Гивенс Кэтлин. Легенда

   – Не понимаю я нашего отчима. Почему он так не любит оставаться с мамой наедине? Как тебе кажется, они счастливы?
   Эллин покачала головой:
   – В последнее время нет. Сначала мама была счастлива, но уже в прошлом году все изменилось. И куда он постоянно уходит? Он ведь вечно куда-то исчезает. Разве ты не заметила?
   – Конечно; Трудно поверить, что они женаты уже три года.
   – А знакомы до этого были всего полгода. – Эллин в зеркале встретилась глазами с Флорой. – Мама сделала большую глупость. Ей не нужно было выходить за него замуж.
   – Верно. Как ты думаешь, почему она это сделала?
   – Ей было одиноко. Питни красив и обаятелен. Прошло уже много лет с тех пор, как умер наш отец. Она устала быть одна.
   – По-моему, ей не хотелось стать такой, как тетя Би.
   – С Би совсем другое дело. Она вообще не была замужем.
   – Но могла бы быть, Эллин. Если бы не умер ее жених, она бы вышла за него замуж и родила детей. Как ты думаешь, может, мне причесаться заново?
   Эллин улыбнулась:
   – Не нужно. У тебя великолепная прическа. И вообще этот день великолепен.
   В этот момент открылась дверь, и девушки обернулись. В комнату вошли их мама Роуз, двоюродная бабушка Би и Бритта, молоденькая девушка, которая совсем недавно стала горничной Эллин. Эллин нравилась эта девушка, милая, всегда старающаяся угодить. Роуз поцеловала своих дочерей, но когда Флора начала говорить о платье и прическе, лишь отмахнулась смеясь. Эллин подвела Би к креслу, стоявшему у окна.
   – Не беспокойся, я прекрасно себя чувствую, – отмахнулась Би. – Флора, ты такая красивая!
   – Благодарю вас, бабушка Би, – улыбнулась Флора.
   – Ты абсолютно права, Би, – заметила Роуз. – Все мои дочери красавицы.
   – И в самом деле, мадам! – не удержавшись, воскликнула Бритта, но тотчас вспыхнула и с испугом взглянула на свою госпожу.
   Роуз рассмеялась:
   – Абсолютно с тобой согласна, Бритта!
   – И я тоже, – заметила Би, откидываясь на мягкую спинку кресла. – Я чувствую себя гораздо лучше, чем пытается внушить мне твоя мать, – тихо шепнула она Эллин.
   – Но вы очень болели, – тоже шепотом ответила Эллин.
   – Верно. Должна признать, я и сама испугалась. – Внезапно Би усмехнулась: – Я даже написала в завещании: «Оставляю все Питни».
   – Сомневаюсь, что вы это сделали, – замахала руками Эллин.
   – Я тоже. Я его терпеть не могу. – Она погладила Эллин по руке. – Скоро и ты выйдешь замуж. Ты должна выйти замуж за Дэвида. Я тебе это уже говорила.
   – А я вам говорила, что никогда этого не сделаю. Он меня не любит, и я его тоже.
   – Он думает, что любит тебя. И думает так уже много лет.
   Эллин покачала головой:
   – Если бы он меня любил, он бы не ухаживал за Кэтрин. Он увивается за мной только для того, чтобы дать Кэтрин повод для ревности.
   Би вздохнула:
   – Мне так хочется увидеть тебя замужем. И чтобы муж любил тебя всю жизнь.
   – Мне тоже, – кивнула Эллин.
   Би, отодвинув штору, выглянула во двор. Там возле вновь прибывших уже суетились лакеи.
   – Джон приехал, – объявила она и взглянула на Роуз. – А с ним десять мужчин.
   Роуз перевела взгляд с Би на Эллин:
   – Иди, встречай его, детка. Я знаю, тебе этого хочется. Мы спустимся вниз через пару минут.
   Сбегая по лестнице в холл, Эллин улыбалась. Она всегда хотела видеть Джона. Пусть для всего мира он Джон Грэм, виконт Данди, затесавшийся в самый центр политической драмы, за развитием которой с огромным интересом следит вся Шотландия, – для нее он просто любимый кузен. Джон всегда относился к ней с нежностью, обсуждал в ее присутствии политические проблемы, даже когда Эллин была еще ребенком, и не отказывался отвечать на ее вопросы под предлогом того, что она, мол, еще маленькая и ничего не поймет.
   Долгие годы он прослужил в армии короля Якова, был вознагражден за это продвижением по службе и возложением на него дополнительных полномочий, хотя некоторые из них были непопулярными и даже опасными. В ноябре прошлого года, когда возникла угроза вторжения Вильгельма, король Яков отдал приказ армии отойти на юг. Джон тотчас же выступил в поход во главе своего полка, взяв с собой Тома Стюарта – одного из офицеров, которому больше всего доверял, – а это означало, что свадьба Флоры и Тома откладывается.
   Когда король Яков несколько недель назад распустил армию, Джон отправил своих людей по домам, и Флора настояла на том, чтобы немедленно отпраздновать свадьбу, несмотря на разговоры о продолжении войны. Мало кто из хорошо знавших Джона Грэма считал, что он позволит королю Якову добровольно отказаться от престола. Военачальники выдвигали самые разные предположения о том, что он станет делать дальше, а уж когда Джон внезапно покинул съезд, вероятно почувствовав, что его представители склонны поддерживать Вильгельма, тут уж было о чем посудачить. Вскоре поползли слухи, что он отправился в Шотландию, на встречу с вождями кланов, поддерживающими короля Якова.
   Люди говорили и о том, что как только Вильгельм станет королем, поведение Джона будет расценено как предательство. Ну если даже и не предательство, то его дни у власти наверняка будут сочтены. Это как минимум. А как максимум...
   Но об этом Эллин даже думать не хотелось. Джон и его любимая жена Джин вот-вот должны были стать мамой и папой для их младенца, так неужели в такой момент на их головы обрушатся несчастья?
   Джон стоял посреди зала в окружении своих солдат: спина прямая, темно-зеленая туника подчеркивает стройное худощавое тело. Эллин всегда считала его очень красивым, и не без основания: густые темные кудри и правильные черты лица делали Джона на редкость привлекательным. Он не был похож на солдата из-за слишком хрупкого телосложения и невысокого роста, однако на деле показал себя бесстрашным командиром и прирожденным лидером. А кроме того, преданным слугой короля Якова, что в те дни отнюдь не приветствовалось.
   – Джон! – крикнула Эллин.
   Он повернулся, и улыбка осветила его лицо. Эллин бросилась ему на шею, он обнял ее и, смеясь, расцеловал в обе щеки.
   – Ты меня всегда так радостно встречаешь, кузина, – растроганно промолвил он.
   – Я всегда по тебе скучаю. Мы не знали, что ты приедешь.
   – Чтобы я пропустил свадьбу мисс Флоры и Тома? Никогда! Как невеста?
   – Необыкновенно хороша сегодня. И очень счастлива. А как Джин?
   – С ней все в порядке, особенно если учесть, что ей скоро рожать. Вот только ей ужасно надоело ходить беременной.
   – Я думаю. – Эллин наклонилась к нему и прошептала: – Какие новости, Джон? Где ты был?
   Он лукаво ухмыльнулся:
   – Дома со своей женой, где же еще? Ведь мне вскоре предстоит стать отцом.
   – Еще не так уж и скоро. И я знаю, что дома ты не был. Джин писала, что не может приехать на свадьбу из-за своего состояния и что тебя дома нет. Так что нас ждет?
   Лицо Джона помрачнело.
   – Судьбу Вильгельма решит съезд, Эллин. Они предложат ему взойти на престол.
   – И что потом?
   – Посмотрим, как на это отреагируют в Шотландии. Если никаких возражений не последует, Вильгельм станет королем.
   – Но он уже и так король Англии.
   Джон сердито прищурился:
   – В Англии только один законный король – Яков Стюарт. А Вильгельм – узурпатор.
   – Это опасная позиция.
   – Верно. И будет еще опаснее, если мои усилия, увенчаются успехом.
   – Ты собираешься поднять войска в поддержку короля Якова?
   – Посмотрим, какую поддержку я смогу получить.
   – Джон! Добро пожаловать!
   Эллин с Джоном обернулись: в дверях стоял Питни Малден. Он шел к ним, протягивая руку. Его темные вьющиеся волосы блестели, красивый рот расплылся в улыбке, однако глаза оставались холодными.
   – Добро пожаловать в Шотландию. Как проходит съезд в Эдинбурге? Кто станет королем?
   – Съезд примет решение в пользу Вильгельма, – тихо ответил Джон.
   – А ты видел короля Якова? Что он говорит по этому поводу?
   Джон покачал головой:
   – Я не видел его с тех пор, как Вильгельм высадился со своей армией в Англии. Тогда казалось, он впал в транс. Он никак не мог поверить, что его родная дочь и зять осмелились покуситься на престол, который он занимает. А потом к ним еще присоединилась и принцесса Анна. Когда он об этом узнал, с ним что-то случилось, и с тех пор он немного не в себе.
   – Какая печальная история, – грустно промолвила Эллин.
   – Хватит, Эллин! – Питни, нахмурившись, взглянул на нее. – Ты не должна обсуждать подобные темы.
   – Но это так интересно, – непринужденно улыбнулась она. – И потом, то, что сейчас происходит в Эдинбурге, окажет влияние на наше будущее.
   – Ты забываешь, что ты женщина, Эллин, – презрительно процедил Питни. – Ты не должна вступать в разговоры о политике. Ты в этом ничего не понимаешь.
   Наступила такая гулкая тишина, что, казалось, ее можно было пощупать рукой. Люди Джона отошли в сторону, переглядываясь. Эллин крепко сжала губы, пытаясь сдержать рвущиеся с них слова.
   – Эллин так же хорошо разбирается в политике, как и все мои знакомые, – невозмутимо отчеканил Джон. – Не многие женщины, да и мужчины тоже, способны обсуждать ее с таким знанием дела.
   – Ты человек военный, Данди, – заметил Питни. – Тебе положено вести разговоры о политике, а вот Эллин – нет. Это неприлично. Знаешь, почему она до сих пор не вышла замуж? Она лишена женственности.
   Эллин даже рот раскрыла от изумления и почувствовала, что краснеет. Она уже хотела дать отчиму достойный отпор, но в этот момент раздался голос мамы. Эллин и не заметила, как она подошла.
   – Хватит, Питни! – холодно бросила она. – Эллин можно назвать какой угодно, только не обвинять ее в отсутствии женственности! Моя дочь – само совершенство. – И она увела Эллин в дом. – Не знаю, что и сказать, детка, – заметила Роуз, когда они стояли вдвоем на лестнице. – Иногда Питни бывает просто очаровательным, а иногда несносным, как, например, сейчас. Мне очень жаль, что он такое про тебя сказал.
   Эллин выдавила из себя улыбку.
   – Ничего, мама.
   – Я не поеду завтра к Маргарет. Не хочу оставлять тебя одну.
   – Мама! Маргарет ждет тебя, да ты и сама хотела присутствовать при рождении ребенка. Поезжай. Вы же договорились. Если ты останешься со мной, и Маргарет, и Флора подумают, что ты ими пренебрегла. Со мной все будет в полном порядке. Питни может говорить все, что его душе угодно, меня это вовсе не трогает.
   Роуз кивнула, однако Эллин знала, что мать не поверила ее смелым речам.

Глава 2

   Во время венчания Флоры и Тома Эллин гордо стояла рядом с сестрой. Она любила эту маленькую красивую каменную церквушку с высокой деревянной крышей и золотистыми дубовыми скамейками. В воздухе, казавшемся голубоватым от того, что он проникал сквозь витражи окна, расположенные по обеим сторонам, витал аромат цветов и мастики. В этой церкви венчались их родители и родители их родителей, и Эллин была рада, что Флора продолжила давнюю традицию. Когда-нибудь и она последует ее примеру.
   После венчания Флора с Томом во главе процессии отправились в Нетерби-Холл. Они шли, пританцовывая от счастья, под могучими деревьями, росшими по обеим сторонам тропинки, и до Эллин доносился их счастливый смех. Выйдя на широкую лужайку, раскинувшуюся перед домом, Эллин остановилась и взглянула на дом, который построил еще ее прадед.
   Нетерби-Холл горделиво возвышался перед ней во всем своем величии. Это было красивое четырехэтажное здание, сложенное из серого камня, с двумя крыльями по бокам. Единственным ярким пятном в сереньком зимнем пейзаже были цветы, пробивающиеся сквозь мерзлую землю урн, стоявших у двери. Скоро придет весна, и деревья покроются молодой листвой. И для Флоры с Томом наступит новая жизнь, подумала Эллин, бросив взгляд на новобрачных, которые, крепко держась за руки, поднялись по ступенькам и повернулись лицом к гостям.
   Том поблагодарил всех за то, что пришли на свадьбу, и, наклонившись, запечатлел на губах Флоры такой страстный поцелуй, что присутствующие даже ахнули. «И я тоже так хочу», – внезапно подумала Эллин и схватилась рукой за горло, поражаясь сама себе. Ей хотелось того же, что обрели Флора с Томом и Маргарет с Хью, – страсти, которая превращает тех, кто любит, в очень счастливых людей. «А на меньшее я не согласна».
 
   Доехав до вершины холма, Джеймс натянул поводья, и лошадь остановилась. Дункан подъехал к нему, и двоюродные братья несколько минут молча разглядывали раскинувшуюся внизу долину. Никаких признаков весны здесь не было и в помине: склоны окаймлявших ее гор были покрыты снегом.
   Уехав из Торридона, они первую ночь провели в доме фермера, прямо на полу, вторую – на переполненном постоялом дворе. Оба дня начались для них с рассвета, а закончились сумерками, и сегодняшний не станет исключением. Они попадут в Инвернесс уже к ночи, однако там их наверняка ждет вкусный ужин и чистая постель. А до Данфаллэнди останется каких-то пять дней пути.
   – Пахнет морем, – произнес Дункан.
   – Это тебе только кажется, – возразил Джеймс.
   Дункан покачал головой:
   – Нет, Джейми, я чувствую запах моря. Мы уже почти приехали, и я буду чертовски рад слезть с этой лошади. На корабле плыть гораздо приятнее, нежели ехать верхом.
   Джеймс покосился на кузена: лицо его осунулось.
   – Спасибо, что поехал со мной. Дункан пожал плечами:
   – Ты, Нейл и я уже много лет помогаем друг другу, и по-другому быть просто не может.
   – И за это я тебе тоже благодарен.
   – Я знаю. И потом, я пообещал твоему отцу беречь вас обоих. – Дункан вздохнул. – Вам с Нейлом никогда не приходило в голову, как я благодарен вам за то, что вы меня приютили? Ведь вы ни разу не напомнили мне о том, что я прихожусь вашему отцу не сыном, а всего лишь племянником.
   – Да мы об этом давно забыли! Мы считали и считаем тебя братом.
   – Спасибо. Я просто пытаюсь сказать тебе, что знаю, как сильно ты скорбишь по отцу. Хотя он очень меня любил, мне он все же доводился дядей. И мне никогда не приходилось бывать в твоей шкуре и видеть, как твой брат становится наследником целого графства.
   Джеймс покачал головой:
   – Я не завидую Нейлу. Я рад, что он унаследовал титул.
   – Я знаю. И это, Джейми, еще одна причина, по которой я отправился с тобой. Мы трое всегда подстраховывали друг друга. Поэтому я с тобой и поехал.
   Судорожно сглотнув, Джеймс прошептал:
   – Спасибо.
   Наклонившись, Дункан пришпорил коня и крикнул на ходу:
   – В Инвернессе наверняка есть отличные девчонки! Так что, если хочешь знать правду, из-за них я и отправился в столь далекий путь.
   Джеймс тоже пришпорил жеребца.
   – Но до моря нам еще ехать и ехать, Дункан!
   – Нет, оно близко, помяни мое слово. И если я окажусь прав, ты купишь мне бутылку виски.
   – Идет, – согласился Джеймс и начал спускаться с холма.
   Спустя несколько минут он заметил, как в лучах заходящего солнца блеснула вода Боли-Ферта. Вот черт. Дункан опять оказался прав!
   И впервые за последние недели Джеймсу стало весело.
 
   Джон уехал перед рассветом наутро после свадьбы, а Роуз с Флорой и Томом – днем. Они собирались ехать в Гленгарри, где Роуз хотела остаться с Маргарет до рождения первенца, а Флора с Томом – продолжить свадебное путешествие, нанося визиты родственникам Тома, которых было предостаточно.
   Через девять дней после их отъезда Дэвид Грант нанес четвертый визит в Нетерби, однако, как выяснилось, вовсе не для того, чтобы рассказать новости про Джона. Прогуливаясь по лужайке рядом с Эллин, он завел вежливый разговор ни о чем. День выдался прохладный, однако солнце припекало, и Эллин ничуть не возражала против свежего ветерка. С каждым днем трава становилась все зеленее, почки на деревьях лопнули, и даже кое-где появились первые цветочки.
   Взглянув на тени, которые отбрасывали на лужайку проплывающие по небу облака, Эллин перевела взгляд на Дэвида. Если верить Бритте, которая, в свою очередь, услышала эту новость от Неда, молодого лакея, Дэвид страдал от неразделенной любви. Но он был абсолютно не похож на влюбленного. На первый взгляд ему было так же скучно, как и Эллин, хотя он, похоже, чего-то ждал.
   – Дэвид, – наконец решилась она, – мы знаем друг друга много лет, а потому пора поговорить откровенно. Зачем ты приехал?
   – Чтобы тебя повидать, – ответил Дэвид, слегка покраснев.
   – Но зачем?
   Дэвид открыл рот, но ничего не сказал.
   – Дэвид, почему ты ухаживаешь одновременно за мной и за Кэтрин?
   – Это неподходящая тема для обсуждения.
   – Очень даже подходящая. Кэтрин тебя обожает, и тебе это известно. Она заслуживает того, чтобы ты был с ней честен, и я тоже. Так почему ты ухаживаешь за нами обеими?
   – Питни считает, что мы с тобой были бы хорошей парой.
   Эллин изумленно уставилась на него.
   – Я сама решу, за кого мне выходить замуж, Дэвид! – возмутилась она, немного придя в себя. – А как же Кэтрин?
   Глаза Дэвида сверкнули, Но уже через секунду он отвернулся и уставился на лужайку.
   – Я не могу обсуждать эту тему с тобой, – буркнул он и, повернувшись, быстро зашагал прочь.
   Эллин бросилась за ним.
   – Но почему, Дэвид? Почему ты не можешь обсуждать, это со мной? Ведь это касается и меня тоже.
   Но Дэвид и не подумал остановиться. Эллин смотрела ему вслед, чувствуя, что начинает прозревать. Питни что-то ему предложил. Но что? Внезапно Эллин представила, себе, как Питни с Кэтрин заключают сделку насчет Дэвида, и похолодела. Дэвид явно держит ее, богатую наследницу, на коротком поводке. Но почему он за ней ухаживает? Только ли ради денег? А может быть, она все это придумала? Нет, в глазах Дэвида появилось нечто такое, чего она раньше не замечала. Какой-то расчет. А еще самодовольство, которое ее нервировало.
   Что мог предложить ему Питни? Своих денег у него мало. Он распоряжался лишь тем, что Роуз принесла ему в приданое: земли и Нетерби-Холл, но не наличные деньги. И с какой стати Питни подкупать Дэвида? Чтобы он женился на Эллин? Неужели ему настолько не терпится, чтобы она уехала из дома?
   Эллин не спеша вошла в дверь и, увидев в зале Питни, читавшего какое-то письмо, тихо чертыхнулась. Услышав ее шаги, он рассеянно взглянул на нее и скомкал письмо в руке.
   – Эллин, я собираюсь провести вечер с друзьями. Хочешь, я попрошу мистера Гранта с тобой поужинать?
   Эллин покачала головой:
   – Нет, Питни, спасибо.
   – Но я уверен, он будет очень рад составить тебе компанию.
   Эллин поспешно приложила руку к животу:
   – Мне что-то нездоровится. Не хочется есть.
   Питни кивнул:
   – Отлично. Тогда я распоряжусь, чтобы ужин сегодня не готовили.
   Эллин заставила себя медленно подняться по лестнице, хотя на самом деле ей хотелось прыгать от восторга. Какое счастье! Вечер без Питни! Ради этого можно пойти на любую жертву, например, остаться без ужина.
   Час спустя в доме стало тихо. И тут Эллин почувствовала, что умирает с голоду. «Так тебе и надо», – сердито думала она, шагая по комнате. Она отпустила Бритту, и ей не хотелось беспокоить служанку, которая наверняка сейчас ворковала с Недом. Придется самой идти на кухню и поискать там какой-нибудь еды.
   Эллин открыла дверь и тихонько спустилась по лестнице на второй этаж. Дверь в кабинет Питни была закрыта, и она уже почти прошла мимо нее, как вдруг услышала голоса. Она на цыпочках вернулась обратно. Может, Питни в последнюю минуту передумал встречаться с друзьями и остался дома? И в этот момент она услышала мамино имя.
   Оглядевшись по сторонам и убедившись, что, кроме нее, в коридоре никого нет, Эллин прижалась ухом к двери, чтобы лучше слышать.
   – Малден сказал, что у него не было возможности обсудить это с Роуз из-за свадьбы. Он поговорит с ней, когда она вернется.
   – Значит, эта поездка – пустая трата времени.
   – Не совсем. Ты знал, что Данди приезжал сюда на свадьбу? Малден считает, что Данди поднимет войска в защиту короля Якова.
   – Нам не нужно было мчаться в такую даль, чтобы это услышать. Об этом судачат на каждом углу, – проворчал второй голос.
   – Съезд объявил его бунтовщиком за то, что он отказался вернуться в Эдинбург. Многие на съезде хотят, чтобы его казнили. Люди Вильгельма сейчас его ищут.
   – Так, значит, его обвинили в подстрекательстве к мятежу? Быть может, этот подонок наконец-то получит по заслугам.
   – А может быть, мне не дожидаться этого и самому его убить?
   Эллин ахнула и поспешно закрыла рот рукой. Не хватало еще выдать себя! Она быстро оглянулась и с облегчением вздохнула: в коридоре по-прежнему было пусто.
   – Ты бы его убил?
   – Да; – ответил первый голос. – Король Вильгельм, вне всякого сомнения, остался бы доволен, да и многие из тех, кто приезжал на съезд, – тоже. Кроме Данди, у Стюарта больше нет приближенных, которые захотели бы вернуть ему престол, а Данди объявили мятежником. Его убийство было бы доказательством преданности Вильгельму.
   – Но как ты это сделаешь? И когда?
   – Через три дня в Данфаллэнди должен состояться съезд представителей кланов. Это предполагалось держать в секрете, однако секрета не получилось. Многие об этом уже знают. Данди будет присутствовать на этом съезде.
   – Естественно, – уверенно заявил второй голос. – Король Яков захочет переманить кланы на свою сторону.
   – Соберутся представители всех шотландских кланов. Большое будет сборище.
   – Сборище шотландцев.
   – Ты прав, – подтвердил первый. – А среди них всякое может случиться. Всем известно, что шотландцы – ребята вспыльчивые. Данди может что-то не то сказать, и кто-то может на него за это обидеться.
   – У тебя там есть свои люди?
   – Пока только один. Он с запада. Считает себя патриотом.
   – Но тебя могут обвинить в убийстве, – предупредил второй голос.
   – Никакого убийства я не совершу.
   – Но ты его организуешь.
   – А ты его оплатишь. Данди сейчас представляет собой угрозу престолу.
   – И сколько это будет стоить? – спросил второй голос.
   – Больше, чем ты заплатил мне в прошлом году. В три раза.
   Наступила длинная пауза, потом послышался грубый смех.
   – Ладно! Сделай это. В Данфаллэнди. Малден знает?
   Эллин прильнула к двери еще ближе, но в этот момент скрипнула ступенька лестницы. Едва она успела добежать до зала, как на лестнице показался Питни. Увидев падчерицу, он замер с занесенной над ступенькой ногой, быстро оглядел зал и только после этого продолжил спуск.
   – Эллин, – взволнованно проговорил он, подходя к ней, – что ты тут делаешь?
   – Я думала, вы уехали ужинать, – пожаловалась она обиженным тоном и, отметив это, попыталась успокоиться.
   – Мы еще не уехали. Я думал, тебе нездоровится.
   – Мне уже намного лучше.
   – Я вижу, – процедил Питни и, скрестив руки на груди, спросил: – Что ты слышала?
   – Ничего. Только голоса. Я очень удивилась, потому что думала, что вас здесь нет.
   – Эллин, – обратился к ней Питни ласково, – если ты слышала что-то, что тебя расстроило, пожалуйста, скажи мне об этом.
   Она покачала головой:
   – Я слышала только голоса, а слов не разобрала. Подумала, что в дом забрались воры, и растерялась. Я... я так счастлива, что нас не обокрали.
   – Я тоже, – мрачно отозвался Питни.
   Эллин заставила себя продолжить свое путешествие на кухню, уверенная, что Питни не сводит с нее глаз. Сердце ее от страха исступленно билось в груди. Кто эти мужчины? Оба голоса были ей незнакомы, однако она не сомневалась, что если вдруг услышит холодный голос первого говорившего, наверняка его узнает. Боже правый, они собираются убить Джона! Она должна его предупредить.
   Наконец Эллин ворвалась в зал и потребовала принести ей плащ. Ожидание показалось ей бесконечным, однако за это время она смогла принять решение. Она отправится в Данфаллэнди предупредить Джона. Но ей нужна помощь. Женщина не может путешествовать одна. Нужно, чтобы ее сопровождал какой-нибудь мужчина.
   Лакей – к несчастью, не Нед – принес ей плащ и с любопытством взглянул на нее.
   – Прикажете подать вам карету, мисс?
   – Да, – выпалила она, но тут же опомнилась. Лакей может доложить Питни, куда она отправилась. – А впрочем, нет, не нужно. – Она улыбнулась. – Я, пожалуй, пройдусь.
   – Но на улице идет дождь, мисс Эллин. И уже почти темно.
   – И в самом деле, – улыбнулась Эллин. – Значит, я буду гулять под дождем. – Она поплотнее закуталась в плащ. – Прелестный дождливый вечерок. Самое время для прогулок.

* * *

   Дождь прекратился, когда Эллин разговаривала с Эваном. Он был кузеном Тома и единственным, кто мог ей помочь, не задавая лишних вопросов. Так оно и вышло. Ничего не спрашивая, Эван молча слушал ее. Эллин сказала ему, что ей нужно передать кое-что Тому на словах, но она боится, что Питни ее не отпустит. Хоть это было правдой. Эван вызвался лично все передать Тому, однако Эллин на это не согласилась, объяснив свой отказ тем, что должна сделать это сама, и рассказала ему о том, как собирается улизнуть из дома.
   Немного подумав, Эван согласился. Эллин написала письмо, адресованное себе самой, и оставила его у него, пытаясь не обращать внимания на угрызения совести: Эван был уверен, что они отправятся в Гленгарри, равно как и Бритта, которой Эллин рассказала то же самое. Через час Эван должен был отвезти письмо в Нетерби. В этом письме, якобы написанном матерью Эллин, сообщалось, что Маргарет сейчас переживает тяжелые времена, и Эллин не мешкая должна ехать к ней.