Страница:
— Слушаю вас, — произнесла она, стоя в дверях. — Не могли бы вы объяснить мне, в чем дело? Мужа сейчас нет дома.
Мейсон огляделся.
— Я спущусь с вами в вестибюль, — холодно произнесла миссис Милфилд, но тут же заколебалась. Видно, что-то заставило ее изменить решение. — Впрочем, возможно, вам лучше войти.
— Как вам будет угодно…
Мейсон прошел следом за ней в хорошо обставленную квартиру. Он отметил, что свет на лицо женщины падает из южного окна. Стало видно, что глаза у миссис Милфилд заплаканы. Причем плакала она долго. Об этом говорили покрасневшие распухщие веки. Она заметила, что Мейсон разглядывает ее лицо, и села спиной к окну, указав ему на стул против себя.
Мейсон сел, достал из кармана визитную карточку:
— Я адвокат.
Она взяла протянутую карточку:
— О, да… Я слышала о вас. Но я думала, что вы занимаетесь только делами об убийствах.
— Любой судебной работой, — ответил он.
— Могу ли я полюбопытствовать, почему вы интересуетесь каракулевыми овцами?
— У меня есть клиент, которому нужны деньги. Она улыбнулась:
— Разве не всем клиентам нужны деньги?
— Большинству… Но этой женщине они просто необходимы, и я собираюсь их раздобыть для нее.
— Очень мило с вашей стороны. Это как-то касается моего мужа?
— Касается бизнеса с каракулевыми овцами.
— Не можете ли вы объяснить поточнее?
— Имя моей клиентки Кингсмен, Аделаида Кингсмен.
— Боюсь, что это имя мне ничего не говорит. Видите ли, я не в курсе дел моего мужа.
— Крайне важно, чтобы я его поскорее увидел.
— К сожалению, он вряд ли появится раньше начала недели, мистер Мейсон.
— Можете ли вы мне сказать, как с ним связаться?
— Нет, не могу.
— В таком случае не могли бы вы сами с ним связаться? Она секунду подумала и покачала головой:
— Во всяком случае, не немедленно.
— Как только вы сможете с ним переговорить, передайте ему, что у меня исключительно чувствительный нос, я все обнюхал в округе Скиннер-Хиллз, и там пахнет вовсе не каракулевыми овцами. Вы сможете это запомнить?
— Разумеется… Но, согласитесь, это странно звучит, мистер Мейсон.
— Скажите ему также, что в случае необходимости моя клиентка может поговорить с соседями, но лучше, чтобы она этого не делала. Лучше для него. Главное, не забудьте сообщить ему имя Аделаиды Кингсмен.
Она улыбнулась:
— Я все скажу.
— Очень важно, чтобы он понял мою позицию, а я — незамедлительно получил бы ответ на свое послание.
— Хорошо.
— Прошу вас, постарайтесь передать при первой же возможности.
— Мистер Мейсон, вы так внимательно следите за выражением моего лица, пытаясь разгадать какую-то тайну. Я разрываюсь между желанием быть вежливой и стремлением оставаться совершенно беспристрастной.
Женщина улыбнулась ему, и он подумал, что в эту минуту она забыла о своем лице, которое главным образом говорило о том, что она недавно горько плакала.
Мейсон поклонился:
— Не сомневайтесь, у меня даже и в мыслях нет пытаться выведать у вас деловые тайны вашего мужа, миссис Милфилд.
Но мне бы очень хотелось внушить вам безотлагательность этого дела.
Неожиданно она заговорила другим тоном:
— Мистер Мейсон, я должна откровенно поговорить с вами. Я собираюсь вам кое-что сообщить.
Она помолчала, собираясь с духом, глубоко вздохнула, как это делают люди, приступая к долгому разговору.
Но телефонный звонок не дал ей возможности произнести первое слово. Она с раздражением взглянула на аппарат. Ее замешательство было настолько очевидным, что Мейсон, не удержавшись, сказал:
— Возможно, это как раз звонит ваш муж?
Она прикусила губу и обеспокоенно заерзала на стуле.
Звонок повторился.
Мейсон сидел, спокойно ожидая, что будет дальше. Он больше не произнес ни слова, предоставив ей самой сделать следующий шаг.
Ее растерянность стала еще более заметной. Очевидно, она никак не могла решить, что лучше: ответить ли на звонок в присутствии Мейсона или же не снимать трубку, таким образом продемонстрировав, что она не желает ни с кем разговаривать в его присутствии.
Наконец она решилась.
Коротко бросив: «Прошу извинить меня!», она схватила трубку. Сейчас ее лицо, оказавшееся на свету, можно было с полным основанием назвать «каменной маской».
— Алло? — произнесла она бесстрастным голосом. Мейсон увидел, что на ее лице появилось растерянно недоумевающее выражение.
— Нет, я не знаю никакого мистера Трэгга… Лейтенанта Трэгга? Нет… О, понимаю… Скажите ему, что мой муж вернется лишь поздно вечером… Что! Я не могу… Он? Ох!.. — Она бросила трубку на рычаг и, разъяренная, повернулась к Мейсону. — Что за наглый тип! Он едет сюда. Я просто не открою ему дверь!
— Одну минуточку, — торопливо заговорил Мейсон. — Вы знаете, кто такой лейтенант Трэгг?
— Какой-то солдат, который…
— Лейтенант Трэгг не солдат. Он лейтенант полиции. Из управления, связан с отделом по расследованию убийств. Я не знаю, почему вы плакали, миссис Милфилд, но лейтенант Трэгг никогда не занимается пустяковыми преступлениями. Если вы имеете какое-то отношение к убийству… вам самое время задуматься. И думайте быстрее!
— Великий Боже! Никто, кроме, возможно, моего…
— Говорите же! — понукнул ее Мейсон, когда она замолчала на полуслове.
— Нет-нет, никто!
— Вы сказали «моего» и остановились. Это местоимение невольно выдало вас. Вы собирались сказать «моего мужа», не так ли?
— Господи, нет! С чего вы взяли? Вы намереваетесь вложить мне в рот свои слова?
— Почему вы плакали? — спросил Мейсон.
— Откуда вы знаете, что я плакала?
— Послушайте, у вас нет времени для пустых препирательств. Поймите, если что-то случилось и Трэгг застанет меня здесь, вы окажетесь в затруднительном положении. Вам ни за что не удастся убедить его, что я приехал к вам по вашей просьбе. В квартире есть другой выход?
— Нет.
— У вас найдется лук?
Она растерялась:
— Лук? А лук-то здесь при чем?
Мейсон объяснил:
— Я нырну в кладовую. Не говорите Трэггу, что я здесь. И что вы меня знаете. Положите несколько луковиц в раковину. Наденьте фартук… Когда раздастся звонок, идите открывать с ножом в руке. Скажете ему, что вы чистили лук. То есть если вы желаете избавиться от дополнительных неприятностей… Это всего лишь полезный совет от случайного знакомого. Вы…
Дверной звонок разорвал тишину.
Мейсон схватил шляпу, обнял миссис Милфилд за плечи и подтолкнул к кухне.
— Где ваш фартук?
— Вон там висит.
Надев ей через голову фартук, он застегнул его сзади на две пуговицы.
— Доставайте лук, это единственная возможность объяснить ваши заплаканные глаза.
Она открыла ларь для овощей. Мейсон схватил несколько луковиц и бросил в раковину.
Звонок повторился, на этот раз он звучал дольше и громче.
Мейсон выдвинул ящик кухонного стола, схватил нож, разрезал луковицу пополам, натер луком левую руку миссис Милфилд и сказал:
— Ол-райт, идите открывать. Подумайте, прежде чем что-то говорить. Сразу же объясните, что вы чистили лук. И самое главное, не упоминайте, что я здесь. Желаю удачи.
Мейсон похлопал ее по плечу и подтолкнул к двери как раз в тот момент, когда лейтенант Трэгг позвонил в третий раз.
Мейсон неслышно пересек кухню, отворил дверцу чулана, вошел, увидел стул и уселся на него.
Он слышал, как открылась входная дверь, донеслись голоса людей, обменивавшихся несколькими предварительными фразами, затем дверь закрылась, голоса зазвучали громче. Слов он не мог разобрать, различал лишь низкие ноты голоса лейтенанта Трэгга и высокие миссис Милфилд. Вдруг миссис Милфилд вскрикнула, после чего несколько секунд длилось молчание.
Тишину нарушил настойчивый баритон Трэгга.
Разговор пошел на пониженных тонах, потом вообще смолк.
Мейсон нетерпеливо взглянул на часы, приоткрыл дверь кладовки и прислушался.
Он слышал, что люди ходили в передней. Открылась и закрылась дверь, после чего голос Трэгга что-то спросил о туфлях.
Мейсон снова закрыл дверь кладовки и сел, глаза его невольно обежали полки со съестными запасами. Ему захотелось есть. Не устояв перед соблазном, он потянулся к большой коробке с тонкими хрустящими крекерами. Запустив в нее руку, Мейсон с удовольствием стал их жевать. Заметил горшочек с арахисовым маслом. Перочинным ножом намазал золотистую тягучую массу на крекеры. Сухое рассыпчатое печенье крошилось ему на колени. Когда дверь в кладовку распахнулась, он был весь усыпан крошками.
Мейсон продолжал намазывать маслом очередной крекер и не поднимал головы.
Лейтенант Трэгг произнес:
— О’кей, Мейсон, можете выйти.
— Благодарю, — невозмутимо ответил адвокат. — Я бы хотел еще раздобыть стакан молока.
— Оно у меня в холодильнике, — сказала миссис Милфилд сладким голосом. — Сейчас налью.
Трэгг посмотрел на Мейсона и внезапно захохотал.
— Зачем вы это сделали? — спросил он.
— Должен же я был вам помочь, лейтенант!
— Помочь мне?
— Совершенно верно!
— Не понимаю.
— Я приехал к миссис Милфилд по делу. Я не знал цели вашего визита, но не сомневался, что если вы увидите меня здесь, то миссис Милфилд окажется в затруднительном положении, а вы начнете дело с неверной предпосылки. Поэтому я решил не показываться, пока вы не удалитесь.
— Вот ваше молоко. — Миссис Милфилд протянула большую бутылку и стакан, который Мейсон наполнил до краев, подмигнув лейтенанту:
— Осторожнее, не толкните меня.
— Мейсон, а у вас не было намерения плеснуть это молоко мне в физиономию?
Мейсон с набитым ртом ухитрился все же довольно ясно произнести:
— Нет, конечно! Я просто испугался, как бы вы не толкнули меня. Тогда бы я и правда мог вас облить… Кто на этот раз жертва?
— Почему вы думаете, что есть жертва?
— Разве это не профессиональный визит?
— Поговорим сначала о вашем деле.
Мейсон усмехнулся:
— Мне нечего скрывать. Я заглянул сюда подкрепиться…
Трэгг раздраженно воскликнул:
— Так у нас ничего не получится, Мейсон!
— Я доволен прекрасным ленчем, удивительно вкусное арахисовое масло, миссис Милфилд. Разрешите вас поздравить. Вы превосходная хозяйка.
— Благодарю вас. Трэгг нахмурился:
— Ол-райт, умник-разумник… — И добавил: — Убит муж миссис Милфилд.
— Какой ужас, — пробормотал Мейсон с набитым ртом.
— Не думаю, что вам об этом было что-нибудь известно, — заметил Трэгг.
— Впервые слышу от вас.
Трэгг посмотрел на луковицы в раковине.
— Этот лук чистили вы? — спросил он у миссис Милфилд.
— Да.
— А где уже очищенный?
— Я… я только что начала, когда вы позвонили.
Трэгг хмыкнул и бросил на Мейсона подозрительный взгляд.
— Где был убит мистер Милфилд? — спросил Мейсон, сделав пару глотков молока.
— В пределах границ города Лос-Анджелеса, Мейсон.
— Неплохо. Вам будет чем заняться. Кто же его убил?
— Не знаем.
— Звучит интересно.
Трэгг промолчал.
— Как вы догадались, что я здесь? — спросил Мейсон.
— Я ему об этом сказала, — пояснила миссис Милфилд.
— Зачем? — поинтересовался Мейсон, наливая себе еще молока.
Трэгг усмехнулся:
— Глядя на вас, и мне захотелось поесть.
— Так в чем же дело? Наливайте, вот крекеры и масло, — предложил Мейсон, — это же одна из прерогатив полиции, вы же знаете… Почему вы сказали ему обо мне, миссис Милфилд?
— Я подумала, что так будет лучше, когда узнала, зачем пришел лейтенант Трэгг. Не хотелось выглядеть в ложном свете.
— Понятно, — кивнул Мейсон, взглянув на свои руки, вымыл их и, оторвав кусок бумажного полотенца, тщательно вытер.
— Я объявила лейтенанту Трэггу, — продолжала она, — что вы зашли ко мне совсем по другому вопросу: что-то связанное с бизнесом моего супруга. А когда вы услыхали, что Трэгг будет здесь, вы решили, что будет лучше, если он вас не увидит.
Трэгг усмехнулся:
— Вам не нужно «натаскивать» Мейсона, миссис Милфилд. Ему известны уловки, даже ваши.
Мейсон неодобрительно покачал головой:
— Я же вас предупреждал, миссис Милфилд. Лейтенант мне не доверяет. Ну что же, я пошел. Выражаю вам сочувствие в связи с гибелью вашего мужа. Полагаю, лейтенант не огорчил вас подробностями?
— Да нет, лейтенант мне все сообщил. Похоже, что…
— Помолчите! — резко оборвал ее Трэгг. — То, что я вам сказал, не обязательно знать другим.
Она замолчала.
Трэгг подошел к раковине, глянул на лук и недовольно нахмурился.
Мейсон повторил:
— Ну, я пошел. Еще раз выражаю вам свое искреннее сочувствие, миссис Милфилд.
— Благодарю вас. — Она повернулась к лейтенанту. — Это все, что я знаю. Я совершенно откровенно обрисовала вам положение вещей.
Трэгг, продолжая смотреть на лук, буркнул:
— Очень рад, что вы так поступили. В ваших же интересах ничего не скрывать от полиции.
Очевидно, желая завоевать его полнейшее доверие, она заговорила очень быстро:
— Это мистер Мейсон сказал, что вы не должны обнаружить его здесь. Я, конечно, не имела понятия, зачем вы сюда едете. Известие о Фреде для меня неожиданный удар, но я подумала, что я обязана рассказать вам все в точности…
Это были последние слова, которые услышал Мейсон, выходя из квартиры.
Глава 4
Глава 5
Мейсон огляделся.
— Я спущусь с вами в вестибюль, — холодно произнесла миссис Милфилд, но тут же заколебалась. Видно, что-то заставило ее изменить решение. — Впрочем, возможно, вам лучше войти.
— Как вам будет угодно…
Мейсон прошел следом за ней в хорошо обставленную квартиру. Он отметил, что свет на лицо женщины падает из южного окна. Стало видно, что глаза у миссис Милфилд заплаканы. Причем плакала она долго. Об этом говорили покрасневшие распухщие веки. Она заметила, что Мейсон разглядывает ее лицо, и села спиной к окну, указав ему на стул против себя.
Мейсон сел, достал из кармана визитную карточку:
— Я адвокат.
Она взяла протянутую карточку:
— О, да… Я слышала о вас. Но я думала, что вы занимаетесь только делами об убийствах.
— Любой судебной работой, — ответил он.
— Могу ли я полюбопытствовать, почему вы интересуетесь каракулевыми овцами?
— У меня есть клиент, которому нужны деньги. Она улыбнулась:
— Разве не всем клиентам нужны деньги?
— Большинству… Но этой женщине они просто необходимы, и я собираюсь их раздобыть для нее.
— Очень мило с вашей стороны. Это как-то касается моего мужа?
— Касается бизнеса с каракулевыми овцами.
— Не можете ли вы объяснить поточнее?
— Имя моей клиентки Кингсмен, Аделаида Кингсмен.
— Боюсь, что это имя мне ничего не говорит. Видите ли, я не в курсе дел моего мужа.
— Крайне важно, чтобы я его поскорее увидел.
— К сожалению, он вряд ли появится раньше начала недели, мистер Мейсон.
— Можете ли вы мне сказать, как с ним связаться?
— Нет, не могу.
— В таком случае не могли бы вы сами с ним связаться? Она секунду подумала и покачала головой:
— Во всяком случае, не немедленно.
— Как только вы сможете с ним переговорить, передайте ему, что у меня исключительно чувствительный нос, я все обнюхал в округе Скиннер-Хиллз, и там пахнет вовсе не каракулевыми овцами. Вы сможете это запомнить?
— Разумеется… Но, согласитесь, это странно звучит, мистер Мейсон.
— Скажите ему также, что в случае необходимости моя клиентка может поговорить с соседями, но лучше, чтобы она этого не делала. Лучше для него. Главное, не забудьте сообщить ему имя Аделаиды Кингсмен.
Она улыбнулась:
— Я все скажу.
— Очень важно, чтобы он понял мою позицию, а я — незамедлительно получил бы ответ на свое послание.
— Хорошо.
— Прошу вас, постарайтесь передать при первой же возможности.
— Мистер Мейсон, вы так внимательно следите за выражением моего лица, пытаясь разгадать какую-то тайну. Я разрываюсь между желанием быть вежливой и стремлением оставаться совершенно беспристрастной.
Женщина улыбнулась ему, и он подумал, что в эту минуту она забыла о своем лице, которое главным образом говорило о том, что она недавно горько плакала.
Мейсон поклонился:
— Не сомневайтесь, у меня даже и в мыслях нет пытаться выведать у вас деловые тайны вашего мужа, миссис Милфилд.
Но мне бы очень хотелось внушить вам безотлагательность этого дела.
Неожиданно она заговорила другим тоном:
— Мистер Мейсон, я должна откровенно поговорить с вами. Я собираюсь вам кое-что сообщить.
Она помолчала, собираясь с духом, глубоко вздохнула, как это делают люди, приступая к долгому разговору.
Но телефонный звонок не дал ей возможности произнести первое слово. Она с раздражением взглянула на аппарат. Ее замешательство было настолько очевидным, что Мейсон, не удержавшись, сказал:
— Возможно, это как раз звонит ваш муж?
Она прикусила губу и обеспокоенно заерзала на стуле.
Звонок повторился.
Мейсон сидел, спокойно ожидая, что будет дальше. Он больше не произнес ни слова, предоставив ей самой сделать следующий шаг.
Ее растерянность стала еще более заметной. Очевидно, она никак не могла решить, что лучше: ответить ли на звонок в присутствии Мейсона или же не снимать трубку, таким образом продемонстрировав, что она не желает ни с кем разговаривать в его присутствии.
Наконец она решилась.
Коротко бросив: «Прошу извинить меня!», она схватила трубку. Сейчас ее лицо, оказавшееся на свету, можно было с полным основанием назвать «каменной маской».
— Алло? — произнесла она бесстрастным голосом. Мейсон увидел, что на ее лице появилось растерянно недоумевающее выражение.
— Нет, я не знаю никакого мистера Трэгга… Лейтенанта Трэгга? Нет… О, понимаю… Скажите ему, что мой муж вернется лишь поздно вечером… Что! Я не могу… Он? Ох!.. — Она бросила трубку на рычаг и, разъяренная, повернулась к Мейсону. — Что за наглый тип! Он едет сюда. Я просто не открою ему дверь!
— Одну минуточку, — торопливо заговорил Мейсон. — Вы знаете, кто такой лейтенант Трэгг?
— Какой-то солдат, который…
— Лейтенант Трэгг не солдат. Он лейтенант полиции. Из управления, связан с отделом по расследованию убийств. Я не знаю, почему вы плакали, миссис Милфилд, но лейтенант Трэгг никогда не занимается пустяковыми преступлениями. Если вы имеете какое-то отношение к убийству… вам самое время задуматься. И думайте быстрее!
— Великий Боже! Никто, кроме, возможно, моего…
— Говорите же! — понукнул ее Мейсон, когда она замолчала на полуслове.
— Нет-нет, никто!
— Вы сказали «моего» и остановились. Это местоимение невольно выдало вас. Вы собирались сказать «моего мужа», не так ли?
— Господи, нет! С чего вы взяли? Вы намереваетесь вложить мне в рот свои слова?
— Почему вы плакали? — спросил Мейсон.
— Откуда вы знаете, что я плакала?
— Послушайте, у вас нет времени для пустых препирательств. Поймите, если что-то случилось и Трэгг застанет меня здесь, вы окажетесь в затруднительном положении. Вам ни за что не удастся убедить его, что я приехал к вам по вашей просьбе. В квартире есть другой выход?
— Нет.
— У вас найдется лук?
Она растерялась:
— Лук? А лук-то здесь при чем?
Мейсон объяснил:
— Я нырну в кладовую. Не говорите Трэггу, что я здесь. И что вы меня знаете. Положите несколько луковиц в раковину. Наденьте фартук… Когда раздастся звонок, идите открывать с ножом в руке. Скажете ему, что вы чистили лук. То есть если вы желаете избавиться от дополнительных неприятностей… Это всего лишь полезный совет от случайного знакомого. Вы…
Дверной звонок разорвал тишину.
Мейсон схватил шляпу, обнял миссис Милфилд за плечи и подтолкнул к кухне.
— Где ваш фартук?
— Вон там висит.
Надев ей через голову фартук, он застегнул его сзади на две пуговицы.
— Доставайте лук, это единственная возможность объяснить ваши заплаканные глаза.
Она открыла ларь для овощей. Мейсон схватил несколько луковиц и бросил в раковину.
Звонок повторился, на этот раз он звучал дольше и громче.
Мейсон выдвинул ящик кухонного стола, схватил нож, разрезал луковицу пополам, натер луком левую руку миссис Милфилд и сказал:
— Ол-райт, идите открывать. Подумайте, прежде чем что-то говорить. Сразу же объясните, что вы чистили лук. И самое главное, не упоминайте, что я здесь. Желаю удачи.
Мейсон похлопал ее по плечу и подтолкнул к двери как раз в тот момент, когда лейтенант Трэгг позвонил в третий раз.
Мейсон неслышно пересек кухню, отворил дверцу чулана, вошел, увидел стул и уселся на него.
Он слышал, как открылась входная дверь, донеслись голоса людей, обменивавшихся несколькими предварительными фразами, затем дверь закрылась, голоса зазвучали громче. Слов он не мог разобрать, различал лишь низкие ноты голоса лейтенанта Трэгга и высокие миссис Милфилд. Вдруг миссис Милфилд вскрикнула, после чего несколько секунд длилось молчание.
Тишину нарушил настойчивый баритон Трэгга.
Разговор пошел на пониженных тонах, потом вообще смолк.
Мейсон нетерпеливо взглянул на часы, приоткрыл дверь кладовки и прислушался.
Он слышал, что люди ходили в передней. Открылась и закрылась дверь, после чего голос Трэгга что-то спросил о туфлях.
Мейсон снова закрыл дверь кладовки и сел, глаза его невольно обежали полки со съестными запасами. Ему захотелось есть. Не устояв перед соблазном, он потянулся к большой коробке с тонкими хрустящими крекерами. Запустив в нее руку, Мейсон с удовольствием стал их жевать. Заметил горшочек с арахисовым маслом. Перочинным ножом намазал золотистую тягучую массу на крекеры. Сухое рассыпчатое печенье крошилось ему на колени. Когда дверь в кладовку распахнулась, он был весь усыпан крошками.
Мейсон продолжал намазывать маслом очередной крекер и не поднимал головы.
Лейтенант Трэгг произнес:
— О’кей, Мейсон, можете выйти.
— Благодарю, — невозмутимо ответил адвокат. — Я бы хотел еще раздобыть стакан молока.
— Оно у меня в холодильнике, — сказала миссис Милфилд сладким голосом. — Сейчас налью.
Трэгг посмотрел на Мейсона и внезапно захохотал.
— Зачем вы это сделали? — спросил он.
— Должен же я был вам помочь, лейтенант!
— Помочь мне?
— Совершенно верно!
— Не понимаю.
— Я приехал к миссис Милфилд по делу. Я не знал цели вашего визита, но не сомневался, что если вы увидите меня здесь, то миссис Милфилд окажется в затруднительном положении, а вы начнете дело с неверной предпосылки. Поэтому я решил не показываться, пока вы не удалитесь.
— Вот ваше молоко. — Миссис Милфилд протянула большую бутылку и стакан, который Мейсон наполнил до краев, подмигнув лейтенанту:
— Осторожнее, не толкните меня.
— Мейсон, а у вас не было намерения плеснуть это молоко мне в физиономию?
Мейсон с набитым ртом ухитрился все же довольно ясно произнести:
— Нет, конечно! Я просто испугался, как бы вы не толкнули меня. Тогда бы я и правда мог вас облить… Кто на этот раз жертва?
— Почему вы думаете, что есть жертва?
— Разве это не профессиональный визит?
— Поговорим сначала о вашем деле.
Мейсон усмехнулся:
— Мне нечего скрывать. Я заглянул сюда подкрепиться…
Трэгг раздраженно воскликнул:
— Так у нас ничего не получится, Мейсон!
— Я доволен прекрасным ленчем, удивительно вкусное арахисовое масло, миссис Милфилд. Разрешите вас поздравить. Вы превосходная хозяйка.
— Благодарю вас. Трэгг нахмурился:
— Ол-райт, умник-разумник… — И добавил: — Убит муж миссис Милфилд.
— Какой ужас, — пробормотал Мейсон с набитым ртом.
— Не думаю, что вам об этом было что-нибудь известно, — заметил Трэгг.
— Впервые слышу от вас.
Трэгг посмотрел на луковицы в раковине.
— Этот лук чистили вы? — спросил он у миссис Милфилд.
— Да.
— А где уже очищенный?
— Я… я только что начала, когда вы позвонили.
Трэгг хмыкнул и бросил на Мейсона подозрительный взгляд.
— Где был убит мистер Милфилд? — спросил Мейсон, сделав пару глотков молока.
— В пределах границ города Лос-Анджелеса, Мейсон.
— Неплохо. Вам будет чем заняться. Кто же его убил?
— Не знаем.
— Звучит интересно.
Трэгг промолчал.
— Как вы догадались, что я здесь? — спросил Мейсон.
— Я ему об этом сказала, — пояснила миссис Милфилд.
— Зачем? — поинтересовался Мейсон, наливая себе еще молока.
Трэгг усмехнулся:
— Глядя на вас, и мне захотелось поесть.
— Так в чем же дело? Наливайте, вот крекеры и масло, — предложил Мейсон, — это же одна из прерогатив полиции, вы же знаете… Почему вы сказали ему обо мне, миссис Милфилд?
— Я подумала, что так будет лучше, когда узнала, зачем пришел лейтенант Трэгг. Не хотелось выглядеть в ложном свете.
— Понятно, — кивнул Мейсон, взглянув на свои руки, вымыл их и, оторвав кусок бумажного полотенца, тщательно вытер.
— Я объявила лейтенанту Трэггу, — продолжала она, — что вы зашли ко мне совсем по другому вопросу: что-то связанное с бизнесом моего супруга. А когда вы услыхали, что Трэгг будет здесь, вы решили, что будет лучше, если он вас не увидит.
Трэгг усмехнулся:
— Вам не нужно «натаскивать» Мейсона, миссис Милфилд. Ему известны уловки, даже ваши.
Мейсон неодобрительно покачал головой:
— Я же вас предупреждал, миссис Милфилд. Лейтенант мне не доверяет. Ну что же, я пошел. Выражаю вам сочувствие в связи с гибелью вашего мужа. Полагаю, лейтенант не огорчил вас подробностями?
— Да нет, лейтенант мне все сообщил. Похоже, что…
— Помолчите! — резко оборвал ее Трэгг. — То, что я вам сказал, не обязательно знать другим.
Она замолчала.
Трэгг подошел к раковине, глянул на лук и недовольно нахмурился.
Мейсон повторил:
— Ну, я пошел. Еще раз выражаю вам свое искреннее сочувствие, миссис Милфилд.
— Благодарю вас. — Она повернулась к лейтенанту. — Это все, что я знаю. Я совершенно откровенно обрисовала вам положение вещей.
Трэгг, продолжая смотреть на лук, буркнул:
— Очень рад, что вы так поступили. В ваших же интересах ничего не скрывать от полиции.
Очевидно, желая завоевать его полнейшее доверие, она заговорила очень быстро:
— Это мистер Мейсон сказал, что вы не должны обнаружить его здесь. Я, конечно, не имела понятия, зачем вы сюда едете. Известие о Фреде для меня неожиданный удар, но я подумала, что я обязана рассказать вам все в точности…
Это были последние слова, которые услышал Мейсон, выходя из квартиры.
Глава 4
В аптеке на углу висел телефон-автомат. Опустив монетку, Мейсон набрал тот номер своего офиса, который не был напечатан в телефонном справочнике. Аппарат с этим номером стоял у него на письменном столе. Делла Стрит ответила сразу:
— Хэлло, — бодро заговорил адвокат. — Ты поела?
— Нет, конечно. Вы же велели мне ждать.
— А я побывал на ленче.
— Вот и прекрасно!
— У нас есть убийство.
— Новое?
— Правильно.
— Кого убили?
— Фреда Милфилда.
— Шеф, как это случилось?
— Не знаю.
— Кто же наш клиент?
Мейсон расхохотался:
— Такового не имеется. Не будь рабыней условностей, Делла. Почему мы не можем иметь убийство без клиента?
— Невыгодно.
— Да, конечно. В этом ты права. Передай-ка Полу Дрейку, чтобы он принимался за дело, связался с ребятами из газеты и постарался побольше выяснить про убийство Милфилда.
— Шеф, — запротестовала она, — я должна знать какое-то имя, хотя бы для того, чтобы оформить свой гроссбух.
— О’кей, пусть нашим клиентом будет миссис Кингсмен.
— Что именно Дрейк должен выяснить об этом убийстве?
— Решительно все. Ты сходи перекуси, а я скоро подъеду.
Мейсон поймал такси, приехал в офис и обнаружил, что Делла Стрит его дожидается.
— Хэлло! — удивился адвокат. — Я был уверен, что ты ушла на ленч.
— Я уже совсем было собралась, когда увидела хорошо одетую молодую женщину, отчаянно пытающуюся проникнуть в ваш офис. Я ее пожалела и объяснила, что вас не будет до утра понедельника. Она и без того была бледной как мел, а тут пришла в такое отчаяние, что только могла без конца повторять, что ей необходимо с вами увидеться.
Мейсон нахмурился:
— Сейчас у меня нет времени кого-либо принимать. Прежде всего — дело об убийстве Милфилда. Его жена была…
— Молодую женщину, — прервала его Делла Стрит, — зовут Кэрол Бербенк.
— Мне безразлично, кто она такая… Погоди! Ты сказала — Бербенк?
Делла Стрит кивнула.
— Она имеет какое-то отношение к тому Бербенку из каракулевой компании?
— Возможно. Поэтому я ее и впустила.
Мейсон присвистнул.
— Поговорим с Кэрол Бербенк, — сказал он. — Она взволнована?
— Не то слово. Она в отчаянии.
— Так она сейчас в офисе?
Делла молча кивнула.
— О’кей, отправляйся к Полу Дрейку. Сообщи ему об убийстве Милфилда, а также о том, что полиция об этом знает. Он сумеет раскопать для меня подробности. Пускай немедленно займется именно этим, остальное может подождать. Пока ты будешь у него, я выясню, связана ли эта Кэрол Бербенк с тем Бербенком, который нас интересует.
Делла Стрит побежала по коридору, ее каблучки четко отстукивали в субботней тишине здания. Мейсон же прошел через правовую библиотеку в приемную.
Кэрол Бербенк сидела в напряженной позе, крепко сжав колени. Ее лицо походило на застывшую белую маску, на котором выделялись лишь подмазанные красным губы.
Она вздрогнула, когда Мейсон вошел. Это показывало состояние ее нервной системы. Большие глаза впились в Мейсона. В них не было паники, разве что капелька страха. А так — твердая решимость.
— Мистер Мейсон?
— К вашим услугам.
— Как я понимаю, вы вчера занимались дорожно-транспортным происшествием, в котором участвовал грузовик «Скиннер-Хиллзской каракулевой компании»?
— Совершенно верно.
— Мой отец считает, что вы все уладили очень быстро и эффективно.
— Благодарю вас.
— Он сказал, что, если у нас когда-нибудь будут неприятности, было бы желательно иметь вас на нашей стороне.
— Ваш отец имеет какое-то отношение к компании каракулевых овец? Или как она в точности называется?
— Лишь косвенное.
— Его имя?
— Роджер Бербенк.
— И, как я понимаю, у вас возникли неприятности?
— Мистер Милфилд, партнер моего отца, был убит на борту папиной яхты.
— Вот как! И что вы хотите от меня?
— У моего отца особое, я бы даже сказала, сомнительное или ненадежное положение. Я хочу, чтобы вы ему помогли.
— Он находился на борту яхты в момент убийства?
— Господи, нет! В этом и заключается основная трудность. Он хотел, чтобы все считали, что он находится на яхте. На самом деле его там не было.
— Где он сейчас?
— Я не знаю.
Мейсон заговорил осторожно:
— Прежде чем вы мне что-либо сообщите, мисс Бербенк, я хочу вас предупредить, что едва ли смогу представлять вашего отца.
— Почему?
— У Меня противоположные интересы.
— В каком смысле?
— Аделаиды Кингсмен, законной владелицы восьмидесяти акров земли, которые…
— На самом деле этим участком владеет Фрэнк Палермо! — прервала его она.
— Сожалею, но вы ошибаетесь.
— Он же ею пользуется!
— Вот именно, по контракту о продаже. Но контракт давно утратил силу. Палермо владеет этой землей свыше пяти лет.
— Правильно, именно по этому контракту. — Она с минуту колебалась. — Сколько вы хотите? — спросила она наконец.
— Много.
— Как пастбище для овец, мистер Мейсон, это…
— …практически непригодная земля, — прервал ее Мейсон. — Но как нефтеносный участок ценится очень дорого.
— Кто говорит о нефти?
— Я.
Вся она напряглась.
— Боюсь, я не улавливаю связи.
— Аделаида Кингсмен, — отчеканил Мейсон, — желает получить сто тысяч долларов наличными за свою собственность.
— Но это же абсурд, мистер Мейсон! Это даже не смешно!
— Вот поэтому, — продолжал невозмутимо адвокат, — я боюсь, что не смогу представлять вашего отца.
Она прикусила губу.
— Такая цена абсолютно неоправданна! Мистер Мейсон, уверяю вас…
Тот весело ответил:
— Сожалею… Вы сказали, что ищете адвоката, который взялся бы представлять вашего отца? Но ведь сегодня суббота, так что едва ли вам удастся найти…
— Мы хотим только вас, мистер Мейсон!
— Вы сами понимаете, что с моей стороны было бы крайне неэтично согласиться на ваше предложение, поскольку я имею…
— Послушайте, договоримся таким образом. Если вы будете представлять моего отца, вы сможете заниматься и вопросом собственности этой Кингсмен, а когда встретитесь с отцом, уверена, вы с ним обо всем договоритесь. Поторгуетесь, так сказать…
— Договориться будет непросто.
— Ничего, договоритесь.
— Вы имеете право решать за своего отца?
— Да… в экстренных случаях вроде этого. Я знаю, что он со мной согласится.
Мейсон поднялся.
— Мне бы не хотелось, чтобы в этом вопросе оставались какие-то неясности или недопонятость.
— Не сомневайтесь, ничего такого не будет.
— Так что же вы хотите? Что я должен сделать?
— Я хочу, чтобы вы отправились вместе со мной к отцу. Нам необходимо его увидеть.
— Чем он занимается?
— Он работает над чем-то настолько важным, что требует абсолютной секретности. Никому не разрешается знать, что именно он делает и где находится… Вы представляете, в каком положении он из-за этого оказался?
— Вы имеете в виду убийство?
— Ну да. Фреда Милфилда убили на его яхте. Обычно каждую пятницу отец уходит на яхте и бросает якорь где-то в устье реки. Так он привык отдыхать. В эту пятницу он, как всегда, поставил яхту на якорь, но сам там не остался.
— Вы знаете, где он находится?
— Более или менее представляю. Надеюсь, что сумею его отыскать. И мы должны там оказаться раньше полиции. Надеюсь, вы понимаете, мистер Мейсон?
— Нет, не понимаю. Почему?
— Чтобы сообщить ему о случившемся.
— Это сообщит ему и полиция.
— Но они сначала вынудят его сделать необдуманные заявления.
— Какие, например?
— Неужели вы не понимаете, мистер Мейсон? Отец работает над чем-то настолько важным, что без колебаний угодит в первую же ловушку, которую они ему подстроят!
— Вы имеете в виду, что он поклянется, будто находился на яхте как раз в то время, когда было совершено убийство?
— Именно так.
— А если мы приедем к нему раньше полиции?
— Тогда мы успеем ему объяснить что к чему.
— Ну и что?
— У него будет возможность обдумать, что он может сказать полиции.
— То есть придумать правдоподобную ложь?
— Нет, конечно. Он им скажет правду, но, скорее всего, не полностью…
— Думается, мне все же необходимо знать больше о вашем отце. Чем он все-таки занимается?
— Это имеет какое-то отношение к политической ситуации. Кажется, они хотят свалить какую-то крупную фигуру в нефтяной промышленности. Отец закладывает фундамент. Вы понимаете, это было бы равносильно самоубийству, если бы все выплыло наружу до того, как планы будут детально разработаны.
— Понятно.
— Так что нам необходимо срочно его разыскать. Пальцы Мейсона стали выстукивать какой-то мотивчик на крышке стола.
— Но вам придется работать значительно больше, чем мне. Кстати, каков мой статус?
— Вы должны защищать интересы моего отца.
— И только?
— Ну, можно сказать, что вы будете действовать в качестве семейного поверенного.
— Что мы конкретно собираемся предпринять?
— Поедем по разным местам.
Она посмотрела на свои часики:
— Когда я вернусь?
— После того, как мы отыщем отца.
Мейсон прошел в свой кабинет за пальто и шляпой, достал их из стенного шкафа и повернулся к Кэрол Бербенк:
— Вы готовы?
Она опять бросила взгляд на часы, хотела было что-то сказать, но передумала, ограничившись простым «да».
Когда они проходили мимо Детективного агентства Дрейка, Мейсон приоткрыл дверь и позвал:
— Делла!
Делла Стрит показалась в коридоре.
Мейсон подмигнул левым глазом.
— Я уезжаю. Отправляйтесь перекусить. Меня не ждите.
— Когда вы вернетесь, шеф?
Ей ответила Кэрол Бербенк:
— Сейчас это трудно сказать.
— Хэлло, — бодро заговорил адвокат. — Ты поела?
— Нет, конечно. Вы же велели мне ждать.
— А я побывал на ленче.
— Вот и прекрасно!
— У нас есть убийство.
— Новое?
— Правильно.
— Кого убили?
— Фреда Милфилда.
— Шеф, как это случилось?
— Не знаю.
— Кто же наш клиент?
Мейсон расхохотался:
— Такового не имеется. Не будь рабыней условностей, Делла. Почему мы не можем иметь убийство без клиента?
— Невыгодно.
— Да, конечно. В этом ты права. Передай-ка Полу Дрейку, чтобы он принимался за дело, связался с ребятами из газеты и постарался побольше выяснить про убийство Милфилда.
— Шеф, — запротестовала она, — я должна знать какое-то имя, хотя бы для того, чтобы оформить свой гроссбух.
— О’кей, пусть нашим клиентом будет миссис Кингсмен.
— Что именно Дрейк должен выяснить об этом убийстве?
— Решительно все. Ты сходи перекуси, а я скоро подъеду.
Мейсон поймал такси, приехал в офис и обнаружил, что Делла Стрит его дожидается.
— Хэлло! — удивился адвокат. — Я был уверен, что ты ушла на ленч.
— Я уже совсем было собралась, когда увидела хорошо одетую молодую женщину, отчаянно пытающуюся проникнуть в ваш офис. Я ее пожалела и объяснила, что вас не будет до утра понедельника. Она и без того была бледной как мел, а тут пришла в такое отчаяние, что только могла без конца повторять, что ей необходимо с вами увидеться.
Мейсон нахмурился:
— Сейчас у меня нет времени кого-либо принимать. Прежде всего — дело об убийстве Милфилда. Его жена была…
— Молодую женщину, — прервала его Делла Стрит, — зовут Кэрол Бербенк.
— Мне безразлично, кто она такая… Погоди! Ты сказала — Бербенк?
Делла Стрит кивнула.
— Она имеет какое-то отношение к тому Бербенку из каракулевой компании?
— Возможно. Поэтому я ее и впустила.
Мейсон присвистнул.
— Поговорим с Кэрол Бербенк, — сказал он. — Она взволнована?
— Не то слово. Она в отчаянии.
— Так она сейчас в офисе?
Делла молча кивнула.
— О’кей, отправляйся к Полу Дрейку. Сообщи ему об убийстве Милфилда, а также о том, что полиция об этом знает. Он сумеет раскопать для меня подробности. Пускай немедленно займется именно этим, остальное может подождать. Пока ты будешь у него, я выясню, связана ли эта Кэрол Бербенк с тем Бербенком, который нас интересует.
Делла Стрит побежала по коридору, ее каблучки четко отстукивали в субботней тишине здания. Мейсон же прошел через правовую библиотеку в приемную.
Кэрол Бербенк сидела в напряженной позе, крепко сжав колени. Ее лицо походило на застывшую белую маску, на котором выделялись лишь подмазанные красным губы.
Она вздрогнула, когда Мейсон вошел. Это показывало состояние ее нервной системы. Большие глаза впились в Мейсона. В них не было паники, разве что капелька страха. А так — твердая решимость.
— Мистер Мейсон?
— К вашим услугам.
— Как я понимаю, вы вчера занимались дорожно-транспортным происшествием, в котором участвовал грузовик «Скиннер-Хиллзской каракулевой компании»?
— Совершенно верно.
— Мой отец считает, что вы все уладили очень быстро и эффективно.
— Благодарю вас.
— Он сказал, что, если у нас когда-нибудь будут неприятности, было бы желательно иметь вас на нашей стороне.
— Ваш отец имеет какое-то отношение к компании каракулевых овец? Или как она в точности называется?
— Лишь косвенное.
— Его имя?
— Роджер Бербенк.
— И, как я понимаю, у вас возникли неприятности?
— Мистер Милфилд, партнер моего отца, был убит на борту папиной яхты.
— Вот как! И что вы хотите от меня?
— У моего отца особое, я бы даже сказала, сомнительное или ненадежное положение. Я хочу, чтобы вы ему помогли.
— Он находился на борту яхты в момент убийства?
— Господи, нет! В этом и заключается основная трудность. Он хотел, чтобы все считали, что он находится на яхте. На самом деле его там не было.
— Где он сейчас?
— Я не знаю.
Мейсон заговорил осторожно:
— Прежде чем вы мне что-либо сообщите, мисс Бербенк, я хочу вас предупредить, что едва ли смогу представлять вашего отца.
— Почему?
— У Меня противоположные интересы.
— В каком смысле?
— Аделаиды Кингсмен, законной владелицы восьмидесяти акров земли, которые…
— На самом деле этим участком владеет Фрэнк Палермо! — прервала его она.
— Сожалею, но вы ошибаетесь.
— Он же ею пользуется!
— Вот именно, по контракту о продаже. Но контракт давно утратил силу. Палермо владеет этой землей свыше пяти лет.
— Правильно, именно по этому контракту. — Она с минуту колебалась. — Сколько вы хотите? — спросила она наконец.
— Много.
— Как пастбище для овец, мистер Мейсон, это…
— …практически непригодная земля, — прервал ее Мейсон. — Но как нефтеносный участок ценится очень дорого.
— Кто говорит о нефти?
— Я.
Вся она напряглась.
— Боюсь, я не улавливаю связи.
— Аделаида Кингсмен, — отчеканил Мейсон, — желает получить сто тысяч долларов наличными за свою собственность.
— Но это же абсурд, мистер Мейсон! Это даже не смешно!
— Вот поэтому, — продолжал невозмутимо адвокат, — я боюсь, что не смогу представлять вашего отца.
Она прикусила губу.
— Такая цена абсолютно неоправданна! Мистер Мейсон, уверяю вас…
Тот весело ответил:
— Сожалею… Вы сказали, что ищете адвоката, который взялся бы представлять вашего отца? Но ведь сегодня суббота, так что едва ли вам удастся найти…
— Мы хотим только вас, мистер Мейсон!
— Вы сами понимаете, что с моей стороны было бы крайне неэтично согласиться на ваше предложение, поскольку я имею…
— Послушайте, договоримся таким образом. Если вы будете представлять моего отца, вы сможете заниматься и вопросом собственности этой Кингсмен, а когда встретитесь с отцом, уверена, вы с ним обо всем договоритесь. Поторгуетесь, так сказать…
— Договориться будет непросто.
— Ничего, договоритесь.
— Вы имеете право решать за своего отца?
— Да… в экстренных случаях вроде этого. Я знаю, что он со мной согласится.
Мейсон поднялся.
— Мне бы не хотелось, чтобы в этом вопросе оставались какие-то неясности или недопонятость.
— Не сомневайтесь, ничего такого не будет.
— Так что же вы хотите? Что я должен сделать?
— Я хочу, чтобы вы отправились вместе со мной к отцу. Нам необходимо его увидеть.
— Чем он занимается?
— Он работает над чем-то настолько важным, что требует абсолютной секретности. Никому не разрешается знать, что именно он делает и где находится… Вы представляете, в каком положении он из-за этого оказался?
— Вы имеете в виду убийство?
— Ну да. Фреда Милфилда убили на его яхте. Обычно каждую пятницу отец уходит на яхте и бросает якорь где-то в устье реки. Так он привык отдыхать. В эту пятницу он, как всегда, поставил яхту на якорь, но сам там не остался.
— Вы знаете, где он находится?
— Более или менее представляю. Надеюсь, что сумею его отыскать. И мы должны там оказаться раньше полиции. Надеюсь, вы понимаете, мистер Мейсон?
— Нет, не понимаю. Почему?
— Чтобы сообщить ему о случившемся.
— Это сообщит ему и полиция.
— Но они сначала вынудят его сделать необдуманные заявления.
— Какие, например?
— Неужели вы не понимаете, мистер Мейсон? Отец работает над чем-то настолько важным, что без колебаний угодит в первую же ловушку, которую они ему подстроят!
— Вы имеете в виду, что он поклянется, будто находился на яхте как раз в то время, когда было совершено убийство?
— Именно так.
— А если мы приедем к нему раньше полиции?
— Тогда мы успеем ему объяснить что к чему.
— Ну и что?
— У него будет возможность обдумать, что он может сказать полиции.
— То есть придумать правдоподобную ложь?
— Нет, конечно. Он им скажет правду, но, скорее всего, не полностью…
— Думается, мне все же необходимо знать больше о вашем отце. Чем он все-таки занимается?
— Это имеет какое-то отношение к политической ситуации. Кажется, они хотят свалить какую-то крупную фигуру в нефтяной промышленности. Отец закладывает фундамент. Вы понимаете, это было бы равносильно самоубийству, если бы все выплыло наружу до того, как планы будут детально разработаны.
— Понятно.
— Так что нам необходимо срочно его разыскать. Пальцы Мейсона стали выстукивать какой-то мотивчик на крышке стола.
— Но вам придется работать значительно больше, чем мне. Кстати, каков мой статус?
— Вы должны защищать интересы моего отца.
— И только?
— Ну, можно сказать, что вы будете действовать в качестве семейного поверенного.
— Что мы конкретно собираемся предпринять?
— Поедем по разным местам.
Она посмотрела на свои часики:
— Когда я вернусь?
— После того, как мы отыщем отца.
Мейсон прошел в свой кабинет за пальто и шляпой, достал их из стенного шкафа и повернулся к Кэрол Бербенк:
— Вы готовы?
Она опять бросила взгляд на часы, хотела было что-то сказать, но передумала, ограничившись простым «да».
Когда они проходили мимо Детективного агентства Дрейка, Мейсон приоткрыл дверь и позвал:
— Делла!
Делла Стрит показалась в коридоре.
Мейсон подмигнул левым глазом.
— Я уезжаю. Отправляйтесь перекусить. Меня не ждите.
— Когда вы вернетесь, шеф?
Ей ответила Кэрол Бербенк:
— Сейчас это трудно сказать.
Глава 5
Взяв Мейсона под руку, Кэрол сказала:
— Сюда, пожалуйста.
Они прошли пешком с полквартала до платной стоянки.
— Он должен быть здесь, — сказала она, хмуро всматриваясь в людей, стоявших вокруг.
— Кто, ваш отец?
— Нет, Джадсон Белтин.
— Кто такой Джадсон Белтин?
— Правая рука отца.
— Он знает про убийство?
— Да.
— Знает, куда вы едете?
— Нет. Джадсон не знает ничего, кроме того, что он должен заполнить бак горючим, две канистры про запас и пригнать машину сюда. Ему следовало находиться здесь еще пять минут назад и ждать меня. Конечно, я понимаю, его могло что-то задержать, но… Ага, вот и он!
Машина, идущая непозволительно быстро в таком плотном потоке транспорта, резко свернула и въехала на стоянку.
— Это Белтин. Не подавайте вида, что вы его заметили, — предупредила Кэрол. — Стойте спокойно, будто мы просто ожидаем машину, которую нам должны подогнать.
— К чему все эти тайны?
— Пожалуйста, — взмолилась она, — верьте мне! Делайте то, что я говорю.
Белтин подъехал на машине к служителю, который получил с него двадцать пять центов, оторвал от длинной перфорированной ленты номерок и вручил его водителю. Белтин, сухопарый мужчина лет тридцати пяти и с явно выраженной сутулостью, вышел из машины, двинулся прямиком к тому месту, где стояли Кэрол и Мейсон. Проходя мимо них, он ничем не проявил того, что их знает, только незаметно передал Кэрол номерок.
Кэрол сказала Мейсону:
— Давайте-ка посмотрим, не следил ли кто-нибудь за ним… Смотрите, смотрите, вон тот человек! Видите? Он вышел из припаркованной машины и пошел следом за Белтином.
Мейсон покачал головой:
— В конце концов, это оживленная городская улица. Если вы сейчас оглянетесь, то убедитесь, что следом за вами идут человек двести. Разве это означает, что они преследуют вас?
Она не возражала, но дождалась, когда Белтин скроется за углом.
Затем подошла к другому служителю, предъявила ему номерок и стала спокойно дожидаться, когда машину подгонят к выходу из парковочной стоянки. Скользнула за руль, подождала, когда Мейсон усядется рядом, после чего так легко и ловко влилась в поток машин, что Мейсон не мог не восхититься ее сноровкой, хотя и не выразил своего одобрения вслух.
— Сюда, пожалуйста.
Они прошли пешком с полквартала до платной стоянки.
— Он должен быть здесь, — сказала она, хмуро всматриваясь в людей, стоявших вокруг.
— Кто, ваш отец?
— Нет, Джадсон Белтин.
— Кто такой Джадсон Белтин?
— Правая рука отца.
— Он знает про убийство?
— Да.
— Знает, куда вы едете?
— Нет. Джадсон не знает ничего, кроме того, что он должен заполнить бак горючим, две канистры про запас и пригнать машину сюда. Ему следовало находиться здесь еще пять минут назад и ждать меня. Конечно, я понимаю, его могло что-то задержать, но… Ага, вот и он!
Машина, идущая непозволительно быстро в таком плотном потоке транспорта, резко свернула и въехала на стоянку.
— Это Белтин. Не подавайте вида, что вы его заметили, — предупредила Кэрол. — Стойте спокойно, будто мы просто ожидаем машину, которую нам должны подогнать.
— К чему все эти тайны?
— Пожалуйста, — взмолилась она, — верьте мне! Делайте то, что я говорю.
Белтин подъехал на машине к служителю, который получил с него двадцать пять центов, оторвал от длинной перфорированной ленты номерок и вручил его водителю. Белтин, сухопарый мужчина лет тридцати пяти и с явно выраженной сутулостью, вышел из машины, двинулся прямиком к тому месту, где стояли Кэрол и Мейсон. Проходя мимо них, он ничем не проявил того, что их знает, только незаметно передал Кэрол номерок.
Кэрол сказала Мейсону:
— Давайте-ка посмотрим, не следил ли кто-нибудь за ним… Смотрите, смотрите, вон тот человек! Видите? Он вышел из припаркованной машины и пошел следом за Белтином.
Мейсон покачал головой:
— В конце концов, это оживленная городская улица. Если вы сейчас оглянетесь, то убедитесь, что следом за вами идут человек двести. Разве это означает, что они преследуют вас?
Она не возражала, но дождалась, когда Белтин скроется за углом.
Затем подошла к другому служителю, предъявила ему номерок и стала спокойно дожидаться, когда машину подгонят к выходу из парковочной стоянки. Скользнула за руль, подождала, когда Мейсон усядется рядом, после чего так легко и ловко влилась в поток машин, что Мейсон не мог не восхититься ее сноровкой, хотя и не выразил своего одобрения вслух.