Гарднер Мартин. Башня пепла

Кристалл фонарь и вновь зажег его. Моя голубая страна чудес растаяла,
исчезла в яркой действительности луча света.
- Что теперь? - с улыбкой спросил он. Значит, все-таки он был не так
уж и пьян.
Я поднял лук с того места, где его положил.
- Идите за мной, - лаконично бросил я. Оба они выглядели
заинтересованно, но мой настрой совершенно изменился. Внезапно вся
прогулка показалась мне лишенной смысла. Я хотел, чтобы они наконец ушли,
мною вновь овладело желание оказаться в башне с Белкой. Я был удручен и
чувствовал себя с каждой секундой все хуже. Зайдя глубже в лес, мы
наткнулись на быстрый поток, и яркий свет спугнул одинокого железорога,
пришедшего утолить жажду. Бледный и испуганный, он быстро поднял голову, а
потом прыжками исчез среди деревьев. На мгновение он напомнил мне
единорога из легенд Старой Земли. Я по привычке взглянул на Крис, но когда
она рассмеялась, взгляд ее искал глаза Джерри.
Потом, во время подъема на скальное возвышение, мы на расстоянии
вытянутой руки увидели отверстие пещеры: судя по запаху, это была нора
лесного ворчуна.
Я повернулся, чтобы предупредить их, но обнаружил, что лишился
слушателей. Они находились шагах в десяти от меня, у подножия
возвышенности. Они шли медленно и спокойно разговаривали, держась за руки.
Разозлившись, я отвернулся и молча продолжил подъем по склону. Мы не
разговаривали до тех пор, пока я не нашел знакомую мне кучу пыли.
На краю ее я остановился, а ботинки мои на дюйм погрузились в мелкую
черную пыль. Они медленно присоединились ко мне.
- Выйди вперед, Джерри, - сказал я, - и воспользуйся своим фонарем.
Сноп света скользнул по окружающему. За спиной поднималось скальное
возвышение, тут и там испятнанное огнем растительности, задавленной
голубым мхом, но перед нами тянулась пустошь: большая, черная и мертвая
равнина. Джерри подвигал луч света взад-вперед, проведя им по краю черного
поля. Свет бледнел, когда он направлял его в серую даль. Слышен был только
шум ветра.
- И что? - спросил он наконец.
- Потрогай пыль, - сказал я ему. На этот раз мне не хотелось
нагибаться. - А когда вновь окажешься в башне, раздави один из моих
кирпичей и потрогай то, что останется. Это та же субстанция, что-то вроде
мелкого пепла. - Я сделал широкий жест рукой. - Полагаю, когда-то здесь
был город, но теперь все рассыпалось в прах. Понимаешь ли ты, что моя
башня могла быть выдвинутым вперед аванпостом народа, который ее построил?
- Вымершей расы из этого леса, - с улыбкой ответил Джерри. - Что ж,
должен признать, что на островах нет ничего подобного. И не без причины.
Мы не позволяем лесным пожарам безумствовать у нас.
- Лесные пожары?! - Надеюсь, ты не шутишь. Пожар никогда не
превращает все в мелкую пыль, всегда остается несколько почерневших
стволов или что-нибудь подобное.
- Вот как? Вероятно, ты прав! Но во всех разрушенных городах, которые
я знаю, всегда по крайней мере несколько кирпичей лежат друг на друге,
чтобы туристы могли их фотографировать, - парировал Джерри. Луч света
скользнул по куче пепла, потом удалился. - А здесь просто куча пыли.
Кристалл молчала.
Я повернул обратно. Они шли молча за мной. С каждой минутой его
превосходство надо мной увеличивалось; я поступил опрометчиво, приведя их
сюда. Сейчас я хотел только одного: поскорее вернуться в свою башню,
отослать их в Порт-Джемисон и остаться в своем добровольном изгнании.
Когда мы спустились с возвышения и вернулись в лес, поросший голубым
мхом, Кристалл остановила меня.
- Джонни, - позвала она.
Я замедлил шаг, они догнали меня и Крис указала на что-то.
- Погаси свет, - приказал я Джерри. В бледном сиянии мхов, легче было
увидеть тонкую, опалесцирующую сеть паука сновидений, наискось шедшую к
земле от нижних ветвей псевдодуба. Светящиеся пятна мха не могли
сравниться с ней: каждая нить была толщиной с мой мизинец и маслянисто
поблескивала, переливаясь всеми цветами радуги.
Крис сделала шаг вперед, но я взял ее за руку и остановил.
- Пауки где-то рядом, - объяснил я. - Не подходи слишком близко.
Папа-паук никогда не покидает паутину, а мама кружит в ночи среди
окружающих деревьев.
Джерри с легким беспокойством взглянул вверх. Его фонарь не горел, и
вдруг оказалось, что уже нет ответов на все вопросы. Пауки сновидений -
грозные хищники; думаю, до сих пор он не видел ни одного, разве что в
клетке зоопарка. На островах они не водились.
- Исключительно большая сеть, - заметил он. - Эти пауки должны быть
довольно больших размеров.
- Да, - согласился я, и тут мне пришла в голову одна мысль. Я мог бы
еще более смутить его, коль скоро обычная сеть вроде этой испортила ему
настроение. Он и так играл мне на нервах всю ночь. - Идите за мной. Я
покажу вам настоящего паука сновидений.
Мы осторожно обошли сеть, но не заметили ни одного из ее охранников.
Я подвел их к расщелине пауков.
Она имела форму большой буквы "У", вырытой в песчаном грунте.
Возможно, когда-то это было русло небольшой речки, но теперь оно высохло и
заросло кустарником. Днем видно, что расщелина не очень-то глубока, но
ночью она выглядит достаточно грозно, особенно если смотреть с одного из
холмов. Днем ее покрывает густая путаница кустов, среди которых мерцают
призрачные огни, а выше, различные деревья, склоненные вниз почти
соединяются на середине пропасти. Одно из них практически касается другой
стороны расщелины. Какой-то старый, трухлявый шипострел, высохший из-за
отсутствия влаги, рухнул, образовав своеобразный мост. Этот мост оброс
голубыми мхами и слабо светился.
Мы втроем поднялись на этот фосфоресцирующий искривленный ствол и я
указал рукой вниз.
Там от одного склона до другого раскинулась многоцветная
поблескивающая сеть. Каждая ее нить имела толщину каната и блестела от
липких выделений. Сеть захватывала все растущие ниже деревья, образуя
сверкающую волшебную крышу над пропастью. Она была очень красива -
хотелось вытянуть руку и коснуться ее.
Именно для этой цели и соткали ее пауки сновидений. Они являются
ночными хищниками и яркие цвета их сети, пылающей во мраке, служат
приманкой.
- Смотри, - прервала молчание Кристалл, - паук. - Она показала вниз.
Он сидел в одном из темных уголков сети, наполовину скрытый
гоблинцем, растущим из скалы. В блеске сети и призрачном свете мхов его
было плохо видно. Это было крупное восьминогое создание размером с большую
дыню. Он сидел неподвижно - ждал.
Джерри вновь беспокойно огляделся, подняв взгляд на ветви
искривленного псевдодуба, частично нависшего над ним.
- Самка где-то рядом, верно?
Я кивнул. Пауки сновидений с планеты Джемисона не совсем похожи на
пауков со Старой Земли. Самка действительно грознее самца, но не съедает
его, а образует и ним пожизненный союз. Именно этот крупный вялый самец
смазывает паутину липкими выделениями и оплетает добычу, привлеченную
светом и красками. Тем временем меньших размеров самка бродит во мраке по
ветвям деревьев с мешочком, полным клейкого яда сновидений,
обеспечивающего жертвам отчетливые видения, экстаз и, наконец,
окончательное забвение. Она жалит животных во много раз больше себя самой
и затаскивает их безвольные тела в сеть, чтобы пополнить запасы.
Несмотря на все это, пауки сновидений - мягкие и милосердные
охотники. Что с того, что они предпочитают живую дичь, ведь жертва,
вероятно, испытывает удовольствие, когда ее пожирают. Популярная
джемисонская пословица гласит, что жертва паука стонет от радости, когда
тот ест ее живьем. Как и все подобные сентенции, эта серьезно искажает
действительность, но правда здесь в том, что жертвы никогда не пытаются
освободиться.
Однако в ту ночь что-то билось в сети под нами.
- Что это такое? - спросил я, щурясь. Переливающаяся всеми цветами
радуги сеть вовсе не была пуста - прямо под ними лежало полусъеденное тело
железорога, а чуть дальше - большой темный нетопырь, связанный светящимися
нитями, но не на них я смотрел. В углу сети, напротив укрытия самца возле
деревьев западной стороны расщелины какое-то создание попало в сеть и
отчаянно билось в ней. Помню, что на мгновение передо мной мелькнули
дергающиеся бледные конечности, большие светящиеся глаза и что-то похожее
на крылья. Но все это я видел смутно.
И именно тогда Джерри поскользнулся.
Может, дело было в вине, а может, во мхе или кривизне ствола, на
котором мы стояли. Возможно и то, что он просто пытался меня обойти, чтобы
увидеть, на что я смотрел, вытаращив глаза. Во всяком случае, он
поскользнулся, потерял равновесие, крикнул и внезапно оказался в двадцати
футах под нами, запутанный в сеть. Под тяжестью его тела вся сеть
задрожала, но не порвалась - сети пауков сновидений достаточно прочны,
чтобы удержать железорогов и лесных ворчунов.
- Проклятье! - воскликнул Джерри. Выглядел он прекомично: одна нога
пробила светящиеся нити, руки безнадежно запутались в них, и только голова
и плечо были свободны. - Эта мерзость липкая. Я с трудом могу двигаться.
- Даже не пытайся, - сказал я. - Ты только все ухудшишь. Я найду
способ спуститься вниз и освободить тебя. У меня есть нож. - Я осмотрелся
по сторонам, ища взглядом ветку, по которой мог бы добраться до Джерри.
- Джон! - в голосе Кристалл чувствовалось напряжение.
Самец покинул свое укрытие за деревом и тяжелыми шагами направился к
человеку: толстое белое тело, тихо движущееся по сверхъестественно
красивой сети.
- Черт возьми! - выругался я. Я не был всерьез обеспокоен, но и мне
было не по себе. Белый самец был самым большим пауком сновидений, которого
я когда-либо видел, и жалко было его убивать, но иного выхода я не видел.
У самца нет мешка с ядом, но это хищник, и его первый укус может оказаться
последним, особенно, если он так велик. Я не мог подпустить его на такое
расстояние, чтобы он смог укусить Джерри.
Медленно, осторожно я вытащил из колчана длинную серую стрелу и
натянул тетиву. Я не беспокоился, хотя вокруг было темно. Стрелок я был
хороший, и к тому же отлично видел цель на фоне светящийся сети.
И тут Кристалл закричала.
Я опустил лук, разозленный тем, что она паникует, когда я полностью
контролирую ситуацию. Однако, я знал, что в обычных обстоятельствах она
никогда не стала бы вести себя так. Ее испугало что-то другое. Поначалу я
не мог понять, что это может быть, но потом увидел - там, куда она
смотрела.
Толстый белый паук размером с кулак взрослого мужчины спустился с
псевдодуба на мост в десяти футах от нас. Слава Богу, Крис была за моей
спиной, в безопасности.
Не знаю, как долго я так стоял. Если бы я просто действовал, не
задумываясь, то справился бы со всем. Сначала нужно было заняться самцом -
лук у меня был готов к выстрелу, а потом осталось бы достаточно много
времени, чтобы второй стрелой убить самку.
Однако, я замер без движения, парализованный этим страшным и
великолепным мгновением, мимолетным и бесконечным, с луком в руке, но не в
силах ничего сделать.
Все так внезапно осложнилось. Паучиха бежала ко мне быстрее, чем я
предполагал, и казалась гораздо грознее вялого белого создания внизу.
Может, следовало избавиться от нее первой? Ведь я могу промахнуться, и
тогда нужно будет время, чтобы вытащить вторую стрелу или схватиться за
нож.
Но тогда я оставил бы Джерри, запутанного в сети и безоружного, на
милость неумолимо приближающегося самца. Он мог погибнуть, мог умереть.
Кристалл не смогла бы винить меня в этом. Она наверняка поняла, что я
должен был спасти себя и ее. И я снова вернул бы ее себе.
Да?
НЕТ!
Кристалл пронзительно кричала, и вдруг все стало ясным, я понял, что
это значит, зачем я оказался здесь, в лесу, и что нужно сделать. Эта была
чудесная и необыкновенная минута. Я утратил способность дарить счастье
моей Кристалл, но теперь, не долгое, как вечность мгновение, сила эта
вернулась ко мне, и я снова мог дать ей доказательство любви, на которое
Джерри никогда не осмелился бы.
Думаю, что улыбнулся тогда. Даже уверен в этом.
Стрела моя помчалась сквозь ночную тьму и вонзилась в цель - толстого
белого паука, бежавшего по сверкающей сети.
Паучиха бросилась на меня, но я не сделал ни малейшего движения, что
бы отшвырнуть ее пинком или раздавить каблуком ботинка. Острая боль
пронзила лодыжку.


Ярки и многоцветны сны, которые ткут пауки сновидений.


Ночью, возвращаясь из леса, я старательно чищу стрелы и открываю
большой нож с узким крючковатым лезвием, чтобы разрезать собранные мною
мешочки с ядом. Я вскрываю их по очереди, как до этого вырезал из
неподвижных белых тел пауков сновидений, а потом выжимал яд в бутылку, где
он будет ждать дня, когда за ним прилетит Корбек.
Потом я достаю миниатюрную чашу, искусно сделанную из серебра и
обсидиана, украшенную светящимися рисунками пауков, и наполняю ее крепким
темным вином, которое привозят мне из города. Затем я мешаю вино своим
ножом, пока лезвие не снова не становится чистым и блестящим, а вино более
темным, чем прежде, и поднимаюсь на крышу.
При этом я часто вспоминаю слова Корбека, а вместе с ними и свою
историю, мою любимую Кристалл и Джерри, и ночь, полную огней и пауков. В
то краткое мгновение, когда я стоял на поросшем голубым мхом стволе, с
луком, готовым к выстрелу, мне казалось, что я совершенно прав, и я принял
решение. Но все обернулось для меня плохо, очень плохо, с тех пор, как
после месяца бредовых видений я очнулся в башне, куда забрали меня Крис и
Джерри, чтобы заботливым уходом вернуть мне здоровье. Мое решение, мой
великолепный выбор не был таким решающим, как могло показаться.
Иногда я думаю, действительно ли это был ВЫБОР? Мы часто говорили об
этом, когда я выздоравливал, и история, которую рассказала мне Крис, вовсе
не та, которую помню я сам. По ее словам, мы не замечали паучихи до тех
пор, пока не стало слишком поздно; она тихо опустилась мне на шею в ту
самую секунду, когда я выпускал стрелу, убившую самца. А потом, говорила
мне Крис, она раздавила самку фонарем, который Джерри дал ей подержать, а
я свалился в паутину.
И действительно, рана у меня на затылке, а не лодыжке и рассказ Крис
звучит вполне достоверно, поскольку за годы прошедшие с той ночи, я успел
хорошо узнать пауков сновидений и знаю, что самки - это коварные убийцы.
Они неожиданно прыгают на свои жертвы, а не атакуют по поваленным
деревьям, как обезумевшие железороги. Это не в обычаях пауков.
И ни Кристалл, ни Джерри не помнят бледного крылатого существа,
бившегося в сети.
Но зато я помню его превосходно... как помню паучиху, несущуюся в мою
сторону в течение бесконечно долгих лет, когда я стоял, парализованный...
Впрочем, говорят, что укус паука сновидений вызывает странную реакцию
разума жертвы.
Разумеется, так могло получится и в моем случае.
Порой, когда Белка взбирается за мной по ступеням, царапая черные
кирпичи когтями своих восьми белых ног, меня поражает несправедливость
происшедшего, и я понимаю, что слишком много жил сновидениями.
Ведь сны часто лучше действительности, а рассказы - гораздо красивее
жизни.
Кристалл не вернулась ко мне ни тогда, ни позже. Они улетели, когда я
выздоровел, и счастье, купленное мной ценой выбора, который выбором не
был, и жертвы, которая жертвой не была, мой дар для нее на вечные времена
- длилось меньше года. Корбек сказал мне, что Кристалл и Джерри порвали
между собой, и что вскоре после этого она покинула планету Джемисона.
Полагаю, это настолько отвечает действительности, насколько можно
верить такому человеку, как Корбек. Однако, это мало тревожит меня.
Я просто убиваю пауков сновидений, пью вино, осыпаю ласками Белку и
каждую ночь поднимаюсь на башню пепла, чтобы вглядываться в далекие
звезды.