Грейс Грин. Приключения Короля Артура и рыцарей Круглого Стола

оруженосцы в белом одеянии, на которых любо было посмотреть. И первый из
них был столь прекрасен, что все молча залюбовались им. А королева
Гвиневера вздохнула, и цвет сошел с ее лица.
- Я явилась к вам, мой господин король, - сказала леди Нимуе, - чтобы
привести этого человека, моего воспитанника, сына короля Панта
Гвинедского. Я принесла вам последнее пожелание Мерлина, ибо, прежде чем
уйти живым в землю, он нашел этого юношу и повелел ему явиться к вашему
двору на этот праздник пятидесятницы и просить вас даровать ему высокое
звание рыцаря. Это Ланселот, прозванный Озерным за то, что он много лет
жил в моем волшебном доме. Мерлин говорил вам его имя - и вот смотрите,
это имя из золотых букв появляется на незанятом месте по правую сторону от
Гибельного Сиденья! [место за Круглым Столом, предназначенное лишь для
рыцаря Галахэда; всякий другой, кто занял бы его, должен был погибнуть]
И тут король Артур встал и сошел в залу. Вытащив меч Экскалибур, он
возложил его на плечи Ланселота и повелел ему подняться рыцарем. А
поскольку за Круглым Столом оставались еще свободными три места,
принадлежавшие погибшим рыцарям, он возвел в рыцарское достоинство и двух
оруженосцев, которые явились вместе с Ланселотом, - его молочного брата
Эктора и кузена Лионеля.
Пока все это происходило, раненый рыцарь лежал на носилках подле
камина. И когда Артур вернулся на свое место, леди Нимуе взяла Ланселота
за руку и подвела к носилкам. Ланселот простер руку и мягко вытащил
клинок. Сразу же рана закрылась, и боль покинула рыцаря, так что он
поднялся с носилок. И было ему дано последнее оставшееся за Столом место.
Тут леди Нимуе сделала низкий реверанс королю Артуру, нежно поцеловала
сэра Ланселота в лоб и быстро вышла из залы. Но некоторые из рыцарей
решили, что несправедливо оказывать такую честь этому Ланселоту и
усаживать его подле Гибельного Сиденья, ибо он не совершил еще никакого
деяния и не выступал в поисках рыцарского подвига. Недовольно они роптали
на сэра Ланселота, на сэра Эктора и сэра Лионеля также.
Ланселот, слыша эти завистливые слова, весь праздник был печален. И
поэтому рано утром следующего дня он сел на коня и отправился навстречу
подвигам.
...Все выше и выше поднималось солнце, и сэра Ланселота стало клонить
ко сну. Наконец он увидел прекрасную яблоню в долине.
Привязав коня к кусту, сэр Ланселот улегся в тень яблони, положив под
голову шлем вместо подушки, и заснул глубоким сном. А когда миновал
полдень, появились четыре королевы на белых мулах, и четыре рыцаря держали
над ними зеленый шелковый тент, привязанный за концы к копьям, чтобы
уберечь дам от палящих лучей солнца.
И, двигаясь так, услышали они ржание боевого коня, а когда взглянули в
ту сторону, увидели его, привязанного к кусту, и возле него под яблоней
спящего рыцаря в полном облачении, но без шлема. Тихо подъехали они
поближе, чтобы посмотреть, и рыцарь оказался столь прекрасным, что все
четыре королевы сразу полюбили его.
- Давайте не будем ссориться, - сказала одна из них, злонравная
королева Фея Моргана. - Я наведу на него чары, чтобы он спал без просыпу
семь часов. Тогда мы сможем отнести его в мой замок, и когда он проснется,
то выберет одну из нас своей любимой либо умрет ужасной смертью.
И вот такое колдовство было наведено на сэра Ланселота; и, проснувшись,
он обнаружил себя лежащим в холодном каменном подвале, где некая
прекрасная дама накрывала для него ужин.
- Как вы чувствуете себя, сэр рыцарь? - спросила она.
- Не очень-то хорошо, - ответил Ланселот. - Ибо догадываюсь, что брошен
в мрачную тюрьму каким-то злым колдовством.
- Утешьтесь пока как можете, - сказала дама, - а я расскажу вам больше
завтра утром. Сейчас нет времени для слов.
И она быстро ушла, печалясь про себя, что такой прекрасный рыцарь
должен стать жертвой злонравной королевы, ее госпожи.
Рано утром следующего дня Ланселот предстал перед четырьмя королевами,
и Фея Моргана сказала ему:
- Нам очень хорошо известно, чти вы Ланселот Озерный, которого Нимуе,
Озерная Леди, воспитывала в Авалоне, чтобы стал он лучшим рыцарем логров и
благороднейшим из всех живущих рыцарей; очень хорошо нам известно, что вы
служите только одной леди - королеве Гвиневере. И все же теперь, вопреки
судьбе, она потеряла вас, а вы ее или вашу жизнь. Ибо вы не уйдете из
этого замка живым, если не выберете одну из нас, чтобы сделать ее своей
леди и своей любовью.
- Вот уж действительно трудный выбор, - сказал Ланселот. - Однако ответ
на него дать очень легко. Я бы умер скорее, чем опозорил мою честь. Ни
одна из вас не будет моей.
Четыре королевы удалились, грозя ему ужасными карами, а Ланселот был
оставлен в холодной темнице размышлять о том, какой ужасной смертью
захотят они умертвить его.
Тут послышался легкий звук шагов: кто-то спускался по каменным
ступеням. Дверь мягко открылась: там стояла дама, которая разговаривала с
ним в предыдущий вечер, она принесла пищу и вино.
- Увы, - вздохнула дама. - Мне весьма печально видеть столь
благородного рыцаря, удерживаемого столь жестоким и нечестивым образом...
Возможно, я могла бы чем-то помочь вам, ибо, сказать по чести, не люблю я
этих королев, которым служу, и никакие клятвы не связывают меня с ними.
- Помогите мне лишь спастись, прекрасная дама! - с надеждой воскликнул
Ланселот. - И я обещаю отблагодарить вас любым способом, который дозволяет
мне моя честь.
- Тогда я просила бы вас, сэр, сразиться в следующий вторник за моего
отца, короля Багдемагуса на большом турнире. В нем будут участвовать
многие рыцари короля Артура, а на прошлом турнире трое из них победили
отца.
- Я охотно сражусь за него, - сказал сэр Ланселот.
- Тогда, сэр, - продолжала дама, - я выведу вас из этого замка завтра
рано утром, верну ваши доспехи, щит и копье и вашего коня. Скачите через
лес и ждите меня у аббатства, которое находится недалеко отсюда. Туда я
приведу моего отца.
- Все это будет сделано, - сказал Ланселот, - ибо я честный рыцарь.
Еще до того, как взошло солнце, дама вновь пришла к нему и через
двенадцать запертых дверей вывела из замка.
Сэр Ланселот поскакал прочь, а белый туман поднимался с земли почти к
самому его седлу, пока не стало казаться, что он скользит по водам озера
Нимуе. Наконец он скрылся в гуще леса. И дама вздохнула, возвращаясь в
замок, и слезы были в ее глазах. Ибо немногие женщины могли посмотреть на
Ланселота и не полюбить его.
Несколько дней спустя сэр Ланселот встретил даму и короля Багдемагуса у
аббатства, и во вторник он поскакал на турнир, держа простой белый щит без
девизов, так что никто не мог узнать его. И там сражался он превосходно и
поразил одним копьем сэра Мадора, и сэра Мордреда, и сэра Гахалантина и
пощадил их жизнь, когда они поклялись предстать перед королем Артуром на
следующий праздник пятидесятницы и рассказать о том, как были побеждены
Безыменным Рыцарем.
Тут, не дожидаясь благодарности от короля Багдемагуса, поскакал он
снова в лес и оставался там много дней, пока не увидел вдруг огромного
рыцаря на могучем коне, сражавшегося с сэром Гахерисом, братом Гавейна,
рыцарем Круглого Стола. И огромный рыцарь сбросил сэра Гахериса на землю,
схватил его, бросил поперек седла и продолжил свой путь, гоня пред собой
коня с раненым рыцарем.
Сэр Ланселот поскакал за ними, крича:
- Повернитесь, сэр рыцарь! Положите этого раненого воина, и давайте
испытаем силы друг друга в битве! Ибо слышал я, что принесли вы немало зла
и позора многим рыцарям Круглого Стола. А потому - защищайтесь!
Тут они наставили копья, разъехались и сошлись со всей быстротой, на
какую только были способны их кони. И ударили они друг друга в середину
щитов с такой силой, что у коней сломались от удара хребты, а оба рыцаря
были сброшены на землю и некоторое время лежали там, оглушенные. После
этого они сражались более двух часов мечами, и никто не добился
преимущества, хотя оба истекали кровью от многих ран.
- Вы самый могучий рыцарь, какого я когда-либо встречал! - сказал,
тяжело дыша, сэр Тарквин (так звали рыцаря), когда они остановились
отдохнуть, опершись на свои мечи. - Доброго бойца я люблю, и из любви к
вам освобожу всех рыцарей из моей темницы - при условии, что вы не
Ланселот, который убил моего брата, сэра Карадоса, рыцаря Печальной Башни.
Этого Ланселота я поклялся убить в отмщенье.
- В той башне больше зла, чем я когда-либо видел, - сказал Ланселот. -
И я убил сэра Карадоса Трусливого справедливо.
- А, - закричал Тарквин, - так это вы Ланселот! Вас-то я и разыскиваю
больше, чем любого другого рыцаря... Теперь мы не будем отдыхать, пока
один из нас не умрет.
И они снова ринулись в битву, и сэр Ланселот отрубил голову сэру
Тарквнну.
- А теперь вперед, - сказал Ланселот Гахерису, и два раненых рыцаря
направились к замку Тарквина, где висели щиты сэра Кея, сэра Мархауса и
многих других рыцарей Круглого Стола, поверженных Тарквином.
И тут, пока Ланселот омывал свои раны в ручье, Гахерис направился в
замок, сшиб привратника, открыл его ключами двери темницы и освободил
заключенных. А те, видя, что Гахерис был ранен, подумали, что это он
сразился с Тарквином и победил его.
- Нет, благородные сэры, - сказал сэр Гахерис, - освободил вас сэр
Ланселот Озерный, ибо это он убил в сражении сэра Тарквина, кого никто
больше не мог победить. А теперь он просит вас ко двору короля Артура,
чтобы встретиться с вами на празднике пятидесятницы в будущем году...
Между тем сэр Ланселот омыл свои раны в ручье и напоил коня, которого
Гахерис ему дал. И, увидев, что раны были не столь глубоки и не столь
болезненны, как он думал, он не поехал к замку Тарквина, а поскакал опять
в лес искать новых приключений.
Много недель после этого странствовал он, разъезжая по лесам, которые
столь густо покрывали в те дни Британию. И многих дам спас он от
злонравных людей, со многими рыцарями сражался и победил их, даже великаны
пали от его острого копья и длинного меча, которым так искусно владела его
могучая десница.
Мы не сможем рассказать здесь обо всех приключениях, которые выпали на
его долю, но одно из самых странных случилось с ним незадолго до
возвращения в Камелот.
Он ехал глухим лесом, таким пустынным и диким, какого ему не
приходилось видеть раньше, и внезапно в тенистом подлеске увидел белую
суку, бегущую по следу; а след был ясно виден на земле: большие темные
пятна крови. Тут Ланселот двинулся быстрее за сукой, которая изредка
оглядывалась, словно хотела проверить, следует ли он за ней. Они пересекли
большое болото и, миновав мост, вышли наконец к старому замку, осыпающиеся
стены которого, наполовину скрытые плющом, уходили в заросший травой ров.
Собака вбежала в большую залу, и там Ланселот увидел рыцаря, лежащего
мертвым. И собака подошла к нему, и стала лизать его раны, и скорбно
завыла. А затем появилась леди и, рыдая и заламывая руки, сказала
Ланселоту:
- О, какое горе причинили вы мне!
- Леди, - ответил он, - я никогда не причинял вреда этому рыцарю, ибо
меня привела сюда эта собака, шедшая по кровавому следу. А потому не
гневайтесь на меня.
- Вы говорите правду, сэр, - ответила она. - Конечно, это не вы убили
моего мужа. Ведь тот, кто сделал это, лежит жестоко раненный, и от этой
раны он никогда не оправится.
Тут она упала, плача и проклиная многими страшными словами рыцаря,
который убил ее мужа - сэра Гилберта.
- Да утешит вас бог, - сказал Ланселот и печально поскакал прочь.
Однако не успел он далеко отъехать, как повстречал даму, которая узнала
его по гербу на щите и тут же закричала:
- Хорошо, что я вас встретила, сэр Ланселот Озерный, храбрейший из
рыцарей! Рыцарской честью вашей я прошу вас помочь моему брату, тяжело
раненному, и рана его никогда не перестанет кровоточить. Сегодня он
сражался с неким сэром Гилбертом и убил его в честном бою. Но леди сэра
Гилберта - злая волшебница, и силой своей магии она сделала так, что рана
его никогда не исцелится... Но я встретила леди Нимуе в лесу, и она
сказала, что рана моего брата закроется, если только я смогу найти рыцаря,
у которого хватит смелости отправиться в Гиблую Часовню и принести оттуда
меч и лоскут одежды лежащего там раненого рыцаря.
- Вот дивное дело, - сказал сэр Ланселот. - Но скажите мне, кто ваш
брат?
- Его зовут сэр Мелиот, - ответила она, - и он истинный рыцарь логров.
- Тогда мне тем более горестно это слышать, - сказал Ланселот, - ибо
он, как и я, рыцарь Круглого Стола, и, чтобы помочь ему, я сделаю все, что
в моих силах.
Тогда она сказала:
- Сэр, скачите все время этой тропинкой, и она приведет вас к Гиблой
Часовне, я же останусь и буду ждать вас здесь, пока вы не вернетесь...
Если же вы не вернетесь, значит, нет никого, кому бы был под силу этот
подвиг.
Ланселот поскакал по тропинке и вскоре оказался у странной одинокой
часовни на небольшой поляне. Тут привязал он коня к дереву и вошел в
ограду. И увидел он, что на одной стене часовни висит много перевернутых
щитов; и внезапно тридцать могучих рыцарей, одетых в черные доспехи,
встали под этими щитами, и каждый из них был выше на фут и более, чем
любой смертный.
Тогда, хоть и был он немало напуган, Ланселот вытащил свой меч,
выставил перед собой щит и направился прямо на них. Но они расступились
перед ним, не говоря ни слова и не нанося ни единого удара. И сэр Ланселот
вошел в часовню. Внутри она была освещена только одной тусклой лампадой, и
низкие каменные своды отбрасывали таинственные тени. Тут разглядел он
мертвое тело, простертое на каменной плите и покрытое шелковым полотнищем.
Смиренно склонившись, сэр Ланселот отрезал лоскут от того полотнища. И
когда он сделал это, пол часовни содрогнулся, как при землетрясении, и
лампа закачалась, зловеще скрипя на своей цепи, и тени, извиваясь,
казалось, надвинулись на него.
На короткое время сэр Ланселот в страхе преклонил колено. И тут увидел
он добрый меч, лежавший подле мертвого рыцаря. Он быстро взял его и вновь
вышел из часовни. И тут все черные рыцари заговорили вместе глухими
голосами, не разжимая губ.
- Рыцарь сэр Ланселот! Положите этот меч, иначе умрете страшной
смертью!
- Умру я или нет, - вскричал Ланселот, - но одними словами меча вам не
отнять. А потому сражайтесь за него, если у вас хватит смелости!
Но ни одна рука не поднялась, и он прошел невредимый по дорожке двора и
оказался у дверей покойницкой. Там стояла, ожидая его, незнакомая дама.
- Сэр Ланселот! - воскликнула она. - Оставьте этот меч, ибо вы умрете
из-за него.
- Я не оставлю его, - ответил он, - что бы мне ни грозило.
- Вы говорите мудро, - сказала дама, - ибо если бы вы оставили этот
меч, то никогда больше не увидели бы двора короля Артура.
- Каким бы я был глупцом, если бы согласился оставить этот меч! -
ответил он.
- Но, любезный сэр рыцарь, - сказала дама, - в благодарность, что я
предупредила вас, вы должны поцеловать меня прежде, чем уйдете отсюда.
- Нет, - ответил сэр Ланселот, - это был бы греховный поцелуй.
- Увы, - с рыданием сказала дама, - все мои труды пропали напрасно.
Если бы вы поцеловали меня, то пали на земли мертвым. Ибо я возвела эту
Гиблую Часовню колдовством, чтобы заманить трех благороднейших рыцарей
логров - сэра Гавейна, вас и сэра Персиваля, который еще не родился. Ибо я
- волшебница Хелависа и действую заодно с Феей Морганой.
- Да спасет меня Иисус от ваших хитрых чар, - сказал сэр Ланселот,
крестясь. И, когда он поднял глаза, колдунья Хелависа исчезла.
И сэр Ланселот отвязал коня и быстро поскакал по дороге, и скакал до
тех пор, пока не увидел даму, сестру сэра Мелиота. И когда она увидела
его, то всплеснула руками и заплакала от радости.
Поспешили они в замок неподалеку, где лежал сэр Мелиот, и нашли его
бледным как смерть, а кровь все еще струилась из его раны. Ланселот стал
на колени подле него, тронул рану мечом и обвязал ее шелком - и тут же сэр
Мелиот исцелился.
После этого Ланселот остался с сэром Мелиотом и его сестрой и отдыхал в
замке много дней. Но однажды утром он сказал:
- А теперь я должен отправиться в Камелот ко двору короля Артура, ибо
праздник пятидесятницы приближается. Там можете найти меня, если
пожелаете.
Тут он быстро поскакал в лес, и весеннее солнце, золотым дождем падая
между свежих зеленых листьев, отражалось в его сияющих доспехах. Но и по
дороге в Камелот встретился он с новыми приключениями.
К вечеру он достиг замка, где нашел хороший прием и удобную постель на
ночь. Но перед рассветом был разбужен стуком в ворота и, выглянув в окно,
увидел сэра Кея, преследуемого тремя рыцарями. Тогда сэр Ланселот надел
доспехи, вылез из окна и по простыне спустился вниз.
- Повернитесь, - закричал он трем рыцарям, бросаясь на них. И семью
ударами он уложил их всех на землю.
- Сэр рыцарь! - вскричали они. - Сдаемся вам как несравненному бойцу.
- Сдайтесь сэру Кею, - сказал Ланселот, - или я убью вас.
И когда они пообещали сделать это, хотя и ропща, ибо не Кей победил их,
Ланселот продолжал:
- Теперь поспешите в Камелот и явитесь к королю Артуру на праздник
пятидесятницы, сказав, что сэр Кей прислал вас!
Когда они удалились, он взял сэра Кея в замок и проводил его в спальню.
И сэр Кей уснул крепким сном в постели Ланселота. А когда он поздно утром
проснулся, Ланселот исчез, но исчезли и доспехи сэра Кея.
"Ага, - подумал Кей. - Несладко придется кое-кому из рыцарей короля
Артура, ибо они будут думать, что это я, и схватятся с ним! Сам же я в
доспехах Ланселота буду ехать спокойно!"
Ибо сэра Кея не очень-то жаловали рыцари Круглого Стола за его
надменные речи и мстили, сбивая с коня, когда бы ни встречали его.
Но на этот раз сэр Кей вернулся в Камелот, и ни единый рыцарь не бросил
ему вызов, хотя у Ланселота, ехавшего в доспехах Кея, весь день не было
отбоя от вызовов.
- Вот едет гордый сэр Кей! - закричал один из трех новопроизведенных
рыцарей, отдыхавших в шатре неподалеку от замка, где остановился Ланселот.
- Он думает, что нет равных ему рыцарей, как бы часто мы ни доказывали ему
обратное! Но давайте сразимся с ним все по очереди - он не будет столь
дерзким на празднике завтра, если мы хорошенько помнем его сегодня!
Ланселот, однако, поверг их с коней наземь, одного за другим, и велел
на следующий день передать себя на милость королеве Гвиневере и сказать,
что прислал их сэр Кей.
Тут поскакал он дальше и вскоре повстречал своего брата, сэра Эктора, с
тремя лучшими рыцарями Круглого Стола - сэром Сеграмуром, сэром Увейном и
самим сэром Гавейном.
- Клянусь, - сказал сэр Сеграмур, - я испытаю силу сэра Кея, о которой
он столь часто говорит!
И он наставил копье и ринулся на Ланселота. Но сэр Ланселот ударил сэра
Сеграмура с такой силой, что конь и всадник рухнули на землю.
- Взгляните, друзья! - воскликнул сэр Эктор. - Вот это был могучий
удар! Мне кажется, что этот рыцарь намного сильнее, чем когда-либо был сэр
Кей. Давайте посмотрим, что я смогу с ним сделать.
И сэр Эктор наставил копье, и они сошлись, словно гром ударил, и
Ланселот бросил его через круп коня и оставил лежащим на земле.
- Клянусь, - сказал сэр Увейн, - это весьма сильный рыцарь; я уверен,
что он убил сэра Кея и разъезжает теперь в его доспехах. Будет трудно
справиться с ним, но посмотрим, что я смогу сделать!
Они сошлись в безумной схватке, по Ланселот выбил сэра Увейна из седла,
и тот ударился о землю столь сильно, что долго лежал без движения.
- Теперь, - сказал сэр Гавейн, - только мне остается сразиться с этим
рыцарем.
И он закрылся щитом, взял в руку доброе копье и со всей силой ринулся
на сэра Ланселота; и каждый рыцарь ударил другого в середину щита. Но
копье Гавейна разлетелось на части, а копье Ланселота ударило с такой
силой, что Грингалет, конь Гавейна, покатился по земле.
- Думаю, это должен быть сэр Ланселот Озерный, - сказал Гавейн,
медленно поднимаясь и помогая другим рыцарям встать на ноги. - Давайте
поспешим в Камелот, ибо там мы сможем узнать это.
На следующий день, в праздник пятидесятницы, все рыцари короля Артура
собрались за Круглым Столом. Явился и сэр Ланселот в доспехах сэра Кея,
но, конечно, без шлема. Тут Гавейн, Увейн, Эктор и Сеграмур узнали
наверное, кто опрокинул их одним копьем, и немало среди них было смеха и
шуток.
А сэр Кей рассказал королю, как сэр Ланселот спас его от трех рыцарей,
которые хотели убить его.
- И он заставил трех рыцарей сдаться мне, а не ему, - сказал сэр Кей. И
все трое были тут и свидетельствовали это. - Тогда сэр Ланселот взял мои
доспехи, - продолжал Кей, - и оставил мне свои. Я ехал домой спокойно, ибо
никто не осмеливался сразиться со мною!
Затем явились все те рыцари, которые содержались пленниками у сэра
Тарквина, и рассказали, как Ланселот спас их. Сэр Гахерис сказал:
- Я видел всю битву от начала до конца, и этот Тарквин был сильнейшим
рыцарем из всех, кого я когда-либо встречал.
Тут явился также сэр Мелиот рассказать, как Ланселот спас его; и король
Багдемагус, за которого он сражался, и многие другие - и все рассказывали
о могучих деяниях и великой отваге Ланселота.
И король Артур был счастлив, что у него такой рыцарь, а королева
Гвиневера, услышав рассказы о могучих деяниях сэра Ланселота, полюбила
его. И никто не осуждал теперь Артура за то, что он посвятил в рыцари
неиспытанного оруженосца, ибо сэр Ланселот за этот год приключений
завоевал такую славу, какой не было ни у одного рыцаря на свете, и
почитался всеми людьми - и благородными и простыми, и не было никогда
другого такого рыцаря в королевстве логров, как сэр Ланселот Озерный.

СЭР ГАРЕТ, ИЛИ РЫЦАРЬ КУХНИ

- Вот теперь, мой господин Артур, можно начинать пир! - сказал сэр
Гавейн однажды на празднике пятидесятницы, когда все рыцари Круглого Стола
собрались в Камелоте, но не могли приступить к трапезе, ибо не случилось
еще никакого приключения и никто не пришел с какой-либо необычной историей
или с просьбой о помощи. - Давайте начнем, ибо сюда идет юноша в простом
одеянии, опирающийся на плечи двух дюжих слуг, и он на голову выше, чем
любой из них!
- Кто, по-вашему, это может быть? - спросил король Артур, заняв место
подле королевы Гвиневеры.
- Не могу сказать, - ответил Гавейн. - Но все равно он мне нравится,
ибо более славного человека я никогда не видел.
Вскоре незнакомец вошел в залу.
- Да благословит вас бог, благороднейший король Артур, и всех ваших
рыцарей Круглого Стола! - воскликнул он. - Я явился сюда просить вас
пожаловать мне три дара. И желания мои не будут чрезмерными. О первом из
них я попрошу вас теперь, а о других - ровно через двенадцать месяцев.
- Просите, что пожелаете, и вы получите это, - сказал король Артур, ибо
и ему понравился этот высокий юноша с красивыми волосами и честными
глазами.
- Прошу вас, сэр, чтобы вы кормили и поили меня при вашем дворе в
течение этого первого года.
- Хотел бы я, чтобы вы попросили чего-нибудь получше этого, - сказал
король Артур.
- Сэр, это пока все, чего я желаю, - ответил незнакомец.
- Что же, - сказал король, - у вас будет вдоволь еды и питья, ибо я
никогда не отказываю в этом ни другу, ни врагу. Но скажите мне ваше имя.
- Этого, сир, я не хотел бы открывать, пока не придет время.
- Пусть будет, как вы желаете, - согласился король Артур. - И все же
это для меня большая загадка, ибо вы один из прекраснейших юношей, которых
я когда-либо видел.
И он поручил его сэру Кею, повелев кормить и поить так, как если бы тот
принимал герцога или барона.
"Он не является ни тем, ни другим, - сказал себе сэр Кей. - Если бы он
был хотя бы сыном рыцаря, то попросил бы коня и доспехи, а не пищу и
питье. Держу пари, что он всего лишь сын неотесанного крестьянина и
недостоин быть среди нас, рыцарей. Что ж, я дам ему место на кухне, и
пусть ест там сколько сможет - через год он будет толстым как свинья. А
раз нет у него имени, я назову его Бомейном, что значит "Прекрасные руки",
ибо никогда я не видел столь больших и столь белых, столь праздных и
ленивых рук".
И вот целый год Бомейн служил на кухне. И сэр Кей насмехался над ним,
говорил недоброе, отпускал грубые шутки и всячески старался сделать его
жизнь невыносимой.
Но Бомейн всегда оставался терпеливым, никогда не отвечая на колкости
сэра Кея и не отказываясь выполнить любые его поручения, сколь
недостойными они ни были. И сэр Кей глумился над ним больше и больше.
Снова наступил праздник пятидесятницы, и все рыцари Круглого Стола
вновь собрались в Камелоте. И снова король Артур не хотел сесть за
пиршественный стол, пока не подошел к нему оруженосец и не сказал:
- Сэр, вы можете приступать к пиршеству, ибо сюда является дама, а с
ней и новые приключения.
И через несколько минут вошла в залу дама и преклонила колени перед
королем Артуром, прося его о помощи.
- Но кто нуждается в ней? - спросил король. - Поведайте нам свою
историю.
- В помощи этой нуждается моя сестра леди Лионесса, которую держит в
заключении в замке злонравный тиран, разоривший все ее земли. И имя его -
Красный Рыцарь Красных Полян.
При этих словах подошел вдруг к королю Бомейн и сказал:
- Мой господин, благодарю вас за то, что эти двенадцать месяцев я был у
вас на кухне, где меня щедро кормили и поили. А теперь я попрошу две
другие милости, которые вы мне обещали. Первое - чтобы вы даровали мне
приключения этой дамы, и второе - чтобы сэр Ланселот Озерный следовал со
мной, пока я не докажу, что достоин рыцарства из его рук.
- Все это я дарую вам, - начал король Артур. Но дама, чье имя было леди
Линетта, сердито вмешалась: