тишины. Скорее, пелена бессловесного понимания опустилась на них, защитив
на короткие мгновения от тревог и волнений внешнего мира.
Тишину нарушил доктор Кенуорд.
- Слава Богу, что у тебя было противоядие, - сказал он. - Вероятно,
последствия не будут слишком серьезными.
- Мышьяк?
- Вне всяких сомнений. Доза, вероятно, не слишком большая. Но, тем не
менее, это мышьяк.
Прошло еще несколько секунд, врач тяжело вздохнул.
- Боюсь, я не до конца понял твой рассказ о Бэннинге Кларке, не
уловил некоторые детали. Не могла бы ты повторить его?
- Конечно могу.
Врач глубоко затянулся, откинул голову на спинку кресла, выдохнул дым
и закрыл глаза.
- Когда мистер Мейсон окликнул меня, я шла к Бэннингу Кларку.
Позвонив тебе, я сделала пациентам промывание желудка и ввела раствор
железа. Потом выбежала в сад, чтобы убедиться, что с мистером Кларком все
в порядке. Помнишь, как идет тропинка вдоль каменной стены? Она огибает
большую группу кактусов, потом начинает петлять в зарослях. Я бежала очень
быстро и в первый момент не осознала важности увиденного, вернее, не
увиденного.
Она замолчала и внимательно вгляделась в лицо врача, пытаясь понять,
являются ли закрытые глаза и расслабленные мышцы индикатором того, что он
заснул от усталости.
- Продолжай, - попросил он. Даже веки не дрогнули на его лице.
- Помнишь, где они спали? Солти Бауэрс - в северной части песчаной
площадки, Бэннинг Кларк - к югу, ближе к стене. Я уже пробежала мимо
очага, и вдруг поняла, что меня насторожило. Отсутствие на земле спальных
мешков.
- И никаких признаков присутствия Бэннинга Кларка?
- Никаких. Спальные мешки исчезли. Кухонная утварь исчезла. Исчез
драндулет, на котором они постоянно ездили. Исчезли сами Солти Бауэрс и
Бэннинг Кларк.
- На песке остались какие-нибудь знаки, следы?
- Я не посмотрела.
- Ослы тоже исчезли?
- Нет, стоят на месте.
Доктор Кенуорд резким сильным движением загасил сигарету в
пепельнице.
- Мы должны осмотреть то место. Фонарик есть?
- Да.
- Зайди к пациентам, скажи, что мы выйдем минут на пять-десять.
Кстати, где экономка?
- Не знаю. Такое впечатление, что все исчезли из дома, как по
мановению волшебной палочки. Миссис Симс просто испарилась. Ее дочь
сбежала с Хейуордом Смолом. Насколько я знаю, она оставила записку, в
которой сообщила, что уехала в Лас-Вегас, чтобы выйти замуж. Миссис Симс
очень расстроилась. Уехала, даже не вымыв посуду.
- Расстроилась? Почему?
- Ей не нравится жених.
- А где все остальные?
- Не знаю. Кажется, было собрание акционеров. На нем присутствовал
адвокат Моффгат, и мистер Мейсон расстроил какие-то его гнусные планы.
Потом все ушли. Особенно меня поразил уход из дома миссис Брэдиссон и ее
сына - я полагала, что они должны были ощущать слабость после приема
лекарств. Вчера вечером они чувствовали себя просто отвратительно.
- Процесс выздоровления протекает весьма удовлетворительно, - заметил
доктор Кенуорд. - Впрочем, нас это должно только радовать. Придется
сообщить в полицию о новой попытке отравления, но прежде я хотел бы
выяснить, что произошло с Бэннингом Кларком. Должен удостовериться, что
его нет в саду или в доме. Если он нуждается в помощи, то должен получить
ее прежде, чем полицейские начнут очередной допрос.
Велма Старлер зашла к пациентам.
- С ними все в порядке, - сообщила она через некоторое время доктору
Кенуорду. - Если идти в сад, то именно сейчас.
Врач кивнул.
Они вышли из дома через черный ход, прошли по вымощенной плитами
дорожке, спустились по каменным ступеням и пошли вслед за лучом фонаря по
искусно обработанному склону. Слева тянулась каменная стена, справа -
раскинулся сад кактусов. Уже пошедшая на убыль, но еще полная луна сияла
на востоке, посылая на землю серебристые лучи, от которых пятна тени
становились чернильно-черными.
- Такое впечатление, что мы находимся в центре пустыни Мохаве, -
заметил врач. - Стоит мне здесь оказаться - и сразу мурашки бегут по коже.
Это даже не озноб, скорее чувство, будто из настоящего попадаешь в
прошлое.
- Я прекрасно понимаю. Смена обстановки настолько резкая... Вот здесь
был их лагерь. Вот очаг, а там были разложены спальные мешки.
- Посвети сюда. Так я и думал.
- В чем дело?
- Обрати внимание на это место. Видишь, следы ведут к идеально
гладкому участку, слегка вогнутому, как будто в песок вдавили цилиндр.
- Вижу, я не придала этим следам никакого значения. О чем они
говорят?
- Здесь лежал спальный мешок Бэннинга Кларка. Потом его аккуратно
свернули. Видишь, человек начал скатывать мешок с этого места. Потом мешок
подняли и связали веревкой. Последнее нажатие на скатанный мешок и
оставило этот странный продолговатый, чуть вогнутый след на песке.
- Теперь я все вижу, но неужели это так важно?
- Думаю, да.
- Боюсь, что я не понимаю.
- Опытный путешественник всегда скатывает спальный мешок, как бы он
ни торопился. Если, конечно, он не собирается накрыть мешком лошадь.
Новичок же в спешке хватает мешок как попало и так уносит.
- Значит, ты думаешь, что спальный мешок скатывал опытный
путешественник?
Врач кивнул.
- Бэннинг Кларк?
- Либо Кларк, либо Солти Бауэрс.
- И что же это все значит?
- Возможно, Бэннинг Кларк и Солти Бауэрс ведут какую-то сложную игру.
Боюсь, где-то в пути, там, где медицинской помощи ожидать неоткуда, у
Кларка разовьются симптомы отравления мышьяком. Тошнота и приступы рвоты
перегрузят сердце и приведут к летальному исходу, даже если доза яда
окажется не смертельной.
Они медленно направились к дому, впитывая в себя ночной покой и
тишину. Велма выключила фонарь, лунного света было вполне достаточно для
осторожного движения сквозь заросли причудливых кактусов. Тень от каменной
стены казалась зловещей, где-то далеко внизу бухал океанский прибой, но
водная гладь была не видна.
Доктор Кенуорд вдруг остановился и прижался к стене спиной.
- Отдохнем минут десять, мы их явно заслужили. Наши пациенты
поправляются. Большого вреда не будет, если полиция ни о чем не узнает еще
несколько минут.
- Устал, да?
- Работы было достаточно много, - признался врач. - Здесь так хорошо,
так спокойно, так далеко от постоянно трезвонящего телефона, от всех этих
неврастеников и ипохондриков. Я часто задумываюсь, на что может быть
похожа жизнь в пустыне? Ты выезжаешь на ослике на совершенно открытое
место, раскладываешь спальный мешок, спишь, обволакиваемый потоками
тишины, пришедшими из межзвездного пространства и укутавшими тебя одеялом
забвения. Какое, должно быть, чудесное ощущение.
- Послушай, Брюс, - сказал Велма резко, почти неосознанно назвав
врача по имени. - Ты не можешь продолжать работать так день за днем, месяц
за месяцем, год за годом. Почему бы тебе не прописать самому себе курс
лечения, который ты всегда советуешь пройти любому пациенту? Возьми отпуск
на месяц, оставь все дела, отдохни где-нибудь далеко отсюда.
- Не могу.
- Пациенту ты сказал бы, что, даже если он умрет или у него случится
нервный срыв, жизнь на земле не прекратится.
Лунный свет немного смягчил суровую улыбку на его губах.
- Верно, - признался он. - Но ситуация мной не контролируется. Если я
уеду сейчас, мои пациенты будут вынуждены обратиться к другим врачам, и
так перегруженным собственной работой. Остается только продолжать
вкалывать. Таких, как мы, осталось совсем немного, и мы тем более
заслуживаем десятиминутный отдых.
Он вдруг взял Велму за руку и повел ее назад, к лагерю Бэннинга
Кларка и Солти Бауэрса. Там он сел на песок и усадил ее рядом.
- Итак, - сказал Кенуорд, - мы - старатели, находимся в пустыне.
Делать нам до рассвета нечего, и мы впитываем оздоравливающие покой и
уравновешенность, толк в которых понимают только люди, живущие рядом с
Природой, на свежем воздухе.
Велма Старлер, потеряв на мгновение голос, указала на озаренные
лунным светом голубоватые горы.
- Завтра, - сказала она, стараясь подражать неторопливой манере речи
Солти Бауэрса, - мы пересечем тот хребет и исследуем выход пласта руды.
Сейчас же нам делать нечего и можно ложиться спать.
- Ты просто молодец! - Брюс Кенуорд захлопал в ладоши, потом заложил
руки за голову и лег на песок.
- Как много звезд на небе даже в такую лунную ночь. Наверное, мы не
видим настоящего неба, живя в городе. Солти Бауэрс говорил мне, что в
пустыне можно часами лежать и разглядывать мириады сверкающих звезд, о
существовании которых никто и не догадывается, пока не уедет из города под
сухое ясное небо пустыни.
- Сегодня они сверкают исключительно ярко, - сказала Велма. - Даже
луна не в силах затмить их. Звезд просто тысячи.
- Тысячи, - мечтательно повторил Кенуорд. - А сколько их в пустыне в
такую же лунную ночь? Быть может, нам удастся выкроить денек и уехать в
пустыню... А сколько звезд сейчас на небе? Пять... десять... пятнадцать...
двадцать... двадцать пять... тридцать... тридцать одна... тридцать две...
тридцать три... Интересно, эту я уже сосчитал?
Он замолчал, она тоже не нарушала тишину. Через несколько секунд
послышалось равномерное дыхание уставшего человека, провалившегося наконец
в столь долгожданный глубокий сон.
Велма бесшумно встала, стараясь ступать как можно тише, сделала
несколько шагов, потом обернулась и с нескрываемой нежностью вгляделась в
милое, усталое, расслабленное во сне лицо.
Она стояла так несколько секунд, потом повернулась и медленно пошла к
дому, который всегда казался таким безвкусным его владельцу. Там она
открыла комнату для гостей, перекинула через руку пару толстых одеял,
вернулась в заросли кактусов, на цыпочках подошла к врачу и аккуратно, как
это умеют делать опытные медсестры, накрыла его одеялами.
Вернувшись в дом, она проверила состояние Перри Мейсона и Деллы
Стрит, потом прошла в библиотеку и набрала номер коммутатора.
- Соедините меня с полицией, - сказала она. - Я хочу заявить о
попытке убийства.
Лейтенант Трэгг из Управления полиции Лос-Анджелеса присел на край
кровати. Скрип пружин под его весом разбудил Мейсона.
- Привет, - сказал адвокат. - А вы какого дьявола здесь делаете?
- Можете верить, можете нет, - с усмешкой ответил Трэгг, - но я
нахожусь в отпуске.
- А у меня есть выбор? - слабым голосом спросил Мейсон.
- Какой?
- Верить или не верить.
Трэгг громко рассмеялся.
- Мейсон, я сказал вам правду. Мой зять служит здесь шерифом. Я ездил
на рыбалку, возвращаясь, завез сестре несколько форелей, и тут по телефону
сообщили об отравлениях. Сэм Греггори, мой зять, попросил помочь. Я
отказался, заявив, что сыт по горло подобными преступлениями в своем
городе и не нуждаюсь в чужих проблемах. Тогда зять объяснил, что
последними жертвами отравлений являются как раз жители моего города Перри
Мейсон и Делла Стрит. Можете догадаться, как я отреагировал. Разве я мог
упустить подобное дело?
Веки Мейсона задрожали. Он попытался усмехнуться, но получилась
какая-то нелепая гримаса.
- Я еще немного не в себе. Вероятно, мне сделали укол. Скажите,
Трэгг, вы действительно здесь присутствуете или являетесь лишь частью
вызванного лекарством кошмара?
- Я - часть кошмара.
- Я так и думал. Какое облегчение!
- Ну, и как вы себя чувствуете в качестве жертвы?
- Ужасно.
- Давно нарывались. Всегда выгораживали преступников, а теперь вам
самому представилась возможность увидеть оборотную сторону медали.
Мейсон чуть приподнялся в постели.
- Я никогда не выгораживал преступников, - возмущенно возразил он. -
Я только настаивал на должном отправлении правосудия.
- Настаивая на соблюдении всех формальностей, несомненно.
Голос Мейсона был невнятным, как у человека, говорившего во сне, но
подбор слов был абсолютно правильным:
- Почему бы и нет? Закон состоит из соблюдения отдельных
формальностей, как и любое другое придуманное человеком правило. Вы
проводите демаркационную линию между предписанным и запрещенным и
получаете кучу пограничных дел. И более того, лейтенант, более того...
Смею напомнить вам, что мои клиенты не являются преступниками, пока не
будут признаны таковыми судом присяжных. Впрочем, пока такого не
случалось... Черт, это лекарство... Его действие только сейчас начинает
проходить.
- Думаю, - продолжил обсуждение темы Трэгг, - вы намереваетесь
сообщить мне, что лицо, подсыпавшее яд в ваш сахар, тоже имеет право на
гарантированные законом свободы?
- Почему бы и нет?
- Вы не чувствуете обиды к этому лицу?
- Я не могу испытывать к кому-либо чувство обиды или злобы,
достаточно сильное для того, чтобы просить о нарушении законной процедуры,
каковая является гарантией недопущения осуждения невинного. На мой взгляд,
в этом состоит конституционное правление, закон и порядок. Черт вас
возьми, Трэгг, неужели вы не понимаете, о чем я говорю?
- Понимаю.
- Мой разум ясен, тогда как язык, как мне кажется, не меньше фута
толщиной. Звона в голове почти нет, но слова словно цепляются друг за
друга, когда я пытаюсь их произнести. Тем не менее, я чувствую себя все
лучше и бодрее. Как Делла?
- В порядке.
- Который сейчас час?
- Около полуночи.
- Где Бэннинг Кларк? Как он себя чувствует?
- Никто не знает. Здесь его нет. Давайте завершим обсуждение
этического вопроса. Способны ли вы спрятать свою обиду настолько глубоко,
чтобы защищать в суде человека, которого мой зять арестует по подозрению в
отравлении?
- Несомненно.
- Даже если вы сочтете этого человека виновным?
- Трэгг, закон гарантирует любому человеку разбирательство в суде
присяжных, - несколько утомленно произнес Мейсон. - Если я откажусь
защищать кого-либо на основании личной убежденности в его виновности, то
это будет суд Перри Мейсона, а не присяжных. Несомненно, обвиняемый сам не
захочет, чтобы я представлял в суде его интересы. Почему вы сказали, что
яд был в сахаре? Просто высказали предположение?
- Нет, в сахарнице был обнаружен белый мышьяк.
- Яд был перемешан с сахаром?
- Нет. Очевидно, кто-то насыпал его сверху. Как будто отравитель не
успел перемешать содержимое.
Мейсон с усилием сел. Взгляд его был абсолютно ясен, слова - точны и
отрывисты.
- Послушайте, Трэгг, это невозможно.
- Что именно?
- Отравление сахаром.
- Почему?
- Случилось так, что сахар в чай клали и я, и Делла Стрит. Бэннинг
Кларк к тому времени уже пообедал и сказал, что выпьет с нами только чай.
Экономка налила ему первому, и он положил в чашку две полных ложки сахара,
взяв его с самого верха сахарницы. Когда нам с Деллой подали чай, мы тоже
положили сахар в чашки. Потом Нелл Симс налила себе чая, и я отчетливо
помню, как она положила в чашку две полных ложки. Насколько я помню, чай
пили и другие люди. Чуть позже, я, Делла Стрит и Бэннинг Кларк выпили еще
по чашке. Если бы мышьяк лежал сверху, а не был перемешан, вам вряд ли
удалось бы обнаружить его.
- А мы обнаружили, - отрезал Трэгг, потом он улыбнулся и встал. -
Входи, Сэм. Хочу представить тебе мою самую известную занозу. Сэм, это -
Перри Мейсон, известный адвокат и человек, которому неоднократно удавалось
спутать мои карты.
Сэм Греггори, мощный, несколько грузный человек с доброй улыбкой и
жестким стальным взглядом подошел к кровати и пожал Мейсону руку.
- Давно хотел познакомиться с вами.
- Только не говори, что следишь за каждым его делом с огромным
интересом, - поспешил вмешаться Трэгг. - Такие разговоры его только
портят.
- Мой интерес был вызван чисто родственными чувствами, - сказал
Греггори. - Всегда мечтал познакомиться с человеком, которому удалось
утереть нос Артуру Трэггу, причем неоднократно.
- Я так и думал, что мне не стоило трепаться по этому поводу, -
заметил Трэгг.
- Что говорит экономка? Она сама тоже отравилась?
- Экономка пока не говорит ничего, - ответил Трэгг. - Мы не знаем,
отравилась ли она, по одной простой причине - мы не смогли ее найти. Ее
дочь, судя по всему, сбежала, чтобы выйти замуж, а мамаша, как я думаю,
звонит сейчас по междугородному телефону, чтобы этому помешать. Миссис
Брэдиссон и ее сын Джеймс отправились куда-то с адвокатом по фамилии
Моффгат. Очевидно, им захотелось побеседовать, но они опасались, что вы
понаставили в доме диктофонов.
- Как давно вы приехали?
- Чуть больше часа назад. Вам повезло, что у медсестры оказалось
противоядие, и она ввела его вам, как только появились первые симптомы.
Просто чудо, а не девушка. К ней у нас всего одна претензия - она не
сообщила в полицию о случившемся немедленно. Скорее всего, она начала курс
лечения, позвонила врачу, но не стала звонить в полицию, пока врач не
подтвердит диагноз. Не могу винить ее за это. После подтверждения диагноза
она была слишком занята, по крайней мере, по ее словам. Лично я думаю, что
она спрятала врача где-то здесь, чтобы мы не смогли допросить его раньше
утра. По телефону с ним связаться не удалось. О всех вызовах он сообщает в
центральное агентство, а там настаивают, что он выехал по вызову именно
сюда.
Трэгг улыбнулся.
- Женщины чрезвычайно верны. Я нисколько не виню ее, даже если она не
сообщила о преступлении вовремя, дав врачу возможность уехать. Сэм же,
напротив, просто рассвирепел. Полагаю, если бы врач оказался здесь, Сэм
допрашивал бы его не менее часа. Женщины всегда преданны своему боссу.
Взять к примеру Деллу Стрит. К работе секретарши она относится как к делу
всей жизни. Бог знает, с чем ей приходится сталкиваться по работе.
Полагаю, вы не самый хороший в мире начальник, если судить по вашему
бешеному нраву. Раньше я считал, что Делла предана вам лично, но сейчас
думаю, что это - преданность работе и всему, что с ней связано.
Мейсон кивнул:
- Все значительно серьезней и сложней, чем может показаться на первый
взгляд. Они отдают себя работе целиком, без остатка. Погодите! Если мы
выжили только благодаря экстренной медицинской помощи, что случилось с
Бэннингом Кларком и экономкой?
- Именно это нас и беспокоит, - ответил шериф Греггори. - Мы изо всех
сил стараемся их найти. Скорее всего, Кларк и Бауэрс уехали на своей
колымаге. Мы передали ее описание по радио, машину должны найти с минуты
на минуту.
Дверь в комнату распахнулась, и на пороге появился какой-то мужчина.
- Шериф, можно вас попросить выйти на минутку?
- В чем дело?
- Вернулась миссис Симс.
- Она больна?
- Нет, как мне показалось. Я ничего не стал говорить об отравлениях,
и она поднялась в свою комнату, чтобы лечь спать.
- Приведите ее сюда, - распорядился шериф, повернув лампу так, чтобы
лицо Мейсона осталось в тени. - Я хочу задать ей пару вопросов.
- Расскажи мне о ней, - попросил Трэгг, когда помощник шерифа ушел. -
Что это за человек? Ты ведь допрашивал ее в связи с попыткой отравления
Брэдиссонов?
Греггори рассмеялся.
- Очень непростая женщина, что есть, то есть. Как я понял, Бэннинг
Кларк вызвал ее сюда в январе сорок второго года, после смерти жены. Нелл
держала ресторан в Мохаве, но Кларк предложил ей такие выгодные условия,
что она согласилась приехать сюда и вести здесь хозяйство. Он сам просто
ненавидит этот дом, видимо, не без причин. Его покойная жена обожала
вечеринки, игру в бридж, поздно ложилась спать, любила поесть и выпить.
Старатели способны на ужасные загулы, но большую часть времени проводят в
пустыне и спят на свежем воздухе. Разница между их образом жизни и жизнью
в городе просто огромна...
Дверь открылась.
- Вы хотели видеть меня? - спросила миссис Симс лишенным всяких
эмоций голосом. - Боже праведный! Нельзя даже лечь спать, пока тебя не
допросили. Я думала, что вы уже облазили весь дом от подвала до чердака...
- В деле открылись новые обстоятельства, - прервал ее шериф. - Вы
подавали ужин на кухне?
- Да, если вас это интересует. Я говорила мистеру Кларку, что
некрасиво принимать на кухне такого знаменитого адвоката, но он не хотел,
чтобы другие знали, что мистер Мейсон приехал, и настоял на своем. Бог
свидетель, кухня достаточно просторна, там есть стол...
- За ужином вы подавали чай?
- Да, кофе сейчас так трудно достать...
- Вы сами тоже пили чай?
- Да, если вас это интересует.
- И клали в чай сахар?
- Конечно, но если вас это...
- Сахар находился в сахарнице, стоявшей на столе?
- Да, я уже почти отвыкла брать сахар в чай с пола. Потребовалось
огромное усилие воли, но...
- Вы не испытывали недомогания?
- От чая, сахара или от ваших вопросов?
- Не надо язвить, просто отвечайте. Вы чувствовали себя плохо?
- Определенно нет.
- А другие чувствовали?
- Что вы имеете в виду?
- То, что Перри Мейсона и его секретаршу отравили.
- Насколько я понимаю, это допрос с пристрастием?
- Нет, вполне обычный.
- Почему же вы обманываете меня? Почему не спрашиваете то, что вам
нужно узнать на самом деле?
- Мы сказали правду. Мейсон и его секретарша были отравлены.
Недоверие на лице Нелл Симс мгновенно уступило место ужасу.
- Они... они умерли?
- Нет. Слава Богу, рядом была медсестра, которая провела необходимые
процедуры и ввела противоядие. Больные поправляются. Но мы обнаружили в
сахарнице белый мышьяк.
- Клянусь Богом, я сама брала сахар именно из этой сахарницы.
- Безо всяких неприятных последствий?
- Безо всяких.
- Вы уверены, что брали сахар именно из той сахарницы? Белой, с
круглой ручкой на крышке?
- Уверена. На столе стояла всего одна сахарница, которую я всегда
использую на кухне.
- Где вы ее храните?
- В буфете, на нижней полке.
- Я полагаю, любой человек мог туда забраться?
- Естественно. Послушайте, мистер Кларк тоже брал сахар из той
сахарницы. Что с ним?
- Не знаем, не можем его найти.
- Он уехал?
- Да. Я полагаю, вы понимаете, в какое сложное положение попали,
миссис Симс, - продолжил шериф Греггори. - Уже дважды еда, которую вы
подавали, оказывалась отравленной.
- Не понимаю, чего вы добиваетесь?
- Вам придется подробно описать все ваши действия.
- Что именно вас интересует?
- Вы уезжали?
- Да.
- Куда?
- Это касается только меня.
- Нам необходимо знать. Я предупредил вас.
- Зачем вам знать, куда я ездила?
- Это очень важно.
- Ну, если вы настаиваете... Моя дочь сбежала с торговцем приисками
Хейуордом Смолом. Они поехали в Лас-Вегас, чтобы пожениться. Джерри Кослет
сейчас находится в военном лагере рядом с Кингманом, штат Аризона. Он
сообщил Дорине имя владельца бильярдной в Кингмане и сказал, что этот
человек всегда сумеет передать ему весточку. Ребята из лагеря часто бывают
в бильярдной. Я позвонила туда и застала самого Джерри. Объяснила, что
произошло. Сказала, что Дорина - хорошая девушка, но этот скользкий
торговец сумел ее охмурить, пока ему никто не мог помешать.
- Что сказал Джерри?
- Он был не слишком многословен.
- Вы просили его предпринять какие-либо действия?
- Нет, просто рассказала обо всем. Если он такой мужчина, каким
кажется, сам поймет, что нужно сделать.
- Все это время вы провели у телефона?
- Да, и могу это подтвердить. Эти телефонистки сначала говорят, что
нужно подождать час, через час оказывается, что линия занята еще на два
часа вперед. Эта война определенно повысила уровень болтливости.
- Разговоры обходятся дешево, - с улыбкой заметил Трэгг.
- Но не с Кингманом, штат Аризона, уверяю вас, и не для обычного
рабочего человека.
- Как вы можете объяснить тот факт, что вы пользовались сахаром из
сахарницы без последствий, а у двоих других людей появились четкие
симптомы отравления мышьяком?
- Никак не могу, - отрезала Нелл Симс. - Объяснять должны вы. Это
ваша работа.
- Вы считаете, что ваша дочь не любит Хейуорда Смола?
- Этого болтуна? Смазлив от природы, обходителен. Задерживал ее по
вечерам допоздна. Мне такое поведение не нравилось. К тому же, он слишком
стар для нее. Всегда не сводит с тебя глаз, будто пытается
загипнотизировать. А девушке в возрасте Дорины не нужен гипноз, ей нужна
романтика. Он - мужчина не ее типа, к тому же был женат. Сам рассказал мне
об этом. Женатому мужчине не подобает ухлестывать за такой молоденькой
девушкой, как Дорина, даже если он уже разведен. Это неприлично.
- Вы полагаете, миссис Симс, их отношения зашли слишком далеко? Меня
интересует только ваше мнение.
- Пусть только попробует. - Нелл Симс наградила обоих полицейских
испепеляющим взглядом. - Тот, кто без камня за пазухой, пусть первым
бросит в меня грех. Моя дочь - приличная девушка.
- Я все знаю, все понимаю, просто пытаюсь выяснить, что именно вы
подразумевали, говоря...
- Подразумевала только то, что сказала. Не имеет смысла скрывать
что-либо в таком деле. Теперь вы все знаете, и я могу отправляться спать.
Нелл Симс развернулась и вышла из комнаты.
Трэгг выключил лампу, которая все это время светила Нелл прямо в
глаза, чтобы она не могла видеть Мейсона.
- Как вы себя чувствуете, Мейсон? На вас снова напала хандра?
Ответа не последовало. Мейсон спокойно и размеренно дышал, глаза его
были закрыты.
- Снотворное, - сказал Трэгг. - К тому же он очень слаб. Медсестра
сказала, что опасения излишни. Жаль, правда, что она не задержала доктора
Кенуорда. Мы могли бы допросить его. Не знаю, что и подумать, Сэм. Либо
миссис Симс солгала, либо она брала сахар из той же сахарницы, но яд на
нее каким-то образом не подействовал.
- Она могла солгать о том, что вообще брала сахар.
- Нет, Мейсон уверен, что брала.
- Все верно... Но одна мысль не дает мне покоя.
- Какая?
- Предположим, она не брала сахар из сахарницы, а насыпала в нее
на короткие мгновения от тревог и волнений внешнего мира.
Тишину нарушил доктор Кенуорд.
- Слава Богу, что у тебя было противоядие, - сказал он. - Вероятно,
последствия не будут слишком серьезными.
- Мышьяк?
- Вне всяких сомнений. Доза, вероятно, не слишком большая. Но, тем не
менее, это мышьяк.
Прошло еще несколько секунд, врач тяжело вздохнул.
- Боюсь, я не до конца понял твой рассказ о Бэннинге Кларке, не
уловил некоторые детали. Не могла бы ты повторить его?
- Конечно могу.
Врач глубоко затянулся, откинул голову на спинку кресла, выдохнул дым
и закрыл глаза.
- Когда мистер Мейсон окликнул меня, я шла к Бэннингу Кларку.
Позвонив тебе, я сделала пациентам промывание желудка и ввела раствор
железа. Потом выбежала в сад, чтобы убедиться, что с мистером Кларком все
в порядке. Помнишь, как идет тропинка вдоль каменной стены? Она огибает
большую группу кактусов, потом начинает петлять в зарослях. Я бежала очень
быстро и в первый момент не осознала важности увиденного, вернее, не
увиденного.
Она замолчала и внимательно вгляделась в лицо врача, пытаясь понять,
являются ли закрытые глаза и расслабленные мышцы индикатором того, что он
заснул от усталости.
- Продолжай, - попросил он. Даже веки не дрогнули на его лице.
- Помнишь, где они спали? Солти Бауэрс - в северной части песчаной
площадки, Бэннинг Кларк - к югу, ближе к стене. Я уже пробежала мимо
очага, и вдруг поняла, что меня насторожило. Отсутствие на земле спальных
мешков.
- И никаких признаков присутствия Бэннинга Кларка?
- Никаких. Спальные мешки исчезли. Кухонная утварь исчезла. Исчез
драндулет, на котором они постоянно ездили. Исчезли сами Солти Бауэрс и
Бэннинг Кларк.
- На песке остались какие-нибудь знаки, следы?
- Я не посмотрела.
- Ослы тоже исчезли?
- Нет, стоят на месте.
Доктор Кенуорд резким сильным движением загасил сигарету в
пепельнице.
- Мы должны осмотреть то место. Фонарик есть?
- Да.
- Зайди к пациентам, скажи, что мы выйдем минут на пять-десять.
Кстати, где экономка?
- Не знаю. Такое впечатление, что все исчезли из дома, как по
мановению волшебной палочки. Миссис Симс просто испарилась. Ее дочь
сбежала с Хейуордом Смолом. Насколько я знаю, она оставила записку, в
которой сообщила, что уехала в Лас-Вегас, чтобы выйти замуж. Миссис Симс
очень расстроилась. Уехала, даже не вымыв посуду.
- Расстроилась? Почему?
- Ей не нравится жених.
- А где все остальные?
- Не знаю. Кажется, было собрание акционеров. На нем присутствовал
адвокат Моффгат, и мистер Мейсон расстроил какие-то его гнусные планы.
Потом все ушли. Особенно меня поразил уход из дома миссис Брэдиссон и ее
сына - я полагала, что они должны были ощущать слабость после приема
лекарств. Вчера вечером они чувствовали себя просто отвратительно.
- Процесс выздоровления протекает весьма удовлетворительно, - заметил
доктор Кенуорд. - Впрочем, нас это должно только радовать. Придется
сообщить в полицию о новой попытке отравления, но прежде я хотел бы
выяснить, что произошло с Бэннингом Кларком. Должен удостовериться, что
его нет в саду или в доме. Если он нуждается в помощи, то должен получить
ее прежде, чем полицейские начнут очередной допрос.
Велма Старлер зашла к пациентам.
- С ними все в порядке, - сообщила она через некоторое время доктору
Кенуорду. - Если идти в сад, то именно сейчас.
Врач кивнул.
Они вышли из дома через черный ход, прошли по вымощенной плитами
дорожке, спустились по каменным ступеням и пошли вслед за лучом фонаря по
искусно обработанному склону. Слева тянулась каменная стена, справа -
раскинулся сад кактусов. Уже пошедшая на убыль, но еще полная луна сияла
на востоке, посылая на землю серебристые лучи, от которых пятна тени
становились чернильно-черными.
- Такое впечатление, что мы находимся в центре пустыни Мохаве, -
заметил врач. - Стоит мне здесь оказаться - и сразу мурашки бегут по коже.
Это даже не озноб, скорее чувство, будто из настоящего попадаешь в
прошлое.
- Я прекрасно понимаю. Смена обстановки настолько резкая... Вот здесь
был их лагерь. Вот очаг, а там были разложены спальные мешки.
- Посвети сюда. Так я и думал.
- В чем дело?
- Обрати внимание на это место. Видишь, следы ведут к идеально
гладкому участку, слегка вогнутому, как будто в песок вдавили цилиндр.
- Вижу, я не придала этим следам никакого значения. О чем они
говорят?
- Здесь лежал спальный мешок Бэннинга Кларка. Потом его аккуратно
свернули. Видишь, человек начал скатывать мешок с этого места. Потом мешок
подняли и связали веревкой. Последнее нажатие на скатанный мешок и
оставило этот странный продолговатый, чуть вогнутый след на песке.
- Теперь я все вижу, но неужели это так важно?
- Думаю, да.
- Боюсь, что я не понимаю.
- Опытный путешественник всегда скатывает спальный мешок, как бы он
ни торопился. Если, конечно, он не собирается накрыть мешком лошадь.
Новичок же в спешке хватает мешок как попало и так уносит.
- Значит, ты думаешь, что спальный мешок скатывал опытный
путешественник?
Врач кивнул.
- Бэннинг Кларк?
- Либо Кларк, либо Солти Бауэрс.
- И что же это все значит?
- Возможно, Бэннинг Кларк и Солти Бауэрс ведут какую-то сложную игру.
Боюсь, где-то в пути, там, где медицинской помощи ожидать неоткуда, у
Кларка разовьются симптомы отравления мышьяком. Тошнота и приступы рвоты
перегрузят сердце и приведут к летальному исходу, даже если доза яда
окажется не смертельной.
Они медленно направились к дому, впитывая в себя ночной покой и
тишину. Велма выключила фонарь, лунного света было вполне достаточно для
осторожного движения сквозь заросли причудливых кактусов. Тень от каменной
стены казалась зловещей, где-то далеко внизу бухал океанский прибой, но
водная гладь была не видна.
Доктор Кенуорд вдруг остановился и прижался к стене спиной.
- Отдохнем минут десять, мы их явно заслужили. Наши пациенты
поправляются. Большого вреда не будет, если полиция ни о чем не узнает еще
несколько минут.
- Устал, да?
- Работы было достаточно много, - признался врач. - Здесь так хорошо,
так спокойно, так далеко от постоянно трезвонящего телефона, от всех этих
неврастеников и ипохондриков. Я часто задумываюсь, на что может быть
похожа жизнь в пустыне? Ты выезжаешь на ослике на совершенно открытое
место, раскладываешь спальный мешок, спишь, обволакиваемый потоками
тишины, пришедшими из межзвездного пространства и укутавшими тебя одеялом
забвения. Какое, должно быть, чудесное ощущение.
- Послушай, Брюс, - сказал Велма резко, почти неосознанно назвав
врача по имени. - Ты не можешь продолжать работать так день за днем, месяц
за месяцем, год за годом. Почему бы тебе не прописать самому себе курс
лечения, который ты всегда советуешь пройти любому пациенту? Возьми отпуск
на месяц, оставь все дела, отдохни где-нибудь далеко отсюда.
- Не могу.
- Пациенту ты сказал бы, что, даже если он умрет или у него случится
нервный срыв, жизнь на земле не прекратится.
Лунный свет немного смягчил суровую улыбку на его губах.
- Верно, - признался он. - Но ситуация мной не контролируется. Если я
уеду сейчас, мои пациенты будут вынуждены обратиться к другим врачам, и
так перегруженным собственной работой. Остается только продолжать
вкалывать. Таких, как мы, осталось совсем немного, и мы тем более
заслуживаем десятиминутный отдых.
Он вдруг взял Велму за руку и повел ее назад, к лагерю Бэннинга
Кларка и Солти Бауэрса. Там он сел на песок и усадил ее рядом.
- Итак, - сказал Кенуорд, - мы - старатели, находимся в пустыне.
Делать нам до рассвета нечего, и мы впитываем оздоравливающие покой и
уравновешенность, толк в которых понимают только люди, живущие рядом с
Природой, на свежем воздухе.
Велма Старлер, потеряв на мгновение голос, указала на озаренные
лунным светом голубоватые горы.
- Завтра, - сказала она, стараясь подражать неторопливой манере речи
Солти Бауэрса, - мы пересечем тот хребет и исследуем выход пласта руды.
Сейчас же нам делать нечего и можно ложиться спать.
- Ты просто молодец! - Брюс Кенуорд захлопал в ладоши, потом заложил
руки за голову и лег на песок.
- Как много звезд на небе даже в такую лунную ночь. Наверное, мы не
видим настоящего неба, живя в городе. Солти Бауэрс говорил мне, что в
пустыне можно часами лежать и разглядывать мириады сверкающих звезд, о
существовании которых никто и не догадывается, пока не уедет из города под
сухое ясное небо пустыни.
- Сегодня они сверкают исключительно ярко, - сказала Велма. - Даже
луна не в силах затмить их. Звезд просто тысячи.
- Тысячи, - мечтательно повторил Кенуорд. - А сколько их в пустыне в
такую же лунную ночь? Быть может, нам удастся выкроить денек и уехать в
пустыню... А сколько звезд сейчас на небе? Пять... десять... пятнадцать...
двадцать... двадцать пять... тридцать... тридцать одна... тридцать две...
тридцать три... Интересно, эту я уже сосчитал?
Он замолчал, она тоже не нарушала тишину. Через несколько секунд
послышалось равномерное дыхание уставшего человека, провалившегося наконец
в столь долгожданный глубокий сон.
Велма бесшумно встала, стараясь ступать как можно тише, сделала
несколько шагов, потом обернулась и с нескрываемой нежностью вгляделась в
милое, усталое, расслабленное во сне лицо.
Она стояла так несколько секунд, потом повернулась и медленно пошла к
дому, который всегда казался таким безвкусным его владельцу. Там она
открыла комнату для гостей, перекинула через руку пару толстых одеял,
вернулась в заросли кактусов, на цыпочках подошла к врачу и аккуратно, как
это умеют делать опытные медсестры, накрыла его одеялами.
Вернувшись в дом, она проверила состояние Перри Мейсона и Деллы
Стрит, потом прошла в библиотеку и набрала номер коммутатора.
- Соедините меня с полицией, - сказала она. - Я хочу заявить о
попытке убийства.
Лейтенант Трэгг из Управления полиции Лос-Анджелеса присел на край
кровати. Скрип пружин под его весом разбудил Мейсона.
- Привет, - сказал адвокат. - А вы какого дьявола здесь делаете?
- Можете верить, можете нет, - с усмешкой ответил Трэгг, - но я
нахожусь в отпуске.
- А у меня есть выбор? - слабым голосом спросил Мейсон.
- Какой?
- Верить или не верить.
Трэгг громко рассмеялся.
- Мейсон, я сказал вам правду. Мой зять служит здесь шерифом. Я ездил
на рыбалку, возвращаясь, завез сестре несколько форелей, и тут по телефону
сообщили об отравлениях. Сэм Греггори, мой зять, попросил помочь. Я
отказался, заявив, что сыт по горло подобными преступлениями в своем
городе и не нуждаюсь в чужих проблемах. Тогда зять объяснил, что
последними жертвами отравлений являются как раз жители моего города Перри
Мейсон и Делла Стрит. Можете догадаться, как я отреагировал. Разве я мог
упустить подобное дело?
Веки Мейсона задрожали. Он попытался усмехнуться, но получилась
какая-то нелепая гримаса.
- Я еще немного не в себе. Вероятно, мне сделали укол. Скажите,
Трэгг, вы действительно здесь присутствуете или являетесь лишь частью
вызванного лекарством кошмара?
- Я - часть кошмара.
- Я так и думал. Какое облегчение!
- Ну, и как вы себя чувствуете в качестве жертвы?
- Ужасно.
- Давно нарывались. Всегда выгораживали преступников, а теперь вам
самому представилась возможность увидеть оборотную сторону медали.
Мейсон чуть приподнялся в постели.
- Я никогда не выгораживал преступников, - возмущенно возразил он. -
Я только настаивал на должном отправлении правосудия.
- Настаивая на соблюдении всех формальностей, несомненно.
Голос Мейсона был невнятным, как у человека, говорившего во сне, но
подбор слов был абсолютно правильным:
- Почему бы и нет? Закон состоит из соблюдения отдельных
формальностей, как и любое другое придуманное человеком правило. Вы
проводите демаркационную линию между предписанным и запрещенным и
получаете кучу пограничных дел. И более того, лейтенант, более того...
Смею напомнить вам, что мои клиенты не являются преступниками, пока не
будут признаны таковыми судом присяжных. Впрочем, пока такого не
случалось... Черт, это лекарство... Его действие только сейчас начинает
проходить.
- Думаю, - продолжил обсуждение темы Трэгг, - вы намереваетесь
сообщить мне, что лицо, подсыпавшее яд в ваш сахар, тоже имеет право на
гарантированные законом свободы?
- Почему бы и нет?
- Вы не чувствуете обиды к этому лицу?
- Я не могу испытывать к кому-либо чувство обиды или злобы,
достаточно сильное для того, чтобы просить о нарушении законной процедуры,
каковая является гарантией недопущения осуждения невинного. На мой взгляд,
в этом состоит конституционное правление, закон и порядок. Черт вас
возьми, Трэгг, неужели вы не понимаете, о чем я говорю?
- Понимаю.
- Мой разум ясен, тогда как язык, как мне кажется, не меньше фута
толщиной. Звона в голове почти нет, но слова словно цепляются друг за
друга, когда я пытаюсь их произнести. Тем не менее, я чувствую себя все
лучше и бодрее. Как Делла?
- В порядке.
- Который сейчас час?
- Около полуночи.
- Где Бэннинг Кларк? Как он себя чувствует?
- Никто не знает. Здесь его нет. Давайте завершим обсуждение
этического вопроса. Способны ли вы спрятать свою обиду настолько глубоко,
чтобы защищать в суде человека, которого мой зять арестует по подозрению в
отравлении?
- Несомненно.
- Даже если вы сочтете этого человека виновным?
- Трэгг, закон гарантирует любому человеку разбирательство в суде
присяжных, - несколько утомленно произнес Мейсон. - Если я откажусь
защищать кого-либо на основании личной убежденности в его виновности, то
это будет суд Перри Мейсона, а не присяжных. Несомненно, обвиняемый сам не
захочет, чтобы я представлял в суде его интересы. Почему вы сказали, что
яд был в сахаре? Просто высказали предположение?
- Нет, в сахарнице был обнаружен белый мышьяк.
- Яд был перемешан с сахаром?
- Нет. Очевидно, кто-то насыпал его сверху. Как будто отравитель не
успел перемешать содержимое.
Мейсон с усилием сел. Взгляд его был абсолютно ясен, слова - точны и
отрывисты.
- Послушайте, Трэгг, это невозможно.
- Что именно?
- Отравление сахаром.
- Почему?
- Случилось так, что сахар в чай клали и я, и Делла Стрит. Бэннинг
Кларк к тому времени уже пообедал и сказал, что выпьет с нами только чай.
Экономка налила ему первому, и он положил в чашку две полных ложки сахара,
взяв его с самого верха сахарницы. Когда нам с Деллой подали чай, мы тоже
положили сахар в чашки. Потом Нелл Симс налила себе чая, и я отчетливо
помню, как она положила в чашку две полных ложки. Насколько я помню, чай
пили и другие люди. Чуть позже, я, Делла Стрит и Бэннинг Кларк выпили еще
по чашке. Если бы мышьяк лежал сверху, а не был перемешан, вам вряд ли
удалось бы обнаружить его.
- А мы обнаружили, - отрезал Трэгг, потом он улыбнулся и встал. -
Входи, Сэм. Хочу представить тебе мою самую известную занозу. Сэм, это -
Перри Мейсон, известный адвокат и человек, которому неоднократно удавалось
спутать мои карты.
Сэм Греггори, мощный, несколько грузный человек с доброй улыбкой и
жестким стальным взглядом подошел к кровати и пожал Мейсону руку.
- Давно хотел познакомиться с вами.
- Только не говори, что следишь за каждым его делом с огромным
интересом, - поспешил вмешаться Трэгг. - Такие разговоры его только
портят.
- Мой интерес был вызван чисто родственными чувствами, - сказал
Греггори. - Всегда мечтал познакомиться с человеком, которому удалось
утереть нос Артуру Трэггу, причем неоднократно.
- Я так и думал, что мне не стоило трепаться по этому поводу, -
заметил Трэгг.
- Что говорит экономка? Она сама тоже отравилась?
- Экономка пока не говорит ничего, - ответил Трэгг. - Мы не знаем,
отравилась ли она, по одной простой причине - мы не смогли ее найти. Ее
дочь, судя по всему, сбежала, чтобы выйти замуж, а мамаша, как я думаю,
звонит сейчас по междугородному телефону, чтобы этому помешать. Миссис
Брэдиссон и ее сын Джеймс отправились куда-то с адвокатом по фамилии
Моффгат. Очевидно, им захотелось побеседовать, но они опасались, что вы
понаставили в доме диктофонов.
- Как давно вы приехали?
- Чуть больше часа назад. Вам повезло, что у медсестры оказалось
противоядие, и она ввела его вам, как только появились первые симптомы.
Просто чудо, а не девушка. К ней у нас всего одна претензия - она не
сообщила в полицию о случившемся немедленно. Скорее всего, она начала курс
лечения, позвонила врачу, но не стала звонить в полицию, пока врач не
подтвердит диагноз. Не могу винить ее за это. После подтверждения диагноза
она была слишком занята, по крайней мере, по ее словам. Лично я думаю, что
она спрятала врача где-то здесь, чтобы мы не смогли допросить его раньше
утра. По телефону с ним связаться не удалось. О всех вызовах он сообщает в
центральное агентство, а там настаивают, что он выехал по вызову именно
сюда.
Трэгг улыбнулся.
- Женщины чрезвычайно верны. Я нисколько не виню ее, даже если она не
сообщила о преступлении вовремя, дав врачу возможность уехать. Сэм же,
напротив, просто рассвирепел. Полагаю, если бы врач оказался здесь, Сэм
допрашивал бы его не менее часа. Женщины всегда преданны своему боссу.
Взять к примеру Деллу Стрит. К работе секретарши она относится как к делу
всей жизни. Бог знает, с чем ей приходится сталкиваться по работе.
Полагаю, вы не самый хороший в мире начальник, если судить по вашему
бешеному нраву. Раньше я считал, что Делла предана вам лично, но сейчас
думаю, что это - преданность работе и всему, что с ней связано.
Мейсон кивнул:
- Все значительно серьезней и сложней, чем может показаться на первый
взгляд. Они отдают себя работе целиком, без остатка. Погодите! Если мы
выжили только благодаря экстренной медицинской помощи, что случилось с
Бэннингом Кларком и экономкой?
- Именно это нас и беспокоит, - ответил шериф Греггори. - Мы изо всех
сил стараемся их найти. Скорее всего, Кларк и Бауэрс уехали на своей
колымаге. Мы передали ее описание по радио, машину должны найти с минуты
на минуту.
Дверь в комнату распахнулась, и на пороге появился какой-то мужчина.
- Шериф, можно вас попросить выйти на минутку?
- В чем дело?
- Вернулась миссис Симс.
- Она больна?
- Нет, как мне показалось. Я ничего не стал говорить об отравлениях,
и она поднялась в свою комнату, чтобы лечь спать.
- Приведите ее сюда, - распорядился шериф, повернув лампу так, чтобы
лицо Мейсона осталось в тени. - Я хочу задать ей пару вопросов.
- Расскажи мне о ней, - попросил Трэгг, когда помощник шерифа ушел. -
Что это за человек? Ты ведь допрашивал ее в связи с попыткой отравления
Брэдиссонов?
Греггори рассмеялся.
- Очень непростая женщина, что есть, то есть. Как я понял, Бэннинг
Кларк вызвал ее сюда в январе сорок второго года, после смерти жены. Нелл
держала ресторан в Мохаве, но Кларк предложил ей такие выгодные условия,
что она согласилась приехать сюда и вести здесь хозяйство. Он сам просто
ненавидит этот дом, видимо, не без причин. Его покойная жена обожала
вечеринки, игру в бридж, поздно ложилась спать, любила поесть и выпить.
Старатели способны на ужасные загулы, но большую часть времени проводят в
пустыне и спят на свежем воздухе. Разница между их образом жизни и жизнью
в городе просто огромна...
Дверь открылась.
- Вы хотели видеть меня? - спросила миссис Симс лишенным всяких
эмоций голосом. - Боже праведный! Нельзя даже лечь спать, пока тебя не
допросили. Я думала, что вы уже облазили весь дом от подвала до чердака...
- В деле открылись новые обстоятельства, - прервал ее шериф. - Вы
подавали ужин на кухне?
- Да, если вас это интересует. Я говорила мистеру Кларку, что
некрасиво принимать на кухне такого знаменитого адвоката, но он не хотел,
чтобы другие знали, что мистер Мейсон приехал, и настоял на своем. Бог
свидетель, кухня достаточно просторна, там есть стол...
- За ужином вы подавали чай?
- Да, кофе сейчас так трудно достать...
- Вы сами тоже пили чай?
- Да, если вас это интересует.
- И клали в чай сахар?
- Конечно, но если вас это...
- Сахар находился в сахарнице, стоявшей на столе?
- Да, я уже почти отвыкла брать сахар в чай с пола. Потребовалось
огромное усилие воли, но...
- Вы не испытывали недомогания?
- От чая, сахара или от ваших вопросов?
- Не надо язвить, просто отвечайте. Вы чувствовали себя плохо?
- Определенно нет.
- А другие чувствовали?
- Что вы имеете в виду?
- То, что Перри Мейсона и его секретаршу отравили.
- Насколько я понимаю, это допрос с пристрастием?
- Нет, вполне обычный.
- Почему же вы обманываете меня? Почему не спрашиваете то, что вам
нужно узнать на самом деле?
- Мы сказали правду. Мейсон и его секретарша были отравлены.
Недоверие на лице Нелл Симс мгновенно уступило место ужасу.
- Они... они умерли?
- Нет. Слава Богу, рядом была медсестра, которая провела необходимые
процедуры и ввела противоядие. Больные поправляются. Но мы обнаружили в
сахарнице белый мышьяк.
- Клянусь Богом, я сама брала сахар именно из этой сахарницы.
- Безо всяких неприятных последствий?
- Безо всяких.
- Вы уверены, что брали сахар именно из той сахарницы? Белой, с
круглой ручкой на крышке?
- Уверена. На столе стояла всего одна сахарница, которую я всегда
использую на кухне.
- Где вы ее храните?
- В буфете, на нижней полке.
- Я полагаю, любой человек мог туда забраться?
- Естественно. Послушайте, мистер Кларк тоже брал сахар из той
сахарницы. Что с ним?
- Не знаем, не можем его найти.
- Он уехал?
- Да. Я полагаю, вы понимаете, в какое сложное положение попали,
миссис Симс, - продолжил шериф Греггори. - Уже дважды еда, которую вы
подавали, оказывалась отравленной.
- Не понимаю, чего вы добиваетесь?
- Вам придется подробно описать все ваши действия.
- Что именно вас интересует?
- Вы уезжали?
- Да.
- Куда?
- Это касается только меня.
- Нам необходимо знать. Я предупредил вас.
- Зачем вам знать, куда я ездила?
- Это очень важно.
- Ну, если вы настаиваете... Моя дочь сбежала с торговцем приисками
Хейуордом Смолом. Они поехали в Лас-Вегас, чтобы пожениться. Джерри Кослет
сейчас находится в военном лагере рядом с Кингманом, штат Аризона. Он
сообщил Дорине имя владельца бильярдной в Кингмане и сказал, что этот
человек всегда сумеет передать ему весточку. Ребята из лагеря часто бывают
в бильярдной. Я позвонила туда и застала самого Джерри. Объяснила, что
произошло. Сказала, что Дорина - хорошая девушка, но этот скользкий
торговец сумел ее охмурить, пока ему никто не мог помешать.
- Что сказал Джерри?
- Он был не слишком многословен.
- Вы просили его предпринять какие-либо действия?
- Нет, просто рассказала обо всем. Если он такой мужчина, каким
кажется, сам поймет, что нужно сделать.
- Все это время вы провели у телефона?
- Да, и могу это подтвердить. Эти телефонистки сначала говорят, что
нужно подождать час, через час оказывается, что линия занята еще на два
часа вперед. Эта война определенно повысила уровень болтливости.
- Разговоры обходятся дешево, - с улыбкой заметил Трэгг.
- Но не с Кингманом, штат Аризона, уверяю вас, и не для обычного
рабочего человека.
- Как вы можете объяснить тот факт, что вы пользовались сахаром из
сахарницы без последствий, а у двоих других людей появились четкие
симптомы отравления мышьяком?
- Никак не могу, - отрезала Нелл Симс. - Объяснять должны вы. Это
ваша работа.
- Вы считаете, что ваша дочь не любит Хейуорда Смола?
- Этого болтуна? Смазлив от природы, обходителен. Задерживал ее по
вечерам допоздна. Мне такое поведение не нравилось. К тому же, он слишком
стар для нее. Всегда не сводит с тебя глаз, будто пытается
загипнотизировать. А девушке в возрасте Дорины не нужен гипноз, ей нужна
романтика. Он - мужчина не ее типа, к тому же был женат. Сам рассказал мне
об этом. Женатому мужчине не подобает ухлестывать за такой молоденькой
девушкой, как Дорина, даже если он уже разведен. Это неприлично.
- Вы полагаете, миссис Симс, их отношения зашли слишком далеко? Меня
интересует только ваше мнение.
- Пусть только попробует. - Нелл Симс наградила обоих полицейских
испепеляющим взглядом. - Тот, кто без камня за пазухой, пусть первым
бросит в меня грех. Моя дочь - приличная девушка.
- Я все знаю, все понимаю, просто пытаюсь выяснить, что именно вы
подразумевали, говоря...
- Подразумевала только то, что сказала. Не имеет смысла скрывать
что-либо в таком деле. Теперь вы все знаете, и я могу отправляться спать.
Нелл Симс развернулась и вышла из комнаты.
Трэгг выключил лампу, которая все это время светила Нелл прямо в
глаза, чтобы она не могла видеть Мейсона.
- Как вы себя чувствуете, Мейсон? На вас снова напала хандра?
Ответа не последовало. Мейсон спокойно и размеренно дышал, глаза его
были закрыты.
- Снотворное, - сказал Трэгг. - К тому же он очень слаб. Медсестра
сказала, что опасения излишни. Жаль, правда, что она не задержала доктора
Кенуорда. Мы могли бы допросить его. Не знаю, что и подумать, Сэм. Либо
миссис Симс солгала, либо она брала сахар из той же сахарницы, но яд на
нее каким-то образом не подействовал.
- Она могла солгать о том, что вообще брала сахар.
- Нет, Мейсон уверен, что брала.
- Все верно... Но одна мысль не дает мне покоя.
- Какая?
- Предположим, она не брала сахар из сахарницы, а насыпала в нее