Страница:
Но не метеоритный поток вызвал тревогу у Влада. Что-то случилось у гоминоидов, он почувствовал их боль, смятение и страх и в конце концов понял, что на стойбище людей-тюленей напала банда. Было слышно, как бандиты веселятся, преследуя и убивая мечущихся по селению существ. Влад отчетливо видел багрово-фиолетовые вспышки злобной радости и свирепого удовольствия убийц.
Волна гнева ударила в голову, кладоискатель сжал коленями бока Секама, заставляя гепарда бежать быстрее, но прошло больше часа, прежде чем он достиг перевала, с которого можно было спуститься вниз, к заливу, где располагалось стойбище людей-тюленей.
Бой уже закончился, сопротивление защитников селения было сломлено, и победители – такие же кочевники, что недавно напали на Дебрянскую общину, пировали. Вполне возможно, именно эта банда ограбила и Мурманскую общину.
Несколько мгновений Влад анализировал обстановку всеми своими органами чувств, прикидывая, с какой стороны лучше нанести удар, и пустил гепарда вниз, дав ему волю. Огромный зверь хорошо чувствовал горный склон и выбирал верную дорогу без подсказки. Через несколько минут они были сотней метров ниже, у крутой стены стойбища, сложенной из огромных камней, которая, однако, не послужила кочевникам препятствием. Гоминоиды, ведущие свой род от морских львов, строили эту стену, защищаясь от таких же, как они, неуклюжих существ с короткими ногами и руками, еще сохранившими рудименты ласт. Обороняться от людей, гораздо более ловких и быстрых, они не рассчитывали. По их стене мог бы вскарабкаться наверх даже ребенок.
Секам ворвался в деревню людей-тюленей через разбитые деревянные ворота, сбил попавшегося на пути бандита, ошалело несшегося навстречу. Влад выпрыгнул из седла, уже находясь в состоянии боевого резонанса, и внезапно понял, что опоздал.
В деревне уже хозяйничали другие люди. Они напали на кочевников в тот момент, когда Влад спускался с перевала к заливу, и в течение нескольких минут уничтожили почти всю банду. В просветах между домами людей-тюленей, похожими на конические юрты древних эскимосов, было видно, как текучие, плохо различимые даже опытному глазу фигуры в маскировочных костюмах настигают последних кочевников стаи, никого не оставляя в живых.
Влад остановился, оглядываясь по сторонам, считая трупы бывших владельцев стойбища. Люди-тюлени носили короткие фартуки, а короткие трехпалые руки и ноги с широкими плоскими ногтями обматывали полосками материи. Тела их были сплошь покрыты короткой блестящей шерстью, отсутствующей лишь на ладонях и на узких, вытянутых вперед лицах. Но все же это были уже не звериные морды, а лица, и в глазах у людей-тюленей тлел разум.
Катастрофа нечаянно запустила процесс мутагенеза у этих представителей морских млекопитающих, и процесс мышления возник уже как следствие.
Из-за ближайшей юрты выбежал «призрак» в маскировочном комбинезоне, турель его энергоизлучателя на плече повернулась, выцеливая Влада. В ту же секунду Секам прыгнул, сбивая копытом турель, корпусом отбрасывая человека в сторону. Шлем соскочил с его головы, турель с оружием отлетела в другую сторону, и голографическая аппаратура костюма перестала работать, открывая пятнистый зеленовато-бурый комбинезон. Человек тут же вскочил с искаженным от ярости лицом, выхватил с пояса комбинезона еще один пистолет, и Влад узнал его: это был Корев, член отряда геянских пограничников, которым руководила красивая женщина по имени Ванесса и который опоздал перехватить банду, напавшую на Дебрянскую общину.
Неизвестно, что бы он сделал в следующий миг, но раздавшийся сзади женский голос остановил гиганта:
– Корев! В чем дело?
Из-за соседней юрты вышла женщина в комбинезоне и в шлеме с поднятым забралом. На Влада взглянули знакомые серые удлиненные глаза. Ванесса оказалась легка на помине.
– Каким ветром занесло тебя в эти края, воин? Складывается впечатление, что ты появляешься там, где ожидается нападение кочевников. Может быть, ты их разведчик?
– Хорошая мысль, – процедил сквозь зубы смуглолицый Корев, оживляясь. – Может, заберем его с собой и допросим?
Влад хладнокровно посмотрел на плечистого атлета, оценивая его внутренние возможности, – Корев не был метаморфом, а остальное (сила, тренинг, природные данные) не имело значения, – перевел взгляд на женщину, и та усмехнулась, вдруг выдав сложный пси-слоган: гора-падающие глыбы льда-крылья-кулак-ощущение удара-вкус мяты-прохладное прикосновение пальцев ко лбу-быстрый понимающий взгляд из-под ресниц-журчание воды в ручье. Означать этот слоган мог и много, и совсем ничего, но Влад растерялся и не сразу нашелся что ответить, уж слишком неожиданным было открытие в незнакомке интраморфа. Во время первого их знакомства он так этого и не понял. Когда же он наконец отважился ответить Ванессе, женщина уже шла прочь, бросив на ходу своему подчиненному:
– Собирай оружие, надо выяснить, откуда у кочевников «универсалы».
– Значит, они нашли где-то уцелевший контейнер с «универсалами».
– Вот и займись этой проблемой.
Гигант Корев кинул на Влада многообещающий взгляд, подобрал сбитую с плеча турель с «универсалом» и догнал начальницу, не привыкшую, судя по всему, повторять приказы.
Отряд геянских пограничников быстро собрал в одно место убитых бандитов и через минуту покинул разгромленное стойбище людей-тюленей на летательных аппаратах, которых Влад прежде не видел. Ванесса еще раньше улетела отсюда на своем белоснежном птеране, послав Владу короткий слоган: замерзший океан-черная полынья звездообразной формы-падение в бездну космоса-запах озона-палец на губах-ощущение тревоги. Влад понял, что его предупредили об опасности.
Из юрт начали робко вылезать уцелевшие люди-тюлени, поглядывая то на трупы кочевников, то на своих убитых сородичей, то на задумавшегося кладоискателя. Влад попытался найти среди них старшего, прислушиваясь к мысленному шепоту мужчин племени, наткнулся на чей-то отчетливый, почти человеческий ментальный вопрос и ответил. Через несколько мгновений стало ясно, что это «заговорил» шаман племени, умевший выражать свои желания в пси-диапазоне. На вопрос Влада, можно ли купить у деревни летательный аппарат, старик-шаман с лысиной на заостренной голове и седой шкурой ответил красноречивой пси-картинкой: человек-тюлень поворачивается к собеседнику спиной, что, очевидно, переводилось одним словом: бери.
На краю стойбища Влад нашел длинный сарай из досок с выломанной дверью, заглянул внутрь и обнаружил самый настоящий склад разнообразной техники. Здесь хранились снегоходы, детские карусельные вагончики (где они их отыскали?!), велосипеды, аэры, ржавые корпуса каких-то спецмашин, похожих на торпеды и древние ракеты, гусеничная машина (а это чудо как сохранилось?) с башней и пушкой, несколько платформ и остатки каких-то колесных и крыльчатых монстров. Но главное, здесь были и современные аппараты (если технику десятивековой давности можно было назвать «современной»): один куттер с разбитым вдребезги блистером, аэр и два вполне целых с виду птерана. Один из них, десятиместный, как оказалось, имел генератор-шолдерс и мог летать.
Влад устроил в кабине аппарата своего «коня», уселся на сиденье водителя и включил двигатель. Потом подумал, отсчитал два десятка золотых гривен – плату за аренду птерана, положил деньги на видное место, добавил красивую матрешку, изделие женщин Дебрянской общины, и лишь после этого вывел птеран из сарая. Вскоре он парил над океаном.
СЛЕД ДВАДЦАТЬ ПЕРВОГО ВЕКА
Волна гнева ударила в голову, кладоискатель сжал коленями бока Секама, заставляя гепарда бежать быстрее, но прошло больше часа, прежде чем он достиг перевала, с которого можно было спуститься вниз, к заливу, где располагалось стойбище людей-тюленей.
Бой уже закончился, сопротивление защитников селения было сломлено, и победители – такие же кочевники, что недавно напали на Дебрянскую общину, пировали. Вполне возможно, именно эта банда ограбила и Мурманскую общину.
Несколько мгновений Влад анализировал обстановку всеми своими органами чувств, прикидывая, с какой стороны лучше нанести удар, и пустил гепарда вниз, дав ему волю. Огромный зверь хорошо чувствовал горный склон и выбирал верную дорогу без подсказки. Через несколько минут они были сотней метров ниже, у крутой стены стойбища, сложенной из огромных камней, которая, однако, не послужила кочевникам препятствием. Гоминоиды, ведущие свой род от морских львов, строили эту стену, защищаясь от таких же, как они, неуклюжих существ с короткими ногами и руками, еще сохранившими рудименты ласт. Обороняться от людей, гораздо более ловких и быстрых, они не рассчитывали. По их стене мог бы вскарабкаться наверх даже ребенок.
Секам ворвался в деревню людей-тюленей через разбитые деревянные ворота, сбил попавшегося на пути бандита, ошалело несшегося навстречу. Влад выпрыгнул из седла, уже находясь в состоянии боевого резонанса, и внезапно понял, что опоздал.
В деревне уже хозяйничали другие люди. Они напали на кочевников в тот момент, когда Влад спускался с перевала к заливу, и в течение нескольких минут уничтожили почти всю банду. В просветах между домами людей-тюленей, похожими на конические юрты древних эскимосов, было видно, как текучие, плохо различимые даже опытному глазу фигуры в маскировочных костюмах настигают последних кочевников стаи, никого не оставляя в живых.
Влад остановился, оглядываясь по сторонам, считая трупы бывших владельцев стойбища. Люди-тюлени носили короткие фартуки, а короткие трехпалые руки и ноги с широкими плоскими ногтями обматывали полосками материи. Тела их были сплошь покрыты короткой блестящей шерстью, отсутствующей лишь на ладонях и на узких, вытянутых вперед лицах. Но все же это были уже не звериные морды, а лица, и в глазах у людей-тюленей тлел разум.
Катастрофа нечаянно запустила процесс мутагенеза у этих представителей морских млекопитающих, и процесс мышления возник уже как следствие.
Из-за ближайшей юрты выбежал «призрак» в маскировочном комбинезоне, турель его энергоизлучателя на плече повернулась, выцеливая Влада. В ту же секунду Секам прыгнул, сбивая копытом турель, корпусом отбрасывая человека в сторону. Шлем соскочил с его головы, турель с оружием отлетела в другую сторону, и голографическая аппаратура костюма перестала работать, открывая пятнистый зеленовато-бурый комбинезон. Человек тут же вскочил с искаженным от ярости лицом, выхватил с пояса комбинезона еще один пистолет, и Влад узнал его: это был Корев, член отряда геянских пограничников, которым руководила красивая женщина по имени Ванесса и который опоздал перехватить банду, напавшую на Дебрянскую общину.
Неизвестно, что бы он сделал в следующий миг, но раздавшийся сзади женский голос остановил гиганта:
– Корев! В чем дело?
Из-за соседней юрты вышла женщина в комбинезоне и в шлеме с поднятым забралом. На Влада взглянули знакомые серые удлиненные глаза. Ванесса оказалась легка на помине.
– Каким ветром занесло тебя в эти края, воин? Складывается впечатление, что ты появляешься там, где ожидается нападение кочевников. Может быть, ты их разведчик?
– Хорошая мысль, – процедил сквозь зубы смуглолицый Корев, оживляясь. – Может, заберем его с собой и допросим?
Влад хладнокровно посмотрел на плечистого атлета, оценивая его внутренние возможности, – Корев не был метаморфом, а остальное (сила, тренинг, природные данные) не имело значения, – перевел взгляд на женщину, и та усмехнулась, вдруг выдав сложный пси-слоган: гора-падающие глыбы льда-крылья-кулак-ощущение удара-вкус мяты-прохладное прикосновение пальцев ко лбу-быстрый понимающий взгляд из-под ресниц-журчание воды в ручье. Означать этот слоган мог и много, и совсем ничего, но Влад растерялся и не сразу нашелся что ответить, уж слишком неожиданным было открытие в незнакомке интраморфа. Во время первого их знакомства он так этого и не понял. Когда же он наконец отважился ответить Ванессе, женщина уже шла прочь, бросив на ходу своему подчиненному:
– Собирай оружие, надо выяснить, откуда у кочевников «универсалы».
– Значит, они нашли где-то уцелевший контейнер с «универсалами».
– Вот и займись этой проблемой.
Гигант Корев кинул на Влада многообещающий взгляд, подобрал сбитую с плеча турель с «универсалом» и догнал начальницу, не привыкшую, судя по всему, повторять приказы.
Отряд геянских пограничников быстро собрал в одно место убитых бандитов и через минуту покинул разгромленное стойбище людей-тюленей на летательных аппаратах, которых Влад прежде не видел. Ванесса еще раньше улетела отсюда на своем белоснежном птеране, послав Владу короткий слоган: замерзший океан-черная полынья звездообразной формы-падение в бездну космоса-запах озона-палец на губах-ощущение тревоги. Влад понял, что его предупредили об опасности.
Из юрт начали робко вылезать уцелевшие люди-тюлени, поглядывая то на трупы кочевников, то на своих убитых сородичей, то на задумавшегося кладоискателя. Влад попытался найти среди них старшего, прислушиваясь к мысленному шепоту мужчин племени, наткнулся на чей-то отчетливый, почти человеческий ментальный вопрос и ответил. Через несколько мгновений стало ясно, что это «заговорил» шаман племени, умевший выражать свои желания в пси-диапазоне. На вопрос Влада, можно ли купить у деревни летательный аппарат, старик-шаман с лысиной на заостренной голове и седой шкурой ответил красноречивой пси-картинкой: человек-тюлень поворачивается к собеседнику спиной, что, очевидно, переводилось одним словом: бери.
На краю стойбища Влад нашел длинный сарай из досок с выломанной дверью, заглянул внутрь и обнаружил самый настоящий склад разнообразной техники. Здесь хранились снегоходы, детские карусельные вагончики (где они их отыскали?!), велосипеды, аэры, ржавые корпуса каких-то спецмашин, похожих на торпеды и древние ракеты, гусеничная машина (а это чудо как сохранилось?) с башней и пушкой, несколько платформ и остатки каких-то колесных и крыльчатых монстров. Но главное, здесь были и современные аппараты (если технику десятивековой давности можно было назвать «современной»): один куттер с разбитым вдребезги блистером, аэр и два вполне целых с виду птерана. Один из них, десятиместный, как оказалось, имел генератор-шолдерс и мог летать.
Влад устроил в кабине аппарата своего «коня», уселся на сиденье водителя и включил двигатель. Потом подумал, отсчитал два десятка золотых гривен – плату за аренду птерана, положил деньги на видное место, добавил красивую матрешку, изделие женщин Дебрянской общины, и лишь после этого вывел птеран из сарая. Вскоре он парил над океаном.
СЛЕД ДВАДЦАТЬ ПЕРВОГО ВЕКА
Карта была старая, потертая на сгибах, но тот, кто ее составлял, свое дело знал отменно. Уже через час после старта из стойбища гоминоидов Влад убедился, что карта верна и ориентироваться по ней можно.
Острова Борейского архипелага раскинулись на территории около десяти тысяч квадратных километров, хотя основное их скопление начиналось в четырехстах километрах от побережья океана, вблизи Серебристого пояса вечных туманов, предшествующего Поясу Снежной Королевы, окраине земной линзы. Самый большой остров архипелага напоминал по форме ножницы, и на нем стоял на карте крестик. Точно такими же крестиками были помечены еще с десяток островов, и Влад решил, что неведомый ему составитель карты уже исследовал эти острова и ничего не нашел. Начинать поиск следовало с других островов.
Влад поднял птеран повыше, разглядывая искрящуюся гладь океана с панорамой архипелага. Небо над головой потемнело, приобрело сиреневый оттенок, Солнце засияло ярче, хотя даже невооруженным глазом была видна черная паутинка нагуаля, вцепившаяся в краешек светила.
Дышать на высоте трех с половиной километров было уже трудно, поэтому Влад закрыл колпак кабины. Для того, что он собирался сделать, прозрачный во всех отношениях материал кабины не мешал.
Мысли о странной деятельности пограничников с Геи, появлявшихся там, где появлялся кладоискатель – в Дебрянской долине и здесь, на побережье океана, – занимавшие Влада все это время, отступили на задний план. Он знал, что случайностей такого рода не бывает, но и закономерности вывести с помощью дедукции не мог, поэтому решил предоставить событиям развиваться естественным путем. О том, что женщина-интраморф по имени Ванесса с удивительными серыми глазами произвела на него сильное впечатление, Влад старался не думать вообще. Интуиция подсказывала, что они еще встретятся.
Тишина завладела сознанием молодого воина, глубокая безмятежная тишина бездны Мироздания, и он вдруг ощутил такое отчаянное одиночество, что захолонуло сердце! Но уже в следующее мгновение в сознание вторгся чей-то мысленный вызов, и ощущение одиночества прошло. Остался только его затухающий след.
«Где ты, воин?»
Пси-голос сопровождался вибрирующими обертонами и «шумом толпы», указывающими на аппаратное усиление сигнала. Влад понял, что это вызов старосты, включившего свою торс-рацию.
«Я над океаном, выхожу на острова».
«У тебя все в порядке? Со мной связывался старик Дивий, интересовался, где ты и чем занимаешься».
«Все нормально. – Влад не стал рассказывать старосте о нападении банды на Мурманскую общину и на стойбище гоминоидов. – Зачем я был нужен учителю?»
«Он не сказал. Сетовал, что в момент нападения на деревню его на Земле не было, иначе он предупредил бы и помог отбить стаю. Он теперь советник Владыки на Гее, большая шишка. Я хвалил ему тебя».
Влад едва не ответил: «Что это еще за глупость?» – но сдержал мысль.
«Я снова встретил здесь пограничников с Геи».
«Они за тобой следят?»
«По-моему, нет. Встреча произошла случайно. Они что-то ищут».
«Что-то они зачастили на Землю-матушку. Я поговорю с Дивием, может, он знает, в чем дело, что именно геяне ищут на Земле. До связи, искатель. Найдешь полезную вещь – посигналь».
Голос старосты сменился тихим ворчаньем несущей пси-волны, утонул в шумах эфира. Снова тишина завладела сознанием Влада, но холодной и враждебной она уже не казалась, несмотря на то что интраморфов на Земле было очень мало. Лично он знал лишь двоих: учителя-волхва и деда Ларьяна по материнской линии, тоже волхва, владеющего Силой. И все же интраморфы были скорее исключением из правил, нежели правилом, маленький отряд уцелевшего человечества практически перестал рождать людей с паранормальными способностями, а куда ушли до Катастрофы десятки тысяч паранормов, никто не знал. На Землю они так и не вернулись, а на Гее не появились, если судить по отряду пограничников: интраморфов среди них было только двое – гигант Дан Корев да начальница отряда.
Влад очнулся, сосредоточился на вхождении в поле Сил, и еще один океан распахнулся перед ним и внутри его – океан закодированной космосом информации, доступ к которой был открыт только избранным, тем, кто хотел знать и знал, что именно он хочет знать. Возможно, Влад никогда не стал бы кладоискателем, если бы не владел Силой и не умел выходить в энергоинформационное поле космоса, называемое современниками полем Сил.
Через несколько минут он продрался своей сенсинг-сферой сквозь «заморочки» первого этажа поля Сил и разглядел «свечение» искусственных объектов в глубинах некоторых островов архипелага. Теперь можно было начинать детальный поиск, не боясь потратить время впустую. Но прежде всего кладоискатель стремительно выскочил из режима гипервидения, отнимавшего очень много психической энергии, и полчаса приводил себя в порядок, дыша, как ныряльщик, вынырнувший из воды без воздуха в легких, пил травяной девясиловый настой, гонял по сосудам мозга кровь, успокаивал нервы, гладил с интересом поглядывающего на него гепарда и снова пил настой. Затем сориентировался в пространстве и направил птеран дальше на юг, к поясу туманов. Остров, «светящийся» в поле Сил наиболее ярко, находился в той стороне.
Под крылом аппарата поплыли скалистые, изборожденные трещинами и длинными валами камней острова, бывшие некогда дном Северного Ледовитого океана, а до этого – Борейским материком. Цвет скал, серый, голубовато-бурый, сизоватый, указывал на пленку солевого налета на их боках, но встречались участки другого цвета, красновато-коричневого, с желтыми и черными прожилками, там, где горные породы потрескались, разошлись разломами, обнажая древние магматические слои. Зеленый цвет в палитре архипелага почти отсутствовал, трава, мхи, а тем более древесные представители земной флоры селились на островах неохотно. При почти полном отсутствии воздушных потоков миграция семян и спор с материка в эту часть планеты-линзы шла плохо. Лишь птицы да редкие путешественники могли занести их сюда. Жизнь не спешила осваивать пространства окраины Земли, ей хватало места и на континенте.
Естественно, во времена Катастрофы, когда планета сминалась, расплющивалась о нагуаль, материки раскалывались и разрушались, магма выплескивалась из недр планеты на поверхность образовавшейся лепешки сквозь гигантские трещины, колоссальные волны-цунами катились по континентам, сметая все на своем пути, взрываясь при соприкосновении с магмой, казалось, ничто не может уцелеть на Земле, ни одно техническое сооружение, ни один город, ни одно здание. Обезображенное язвами кальдер, каньонов, взрывных воронок, дымящихся вулканов и гейзеров, лицо Земли после Катастрофы представлялось из космоса ужасным и мертвым. Однако жизнь на ней все-таки сохранилась!
Уцелели кое-какие мелкие селения, отдельные строения, энергоцентры и технические сооружения и даже архитектурные памятники, как, например, Храм Белобога на Урал-равнине. Выжила часть людей, объединившись в стаи и племена. Вернулись на родную планету космены, обслуживающие технические сооружения землян в Солнечной системе, начали процесс более крупного объединения, который привел к образованию общин. Но острова Борейского архипелага, как, впрочем, и других архипелагов, рассыпанных по необозримым просторам океанов Земли, оставались безжизненными и нетронутыми цивилизацией. Интересовали они только птиц да искателей приключений, не терявших надежду что-либо найти в изломах скал и глубинах пещер. Сверху же они казались абсолютно мертвыми, наподобие летающих по Солнечной системе астероидов.
Сравнение показалось Владу идеальным, хотя астероиды он видел лишь в учебных видеофильмах да в слоганах учителя: Дивий как-то устроил ему «пси-экскурсию» по планетам системы. Больше всего молодого воина поразил Марс, «роддом» Конструктора, так же, как и Земля, застрявший в зарослях нагуалей, но пострадавший меньше. С тех пор молодой кладоискатель мечтал побывать на других планетах и посмотреть на звезды не сквозь атмосферу, а с борта какого-нибудь космического корабля.
Какой-то неясный пси-звук коснулся вдруг внутреннего слуха, заставив Влада насторожиться и прислушаться к ментальному полю местного уголка природы. Внизу, на одном из островов, обозначилась слабенькая концентрация пси-поля, и принадлежала она человеку.
«Кто ты?» – позвал Влад, но ответа не услышал, человек не был интраморфом, зато по неровной пульсации излучений его мозга стало ясно, что он болен или борется за жизнь. Не раздумывая, кладоискатель прицелился поточнее, определил направление по тоненькому лучику «пси-дыхания» незнакомца и увеличил скорость птерана. Секам, отличавшийся спокойным поведением, заволновался, чувствуя обеспокоенность хозяина, ткнулся носом в затылок пилоту. Влад молча погрозил ему пальцем.
Показался остров, почти целиком накрытый шапкой белоснежного тумана. Жалобно-обреченный пси-зов слегка усилился. Источник мысленного потока, в котором преобладали нотки безнадежности и тоски, находился на этом острове.
Влад снизился, но останавливаться и осматриваться не стал, идя на источник пси-сигнала как по пеленгу. Птеран окунулся в туман, видимость стала постепенно ухудшаться, пока не исчезла совсем, на уровне вершины острова туман был слишком плотен, чтобы в нем что-либо можно было разглядеть с помощью обычного зрения, полагаться теперь приходилось только на суперсенсинг, видение в инфракрасных и ультрафиолетовых лучах. Благодаря этому Влад ориентировался в тумане так же хорошо, как и при дневном освещении.
Ландшафт острова, напоминавшего по форме подкову с горкой в центре лагуны, ничем не отличался от ландшафта других островов: такие же зазубренные скалы, нагромождение каменных глыб, ущелья, трещины, редкие ровные площадки. Причиной же тумана оказались горячие источники, выходящие на поверхность у подножия конусовидной горы со срезанной вершиной в центре подковы. Именно отсюда шел сигнал, пойманный кладоискателем за несколько десятков километров от острова.
Влад завис над горой, представлявшей собой потухший вулкан, оглядел склоны и обнаружил небольшую скорлупку лодки у берега. Потом перевел взгляд на кратер вулкана и понял, что случилось. Человек, подающий «сигнал бедствия» в ментальном диапазоне, вряд ли понимающий, что «зовет на помощь», этой помощи ни от кого и не ждал. Спутниковая система СПАС потерпела крах еще во времена Катастрофы, из космоса за поверхностью Земли никто не следил, и спасать терпящих бедствие так далеко от суши никто не собирался. Даже имей кладоискатель рацию и сообщи о своем положении на материк, вряд ли он дождался бы спасательной экспедиции. Этот человек (Влад почему-то был уверен, что встретил такого же, как и он, кладоискателя) ни на что не надеялся, хотя и продолжал бороться за жизнь, каким-то образом сорвавшись в кратер бывшего вулкана. Подняться по отвесной стене на вершину горы он не мог и лишь цеплялся за скальный уступ, не позволивший ему свалиться в бездну, уходившую в недра острова на неведомую глубину.
Помощи он, конечно, не ждал и на птеран Влада, смутно видимый в тумане, таращился как на привидение. Кладоискатель подвел аппарат вплотную к скальному уступу, открыл боковой люк, человек на уступе зашевелился, соскользнул на крыло птерана, с трудом влез в кабину, откидывая капюшон. Зарычал гепард, обнажая клыки. Влад оглянулся и слегка вздрогнул. На него смотрело темно-коричневое лицо мутанта-афроида: голый шишковатый череп, широкий лоб, огромный широкий нос жителя гор, узкие длинные губы, почти полное отсутствие подбородка и выпуклые круглые глаза с кольцом серебристого пуха вокруг.
Спасенный Владом человек принадлежал к расе чернокожих людей, приспособившихся жить высоко в горах при малой плотности воздуха и почти полном отсутствии воды. Но все же это были не гоминоиды, а видоизменившиеся люди, имеющие такой же аппарат мышления, говорящие на тех же языках, пытающиеся выжить в суровых условиях высокогорных плато.
– Может, мне лучше сразу вылезти обратно? – растянул губы в улыбке мутант, по-своему оценив замешательство пилота. Говорил он на континентальном русайзийском языке, но с шипящим акцентом африканских островитян.
Влад молча закрыл люк, поднял птеран вверх, выводя его из кратера уснувшего вулкана.
Секам продолжал тихо ворчать, не спуская с пассажира горящих глаз. Тот проговорил с уважением:
– Мощная зверюга! И умная – чует отличие. Высади меня у подножия этой горки, друг, там моя лодка.
– Я могу доставить тебя на материк.
– Спасибо, не надо. За мной кое-кто охотится, и я не хотел бы с этими охотниками встречаться.
Влад оглянулся, не скрыв любопытства.
– Что за охотники? Кочевники?
– Ты о переселенцах с Земли слышал? Во время Катастрофы люди переселились на другую планету…
– На Гею.
– Значит, слышал. Так вот, эти охотники оттуда. Сам не знаю, как мне удалось от них уйти.
– Почему они за тобой охотятся?
– Я видел то, что не должен был видеть. Пришлось бежать. С тех пор скоро уже полгода, как я мыкаюсь по родной планете. Обнаружил эти острова, нашел убежище, кое-какие запасы продовольствия.
Влад посадил птеран на воду рядом с лодкой спасенного, вполне современной на вид, с водометным движителем и защитным лобовым стеклом. Незнакомец-афроид, одетый в необычного покроя бордовый кафтан, красные брюки и сапоги, перебрался в лодку, не очень высокий, но широкий, коротконогий, с выпуклой грудью и длинными руками. Посмотрел на Влада.
– Ты кладоискатель?
– А ты разве нет? – усмехнулся Влад.
– Я нет, – в свою очередь раздвинул в усмешке губы коричневолицый. – Был ученым, изучал нагуали, теперь вот беглец и бродяга. А что ты ищешь? Что-нибудь конкретное?
– Как всегда, – уклончиво сказал Влад. – Пищу, оружие, что попадется.
– А как ты меня отыскал в таком тумане? Тут специально будешь искать – не найдешь.
– Я интраморф, – сухо сказал Влад.
Незнакомец задумчиво прошелся взглядом по лицу молодого искателя, почесал свой уродливый нос, кивнул сам себе:
– Я у тебя в неоплатном долгу, но все же кое-чем ответить смогу. Хочешь посмотреть? Я тут нашел одну древнюю посудину.
Влад раздумывал недолго:
– Залезай обратно.
– Лучше ты ко мне садись, тут недалеко. Машину свою и зверя здесь оставь, никуда они не денутся.
Влад осторожно пощупал ауру собеседника сенсинг-сферой, злобных и предательских намерений в мыслях мутанта не обнаружил и перелез к нему в лодку, мысленно приказав Секаму ждать хозяина и охранять аппарат.
Владелец лодки включил двигатель, суденышко резво побежало сквозь стелющиеся по свинцово-серой воде слои тумана.
– Меня зовут Уанкайова, а тебя? – оглянулся афроид.
– Влад, – коротко отозвался кладоискатель.
– Чем занимаешься, кроме искательства?
– Всем понемножку, – покраснел молодой воин.
– Понятно, специалист широкого профиля, так сказать. Что заканчивал, семинарию?
– Ранарию.
– О, это уже неплохо, я думал, ты совсем юнец. Я мог бы взять тебя в ученики, не хочешь заняться исследованием нагуалей? Я тут оборудовал небольшую лабораторию, подсобрал кое-какой инструмент, аппаратуру, оборудование. В здешних местах много чего можно найти.
– Спасибо, я подумаю, – вежливо пообещал Влад.
– Буду рад, если когда-нибудь увижу тебя еще раз. Кстати, а что такое, по-твоему, нагуаль?
– Чужой Закон, – вспомнил Влад «Свод истин» прадеда. – Или асимметричное вакуумное возбуждение островного типа. – Он подумал и добавил: – Иногда нагуаль называют потенциальной ямой бесконечной глубины. Но вряд ли его можно выразить словами.
Уанкайова оглянулся, в его глазах вспыхнули искры интереса и уважения.
– Вижу, ты действительно неординарный кладоискатель. А человеческий язык на самом деле слишком беден, чтобы выразить то, что можно только почувствовать, он не может передать всю сложность и красоту основ Мироздания.
– Разве ты знаешь, что такое нагуаль?
– Точно – нет, но у меня есть версия, которая позволяет непротиворечиво решать фундаментальные уравнения, хотя они и не обладают абсолютной предсказуемостью в областях, где справедливы принципы общей теории поля.
Лодка приблизилась к высокому берегу лагуны, заскользила вдоль крутых обрывистых берегов, повторяя их изгибы.
– В двух словах смысл нагуаля я, конечно, не передам, – продолжал мутант, – но попробую. Если ты закончил ранарию, то должен знать, что при остывании нашего метагалактического домена из вакуума рождались поля-частицы шести разных классов…
– Правая и левая материя, – не удержался Влад, тут же кляня себя за несдержанность.
– Молодец, помнишь. В нашем домене реализовалась правая материя: частицы с положительной массой и положительной энергией, поля с нулевой массой и положительной энергией и частицы с мнимой массой и плюсовой мнимой энергией. А нагуаль, возможно, является либо полем с мнимой массой и отрицательной энергией, либо левой антиматерией.
– Только непонятно, почему он реагирует с нашей материей и вакуумом, – снова не утерпел Влад. – Теоретически мнимые частицы и поля, а также левая материя и антиматерия не должны взаимодействовать с плюсовой материей.
– Колоссально! – хмыкнул Уанкайова, снижая скорость лодки и вводя ее в неширокую расщелину. – Никогда не предполагал встретить специалиста по физике вакуума так далеко от центров цивилизации, да еще интраморфа.
Влад почувствовал прилив крови к щекам, но постарался совладать с собой:
Острова Борейского архипелага раскинулись на территории около десяти тысяч квадратных километров, хотя основное их скопление начиналось в четырехстах километрах от побережья океана, вблизи Серебристого пояса вечных туманов, предшествующего Поясу Снежной Королевы, окраине земной линзы. Самый большой остров архипелага напоминал по форме ножницы, и на нем стоял на карте крестик. Точно такими же крестиками были помечены еще с десяток островов, и Влад решил, что неведомый ему составитель карты уже исследовал эти острова и ничего не нашел. Начинать поиск следовало с других островов.
Влад поднял птеран повыше, разглядывая искрящуюся гладь океана с панорамой архипелага. Небо над головой потемнело, приобрело сиреневый оттенок, Солнце засияло ярче, хотя даже невооруженным глазом была видна черная паутинка нагуаля, вцепившаяся в краешек светила.
Дышать на высоте трех с половиной километров было уже трудно, поэтому Влад закрыл колпак кабины. Для того, что он собирался сделать, прозрачный во всех отношениях материал кабины не мешал.
Мысли о странной деятельности пограничников с Геи, появлявшихся там, где появлялся кладоискатель – в Дебрянской долине и здесь, на побережье океана, – занимавшие Влада все это время, отступили на задний план. Он знал, что случайностей такого рода не бывает, но и закономерности вывести с помощью дедукции не мог, поэтому решил предоставить событиям развиваться естественным путем. О том, что женщина-интраморф по имени Ванесса с удивительными серыми глазами произвела на него сильное впечатление, Влад старался не думать вообще. Интуиция подсказывала, что они еще встретятся.
Тишина завладела сознанием молодого воина, глубокая безмятежная тишина бездны Мироздания, и он вдруг ощутил такое отчаянное одиночество, что захолонуло сердце! Но уже в следующее мгновение в сознание вторгся чей-то мысленный вызов, и ощущение одиночества прошло. Остался только его затухающий след.
«Где ты, воин?»
Пси-голос сопровождался вибрирующими обертонами и «шумом толпы», указывающими на аппаратное усиление сигнала. Влад понял, что это вызов старосты, включившего свою торс-рацию.
«Я над океаном, выхожу на острова».
«У тебя все в порядке? Со мной связывался старик Дивий, интересовался, где ты и чем занимаешься».
«Все нормально. – Влад не стал рассказывать старосте о нападении банды на Мурманскую общину и на стойбище гоминоидов. – Зачем я был нужен учителю?»
«Он не сказал. Сетовал, что в момент нападения на деревню его на Земле не было, иначе он предупредил бы и помог отбить стаю. Он теперь советник Владыки на Гее, большая шишка. Я хвалил ему тебя».
Влад едва не ответил: «Что это еще за глупость?» – но сдержал мысль.
«Я снова встретил здесь пограничников с Геи».
«Они за тобой следят?»
«По-моему, нет. Встреча произошла случайно. Они что-то ищут».
«Что-то они зачастили на Землю-матушку. Я поговорю с Дивием, может, он знает, в чем дело, что именно геяне ищут на Земле. До связи, искатель. Найдешь полезную вещь – посигналь».
Голос старосты сменился тихим ворчаньем несущей пси-волны, утонул в шумах эфира. Снова тишина завладела сознанием Влада, но холодной и враждебной она уже не казалась, несмотря на то что интраморфов на Земле было очень мало. Лично он знал лишь двоих: учителя-волхва и деда Ларьяна по материнской линии, тоже волхва, владеющего Силой. И все же интраморфы были скорее исключением из правил, нежели правилом, маленький отряд уцелевшего человечества практически перестал рождать людей с паранормальными способностями, а куда ушли до Катастрофы десятки тысяч паранормов, никто не знал. На Землю они так и не вернулись, а на Гее не появились, если судить по отряду пограничников: интраморфов среди них было только двое – гигант Дан Корев да начальница отряда.
Влад очнулся, сосредоточился на вхождении в поле Сил, и еще один океан распахнулся перед ним и внутри его – океан закодированной космосом информации, доступ к которой был открыт только избранным, тем, кто хотел знать и знал, что именно он хочет знать. Возможно, Влад никогда не стал бы кладоискателем, если бы не владел Силой и не умел выходить в энергоинформационное поле космоса, называемое современниками полем Сил.
Через несколько минут он продрался своей сенсинг-сферой сквозь «заморочки» первого этажа поля Сил и разглядел «свечение» искусственных объектов в глубинах некоторых островов архипелага. Теперь можно было начинать детальный поиск, не боясь потратить время впустую. Но прежде всего кладоискатель стремительно выскочил из режима гипервидения, отнимавшего очень много психической энергии, и полчаса приводил себя в порядок, дыша, как ныряльщик, вынырнувший из воды без воздуха в легких, пил травяной девясиловый настой, гонял по сосудам мозга кровь, успокаивал нервы, гладил с интересом поглядывающего на него гепарда и снова пил настой. Затем сориентировался в пространстве и направил птеран дальше на юг, к поясу туманов. Остров, «светящийся» в поле Сил наиболее ярко, находился в той стороне.
Под крылом аппарата поплыли скалистые, изборожденные трещинами и длинными валами камней острова, бывшие некогда дном Северного Ледовитого океана, а до этого – Борейским материком. Цвет скал, серый, голубовато-бурый, сизоватый, указывал на пленку солевого налета на их боках, но встречались участки другого цвета, красновато-коричневого, с желтыми и черными прожилками, там, где горные породы потрескались, разошлись разломами, обнажая древние магматические слои. Зеленый цвет в палитре архипелага почти отсутствовал, трава, мхи, а тем более древесные представители земной флоры селились на островах неохотно. При почти полном отсутствии воздушных потоков миграция семян и спор с материка в эту часть планеты-линзы шла плохо. Лишь птицы да редкие путешественники могли занести их сюда. Жизнь не спешила осваивать пространства окраины Земли, ей хватало места и на континенте.
Естественно, во времена Катастрофы, когда планета сминалась, расплющивалась о нагуаль, материки раскалывались и разрушались, магма выплескивалась из недр планеты на поверхность образовавшейся лепешки сквозь гигантские трещины, колоссальные волны-цунами катились по континентам, сметая все на своем пути, взрываясь при соприкосновении с магмой, казалось, ничто не может уцелеть на Земле, ни одно техническое сооружение, ни один город, ни одно здание. Обезображенное язвами кальдер, каньонов, взрывных воронок, дымящихся вулканов и гейзеров, лицо Земли после Катастрофы представлялось из космоса ужасным и мертвым. Однако жизнь на ней все-таки сохранилась!
Уцелели кое-какие мелкие селения, отдельные строения, энергоцентры и технические сооружения и даже архитектурные памятники, как, например, Храм Белобога на Урал-равнине. Выжила часть людей, объединившись в стаи и племена. Вернулись на родную планету космены, обслуживающие технические сооружения землян в Солнечной системе, начали процесс более крупного объединения, который привел к образованию общин. Но острова Борейского архипелага, как, впрочем, и других архипелагов, рассыпанных по необозримым просторам океанов Земли, оставались безжизненными и нетронутыми цивилизацией. Интересовали они только птиц да искателей приключений, не терявших надежду что-либо найти в изломах скал и глубинах пещер. Сверху же они казались абсолютно мертвыми, наподобие летающих по Солнечной системе астероидов.
Сравнение показалось Владу идеальным, хотя астероиды он видел лишь в учебных видеофильмах да в слоганах учителя: Дивий как-то устроил ему «пси-экскурсию» по планетам системы. Больше всего молодого воина поразил Марс, «роддом» Конструктора, так же, как и Земля, застрявший в зарослях нагуалей, но пострадавший меньше. С тех пор молодой кладоискатель мечтал побывать на других планетах и посмотреть на звезды не сквозь атмосферу, а с борта какого-нибудь космического корабля.
Какой-то неясный пси-звук коснулся вдруг внутреннего слуха, заставив Влада насторожиться и прислушаться к ментальному полю местного уголка природы. Внизу, на одном из островов, обозначилась слабенькая концентрация пси-поля, и принадлежала она человеку.
«Кто ты?» – позвал Влад, но ответа не услышал, человек не был интраморфом, зато по неровной пульсации излучений его мозга стало ясно, что он болен или борется за жизнь. Не раздумывая, кладоискатель прицелился поточнее, определил направление по тоненькому лучику «пси-дыхания» незнакомца и увеличил скорость птерана. Секам, отличавшийся спокойным поведением, заволновался, чувствуя обеспокоенность хозяина, ткнулся носом в затылок пилоту. Влад молча погрозил ему пальцем.
Показался остров, почти целиком накрытый шапкой белоснежного тумана. Жалобно-обреченный пси-зов слегка усилился. Источник мысленного потока, в котором преобладали нотки безнадежности и тоски, находился на этом острове.
Влад снизился, но останавливаться и осматриваться не стал, идя на источник пси-сигнала как по пеленгу. Птеран окунулся в туман, видимость стала постепенно ухудшаться, пока не исчезла совсем, на уровне вершины острова туман был слишком плотен, чтобы в нем что-либо можно было разглядеть с помощью обычного зрения, полагаться теперь приходилось только на суперсенсинг, видение в инфракрасных и ультрафиолетовых лучах. Благодаря этому Влад ориентировался в тумане так же хорошо, как и при дневном освещении.
Ландшафт острова, напоминавшего по форме подкову с горкой в центре лагуны, ничем не отличался от ландшафта других островов: такие же зазубренные скалы, нагромождение каменных глыб, ущелья, трещины, редкие ровные площадки. Причиной же тумана оказались горячие источники, выходящие на поверхность у подножия конусовидной горы со срезанной вершиной в центре подковы. Именно отсюда шел сигнал, пойманный кладоискателем за несколько десятков километров от острова.
Влад завис над горой, представлявшей собой потухший вулкан, оглядел склоны и обнаружил небольшую скорлупку лодки у берега. Потом перевел взгляд на кратер вулкана и понял, что случилось. Человек, подающий «сигнал бедствия» в ментальном диапазоне, вряд ли понимающий, что «зовет на помощь», этой помощи ни от кого и не ждал. Спутниковая система СПАС потерпела крах еще во времена Катастрофы, из космоса за поверхностью Земли никто не следил, и спасать терпящих бедствие так далеко от суши никто не собирался. Даже имей кладоискатель рацию и сообщи о своем положении на материк, вряд ли он дождался бы спасательной экспедиции. Этот человек (Влад почему-то был уверен, что встретил такого же, как и он, кладоискателя) ни на что не надеялся, хотя и продолжал бороться за жизнь, каким-то образом сорвавшись в кратер бывшего вулкана. Подняться по отвесной стене на вершину горы он не мог и лишь цеплялся за скальный уступ, не позволивший ему свалиться в бездну, уходившую в недра острова на неведомую глубину.
Помощи он, конечно, не ждал и на птеран Влада, смутно видимый в тумане, таращился как на привидение. Кладоискатель подвел аппарат вплотную к скальному уступу, открыл боковой люк, человек на уступе зашевелился, соскользнул на крыло птерана, с трудом влез в кабину, откидывая капюшон. Зарычал гепард, обнажая клыки. Влад оглянулся и слегка вздрогнул. На него смотрело темно-коричневое лицо мутанта-афроида: голый шишковатый череп, широкий лоб, огромный широкий нос жителя гор, узкие длинные губы, почти полное отсутствие подбородка и выпуклые круглые глаза с кольцом серебристого пуха вокруг.
Спасенный Владом человек принадлежал к расе чернокожих людей, приспособившихся жить высоко в горах при малой плотности воздуха и почти полном отсутствии воды. Но все же это были не гоминоиды, а видоизменившиеся люди, имеющие такой же аппарат мышления, говорящие на тех же языках, пытающиеся выжить в суровых условиях высокогорных плато.
– Может, мне лучше сразу вылезти обратно? – растянул губы в улыбке мутант, по-своему оценив замешательство пилота. Говорил он на континентальном русайзийском языке, но с шипящим акцентом африканских островитян.
Влад молча закрыл люк, поднял птеран вверх, выводя его из кратера уснувшего вулкана.
Секам продолжал тихо ворчать, не спуская с пассажира горящих глаз. Тот проговорил с уважением:
– Мощная зверюга! И умная – чует отличие. Высади меня у подножия этой горки, друг, там моя лодка.
– Я могу доставить тебя на материк.
– Спасибо, не надо. За мной кое-кто охотится, и я не хотел бы с этими охотниками встречаться.
Влад оглянулся, не скрыв любопытства.
– Что за охотники? Кочевники?
– Ты о переселенцах с Земли слышал? Во время Катастрофы люди переселились на другую планету…
– На Гею.
– Значит, слышал. Так вот, эти охотники оттуда. Сам не знаю, как мне удалось от них уйти.
– Почему они за тобой охотятся?
– Я видел то, что не должен был видеть. Пришлось бежать. С тех пор скоро уже полгода, как я мыкаюсь по родной планете. Обнаружил эти острова, нашел убежище, кое-какие запасы продовольствия.
Влад посадил птеран на воду рядом с лодкой спасенного, вполне современной на вид, с водометным движителем и защитным лобовым стеклом. Незнакомец-афроид, одетый в необычного покроя бордовый кафтан, красные брюки и сапоги, перебрался в лодку, не очень высокий, но широкий, коротконогий, с выпуклой грудью и длинными руками. Посмотрел на Влада.
– Ты кладоискатель?
– А ты разве нет? – усмехнулся Влад.
– Я нет, – в свою очередь раздвинул в усмешке губы коричневолицый. – Был ученым, изучал нагуали, теперь вот беглец и бродяга. А что ты ищешь? Что-нибудь конкретное?
– Как всегда, – уклончиво сказал Влад. – Пищу, оружие, что попадется.
– А как ты меня отыскал в таком тумане? Тут специально будешь искать – не найдешь.
– Я интраморф, – сухо сказал Влад.
Незнакомец задумчиво прошелся взглядом по лицу молодого искателя, почесал свой уродливый нос, кивнул сам себе:
– Я у тебя в неоплатном долгу, но все же кое-чем ответить смогу. Хочешь посмотреть? Я тут нашел одну древнюю посудину.
Влад раздумывал недолго:
– Залезай обратно.
– Лучше ты ко мне садись, тут недалеко. Машину свою и зверя здесь оставь, никуда они не денутся.
Влад осторожно пощупал ауру собеседника сенсинг-сферой, злобных и предательских намерений в мыслях мутанта не обнаружил и перелез к нему в лодку, мысленно приказав Секаму ждать хозяина и охранять аппарат.
Владелец лодки включил двигатель, суденышко резво побежало сквозь стелющиеся по свинцово-серой воде слои тумана.
– Меня зовут Уанкайова, а тебя? – оглянулся афроид.
– Влад, – коротко отозвался кладоискатель.
– Чем занимаешься, кроме искательства?
– Всем понемножку, – покраснел молодой воин.
– Понятно, специалист широкого профиля, так сказать. Что заканчивал, семинарию?
– Ранарию.
– О, это уже неплохо, я думал, ты совсем юнец. Я мог бы взять тебя в ученики, не хочешь заняться исследованием нагуалей? Я тут оборудовал небольшую лабораторию, подсобрал кое-какой инструмент, аппаратуру, оборудование. В здешних местах много чего можно найти.
– Спасибо, я подумаю, – вежливо пообещал Влад.
– Буду рад, если когда-нибудь увижу тебя еще раз. Кстати, а что такое, по-твоему, нагуаль?
– Чужой Закон, – вспомнил Влад «Свод истин» прадеда. – Или асимметричное вакуумное возбуждение островного типа. – Он подумал и добавил: – Иногда нагуаль называют потенциальной ямой бесконечной глубины. Но вряд ли его можно выразить словами.
Уанкайова оглянулся, в его глазах вспыхнули искры интереса и уважения.
– Вижу, ты действительно неординарный кладоискатель. А человеческий язык на самом деле слишком беден, чтобы выразить то, что можно только почувствовать, он не может передать всю сложность и красоту основ Мироздания.
– Разве ты знаешь, что такое нагуаль?
– Точно – нет, но у меня есть версия, которая позволяет непротиворечиво решать фундаментальные уравнения, хотя они и не обладают абсолютной предсказуемостью в областях, где справедливы принципы общей теории поля.
Лодка приблизилась к высокому берегу лагуны, заскользила вдоль крутых обрывистых берегов, повторяя их изгибы.
– В двух словах смысл нагуаля я, конечно, не передам, – продолжал мутант, – но попробую. Если ты закончил ранарию, то должен знать, что при остывании нашего метагалактического домена из вакуума рождались поля-частицы шести разных классов…
– Правая и левая материя, – не удержался Влад, тут же кляня себя за несдержанность.
– Молодец, помнишь. В нашем домене реализовалась правая материя: частицы с положительной массой и положительной энергией, поля с нулевой массой и положительной энергией и частицы с мнимой массой и плюсовой мнимой энергией. А нагуаль, возможно, является либо полем с мнимой массой и отрицательной энергией, либо левой антиматерией.
– Только непонятно, почему он реагирует с нашей материей и вакуумом, – снова не утерпел Влад. – Теоретически мнимые частицы и поля, а также левая материя и антиматерия не должны взаимодействовать с плюсовой материей.
– Колоссально! – хмыкнул Уанкайова, снижая скорость лодки и вводя ее в неширокую расщелину. – Никогда не предполагал встретить специалиста по физике вакуума так далеко от центров цивилизации, да еще интраморфа.
Влад почувствовал прилив крови к щекам, но постарался совладать с собой: