Гарднер Эрл Стенли. Рыба ушла с крючка

   Не проехал я и десяти кварталов, как одна из встречных машин круто сделала U-образный разворот и оказалась за моей спиной.
   Красный свет прожектора осветил левый бок моей машины, и я притиснулся к обочине тротуара.
   Полицейская машина затормозила сзади, почти впритирку к моей. Один из полицейских подошел ко мне.
   — Чем я провинился? — спросил я.
   — Позвольте взглянуть на ваши водительские права.
   Я вручил ему права.
   — Все нормально, мистер Лэм. А как насчет регистрации?
   Я показал ему регистрационный талон.
   — Детективное агентство «Кул и Лэм», так, да? — сказал он.
   — Оно самое.
   — Что вы здесь делаете?
   — Да просто катаюсь.
   — Кто-нибудь из ваших знакомых живет на Рода-авеню?
   — Нет.
   — Зачем, в таком случае, вы въезжали во двор?
   — Разве я въезжал?
   — Шутки шутите? Ведь сами знаете, что въезжали.
   — Понимаете, я выслеживал одного человека, но потерял его из виду, ну и подумал, что надо где-то затаиться, а он тем временем где-нибудь припаркуется, тут-то я его и накрою.
   — Марку его машины знаете?
   — «Кадиллак».
   — Давайте подробности — что там приключилось с этим «кадиллаком»?
   Я отрицательно покачал головой.
   — Вы слышали, что я сказал? — повысил голос полицейский, — Гоните подробности. Мы тут с вами не в игрушки играем, а делом занимаемся.
   — Каким делом? — спросил я.
   — Полицейским делом.
   — Понимаете ли, произошло одно дорожно-транспортное происшествие. Шофер машины, которую я разыскиваю, был свидетелем происшествия. Он поскорее укатил с места событий — я так понимаю, не хотел, чтобы его вызывали в суд. А я-то чувствую, что если найду свидетеля, то сумею из этого дела выжать для себя кое-какую выгоду. Вот и таскаюсь по улицам в поисках этого шофера.
   — Номер его машины?
   — Минуточку, — сказал я. — Вы уж слишком много-го от меня хотите. Этого я вам не скажу. Я ведь такими делами себе на жизнь зарабатываю.
   — Зачем вы за ним гонялись?
   — Хотел найти место его парковки, затем взглянуть на регистрационное свидетельство на рулевой колонке автомобиля, потом вернуться, уточнить все детали инцидента, получить номера машин, выяснить, кто травмирован и насколько серьезно.
   — Для этого специально существуют юристы-транспортники. Слышали про таких? — спросил полицейский.
   — Слышал, конечно, — сказал я, — но адвокатом я еще не выступал, а в данном случае у меня есть прекрасная возможность выступить в роли свидетеля.
   — Свидетеля дорожно-транспортного происшествия?
   — Свидетеля того, что машина, шофер которой должен был видеть столкновение, с дьявольской скоростью умчалась с места происшествия.
   — Какой номер машины?
   Я открыл записную книжку и дал ему один из номеров, которые я всегда держу под рукой, чтобы доказать свое алиби на случай, если попаду в такие обстоятельства, как сейчас.
   Полицейский записал номер.
   — О'кей, — сказал он, — полагаю, что вы ни в чем плохом не замешаны. Только лучше держаться подальше от нашего района.
   — Это почему?
   — Потому что я так сказал, вот и все. Мы не хотим, чтобы здесь болтались частные детективы.
   — Но в чем смысл такого запрета? — спросил я. — Что тут у вас происходит?
   — Ничего, — сказал полицейский. — Просто не хотим, чтобы вы тут околачивались, вот и все.
   — О'кей, — сказал я. — Но, понимаете, шутка в том, что какая-то машина пытается следить за мной. Гоняется за мной с потушенными огнями, и мне начинает казаться, что, может быть, мы поменялись ролями с моим объектом наблюдения — он не просто меня отслеживает, но готовится прижать меня к тротуару и намять бока.
   — Чем вы ответили на такие попытки? — спросил полицейский.
   — Я применил уклончивую тактику.
   — Это как конкретно понимать?
   — Неожиданные повороты, U-образные развороты на скорости, а то и просто уезжал подальше от этого района.
   — Еще что вы предприняли?
   — Припарковывался с выключенными фарами и ждал, пока его охотничий азарт остынет.
   Патрульные переглянулись.
   — Ну, вот, — сказал один из них. — Наконец-то стали говорить по делу. Мы так и подумали, что ваша машина и есть та самая, за которой мы следили, а потом потеряли, но не были в этом уверены.
   — Выходит, это вы, ребята, сидели у меня на хвосте с потушенными огнями?
   — Правильно.
   — Тогда какого же черта, — начал я, стервенея с каждым словом, — вы сразу не включили ваш красный прожектор и не просигналили, чтобы я прижался к обочине, если вам надо было проверить мои документы? Вы перепугали меня до полусмерти. Я уж решил, что сейчас опять бить будут.
   — И часто вас лупят? — спросил полицейский.
   — Я — частный детектив, — сказал я. — Люблю работать в одиночку, поэтому приходится рисковать.
   Полицейский смерил меня взглядом.
   — Почему вы сразу не включили фары и ваш красный прожектор? — спросил я. — В чем был смысл преследовать меня с выключенными фарами?
   — Вопросы задаем мы, — сказал полицейский, — а вам положено отвечать. Вы заметили, что мы за вами наблюдаем?
   — Конечно, заметил. Я вас расшифровал, как только вы поехали за мной с погашенными фарами. Я потерял из-за вас полчаса своего рабочего времени, упустил определенную прибыль, ради которой работаю, да к тому же вы запугали меня до смерти.
   — Ладно, — сказал полицейский. — Забудем об этом.
   Проваливайте отсюда к черту. И больше здесь не мельтешите.
   — О'кей, — ответил я и включил мотор.
   Вдруг один из полицейских сказал:
   — Эй, минутку!
   Я заглушил мотор.
   — Одна машина ехала по Рода-авеню прямо перед вашим носом. Она притормозила, начала было поворачивать влево, а затем сделала правый поворот. Не та ли это машина, которую вы выслеживали?
   — Полагаю, что это была она, хотя до конца не уверен, — сказал я.
   — Почему не уверены?
   — Потому что он ушел от меня, а я не хотел прижиматься к нему вплотную.
   — Почему не хотели?
   — Не хотел, чтобы он знал, что я им интересуюсь.
   — Вы шли за ним на изрядном расстоянии. Неужели нельзя было подтянуться поближе?
   — Я говорю, что не хотел пробуждать у парня подозрения. Я подошел достаточно близко, чтобы узнать его номер. Пока что и этого хватит. Кроме того, я хорошенько его рассмотрел и думаю, что теперь смогу его узнать.
   — Куда он в конце концов поехал?
   — Вот этого я не знаю. Я же сказал вам, что потерял его.
   — Хорошо, — сказал полицейский. — Можете ехать, но некоторое время не появляйтесь на нашем участке.
   У нас тут свои дела, и мы не хотим, чтобы машина какого-то частного детектива спугнула нашу цель до того, как мы сможем ее захватить. Давайте двигайте!
   Я кивнул, соглашаясь.
   — Только никому не сообщайте номер машины, который я вам назвал, — сказал я. — Это тайный козырь, который я разыграю в нужную минуту.