Громыко Ольга. Плюс на минус

   И, обернувшись к Сане, пояснила:
   – Русалки не любят женщин.
   – Как я их понимаю! – деревянным голосом поддакнул тот, продолжая таращиться на водяницу. Надеюсь, хотя бы к ней он не станет цепляться, что она, дескать, в омуте отсиживалась, пока он «там» кровь проливал?!
   Я тоже не питала к водяницам теплых чувств – наглые, склочные и насквозь фальшивые. Особенно эта: волосы гривой, губки бантиком, бюст размера «два арбуза», хвост – мечта завсегдатая пивнухи.
   – Ну наконец-то прочухались! – с визгливой интонацией базарной торговки напустилась на меня русалка, мигом растеряв все очарование. – А мы уж думали: эти бандюганы все озеро испоганят, а ваша контора и не почешется! Где ж вы целую неделю шлялись-то, а? Заявление еще во вторник отправлено было, заказным письмом, у нас квитанция имеется! Мы на вас жалобу в Госнежконтроль напишем! Четвертую! Чтоб вас всех там премии полишали!
   – По существу, пожалуйста, – холодно перебила я. – Где находится вышеозначенный ролевой полигон?
   – Да вон там, за излучиной, напротив острова! Досюда дымом воняет! А у нас, между прочим, сезонный нерест на хвосте! Вот вам, мужчина, приятно было бы, если бы в такой пикантный момент на вашем потолке кикиморы гулянку устроили? А то и пивными бутылками швыряться начали?!
   – Разберемся, – с отвращением пообещала я, и прежде чем Саня успел вставить свои пять патронов, схватила его за рукав и потянула прочь.
   – И припугните их там как следует! – мстительно крикнула нам вслед водяница. – Чтоб неповадно было!
   – Разберемся…
   Что ж, «дельце» действительно несложное. Есть шанс управиться до темноты. С ролевиками у меня обычно проблем не возникало: в основном это были ребята двенадцати-двадцати лет, веселые и интеллигентные. При виде инспекторши они смущались, будто их застукали за чем-то неприличным, и покорно соглашались поиграть в другом месте. Даже мусор за собой до последнего фантика убирали.
   Саня волокся за мной как-то уж больно покорно, словно пришибленный.
   – Лен… а что это было-то?
   – Что – «что»?
   – Ну все: и тетка с хвостом, и селедки… Эт голограмма? Или просто кукла надувная?
   Я поняла, что рано обрадовалась.
   – Так, – остановившись, обреченно сказала я. – Серафим Петрович тебе что, ничего не объяснил?
   – Ну… типа того…
   Мне захотелось швырнуть папку на землю и от души… высказать свое недовольство в глубоко нецензурной форме. Похоже, подлый шеф решил провести с племянничком сеанс шокотерапии, а мне отвел роль бумажного пакета, надутого и лопнутого под ухом у пациента!
   – Это русалка, она же водяница речная, – наконец сказала я, не придумав ничего умнее. – Настоящая. Понравилась?
   – Так себе, – пожал плечами Саня. Взгляд у него по-прежнему был какой-то стеклянный. – Фигуристая баба.
   – Это она ради тебя расстаралась, – буркнула я. – Русалки принимают облик, наиболее подходящий для соблазнения и утопления объекта. Женщинам они обычно являются в виде скрюченной уродливой старухи, которой надо показать сорочий череп, блин на собачьем молоке…
   Парень ошалело уставился на мою сумочку.
   – …или удостоверение инспектора по нежохране, – отмела я его дурацкие домыслы.
   – Ну-ка покажь!
   Я скрипнула зубами, но «корку» достала. «Напарник» долго таращился на вклеенную в нее фотографию (ну да, не очень удачная – на ней я смахиваю на жертву базедовой болезни, сидящую напротив вентилятора), потом перевернул и посмотрел на обложку.
   – И чего это такое?
   О боже. Серафим совсем ума лишился.
   – Буквы, – как можно ласковее сказала я. – Их читают.
   – Да уж, блин, догадываюсь, что не грызут! – обозлился мужик. – Ты нормально объяснить можешь? Как контора-то называется?
   – Госнежохрана, одно из подразделений Госнежконтроля.
   Саня нахмурился и пошевелил губами, пытаясь в уме расшифровать аббревиатуру.
   – А по-человечески?
   – Государственная охрана нежити.
   – Тогда почему не Госохренеж? А, понял…
   – Мы оберегаем миролюбивую нежить. – Я выдернула у него удостоверение. – Разбираем жалобы, предотвращаем конфликты, ведем статистику численности, плотно сотрудничаем с экологами… Короче, вроде соцзащиты для видовых меньшинств.
   – Интере-э-эсная у тебя работа, – задумчиво протянул Саня и после короткой паузы со значением добавил: – У нас.
   Я пожала плечами. Работа как работа. Это первые полгода интересно: о-о-о, я русалку видел! С привидением фотографировался (ерунда, что оно на пленке не проявляется!). А потом – рутина: бумажки, отчеты, ругань с нашими и вашими…
   – На обратной дороге поговорим, – отрезала я, двигаясь дальше. – Надо вначале с ролевиками разобраться. То есть это я разбираться буду, а ты в сторонке постоишь и послушаешь, понял?
   – Ладно, – легко согласился Саня, тоже, видимо, нуждаясь во времени на «подумать».
   Лагерей у ролевиков оказалось два – на противоположных краях прибрежной поляны. В центре каждого горел высоченный костер, от ближайшего доносился гитарный перебор и вторящие ему голоса. Пели хорошо, так что я пошла туда.
   – Остановись, неурочный путник! – окликнул меня мелодичный голосок откуда-то сверху. Я задрала голову. В развилке дуба, метрах в трех над землей, сидела худенькая длинноволосая девушка в зеленом бархатном камзоле и точила меч перочинным ножиком. У подножия дерева светлым пятном лежала осиновая щепа.
   Разглядев незнакомую женщину в деловом костюме, дриада (эльфийка, кикимора?) смутилась и спрятала нож за спину.
   – Ой, вы из местных?
   – Ага, – хмуро подтвердила я. – Поганки на уху собираю. Кто тут у вас за главного?
   – А, это вам к мастеру. – Девушка белкой спрыгнула с дерева. – Вон он, в белой мантии, возле самой высокой палатки! Давайте провожу.
   Когда я подошла к костру, пение смолкло. На меня подозрительно уставились двадцать пар глаз, а усато-бородато-волосатый парень в расшитой блестками хламиде прервал разговор с другом и вопросительно поднял брови.
   Я прижала папочку к груди, как щит перед битвой.
   – Простите, это вы… э-э-э… мастер?
   – Да, я властитель сего дивного края, светлый эльф Игуариан, – величаво подтвердил парень. – Чего ты хочешь от меня, смертная женщина?
   – А по паспорту? – уточнила я, демонстративно пропуская вторую часть фразы мимо ушей.
   – Ну Игорь, – сменил тон ролевик и, подумав, добавил: – Аркадьевич. А что? Вы кто такая?
   Я предъявила вторую из своих «корок», публичную, с серебряным тиснением «Природоохранная служба».
   – А-а-а, опять лесники пожаловали, – невесть чему обрадовался Игорь. – Нет уж, ребята, больше вы меня на дешевый развод не купите – я заранее выяснил: тут не заповедная зона, можно и костры жечь, и купаться. Так что идите добывайте себе на водку в другом месте!
   Вот черт. То бишь эльф.
   – Теперь я имею право выписать вам штраф уже за оскорбление должностного лица, – ледяным тоном сообщила я. – Но не буду. Зато предлагаю быстренько выкопать свои священные мэллорны, то бишь собрать палатки и перенести их на три километра от побережья водохранилища.
   Ролевики возмущенно загомонили.
   – А корабль? – с обидой выкрикнула девчонка лет пятнадцати.
   – Какой еще корабль?
   – Союзный гномо-эльфийский флагман «Ласточка»! Зря мы его, что ли, полдня строили?!
   Я глянула в указанном направлении и оторопела: возле камышей колыхался на волнах огромный неряшливый плот из бурелома. Двое парней как раз пытались установить на нем мачту с броским красно-золотым флагом, третий, в костюме мага, потрошил ящик с петардами, раскладывая их по кучкам. Ой-ёй… тут не то что русалкам – всем окрестным зайцам от таких «заклинаний» на месяц желание отобьет!
   Компания грохнула хохотом. Вид у меня, наверное, и впрямь был забавный, потому что Игорь почти сочувственно поинтересовался:
   – Девушка, скажите честно: чего вы к нам прицепились?
   – У русалок сейчас нерест, их тревожить нельзя, – мрачно сказала я.
   – Очень смешно, – снова разозлился мастер. – Вы что, за идиотов нас держите? Думаете, раз мы фантастику любим, так нам любую байку скормить можно?! Да мы тут почти все с высшим образованием, даже один кандидат наук – вон он, гнома отыгрывает!
   Сидящий на пеньке «гном» пил пиво из жестяной банки, настороженно прислушиваясь к нашему разговору. Из-под самодельных кожаных штанов виднелись стоптанные кроссовки.
   – Так что отвяжитесь от нас со своими дурацкими бумажками, дайте людям спокойно провести отпуск на природе!
   – Если бы «спокойно», я бы вам слова не сказала!
   – Повторяю для особо тупых: никуда мы отсюда не уйдем, – угрожающе повысил голос парень, для усиления эффекта ткнув меня пальцем в центр папки. – А вот вам советую поспешить: через пять минут из горных пещер вылезут тролли-людоеды. Я ясно выражаюсь?
   – Вполне. – Я не трусиха, но когда в тебе всего сто шестьдесят один сантиметр росту и пятьдесят килограмм весу, чувствуешь себя тем ежиком из анекдота: «Я самый сильный, смелый, ловкий… только уж больно легкий!» – Но учтите…
   Я хотела сказать, что, когда мы вернемся, «троллям» придется беседовать уже с милицией, но не успела.
   Из-за моей спины тоже кое-кто вылез.
 

 
   – Тролли, говоришь? – ласково спросил я. – Ню-ню.
   Эльф попал. Он еще не подозревал об этом, но светлый эльф Игуан-как-его-там и все эти ролевики крупно попали. На Саню Топлякова. Потому как сейчас мне срочно требовалось на что-то переключить мозги. Желательно: на что-нибудь простенькое, обыденное… морду кому набить, к примеру.
   Удивительно, но мысль, что фонтан из рыбы и появившаяся следом помесь Памелы Андерсон с треской каким-то хитрым образом организованы спецом для меня – типа проверка нового сотрудника на психологическую устойчивость, – мысль эта потрепыхалась в голове от силы пару секунд, а затем сгинула без следа. Я поверил, нет, не так – я знал, что русалка настоящая. Хрен пойми откуда, но знал.
   Да уж. Идешь так себе и вдруг – бац! – мешком по башке. Ай да Серафим Петрович… Ай да Леночка… инспектор по нежохране. Ай да…
   – Численность бандформирования известна? И чем вооружены?
   – А-а… – У властителя дивного края, похоже, возникли трудности с артикуляцией. – Одиннадцать чел… то есть троллей. С дубинами.
   Я мысленно добавил оное количество к уже посчитанным «силам противника». Двадцать у этого костра, примерно столько же на другом конце поляны, с дюжину бродит по лагерю, да еще эти… тролли. Шесть десятков рыл, в смысле, ролевиков – не самый вдохновляющий на великие свершения итог. Даже с учетом того, что треть вражьих полчищ принадлежала к слабому полу.
   – Не, ну это ж несерьезно, – разочарованно протянул я. – Вот если бы со «стингерами»…
   – Послушай…те, вы. – Светлый эльф совершенно по-человечески скрипнул зубами. – Для дурацких шуток…
   – Между прочим, разговор про троллей начал ты, – перебил я. – Ну да ладно. Поговорим без шуток, всерьез. Заповедной зоны тут и впрямь нет… официально.
   – А неофициально, значит, есть.
   – Владыка, да что ты с ними разговариваешь? – не выдержал мужик в кольчуге, сделанной, судя по блеску и лязгу, из консервных банок. – Они ж просто бабок по-легкому срубить хотят, только не знают, к чему бы придраться!
   – Слышь, ты… – Я осекся, глубоко вздохнул и вновь напялил на лицо ласковый оскал. – Ну зачем же так грубо-то, а? Прям не эльфы, а эти… орки. Да если б начать искать, к чему придраться… – Я огляделся. – Вон, к примеру, ящик с потенциально взрывчатыми веществами стоит ближе пяти метров к источнику открытого пламени.
   Всего ящиков с характерными желтыми иероглифами на боках наличествовало три, из них один уже наполовину разобранный. Не иначе гномо-эльфийский союз планировал отметить свою победу салютом круче, чем на Новый год и 9 Мая разом.
   Покосившись в сторону ящика, властитель дивного края смущенно потупился, а вот мужик в кольчуге, наоборот, радостно заухмылялся.
   – А тебе-то какое дело, а? – не обращая внимания на громко-шепотное «Коль, ну что ты все время лезешь…» стоящей радом с ним девицы, вызывающе произнес он. – Вы ж эта… «природоохрана», а не пожарники.
   Я мотнул головой.
   – Не угадал. Природоохрана – это вон она. – Я ткнул пальцем за спину, где на манер народа из пьесы вовсю безмолвствовала Леночка. – А я – специалист по взрывчатым веществам!
   Сзади придушенно охнули. Спереди типчик в кольчуге озадаченно нахмурился.
   – Чё, и документ соответствующий имеется? – осведомился он на полтона ниже своего предыдущего высказывания.
   – А то.
   – И посмотреть на него можно?
   – Нужно. Только для начала, – я повысил голос, – устрою-ка я вам небольшую проверку… на профнепригодность. Ну-ка… кто из присутствующих может перечислить основные характеристики гранаты Ф-1?
   Судя по вытянувшимся лицам присутствующих, никто из них не был готов к подобному «экзамену». Чему я незамедлительно удивился.
   – Неужели проблемы даже с таким элементарным вопросом? Ну же… – Неторопливо вытряхнув из пачки последнюю сигаретину, я наклонился к костру, выбирая подходящий сук. – Даю минуту на размышление.
   – Что ты делаешь?! – Мое непосредственное командование наконец-то вышло из ступора.
   – Работаю, – не оборачиваясь, шепотом отозвался я. – А вы, Елена Викторовна, шли бы себе… хотя бы до края поляны. А лучше – сразу до машины. Я туда подойду скоро… как закончу.
   – Послушай…
   – Идите, идите, Елена Викторовна, – пропел я и уже нормальным тоном осведомился: – Ну минута прошла, какие будут озвучены мнения по вопросу?
   – Это которая «лимонка»? Ну ребристая такая, весит полкило.
   – Вроде больше, – неуверенно поправил кто-то.
   – Не, я не понял! – Это заявление, как я и ожидал, последовало от Коли. – Что это еще за экзамен?!
   – Я же сказал: на профнепригодность!
   – Да какого…
   И тут Коля осекся и, выпучив глаза, принялся с ужасом глядеть, как из моего кармана появляется предмет обсуждения – причем вытаскиваю я гранату одним пальцем… за кольцо.
   – Значица, так, – начал я, – запоминайте, а лучше записывайте. Ручная осколочная граната Ф-1 весит шестьсот грамм, имеет корпус из сталистого чугуна и оснащается запалом УЗРГМ, который обычно горит четыре секунды… – я сделал паузу, – но иногда и три. Ф-1 относится к гранатам оборонительного типа, применять ее можно только из укрытия. И вот их-то, – я повысил голос, – у вас и не видно!
   К концу лекции состав ее слушателей претерпел изменения – трое парней и одна девушка, видимо, лучше остальных представлявшие себе возможности «лимонки» в руках психа, сначала попятились, а выйдя за пределы светового круга, перешли на бег. Благоразумные люди, приятно с такими дело иметь. К сожалению, среди ролевиков они составляли явное меньшинство.
   – Так ведь, – очень жалобно протянул властитель дивного края, – мы не собирались… гранатами.
   Я оглянулся. Удивительно, но Леночка все же последовала моему совету и сейчас была почти у края опушки – то есть почти в безопасности. Очень хорошо – бегать на таких шпильках, как у нее, должно быть, сущее мучение.
   – Может, вы и не собирались, – сочувственно вздохнул я, – а кое-кто собрался.
   И кинул гранату в костер.
   Это был самый рискованный момент в моем плане. Во-первых, какой-нибудь идиот-ролевик мог настолько войти в героический образ, что попытался бы вытащить «лимонку» из огня.
   Во-вторых, они могли начать меня бить.
   К счастью, обошлось без первого и без второго. Несколько человек с воплем шарахнулись во тьму, но остальные просто тупо стояли, пялясь на ребристый предмет в костре. На какой-то миг я даже их пожалел – с такой-то убогой реакцией…
   – Фигня, – дрожащим голосом произнес один из парней. – Наверняка она не настоящая.
   – Конечно-конечно, – поддакнул я, отбрасывая полыхающий сук. Поскольку взгляды благодарных зрителей были прикованы либо ко мне, либо к гранате, за траекторией его полета никто не проследил… А зря! Я перешагнул через костер и вытянулся на земле, вдоль служившего эльфам скамейкой бревна. – Вот секунд через пятнадцать корпус прогреется, и тогда все убедятся, какая она «ненастоящая». Метров на двести вокруг. Так что настоятельно советую не залегать, а убегать… подальше в лес.
   И, вцепившись в воротник, рывком натянул куртку на голову.
   Судя по донесшемуся топоту, кого-то мой пример вдохновил. Но далеко не всех. Часть ролевиков так и продолжала стоять – пока не грохнуло!
   Думаю, большинство людей в жизни хоть раз да видели, как взрывается салютная ракета. Огромный шар из разноцветных искр и, спустя некоторое время, хлопок, от которого дрожат стекла и в радиусе квартала воют сигнализации наперебой с перепуганными псами. Ну а теперь представьте, что эдакое чудо китайской пиротехники срабатывает не в сотне метров над вами, а всего лишь в пяти.
   Бум – нет, не так, – БУММ! – вышел на славу. По идее, ящик должно было разворотить к чертям собачьим, но роли это уже не играло – те самые «разноцветные искры», пытаясь разлететься, обязаны были обеспечить близнецам сработавшей ракеты недолгую, но яркую «жизнь». Что, собственно, и произошло. БАБАХ! Бум! А ведь второй ящик стоял неподалеку… ШАРАХ!!!
   Что-то с диким воем просвистело над головой. Затем где-то в метре за бревном загрохотала петарда, и я с трудом задавил порыв сменить позицию – настолько это было похоже на автоматную очередь. И хорошо, что задавил – очередное шипение, БУХ! и по куртке что-то забарабанило. К счастью, этим «что-то» оказались всего лишь комья земли… БАММ!
   В следующий момент в бревно врезались две ракеты. Одна срикошетила вверх и с оглушающим треском лопнула метрах в двадцати над землей, а вот вторая, должно быть, попыталась подкопаться под бревно… не успела. Но бумкнуло так, что и колоду, и меня подкинуло на добрых полметра.
   Затем разрывы стали звучать потише – то ли я оглох, то ли большие ракеты кончились, – но при этом слились в сплошную канонаду. Основной источник грохота, как я прикинул, находился где-то в районе второго ящика. Похоже, в нем были петарды, огненные фонтаны и прочая пиротехническая мелочь… которую сейчас расшвыривало по всей поляне. Не, определенно фейерверк удался. Со стороны бы на это посмотреть, но и «изнутри», думаю, нашлось кому оценить по достоинству. БАБАХ! Нет, не все ракеты кончились…
   Семью минутами позже я решился выглянуть из-за бревна. Открывшееся зрелище воистину радовало глаз сотрудника Госнежохраны: густой дым, сквозь который виднелись три огненных фонтана – ни фига ж себе заряд у этих штук, удивился я! – два догорающих костра, еще пара-тройка чего-то горящего… в общем, хороший, добротный послебоевой пейзаж – и ни одного ролевика! Красота! Я носком ботинка выкатил из костра свою учебную любимицу и подумал, что работа инспектора определенно начинает мне нравиться.
   Правда, судя по доносящимся сквозь звон в ушах голосам, идти через лес сейчас не стоило. Да я и не собирался – ведь к моим услугам был союзный гномо-эльфийский флагман «Ласточка». Действительно, не зря ж они его строили!
   Угу. Как вы яхту назовете… Сооруженный ролевиками плот явно мечтал именоваться не какой-то пошлой птицей, а «Ослом». И старательно делал все, дабы соответствовать именно этому животному. На то, чтобы преодолеть пару километров, отделявших место встречи с русалкой от лагеря ролевиков, у меня ушло добрых полчаса, и, когда я вернулся на берег, ни блондинистой фифы, ни ее суперджипа там не было.

Глава 2

   Лучший друг женщины – стенной шкаф!

Л.

 
   Я скорее поверю в искусственный интеллект, чем в женский.

С.

 

 
   Под утро мне приснился Серафим Петрович.
   – Ну что же ты, Леночка? – с горечью сказал он. – Я же просил…
   «Даже во сне от него покоя нет», – тоскливо подумала я, открывая глаза. Хорошо, хоть на работу сегодня не надо… Телефон, телефон скорее отключить!
   Порывисто свесившись с дивана, я потянулась к стоящему на ковре аппарату, потеряла равновесие и бухнулась на пол – вместе с одеялом. У соседей снизу заскрипела, качаясь, люстра.
   Уфф… успела. Лучше я с бешеным бультерьером буду на объекты ходить, чем с этим Саней!
   Вчера я была так зла на Серафима Петровича, что даже не стала ему звонить. Его родственничек эту кашу заварил – ему перед шефом и объясняться! Что он там творил – страшно вспомнить, ролевики наверняка уже настрочили по жалобе в милицию и природоохрану, а самые разобиженные и отнесли. В понедельник объяснительную придется писать… Ну и пусть! Я там такого напишу, что шеф передо мной на коленях стоять будет, прощение вымаливая! Цистерной молока за вредность не отделается!
   И все-таки на совести было как-то неспокойно.
   Серафиму Петровичу вряд ли понравится, что я отвезла его племянника в пригородную глухомань и там бросила, как слабовольный мужик из сказки «Морозко» – родную дочку. Конечно, сентябрь еще не зима, даже в коварном белорусском климате. Замерзнуть Саня не должен, в худшем случае заблудится и умрет с голоду…
   Я поскорее отогнала эту мысль. Ерунда, пройдется вдоль берега до какого-нибудь санатория, а оттуда на автобусе. К тому же, судя по Сане, ему в лесу самое место. Будет в дикой природе на одного йети больше.
   Как бы это узнать, вернулся он домой или нет? Может, позвонить? Хотя трубку наверняка снимет Марья Сергеевна…
   Тяжкие думы не помешали мне почистить зубы, принять душ и выйти на кухню. Чай уже стоял на столе, тонко нарезанный батон лежал в застеленной салфеткой корзинке, ветчина и сыр – на тарелке рядом. Федька сидел на краю табуретки и, болтая когтистыми лапками, смотрел новости по маленькому телевизору под потолком. Комментатор преувеличенно бодро, как у постели безнадежно больного, вещал об успешной битве с урожаем, который терпел сокрушительное поражение от наших комбайнов.
   Я открыла масленку, поскребла ножом по инеистой поверхности и раздраженно зашипела.
   – Сама его вчера зачем-то в морозилку засунула, – не преминул упрекнуть Федька.
   Закусив губу, я отколупала кусочек масла, наколола на кончик лезвия и окунула в курившийся над чашкой парок. На работе в моих отчетах ревизор карандаша не подточит, но дома я почему-то становлюсь ужасно рассеянной: то пустой чайник на конфорку поставлю, то ключи от входной двери «на видное место» положу, а Федька потом полдня их по однокомнатной квартире ищет. Он же ехидно уверяет, что рай населен душами безвинно сожженных мною котлет.
   Картинка на экране сменилась.
   – А теперь – криминальная хроника, – радостно сообщила хорошенькая дикторша, уступая место энергичному молодому человеку с микрофоном, позирующему камере на фоне леса. – Сегодня ночью на берегу Заславского водохранилища было найдено тело молодого мужчины с неопровержимыми признаками насильственной смерти. Прибывшая на место оперативно-следственная группа обнаружила…
   Изображение дергалось и прыгало, словно оператор кругами бегал по поляне, спасаясь от недовольных съемкой милиционеров. В кадр попадали то угрюмые, сбившиеся в кучки ролевики, то кусок неба, то вытянутые ноги в кроссовках – вероятно, того самого тела.
   Позабытое масло плюхнулось в чай. Я растерянно попыталась поддеть его ложечкой, но быстро бросила это гиблое дело, поглощенная разворачивающимися на экране событиями.
   – Главный подозреваемый – нигде не работающий Александр Топляков, – упоенно вещал репортер, смакуя горячую новость. – По словам очевидцев, накануне вечером…
   Очевидцы говорили охотно и обильно. Им понадобилось полночи, чтобы снова собраться на поляне, обменяться впечатлениями и залить хмельными эльфийскими медами горечь утраты магического арсенала. Тем не менее игровое настроение было безнадежно испорчено, и с рассветом ролевики засобирались по домам. Тут-то и выяснилось, что к поруганному очагу вернулись не все…
   По телевизору крупным планом показали черно-белую, еще доармейскую фотографию Сани, на которой он был вполне ничего, симпатичный. Даже улыбался, что в свете вышеизложенного казалось издевательским оскалом.
   – …судя по характеру, количеству и силе нанесенных ударов, убийца находился в состоянии аффекта…
   Я словно воочию увидела, как Саня с яростью берсерка догоняет улепетывающего «гнома», сбивает с ног, вырывает секиру, с хрустом втыкает и проворачивает…
   – …по предварительным данным, орудием убийства послужил длинный кусок дерева, который сейчас пытаются найти…
   Воображение быстренько подправило картинку: Саня голыми руками отламывает сук от ближайшего дуба и с рычанием обрушивает ее…
   – Лен, ты чего? – опасливо поинтересовался Федька. Я с изумлением поглядела на насаженное на вилку и уже порядком обгрызенное масло. Оказывается, гадкий вкус во рту возник не только на нервной почве…
   Милиция наконец-то изловила назойливого корреспондента, и камера снова показала студию.
   – Мы будем держать вас в курсе расследования, – доверительно улыбаясь, пообещала дикторша. – А теперь – прогноз погоды…
   Я без сопротивления отдала Федьке вилку. Мамочка родная, я ведь тоже там была! А кроме главных подозреваемых есть еще и второстепенные!
   И тут в дверь позвонили.