Страница:
Немолодой чернобородый человек, в вязаной шапочке и камуфляже, на мгновение оторвался от гранатомета, в прорези прицела которого постоянно находился БТР.
— Что-то тут не так, Рахим, эти Рэмбы явно что-то придумали… Первая машина — подставная…, ясная хреновина… И колонна — фуфло. Надо бить по БТРу, — обратился он к своему товарищу, который лежал в двух метрах правее.
Чуть трусоватый Рахим задумчиво покачал головой, не соглашаясь.
— А если они только и ждут, что мы проявимся и сзади по склону к нам подберутся сразу же…? Тогда нам не уйти…
И хотя дальше, левее по склону, лежало еще семь бандитов, чернобородый Важа заколебался. Но в это время БТР почти достиг выхода из каньона и резко ускорил движение, сразу прекратив маневрирование.
— Они уходят! Бей их, Важа, жги их!
Важа снова припал к гранатомету, стараясь поймать в прицел цель, но тут со стороны «колонны» донесся гулкий выстрел. Боевики оглянулись, стараясь понять, что произошло. От «колонны» донеслось еще несколько автоматных очередей. Все это отвлекло бандитов, дало возможность БТРу перевалить за бугорок и скрыться из виду. Только сейчас боевики поняли, что их провели и все предыдущее было лишь прикрытием для прохода первой машины. Особенно отвлекающие выстрелы в тот момент, когда у боевиков оставался последний шанс, чтобы подбить БТР.
— Эх, шакал я паршивый, упустил! — яростно застонал и заскрипел зубами Важа. И не в силах сдерживать ярость, он выстрелил уже просто вдогонку БТРу.
Патрон гранатомета не долетел до БТРа целых метров сто и Верхов презрительно рассмеялся внутри машины.
— Ну вот, а ты боялась, — спокойно проговорил Валерий, обращаясь к взмокшему водителю. Тот только кивнул в ответ и слабо попытался улыбнуться, явственно стуча зубами. — Увидишь, что мы еще придумаем, когда будем назад ехать, Игорек, — уже совсем расслабленно и безмятежно сказал «три вэ», откинувшись всем телом назад и блаженно потянувшись.
— Ох, и не знаю даже, товарищ командир, — отозвался наконец водила, — Я и в этот раз чуть в штаны не наложил, а дальше так ва-а-ще…
— Не дрейфь, касатик, прорвемся! — снова усмехнулся Верхов.
— Как же вы, кретины, не поняли, что вас «делает» этот русский? Где были ваши головы??? Ах, шайтан! Да еще засветились под конец!!! Важа! Ты ж хотя бы в школе учился…
— Если это был Шайтан-Верхов, то он мог еще и не такое придумать… — хмуро оправдывался Важа.
В это время Кифаятулла, не торопясь, взял из рук ближайшего боевика АКМ и коротко брызнул огнем в сторону Важи. Голова его резко откинулась назад, потянув за собой и все тело бандита. Он упал.
— А это еще зачем? — развернулся к главарю Гасабкули.
— Я думаю это и в самом деле был Верхов, — не отвечая на вопрос, задумчиво проговорил Кифаятулла, — он ни черта не боится…
— Теперь забоится, — ответил Гасабкули, — Я приготовлю ему встречу…
— Так он же не поедет назад той же дорогой, тем более, что там были мои люди… На вертолете полетит наверняка… Когда?… Как узнаешь?…
— Как раз — нет. Если я правильно его считаю, то он именно так же и назад поедет, понимая, что мы его там ждать не будем… От обратного рассуждает сволочь…
— Ну смотри сам, — сказал Кифаятулла, поглаживая огромного пса, стоявшего рядом — только принеси мне его голову. Очень прошу, — и оглянувшись на боевиков, все еще стоящих вокруг, указал газами на тело Важи, — Похороните его. Герой был. Дурной только… беда…
Гасабкули позвал с собой старших боевиков и пошел с ними в под прикрытие деревьев. Он придумал как отловить Урус-Шайтана. Не ожидает умник такого… Старый Гасабкули еще покажет класс…
— Капитан Верхов, — представился последний.
— А вы вполне сносно говорите по-английски…, — удивленно проговорил Эндрю, — а вот я по-русски ни бум-бум…
— За три месяца Вы выучите много новых слов и определенных выражений… Неизбежно.
Эндрю хотел побыстрее подружиться с этим парнем, понимая, что работать будет легче, если у них установятся хорошие отношения. Верхов же напротив был весьма огорчен и озадачен этой новой для него функцией сопровождающего лица. И телохранителя. И переводчика. И проводника. И еще, наверное, черт знает чего! Вот зараза!!! В экскурсоводы записали! Дел других что ли нету!
— Я хотел бы показать Вам моего близкого друга, — сказал Эндрю, — пойдемте…
— А почему его не было на общей встрече? — спросил «три вэ».
— Он не любит большие скопища людей…, ему ближе уединение, — рассмеялся Эндрю.
Через несколько минут они добрались до помещения, где временно поселились Эндрю, Алессандро и Вар.
— Постойте-ка здесь минутку, — обратился Эндрю к Валерию, открывая дверь, — сейчас я вас познакомлю…
Из-за двери послышалось шумное сопение и тяжелые прыжки.
— Собака — понял Валерий, — только этого мне не хватало… Собака!
В дверях показалась собачья голова, невиданных размеров и форм. Внимательно посмотрела на Валерия и несколько раз с шумом втянула воздух. В собачьей груди начал наростать гулкий рокот…
— Эй, Вар, нельзя! — громко скомандовал хозяин и слегка одернул собаку за ошейник. — Если вы отойдете еще шагов на пять, то я смогу выйти вместе с ним и вы все же познакомитесь.
Верхов не мог сказать, что он был без ума от собак. Когда-то в детстве, как и большинство мальчишек, он конечно мечтал о собаке, но когда этого не произошло, внутренне успокоился. До этой войны. Здесь он стал относится к собакам весьма настороженно. Он видел, что делали огромные собаки боевиков с людьми… Видел последствия их нападений… Истерзанные трупы, разорванные горла, оторванные конечности… Знал, что ваххабиты специально готовят собак-убийц… Он научился убивать такую нападающую собаку одним движением рук, попадать с первого выстрела… и влет…
С другой стороны, он конечно очень ценил работу армейских собак-саперов и спасателей, розыскников и охранников. Он, служивший в батальоне охраны Зоны вокруг Чернобыля, конечно помнил какие страшные стаи волков там развелись, что они там вытворяли… и как в борьбе с ними помогали служебные собаки. Но преодолеть в себе какую-то глухую неприязнь к ним уже не мог. И теперь, когда он увидел собаку англичанина, да еще такую здоровенную (пусть и совсем непохожую на псов бандитов), он не на шутку засомневался в том, что у них получится работать вместе. Наверное придется менять напарника. А лучше — вообще отказаться…
— Пожалуйста, держите собаку, — тихо произнес Верхов, — он чувствует мое отношение, видимо…
— Он все чувствует и все понимает. Он просто как человек. Он мой друг.
Вар продолжал подозрительно присматриваться к человеку, к которому его постепенно подводил хозяин. Он слышал, что люди разговаривают в спокойном тоне и чужак не выказывает плохих намерений. Но в нем Вар не чувствовал и никакого дружелюбия. Никакого. И это настораживало.
— Пожалуй, я не очень-то хочу с ним знакомиться…, — медленно проговорил «три-вэ», — я к собакам равнодушен.
Эндрю, услышав эти слова, как-то разом поскучнел и, ни слова не говоря, повел собаку в помещение.
— Дед, ну почему их так мало? Я хотел, что бы их было десять…, — хныкал маленький Зия.
— Даже если бы Аллах дал ей и двадцать щенков, то мы утопили бы из них пятнадцать. Больше пяти ни ей ни нам не прокормить, сынок, — ответил старый Хамит-ага. — Может и пятерых будет слишком много…
— Нет! — вскричал Зия, — ни за что!!! Я не дам убить маленького!
— Да никто их уже и не тронет теперь. Теперь они — наши дети… — успокоил Зию Хамит-ага.
Лани, изнуренная долгими и тяжелыми родами (все щенки оказались на редкость крупными), неподвижно лежала на своем месте, прикрыв глаза и тяжело дышала. Старый Хамит-ага как следует обтер щенков сеном и подложил их под суку. Малыши, попискивая и даже поскрипывая, неуверенно и неуклюже пытались найти соски матери, откуда так призывно пахло молоком. Их попытки были в большинстве случаев неудачными и щенки громко и возмущенно пища, скатывались от брюха матери. Лишь один малыш, возможно самый упорный и настойчивый, дотянулся, наконец, до соска и мертвой хваткой вцепился в него, сладостно зачмокав.
— Нам нужно присматривать за Лани, — сказал старик, — видишь, уже скоро полдень, а она все никак не встанет… Плохо.
— А что? Что нужно сделать? — воскликнул Зия, — принести ей воды? Или хлеба? Может нужно помочь ей встать?
— Нет. Она должна сама встать и выйти попить. Тут близко совсем. А она что-то не встает… Не дай бог…
Дед, не договорив, хмуро покачал головой и пошел в дом. Зия не хотел даже на минуту отойти от Лани и ее детей. Ему казалось, что в его отсутствие непременно что-то плохое может произойти. — Нет, надо постоянно быть с ними, — думал он. — Если что, то я смогу сразу деда позвать или сделать что-то… А так…
Он старался подкладывать щенков к соскам суки, чтобы они все накрепко присосались. Но не все получалось. Некоторые слепо и возбужденно тыкались мордочками в брюхо Лани, не находя так привлекательно пахнущих сосков и от этого пищали еще громче. Они хотели есть, а мать им совсем не помогала. Наконец Зия все-таки сумел пристроить всех малышей и те жадно и аппетитно зачмокали, насыщаясь. Мальчик облегченно вздохнул.
— Надо перебираться отсюда, — пробормотал Угрюмый, — во второй раз нам так не повезет. Да и соседствовать с той бешеной стаей мне совсем не улыбается. Не дай бог они нас выследят… Можем и не отбиться…
— Куда ж мы пойдем? — спросил Жердь.
— А туда, — махнул рукой Угрюмый на юг, — к границе, как и собирались. Мне туда. Я не козел вам всю жизнь по горам скакать. Надоело!
— Не ори, — прикрикнул Туша, — не глухие здесь. Уходим так уходим. Пшли!
Бандиты, не торопясь поднялись с земли и двинулись вперед. Неисповедимы пути господни и ничем иным, кроме случайности невозможно объяснить, почему получилось так, что банда направилась чуть ли не прямиком к месту расположения отряда Кифаятуллы. Две группы разделяло всего километров пятнадцать наверное и одна из них приближалась к другой. Дезертиры не торопились. Напротив, они передвигались медленно и осторожно, стараясь, быть незамеченными ни потенциальными врагами, ни потенциальными жертвами. Они были готовы и к мгновенному нападению и к немедленному бегству. Для них врагами были абсолютно все. По крайней мере пока. Только враги эти могли быть сильнее или слабее их, но в любом случае, они хотели избежать не только боя, но даже и просто огласки своего присутствия. Уйти за границу. Там, замаскировавшись под мирных беженцев, можно получить надежду на спасение. А дальше видно будет.
Они прошли лишь немногим более пяти километров и остановились на привал. Нет смысла себя загонять без необходимости. Силы еще наверняка потребуются. Лучше своевременно остановиться на отдых. Невдомек им было, что на их след уже вышел и даже начал преследование страшный, безжалостный, многочисленный и кровожадный враг. Уж лучше бы за ними охотились люди…
Нужно ли говорить, что проводником и переводчиком при них был назначен капитан Верхов. К огромной его досаде. Ну еще не хватало тащить к себе в расположение целую шоблу этих наблюдателей. Да тот дурень еще и псину свою переть собрался! Ну, блин, идиотство! А если там что…?! Что для них отдельную охрану что ли выставлять??? Может и окопчики для них вырыть… полного профиля? Маразм!!! «Три вэ» не стеснялся в выражениях, пытаясь воспрепятствовать этому приказу, доказывая бесперспективность и очевидную опасность намеченного. Но кто его стал слушать… Приказ! Не обсуждать! Высокая политика, блин! Мать бы ее нехай!!!
Верхов снова направился в штабное помещение.
— Ну, хорошо. Приказали. Приказальники… Приказывать вы все мастера, а тащить их туда как??? Чтобы безопасность обеспечить? Да еще срочно!
— А как хочешь — был ответ, — сам же ты как-то собирался назад возвращаться… Вот и давай… Как собственную безопасность намеревался обеспечить, так и их будешь обеспечивать. И даже лучше! Ясно? Кругом! Шагом марш!
— Да дайте хоть вертолет для них. Я ж не буду свои отрывать от дела…
— Кругом марш!…
Верхов аж головой замотал от возмущения. Но говорить уже было просто не о чем. Безбожно матюкаясь про себя, он вышел из штаба и направился к своему БТРу. Водитель БТРа мирно посапывал в кабине, когда туда ввалился рассвирепевший капитан. Он аж головой вмазался обо что-то, услышав какие слова и каким тоном бормочет командир.
— Нет, ты видел что-нибудь подобное, Егор??? (Верхов постоянно кривлял имена своих подчиненных). Мне навязали пятерых лохов да еще и собаку здоровенную и приказали ехать с ними к нам! Ну, блин, козлы!!! Да на кой хрен мне все это надо??? Они ж тут даже не поместятся просто!
Верхов с трудом перевел дыхание. Игорек благоразумно помалкивал себе в тряпочку. Неча рот открывать, когда начальство только себя и слышит. Перебесится…
Постепенно «три вэ» действительно начал успокаиваться. Надо было и в самом деле подумать, как дотащить этих охламонов до места. С максимально возможной безопасностью. Имея на руках только один БТР… Куда все и правда вряд ли поместятся. Но делать нечего. Если в машину не поместятся, значит пройдут пешком. По крайней мере некоторые самые опасные участки. Не дворяне, блин! Кстати, а вдруг как раз и дворяне… Разберемся… Ну а в самом деле, — думал Верхов, — что если тот паршивый участок у ущелья пройти пешком? Егорка на БТРе будет крутится у самого въезда на перешеек, отвлекая внимание, а мы проберемся пешком под шумок. И начнем мы движение значительно раньше того, как Егор начнет «танцевать»… Еще затемно. По зарослям над дорогой… А как мы переберемся поближе к нашим — Егорыч и вернется к штабу. Потом доберется с очередной колонной. По-тихому… Вроде нормально, да? Все равно пока ничего более путного в голову не приходит. Да и времени для тщательной разработки собственно нет. Требуют же выдвигаться в срочном порядке. Ладно, как-то дошлепаем. Не впервой.
— Вот почему Верхов туда прорывался… Теперь понятно… — задумчиво проговорил Кифаятулла и потрепал за обрубками ушей Кянды, что стоял рядом.
— А это даже и к лучшему, — сказал Гасабкули, — теперь нам надо круглосуточно наблюдать за дорогой и как только Верхов попытается их протащить на свои позиции — перехватить. Будет чем торговаться с федами. Эти иностранцы наверняка какие-нибудь международные наблюдатели или что-то подобное. А мы из них международных заложников сделаем… Не помешают…
— Ладно, — согласился главарь, — но Шайтана мне! Лучше живым, если не получится — голову.
— Думаю они обеспечат серьезную охрану для иностранцев… Нужно будет как следует подготовиться. Я организую «комитет по встрече»… Знаешь меня… — многообещающе пророкотал Гасабкули.
— Знаю. Готовь. — ответил непримиримый.
Собственно, международные наблюдатели их не слишком-то интересовали. Разве что действительно с точки зрения захвата заложников, которых можно было бы обменять и на своих и на деньги. А вот расправиться с Урус-Шайтаном — вот это была цель завладевшая всеми мыслями боевиков. Уж кто-кто, а он нанес им такие потери, что за его жизнь было не жалко никаких денег. Мало кто поверил бы, но боевики, вызнав его настоящие имя и фамилию, заплатили огромные деньги, чтобы отыскать его родных в России или на Украине. Для благодарности… Счастье Верхова, что он был сирота и детдомовец, до сей поры не успевший обзавестись семьей… Были конечно у него связи с женщинами и о некоторых ему хотелось думать, что это серьезно, но жизнь военного, а тем более в такой роли, как у него, не может считаться привлекательной для женщин. Так что не судьба была ему пока жениться. И слава Богу…
Гасабкули продумал несколько подходов к захвату Верхова и «баранов», которых он с собой повезет. И ни один не нравился ему по-настоящему. Нельзя было исключать, что теперь Шайтан будет стараться возвратиться на позиции вертолетом. Или в составе большой колонны. С разведчиками или даже с артподготовкой в наиболее опасных местах. Что бы закрыть все возможности в их отряде просто людей не хватит. И тех, кто есть разбазаривать нельзя. Каждый боец сейчас на вес золота. И все же… Если отправить пять-десять боевиков с гранатометами к вертолетной площадке Верхова и менять их каждые день-два, а еще сорок-пятьдесят лучших людей разместить на подступах к ущелью и на выезде из него, то может и сработает… А остальных задействовать в небольших мобильных группах (по десять-пятнадцать человек) поддержки и отвлечения внимания… Так, похоже, получится. Уж если Верхов попался нам на пути и с ним нет его дьяволов — грех это не использовать. Все. Теперь все ясно.
Гасабкули чуть похлопал в ладоши и пошел отдавать распоряжения. С этой минуты все планы перемещений и боевых действий меняются. С этого вечера все пути для возвращения Шайтана к своим будут перекрыты. Конец тебе, Верхов! Теперь точно конец!
Иерархия в стае была уже давно определена и лишь в связи с гибелью двух псов, занимавших достаточно высокие ступени в ней, произошло несколько ожесточенных стычек. Заур не принимал участия в них. Его сила и свирепость сомнению не подвергались никогда. Этот убьет любую собаку. Нарушения в поведении, а значит и в психике Заура, зашли так далеко, что он готов был рвать на части даже сук или щенков, чего никогда не сделал бы нормальный кавказец или азиат. Люди, звери, самцы или самки — все были лишь объектом нападения для него. Такое поведение характерно, пожалуй, больше для питов, которым безразлично кого надо убивать, но вовсе не для таких собак. Да что только Заур? Вся собаки стаи его помешались не меньше. Огромная стая безумных и беспощадных зверей… Безрадостная перспектива для кого угодно…
Заур бросился в погоню за людьми только потому, что их след первым встретился ему на пути. Попадись тогда след оленя, кабана или даже барса — он пустился бы вдогонку. Даже след волчьей стаи вызвал бы у него внутреннюю ярость и неутолимую жажду убийства. И погоню. И смертельную схватку в финале…
Глухо порыкивая, Заур шел по следу. Запах был свежим и отчетливым. Люди прошли здесь совсем недавно и вовсе немного времени понадобится стае Заура, чтобы нагнать их и расправиться с ними. Как это уже много раз и бывало. Однако, Заур не был совершенно безумным псом. Как правило, он очень внимательно высматривал возможную опасность перед нападением. Его стая, например, никогда не нападала на людей или животных в селениях. Собаки не заходили в дома или овчарни крестьян. Но в горах или в лесу от них просто не было спасения…
Собаки мчались по следам людей и чем ближе они приближались к добыче, тем более страстным было их желание вонзить клыки в тела преследуемых. Нет, они не крались по следам добычи, а что есть сил старались поскорее нагнать ее. Некоторые из псов хрипло взлаивали от нетерпения… Скорее! Следы становились все более свежими. Густой запах разгоряченных человеческих тел проникал в ноздри, все более и более раздражая собак. Скорее…
Группа передвигалась пешком уже третий час. Они шли гуськом, медленно, но непрерывно. Первым вышагивал Верхов, стиснув зубы и собрав всю свою волю в кулак. Все еще злился. Ооновцы старались держаться поближе к нему. Вторым шел Эндрю с Варом. Уже в первые минуты похода Верхов увидел смысл в присутствии собаки. Вар, чья морда была связана крепким ремешком, дабы не залаял случайно (что оскорбило его до глубины души…), живо реагировал на любой звук или движение. Это здорово помогало капитану, подсказывая ему нахождение вероятных противников. Теперь «три вэ» постоянно поглядывал на собаку. Особенно теперь, когда их группа, перейдя перешеек перед ущельем, углубилась в самый опасный, из возможных участков пути. Кусты и немногочисленные деревья не очень-то хорошо скрывали людей. Время от времени, пока не рассвело, они позволяли себе пригнувшись перебегать небольшие открытые участки. Но скоро эта лафа кончится. Может даже и ползти придется…
Утро не заставило себя долго ждать, легкий предрассветный туман рассеялся и солнце страстно и горячо затопило первыми жадными лучами окрестности. Почти сразу же, с приходом утра, со стороны перешейка послышался сперва отдаленный гул. Этот гул постепенно приближался, наростая и все больше привлекал внимание к себе.
— Игорешкин сподобился начать, — подумал Верхов, — молодец он все-таки. Вовремя. В самый раз. Хоть и побаивается слегка, дело делает как надо… Молодец.
Гул двигателя БТРа сразу же привлек к себе внимание боевиков, находившихся в засаде. Они насторожились и приготовились открыть огонь. Только Гасабкули нахмурился и задумчиво потер бороду.
— Это еще что за чушь? — подумал Гасабкули, — один БТР, как в прошлый раз?… Странно он себя ведет…, очень странно… Что-то в этом явно кроется… Может внимание отвлекает? А Шайтан с «фирмой» вертолетом пролетит? Или, наоборот, пешком пройдет??? Хотя врядли… Наверное, опять что-то придумал, гад…
БТР Игорька, как и должен был, кружил неподалеку от перешейка, не въезжая не него, однако. Задание, поставленное перед ним командиром, предполагало следующее: для начала не долго повозиться у въезда на перешеек, а затем, сделав вид, что в БТРе что-то сломалось, остановиться, не доезжая может метров сто пятьдесят. И начать копаться в моторе, внимательнейшим образом поглядывая по сторонам. В случае обнаружения признаков присутствия бандитов или их самих — немедленно открывать по ним огонь. Это и покажет Верхову, что боевики здесь (в чем он и так был уверен на все сто) и может быть несколько отвлечет их от пристального наблюдения за дорогой… Так он и делал.
«Три вэ» понимал, что сейчас они проходят самый опасный участок пути. Он искоса глянул на собаку и увидел, что та как-то вся подобралась и ощетинилась.
— Хорошо хоть не лает, — подумал он, — а что мы здесь не одни, так я и сам чувствую…
Из шести участников перехода оружие было только у Верхова. Ооновцы были вооружены лишь небольшими складными яркими плакатиками, свидетельствовавшими, что они действительно представители ООН. АКМ Верхова был полностью обмотан камуфляжкой, чтобы отблеск металла не привлекал ненужного внимания. Кроме того, пара запасных обойм, нож, пара гранат и маленькая трофейная «беретта», из которой Верхов уже натыркался попадать в подброшенную десятикопеечную монетку. Этот крохотный пистолетик, который уже не раз выручал его в самых тяжелых ситуациях, был аккуратно припрятан под широким капюшоном десантника.
— Но стрелять конечно нельзя. Только в самом крайнем случае. Этих надо беречь, а то их в горячке могут запросто положить и никто не станет разбирать, что там у них нацарапано в бумажках. «Миротворцы», блин…
Под ногой Этьена негромко хрустнула ветка. Напряженному слуху членов группы показалось, что рядом разорвалась граната… Но и это было не самым страшным. Совсем рядом тут же всполошилась сорока, застрекотала и начала перелетать, как будто нарочно, сопровождая группу по пути ее движения. Вар дернул поводок и напряженно засопел.
— Что-то тут не так, Рахим, эти Рэмбы явно что-то придумали… Первая машина — подставная…, ясная хреновина… И колонна — фуфло. Надо бить по БТРу, — обратился он к своему товарищу, который лежал в двух метрах правее.
Чуть трусоватый Рахим задумчиво покачал головой, не соглашаясь.
— А если они только и ждут, что мы проявимся и сзади по склону к нам подберутся сразу же…? Тогда нам не уйти…
И хотя дальше, левее по склону, лежало еще семь бандитов, чернобородый Важа заколебался. Но в это время БТР почти достиг выхода из каньона и резко ускорил движение, сразу прекратив маневрирование.
— Они уходят! Бей их, Важа, жги их!
Важа снова припал к гранатомету, стараясь поймать в прицел цель, но тут со стороны «колонны» донесся гулкий выстрел. Боевики оглянулись, стараясь понять, что произошло. От «колонны» донеслось еще несколько автоматных очередей. Все это отвлекло бандитов, дало возможность БТРу перевалить за бугорок и скрыться из виду. Только сейчас боевики поняли, что их провели и все предыдущее было лишь прикрытием для прохода первой машины. Особенно отвлекающие выстрелы в тот момент, когда у боевиков оставался последний шанс, чтобы подбить БТР.
— Эх, шакал я паршивый, упустил! — яростно застонал и заскрипел зубами Важа. И не в силах сдерживать ярость, он выстрелил уже просто вдогонку БТРу.
Патрон гранатомета не долетел до БТРа целых метров сто и Верхов презрительно рассмеялся внутри машины.
— Ну вот, а ты боялась, — спокойно проговорил Валерий, обращаясь к взмокшему водителю. Тот только кивнул в ответ и слабо попытался улыбнуться, явственно стуча зубами. — Увидишь, что мы еще придумаем, когда будем назад ехать, Игорек, — уже совсем расслабленно и безмятежно сказал «три вэ», откинувшись всем телом назад и блаженно потянувшись.
— Ох, и не знаю даже, товарищ командир, — отозвался наконец водила, — Я и в этот раз чуть в штаны не наложил, а дальше так ва-а-ще…
— Не дрейфь, касатик, прорвемся! — снова усмехнулся Верхов.
* * *
Кривой Гасабкули был вне себя от ярости. Он метался перед расстроенными боевиками, бывшими в засаде, размахивал кулаками и брызгал слюной.— Как же вы, кретины, не поняли, что вас «делает» этот русский? Где были ваши головы??? Ах, шайтан! Да еще засветились под конец!!! Важа! Ты ж хотя бы в школе учился…
— Если это был Шайтан-Верхов, то он мог еще и не такое придумать… — хмуро оправдывался Важа.
В это время Кифаятулла, не торопясь, взял из рук ближайшего боевика АКМ и коротко брызнул огнем в сторону Важи. Голова его резко откинулась назад, потянув за собой и все тело бандита. Он упал.
— А это еще зачем? — развернулся к главарю Гасабкули.
— Я думаю это и в самом деле был Верхов, — не отвечая на вопрос, задумчиво проговорил Кифаятулла, — он ни черта не боится…
— Теперь забоится, — ответил Гасабкули, — Я приготовлю ему встречу…
— Так он же не поедет назад той же дорогой, тем более, что там были мои люди… На вертолете полетит наверняка… Когда?… Как узнаешь?…
— Как раз — нет. Если я правильно его считаю, то он именно так же и назад поедет, понимая, что мы его там ждать не будем… От обратного рассуждает сволочь…
— Ну смотри сам, — сказал Кифаятулла, поглаживая огромного пса, стоявшего рядом — только принеси мне его голову. Очень прошу, — и оглянувшись на боевиков, все еще стоящих вокруг, указал газами на тело Важи, — Похороните его. Герой был. Дурной только… беда…
Гасабкули позвал с собой старших боевиков и пошел с ними в под прикрытие деревьев. Он придумал как отловить Урус-Шайтана. Не ожидает умник такого… Старый Гасабкули еще покажет класс…
* * *
В штабе дивизии членов Миссии ООН знакомили с офицерами, которые будут сопровождать их во время передвижений по особо опасным участкам. Эндрю сразу понравился достаточно молодой офицер, которого к нему приставили и с которым познакомили.— Капитан Верхов, — представился последний.
— А вы вполне сносно говорите по-английски…, — удивленно проговорил Эндрю, — а вот я по-русски ни бум-бум…
— За три месяца Вы выучите много новых слов и определенных выражений… Неизбежно.
Эндрю хотел побыстрее подружиться с этим парнем, понимая, что работать будет легче, если у них установятся хорошие отношения. Верхов же напротив был весьма огорчен и озадачен этой новой для него функцией сопровождающего лица. И телохранителя. И переводчика. И проводника. И еще, наверное, черт знает чего! Вот зараза!!! В экскурсоводы записали! Дел других что ли нету!
— Я хотел бы показать Вам моего близкого друга, — сказал Эндрю, — пойдемте…
— А почему его не было на общей встрече? — спросил «три вэ».
— Он не любит большие скопища людей…, ему ближе уединение, — рассмеялся Эндрю.
Через несколько минут они добрались до помещения, где временно поселились Эндрю, Алессандро и Вар.
— Постойте-ка здесь минутку, — обратился Эндрю к Валерию, открывая дверь, — сейчас я вас познакомлю…
Из-за двери послышалось шумное сопение и тяжелые прыжки.
— Собака — понял Валерий, — только этого мне не хватало… Собака!
В дверях показалась собачья голова, невиданных размеров и форм. Внимательно посмотрела на Валерия и несколько раз с шумом втянула воздух. В собачьей груди начал наростать гулкий рокот…
— Эй, Вар, нельзя! — громко скомандовал хозяин и слегка одернул собаку за ошейник. — Если вы отойдете еще шагов на пять, то я смогу выйти вместе с ним и вы все же познакомитесь.
Верхов не мог сказать, что он был без ума от собак. Когда-то в детстве, как и большинство мальчишек, он конечно мечтал о собаке, но когда этого не произошло, внутренне успокоился. До этой войны. Здесь он стал относится к собакам весьма настороженно. Он видел, что делали огромные собаки боевиков с людьми… Видел последствия их нападений… Истерзанные трупы, разорванные горла, оторванные конечности… Знал, что ваххабиты специально готовят собак-убийц… Он научился убивать такую нападающую собаку одним движением рук, попадать с первого выстрела… и влет…
С другой стороны, он конечно очень ценил работу армейских собак-саперов и спасателей, розыскников и охранников. Он, служивший в батальоне охраны Зоны вокруг Чернобыля, конечно помнил какие страшные стаи волков там развелись, что они там вытворяли… и как в борьбе с ними помогали служебные собаки. Но преодолеть в себе какую-то глухую неприязнь к ним уже не мог. И теперь, когда он увидел собаку англичанина, да еще такую здоровенную (пусть и совсем непохожую на псов бандитов), он не на шутку засомневался в том, что у них получится работать вместе. Наверное придется менять напарника. А лучше — вообще отказаться…
— Пожалуйста, держите собаку, — тихо произнес Верхов, — он чувствует мое отношение, видимо…
— Он все чувствует и все понимает. Он просто как человек. Он мой друг.
Вар продолжал подозрительно присматриваться к человеку, к которому его постепенно подводил хозяин. Он слышал, что люди разговаривают в спокойном тоне и чужак не выказывает плохих намерений. Но в нем Вар не чувствовал и никакого дружелюбия. Никакого. И это настораживало.
— Пожалуй, я не очень-то хочу с ним знакомиться…, — медленно проговорил «три-вэ», — я к собакам равнодушен.
Эндрю, услышав эти слова, как-то разом поскучнел и, ни слова не говоря, повел собаку в помещение.
* * *
Дети Лани родились поздно ночью и, к величайшему огорчению Зии, их родилось только пятеро. Два кобелька и три сучки.— Дед, ну почему их так мало? Я хотел, что бы их было десять…, — хныкал маленький Зия.
— Даже если бы Аллах дал ей и двадцать щенков, то мы утопили бы из них пятнадцать. Больше пяти ни ей ни нам не прокормить, сынок, — ответил старый Хамит-ага. — Может и пятерых будет слишком много…
— Нет! — вскричал Зия, — ни за что!!! Я не дам убить маленького!
— Да никто их уже и не тронет теперь. Теперь они — наши дети… — успокоил Зию Хамит-ага.
Лани, изнуренная долгими и тяжелыми родами (все щенки оказались на редкость крупными), неподвижно лежала на своем месте, прикрыв глаза и тяжело дышала. Старый Хамит-ага как следует обтер щенков сеном и подложил их под суку. Малыши, попискивая и даже поскрипывая, неуверенно и неуклюже пытались найти соски матери, откуда так призывно пахло молоком. Их попытки были в большинстве случаев неудачными и щенки громко и возмущенно пища, скатывались от брюха матери. Лишь один малыш, возможно самый упорный и настойчивый, дотянулся, наконец, до соска и мертвой хваткой вцепился в него, сладостно зачмокав.
— Нам нужно присматривать за Лани, — сказал старик, — видишь, уже скоро полдень, а она все никак не встанет… Плохо.
— А что? Что нужно сделать? — воскликнул Зия, — принести ей воды? Или хлеба? Может нужно помочь ей встать?
— Нет. Она должна сама встать и выйти попить. Тут близко совсем. А она что-то не встает… Не дай бог…
Дед, не договорив, хмуро покачал головой и пошел в дом. Зия не хотел даже на минуту отойти от Лани и ее детей. Ему казалось, что в его отсутствие непременно что-то плохое может произойти. — Нет, надо постоянно быть с ними, — думал он. — Если что, то я смогу сразу деда позвать или сделать что-то… А так…
Он старался подкладывать щенков к соскам суки, чтобы они все накрепко присосались. Но не все получалось. Некоторые слепо и возбужденно тыкались мордочками в брюхо Лани, не находя так привлекательно пахнущих сосков и от этого пищали еще громче. Они хотели есть, а мать им совсем не помогала. Наконец Зия все-таки сумел пристроить всех малышей и те жадно и аппетитно зачмокали, насыщаясь. Мальчик облегченно вздохнул.
* * *
Целых два дня роскошествовали дезертиры, питаясь украденными овцами. На третьи сутки все было съедено и перед бандитами снова нависла угроза голода.— Надо перебираться отсюда, — пробормотал Угрюмый, — во второй раз нам так не повезет. Да и соседствовать с той бешеной стаей мне совсем не улыбается. Не дай бог они нас выследят… Можем и не отбиться…
— Куда ж мы пойдем? — спросил Жердь.
— А туда, — махнул рукой Угрюмый на юг, — к границе, как и собирались. Мне туда. Я не козел вам всю жизнь по горам скакать. Надоело!
— Не ори, — прикрикнул Туша, — не глухие здесь. Уходим так уходим. Пшли!
Бандиты, не торопясь поднялись с земли и двинулись вперед. Неисповедимы пути господни и ничем иным, кроме случайности невозможно объяснить, почему получилось так, что банда направилась чуть ли не прямиком к месту расположения отряда Кифаятуллы. Две группы разделяло всего километров пятнадцать наверное и одна из них приближалась к другой. Дезертиры не торопились. Напротив, они передвигались медленно и осторожно, стараясь, быть незамеченными ни потенциальными врагами, ни потенциальными жертвами. Они были готовы и к мгновенному нападению и к немедленному бегству. Для них врагами были абсолютно все. По крайней мере пока. Только враги эти могли быть сильнее или слабее их, но в любом случае, они хотели избежать не только боя, но даже и просто огласки своего присутствия. Уйти за границу. Там, замаскировавшись под мирных беженцев, можно получить надежду на спасение. А дальше видно будет.
Они прошли лишь немногим более пяти километров и остановились на привал. Нет смысла себя загонять без необходимости. Силы еще наверняка потребуются. Лучше своевременно остановиться на отдых. Невдомек им было, что на их след уже вышел и даже начал преследование страшный, безжалостный, многочисленный и кровожадный враг. Уж лучше бы за ними охотились люди…
* * *
Эндрю назначили руководителем временной рабочей группы, состоявшей из четырех членов Миссии. В ее состав кроме него входили итальянец Алессандро, два шведа — Ульф и Олаф — и смешливый и непоседливый француз Этьен. Их же группа и получила первое задание. Для выяснения и анализа реальной обстановки им необходимо было попасть в расположение действующих частей федеральных войск, находящихся поблизости от населенных пунктов, и провести предварительные опросы. Первое — опросы военнослужащих и местного населения о принципиальной возможности переговоров. Второе — и это было желательным, но пока не обязательным пунктом программы — опросы представителей повстанцев.Нужно ли говорить, что проводником и переводчиком при них был назначен капитан Верхов. К огромной его досаде. Ну еще не хватало тащить к себе в расположение целую шоблу этих наблюдателей. Да тот дурень еще и псину свою переть собрался! Ну, блин, идиотство! А если там что…?! Что для них отдельную охрану что ли выставлять??? Может и окопчики для них вырыть… полного профиля? Маразм!!! «Три вэ» не стеснялся в выражениях, пытаясь воспрепятствовать этому приказу, доказывая бесперспективность и очевидную опасность намеченного. Но кто его стал слушать… Приказ! Не обсуждать! Высокая политика, блин! Мать бы ее нехай!!!
Верхов снова направился в штабное помещение.
— Ну, хорошо. Приказали. Приказальники… Приказывать вы все мастера, а тащить их туда как??? Чтобы безопасность обеспечить? Да еще срочно!
— А как хочешь — был ответ, — сам же ты как-то собирался назад возвращаться… Вот и давай… Как собственную безопасность намеревался обеспечить, так и их будешь обеспечивать. И даже лучше! Ясно? Кругом! Шагом марш!
— Да дайте хоть вертолет для них. Я ж не буду свои отрывать от дела…
— Кругом марш!…
Верхов аж головой замотал от возмущения. Но говорить уже было просто не о чем. Безбожно матюкаясь про себя, он вышел из штаба и направился к своему БТРу. Водитель БТРа мирно посапывал в кабине, когда туда ввалился рассвирепевший капитан. Он аж головой вмазался обо что-то, услышав какие слова и каким тоном бормочет командир.
— Нет, ты видел что-нибудь подобное, Егор??? (Верхов постоянно кривлял имена своих подчиненных). Мне навязали пятерых лохов да еще и собаку здоровенную и приказали ехать с ними к нам! Ну, блин, козлы!!! Да на кой хрен мне все это надо??? Они ж тут даже не поместятся просто!
Верхов с трудом перевел дыхание. Игорек благоразумно помалкивал себе в тряпочку. Неча рот открывать, когда начальство только себя и слышит. Перебесится…
Постепенно «три вэ» действительно начал успокаиваться. Надо было и в самом деле подумать, как дотащить этих охламонов до места. С максимально возможной безопасностью. Имея на руках только один БТР… Куда все и правда вряд ли поместятся. Но делать нечего. Если в машину не поместятся, значит пройдут пешком. По крайней мере некоторые самые опасные участки. Не дворяне, блин! Кстати, а вдруг как раз и дворяне… Разберемся… Ну а в самом деле, — думал Верхов, — что если тот паршивый участок у ущелья пройти пешком? Егорка на БТРе будет крутится у самого въезда на перешеек, отвлекая внимание, а мы проберемся пешком под шумок. И начнем мы движение значительно раньше того, как Егор начнет «танцевать»… Еще затемно. По зарослям над дорогой… А как мы переберемся поближе к нашим — Егорыч и вернется к штабу. Потом доберется с очередной колонной. По-тихому… Вроде нормально, да? Все равно пока ничего более путного в голову не приходит. Да и времени для тщательной разработки собственно нет. Требуют же выдвигаться в срочном порядке. Ладно, как-то дошлепаем. Не впервой.
* * *
Информация о приезде новых людей, явно иностранцев, в штаб группировки федеральных войск почти сразу же дошла до Кифаятуллы.— Вот почему Верхов туда прорывался… Теперь понятно… — задумчиво проговорил Кифаятулла и потрепал за обрубками ушей Кянды, что стоял рядом.
— А это даже и к лучшему, — сказал Гасабкули, — теперь нам надо круглосуточно наблюдать за дорогой и как только Верхов попытается их протащить на свои позиции — перехватить. Будет чем торговаться с федами. Эти иностранцы наверняка какие-нибудь международные наблюдатели или что-то подобное. А мы из них международных заложников сделаем… Не помешают…
— Ладно, — согласился главарь, — но Шайтана мне! Лучше живым, если не получится — голову.
— Думаю они обеспечат серьезную охрану для иностранцев… Нужно будет как следует подготовиться. Я организую «комитет по встрече»… Знаешь меня… — многообещающе пророкотал Гасабкули.
— Знаю. Готовь. — ответил непримиримый.
Собственно, международные наблюдатели их не слишком-то интересовали. Разве что действительно с точки зрения захвата заложников, которых можно было бы обменять и на своих и на деньги. А вот расправиться с Урус-Шайтаном — вот это была цель завладевшая всеми мыслями боевиков. Уж кто-кто, а он нанес им такие потери, что за его жизнь было не жалко никаких денег. Мало кто поверил бы, но боевики, вызнав его настоящие имя и фамилию, заплатили огромные деньги, чтобы отыскать его родных в России или на Украине. Для благодарности… Счастье Верхова, что он был сирота и детдомовец, до сей поры не успевший обзавестись семьей… Были конечно у него связи с женщинами и о некоторых ему хотелось думать, что это серьезно, но жизнь военного, а тем более в такой роли, как у него, не может считаться привлекательной для женщин. Так что не судьба была ему пока жениться. И слава Богу…
Гасабкули продумал несколько подходов к захвату Верхова и «баранов», которых он с собой повезет. И ни один не нравился ему по-настоящему. Нельзя было исключать, что теперь Шайтан будет стараться возвратиться на позиции вертолетом. Или в составе большой колонны. С разведчиками или даже с артподготовкой в наиболее опасных местах. Что бы закрыть все возможности в их отряде просто людей не хватит. И тех, кто есть разбазаривать нельзя. Каждый боец сейчас на вес золота. И все же… Если отправить пять-десять боевиков с гранатометами к вертолетной площадке Верхова и менять их каждые день-два, а еще сорок-пятьдесят лучших людей разместить на подступах к ущелью и на выезде из него, то может и сработает… А остальных задействовать в небольших мобильных группах (по десять-пятнадцать человек) поддержки и отвлечения внимания… Так, похоже, получится. Уж если Верхов попался нам на пути и с ним нет его дьяволов — грех это не использовать. Все. Теперь все ясно.
Гасабкули чуть похлопал в ладоши и пошел отдавать распоряжения. С этой минуты все планы перемещений и боевых действий меняются. С этого вечера все пути для возвращения Шайтана к своим будут перекрыты. Конец тебе, Верхов! Теперь точно конец!
* * *
Свежий след всегда вызывал у Заура сильное возбуждение. Огромный азиат начинал тяжело и хрипло дышать, приглушенно порыкивать и усиленно нюхать следы и воздух. Его стая, уже прекрасно разбиравшаяся в настроении вожака, тоже приходила в движение. Собаки были не очень голодны. Добычи, захваченной в последнем набеге на отару было достаточно, но протухающее мясо уже не вызывало у собак особого интереса. Они без колебаний бросили его. И теперь, когда Заур напал на след новой добычи, псы дружно бросились по нему.Иерархия в стае была уже давно определена и лишь в связи с гибелью двух псов, занимавших достаточно высокие ступени в ней, произошло несколько ожесточенных стычек. Заур не принимал участия в них. Его сила и свирепость сомнению не подвергались никогда. Этот убьет любую собаку. Нарушения в поведении, а значит и в психике Заура, зашли так далеко, что он готов был рвать на части даже сук или щенков, чего никогда не сделал бы нормальный кавказец или азиат. Люди, звери, самцы или самки — все были лишь объектом нападения для него. Такое поведение характерно, пожалуй, больше для питов, которым безразлично кого надо убивать, но вовсе не для таких собак. Да что только Заур? Вся собаки стаи его помешались не меньше. Огромная стая безумных и беспощадных зверей… Безрадостная перспектива для кого угодно…
Заур бросился в погоню за людьми только потому, что их след первым встретился ему на пути. Попадись тогда след оленя, кабана или даже барса — он пустился бы вдогонку. Даже след волчьей стаи вызвал бы у него внутреннюю ярость и неутолимую жажду убийства. И погоню. И смертельную схватку в финале…
Глухо порыкивая, Заур шел по следу. Запах был свежим и отчетливым. Люди прошли здесь совсем недавно и вовсе немного времени понадобится стае Заура, чтобы нагнать их и расправиться с ними. Как это уже много раз и бывало. Однако, Заур не был совершенно безумным псом. Как правило, он очень внимательно высматривал возможную опасность перед нападением. Его стая, например, никогда не нападала на людей или животных в селениях. Собаки не заходили в дома или овчарни крестьян. Но в горах или в лесу от них просто не было спасения…
Собаки мчались по следам людей и чем ближе они приближались к добыче, тем более страстным было их желание вонзить клыки в тела преследуемых. Нет, они не крались по следам добычи, а что есть сил старались поскорее нагнать ее. Некоторые из псов хрипло взлаивали от нетерпения… Скорее! Следы становились все более свежими. Густой запах разгоряченных человеческих тел проникал в ноздри, все более и более раздражая собак. Скорее…
* * *
Небольшие камешки предательски похрустывали под ногами… Холодная роса уже проникла внутрь крепких десантных башмаков, хотя пока еще и не остужала ног. Скоро рассветет и прохладное утро приоткроет завесу над ночными тайнами…Группа передвигалась пешком уже третий час. Они шли гуськом, медленно, но непрерывно. Первым вышагивал Верхов, стиснув зубы и собрав всю свою волю в кулак. Все еще злился. Ооновцы старались держаться поближе к нему. Вторым шел Эндрю с Варом. Уже в первые минуты похода Верхов увидел смысл в присутствии собаки. Вар, чья морда была связана крепким ремешком, дабы не залаял случайно (что оскорбило его до глубины души…), живо реагировал на любой звук или движение. Это здорово помогало капитану, подсказывая ему нахождение вероятных противников. Теперь «три вэ» постоянно поглядывал на собаку. Особенно теперь, когда их группа, перейдя перешеек перед ущельем, углубилась в самый опасный, из возможных участков пути. Кусты и немногочисленные деревья не очень-то хорошо скрывали людей. Время от времени, пока не рассвело, они позволяли себе пригнувшись перебегать небольшие открытые участки. Но скоро эта лафа кончится. Может даже и ползти придется…
Утро не заставило себя долго ждать, легкий предрассветный туман рассеялся и солнце страстно и горячо затопило первыми жадными лучами окрестности. Почти сразу же, с приходом утра, со стороны перешейка послышался сперва отдаленный гул. Этот гул постепенно приближался, наростая и все больше привлекал внимание к себе.
— Игорешкин сподобился начать, — подумал Верхов, — молодец он все-таки. Вовремя. В самый раз. Хоть и побаивается слегка, дело делает как надо… Молодец.
Гул двигателя БТРа сразу же привлек к себе внимание боевиков, находившихся в засаде. Они насторожились и приготовились открыть огонь. Только Гасабкули нахмурился и задумчиво потер бороду.
— Это еще что за чушь? — подумал Гасабкули, — один БТР, как в прошлый раз?… Странно он себя ведет…, очень странно… Что-то в этом явно кроется… Может внимание отвлекает? А Шайтан с «фирмой» вертолетом пролетит? Или, наоборот, пешком пройдет??? Хотя врядли… Наверное, опять что-то придумал, гад…
БТР Игорька, как и должен был, кружил неподалеку от перешейка, не въезжая не него, однако. Задание, поставленное перед ним командиром, предполагало следующее: для начала не долго повозиться у въезда на перешеек, а затем, сделав вид, что в БТРе что-то сломалось, остановиться, не доезжая может метров сто пятьдесят. И начать копаться в моторе, внимательнейшим образом поглядывая по сторонам. В случае обнаружения признаков присутствия бандитов или их самих — немедленно открывать по ним огонь. Это и покажет Верхову, что боевики здесь (в чем он и так был уверен на все сто) и может быть несколько отвлечет их от пристального наблюдения за дорогой… Так он и делал.
«Три вэ» понимал, что сейчас они проходят самый опасный участок пути. Он искоса глянул на собаку и увидел, что та как-то вся подобралась и ощетинилась.
— Хорошо хоть не лает, — подумал он, — а что мы здесь не одни, так я и сам чувствую…
Из шести участников перехода оружие было только у Верхова. Ооновцы были вооружены лишь небольшими складными яркими плакатиками, свидетельствовавшими, что они действительно представители ООН. АКМ Верхова был полностью обмотан камуфляжкой, чтобы отблеск металла не привлекал ненужного внимания. Кроме того, пара запасных обойм, нож, пара гранат и маленькая трофейная «беретта», из которой Верхов уже натыркался попадать в подброшенную десятикопеечную монетку. Этот крохотный пистолетик, который уже не раз выручал его в самых тяжелых ситуациях, был аккуратно припрятан под широким капюшоном десантника.
— Но стрелять конечно нельзя. Только в самом крайнем случае. Этих надо беречь, а то их в горячке могут запросто положить и никто не станет разбирать, что там у них нацарапано в бумажках. «Миротворцы», блин…
Под ногой Этьена негромко хрустнула ветка. Напряженному слуху членов группы показалось, что рядом разорвалась граната… Но и это было не самым страшным. Совсем рядом тут же всполошилась сорока, застрекотала и начала перелетать, как будто нарочно, сопровождая группу по пути ее движения. Вар дернул поводок и напряженно засопел.