Горин Григорий Израилевич. Кин IV

   Кин.Вас это огорчает?
   Елена. Мне это льстит... Но надо быть благоразумней. Прошло столько лет. За это время принц Уэльский стал королем, вы – благополучным семьянином...
   Кин.А вы, графиня – полномочным представителем Дании?
   Елена. Тронута, что вы интересуетесь моей судьбой... К сожалению, мой супруг часто болеет и приходится брать на себя часть его обязанностей...
   Кин.Итак, вы пришли в мой дом в интересах Дании?
   Елена. Можно считать и так.
   Кин.И в интересах вашей страны, чтоб я играл целое лето в полупустых залах Копенгагена?
   Елена. Вы недооцениваете себя, мистер Кин... (Решительно.)Хорошо. Буду с вами до конца откровенна. В интересах моей страны, чтоб вы на три месяца покинули Лондон. И не столько вы, сколько ваша супруга...
   Кин.При чем здесь Анна?
   Елена. Мистер Кин, извините, но у вас действительно неважно со зрением. Следует заказать хорошие очки. А заодно и проверить слух. Не может быть, чтоб вы не слышали о том, что король проявляет повышенный интерес к миссис Анне Кин.
   Кин.Чепуха! Ему всегда нравились мои женщины...
   Елена. Безусловно! Однако шалости принца и увлечения короля – не одно и то же. Фаворитка его величества становится важной фигурой. Ваша очаровательная жена это понимает, поэтому она зачастила в посольство Швеции. Усиление влияния Швеции противоречит интересам Дании. Потому Дании выгодней оплатить ваши полупустые залы... Все просто!
   Кин.Боже, какой театр!
   Елена. Политика – всегда театр, мистер Кин.
   Кин.И в нем мне отведена роль рогоносца?
   Елена. Поэтому я и предлагаю вам сменить амплуа.
   Кин(в бешенстве). Чушь! Ни единому слову не верю. Хотите убедить меня, что политика убила в вас женщину?! Этого не бывает. Вас выдают глаза... румянец на щеках... Вот я беру вас за руку, и вы замираете, как беззащитный зверек... Я пожимал руки десяткам послов, ни у одного из них мое прикосновение не вызывало такой реакции. Зачем вы пришли? Зачем ломаете комедию? Это он вас надоумил? Его величество Георг?! (Обнимает ее.)
   Елена(отстраняясь). Бедный Кин, какой вы наивный... Вы действительно ревнуете меня? А как же Анна? Или ее тоже?
   Кин.Всех! Я ревную к нему всех, кого люблю. А он ревнует меня! Такова ниточка судьбы, повязавшая меня с этим человеком. Но больше всего я ревную к нему себя самого, мою идиотскую доверчивость. Обрадовался: его величество зачастило в Друри-Лейн. Пыхчу на сцене, изображая страсти мавра, и не понимаю, почему публика хихикает... А чего ж не смеяться, когда все знают, чем занимается с Дездемоной его величество после спектакля... Вот, что меня бесит!

 
«Будь воля неба
Меня измучить бедами, обрушить
На голову мою позор и боль,
Зарыть меня по губы в нищету,
Лишить свободы и отнять надежду, —
Я отыскал бы где-нибудь в душе
Зерно терпенья. Но, увы, мне стать
Мишенью для глумящегося века,
Уставившего палец на меня!!»
 

   (Неожиданно печально.)Такую пьесу превратить в фарс. Никогда не прощу! (Решительно подходит к столу, берет письмо, рвет его на части.)Графиня, благодарю за лестное предложение, но вынужден отказаться. Климат Дании мне вреден.
   Елена. Очень жаль, мистер Кин. Думаю, Дания будет огорчена. Что касается лично меня, то я в этом не уверена... (Подходит к Кину, целует его.)
   Входит Анна.
   Анна(невозмутимо). Стол накрыт. Прошу!
   Елена(также невозмутимо). Сожалею, миссис Кин, но я вспомнила, что у меня неотложные дела. Благодарю за гостеприимство. Надеюсь, скоро увидимся. (Уходит.)
   Анна(Кину). Что это все значит?
   Кин.Ничего особенного... Запоздалый поцелуй шестилетней давности...
   Анна(зло). Меня это абсолютно не волнует. Я спрашиваю, почему она ушла?! (Замечает порванное письмо.)Ты болен, Эдмунд! Тяжело болен... Тебе надо лечь в больницу.
   Кин.Умоляю, Анна. Не надо семейных сцен. Я устал.
   Анна.Это я устала!! Шесть лет с тобой – шесть лет каторжных работ... (Нервно обмахивается веером.)
   Кин.Откуда этот веер?
   Анна(не слыша). Шесть лет капризов! Не забывай, я – тоже актриса! И у меня есть нервы! Я тащу на себе весь репертуар.
   Кин(резко). Откуда этот веер?!!
   Анна.Ну, вот! Нападение – лучшее средство защиты! Что ты хочешь от меня, Эдмунд?! Я не знаю, откуда. (Швыряет веер.)
   Кин.Зато я знаю. Этими веерами один человек в Лондоне метит своих женщин, словно тавром кобылиц в королевской конюшне!!
   Анна(нервно смеется). Ну вот, теперь еще сцена ревности. Будем репетировать «Отелло»?
   Кин(мрачно). Послушай, Анна, когда-то ты мне рассказывала, что впервые увидела меня сидящим за столом лицом к стене. Ты говорила, что мечтала сесть напротив... Сядь!! (Кричит.)Сядь, я приказываю!
   Анна испуганно садится. Кин садится напротив.
   Я не стану читать тебе мораль. Сам не безгрешен, не смею требовать праведности от других. Я прощу измену, но не унижение. Потому что можно вдруг потерять голову от любви, но нельзя хладнокровно изменять мужу для его же блага!! Тут не ревность, тут будет оскорблено само существо человека, и Бог оставит его, и придет на его место дьявол, и тогда вспыхнет бешенство!!! (Вскакивает, опрокидывает стол и стул.)
   Анна(визжит). Я ненавижу тебя!
   Входит Чарлз, в его руках флейта.
   Кин(сдерживаясь). Все в порядке, сынок. Мы с мамой репетируем вечерний спектакль... Не так ли, Анна?
   Анна(сдерживаясь). Конечно, дорогой! Наш мальчик – взрослый и, надеюсь, все понимает...
   Анна уходит.
   Кин(ставит на место стул). Актер никогда не должен отдыхать, Чарлз. Надо все время поддерживать тонус. Запомни!
   Чарлз(протягивает флейту). Ты можешь сыграть?
   Кин.Попробую... (Берет флейту, извлекает несколько звуков.)Не получается.
   Чарлз.Тогда спой песенку...
   Кин.Какую?
   Чарлз.Про Артура...
   Кин.Это очень грустная песенка, Чарлз. И страшная. Не испугаешься?
   Чарлз.Нет.
   Кин.Хорошо. Тогда слушай... (Напевает.)

 
Когда Артур взошел на трон
И назван королем,
Накрыл он стол на сто персон,
Но сели мы вдвоем.
 
 
Король воскликнул: «Черт возьми!
Где гости? Не пойму!»
– Вы приказали их казнить, —
Ответил я ему.
 
 
– Ну, вот! – вздохнул Артур. – Ну, вот!
И как я мог забыть,
Что время ужина придет
И надо с кем-то пить?
 
 
Я не люблю сидеть вдвоем,
Безлюдье тяготит.
Пустые стулья за столом
Мне портят аппетит!
 
 
– Ах, не волнуйся, мой король!
Ты можешь пить и есть!
Ведь души сгубленных тобой
Сидят незримо здесь.
 
 
Сейчас они вина нальют;
Ножами застучат, —
И не придется королю
За трапезой скучать!..
 

   (Играет тихо на флейте.)
   Затемнение

Картина пятая

   Комната отдыха королевского спортивного зала. Несколько ширм. В глубине видна ванна. Соломонв одежде королевского лакея готовит воду. Входит король Георг, в белом спортивном костюме, с теннисной ракеткой в руках. За ним – графиня Эми Госуилл.
   Эми. Нет, ваше величество, уверяю: в третьем сете вы были великолепны. Какой удар, какая мощная подача...
   Король. А мне вдруг показалось, что ваш муж нарочно проигрывает...
   Эми. Ну что вы! Я же смотрела со стороны и могу быть объективна. Он метался, как заяц, из конца в конец площадки, но что можно сделать, когда противник сильнее?
   Король. Не выношу легких побед. Глупейшее положение: проигрывать не терплю, а когда выигрываю, то начинаю мучаться, что со мной сыграли в поддавки. Буду играть теперь только со стенкой...
   Эми. Клянусь, все было честно. В первом же сете он еще сопротивлялся, но начиная со второго...
   Король(перебивая). Достаточно! Вы же понимаете, графиня, что я пригласил вас не для того, чтоб обсуждать ход игры... (Делает знак лакею.)
   Соломон поспешно выходит.
   Скажите, вы были вчера в театре Друри-Лейн?
   Эми. Разумеется...
   Король. Почему «разумеется»? Вы стали театралкой?
   Эми. Нет... Но последнюю неделю... (Смутившись.)И вчера давали «Гамлета». Моя любимая пьеса.
   Король. И что ж там произошло, на вашей «любимой пьесе»? До меня уже дошли кое-какие слухи...
   Эми(вздохнув). Что я могу сказать, ваше величество? Очередная дерзкая выходка... Наглая выходка, которыми мистер Кин потчует вульгарных поклонников весь этот месяц. Впрочем, сначала все было довольно прилично. Спектакль начался, появился призрак, поговорил с Гамлетом... Потом приехал бродячий театр...
   Король. Умоляю, не надо пересказывать весь сюжет.
   Эми. Но это важно, ваше величество. Чтоб было понятней, как он нагнетал обстановку. Потом, стало быть, артисты сыграли этот дурацкий скетч, где один другому что-то льет в ухо... После этого Король... ну, который в пьесе... он в гневе выбегает. И вот тут мистер Кин выходит вперед и, посмотрев на вашу пустую ложу, произносит: «Раз королю не нравятся спектакли, то, значит, он не любит их, не так ли?!!»
   Король. И что?
   Эми. Хохот и аплодисменты.
   Король. Почему?
   Эми. Не знаю, ваше величество. Очевидно, здесь вложен какой-то смысл, доступный только маловоспитанным людям. А дальше все пошло в таком же духе... Крикнул Офелии: «В монастырь!» – аплодисменты, убил Полония и сказал: «Я метил в высшего...» – овация. А в конце, когда он заколол короля и заявил: «Вот, блудодей, пей свой напиток!!», началось что-то невообразимое.
   Король. «Блудодей»?.. Какое странное словцо... По-моему, его нет у Шекспира?
   Эми. Уверена, что нет. А если и есть, то оно не может быть направлено в адрес... (Осеклась.)
   Король(гневно). Что за чушь? Какой адрес? Шекспир не служил в почтовом ведомстве! Великий поэт рождал великие мысли, и только невежество способно их перетолковывать, принижая до уровня собственного понимания!.. Надеюсь, вы не аплодировали?
   Эми.Я была возмущена. Я кричала: «Позор! Позор!»
   Король. Этого тоже не следовало делать. Любой выкрик в данной ситуации мог иметь двойной смысл... Впрочем, я благодарю вас, графиня, за сочувствие и подробный рассказ. (Открыл шкатулку, достал веер, протянул Эми.)Если не возражаете, я бы хотел подарить вам в знак признательности...
   Эми. О, ваше величество! Вы словно угадали мое давнее желание... (Обмахивается веером.)Я могу это воспринимать как символ особого расположения?
   Король(испуганно). Нет, нет... Никаких символов. Просто – презент... А теперь я вас не задерживаю, графиня. Мне необходимо принять ванну.
   Эми(игриво). Вы уверены, что я не могу быть вам полезна?
   Король. Вероятно. Но сначала я должен побыть один...
   Эми уходит. Король подходит к ширме, отодвигает ее, открывая сидящего там Кина.
   Король(мрачно). Вот, Эдмунд, я дал вам возможность один раз услышать то, что я принужден слышать ежедневно... Согласитесь, это – малоприятно!..
   Кин.Я не могу отвечать за чье-то воспаленное воображение.
   Король. Разумеется... И все же... (Достает книгу.)Откуда это слово? (Листает книгу.)Что-то не помню... (Читает.)М-да. Действительно... «Вот, блудодей, пей свой напиток!..» Это место придется вычеркнуть.
   Кин.Слушаюсь, ваше величество.
   Король(листая книгу). И в «Ричарде». Монолог Глостера. Со слов: «Кто к женщине умел так подольститься... Кто женщину сумел так обольстить?..» И еще в «Виндзорских проказницах»... Сцена свидания в парке. Говорят, третьего дня она вызвала нездоровый ажиотаж...
   Кин.Не помню.
   Король(сердито). Не лукавьте, Кин! Все вы прекрасно помните. Я не допускаю мысли, что вы сознательно проявляете бестактность, но уж если сплетни создали такую нездоровую ситуацию в обществе, ее необходимо учитывать. Тем более что завтра я намерен посетить Друри-Лейн.
   Кин.Завтра я бы рекомендовал этого не делать, ваше величество. Завтра – «Отелло».
   Король(сердито). Ну и что?!
   Кин.Даже если я вымараю все свои реплики, то не поручусь, что сам сюжет будет правильно истолкован публикой.
   Король. Черт возьми, что ж мне теперь вообще не ходить в театр?!
   Кин молчит.
   Что у вас послезавтра?
   Кин.«Двенадцатая ночь».
   Король. Ну, в этой вещице, по-моему, никаких двусмысленностей? Кроме названия... «Двенадцатая ночь»... Звучит легкомысленно.
   Кин.Не стоит менять название, ваше величество. Проще сменить исполнителя.
   Король. Без глупостей, Кин, без глупостей...
   Кин.Если одному из нас нельзя появляться в театре, то приходится выбирать меньшую потерю для общества. Поэтому я ухожу из Друри-Лейн.
   Король(в отчаянии). Кин...
   Кин.Решение окончательное!
   Пауза.
   Король. Вы благородный человек, Эдмунд. Я и сам хотел предложить вам это, но вы, как всегда, раньше угадали мое желание. Сделаем паузу! Ни вас в театре, ни меня... А пусть все сплетники кусают локти за то, что погубили искусство. Поедете с Анной на гастроли!
   Кин.Нет, ваше величество. Я подал на развод.
   КорольДа вы с ума сошли!.. Ведь это суд, свидетели, газетчики... Какая грязь! Эдмунд, я вам запрещаю!
   Кин(резко). Ваше величество, вы можете мне запретить выступать на сцене, но заставить играть идиотскую роль не можете!
   Король(переходя на крик). Могу! Не забывайте, мистер Кин, перед кем стоите! Я сейчас обращаюсь к вам как к гражданину! Вы патриот или нет?!.. Недопустимо осквернять корону Британии!! (Смутившись.)Фу, черт! Какая пошлая высокопарность... Извините, Эдмунд. Я говорю с вами прежде всего как друг... Мужская дружба – выше семейных уз! Мы-то с вами это знаем. Бог мой, если воскресить все наши похождения, так половина Лондона должна сегодня разводиться! Ну, Эдмунд, ну, дружище... (Обнимает Кино.)«Когда Артур взошел на трон и назван королем, накрыли стол на сто персон, а сели мы вдвоем!..» Вдвоем, Эдмунд! У нас с вами есть что вспомнить. Позади веселая молодость. Неужели сейчас свой зрелый возраст мы испортим буржуазной благопристойностью?!.. Я надеюсь на вас, Эдмунд. Вы меня не подведете?
   Кин мрачно кивнул.
   Благодарю! (Протягивает руку.)
   Кин неуверенно пожимает.
   Королевское соглашение: Георг IV и Кин IV! Исторический день... (Устало.)Фу, я вспотел больше, чем от игры в теннис. Срочно в ванну... (Начинает раздеваться.)
   Кин делает попытку уйти.
   Останьтесь, Эдмунд. Я специально отослал слуг, чтоб мы могли потереть друг другу спинки... (Лезет в ванну.)Как в юности... Помните эту баньку в охотничьем домике?.. Боже, сколько было тогда выпито... Дорого б я сейчас дал, чтоб иметь право на такой загул... (Намыливает голову и лицо.)А потом мы поехали к этим двум сестричкам-баронессам. Как же их звали?.. Вашу, кажется, Элиза?!.. Впрочем, по тем временам не было «вашей» или «моей»... Все было общее! (Смеется.)
   Кин тихо выходит.
   А потом неожиданно нагрянул папаша, и они нас спрятали в шкафу... (Смеется.)Фу, дьявол, даже в глазах защипало. Сполосните-ка меня, Эдмунд!.. Там кувшины с водой. (Встает в ванной, трет глаза.)Эдмунд, где вы?.. Что за дурацкие шутки?!! (С трудом выбирается из ванной, шлепается на пол.)Негодяй, вы за это ответите!.. (Трет глаза, оглядывается, смеется.)Сукин сын, с ним не соскучишься...
   Затемнение

Картина шестая

   Улица. Вывеска ресторанчика. Из дверей ресторана Соломонвыводит Кина, тот еле держится на ногах.
   Кин(поет).

 
Когда еще был я зелен и мал —
Лей ливень всю ночь напролет!
Любую проделку я шуткой считал,
А дождь себе льет и льет...
 

   Соломон.Держитесь, сэр, держитесь за меня! Пора домой. Дождь, кажется, действительно собирается...
   Кин.

 
На ключ от бродяг запирают дома, —
А дождь себе льет и льет...
 

   (Садится на землю, закрывает глаза.)
   Соломон. Ну, что вы делаете, сударь? Земля сырая... Вы и так всю прошлую ночь кашляли... (Пытается поднять Кино.)Встаньте, умоляю...
   Появляются двое прохожих. Он – в цилиндре, она – в шляпке; несколько секунд наблюдают за происходящим.
   Цилиндр.Смотри, дорогая, кажется, мы знаем этого джентльмена. По-моему, это – Кин.
   Шляпка.Тот самый?
   Цилиндр.Разумеется. Никогда не видел его вблизи. Как он постарел, однако... (Соломону.)Скажите, любезный, это – Кин?
   Соломон(сердито). Нет, сэр. Это – его двойник, причем довольно пьяный. Проходите, господа, проходите...
   Появляется еще один прохожий, в кепке. В руках держит раскладной стульчик.
   Кепка(радостно). Уже начинается? Значит, я вовремя... (Раскладывает стул, садится.)
   Шляпка.Что начинается?
   Кепка.Представление... Это ж – Кин. Сейчас очухается, и пойдет потеха!..
   Шляпка.Как интересно... (Цилиндру.)Милый, сходи в ресторан, попроси два стула...
   Из дверей ресторана выходит Хозяинсо стульями.
   Хозяин.Иду, иду! Господа, только в нашем заведении – «Сон в летнюю ночь» в исполнении неподражаемого Эдмунда Кина. (Ставит стулья.)Кресло в партере – десять шиллингов, в амфитеатре – семь.
   Цилиндр.Два в партере. (Платит деньги, усаживается вместе со Шляпкой в первом ряду.)
   Соломон(возмущенно). Как вам не совестно, господа?! Где ваше благородство? Ну, что вы уставились на несчастного человека?!
   Хозяин(Цилиндру). Его слуга – Соломон. Ворчун и скандалист. Но, в общем-то, добрый малый...
   Соломон(в гневе). Я вам покажу – добрый! А ну, пошли все отсюда!.. (Подходит к Кепке.)Убирайтесь, вам говорят!
   Кепка(довольно.)Глазищами-то как вращает! Умора!
   Соломон(в отчаянии). «Все в мире ограничено, лишь тупость предела не имеет!»
   Кепка.Это откуда? Из какой пьесы?
   Соломон(возвращается к Кину, теребит его). Сэр, просыпайтесь! Вы не имеете права забавлять этих бездельников! Да что с вами? (Трогает пульс.)Ему совсем плохо. Доктора! Срочно доктора!
   Хозяин.Доктор в зале. Второй столик у окна. Кушает свой любимый паштет. Между прочим, господа, гусиный паштет – фирменное блюдо нашего ресторана. Лучший гусиный паштет в Лондоне. Рекомендую!
   Цилиндр.Пожалуй. (Шляпке.)Дорогая, ты не проголодалась?
   Шляпка.Нет... Но, может быть, легкий салат из спаржи.
   Хозяин.С белым грибным соусом?
   Шляпка.Не откажусь.
   Хозяин(записывает заказ). Значит, один паштет, один салат...
   Соломон(в отчаянии). Каннибалы! (Убегает в ресторан.)
   Хозяин.Из вин могу предложить: херес, рислинг, бургундское...
   Цилиндр.А что предпочитает наш герой?
   Хозяин.Все! И еще пару пива...
   Смеются. Появляется Лорд Мьюил.Оглядывает собравшихся. Подходит к Хозяину.
   Мьюил.Скажите, любезный, это ресторан «Гусиная лапка»?
   Хозяин.Совершенно верно, сэр.
   Мьюил.Я могу видеть мистера Кина?
   Хозяин.Разумеется, сэр. Он – перед вами...
   Мьюил(подходит к Кину). Какой позор! (Хозяину.)Однако у меня к нему важное дело... Как бы его разбудить?
   Хозяин.Уже послали за доктором! Вы садитесь, сэр, садитесь...
   Цилиндр.Да уж, пожалуйста. Мы ведь тоже, между прочим, смотрим...
   Мьюил занимает кресло, дает денег Хозяину. В дверях ресторана появляются Соломон и Доктор.
   Хозяин.Явление четвертое: «Те же и доктор».
   Доктор. Добрый вечер, дамы и господа! Разрешите представиться: доктор Томпсон, психотерапевт. Частный кабинет – Манчестер-стрит, восемнадцать. Прием ежедневно. (Раздает публике рекламные карточки.)Лечение внутренних болезней, психических стрессов, меланхолии...
   Соломон(склонился над Кином). Да подойдите же сюда, доктор!
   Доктор(строго). Не надо давать мне советов, друг мой! На вашем месте я бы лучше попытался поймать кэб, чтоб потом отвезти своего хозяина домой. Если, конечно, у него есть дом...
   Кепка.Говорят, его жена выгнала...
   Шляпка.Ну что ж, ее можно понять.
   Мьюил.И все же, доктор, я прошу, приведите его поскорей в чувства: у меня мало времени.
   Кепка.Нет, зачем же «поскорей»? Давайте по полной программе...
   Цилиндр.Да уж, пожалуйста...
   Соломон(в отчаянии поднял глаза к небу). Господи! И ты на все это спокойно взираешь?
   Соломон уходит.
   Доктор. Итак, мой метод лечения включает в себя не только медикаментозные средства, но прежде всего – психологические манипуляции. Поясню на примере. (Подходит к Кину.)Вот типичный случай глубочайшего алкогольного наркоза. Обратите внимание: снижены рефлексы, затруднено дыхание... Пульс слабый! Реакция на раздражители... (Достал из кармана пузырек.)Это – нашатырь! (Дает понюхать Кину.)Слабая реакция... Казалось бы, случай безнадежный. Но тут я перехожу на метод индивидуальной терапии. Ведь перед нами – актер. А у каждой особи есть, как известно, свои специфические раздражители... (Достает из кармана колокольчик.)Первый звонок... Второй... Третий... Аплодисменты. (Аплодирует.)
   Кин подает признаки жизни.
   Помогайте мне, господа, помогайте!
   Все аплодируют. Кин открывает глаза, тупо смотрит на собравшихся.
   Цилиндр(Доктору). Браво!
   Доктор. Проверено на цирковых лошадях... Только они реагируют на звук трубы.
   Цилиндр.Разве лошади пьют? (Смеется.)
   Кин.Где я?
   Шляпка(Цилиндру). Тихо. Он заговорил.
   Кин.Это сон?
   Доктор. Да, голубчик. «Сон в летнюю ночь, или Что вам угодно?»
   Все смеются.
   Кин(тяжело поднимаясь). Так что вам угодно, господа? И почему все время один и тот же сон? Другим людям снятся поля, реки, птицы, цветы. Неужели я приговорен постоянно видеть во сне бинокли и лорнеты, потные физиономии, лоснящиеся от любопытства?! (Подходит к сидящим, разглядывает их.)Неужели моя несчастная голова не заслужила более приятных сновидений? (Заметил Мьюила.)А это еще кто? Такая рожа способна превратить сон в кошмар!
   Мьюил(гневно). Какая наглость! (Вскочил.)
   Кепка.Да садитесь вы, садитесь! Не мешайте.
   Мьюил(оттолкнул Кепку). Оставьте меня! (Кину.)Я – лорд Мьюил. И это – никакой не сон.
   Кин.Лорд Мьюил наяву? Еще больший кошмар!
   Все смеются.
   Мьюил.Я здесь не за тем, чтоб выслушивать оскорбления! У меня поручение от его величества короля! И если вы, сударь, способны хоть чуточку соображать, извольте меня выслушать! (Хватает Кина за руку, отводит в сторону.)Его величество велел передать вам письмо. (Отдает Кину письмо.)А на словах велел сообщить, что он крайне недоволен вами, мистер Кин! Вас не за тем попросили со сцены Друри-Лейн, чтобы вы лицедействовали возле всех пивнушек Лондона. Это порождает нездоровые толки и оскорбляет честь и достоинство короля... Короче! Его величество требует, чтоб вы оставили актерскую профессию и подыскали себе какое-то более достойное занятие... На первое время вам будет выдаваться пособие – двести фунтов в месяц.
   Цилиндр.О чем они говорят? Я ничего не слышу.
   Кин(повернувшись к сидящим). Извините! Лорд Мьюил не знает законов нашего ремесла... Интересы зрителя – прежде всего. (Подходит к сидящим.)Так вот, леди и джентльмены, мне сообщили, что его величество король просит меня перестать быть актером...
   Мьюил.Приказывает!
   Кин.Вот даже как? Приказывает! За это мне обещают двести фунтов в месяц. Между прочим, когда выступал на сцене театра, мне платили всего сто. Странная арифметика, не так ли? Быть актером – сто, не быть – вдвое больше. Так быть или не быть, вот в чем вопрос?
   Кепка.Конечно, «не быть»!
   Кин.Умница! Дружище, ты следуешь законам здравого смысла. Но второй вопрос: как это сделать? Вот, скажем: ты кто? Человек в кепке! Прикажи тебе ее снять, и ты станешь – человек без кепки. Логично? Но, с другой стороны, судя по выражению, ты – порядочный остолоп. И хоть сто раз прикажи тебе не быть остолопом, у тебя вряд ли что получится! Только не обижайся, дружище, ведь я говорю и о себе. Актерство из того же ряда свойств, что и глупость. Просто это привлекательная глупость, она позволяет окружающим почувствовать себя умней... Актерство – не плащ, не шпага, не цилиндр... Его нельзя снять в костюмерной. На сцене я актер, иду по улице – все шепчут: «вот идет актер», выпил, уснул, и снова глазеют: смотрите, актер! Как он постарел, бедняжка!! Как же мне выпрыгнуть из самого себя?! Разве что умереть?
   Мьюил(с усмешкой). Если нет другого способа, то придется...
   Кин.О нет, милорд! И это не выход. И на мертвого на меня соберется огромная толпа. И потом, после смерти, я не исчезну, а перейду в театр теней и начну появляться на сценах всего мира... И не будет этому конца! Так и передайте его величеству! Не он мне приказывал стать актером, не ему дано запрещать. Ибо мой главный зритель там, на небесах. Я думаю, Он и сейчас занял место в своей ложе и с улыбкой наблюдает за мной... И для Него я буду лицедействовать, петь и плясать, пока хватит сил... (Запел.)

 
Хоть годы меня уложили в постель, —
Лей ливень всю ночь напролет!
Из старого дурня не выбьете хмель,
А дождь себе льет и льет!
 

   Неожиданно полил дождь. Зрители испуганно стали раскрывать зонты.
   Видите, какую декорацию Он построил? Пусть король попробует сломать...