Гир Тильда. Зов Голубых пустынь

   Но память уже услужливо подсказала киллмену: а разве год назад было иначе? Разве не с Центрального Аббатства началась вся эта безумная кутерьма? И тогда тоже и змеи, и стаи ошалевших клыкастых зайцев, и яростные длиннохвостые вепри - все стремились именно сюда, к стенам самого крупного на севере Аббатства, в котором жили и работали самые видные ученые, маги и телепаты... В глубоких, надежных подвалах Центрального Аббатства скрывались самая большая библиотека и отлично оснащенные лаборатории. Там стояли микроскопы с мощными, отполированными вручную линзами, хранились запасы реактивов... и именно в Центральном Аббатстве находился самый крупный на всем севере медико-биологический исследовательский центр.
   Но ведь потом вся эта звериная масса ушла дальше, к сто шестидесятому градусу, возразил сам себе Иеро. Ушла - но каждая новая волна первым делом захлестывала именно Центральное Аббатство. До того, как агрессоры достигали этого поселка, их почти никто не замечал. А некоторые из пришлых зверей и на обратном пути пытались прорваться сквозь мощные ментальные заслоны, укрывающие Аббатство. К счастью, это никому не удалось.
   А когда все закончилось, Совет Аббатств тщательно изучил все данные, собранные в течение двух месяцев отчаянной борьбы, и решил, что нашествие имеет искусственный характер. Похоже, силы Нечистого, обосновавшиеся где-то далеко на юге, начали новое наступление на мирное человечество. Никто не понимал, зачем это нужно поборникам зла, но сомнений не оставалось: если подобное повторится, придется готовиться к новой войне. И хотя об этом редко упоминалось вслух, каждый в Центральном Аббатстве помнил: где-то существует Источник Зла. И скорее всего, пока он существует, покоя им не будет.
   Лорс уже вынес священника на опушку леса. Небольшая полоса расчищенной земли отделяла первые деревья от заборов окраинных домов поселка. Дома поселка располагались широким кольцом, в центре которого высился мощный деревянный частокол Аббатства. Центральное Аббатство занимало вроде бы не слишком большую площадь, но его главные помещения, библиотеки и лаборатории, находились под землей. Очень давно, больше восьмисот лет назад, первые жители этих мест не поленились создать крепкую базу, где могла бы существовать без опаски новая наука. Наверху же стояло лишь три десятка небольших домиков и одно строение побольше - в нем находились церковь и зал собраний, способный вместить в себя почти всех жителей поселка. Ветряки, дававшие электроэнергию, стояли с внутренней стороны частокола, и были, как и само Аббатство, защищены мощными заклинаниями. Жители не возражали против этого, хотя стоимость медного провода была весьма высока, и прокладка его под землей к каждому дому была делом нелегким, - но молодые семьи, строившие себе новые дома, и не подумали бы требовать, чтобы ветряки, например, стояли равномерно по всему поселку. Ведь никому не дано знать, какие уроды, рожденные Смертью, могли затаиться в Тайге, и когда им может вздуматься явиться в поселок. И если такой урод уничтожит ветряк - постройка нового обойдется куда дороже.
   Иеро подъехал к центральным воротам Аббатства и соскочил с седла.
   - Иди, погуляй, - передал он лорсу. - И вообще займись чем хочешь. Не думаю, что ты мне сегодня еще понадобишься.
   - А я как раз думаю наоборот, - с изрядной долей сарказма в мысли ответил Клуц. - Я как раз думаю, что ты не засидишься дома.
   Иеро рассмеялся, хлопнул черного зверя по лохматому крупу и пошел к приотворенной калитке, прорезанной в толще частокола.
   2.
   Отец Кулас Демеро, настоятель Центрального Аббатства Республики Метс, с утра ощущал легкую обеспокоенность. Он пока что не выявил причин этой странной тревоги, но не сомневался в том, что причина проявится - и очень скоро. В последние месяцы жизнь шла слишком тихо и спокойно. А значит, пришла пора назреть очередным неприятностям.
   Иногда отец Демеро думал о том, существуют ли вообще во Вселенной безмятежные миры, в которых не строят козней силы Нечистого, в которых флора и фауна ничем не угрожают человеку, миры, где люди просто живут, трудятся, растят детей... то есть он, конечно, не сомневался, что такие миры теоретически могут существовать, но вот практически - есть ли что-либо подобное? Впрочем, даже если и есть, землянам их не увидеть. Такие миры могут отыскаться разве что где-нибудь в дальнем космосе, а землян туда и мармеладом не заманишь. Земляне летать не хотят. И если бы они не хотели только летать!..
   Это было проблемой, которую в последние пятьсот-шестьсот лет безуспешно пытался решить Совет Аббатств. Люди не желали учиться.
   Да, конечно, их жизнь была сложной и тяжелой, и основная часть сил уходила просто на то, чтобы как-то продержаться. Но дело было не в этом. Безумие Смерти, пронесшееся над планетой в незапамятные времена, изменило человечество. Отец Демеро отлично знал - как знали это и все ученые-священники, - что в давно минувшие эпохи люди искали Знания. И за те неисчислимые дни, что пролетели над Землей после ядерной катастрофы, уже давно можно было бы вернуть прежний уровень цивилизации, и даже шагнуть дальше предков. Но никто этого не хотел. Да и не был способен. Священники-ученые тестировали каждого появившегося на свет малыша, едва тот начинал произносить первые слова. И наблюдали за каждым, надеясь, что вот-вот в нем проснется интерес к познанию внешнего мира. Но очень, очень редко им удавалось найти мальчика, и еще реже - девочку, способных учиться и желающих этого. И даже в этом случае не всегда удавалось преодолеть сопротивление семьи и забрать ребенка в Аббатство. Нет, конечно, всех детей обучали чтению и письму, все знали арифметику, теоретические основы земледелия и многое такое, что необходимо для жизни, - но на большее не соглашались. Однако к ученым священникам относились не только с почитанием, но и с искренней любовью. Парадокс казался неразрешимым. Отец Демеро многие годы размышлял над этим, пытаясь понять - почему взрослые люди так упорно отказываются признать за своими детьми право на лучшее будущее? Почему молодые люди не хотят знать больше, чем знают их деды и отцы?
   События четырехлетней давности натолкнули Совет Аббатств на новую идею.
   Тогда, четыре с небольшим года назад, те, кого священники называли слугами Нечистого, внезапно как с цепи сорвались. Повсеместно орды чудовищных тварей начали нападать на людей. Безмозглые уроды рвались в бой. И хотя военными действиями руководили мастера Темного Братства, целью которых было завоевание мирового господства, все же что-то тут не сходилось. Ведь Верховные Мастера Кругов Нечистого заявляли также, что намерены уничтожить все живое на Земле. Но над кем тогда они стали бы властвовать? Над неразумными лесными тварями? Над морскими гадами? Нет, что-то тут таилось еще, что-то скрывали разбитые наголову Верховные Мастера...
   Сейчас, четыре года спустя, Темное Братство кое-где продолжало войну, но на север его вонючие рати больше не забирались. Однако это вовсе не значило, что Совет Аббатств не следил за событиями и не был готов к иному их повороту.
   И новый поворот явно назревал.
   В последние годы на севере сильно упала рождаемость. Появлялись на свет калеки и больные. Но наихудшим священники считали другое. В умах взрослых людей началось брожение... люди начали сомневаться в моральных ценностях, которыми жили не только они, но и многие, очень многие поколения их предков. Люди стали тянуться к злу.
   Об этом на Совете Аббатств заговорили совсем недавно, и пугающую эту тему обсуждали только высшие чины иерархии. Решено было пока не подчеркивать внимания к новой проблеме, и даже священников-заклинателей первой и второй степени в нее не посвящать. Впрочем, Совет разрешил отцу Демеро сделать исключение для одного священника-воина - пера Иеро Дистина, отличавшегося особым Даром и обладавшего огромными знаниями. Иеро Дистин лишь потому до сих пор не был введен в Совет Аббатств, что его характер не позволял ему слишком долго сидеть на месте. А в Совет входили только настоятели и их первые помощники, отнюдь не воины, но ученые. Иеро же был фигурой необычной: он умел воевать, но он умел и овладевать тайнами настоящей науки. Именно его великий Дар помог четыре года назад победить слуг Нечистого, стремившихся заполонить север. И, видимо, в скором времени Иеро должен будет снова послужить на общее благо, используя обе стороны своей натуры.
   И его задача будет нелегкой.
   Отец Демеро отодвинул бумаги, встал, прошелся по комнате, бездумно выглянул в окно. Настоятель Центрального Аббатства был уже стар, даже слишком - до его возраста в северных краях доживали немногие. И он хотел успеть сделать как можно больше, прежде чем придет его пора уходить из этого мира.
   Не очень высокий, но стройный и широкоплечий, как почти все метсы, отец Кулас Демеро не позволил возрасту согнуть его крепкую спину. А в длинной черной сутане, которую он всегда носил в стенах Аббатства, старый настоятель казался еще стройнее. И он совсем не выглядел дряхлым стариком, несмотря на седые волосы и морщины, - потому что его яркие синие глаза светились умом и молодостью духа. И он действительно был внутренне молод, потому что его мысль неустанно работала, - а тот, кто много думает, сохраняет цельность души.
   Но сейчас на душе старого аббата лежала тяжесть. Он снова перебирал все возможные причины тревоги... и находил их слишком много, но ни одна не подавала знака о том, что именно это сегодня - главное. Может быть, он просто обеспокоен предстоящим новым путешествием своего любимого воспитанника, Иеро Дистина? Совет Аббатств уже почти окончательно решил, что необходимо отправить экспедицию на юг, туда, где скрывается нечто неведомое, называемое Источником Зла. Нужно выяснить, что это такое. Возможно, именно там - причина событий последних лет. Возможно, там сохранилось нечто, принадлежавшее предкам, - хотя вообще от материальной культуры прошлого почти ничего не осталось. Разве что только пластиковые книги...
   Книги.
   Отец Демеро глубоко вздохнул и остановился, глядя на свой обширный письменный стол, заваленный пластиковыми листами. После недавнего обнаружения огромной библиотеки рухнул еще один миф древности. Миф о радиации.
   Старый священник подошел к столу и взял лежавший отдельно от других большой серебристый лист, густо исписанный синими буквами и формулами. Он смотрел на слова, которые прочитал уже, наверное, не меньше двадцати раз, и его душа по-прежнему отказывалась верить в то, что они утверждали. Но разум уже освоил новое Знание. И отец Демеро спокойно обдумывал то, что из него следовало.
   Слово "радиация" не просто сохранилось во всех языках американского континента. Этим словом привыкли объяснять все пугающее и непонятное, это слово было наполнено тем же смыслом, каким наполнялось в умах людей слово "Нечистый". Радиация - это там, где опасно, радиация - это то, что убивает, радиация - и поэтому мы больны или несчастны, и поэтому мы не хотим, чтобы наши дети учились - ведь если они научатся слишком многому, они снова начнут бросать с небес бомбы ...
   И все это оказалось чепухой.
   Потому что прошло слишком много лет. Слишком много. Целых пять тысяч. И никаких следов ядерной войны давно уже не существовало на Земле. Природа давным-давно смыла с себя радиационную грязь. Источников активной радиации просто не могло уже быть в тех местах, где когда-то, в незапамятной древности, падали чудовищные бомбы, изобретенные сошедшим с ума человечеством. Результатом безумия стал новый мир. Совершенно другой, ничем не похожий на мир предков. Мир без техники, развитие которой довело людей до страшного конца. Нет, конечно, от простейших технических приспособлений никто не отказывался. Отказывались от другого: от идеи развития.
   Отец Демеро еще раз просмотрел формулы и текст. Да, все именно так. Радиация - миф. Ее давно уже нет. Но что же тогда скрывается в глубине Голубых Пустынь? Голубые Пустыни были обнаружены уже многие сотни лет назад, и все всегда думали, что где-то в их центре спряталась та самая страшная радиация, от которой невозможно спастись, уберечься... невидимая, неслышимая смерть, жесткое излучение. Миф. Растаявший миф.
   И еще один миф растаял без остатка, когда священники-математики разобрались в пластиковых книгах, рассказывающих о компьютерах. Слово "компьютер", как и слово "радиация", жило в памяти - но уже не простых людей, а ученых-священников. Компьютер был их мечтой и надеждой. Они были убеждены, что если бы удалось заново создать компьютеры, наука двинулась бы вперед с такой же скоростью, с какой она развивалась в предыдущие эпохи, до Смерти. И вот...
   Сокровищница знаний, найденная в далеких лесах Стражами Границы, насмешливо подмигнув, одним небрежным щелчком разбила все компьютерные фантазии.
   Когда старый друг аббата Демеро, математик отец Клайс, вкратце объяснил настоятелю, как именно строились компьютеры в незапамятной древности, и что для этого необходимо, - отец Кулас Демеро даже не сразу ему поверил. Но поверить пришлось, потому что схемы и формулы сияли густой синевой на пластиковых листах древней библиотеки, а слова, написанные рядом со схемами, говорили о том, что наивность науки нового человечества практически равна полному неведению.
   Без высоких технологий о компьютерах не приходилось и мечтать.
   А кроме технологий, нужно было еще и научиться программированию.
   Оказалось, что сказочная машина сама по себе - просто кусок железа и кучка чрезвычайно сложных печатных схем, и ничего-то она не умеет. Она может делать только то, чему ее научили, что вложили в ее программу те, кто обладает нужными знаниями. Программисты, которым кто-то должен предоставить множество сведений, должны переписать все особым математическим языком, понятным машине, и ввести в ее память. Сама она ничего не знает и не вспомнит ничего такого, чего нет в ее базе данных.
   Вот и все.
   Об этом нужно забыть.
   Отец Демеро усмехнулся. А ведь не так давно, всего несколько лет назад, когда они сражались со слугами Нечистого, священники всерьез решили, что им удастся обзавестись этой чудесной мыслящей машиной.
   Тогда где-то в древних руинах, плотно засыпанных землей и песком, разведчики отыскали несколько пластиковых ящиков с деталями... и энтузиасты Аббатства сумели среди этих пластиночек найти несколько таких, которые не рассыпались в пыль при первом же прикосновении, и сложили из них смешное счетное устройство, которое сочли компьютером. Оно даже работало некоторое время, и помогло им обсчитать проект новых кораблей, необходимых для войны, - но потом, конечно же, развалилось. Усталость металла, усталость пластика, ослабление связей между молекулами... короче, энтропия никуда не делась. Ей ядерная война не помеха. Скорее наоборот.
   Отец Демеро положил серебристый лист на стол и направился к большому шкафу, стоявшему в углу у окна. Открыв тяжелую дверцу, настоятель достал с верхней полки небольшой, тщательно отполированный плоский ящик с выдвижной крышкой. Он поставил ящик на стол и, осторожно сдвинув крышку, извлек из деревянного хранилища предмет, который в последнее время интересовал его все больше и больше.
   Это был осколок экрана Темных мастеров.
   Он попал в руки северян во время войны со слугами Нечистого четыре года назад, и с тех пор священники Центрального Аббатства не раз пытались разгадать его тайну, но каждый раз отступали перед неведомым. Им неизвестны были аналоги подобных устройств. Сначала они решили, что это - вожделенный компьютер. Но потом стало понятно, что этот предмет никакого отношения к компьютерам не имеет. Это было нечто совсем иное. И сколько ни рылись ученые в древних книгах, они не могли найти упоминания о чем-либо похожем. Священник-заклинатель пер Иеро, побывавший в плену у мастеров Темного Братства на острове Смерти Манун, видел, как действует это устройство. Там, в каменных подземельях, принадлежавших Темному Братству, этот экран висел высоко в воздухе, и по нему плелась паутина тонких цветных нитей, изгибавшихся и мерцавших. По нитям пробегали огоньки, которые то вспыхивали на пересечениях нитей, то вдруг гасли... а слуги Нечистого смотрели на странную картину, не отрываясь, и явно понимали, что она значит. Но к экрану не было присоединено никаких других устройств. Это был просто очень большой овальный кусок тщательно отполированного стекла, и ничего больше. Правда, подобных стекол северяне изготовлять не умели, но химики Аббатства уже поняли, почему это стекло такое тяжелое и красивое. Им позволили отколоть небольшой кусочек с самого края все равно уже разбитого экрана, и они, проведя необходимые тесты и прочитав раскрывающие суть явлений заклинания, выяснили: это стекло сварено со свинцом. Что ж, значит, нечего было и удивляться тому, что таких стекол на севере не видывали: месторождений свинца здесь не было. И если и попадали в северные края свинцовые чушки, то их привозили торговцы с юга. И никому, конечно, не пришло бы в голову использовать свинец для варки стекла. Он был нужен для других целей. Да и все равно в северных Аббатствах не знали такой стекольной технологии.
   К тому же вряд ли в самом по себе стекле таился секрет мастеров Темного Братства. Что означали те цветные тонкие линии, которые бежали по экрану, когда на него смотрели слуги Нечистого, откуда они брались, как Темные мастера их читали? Осколок, привезенный на север, не светился. То ли потому, что был разбит, то ли по какой-то другой причине. Однако настоятель Демеро постоянно ощущал в этой толстой стеклянной глыбе, закругленной с одной стороны и неровно отбитой с другой, нечто... чужеродное, странное - и живое. Но откуда взяться жизни в простом стекле? Будь это хотя бы кристалл, тогда другое дело. Кристаллы способны на многое. Некоторые из них обладают выраженными магическими свойствами, и их можно использовать в разных целях - и ради добра, и ради зла. Сами по себе кристаллы не обладают ни склонностью к добру, ни склонностью к злу, все зависит только от того, в какие руки они попадают, какие мысли приходится им усиливать. И зачастую кристалл, долгое время использовавшийся в различных ритуалах, сохранял в себе следы человеческой мысли. И все кристаллы сохраняли - надолго, если не навсегда, - то, что прошло через их структуру первым: силу добра или силу зла. Если кристалл, едва лишь подготовленный для работы, попадал, например, в руки священника-целителя, и целитель использовал этот кристалл, усиливая при его помощи воздействие на болезнь, - такой кристалл навсегда сохранял способность излечивать некоторые хвори. А если кристалл очутится в руках слуги Нечистого и пропустит через себя ненависть и черную зависть - он станет просто-напросто опасным для людей. Но то кристаллы, а перед отцом Демеро лежало сейчас стекло!
   Аббат много раз медитировал над осколком экрана. Много раз пытался мысленно проникнуть в его суть, начитывая должные заклинания. И - ничего. Ни разу не приподнялся даже краешек завесы, скрывающей секрет светящихся линий. Но отец Демеро был уверен: рано или поздно он добьется своего. Поймет, в чем смысл этого предмета, какие задачи он помогал решать мастерам Темного Братства. И узнает, можно ли обернуть оружие слуг Нечистого против них самих.
   Настоятель осторожно провел раскрытой ладонью над стеклом. Да, ничего не изменилось. Когда он приближал руку к осколку - он всегда ощущал чрезвычайно легкое, почти неощутимое покалывание где-то под поверхностью кожи ладони. Но чувства опасности при этом не возникало. Чужеродность - да. Но не угроза. И это тоже было странно. Ведь стекло долго находилось в руках мастеров Темного Братства - может быть, много лет или даже десятилетий. Но почему-то на нем ничуть, ни в малой мере не отпечаталось зло, хотя зло обладает чрезвычайно въедливой природой и оставляет свои следы на всем, чего бы оно ни коснулось. В этом осколке настоятель улавливал только одно: странность, инаковость. И случалось иной раз, что он поневоле начинал думать: да люди ли изготовили это стекло? Стекло, не впитывающее ни зла, ни добра. Возможно, совсем не человеческие руки отполировали его, возможно, совсем не человеческая мысль наделила его особыми свойствами...
   Аббат Демеро встряхнул головой и негромко рассмеялся. Ну, старый мечтатель, выругал он себя, придумай еще инопланетян, которые спасут вырождающееся человечество и даруют ему жажду Знания! Работать надо, а не фантазировать. И прежде всего подумать о том, что начинается весна, и нельзя исключать возможности нового нашествия одуревших зверей с юга. И поискать причины этого нашествия - земные причины, понятные и ощутимые, такие, с которыми в силах совладать человек, наделенный Знанием...
   Размышляя о прошлогоднем весеннем нашествии, отец Демеро уложил стекло обратно в плоский ящик, дно которого было выстлано мягкой оленьей замшей, задвинул крышку и отнес ящик в шкаф, на место. Да, прошлогодняя весенняя напасть доставила всем хлопот. Что могло погнать зверей с юга на север? Это совсем не было похоже на обычные миграции. В движении стад и стай ощущалась чья-то направляющая воля. Ну, чья - догадаться нетрудно. Вот только как мастерам Темного Братства удалось заставить зверей атаковать все до единого Аббатства севера? Причем начиналось нападение каждой новой волны, каждого нового звериного потока всегда с Центрального Аббатства, которое, вопреки своему названию, находилось вовсе не в центре Республики Метс, а поблизости от юго-восточной границы. Центральным же его называли просто потому, что оно было самым крупным, самым старым, и в нем сосредоточилось наибольшее количество ученых и целителей.
   Чего добивались мастера Нечистого? Неужели всерьез рассчитывали, что смогут уничтожить Аббатства, священников, остановить жизнь на севере? Нет, в это невозможно поверить. Аббат Демеро не первый год изучал тактику Темного Братства, и отлично знал: дураков среди адептов и мастеров нет. Да, они являют собой воплощение чистого, беспримесного зла (что тоже странно, поскольку слишком уж неестественно), однако в глупости их никто не смог бы обвинить.
   В это время кто-то тихо постучал в дверь кабинета, оторвав настоятеля от размышлений.
   - Войдите! - откликнулся аббат.
   Дверь, едва слышно скрипнув, открылась наполовину, и в кабинет вошел священник-биолог отец Гарье. Вид у него был чрезвычайно обеспокоенный.
   - Добрый день, отец Кулас. Неприятные новости.
   Настоятель вопросительно глянул на биолога и молча ждал продолжения.
   - Весна, - пояснил тот. - И все начинается сначала.
   - Что, опять идут твари? С юга?
   - Идут, - печально подтвердил отец Гарье. - Еще и как идут. Еще и кто идет!
   - Кто? - резко спросил отец Демеро, уловив в тоне коллеги нечто особенное.
   - Термиты! - выдохнул биолог. - Термиты... Пять минут назад примчались разведчики, они патрулировали по гребню холмов, вдоль Гнилого лога, там, ты знаешь, большая открытая низина... ну, и увидели. Их сотни тысяч. Они идут довольно медленно, но все же через сутки с небольшим уже будут здесь.
   - Термиты обычные, как наши?
   - Если бы, - в отчаянии всплеснул руками отец Гарье. - Полтора метра в длину! Красновато-коричневые. За каждой из их колонн остается гладкая дорога шириной метров пять-шесть, ни травинки, ни веточки.
   Отец Демеро неожиданно рассмеялся, заставив биолога вздрогнуть.
   - Ну, может, оно и к лучшему? Хороших дорог у нас никогда не бывало, некому их строить, - а теперь прямиком от нас и до...
   Он умолк и расширенными глазами уставился на отца Гарье. Тот тихо охнул и прижал ладонь к губам.
   - Интересно, - негромко сказал настоятель. - Они не подумали об этом? Или, наоборот, подумали слишком хорошо? Ведь если эти дороги приведут нас к тем, кто отправил термитов на север...
   - Да, такое возможно, - согласился священник-биолог, немного помолчав. - Но ведь на термитов могли воздействовать и на расстоянии, так?
   - Могли, - не стал спорить аббат. - Но ты сказал - их сотни тысяч. Значит, внушение должно быть очень сильным. То есть в любом случае тот, кто заставил тварей сняться с места, вынужден был подойти довольно близко к местам их обитания.
   - Или чем-то усилить свою мысль, - возразил отец Гарье.
   - Да... да, пожалуй, - пробормотал отец Демеро. - Ладно, сейчас не об этом надо думать. Пойдем-ка лучше в кладовые, посмотрим, что мы можем предложить людям, чтобы защитить хотя бы дома...
   - Без тебя справимся, - усмехнулся отец Гарье. - Я зашел просто доложить тебе о событиях, и все. Занимайся своими делами.
   И он быстро ушел, осторожно прикрыв за собой дверь.
   Настоятель, не двинувшись с места, проводил его взглядом. Что ж, наверное, отец Гарье прав. Без него справятся. Вот только какими делами следует заниматься ему, аббату, в такой-то обстановке? Разве не главный его долг - быть с людьми, поддерживать их словом? Но и с этим тоже справятся без него. Молодые священники-заклинатели через несколько минут уже придут в поселок и будут помогать людям налаживать защиту от нового нашествия - и, конечно же, не станут при этом молчать. Так что ободряющих слов и молитв там прозвучит более чем достаточно. А ему, наверное, и в самом деле лучше еще раз подумать о том, как раз и навсегда прекратить подобные беды. Если только это вообще возможно.