсон! - воскликнул Стонтон. - Вы слишком
спешите! Вы пожалеете, если официально обвините меня.
Не оборачиваясь и не отпуская трубки, Мейсон бросил через плечо:
- Кто передал вам рыбок, Стонтон?
- Если вы так настаиваете, - раздраженно бросил Стонтон, - мне
передал их Харрингтон Фолкнер!
- Я так и думал, - сказал Мейсон и положил трубку.
- Итак, - вызывающим тоном произнес Стонтон. - Рыбки принадлежат
Харрингтону Фолкнеру. Он попросил меня позаботиться о них. Я страховал
многие сделки компании по торговле недвижимости Фолкнера и Карсона и был
рад оказать мистеру Фолкнеру услугу. Несомненно, такие действия не
запрещены законом, и теперь вы, я надеюсь, понимаете, насколько опасны
инсинуации, касающиеся кражи рыбок и моего преступного сговора с ворами.
Мейсон вернулся к стулу, сел, скрестил длинные ноги, и улыбнулся
охваченному негодованием Стонтону.
- Как доставили вам рыбок? В аквариуме, который сейчас стоит на
картотеке?
- Нет. Если мисс Мэдисон действительно работает в зоомагазине, то она
сразу же узнает лечебный аквариум. Вытянутая форма выбрана для установки
покрытых препаратом панелей.
- В каком аквариуме были доставлены рыбки в ваш дом?
Стонтон замялся, потом ответил:
- Мистер Мейсон, я не понимаю, зачем вам знать все это?
- Эти сведения могут иметь большое значение.
- Я так не думаю.
- Тогда выслушайте меня. Харрингтон Фолкнер доставил вам этих рыбок,
он сделал это ради осуществления мошеннического замысла, частью которого
явилось заявление о краже этих рыбок в полицию. Происходящее вряд ли
понравится властям. Если вы как-то замешаны в этом деле, лучше снять с
себя подозрения немедленно.
- Я не знаю ни о каком преступном замысле. Мистер Фолкнер просто
попросил меня присмотреть за рыбками.
- Он сам привез их вам?
- Именно так.
- Когда?
- В среду вечером.
- В какое время?
- Не помню точно, достаточно рано.
- До обеда?
- Думаю, да.
- Как были доставлены вам рыбки? В каком контейнере?
- Я уже говорил вам, что это - не ваше дело.
Мейсон снова поднялся и подошел к телефону. Он снял трубку и стал
набирать номер с выражением мрачной решимости на лице.
- В ведре, - торопливо произнес Стонтон.
Мейсон медленно, несколько неохотно, положил трубку.
- В каком ведре?
- В обычном, оцинкованном ведре.
- Что он вам сказал?
- Сказал позвонить в магазин Дэвида Роулинса и сообщить, что две
очень ценных рыбки страдают болезнью жабр, от которой в магазине есть
новое лекарство. Я должен был предложить сто долларов за лечение. Именно
так я и поступил. Больше мне ничего не известно, мистер Мейсон. Я
абсолютно чист.
- Не так, как вам кажется. - Мейсон еще не отошел от телефона. - Вы
забыли о том, что сказали человеку из зоомагазина.
- Что вы имеете в виду?
- Вы сказали, что ваша жена больна и ее нельзя беспокоить.
- Я не хотел вмешивать жену.
- Почему?
- Дело касается бизнеса, и я никогда не обсуждаю с ней подобные
вопросы.
- Но вы солгали человеку из зоомагазина?
- Мне не нравится это слово.
- Замените его любым, вам угодным, но ложное заявление человеку из
зоомагазина остается ложным. Вы не хотели, чтобы он вошел в дом и увидел
рыбок.
- Я не считаю ваше заявление справедливым, мистер Мейсон.
- Подумайте над этим, Стонтон. Подумайте, как вы будете чувствовать
себя на месте свидетеля в зале суда перед Присяжными, когда я подвергну
вас перекрестному допросу. Насколько чистым вы окажетесь?
Мейсон отошел к окну, рывком отодвинул тяжелую штору и встал там,
повернувшись к присутствующим спиной и сунув руки в карманы.
Стонтон прокашлялся, будто собираясь что-то сказать, потом заерзал на
вращающемся кресле. Кресло слабо заскрипело.
Мейсон не удосужился даже повернуться и секунд тридцать в полной
тишине смотрел на часть дорожки, видимую из окна. Его молчание только
усиливало царившую в комнате напряженность.
Потом он резко повернулся.
- Думаю, хватит на сегодня, - сказал он удивленной Салли Мэдисон. -
Нам пора уходить.
Слегка смущенный Стонтон проводил их к выходу. Дважды он пытался
что-то сказать, но каждый раз замолкал, не произнеся ни слова.
Мейсон не подбодрил его ни словом, ни жестом.
На пороге Стонтон остановился, провожая взглядом поздних гостей.
- Спокойной ночи, - произнес он дрожащим голосом.
- Мы еще увидимся, - многозначительно сказал Мейсон и зашагал к своей
машине.
Стонтон захлопнул дверь.
Мейсон схватил Салли за руку и подтолкнул через лужайку к той части
дорожки, которая была видна из кабинета Стонтона.
- Нужно осторожно понаблюдать за ним, - сказал он. - Я намеренно
сдвинул шторы и повернул телефон диском к окну. Возможно, нам удастся
определить номер, который он будет набирать, по движению руки. По крайней
мере, мы узнаем похож ли этот номер на номер Харрингтона Фолкнера.
Они остановились рядом с освещенным прямоугольником. С этого места
был отчетливо виден телефон и аквариум с рыбками на шкафу с картотекой.
Тень скользнула по освещенному прямоугольнику окна, приблизилась к
телефону и остановилась.
Наблюдателям был виден профиль Джеймса Стонтона, который, приблизив
лицо к аквариуму, наблюдал за волнообразными движениями плавников "рыбок
смерти".
Не менее пяти минут Стонтон зачарованно смотрел на рыбок, потом
медленно отвернулся, его тень скользнула по освещенному прямоугольнику на
лужайке. Затем свет погас и комната погрузилась в темноту.
- Он догадался о том, что мы наблюдали за ним? - спросила Салли
Мэдисон.
Мейсон ничего не ответив, еще пять минут оставался на месте,
напряженно прислушиваясь, потом обнял Салли и повел ее к автомобилю.
- Догадался? - переспросила она.
- Что? - спросил адвокат голосом, выдававшим его озабоченность.
- Он догадался, что мы наблюдаем за ним?
- Не думаю.
- Но вы предполагали, что он подойдет к телефону?
- Да.
- Почему же он не подошел?
- Понятия не имею.
- А что мы будем делать теперь?
- Сейчас мы нанесем визит Харрингтону Фолкнеру.
Мейсон проводил Салли Мэдисон по дорожке, ведущей к двухквартирному
дому Харрингтона Фолкнера. Свет из окна не нарушал покой погруженного в
сон респектабельного жилого квартала.
- Они спят, - прошептала Салли Мэдисон. - Уже давно легли.
- Чудесно. Придется разбудить.
- Мистер Мейсон, мне бы не хотелось этого делать.
- Почему?
- Фолкнер придет в ярость.
- Ну и что?
- Он становится жутко сварливым.
- Человек, занимающийся страхованием дела Фолкнера, заявил нам обоим,
что Фолкнер привез ему рыбок в среду вечером. Несколько позже сам Фолкнер
разыграл великолепную сцену, якобы обнаружив, что рыбки пропали из
аквариума. Он же вызвал полицию и сделал ложное заявление. На его месте я
бы воздержался от вспышки праведного гнева.
Мейсон почувствовал, что девушка вся дрожит.
- Вы - совсем другой человек, - сказала она. - Вы не позволяете этим
жестоким людям напугать себя. Меня же они приводят в ужас.
- Чего именно вы боитесь?
- Не знаю. Просто не люблю, когда люди злятся, ссорятся, дерутся.
- Скоро вам ко всему придется привыкнуть, - сказал Мейсон, настойчиво
нажимая на кнопку звонка.
Был слышен раздавшийся в доме мелодичный звон. Салли и Мейсон
подождали секунд пятнадцать, потом Мейсон еще несколько раз надавил на
кнопку.
- Они должны были проснуться, - произнесла Салли, непроизвольно
понизив голос до шепота.
- Несомненно, - подтвердил Мейсон, дважды нажав на звонок.
Звук еще не стих, когда из-за угла появились лучи фар несущегося на
огромной скорости автомобиля. Машину занесло, потом она выровнялась,
сбавила ход и, резко вильнув вправо, покатилась по дорожке к гаражу. На
полдороге к дому водитель впервые заметил припаркованный у поребрика
автомобиль Мейсона и две фигуры на крыльце.
Машина резко остановилась. Открылась дверь. Появилась пара красивых
ног, потом - миссис Фолкнер, сразу же поправившая юбку, едва ступив на
землю.
- Да? - с тревогой спросила она. - Что происходит, мистер Мейсон,
мисс Стрит? Моего мужа разве нет дома?