И тогда он увидел.
Ричард содрогнулся от накатившего на него ужаса. Кэлен еще плотнее прижала руку к его губам.
Две зеленые точки, два глаза тускло фосфоресцировали в вечерних сумерках. Вот они повернулись в сторону Ричарда и Кэлен. В дальнем конце поляны стоял неизвестный зверь. Стоял прямо, совсем как человек. Он был на голову выше Ричарда и весил, должно быть, раза в три больше.
Мухи продолжали нещадно жалить в шею, но Ричард не обращал внимания на боль. Он перевел взгляд на Кэлен. Судя по всему, ей не впервой приходилось сталкиваться с подобными чудовищами, и сейчас она напряженно следила за юношей, готовая предупредить любое его неосторожное движение.
Ричард снова едва заметно кивнул, желая успокоить спутницу. Только после этого Кэлен отняла руку от его лица и сжала ему запястье. Тоненькие струйки крови сочились у нее по шее, смешиваясь с потом, но Кэлен не шевелилась, позволяя мухам безнаказанно кусать ее. При каждом мушином укусе Ричарда пронзала резкая боль. Зверь продолжал басисто похрюкивать, но теперь звуки стали более отрывистыми. Ричард с Кэлен беззвучно повернулись, следя за происходящим.
Не переставая хрюкать, чудовище с поразительной ловкостью выскочило на середину поляны. Передвигалось оно как-то странно, боком. На первый взгляд даже неловко. Горящие зеленые глаза шарили по сторонам. Зверь злобно бил хвостом, со свистом рассекая воздух. Он наклонил голову набок, навострил короткие круглые уши и застыл, напряженно вслушиваясь в лесные звуки и шорохи. Его огромное туловище было почти целиком покрыто коротким мехом, только на груди и животе гладко лоснилась розоватая кожа. Под шкурой угрожающе перекатывались бугры мышц. Вокруг зверя с громким жужжанием вился рой мух. Чудовище закинуло голову, приоткрыло пасть и злобно зашипело, выпуская воздух сквозь клыки с палец величиной. Вечер выдался прохладным, и горячее дыхание, выходящее из пасти зверя, мгновенно превращалось в пар.
Только бы не закричать! Ричард сосредоточился на боли от укусов.
Зверь стоял всего в нескольких шагах. Оставалось надеяться лишь на то, что они не выдадут себя нечаянным вскриком или неловким движением. Бежать не имело смысла — чудовище мгновенно настигло бы их в лесу.
Неожиданно рядом с ними раздался тонкий испуганный визг. Зверь мгновенно метнулся на звук. Пальцы Кэлен до боли впились Ричарду в запястье, но она продолжала лежать, прижавшись к земле. Ричарда сковал ледяной ужас.
Прямо перед ними стрелой промчался кролик. Длинные уши зверька были сплошь облеплены мухами. Кролик взвизгнул еще раз, но чудовище уже схватило его и в мгновение ока разодрало пополам. Зверь одним глотком заглотнул кусок добычи, встал прямо над Ричардом и Кэлен и принялся рвать на части кроличьи внутренности, обмазывая свежей кровью свое брюхо. Мухи оставили Ричарда и Кэлен и присоединились к страшному пиршеству. Чудовище ухватило за задние лапы то, что осталось от кролика, разорвало на две части и продолжило трапезу.
Покончив с кроликом, зверь снова склонил голову набок и навострил уши. Ричард с Кэлен замерли и затаили дыхание. Не обнаруживши ничего, достойного внимания, чудовище расправило сложенные за спиной перепончатые крылья, пронизанные синими пульсирующими венами. Окинув напоследок хищным взором окрестности, оно боком поскакало через поляну, выпрямилось, дважды подпрыгнуло и полетело в сторону границы. Вместе с ним улетели и мухи.
Ричард с Кэлен разом вздохнули и, не сговариваясь, в полном изнеможении перекатились на спины. Они с трудом приходили в себя после пережитого ужаса. Ричард вспомнил, как всегда высмеивал ходившие среди сельских жителей слухи о чудовищах, спускавшихся с неба и пожиравших людей. Раньше он не верил ни одному слову этих россказней. Теперь поверил.
В спину ему впилось что-то острое, лежавшее в заплечном мешке. Ричард перекатился на бок и удобно примостился, опираясь на локоть. Он весь взмок и чувствовал себя так, словно выкупался в проруби. Кэлен по-прежнему лежала на спине, не открывая глаз, и тяжело, прерывисто дышала. Ее волосы растрепались, несколько прядей упало на лицо. Лоб покрывала испарина, на шее виднелись кровавые следы мушиных укусов. Ричарда пронзила боль. Он не знал, как высказать переполнявшее его сострадание. Как бы ему хотелось, чтобы Кэлен никогда не сталкивалась с чудовищами, которых, к сожалению, знала слишком хорошо.
— Кэлен, что это было?
Она очнулась, откинула с лица волосы и села. Потом вздохнула, освобождаясь от наваждения, и горестно посмотрела на Ричарда.
— Это длиннохвостый гар.
Кэлен нагнулась и подцепила за крылышко дохлую муху. Должно быть, та, запуталась в складках Ричардовой одежды, не успела вовремя улететь, а он, повалившись на спину, раздавил ее.
— Это кровавая муха. С их помощью гары охотятся. Мухи вспугивают жертву, а гар ее убивает. Потом он специально для мух обмазывается кровью. Нам крупно повезло. — Кэлен поднесла муху прямо к его глазам. Длиннохвостые гары — животные довольно глупые. Окажись на его месте короткохвостый, мы бы с тобой сейчас не разговаривали. Короткохвостые гары крупнее и куда умнее. — Она сделала паузу, чтобы полностью завладеть вниманием собеседника. — Короткохвостые гары всегда пересчитывают своих мух.
Ричард окончательно запутался. Он безумно устал и чувствовал себя совершенно больным и разбитым. Поскорее бы кончился весь этот кошмар!
Ричард застонал и повалился на спину, ни на что не обращая внимания.
— Кэлен, я твой друг. После стычки с кводом ты не захотела ничего объяснять, а я не стал настаивать. — Ричард прикрыл глаза, будучи не в силах, вынести ее вопрошающего взгляда. — Теперь оказалось, что за мной тоже кто-то охотится. Наверное, тот, кто убил отца. Все это мало похоже на рыцарский турнир. Домой мне возвращаться нельзя. По-моему, я имею право хоть что-то узнать о том, что творится на самом деле. Я не враг тебе, Кэлен, я твой друг. Как-то раз, в детстве, я болел лихорадкой. Никакие средства не помогали. Тогда Зедд отыскал целебный корень и спас мне жизнь. До сих пор это был единственный случай, когда смерть стояла рядом со мной. А сегодня я трижды заглянул ей в глаза. Я должен...
Она успокаивающе дотронулась пальцами до его губ, и он умолк.
— Ты прав. Я готова ответить на твои вопросы. Только о себе я говорить не могу. Пока не могу.
Ричард приподнялся и взглянул на Кэлен — она вся дрожала от холода.
Он достал из мешка теплое шерстяное одеяло и заботливо укутал спутницу.
— Ты обещал, что мы посидим у огня, — жалобно сказала она. — Ты сдержишь слово?
Ричард рассмеялся и вскочил на ноги.
— Конечно. Тут совсем рядом растет приют-сосна, прямо за поляной. А хочешь, пройдем еще чуть-чуть по тропе, там есть и другие такие сосны.
Она посмотрела наверх и нахмурилась.
— Ну хорошо, — согласился Ричард. — Не надо здесь оставаться. Найдем другую.
— А что такое приют-сосна?
Глава 5
Ричард содрогнулся от накатившего на него ужаса. Кэлен еще плотнее прижала руку к его губам.
Две зеленые точки, два глаза тускло фосфоресцировали в вечерних сумерках. Вот они повернулись в сторону Ричарда и Кэлен. В дальнем конце поляны стоял неизвестный зверь. Стоял прямо, совсем как человек. Он был на голову выше Ричарда и весил, должно быть, раза в три больше.
Мухи продолжали нещадно жалить в шею, но Ричард не обращал внимания на боль. Он перевел взгляд на Кэлен. Судя по всему, ей не впервой приходилось сталкиваться с подобными чудовищами, и сейчас она напряженно следила за юношей, готовая предупредить любое его неосторожное движение.
Ричард снова едва заметно кивнул, желая успокоить спутницу. Только после этого Кэлен отняла руку от его лица и сжала ему запястье. Тоненькие струйки крови сочились у нее по шее, смешиваясь с потом, но Кэлен не шевелилась, позволяя мухам безнаказанно кусать ее. При каждом мушином укусе Ричарда пронзала резкая боль. Зверь продолжал басисто похрюкивать, но теперь звуки стали более отрывистыми. Ричард с Кэлен беззвучно повернулись, следя за происходящим.
Не переставая хрюкать, чудовище с поразительной ловкостью выскочило на середину поляны. Передвигалось оно как-то странно, боком. На первый взгляд даже неловко. Горящие зеленые глаза шарили по сторонам. Зверь злобно бил хвостом, со свистом рассекая воздух. Он наклонил голову набок, навострил короткие круглые уши и застыл, напряженно вслушиваясь в лесные звуки и шорохи. Его огромное туловище было почти целиком покрыто коротким мехом, только на груди и животе гладко лоснилась розоватая кожа. Под шкурой угрожающе перекатывались бугры мышц. Вокруг зверя с громким жужжанием вился рой мух. Чудовище закинуло голову, приоткрыло пасть и злобно зашипело, выпуская воздух сквозь клыки с палец величиной. Вечер выдался прохладным, и горячее дыхание, выходящее из пасти зверя, мгновенно превращалось в пар.
Только бы не закричать! Ричард сосредоточился на боли от укусов.
Зверь стоял всего в нескольких шагах. Оставалось надеяться лишь на то, что они не выдадут себя нечаянным вскриком или неловким движением. Бежать не имело смысла — чудовище мгновенно настигло бы их в лесу.
Неожиданно рядом с ними раздался тонкий испуганный визг. Зверь мгновенно метнулся на звук. Пальцы Кэлен до боли впились Ричарду в запястье, но она продолжала лежать, прижавшись к земле. Ричарда сковал ледяной ужас.
Прямо перед ними стрелой промчался кролик. Длинные уши зверька были сплошь облеплены мухами. Кролик взвизгнул еще раз, но чудовище уже схватило его и в мгновение ока разодрало пополам. Зверь одним глотком заглотнул кусок добычи, встал прямо над Ричардом и Кэлен и принялся рвать на части кроличьи внутренности, обмазывая свежей кровью свое брюхо. Мухи оставили Ричарда и Кэлен и присоединились к страшному пиршеству. Чудовище ухватило за задние лапы то, что осталось от кролика, разорвало на две части и продолжило трапезу.
Покончив с кроликом, зверь снова склонил голову набок и навострил уши. Ричард с Кэлен замерли и затаили дыхание. Не обнаруживши ничего, достойного внимания, чудовище расправило сложенные за спиной перепончатые крылья, пронизанные синими пульсирующими венами. Окинув напоследок хищным взором окрестности, оно боком поскакало через поляну, выпрямилось, дважды подпрыгнуло и полетело в сторону границы. Вместе с ним улетели и мухи.
Ричард с Кэлен разом вздохнули и, не сговариваясь, в полном изнеможении перекатились на спины. Они с трудом приходили в себя после пережитого ужаса. Ричард вспомнил, как всегда высмеивал ходившие среди сельских жителей слухи о чудовищах, спускавшихся с неба и пожиравших людей. Раньше он не верил ни одному слову этих россказней. Теперь поверил.
В спину ему впилось что-то острое, лежавшее в заплечном мешке. Ричард перекатился на бок и удобно примостился, опираясь на локоть. Он весь взмок и чувствовал себя так, словно выкупался в проруби. Кэлен по-прежнему лежала на спине, не открывая глаз, и тяжело, прерывисто дышала. Ее волосы растрепались, несколько прядей упало на лицо. Лоб покрывала испарина, на шее виднелись кровавые следы мушиных укусов. Ричарда пронзила боль. Он не знал, как высказать переполнявшее его сострадание. Как бы ему хотелось, чтобы Кэлен никогда не сталкивалась с чудовищами, которых, к сожалению, знала слишком хорошо.
— Кэлен, что это было?
Она очнулась, откинула с лица волосы и села. Потом вздохнула, освобождаясь от наваждения, и горестно посмотрела на Ричарда.
— Это длиннохвостый гар.
Кэлен нагнулась и подцепила за крылышко дохлую муху. Должно быть, та, запуталась в складках Ричардовой одежды, не успела вовремя улететь, а он, повалившись на спину, раздавил ее.
— Это кровавая муха. С их помощью гары охотятся. Мухи вспугивают жертву, а гар ее убивает. Потом он специально для мух обмазывается кровью. Нам крупно повезло. — Кэлен поднесла муху прямо к его глазам. Длиннохвостые гары — животные довольно глупые. Окажись на его месте короткохвостый, мы бы с тобой сейчас не разговаривали. Короткохвостые гары крупнее и куда умнее. — Она сделала паузу, чтобы полностью завладеть вниманием собеседника. — Короткохвостые гары всегда пересчитывают своих мух.
Ричард окончательно запутался. Он безумно устал и чувствовал себя совершенно больным и разбитым. Поскорее бы кончился весь этот кошмар!
Ричард застонал и повалился на спину, ни на что не обращая внимания.
— Кэлен, я твой друг. После стычки с кводом ты не захотела ничего объяснять, а я не стал настаивать. — Ричард прикрыл глаза, будучи не в силах, вынести ее вопрошающего взгляда. — Теперь оказалось, что за мной тоже кто-то охотится. Наверное, тот, кто убил отца. Все это мало похоже на рыцарский турнир. Домой мне возвращаться нельзя. По-моему, я имею право хоть что-то узнать о том, что творится на самом деле. Я не враг тебе, Кэлен, я твой друг. Как-то раз, в детстве, я болел лихорадкой. Никакие средства не помогали. Тогда Зедд отыскал целебный корень и спас мне жизнь. До сих пор это был единственный случай, когда смерть стояла рядом со мной. А сегодня я трижды заглянул ей в глаза. Я должен...
Она успокаивающе дотронулась пальцами до его губ, и он умолк.
— Ты прав. Я готова ответить на твои вопросы. Только о себе я говорить не могу. Пока не могу.
Ричард приподнялся и взглянул на Кэлен — она вся дрожала от холода.
Он достал из мешка теплое шерстяное одеяло и заботливо укутал спутницу.
— Ты обещал, что мы посидим у огня, — жалобно сказала она. — Ты сдержишь слово?
Ричард рассмеялся и вскочил на ноги.
— Конечно. Тут совсем рядом растет приют-сосна, прямо за поляной. А хочешь, пройдем еще чуть-чуть по тропе, там есть и другие такие сосны.
Она посмотрела наверх и нахмурилась.
— Ну хорошо, — согласился Ричард. — Не надо здесь оставаться. Найдем другую.
— А что такое приют-сосна?
Глава 5
— А вот и она. — Ричард раздвинул мохнатые игольчатые лапы. — Приют-сосна — лучший друг любого путника, — торжественно объявил он.
Тусклый лунный свет не проникал внутрь. Под деревом царила темнота.
Кэлен приподняла ветви и не отпускала до тех пор, пока Ричарду не удалось отыскать кресало. Он давно облюбовал это прибежище и частенько пережидал тут ночь, если не успевал засветло добраться до Зедда. Ричард даже не поленился сложить из камней небольшой очаг и заботился о том, чтобы под деревом всегда оставался запас дров. Постелью ему служила охапка душистого сена. Ричард потянулся было за ножом, но с досадой вспомнил, что нож остался дома. Который раз за этот день он ругал себя за рассеянность.
Хорошо хоть догадался припасти небольшой трут. Пламя охватило сухие поленья, и подножие сосны озарилось красными всполохами.
Ветви приют-сосны склонялись вниз, словно у плакучей ивы. Нижние опускались до самой земли. Иголки росли лишь на кончиках ветвей, а ближе к стволу хвои не было. Благодаря этой особенности под деревом образовался маленький, но уютный шатер. Ближе к вершине дерева иглы росли так густо, что даже и в проливной дождь сюда не проникало ни капли воды. Древесина приют-сосны горела плохо, и в холодную погоду здесь всегда можно было погреться у костерка, не опасаясь пожара. Дым поднимался вверх, обвивая ствол, и лениво выползал наружу. Ричарду не раз случалось пережидать ливень в этом укрытии. Он во время своих походов всегда с радостью останавливался в этих маленьких лесных убежищах.
Сегодня он был рад приют-сосне куда больше обычного. Ричард прекрасно знал лес, он изучил нравы и повадки всех здешних обитателей. К некоторым животным Ричард относился с особым почтением, но ни перед кем никогда не испытывал страха. В лесу он чувствовал себя как дома. До сегодняшней встречи с гаром. Теперь все изменилось.
Кэлен приблизилась к очагу и села на землю, скрестив ноги. Она никак не могла согреться и натянула одеяло себе на голову.
— Раньше мне не доводилось слышать о приют-соснах. Во время путешествия я никогда не останавливаюсь в лесу. Похоже, ты выбрал удачное место для ночлега.
Кэлен выглядела совсем измученной. Ричарду пришло в голову, что она, наверное, устала больше, чем он.
— Когда ты в последний раз спала?
— Не помню. Кажется, два дня назад. Все в глазах плывет.
Ричард удивился, какие силы ее до сих пор держат. Утром, когда они уходили от погони, Ричард едва успевал за ней. Он понял: Кэлен гнал страх.
— Так давно? Почему?
— Глупо было бы заснуть в пределах границы.
Кэлен зачарованно смотрела на огонь и не могла наглядеться, словно после долгой разлуки. На ее лице играли причудливые отблески пламени. Она отпустила концы одеяла и протянула руки к очагу.
Ричард попробовал представить себе, что же творилось на границе и какие ужасы ждали Кэлен, расслабься она хоть на минуту. От таких мыслей ему стало не по себе.
— Проголодалась?
Кэлен кивнула.
Ричард достал из заплечного мешка котелок и направился к журчавшему неподалеку ручейку. Воздух был таким морозным, таким звеняще хрупким, что, казалось, достаточно одного неосторожного движения — и все разлетится на мельчайшие осколки. Ричард подосадовал, что не догадался захватить походный плащ. Его мысли вернулись к тому, что поджидало его дома, и юношу охватил озноб.
Теперь ему везде мерещились опасности. Каждая пролетающая мимо ночная бабочка, каждый сверчок казались ему кровавыми мухами, и он застывал на месте, скованный ужасом. По небу стремительно неслись облака, время от времени закрывая луну. Тени то сгущались, то вновь таяли, и игра света еще более обостряла тревогу. Ричард помимо воли то и дело поглядывал наверх.
Далекие звезды мерцали сквозь разрывы в призрачных облаках, беззвучно летящих по ночному небу. И только одно облако оставалось неподвижным.
Весь продрогший, Ричард вернулся в шатер и сразу же поставил на огонь котелок. Он хотел было пристроиться напротив Кэлен, но передумал и подсел рядом, оправдывая себя тем, что сильно продрог. Он действительно никак не мог справиться с ознобом. Кэлен заботливо укрыла его половиной одеяла, и ее половина соскользнула с головы на плечи. Одеяло вобрало в себя тепло ее тела, и Ричард сидел неподвижно, наслаждаясь этим теплом.
— Я никогда не встречал ничего похожего на гара. Наверное, Срединные Земли — страна кошмаров.
— Да, в Срединных Землях немало опасностей. — Она задумалась, и на лице ее появилась печальная улыбка. — А еще там встречаются прекрасные волшебные создания. Срединные Земли — их родина. Это удивительная страна. А гары... Гары — не из Срединных Земель, они — из Д'Хары.
Ричард не поверил своим ушам.
— Как — из Д'Хары? Ты хочешь сказать, что они из-за второй границы?
Д'Хара... Это слово никогда не произносили вслух, разве что в страшных проклятиях. А сегодня Майкл впервые упомянул Д'Хару в публичном выступлении. Кэлен не отрывала глаз от огня, целиком уйдя в созерцание.
— Ричард... — Она замялась и вдруг резко закончила фразу: — Второй границы больше нет. Она исчезла. Весной.
Слова Кэлен ошеломили Ричарда. На мгновение ему почудилось, будто что-то темное, непонятное и пугающее освободилось от уз и сделало гигантский прыжок в его сторону. Второй границы больше нет! Ричард попытался осмыслить услышанное.
— Да, наверное, мой брат даже и не подозревает, что он — пророк.
— Наверное, — ответила Кэлен ровным, лишенным интонаций голосом.
— Впрочем, нелегко стяжать лавры пророка, когда предсказываешь уже свершившиеся события. — Он метнул косой взгляд на собеседницу.
Кэлен задумчиво накручивала на палец густую прядь каштановых волос.
Она одобрительно усмехнулась в ответ.
— Знаешь, когда я сегодня утром впервые тебя увидела, у меня сразу возникло подозрение, что ты не дурак. — Ее зеленые глаза вспыхнули озорным блеском. — Спасибо, что не подвел.
— У Майкла такая должность. Он всегда обо всем узнает первым. Я думаю, он просто хотел подготовить людей к этому сообщению постепенно. Иначе трудно было бы, избежать паники.
Майкл постоянно твердил брату, что всякая власть держится на доступе к информации. Информация — вот краеугольный камень власти, ее фундамент, ее капитал. И обращаться с информацией следует бережно, как с деньгами, негоже попусту ею разбрасываться. Когда Майкла назначили советником, он стал всячески поощрять тех, кто ему первому приносил новости. Он внимательно выслушивал любого посетителя, будь то даже крестьянин из отдаленной, никому не известной деревушки. И если рассказ оказывался правдивым, вестник мог рассчитывать на щедрое вознаграждение.
Вода в котелке начала булькать. Ричард, не вставая, потянулся к мешку и подтащил его поближе. После недолгих поисков он извлек оттуда мешочек с сушеными овощами и отсыпал немного овощей в котелок, затем сунул руку в карман и достал сверток с четырьмя жирными колбасками. Их Ричард тоже бросил в суп, предварительно разломав на кусочки.
— Откуда это? Ты что, стащил колбаски с банкета у Майкла? — Во взгляде Кэлен мелькнула брезгливость.
— Хороший лесник всегда все планирует загодя, — неловко отшутился Ричард, слизывая с пальцев соус. — Он должен заранее позаботиться о том, где и что поест в следующий раз.
— Надо сказать, твой брат не слишком заботится о своих манерах.
— Не слишком. — Ричард не чувствовал себя вправе судить брата. — Кэлен, пойми, я не оправдываю Майкла. Просто с тех пор, как погибла мама, он очень изменился. У него стал тяжелый характер, и с ним довольно трудно поладить. Но я-то его знаю. Поверь, он заботится о людях. Это естественно, ведь он хороший советник. Ответственность накладывает на него много обязательств. Должно быть, ноша оказалась слишком тяжелой. Не желал бы я оказаться на его месте. Но Майкл всю жизнь хотел одного — завоевать положение в обществе. Теперь он стал Первым Советником. Можно сказать, достиг пределов своих мечтаний. Ему бы радоваться, праздновать победу, а он, похоже, потерял последние остатки терпимости. Он вечно занят, постоянно отдает указания. Я давно не видел его в хорошем расположении духа. Как знать, может, когда он получил то, к чему так стремился, его постигло разочарование. Лучше бы уж он оставался таким, как прежде.
— По крайней мере тебе хватило сообразительности стянуть самые отборные колбаски, — отшутилась Кэлен.
Ее слова рассеяли возникшее было напряжение, и они дружно рассмеялись.
— Кэлен, я ничего не понимаю. Ну насчет границы. Я совсем не знаю, что это такое. Слышал только, что границу устроили специально, чтобы разделить наши страны. Ну и для сохранения мира. А еще все знают, что оттуда никто никогда не возвращался живым. Ребята Чейза постоянно патрулируют приграничную зону, чтобы люди держались оттуда подальше. Для их же блага.
— А у вас не преподают в школах историю трех стран?
— Нет. Мне самому это всегда казалось странным, ведь меня очень занимал этот вопрос. Только мне никто никогда ничего не рассказывал. Когда я пытался расспрашивать знакомых, они лишь недоумевали, зачем мне это нужно. А те, что постарше, смотрели на меня с плохо скрываемым подозрением и говорили, что с тех пор много воды утекло и они ничего не помнят. Знаю только, что и мой отец, и Зедд раньше жили в Срединных Землях. Они пришли в Вестландию незадолго до появления границ и познакомились уже здесь. Все это случилось давно, меня тогда и на свете не было. Они говорили, что до появления границ здесь творилось что-то ужасное, и одно мне следует знать твердо: чем быстрее люди забудут те страшные времена, тем лучше для всех. Мне кажется, Зедду очень больно об этом вспоминать.
От костра осталась груда ярких угольков. Кэлен разломила сухую ветку и положила ее на угли.
— Это длинная история. Если хочешь, я попробую ее тебе рассказать.
Ричард поймал вопросительный взгляд собеседницы и кивнул в ответ.
— Давным-давно, когда не то что нас, но и наших родителей не было еще и в помине, существовали два союза свободных независимых королевств — Срединные Земли и Д'Хара. Одним из королевств Д'Хары управлял Паниз Рал, человек алчный и жестокий. Едва вступив на престол, он задался целью объединить всю Д'Хару под своим владычеством. Паниз буквально заглатывал королевство за королевством. Нередко ему даже не хватало терпения дождаться, пока высохнут чернила на очередном договоре о ненападении. Он стал единовластным правителем Д'Хары, но это не принесло ему удовлетворения. Паниз Рал хотел большего. Его сжигала неуемная жажда власти, и вскоре он стал подумывать о том, как покорить Срединные Земли. В те времена Срединные Земли состояли из свободных стран, в каждой из которых были свои правители, свои законы, свои армии. Союз этих стран мог существовать лишь до тех пор, пока между ними сохранялся мир. Когда Рал захватил власть в Д'Харе, жители Срединных Земель поняли, к чему он стремится, и подготовились к нападению. Они знали, что подписание мирного договора с Ралом равнозначно приглашению его легионов к вторжению. Жители Срединных Земель предпочли сохранить свободу. Они создали Совет и объединились против общего врага. Не скажу, что между странами Срединных Земель не существовало разногласий, но выбора не оставалось. Если бы они не стали вместе сражаться, то погибли бы поодиночке, Паниз Рал обрушил на них всю мощь Д'Хары. Разразилась война, и война эта длилась многие годы.
Кэлен отломила еще кусок палки и бросила ее в огонь.
— Легионы Рала стали терпеть поражение, и тогда он обратился к помощи магии. Магия в те годы существовала повсюду, ведь границ еще не было. Только Паниз Рал прибег к невероятно злой магии. Он вообще отличался непомерной жестокостью.
— А что это за магия?
— Галлюцинации, болезни, лихорадки. Но хуже всего были люди-тени.
Ричард наморщил лоб.
— Люди-тени? Я даже не слышал о них. Что это такое?
— Тени в воздухе, бесформенные, бесплотные. Их нельзя назвать живыми в полном смысле слова. Порождение магии. — Кэлен неопределенно махнула рукой. — Им ничего не стоило пронестись над полем или пройти сквозь дерево. Мечи и стрелы проходили сквозь них, как сквозь дым, и не наносили им ни малейшего ущерба. Укрыться от них было невозможно, они безошибочно находили жертву и неумолимо настигали ее. Одного их прикосновения оказывалось достаточно, чтобы убить человека. От этого прикосновения все тело покрывалось нарывами, раздувалось и лопалось. И ни один из тех, до кого они дотронулись, не выжил. Они убивали целые батальоны, всех, до последнего солдата.
Кэлен зябко поежилась и спрятала руку под одеяло.
— Когда Паниз Рал обратился к злой магии, в дело вмешался один великий, всеми почитаемый Волшебник. Он принял сторону Срединных Земель.
— А как его звали, этого великого и всеми почитаемого Волшебника?
— Это уже другая история. Потерпи немного, я все расскажу.
Ричард внимательно слушал Кэлен, но не забывал и об ужине. Он подсыпал в котелок немного соли, добавил пряностей и время от времени помешивал варившийся суп.
— Тысячи и тысячи людей в Срединных Землях пали в честных боях, но еще больше жизней унесла магия. Наступили страшные времена. Тех, кто выжил в войне, беспощадно истребляли чары. Но Великий Волшебник сумел остановить Рала, и тот отступил. Он увел свои легионы из Срединных Земель обратно в Д'Хару.
Ричард подложил в огонь сухое березовое полено.
— А как Великий Волшебник справился с тенями?
— Он наложил чары на все боевые горны. Стоило появиться теням, как наши воины начинали трубить в горны, и призраки таяли словно дым. Вот так ход сражения переломился в нашу пользу. Война была столь опустошительной, что Совет Срединных Земель отказался от вторжения в Д'Хару. Окончательное уничтожение Рала могло обойтись нам слишком дорого. Никто не сомневался, что Рал попробует предпринять еще одну попытку захвата Срединных Земель. Надо было сделать все, чтобы это предотвратить. Кроме того, многие устали от магии и боялись ее больше, чем легионов Рала. Они мечтали о таком тихом прибежище, где магии бы не было вообще. Эти люди, поселились в Вестландии. Вот так образовались три страны, разделенные границами. Границы создавались с помощью магии... но сами они — не магия.
Кэлен отвернулась от Ричарда, словно не желая встретиться с ним глазами.
— Не магия? Так что же это такое?
Ричард заметил, как она на мгновение прикрыла глаза. Потом потянулась за ложкой и попробовала суп. Ричард прекрасно знал, что суп еще не готов.
Наконец Кэлен перевела взгляд на друга, словно ожидая подтверждения того, что он действительно хочет услышать ответ. Он молча ждал.
Кэлен вперилась взглядом в огонь.
— Границы — часть подземного мира. Владения смерти. Магия впустила их в наш мир, чтобы разделить три страны. Это нечто вроде завесы. Щель в мире живых.
— Ты хочешь сказать, что, когда заходишь за границу, ты как бы проваливаешься в другой мир? В царство мертвых?
— Нет! — Кэлен отрицательно покачала головой. — Нет. Мир живых и мир мертвых существуют там одновременно. Чтобы миновать границу, нужно приблизительно два дня пути. Но когда идешь там, то проходишь и через подземный мир. Это пустыня. Когда живой идет сквозь царство мертвых, он касается смерти. Поэтому никто не в состоянии пересечь границу. Нельзя вернуться из смерти в жизнь.
— А как же ты?
Она неотрывно глядела на пляшущие язычки пламени.
— С помощью магии. Когда-то с ее помощью воздвигли границу, и волшебники, поразмыслив, решили, что смогут переправить меня с помощью чар. Это оказалось для них тяжелой задачей. Они столкнулись с вещами, им не вполне понятными, с опасными вещами. Не они наколдовали границу, и потому нельзя было с уверенностью полагаться на их заклинания. Никто из нас не знал, чего ожидать. — Ее голос ослаб позвучал как будто издалека. — Я прошла через границу, но, боюсь, мне от нее никогда не уйти.
Ричард завороженно внимал каждому слову. Страшно представить, с чем ей довелось встретиться, когда она шла сквозь владения смерти. Пусть даже ее вела магия, все равно. В ее глазах застыли страдание и страх. Того, что ей довелось увидеть, не видел никто из живущих.
— Кэлен, расскажи мне, что там было, — прошептал он.
Она снова перевела взгляд на огонь. Лицо ее обрело пепельно-серый оттенок, нижняя губа задрожала, и глаза наполнились слезами, отражавшими неровные отблески пламени. Но она уже не видела ничего перед собой.
— Сначала, — сказала она откуда-то издалека, — я шла через слои холодного огня. Такие полосы мерцают морозными ночами на северном небе. — Она тяжело дышала. — Внутри — непроглядная тьма... Нет, хуже, чем тьма. — Ее зрачки расширились. — Там... кто-то есть, — простонала Кэлен.
Она повернулась к Ричарду в полной растерянности, не понимая, где находится. В ее глазах застыла боль, и боль эту вызвал он, Ричард, своими настойчивыми расспросами. Ему стало страшно. Кэлен поднесла руки к лицу, не в силах сдержать рыданий. Она закрыла глаза и жалобно вскрикнула.
У Ричарда мурашки пробежали по коже.
— Мама... мамочка, — всхлипывала она, — я так давно не видела ее... И... моя дорогая сестра... Денни!.. Денни!.. Мне так страшно... так одиноко... — Кэлен начала задыхаться.
Ричард понял, что теряет ее. Могущественные духи подземного мира не хотели ее отпускать, тянули назад, топили в воспоминаниях. Вне себя от ужаса он обнял ее за плечи и развернул лицом к себе.
— Посмотри на меня, Кэлен! Посмотри на меня!
— Денни... — Она попыталась освободиться от него.
— Кэлен!
— Мне так одиноко... и страшно...
— Кэлен! Я здесь! Я с тобой! Ну посмотри же на меня!
Кэлен всю трясло, дыхание становилось все более прерывистым. Она открыла глаза, но смотрела сквозь Ричарда куда-то в пространство.
— Ты не одинока, Кэлен! Я с тобой, я не оставлю тебя!
— Я так одинока, — испуганно повторяла она.
Ричард встряхнул ее в тщетной попытке вернуть к жизни. Кэлен уходила от него. Кожа ее стала совсем бледной, руки холодели. Она с трудом дышала.
— Я рядом! Ты не одна! — Он отчаянно встряхнул ее еще раз, но напрасно. Ричард чувствовал, что теряет ее, и его обуяла паника. Осталось испробовать самое последнее средство. Еще в детстве Ричард научился управлять собой при столкновении с опасностью. Он должен сделать это сейчас. Может быть, ему удастся передать ей немного своей энергии. Ричард закрыл глаза и постарался загнать страх за перегородку, перекрыть дорогу панике и найти в себе спокойствие. Он не отдаст Кэлен духам подземного мира.
Тусклый лунный свет не проникал внутрь. Под деревом царила темнота.
Кэлен приподняла ветви и не отпускала до тех пор, пока Ричарду не удалось отыскать кресало. Он давно облюбовал это прибежище и частенько пережидал тут ночь, если не успевал засветло добраться до Зедда. Ричард даже не поленился сложить из камней небольшой очаг и заботился о том, чтобы под деревом всегда оставался запас дров. Постелью ему служила охапка душистого сена. Ричард потянулся было за ножом, но с досадой вспомнил, что нож остался дома. Который раз за этот день он ругал себя за рассеянность.
Хорошо хоть догадался припасти небольшой трут. Пламя охватило сухие поленья, и подножие сосны озарилось красными всполохами.
Ветви приют-сосны склонялись вниз, словно у плакучей ивы. Нижние опускались до самой земли. Иголки росли лишь на кончиках ветвей, а ближе к стволу хвои не было. Благодаря этой особенности под деревом образовался маленький, но уютный шатер. Ближе к вершине дерева иглы росли так густо, что даже и в проливной дождь сюда не проникало ни капли воды. Древесина приют-сосны горела плохо, и в холодную погоду здесь всегда можно было погреться у костерка, не опасаясь пожара. Дым поднимался вверх, обвивая ствол, и лениво выползал наружу. Ричарду не раз случалось пережидать ливень в этом укрытии. Он во время своих походов всегда с радостью останавливался в этих маленьких лесных убежищах.
Сегодня он был рад приют-сосне куда больше обычного. Ричард прекрасно знал лес, он изучил нравы и повадки всех здешних обитателей. К некоторым животным Ричард относился с особым почтением, но ни перед кем никогда не испытывал страха. В лесу он чувствовал себя как дома. До сегодняшней встречи с гаром. Теперь все изменилось.
Кэлен приблизилась к очагу и села на землю, скрестив ноги. Она никак не могла согреться и натянула одеяло себе на голову.
— Раньше мне не доводилось слышать о приют-соснах. Во время путешествия я никогда не останавливаюсь в лесу. Похоже, ты выбрал удачное место для ночлега.
Кэлен выглядела совсем измученной. Ричарду пришло в голову, что она, наверное, устала больше, чем он.
— Когда ты в последний раз спала?
— Не помню. Кажется, два дня назад. Все в глазах плывет.
Ричард удивился, какие силы ее до сих пор держат. Утром, когда они уходили от погони, Ричард едва успевал за ней. Он понял: Кэлен гнал страх.
— Так давно? Почему?
— Глупо было бы заснуть в пределах границы.
Кэлен зачарованно смотрела на огонь и не могла наглядеться, словно после долгой разлуки. На ее лице играли причудливые отблески пламени. Она отпустила концы одеяла и протянула руки к очагу.
Ричард попробовал представить себе, что же творилось на границе и какие ужасы ждали Кэлен, расслабься она хоть на минуту. От таких мыслей ему стало не по себе.
— Проголодалась?
Кэлен кивнула.
Ричард достал из заплечного мешка котелок и направился к журчавшему неподалеку ручейку. Воздух был таким морозным, таким звеняще хрупким, что, казалось, достаточно одного неосторожного движения — и все разлетится на мельчайшие осколки. Ричард подосадовал, что не догадался захватить походный плащ. Его мысли вернулись к тому, что поджидало его дома, и юношу охватил озноб.
Теперь ему везде мерещились опасности. Каждая пролетающая мимо ночная бабочка, каждый сверчок казались ему кровавыми мухами, и он застывал на месте, скованный ужасом. По небу стремительно неслись облака, время от времени закрывая луну. Тени то сгущались, то вновь таяли, и игра света еще более обостряла тревогу. Ричард помимо воли то и дело поглядывал наверх.
Далекие звезды мерцали сквозь разрывы в призрачных облаках, беззвучно летящих по ночному небу. И только одно облако оставалось неподвижным.
Весь продрогший, Ричард вернулся в шатер и сразу же поставил на огонь котелок. Он хотел было пристроиться напротив Кэлен, но передумал и подсел рядом, оправдывая себя тем, что сильно продрог. Он действительно никак не мог справиться с ознобом. Кэлен заботливо укрыла его половиной одеяла, и ее половина соскользнула с головы на плечи. Одеяло вобрало в себя тепло ее тела, и Ричард сидел неподвижно, наслаждаясь этим теплом.
— Я никогда не встречал ничего похожего на гара. Наверное, Срединные Земли — страна кошмаров.
— Да, в Срединных Землях немало опасностей. — Она задумалась, и на лице ее появилась печальная улыбка. — А еще там встречаются прекрасные волшебные создания. Срединные Земли — их родина. Это удивительная страна. А гары... Гары — не из Срединных Земель, они — из Д'Хары.
Ричард не поверил своим ушам.
— Как — из Д'Хары? Ты хочешь сказать, что они из-за второй границы?
Д'Хара... Это слово никогда не произносили вслух, разве что в страшных проклятиях. А сегодня Майкл впервые упомянул Д'Хару в публичном выступлении. Кэлен не отрывала глаз от огня, целиком уйдя в созерцание.
— Ричард... — Она замялась и вдруг резко закончила фразу: — Второй границы больше нет. Она исчезла. Весной.
Слова Кэлен ошеломили Ричарда. На мгновение ему почудилось, будто что-то темное, непонятное и пугающее освободилось от уз и сделало гигантский прыжок в его сторону. Второй границы больше нет! Ричард попытался осмыслить услышанное.
— Да, наверное, мой брат даже и не подозревает, что он — пророк.
— Наверное, — ответила Кэлен ровным, лишенным интонаций голосом.
— Впрочем, нелегко стяжать лавры пророка, когда предсказываешь уже свершившиеся события. — Он метнул косой взгляд на собеседницу.
Кэлен задумчиво накручивала на палец густую прядь каштановых волос.
Она одобрительно усмехнулась в ответ.
— Знаешь, когда я сегодня утром впервые тебя увидела, у меня сразу возникло подозрение, что ты не дурак. — Ее зеленые глаза вспыхнули озорным блеском. — Спасибо, что не подвел.
— У Майкла такая должность. Он всегда обо всем узнает первым. Я думаю, он просто хотел подготовить людей к этому сообщению постепенно. Иначе трудно было бы, избежать паники.
Майкл постоянно твердил брату, что всякая власть держится на доступе к информации. Информация — вот краеугольный камень власти, ее фундамент, ее капитал. И обращаться с информацией следует бережно, как с деньгами, негоже попусту ею разбрасываться. Когда Майкла назначили советником, он стал всячески поощрять тех, кто ему первому приносил новости. Он внимательно выслушивал любого посетителя, будь то даже крестьянин из отдаленной, никому не известной деревушки. И если рассказ оказывался правдивым, вестник мог рассчитывать на щедрое вознаграждение.
Вода в котелке начала булькать. Ричард, не вставая, потянулся к мешку и подтащил его поближе. После недолгих поисков он извлек оттуда мешочек с сушеными овощами и отсыпал немного овощей в котелок, затем сунул руку в карман и достал сверток с четырьмя жирными колбасками. Их Ричард тоже бросил в суп, предварительно разломав на кусочки.
— Откуда это? Ты что, стащил колбаски с банкета у Майкла? — Во взгляде Кэлен мелькнула брезгливость.
— Хороший лесник всегда все планирует загодя, — неловко отшутился Ричард, слизывая с пальцев соус. — Он должен заранее позаботиться о том, где и что поест в следующий раз.
— Надо сказать, твой брат не слишком заботится о своих манерах.
— Не слишком. — Ричард не чувствовал себя вправе судить брата. — Кэлен, пойми, я не оправдываю Майкла. Просто с тех пор, как погибла мама, он очень изменился. У него стал тяжелый характер, и с ним довольно трудно поладить. Но я-то его знаю. Поверь, он заботится о людях. Это естественно, ведь он хороший советник. Ответственность накладывает на него много обязательств. Должно быть, ноша оказалась слишком тяжелой. Не желал бы я оказаться на его месте. Но Майкл всю жизнь хотел одного — завоевать положение в обществе. Теперь он стал Первым Советником. Можно сказать, достиг пределов своих мечтаний. Ему бы радоваться, праздновать победу, а он, похоже, потерял последние остатки терпимости. Он вечно занят, постоянно отдает указания. Я давно не видел его в хорошем расположении духа. Как знать, может, когда он получил то, к чему так стремился, его постигло разочарование. Лучше бы уж он оставался таким, как прежде.
— По крайней мере тебе хватило сообразительности стянуть самые отборные колбаски, — отшутилась Кэлен.
Ее слова рассеяли возникшее было напряжение, и они дружно рассмеялись.
— Кэлен, я ничего не понимаю. Ну насчет границы. Я совсем не знаю, что это такое. Слышал только, что границу устроили специально, чтобы разделить наши страны. Ну и для сохранения мира. А еще все знают, что оттуда никто никогда не возвращался живым. Ребята Чейза постоянно патрулируют приграничную зону, чтобы люди держались оттуда подальше. Для их же блага.
— А у вас не преподают в школах историю трех стран?
— Нет. Мне самому это всегда казалось странным, ведь меня очень занимал этот вопрос. Только мне никто никогда ничего не рассказывал. Когда я пытался расспрашивать знакомых, они лишь недоумевали, зачем мне это нужно. А те, что постарше, смотрели на меня с плохо скрываемым подозрением и говорили, что с тех пор много воды утекло и они ничего не помнят. Знаю только, что и мой отец, и Зедд раньше жили в Срединных Землях. Они пришли в Вестландию незадолго до появления границ и познакомились уже здесь. Все это случилось давно, меня тогда и на свете не было. Они говорили, что до появления границ здесь творилось что-то ужасное, и одно мне следует знать твердо: чем быстрее люди забудут те страшные времена, тем лучше для всех. Мне кажется, Зедду очень больно об этом вспоминать.
От костра осталась груда ярких угольков. Кэлен разломила сухую ветку и положила ее на угли.
— Это длинная история. Если хочешь, я попробую ее тебе рассказать.
Ричард поймал вопросительный взгляд собеседницы и кивнул в ответ.
— Давным-давно, когда не то что нас, но и наших родителей не было еще и в помине, существовали два союза свободных независимых королевств — Срединные Земли и Д'Хара. Одним из королевств Д'Хары управлял Паниз Рал, человек алчный и жестокий. Едва вступив на престол, он задался целью объединить всю Д'Хару под своим владычеством. Паниз буквально заглатывал королевство за королевством. Нередко ему даже не хватало терпения дождаться, пока высохнут чернила на очередном договоре о ненападении. Он стал единовластным правителем Д'Хары, но это не принесло ему удовлетворения. Паниз Рал хотел большего. Его сжигала неуемная жажда власти, и вскоре он стал подумывать о том, как покорить Срединные Земли. В те времена Срединные Земли состояли из свободных стран, в каждой из которых были свои правители, свои законы, свои армии. Союз этих стран мог существовать лишь до тех пор, пока между ними сохранялся мир. Когда Рал захватил власть в Д'Харе, жители Срединных Земель поняли, к чему он стремится, и подготовились к нападению. Они знали, что подписание мирного договора с Ралом равнозначно приглашению его легионов к вторжению. Жители Срединных Земель предпочли сохранить свободу. Они создали Совет и объединились против общего врага. Не скажу, что между странами Срединных Земель не существовало разногласий, но выбора не оставалось. Если бы они не стали вместе сражаться, то погибли бы поодиночке, Паниз Рал обрушил на них всю мощь Д'Хары. Разразилась война, и война эта длилась многие годы.
Кэлен отломила еще кусок палки и бросила ее в огонь.
— Легионы Рала стали терпеть поражение, и тогда он обратился к помощи магии. Магия в те годы существовала повсюду, ведь границ еще не было. Только Паниз Рал прибег к невероятно злой магии. Он вообще отличался непомерной жестокостью.
— А что это за магия?
— Галлюцинации, болезни, лихорадки. Но хуже всего были люди-тени.
Ричард наморщил лоб.
— Люди-тени? Я даже не слышал о них. Что это такое?
— Тени в воздухе, бесформенные, бесплотные. Их нельзя назвать живыми в полном смысле слова. Порождение магии. — Кэлен неопределенно махнула рукой. — Им ничего не стоило пронестись над полем или пройти сквозь дерево. Мечи и стрелы проходили сквозь них, как сквозь дым, и не наносили им ни малейшего ущерба. Укрыться от них было невозможно, они безошибочно находили жертву и неумолимо настигали ее. Одного их прикосновения оказывалось достаточно, чтобы убить человека. От этого прикосновения все тело покрывалось нарывами, раздувалось и лопалось. И ни один из тех, до кого они дотронулись, не выжил. Они убивали целые батальоны, всех, до последнего солдата.
Кэлен зябко поежилась и спрятала руку под одеяло.
— Когда Паниз Рал обратился к злой магии, в дело вмешался один великий, всеми почитаемый Волшебник. Он принял сторону Срединных Земель.
— А как его звали, этого великого и всеми почитаемого Волшебника?
— Это уже другая история. Потерпи немного, я все расскажу.
Ричард внимательно слушал Кэлен, но не забывал и об ужине. Он подсыпал в котелок немного соли, добавил пряностей и время от времени помешивал варившийся суп.
— Тысячи и тысячи людей в Срединных Землях пали в честных боях, но еще больше жизней унесла магия. Наступили страшные времена. Тех, кто выжил в войне, беспощадно истребляли чары. Но Великий Волшебник сумел остановить Рала, и тот отступил. Он увел свои легионы из Срединных Земель обратно в Д'Хару.
Ричард подложил в огонь сухое березовое полено.
— А как Великий Волшебник справился с тенями?
— Он наложил чары на все боевые горны. Стоило появиться теням, как наши воины начинали трубить в горны, и призраки таяли словно дым. Вот так ход сражения переломился в нашу пользу. Война была столь опустошительной, что Совет Срединных Земель отказался от вторжения в Д'Хару. Окончательное уничтожение Рала могло обойтись нам слишком дорого. Никто не сомневался, что Рал попробует предпринять еще одну попытку захвата Срединных Земель. Надо было сделать все, чтобы это предотвратить. Кроме того, многие устали от магии и боялись ее больше, чем легионов Рала. Они мечтали о таком тихом прибежище, где магии бы не было вообще. Эти люди, поселились в Вестландии. Вот так образовались три страны, разделенные границами. Границы создавались с помощью магии... но сами они — не магия.
Кэлен отвернулась от Ричарда, словно не желая встретиться с ним глазами.
— Не магия? Так что же это такое?
Ричард заметил, как она на мгновение прикрыла глаза. Потом потянулась за ложкой и попробовала суп. Ричард прекрасно знал, что суп еще не готов.
Наконец Кэлен перевела взгляд на друга, словно ожидая подтверждения того, что он действительно хочет услышать ответ. Он молча ждал.
Кэлен вперилась взглядом в огонь.
— Границы — часть подземного мира. Владения смерти. Магия впустила их в наш мир, чтобы разделить три страны. Это нечто вроде завесы. Щель в мире живых.
— Ты хочешь сказать, что, когда заходишь за границу, ты как бы проваливаешься в другой мир? В царство мертвых?
— Нет! — Кэлен отрицательно покачала головой. — Нет. Мир живых и мир мертвых существуют там одновременно. Чтобы миновать границу, нужно приблизительно два дня пути. Но когда идешь там, то проходишь и через подземный мир. Это пустыня. Когда живой идет сквозь царство мертвых, он касается смерти. Поэтому никто не в состоянии пересечь границу. Нельзя вернуться из смерти в жизнь.
— А как же ты?
Она неотрывно глядела на пляшущие язычки пламени.
— С помощью магии. Когда-то с ее помощью воздвигли границу, и волшебники, поразмыслив, решили, что смогут переправить меня с помощью чар. Это оказалось для них тяжелой задачей. Они столкнулись с вещами, им не вполне понятными, с опасными вещами. Не они наколдовали границу, и потому нельзя было с уверенностью полагаться на их заклинания. Никто из нас не знал, чего ожидать. — Ее голос ослаб позвучал как будто издалека. — Я прошла через границу, но, боюсь, мне от нее никогда не уйти.
Ричард завороженно внимал каждому слову. Страшно представить, с чем ей довелось встретиться, когда она шла сквозь владения смерти. Пусть даже ее вела магия, все равно. В ее глазах застыли страдание и страх. Того, что ей довелось увидеть, не видел никто из живущих.
— Кэлен, расскажи мне, что там было, — прошептал он.
Она снова перевела взгляд на огонь. Лицо ее обрело пепельно-серый оттенок, нижняя губа задрожала, и глаза наполнились слезами, отражавшими неровные отблески пламени. Но она уже не видела ничего перед собой.
— Сначала, — сказала она откуда-то издалека, — я шла через слои холодного огня. Такие полосы мерцают морозными ночами на северном небе. — Она тяжело дышала. — Внутри — непроглядная тьма... Нет, хуже, чем тьма. — Ее зрачки расширились. — Там... кто-то есть, — простонала Кэлен.
Она повернулась к Ричарду в полной растерянности, не понимая, где находится. В ее глазах застыла боль, и боль эту вызвал он, Ричард, своими настойчивыми расспросами. Ему стало страшно. Кэлен поднесла руки к лицу, не в силах сдержать рыданий. Она закрыла глаза и жалобно вскрикнула.
У Ричарда мурашки пробежали по коже.
— Мама... мамочка, — всхлипывала она, — я так давно не видела ее... И... моя дорогая сестра... Денни!.. Денни!.. Мне так страшно... так одиноко... — Кэлен начала задыхаться.
Ричард понял, что теряет ее. Могущественные духи подземного мира не хотели ее отпускать, тянули назад, топили в воспоминаниях. Вне себя от ужаса он обнял ее за плечи и развернул лицом к себе.
— Посмотри на меня, Кэлен! Посмотри на меня!
— Денни... — Она попыталась освободиться от него.
— Кэлен!
— Мне так одиноко... и страшно...
— Кэлен! Я здесь! Я с тобой! Ну посмотри же на меня!
Кэлен всю трясло, дыхание становилось все более прерывистым. Она открыла глаза, но смотрела сквозь Ричарда куда-то в пространство.
— Ты не одинока, Кэлен! Я с тобой, я не оставлю тебя!
— Я так одинока, — испуганно повторяла она.
Ричард встряхнул ее в тщетной попытке вернуть к жизни. Кэлен уходила от него. Кожа ее стала совсем бледной, руки холодели. Она с трудом дышала.
— Я рядом! Ты не одна! — Он отчаянно встряхнул ее еще раз, но напрасно. Ричард чувствовал, что теряет ее, и его обуяла паника. Осталось испробовать самое последнее средство. Еще в детстве Ричард научился управлять собой при столкновении с опасностью. Он должен сделать это сейчас. Может быть, ему удастся передать ей немного своей энергии. Ричард закрыл глаза и постарался загнать страх за перегородку, перекрыть дорогу панике и найти в себе спокойствие. Он не отдаст Кэлен духам подземного мира.