Гудкайнд Терри. Последнее Правило Волшебника, или Исповедница. Книга 2

   По их росту и сложению Ричард понял, кто они. После того, как командующий рассказал ему о своем пари с Джеганем, такой визит был вполне ожидаемым. Это было последним, чего ему еще не хватало, но тут уж было не до выбора.
   Что его действительно беспокоило, так это то, что, будучи прикован цепью к повозке, он ограничен в своих действиях. Едва ли он мог спрятаться. И, определенно, не мог бежать. Драться с пятью, а может, и более, было вовсе не тем, что следовало делать перед предстоящей игрой. Он не мог себе позволить быть покалеченным, тем более сейчас.
   Он бросил взгляд в сторону и увидел, что Джона-Камня нет поблизости. Гигант отдыхал по ту сторону повозки, отвернувшись, и, судя по звукам, спал. Окликнуть своего спящего ведомого стоило бы Ричарду единственного преимущества: неожиданности. Люди, которые явились к нему, пока что уверены, что он спит. Зная их повадки, Ричард не сомневался, что, если окликнет Джона-Камня, эти пятеро сначала ринутся к нему и запросто перережут ему горло, с тем чтобы после уже без всяких помех разобраться с Ричардом.
   Четверо рослых мужчин незаметно крались, образуя полукруг. Они, по-видимому, знали, что цепь не даст ему сбежать, и просто блокировали ему пространство для маневра. Судя по тому, как тихо они себя вели, похоже, они думали, что он все еще спит.
   Один из них, раскинув руки по сторонам, для лучшего равновесия, с замахом ударил ногой, целя в голову Ричарда, как если бы выбивал мяч. Ричард был готов к этому. Он перекатился вбок и тут же захлестнул свободный участок цепи вокруг лодыжки человека и изо всей силы дернул цепь. Лишенный опоры, нападавший с тяжелым стуком свалился, ударяясь головой о землю.
   – Вставай, – проревел один из остальных, увидев, что Ричард не спит.
   Ричард собрал свободную часть цепи, лежавшую на земле позади него, стараясь не показывать этого, но так и не встал.
   – Или что? – спросил он.
   – Или мы разобьем твою голову прямо там, где ты сидишь. Можешь выбирать, сидеть или стоять, но ты все равно получишь, чего заслуживаешь.
   – Стало быть, вы и в самом деле боитесь – как все и говорят.
   Человек с минуту молчал.
   – О чем ты?
   – Вы боитесь, что завтра проиграете нам, – сказал Ричард.
   – Мы не боимся ничего, – заявила другая темная фигура.
   – Вас не было бы здесь, если бы вы не боялись.
   – Это не имеет никакого отношения к тому, боимся мы или нет, – сказал первый. – Мы всего лишь выполняем то, о чем просит его превосходительство.
   – А-а, – сказал Ричард. – Так, значит, это Джегань боится, что мы разобьем вас. Это говорит мне о многом. Это должно кое-что подсказать и вам… а именно – что мы лучше вас, и вы не сможете победить в честной игре. Джегань это знает, вот почему и послал вас – потому что вы недостаточно хороши, чтобы разбить нас в игре джа-ла.
   И как только другой человек, едва слышно извергая проклятья по поводу того, что они медлят, двинулся вперед, чтобы схватить его, Ричард как можно сильнее швырнул из-за спины свернутую петлей свободную часть цепи. Она угодила нападавшему прямо в боковую часть лица. Он, развернувшись, отскочил назад, завывая от боли, вызванной внезапным ударом.
   И когда в дело вступил третий, Ричард отклонился назад и, упираясь плечами, изо всей силы ударил этого человека ногами в центр живота, обращая против него его же собственную инерцию. Этот удар отбросил человека на спину, в то же время вышибая весь воздух из его легких.
   Тем временем первый уже вновь был на ногах. Тот же, который получил цепью по лицу, еще корчился на земле. Еще один, держась рукой за живот, перекатился по земле и переводил дух, готовясь к реваншу. Четвертый и пятый приближались к Ричарду с противоположных сторон.
   Двое уже побывавших на земле торопились снова вступить в драку. И вот они бросились в наступление сразу все вчетвером. Слишком много рук потянулись к цепи, чтобы Ричард смог помешать им всем, не давая схватить ее. Пока он пытался дергать ее в разные стороны, сохраняя за пределами их досягаемости, один метнулся вперед и сумел-таки вцепиться двумя руками в тяжелые звенья.
   Ричард развернулся и ударом ноги выбил остававшуюся здоровой ногу этого человека. Тот тяжело повалился на землю, ударяясь плечом. Но двое других все-таки схватили цепь и изо всех сил дернули ее на себя. Провисавшая часть цепи натянулась. Внезапный рывок ощущался так, будто отрывается голова, и в тот же момент Ричарда швырнуло лицом на землю. Удушающая боль была такой сильной, что на какую-то секунду он подумал, что ошейник перебил его дыхательное горло.
   Пока Ричард был на мгновение оглушен, борясь с нарастающим ощущением паники, один из этих людей ударил его ногой по ребрам. Ричарду показалось, что у него сломано ребро. Он попытался откатиться, но цепь снова дернули, из противоположного направления, выворачивая железный ошейник на другую сторону. Железо обжигало, врезаясь в кожу.
   Охрана, видневшаяся на расстоянии, оставалась по-прежнему на своих местах и лишь наблюдала. Они не собирались вмешиваться в происходящее. В конце концов, ведь это игроки команды самого императора.
   Когда цепь неожиданно натянулась, Ричард ухватился за нее, вставая на колени, и, крепко вцепившись в звенья, пытался помешать противнику воспользоваться цепью и ошейником, чтобы тот не сломал ему шею. Теперь трое из них изо всех сил потянули цепь на себя. Им удалось лишить Ричарда равновесия и свалить на спину.
   И сапог немедленно устремился к нему, прямо в лицо. Но Ричард как раз вовремя повернул голову. Во все стороны полетели пыль и камни. И тут же отовсюду посыпались удары кулаков и ног.
   Удерживая одной рукой цепь, Ричард использовал другую, чтобы в ответ ударить одного из них. Затем тут же блокировал удар второго и врезался третьему локтем в бедро, заставляя его опуститься на колено. Но все же, как бы быстро он ни отражал их удары или увертывался от них, они продолжали сыпаться на него. Поскольку нападавшие продолжали удерживать цепь натянутой, он не мог маневрировать и не осмеливался отпустить ее совсем.
   Ричард занимал в основном оборонительную позицию, защищая центральную часть тела и стараясь быть как можно меньшей мишенью, пытаясь освободить при этом как можно более длинный участок цепи. Один из них занес руку и обрушил на него удар. Ричард на мгновение выпустил цепь и принял удар левым предплечьем, но в то же самое время сделал выпад вплотную к противнику и с зубодробительной силой всадил локоть ему в челюсть. Этот человек отшатнулся.
   Получив в результате немного больший провес цепи, Ричард нырнул под очередной удар и сбоку врезал человеку ногой по колену. Удар оказался достаточно болезненным, чтобы вызвать крик боли и заставить того, прихрамывая, попытаться убраться подальше от опасности, но Ричард немедленно воспользовался возможностью нанести такой же удар по второму колену, от чего ноги у противника подкосились. Когда он падал на землю, колено Ричарда врезалось ему в лицо.
   Едва ему нанесли очередной удар, Ричард нырнул влево и ухватил нападавшего за запястье. Удерживая железной хваткой, он тыльной стороной своей левой руки ударил его по задней части локтя. Сустав со щелканьем треснул. Человек вскрикнул, отдергивая назад вывихнутую руку.
   Снова его ударили. Ричард уклонился, пропуская кулак мимо лица, затем, когда человек внезапно взмахнул вторым кулаком, Ричард повел руку ему навстречу, выше руки нападающего. Когда их руки пересеклись, а локти зацепились, Ричард использовал образовавшийся рычаг из согнутой руки, чтобы перевернуть своего крупного противника.
   Но, даже добиваясь такого вот успеха, он не мог отогнать этих людей, потому что цепь, держащая его за горло, мешала эффективно передвигаться. Однако он понимал, что, невзирая на трудности, у него нет иного выбора, кроме как делать то, что удается.
   Это сражение было трудным для Ричарда еще и тем, что он не осмеливался применять более эффективные приемы и удары из своего арсенала. Если он убьет одного из этих императорских игроков, это, скорее всего, послужит для Джеганя поводом обвинить Ричарда в убийстве и отправить на смерть. Хотя Джеганю и не нужен повод для того, чтобы убить человека, но команда Ричарда стала хорошо известной, и, окажись он предан смерти просто так, солдаты в лагере станут говорить, что это произошло потому, что Джегань опасался, что его команда не сможет победить. Ричард сомневался, что Джегань всерьез беспокоится по поводу того, кто и что говорит, но оправдание убийством определенно давало бы этим действиям правомерность.
   Если нападающий из команды Карга будет мертв, Джеганю не придется беспокоиться об уступке Никки. Победить команду Джеганя было трудно, но все же шансы имелись, однако без Ричарда в качестве нападающего не будет никаких сомнений в том, что команда императора станет победителем.
   Джеганю незачем было утруждать себя тем, чтобы отправить Ричарда смертную казнь. Его люди, похоже, намеревались решить эту проблему сами. Они не понесут никакого наказания, если убьют Ричарда в этой драке. Никто из людей, обладающих властью, не упрекнет их за это, за исключением, может быть, Карга, но даже и Карг вряд ли осмелится сделать заявление о смерти пленника во время драки. В лагере в подобных драках каждый день умирает множество солдат. Такие драки здесь – обычное явление, и, насколько знал Ричард, наказания бывают крайне редко. И эту тоже выдали бы за спор, который плохо кончился.
   Но хуже всего было то, что, окажись Ричард убит, Кэлен лишится шанса. Она навечно останется узницей заклинания Огненной Цепи, живым призраком своей прошлой сущности.
   Уже одна эта мысль заставляла Ричарда сражаться с яростью, несмотря на то, что ему следовало проявлять осторожность и лишь остановить, но не убить противника. Наносить удары не в полную силу в разгар схватки за собственную жизнь было не таким простым делом, и Ричард получал примерно столько же ударов, сколько и раздавал.
   Когда один из них вновь замахнулся для удара, Ричард перехватил его руку, затем поднырнул под нее и, крякнув от усилий, через себя бросил человека на землю.
   Когда же его самого сбили с ног, он сгреб свободную часть цепи и, развернувшись, хлестнул по лицу одного из нападавших. Звук от удара стали по живой плоти и кости был отвратительным. Но в этот момент другой противник ударил Ричарда достаточно сильно, чтобы у того сбилось дыхание.
   Удары, которые получал Ричард, изматывали его. И хотя эта стычка началась всего несколько минут назад, казалось, она длится уже несколько часов. Яростные попытки защититься изнуряли его.
   Но когда кто-то из них очередной раз бросился на Ричарда, он вдруг оказался резко отброшенным назад.
   Джон-Камень набросил петлю из своей цепи ему на шею. А когда тот вцепился в цепь, в попытках дышать, правый ведомый утянул его подальше от Ричарда. И затем, в яростном вихре кулаков, ног и крутящихся цепей, Джон-Камень помог Ричарду отогнать нападавших.
   Затем из темноты, прорвавшись через кольцо солдат, появился еще кто-то, выкрикивая гневные угрозы. Ричард был так занят разгоном нападавших, пытаясь уклоняться от шквала ударов кулаков, что не мог бы сказать, кто это был.
   Этот новый человек внезапно схватил одного из нападавших за волосы и швырнул назад. В свете ближайших факелов Ричард увидел татуированную чешую. Карг кричал, что эти пятеро – жалкие трусы, и угрожал, что отрубит им головы. Он пинал их ногами, приказывая убираться за пределы района, где находится его команда.
   Все пятеро поднялись на ноги и спешно растворились в ночной темноте. Все вдруг закончилось. Ричард лежал на земле, даже не пытаясь подняться.
   Карг в ярости принялся распекать стражу.
   – Если вы пропустите еще хоть кого-то, живьем я сдеру с вас кожу! Понятно?
   Каждый из них подтвердил, что все понял, они поклялись, что больше ни один человек не пройдет через них, и стража с робким и беспокойным видом вернулась за кольцо повозок.
   Лежа и задыхаясь от боли, пытаясь восстановить дыхание, Ричард едва слышал, что именно кричал командующий. Схватка была короткой, но от ударов этих мощных людей из команды Джеганя осталось много ушибов.
   Джон-Камень присел рядом и помог Ричарду перевернуться на спину.
   – Ну, ты в порядке, Рубен?
   Ричард осторожно подвигал руками, попробовал согнуть ноги в коленях и так же осторожно покрутил стопой, проверяя пульсирующую лодыжку, оценил состояние своих конечностей, проверяя, может ли он двигать ими всеми и насколько они работоспособны. Почти все болело, но он уверился, что не получил увечий, однако пока не пытался встать на ноги. Он не думал, что сможет сейчас удержаться на ногах.
   – Думаю, да, – сказал он.
   – Так что все это значит? – спросил Джон-Камень у Змеиного Лица.
   Карг лишь пожал плечами.
   – Джа-Ла Д’Йин.
   Джон-Камень помолчал, удивленный ответом.
   – Джа-Ла Д’Йин?
   – Это игра жизни. А ты чего ожидал?
   Джон-Камень, судя по сильно нахмуренному лицу, явно ничего не понял. Зато Ричард понял все прекрасно.
   Игра жизни являла собой нечто большее, нежели то, что происходит непосредственно на игровом поле. Она включала все, что окружает эту игру, – все, что происходило до нее, и все, что происходило после. Включала стратегию предварительного устрашения, саму игру на поле и то, что являлось ее результатом. Поскольку за самой игрой следовала награда, все, что было перед этим, становилось частью игры. Джа-Ла Д’Йин была не просто игрой на поле, она включала в себя все.
   Жизнь здесь была выживанием. Живете вы или умираете – зависит от того, какую роль вы выполняете в жизни. Самое главное – выживание. Все становилось частью игры, поскольку в жизни все имеет значение. Женщины, следовавшие за лагерем, вонзали ножи в игроков команды противника, с тем чтобы их команда выиграла; красная краска на игроках или проломленная среди ночи голова нападающего другой команды – это все были составные части игры жизни.
   Если ты намерен жить, то должен бороться за жизнь. Вот как все просто. Это была Игра Жизни. Жизнь и смерть были реальностью, которую только и следовало брать в расчет, а не то, насколько хорошо кто-то соблюдает набор предписанных правил. Если вы умираете, потому что не способны защитить себя, то уже не сможете кричать о нарушении правил, когда станете мертвы. Вы должны были бороться за свою жизнь, бороться за победу, невзирая на обстоятельства.
   Командующий выпрямился.
   – Отдохните… оба. Завтрашний день покажет, будете вы жить или умрете.
   Он направился к кольцу стражей, продолжая орать на них, пока шел.
   – Спасибо, Джон-Камень, – сказал Ричард после того, как командующий ушел. – Ты появился как раз вовремя.
   – Я же сказал, что буду следить за тобой.
   – И сделал все хорошо.
   Джон-Камень усмехнулся.
   – Только уж ты постарайся завтра тоже сделать все хорошо. А, Рубен?
   Ричард кивнул, глотая воздух.
   – Обещаю.

Глава 31

   Как только морд-сит уверенным шагом подошла к противоположной стороне небольшого стола и замерла, Верна подняла глаза.
   – В чем дело, Кара?
   – Появилась ли какая-нибудь запись в путевом журнале?
   Верна, тяжело вздохнув, отложила донесения наблюдателей, которые перед этим изучала. Они сообщали, что в лагере Ордена наблюдалась повышенная активность вокруг матчей джа-ла. Верна припомнила то, что, казалось, было целую вечность назад, еще во Дворце Пророков, когда Уоррен впервые рассказал ей об играх джа-ла, о том, как император Джегань привнес Джа-Ла Д’Йин в жизнь Древнего мира. Подобно многим другим вещам, Уоррен подробно изучал Джа-Ла Д’Йин и знал про нее очень много.
   Она поймала себя на том, что она не столько читает донесения, сколько предается воспоминаниям об Уоррене. Как ей не хватало его! Как ей не хватало столь многих людей, унесенных этой войной.
   – Нет, увы, но нет, – сказала Верна. – Я оставила сообщение в путевом журнале на случай, если Энн вдруг заглянет в него, но она пока не ответила.
   Кара нетерпеливо постукивала пальцем по столу.
   – Не вызывает сомнений, что с Энн и Никки что-то случилось.
   – Да я и не спорю. – Верна развела руками. – Но мы ничего не можем сделать, если не знаем даже, что именно с ними произошло. Что нам следует делать? Где их искать? Мы проводили поиски во дворце, но дворец такой большой, что нечего и говорить, сколько мест мы могли просто пропустить.
   Выражение лица Кары было смесью ярости, беспокойства и нетерпения. Принимая во внимание все произошедшее, а главное – полную неопределенность, куда запропастился Ричард, Верна слишком хорошо понимала, как чувствует себя эта женщина.
   – Не обнаружили ли твои сестры чего-то необычного?
   Верна покачала головой.
   – А морд-ситы?
   – Ничего, – едва слышно сказала Кара и вновь принялась ходить по комнате. Она с минуту обдумывала ситуацию, затем опять повернулась к Верне. – Я по-прежнему считаю, что если с ними что-то случилось, наверняка это случилось в ту ночь, когда они отправились к гробнице.
   – Я ведь не говорю, что ты не права, Кара, но мы даже не знаем точно, спустились ли они вообще к гробницам. А что если, по какой-либо причине, они передумали и сначала зашли куда-то еще? Что если кто-то доставил Энн какое-то сообщение или что-то в этом роде, и они поспешили куда-то в другое место? Что если что-то случилось еще до того, как они спустились к гробнице?
   – Я так не думаю, – сказала Кара, сложив руки, и вновь начала ходить по комнате. – Мне по-прежнему кажется, что там, внизу, что-то не так. У меня ощущение, что там, около гробниц, что-то неправильно.
   Верна не стала спрашивать, что значит это «неправильно». Она уже делала это – безрезультатно. Кара не знала, что именно неправильно. Просто у нее было смутное ощущение, что около гробниц что-то не так, как было.
   – Твое ощущение не дает нам ничего для продолжения поисков. Вот было бы оно чуть более конкретным…
   – Думаешь, я не пыталась понять, что могло быть причиной этого?
   Верна наблюдала, как Кара медленно сделала шаг.
   – Ну, если ты не знаешь, что дает тебе такое ощущение об этом месте, возможно, есть кто-то другой, кто мог бы сказать, почему тебе кажется, что там, внизу, что-то не так?
   – Это похоже на Лорда Рала. Он всегда говорит, что следует думать о решении, а не о проблеме. – Кара вздохнула. – Но ведь почти никто не бывает там… – Она неожиданно повернулась и прищелкнула пальцами. – Вот именно!
   Верна с подозрением нахмурилась.
   – Что «именно»?
   – Те, кто бывают там.
   – Кто?
   Кара оперлась обеими руками на стол и наклонилась с хитрой улыбкой.
   – Служители подземелья. Ведь Даркен Рал содержал людей, которые заботились о гробницах… во всяком случае, о гробнице его отца.
   – Что это вы тут говорите о гробницах? – спросила Бердина, неторопливо входя в комнату.
   Вместе с ней была Найда, высокая, светловолосая и голубоглазая морд-сит. Верна приметила и Эди, замыкавшую их компанию.
   – Просто мне кажется, что служители подземелья должны знать все об этих гробницах, – ответила Кара.
   Бердина кивнула.
   – Скорее всего, ты права. Некоторые надписи в гробницах сделаны на древнед’харианском языке, поэтому Даркен Рал иногда брал меня с собой туда, чтобы помочь ему с некоторыми местами, которые он затруднялся перевести.
   Даркен Рал был очень требователен в отношении того, как содержалась гробница его отца. Даже казнил людей, если они допускали небрежность, не проявляя должной заботы об этом месте. Особенно о гробнице его отца.
   – Но ведь это же всего лишь каменные подземные помещения. – Верна была настроена скептически. – Там ведь ничего нет… ни мебели, ни занавесей, ни ковров. О чем там следует заботиться?
   Бердина прижалась бедром к столу и, сложив руки, наклонилась, будто делясь сплетней.
   – Ну, во-первых, он требовал, чтобы в вазах всегда были свежие белые розы. Эти розы должны были быть чистого белого цвета. А также требовал, чтобы факелы всегда горели. И предполагалось, что служители должны следить, чтобы ни один лепесток роз не валялся на полу, а выгоревший факел заменялся на новый, горящий.
   Если Даркен Рал при посещении гробницы видел на полу лепесток розы или хотя бы один погасший факел, он приходил в ярость. Людям, работавшим там, отрубали голову за подобное разгильдяйство, так что можете себе представить, как они были внимательны к своим обязанностям там, внизу. Они должны хорошо знать это место.
   – Значит, нам нужно поговорить со служителями подземелья, – сказала Верна.
   – Попытаться ты можешь, – сказала Бердина, – но не уверена, что они тебе много расскажут.
   Верна, уже собравшаяся было идти, остановилась.
   – Почему нет?
   – Даркен Рал опасался, что они будут не очень лестно отзываться о его отце, когда работают там, внизу, и потому… – Бердина изобразила двумя пальцами ножницы, – отрезал им языки.
   – Добрый Создатель, – пробормотала Верна, коснувшись пальцами лба. – Это был не человек, а чудовище.
   – Даркен Рал давно умер, – сказала Кара, – но служители подземелья должны все еще оставаться где-то там. И они лучше всякого другого знают это место. – Она направилась к двери. – Давайте сходим и разберемся, что удастся выяснить.
   – Думаю, ты права, – сказала Верна, обходя стол. – Если мы сможем получить от них какую-то информацию, по крайней мере в этом вопросе будет определенность. Если внизу действительно что-то не так, нам необходимо знать об этом. А если нет, нам следует направить наши усилия на что-то другое.
   Эди ухватила Верну за руку.
   – Я пришла сюда за тем, чтобы сказать тебе, что я ухожу.
   Верна удивленно заморгала.
   – Уходишь? Почему?
   – Меня беспокоит, что никого не осталось в Цитадели волшебников. А что если Ричард отправится туда в поисках помощи? Ведь ему необходимо знать, что случилось. И он должен знать, что Цитадель запечатана. Ему нужно знать и то, что Никки привела шкатулки в действие от его имени. Он должен знать, что Энн и Никки исчезли. И ему может понадобиться помощь тех, кто обладает даром. Если он объявится у Цитадели, там должен кто-то быть.
   Верна сделала рукой жест в сторону запада, затем уставилась в абсолютно белые глаза Эди.
   – Но ведь Цитадель закрыта. Где же ты останешься там?
   Широкая улыбка Эди исказила сеть мелких морщин.
   – Эйдиндрил совершенно пуст. Как пуст и Дворец Исповедниц. А мне вовсе не обязательна крыша. Между прочим, в родных краях я жила в лесах, а не в таком вот… – она обвела пальцем окружающее, – месте. Оно ослабляет мой дар, так же как и любого другого, обладающего даром, кроме Рала. Мне очень трудно использовать здесь свой дар для того, чтобы видеть. Лучше я буду что-то делать, чем бесполезно сидеть в темноте, на которую меня обрекает это место.
   – Ты вовсе не бесполезна, – возразила ей Верна. – Ты помогла нам со множеством разных вещей, которые мы нашли в книгах.
   Эди протянула руку, останавливая ее.
   – Вы все узнали бы и без меня. Здесь я бесполезна. Всего лишь мешающаяся под ногами старуха.
   – Это вовсе не так, Эди. Все сестры ценят твои знания. Они сами говорили мне это.
   – Может быть, но я буду чувствовать себя лучше, ощущая, что у меня есть цель, чем если просто буду бродить в этом… – она вновь обвела вокруг себя неопределенным жестом, – огромном каменном лабиринте.
   Верна с печальным видом смягчилась.
   – Понимаю.
   – Мне будет не хватать тебя, – сказала Бердина.
   Эди кивнула.
   – Это так. И мне будет не хватать тебя, дитя, и наших долгих бесед.
   Кара бросила на Бердину подозрительный взгляд, но ничего не сказала.
   Эди подняла руку и пожала плечо Найды.
   – С тобой здесь будет Найда.
   – Не беспокойся, я составлю ей компанию, – сказала Найда, поглядывая на Бердину. – Я не оставлю ее одну.
   Бердина понимающе улыбнулась Найде, затем кивнула Эди.
   – Врагов, окружающих нас, больше, чем звезд на небе, – сказала Кара. – Как ты можешь надеяться, что слепая женщина сумеет пройти через них?
   Эди поджала губы, пока собиралась с мыслями.
   – Гм-м, Ричард Рал умный человек, не так ли?
   Кара была явно удивлена вопросом, но все же ответила.
   – Да. – Она сложила руки. – Временами даже чересчур умный.
   Эди улыбнулась, выслушав последнюю часть ответа.
   – Он настолько умный, что вы всегда следуете его приказам?
   Кара коротко рассмеялась.
   – Разумеется, нет.
   Брови у Эди поползли вверх в притворном удивлении.
   – Нет? Почему же? Он ведь ваш лидер. Ты же только что сказала, что он умный человек.
   – Умный, да. Но он не всегда видит опасность возле себя.
   – А ты видишь?
   Кара кивнула.
   – Я могу заметить ту опасность, которую он не увидит.
   – Ага. Стало быть, ты можешь видеть опасности, которые его зрячие глаза видеть не могут?
   Кара улыбнулась.
   – Иногда Лорд Рал бывает слеп, как летучая мышь.
   – Но летучие мыши прекрасно видят в темноте, разве не так?
   Кара выглядела смущенной.
   – Пожалуй, да. – Она постаралась вернуться к предмету разговора: – Но Лорд Рал нуждается во мне, чтобы я видела окружающие его опасности, которых сам он видеть не может.
   Длинным тонким пальцем Эди постучала по виску Кары.