глубины в два фута? Достаточно высоко, я думаю, несколько выше плеча.
Дорсет обдумал сказанное и произнес:
- К вашим словам стоит прислушаться. Пойду и сделаю необходимые
замеры. Возможно, вы правы.
- Я ни в чем не пытаюсь вас убедить. Вы спросили мое мнение
относительно кражи рыбок, и я высказал его.
- Когда вы додумались до этого?
- Как только увидел комнату, аквариум, выдвинутый на край подставки и
валяющийся на полу половник с привязанной к нему палкой.
- Вы ничего не сказали полицейским, которые проводили расследование?
- Полицейские, приехавшие по вызову, ни о чем меня не спрашивали.
Дорсет еще раз все обдумал и резко сменил тему разговора:
- Что скажете об этом Стонтоне?
- Рыбки у него.
- Те самые, что были раньше здесь в аквариуме?
- Салли Мэдисон утверждает, что именно те.
- Вы разговаривали со Стонтоном?
- Да.
- И он заявил, что Фолкнер сам передал ему рыбок?
- Совершенно верно.
- Он сказал когда?
- В тот самый вечер, когда Фолкнер заявил о краже - в прошлую среду,
насколько я помню. Точное время он указать не смог.
Дорсет молча обдумывал все сказанное, когда из-за угла к дому
подкатило такси. Из него, не дождавшись, пока шофер откроет дверь,
выскочила женщина. Она быстро расплатилась и побежала к дому, зажав под
мышкой небольшую сумочку.
Охранник преградил ей дорогу на лестнице.
- Сюда нельзя входить, - строго сказал он.
- Я - Адель Фэрбэнкс, подруга Джейн Фолкнер. Она позвонила мне и
попросила приехать...
- Все в порядке, - сказал сержант Дорсет. - Можете войти. Но не
пытайтесь входить в спальню и не подходите к ванной до тех пор, пока мы не
разрешим вам. Постарайтесь успокоить миссис Фолкнер. Если снова начнется
истерика, нам придется вызвать врача.
Адели Фэрбэнкс было ближе к сорока. Она была несколько полной. Волосы
темные, но не настолько, чтобы Адель можно было считать брюнеткой. На
глазах - очки с толстыми линзами. Говорила она возбужденно, быстро,
фразами из четырех-пяти слов.
- Ах, какой ужас... Я просто не могу поверить... Конечно, он был
своеобразным человеком... Но представить, что кто-то умышленно убил его...
Офицер... вы уверены, что он не покончил с собой? Нет, конечно нет... У
него не было причины...
- Входите, - нетерпеливо прервал ее Дорсет. - Постарайтесь помочь
миссис Фолкнер.
Когда Адель Фэрбэнкс скользнула в дверь, Дорсет сказал Мейсону:
- С этим Стонтоном стоит разобраться. Я поеду к нему с Салли Мэдисон,
а вас попросил бы быть свидетелем, чтобы он не вздумал изменить показания
о том, что Фолкнер сам передал ему рыбок. Если он изменит показания, вы
сможете уличить его во лжи.
- У меня масса дел, сержант, - покачал головой Мейсон. - Вам, в
качестве свидетеля, вполне будет достаточно Салли Мэдисон. Я уезжаю.
- И у тебя не остается оснований торчать здесь, - обратился Дорсет к
Дрейку.
- Ага, - поразительно быстро согласился тот, прошел к машине, сел в
нее и завел двигатель.
Полицейский, охранявший крыльцо, был начеку.
- Послушайте, сержант, - сказал он. - Это не его машина. Его
припаркована на подъездной дорожке.
- Откуда вы знаете? - спросил Мейсон.
- Откуда я знаю? - обиделся полицейский. - Разве не этот парень сидел
в той машине и курил? Остановить его, сержант?
Дрейк отъехал от поребрика.
- Это его машина, - тихо сказал Дорсету Мейсон.
- А та чья? - спросил полицейский.
- Насколько я знаю, та машина принадлежит семье Фолкнеров. По крайней
мере, именно на ней приезжала сюда миссис Фолкнер.
- А что тот парень в ней делал?
Мейсон пожал плечами.
- Как ты думаешь, зачем я тебя здесь оставил? - сердито спросил
Дорсет полицейского.
- Господи, сержант! Я думал, что это его машина. Он подошел к ней как
владелец. Если задуматься, машина уже стояла здесь, когда он приехал,
но...
- Дай мне фонарик! - рявкнул Дорсет.
Взяв фонарик, он направился к автомобилю. Мейсон пошел было следом,
но Дорсет остановил его.
- Оставайтесь на месте, - приказал он. - Здесь и так слишком много
лишних.
Полицейский на крыльце попытался загладить свой промах внезапно
проснувшимся служебным рвением.
- Когда сержант говорит "на месте", вы должны замереть! Не пытайтесь
сделать даже шага к автомобилю.
Мейсон усмехнулся и подождал, пока Дорсет тщательно осмотрит салон
автомобиля, на котором приехала миссис Фолкнер.
После нескольких минут тщетных поисков Дорсет присоединился к Мейсону
и сказал:
- Ничего не обнаружил, за исключением горелой спички на полу.
- Дрейк, вероятно, прикуривал, - небрежно заметил Мейсон.
- Это я помню, - с готовностью признал охранник. - Он подошел к
машине с таким видом, будто собирался уезжать, сел в нее и закурил.
- Возможно, - предположил Мейсон, зевая, - ему просто захотелось
посидеть, и машина показалась достаточно удобным местом.
- Итак, ты подумал, что он собрался уезжать? - язвительно спросил
Дорсет охранника.
- Ну да... подумал... понимаете...
- И если бы этот парень вздумал уехать, ты бы просто стоял, сунув
руки в карманы, и смотрел, как увозят важное вещественное доказательство?
Наступила зловещая тишина. Мейсон попытался разрядить обстановку.
- Сержант, мы все ошибаемся, - сказал он.
Дорсет что-то проворчал и повернулся к полицейскому.
- Джим, как только эксперты закончат работу в ванной и спальне, скажи
им, чтобы сняли отпечатки пальцев с машины. Особое внимание пусть обратят
на рулевое колесо и рычаг переключения передач. Найденные отпечатки пусть
приложат к остальным.
- Да, сержант, - сказал Мейсон более сухим тоном, - действительно, мы
все ошибаемся.
В ответ сержант Дорсет снова что-то проворчал.
Мейсон завел мотор и уже собирался отъезжать от поребрика, когда
заметил сзади фары другого автомобиля. Фары мигнули один раз, потом два
раза, потом три. Машина почти остановилась.
Мейсон быстро проехал квартала полтора, постоянно наблюдая за фарами
в зеркало заднего вида, потом прижал машину к тротуару и остановился.
Идущая сзади машина повторила его маневр. Пол Дрейк вылез из-за руля и
прошел к машине Мейсона, встал рядом и поставил ногу на подножку.
- Кажется, я что-то нашел, Перри.
- Что именно?
- Место, где миссис Фолкнер ждала в машине вашего появления.
- Нужно взглянуть.
- Конечно, - продолжил Дрейк извиняющимся тоном, - зацепок почти не
было. Машина, припаркованная на асфальтированной дороге не оставляет
особых отличительных следов, а если учесть, что подобным образом паркуются
сотни автомобилей ежедневно...
- Что именно ты нашел? - прервал его Мейсон.
- При осмотре машины я сделал все возможное за столь короткое время.
Я сразу же заметил выдвинутую заслонку, потом закурил и повернул ключ
зажигания, что дало мне возможность посмотреть на показания датчиков
бензина и температуры. Показания датчика бензина ни о чем не сказали. Бак
был наполовину полон, что абсолютно ничего не значило. Датчик температуры
подсказал мне, что мотор едва прогрет. Больше по показаниям приборов
выяснить ничего не удалось. Потом я решил проверить пепельницу и
обнаружил, что она совершенно пуста. В то время я не придал этому
значения. Просто запомнил, что пепельница оказалась пустой.
- В ней вообще ничего не было? - спросил Мейсон.
- Ни единой горелой спички.
- Не понимаю.
- Я тоже сначала не понял - начал понимать, только когда отъехал от
дома Фолкнеров. Перри, тебе когда-нибудь приходилось сидеть в автомобиле в
ожидании чего-либо, не зная чем заняться?
- Кажется, нет. А что?
- А мне приходилось и довольно часто. Обычно такая ситуация
складывается, когда следишь за кем-нибудь, а объект заходит в дом, и тебе
ничего не остается делать, только ждать. Начинаешь нервничать, играть
кнопками на приборной доске. Включить радио не решаешься, так как стоящий
автомобиль, в котором ревет музыка, привлекает внимание. Просто крутишь
все в руках.
- Высыпаешь все из пепельницы, например? - спросил Мейсон.
- Вот именно. Поступаешь так в девяти случаях из десяти, если ждать
приходится достаточно долго. Начинаешь задумываться, как бы навести
порядок в машине, и пепельница сразу же привлекает твое внимание. Берешь
ее и выбрасываешь мусор в окно с левой стороны машины.
- Продолжай.
- Итак, отъехав от дома Фолкнеров, я принялся искать место, где можно
припарковать автомобиль, и с которого виден вход в дом.
- Начал с этой улицы?
- Да, но ничего не обнаружил. Потом я повернул на боковую улочку и
нашел место, с которого, если смотреть через открытую площадку, были видны
и вход в дом, и дорожка, ведущая к гаражу. Дорожка видна примерно с того
места, где миссис Фолкнер поставила свою машину. Смотреть приходится через
площадку между двумя домами, но все чудесно видно. И именно на этом месте
я нашел кучу окурков и горелых спичек.
- Пол, какой марки были сигареты?
- Разных марок, трех или четырех. Некоторые окурки были со следами
помады, некоторые без них. Спички тоже разные - несколько бумажных,
остальные - деревянные.
- На бумажных спичках были какие-нибудь отличительные знаки?
- Честно говоря, Перри, я не успел посмотреть. Как только обнаружил
это место, сразу же поспешил к тебе. Подумал, что тебе самому захочется
взглянуть на него. Ты как раз отъезжал, поэтому я мигнул фарами и
пристроился сзади. Останавливаться не рискнул, чтобы полицейские не
заподозрили, что я нашел нечто важное за пять минут. Не думал, чтобы у
главного из них могли появиться мысли, подобные нашим, но чем черт не
шутит. Хочешь, чтобы я вернулся и изучил все более детально?
Мейсон сдвинул шляпу на затылок и пальцами провел по волнистым
волосам на висках.
- Не стоит, Пол. Если с того места, где опорожнили пепельницу, так
хорошо видны крыльцо и дорожка, то полицейский у дверей дома легко нас
обнаружит. Свет твоего фонарика трудно будет не заметить.
- Я уже подумал об этом.
- Пол, вот что ты сделаешь. Сейчас вернешься и как-нибудь пометишь
это место. Потом заедешь за совком и щеткой и сметешь весь мусор в
бумажный пакет.
- Ты не думаешь, что Дорсет посчитает это утаиванием вещественных
доказательств?
- Это сохранение вещественных доказательств, - возразил Мейсон. -
Полицейские поступили бы именно так, если б додумались.
- А если они додумаются, но сохранять будет уже нечего?
- Посмотрим на проблему с другой стороны, Пол. Предположим, они не
додумаются, а приедет поливочная машина и смоет все вещественные
доказательства в канализационный люк.
- Ну, - с сомнением в голосе признал Дрейк, - мы можем рассказать обо
всем сержанту Дорсету.
- Дорсет повез Салли Мэдисон к Стонтону. Отбрось излишнюю
щепетильность, Пол, займись делом и собери мусор в бумажный пакет.
Дрейк все еще сомневался.
- Зачем миссис Фолкнер понадобилось ждать вашего появления, а потом
вылетать из-за угла? - спросил он.
- Она могла знать, что тело ее мужа находится в доме, и хотела, чтобы
рядом кто-нибудь был, когда она его обнаружит. Возможно, она знала, что
приедем мы с Салли. В этом случае, Стонтон связался с ней по телефону, как
только мы уехали от него.
- Куда он ей звонил?
- Скорее всего, домой. Она могла быть дома, рядом с телом, а узнав,
что мы едем, попыталась обеспечить себе алиби. Доказать, что весь вечер ее
не было дома, что приехала она практически одновременно с нами. Возникает
вопрос, что же произошло в доме Стонтона. Я умышленно раздвинул шторы,
чтобы с улицы был хорошо виден телефон. Был уверен, что Стонтон бросится к
нему, начнет названивать человеку, передавшему ему рыбок. А он только
выключил свет в кабинете. В доме должен быть еще один аппарат, либо
параллельный, либо подключенный к другой линии, так как Стонтон занимается
делами на дому. Я проверю по телефонному справочнику. Если у Стонтона два
телефонных номера, меня провели как младенца. Мне нужно, также, узнать
адрес партнера Фолкнера Элмера Карсона и попытаться поговорить с ним до
приезда полиции. Пол, отправляйся в контору, возьми там совок и пакет и
собери весь мусор из пепельницы. Я поеду на проспект и поищу ресторан или
круглосуточную аптеку, в которой есть телефонный справочник. Карсон живет
где-то рядом. Я помню, что Фолкнер сказал, что сам он арендует половину
дома у корпорации, а Карсон живет в личном доме в нескольких кварталах.
- Хорошо, - согласился Дрейк. - Поездка в контору и все остальное
займет у меня минут пятнадцать-двадцать.
- Отлично. Дорсет, в любом случае, не вернется раньше чем через
полчаса, а полицейским, которых он здесь оставил, и в голову не придет
рыскать по кварталу и искать связь между пустой пепельницей в машине
миссис Фолкнер и кучкой окурков на обочине боковой улочки.
- Я поехал, - сказал Дрейк и направился к своей машине.
Мейсон быстро выехал на главный проспект и нашел круглосуточную
закусочную. Он заказал чашку кофе, взял телефонный справочник и, к своей
досаде, обнаружил, что у Джеймса Л.Стонтона есть два телефонных номера.
Один - служебный, зарегистрированный на страховую компанию, другой -
домашний. Оба - по одному и тому же адресу.
Затем Мейсон нашел по справочнику адрес Элмера Карсона и записал его.
Дом находился ровно в четырех кварталах от квартиры Фолкнера.
Мейсон немного поразмышлял стоит ли предварительно звонить Карсону,
решил, что нет, расплатился за кофе и сел в машину. Было уже совсем темно.
Припарковав машину, он поднялся по ступеням крыльца и нажал кнопку у
двери. Свет в прихожей зажегся только после третьего звонка. На мгновение
появился силуэт мужчины в пижаме, халате и шлепанцах. Дверь в комнату
закрылась, человек погасил свет в прихожей, послышались шаги и зажегся
свет на крыльце.
Мейсон стоял на ярко освещенном крыльце и тщетно пытался разглядеть
что-либо в темном коридоре сквозь узорное стекло двери.
- Что вам нужно? - раздался голос из темноты.
- Мне нужно поговорить с мистером Элмером Карсоном.
- Не самое удачное время для разговоров.
- Простите, но дело слишком важное.
- В чем его суть?
Мейсон, прекрасно понимая, что его голос слышен достаточно хорошо, с
опаской оглядел соседние дома.
- Откройте дверь, я все объясню вам.
- Сначала объясните, - сказал человек за дверью. - Тогда открою, - и
добавил: - Возможно.
- Дело касается Харрингтона Фолкнера.
- Что с ним?
- Он мертв.
- А вы кто такой?
- Меня зовут Перри Мейсон.
- Адвокат?
- Да.
Свет на крыльце погас. Прихожая осветилась, щелкнул хамок,
распахнулась дверь, и Мейсон впервые получил возможность как следует
разглядеть человека, стоявшего в коридоре. Ему было, по мнению Мейсона,
около сорока двух - сорока трех лет. Коренастый мужчина, начинающий
лысеть. Еще сохранившимися волосами он, видимо, пытался скрывать плешь. Но
сейчас, встав с постели, Карсон забыл причесаться, и длинные пряди волос
свисали с одной стороны почти до подбородка. Это придавало его лицу
странный несимметричный вид, абсолютно несовместимый с важностью, с
которой он пытался держаться. Коротко подстриженные усики уже начинали
сидеть. Такой человек никогда не сдается и его трудно запугать.
Карсон оглядел Мейсона голубыми, чуть навыкате, глазами и коротко
произнес:
- Входите, присаживайтесь.
- Вы Элмер Карсон?
- Совершенно верно.
Карсон запер входную дверь и пригласил Мейсона в уютную гостиную,
идеально чистую, если не считать пепельницу с окурками, пробку от
шампанского и два пустых бокала.
- Присаживайтесь, - предложил Карсон, кутаясь в халат. - Когда умер
Фолкнер?
- Если честно, не знаю. Сегодня вечером.
- Как он умер?
- Этого я тоже не знаю, но беглый осмотр тела позволяет предположить,
что он был застрелен.
- Самоубийство?
- Насколько я знаю, полиция так не считает.
- Значит, убийство?
- Очевидно.
- Да, многие люди ненавидели его до смерти.
- И вы в том числе?
Голубые глаза, смотревшие прямо на Мейсона, даже не вздрогнули.
- И я в том числе, - спокойно признал Карсон.
- Почему вы ненавидели его?
- По многим причинам. Не вижу смысла в них углубляться. Что вам от
меня нужно?
- Я подумал, что вы поможете мне установить точное время смерти.
- Каким образом?
- Как долго может жить рыбка без воды?
- Понятия не имею. Мне надоело и слышать о рыбках, и видеть их.
- Тем не менее, вы истратили солидную сумму денег на тяжбу, чтобы
оставить пару рыбок в своем служебном кабинете.
Карсон усмехнулся:
- Когда вступаешь в драку, пытаешься нанести удар по самому уязвимому
месту противника.
- И разведение рыбок показалось вам самым уязвимыми местом Фолкнера?
- Других у него не было.
- Почему вы решили нанести ему удар?
- По разным причинам. Какое отношение имеет продолжительность жизни
рыбки без воды ко времени смерти Харрингтона Фолкнера?
- Когда я осматривал тело, на полу рядом с ним увидел нескольких
рыбок. Одна из них шевельнула хвостом. Я поднял ее и опустил в ванну. Она
перевернулась кверху брюхом, но потом, как я узнал, ожила.
- Когда вы осматривали тело?
- Не я обнаружил его.
- А кто?
- Жена Фолкнера.
- В какое время?
- Примерно полчаса назад. Быть может, немного раньше.
- Вы были с его женой?
- Да, мы вместе вошли в дом.
Голубые глаза быстро заморгали. Карсон, казалось, хотел что-то
сказать, но либо передумал, либо не смог подобрать нужных слов, и спросил
резко:
- Где была его жена?
- Не знаю.
- Кто-то пытался убить Фолкнера еще на прошлой неделе. Вы знаете об
этом?
- Слышал.
- Кто рассказал вам?
- Харрингтон Фолкнер.
- А его жена ничего вам не рассказывала?
- Нет.
- В том покушении много загадочного, - продолжил Карсон. - По словам
Фолкнера, он ехал на машине, и кто-то выстрелил в него. Он заявил, что
слышал звук выстрела и свист пули, пролетевшей мимо и застрявшей в обшивке
салона. Так звучало его заявление полиции, но нам с мисс Стенли он не
сказал ни слова.
- Кто такая мисс Стенли?
- Наша машинистка.
- Быть может, вы мне обо всем расскажете?
- Фолкнер подъехал к конторе, остановил машину у входа. Я заметил,
что он достал нож и стал ковыряться в обшивке переднего сидения, но тогда
я не придал этому ни малейшего значения.
- Что произошло потом?
- Я увидел, что он пошел в свою квартиру, во вторую половину дома.
Пробыл там минут пять. Скорее всего, звонил в полицию. Потом пришел в
офис, и по его поведению, если отбросить излишнюю нервозность и
раздражительность, нельзя было и подумать, что что-то произошло. На его
столе лежало несколько писем. Он взял их, внимательно прочитал, потом
подошел к столу мисс Стенли и продиктовал ей ответы. Она заметила, что у
него дрожали руки, но в остальном он вел себя абсолютно обычно.
- Что произошло потом?
- Как оказалось, Фолкнер положил пулю на стол мисс Стенли, когда
подписывал одно из писем, потом мисс Стенли накрыла пулю копией письма. Но
ни она, ни сам Фолкнер не заметили этого.
- Значить, Фолкнер не смог отыскать пулю, когда приехала полиция? -
Мейсон явно заинтересовался происшествием.
- Именно так.
- Что произошло?
- Разразился скандал. Мы узнали о покушении минут через двадцать
после прихода Фолкнера. Подъехала патрульная машина, двое полицейских
ворвались в контору, и Фолкнер разродился историей о том, как он ехал по
дороге, услышал выстрел и почувствовал, как что-то вонзилось в сидение в
одном-двух дюймах от его тела. Он сказал, что вытащил из сидения пулю, а
полицейские сразу же поинтересовались, где же эта пуля. Потом начался
фейерверк. Фолкнер обыскал все, но не смог ее найти. Заявил, что оставил
пулю на своем столе, и дошел до обвинений, что я украл ее.
- А вы чем были заняты все это время?
- Так получилось, что я не вставал из-за стола с момента прихода
Фолкнера до приезда полиции. Мисс Стенли готова подтвердить это. Тем не
менее, увидев, куда клонит Фолкнер, я настоял, чтобы полицейские обыскали
меня и мой стол.
- Они так и сделали?
- Конечно. Они отвели меня в ванную, раздели до гола и тщательно
обыскали одежду. Сами они отнеслись к обыску без особого энтузиазма, но я
настоял. Как мне показалось, к тому времени у них уже сложилось мнение о
Фолкнере, как о вспыльчивом, неуравновешенном человеке. И мисс Стенли была
вне себя от ярости. Она настаивала, чтобы приехала женщина из полиции и
обыскала ее. Полицейские не слишком серьезно отнеслись к ее словам, тогда
мисс Стенли чуть не сбросила с себя одежду прямо в кабинете. Она просто
побелела от ярости.
- А пуля лежала на ее столе?
- Да. Она обнаружила ее ближе к вечеру, когда убирала стол, прежде
чем уйти домой. Она по привычке складывала копии писем в стопку, а в
четыре тридцать раскладывала их по папкам. Без четверти пять она нашла
пулю. Фолкнер снова вызвал полицию, и офицеры, когда приехали, сказали
все, что о нем думали.
- Например?
- Они сказали, что когда в него кто-нибудь выстрелит в следующий раз,
он должен остановиться у ближайшего телефона и немедленно сообщить обо
всем в полицию, а не выковыривать из сидений пули. Они сказали, что если
бы пуля осталась в обшивке, ее можно было бы использовать в качестве
вещественного доказательства. Можно было бы по ней определить револьвер,
из которого она была выпущена. Они сказали, что пуля перестала быть
вещественным доказательством с того момента, как он достал ее из сидения.
- Как отреагировал Фолкнер?
- Был очень огорчен тем, что поднял такой шум, а потом нашел пулю на
том самом месте, на котором оставил.
Мейсон несколько секунд изучал Карсона.
- Мистер Карсон, - сказал наконец адвокат, - сейчас я задам вам
вопрос, который вы надеялись не услышать.
- Какой? - Карсон отвел взгляд.
- Почему Фолкнер приехал домой, а не позвонил сразу же в полицию?
- Думаю, он побоялся остановиться.
Мейсон усмехнулся.
- Ну хорошо. Я могу только догадываться, как и вы, но, вероятно, он
хотел убедиться, дома ли его жена. Она была дома?
- Насколько я знаю, да. Вечером не могла заснуть и, примерно в три
часа ночи, приняла большую дозу снотворного. Когда приехали полицейские,
она еще спала.
- Полицейские входили в дом?
- Да.
- Почему?
- Фолкнер произвел на них столь неблагоприятное впечатление, что они,
как мне кажется, стали подозревать, что он сам произвел этот выстрел.
- Зачем?
- Кто знает. Фолкнер был непостижимым человеком. Поймите, мистер
Мейсон, я ни в чем не обвиняю его, ни на что не намекаю. Просто
полицейские поинтересовались, есть ли у Фолкнера револьвер, а когда он
ответил утвердительно, решили взглянуть на него.
- Он показал им револьвер?
- Полагаю, да. Я не ходил с ними. Они отсутствовали десять-пятнадцать
минут.
- Когда все это случилось?
- Неделю назад.
- В какое время?
- Около десяти часов утра.
- Калибр револьвера Фолкнера?
- Тридцать восьмой, насколько мне известно. Так он заявил
полицейским.
- А пулю какого калибра Фолкнер достал из обшивки?
- Сорок пятого.
- Какие отношения были у Фолкнера с женой?
- Понятия не имею.
- Сделайте предположение, по крайней мере.
- Не могу сделать даже этого. Я слышал, он однажды разговаривал с ней
по телефону как с напроказившей собачкой, но миссис Фолкнер всегда умела
скрывать свои чувства.
- Вы раньше враждовали с Фолкнером?
- Скорее не враждовали, а придерживались разных точек зрения по
некоторым вопросам. Случались трения. Но, в основном, наши отношения, по
крайней мере внешне, выглядели дружескими.
- А после этого происшествия?
- После этого происшествия я взорвался. Предложил ему либо купить мою
долю, либо продать свою.
- Вы собирались продать ему свою долю?
- Возможно продал бы. Не знаю. Но никогда не согласился бы на цену,
которую предлагал этот старый скупердяй. Если хотите узнать, как он вел
дела, поговорите с Уилфредом Диксоном.
- Кто он такой?
- Он представляет интересы первой миссис Фолкнер - Дженевив Фолкнер.
- Какие именно интересы?
- Ее долю в компании по торговле недвижимостью.
- Насколько значительную?
- Одну третью часть. Эта доля отошла к ней в результате
бракоразводного процесса. В то время Фолкнер владел двумя третями, я -
одной. Он позволил втянуть себя в бракоразводный процесс, и по Суду
лишился половины пакета акций в пользу бывшей жены. С той поры Фолкнер до
смерти боялся бракоразводных процессов.
- Если вы его так ненавидели, то почему не объединили с его бывшей
женой пакеты акций и не попытались выкурить его из компании? Я спрашиваю
чисто из любопытства.
- Я не мог, - честно ответил Карсон. - Весь акционерный капитал и так
был объединен. Такое решение вынес Суд. Судья предложил нам договор
объединения, по которому управление компанией в равной степени
принадлежало мне и Фолкнеру. Миссис Фолкнер, я имею в виду его первую жену
Дженевив, имела право голоса в управлении компанией только через Суд. Ни
Фолкнер, ни я не имели права ни расходовать средства компании сверх
определенного предела, ни повышать зарплату. Судья так же дал понять, что
возобновит дело об уплате алиментов и присудит жене еще часть акций, как
только дивиденды опустятся ниже определенного уровня. Этим он напугал
Фолкнера до полусмерти...
- Акции приносили доход?
- Да, несомненно. Понимаете, мы занимаемся сделками не только на
комиссионной основе. В некоторых случаях мы приобретали собственность на
свое имя, строили дома и продавали их. В свое время мы провернули ряд
очень крупных дел.
- Идеи были вашими или Фолкнера?
- Обоих. Когда дело касалось денег, у Фолкнера был неподражаемый нюх.
Он чувствовал потенциальную прибыль за милю. Был достаточно тверд, чтобы
поддержать свое решение наличными деньгами, имел хороший оборотный
Дорсет обдумал сказанное и произнес:
- К вашим словам стоит прислушаться. Пойду и сделаю необходимые
замеры. Возможно, вы правы.
- Я ни в чем не пытаюсь вас убедить. Вы спросили мое мнение
относительно кражи рыбок, и я высказал его.
- Когда вы додумались до этого?
- Как только увидел комнату, аквариум, выдвинутый на край подставки и
валяющийся на полу половник с привязанной к нему палкой.
- Вы ничего не сказали полицейским, которые проводили расследование?
- Полицейские, приехавшие по вызову, ни о чем меня не спрашивали.
Дорсет еще раз все обдумал и резко сменил тему разговора:
- Что скажете об этом Стонтоне?
- Рыбки у него.
- Те самые, что были раньше здесь в аквариуме?
- Салли Мэдисон утверждает, что именно те.
- Вы разговаривали со Стонтоном?
- Да.
- И он заявил, что Фолкнер сам передал ему рыбок?
- Совершенно верно.
- Он сказал когда?
- В тот самый вечер, когда Фолкнер заявил о краже - в прошлую среду,
насколько я помню. Точное время он указать не смог.
Дорсет молча обдумывал все сказанное, когда из-за угла к дому
подкатило такси. Из него, не дождавшись, пока шофер откроет дверь,
выскочила женщина. Она быстро расплатилась и побежала к дому, зажав под
мышкой небольшую сумочку.
Охранник преградил ей дорогу на лестнице.
- Сюда нельзя входить, - строго сказал он.
- Я - Адель Фэрбэнкс, подруга Джейн Фолкнер. Она позвонила мне и
попросила приехать...
- Все в порядке, - сказал сержант Дорсет. - Можете войти. Но не
пытайтесь входить в спальню и не подходите к ванной до тех пор, пока мы не
разрешим вам. Постарайтесь успокоить миссис Фолкнер. Если снова начнется
истерика, нам придется вызвать врача.
Адели Фэрбэнкс было ближе к сорока. Она была несколько полной. Волосы
темные, но не настолько, чтобы Адель можно было считать брюнеткой. На
глазах - очки с толстыми линзами. Говорила она возбужденно, быстро,
фразами из четырех-пяти слов.
- Ах, какой ужас... Я просто не могу поверить... Конечно, он был
своеобразным человеком... Но представить, что кто-то умышленно убил его...
Офицер... вы уверены, что он не покончил с собой? Нет, конечно нет... У
него не было причины...
- Входите, - нетерпеливо прервал ее Дорсет. - Постарайтесь помочь
миссис Фолкнер.
Когда Адель Фэрбэнкс скользнула в дверь, Дорсет сказал Мейсону:
- С этим Стонтоном стоит разобраться. Я поеду к нему с Салли Мэдисон,
а вас попросил бы быть свидетелем, чтобы он не вздумал изменить показания
о том, что Фолкнер сам передал ему рыбок. Если он изменит показания, вы
сможете уличить его во лжи.
- У меня масса дел, сержант, - покачал головой Мейсон. - Вам, в
качестве свидетеля, вполне будет достаточно Салли Мэдисон. Я уезжаю.
- И у тебя не остается оснований торчать здесь, - обратился Дорсет к
Дрейку.
- Ага, - поразительно быстро согласился тот, прошел к машине, сел в
нее и завел двигатель.
Полицейский, охранявший крыльцо, был начеку.
- Послушайте, сержант, - сказал он. - Это не его машина. Его
припаркована на подъездной дорожке.
- Откуда вы знаете? - спросил Мейсон.
- Откуда я знаю? - обиделся полицейский. - Разве не этот парень сидел
в той машине и курил? Остановить его, сержант?
Дрейк отъехал от поребрика.
- Это его машина, - тихо сказал Дорсету Мейсон.
- А та чья? - спросил полицейский.
- Насколько я знаю, та машина принадлежит семье Фолкнеров. По крайней
мере, именно на ней приезжала сюда миссис Фолкнер.
- А что тот парень в ней делал?
Мейсон пожал плечами.
- Как ты думаешь, зачем я тебя здесь оставил? - сердито спросил
Дорсет полицейского.
- Господи, сержант! Я думал, что это его машина. Он подошел к ней как
владелец. Если задуматься, машина уже стояла здесь, когда он приехал,
но...
- Дай мне фонарик! - рявкнул Дорсет.
Взяв фонарик, он направился к автомобилю. Мейсон пошел было следом,
но Дорсет остановил его.
- Оставайтесь на месте, - приказал он. - Здесь и так слишком много
лишних.
Полицейский на крыльце попытался загладить свой промах внезапно
проснувшимся служебным рвением.
- Когда сержант говорит "на месте", вы должны замереть! Не пытайтесь
сделать даже шага к автомобилю.
Мейсон усмехнулся и подождал, пока Дорсет тщательно осмотрит салон
автомобиля, на котором приехала миссис Фолкнер.
После нескольких минут тщетных поисков Дорсет присоединился к Мейсону
и сказал:
- Ничего не обнаружил, за исключением горелой спички на полу.
- Дрейк, вероятно, прикуривал, - небрежно заметил Мейсон.
- Это я помню, - с готовностью признал охранник. - Он подошел к
машине с таким видом, будто собирался уезжать, сел в нее и закурил.
- Возможно, - предположил Мейсон, зевая, - ему просто захотелось
посидеть, и машина показалась достаточно удобным местом.
- Итак, ты подумал, что он собрался уезжать? - язвительно спросил
Дорсет охранника.
- Ну да... подумал... понимаете...
- И если бы этот парень вздумал уехать, ты бы просто стоял, сунув
руки в карманы, и смотрел, как увозят важное вещественное доказательство?
Наступила зловещая тишина. Мейсон попытался разрядить обстановку.
- Сержант, мы все ошибаемся, - сказал он.
Дорсет что-то проворчал и повернулся к полицейскому.
- Джим, как только эксперты закончат работу в ванной и спальне, скажи
им, чтобы сняли отпечатки пальцев с машины. Особое внимание пусть обратят
на рулевое колесо и рычаг переключения передач. Найденные отпечатки пусть
приложат к остальным.
- Да, сержант, - сказал Мейсон более сухим тоном, - действительно, мы
все ошибаемся.
В ответ сержант Дорсет снова что-то проворчал.
Мейсон завел мотор и уже собирался отъезжать от поребрика, когда
заметил сзади фары другого автомобиля. Фары мигнули один раз, потом два
раза, потом три. Машина почти остановилась.
Мейсон быстро проехал квартала полтора, постоянно наблюдая за фарами
в зеркало заднего вида, потом прижал машину к тротуару и остановился.
Идущая сзади машина повторила его маневр. Пол Дрейк вылез из-за руля и
прошел к машине Мейсона, встал рядом и поставил ногу на подножку.
- Кажется, я что-то нашел, Перри.
- Что именно?
- Место, где миссис Фолкнер ждала в машине вашего появления.
- Нужно взглянуть.
- Конечно, - продолжил Дрейк извиняющимся тоном, - зацепок почти не
было. Машина, припаркованная на асфальтированной дороге не оставляет
особых отличительных следов, а если учесть, что подобным образом паркуются
сотни автомобилей ежедневно...
- Что именно ты нашел? - прервал его Мейсон.
- При осмотре машины я сделал все возможное за столь короткое время.
Я сразу же заметил выдвинутую заслонку, потом закурил и повернул ключ
зажигания, что дало мне возможность посмотреть на показания датчиков
бензина и температуры. Показания датчика бензина ни о чем не сказали. Бак
был наполовину полон, что абсолютно ничего не значило. Датчик температуры
подсказал мне, что мотор едва прогрет. Больше по показаниям приборов
выяснить ничего не удалось. Потом я решил проверить пепельницу и
обнаружил, что она совершенно пуста. В то время я не придал этому
значения. Просто запомнил, что пепельница оказалась пустой.
- В ней вообще ничего не было? - спросил Мейсон.
- Ни единой горелой спички.
- Не понимаю.
- Я тоже сначала не понял - начал понимать, только когда отъехал от
дома Фолкнеров. Перри, тебе когда-нибудь приходилось сидеть в автомобиле в
ожидании чего-либо, не зная чем заняться?
- Кажется, нет. А что?
- А мне приходилось и довольно часто. Обычно такая ситуация
складывается, когда следишь за кем-нибудь, а объект заходит в дом, и тебе
ничего не остается делать, только ждать. Начинаешь нервничать, играть
кнопками на приборной доске. Включить радио не решаешься, так как стоящий
автомобиль, в котором ревет музыка, привлекает внимание. Просто крутишь
все в руках.
- Высыпаешь все из пепельницы, например? - спросил Мейсон.
- Вот именно. Поступаешь так в девяти случаях из десяти, если ждать
приходится достаточно долго. Начинаешь задумываться, как бы навести
порядок в машине, и пепельница сразу же привлекает твое внимание. Берешь
ее и выбрасываешь мусор в окно с левой стороны машины.
- Продолжай.
- Итак, отъехав от дома Фолкнеров, я принялся искать место, где можно
припарковать автомобиль, и с которого виден вход в дом.
- Начал с этой улицы?
- Да, но ничего не обнаружил. Потом я повернул на боковую улочку и
нашел место, с которого, если смотреть через открытую площадку, были видны
и вход в дом, и дорожка, ведущая к гаражу. Дорожка видна примерно с того
места, где миссис Фолкнер поставила свою машину. Смотреть приходится через
площадку между двумя домами, но все чудесно видно. И именно на этом месте
я нашел кучу окурков и горелых спичек.
- Пол, какой марки были сигареты?
- Разных марок, трех или четырех. Некоторые окурки были со следами
помады, некоторые без них. Спички тоже разные - несколько бумажных,
остальные - деревянные.
- На бумажных спичках были какие-нибудь отличительные знаки?
- Честно говоря, Перри, я не успел посмотреть. Как только обнаружил
это место, сразу же поспешил к тебе. Подумал, что тебе самому захочется
взглянуть на него. Ты как раз отъезжал, поэтому я мигнул фарами и
пристроился сзади. Останавливаться не рискнул, чтобы полицейские не
заподозрили, что я нашел нечто важное за пять минут. Не думал, чтобы у
главного из них могли появиться мысли, подобные нашим, но чем черт не
шутит. Хочешь, чтобы я вернулся и изучил все более детально?
Мейсон сдвинул шляпу на затылок и пальцами провел по волнистым
волосам на висках.
- Не стоит, Пол. Если с того места, где опорожнили пепельницу, так
хорошо видны крыльцо и дорожка, то полицейский у дверей дома легко нас
обнаружит. Свет твоего фонарика трудно будет не заметить.
- Я уже подумал об этом.
- Пол, вот что ты сделаешь. Сейчас вернешься и как-нибудь пометишь
это место. Потом заедешь за совком и щеткой и сметешь весь мусор в
бумажный пакет.
- Ты не думаешь, что Дорсет посчитает это утаиванием вещественных
доказательств?
- Это сохранение вещественных доказательств, - возразил Мейсон. -
Полицейские поступили бы именно так, если б додумались.
- А если они додумаются, но сохранять будет уже нечего?
- Посмотрим на проблему с другой стороны, Пол. Предположим, они не
додумаются, а приедет поливочная машина и смоет все вещественные
доказательства в канализационный люк.
- Ну, - с сомнением в голосе признал Дрейк, - мы можем рассказать обо
всем сержанту Дорсету.
- Дорсет повез Салли Мэдисон к Стонтону. Отбрось излишнюю
щепетильность, Пол, займись делом и собери мусор в бумажный пакет.
Дрейк все еще сомневался.
- Зачем миссис Фолкнер понадобилось ждать вашего появления, а потом
вылетать из-за угла? - спросил он.
- Она могла знать, что тело ее мужа находится в доме, и хотела, чтобы
рядом кто-нибудь был, когда она его обнаружит. Возможно, она знала, что
приедем мы с Салли. В этом случае, Стонтон связался с ней по телефону, как
только мы уехали от него.
- Куда он ей звонил?
- Скорее всего, домой. Она могла быть дома, рядом с телом, а узнав,
что мы едем, попыталась обеспечить себе алиби. Доказать, что весь вечер ее
не было дома, что приехала она практически одновременно с нами. Возникает
вопрос, что же произошло в доме Стонтона. Я умышленно раздвинул шторы,
чтобы с улицы был хорошо виден телефон. Был уверен, что Стонтон бросится к
нему, начнет названивать человеку, передавшему ему рыбок. А он только
выключил свет в кабинете. В доме должен быть еще один аппарат, либо
параллельный, либо подключенный к другой линии, так как Стонтон занимается
делами на дому. Я проверю по телефонному справочнику. Если у Стонтона два
телефонных номера, меня провели как младенца. Мне нужно, также, узнать
адрес партнера Фолкнера Элмера Карсона и попытаться поговорить с ним до
приезда полиции. Пол, отправляйся в контору, возьми там совок и пакет и
собери весь мусор из пепельницы. Я поеду на проспект и поищу ресторан или
круглосуточную аптеку, в которой есть телефонный справочник. Карсон живет
где-то рядом. Я помню, что Фолкнер сказал, что сам он арендует половину
дома у корпорации, а Карсон живет в личном доме в нескольких кварталах.
- Хорошо, - согласился Дрейк. - Поездка в контору и все остальное
займет у меня минут пятнадцать-двадцать.
- Отлично. Дорсет, в любом случае, не вернется раньше чем через
полчаса, а полицейским, которых он здесь оставил, и в голову не придет
рыскать по кварталу и искать связь между пустой пепельницей в машине
миссис Фолкнер и кучкой окурков на обочине боковой улочки.
- Я поехал, - сказал Дрейк и направился к своей машине.
Мейсон быстро выехал на главный проспект и нашел круглосуточную
закусочную. Он заказал чашку кофе, взял телефонный справочник и, к своей
досаде, обнаружил, что у Джеймса Л.Стонтона есть два телефонных номера.
Один - служебный, зарегистрированный на страховую компанию, другой -
домашний. Оба - по одному и тому же адресу.
Затем Мейсон нашел по справочнику адрес Элмера Карсона и записал его.
Дом находился ровно в четырех кварталах от квартиры Фолкнера.
Мейсон немного поразмышлял стоит ли предварительно звонить Карсону,
решил, что нет, расплатился за кофе и сел в машину. Было уже совсем темно.
Припарковав машину, он поднялся по ступеням крыльца и нажал кнопку у
двери. Свет в прихожей зажегся только после третьего звонка. На мгновение
появился силуэт мужчины в пижаме, халате и шлепанцах. Дверь в комнату
закрылась, человек погасил свет в прихожей, послышались шаги и зажегся
свет на крыльце.
Мейсон стоял на ярко освещенном крыльце и тщетно пытался разглядеть
что-либо в темном коридоре сквозь узорное стекло двери.
- Что вам нужно? - раздался голос из темноты.
- Мне нужно поговорить с мистером Элмером Карсоном.
- Не самое удачное время для разговоров.
- Простите, но дело слишком важное.
- В чем его суть?
Мейсон, прекрасно понимая, что его голос слышен достаточно хорошо, с
опаской оглядел соседние дома.
- Откройте дверь, я все объясню вам.
- Сначала объясните, - сказал человек за дверью. - Тогда открою, - и
добавил: - Возможно.
- Дело касается Харрингтона Фолкнера.
- Что с ним?
- Он мертв.
- А вы кто такой?
- Меня зовут Перри Мейсон.
- Адвокат?
- Да.
Свет на крыльце погас. Прихожая осветилась, щелкнул хамок,
распахнулась дверь, и Мейсон впервые получил возможность как следует
разглядеть человека, стоявшего в коридоре. Ему было, по мнению Мейсона,
около сорока двух - сорока трех лет. Коренастый мужчина, начинающий
лысеть. Еще сохранившимися волосами он, видимо, пытался скрывать плешь. Но
сейчас, встав с постели, Карсон забыл причесаться, и длинные пряди волос
свисали с одной стороны почти до подбородка. Это придавало его лицу
странный несимметричный вид, абсолютно несовместимый с важностью, с
которой он пытался держаться. Коротко подстриженные усики уже начинали
сидеть. Такой человек никогда не сдается и его трудно запугать.
Карсон оглядел Мейсона голубыми, чуть навыкате, глазами и коротко
произнес:
- Входите, присаживайтесь.
- Вы Элмер Карсон?
- Совершенно верно.
Карсон запер входную дверь и пригласил Мейсона в уютную гостиную,
идеально чистую, если не считать пепельницу с окурками, пробку от
шампанского и два пустых бокала.
- Присаживайтесь, - предложил Карсон, кутаясь в халат. - Когда умер
Фолкнер?
- Если честно, не знаю. Сегодня вечером.
- Как он умер?
- Этого я тоже не знаю, но беглый осмотр тела позволяет предположить,
что он был застрелен.
- Самоубийство?
- Насколько я знаю, полиция так не считает.
- Значит, убийство?
- Очевидно.
- Да, многие люди ненавидели его до смерти.
- И вы в том числе?
Голубые глаза, смотревшие прямо на Мейсона, даже не вздрогнули.
- И я в том числе, - спокойно признал Карсон.
- Почему вы ненавидели его?
- По многим причинам. Не вижу смысла в них углубляться. Что вам от
меня нужно?
- Я подумал, что вы поможете мне установить точное время смерти.
- Каким образом?
- Как долго может жить рыбка без воды?
- Понятия не имею. Мне надоело и слышать о рыбках, и видеть их.
- Тем не менее, вы истратили солидную сумму денег на тяжбу, чтобы
оставить пару рыбок в своем служебном кабинете.
Карсон усмехнулся:
- Когда вступаешь в драку, пытаешься нанести удар по самому уязвимому
месту противника.
- И разведение рыбок показалось вам самым уязвимыми местом Фолкнера?
- Других у него не было.
- Почему вы решили нанести ему удар?
- По разным причинам. Какое отношение имеет продолжительность жизни
рыбки без воды ко времени смерти Харрингтона Фолкнера?
- Когда я осматривал тело, на полу рядом с ним увидел нескольких
рыбок. Одна из них шевельнула хвостом. Я поднял ее и опустил в ванну. Она
перевернулась кверху брюхом, но потом, как я узнал, ожила.
- Когда вы осматривали тело?
- Не я обнаружил его.
- А кто?
- Жена Фолкнера.
- В какое время?
- Примерно полчаса назад. Быть может, немного раньше.
- Вы были с его женой?
- Да, мы вместе вошли в дом.
Голубые глаза быстро заморгали. Карсон, казалось, хотел что-то
сказать, но либо передумал, либо не смог подобрать нужных слов, и спросил
резко:
- Где была его жена?
- Не знаю.
- Кто-то пытался убить Фолкнера еще на прошлой неделе. Вы знаете об
этом?
- Слышал.
- Кто рассказал вам?
- Харрингтон Фолкнер.
- А его жена ничего вам не рассказывала?
- Нет.
- В том покушении много загадочного, - продолжил Карсон. - По словам
Фолкнера, он ехал на машине, и кто-то выстрелил в него. Он заявил, что
слышал звук выстрела и свист пули, пролетевшей мимо и застрявшей в обшивке
салона. Так звучало его заявление полиции, но нам с мисс Стенли он не
сказал ни слова.
- Кто такая мисс Стенли?
- Наша машинистка.
- Быть может, вы мне обо всем расскажете?
- Фолкнер подъехал к конторе, остановил машину у входа. Я заметил,
что он достал нож и стал ковыряться в обшивке переднего сидения, но тогда
я не придал этому ни малейшего значения.
- Что произошло потом?
- Я увидел, что он пошел в свою квартиру, во вторую половину дома.
Пробыл там минут пять. Скорее всего, звонил в полицию. Потом пришел в
офис, и по его поведению, если отбросить излишнюю нервозность и
раздражительность, нельзя было и подумать, что что-то произошло. На его
столе лежало несколько писем. Он взял их, внимательно прочитал, потом
подошел к столу мисс Стенли и продиктовал ей ответы. Она заметила, что у
него дрожали руки, но в остальном он вел себя абсолютно обычно.
- Что произошло потом?
- Как оказалось, Фолкнер положил пулю на стол мисс Стенли, когда
подписывал одно из писем, потом мисс Стенли накрыла пулю копией письма. Но
ни она, ни сам Фолкнер не заметили этого.
- Значить, Фолкнер не смог отыскать пулю, когда приехала полиция? -
Мейсон явно заинтересовался происшествием.
- Именно так.
- Что произошло?
- Разразился скандал. Мы узнали о покушении минут через двадцать
после прихода Фолкнера. Подъехала патрульная машина, двое полицейских
ворвались в контору, и Фолкнер разродился историей о том, как он ехал по
дороге, услышал выстрел и почувствовал, как что-то вонзилось в сидение в
одном-двух дюймах от его тела. Он сказал, что вытащил из сидения пулю, а
полицейские сразу же поинтересовались, где же эта пуля. Потом начался
фейерверк. Фолкнер обыскал все, но не смог ее найти. Заявил, что оставил
пулю на своем столе, и дошел до обвинений, что я украл ее.
- А вы чем были заняты все это время?
- Так получилось, что я не вставал из-за стола с момента прихода
Фолкнера до приезда полиции. Мисс Стенли готова подтвердить это. Тем не
менее, увидев, куда клонит Фолкнер, я настоял, чтобы полицейские обыскали
меня и мой стол.
- Они так и сделали?
- Конечно. Они отвели меня в ванную, раздели до гола и тщательно
обыскали одежду. Сами они отнеслись к обыску без особого энтузиазма, но я
настоял. Как мне показалось, к тому времени у них уже сложилось мнение о
Фолкнере, как о вспыльчивом, неуравновешенном человеке. И мисс Стенли была
вне себя от ярости. Она настаивала, чтобы приехала женщина из полиции и
обыскала ее. Полицейские не слишком серьезно отнеслись к ее словам, тогда
мисс Стенли чуть не сбросила с себя одежду прямо в кабинете. Она просто
побелела от ярости.
- А пуля лежала на ее столе?
- Да. Она обнаружила ее ближе к вечеру, когда убирала стол, прежде
чем уйти домой. Она по привычке складывала копии писем в стопку, а в
четыре тридцать раскладывала их по папкам. Без четверти пять она нашла
пулю. Фолкнер снова вызвал полицию, и офицеры, когда приехали, сказали
все, что о нем думали.
- Например?
- Они сказали, что когда в него кто-нибудь выстрелит в следующий раз,
он должен остановиться у ближайшего телефона и немедленно сообщить обо
всем в полицию, а не выковыривать из сидений пули. Они сказали, что если
бы пуля осталась в обшивке, ее можно было бы использовать в качестве
вещественного доказательства. Можно было бы по ней определить револьвер,
из которого она была выпущена. Они сказали, что пуля перестала быть
вещественным доказательством с того момента, как он достал ее из сидения.
- Как отреагировал Фолкнер?
- Был очень огорчен тем, что поднял такой шум, а потом нашел пулю на
том самом месте, на котором оставил.
Мейсон несколько секунд изучал Карсона.
- Мистер Карсон, - сказал наконец адвокат, - сейчас я задам вам
вопрос, который вы надеялись не услышать.
- Какой? - Карсон отвел взгляд.
- Почему Фолкнер приехал домой, а не позвонил сразу же в полицию?
- Думаю, он побоялся остановиться.
Мейсон усмехнулся.
- Ну хорошо. Я могу только догадываться, как и вы, но, вероятно, он
хотел убедиться, дома ли его жена. Она была дома?
- Насколько я знаю, да. Вечером не могла заснуть и, примерно в три
часа ночи, приняла большую дозу снотворного. Когда приехали полицейские,
она еще спала.
- Полицейские входили в дом?
- Да.
- Почему?
- Фолкнер произвел на них столь неблагоприятное впечатление, что они,
как мне кажется, стали подозревать, что он сам произвел этот выстрел.
- Зачем?
- Кто знает. Фолкнер был непостижимым человеком. Поймите, мистер
Мейсон, я ни в чем не обвиняю его, ни на что не намекаю. Просто
полицейские поинтересовались, есть ли у Фолкнера револьвер, а когда он
ответил утвердительно, решили взглянуть на него.
- Он показал им револьвер?
- Полагаю, да. Я не ходил с ними. Они отсутствовали десять-пятнадцать
минут.
- Когда все это случилось?
- Неделю назад.
- В какое время?
- Около десяти часов утра.
- Калибр револьвера Фолкнера?
- Тридцать восьмой, насколько мне известно. Так он заявил
полицейским.
- А пулю какого калибра Фолкнер достал из обшивки?
- Сорок пятого.
- Какие отношения были у Фолкнера с женой?
- Понятия не имею.
- Сделайте предположение, по крайней мере.
- Не могу сделать даже этого. Я слышал, он однажды разговаривал с ней
по телефону как с напроказившей собачкой, но миссис Фолкнер всегда умела
скрывать свои чувства.
- Вы раньше враждовали с Фолкнером?
- Скорее не враждовали, а придерживались разных точек зрения по
некоторым вопросам. Случались трения. Но, в основном, наши отношения, по
крайней мере внешне, выглядели дружескими.
- А после этого происшествия?
- После этого происшествия я взорвался. Предложил ему либо купить мою
долю, либо продать свою.
- Вы собирались продать ему свою долю?
- Возможно продал бы. Не знаю. Но никогда не согласился бы на цену,
которую предлагал этот старый скупердяй. Если хотите узнать, как он вел
дела, поговорите с Уилфредом Диксоном.
- Кто он такой?
- Он представляет интересы первой миссис Фолкнер - Дженевив Фолкнер.
- Какие именно интересы?
- Ее долю в компании по торговле недвижимостью.
- Насколько значительную?
- Одну третью часть. Эта доля отошла к ней в результате
бракоразводного процесса. В то время Фолкнер владел двумя третями, я -
одной. Он позволил втянуть себя в бракоразводный процесс, и по Суду
лишился половины пакета акций в пользу бывшей жены. С той поры Фолкнер до
смерти боялся бракоразводных процессов.
- Если вы его так ненавидели, то почему не объединили с его бывшей
женой пакеты акций и не попытались выкурить его из компании? Я спрашиваю
чисто из любопытства.
- Я не мог, - честно ответил Карсон. - Весь акционерный капитал и так
был объединен. Такое решение вынес Суд. Судья предложил нам договор
объединения, по которому управление компанией в равной степени
принадлежало мне и Фолкнеру. Миссис Фолкнер, я имею в виду его первую жену
Дженевив, имела право голоса в управлении компанией только через Суд. Ни
Фолкнер, ни я не имели права ни расходовать средства компании сверх
определенного предела, ни повышать зарплату. Судья так же дал понять, что
возобновит дело об уплате алиментов и присудит жене еще часть акций, как
только дивиденды опустятся ниже определенного уровня. Этим он напугал
Фолкнера до полусмерти...
- Акции приносили доход?
- Да, несомненно. Понимаете, мы занимаемся сделками не только на
комиссионной основе. В некоторых случаях мы приобретали собственность на
свое имя, строили дома и продавали их. В свое время мы провернули ряд
очень крупных дел.
- Идеи были вашими или Фолкнера?
- Обоих. Когда дело касалось денег, у Фолкнера был неподражаемый нюх.
Он чувствовал потенциальную прибыль за милю. Был достаточно тверд, чтобы
поддержать свое решение наличными деньгами, имел хороший оборотный