– Точно. Но как?
– Надо придумать. А что если ей просто кинуть ее. Она поймает, а потом увидит, что это брошка, но поздно будет.
– Она как только нас увидит, деру даст, – напомнил Олег. – Или просто внимательна будет. Может, попросить кого другого отдать?
– Но кого? Мне кажется, она любого ребенка остерегаться будет. А взрослые над нами только рассмеются. Сами, скажут, отдавайте. Никто не возьмется, – Вика наморщила лоб, придумывая выход из положения.
– Тогда я и не знаю, что нам делать. Вроде, чего проще – отдать брошь. Но она теперь знает, что мы ее нашли и ни за что не возьмет.
– Ладно, придумаем что-нибудь, – вздохнула девочка. – Хорошо бы к нам Катя пришла, подсказала что делать.
– Ты чего. Не надо, – испугался Олег. – Я как вижу ее, мне плохо становится. Я имею в виду ее призрак. Прямо мороз по коже. И ты заметила, как сразу холодно делается. Она с собой могильный холод приносит. Лучше сами как-нибудь.
– Но она совет может дать.
– Она нам никаких советов ни разу не давала. Только просила брошку отдать и все. Даже кто владелица самим пришлось выяснять. А ведь она знала это прекрасно, могла бы и подсказать.
– Ты слишком многого хочешь от обыкновенного призрака, – печально улыбнулась Вика.
– Ничего себе – обыкновенный призрак, – мальчик на всякий случай стал осматриваться по сторонам. – По мне, так лучше бы вообще этих призраков не видеть и не слышать.
Ребята замолчали. Некоторое время посидели в тишине, а потом Олег подошел и включил телевизор.
– Надо выкинуть все грустные мысли из головы, а то ночью кошмар какой-нибудь приснится.
– А мне больше не снится.
– А вот мне, кстати, не хотел тебе говорить, но вижу, как ты легкомысленно к этому относишься, приснился сон, в котором ты укололась брошкой и умерла.
– Я? – округлила глаза девочка.
– Да, ты. Ты сидела около могилы, а потом укололась. И уже после этого я увидел на Катиных руках такую же ранку. Именно с этого я и взял, что она умерла от укола брошью, – пояснил Олег.
– Так почему ты мне раньше не сказал? – Вика сидела притихшая. – Брошка у тебя?
– Конечно, у меня. Думаешь, я ее выкинул. А почему ты спрашиваешь?
– Не давай мне ее. Так, на всякий случай, – побледнела девочка. Ей вдруг стало не по себе.
– А я тебе и не даю. Ты только не волнуйся. Мне тоже страшно было, но это всего лишь сон. Я так думаю, что он мне приснился специально для того, чтобы пояснить смерть Катерины, а не как предупреждение о твоей возможной смерти.
Мальчик понял, что сморозил глупость. Он хотел успокоить девочку, но почему-то получилось совсем наоборот. Вика встала и принялась мерить шагами комнату.
– Почему ты не сказал мне сразу? – снова спросила Вика с закипающей злостью.
– А что бы это изменило? И мне тебя жалко было, – Олег пытался оправдаться.
– А сейчас не жалко? Если бы я знала с самого утра, то ни за что бы не пошла следить за той женщиной. Ведь со мной могло случиться что угодно. Как ты мог, – Вика не могла успокоиться.
– Но если бы мы не пошли, то и не знали всего того, что теперь знаем, – Олег теперь испугался, но одновременно удивился такой реакции девочки.
– Все. Теперь мне конец, – девочка села на диван и закрыла руками глаза.
– Не говори ерунды. Даже думать об этом не смей, – Олег подошел, присел рядом и взял Вику за руку. – Все будет хорошо. Ты, главное, не думай о плохом. Хорошо?
Вика Артамонова ничего не ответила. Она резко встала и вышла из комнаты. Симаков остался сидеть один.
«Дернуло меня сказать ей об этом сне, – ругал он себя. – Глупее такой выходки трудно найти».
ГЛАВА 9
ГЛАВА 10
ЭПИЛОГ
– Надо придумать. А что если ей просто кинуть ее. Она поймает, а потом увидит, что это брошка, но поздно будет.
– Она как только нас увидит, деру даст, – напомнил Олег. – Или просто внимательна будет. Может, попросить кого другого отдать?
– Но кого? Мне кажется, она любого ребенка остерегаться будет. А взрослые над нами только рассмеются. Сами, скажут, отдавайте. Никто не возьмется, – Вика наморщила лоб, придумывая выход из положения.
– Тогда я и не знаю, что нам делать. Вроде, чего проще – отдать брошь. Но она теперь знает, что мы ее нашли и ни за что не возьмет.
– Ладно, придумаем что-нибудь, – вздохнула девочка. – Хорошо бы к нам Катя пришла, подсказала что делать.
– Ты чего. Не надо, – испугался Олег. – Я как вижу ее, мне плохо становится. Я имею в виду ее призрак. Прямо мороз по коже. И ты заметила, как сразу холодно делается. Она с собой могильный холод приносит. Лучше сами как-нибудь.
– Но она совет может дать.
– Она нам никаких советов ни разу не давала. Только просила брошку отдать и все. Даже кто владелица самим пришлось выяснять. А ведь она знала это прекрасно, могла бы и подсказать.
– Ты слишком многого хочешь от обыкновенного призрака, – печально улыбнулась Вика.
– Ничего себе – обыкновенный призрак, – мальчик на всякий случай стал осматриваться по сторонам. – По мне, так лучше бы вообще этих призраков не видеть и не слышать.
Ребята замолчали. Некоторое время посидели в тишине, а потом Олег подошел и включил телевизор.
– Надо выкинуть все грустные мысли из головы, а то ночью кошмар какой-нибудь приснится.
– А мне больше не снится.
– А вот мне, кстати, не хотел тебе говорить, но вижу, как ты легкомысленно к этому относишься, приснился сон, в котором ты укололась брошкой и умерла.
– Я? – округлила глаза девочка.
– Да, ты. Ты сидела около могилы, а потом укололась. И уже после этого я увидел на Катиных руках такую же ранку. Именно с этого я и взял, что она умерла от укола брошью, – пояснил Олег.
– Так почему ты мне раньше не сказал? – Вика сидела притихшая. – Брошка у тебя?
– Конечно, у меня. Думаешь, я ее выкинул. А почему ты спрашиваешь?
– Не давай мне ее. Так, на всякий случай, – побледнела девочка. Ей вдруг стало не по себе.
– А я тебе и не даю. Ты только не волнуйся. Мне тоже страшно было, но это всего лишь сон. Я так думаю, что он мне приснился специально для того, чтобы пояснить смерть Катерины, а не как предупреждение о твоей возможной смерти.
Мальчик понял, что сморозил глупость. Он хотел успокоить девочку, но почему-то получилось совсем наоборот. Вика встала и принялась мерить шагами комнату.
– Почему ты не сказал мне сразу? – снова спросила Вика с закипающей злостью.
– А что бы это изменило? И мне тебя жалко было, – Олег пытался оправдаться.
– А сейчас не жалко? Если бы я знала с самого утра, то ни за что бы не пошла следить за той женщиной. Ведь со мной могло случиться что угодно. Как ты мог, – Вика не могла успокоиться.
– Но если бы мы не пошли, то и не знали всего того, что теперь знаем, – Олег теперь испугался, но одновременно удивился такой реакции девочки.
– Все. Теперь мне конец, – девочка села на диван и закрыла руками глаза.
– Не говори ерунды. Даже думать об этом не смей, – Олег подошел, присел рядом и взял Вику за руку. – Все будет хорошо. Ты, главное, не думай о плохом. Хорошо?
Вика Артамонова ничего не ответила. Она резко встала и вышла из комнаты. Симаков остался сидеть один.
«Дернуло меня сказать ей об этом сне, – ругал он себя. – Глупее такой выходки трудно найти».
ГЛАВА 9
Утром Олег открыл глаза и тут же вспомнил о Вике. «Если она не придет сама, то нужно будет сходить к ней, – подумал мальчик. – Может, сегодня настроение ее не будет таким сумрачным».
Симаков умылся, оделся, позавтракал, ни на минуту не забывая о девочке. Потом он думал, что можно сделать с брошью. Как ее отдать.
«Надо хоть напоследок посмотреть на нее», – решил Олег и пошел в комнату. Но в кармане джинсов брошки не оказалось. Только тряпочка в которую она была завернута.
«Странно, – пронеслось у мальчика в голове. – Я ведь ее всегда сюда клал. И когда этой змеюке показывал, потом в карман положил. Хотел еще в куртку сунуть, но передумал. Потерять боялся. Куда же могла деться брошка?»
И тут ему пришло на ум, что брошь могла утащить Вика. Она ведь еще вчера спрашивала, у него ли брошка. Зачем? Неужели она взяла?
От этой догадки мальчику стало еще хуже. В это трудно было поверить, но по всему выходило, что Вика забрала брошь. Только зачем? Не хочет же она рискнуть и проверить действие этой опасной вещицы?
Олег выскочил из квартиры и понесся на следующий этаж. Позвонил в дверь Артамоновых. Вика открыла.
– Привет, – вздохнул с облегчением мальчик. – Ты чего в гости не приходишь?
– Собиралась, – устало ответила девочка. – Но раз сам пришел – проходи.
Симаков прошел в комнату Вики, сел за письменный стол и стал осматриваться по сторонам. «Может, она брошку где оставила на виду. Вика ведь не знала, что я заявлюсь. Хотя могла подозревать, что я обнаружу пропажу».
– Как спалось? – поинтересовался мальчик.
– Нормально. Ничего не снилось. Только настроение все равно дурацкое, – ответила Вика.
– Не укололась брошкой? – задал провокационный вопрос Олег.
– Как же я уколюсь, она ведь у тебя. Я ее и в руки брать боюсь.
– У меня ее нет, – просто ответил Симаков.
– Как это нет? – удивилась Вика. – А где же она?
– У тебя хотел спросить.
– Я тут при чем?
– Разве не ты ее у меня забрала?
– Нет. Зачем она мне? – удивилась девочка.
Олег встал.
– Она точно не у тебя? – взволнованно спросил он.
– Нет. Не вру. Вчера ты ее мачехе показывал. Больше я ее не видела, – Вика тоже забеспокоилась.
– Неужели я ее потерял? Ужас. Ты понимаешь, у меня нет брошки. Я сегодня полез в карман джинсов, а там пусто. Я думал, ты взяла.
– Да говорю тебе – не брала.
– Значит, точно выронил. Может, она мимо кармана пролетела?
– Как же так. Надо ее срочно найти, – Вика уставилась на мальчика.
– Кошмар. Поехали быстро. А то вдруг ее кто обнаружит, себе возьмет, тогда мы пропали.
– Не мы, а Катя, – поправила Вика.
– Мы. Ей то ничего не сделается. А вот, если ее призрак будет к нам приходить, то недолго и с ума сойти.
Ребята быстро собрались и поехали к дому, где раньше жила Катя.
– Как же ты не проверил, – ругала мальчика Артамонова. – Это не просто рубль, который можно потерять и не вспомнить. И то жалко.
– Да ладно меня ругать. Думаешь, я не понимаю. Мне самому обидно. Так неудачно все получилось. Давай лучше все вспомним и подумаем, где я мог ее обронить. Хорошо, если у дома Катиной мачехи, она не станет подбирать. А вот если в другом месте, то мы ее, наверняка, не найдем.
Дети из автобуса выбежали, настолько не терпелось им узнать смогут ли они найти брошку.
От самой остановки они шли, опустив глаза, чтобы хорошенько просмотреть дорогу. Но нигде брошки не было. Наконец, они подошли к тому самому дому. Надо было зайти за калитку. Ребята сначала посмотрели из-за невысокого заборчика, но потом все же набрались смелости и вошли.
Они уже подходили к крыльцу, когда Олег увидел то, за чем они сюда приехали.
– Вот она! – закричал мальчик, – но в эту минуту дверь отворилась и появилась молодая женщина.
– Что вы тут делаете? – со страхом и напором одновременно спросила мачеха Кати.
– Да я вот брошку тут обронил, – стал оправдываться Олег, присел и потянулся рукой, чтобы поднять ее.
Женщина глазами проследила за его движениями, увидела на земле страшный для нее предмет и скорчилась от злобы.
– Раз она все равно не ваша, – вступила в разговор Вика, – то мы решили ее забрать. Зачем добру пропадать. Она ведь, наверное, жуть какая дорогая. Вон камни какие, переливаются.
Женщина продолжала молчать. Олег вынул тряпочку, завернул в нее брошку и положил в карман.
– И что вы будете с ней делать? – пересилив себя спросила мачеха.
– Распилим на мелкие кусочки и продадим, – Вика осмелела.
– Я бы на твоем месте, девочка, оставила брошку себе, раз она так тебе нравится. Будешь взрослой, пригодится, – женщина пыхтела от переполняющих ее чувств, но, явно, сдерживала себя.
– Боюсь, что если я оставлю ее у себя, то мне не придется стать взрослой. За Катей могу последовать.
Это было уже слишком. Олег сразу это понял, схватил Вику за рукав и потащил к выходу. Молодая женщина схватила деревянную палку (и где только она ее взяла?) и метнула ее в ребят.
– Мерзкие дети! – закричала она. – Как вы смеет со мной так разговаривать? У меня такое горе, а вы...
– Что вы? – кричала Вика уже из-за калитки. – Мы все про вас знаем. Так что не надо добренькой притворяться. Нам все про вас Катя рассказала.
– Что? – оторопела женщина. – Катя умерла, – четко сказала она. – А вы со своими глупостями идите отсюда, – мачеха взяла себя в руки, подняла голову и гордо вошла в дом.
– Ты с ума сошла? – набросился Олег на Артамонову. – Зачем злить ее начала.
– У меня отличный план, – сверкнула глазами девочка. – Я специально ей так сказала, что Катя нам про нее поведала.
– Ну и зачем? – Олег тянул Вику подальше от дома.
– Да подожди ты, – остановилась девочка. – Куда ты меня ведешь? Послушай лучше. Она теперь может подумать, что Катя жива.
– Она не дура. Она собственными глазами видела, как ее похоронили.
– Но она ведь не знает, что Катя призрак, который не может успокоиться. А раз она имела дело с колдуньей, то, наверное, боится всего таинственного и непонятного. Мне так кажется, что теперь ей непременно захочется пойти на кладбище, чтобы лишний раз посмотреть на могилу падчерицы, – с энтузиазмом говорила Вика.
– И что?
– Как? Ты до сих пор не понял. именно там мы дадим ей бой. На глазах у Кати, чтобы она видела.
– Ты заговариваешься, – поправил мальчик. – Катя не может видеть.
– Еще как может. Поверь мне, это самое лучшее место. Там нам сам призрак сможет помочь.
– Я не хочу ехать на кладбище. Уже сто раз говорил тебе, – Симаков нахмурился.
– Это последний раз. Обещаю тебе, – весело прыгала девочка. – Ну правда, я ловко придумала?
– Если все будет так, как ты говоришь, тогда я, пожалуй, тебя похвалю, но потом, – все еще не придя в себя, сказал Олег. – А знаешь, честно говоря, мне даже понравилось, как ты ее поддела. Пусть помучается, осознавая, что про ее деяния кому-то известно.
– Ага.
– Ну и что теперь? – спросил Олег. – Прямо сейчас на кладбище двинем или здесь ждать останемся?
– Лучше здесь. Вдруг она вообще туда не поедет. Если куда выйдет, то мы сможем за ней проследить.
Ребята заняли наблюдательный пункт. На этот раз он находился подальше от дома, но так, что дверь была видна.
Ждать пришлось долго. Олег уже начал предлагать домой поехать или хоть пройтись, но Вика настаивала на том, что надо обязательно ждать здесь, чтобы ни за что не пропустить женщину, если та будет выходить из дома.
Наконец, долгое ожидание ребят оправдалось. Катина мачеха вышла из дома и направилась в сторону автобусной остановки, прямо в их сторону.
– Что же нам делать? – спросил Олег. – Народу здесь не очень много. Если мы сядем с ней в один автобус, то она, наверняка, нас заметит.
– Но мы можем подсмотреть на какой автобус она будет садиться. Отсюда до кладбища идет только 37. Если в него сядет, то мы следующим поедем. Другого выхода у нас нет.
– А если в другой?
– Тогда не знаю. Попытаемся сесть вместе с ней. И пусть нас видит. Все равно ничего сделать нам не сможет.
Ребята спрятались за одиноко стоящий сарай и дождались, пока женщина пройдет мимо них. Потом они последовали за ней, но на расстоянии.
Молодая женщина постояла на остановке. Подошел именно 37 автобус, и она села в него.
– Ну теперь сомнений быть не может, – воскликнула девочка.
– Может, – заметил Олег. – Но будем надеяться, что она едет именно туда.
На следующем тридцать седьмом дети доехали до кладбища и вышли.
– Проверь, брошка при тебе? – спросила Вика. – Не хотелось бы в последний момент обнаружить ее пропажу.
Олег достал из кармана тряпочку. Брошь лежала там. Он снова завернул ее.
Ребята пошли между рядом могил, пытаясь идти тихо и не попасться никому на глаза.
Но тут, как назло, пошел дождь.
– Тебе не кажется, что это не просто случайность. Как мы только не придем сюда, начинается дождь, – сказал Симаков.
– Не знаю, – девочке стало страшно. Она вспомнила, как они с Олегом скатились в скользкую яму и долго оттуда вылазили. – Надеюсь, что с нами ничего не случится.
– Надо было веревку какую-нибудь взять, зонтик. Вот если бы я знал, что мы снова сюда поедем.
– Если бы да кабы, во рту росли грибы, – ежась от холодных капель, падающих на лицо и за шиворот, сказала девочка.
Стало вдруг темно от быстро набежавших туч. И тут сверкнула молния. Ребята от неожиданности присели. Казалось, что она была так близко. Гром не заставил себя ждать. Он первый раз в этом году и громко загрохотал, будто целое африканское племя било в свои барабаны.
– Первая гроза, – сказал Олег.
– Пора бы, – ответила Вика. – Идем. Тут недалеко осталось.
Ребята еще издалека заметили одинокую фигуру, стоящую на коленях у могилы Кати Сумароковой. Это, несомненно, была ее мачеха. Кажется, она настолько задумалась, что совсем не замечала грозы. Во всяком случае, она даже не шевелилась.
Симаков умылся, оделся, позавтракал, ни на минуту не забывая о девочке. Потом он думал, что можно сделать с брошью. Как ее отдать.
«Надо хоть напоследок посмотреть на нее», – решил Олег и пошел в комнату. Но в кармане джинсов брошки не оказалось. Только тряпочка в которую она была завернута.
«Странно, – пронеслось у мальчика в голове. – Я ведь ее всегда сюда клал. И когда этой змеюке показывал, потом в карман положил. Хотел еще в куртку сунуть, но передумал. Потерять боялся. Куда же могла деться брошка?»
И тут ему пришло на ум, что брошь могла утащить Вика. Она ведь еще вчера спрашивала, у него ли брошка. Зачем? Неужели она взяла?
От этой догадки мальчику стало еще хуже. В это трудно было поверить, но по всему выходило, что Вика забрала брошь. Только зачем? Не хочет же она рискнуть и проверить действие этой опасной вещицы?
Олег выскочил из квартиры и понесся на следующий этаж. Позвонил в дверь Артамоновых. Вика открыла.
– Привет, – вздохнул с облегчением мальчик. – Ты чего в гости не приходишь?
– Собиралась, – устало ответила девочка. – Но раз сам пришел – проходи.
Симаков прошел в комнату Вики, сел за письменный стол и стал осматриваться по сторонам. «Может, она брошку где оставила на виду. Вика ведь не знала, что я заявлюсь. Хотя могла подозревать, что я обнаружу пропажу».
– Как спалось? – поинтересовался мальчик.
– Нормально. Ничего не снилось. Только настроение все равно дурацкое, – ответила Вика.
– Не укололась брошкой? – задал провокационный вопрос Олег.
– Как же я уколюсь, она ведь у тебя. Я ее и в руки брать боюсь.
– У меня ее нет, – просто ответил Симаков.
– Как это нет? – удивилась Вика. – А где же она?
– У тебя хотел спросить.
– Я тут при чем?
– Разве не ты ее у меня забрала?
– Нет. Зачем она мне? – удивилась девочка.
Олег встал.
– Она точно не у тебя? – взволнованно спросил он.
– Нет. Не вру. Вчера ты ее мачехе показывал. Больше я ее не видела, – Вика тоже забеспокоилась.
– Неужели я ее потерял? Ужас. Ты понимаешь, у меня нет брошки. Я сегодня полез в карман джинсов, а там пусто. Я думал, ты взяла.
– Да говорю тебе – не брала.
– Значит, точно выронил. Может, она мимо кармана пролетела?
– Как же так. Надо ее срочно найти, – Вика уставилась на мальчика.
– Кошмар. Поехали быстро. А то вдруг ее кто обнаружит, себе возьмет, тогда мы пропали.
– Не мы, а Катя, – поправила Вика.
– Мы. Ей то ничего не сделается. А вот, если ее призрак будет к нам приходить, то недолго и с ума сойти.
Ребята быстро собрались и поехали к дому, где раньше жила Катя.
– Как же ты не проверил, – ругала мальчика Артамонова. – Это не просто рубль, который можно потерять и не вспомнить. И то жалко.
– Да ладно меня ругать. Думаешь, я не понимаю. Мне самому обидно. Так неудачно все получилось. Давай лучше все вспомним и подумаем, где я мог ее обронить. Хорошо, если у дома Катиной мачехи, она не станет подбирать. А вот если в другом месте, то мы ее, наверняка, не найдем.
Дети из автобуса выбежали, настолько не терпелось им узнать смогут ли они найти брошку.
От самой остановки они шли, опустив глаза, чтобы хорошенько просмотреть дорогу. Но нигде брошки не было. Наконец, они подошли к тому самому дому. Надо было зайти за калитку. Ребята сначала посмотрели из-за невысокого заборчика, но потом все же набрались смелости и вошли.
Они уже подходили к крыльцу, когда Олег увидел то, за чем они сюда приехали.
– Вот она! – закричал мальчик, – но в эту минуту дверь отворилась и появилась молодая женщина.
– Что вы тут делаете? – со страхом и напором одновременно спросила мачеха Кати.
– Да я вот брошку тут обронил, – стал оправдываться Олег, присел и потянулся рукой, чтобы поднять ее.
Женщина глазами проследила за его движениями, увидела на земле страшный для нее предмет и скорчилась от злобы.
– Раз она все равно не ваша, – вступила в разговор Вика, – то мы решили ее забрать. Зачем добру пропадать. Она ведь, наверное, жуть какая дорогая. Вон камни какие, переливаются.
Женщина продолжала молчать. Олег вынул тряпочку, завернул в нее брошку и положил в карман.
– И что вы будете с ней делать? – пересилив себя спросила мачеха.
– Распилим на мелкие кусочки и продадим, – Вика осмелела.
– Я бы на твоем месте, девочка, оставила брошку себе, раз она так тебе нравится. Будешь взрослой, пригодится, – женщина пыхтела от переполняющих ее чувств, но, явно, сдерживала себя.
– Боюсь, что если я оставлю ее у себя, то мне не придется стать взрослой. За Катей могу последовать.
Это было уже слишком. Олег сразу это понял, схватил Вику за рукав и потащил к выходу. Молодая женщина схватила деревянную палку (и где только она ее взяла?) и метнула ее в ребят.
– Мерзкие дети! – закричала она. – Как вы смеет со мной так разговаривать? У меня такое горе, а вы...
– Что вы? – кричала Вика уже из-за калитки. – Мы все про вас знаем. Так что не надо добренькой притворяться. Нам все про вас Катя рассказала.
– Что? – оторопела женщина. – Катя умерла, – четко сказала она. – А вы со своими глупостями идите отсюда, – мачеха взяла себя в руки, подняла голову и гордо вошла в дом.
– Ты с ума сошла? – набросился Олег на Артамонову. – Зачем злить ее начала.
– У меня отличный план, – сверкнула глазами девочка. – Я специально ей так сказала, что Катя нам про нее поведала.
– Ну и зачем? – Олег тянул Вику подальше от дома.
– Да подожди ты, – остановилась девочка. – Куда ты меня ведешь? Послушай лучше. Она теперь может подумать, что Катя жива.
– Она не дура. Она собственными глазами видела, как ее похоронили.
– Но она ведь не знает, что Катя призрак, который не может успокоиться. А раз она имела дело с колдуньей, то, наверное, боится всего таинственного и непонятного. Мне так кажется, что теперь ей непременно захочется пойти на кладбище, чтобы лишний раз посмотреть на могилу падчерицы, – с энтузиазмом говорила Вика.
– И что?
– Как? Ты до сих пор не понял. именно там мы дадим ей бой. На глазах у Кати, чтобы она видела.
– Ты заговариваешься, – поправил мальчик. – Катя не может видеть.
– Еще как может. Поверь мне, это самое лучшее место. Там нам сам призрак сможет помочь.
– Я не хочу ехать на кладбище. Уже сто раз говорил тебе, – Симаков нахмурился.
– Это последний раз. Обещаю тебе, – весело прыгала девочка. – Ну правда, я ловко придумала?
– Если все будет так, как ты говоришь, тогда я, пожалуй, тебя похвалю, но потом, – все еще не придя в себя, сказал Олег. – А знаешь, честно говоря, мне даже понравилось, как ты ее поддела. Пусть помучается, осознавая, что про ее деяния кому-то известно.
– Ага.
– Ну и что теперь? – спросил Олег. – Прямо сейчас на кладбище двинем или здесь ждать останемся?
– Лучше здесь. Вдруг она вообще туда не поедет. Если куда выйдет, то мы сможем за ней проследить.
Ребята заняли наблюдательный пункт. На этот раз он находился подальше от дома, но так, что дверь была видна.
Ждать пришлось долго. Олег уже начал предлагать домой поехать или хоть пройтись, но Вика настаивала на том, что надо обязательно ждать здесь, чтобы ни за что не пропустить женщину, если та будет выходить из дома.
Наконец, долгое ожидание ребят оправдалось. Катина мачеха вышла из дома и направилась в сторону автобусной остановки, прямо в их сторону.
– Что же нам делать? – спросил Олег. – Народу здесь не очень много. Если мы сядем с ней в один автобус, то она, наверняка, нас заметит.
– Но мы можем подсмотреть на какой автобус она будет садиться. Отсюда до кладбища идет только 37. Если в него сядет, то мы следующим поедем. Другого выхода у нас нет.
– А если в другой?
– Тогда не знаю. Попытаемся сесть вместе с ней. И пусть нас видит. Все равно ничего сделать нам не сможет.
Ребята спрятались за одиноко стоящий сарай и дождались, пока женщина пройдет мимо них. Потом они последовали за ней, но на расстоянии.
Молодая женщина постояла на остановке. Подошел именно 37 автобус, и она села в него.
– Ну теперь сомнений быть не может, – воскликнула девочка.
– Может, – заметил Олег. – Но будем надеяться, что она едет именно туда.
На следующем тридцать седьмом дети доехали до кладбища и вышли.
– Проверь, брошка при тебе? – спросила Вика. – Не хотелось бы в последний момент обнаружить ее пропажу.
Олег достал из кармана тряпочку. Брошь лежала там. Он снова завернул ее.
Ребята пошли между рядом могил, пытаясь идти тихо и не попасться никому на глаза.
Но тут, как назло, пошел дождь.
– Тебе не кажется, что это не просто случайность. Как мы только не придем сюда, начинается дождь, – сказал Симаков.
– Не знаю, – девочке стало страшно. Она вспомнила, как они с Олегом скатились в скользкую яму и долго оттуда вылазили. – Надеюсь, что с нами ничего не случится.
– Надо было веревку какую-нибудь взять, зонтик. Вот если бы я знал, что мы снова сюда поедем.
– Если бы да кабы, во рту росли грибы, – ежась от холодных капель, падающих на лицо и за шиворот, сказала девочка.
Стало вдруг темно от быстро набежавших туч. И тут сверкнула молния. Ребята от неожиданности присели. Казалось, что она была так близко. Гром не заставил себя ждать. Он первый раз в этом году и громко загрохотал, будто целое африканское племя било в свои барабаны.
– Первая гроза, – сказал Олег.
– Пора бы, – ответила Вика. – Идем. Тут недалеко осталось.
Ребята еще издалека заметили одинокую фигуру, стоящую на коленях у могилы Кати Сумароковой. Это, несомненно, была ее мачеха. Кажется, она настолько задумалась, что совсем не замечала грозы. Во всяком случае, она даже не шевелилась.
ГЛАВА 10
– Вот она, – шепнула Вика. – Я так и знала, что придет сюда. Небось с Катериной разговаривает.
– Ты меня удивляешь. Ну как она может с ней говорить?
– Своим монологом, конечно. Быть может, прощения просит. Хотя, сомневаюсь. Наверное, пытается объяснить произошедшее в своей интерпретации, чтобы Катя больше к нам не приставала. А может, злорадничает.
– Больно она тихая. И уселась прямо на колени. Сейчас вся грязная будет.
– Тебя только это беспокоит?
– Меня беспокоит, как нам ей брошку вручить? – серьезно посмотрел на девочку Симаков. – Еще дождь этот. Я уже продрыг.
– Смотри, она встает, – заволновалась Вика. – Если сейчас уйдет, то мы не сможем ничего предпринять.
– Давай, просто подбежим и сунем брошку ей в руки, я не могу больше ждать.
– Она не возьмет. А должна именно взять. Уж не знаю почему, но этого ей не советовала делать колдунья.
Женщина тем временем достала из сумки нож и высоко подняла руку.
– Она сейчас себя убьет, – ахнул Олег.
– Что она, дура что ли? Наверное, что другое придумала. надо ей помешать. Вдруг опять колдовство.
И не успел мальчик ответить, как Вика бросилась вперед. Она быстро подлетела к женщине, даже ни разу не подскользнувшись, ударила ее по руке, а потом толкнула вперед.
Нож отлетел в сторону. Женщина распласталась на могиле своей падчерицы. Потом поднялась и уставилась на девочку. Олег тоже был уже рядом.
– Вы снова тут? Что вам надо? – заорала она.
Потом что-то еще говорила, но гром своим шумом перекрыл ее слова.
– Это вы убили ее, – крикнула в ответ Катя. – И мы хотим выполнить ее последнюю волю.
– Глупости. Девчонка умерла. Вы не могли говорить с нею. Она вам ничего не рассказала.
– Но вы, тем не менее испугались, раз пришли сюда проверить, – не полезла за словом в карман девочка.
– Я завершу свое дело. Если брошка не до конца помогла, то у меня есть еще нож, – и женщина потянулась за ним.
– Вы будете отрывать могилу? – засмеялась Вика. – А потом вонзите нож в Катю?
– Нет. Знаешь, – молодая женщина стала подниматься на ноги. – Пожалуй, я вонжу нож в тебя, – она, казалось, не замечала стоящего рядом Олега.
Вика остолбенела, а мачеха замахнулась на нее своим ножом. Симаков не знал, что сделать. Он бросился на женщину и схватил ее сзади за поднятую руку и вывернул ее на себя.
Мачеха ловко вывернулась и стукнула мальчика по голени острым носом сапога. Олег присел от боли и выпустил руку женщины.
– Вика! – закричал он. – Беги!
Девочка дернулась и попятилась назад.
– Нет! – крикнул Симаков. – Не туда!
Но было уже поздно. Вика упала в яму. Ту самую, из которой они так долго вылазили. Дождь полил сильнее, будто с неба просто плескали из большой емкости.
Молодая женщина подбежала к яме и с жутким смехом принялась сталкивать туда землю с холмика, что находился рядом. Она сначала сыпала горстями мокрую землю, а потом просто двигала ее ногой.
Олег подбежал к мачехе Кати, достал брошку из кармана и прицепил ее на юбку, видневшуюся из-под плаща.
– Ой, – обратился Симаков к женщине. – Смотрите! Что это у вас?
Мачеха Кати посмотрела туда, куда показывал мальчик и взвизгнула от страха.
– Убери ее быстро! – в ужасе крикнула она. – Отцепи!
Молодая женщина трясла свою юбку, пытаясь стряхнуть брошку. Но у нее ничего не получалось, потому что Олег крепко прикрепил ее.
Пока мачеха Кати кружилась, Симаков помог выбраться Вике из ямы. Пришлось снова применить ту технику, которой они уже пользовались. Но сил у девочки было меньше и она несколько раз скатилась вниз.
Но все-таки мальчик вытащил ее, но очень осторожно, потому что земля была такой скользкой, что мальчик боялся сам туда свалиться. Этого никак нельзя было допустить. Если мачеха увидит это, то она не упустит возможности закопать заживо двоих детей так мешающих ей жить.
Наконец, Вика оказалась наверху. Дождь продолжал лить. Можно было бы сказать еще сильнее, но он и без того не утихал. Изредко сверкали молнии и громыхал гром.
Молодая женщина хваталась за сердце и временами ребятам казалось, что она вот-вот упадет в обморок. Но этого не случалось.
– Главное, не подходить к ней сейчас, – сказал Олег, придерживая девочку под руку. – пусть сама помучается. Может, и дотронется.
Дети продолжали стоять, поглядывая на мучения мачехи.
– Ну что вы стоите, как истуканы, – неожиданно обратилась она к ним. – Снимите с меня эту гадость.
– У вас что, собственных рук нет? – сказал Олег.
– Может, вам и сапоги почистить? – добавила Вика.
– Изверги. Как вы можете смотреть на то, как человек страдает? – спросила она, посмотрев на ребят таким злобным взглядом, что они готовы были сквозь землю провалиться.
– Еще неизвестно, кто больше изверг, – крикнула Вика. – Вы когда Катю убивали, много о человеколюбии думали?
– Она просто мешала мне нормально жить. И вообще, непутевая была. Но теперь ее нет. А я живая, и умирать не могу. Не хочу.
– Мы вас и не убиваем, – удивился Олег таким словам женщины.
– Вы способствуете убийству. Это она хочет моей смерти.
– Вы же сами сказали, что она мертва, так что ничего сделать вам не может, – ухватилась за слова Вика.
– Да. Она уже на том свете. И ничто не заставит меня прикоснуться к этой проклятой брошке. Ничто! Слышите. Вам не удастся со мной справиться!
И в этот момент случилось непонятное, но ужасное. С могилы Кати Сумароковой стал падать большой деревянный крест. Он сначала опускался медленно, но потом с силой грохнулся рядом с женщиной. Она его не видела и при очередном повороте спотыкнулась об него и упала. Рука ее при этом коснулась брошки.
Молодая женщина сидела на мокрой земле и бездумно смотрела, как рука касается брошки. Но ничего не происходило больше. Видимо, что-то для себя решив, женщина решительно схватила брошку и стала отстегивать ее от юбки.
Молния сверкнула очень близко и загрохотал гром. Дети отбежали на всякий случай подальше. Это было ужасное зрелище. Вся перемазанная молодая и красивая женщина с изуродованным от злобы лицом, ругаясь и дергаясь пыталась буквально оторвать брошку от юбки. Но у нее это плохо получалось. Посмотрев почему-то на небо, она изо всех сил дернула драгоценность так, что та отцепилась, вернее оторвалась вместе с куском ткани.
Брошка осталась в ладони Катиной мачехи. Женщина еще несколько секунд продолжала держать брошь, а потом резко засмеялась. Она подняла руку повыше, продолжая смеяться так громко, что этот жуткий смех далеко разносился по кладбищу.
И тут появилась она. Ребята сразу узнали Катю. Точнее, ее призрака. Расплывчатое пятно, в котором можно было узнать фигуру девочки, встало из могилы, прямо через холмик и посмотрело на присутствующих.
– Я знала, что ты придешь, – голос призрака звучал также неестественно, как и тогда в квартире у Симаковых, но громко и разборчиво. – Я ждала тебя. Теперь тебе не избежать возмездия. Все твое зло, что ты направила на меня вернется к тебе бумерангом. И проклятье, которым ты сгубила меня, будет твоим.
Мачеха замерла с открытым ртом. Ужас промелькнул в ее глазах, рука дернулась, будто хотела бросить брошку, но в этот самый момент с неба обрушилась огромная и на редкость продолжительная молния.
Она попала прямо в центр броши, отчего та долго сверкала и искрилась всевозможными огнями. В этой пасмурной полутьме стало светлее. А капли дождя были похожи просто на фейерверк.
Тело молодой женщины изогнулось, несколько секунд находилось в этом состоянии, а потом она упала на спину. Ее последний крик потонул в сильном ударе грома. И после все стихло. Дождь немедленно прекратился, и тут же из-за тучи выглянуло солнышко. Тучи быстро разносились по небу теплым и ласковым ветерком. От земли пошло испарение.
Все это выглядело как в мультфильме или в кинофильме, который показывают в убыстренном варианте. Небо стало голубым, а пар тонкими многочисленными струйками тянулся вверх.
Под лучами солнца призрак девочки, как снегурочка, стал медленно таять, но она успела сказать детям: «Спасибо». Потом исчезла совсем.
Дети не видели, как упавший крест поднимался, но он уже стоял на могиле. Измазанная в земле оградка стала чистой и сверкала. Откуда-то на могиле Кати появились растущие цветы. Они раскрыли свои лепестки и подставили их к ласковому солнышку.
Дети подошли к телу мачехи. Она лежала скорчившись и уставившись стеклянными глазами высоко в бездонное и теперь уже голубое небо. Никакой броши в руке не было.
– Ты меня удивляешь. Ну как она может с ней говорить?
– Своим монологом, конечно. Быть может, прощения просит. Хотя, сомневаюсь. Наверное, пытается объяснить произошедшее в своей интерпретации, чтобы Катя больше к нам не приставала. А может, злорадничает.
– Больно она тихая. И уселась прямо на колени. Сейчас вся грязная будет.
– Тебя только это беспокоит?
– Меня беспокоит, как нам ей брошку вручить? – серьезно посмотрел на девочку Симаков. – Еще дождь этот. Я уже продрыг.
– Смотри, она встает, – заволновалась Вика. – Если сейчас уйдет, то мы не сможем ничего предпринять.
– Давай, просто подбежим и сунем брошку ей в руки, я не могу больше ждать.
– Она не возьмет. А должна именно взять. Уж не знаю почему, но этого ей не советовала делать колдунья.
Женщина тем временем достала из сумки нож и высоко подняла руку.
– Она сейчас себя убьет, – ахнул Олег.
– Что она, дура что ли? Наверное, что другое придумала. надо ей помешать. Вдруг опять колдовство.
И не успел мальчик ответить, как Вика бросилась вперед. Она быстро подлетела к женщине, даже ни разу не подскользнувшись, ударила ее по руке, а потом толкнула вперед.
Нож отлетел в сторону. Женщина распласталась на могиле своей падчерицы. Потом поднялась и уставилась на девочку. Олег тоже был уже рядом.
– Вы снова тут? Что вам надо? – заорала она.
Потом что-то еще говорила, но гром своим шумом перекрыл ее слова.
– Это вы убили ее, – крикнула в ответ Катя. – И мы хотим выполнить ее последнюю волю.
– Глупости. Девчонка умерла. Вы не могли говорить с нею. Она вам ничего не рассказала.
– Но вы, тем не менее испугались, раз пришли сюда проверить, – не полезла за словом в карман девочка.
– Я завершу свое дело. Если брошка не до конца помогла, то у меня есть еще нож, – и женщина потянулась за ним.
– Вы будете отрывать могилу? – засмеялась Вика. – А потом вонзите нож в Катю?
– Нет. Знаешь, – молодая женщина стала подниматься на ноги. – Пожалуй, я вонжу нож в тебя, – она, казалось, не замечала стоящего рядом Олега.
Вика остолбенела, а мачеха замахнулась на нее своим ножом. Симаков не знал, что сделать. Он бросился на женщину и схватил ее сзади за поднятую руку и вывернул ее на себя.
Мачеха ловко вывернулась и стукнула мальчика по голени острым носом сапога. Олег присел от боли и выпустил руку женщины.
– Вика! – закричал он. – Беги!
Девочка дернулась и попятилась назад.
– Нет! – крикнул Симаков. – Не туда!
Но было уже поздно. Вика упала в яму. Ту самую, из которой они так долго вылазили. Дождь полил сильнее, будто с неба просто плескали из большой емкости.
Молодая женщина подбежала к яме и с жутким смехом принялась сталкивать туда землю с холмика, что находился рядом. Она сначала сыпала горстями мокрую землю, а потом просто двигала ее ногой.
Олег подбежал к мачехе Кати, достал брошку из кармана и прицепил ее на юбку, видневшуюся из-под плаща.
– Ой, – обратился Симаков к женщине. – Смотрите! Что это у вас?
Мачеха Кати посмотрела туда, куда показывал мальчик и взвизгнула от страха.
– Убери ее быстро! – в ужасе крикнула она. – Отцепи!
Молодая женщина трясла свою юбку, пытаясь стряхнуть брошку. Но у нее ничего не получалось, потому что Олег крепко прикрепил ее.
Пока мачеха Кати кружилась, Симаков помог выбраться Вике из ямы. Пришлось снова применить ту технику, которой они уже пользовались. Но сил у девочки было меньше и она несколько раз скатилась вниз.
Но все-таки мальчик вытащил ее, но очень осторожно, потому что земля была такой скользкой, что мальчик боялся сам туда свалиться. Этого никак нельзя было допустить. Если мачеха увидит это, то она не упустит возможности закопать заживо двоих детей так мешающих ей жить.
Наконец, Вика оказалась наверху. Дождь продолжал лить. Можно было бы сказать еще сильнее, но он и без того не утихал. Изредко сверкали молнии и громыхал гром.
Молодая женщина хваталась за сердце и временами ребятам казалось, что она вот-вот упадет в обморок. Но этого не случалось.
– Главное, не подходить к ней сейчас, – сказал Олег, придерживая девочку под руку. – пусть сама помучается. Может, и дотронется.
Дети продолжали стоять, поглядывая на мучения мачехи.
– Ну что вы стоите, как истуканы, – неожиданно обратилась она к ним. – Снимите с меня эту гадость.
– У вас что, собственных рук нет? – сказал Олег.
– Может, вам и сапоги почистить? – добавила Вика.
– Изверги. Как вы можете смотреть на то, как человек страдает? – спросила она, посмотрев на ребят таким злобным взглядом, что они готовы были сквозь землю провалиться.
– Еще неизвестно, кто больше изверг, – крикнула Вика. – Вы когда Катю убивали, много о человеколюбии думали?
– Она просто мешала мне нормально жить. И вообще, непутевая была. Но теперь ее нет. А я живая, и умирать не могу. Не хочу.
– Мы вас и не убиваем, – удивился Олег таким словам женщины.
– Вы способствуете убийству. Это она хочет моей смерти.
– Вы же сами сказали, что она мертва, так что ничего сделать вам не может, – ухватилась за слова Вика.
– Да. Она уже на том свете. И ничто не заставит меня прикоснуться к этой проклятой брошке. Ничто! Слышите. Вам не удастся со мной справиться!
И в этот момент случилось непонятное, но ужасное. С могилы Кати Сумароковой стал падать большой деревянный крест. Он сначала опускался медленно, но потом с силой грохнулся рядом с женщиной. Она его не видела и при очередном повороте спотыкнулась об него и упала. Рука ее при этом коснулась брошки.
Молодая женщина сидела на мокрой земле и бездумно смотрела, как рука касается брошки. Но ничего не происходило больше. Видимо, что-то для себя решив, женщина решительно схватила брошку и стала отстегивать ее от юбки.
Молния сверкнула очень близко и загрохотал гром. Дети отбежали на всякий случай подальше. Это было ужасное зрелище. Вся перемазанная молодая и красивая женщина с изуродованным от злобы лицом, ругаясь и дергаясь пыталась буквально оторвать брошку от юбки. Но у нее это плохо получалось. Посмотрев почему-то на небо, она изо всех сил дернула драгоценность так, что та отцепилась, вернее оторвалась вместе с куском ткани.
Брошка осталась в ладони Катиной мачехи. Женщина еще несколько секунд продолжала держать брошь, а потом резко засмеялась. Она подняла руку повыше, продолжая смеяться так громко, что этот жуткий смех далеко разносился по кладбищу.
И тут появилась она. Ребята сразу узнали Катю. Точнее, ее призрака. Расплывчатое пятно, в котором можно было узнать фигуру девочки, встало из могилы, прямо через холмик и посмотрело на присутствующих.
– Я знала, что ты придешь, – голос призрака звучал также неестественно, как и тогда в квартире у Симаковых, но громко и разборчиво. – Я ждала тебя. Теперь тебе не избежать возмездия. Все твое зло, что ты направила на меня вернется к тебе бумерангом. И проклятье, которым ты сгубила меня, будет твоим.
Мачеха замерла с открытым ртом. Ужас промелькнул в ее глазах, рука дернулась, будто хотела бросить брошку, но в этот самый момент с неба обрушилась огромная и на редкость продолжительная молния.
Она попала прямо в центр броши, отчего та долго сверкала и искрилась всевозможными огнями. В этой пасмурной полутьме стало светлее. А капли дождя были похожи просто на фейерверк.
Тело молодой женщины изогнулось, несколько секунд находилось в этом состоянии, а потом она упала на спину. Ее последний крик потонул в сильном ударе грома. И после все стихло. Дождь немедленно прекратился, и тут же из-за тучи выглянуло солнышко. Тучи быстро разносились по небу теплым и ласковым ветерком. От земли пошло испарение.
Все это выглядело как в мультфильме или в кинофильме, который показывают в убыстренном варианте. Небо стало голубым, а пар тонкими многочисленными струйками тянулся вверх.
Под лучами солнца призрак девочки, как снегурочка, стал медленно таять, но она успела сказать детям: «Спасибо». Потом исчезла совсем.
Дети не видели, как упавший крест поднимался, но он уже стоял на могиле. Измазанная в земле оградка стала чистой и сверкала. Откуда-то на могиле Кати появились растущие цветы. Они раскрыли свои лепестки и подставили их к ласковому солнышку.
Дети подошли к телу мачехи. Она лежала скорчившись и уставившись стеклянными глазами высоко в бездонное и теперь уже голубое небо. Никакой броши в руке не было.
ЭПИЛОГ
Нас следующий день Вика и Олег сидели на теплой и уютной кухне за столом и пили чай с пирожными.
– Мне даже не верится, что все закончилось, – сказала девочка.
– А я не могу забыть ее скорчившуюся фигуру.
– Мачехи?
– Да. Умереть такой смертью никому не пожелаешь, – произнес Симаков. – Но она этого заслужила.
На кухне работал маленький телевизор. И вдруг оттуда донеслись слова:
«Вчера вечером на кладбище было обнаружено тело молодой женщины. Она погибла, скорее всего, от удара молнии. Тело привезли в морг, но сегодня утром оттуда пришло сообщение, что оно бесследно пропало. Идет выяснение обстоятельств».
– Вот это да, – протянул Олег. – Куда же оно могло деться?
– Мне так кажется, что этого уже никто не узнает, – смотрела на экран Вика. – Ну и пусть. Наша совесть спокойна, мы сделали для нее все, что могли.
– А может не надо было звонить в скорую? Лежала бы она там и лежала, а потом также пропала. Какая разница?
– Нам спокойнее.
– А скоро в школу. Каникулы кончаются, – вздохнул мальчик.
– У меня такое ощущение, что это были самые длинные каникулы.
– Пожалуй.
– Мне даже не верится, что все закончилось, – сказала девочка.
– А я не могу забыть ее скорчившуюся фигуру.
– Мачехи?
– Да. Умереть такой смертью никому не пожелаешь, – произнес Симаков. – Но она этого заслужила.
На кухне работал маленький телевизор. И вдруг оттуда донеслись слова:
«Вчера вечером на кладбище было обнаружено тело молодой женщины. Она погибла, скорее всего, от удара молнии. Тело привезли в морг, но сегодня утром оттуда пришло сообщение, что оно бесследно пропало. Идет выяснение обстоятельств».
– Вот это да, – протянул Олег. – Куда же оно могло деться?
– Мне так кажется, что этого уже никто не узнает, – смотрела на экран Вика. – Ну и пусть. Наша совесть спокойна, мы сделали для нее все, что могли.
– А может не надо было звонить в скорую? Лежала бы она там и лежала, а потом также пропала. Какая разница?
– Нам спокойнее.
– А скоро в школу. Каникулы кончаются, – вздохнул мальчик.
– У меня такое ощущение, что это были самые длинные каникулы.
– Пожалуй.