Страница:
Колли просыпается и садится.
Что затеял Струд? Черт бы его побрал!
Локьер. Спокойней, дружище!
Колли. "Врачу: исцелися сам!" (Встает.) Э! Да я чувствую себя совсем хорошо. А вы ложитесь, Фрэнкс. Не такой уж вы здоровяк. Я же вам вчера говорил, чтобы вы скинули промокшую одежонку.
Фрэнкс. Мне было не до того! Трое из наших людей умирали у меня на руках, а шеф выходит из себя от каждой потери. Он ведет какую-то свою игру и скрывает ее от нас. Я это почувствовал с самого начала. Дальше мы так двигаться не можем: наши люди превратились в скелеты. Мы обязаны сделать передышку и дать им подкормиться.
Колли. Передышка кончится тем, что мы сами попадем на корм кому-нибудь. Барабаны гремели всю ночь. В любой момент на нас могут снова напасть.
Локьер. Ну, вчера-то, во время переправы, мы им как следует всыпали.
Колли. Всыпать-то всыпали, но у этих черномазых память короткая.
Фрэнкс идет к сложенным на полу одеялам.
Я согласен с доктором - пусть нам скажут, ради чего мы так рвемся вперед.
Фрэнкс. Им даже незачем тратить на нас стрелы. При такой гонке мы через две недели все свалимся и больше не встанем. Проклятые вонючие болота!
Фрэнкса начинает бить сильный озноб. Колли закутывает его в одеяло и чуть ли не силой усаживает у стены справа. Часовой у входа становится навытяжку.
Часовой. Начальник идет! Капитан! (Издает еще какой-то нечленораздельный звук и, вытянувшись, замирает.)
Входит Струд. Часовой снова начинает ходить взад и вперед. В отличие от остальных членов экспедиции Струд не кажется измученным, несмотря на то, что
и он похудел и пожелтел. Лицо его мрачнее тучи; у пояса револьвер.
Струд. Господа, как прикажете это понимать? Кто из вас начальник караула? Неужели вы забыли, что вчера во время переправы мы подверглись нападению? Чье дежурство сегодня?
Локьер. Я уже иду, сэр.
Струд. Ваше "уже иду", капитан Локьер, не меняет дела. Где Хэррик? Пусть он тоже подежурит.
Локьер. Мы хотели задать вам один вопрос, сэр...
Струд (зловеще). Какой?
Локьер. Для чего мы переправились через Луалабу? Мы полагаем...
Струд. Я считаю, что вы солдат.
Локьер (не смутившись). Мы полагаем, сэр, что положение очень опасно. Мы подписали контракт на участие в экспедиции между рекой Луалабой и озерами.
Струд. Ваша подпись обязывает вас подчиняться мне в течение семи месяцев. Остается еще пять месяцев, капитан Локьер. На карту поставлена ваша репутация военного.
Локьер. Это мне известно, сэр. Но вы вступили в область, заселенную каннибалами, и наши люди перепуганы. Они могут дезертировать,
Струд. До сих пор за дезертирство я только наказывал плетьми. Следующего, кто попытается бежать, я расстреляю. (Мрачно.) Но навряд ли кто-нибудь рискнет удрать, пока мы находимся между Луалабой и Ломами. Каждый отставший от экспедиции сразу станет добычей каннибалов.
Фрэнкс. А если мы все вернемся на тот берег реки?
Струд (опуская руку на рукоятку револьвера). Доктор Фрэнкс!
Локьер (спокойно). У Фрэнкса приступ малярии, сэр. Но мы были бы признательны вам, если б вы точно назвали нам ту цель, ради которой все члены экспедиции рискуют жизнью.
Колли. Да, да, шеф. Что это у нас - увеселительная прогулка, и больше ничего?
Струд (сдерживая себя). Господа, в интересах безопасности мне пришлось хранить тайну, иначе мы потеряли бы носильщиков. Теперь мы, так сказать, в безопасности, и я могу вам сообщить, что в действительности наш путь лежит на юг, в область Касаи.
Все поражены.
Колли. И чего ради?
Струд. Ради алмазов. И, кроме одного бельгийца, никто о них не знает. Мы должны перегнать его отряд, выступивший из Басоко.
Фрэнкс смеется.
Колли. Алмазы? Черт побери!
Локьер. Значит, работорговля тут ни при чем?
Струд. Наоборот. Именно здесь я собираюсь получить кое-какие сведения. Но и вторая наша цель не менее важна.
Локьер. Говоря откровенно, сэр, если бы я знал, что это чисто коммерческая экспедиция, я бы ни за что не принял в ней участия.
Струд. Коммерческая? А вы что-нибудь слышали о залежах меди в Катанге? Ведь юго-восток Конго - это сплошная масса полезных ископаемых. Да, господа, это позор, что мы упустили такой кусочек. Сэмуэй показывал мне алмазы, которые он нашел немного западнее. Если мы успеем сделать заявку первооткрывателя, это приведет к пересмотру всей границы и присоединит к великобританскому флагу один из богатейших уголков Африки. По-вашему, это коммерция, Локьер?
Локьер (не сдаваясь). Как это понимать, сэр? Ведь имеется же раз и навсегда установленная граница...
Струд. Раз и навсегда установленных границ нет и не бывает.
Локьер. Ну, если это делается во имя британского флага...
Колли. Неплохая мысль!
Струд. Стоит того, чтобы поступиться жизнью нескольких негров, а заодно и некоторыми никому не нужными принципами.
Фрэнкс. Только двадцать шесть носильщиков смогут продолжать поход, но и из них шестеро через день-другой останутся лежать на дороге. Восемь человек совсем не могут идти, а двое умирают. Что вы собираетесь делать с ними?
Струд. Переправить их вместе с мистером Хэрриком и с вами, доктор Фрэнкс, на тот берег. Там вы расположитесь лагерем, пока не сможете снова выступить, после чего вы поведете их домой тем же путем, каким шли мы, или на Танганьику, - как вам будет удобнее. Я надеюсь послать с вами данные о работорговле.
Фрэнкс. Работорговля! Сами мы рабовладельцы, погонщики двуногого скота... (Истерически смеется.)
Локьер. Фрэнкс!.. Но, сэр, у нас только девять суданцев и меньше тридцати носильщиков, причем все они в плохом состоянии. Наши шансы пробиться крайне ничтожны. На нас будут непрестанно нападать.
Струд. Как вы думаете, почему я тащил сюда эту девчонку Харрика?
Локьер. Вот именно, сэр, почему? Это такой змееныш!..
Струд. Потому что она сестра одного араба - друга Сэмуэя. А он правит в здешних краях. Он обеспечит нам беспрепятственный переход до Ломами и, если понадобится, новых носильщиков.
Локьер. Ах так! Что ж, это неплохо.
Струд. Ну, довольно разговоров, Локьер. (Протягивает Локъеру руку, тот пожимает ее.) Назначьте Хэррика на дежурство. А его девчонку я сейчас пошлю с письмом Сэмуэя. (Бросает мрачный взгляд на Фрэнкса и выходит.)
Локьер берет свой пояс, револьвер, стэк, застегивает пояс и останавливается,
глядя на Фрэнкса.
Локьер. Постарайтесь заснуть, старина. (Выходит и говорит что-то часовому.)
Колли начинает прибирать разбросанные по хижине вещи.
Фрэнкс (сидит съежившись, подтянув колени к подбородку). Славный малый этот Локьер, но дурак. На костях таких вот дураков, как Локьер, и создана наша империя.
Колли (подходит к нему). Ну, нет! Империя создана людьми, которых тянет помериться силами с непреодолимым. В своем роде Струд - великий человек.
Фрэнкс. Локьер стоит десятерых таких, как Струд.
Колли. Вы несправедливы, доктор. Каждая квадратная миля земли, которую можно назвать цивилизованной, обязана этим своему Струду. Если бы не Струды, все мы до сих пор оставались бы дикарями. Еще не так давно Англия была дикой лесной чащей.
Фрэнкс (тоном человека, произносящего нечто совершенно невообразимое). Англия!
Колли (наклоняется и рассматривает свои жилистые ноги). Доктор, меня одолевают какие-то ползучие твари. Хижина, в которой я вчера ночевал, прямо кишела ими.
Фрэнкс (внезапно). Гоним и гоним вперед этих несчастных негров. Вы видели, что от них осталось?! Кожа да кости!
Колли (пытаясь успокоить его). Ну и что же? Вы их подлечите и доставите домой.
Фрэнкс. Не видать им своего дома. Кости их останутся гнить в лесу, и Струд это прекрасно знает.
Колли. Ничего не поделаешь! (Потягиваясь.) Эх! Я сейчас продал бы душу за бутылку виски.
У входа показывается Xэррик. Когда он входит, бросается в глаза, насколько
он изможден.
Xэррик. Карта у вас есть?
Колли. Значит, Локьер вам уже все рассказал?
Xэррик (кивает). Это называется загребать жар чужими руками. (Рассматривает карту.) Фрэнкс, когда ваши люди оправятся, мы двинемся к Бамбарийским горам и Танганьике. У вас приступ?
Фрэнкс кивает. У него сильный озноб.
Сильные боли? Спина? Сделать вам укол? (Вынимает из кармана Фрэнкса футлярчик и готовит шприц для укола.) Знаете, Колли, вчера, когда мы переправлялись через реку, я поймал лягушку с длинными острыми когтями и без перепонок на лапах. Ну, доктор, давайте. (Делает укол.)
Колли. Великое дело - опий! (Ведет пальцем по карте.) Черт! До этих алмазов не так-то скоро доберешься. А насчет Амины вы слышали?
Xэррик. Слышал.
Колли. Ну, и как вы думаете - пойдет? Она не очень-то любит Струда. Бог ты мой, как она на него смотрит! Да, очень жаль, что вы не ладите со Струдом. Сколько прекрасных планов гибнет из-за личных недоразумений!
Xэррик. Струд - скотина.
Колли (сердито). А ну вас! Да и доктор тоже! Посмотрел бы я, как бы вы провели караван через эти дебри! Дальше порога хижины вам бы не уйти.
Хэррик (Фрэнксу). Легче стало?
Фрэнкс кивает. После укола его начинает клонить ко сну.
Колли. Лес рубят - щепки летят. Что такое жизнь нескольких негров по сравнению с открытиями во имя науки и промышленности! Думается мне, Хэррик, что лучше всего вам было бы сидеть да изучать шимпанзе в Кенсингтонском саду, у Круглого Пруда... А это что еще такое?
Снаружи доносится шум.
Еще один из ваших пациентов умер, доктор?
Фрэнкс пытается приподняться, но сон одолевает его, и он опять валится на
постель. Шум усиливается.
Эге-ге! Нельзя сказать, чтобы эти прихожане были очень богобоязненны. (Тянется за револьвером.)
Хэррик идет к двери, но отступает, чтобы пропустить Струда. У Струда в руках хлыст; он разъярен. Когда он входит, солдат-суданец загораживает собой
вход.
Струд (увидев Хэррика, резко останавливается). Вы что-нибудь знаете об этом?
Хэррик (вызывающе). О чем именно?
Струд. Это вы подослали свою девчонку шарить в моей палатке?
Хэррик. Прошу не разговаривать со мной таким тоном. Я вам не чернокожий, мистер Струд.
Голос Локьера. Давайте ее в хижину.
Входят четыре оборванных суданца, ведя Амину. Последним входит Локьер. По его указанию они расступаются и выстраиваются у двери. Амина остается между Струдом и Хэрриком. Она стоит неподвижно, но глаза ее сверкают
зловещим блеском. Струд уже овладел собой.
Струд. Локьер! Колли! Несколько минут назад, пока я был здесь, из моей палатки пропало письмо Сэмуэя к брату Амины. Где Задиг? Позовите его.
Локьер выглядывает из хижины и машет рукой. Входит бербериец Задиг, слуга
Струда. Амина злобно смотрит на него.
Задиг, ты видел, как эта женщина только что выходила из моей палатки?
Задиг. Да, господин.
Амина. Неправда. Он не видеть меня выходи.
Задиг (делает жест торжественной клятвы). Господин, это правда. Я видел ее.
Струд. И в руке у нее что-то было?
Задиг. Да, господин. Что-то белое.
Струд. Письмо?
Задиг. Слишком далеко, господин. Не могу сказать.
Амина. Ты не видеть меня.
Струд. Тише, ты! Как она себя вела, как воровка?
Задиг. Господин, она гляди сюда, потом туда (изображает то, что видел), потом увидела меня и бежал палатка миста Хэррик. Я иду тоже. Миста Хэррик нет палатка. Эта женщина стоит, смотрит, ругает меня. Я спрашивал: "Что ты делал палатка моего хозяина?" Она говорил: "Я ничего не делал", - так говорил. Господин, я видел ее выходил. Она плохой - украл какой-то вещь.
Струд. Что ты сделал после этого?
Задиг. Я следил, громко кричал. Капитан Локьер приходит с этими солдат, хватал ее, потом посылал меня за вами.
Струд. А что она делала, пока ты следил за ней?
Задиг. Плевал в меня, звал меня собака. Она плохой женщина.
Струд. А она не пыталась что-нибудь спрятать, не делала вот таких движений?
Задиг. Она делал руками вот так. (Кладет руки на бедра.) Плохой женщина.
Струд (Хэррику). Вы знали об этом письме?
Хэррик. Локьер мне только что сказал о нем.
Струд. Где?
Xэррик. В моей палатке,
Струд. Амина была при этом?
Хэррик. Да.
Струд. Локьер, возьмите Задига, тщательно обыщите палатку мистера Хэррика и вернитесь сюда как можно скорее.
Локьер и Задиг уходят.
Хэррик. Какое вы имеете право...
Струд. Право самосохранения. Если в вашей палатке письма не окажется,значит, оно у нее.
Хэррик (Амине, сурово). Ты украла письмо?
Амина (глядя на него с собачьей преданностью). Я не крал. Арабский девушка никогда не крал. Почему я крал письмо? Какой мне польза?
Хэррик. Для чего ты залезла в палатку мистера Струда?
Амина. Я не залез. Я стоял около палатка.
Хэррик. Для чего?
Амина. Смотрел, какой палатка лучше: твой палатка или миста Струда.
Струд. Мистер Колли, пойдите и внимательно осмотрите пространство между палаткой мистера Хэррика и моей.
Колли выходит.
Xэррик. В чем бы ни заключался ее проступок, прошу вас обращаться с ней по-человечески.
Струд. Жизнь всех членов экспедиции зависит от этого письма. И, клянусь богом, я его получу, даже если мне придется вот этим хлыстом выколотить из нее душу. Наши жизни дороже жизни какой-то проходимки.
Xэррик. Вы хотите нашими руками жар загребать...
Но пока он говорит, входят Локьер, Задиг и Колли.
Струд. Нашли, капитан?
Локьер. Нет, там ничего нет, сэр.
Струд. А вы, Колли?
Колли. Никаких следов.
Струд (делает шаг к Амине и поднимает хлыст). Ну! Сейчас же отдай мне письмо! Быстро!
Амина съеживается, но глаза ее горят ненавистью. Она бросает взгляд на
Хэррика, как бы призывая его на помощь. Хэррик делает шаг вперед.
Окружить ее!
Суданцы становятся вокруг Амины.
Ни с места, мистер Хэррик! (Амине.) Ты отдашь письмо?
Амина. Я не имей письмо.
Струд. Обыщите ее!
Хэррик. Прекратите это безобразие. Я сам поговорю с ней.
Два суданца преграждают ему путь скрещенными винтовками, двое других хватают
Амину. Пауза.
Струд. Раздеть ее!
Локьер (внезапно). Отставить!
Суданцы застывают.
Простите, сэр. Этого я не могу позволить.
Струд (в ярости). Капитан Локьер, к черту неуместную щепетильность! Речь идет о вашей и моей жизни, о жизни всех нас!
Локьер. Посадите ее под замок, сэр. Рано или поздно она отдаст вам письмо.
Амина (с гордым и торжествующим жестом). Я не имей письмо. Я съел его!
Струд поднимает хлыст, но Локьер успевает подставить свой стэк и сильно
смягчить удар.
Я убей тебя когда-нибудь.
Струд (быстро овладев собой, со свойственным ему внезапным переходом от одного настроения к другому). Ну что ж! Капитан Локьер, отдайте приказ выступать из лагеря. Через час мы отправляемся. Отрядите трех солдат охранять эту девчонку и предупредите, что я сдеру с них шкуру, если они дадут ей улизнуть. Она пойдет с нами, и при первом же нападении на нас я прикажу застрелить ее. Задиг, приведи ко мне двух туземцев, которых мы захватили вчера, и останься в палатке - будешь переводить. Я скажу им, что сестра Самеда в наших руках, а потом отпущу их, чтобы они разнесли эту новость подальше.
Задиг выходит.
Колли. Скажите, шеф, есть ли у нас теперь какие-нибудь шансы пробиться?
Струд. Не знаю. Но попытаемся, Колли. Свертывайте лагерь.
Колли пожимает плечами, подхватывает уже собранные рюкзаки - свой и Локьера
- и выходит.
Капитан Локьер, свяжите ее покрепче и уведите. Оставите четырех человек в распоряжение доктора Фрэнксаон поведет назад десятерых больных носильщиков.
Локьер с солдатами выходит, уводя с собой Амину.
Доктор Фрэнкс, как только вы будете в состоянии двигаться, возьмите лодку и переправьтесь на тот берег. Там расположитесь лагерем до выздоровления ваших людей. Затем направляйтесь на озеро Альберта или на Танганьику, как найдете лучше.
Фрэнкс, который тем временем встал на ноги, молча смотрит на него в упор.
Хэррик, я задержу вашу девчонку, пока мы не переправимся через Ломами. Если на нас не нападут, ее и пальцем не тронут. Это из-за нее мы попали в такое положение, пусть теперь она поможет нам спастись. Вам не нравятся мои методы руководства экспедицией, - ну что ж, теперь у вас будет возможность убедиться, что без них вы далеко не уйдете. (Выходит и снаружи отцепляет поднятые циновки, которые, падая, закрывают вход в хижину.)
В полумраке хижины некоторое время стоит полная тишина.
Хэррик (подходит к Фрэнксу, чтобы лучше разглядеть его). Бросили нас на произвол судьбы, доктор!
Фрэнкс (с легким смехом). Гнилую ветвь топором долой! (Вскрикнув от резкой боли, замолкает и опускается на одеяла.)
Xэррик. Давайте-ка! (Приподнимает Фрэнкса и снова готовит шприц для укола).
Фрэнкс (замирающим голосом). Спасибо, спасибо вам. (Рот его кривится от боли.)
Харрик делает укол. Слабая улыбка появляется на губах Фрэнкса. Он откидывается назад и говорит, засыпая:
Вот они - дебри!
Занавес
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
Занавес опускается только на несколько секунд, показывая, что прошел некоторый промежуток времени. Декорации те же. Полдень, тремя днями позже. В хижине нет никаких вещей, кроме аптечки. Циновка над входом исчезла. Фрэнкс, еле двигая руками, перебирает содержимое аптечки. Малярия у нею прошла, но выглядит он очень слабым и изможденным. Входит Xэррик, за ним
суданец.
Xэррик. Доктор, дайте ему хинина.
Фрэнкс (поднимая склянку). Вот все, что оставил мне Струд. (Подзывает суданца, пытливо смотрит на него и дает ему дозу лекарства.)
Солдат отдает честь и выходит.
Хэррик. Это самый надежный из наших людей... А они все еще не нападают, три дня прошло. Странно.
Фрэнкс. Они, должно быть, ушли за Струдом.
Хэррик. Продовольствие у нас на исходе, Фрэнкс, а я не рискую позволить нашим людям выйти на охоту. Хватит у вас сил переправиться на тот берег?
Фрэнкс (пожав плечами). Раз надо, значит, хватит...
Xэррик. Странное дело - цвет кожи. Может статься, я эту девушку больше никогда не увижу. И оказывается, я любил ее не больше, чем, ну, скажем, мог бы любить собаку... В вашей аптечке найдется место для этой склянки? Мне бы не хотелось лишаться моей лягушки. Забавное созданьице, не правда ли? (Показывает Фрэнксу заспиртованную лягушку.,) Какое здесь многообразие бытия! Как в этих дебрях бушуют и жизнь и смерть!
Фрэнкс. А вы помните, в книге Стэнли жена одного носильщика, умирая, говорит: "Дурной это мир, хозяин, и вы совсем заблудились в нем". Вот и мы тоже... Сколько нам потребуется рейсов на лодке? Учитывая, что нас четырнадцать человек и тюки?
Xэррик. Четыре, я думаю. Надо снабдить это созданьице этикеткой.
Фрэнкс выходит. Хэррик гадится, вырывает из блокнота листок и пишет: "Раздельнопалая лягушка с когтями. Найдена на реке Луалабе 25 декабря 1898 года. Чарлз Хэррик". Пока он наклеивает ярлык на банку, входит Амина. Одежда на ней изорвана, но девушка не кажется усталой. Она крадется вперед с характерными для нее гибкими движениями, бросается к Хэррику и обнимает его
колени, прежде чем он успевает заметить ее появление.
Амина. Амина вернулся! Бежал, шел через лес, обратно к Хэррик. (Снова обнимает его колени и хочет поцеловать его ноги.)
Хэррик (поднимаясь). Встань. Я не люблю, когда ты так делаешь. (Поднимает ее и гладит по плечу.) Где ты оставила их, Амина?
Амина. Два перехода. (С улыбкой, обнажающей ее белые зубы.) Они нет умный. Амина умный. Ночью жги веревка, смотри! (Показывает ожог на руке.)
Хэррик. Боже мой! Но ведь это же очень больно!
Амина. Пять носильщиков бежал. Два убит стрелами. Скоро все бежат, другие убиты. Они не иди много перехода, нет! (Ее глаза и зубы сверкают.) Теперь я веди Хэррик домой, скоро, скоро. Амина умный, письмо здесь, всегда. (Рука ее скользит за пазуху и извлекает на свет письмо.)
Xэррик. Змееныш!
Амина (горделиво). Держал для Хэррик. (Подает письмо Хэррику.) Теперь Хэррик не бойся ничего.
Хэррик (читает письмо; его лицо выражает крайнюю озабоченность и недоумение). А теперь скажи мне, что заставило тебя украсть это письмо?
Амина. Струд не люби Хэррик, Струд бери письмо, оставляй Хэррик в лесу, батетела убей Хэррик. А теперь батетела убей Струд, скоро убей.
Хэррик (про себя). Кто способен предугадать ход их мыслей? Сущая Иезавель!
Хотя Амина совершенно не поняла слов Хэррика, но его жест вызывает у нее
тревогу.
Амина. Я спасай жизнь Хэррика. Хэррик бери письмо, мой брат будет друг Хэррик.
Хэррик (полностью осознав, в какой опасности находится экспедиция). Боже мой! Что же мне делать?
Амина. Струд скоро умирай, собака!
Хэррик. Слушай, Амина. Мы не друзья со Струдом, но я никогда не позволю, чтобы Струд, Локьер и Колли погибли. Понимаешь? Никогда!
Амина. Нет. Струд умирай. Он ударил Амину.
Хэррик. Отведи меня к своему брату. Идем, сию же минуту идем!
Амина. Нет! Амина переходи река, бери Хэррик домой.
Хэррик. Хорошо, в таком случае я вернусь к Струду и Локьеру.
Амина. Нет, нет! Почему ты думай о Струд! Он не думай о Хэррик.
Хэррик. Меньше всего я думаю о Струде. Но белые люди не бросают друг друга в беде.
Амина. Он не друг, он враг.
Хэррик. Идем сейчас же. Делай, что я тебе говорю. Веди меня к своему брату.
Амина (страстно). Я живи два года с Хэррик. Не хочу обратно к моим людям. Не хочу лес. Хочу только Хэррик.
Хэррик. Клянусь аллахом, если ты не отведешь меня к своему брату, больше тебе не жить со мной.
Амина. Если мой брат узнай, что Струд ударил Амину, он убей Струд!
Xэррик. Ты ему ничего не скажешь. Идем же, идем!
Амина. Мой брат сердись. Почему Струд иди его страна? Делай плохо для торговли брата. Посылай сказать белым людям; Самед лови рабов. Амина знай. Она слышал. Мой брат уже хочет убей Струд. Струд имей мало людей, очень слабый.
Xэррик. Амина, в последний раз тебе говорю, отведи меня к своему брату, или мы расстанемся навсегда.
Амина (колотя себя в грудь). Нет, нет! Я делай для Хэррик, жги веревка, иди одна вся дорога через лес, спасай Хэррик.
Хэррик. В таком случае спаси и остальных!
Амина. Струд? Нет! Он плохой человек. Оставляй Хэррик и доктор Фрэнкс умирать.
Хэррик. Отведешь ты меня к своему брату или нет?
Амина (внезапно угасшим тоном). Ты сердитый. Я делай, что ты говори.
У входа появляется Фрэнкс.
Фрэнкс. Лодка угнана, Хэррик.
Хэррик (протягивая Фрэнксу письмо и показывая на Амину). Она сбежала. А письмо осталось при ней.
Фрэнкс. А как же Струд?
Хэррик. Все они в смертельной опасности. Единственная надежда на ее брата. Она должна сейчас же отвести меня к нему. Сию же минуту.
Фрэнкс. А мы?
Хэррик. Соорудите плот. Не падайте духом, Фрэнкс. Постарайтесь переправиться. Через три дня я или вернусь, или дам о себе знать. Им сейчас куда хуже, чем нам.
Фрэнкс (вполголоса). А ей можно доверять?
Хэррик. Если дело касается меня? Вполне! Ну, прощайте, старина. Амина, идем!
Хэррик выходит, за ним Амина. Фрэнкс глядит им вслед.
Занавес
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
КАРТИНА ПЕРВАЯ
Вечер следующего дня. Палатка Локьера и Колли в лесных зарослях, в четырех коротких переходах от реки Луалабы. Небольшой фонарь освещает палатку изнутри. Передний край палатки поднят. Кругом сумрачная чаща экваториального леса. Слева виднеется силуэт еще одной палатки, справа расположились четыре суданца; трое из них сидят на корточках, четвертый стоит, опершись на ружье. Локьер и Колли сидят перед палаткой. Они только что закончили свой скудный ужин, состоявший из бананов и сухарей, и теперь закуривают трубки. Револьверы и винтовки лежат у них под рукой. Время от времени из чащи
доносится глухая дробь туземных барабанов.
Колли (прислушиваясь). Проклятые барабаны! До чего же они похожи на барабаны Армии Спасения у нас в Глазго!
Локьер. Спасения! Придет же такое в голову! Как вы все это расцениваете, Колли?
Колли. Трудно сказать... Иногда на меня накатывает странное чувство, когда, знаете, еще немного - и ты уже за последствия не отвечаешь. С вами так никогда не бывает?
Локьер. Нет.
Колли. Все зависит от воспитания. Английского джентльмена всегда можно отличить. Если он и пьянеет, то только от вина.
Локьер. Зато тут он возмещает все с лихвой.
Колли. Ей-богу, жаль, что я не могу сейчас нахлестаться! Теперь, после бегства этой девчонки, нам каюк. До реки Ломами уже не дотянуть.
Локьер. Сколько, по-вашему, осталось?
Колли. Миль сорок. За четыре дня мы не прошли и тридцати, а потеряли уже двенадцать человек. Струд ни за что не хочет повернуть обратно. Он совсем свихнулся!
Локьер (пожав плечами). Махмуд!
Стоявший суданец подходит к Локьеру.
Не забывай делать обход!
Солдат отдает честь и идет налево.
У меня опять начинается лихорадка, Колли. Что-то очень уж я болтлив стал.
Колли. Верный признак лихорадки или умопомешательства. Впрочем, я тоже не собираюсь спать, пока не выскажу Струду всего, что думаю. Найдется у вас глоток коньяку?
Локьер передает ему флягу.
Локьер. Колли, как насчет бараньих котлет с зеленым горошком и спаржей? И к ним неплохо бутылочку замороженного шампанского!
Колли. Нет, не то. Свежий лосось - только-только из воды. И кувшин нашего доброго шотландского виски!
Локьер. Интересно, как проходит охотничий сезон там, дома... И почему только мы любим забираться в такую глушь? Великий боже, все мы спятили! Этот табак отвратителен. Впрочем, так всегда бывает перед приступами. Следующей весной лошадь моего брата будет участвовать в Дерби. Интересно, надумает ли он поставить что-нибудь за меня? Интересно, думает ли он вообще обо мне? И думает ли о нас вообще кто-нибудь или никто о нас, об этаких дураках, не думает! Колли!.. А как насчет холодного пирога с голубями и стакана ледяного кларета? А может быть, хорошую телячью отбивную и бутылочку рейнского белого, а? О черт! Дома я никогда не думал о том, что ел. Если бы мы были бельгийцами, мы сейчас говорили бы о женщинах. Вы играли когда-нибудь в крикет?
Что затеял Струд? Черт бы его побрал!
Локьер. Спокойней, дружище!
Колли. "Врачу: исцелися сам!" (Встает.) Э! Да я чувствую себя совсем хорошо. А вы ложитесь, Фрэнкс. Не такой уж вы здоровяк. Я же вам вчера говорил, чтобы вы скинули промокшую одежонку.
Фрэнкс. Мне было не до того! Трое из наших людей умирали у меня на руках, а шеф выходит из себя от каждой потери. Он ведет какую-то свою игру и скрывает ее от нас. Я это почувствовал с самого начала. Дальше мы так двигаться не можем: наши люди превратились в скелеты. Мы обязаны сделать передышку и дать им подкормиться.
Колли. Передышка кончится тем, что мы сами попадем на корм кому-нибудь. Барабаны гремели всю ночь. В любой момент на нас могут снова напасть.
Локьер. Ну, вчера-то, во время переправы, мы им как следует всыпали.
Колли. Всыпать-то всыпали, но у этих черномазых память короткая.
Фрэнкс идет к сложенным на полу одеялам.
Я согласен с доктором - пусть нам скажут, ради чего мы так рвемся вперед.
Фрэнкс. Им даже незачем тратить на нас стрелы. При такой гонке мы через две недели все свалимся и больше не встанем. Проклятые вонючие болота!
Фрэнкса начинает бить сильный озноб. Колли закутывает его в одеяло и чуть ли не силой усаживает у стены справа. Часовой у входа становится навытяжку.
Часовой. Начальник идет! Капитан! (Издает еще какой-то нечленораздельный звук и, вытянувшись, замирает.)
Входит Струд. Часовой снова начинает ходить взад и вперед. В отличие от остальных членов экспедиции Струд не кажется измученным, несмотря на то, что
и он похудел и пожелтел. Лицо его мрачнее тучи; у пояса револьвер.
Струд. Господа, как прикажете это понимать? Кто из вас начальник караула? Неужели вы забыли, что вчера во время переправы мы подверглись нападению? Чье дежурство сегодня?
Локьер. Я уже иду, сэр.
Струд. Ваше "уже иду", капитан Локьер, не меняет дела. Где Хэррик? Пусть он тоже подежурит.
Локьер. Мы хотели задать вам один вопрос, сэр...
Струд (зловеще). Какой?
Локьер. Для чего мы переправились через Луалабу? Мы полагаем...
Струд. Я считаю, что вы солдат.
Локьер (не смутившись). Мы полагаем, сэр, что положение очень опасно. Мы подписали контракт на участие в экспедиции между рекой Луалабой и озерами.
Струд. Ваша подпись обязывает вас подчиняться мне в течение семи месяцев. Остается еще пять месяцев, капитан Локьер. На карту поставлена ваша репутация военного.
Локьер. Это мне известно, сэр. Но вы вступили в область, заселенную каннибалами, и наши люди перепуганы. Они могут дезертировать,
Струд. До сих пор за дезертирство я только наказывал плетьми. Следующего, кто попытается бежать, я расстреляю. (Мрачно.) Но навряд ли кто-нибудь рискнет удрать, пока мы находимся между Луалабой и Ломами. Каждый отставший от экспедиции сразу станет добычей каннибалов.
Фрэнкс. А если мы все вернемся на тот берег реки?
Струд (опуская руку на рукоятку револьвера). Доктор Фрэнкс!
Локьер (спокойно). У Фрэнкса приступ малярии, сэр. Но мы были бы признательны вам, если б вы точно назвали нам ту цель, ради которой все члены экспедиции рискуют жизнью.
Колли. Да, да, шеф. Что это у нас - увеселительная прогулка, и больше ничего?
Струд (сдерживая себя). Господа, в интересах безопасности мне пришлось хранить тайну, иначе мы потеряли бы носильщиков. Теперь мы, так сказать, в безопасности, и я могу вам сообщить, что в действительности наш путь лежит на юг, в область Касаи.
Все поражены.
Колли. И чего ради?
Струд. Ради алмазов. И, кроме одного бельгийца, никто о них не знает. Мы должны перегнать его отряд, выступивший из Басоко.
Фрэнкс смеется.
Колли. Алмазы? Черт побери!
Локьер. Значит, работорговля тут ни при чем?
Струд. Наоборот. Именно здесь я собираюсь получить кое-какие сведения. Но и вторая наша цель не менее важна.
Локьер. Говоря откровенно, сэр, если бы я знал, что это чисто коммерческая экспедиция, я бы ни за что не принял в ней участия.
Струд. Коммерческая? А вы что-нибудь слышали о залежах меди в Катанге? Ведь юго-восток Конго - это сплошная масса полезных ископаемых. Да, господа, это позор, что мы упустили такой кусочек. Сэмуэй показывал мне алмазы, которые он нашел немного западнее. Если мы успеем сделать заявку первооткрывателя, это приведет к пересмотру всей границы и присоединит к великобританскому флагу один из богатейших уголков Африки. По-вашему, это коммерция, Локьер?
Локьер (не сдаваясь). Как это понимать, сэр? Ведь имеется же раз и навсегда установленная граница...
Струд. Раз и навсегда установленных границ нет и не бывает.
Локьер. Ну, если это делается во имя британского флага...
Колли. Неплохая мысль!
Струд. Стоит того, чтобы поступиться жизнью нескольких негров, а заодно и некоторыми никому не нужными принципами.
Фрэнкс. Только двадцать шесть носильщиков смогут продолжать поход, но и из них шестеро через день-другой останутся лежать на дороге. Восемь человек совсем не могут идти, а двое умирают. Что вы собираетесь делать с ними?
Струд. Переправить их вместе с мистером Хэрриком и с вами, доктор Фрэнкс, на тот берег. Там вы расположитесь лагерем, пока не сможете снова выступить, после чего вы поведете их домой тем же путем, каким шли мы, или на Танганьику, - как вам будет удобнее. Я надеюсь послать с вами данные о работорговле.
Фрэнкс. Работорговля! Сами мы рабовладельцы, погонщики двуногого скота... (Истерически смеется.)
Локьер. Фрэнкс!.. Но, сэр, у нас только девять суданцев и меньше тридцати носильщиков, причем все они в плохом состоянии. Наши шансы пробиться крайне ничтожны. На нас будут непрестанно нападать.
Струд. Как вы думаете, почему я тащил сюда эту девчонку Харрика?
Локьер. Вот именно, сэр, почему? Это такой змееныш!..
Струд. Потому что она сестра одного араба - друга Сэмуэя. А он правит в здешних краях. Он обеспечит нам беспрепятственный переход до Ломами и, если понадобится, новых носильщиков.
Локьер. Ах так! Что ж, это неплохо.
Струд. Ну, довольно разговоров, Локьер. (Протягивает Локъеру руку, тот пожимает ее.) Назначьте Хэррика на дежурство. А его девчонку я сейчас пошлю с письмом Сэмуэя. (Бросает мрачный взгляд на Фрэнкса и выходит.)
Локьер берет свой пояс, револьвер, стэк, застегивает пояс и останавливается,
глядя на Фрэнкса.
Локьер. Постарайтесь заснуть, старина. (Выходит и говорит что-то часовому.)
Колли начинает прибирать разбросанные по хижине вещи.
Фрэнкс (сидит съежившись, подтянув колени к подбородку). Славный малый этот Локьер, но дурак. На костях таких вот дураков, как Локьер, и создана наша империя.
Колли (подходит к нему). Ну, нет! Империя создана людьми, которых тянет помериться силами с непреодолимым. В своем роде Струд - великий человек.
Фрэнкс. Локьер стоит десятерых таких, как Струд.
Колли. Вы несправедливы, доктор. Каждая квадратная миля земли, которую можно назвать цивилизованной, обязана этим своему Струду. Если бы не Струды, все мы до сих пор оставались бы дикарями. Еще не так давно Англия была дикой лесной чащей.
Фрэнкс (тоном человека, произносящего нечто совершенно невообразимое). Англия!
Колли (наклоняется и рассматривает свои жилистые ноги). Доктор, меня одолевают какие-то ползучие твари. Хижина, в которой я вчера ночевал, прямо кишела ими.
Фрэнкс (внезапно). Гоним и гоним вперед этих несчастных негров. Вы видели, что от них осталось?! Кожа да кости!
Колли (пытаясь успокоить его). Ну и что же? Вы их подлечите и доставите домой.
Фрэнкс. Не видать им своего дома. Кости их останутся гнить в лесу, и Струд это прекрасно знает.
Колли. Ничего не поделаешь! (Потягиваясь.) Эх! Я сейчас продал бы душу за бутылку виски.
У входа показывается Xэррик. Когда он входит, бросается в глаза, насколько
он изможден.
Xэррик. Карта у вас есть?
Колли. Значит, Локьер вам уже все рассказал?
Xэррик (кивает). Это называется загребать жар чужими руками. (Рассматривает карту.) Фрэнкс, когда ваши люди оправятся, мы двинемся к Бамбарийским горам и Танганьике. У вас приступ?
Фрэнкс кивает. У него сильный озноб.
Сильные боли? Спина? Сделать вам укол? (Вынимает из кармана Фрэнкса футлярчик и готовит шприц для укола.) Знаете, Колли, вчера, когда мы переправлялись через реку, я поймал лягушку с длинными острыми когтями и без перепонок на лапах. Ну, доктор, давайте. (Делает укол.)
Колли. Великое дело - опий! (Ведет пальцем по карте.) Черт! До этих алмазов не так-то скоро доберешься. А насчет Амины вы слышали?
Xэррик. Слышал.
Колли. Ну, и как вы думаете - пойдет? Она не очень-то любит Струда. Бог ты мой, как она на него смотрит! Да, очень жаль, что вы не ладите со Струдом. Сколько прекрасных планов гибнет из-за личных недоразумений!
Xэррик. Струд - скотина.
Колли (сердито). А ну вас! Да и доктор тоже! Посмотрел бы я, как бы вы провели караван через эти дебри! Дальше порога хижины вам бы не уйти.
Хэррик (Фрэнксу). Легче стало?
Фрэнкс кивает. После укола его начинает клонить ко сну.
Колли. Лес рубят - щепки летят. Что такое жизнь нескольких негров по сравнению с открытиями во имя науки и промышленности! Думается мне, Хэррик, что лучше всего вам было бы сидеть да изучать шимпанзе в Кенсингтонском саду, у Круглого Пруда... А это что еще такое?
Снаружи доносится шум.
Еще один из ваших пациентов умер, доктор?
Фрэнкс пытается приподняться, но сон одолевает его, и он опять валится на
постель. Шум усиливается.
Эге-ге! Нельзя сказать, чтобы эти прихожане были очень богобоязненны. (Тянется за револьвером.)
Хэррик идет к двери, но отступает, чтобы пропустить Струда. У Струда в руках хлыст; он разъярен. Когда он входит, солдат-суданец загораживает собой
вход.
Струд (увидев Хэррика, резко останавливается). Вы что-нибудь знаете об этом?
Хэррик (вызывающе). О чем именно?
Струд. Это вы подослали свою девчонку шарить в моей палатке?
Хэррик. Прошу не разговаривать со мной таким тоном. Я вам не чернокожий, мистер Струд.
Голос Локьера. Давайте ее в хижину.
Входят четыре оборванных суданца, ведя Амину. Последним входит Локьер. По его указанию они расступаются и выстраиваются у двери. Амина остается между Струдом и Хэрриком. Она стоит неподвижно, но глаза ее сверкают
зловещим блеском. Струд уже овладел собой.
Струд. Локьер! Колли! Несколько минут назад, пока я был здесь, из моей палатки пропало письмо Сэмуэя к брату Амины. Где Задиг? Позовите его.
Локьер выглядывает из хижины и машет рукой. Входит бербериец Задиг, слуга
Струда. Амина злобно смотрит на него.
Задиг, ты видел, как эта женщина только что выходила из моей палатки?
Задиг. Да, господин.
Амина. Неправда. Он не видеть меня выходи.
Задиг (делает жест торжественной клятвы). Господин, это правда. Я видел ее.
Струд. И в руке у нее что-то было?
Задиг. Да, господин. Что-то белое.
Струд. Письмо?
Задиг. Слишком далеко, господин. Не могу сказать.
Амина. Ты не видеть меня.
Струд. Тише, ты! Как она себя вела, как воровка?
Задиг. Господин, она гляди сюда, потом туда (изображает то, что видел), потом увидела меня и бежал палатка миста Хэррик. Я иду тоже. Миста Хэррик нет палатка. Эта женщина стоит, смотрит, ругает меня. Я спрашивал: "Что ты делал палатка моего хозяина?" Она говорил: "Я ничего не делал", - так говорил. Господин, я видел ее выходил. Она плохой - украл какой-то вещь.
Струд. Что ты сделал после этого?
Задиг. Я следил, громко кричал. Капитан Локьер приходит с этими солдат, хватал ее, потом посылал меня за вами.
Струд. А что она делала, пока ты следил за ней?
Задиг. Плевал в меня, звал меня собака. Она плохой женщина.
Струд. А она не пыталась что-нибудь спрятать, не делала вот таких движений?
Задиг. Она делал руками вот так. (Кладет руки на бедра.) Плохой женщина.
Струд (Хэррику). Вы знали об этом письме?
Хэррик. Локьер мне только что сказал о нем.
Струд. Где?
Xэррик. В моей палатке,
Струд. Амина была при этом?
Хэррик. Да.
Струд. Локьер, возьмите Задига, тщательно обыщите палатку мистера Хэррика и вернитесь сюда как можно скорее.
Локьер и Задиг уходят.
Хэррик. Какое вы имеете право...
Струд. Право самосохранения. Если в вашей палатке письма не окажется,значит, оно у нее.
Хэррик (Амине, сурово). Ты украла письмо?
Амина (глядя на него с собачьей преданностью). Я не крал. Арабский девушка никогда не крал. Почему я крал письмо? Какой мне польза?
Хэррик. Для чего ты залезла в палатку мистера Струда?
Амина. Я не залез. Я стоял около палатка.
Хэррик. Для чего?
Амина. Смотрел, какой палатка лучше: твой палатка или миста Струда.
Струд. Мистер Колли, пойдите и внимательно осмотрите пространство между палаткой мистера Хэррика и моей.
Колли выходит.
Xэррик. В чем бы ни заключался ее проступок, прошу вас обращаться с ней по-человечески.
Струд. Жизнь всех членов экспедиции зависит от этого письма. И, клянусь богом, я его получу, даже если мне придется вот этим хлыстом выколотить из нее душу. Наши жизни дороже жизни какой-то проходимки.
Xэррик. Вы хотите нашими руками жар загребать...
Но пока он говорит, входят Локьер, Задиг и Колли.
Струд. Нашли, капитан?
Локьер. Нет, там ничего нет, сэр.
Струд. А вы, Колли?
Колли. Никаких следов.
Струд (делает шаг к Амине и поднимает хлыст). Ну! Сейчас же отдай мне письмо! Быстро!
Амина съеживается, но глаза ее горят ненавистью. Она бросает взгляд на
Хэррика, как бы призывая его на помощь. Хэррик делает шаг вперед.
Окружить ее!
Суданцы становятся вокруг Амины.
Ни с места, мистер Хэррик! (Амине.) Ты отдашь письмо?
Амина. Я не имей письмо.
Струд. Обыщите ее!
Хэррик. Прекратите это безобразие. Я сам поговорю с ней.
Два суданца преграждают ему путь скрещенными винтовками, двое других хватают
Амину. Пауза.
Струд. Раздеть ее!
Локьер (внезапно). Отставить!
Суданцы застывают.
Простите, сэр. Этого я не могу позволить.
Струд (в ярости). Капитан Локьер, к черту неуместную щепетильность! Речь идет о вашей и моей жизни, о жизни всех нас!
Локьер. Посадите ее под замок, сэр. Рано или поздно она отдаст вам письмо.
Амина (с гордым и торжествующим жестом). Я не имей письмо. Я съел его!
Струд поднимает хлыст, но Локьер успевает подставить свой стэк и сильно
смягчить удар.
Я убей тебя когда-нибудь.
Струд (быстро овладев собой, со свойственным ему внезапным переходом от одного настроения к другому). Ну что ж! Капитан Локьер, отдайте приказ выступать из лагеря. Через час мы отправляемся. Отрядите трех солдат охранять эту девчонку и предупредите, что я сдеру с них шкуру, если они дадут ей улизнуть. Она пойдет с нами, и при первом же нападении на нас я прикажу застрелить ее. Задиг, приведи ко мне двух туземцев, которых мы захватили вчера, и останься в палатке - будешь переводить. Я скажу им, что сестра Самеда в наших руках, а потом отпущу их, чтобы они разнесли эту новость подальше.
Задиг выходит.
Колли. Скажите, шеф, есть ли у нас теперь какие-нибудь шансы пробиться?
Струд. Не знаю. Но попытаемся, Колли. Свертывайте лагерь.
Колли пожимает плечами, подхватывает уже собранные рюкзаки - свой и Локьера
- и выходит.
Капитан Локьер, свяжите ее покрепче и уведите. Оставите четырех человек в распоряжение доктора Фрэнксаон поведет назад десятерых больных носильщиков.
Локьер с солдатами выходит, уводя с собой Амину.
Доктор Фрэнкс, как только вы будете в состоянии двигаться, возьмите лодку и переправьтесь на тот берег. Там расположитесь лагерем до выздоровления ваших людей. Затем направляйтесь на озеро Альберта или на Танганьику, как найдете лучше.
Фрэнкс, который тем временем встал на ноги, молча смотрит на него в упор.
Хэррик, я задержу вашу девчонку, пока мы не переправимся через Ломами. Если на нас не нападут, ее и пальцем не тронут. Это из-за нее мы попали в такое положение, пусть теперь она поможет нам спастись. Вам не нравятся мои методы руководства экспедицией, - ну что ж, теперь у вас будет возможность убедиться, что без них вы далеко не уйдете. (Выходит и снаружи отцепляет поднятые циновки, которые, падая, закрывают вход в хижину.)
В полумраке хижины некоторое время стоит полная тишина.
Хэррик (подходит к Фрэнксу, чтобы лучше разглядеть его). Бросили нас на произвол судьбы, доктор!
Фрэнкс (с легким смехом). Гнилую ветвь топором долой! (Вскрикнув от резкой боли, замолкает и опускается на одеяла.)
Xэррик. Давайте-ка! (Приподнимает Фрэнкса и снова готовит шприц для укола).
Фрэнкс (замирающим голосом). Спасибо, спасибо вам. (Рот его кривится от боли.)
Харрик делает укол. Слабая улыбка появляется на губах Фрэнкса. Он откидывается назад и говорит, засыпая:
Вот они - дебри!
Занавес
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
Занавес опускается только на несколько секунд, показывая, что прошел некоторый промежуток времени. Декорации те же. Полдень, тремя днями позже. В хижине нет никаких вещей, кроме аптечки. Циновка над входом исчезла. Фрэнкс, еле двигая руками, перебирает содержимое аптечки. Малярия у нею прошла, но выглядит он очень слабым и изможденным. Входит Xэррик, за ним
суданец.
Xэррик. Доктор, дайте ему хинина.
Фрэнкс (поднимая склянку). Вот все, что оставил мне Струд. (Подзывает суданца, пытливо смотрит на него и дает ему дозу лекарства.)
Солдат отдает честь и выходит.
Хэррик. Это самый надежный из наших людей... А они все еще не нападают, три дня прошло. Странно.
Фрэнкс. Они, должно быть, ушли за Струдом.
Хэррик. Продовольствие у нас на исходе, Фрэнкс, а я не рискую позволить нашим людям выйти на охоту. Хватит у вас сил переправиться на тот берег?
Фрэнкс (пожав плечами). Раз надо, значит, хватит...
Xэррик. Странное дело - цвет кожи. Может статься, я эту девушку больше никогда не увижу. И оказывается, я любил ее не больше, чем, ну, скажем, мог бы любить собаку... В вашей аптечке найдется место для этой склянки? Мне бы не хотелось лишаться моей лягушки. Забавное созданьице, не правда ли? (Показывает Фрэнксу заспиртованную лягушку.,) Какое здесь многообразие бытия! Как в этих дебрях бушуют и жизнь и смерть!
Фрэнкс. А вы помните, в книге Стэнли жена одного носильщика, умирая, говорит: "Дурной это мир, хозяин, и вы совсем заблудились в нем". Вот и мы тоже... Сколько нам потребуется рейсов на лодке? Учитывая, что нас четырнадцать человек и тюки?
Xэррик. Четыре, я думаю. Надо снабдить это созданьице этикеткой.
Фрэнкс выходит. Хэррик гадится, вырывает из блокнота листок и пишет: "Раздельнопалая лягушка с когтями. Найдена на реке Луалабе 25 декабря 1898 года. Чарлз Хэррик". Пока он наклеивает ярлык на банку, входит Амина. Одежда на ней изорвана, но девушка не кажется усталой. Она крадется вперед с характерными для нее гибкими движениями, бросается к Хэррику и обнимает его
колени, прежде чем он успевает заметить ее появление.
Амина. Амина вернулся! Бежал, шел через лес, обратно к Хэррик. (Снова обнимает его колени и хочет поцеловать его ноги.)
Хэррик (поднимаясь). Встань. Я не люблю, когда ты так делаешь. (Поднимает ее и гладит по плечу.) Где ты оставила их, Амина?
Амина. Два перехода. (С улыбкой, обнажающей ее белые зубы.) Они нет умный. Амина умный. Ночью жги веревка, смотри! (Показывает ожог на руке.)
Хэррик. Боже мой! Но ведь это же очень больно!
Амина. Пять носильщиков бежал. Два убит стрелами. Скоро все бежат, другие убиты. Они не иди много перехода, нет! (Ее глаза и зубы сверкают.) Теперь я веди Хэррик домой, скоро, скоро. Амина умный, письмо здесь, всегда. (Рука ее скользит за пазуху и извлекает на свет письмо.)
Xэррик. Змееныш!
Амина (горделиво). Держал для Хэррик. (Подает письмо Хэррику.) Теперь Хэррик не бойся ничего.
Хэррик (читает письмо; его лицо выражает крайнюю озабоченность и недоумение). А теперь скажи мне, что заставило тебя украсть это письмо?
Амина. Струд не люби Хэррик, Струд бери письмо, оставляй Хэррик в лесу, батетела убей Хэррик. А теперь батетела убей Струд, скоро убей.
Хэррик (про себя). Кто способен предугадать ход их мыслей? Сущая Иезавель!
Хотя Амина совершенно не поняла слов Хэррика, но его жест вызывает у нее
тревогу.
Амина. Я спасай жизнь Хэррика. Хэррик бери письмо, мой брат будет друг Хэррик.
Хэррик (полностью осознав, в какой опасности находится экспедиция). Боже мой! Что же мне делать?
Амина. Струд скоро умирай, собака!
Хэррик. Слушай, Амина. Мы не друзья со Струдом, но я никогда не позволю, чтобы Струд, Локьер и Колли погибли. Понимаешь? Никогда!
Амина. Нет. Струд умирай. Он ударил Амину.
Хэррик. Отведи меня к своему брату. Идем, сию же минуту идем!
Амина. Нет! Амина переходи река, бери Хэррик домой.
Хэррик. Хорошо, в таком случае я вернусь к Струду и Локьеру.
Амина. Нет, нет! Почему ты думай о Струд! Он не думай о Хэррик.
Хэррик. Меньше всего я думаю о Струде. Но белые люди не бросают друг друга в беде.
Амина. Он не друг, он враг.
Хэррик. Идем сейчас же. Делай, что я тебе говорю. Веди меня к своему брату.
Амина (страстно). Я живи два года с Хэррик. Не хочу обратно к моим людям. Не хочу лес. Хочу только Хэррик.
Хэррик. Клянусь аллахом, если ты не отведешь меня к своему брату, больше тебе не жить со мной.
Амина. Если мой брат узнай, что Струд ударил Амину, он убей Струд!
Xэррик. Ты ему ничего не скажешь. Идем же, идем!
Амина. Мой брат сердись. Почему Струд иди его страна? Делай плохо для торговли брата. Посылай сказать белым людям; Самед лови рабов. Амина знай. Она слышал. Мой брат уже хочет убей Струд. Струд имей мало людей, очень слабый.
Xэррик. Амина, в последний раз тебе говорю, отведи меня к своему брату, или мы расстанемся навсегда.
Амина (колотя себя в грудь). Нет, нет! Я делай для Хэррик, жги веревка, иди одна вся дорога через лес, спасай Хэррик.
Хэррик. В таком случае спаси и остальных!
Амина. Струд? Нет! Он плохой человек. Оставляй Хэррик и доктор Фрэнкс умирать.
Хэррик. Отведешь ты меня к своему брату или нет?
Амина (внезапно угасшим тоном). Ты сердитый. Я делай, что ты говори.
У входа появляется Фрэнкс.
Фрэнкс. Лодка угнана, Хэррик.
Хэррик (протягивая Фрэнксу письмо и показывая на Амину). Она сбежала. А письмо осталось при ней.
Фрэнкс. А как же Струд?
Хэррик. Все они в смертельной опасности. Единственная надежда на ее брата. Она должна сейчас же отвести меня к нему. Сию же минуту.
Фрэнкс. А мы?
Хэррик. Соорудите плот. Не падайте духом, Фрэнкс. Постарайтесь переправиться. Через три дня я или вернусь, или дам о себе знать. Им сейчас куда хуже, чем нам.
Фрэнкс (вполголоса). А ей можно доверять?
Хэррик. Если дело касается меня? Вполне! Ну, прощайте, старина. Амина, идем!
Хэррик выходит, за ним Амина. Фрэнкс глядит им вслед.
Занавес
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
КАРТИНА ПЕРВАЯ
Вечер следующего дня. Палатка Локьера и Колли в лесных зарослях, в четырех коротких переходах от реки Луалабы. Небольшой фонарь освещает палатку изнутри. Передний край палатки поднят. Кругом сумрачная чаща экваториального леса. Слева виднеется силуэт еще одной палатки, справа расположились четыре суданца; трое из них сидят на корточках, четвертый стоит, опершись на ружье. Локьер и Колли сидят перед палаткой. Они только что закончили свой скудный ужин, состоявший из бананов и сухарей, и теперь закуривают трубки. Револьверы и винтовки лежат у них под рукой. Время от времени из чащи
доносится глухая дробь туземных барабанов.
Колли (прислушиваясь). Проклятые барабаны! До чего же они похожи на барабаны Армии Спасения у нас в Глазго!
Локьер. Спасения! Придет же такое в голову! Как вы все это расцениваете, Колли?
Колли. Трудно сказать... Иногда на меня накатывает странное чувство, когда, знаете, еще немного - и ты уже за последствия не отвечаешь. С вами так никогда не бывает?
Локьер. Нет.
Колли. Все зависит от воспитания. Английского джентльмена всегда можно отличить. Если он и пьянеет, то только от вина.
Локьер. Зато тут он возмещает все с лихвой.
Колли. Ей-богу, жаль, что я не могу сейчас нахлестаться! Теперь, после бегства этой девчонки, нам каюк. До реки Ломами уже не дотянуть.
Локьер. Сколько, по-вашему, осталось?
Колли. Миль сорок. За четыре дня мы не прошли и тридцати, а потеряли уже двенадцать человек. Струд ни за что не хочет повернуть обратно. Он совсем свихнулся!
Локьер (пожав плечами). Махмуд!
Стоявший суданец подходит к Локьеру.
Не забывай делать обход!
Солдат отдает честь и идет налево.
У меня опять начинается лихорадка, Колли. Что-то очень уж я болтлив стал.
Колли. Верный признак лихорадки или умопомешательства. Впрочем, я тоже не собираюсь спать, пока не выскажу Струду всего, что думаю. Найдется у вас глоток коньяку?
Локьер передает ему флягу.
Локьер. Колли, как насчет бараньих котлет с зеленым горошком и спаржей? И к ним неплохо бутылочку замороженного шампанского!
Колли. Нет, не то. Свежий лосось - только-только из воды. И кувшин нашего доброго шотландского виски!
Локьер. Интересно, как проходит охотничий сезон там, дома... И почему только мы любим забираться в такую глушь? Великий боже, все мы спятили! Этот табак отвратителен. Впрочем, так всегда бывает перед приступами. Следующей весной лошадь моего брата будет участвовать в Дерби. Интересно, надумает ли он поставить что-нибудь за меня? Интересно, думает ли он вообще обо мне? И думает ли о нас вообще кто-нибудь или никто о нас, об этаких дураках, не думает! Колли!.. А как насчет холодного пирога с голубями и стакана ледяного кларета? А может быть, хорошую телячью отбивную и бутылочку рейнского белого, а? О черт! Дома я никогда не думал о том, что ел. Если бы мы были бельгийцами, мы сейчас говорили бы о женщинах. Вы играли когда-нибудь в крикет?