Страница:
Отделенный от нее сетью зеленоватых линий, Ричард переводил взгляд с одного испуганного лица на другое.
— Да что с вами? Вы должны убрать ее оттуда!
Но прежде чем Энн смогла разразиться очередной лекцией, Зедд сделал ей знак молчать. Только убедившись, что ее губы остались плотно сжатыми, он обратил внимание на внука.
Очередная линия выступила из сплетения и прочертила путь через пространство. Никки почувствовала это так, будто тупая игла для вязания проделала стежок в ее душе, протянув сквозь нее за собой боль от той светящейся нити, что еще сильнее привязывала ее к миру смерти. Несмотря на эти ощущения, она прилагала все усилия, чтобы оставаться в сознании — хотя капитуляция с каждым моментом казалась все более приятной.
Зедд указал рукой в ее сторону.
— Мы не можем сделать этого, Ричард. Подобный процесс должен идти своим чередом. Контролирующая сеть проводит сама себя через целую серию преобразований и, таким образом, проявляет свою природу. Когда контролирующий процесс начался, остановить его невозможно. Он должен пройти весь свой цикл до завершения, а затем сам затухнуть.
Никки знала эту жестокую правду.
Ричард ухватил деда за руку.
— И как долго? — Он тряс старика, как тряпичную куклу. — Как долго длится этот процесс?
Зедд с трудом оторвал пальцы Ричарда от своей руки.
— Мы никогда еще не наблюдали за подобной магией. Трудно сказать, как долго. Но для такого сложного процесса, каким обещает быть этот, я не могу обещать, что он займет меньше трех-четырех часов. Она там уже около часа, так что еще несколько часов, прежде чем процесс завершится и затухнет.
Никки знала, что у нее нет этих часов. У нее оставались по меньшей мере минуты, прежде чем порожденное «загрязнением» притяжение навсегда утащит ее за завесу, в мир мертвых.
Она думала о том, что довольно странно закончит свою жизнь. Так неожиданно. Так обыденно. И так бессмысленно. И ей бы хотелось, чтобы, по крайней мере, это был конец, который хоть чем-то поможет Ричарду или хотя бы позволит им завершить какой-то этап своих исследований. Она хотела, чтобы ее смерть дала ему хоть что-то ценное.
Ричард вновь повернулся, чтобы взглянуть на нее.
— Она так долго не продержится. Необходимо освободить ее оттуда немедленно.
Внутри, превозмогая боль и мучения, она улыбалась. До самого конца. Ричард будет сражаться со смертью до последних сил.
— Ричард, — сказал Зедд, — не могу вообразить, как ты мог узнать нечто подобное. Хотя не говорю, что не верю тебе. Но мы действительно не можем остановить работу контролирующей сети.
— Почему нет?
— Ну, — вздыхая, сказал Зедд, — на самом деле я не знаю, возможно ли такое, но если и возможно, никто из нас не представляет, как это сделать. Стандартный контролирующий процесс порождает средства защиты от легкомысленных вмешательств и экспериментов. Эта же система в целом использует более сложную и запутанную структуру.
— Скорее, это напоминает попытку соскочить с несущейся галопом лошади во время скачки по горам, — сказал высокий пророк. — Необходимо, чтобы лошадь закончила бег, прежде чем ты спрыгнешь, или это будет прыжок в объятия собственной смерти.
Ричард вернулся к столу, с неистовым напряжением изучая вычерченную из света структуру. Никки очень хотелось знать, осознает ли он, что видимое им хотя и доступно наблюдению, существует в основном лишь как аура, но все же представляет реальную силу, яростно и злостно ежеминутно пронзающую ее.
Очередная линия выдвинулась из сплетения под углом, явно неправильным, и Никки почувствовала внутреннее удушье. Она ощутила, как что-то жизненно важное внутри нее медленно разрывается. И боль от этого разрыва с хрустом распространялась внутри нее, пробирая до мозга костей. Она заметила, что темнота слоями настилается на комнату, и поняла, что сейчас заглядывает в другой мир, мир тьмы, где больше не должно быть боли.
И тогда она позволила себе медленно плыть к этому миру.
Но затем в таинственной потусторонней тени увидела нечто. Она застопорилась, удерживая себя от скольжения к темному берегу смерти.
Нечто, с раскаленными докрасна, как пара углей, глазами, устремившее взор из темной тени. Вся злонамеренность этого дышащего жаром взгляда была устремлена к Ричарду.
Никки отчаянно боролась, пытаясь выкрикнуть предупреждение. И невозможность сделать это терзала ее сердце.
— Взгляните, — прошептал Ричард, пристально глядя на нее, — по ее щеке скатилась слеза.
Энн лишь печально покачала головой.
— Вероятно, потому, что она не моргает, только и всего.
Ладони Ричарда в отчаянии сжались в кулаки, пока он обходил вокруг стола, пытаясь расшифровать значение этих линий.
— Нам необходимо найти способ остановить работу всей системы. Какой-то способ должен существовать.
Дед Ричарда очень мягко опустил руку сзади на его плечо.
— Ричард, клянусь тебе, я бы непременно сделал то, о чем ты просишь, если бы мог. Но я не знаю метода остановить контролирующую сеть. И что, в конце концов, так взбесило тебя? Почему такая спешка? Что именно, по твоему мнению, «загрязняет» магическую заготовку?
Все внимание Никки было направлено на то самое нечто, следившее из затененного мира мертвых. Всякий раз, когда вспыхивала молния, заливая комнату светом, существа с горящими глазами на привычном месте не наблюдалось. И только когда вновь опускалась темнота, она снова могла видеть это.
Взгляд Ричарда оторвался от изучения линий и, поднявшись выше, обратился к лицу Никки. Больше всего ей хотелось, чтобы он протянул руку и вытащил ее, освобождая из агонии этой магии, пронзавшей ее смертельными спицами. Но она понимала, что он не способен этого сделать. Что ж, она с готовностью отказалась бы от жизни, чтобы на одну лишь минуту оказаться в его руках.
Наконец с обреченностью в голосе Ричард ответил:
— Гармонии.
У Энн округлились глаза. Натан позволил себе вздох облегчения, как будто теперь понял, что Ричард всего лишь выдумщик.
Зедд поднял бровь.
— Гармонии? Ричард, боюсь, на этот раз ты ошибаешься. Такое просто невозможно. Гармонии — элементы преисподней. Как ни покушаются они на проникновение в наш мир, они на это не способны. Они поглощены преисподней навечно.
— Я очень хорошо знаю, что такое гармонии, — сказал Ричард почти шепотом. — Кэлен освободила их. Она освободила их, чтобы спасти мою жизнь.
— Скорее всего, она даже не могла знать, как сделать такое.
— Как сделать, подсказал ей Натан, и он же назвал ей их имена: Реехани, Сентраши, Вази. Вода, Огонь, Воздух. Вызов их оказался для нее единственным способом спасти мою жизнь. Это был акт отчаяния.
Натан от удивления раскрыл рот, но никаких возражений не высказал. Энн же лишь бросила на пророка полный подозрительности взгляд. Зедд развел руками.
— Ричард, она могла лишь думать, что вызывает их, но, уверяю, подобное действие слишком сложно. К тому же мы наверняка знали бы, будь гармонии свободны, находясь в нашем мире. Не терзайся сомнениями на этот счет. Гармонии не на свободе.
— Теперь уже нет, — мрачно ответил ему Ричард. — Я выдворил их назад, в преисподнюю. Но Кэлен осталась при мнении, что из-за того, что она бездумно перенесла их в наш мир, началось разрушение самой магии… Каскадное изменение, как ты однажды описал нам.
Зедд был ошеломлен.
— Каскадное изменение… Ты мог слышать такое только от меня.
Ричард кивнул, погружаясь в воспоминания.
— Она пыталась убедить меня, что магия теперь «испорчена» присутствием гармоний и что выдворение их назад, в преисподнюю, никак не остановило эту порчу. А я никак не мог понять, права она или нет. Теперь понимаю, что права.
Он указал вверх, на самое ужасное место впереди Никки, сосредоточение ее боли, ее мучений, ее смерти.
— Вот подтверждение. Не гармонии, а искажение от их присутствия вызывает «повреждение» магии. Это «загрязнение» оказывает воздействие на весь окружающий мир. Оно же участвует в функционировании этой магии. Оно «заразило» магию Огненной Цепи, и оно же убьет Никки, если мы не уберем ее оттуда.
Тем временем в комнате становилось все темнее. Никки уже едва могла видеть сквозь окутавшую ее завесу боли. Но во тьме она все еще могла различать те зловещие глаза позади Ричарда, наблюдавшие и ожидавшие. Никто кроме Никки не знал, что затаилось там, в этом призрачном месте между двумя мирами.
Ричард так и не узнает, что, собственно, ударило его.
А у Никки не было возможности предупредить его.
Она почувствовала, как очередная слезинка скатывается по ее лицу.
Ричард, увидев, как эта слеза скользнула по ее подбородку, наклонился ближе. С безмолвной решительностью он воспользовался пальцем, чтобы проследить первичные пути, образующие соединения и основную структуру символа, как он называл всю эту конструкцию из световых нитей.
— Это должно быть осуществимо, — настаивал он.
Энн, казалось, была вне себя, но сохраняла молчание. Натан наблюдал с холодным смирением.
Зедд подтянул повыше рукава своего простого халата, больше открывая костлявые руки.
— Ричард, невозможно прекратить работу даже примитивной контролирующей сети, не говоря уже о такой, как эта.
— Нет, это не так, — с раздражением сказал Ричард. — Вот. Видишь? Прежде всего, нужно прервать вот это движение.
— Чур, Ричард, как же, по-твоему, можно проделать подобную штуку? Магия защищает себя. Эта сеть поддерживается энергией как магии Ущерба, так и магии Приращения. И она имеет внутренние средства защиты, создаваемые и той, и другой магией.
Ричард с минуту пристально смотрел в раскрасневшееся лицо деда, прежде чем снова повернуться к путанице линий. Он вновь взглянул на Никки, после чего с большой осторожностью просунул руку через сеть линий, чтобы коснуться ее черного платья.
— Я не позволю, чтобы это поглотило тебя, — прошептал он ей.
Не было приятнее слов, даже если она и сознавала, что он не понимает всю невозможность своего обещания.
Когда его палец коснулся ее платья, рисунок линий сдвинулся от плоской к трехмерной форме и стал напоминать не магическую заготовку, а колючий кустарник.
Для Никки же это ощущалось, как вонзившийся нож. Она изо всех сил старалась не терять сознания, фокусируя при этом свой взгляд на горящих во тьме глазах. Ей просто необходимо найти способ предупредить Ричарда.
Его рука застыла. Затем он осторожно вытянул ее назад. Рисунок стал плоским, свернутым двумерным.
Никки, будь она в состоянии дышать, вздохнула бы с облегчением.
— Ты видел это? — спросил он.
Зедд кивнул.
— Конечно, видел.
Ричард обернулся через плечо, взглянув на деда.
— Предполагается, что система должна вести себя так?
— Нет.
— И я думаю, что нет. Ведь считается, что она должна быть инертной, но при «загрязнении» от биологической переменной изменилась сама природа исходной магической заготовки.
По мере размышления выражение лица Зедда становилось все напряженней.
— Кажется вполне очевидным: что бы ни происходило, оно меняет методику работы магии.
Ричард кивнул.
— Еще хуже то, что это неопределенная переменная. «Загрязнение», вызванное присутствием в мире гармоний, является, по сути, живым — оно непрерывно развивается. Вероятно, затрагивая все больше различных видов магии. Без всякого сомнения, вот эта магия продолжает изменяться. И, вероятно, нет способа предсказать, как именно она будет меняться, но на основании увиденного здесь — похоже, оно собирается стать еще более опасным и даже смертельным. Даже если бы Огненная Цепь и не доставляла хлопот, уже одно вот это могло серьезно осложнить ее. Можно предположить, каждый, кто оказался затронут ею, будет страдать потерей памяти в отношении всего, что хотя бы косвенно связано Кэлен.
— Что заставляет тебя рассуждать подобным образом? — спросил Зедд.
— Сам посмотри, сколько всяких событий, связанных с Кэлен, вы все уже утратили. Потеря памяти может быть всего лишь средством, за счет которого «загрязнение» затрагивает тех людей, которых коснулось воздействие Огненной Цепи.
Хотя непосредственные последствия запуска Огненной Цепи, рассредоточенные по всему миру, были ужасающими, масштабы этой катастрофы вообще превосходили всякое воображение.
Энн едва сдерживала ярость.
— Где ты набрался подобной чуши? — процедила она.
Зедд бросил в ее сторону сердитый взгляд.
— Помолчи.
— Как я уже сказал, я разбираюсь в символических конструкциях. Здесь же — сплошная путаница.
Натан глянул на окна, озаряемые вспышками молний. Когда же комната вновь погрузилась во мрак, Никки снова смогла видеть существо, наблюдавшее за ними из мира тьмы.
— И ты искренне веришь, что это каким-то образом вредит Никки? — спросил Зедд.
— Я знаю, что это так. Взгляни вот на это отклонение, справа. Подобное смертельно даже без добавления вот здесь этого изгиба. Я достаточно много знаю о конструкциях заклинаний, приводящих к летальному исходу.
Зедд грозно глянул на Ричарда.
— Неплохо бы разобраться, о чем ты говоришь вообще и что имеешь в виду, упоминая о «конструкциях заклинаний, приводящих к летальному исходу».
— Позже. Сначала следует извлечь ее оттуда, и необходимо извлечь прямо сейчас.
Зедд лишь удрученно покачал головой.
— Мне бы и самому хотелось знать, как это сделать, Ричард, но, как уже сказал, я не знаю. Если ты попытаешься извлечь ее оттуда до окончания действия контролирующей сети, одно это само по себе наверняка убьет ее. Вот это я знаю точно.
— Почему?
— Потому что ее жизнь, в каком-то смысле, приостановлена. Разве ты не видишь, что она не дышит? Окружающая ее магическая заготовка поддерживает ее жизнь, в то время как она сама не делает этого, пока сеть проходит через стадии контроля. Сейчас она, в определенном смысле, часть самой магии. Удали ее оттуда — и ты удалишь ее из механизма, поддерживающего ее жизнедеятельность.
Сердце Никки опустилось. В какую-то минуту она поверила Ричарду, поверила, что он сможет сделать это. Но это оказалось невозможным.
Тем временем глаза-угольки по-прежнему следили. Теперь она могла видеть даже форму этого существа, замершего в тени у высокой полки. Оно чем-то напоминало человека с могучими, выпирающими мускулами, трансформированного в страшного зверя. Его глаза поблескивали из тьмы самой смерти.
Это был зверь, охотящийся за Ричардом. Созданный по приказу сноходца Джеганя.
Ей нужно что-то сделать, чтобы остановить его, не позволить ему добраться до Ричарда, но она не могла двинуть ни единым мускулом. Каждый новый стежок светящихся линий все крепче пришивал ее к своей судьбе, неумолимо утягивая в тьму вечности за гранью жизни.
— Хотя эта структура и изменяется, — заметил Ричард, словно рассуждая вслух, — в ней есть нечто, сохраняющее ее общую форму.
— Ричард, контролирующая сеть является самовоспроизводящейся. Даже если она изменяется, как ты говоришь, нет никакой возможности остановить этот процесс.
— Если удастся его остановить, — пробормотал Ричард, — сеть «отпустит» Никки… и тогда, пока мы вытаскиваем ее из этой системы, ее жизнь все еще будет поддерживаться магией.
Вздохнув, Зедд покачал головой, будто решил, что Ричард так и не понял того, что он сказал.
Ричард изучал недавно появившиеся линии, затем внезапно потянулся и поместил палец на сплетение, образованное перед областью «загрязнений».
Возле его пальца линия погасла.
— Добрые духи, — произнес Натан, наклоняясь вперед.
Тень сделала шаг вперед. Теперь Никки смогла разглядеть и звериные клыки.
Исчезновение линии ощущалось Никки так, будто из нее вытягивают все нутро. Никки боролась, цепляясь за жизнь. Если он действительно способен сделать это, если действительно сможет «потушить» магию, то у нее появится шанс предупредить его.
Если только ей удастся выдержать достаточно долго.
Ричард убрал палец. Линия вновь вспыхнула. Это пронзило Никки подобно обоюдоострой бритве. Мир перед ней замерцал.
— Видишь?
Зедд поспешил повторить сделанное только что Ричардом, но с криком боли отдернул руку, словно от огня.
— Это защита из магии Ущерба, — сказала Энн.
Зедд метнул в ее сторону убийственный взгляд.
— А ты помнишь те оградительные щиты во Дворце Пророков? — спросил ее Ричард. — Помнишь, что мне удавалось проходить через них?
Энн кивнула.
— Мне еще снятся ночные кошмары о том времени.
Ричард снова потянулся вперед, на этот раз увереннее, и вновь заблокировал светящуюся линию. И вновь она погасла.
Тогда Ричард воспользовался пальцем другой руки по отношению к сплетению, предшествующему погасшей линии. Моментально погасло еще несколько линий. Он переместил первый палец, закрывая другую опорную точку, отступая назад по структуре рисунка, заставляя магию сворачиваться.
Вокруг Никки гасли линии, распадались сплетения, исчезали изгибы и дуги. Линия, которую гасил Ричард, прекращала свое существование в рисунке, и ее исчезновение сказывалось на всей гармоничной структуре конструкции. Никки с изумлением следила внутри себя за реакцией этой магической заготовки. Она детально ощущала этот процесс разрушения — словно цветок закрывал свои лепестки.
Комната вокруг будто замерцала, вновь становясь доступной для видения Никки посредством дара, как при ярких вспышках молний, но она знала, что это не молнии.
Светящиеся глаза продолжали внимательно осматриваться, будто тоже ощутили неустойчивость в потоке энергии, который прерывал Ричард.
Неужели никто, кроме Никки, не сознаёт, что Ричард воспользовался своим даром, чтобы проникать сквозь такие защитные поля? Разве они настолько слепы? Использование же его дара вызвало из преисподней зверя.
Снаружи полыхнула настоящая молния и прогремел гром. Комната стала хорошо видна ей — не только от вспышки стихии снаружи, но и от ослабления энергии внутри магической заготовки. Стена с окнами попеременно то вспыхивала слепяще ярко, то проваливалась в чернильный мрак.
Никки ощущала это так, будто молния ударила прямо в нее. И удивлялась, почему до сих пор все еще жива. Это могло быть только потому, что Ричард остановил магию, не разрушая ее. Он методично «гасил» ее, как задувают освещение из длинного ряда свечей.
Немного подумав, Ричард опустил руку ниже и заблокировал еще одну линию. Та погасла, исчезая во всем сложном сплетении.
Фигура зверя начала выдвигаться из преисподней, частично переходя в мир живого. Он потягивался и выгибал передние лапы, проверяя свои новообретенные мускулы. Клыки блеснули в свете ламп, когда он, зевнув, широко раскрыл челюсти.
Никто не замечал этого, потому что все внимание было сосредоточено на светящихся линиях, окружающих Никки.
Продолжая блокировать одно хитросплетение линий, Ричард очень осторожно поместил палец так, чтобы отсечь предыдущий фрагмент структуры.
Теперь вся сеть, еще не лишившаяся самых главных своих частей, но потерявшая целостность, начала распадаться на части. Проявились углы. Распадались сплетения, выпуская ранее присоединенные линии. Некоторые линии сталкивались друг с другом, с искрящимися вспышками белого света в местах контакта, в результате чего гасли все новые и новые линии.
Внезапно сеть из оставшихся линий обрушилась, как падает занавес. В этот момент Никки смогла ощутить, как все стежки энергии, прежде пронизывавшие ее, растворились. И едва лишь падение сети дошло до знака Благодати, все погасло. В одно мгновение вся структура исчезла.
Освобожденная из путаного переплетения линий, Никки резко свалилась на стол, пытаясь одновременно сделать вдох и издать отчаянный крик. Лишенные силы ноги не могли удержать ее, и она рухнула, опрокидываясь через край стола.
Ричард успел подхватить ее на руки. Тяжесть ее тела заставила его припасть на колено, но он сохранил равновесие, удержав ее от падения на каменный пол.
За стенами бесновались молнии, отбрасывая в комнату вспышки колеблющегося света.
И вот тогда этот зверь, бессердечное существо, имеющее лишь единственную цель, полностью материализовался из мира мертвых в мир живого.
И прыгнул прямо на Ричарда.
Глава 7
— Да что с вами? Вы должны убрать ее оттуда!
Но прежде чем Энн смогла разразиться очередной лекцией, Зедд сделал ей знак молчать. Только убедившись, что ее губы остались плотно сжатыми, он обратил внимание на внука.
Очередная линия выступила из сплетения и прочертила путь через пространство. Никки почувствовала это так, будто тупая игла для вязания проделала стежок в ее душе, протянув сквозь нее за собой боль от той светящейся нити, что еще сильнее привязывала ее к миру смерти. Несмотря на эти ощущения, она прилагала все усилия, чтобы оставаться в сознании — хотя капитуляция с каждым моментом казалась все более приятной.
Зедд указал рукой в ее сторону.
— Мы не можем сделать этого, Ричард. Подобный процесс должен идти своим чередом. Контролирующая сеть проводит сама себя через целую серию преобразований и, таким образом, проявляет свою природу. Когда контролирующий процесс начался, остановить его невозможно. Он должен пройти весь свой цикл до завершения, а затем сам затухнуть.
Никки знала эту жестокую правду.
Ричард ухватил деда за руку.
— И как долго? — Он тряс старика, как тряпичную куклу. — Как долго длится этот процесс?
Зедд с трудом оторвал пальцы Ричарда от своей руки.
— Мы никогда еще не наблюдали за подобной магией. Трудно сказать, как долго. Но для такого сложного процесса, каким обещает быть этот, я не могу обещать, что он займет меньше трех-четырех часов. Она там уже около часа, так что еще несколько часов, прежде чем процесс завершится и затухнет.
Никки знала, что у нее нет этих часов. У нее оставались по меньшей мере минуты, прежде чем порожденное «загрязнением» притяжение навсегда утащит ее за завесу, в мир мертвых.
Она думала о том, что довольно странно закончит свою жизнь. Так неожиданно. Так обыденно. И так бессмысленно. И ей бы хотелось, чтобы, по крайней мере, это был конец, который хоть чем-то поможет Ричарду или хотя бы позволит им завершить какой-то этап своих исследований. Она хотела, чтобы ее смерть дала ему хоть что-то ценное.
Ричард вновь повернулся, чтобы взглянуть на нее.
— Она так долго не продержится. Необходимо освободить ее оттуда немедленно.
Внутри, превозмогая боль и мучения, она улыбалась. До самого конца. Ричард будет сражаться со смертью до последних сил.
— Ричард, — сказал Зедд, — не могу вообразить, как ты мог узнать нечто подобное. Хотя не говорю, что не верю тебе. Но мы действительно не можем остановить работу контролирующей сети.
— Почему нет?
— Ну, — вздыхая, сказал Зедд, — на самом деле я не знаю, возможно ли такое, но если и возможно, никто из нас не представляет, как это сделать. Стандартный контролирующий процесс порождает средства защиты от легкомысленных вмешательств и экспериментов. Эта же система в целом использует более сложную и запутанную структуру.
— Скорее, это напоминает попытку соскочить с несущейся галопом лошади во время скачки по горам, — сказал высокий пророк. — Необходимо, чтобы лошадь закончила бег, прежде чем ты спрыгнешь, или это будет прыжок в объятия собственной смерти.
Ричард вернулся к столу, с неистовым напряжением изучая вычерченную из света структуру. Никки очень хотелось знать, осознает ли он, что видимое им хотя и доступно наблюдению, существует в основном лишь как аура, но все же представляет реальную силу, яростно и злостно ежеминутно пронзающую ее.
Очередная линия выдвинулась из сплетения под углом, явно неправильным, и Никки почувствовала внутреннее удушье. Она ощутила, как что-то жизненно важное внутри нее медленно разрывается. И боль от этого разрыва с хрустом распространялась внутри нее, пробирая до мозга костей. Она заметила, что темнота слоями настилается на комнату, и поняла, что сейчас заглядывает в другой мир, мир тьмы, где больше не должно быть боли.
И тогда она позволила себе медленно плыть к этому миру.
Но затем в таинственной потусторонней тени увидела нечто. Она застопорилась, удерживая себя от скольжения к темному берегу смерти.
Нечто, с раскаленными докрасна, как пара углей, глазами, устремившее взор из темной тени. Вся злонамеренность этого дышащего жаром взгляда была устремлена к Ричарду.
Никки отчаянно боролась, пытаясь выкрикнуть предупреждение. И невозможность сделать это терзала ее сердце.
— Взгляните, — прошептал Ричард, пристально глядя на нее, — по ее щеке скатилась слеза.
Энн лишь печально покачала головой.
— Вероятно, потому, что она не моргает, только и всего.
Ладони Ричарда в отчаянии сжались в кулаки, пока он обходил вокруг стола, пытаясь расшифровать значение этих линий.
— Нам необходимо найти способ остановить работу всей системы. Какой-то способ должен существовать.
Дед Ричарда очень мягко опустил руку сзади на его плечо.
— Ричард, клянусь тебе, я бы непременно сделал то, о чем ты просишь, если бы мог. Но я не знаю метода остановить контролирующую сеть. И что, в конце концов, так взбесило тебя? Почему такая спешка? Что именно, по твоему мнению, «загрязняет» магическую заготовку?
Все внимание Никки было направлено на то самое нечто, следившее из затененного мира мертвых. Всякий раз, когда вспыхивала молния, заливая комнату светом, существа с горящими глазами на привычном месте не наблюдалось. И только когда вновь опускалась темнота, она снова могла видеть это.
Взгляд Ричарда оторвался от изучения линий и, поднявшись выше, обратился к лицу Никки. Больше всего ей хотелось, чтобы он протянул руку и вытащил ее, освобождая из агонии этой магии, пронзавшей ее смертельными спицами. Но она понимала, что он не способен этого сделать. Что ж, она с готовностью отказалась бы от жизни, чтобы на одну лишь минуту оказаться в его руках.
Наконец с обреченностью в голосе Ричард ответил:
— Гармонии.
У Энн округлились глаза. Натан позволил себе вздох облегчения, как будто теперь понял, что Ричард всего лишь выдумщик.
Зедд поднял бровь.
— Гармонии? Ричард, боюсь, на этот раз ты ошибаешься. Такое просто невозможно. Гармонии — элементы преисподней. Как ни покушаются они на проникновение в наш мир, они на это не способны. Они поглощены преисподней навечно.
— Я очень хорошо знаю, что такое гармонии, — сказал Ричард почти шепотом. — Кэлен освободила их. Она освободила их, чтобы спасти мою жизнь.
— Скорее всего, она даже не могла знать, как сделать такое.
— Как сделать, подсказал ей Натан, и он же назвал ей их имена: Реехани, Сентраши, Вази. Вода, Огонь, Воздух. Вызов их оказался для нее единственным способом спасти мою жизнь. Это был акт отчаяния.
Натан от удивления раскрыл рот, но никаких возражений не высказал. Энн же лишь бросила на пророка полный подозрительности взгляд. Зедд развел руками.
— Ричард, она могла лишь думать, что вызывает их, но, уверяю, подобное действие слишком сложно. К тому же мы наверняка знали бы, будь гармонии свободны, находясь в нашем мире. Не терзайся сомнениями на этот счет. Гармонии не на свободе.
— Теперь уже нет, — мрачно ответил ему Ричард. — Я выдворил их назад, в преисподнюю. Но Кэлен осталась при мнении, что из-за того, что она бездумно перенесла их в наш мир, началось разрушение самой магии… Каскадное изменение, как ты однажды описал нам.
Зедд был ошеломлен.
— Каскадное изменение… Ты мог слышать такое только от меня.
Ричард кивнул, погружаясь в воспоминания.
— Она пыталась убедить меня, что магия теперь «испорчена» присутствием гармоний и что выдворение их назад, в преисподнюю, никак не остановило эту порчу. А я никак не мог понять, права она или нет. Теперь понимаю, что права.
Он указал вверх, на самое ужасное место впереди Никки, сосредоточение ее боли, ее мучений, ее смерти.
— Вот подтверждение. Не гармонии, а искажение от их присутствия вызывает «повреждение» магии. Это «загрязнение» оказывает воздействие на весь окружающий мир. Оно же участвует в функционировании этой магии. Оно «заразило» магию Огненной Цепи, и оно же убьет Никки, если мы не уберем ее оттуда.
Тем временем в комнате становилось все темнее. Никки уже едва могла видеть сквозь окутавшую ее завесу боли. Но во тьме она все еще могла различать те зловещие глаза позади Ричарда, наблюдавшие и ожидавшие. Никто кроме Никки не знал, что затаилось там, в этом призрачном месте между двумя мирами.
Ричард так и не узнает, что, собственно, ударило его.
А у Никки не было возможности предупредить его.
Она почувствовала, как очередная слезинка скатывается по ее лицу.
Ричард, увидев, как эта слеза скользнула по ее подбородку, наклонился ближе. С безмолвной решительностью он воспользовался пальцем, чтобы проследить первичные пути, образующие соединения и основную структуру символа, как он называл всю эту конструкцию из световых нитей.
— Это должно быть осуществимо, — настаивал он.
Энн, казалось, была вне себя, но сохраняла молчание. Натан наблюдал с холодным смирением.
Зедд подтянул повыше рукава своего простого халата, больше открывая костлявые руки.
— Ричард, невозможно прекратить работу даже примитивной контролирующей сети, не говоря уже о такой, как эта.
— Нет, это не так, — с раздражением сказал Ричард. — Вот. Видишь? Прежде всего, нужно прервать вот это движение.
— Чур, Ричард, как же, по-твоему, можно проделать подобную штуку? Магия защищает себя. Эта сеть поддерживается энергией как магии Ущерба, так и магии Приращения. И она имеет внутренние средства защиты, создаваемые и той, и другой магией.
Ричард с минуту пристально смотрел в раскрасневшееся лицо деда, прежде чем снова повернуться к путанице линий. Он вновь взглянул на Никки, после чего с большой осторожностью просунул руку через сеть линий, чтобы коснуться ее черного платья.
— Я не позволю, чтобы это поглотило тебя, — прошептал он ей.
Не было приятнее слов, даже если она и сознавала, что он не понимает всю невозможность своего обещания.
Когда его палец коснулся ее платья, рисунок линий сдвинулся от плоской к трехмерной форме и стал напоминать не магическую заготовку, а колючий кустарник.
Для Никки же это ощущалось, как вонзившийся нож. Она изо всех сил старалась не терять сознания, фокусируя при этом свой взгляд на горящих во тьме глазах. Ей просто необходимо найти способ предупредить Ричарда.
Его рука застыла. Затем он осторожно вытянул ее назад. Рисунок стал плоским, свернутым двумерным.
Никки, будь она в состоянии дышать, вздохнула бы с облегчением.
— Ты видел это? — спросил он.
Зедд кивнул.
— Конечно, видел.
Ричард обернулся через плечо, взглянув на деда.
— Предполагается, что система должна вести себя так?
— Нет.
— И я думаю, что нет. Ведь считается, что она должна быть инертной, но при «загрязнении» от биологической переменной изменилась сама природа исходной магической заготовки.
По мере размышления выражение лица Зедда становилось все напряженней.
— Кажется вполне очевидным: что бы ни происходило, оно меняет методику работы магии.
Ричард кивнул.
— Еще хуже то, что это неопределенная переменная. «Загрязнение», вызванное присутствием в мире гармоний, является, по сути, живым — оно непрерывно развивается. Вероятно, затрагивая все больше различных видов магии. Без всякого сомнения, вот эта магия продолжает изменяться. И, вероятно, нет способа предсказать, как именно она будет меняться, но на основании увиденного здесь — похоже, оно собирается стать еще более опасным и даже смертельным. Даже если бы Огненная Цепь и не доставляла хлопот, уже одно вот это могло серьезно осложнить ее. Можно предположить, каждый, кто оказался затронут ею, будет страдать потерей памяти в отношении всего, что хотя бы косвенно связано Кэлен.
— Что заставляет тебя рассуждать подобным образом? — спросил Зедд.
— Сам посмотри, сколько всяких событий, связанных с Кэлен, вы все уже утратили. Потеря памяти может быть всего лишь средством, за счет которого «загрязнение» затрагивает тех людей, которых коснулось воздействие Огненной Цепи.
Хотя непосредственные последствия запуска Огненной Цепи, рассредоточенные по всему миру, были ужасающими, масштабы этой катастрофы вообще превосходили всякое воображение.
Энн едва сдерживала ярость.
— Где ты набрался подобной чуши? — процедила она.
Зедд бросил в ее сторону сердитый взгляд.
— Помолчи.
— Как я уже сказал, я разбираюсь в символических конструкциях. Здесь же — сплошная путаница.
Натан глянул на окна, озаряемые вспышками молний. Когда же комната вновь погрузилась во мрак, Никки снова смогла видеть существо, наблюдавшее за ними из мира тьмы.
— И ты искренне веришь, что это каким-то образом вредит Никки? — спросил Зедд.
— Я знаю, что это так. Взгляни вот на это отклонение, справа. Подобное смертельно даже без добавления вот здесь этого изгиба. Я достаточно много знаю о конструкциях заклинаний, приводящих к летальному исходу.
Зедд грозно глянул на Ричарда.
— Неплохо бы разобраться, о чем ты говоришь вообще и что имеешь в виду, упоминая о «конструкциях заклинаний, приводящих к летальному исходу».
— Позже. Сначала следует извлечь ее оттуда, и необходимо извлечь прямо сейчас.
Зедд лишь удрученно покачал головой.
— Мне бы и самому хотелось знать, как это сделать, Ричард, но, как уже сказал, я не знаю. Если ты попытаешься извлечь ее оттуда до окончания действия контролирующей сети, одно это само по себе наверняка убьет ее. Вот это я знаю точно.
— Почему?
— Потому что ее жизнь, в каком-то смысле, приостановлена. Разве ты не видишь, что она не дышит? Окружающая ее магическая заготовка поддерживает ее жизнь, в то время как она сама не делает этого, пока сеть проходит через стадии контроля. Сейчас она, в определенном смысле, часть самой магии. Удали ее оттуда — и ты удалишь ее из механизма, поддерживающего ее жизнедеятельность.
Сердце Никки опустилось. В какую-то минуту она поверила Ричарду, поверила, что он сможет сделать это. Но это оказалось невозможным.
Тем временем глаза-угольки по-прежнему следили. Теперь она могла видеть даже форму этого существа, замершего в тени у высокой полки. Оно чем-то напоминало человека с могучими, выпирающими мускулами, трансформированного в страшного зверя. Его глаза поблескивали из тьмы самой смерти.
Это был зверь, охотящийся за Ричардом. Созданный по приказу сноходца Джеганя.
Ей нужно что-то сделать, чтобы остановить его, не позволить ему добраться до Ричарда, но она не могла двинуть ни единым мускулом. Каждый новый стежок светящихся линий все крепче пришивал ее к своей судьбе, неумолимо утягивая в тьму вечности за гранью жизни.
— Хотя эта структура и изменяется, — заметил Ричард, словно рассуждая вслух, — в ней есть нечто, сохраняющее ее общую форму.
— Ричард, контролирующая сеть является самовоспроизводящейся. Даже если она изменяется, как ты говоришь, нет никакой возможности остановить этот процесс.
— Если удастся его остановить, — пробормотал Ричард, — сеть «отпустит» Никки… и тогда, пока мы вытаскиваем ее из этой системы, ее жизнь все еще будет поддерживаться магией.
Вздохнув, Зедд покачал головой, будто решил, что Ричард так и не понял того, что он сказал.
Ричард изучал недавно появившиеся линии, затем внезапно потянулся и поместил палец на сплетение, образованное перед областью «загрязнений».
Возле его пальца линия погасла.
— Добрые духи, — произнес Натан, наклоняясь вперед.
Тень сделала шаг вперед. Теперь Никки смогла разглядеть и звериные клыки.
Исчезновение линии ощущалось Никки так, будто из нее вытягивают все нутро. Никки боролась, цепляясь за жизнь. Если он действительно способен сделать это, если действительно сможет «потушить» магию, то у нее появится шанс предупредить его.
Если только ей удастся выдержать достаточно долго.
Ричард убрал палец. Линия вновь вспыхнула. Это пронзило Никки подобно обоюдоострой бритве. Мир перед ней замерцал.
— Видишь?
Зедд поспешил повторить сделанное только что Ричардом, но с криком боли отдернул руку, словно от огня.
— Это защита из магии Ущерба, — сказала Энн.
Зедд метнул в ее сторону убийственный взгляд.
— А ты помнишь те оградительные щиты во Дворце Пророков? — спросил ее Ричард. — Помнишь, что мне удавалось проходить через них?
Энн кивнула.
— Мне еще снятся ночные кошмары о том времени.
Ричард снова потянулся вперед, на этот раз увереннее, и вновь заблокировал светящуюся линию. И вновь она погасла.
Тогда Ричард воспользовался пальцем другой руки по отношению к сплетению, предшествующему погасшей линии. Моментально погасло еще несколько линий. Он переместил первый палец, закрывая другую опорную точку, отступая назад по структуре рисунка, заставляя магию сворачиваться.
Вокруг Никки гасли линии, распадались сплетения, исчезали изгибы и дуги. Линия, которую гасил Ричард, прекращала свое существование в рисунке, и ее исчезновение сказывалось на всей гармоничной структуре конструкции. Никки с изумлением следила внутри себя за реакцией этой магической заготовки. Она детально ощущала этот процесс разрушения — словно цветок закрывал свои лепестки.
Комната вокруг будто замерцала, вновь становясь доступной для видения Никки посредством дара, как при ярких вспышках молний, но она знала, что это не молнии.
Светящиеся глаза продолжали внимательно осматриваться, будто тоже ощутили неустойчивость в потоке энергии, который прерывал Ричард.
Неужели никто, кроме Никки, не сознаёт, что Ричард воспользовался своим даром, чтобы проникать сквозь такие защитные поля? Разве они настолько слепы? Использование же его дара вызвало из преисподней зверя.
Снаружи полыхнула настоящая молния и прогремел гром. Комната стала хорошо видна ей — не только от вспышки стихии снаружи, но и от ослабления энергии внутри магической заготовки. Стена с окнами попеременно то вспыхивала слепяще ярко, то проваливалась в чернильный мрак.
Никки ощущала это так, будто молния ударила прямо в нее. И удивлялась, почему до сих пор все еще жива. Это могло быть только потому, что Ричард остановил магию, не разрушая ее. Он методично «гасил» ее, как задувают освещение из длинного ряда свечей.
Немного подумав, Ричард опустил руку ниже и заблокировал еще одну линию. Та погасла, исчезая во всем сложном сплетении.
Фигура зверя начала выдвигаться из преисподней, частично переходя в мир живого. Он потягивался и выгибал передние лапы, проверяя свои новообретенные мускулы. Клыки блеснули в свете ламп, когда он, зевнув, широко раскрыл челюсти.
Никто не замечал этого, потому что все внимание было сосредоточено на светящихся линиях, окружающих Никки.
Продолжая блокировать одно хитросплетение линий, Ричард очень осторожно поместил палец так, чтобы отсечь предыдущий фрагмент структуры.
Теперь вся сеть, еще не лишившаяся самых главных своих частей, но потерявшая целостность, начала распадаться на части. Проявились углы. Распадались сплетения, выпуская ранее присоединенные линии. Некоторые линии сталкивались друг с другом, с искрящимися вспышками белого света в местах контакта, в результате чего гасли все новые и новые линии.
Внезапно сеть из оставшихся линий обрушилась, как падает занавес. В этот момент Никки смогла ощутить, как все стежки энергии, прежде пронизывавшие ее, растворились. И едва лишь падение сети дошло до знака Благодати, все погасло. В одно мгновение вся структура исчезла.
Освобожденная из путаного переплетения линий, Никки резко свалилась на стол, пытаясь одновременно сделать вдох и издать отчаянный крик. Лишенные силы ноги не могли удержать ее, и она рухнула, опрокидываясь через край стола.
Ричард успел подхватить ее на руки. Тяжесть ее тела заставила его припасть на колено, но он сохранил равновесие, удержав ее от падения на каменный пол.
За стенами бесновались молнии, отбрасывая в комнату вспышки колеблющегося света.
И вот тогда этот зверь, бессердечное существо, имеющее лишь единственную цель, полностью материализовался из мира мертвых в мир живого.
И прыгнул прямо на Ричарда.
Глава 7
Беспомощная и безвольно повисшая на руках Ричарда, Никки, несмотря на все многочисленные попытки, просто не смогла собрать силы, чтобы предупредить его о звере, с ревом устремившемся к нему. Она уже сделала было вдох, чтобы криком предупредить его, но как раз тут и перестала дышать.
Но Кара, бросившись всем своим весом на атакующее существо, отклонила направление нападения и спасла Ричарда от смертельного удара. Звериные клыки клацнули в воздухе, когда существо пронеслось мимо Ричарда, но когти все-таки полоснули сзади по его плечу. Потеряв от столкновения с Карой равновесие, зверь, спотыкаясь, пронесся мимо Ричарда и врезался головой в одну из тяжелых полок. Сверху посыпались кости, книги и коробки.
Существо поднялось на ноги во весь свой рост и зарычало, обнажая клыки. Оно оказалось на целый фут выше Ричарда и раза в два шире в плечах. Выступы позвонков отмечали его согнутый хребет. Темная кожистая плоть, словно от высушенного трупа, прикрывала мощные мускулы.
Это существо, по сути, не было живым, но двигалось и реагировало будто живое. Никки знала, что у него нет души, и по этой причине оно в высшей степени опасно. Оно создано из жизненной силы и Хань — энергии магического дара — живых людей. Его назначением было преследование единственной цели, заданной его создателями — сестрами Тьмы на службе Джеганя.
Как только зверь снова сориентировался и устремился к Ричарду, Кара бросилась к нему, держа в руках эйджил. Зверь, похоже, ни в малейшей степени не пострадал от этого оружия. Он внезапно повернулся, с удивительной скоростью и ловкостью, в сторону представительницы морд-ситов и нанес ей мощный жесткий удар, так, что она перелетела через комнату. Кара врезалась в книжный шкаф, развалив его, и так и осталась лежать под грудой книг и деревянных обломков.
Едва за высокими окнами вспыхнула очередная молния, Зедд, воспользовавшись удобным моментом, выбросил вперед руку, и сияющая стрела ударила в зверя, ослепляя на мгновение всех в комнате. Брызги белого света полетели во все стороны от покрытой темной шкурой груди зверя — только это и было доказательством попадания, которое, похоже, не причинило зверю сколько-нибудь реального вреда.
Никки, как только Ричард опустил ее на пол, начала отчаянно втягивать воздух, наполняя им легкие. Она приподнялась, оперевшись на локоть, с трудом пытаясь дышать, и увидела кровь, стекавшую по плечу и вдоль руки Ричарда.
Ричард поднялся, чтобы встретить нападавшего врага, и потянулся за своим мечом. Но на привычном месте, около бедра, меча больше не было. Помедлив лишь мгновение, он вытащил вместо этого нож из ножен, висевших на поясе. И встретил мчавшуюся к нему угрозу широким режущим ударом стального лезвия, который достиг цели и отправил существо кубарем в сторону. Сбитый ударом, зверь покатился по каменному полу и врезался в одну из массивных полок. Рваная полоска кожистой ткани свисала, словно флаг, с поврежденного плеча. Без малейшего промедления, без остановки, зверь сгруппировался и вскочил на ноги, готовый возобновить атаку.
Энн и Натан одновременно выпустили в него стрелы огня. Вместо того чтобы испепелить его, огненные шары, вызванные заклинаниями, с брызгами отскакивали от зверя. Неповрежденный, он неистово заревел. Вспышки молний ярко отражались от обоюдоострого лезвия, крепко зажатого в кулаке Ричарда. Нацелившись на него всеми клыками и когтями, существо снова рвануло к своей цели.
Ричард отступил в сторону, изящно уклонился от стремительной атаки зверя, и наотмашь вонзил нож по самую рукоятку в середину его груди. Это был идеально проведенный удар. К сожалению, эффект от него оказался не большим, чем у всего, что уже было испробовано.
Существо с невообразимой скоростью изловчилось схватить Ричарда за запястье. Но прежде, чем зверь смог сгрести его мощными передними лапами, Ричард отпрыгнул и оказался за спиной нападавшего. Он стиснул зубы, выворачивая за узловатую спину мощную переднюю лапу существа. Никки услышала, как резко щелкнули суставы и хрустнули кости. Но сломанная конечность никак не сказалась на проворности зверя: он крутанулся, махнув при этом висящей рукой, словно молотильным цепом. Ричард поднырнул под него и снова проскочил за спину, и острые как косы когти пронеслись мимо него.
Зедд снова воспользовался удобным моментом и запалил сферу бурлящего жидкого огня. Казалось, даже молнии поблекли на фоне столь могучего сгустка энергии. Комната завибрировала от рева смертоносного концентрированного ада, что выпустил на волю Зедд. Ком пенящегося огня издавал пронзительные звуки, проносясь через всю темную комнату и освещая столы и стулья, полки и колонны и лица всех, наблюдавших, как огонь движется мимо.
Зверь оглянулся через плечо на кувыркающуюся, шипящую желтую массу, словно ширящийся пожар, и вызывающе оскалил клыки на приближающийся с завываниями огонь.
Никки была поражена тем, как странно вело себя это существо: оно словно бы вовсе не боялось огня, вызванного волшебником. Никки с трудом представляла себе нечто, способное противостоять подобной угрозе — или хотя бы не бояться ее. Ведь это, в конце концов, было не просто пламя, а жгущее с необычайной свирепостью.
Но Кара, бросившись всем своим весом на атакующее существо, отклонила направление нападения и спасла Ричарда от смертельного удара. Звериные клыки клацнули в воздухе, когда существо пронеслось мимо Ричарда, но когти все-таки полоснули сзади по его плечу. Потеряв от столкновения с Карой равновесие, зверь, спотыкаясь, пронесся мимо Ричарда и врезался головой в одну из тяжелых полок. Сверху посыпались кости, книги и коробки.
Существо поднялось на ноги во весь свой рост и зарычало, обнажая клыки. Оно оказалось на целый фут выше Ричарда и раза в два шире в плечах. Выступы позвонков отмечали его согнутый хребет. Темная кожистая плоть, словно от высушенного трупа, прикрывала мощные мускулы.
Это существо, по сути, не было живым, но двигалось и реагировало будто живое. Никки знала, что у него нет души, и по этой причине оно в высшей степени опасно. Оно создано из жизненной силы и Хань — энергии магического дара — живых людей. Его назначением было преследование единственной цели, заданной его создателями — сестрами Тьмы на службе Джеганя.
Как только зверь снова сориентировался и устремился к Ричарду, Кара бросилась к нему, держа в руках эйджил. Зверь, похоже, ни в малейшей степени не пострадал от этого оружия. Он внезапно повернулся, с удивительной скоростью и ловкостью, в сторону представительницы морд-ситов и нанес ей мощный жесткий удар, так, что она перелетела через комнату. Кара врезалась в книжный шкаф, развалив его, и так и осталась лежать под грудой книг и деревянных обломков.
Едва за высокими окнами вспыхнула очередная молния, Зедд, воспользовавшись удобным моментом, выбросил вперед руку, и сияющая стрела ударила в зверя, ослепляя на мгновение всех в комнате. Брызги белого света полетели во все стороны от покрытой темной шкурой груди зверя — только это и было доказательством попадания, которое, похоже, не причинило зверю сколько-нибудь реального вреда.
Никки, как только Ричард опустил ее на пол, начала отчаянно втягивать воздух, наполняя им легкие. Она приподнялась, оперевшись на локоть, с трудом пытаясь дышать, и увидела кровь, стекавшую по плечу и вдоль руки Ричарда.
Ричард поднялся, чтобы встретить нападавшего врага, и потянулся за своим мечом. Но на привычном месте, около бедра, меча больше не было. Помедлив лишь мгновение, он вытащил вместо этого нож из ножен, висевших на поясе. И встретил мчавшуюся к нему угрозу широким режущим ударом стального лезвия, который достиг цели и отправил существо кубарем в сторону. Сбитый ударом, зверь покатился по каменному полу и врезался в одну из массивных полок. Рваная полоска кожистой ткани свисала, словно флаг, с поврежденного плеча. Без малейшего промедления, без остановки, зверь сгруппировался и вскочил на ноги, готовый возобновить атаку.
Энн и Натан одновременно выпустили в него стрелы огня. Вместо того чтобы испепелить его, огненные шары, вызванные заклинаниями, с брызгами отскакивали от зверя. Неповрежденный, он неистово заревел. Вспышки молний ярко отражались от обоюдоострого лезвия, крепко зажатого в кулаке Ричарда. Нацелившись на него всеми клыками и когтями, существо снова рвануло к своей цели.
Ричард отступил в сторону, изящно уклонился от стремительной атаки зверя, и наотмашь вонзил нож по самую рукоятку в середину его груди. Это был идеально проведенный удар. К сожалению, эффект от него оказался не большим, чем у всего, что уже было испробовано.
Существо с невообразимой скоростью изловчилось схватить Ричарда за запястье. Но прежде, чем зверь смог сгрести его мощными передними лапами, Ричард отпрыгнул и оказался за спиной нападавшего. Он стиснул зубы, выворачивая за узловатую спину мощную переднюю лапу существа. Никки услышала, как резко щелкнули суставы и хрустнули кости. Но сломанная конечность никак не сказалась на проворности зверя: он крутанулся, махнув при этом висящей рукой, словно молотильным цепом. Ричард поднырнул под него и снова проскочил за спину, и острые как косы когти пронеслись мимо него.
Зедд снова воспользовался удобным моментом и запалил сферу бурлящего жидкого огня. Казалось, даже молнии поблекли на фоне столь могучего сгустка энергии. Комната завибрировала от рева смертоносного концентрированного ада, что выпустил на волю Зедд. Ком пенящегося огня издавал пронзительные звуки, проносясь через всю темную комнату и освещая столы и стулья, полки и колонны и лица всех, наблюдавших, как огонь движется мимо.
Зверь оглянулся через плечо на кувыркающуюся, шипящую желтую массу, словно ширящийся пожар, и вызывающе оскалил клыки на приближающийся с завываниями огонь.
Никки была поражена тем, как странно вело себя это существо: оно словно бы вовсе не боялось огня, вызванного волшебником. Никки с трудом представляла себе нечто, способное противостоять подобной угрозе — или хотя бы не бояться ее. Ведь это, в конце концов, было не просто пламя, а жгущее с необычайной свирепостью.