— А я предпочитаю деньги на бочку, — ответил Керк. — Авансовый чек я аннулировал, вот тут все полностью. Как насчёт расписки?
   Элл машинально написал расписку, потом вдруг опомнился. Крепко сжимая её в руке, он озабоченно посмотрел на разложенные перед ним на столе три миллиарда.
   — Погодите… Я не могу взять их сейчас, вам придётся прийти ещё раз завтра утром прямо в банк. Все как положено, — решительно заключил он.
   Керк протянул руку и выдернул бумажку из пальцев Элла.
   — Благодарю за расписку, — сказал он. — Завтра утром меня здесь уже не будет, лучше поладим так. А если вы боитесь за деньги, советую вызвать кого-нибудь из заводской охраны или из частной полиции. Всё-таки спокойнее.
   Когда они выходили через взломанную дверь, Элл лихорадочно набирал номера на пульте своего визифона.
   Прежде чем Язон открыл рот, Керк уже ответил на его очередной вопрос:
   — Надо думать, ты не прочь пожить подольше, чтобы иметь возможность истратить денежки, которые выиграл. Так что я заказал два места на межпланетном корабле. — Керк глянул на часы и продолжал: — Вылет через два часа, у нас ещё куча времени. Я проголодался, поищем ресторан. Надеюсь, у тебя в гостинице не осталось ничего такого, за чем стоило бы возвращаться. Это может оказаться затруднительно.
   — Ничего такого, за что стоило бы жизнь отдать, — ответил Язон. — Так где мы поужинаем? У меня к тебе есть несколько вопросов.
   Спускаясь до грузового яруса, они покружили по туннелям, пока не убедились, что их никто не преследует. Наконец Керк загнал машину в какой-то тёмный тупик, здесь они её и оставили. 
   — Мы легко добудем другую, — сказал Керк. — А эта у них, наверно, уже на примете. Пошли, вернёмся на сквозную магистраль, я заметил там ресторан по пути сюда.
   На стоянке темнели могучие силуэты наземных грузовозов. Язон и Керк пробрались между колёсами в рост человека и вошли в шумный душный ресторан. Сидевшие за столиками водители и рабочие утренних смен не обратили на них никакого внимания; они высмотрели тихий закуток и набрали заказ на круглом диске.
   Керк отрезал от солидной порции мяса хороший кусок и бодро сунул его себе в рот.
   — Ну, задавай вопросы, — сказал он. — Теперь я готов отвечать.
   — За какой корабль ты рассчитывался? Что это за груз, из-за которого я рисковал своей головой?
   — Мне показалось, что ты рисковал из-за денег, — парировал Керк. — Но можешь не беспокоиться, речь идёт о добром деле. От этого груза зависит жизнь целого мира. Оружие, боеприпасы, мины, взрывчатка и всё такое прочее.
   Язон чуть не подавился:
   — Контрабанда оружия? Ты что, небольшую войну финансируешь? А ещё толкуешь о жизни — это с таким-то грузом! Только не говори мне, что он предназначен для мирных целей. Кого вы убиваете?
   Добродушие покинуло лицо седого богатыря; теперь оно выражало хорошо знакомую Язону непреклонность.
   — Что ж, выражение «мирные цели» вполне подходит. По существу, мы только к этому и стремимся — жить в мире. И мы убиваем не «кого», а «что».
   Язон сердито отодвинул тарелку:
   — Ты говоришь загадками. Я не вижу никакого смысла в твоих словах.
   — Смысл есть. Правда, только на одной планете во всей вселенной. Что ты знаешь о Пирре? 
   — Ровным счётом ничего.
   Взгляд Керка стал отсутствующим, было очевидно, что его мысли унеслись куда-то очень далеко. Затем он продолжал:
   — Пирр и человек — несовместимые вещи. И однако люди живут на нём уже около трехсот лет. Средняя продолжительность жизни у нас там — шестнадцать лет. Конечно, большинство взрослых живёт дольше, но на средней цифре сказывается высокая детская смертность. Это совсем не гуманоидный мир. Сила тяжести вдвое больше нормальной. Температура за день колеблется от арктической до тропической. Климат… его надо испытать на себе, чтобы представить. Во всей галактике не найдёшь ничего подобного.
   — Как ты меня напугал, — невозмутимо сказал Язон. — Какая у вас газовая оболочка? Метан? Хлор? Бывал я на таких планетах…
   Керк ударил кулаком по столу. Тарелки подскочили, ножки стола жалобно скрипнули.
   — Лабораторные реакции! — рявкнул он. — Куда как эффектно в химическом кабинете, но ты попробуй представить себе целую планету с такими газами! Одно галактическое мгновение, и вся мерзость связана в безобидных стальных соединениях. Атмосфера может быть ядовитой для кислородного организма, а в остальном не опаснее разбавленного пива. Если хочешь знать, для планеты только одно сочетание является чистым ядом. Побольше аш-два-о, самого универсального растворителя на свете, плюс свободный кислород…
   — Вода и кислород? — перебил его Язон. — Ты подразумеваешь Землю? Или что-нибудь вроде Кассилии? Это же абсурд.
   — Ничего подобного. Ты сам родился в такой среде, оттого она и кажется тебе естественной и нормальной. Ты привык, что металлы должны окисляться, а берега разрушаться, привык, что грозы мешают радиосвязи. Обычная история для водно-кислородных миров. Да только на Пирре все это возведено в энную степень. Ось планеты наклонена под углом около сорока градусов, и колебания температур в году огромные. Это одна из главных причин, почему всё время изменяется ледяной покров. И получаются такие перемены погоды, что никакими словами не описать.
   — Если это всё, — сказал Язон, — я не понимаю…
   — Всё? Это только начало. Моря и океаны — вот тебе ещё разрушительный фактор, даже два. Во-первых, испарения, которые поддерживают мощные ветры, во-вторых, чудовищные приливы. Два спутника Пирра, Самас и Бессос, когда их притяжение складывается, могут нагнать приливную волну высотой до тридцати метров. Кто не видел, как такая волна захлёстывает действующий вулкан, тот вообще ещё ничего не видел. Нас привели на Пирр тяжёлые элементы, и по милости этих же элементов планета напоминает кипящий котёл. Если взять её ближайшее звёздное окружение, в нём было не меньше тринадцати сверхновых, и, конечно, на большинстве из этих планет можно найти тяжёлые элементы. И в придачу — не пригодную для дыхания газовую оболочку. Чтобы по-настоящему, всерьёз вести горные работы и добывать руду, нужно постоянное, вполне самостоятельное поселение. Вот почему мы остановились на Пирре, где радиоактивные элементы образуют ядро планеты и покрыты оболочкой из более лёгких элементов. Это обеспечило пригодную для человека атмосферу, но, с другой стороны, не прекращается вулканическая деятельность, ведь расплавленная плазма прорывается на поверхность.
   Язон молча слушал, пытаясь представить себе жизнь на планете, которая, можно сказать, непрерывно сражалась сама с собой.
   — Но самое приятное я приберёг на десерт, — сказал Керк с мрачным юмором. — Теперь, когда ты получил представление о среде, вообрази, какие организмы в ней обитают. Сомневаюсь, чтобы на других планетах нашёлся хотя бы один вид, который проживёт там больше минуты. На Пирре что растения, что животные — это же чистые гангстеры. Они без конца сражаются с родной планетой и друг с другом. Сотни тысяч лет генетического отбора создали такие штуки, что электронную вычислительную машину жуть возьмёт. Бронированные, ядовитые, сплошные когти и щупальца. Это относится ко всему, что ходит, летает или просто сидит на месте. Видел ты когда-нибудь растение с зубами? Растение, которое кусается? Думаю, что и не захочешь увидеть. Потому что для этого надо попасть на Пирр, а там едва ты успеешь выйти из корабля, как можно заказывать гроб. Мне и то придётся пройти переподготовку, прежде чем выходить из космопорта. Борьба за существование заставляет организмы непрерывно конкурировать и изменяться. Умереть в этой борьбе куда как просто, а вот способов убить столько, что всех и не перечислишь.
   Казалось, широкие плечи Керка поникли под тяжестью забот. Наконец он встряхнулся, как бы сбрасывая это бремя, и снова принялся за ужин. Собирая хлебом подливку, он поделился вслух своими мыслями:
   — Логически у нас вроде бы нет причин оставаться на Пирре и вести войну, которой не видно конца. Конечно, если не считать того, что Пирр — наша родина.
   Керк проглотил последний кусок хлеба с подливкой и заключил, указывая вилкой на Язона:
   — Скажи спасибо, что ты не пиррянин и никогда не увидишь Пирр.
   — Вот тут-то ты и ошибся, — возразил Язон, стараясь говорить возможно хладнокровнее. — Дело в том, что я полечу с тобой.

Глава 4

   — Не болтай вздора, — сказал Керк, заказывая вторую порцию жаркого. — Есть куда более простые способы покончить с собой. Ты забываешь, что стал миллионером. С твоими деньгами ты можешь до конца жизни предаваться отдыху на курортных планетах. Пирр — планета смерти, а не достопримечательность для пресыщенных туристов. Я не могу позволить тебе лететь со мной туда.
   Игроки, не умеющие владеть собой, долго не живут. Язон основательно разозлился. Но внешне это проявлялось, так сказать, со знаком «минус»: его лицо было совершенно бесстрастным, голос — предельно спокойным.
   — Не учи меня, что мне можно, а чего нельзя, Керк Пирр. Ты сильный человек и ловкий стрелок, но это ещё не даёт тебе права распоряжаться мной. В крайнем случае, ты можешь помешать мне лететь на твоём корабле. Но что мне стоит найти другой способ? И нечего изображать меня туристом, ведь ты не знаешь, какие соображения влекут меня на Пирр.
   Язон не стал объяснять, что это за соображения. Во-первых, он ещё сам в них не до конца разобрался, во-вторых, ему не хотелось раскрывать душу. Чем больше он путешествовал, тем меньше разницы видел. Старые цивилизованные планеты все на одно лицо, сплошная скука. Пограничные миры — однообразный примитив, что-то вроде временных лагерей в лесу. Нельзя сказать, чтобы все галактики ему опостылели. Просто он исчерпал их возможности, а себя ещё не исчерпал. До знакомства с Керком Язон не встречал никого, кто превзошёл бы его самого или мог хотя бы равняться с ним. Это было вовсе не самомнение, а голый факт. И вот он стоит перед новым фактом: похоже, что есть целый народ, который превосходит его. Язон знал, что не сможет спать спокойно, пока не побывает там, и не убедится в этом своими глазами. Даже если это будет стоить ему жизни.
   Но разве скажешь об этом Керку? Он лучше поймёт другие аргументы.
   — Вот ты не хочешь пускать меня на Пирр, — сказал Язон. — А ты сперва подумай. Я не буду говорить о том, что ты мне обязан, потому что я выиграл нужные тебе деньги. Но ты подумай о следующем разе. Сейчас тебе понадобилась уйма всякого оружия, может, и снова понадобится. Так не лучше ли иметь под рукой испытанного и верного товарища, чем изобретать какой-нибудь новый ход, который ещё может подвести?
   Керк задумчиво уписывал вторую порцию мяса.
   — Что ж, в этом есть смысл. По правде говоря, мне это в голову не пришло. Такой уж изъян у нас, жителей Пирра, — мало думаем о будущем. День прожить — и то задача. Проблемы решаем, когда возникнут, далеко вперёд не заглядываем. Можешь лететь со мной. Авось ещё будешь жив, когда нам понадобишься. Как посланник Пирра на этой и других планетах официально приглашаю тебя. Все расходы за наш счёт. При условии, что ты неукоснительно будешь выполнять все наши указания по поводу твоей личной безопасности.
   — Условия приняты, — сказал Язон. И спросил себя, отчего это он с такой радостью подписывает свой смертный приговор.
   Керк расправлялся уже с третьей порцией десерта, когда его часы тихонько зажужжали. Он немедленно отбросил вилку и встал.
   — Пора, — сказал он. — Нам надо выдерживать график.
   Язон тоже встал из-за стола, тем временем Керк сунул в автомат положенное количество монет в уплату за ужин. Загорелась надпись «Уплачено», и они быстро вышли из ресторана.
   Язон ничуть не удивился, когда за углом они ступили на межъярусный эскалатор. Он уже сообразил, что после казино каждый их шаг был рассчитан заранее. Можно не сомневаться, что объявлена тревога и их разыскивают по всей планете. Тем не менее, пока не видно никаких признаков преследования. Язону и прежде доводилось спасаться от блюстителей закона, опережая их, что называется, на один ход, но впервые его при этом вёл за ручку кто-то другой. Он улыбнулся собственной покорности. Столько лет сражался в одиночку, что теперь даже приятно кому-то подчиняться.
   — Живей, — буркнул Керк, снова взглянув на часы, и побежал вверх по эскалатору так, что только поспевай.
   Они пробежали пять пролётов, ни встречных, ни догоняющих не было, наконец Керк угомонился и предоставил эскалатору выполнить всю работу.
   Язон был доволен своей физической формой. Правда, такое быстрое восхождение после бессонной ночи сделало своё, он взмок и тяжело дышал. А Керку хоть бы что — лоб сухой, дышит ровно…
   На втором автоярусе Керк сошёл с медленно ползущей лестницы и жестом позвал Язона за собой. В ту самую секунду, когда они очутились на улице, прямо перед ними около тротуара остановилась машина. Здравый смысл подсказал Язону, что хвататься за пистолет не надо. Открылась дверца, водитель вышел. Керк молча вручил ему полоску бумаги и сел за руль. Язон едва успел вскочить в кабину, как машина рванула с места. Вся процедура отняла не больше трёх секунд.
   В тусклом свете Язон не смог как следует присмотреться к шофёру, однако он и без того узнал его. Нет, они никогда не встречались прежде, но после знакомства с Керком Язон где угодно определил бы пиррянина по атлетической фигуре.
   — Ты дал ему расписку Элла? — спросил он.
   — Точно. Можно быть спокойным за корабль и груз. Они будут достаточно далеко, пока кассилийцы проследят путь чека от казино до Элла. А теперь позаботимся о себе. Я объясню тебе все подробно, чтобы ты потом не дал маху. Слушай внимательно, и если будут вопросы, задашь их, когда я кончу говорить.
   Это было сказано так категорично, что Язон безропотно подчинился. Хотя про себя не без улыбки подумал о том, как быстро Керк отнёс его в разряд сосунков.
   Они свернули, вливаясь в поток транспорта, направляющийся к космодрому. Керк легко вёл машину и объяснял:
   — В городе объявлен розыск, но мы опережаем противника. Я уверен, что кассилийцы не захотят портить себе марку на всю вселенную и не станут перекрывать дороги. Но космодром, конечно, уже кишит их людьми. Если деньги уйдут с планеты, их уже не вернёшь, они это знают. И когда мы пойдём напролом, они будут уверены, что деньги ещё при нас. Тогда корабль с боеприпасами уйдёт без всяких помех.
   Язон слегка опешил:
   — Это как же, ты хочешь, чтобы мы, как говорится, приняли огонь на себя и прикрыли вылет транспортного корабля?
   — Можно и так выразиться. Но ведь нам всё равно надо убираться отсюда, так почему не превратить наше бегство в дымовую завесу? А теперь помолчи, пока я не закончу, понял? Ещё раз перебьёшь, я тебя высажу.
   Язон в этом ничуть не сомневался. Внимательно и молча он выслушал, как Керк повторил все сначала и заключил:
   — Служебный въезд, наверно, будет открыт. И за каждой машиной будут наблюдать агенты в штатском. Может быть, нам даже удастся проникнуть на территорию неузнанными, в чём я сильно сомневаюсь. Это не важно. Мы проедем через ворота прямо к стартовой площадке. У нас билеты на «Гордость Дархана», за две минуты до взлёта он сигналит и отцепляет трап. Мы занимаем свои места, и корабль тут же взлетает.
   — Это всё очень здорово, — сказал Язон. — А что в это время делает охрана?
   — Стреляет в нас и друг в друга. А мы воспользуемся неразберихой — и в корабль.
   Нельзя сказать, чтобы его ответ успокоил Язона. Ну да ладно…
   — Хорошо, допустим, мы пробрались на корабль. А что помешает им задержать старт, пока нас не вытащат и не поставят к стенке?
   Керк на миг оторвал глаза от дороги, чтобы бросить на него презрительный взгляд.
   — Я же сказал тебе, что корабль называется «Гордость Дархана». Если бы ты знал хоть что-нибудь об этой планетной системе, тебе сразу всё было бы ясно. Кассилия и Дархан — так сказать, планеты-сестры, и они во всём соперничают между собой. Лет двести назад, даже меньше, они схватились так, что обеим чуть конец не пришёл. Теперь между ними вооружённый до зубов нейтралитет, и ни одна из сторон не смеет его нарушать. Как только мы ступим на борт корабля, мы окажемся на дарханской территории. Соглашения о выдаче у них нет. И как бы ни хотелось Кассилии нас заполучить, всё же не настолько, чтобы затевать новую войну.
   Дальше объяснять было некогда, Керк вывел машину из общего потока и свернул на эстакаду с объявлением «Для служебных машин». Под резким светом фонарей у ворот, к которым они приближались, Язон почувствовал себя обнажённым. Ворота были закрыты. С другой стороны появилась встречная машина, и Керк сбавил ход. Один из охранников что-то сказал водителю, потом сделал знак дежурному, и створки ворот стали раскрываться внутрь. В ту же секунду Керк выжал до отказа акселератор.
   Всё произошло молниеносно. Турбина взвыла, покрышки взвизгнули, и машина с ходу распахнула ворота. Язон успел заметить ошеломлённые лица охранников, в следующую секунду оба они юркнули за угол будки. Вдогонку машине грянуло несколько выстрелов, но пули просвистели далеко в стороне.
   Ведя одной рукой, Керк другой достал из-под приборной доски пистолет — копию чудовища, которое лежало в его кобуре.
   — Держи взамен своего, — сказал он. — Пули реактивные. Грому от них… Не старайся в кого-нибудь попасть, это я беру на себя. Просто попугай их немного, чтобы держались подальше. Вот так. Он быстро выстрелил в боковое окошко и бросил пистолет Язону чуть ли не раньше, чем пуля поразила цель. Пустой грузовик взлетел на воздух, обрушив на соседние машины град обломков и заставив водителей броситься врассыпную.
   Кошмарный рейд через сумасшедший дом… Керк гнал машину с явным презрением к смерти. Преследующие машины заносило на отчаянных виражах. Едва ли не все стартовое поле Керк и Язон прошли на двух колёсах, оставляя за собой дымящийся хаос.
   И вот уже погоня далеко позади, а впереди — только стройный шпиль «Гордости Дархана».
   Посланец соперничающей планеты, само собой разумеется, был окружён крепкой проволочной изгородью. Закрытые ворота охранялись солдатами, которые уже изготовились к стрельбе. Но они напрасно ждали. Керк погнал машину прямо на ограду. 
   — Береги лицо! — крикнул он.
   Язон закрыл руками голову в ту самую секунду, когда они врезались в изгородь.
   Пронзительно заскрежетал металл, проволока прогнулась и опутала машину, но всё же устояла. Язона сорвало с сиденья и бросило на приборную доску: хорошо, что амортизаторы смягчили удар. Когда Керк выломал дверцу, Язон уже решил, что путешествие окончено. Должно быть, Керк увидел его закатившиеся глаза, потому что он, не говоря ни слова, выдернул Язона из кабины и толкнул на изуродованный капот.
   — Лезь через проволоку и бегом к кораблю! — заорал он и для полной ясности сам показал пример.
   Просто непостижимо, как этот тяжеловес мог развить такую скорость. Он мчался будто атакующий танк. Язон тряхнул головой, разгоняя мглу, и тоже набрал приличный ход, однако он был только на полпути к кораблю, когда Керк вскочил на трап. Рабочие уже отцепили трап, но озадаченно остановились, когда плечистый атлет затопал по ступенькам.
   На верхней площадке Керк повернулся и начал стрелять по солдатам, которые ворвались в распахнутые ворота. Те сразу залегли и открыли ответный огонь, сосредоточив почти все своё внимание на Керке. Бегущему Язону казалось, что он видит замедленное кино. Керк спокойно отстреливался, стоя под градом пуль. Люк корабля свободен, ничего не стоит укрыться, но Керк продолжал прикрывать Язона.
   — Спасибо, — выдохнул Язон, одолевая последние ступеньки и обессиленно ныряя в люк.
   — Добро пожаловать! — сказал Керк, входя следом и помахивая в воздухе пистолетом, словно он остужал его.
   Хмурый офицер, который стоял в сторонке, чтобы его не задела шальная пуля, смерил их взглядом и пробурчал:
   — Ну и как это все надо понимать?
   Керк поплевал на палец, потрогал ствол пистолета и вернул его в кобуру.
   — Мы законопослушные граждане другой планетной системы, ничего преступного не совершили. Но эти кассилийцы — дикари какие-то, цивилизованному человеку с ними просто невозможно иметь дело. И мы решили улететь на Дархан, вот наши билеты. Насколько я понимаю, мы теперь находимся на суверенной территории Дархана?
   Последнее было сказано специально для кассилийского офицера, который в эту минуту появился на верхней площадке трапа и выхватил своё оружие. Его можно было понять. Два разыскиваемых преступника ускользали от него. И к тому же на дарханском корабле! Ярость ударила ему в голову, и он прицелился.
   — А ну, выходи, сволочи! Сбежать думали, да не тут-то было! Руки вверх, и пошли, не то живо на тот свет отправлю…
   Время остановилось, и казалось, этому мгновению никогда не будет конца. Керк и Язон неподвижно глядели на направленный на них пистолет.
   Дарханский офицер шагнул в сторону, и оружие кассилийца дёрнулось было следом за ним, но тут же снова нацелилось на беглецов. Дарханец сделал только один шаг, но этого было довольно, чтобы он очутился рядом с вмонтированной в переборку красной коробкой. Быстрым движением руки он отворил крышку и поднёс большой палец к расположенной внутри кнопке. Губы дарханца растянулись в улыбке, больше напоминающей оскал. Он принял решение, подсказанное ему бесцеремонностью кассилийского офицера. 
   — Один выстрел на дарханской территории, и я нажму эту кнопку! — крикнул он. — Вы знаете, что это за кнопка, на ваших кораблях стоят точно такие же. Малейший враждебный акт против корабля — и кнопка будет нажата. Через секунду из реактора будут вынуты все регулирующие стержни, корабль взлетит на воздух — и половина вашего паршивого города вместе с ним. — Его улыбка, словно высеченная в камне, не оставляла никакого сомнения в том, что он выполнит свою угрозу. — Ну, стреляйте, чтобы я мог нажать кнопочку!
   Завыла стартовая сирена, сердито замигала команда капитана: «Закрыть люк». Ещё секунду четыре человека смотрели друг на друга, будто персонажи из жестокой драмы. Наконец кассилиец, взвыв от бессильной злобы, повернулся и побежал вниз по трапу.
   — Все пассажиры на борту. Сорок пять секунд до старта. Очистить площадку! — прозвучал голос дарханца.
   Одновременно он закрыл коробку и запер крышку. Керк и Язон едва успели лечь на перегрузочные ложа, как «Гордость Дархана» оторвался от платформы.

Глава 5

   Как только корабль вышел на орбиту, капитан пригласил Язона и Керка. Керк взял слово и рассказал начистоту о том, что произошло ночью. Он умолчал только о том, что Язон профессиональный игрок. Нарисовал очаровательный портрет двух удачливых иностранцев, у которых злые кассилийцы задумали отнять честно выигранные деньги.
   Его рассказ превосходно согласовался с представлением капитана о Кассилии. Кончилось тем, что командир корабля вынес благодарность своему офицеру за правильные действия и принялся готовить пространный доклад начальству. А Керку и Язону он пожелал всякого успеха и предложил им чувствовать себя на борту как дома.
   Перелёт до Дархана длился недолго, Язон не успел даже выспаться. Так как у Керка с Язоном не было никакого багажа, они первыми прошли через таможню. Выходя из здания, они увидели, как поодаль приземляется другой корабль. Керк остановился, наблюдая посадку, и Язон последовал его примеру. Корабль был серый, изборождённый рубцами. Обводы, как у транспортника, но пушек не меньше, чем у крейсера.
   — Это, конечно, твой, — заметил Язон.
   Керк кивнул и направился к транспортному кораблю. Когда они подошли, открылся люк, однако никто не стоял в проёме, только автоматический трап со стуком дотянулся до земли. Грузный Керк живо вспорхнул по нему, и Язон угрюмо вскарабкался следом, говоря себе, что эти ребята с Пирра, пожалуй, переигрывают. Простота простотой, но всё же…
   Впрочем, усвоить пиррянские нравы было несложно. И Язон уже не удивился, когда увидел, что и внутри корабля посла ожидал такой же приём. Никого. Керк сам задраил люк, и под звуки стартовой сирены они устроились на ложах. Взревели рабочие двигатели, и на Язона навалилась перегрузка.
   Он ждал, когда же она кончится, а она становилась всё сильнее, выжимая воздух из лёгких, ослепляя его. Язон закричал, но из-за гула в ушах не расслышал собственного голоса. Обморок избавил его от дальнейших мук.
 
   Когда он пришёл в себя, на корабле уже царила невесомость. Он продолжал лежать с закрытыми глазами, ощущая, как боль постепенно отпускает его. Вдруг совсем рядом раздался голос Керка:
   — Это я виноват, Мета. Надо было предупредить тебя, что у нас на борту непривычный пассажир. А то ты всегда рвёшь с места, так что кости трещат.
   — У него как будто все кости целы… Но что он тут делает? — Язон слегка удивился, услышав, что говорит девушка. Впрочем, не настолько, чтобы поднять налитые болью веки.
   — Летит на Пирр. Я, понятно, старался его отговорить — не вышло, упёрся. Жаль, конечно, ведь я вроде в долгу перед ним. Это он добыл деньги для нас.
   — Это ужасно, — сказала девушка.
   «Что тут ужасного? — спросил себя Язон. — Не понимаю».
   — Лучше бы он остался на Дархане, — продолжала она. — Он симпатичный. Досадно, что ему придётся умереть.
   Тут Язон не выдержал. Сделав над собой усилие, он открыл сперва один глаз, затем другой. Голос принадлежал девушке лет двадцати — двадцати двух. Она стояла рядом с ложем и смотрела вниз, на Язона. У неё было красивое лицо.