Гравицкий Алексей. Ученик мага

   Пантор пожал плечами. Подобный тон раздражал. Мало ли кто чего не знает. Рыжий вот азов магии так и не выучил, как вылетел с факультета недоучкой, так недоучкой и остался.
   – Ты будто все знаешь, – проворчал он.
   – Я, Пантей, ничего не знаю, успокойся. Только сплетни всякие, в том числе про Ионею.
   – Хватит дразниться, а то высажу, – со времен академии Пантор успел позабыть, каким ядовитым и вредным может быть Винс. Теперь он вспоминал это, как и то, что такая манера общения только поначалу выводит из себя, потом привыкаешь. Но, чтобы привыкнуть, требовалось время, и оно явно еще не прошло.
   – Так чего там про Ионею? – напомнил он рыжему.
   – Ионея – молодой и невероятно сильный маг. В свое время она экстерном закончила Академию за год. Получила дипломы трех магических факультетов, затем каким-то образом в восемнадцать лет заслужила собственную лицензию и набрала учеников. А еще через год ее арестовали за превышение магических полномочий, использование некромантии и боевой магии при задержании. Но суда она не дождалась. Сбежала.
   – Как? – не понял Пантор. – Из-под стражи?
   Рыжий кивнул.
   – Правда, одно время ходили слухи, что ее просто убили без суда и следствия, но вскоре появились свидетельства того, что Ионея на диком севере, жива и здорова. Кроме того, Ионея объявила, что гонения магов незаконны, что каждый свободный человек имеет право практиковать магию, когда и как хочет. А Консорциум, вводя запреты, занимается тиранией и ущемлением свободы.
   – И Консорциум не потребовал ее выдачи?
   – У кого? Это же дикий север. Там власть абстрактна и спонтанна. Где-то чисто формально встречается местечковая, где-то вовсе отсутствует. Зато ходили слухи, что многие маги в ОТК готовы поддержать Ионею, если она вернется, устроить переворот и пустить ее к власти. Твой Мессер тебе об этом ничего не говорил?
   Пантор покачал головой.
   – Лорд Мессер оберегал меня от опасных знаний. Он был хорошим человеком.
   – Хоть и занимался незаконной некромантией, – не преминул вставить шпильку Винсент.
   Пантор демонстративно не отреагировал и вперил взгляд в дорогу.
   Солнце уже клонилось к горизонту. Тени стали заметно длиннее. Пора было задуматься об ужине и ночлеге.

10

   – По какому поводу вы пришли к господину Плерэ? – поинтересовался секретарь.
   Сделано это было таким тоном, что любому недоумку стало бы ясно, насколько это неинтересно секретарю.
   – Мне необходимо видеть одного из заключенных, – в третий раз повторил ту же самую фразу Ниро.
   – Одну секунду, – фальшиво улыбнулся секретарь и скрылся за дверью кабинета.
   Начальник охраны был его последней надеждой добраться до Мессера. После разговора с Дерансом первой мыслью было вытрясти все, что можно, из мага, пока его не отправили поездом в Кориали, западный портовый городишко, а оттуда тюремным пароходом на острова.
   Ниро наивно полагал, что удостоверения пристава, упекшего преступника в кутузку, будет достаточно для встречи с ним. На деле выяснилось, что к преступникам пустить его готов каждый, если у него будет разрешение от…
   В походе за разрешениями пристав провел три часа, но добрался не до Мессера, а до начальника охраны. Так как тюремному конвою требовалось разрешение от начальника охраны тюремного поезда, начальнику охраны поезда необходимо было разрешение от дежурного по станции. Дежурный по станции, улыбаясь, отправил Ниро к начальнику вокзала, а тот, сообщив, что это не его компетенция, услал пристава к начальнику охраны. Все улыбались и говорили: «Вы только бумажку подпишите, и никаких проблем».
   Дверь распахнулась, снова появился секретарь.
   – Пройдите, – разрешил он таким тоном, словно позволял зайти в святая святых Консорциума.
   Господин Плерэ оказался пузатым коротышкой с высокими залысинами и мелкими цепкими глазками-бусинками.
   – Что вам угодно, пристав?
   – Мне необходимо увидеть одного из заключенных.
   – Основание?
   – Я вел его дело, господин Плерэ, – натянуто улыбнулся Ниро. – Вчера он был арестован, сегодня утром состоялся суд. Однако дело оказалось более обширным. Потому оно до сих пор не закрыто. Имеются новые подозреваемые. И мне необходимо переговорить с осужденным до того, как он будет выслан из столицы.
   Глазки пузана азартно вспыхнули.
   – Любопытно, господин пристав, любопытно. Я требую подробностей.
   Ниро смерил начальника охраны тяжелым взглядом. Он тут мечется, как белка в колесе, а этот жирный кабан себе развлечение нашел.
   – Господин Плерэ, я и без того рассказал больше, чем вам требовалось знать. Меня интересует только ваше разрешение. Подпишите бумагу, и я уйду. А цирковая программа ждет вас в цирке.
   Терпение лопнуло, и говорил пристав жестко. Настолько, что можно было и оскорбиться. Плерэ налился краской, засопел. Глазки его стали злыми.
   – Если заключенный уже осужден, а вы, господин пристав, не знаете чего-то, что он мог показать по ведомому вами делу, значит, вы плохо работаете. Понимаете, о чем я говорю? И ваше начальство ведь может узнать об этом, не так ли?
   Ниро стиснул зубы, поиграл желваками. Плерэ налился довольством, чуя, что умыл выскочку пристава. Но тот вдруг резко шагнул вперед. В руке Ниро появился пистоль. Ствол уперся в толстое брюхо начальника охраны.
   Пузан побледнел. Приставам не только разрешалось носить оружие. Им разрешалось носить магически модифицированное оружие. И запрет на боевую магию, во всяком случае, что касалось магических пистолей, на них не распространялся. Так что спятивший пристав запросто мог спустить курок и, если у него в самом деле есть какие-то полномочия, не понести за это никакого наказания.
   Ниро сильнее надавил стволом на толстое брюхо, глядя на растерянное лицо Плерэ. Когда заговорил, голос пристава звучал зло и надменно, как не звучал почти никогда:
   – Я веду сложное дело такого уровня важности, до которого тебе, жирный таракан, как до дикого севера на карачках. И если я сейчас не получу то, что мне требуется, то да, начальство все узнает о враге народа, который мешал приставу при исполнении обязанностей, ведущему дело государственной важности.
   Плерэ стал белее простыни. И хотя Ниро сейчас блефовал, у начальника охраны, видимо, были свои скелеты в шкафу, потому блефа он не заметил.
   – Понимаете, о чем я говорю? – дожал Ниро одной интонацией и убрал пистоль.
   – Имя вашего заключенного, – жалко промямлил раздавленный Плерэ.
   – Мессер, – уже обычным, вполне дружелюбным голосом сказал пристав. – Вот бумаги. Подписывайте.
   Плерэ принял листок, взял перо, обмакнул в чернильницу. Прежде чем подмахнуть, бросил на бумагу беглый взгляд. На толстую рожу снова вернулись и краска, и злорадная ухмылка.
   – Поезд восемьдесят два тридцать четыре дэ отбыл четверть часа назад. Так что с вашим заключенным вы сможете пообщаться по месту прибытия, господин пристав.
   И, продолжая гнусно ухмыляться, Плерэ размашисто подписал разрешение.

11

   Уже стемнело, когда мобиль фыркнул в последний раз и, перестав урчать и скрежетать, пошел накатом, пока не остановился вовсе. Пантор свернул на обочину. Аппарат остановился, и ученик мага устало откинулся на спинку кресла, бросив руль.
   – Приехали? – всполошился подремывающий Винсент.
   Пантор молча кивнул. Вступать сейчас в очередную дискуссию с рыжим не было никакого желания. Он повертел ключ в замке зажигания, несколько раз едва слышно пробормотал заклинание. Но толку не было. Заводиться мобиль не желал.
   – Сломались? – насторожился Винс.
   Пантор снова мотнул головой и вылез из салона. Снаружи было свежо, даже прохладно. Ученик мага распахнул капот и заглянул под крышку. С магическим движителем был порядок. То есть не то чтобы совсем порядок, но запустить его Пантор смог бы, как и в прошлые разы. И раз мобиль отказывался ехать, значит, проблемы были в механизме. А в механике юный маг разбирался примерно так же, как свинья в апельсинах.
   – Что, никак?
   Винс вылез из салона и вертелся рядом, чего Пантор никогда не любил. Даже в работе с Мессером он делал самые нелепые ошибки не тогда, когда лорд оставлял его с заданием наедине, а когда стоял за плечом и контролировал.
   – Может, помочь? – не унимался Винсент.
   – Помоги, – буркнул Пантор, только бы приятель отстал и не стоял над душой.
   – А как? – смутился рыжий. – Я в мобилях не разбираюсь. Просто если придержать чего надо…
   – Язык придержи, – буркнул Пантор и зло хлопнул капотом. – Все. Теперь совсем приехали.
   – Не бузи, Пантюша, – рыжий пихнул надувшегося Пантора локтем в бок.
   – Не называй меня так, – зло рявкнул Пантор.
   Сейчас его раздражало все. Снова вспомнился Мессер, хотя, казалось, за эти дни боль поутихла. Вспомнилась прежняя жизнь. Интересная и спокойная. В которой не было постоянного ощущения опасности за спиной, в которой он был законопослушным гражданином, а не изгоем и нарушителем. А шуточки Винса и манера коверкать его имя порядком достали. Так же, как и сам нескладный, вечно растрепанный и асоциальный тип, который бежал теперь вместе с ним. Все было плохо. А теперь вот еще мобиль сломался невесть где и посереди ночи.
   Впрочем, еще не ночь. Скорее, поздний вечер. Да и рыжий ничего плохого не сделал, так что зря он на него нарычал. Немного успокоившись, Пантор поглядел на приятеля. Тот стоял рядом озадаченный, словно его обидели в лучших чувствах, и он никак не мог решить, оскорбляться или нет.
   – Ладно, – примирительно сказал Пантор, – чего делать-то будем?
   – Вообще-то ночью люди спят.
   – Где? Посреди дороги?
   – Слышь, Пантей, ты совсем оскудоумел. Это у тебя с перепугу или от усталости. Глаза разуй.
   Винс мотнул головой в сторону. Пантор проследил направление и приметил указатель. Столбик с табличкой не стоял у дороги, как ему и полагалось, а валялся в траве. На табличке значилось «Утанава». Ниже мелко приписано расстояние, но цифры затерлись, и понять, как далеко эта самая Утанава, было невозможно.
   – Это там, – кивнул Винсент на вопросительный взгляд Пантора и потопал куда-то в сторону от дороги через бурьян и кусты.
 
   Утанава представляла собой типичный захолустный городок, один из тех, что во множестве разбросаны по всем Объединенным Территориям. Жизнь в нем текла спокойно, размеренно, неторопливо. Да и откуда здесь взяться разгулу страстей, когда население города столь «велико», что все друг друга знают? Ничего особо интересного в городке не было: школа, больница, муниципалитет да небольшой перерабатывающий заводик, сырье для которого поставляли с расположенного рядом карьера. Собственно, этот заводик с карьером и отличал Утанаву от других захолустных дыр того же размаха. Пыльные улочки восторга у заезжих не вызывали, а архитектурный ансамбль города можно охарактеризовать одной фразой – двухэтажное ветхое зодчество. В этом грязном, однообразном, пропыленном пейзаже глазу зацепиться совершенно не за что.
   – И здесь ты хочешь заночевать? – хмуро полюбопытствовал Пантор.
   – А ты видишь другой вариант? – удивился Винсент и тут же спохватился: – Нет, ну не на улице, конечно. Тут должна быть гостиница. Раньше была.
   – Ты и раньше здесь бывал?
   Винс поглядел на друга покровительственно.
   – Пантей, я ведь довольно много ездил. Если бы я безвылазно сидел в Веролле, как ты, меня давно бы уже нашли и расчленили.
   Пантор фыркнул. Зная приятеля и его кобелиную натуру, он не сомневался, что найдется не один десяток добропорядочных граждан, у которых будет достаточно причин подвергнуть Винсента вивисекции.
   – И где твоя гостиница?
   – К сожалению, она не моя, – тяжело вздохнул Винсент. – Идем.
   До гостиницы дошли быстро; фонари в городишке худо-бедно горели, да и тропинка, по которой направились беглецы, срезая путь, оказалась достаточно утоптанной и удобной.
   За оставленный на произвол судьбы мобиль Пантор не волновался. Чтобы взломать защитное заклинание, поставленное еще лордом Мессером, пришлось бы крепко попотеть. Для этого нужен был сильный маг. А в Утанаве, как справедливо рассудил ученик Мессера, вряд ли мог найтись грамотный волшебник. Максимум какой-нибудь местный знахарь, для которого снимать защиту с мобиля будет в диковинку. Да и не нужно это ему.
   Обшарпанное двухэтажное сооружение с вывеской «Падающая звезда» назвать гостиницей язык повернулся бы разве что у Винса. Хотя вывески «отель» и «бар» здесь имелись. Но на бар заведение походило больше, чем на отель.
   Грязные стены темнели влажными разводами, о происхождении которых нетрудно было догадаться по запаху. У входа стояли какие-то проходимцы, вдвоем прижимая к стене одну девицу. Впрочем, все трое пьяны, да и девица, кажется, не сопротивлялась. В сторонке в луже валялся еще один клиент питейного заведения. Этот был пьян в такой хлам, что вполне мог быть той самой «упавшей звездой», что дала название ночлежке. Девица, что терлась у входа с двумя мужиками, пронзительно рассмеялась. Пантор брезгливо поморщился. «Гостиница» ему не нравилась, но особенного выбора не было.
   Винсент перехватил недовольный взгляд друга, подбодрил:
   – Внутри все значительно лучше.
   Внутри было по крайней мере чуть светлее и чуть чище. Большая часть мест в баре оказалась свободна. Посетители сидели только за двумя угловыми столами, облюбованными, видимо, уже давно. Во всяком случае, те трое завсегдатаев, что мирно спали, уронив головы на грязные доски стола, явно сидели здесь уже давно. Бармен оказался весьма предупредительным. Завидев новых посетителей, тотчас же метнулся к ним. Проворный и улыбчивый. В белом фартучке, несмотря на окружающий свинарник.
   – Что господа изволят? – склонив голову, спросил он.
   – Господа изволят комнату на ночь, а еще выпить и закусить, – начал Винсент.
   – Погоди, – одернул его Пантор.
   Винс непонимающе покосился на приятеля. На лице его крупными буквами было написано: «Ну и какого рожна мы сюда приперлись, если не пить, есть и спать?»
   – Скажите – ка, – обратился ученик мага к бармену, игнорируя красноречивые взгляды своего спутника, – а есть в вашем городе мастерская мобилей?
   – Как такового сервиса нет, но… Вас интересует механика или магия, господин? – полюбопытствовал бармен.
   – Его интересует механика, – вклинился Винсент. – А меня пиво и жареная колбаса.
   Бармен мгновенно сделал пометку в блокноте, не прерывая при этом беседы с Пантором.
   – Механика, господин?
   – По всей вероятности, – кивнул Пантор.
   – С механикой вам сможет помочь Джобс. Выйдите на улицу, повернете направо. Через два квартала увидите мастерскую Джобса. Так и называется. Вообще он занимается другими механизмами, но руки у старика правильным концом приставлены, так что, думаю, и с мобилем поможет. Да, и учтите, старик будет бурчать и вести себя как враг человечества, но он только на словах вредный, а в душе пампуська.
   – Спасибо, – кивнул Пантор, едва сдерживаясь, что бы не расхохотаться над этой «пампуськой».
   – Сколько пива? – повернулся бармен к Винсенту.
   – Тащи пока пару, а там разберемся.
   Бармен улыбнулся. Белоснежный фартук его крутанулся на сто восемьдесят, и уже через секунду он был за стойкой.
   – Не резво ты с двух кружек начал?
   – Я думал, ты мне компанию составишь.
   – Я тоже думал, что ты со мной прогуляешься.
   – Чего я в твоей мастерской не видел. Я лучше здесь подожду.
   Юный маг с подозрением поглядел на приятеля.
   – Ладно, – согласился он наконец. – Только ограничься пивом. Чтоб без девочек, драк и прочего. Сидишь здесь и ждешь меня.
   – Сижу и жду, – заверил Винсент. Физиономия его сделалась совершенно ангельской.
   Ученик мага направился к выходу. Винсент смотрел ему вслед преданными, как у собаки, глазами. Впрочем, недолго. Когда в дверях Пантор обернулся, Винсу было уже не до него. Бармен составлял на стол перед рыжим запотевшие кружки с пенными шапками и черную от нагара сковороду с колбасой.

12

   Ниро был не просто зол и расстроен. Его распирали ярость и отчаяние. Три часа беготни и все ради чего! Бюрократы несчастные. Он вышел из здания охраны вокзала и вдохнул полной грудью. Свежий воздух не принес облегчения. Пристава трясло. Рядом в трех шагах сидела полная тетка, торговала. Перед ней стоял мешок с орехами, из него торчала ручка совка. Ниро подошел к торговке, молча протянул деньги. Говорить сейчас не хотелось ни с кем. Ничего хорошего сказать он все равно был не в состоянии, а говорить то, о чем потом можно пожалеть, не стоило.
   Тетка мгновенно смела плату. Толстые проворные пальцы свернули из куска газетной бумаги кулек. Совок с хрустом вошел в кучу орехов, что заполняли мешок на добрую половину. Через секунду вынырнул полный, с горкой. Орехи звонко посыпались в кулек. Пристав кивнул с благодарностью, забрал покупку и, лузгая орехи, поплелся к платформам, через которые можно было попасть в сам вокзал, а оттуда в город. Орехи щелкали на зубах в такт мыслям в голове.
   Щелк. Начальник охраны, конечно, сволочь. Еще накапает на него, чего доброго.
   Щелк! Не, не станет этот жирный кабан на пристава жалобы писать. Побоится.
   Щелк. Другой вопрос, чего теперь делать? Ехать следом за поездом? А толку? Все равно не успеть. Ни один мобиль не догонит паровоз.
   Паровоз катит по прямой, без остановок и на большой скорости. Мобиль едет по дороге, дороги петляют, как заячий след. Плюс посты, кордоны и прочее. Да и самый скоростной мобиль с паровозом вряд ли сможет соревноваться.
   Щелк. И чего теперь? Где искать этого ученика мага? А если книга не у него, а у самого Мессера… Припрятал старый хрыч книжечку от следствия.
   Щелк… Орех оказался гнилым, и Ниро с досадой сплюнул на рельсы. Он стоял на платформе и с тоской смотрел на вокзальную жизнь, когда сзади пристава окликнул смутно знакомый голос:
   – Добрый вечер, господин пристав.
   Ниро обернулся. Знакомость голоса тут же подтвердилась. Перед ним стоял лощеный блондин с усиками и лучезарно улыбался.
   – Это снова вы? – хмуро бросил Ниро.
   – Я подумал, что вы вряд ли обратитесь ко мне сами, а потому решил еще раз попытать удачи. Не будем лукавить, карточку мою вы наверняка выкинули.
   – А вот и не угадали.
   Ниро запустил руку в карман и не без злорадства выудил кусок картона, который и в самом деле едва не выбросил.
   – Удивлен, – честно признался Санчес, и вправду выглядевший изумленным. – Как бы то ни было, я решил снова предложить вам сотрудничество.
   – Вас выперли в дверь, вы лезете в окно?
   Настроение у пристава было мрачным, его так и подмывало на кого-нибудь сорваться. А несчастный журналист, осознанно или неосознанно, нарывался на неприятности.
   – Думайте что угодно, – отмахнулся блондин. – Мне все равно. Я ведь знаю все о вашем незавидном положении.
   – Да ну? – ядовито усмехнулся Ниро. – Утром вы ко мне подходили с другим настроением.
   – Утром я к вам подходил как к успешному приставу с хорошим стажем и самыми радужными рекомендациями. Сейчас я к вам подхожу как к человеку, все еще находящемуся на должности пристава, но при этом балансирующему на краю полного краха. Я подхожу к вам как к человеку, на благополучие которого ни один из тех, кто еще вчера его рекомендовал, не поставит и фальшивой монетки самого мелкого достоинства.
   Ниро скрежетнул зубами. Пусть журналист и прав, пусть завтра пристава самого отправят на острова. Пусть уже сегодня его положение рушится, как карточный домик на ветру, но свободы его никто пока не лишил, и кулаки у него на месте. Так что прав этот журналюжка или нет, а в челюсть схлопотать ему никто не помешает.
   – Вы, господин журналист, ведете себя непорядочно.
   – А я и не претендую, – пожал плечами блондин. – Это приставу надо быть честью и совестью Консорциума, ему по должности положено. А я человек творческий, я никому не служу, стало быть, никому ничем не обязан.
   Ниро подавил желание двинуть журналисту в ухо и, стараясь держаться безразлично-независимо, снова защелкал орехами.
   – Так если у меня все так плохо, зачем я вам сдался? Найдите себе другого «успешного с радужным стажем и хорошими рекомендациями».
   – Вы мне интересны, – безапелляционно заявил журналист. – Кроме того, для моего расследования важна сама работа, методы, приемы. А успешно или не успешно они работают – не важно. Я собираю материал, потом слеплю из него все что угодно.
   – Кому угодно?
   – В первую очередь мне. А вы думали, я под кого-то подстраиваюсь? Нет, подстраиваюсь, конечно, но это потом. Сперва моя задумка обретает скелет, потом я его маскирую мясом, угодным публике, редакции и власти. Потом получившегося гомункула пудрю и принаряжаю. Встречают-то по одежке.
   – Думаете, за этой одежкой и мясом кто-то разглядит ваш скелет? – заинтересовался Ниро.
   – Кому надо, тот разглядит. Остальные нужны для массовки. Они делают тираж, прибыль издателя и, следовательно, мой гонорар.
   – Циник, – сплюнул шелуху пристав.
   – Издержки профессии, – пожал плечами Санчес. – Так вы позволите мне принять участие в вашей работе?
   Ниро смутился, нахмурил брови, припомнив последний разговор с Дерансом.
   – Боюсь, вам это не понравится, господин борзописец.
   – Ой, ладно вам, – отмахнулся журналист. – Что мне может не понравится? То, что ваше начальство оставило вам только жетон, пистоль и удостоверение пристава, не выделив даже служебного транспорта? То, что вы работаете в одиночку, и не потому, что так привыкли, а потому что вам не дали даже пары глупых полисменов?
   – Откуда вы знаете? – напрягся Ниро.
   – У меня свои источники информации.
   – И полное отсутствие совести, – проворчал пристав.
   – Зато мой мобиль припаркован по ту сторону вокзала, и я готов везти вас, куда скажете. Заодно могу поделиться некоторыми мыслями по делу, которое вы теперь ведете. Ну что? Готовы сотрудничать с бесчестным борзописцем?

13

   Мастерскую Джобса Пантор нашел довольно быстро. Как и объяснил бармен, она находилась в двух кварталах от постоялого двора. Сам Джобс, унылый седой верзила, с вечно нахмуренным, судя по глубоким морщинам, лицом, позднему посетителю не шибко обрадовался.
   – Чего надоть? – цыкнул долговязый.
   – Мне сказали, что вы можете помочь с ремонтом.
   – С ремонтом чего?
   – У нас мобиль сломался.
   Джобс окинул ученика мага недовольным взглядом.
   – В движителях не разбираюсь, – выдавил он.
   – Плачу наличными, – отозвался Пантор.
   – Магией не занимаюсь.
   «Я занимаюсь», – крутанулось на языке, но ученик мага вовремя его прикусил.
   – И не надо, – улыбнулся он. – Проблемы с механикой.
   – Ты механик, что ли? – проворчал долговязый. – Тогда я тебе на кой?
   – Извините, – стушевался Пантор.
   Старик еще покочевряжился приличия ради. Идти куда-то на ночь глядя ему явно не хотелось, но и отказываться от заработка Джобс не собирался, потому, попрепиравшись для приличия, мастеровой все же натянул куртку и вышел из дома.
   – Мобиль, надеюсь, рядом, – недовольно пробурчал он.
   – Почти, – уклончиво ответил Пантор.
   – Почти, – проворчал старик. – Надо с вас за каждые пройденные сто шагов денег брать. Веди.
   Это было последнее, что сказал механик. Потому как далее мастер замолк и за все время пути так и не проронил ни слова. Пантор тоже топал молча. Говорить с незнакомыми людьми у него практически никогда не получалось. Он просто не знал, о чем говорить. Да и как говорить, когда человек незнакомый? Точек соприкосновения-то нет.
   Мастер Джобс снова подал голос, только когда они уже вышли на дорогу.
   – Это он? – кивнул механик вперед, указывая на брошенный у дороги мобиль.
   Пантор мотнул головой.
   – Хочешь быть модным, парень, купи себе труповозку поновей.
   Возле машины старик выудил карманный фонарик. Подсветил. Выругался под нос.
   – Охранные заклинания снимаем, – пробурчал старик.
   Не успел Пантор вырубить заклинание, как ему в руки ткнулся фонарик.
   – Посвети, – буркнул Джобс и нырнул под капот.
   Что-то звякнуло. Раз, другой. Из-под капота послышалась сдавленная ругань. Что делал там мастер, понять было невозможно, но удовольствия ему это явно не доставляло.
   – Ну что? – выжидательно спросил Пантор, когда Джобс вынырнул наружу.
   – Дело сурьезное, – цыкнул зубом старик. – Работы много. Надо кой-чего прикупить, тогда все сделаю.
   – Когда купите?
   – Может, завтра, если вовремя доставят. Крайний срок – через день. Ну, и ремонта дня на два.
   Пантор нахмурился. Торчать в этом городишке еще три-четыре дня не хотелось. Во-первых, это отдаляло их от цели, во-вторых, было небезопасно. Но и выхода другого не имелось.
   – Хорошо, – кивнул Пантор. – А с мобилем что делать? Здесь оставим?
   Джобс окинул аппарат взглядом. Цыкнул.
   – В мастерскую заберу. Ща лошадку подгоню, запрягу и того… Все в порядке будет. Так что задаток давай и заходи на четвертый день.
   Пантор залез в сумку, вынул кошель, рассчитался со стариком. Собирался уже было уйти, но спохватился. Поспешно залез в салон мобиля, подхватил с заднего сиденья книгу Мессера и припрятал в сумку. Оставлять такие вещи без присмотра нельзя, хотя и с собой таскать не стоило бы.