Голсуорси Джон. Дебри

   Бастейпл. Рассеивайте пессимистические настроения и всякие слухи о возможности серьезных осложнений с бурами.
   Фаррел (быстро вскинув глаза). Хорошо, сэр.
   Он уже повернулся, чтобы уходить, когда Бастейпл вдруг поворачивает кресло и
   окликает его.
   Бастейпл. Фаррел!
   Фаррел. Да, сэр!
   Бастейпл. Что говорят обо мне в Сити? Каково общее мнение? За двадцать пять лет вы должны были это узнать.
   Фаррел (неодобрительно). Видите ли, сэр... (Он то поднимает, то опускает глаза.)
   Бастейпл. Верно ли, что я человек, окруженный тайной?
   Фаррел (с облегчением). О да, сэр, и даже очень.
   Бастейпл. В каком смысле?
   Фаррел (неодобрительно). Ходят всякие слухи о том, как и с чего вы начали, сэр. Строят догадки о... э... ваших целях. Некоторые думают...
   Бастейпл. Что именно, Фаррел?
   Фаррел. Думают, что вы стремитесь к политической власти. Другие полагают, что вы добиваетесь титула. Приходилось мне также слышать, сэр, что вы... э... еврей и намерены купить всю Палестину. Но, с другой стороны, я слышал, что вы, как истый христианин, ненавидите Ротшильдов и что цель вашей жизни - это хорошенько стукнуть их по затылку.
   Бастейпл слушает улыбаясь. Видя его улыбку, Фаррел начинает испытывать
   удовольствие от затеянного Бастейплом разговора.
   Наш Сити, сэр, гудит от слухов, как настоящий улей.
   Бастейпл. Что еще говорят?
   Фаррел. Слышал я, как вас называли великим человеком, но я слышал и как вас называли... э...
   Бастейпл. Ну?
   Фаррел. Величайшим пройдохой, с вашего позволения, сэр. Мистер Трегей, например, назвал ваш кабинет логовом льва. (Бесстрастно.) Он "не назвал меня шакалом, но, видимо, подразумевал это.
   Бастейпл. Кстати, о Трегее. Он не должен попасть в Африку.
   Фаррел. Да, сэр? Прикажете остановить его при помощи...
   Бастейпл. ...дубинки, если не придумаете чего-нибудь поделикатнее.
   Фаррел (одобрительно хмыкнув). Достаточно ли будет телеграммы из Момбасы с сообщением, что он опоздал?
   Бастейпл. Если вы сумеете это устроить.
   Фаррел. Без всякого труда, сэр.
   Бастейпл. Прекрасно! Ну, что еще там говорят обо мне?
   Фаррел. Многие говорят, сэр, что вы просто азартный игрок, ведущий крупную игру. А один чудак вбил себе в голову, что вы страстный филантроп. В лондонском Сити охотно подхватывают все, что так или иначе припахивает романтикой.
   Бастейпл. Ну, а что вы сами думаете, Фаррел?
   Фаррел (бросает на него быстрый взгляд). Видите ли, сэр... Я никогда не ломаю голову над... происхождением видов.
   Бастейпл. Ну, как бы не так. Выкладывайте.
   Фаррел (призвав на помощь все свое самообладание.). Может быть, вам не понравится, сэр Бастейпл. А вы все же рискните.
   Фаррел. Романтическая точка зрения мне чужда. Тут другое, сэр. Огромные способности, огромная энергия и жизненная закалка, где бы и как бы она ни была приобретена. (Умолкает и бросает на Бастейпла быстрый взгляд.)
   Бастейпл. Продолжайте, Фаррел.
   Фаррел. Я не верю, чтобы у вас была какая-нибудь особая цель или особая страсть. Дело в том, что вы... вы попросту не можете остановиться. Прошу прощения, сэр, это моя личная точка зрения. Я никому ее не высказывал.
   Бастейпл. А все же и романтика не бесполезна, а?
   Фаррел. Ну, конечно, я всегда восхищался вашей выдержкой и находчивостью, вашей способностью не останавливаться перед всякими ничтожными... э...
   Бастейпл. Перед чем именно, Фаррел?
   Фаррел (осекшись). Я вовсе не собирался высказывать свое мнение, сэр. (Бочком подвигается к двери.)
   Бастейпл. Подойдите сюда!
   Фаррел подходит к столу, и Бастейпл, сидя, внимательно изучает его лицо.
   На протяжении четверти века вы пользовались моим доверием, и, насколько мне известно, вполне заслуженно. Надеюсь, вы не утратите его и впредь.
   Фаррел. Вы очень добры, сэр. Я, несомненно, хотел бы... я чувствую...
   Бастейпл (пытливо посмотрев на него). Благодарю вас, Фаррел. Отошлите эту телеграмму в Момбасу. (Передает Фаррелу телеграмму.) И дайте мне карту Африки.
   Фаррел достает из шкафа атлас.
   Занавес
   ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
   КАРТИНА ПЕРВАЯ
   Хижина Сэмуэя, охотника на слонов, на южном берегу озера Альберта. Комната отделена от низкой, открытой веранды, виднеющейся в глубине, только невысокой перегородкой. Струд и Сэмуэй расположились в шезлонгах; возле них бутылки, стаканы, трубки. У Струда на коленях развернутая карта; левая нога
   Сэмуэя забинтована.
   Сэмуэй (сухопарый загорелый бородач). Ну, мистер Струд, вы времени зря не теряете. Вряд ли кто сумел бы быстрее вас добраться сюда с побережья.
   Струд. Судя по телеграммам Битона, Сэмуэй, им там нужен конфликт с бельгийцами. (Тычет пальцем в карту.) Они хотят, чтобы над областью Катанга взвился британский флаг. И я хочу того же.
   Сэмуэй. Мне лично плевать, какой там будет флаг.
   Струд. А работорговля как предлог - прием старый-престарый.
   Сэмуэй (испытующе посмотрев на Струда, вынимает из кармана кожаный мешочек). Если вам нужно поднять бучу, взгляните-ка сюда!
   Струд вопросительно смотрит на Сэмуэя. Тот бросает ему мешочек, и Струд,
   развязав его, разглядывает содержимое.
   Да, да, сэр! Настоящие алмазы. Не очень крупные, но зато там, где они найдены, можно найти еще уйму. Ну-ка, передайте мне карту.
   Струд поднимается, раскладывает карту на коленях Сэмуэя и, став позади него,
   следит за движением его пальца.
   Вот смотрите: между реками Касаи и Луэмбе - сплошное алмазное поле. И никто об этом не знает, кроме меня да еще одного бельгийца. А он, как я слышал, сейчас в Басоко - снаряжает экспедицию, чтобы отправить ее на юг. Ясно, что он нацелился на эти алмазы. Так вот, доберитесь туда раньше него, сделайте заявку первооткрывателя, а когда будет основана компания, приберегите для меня некоторое количество акций, полагающихся пайщику-учредителю. Ну, что скажете? Достаточно этого, чтобы заварить кашу?
   Он с усмешкой смотрит на Струда, который выпрямился и стоит, глядя прямо перед собой. Бросается в глаза его загорелое сангвинического склада лицо и
   массивный подбородок.
   Струд (качая головой). Это противоречит полученным мною инструкциям, Сэмуэй.
   Сэмуэй. Бросьте! Ничто не порождает такой пылкой братской любви к ближнему своему, как алмазы. С их помощью ваши лондонские друзья получат столько конфликтов, сколько им будет нужно.
   Струд. Гм! (Смотрит на забинтованную ногу Сэмуэя.) И дернуло же вас покалечить ногу!
   Сэмуэй (указывая на львиную шкуру). А это уж вон с него спрашивайте.
   Струд. Кто-нибудь еще, кроме вас, знает эту местность?
   Сэмуэй. Ни один сукин сын.
   Струд. Дальше Ниангве на Луалабе я не бывал. А оттуда сколько еще недель пути?
   Сэмуэй (проводя пальцем по карте). Если по прямой, как птицы летают, а мне кажется, эти твари нигде не летают так прямо, как в Африке, - миль триста пятьдесят будет. В общем, шестьсот - семьсот миль отмахать придется, не меньше. Притом через земли племен батетела.
   Струд. Моя экспедиция слишком малочисленна.
   Сэмуэй. Да эти батетела куда хуже даже маньемов. И большие мастаки насчет ядов. Если их стрела царапнет вас, сдохнете наверняка. А потом они вас съедят.
   Струд. Ну, а вам как же удалось уцелеть?
   Сэмуэй. Тут дело особое... У меня есть один дружок, у которого большая власть в тех краях. Сын одного занзибарского араба-работорговца из тех, кого бельгийцы поприжали в девяносто втором году. Сам он продолжает понемногу торговать.
   Струд. Он вам чем-нибудь обязан?
   Сэмуэй. Пожалуй. Когда мы охотились в тех краях, этот самый Самед попал в лапы льву. Ну, разговор со львом я взял на себя, а с Самедом мы с тех пор стали вроде бы кровными братьями. Когда я возвратился сюда, он тоже потянулся за мной да еще прихватил с собой сестру: у нее что-то творилось с глазами, и нужно было полечить ее. Она уже начинала слепнуть. Местная красавица, можно сказать. Сейчас она живет у Хэррика.
   Струд. Что? У этого натуралиста?
   Сэмуэй. Ну да. Предана ему, как собачонка: так и вертится вокруг него целый день. Интересная личность этот Хэррик.
   Струд. Какой-то нелюдимый сыч.
   Сэмуэй. Что верно, то верно. Дайте ему возможность изучать обезьян, и ему плевать на все и на всех. (Внезапно что-то сообразив.) Послушайте-ка, мистер Струд!
   Струд. Ну?
   Сэмуэй. Между Луалабой и озером Танганьика водится шимпанзе какой-то особой породы. Хэррик жаждет завести с ним близкое знакомство - иначе он не может закончить свою книгу об обезьянах Центральной Африки. Заберите с собой Хэррика вместе с его девицей, и она поможет вам поладить с ее братцем.
   Струд. Взять ее с собой в такой поход?
   Сэмуэй. Она видала виды и похуже. Может шагать день и ночь без отдыха.
   Струд (качая головой). Брать женщину в экспедицию...
   Сэмуэй. Без нее вам не поладить с Самедом. А эта полоса между Луалабой и Ломами - это же самое что ни на есть проклятое богом место: дебри, болота и весьма свирепые людоеды-батетела.
   Струд (поразмыслив). Время, Сэмуэй, где взять на это время? К концу мая я уже должен отправить в Лондон свой отчет.
   Сэмуэй. Доберитесь до Самеда, и вам будет что сообщить о работорговцах. Одним выстрелом двух зайцев убьете.
   Струд. А Хэррик согласится?
   Сэмуэй. Он спит и видит, как будет беседовать с этим шимпанзе.
   Струд (решительно). Вам нетрудно пригласить его зайти сюда?
   Сэмуэй. Конечно, нет.
   Струд хлопает в ладоши, и со стороны веранды появляется его слуга бербериец
   Задиг.
   Сходи к мистеру Хэррику. Скажи: Сэмуэй хочет поговорить.
   Задиг уходит.
   Имейте в виду, если вы проболтаетесь о своем маршруте, ваши носильщики сбегут. Они до смерти боятся батетела.
   Струд (кивнув). Сколько у меня времени в запасе до того, как ваш бельгиец сможет туда добраться?
   Сэмуэй. Ну, ему понадобится не меньше пяти месяцев.
   Струд. Черт побери, Сэмуэй, я рискну!
   Сэмуэй. Превосходно! Но святость свою спрячьте на самое дно чемодана. Своих людей вам придется гнать вперед силой.
   Струд. Может быть, надо предупредить моих белых спутников?
   Сэмуэй. Не стоит. Пусть они думают, что вы строго придерживаетесь первоначального плана: поиски следов работорговли, и больше ничего. Когда вы намерены выступить?
   Струд. Послезавтра.
   Сэмуэй. Ну-ну! Форсированные переходы - опасная штука. Я вообще не сторонник того, чтобы бить черномазых, но хлыст все-таки возьмите, без него вам не обойтись.
   Струд (улыбаясь). В дебрях Африки слабонервным не место, Сэмуэй.
   Сэмуэй. Бывали, разумеется, и такие путешественники, которые ни разу не подняли руки на негра, но, насколько я могу судить, жизнь их обрывалась довольно быстро.
   Струд. Откуда родом этот Хэррик?
   Сэмуэй. Из Новой Зеландии. Весьма независимая личность.
   Струд. Это будет неприятный спутник, Сэмуэй. В такой экспедиции, как наша, вся власть должна быть зажата в одном кулаке.
   Сэмуэй. Ничего не поделаешь. Без его девчонки нам не обойтись, а она без него не пойдет.
   На веранде появляется высокий, худощавый мужчинас густыми, зачесанными назад темными волосами и острой бородкой. Его глаза кажутся необычайно
   глубокими.
   Добрый вечер, мистер Хэррик.
   Хэррик (входя в комнату). Добрый вечер. Как ваша нога?
   Сэмуэй. Она чувствует себя очень польщенной, что вы все еще именуете ее ногой. Вы знакомы с мистером Струдом?
   Xэррик (с легким поклоном). Да.
   Струд. Добрый вечер.
   Сэмуэй. Мы с вами, мистер Хэррик, помнится, толковали на днях об одном шимпанзе?
   Хэррик. Шимпанзе Марунгензис. И что же?
   Сэмуэй. Мистер Струд собирается навестить этого джентльмена у него дома. Я думаю, он согласится привезти вам шкуру этой твари. Ваша служанка из тех же мест. Наверное, вы с ней о своих обезьянах не говорите, иначе вы знали бы это.
   Хэррик. Мне нужно увидеть шимпанзе живым, Сэмуэй.
   Струд. Может быть, хотите отправиться с нами, мистер Хэррик?
   Хэррик (удивленно). Что, что? А когда вы собираетесь вернуться?
   Струд. Если повезет, то месяцев через семь.
   Сэмуэй. Возьмите с собой вашу девчонку. Она будет вам очень полезна, поверьте мне.
   Xэррик. Амину? Ни в коем случае.
   Сэмуэй (с легкой усмешкой). Через два дня она все равно догонит вас. Вот чем опасны эти арабки-полукровкн. Стоит им привязаться к человеку, и они так и будут ходить за ним по пятам, как собачонки.
   Xэррик. А что, если мне оставить ее у вас, Сэмуэй?
   Сэмуэй (бросив украдкой взгляд на Струда). Надо бы узнать и ее мнение. Позовите-ка ее, она, наверное, где-нибудь поблизости.
   Xэррик. Амина!
   В то же мгновение с веранды в комнату входит стройная, закутанная в плавок девушка. У нее сравнительно светлая кожа и большие черные глаза, которые она не сводит с Хэррика, совершенно не обращая внимания на остальных
   присутствующих.
   Амина (стоя у самого порога и глядя на Хэррика). Ты звал?
   Хэррик. Слушай, Амина. Я отправляюсь в путешествие. На шесть месяцев. Ты останешься с мистером Сэмуэем.
   Амина (после небольшой паузы). Нет, нет. Я тоже иди.
   Сэмуэй (ухмыляясь). Как так, Амина! Ты не хочешь остаться со мной?
   Амина. Нет. Я иди с Хэрриком. (Быстро подходит к Хэррику и прикладывает его руку к своему лбу.)
   Сэмуэй. Вот видите, мистер Струд? Придется вам и ее взять с собой.
   Амина (бросив быстрый взгляд на обоих и инстинктивно уловив, как надо себя вести). Да, миста Струд. Возьмить меня с Хэрриком. Я знай лес. Ходи хорошо. Миста Сэмуэй, правда?
   Сэмуэй. Конечно, правда.
   Хэррик. Амина, иди домой. Я сейчас вернусь, слышишь?
   Амина. Я еду готовь. Показывай хороший вода. Делай повязка, чини одежда. Сторожи палатка.
   Сэмуэй. А почему бы и нет, мистер Хэррик? Она опытная путешественница и помехой вам не будет.
   Хэррик (которому претит мысль, что из всех членов экспедиции только его будет сопровождать женщина.) Нет. Если она не останется здесь, то я отказываюсь от вашего предложения. Спокойной ночи. (Быстро поворачивается, выходит на веранду и исчезает.)
   Сэмуэй (резко). Амина!
   Амина, которая направилась за Хэрриком, останавливается.
   Подойди сюда!
   Амина. Хэррик сердится.
   Сэмуэй. Слушай меня. Мистер Струд хочет взять Хэррика с собой. Ясно?
   Амина смотрит на Струда, тот кивает.
   А я хочу послать салям твоему брату. Ясно? Ты делай так, как я скажу. Пусть Хэррик идет. А ты останься, будь хорошей, послушной девушкой, пусть он идет.
   Амина делает отрицательный жест.
   Ты слушай! Через день я пошлю тебя следом за ними. Ты будешь идти сзади. Догонишь их через пять дней, когда они уже будут далеко и он не сможет отослать тебя назад. И Хэррик возьмет тебя с собой, ясно? Хэррик идет за обезьяной. Ему эта обезьяна очень нужна. Очень. Если он из-за тебя останется здесь, он будет очень зол на тебя. Ясно?
   Амина (испытующе смотрит ему в глаза). Вы говори правда?
   Сэмуэй. Конечно.
   Амина (бросив подозрительный взгляд на Струда). Почему он хочет Хэррик иди с ним?
   Сэмуэй (посмотрев на Струда). Хэррик напишет о мистере Струде. Большой шум в стране белых людей. Хорошо для Хэррика, хорошо для Струда.
   Амина (Струду). Почему ты не любить Хэррика?
   Струд (растерянно). Я?
   Сэмуэй. Амина, ты еще не научилась понимать белых людей. Они не такие, как арабы. Мистер Струд и Хэррик - не друзья и не враги. У них только дело. Ну, говори, будешь делать так, как я скажу, - да или нет?
   Амина. Я иди домой. Если Хэррик сердитый на меня, я делай, как вы сказали. Оставайся здесь, иди к вам, вы посылай меня потом. (Прикладывает руку к сердцу.) Вы друг. Мой брат любит вас. Так?
   Сэмуэй. Так. Конечно, так.
   Амина делает прощальный жест и уходит.
   Теперь все в порядке. Он, конечно, будет злиться из-за своего шимпанзе. От одной мысли об этой обезьяне у него слюнки текут. А как вам нравится эта штучка? Ничего себе, а? Эти полукровки очень тонкие бестии. И вместе с тем простодушны, как дети. Можете смело рассчитывать на их благодарность, а также на их... месть!
   Струд. В ней, видимо, негритянской крови не так уж много?
   Сэмуэй. Она наполовину маньема. Их женщины очень хороши собой, да и кожа у них довольна светлая. Ну, а отец ее был чистокровный араб.
   С веранды входит слуга, смуглый молодой человек в белом.
   Струд. Что там, Задиг?
   Задиг. Пришли капитан Локьер, доктор Фрэнкс и мистер Колли, сэр.
   Струд. Не возражаете, если я поговорю с ними здесь, Сэмуэй?
   Сэмуэй. Конечно, нет. Тащите их сюда.
   Входят Локьер, Фрэнкс и Колли. Локьер в белом полотняном костюме, Фрэнкс и Колли - в костюмах из голландского тика. Локьер - сухощавый, загорелый человек с военной выправкой, маленькими, светлыми усиками и тонкими чертами лица. Фрэнкс темноволос и бледен. Колли - крупный мужчина с резкими чертами лица; у него жесткая, густая шевелюра и такие же усы. Все трое здороваются с
   Сэмуэем.
   Струд. Ну как, господа, все готово? Как ноги ваших солдат, капитан Локьер?
   Локьер. Неважно, сэр. Я предпочел бы бангалийцев. Суданцы неплохие ходоки, как пришлось убедиться еще Барттело.
   Струд. За три месяца из бангалийца не сделаешь солдата. Ну, а как ваше геологическое оборудование, Колли?
   Колли. Так себе. Бывает хуже, но бывает и лучше.
   Струд. Вы так сдержанны в своих оценках, что делаете честь своим шотландским соотечественникам... А вы уже покончили со своими прививками, доктор?
   Фрэнкс кивает.
   Удалось вам достать противоядие Парка против отравленных стрел?
   Фрэнкс. Нет.
   Струд. В таком случае не забудьте запастись углекислым аммонием... Мы выступаем послезавтра, ровно в четыре утра. До самого леса будем двигаться большими переходами. Нужно, чтобы люди выдержали. У вас достаточно хинина, доктор Фрэнкс?
   Фрэнкc кивает.
   Прекрасно. Локьер, следите за ногами ваших солдат. Я хочу как можно скорее добраться до области Маньема. Именно там мы можем наткнуться на остатки работорговли. Нет ли у кого вопросов к нашему другу Сэмуэю?
   Локьер. Скажите, Сэмуэй, как настроены племена маньема?
   Сэмуэй. Да как сказать... Порой устраивают праздники. Словом, не позволяйте вашим людям разбредаться, а то не миновать им сковородки.
   Фрэнкс (Струду). От Ньангве мы пойдем на юг или на запад?
   Струд (переглянувшись с Сэмуэем). Трудно сказать, Фрэнкс. Бельгийцы будут далеко не в восторге от нашего прибытия, так что неизвестно, куда нас забросят обстоятельства. Весьма вероятно, что нам придется отклониться от маршрута. (Обводит взглядом спутников.)
   Локьер. Это не имеет особого значения, сэр.
   Фрэнкс и Колли кивками выражают согласие.
   Струд. Возможно, что к нам присоединится мистер Хэррик. Он ищет какой-то новый вид шимпанзе.
   Колли. Ну и ну! Как будто и без того на свете мало обезьян!
   Сэмуэй. Видимо, еще не все мы обзавелись предками.
   Колли. Лучше не интересоваться предками. Нездоровое занятие.
   Локьер. Я бы с удовольствием отдал всех своих предков, чтобы узнать, какая лошадь выиграла кубок Леджера.
   Струд. Ну что ж, друзья, отважные сердца, надеюсь, что вы ко всему готовы?
   Колли. Если вы собираетесь благословить нас на дорогу, шеф, то у меня припасено немного святой водички. (Вытаскивает из кармана бутылку шампанского и штопор.)
   Сэмуэй (Задигу, стоящему в глубине сцены). Подай бокалы!
   Задиг. Мистер Хэррик идет обратно, сэр. (Берет бутылку и уходит за бокалами.)
   Входит Хэррик, следом за ним Амина.
   Хэррик (обводя взглядом собравшихся). Добрый вечер!
   Сэмуэй. Ну как, мистер Хэррик?
   Хэррик (Струду). Если вы серьезно предлагаете взять меня с собой, то мне остается только поблагодарить вас.
   Струд. Я рад, что вы идете с нами.
   Хэррик (Сэмуэю). Амина останется с вами, Сэмуэй, - если, конечно, это вас не затруднит.
   Сэмуэй (посмотрев на Амину). Какие могут быть сомнения!
   Струд. Еще одно, мистер Хэррик. Вы, конечно, понимаете, что вам, как и всем остальным, придется подчиняться моим приказам. В такой экспедиции, как наша, начальнику поневоле приходится устанавливать жесткую дисциплину. В здешних краях, знаете, всякое бывает.
   Хэррик легким поклоном выражает свое согласие. Амина, которая стоит неподалеку, прикрыв углом платка лицо, напряженно смотрит на Струда. Задиг
   разносит и подает всем мужчинам налитые бокалы.
   Сэмуэй (поднимая бокал). Господа, пью за ваше благополучное возвращение. Желаю удачи!
   Струд. Сэмуэй, за наш успех! (Осушает бокал.)
   Амина стоит неподвижно, переводя глаза со Струда на Хэррика. Осушив бокалы,
   Фрэнкс, Локьер и Колли выходят на веранду.
   (Идет следом.) Одну минутку, доктор.
   Он догоняет их на веранде, и они, разговаривая, уходят все вместе. Амина
   стоит неподвижно, наблюдая за Хэрриком и прислушиваясь.
   Хэррик (подойдя к Сэмуэю). Что-то не лежит у меня душа к Струду, Сэмуэй. Чем бы это объяснить?
   Сэмуэй. Я раза два бывал с ним в серьезных переделках.
   Хэррик. Значит, вы должны были неплохо изучить его характер. Что же вы скажете?
   Сэмуэй (улыбаясь). Думается мне, что Струд сотворил себе бога по образу и подобию своему. Наверное, в этом все дело.
   Xэррик. Иначе говоря, он добивается своего любыми средствами?
   Сэмуэй. Вы привыкли называть вещи своими именами. Да, он добивается своего - будь это в лондонском Сити или в африканских лесах.
   Xэррик. Понятно.
   Сэмуэй. Если б сам аллах сел играть с ним в карты, ему понадобилась бы полная рука козырей, чтобы выиграть у Струда. Это крепкий орешек.
   Хэррик. Благодарю. (Вполголоса.) Я могу быть спокоен за Амину?
   Сэмуэй. Если она не сбежит отсюда. Не могу же я держать ее под замком.
   Хэррик. Если ей нельзя быть со мной, то вы единственный, от кого она не сбежит. Еще раз доброй ночи.
   Он пожимает руку Сэмуэю и, сделав Амине знак рукой, уходит. Амина подбегает
   к Сэмуэю.
   Сэмуэй. Ну что, Амина?
   Амина. Вы клянетесь аллахом: я иди за Хэрриком?
   Сэмуэй. Клянусь аллахом.
   Амина. Вы друг мой, друг моего брата. (Наклонается вперед, берет руку Сэмуэя и прикладывает ее к своему лбу.)
   Сэмуэй. Да, да, Амина.
   Амина. Я верю.
   Она поднимается и быстро уходит за Хэрриком. У входа на веранду она сталкивается со Струдом и в ответ на его пристальный взгляд закрывает лицо
   платком. Он останавливается и продолжает смотреть на нее.
   Струд. Помни, Амина, ты должна слушаться меня, как все остальные.
   Амина. Я слушаться Хэррика.
   Струд. То-то ты не хочешь остаться здесь!
   Амина. Я слушаться Хэррика, когда с ним.
   Струд. А с другими мужчинами ни-ни-ни!
   Амина ("опуская руку с платком, гордо). Ни-ни?! Я никогда ни-ни-ни!
   Струд. Так-то! Значит, помни.
   Амина (сверкнув глазами и зубами). Да, я помни.
   Он проходит мимо нее. Глядя через плечо, она провожает его напряженным
   взглядом и затем исчезает.
   Сэмуэй. Эта девчонка - странное создание. Ей ничего не стоит пырнуть человека ножом. Вам лучше ладить с ней.
   Струд. Это от нее зависит. Никаких особых поблажек ей не будет... Какого вы мнения о моих ребятах, Сэмуэй? Колли - это неотшлифованный алмаз; Фрэнкс знает свое дело. А как насчет Локьера?
   Сэмуэй. Типичный английский джентльмен, насколько я могу судить.
   Струд. И это говорит не в его пользу?
   Сэмуэй. В здешних краях человека со слишком высокими понятиями о чести могут съесть, вот и все!
   Струд (смеется). Ну, а теперь, Сэмуэй, пишите обещанное письмо к брату Амины и расскажите мне все подробности нашего маршрута: я намерен добраться до цели во что бы то ни стало.
   Он развертывает карту, и они склоняются над нею.
   Занавес
   КАРТИНА ВТОРАЯ
   Два месяца спустя. Полдень. Большая туземная хижина на западном берегу реки Луалабы. Часть циновок над входом в задней стенке хижины приподнята; вдали виднеется вытоптанная поляна, окруженная высокими деревьями и кустарником. Дальше поблескивает река. Хижина выстроена из жердей, переплетенных огромными листьями амомы, и обмазана изнутри глиной. Крыша имеет коническую форму. Никаких предметов, кроме разбросанных там и сям рюкзаков и мисок, в хижине нет. Справа, завернувшись в одеяло, спит Колли. У него только недавно кончился приступ малярии. В центре прямо на земле, скрестив по-турецки ноги, сидит Локьер, все еще сохранивший некоторую воинскую подтянутость. Он в рубашке и брюках. На коленях у него путевой журнал, в который он вносит очередную запись. Рядом с ним на полу стоит туземный кувшин. Кое-где развешана на просушку одежда. Изредка в дверях мелькает солдат-суданец, несущий караул снаружи. Входит Фрэнкс. Он похудел, зарос темной бородой и выглядит изможденным. Проходит к центру хижины и поднимает кувшин,
   намереваясь выпить воды.
   Локьер. Осторожно, Фрэнкс. Тут некипяченая. Возьмите. (Протягивает ему свою флягу.)
   Фрэнкс пьет.
   Фрэнкс. Ваш суданец годится теперь только на корм крокодилам, Локьер.
   Локьер. Жаль беднягу.
   Фрэнкс. Против этого яда углекислый аммоний почти не действует. Двое из носильщиков тоже скоро умрут. У них уже начинается столбняк. (В полном изнеможении прислоняется к стене слева и глядит на Локьера.)
   Локьер. А как у нашего шефа, прошла малярия?
   Франке. Прошла. Здоров, как бык. Теперь мы скоро двинемся в путь.
   Локьер. А у вас ведь тоже малярия как будто разыгрывается?
   Фрэнкс кивает.
   У Колли температура упала. (Закрывает журнал.) Послушайте, старина, ложитесь спать, а я вас потом сменю. Если мы действительно снимемся с места, вам нужно отдохнуть.
   Фрэнкс (у него начинается пароксизм лихорадки). Скажите, Локьер, для чего мы переправились через Луалабу? Дело, ради которого все это затеяно, требовало, чтобы мы оставались между Луалабой и озерами. Два месяца мы добирались сюда с таким дьявольским трудом, а сделать ничего не сделали. Работорговцев мы даже и не пытались искать. Да и следов их нигде не видно. И все гоним этих несчастных негров вперед. Гоним и гоним! Шестерых доконали. Еще двое обречены на гибель. Восемь из них не в состоянии нести поклажу. Какое там! Они и двигаться не могут: придется оставить их здесь. И еще шесть свалятся, когда мы снова выступим в поход. А впереди - лес, экваториальный лес, боже мой! (Он почти кричит.)