Гнедина Татьяна. Последний день туготронов

   — Но ведь вас же не было на заводе? — удивился Серёжа.
   — Я всегда пишу только фантастические статьи, — объяснил редактор «Кругозорчика». — О том, что могло бы быть, но не случилось. А пока дышу свежим воздухом.
   — Пошли домой! — крикнул снизу Парабуц.
   — На крыше редактор «Кругозорчика» пишет статью, — сообщил ему Серёжа.
   — Так, так! — раздражённо сказал Парабуц. — Обычные методы «Кругозорчика». Пошли домой.
   — А ужин будет? — тихо спросил Серёжа.
   — Конечно, будет! — весело закричал Парабуц.
   — Подождите минуточку! Всего несколько вопросов, — умолял Серёжу редактор «Кругозорчика».
   Но Серёжа уже опустился на корточки и выполз из ворот завода. Парабуц сел в кабину вертолёта. Солнце на закате разливалось, как яичница-глазунья. Где-то очень далеко загудела сирена.
   — Это выключаются на ночь туготроны, — пояснил Серёже Парабуц.
 
   Вертолёт зажужжал и оторвался от земли. Серёжа пошёл за летящим впереди зелёным огоньком. Вскоре показался дом Парабуца. Вертолёт приземлился у крыльца, подняв вихрь сухих листьев.
   «А есть как хочется», — подумал Серёжа.
   — Вот мы и дома! — весело крикнул Парабуц, вылезая из вертолёта. — Добрый вечер, Нелидочка, — сказал он, подходя к калитке. — Мы голодны, как воробьи! Давай скорее ужинать.
   — Сейчас, — грустно отозвалась Нелида и пошла в дом.
   — А сегодня на ужин жареный кузнечик! — закричали Миг и Сластик, выглянувшие из окна.
   — Вот это да! Но не слишком ли тяжёлая пища на ночь, Нелидочка? — спросил хозяин дома.
   Но ответа не последовало, а Серёже показалось, что из дому донеслись приглушённые всхлипывания.
   «Почему она плачет? — встревожился Серёжа. — Неужели ей кузнечика жалко? Я и не собираюсь его есть.
   Противно! Интересно, каков он на вкус? Как сушёные грибы? Или как жареная вобла?»
   Серёжа проглотил слюну.
   — Сластик, постели чистую скатерть! — раздался голос Нелиды.
   Сластик скрылся в доме. На Сережину ногу вскочил Миг и стал плясать на ней бешеный танец.
   — Ужинать! Ужинать! Ужинать! — орал он, больно ударяя его в щиколотку.
   — Брось лягаться, а то сброшу, — пригрозил Серёжа.
   — Не беспокой гостя, Миг, — сказала Нелида, выходя из дому с большим подносом.
   Сластик шёл за ней, держа перед собой что-то белое и воздушное. Это был скатерть. Нелида и её сын поставили блюдо на стол неподалёку от общипанного куста с витамином У. Миг спрыгнул с ноги Серёжи и подошёл к праздничному столу.
   — Как вкусно пахнет! — сказал он.
   Серёжа втянул в себя воздух.
   — А правда вкусно пахнет! Чем это? — прошептал он, перебирая в памяти кухонные запахи. «Не котлетами ли?
   Нет, пожалуй, запеканкой. А может, жареными пончиками?»
   С желудке Серёжи сладко заныло. Тёплый воздух снова донёс к нему волну одуряющих ароматов. Здесь было и дуновение сладкого хвороста, кипящего в подсолнечном масле, и запах мясных котлет, и подтаявшего сливочного масла на горячей гренке.
   — К столу! — объявила Нелида.
   «Может, попробовать кусочек?» — подумал Серёжа и пристально посмотрел на блюдо. Гигантский кузнечик был украшен розовым гарниром.
   Из дому вышел Парабуц с маленькой скамеечкой. Наконец все уселись. Серёжа сел на траве, скрестив ноги.

   «Как поделить кузнечика? — горестно думала Нелида, взяв со стола нож и прицеливаясь к жаркому. — Отдать половину гиганту?.. Но ведь это мог быть обед на два дня для всей семьи. Теперь кузнечики так редки… А что готовить завтра? От витамина У остались одни кочерыжки».
   — Дай мне нож, Нелидочка, — сказал Парабуц. — Я помогу тебе. Жаркое немного жестковато.
   — Ничего не жестковато, — сказала Нелида и отодвинула руку с ножом.
   «Будь что будет, отдам половину гиганту. У него, наверно, и голод огромнее, чем у нас», — подумала она.
   — Ешьте, пожалуйста. — И Нелида протянула Серёже половину кузнечика.
   Миг и Сластик получили по лапке, хозяину дома подали внутренности в соусе из шампиньонов, а сама Нелида стала обгладывать крылышко, изящно изогнув мизинчик.
   Серёжа взял двумя пальцами полученную порцию. Жареный кузнечик продолжал источать благоухание. Серёжа лизнул языком жаркое, но потом не выдержал и проглотил его целиком. Парабуц в ужасе вздрогнул, а Нелида опустила голову.
   «Для них это, наверное, почти как жареный поросёнок», — подумал Серёжа, глядя, как Миг и Сластик старательно обгладывают ножки кузнечика. Но тут он с тоской почувствовал, что ему так хочется есть, как никогда ещё в жизни не хотелось. Он отвёл глаза от еды.
   — Спасибо большое, — сказал он.
   — А варенье? — робко спросил Парабуц. — А варенье из земляники?
   — Я не люблю его, — ответил Серёжа и покраснел.
   «Если я только прикоснусь к банке с вареньем, то уже не смогу выпустить её из рук», — с отчаянием подумал он.
   — Пойду спать, — громко сказал он и зевнул. — Спокойной ночи!
   — Спокойной ночи! — хором ответили Миг и Сластик.
   Парабуц встал и зажёг карманный фонарик величиной со спичечную головку.
   Серёжа осторожно перешагнул через забор и вышел на лужайку. Был тёплый безлунный вечер. Сквозь низкие кусты просвечивали огоньки в соседних домах минитаков. Велосипед по-прежнему стоял у дерева, повернув руль к стране туготронов. Временами оттуда доносился какой-то пронзительный и протяжный звук. Он затихал на полминуты, а потом снова возобновлялся. Казалось, это туготроны, выключенные на ночь, храпят во сне тонким и унылым свистом.
   Серёжа лёг на землю около велосипеда и свернулся калачиком. Что-то твёрдое надавило ему на бок. Он сунул руку в карман и нащупал нагревшееся яблоко.
   — Как только я его не заметил? — обрадовался он и откусил кусок вместе с сердцевиной. Потом быстро доел яблоко и уснул.
 
   Ночь промчалась с бешеной скоростью, не оставив после себя никаких снов. На следующее утро, за полчаса до пробуждения Серёжи, Миг и Сластик сидели около постели мохнатого старичка с большими мозолистыми ступнями, торчавшими из-под одеяла. Старик приходился дедушкой Мигу и Сластику и вёл с ними разговор большой важности.
   — Всё зависит от силы воли, — изрёк он и пошевелил пальцами ног. — Если не должен я умирать, значит так оно и будет. Поживу ещё.
   — Какой может быть разговор! — сказал Сластик.
   — Главное — сила воли! — согласился Миг.
   — Вот только тайну я начинаю забывать, — пожаловался старик. — Ещё каких-нибудь пятнадцать лет, и все перепутаю.
   — Тайну? — прошептал Миг.
   — В том-то и дело! — раздражённо ответил дедушка и закашлялся. — Надоела она мне, эта тайна, за девяносто лет! Каждый день учу её наизусть, чтобы не забыть.
   — А кому же вы её откроете? — с величайшим изумлением спросил Миг.
   — Э-хе-хе! — вздохнул дедушка и сдвинул брови. — Внуку своему…
   — Кому? — воскликнули Миг и Сластик.
   — Старшему внуку, — скучно ответил старик и зевнул. — Когда ему исполнится двадцать пять лет.
   — Значит, мне? — воскликнул Сластик.
   — Ясно, что тебе, — подтвердил дедушка. — Вот только ждать придётся ещё двенадцать лет шесть месяцев и четыре дня.
   Старик вынул из-под подушки еле различимые ленточки с цифровыми записями и углубился в их изучение. Внуки безмолвствовали.
   — Да, — сказал он наконец, — двенадцать лет шесть месяцев четыре дня и шесть часов. А теперь идите домой. Мне надо зубрить тайну.
   — А у нас тоже есть тайна, — объявил Миг.
   — Чепуха какая-нибудь, — рассеянно проговорил дедушка и начал бормотать какую-то скороговорку, глядя на ленты с цифровыми записями.
   Тоща Миг встал и, подойдя к постели, громко крикнул:
   — Нога у Непредка будет расти!
   — Что? — спросил старик, выронив ленты с цифрами.
   — Мы думаем, — сказал Сластик, — что гигант, который прилетел к нам на ракете…
   — И который съел все у нас в доме… — добавил Миг.
   — Наш предок! — твёрдо докончил Сластик.
   — Предок? — вскричал дедушка и сел на постели.
   Одеяло слетело, и внуки увидели яркую татуировку на груди деда, выписанную цифровым шифром, общепринятым на Острове.
   «1 00 1111» — было написано синей краской; «000 11» — было выведено зелёными чернилами на волосатой груди мужественного минитака. Это означало: «Храню верность науке и силу воли».
   — А как же следы в Пустыре предков? — задыхаясь, спросил старик, и девиз на его груди затрепетал.
   — Следы придутся ему впору, когда нога вырастет, — уверенно ответил Миг. — Гигант ещё не взрослый.
   — Какая блестящая догадка! — произнёс дедушка с невыразимым восхищением. — Какая научная мысль! Потрясающе! Неслыханно! Великолепно! — закричал он и бросился обнимать Мига и Сластика.
   Старый минитак был вне себя от радости.
   — Неужели это правда? — спрашивал он Мига и утирал слёзы лентами с цифровыми записями. — И я не должен больше зубрить свою тайну? — радовался старик, бегая по комнате и стуча мозолистыми подошвами. — Значит, нашёлся наш предок? Нашёлся?! — переспрашивал он. — Ура! — заорал он вдруг так громко, что где-то далеко в ответ загудел туготрон. — Ура! — заорал он ещё громче и вытащил из-под подушки какой-то предмет. — Немедленно! Сейчас же! Зовите сюда гиганта! Сию минуту!
   — Но что же ему сказать? — спросили внуки, оробевшие перед неистовством своего дедушки.
   — Скажите, что он узнает самую величайшую, самую необыкновенную тайну, которая когда-либо существовала на нашем Острове, — ответил дедушка и, задыхаясь, снова забрался под одеяло. — А пока я сделаю небольшое усилие воли и секундочку подремлю, — и он закрыл глаза.
 
   Миг и Сластик выбрались на цыпочках из комнаты деда и, не сговариваясь, пустились бегом к лужайке, где спал Серёжа. Они бежали ровной рысью, не останавливаясь, но дорога в то утро как будто все удлинялась и удлинялась. Наконец они увидели стоящего на лужайке гиганта.
   — Проснулся! — обрадовался Миг.
   — Пойдём шагом, — взмолился Сластик. — Теперь уже близко.
   Братья направились к гиганту. Серёжа стоял перед ними, как высотное здание. Наконец Миг и Сластик приблизились настолько, что Серёжа их заметил.
   — Привет, ребята! — И Серёжа сел на траву. Так было удобней разговаривать.
   — Здравствуйте, — ответил Сластик. — Я…
   — У нас срочное дело, — перебил Миг.
   — Я очень устал, — жалобно сказал Сластик.
   — Дед согласен открыть вам свою тайну, — продолжал Миг.
   — Какую тайну? — спросил Серёжа. Ему по-прежнему очень хотелось есть.
   — Мы не знаем какую, — протянул Сластик. Он сразу же становился нытиком, когда уставал.
   Миг молча посмотрел на него и выступил вперёд.
   — Это самая великая, самая необыкновенная тайна, которая когда-либо существовала на нашем Острове!
   — Самая необыкновенная? — спросил Серёжа.
   — Самая великая! — подтвердил Миг.
   — Лезьте ко мне в карман и показывайте дорогу! — скомандовал Серёжа.
   Миг и Сластик быстро полезли наверх. Они заняли наблюдательные позиции в карманах Серёжи, высунувшись из них по пояс.
   — Вперёд! — закричал Миг.
   Серёжа пустился бежать, а Мигу и Сластику казалось, что они мчатся в сверхскоростном автомобиле. В ушах у них свистел ветер. Сначала Миг и Сластик увидели крышу своего дома, потом чердачное окно. Вскоре они очутились в саду, и Серёжа осторожно опустил их около самого крыльца.
   — Гигант прибыл! — провозгласил Миг.
   Раздалось шлёпанье босых ног, и дедушка подошёл к окну.
   — Как будем разговаривать? — спросил он пронзительным старческим голосом, высунув голову из окна и глядя вверх.
   — Может быть, через окошко? — смущённо предложил Серёжа.
   — Придётся! Я опасаюсь простуды, а в мою комнату вы не влезете.
   Старик быстро отошёл от окна и исчез в темноте. Наступила тишина. Серёжа сел под окном и стал ждать. Лопухи, окружавшие дом, слегка покачивались от утреннего ветерка. Два муравья медленно переползли через белую соломинку. Солнечный зайчик дрожал на занавеске, бившейся над окном. Тишину нарушало только мерное жужжание мухи, попавшей в западню на крыше дома. Мухоловка была установлена рядом с антенной. И каждый раз, когда в неё попадала муха, радиопередача прекращалась, и жители дома узнавали о поимке вредителя. Потом муха скатывалась в мухопровод и исчезала под землёй.
   «Муха для минитаков всё равно, что для нас огромный орёл-стервятник», — подумал Серёжа.
   — Ну-с, займёмся тайной, — сказал старик, появляясь в окне.
   В оконной раме была видна только его голова. Она казалась большой, как на портрете.
   — Придвиньтесь ближе! — приказал старик.
   Серёжа придвинулся вплотную к окну. Глаза минитака впились в его лицо.
   — Тайна? — спросил минитак.
   — Тайна! — робко подтвердил Серёжа.
   — Она будет раскрыта не по правилам! — закричал старик, и его голос зазвенел в Сереженом ухе, как комар. — Вот то-то и обидно, — добавил он более спокойно. — Тайна, которую все деды передавали только внукам, и то только совершеннолетним, попадает в руки… — старик замолчал и стал внимательно разглядывать Серёжу. — Неужели предок? — еле слышно прошептал он и смахнул слезу.
   Серёжа промолчал.
   — Ну, к делу, — прервал себя старик и скрылся в комнате.
   Через минуту он вернулся с большим стеклянным колпаком, который поставил на подоконник.
   — Это случилось в далёкое и смутное время, — начал он. — Минитак из нашего рода сделал когда-то величайшее научное открытие. — Старик показал на стеклянный колпак, стоявший на подоконнике. — Он нашёл в Пустыне предков вот это.
   Под колпаком лежало что-то белое, свёрнутое в трубочку. Серёжа приблизил голову, чтобы получше разглядеть находку, но получил щелчок по носу.
   — Назад! — закричал горячий старик. — История не кончена!
   — А вы полегче! — сказал Серёжа. — Я вам ничего плохого не сделал.
   И он отодвинулся от окна.

   «Предок или не предок? — гадал в это время старик на ромашке, растущей в горшке на окне. — Предок — не предок. Предок — не предок».
   Получился предок, и старик решил продолжать рассказ.
   — Минитак из нашего рода не смог разгадать эти знаки. Он передал находку своему внуку, когда ему исполнилось двадцать пять лет. Внука звали Мининог. Но он тоже ничего не понял из того, что было написано на белом материале. Тогда он положил его под стеклянный колпак и передал своему внуку Плюксу, когда тот достиг совершеннолетия. Это было очень трудно сделать, потому что в семье Мининога всё время рождались только девочки, и ему пришлось очень долго ждать, пока появится внук и ему исполнится двадцать пять лет.
   К тому же Мининог на девяносто седьмом году своей жизни тяжело заболел корью и выздоровел только благодаря большой силе воли. Он твёрдо помнил, что не имеет права умереть, пока не достигнет совершеннолетия его внук Плюкс.
   Плюкс, получивший в наследство драгоценную находку, трудился всю жизнь над её разгадкой. Но он тоже не сумел её разгадать. Тогда он откачал воздух из-под колпака и стал хранить находку под вакуумом — для лучшей сохранности. В таком виде он передал её своему внуку Стирофлексу, который тоже ничего не понял, но приделал новую подставку к стеклянному колпаку…
   Тут голова старого минитака стала клониться книзу, и он задремал.
   — Вперёд! — закричал он во сне и проснулся. — Так продолжалось очень долго, — продолжал, встрепенувшись старик. — Наконец очередь дошла и до меня. Я получил колпак с находкой от своего деда…
   «Канительная эстафета», — подумал Серёжа, с нетерпением поглядывая на колпак.
   — Боюсь, не упустил ли я какие-нибудь подробности?
   — Нет! Нет!
   — Ясно было всегда лишь одно, — торжественно произнёс минитак. — Эта находка может объяснить, кто был предком народа минитаков. Теперь смотрите, — старик движением фокусника снял колпак и развернул что-то, свёрнутое в трубочку.
   Серёжа прильнул к окну. Это «что-то» было пожелтевшей бумагой. На ней были написаны настоящие человеческие буквы. Буквы стояли вверх ногами.
   — «Я последний человек на Острове»… — прочитал Серёжа, склонив голову набок. — Переверните скорей письмо! — закричал он.
   Старик зашатался, внуки его поддержали.
   — Нашёлся предок, — прошептал он и дрожащими руками перевернул бумагу.
   — «У меня мало сил, и я должен торопиться», — залпом прочитал Серёжа и запнулся. — Здесь неразборчиво. «Улетаю с Острова»… — медленно разбирал он запись. — «Бедняги минитаки»… Снова неразборчиво.
   — Что? Что вы прочли? — спросил старик.
   — Бедняги минитаки… — повторил Серёжа. — Да, там так написано. — И он на всякий случай отодвинулся от окна.
   — Значит, бедняги?
   — Да, — с недоумением ответил Серёжа.
   — Значит, минитаки?
   — Да, — снова подтвердил Серёжа. — Так написано.
   — Ах, ты! — вскричал старик и вдруг стал запихивать письмо снова под колпак. — Ничего вы не получите! — бормотал он. — Руки коротки! Подождите! Вот будет Сластику двадцать пять… Как вам не стыдно? А ещё гигант!
   — Почему мне должно быть стыдно? — недоумевал Серёжа.
   — Да потому, что вы не наш предок! Сами же прочли, что минитаки были уже тогда, когда писал письмо тот, следы которого нашли в Пустыне предков…
   — Но это был человек…
   — А вы то сами кто?
   — Тоже человек. И вовсе не ваш предок. И не напрашивался я разгадывать ваши тайны! Ну, я пошёл!
   — Погодите! — старик высунулся по пояс и чуть не выпал из окна. — Прочтите, что там ещё написано. Может быть, там есть что-нибудь о наших предках.
   — Ладно уж, — сказал Серёжа.
   Письмо снова было вынуто из-под колпака. Миг и Сластик подняли его над головой.
   — «Бедняги минитаки…» — прочитал Серёжа. — «Не успел наладить…» Опять неразборчиво. «Спрятал старые программы туготронов…» Дырка в бумаге… «Осторожно, там…» Угол письма оборван. Дайте мне письмо.
   Старик важно кивнул внукам, и они подали письмо в окно. Серёжа поднёс его к глазам.
   — «Старые программы туготронов под дверью Главного ангара. Осторожно…» — прочитал Серёжа.
   Наступило молчание.
   — Ну что? — нетерпеливо спросил старый минитак.
   Серёжа молчал. «Вот это настоящая тайна», — подумал он.
   — «Осторожно», — повторил Серёжа и запнулся.
   Старик даже подпрыгнул, что было признаком крайнего раздражения. Серёжа мучительно колебался. «Сказать или не сказать? А вдруг старик сгоряча полезет за старыми программами, а они, может быть, взорвутся. Ведь в письме сказано „осторожно“.
   Серёжа молчал. Старик подпрыгивал все чаще и чаще, стуча по полу босыми ногами.
   — Внуки, уйдите! — крикнул он наконец.
   Миг и Сластик вышли из комнаты. В тишине стало слышно, как жужжит муха, попавшая в западню на крыше.
   «Но ведь старик — хозяин тайны. Нечестно скрывать её от него», — размышлял Серёжа.
   — Там сказано… Там написано, — тянул Серёжа и вдруг выпалил: — Там написано, где спрятаны старые программы туготронов.
   Старик подпрыгнул ещё два раза по инерции и остановился.
   — И только-то? — неожиданно спокойно спросил он.
   — Да, — ответил Серёжа, изумлённый равнодушием старика.
   — Я верю, что вы меня не обманываете, — важно сказал старый минитак. — И там нет ничего более важного?
   — А разве это не важно?
   — Какое значение это может иметь для нас?
   «А для человека? — подумал Серёжа. — Важно ли это для человека?».
   — Наше дело маленькое, — привычно сказал старик. — А письмишко это можете взять себе. — И он положил записку под колпак. — Вот и покончено с тайной! — весело сказал он. — Теперь ничего не надо зубрить по утрам. Не надо иметь силу воли и ждать, пока внукам исполнится двадцать пять лет. Шампиньоны! — закричал он.
   Миг и Сластик появились в комнате с блюдом.
   «Опять еда», — тоскливо подумал Серёжа.
   — Ну, я пошёл, — сказал он старику и взял колпак с письмом.
   — Так вы заходите, — рассеянно ответил старый минитак, подцепляя вилкой с блюда огромный гриб. Он откусил от шляпки маленький кусочек и зачмокал от удовольствия.
   Серёжа встал с травы. Крыша дома под ним сверкала, как ёлочная игрушка. Он провёл рукой по накалившимся черепицам и щёлкнул по карнизу. Мухи на крыше уже не было. Она провалилась в мухопровод.
 
   Хамиан-14 проглотил чужую мысль, как удав. Он переделал свои глаза именно так, как это предлагал изобретатель с Нафталинового комбината. Прежде всего он выкрасил их в разные цвета. Один глаз он покрыл жёлтой эмалью, а второй разрисовал зелёными крапинками. Потом он пошёл к изобретателю Шатунумладшему, и тот укрепил в руке Хамиана-14 глаз, покрытый зелёными крапинками. Провода, катушки и прочие принадлежности для управления глазом изобретатель поместил в изящную шкатулку и подвесил на животе Хамиана-14. Тот нажал кнопку на животе, и крапинки на глазу вспыхнули зелёным огнём.
   — Магнитно! — с восхищением вскричал Хамиан-14.
   Это была самая высокая похвала на Острове. Изобретатель грустно вздохнул.
   — А программку-то отдай обратно, — добавил Хамиан-14 и отобрал у Шатуна-младшего описание его изобретения. Потом он захлопнул крышку головы Шатунамладшего и велел проветривать её только по большим праздникам.
   Глаз впитывал в себя всё, что окружало Хамиана-14, посылал сигналы в его голову, и Хамиан-14 принимал решения.
 
   Серёжу больше не приглашали обедать в дом Парабуца. Дом был разорён. Всё, что можно было съесть, было отдано гостю, а сами хозяева настолько похудели, что это мог бы заметить даже человек. Правда, соседи одолжили Нелиде кое-что из своих продовольственных запасов.
   Серёжа бродил целыми днями вдали от домиков минитаков и искал пищу. Дикие яблони попадались все реже и реже, а есть хотелось с каждым часом всё сильнее и сильнее.
   Однажды утром, когда Серёжа снова оказался вблизи посёлка минитаков, ему вынесли на поляну связку грибов и пакетик с витаминами. Это было всё, что собрали энтузиасты-минитаки в пользу гиганта-непредка.
   — Ешьте на здоровье, — сказал молодой минитак в очках, отдавая грибы. — К сожалению, это все, чем мы можем вам помочь. Через неделю будет готов искусственный обед.
   Музыканты, стоявшие за спиной делегата, сыграли короткий и весёлый марш на мушиных крыльях.
   — А пока до свидания, — сказал минитак в очках.
   Но тут из толпы выбежала Нелида и протянула Серёже мешочек с сушёными шампиньонами…
   — Не надо! — сказал Серёжа Нелиде. — Сохраните шампиньоны для дедушки. Я обойдусь.
   — Приходите к нам! — крикнул Сластик.
   Музыканты снова сыграли марш, но никому не было весело.
   — Прощайте, — тихо проговорил Серёжа. — Спасибо за все.
   Он взял велосипед, прислонённый к дереву, и пошёл по тропинке, ведущей в страну туготронов.
 
   В лесу пахло травой и нагревшейся на солнце земляникой. С ветвей свисала паутина с засохшими листьями. Мягкая мурава покрывала нехоженую тропинку. Минитаки по этой дороге ходили редко. Серёжа сел на велосипед и медленно поехал по тропинке, пригибая голову под нависающими ветками.
   «Единственная надежда — это найти человека, — подумал он. — Но где этот Главный ангар, в котором спрятана тайна? Почему в записке написано „осторожно“?"
   Откуда-то издалека доносились протяжные звуки, похожие на гудки пригородных электричек.
   «Совсем как у нас на даче», — подумал Серёжа.
   Но это перекликались туготроны по другую сторону Голубого озера. Лес постепенно редел. Солнце все чаще пробивалось сквозь деревья.
   Наконец впереди показалась узкая голубая полоска. Серёжа поехал быстрее. Приблизившись к опушке леса, он слез с велосипеда. Перед ним расстилалась огромная поляна, поросшая клевером. За поляной переливалось Голубое озеро, через которое были перекинуты тонкие, как золотая ёлочная мишура, мосты. Ласковая вода манила и улыбалась тихой рябью, играя на солнце. Серёжа положил велосипед на траву и побежал к берегу.
   — Вот это счастье! Наконец-то можно искупаться!
   Сбросив на ходу куртку и мгновенно раздевшись, Серёжа бросился в воду и поплыл саженками, фыркая и отплёвываясь. Потом он перевернулся на спину. Высоко в небе висели летающие платформы, похожие на глубокие тарелки. Над ними вспыхивали жёлтые лучи.
   «На одной из них сидит Дуракон-45, — подумал Серёжа и заложил руки за голову. — Интересно, видит ли он меня?» Но тут Серёжа услышал громкий и резкий гудок и мгновенно перевернулся на живот, глотнув воды. Он посмотрел на противоположный берег. У самой воды стоял огромный туготрон и искрил, посылая какие-то сигналы. К берегу шло ещё несколько туготронов поменьше. Серёжа круто повернул и поплыл обратно.
   «Наверно, я заплыл в запретную зону», — подумал Серёжа, стараясь плыть как можно быстрее. Но расстояние до берега сокращалось невыносимо медленно. Наконец он, задыхаясь, вскарабкался по глинистому обрыву и, подхватив одежду, бросился бежать к велосипеду. Гудки с противоположного берега прекратились. Серёжа обернулся и увидел, как туготроны, поблёскивая металлом и высоко поднимая ноги, медленно вошли в воду и поплыли, выбрасывая, подобно дельфинам, небольшие фонтаны.
   — Бежать? А зачем? Ведь я сам пришёл в страну туготронов…
   Серёжа оделся с лихорадочной поспешностью, поднял с земли велосипед и стоял не двигаясь. Туготроны между тем вышли на сушу. В головах у них засветились экраны с цифрами. Вода струилась по их блестящей обшивке. Закончив какие-то цифровые переговоры, они выпустили в сторону Серёжи жёлтые лучи. Наконец из группы туготронов выступил вперёд самый большой, голова которого напоминала кривой огурец. Он пошёл прямо на Серёжу, выбрасывая перед собой гибкие членистые конечности с гусеницами.