Грассо Патриция. Ирландская роза

   Когда Кэтрин снова взглянула на него, его смех превратился в оглушительный хохот.
   Кэтрин, собираясь прекратить это издевательство, схватила с ночного столика бронзовый подсвечник и, зажав его в руке, двинулась на своего тюремщика.
   – Если вы попытаетесь остановить меня, – пригрозила она, – я убью вас.
   Громкий хохот смолк. Хью, не шевелясь, ждал, когда женщина набросится на него. Его глаза внимательно следили за каждым ее движением.
   – Отойдите в сторону! – выкрикнула Кэтрин, испуганная тем, что он вовсе не собирается отступать.
   Она подняла было подсвечник, чтобы нанести удар, но Хью крепко схватил ее за руку. Они стояли теперь лицом к лицу. Их взгляды скрестились.
   – Если бы я хотел убить вас, – сказал Хью, – то, поверьте мне, мадам, вы давно были бы мертвы.
   Увидев, что лицо Кэтрин вдруг позеленело, перестав отличаться цветом от ее глаз, Хью отшвырнул подсвечник прочь, подхватил ее на руки и побежал к кровати. В следующий миг содержимое желудка Кэтрин перекочевало в ночной горшок. Пошатываясь от слабости, она привалилась к плечу Хью.
   – Сейчас вам станет легче, – заверил он ее. – Желудок изверг остатки сонного зелья.
   Хью помог ей лечь в постель и вышел, жестом приказав Патрику следовать за собой.
   – Я хочу видеть свою дочь, – потребовала Кэтрин, пытаясь приподняться на локте.
   – С Мев все в порядке, – успокаивающе прошептала Полли, стараясь укрыть свою госпожу одеялом.
   – Ты все знала, – осуждающе проворчала Кэтрин.
   – А вы предпочти бы остаться с Терлоу? – с вызовом парировала девушка. – Хью хотя бы не причастен к смерти Шона.
   – Ох, уходи. – Кэтрин сердито отвернулась и почти тут же заснула.
   Полли облегченно вздохнула. Самое худшее осталось позади. Буря миновала. Если бы только знать, что, привезя Кэтрин в Дублин, они не совершили роковой ошибки!
 
   На следующее утро Полли отдернула занавески, и комнату залили потоки солнечного света. Застонав, Кэтрин попыталась поглубже забраться под одеяло.
   – Пора вам восстать из мертвых, – громко объявила Полли.
   – Почему ты такая безжалостная? – Кэтрин медленно приподнялась в постели. В этот миг раздался стук в дверь, но, прежде чем женщина успела ответить, дверь распахнулась. В комнату вбежала Мев, прыгнула на постель и крепко обняла мать. Увидев сияющее личико дочери, Кейт сразу повеселела.
   – Мне здесь нравится, – заявила Мев. – Дядя Хью – очень милый, он совсем не похож на дядю Терлоу.
   – Дядя Хью? – эхом откликнулась Кэтрин, отводя золотисто-рыжий локон с личика малышки. Потом заставила себя улыбнуться и сказала: – Моя дорогая, я очень рада, что тебе здесь хорошо.
   – Дядя Хью сказал, что меня назвали в честь великой ирландской королевы, – защебетала девочка. Ее зеленые глаза сверкали от возбуждения. – Когда-нибудь и я буду королевой Ирландии. Дядя Хью мне обещал!
   – Это прекрасно! – Кейт крепко обняла дочку. – Я уверена, что ты станешь величайшей королевой на свете и будешь куда лучше Елизаветы Тюдор.
   – Елизаветы Тюдор? А кто это? – наивно спросила девочка.
   Услышав смех, мать с дочерью обернулись. Скрестив руки на груди и привалившись плечом, на двух рыжеволосых красавиц весело смотрел Хью.
   – Доброе утро, – поздоровался он с Кэтрин. – Как вы себя чувствуете? Вам уже лучше?
   Не зная, что делать, Кейт растерянно глядела на него. Надо ли ей опасаться этого человека? Что он замышляет? Если ничего дурного – то зачем их похитил?
   «А он неплохо сложен, – подумала она, бессознательно окидывая мужчину оценивающим взглядом. – Очаровательная улыбка… А когда смеется, в глазах у него вспыхивают теплые огоньки…»
   – Мама, скажи «доброе утро», иначе дядя Хью решит, что ты не леди, – громким шепотом проговорила Мев.
   – Доброе утро. – Кэтрин покраснела, поняв, куда завели ее непрошеные мысли. – Благодарю вас, мне значительно лучше.
   Не дожидаясь приглашения, Хью шагнул в комнату и неторопливо подошел к изножью кровати.
   – Да, дядя Хью, прошу вас, входите, – не скрывая раздражения, медленно проговорила Кэтрин.
   – Пойдем, Мев, – засуетилась Полли. – Скажем, чтобы твоей матушке принесли завтрак и согрели воду для купания.
   Хью посмотрел на Кэтрин, и улыбка застыла у него на губах. Большая ночная рубашка Пег соскользнула с плеча Кейт, и это обнаженное плечо показалось ему невероятно, просто неправдоподобно соблазнительным.
   «Что, черт возьми, происходит? – спросил он сам себя, чувствуя, как напряглись его чресла. – Множество хорошеньких девиц пыталось забраться ко мне в постель, но у них ничего не вышло, потому что я их отверг. А сейчас веду себя как юнец, который не может справиться со своими взбесившимися желаниями».
   Хью нахмурился и отвел глаза, но взгляд его тут же вернулся к белоснежному плечу. Хью ничего не мог с собой поделать!
   Господи Иисусе! Да она соблазнительна, как первородный грех!
   Заметив, куда направлен взгляд Хью, Кэтрин зарделась от смущения и торопливо натянула на плечо рубашку.
   – Нам нужно о многом поговорить, но сейчас я вынужден уйти, и меня почти весь день не будет дома, – сказал он.
   «Интересно, а грудь у нее тоже порозовела? – подумал он, любуясь ее нежным румянцем. – А бедра? А…»
   Он откашлялся, решительно выбросив из головы эти опасные мысли, и спросил:
   – Вы отужинаете со мной?
   – Как вам будет угодно, – потупившись, ответила Кэтрин. Она надеялась, что через час-другой ее уже не будет в Дублине, но сообщать это Хью не собиралась.
   – Тогда до вечера. – Решив, что она уже не так злится на него, Хью собрался было уходить, но у двери остановился и сказал: – Вы можете свободно разгуливать по всему дому, но не делайте глупостей. За вами будут присматривать. – И он вышел из комнаты.
   Кэтрин откинулась на подушки и мрачно уставилась на дверь.
   «Что он хочет обсудить со мной? – думала она. – Едва ли он намерен помочь мне уехать в Англию! А тут, значит, за мной будут присматривать? Самонадеянный нахал!»
   Вечером Кэтрин стояла на верхней площадке лестницы, в отчаянии оглядывая свой невзрачный наряд. С тяжким вздохом женщина попыталась разгладить складки на своей юбке, той самой, которую надела в день побега из Данганнона. Юбка была почти новой и довольно изящной, но в дороге она страшно помялась, а полотняная блузка вообще напоминала рубаху простой крестьянки.
   «Я ведь одевалась для прогулки по лесу, – уныло думала Кэтрин. – А теперь – что ж… Ничего не поделаешь!»
   Она расправила плечи и, еще не зная, что предстоящий разговор перевернет всю ее жизнь, начала спускаться по лестнице.
   О чем О'Нейл хочет говорить с ней? – в сотый раз думала она. Неужели он надеется, что она позволит ему лишить ее детей того, что принадлежит им по праву рождения? О нет, она не собиралась ничего уступать! С другой стороны, Кейт не могла не признать, что до сих пор Хью вел себя как человек порядочный и благородный. Может быть, растроганный ангельской кротостью беззащитной вдовы, он отпустит ее с дочерью в Англию?
   На нижней ступеньке лестницы Кейт на миг остановилась и осмотрела пустынный холл. Вдруг неизвестно откуда появилась Пег и, окинув красавицу внимательным взглядом, повела ее в гостиную.
   Когда дверь открылась, Хью с улыбкой обернулся. На нем были темно-коричневые панталоны, белая рубашка и короткая куртка. Наряд простой, но весьма элегантный. Его карие глаза сверкали, а усыпанное веснушками лицо излучало силу и здоровье.
   Стараясь не встречаться с ним взглядом, Кейт отвернулась, осматриваясь по сторонам. Можно было безошибочно сказать, что эта комната принадлежит одинокому мужчине. На окнах – тяжелые занавески, на стенах – дорогие гобелены с изображением охотничьих сцен. В камине горел веселый огонь, защищая хозяина и гостью от вечерней прохлады.
   Хью чувствовал себя среди всей этой роскоши как рыба в воде, что не ускользнуло от внимательных глаз Кэтрин.
   Мужчина пересек комнату, предложил ей руку и проводил к столу.
   – Миледи, вы выглядите уже гораздо лучше, – с улыбкой произнес он.
   – Прошу простить меня за мой наряд, – проговорила Кэтрин и снова мучительно покраснела. Рядом с Хью она чувствовала себя оборванкой. – Я… мы столь спешно покинула Данганнон, что…
   – Этой беде легко помочь! – перебил ее Хью, небрежно махнув рукой. – Утром я позабочусь об этом.
   – Нет! – вскричала Кэтрин. – Вы не должны этого делать.
   – Но я настаиваю. – Он был настолько мил, что это приводило ее в ярость.
   Она хотела уже объяснить ему, насколько неуместно его предложение, но тут появилась Пег с ужином. Экономка подала им фаршированную жареную куропатку, зелень в масле и уксусе, тушеный лук и вино.
   Кэтрин решила, что ей легче будет добиться своего, когда Хью насытится и разомлеет от еды и вина. Поэтому, отдавая должное прекрасному ужину, она медленно ела и украдкой поглядывала на Хью, который, казалось, ни на миг не сводил с нее глаз.
   – Так что же вы хотели обсудить со мной? – спросила наконец Кэтрин, прерывая молчание.
   – Не стоит смешивать дела и удовольствия, – небрежно заметил Хью с насмешливой улыбкой. – Миледи, вам нужно научиться быть более терпеливой.
   «Как он смеет поучать меня!» – возмущенно подумала Кэтрин. Гнев вспыхнул в ее душе, словно пламя, разбуженное порывом ветра. Но, не осмеливаясь поставить наглеца на место, она промолчала.
   – После ужина у нас будет достаточно времени для деловой беседы, – добавил он. Поднося к губам свой бокал, Хью заметил мятежный блеск в ее глазах, но понадеялся на ее благоразумие.
   – Я постараюсь исправиться, милорд, – мягко ответила Кейт, вспоминая, что решила покорить своего тюремщика ангельской кротостью.
   Хью допил вино. Бешеный взгляд Кейт резко контрастировал с ее сладкой улыбкой. Хью поразился железному самообладанию этой женщины и понял, что недооценил ее. Подумав, что если она немного расслабится, то выслушает его более благосклонно, он наполнил вином ее бокал.
   – Мне сказали, что сегодня вы осматривали мои конюшни, – дружелюбно заметил Хью. – Миледи, мне бы не хотелось, чтобы вы наделали глупостей. Конокрадство карается в Ирландии смертью.
   Кэтрин отпила глоток из своего бокала.
   – Не думала, что, одолжив у вас лошадь, я заслужила смерть, – возразила она. – Кроме того, вы сами сказали, что не стоит смешивать дела и удовольствия.
   Губы Хью дрогнули.
   – Миледи, я постараюсь исправиться, – улыбнулся он, повторив ее фразу. – Пожалуйста, называйте меня Хью, так меня зовут все мои друзья. А вас?
   – Меня, милорд? – холодно переспросила Кэтрин.
   – Как вас зовут ваши друзья?
   – Леди Кэтрин.
   Хью удивленно приподнял брови.
   – Расскажите мне, пожалуйста, о себе… Кейт, – попросил он.
   – Леди Кэтрин. Запомните, – ледяным тоном поправила его Кейт.
   Губы Хью снова дрогнули.
   – Леди Кэтрин, расскажите мне о вашей жизни в Англии и о вашей семье.
   – Ничего особенного рассказать вам не могу, – ответила Кэтрин. – Со времен Тюдора, деда королевы, семья Деверо живет в замке Базилдон. В награду за свою службу и преданность Тюдору мой прапрадед получил в жены мою прапрабабушку, владелицу этого замка. Когда мой отец пребывал во Франции по поручению старого короля Генриха, он встретил там мою мать и женился на ней в Париже. – Забывшись, Кэтрин улыбнулась и добавила: – Они поженились, не испросив позволения у короля.
   Хью тоже улыбнулся.
   – Похоже, ваш отец был смелым человеком, – проговорил он.
   Кэтрин кивнула.
   – К счастью, король Генрих хорошо относился к нему и скоро простил своего любимца. Государь никогда не забывал об их родстве… А когда отец умер, нас стала опекать королева.
   – Вас? – вскинул брови Хью.
   – Моего брата, сестер и меня, – пояснила Кэтрин.
   – И сколько же у вас сестер? – полюбопытствовал Хью.
   – Две, и обе младше меня. Ну, а что вы можете сказать о себе?
   – У меня никого нет, – ответил Хью. – Старый король Генрих требовал, чтобы вожди ирландских кланов посылали своих сыновей в Англию. Хотят этого ирландцы или нет, государя не интересовало. Он желал, чтобы отпрыски древних ирландских родов воспитывались в знатных английских семействах. Король считал, что там из юных ирландцев сделают настоящих англичан.
   – Но если Англия и впрямь стала вашим домом, то почему вы вернулись в Ирландию? – спросила Кэтрин, уже заранее зная ответ.
   – Мой отец Мэтью был сводным братом Шона, – начал свой рассказ Хью. – Его старшим сводным братом. Люди говорили, что Мэтью был незаконнорожденным и не имел на отцовские земли никаких прав. Так это или нет, но дед мой Конн О'Нейл объявил своим наследником именно его. Парламент Дублина поддержал моего отца, но за Шоном пошел весь Ольстер.
   Кэтрин опустила глаза.
   – Да, я слышала эту историю, – тихо промолвила она.
   – Тогда вы должны знать, что люди Шона расправились с моим отцом, – спокойно продолжал Хью. – Когда же мой старший брат хотел занять его место – место, принадлежащее ему по праву, – он тоже пал от руки жестокого убийцы.
   – Вы хотите сказать, что мой муж убил вашего брата? – дрожащим голосом спросила Кэтрин.
   – Когда Брайен погиб, Шон был при дворе Тюдоров, – сказал Хью, наполняя вином ее бокал.
   – Так кто же убил Брайена? – Кэтрин недоуменно воззрилась на своего собеседника.
   – Терлоу, – коротко бросил Хью.
   Понимая, что это наверняка было сделано по приказу ее покойного мужа, Кэтрин потеряла всякий аппетит, но отпила немного вина.
   «Конечно же, Хью ненавидит Шона, – подумала она. – И неудивительно! Но что, если, мстя мертвому врагу за прежние злодеяния, Хью решил теперь убить его вдову и дочь?!»
   – Вы любили его? – не удержавшись, спросил Хью.
   – Что?
   – Вы любили моего дядю? Вы были счастливы с ним? Не могу поверить, что…
   – Как вы смеете! – От гнева у Кэтрин засверкали глаза. – Вас совершенно не касается моя семейная жизнь!
   Хью усмехнулся.
   – Хорошо, миледи, я еще раз попытаюсь исправиться, – с легким поклоном проговорил он.
   И до конца ужина они больше не спорили. Непринужденно поддерживая легкую беседу, Хью даже смог пару раз рассмешить свою прекрасную гостью. Бокал Кэтрин ни на миг не оставался пустым, и вскоре у нее слегка закружилась голова. Хью встал, галантно предложил гостье руку и провел через зал в свой кабинет.
   Выпитое вино придало Кэтрин храбрости, и красавица, не таясь, окинула комнату оценивающим взглядом. У окна стоял стол, а в камине весело потрескивали пылающие дрова. Два удобных кресла у камина так и манили присесть и насладиться теплом и покоем.
   Хью усадил Кэтрин в одно из кресел, а сам опустился в другое. Потом посмотрел на женщину и задумался, прикидывая, как бы получше начать этот трудный разговор.
   – Зачем вы привезли меня сюда? – резко спросила Кэтрин, невольно помогая Хью перейти прямо к делу.
   – Вам угрожала смертельная опасность, и вас надо было где-то спрятать, – мягко ответил Хью. – Это во-первых. А во-вторых… в общем, мы должны как можно скорее пожениться.
   «Этого мне только не хватало, – подумала Кэтрин, мгновенно забыв о своем намерении сохранять ангельскую кротость. – И этот туда же!»
   – Простите, – процедила красавица сквозь зубы, – но не кажется ли вам, что вы спятили?
   – Вы должны выйти за меня замуж, – повторил Хью, тихо и отчетливо произнося каждое слово.
   – Нахальство, видимо, является семейной чертой, – резко проговорила Кэтрин.
   – Чьей семьи? Вашей или моей? – с невинным видом осведомился Хью.
   – Я не собираюсь играть словами, – раздраженно ответила женщина. – И замуж выходить за вас тоже не собираюсь!
   Она гордо вскинула голову и посмотрела Хью прямо в глаза, но усмешка, искривившая его губы, испугала ее. Дразнить своего тюремщика было величайшей глупостью!
   – Пожалуйста, поймите меня! – умоляюще произнесла Кэтрин. – Я совсем недавно овдовела и не имею ни малейшего желания снова выходить замуж.
   – Недавно овдоветь и вновь выйти замуж – не самая страшная вещь на свете. С вами могло случиться кое-что и похуже, – холодно сказал Хью. – Вы не согласны со мной?
   – Вы угрожаете мне? – вскинула голову Кэтрин.
   – Упаси боже! – воскликнул мужчина, прижав руку к груди.
   «Сначала малышка была кроткой, как голубица, – с нарастающим раздражением подумал он, – а потом превратилась в разъяренную фурию. М-да, сварливая особа! Однако она решительна и умна – и хорошо знает, чего хочет».
   Пытаясь успокоиться, Хью несколько раз глубоко вздохнул, после чего продолжил:
   – Я лишь хотел сказать, что быть графиней Тирон лучше, чем стать бездомной нищенкой или оказаться во власти Терлоу.
   – Графиней Тирон? – эхом откликнулась Кэтрин. – Вы говорите загадками.
   – Выслушайте меня внимательно, – сказал Хью, подавшись вперед. – Вам некуда ехать. В Англии вас никто не ждет. Мать ваша вновь вышла замуж, а когда ваш брат вырастет и женится, хозяйкой Базилдона станет его супруга. Вы будете жить там на положении бедной родственницы. Конечно, королева может выдать вас замуж за англичанина, но уверены ли вы, что он будет заботиться о ваших детях, носящих имя ирландского бунтовщика? – Хью помолчал, давая Кэтрин время осмыслить его слова, а потом добавил: – Наш брак был бы выгоден нам обоим.
   – Каким образом? – спросила Кэтрин.
   – Королева отказывалась признать мои права на Тирон из-за Шона, – ответил Хью, – а Шона не признавала из-за меня.
   Он вздохнул. Ему не хотелось давать Кэтрин никаких обещаний, но выхода не было… Хью встал с кресла, подошел к столу, налил себе еще виски и, повернувшись, взглянул на свою гостью.
   – Если мы обвенчаемся, то королева провозгласит меня графом Тирон, а если вы родите сына, то я объявлю его своим наследником, – медленно произнес он.
   – Королева не настолько глупа, – усмехнулась Кэтрин. – Она никогда не разрешит нам пожениться.
   – А почему вы думаете, что я уже не заручился ее согласием? – возразил Хью.
   – Если, как вы утверждаете, в Англии ни мне, ни детям моим делать нечего, – промолвила Кэтрин, – то я могу вернуться в Данганнон. Когда-нибудь мой сын станет его хозяином.
   – Вернуться к Терлоу? – Губы Хью скривились в усмешке. – Вы считаете это разумным?
   – Терлоу еще только мечтает завладеть тем, чем обладал Шон, – рассудительно проговорила Кэтрин.
   – Весьма тонко подмечено, – кивнул Хью, восхищаясь ее логикой. – Красивые женщины редко обладают острым умом, но вы, миледи, – счастливое исключение…
   Его снисходительный тон рассердил Кэтрин, и она пропела на манер веселой ирландской песенки:
   – Как же мне повезло – я встретила мужчину, который способен оценить и то и другое.
   – Я хотел сделать вам комплимент, – спокойно сказал Хью, не обратив внимания на ее насмешку. – Так вот, Терлоу принадлежит к клану О'Нейлов и, говорят, хочет жениться на вас. Если вы вернетесь в Данганнон, он или обвенчается с вами, или убьет вас с досады.
   Увы, Хью был прав. Патрик считал точно так же. Кэтрин понимала, что в борьбе с Терлоу ей не победить. Никогда.
   – А с чего бы вам помогать вдове Шона и его детям? – спросила женщина. – Ведь Шон убил вашего отца и, похоже, велел прикончить вашего брата.
   – У меня нет другого выхода, – просто ответил Хью. – Вместе мы победим, а врозь будем лишь мешать друг другу.
   Кэтрин встала, подошла к Хью и посмотрела ему прямо в глаза.
   – Вы действительно объявите сына Шона своим наследником?
   – Да, – твердо пообещал Хью. Отвернувшись, Кэтрин долго размышляла над его словами.
   – Мне еще надо подумать, – наконец сказала она. Хью улыбнулся, привлек ее к себе и, приподняв ладонью ее лицо, заглянул в глаза.
   – Вы должны согласиться, – настойчиво проговорил он.
   – Я подумаю, – повторила Кэтрин, пытаясь высвободиться из его рук.
   С легким вздохом Хью выпустил женщину из объятий и, стараясь говорить как можно убедительней, мягко произнес:
   – К сожалению, раздумывать вам некогда, миледи. Нам нужно пожениться побыстрее – пока Терлоу не выкрал вас и не вернул в Данганнон.
   Кэтрин колебалась. Мысль о подобном решении проблемы не приходила ей в голову. Она прикрыла глаза. Да, похоже, выбора у нее нет…
   – Вы подпишете документы, провозглашающие сына Шона вашим наследником? – спросила она.
   – Я же обещал! – откликнулся Хью, понимая, что победил.
   – При свидетелях? – настаивала Кэтрин.
   – Да.
   Взгляд Хью упал на ее грудь, и он вдруг подумал о долгих-долгих ночах, которые им с Кэтрин придется провести в супружеской постели.
   – Если я действительно соглашусь выйти за вас замуж, – медленно произнесла Кэтрин, прекрасно понимая, что означает этот взгляд, – то каким будет наш брак?
   – Простите, не понял?
   Порозовев от смущения, Кэтрин потупилась и, тщательно подбирая слова, осторожно произнесла:
   – Я… я полагаю, что это будет брак только по названию.
   – Нет, миледи! Вы ошибаетесь. Мы будем жить, как надлежит супругам.
   Хью вновь приподнял лицо Кэтрин за подбородок, и ей пришлось посмотреть на будущего мужа. Глядя ей в глаза, он добавил спокойно, но твердо:
   – Вы будете уважать и почитать меня, делить со мной ложе и рожать мне детей. И брак наш будет таким, каким ему положено быть. Вы же понимаете, что тут и спорить не о чем!
   Взволнованная его словами, его близостью, теплом его тела, Кэтрин, заикаясь, произнесла:
   – Н-но я р-разделю с вами ложе только после того, как родится мой сын.
   – Вы разделите со мной ложе сразу после венчания, – возразил он.
   – Я не стану делать ничего, что может повредить ребенку, которого я ношу! – вскричала Кэтрин.
   Восхищенный ее отвагой, Хью на мгновение задумался. Ему вдруг нестерпимо захотелось увидеть, какими станут эти прекрасные, но холодные глаза, когда он разбудит в ней женщину.
   – Ну хорошо, – уступил он, – можно сделать так: дабы брак наш был настоящим, мы разделим с вами ложе сразу после свадьбы, а потом я не прикоснусь к вам до тех пор, пока вы не оправитесь после родов. По-моему, это неплохая мысль.
   – И мы составим с вами письменное соглашение?.. – настаивала Кэтрин.
   – Нет, мадам! – прогремел Хью, глядя прямо в зеленые колдовские глаза. – То, что я делаю или не делаю в своей спальне, обсуждению со стряпчими не подлежит!
   «Господи Иисусе! – потрясенно думал он. – Это же змея, вероломная змея, ловко прикинувшаяся прелестным ангелом! Интересно, как с ней справлялся Шон? А как она умудрялась ладить с этим самодуром? Увы, тайну эту Шон унес с собой в могилу…»
   – Что это, черт подери, вы на меня так уставились? – окончательно выходя из себя, рявкнул Хью.
   – Смотрю, не появится ли пена, – нежным голоском ответила Кэтрин.
   – Какая еще пена?
   – Ну, понимаете, – проговорила женщина с самым невинным видом, – у некоторых безумцев, как я слышала, появляется пена на губах… Вот я и смотрю… О, простите, я не хотела вас оскорбить.
   Обычно никогда не теряющий самообладания, Хью на этот раз с трудом взял себя в руки. Он сосчитал про себя до десяти, а потом для большей надежности добавил еще двадцать.
   – Даже если вы броситесь мне в ноги и на коленях будете молить меня исполнить свой супружеский долг, – мрачно пообещал он, – то я все равно не сделаю этого, пока не родится ребенок. Даю вам слово джентльмена.
   Потом он окинул Кэтрин презрительным взглядом и ядовито добавил:
   – И слово это мне будет нетрудно сдержать! – Кэтрин усмехнулась и отошла от Хью подальше.
   Она понимала, что, став его женой, вынуждена будет подчиняться его желаниям и капризам. Если бы только она могла добраться до дома… Но Тирон по праву принадлежит ее сыну, и она хотела, чтобы он унаследовал его.
   «Что же делать? Лучше уж этот О'Нейл, чем Терлоу или какой-то неизвестный англичанин», – с горечью подумала она.
   Кэтрин резко повернулась к Хью, и тот вздрогнул от неожиданности, поскольку в это время откровенно любовался фигурой своей будущей жены. Поймав его взгляд, Кэтрин зло сощурилась, однако ничего не сказала. Вновь подойдя к Хью, женщина решительно посмотрела ему в глаза.
   – Хорошо, – заявила она. – Я согласна. – Хью облегченно вздохнул и улыбнулся.
   – Не скрепить ли нам это соглашение поцелуем? – предложил он, и глаза у него заблестели.
   Кэтрин замерла, а потом отступила на шаг назад.
   – Когда будут подписаны все документы, – ледяным тоном ответила она.
   Глядя в ее взволнованное лицо, Хью почувствовал, что теряет голову. Глаза Кэтрин были прекрасны, как зеленые просторы Ирландии в солнечный день. От этого колдовского взора тело Хью начало пылать и кровь закипела в жилах. Он шагнул к Кэтрин, склонился над ней. Его губы властно прильнули к ее устам, лаская, пробуя на вкус, жадно впитывая их свежесть.
   Кэтрин не могла пошевелиться – и чувствовала, как уступает страстному призыву мужчины. По телу ее разлилось удивительное тепло, ноги подкосились, но рука Хью, крепко обнимавшая Кэтрин, не давала ей упасть.
   – Отпустите меня, – выдохнула она.
   Но он не собирался разжимать объятий.
   Отрезвило Хью лишь холодное прикосновение острого клинка, приставленного к его горлу. Он резко отпрянул от Кэтрин.
   – Откуда?.. – только и смог прохрипеть он изумленно.
   – Я взяла нож сегодня за обедом.
   Стиснув рукоятку ножа, Кэтрин отступила на несколько шагов, но взгляд ее не отрывался от губ Хью. Боже, помоги ей! Ее неудержимо влекло к этому мужчине!