Александр Гуров
Профессиональная преступность
Художественно-публицистическое эссе
1. ТЕОРИИ И ВЗГЛЯДЫ НА ПРОФЕССИОНАЛЬНУЮ ПРЕСТУПНОСТЬ
ПОЯВЛЕНИЕ ТЕОРИИ ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ПРЕСТУПНИКА
Классификация преступников
После выхода в свет работ Ч. Ломброзо, явившихся по существу началом изучения личности преступника, в ряде стран стали проводиться исследования психологических свойств правонарушителя, в которых ученые пытались найти стержневую причину преступного поведения. Независимо от направлений и школ они стремились понять, почему человек совершает преступления, несмотря на тяжесть установленного наказания; почему не останавливается, испытав его; почему совершает корыстные преступления, не имея порой материальной нужды.
Несмотря на увлечение биологическими теориями, ученые не могли не обнаружить, что противоправная деятельность виновных по своему характеру и мотивам существенно различалась.
Накопленные эмпирические данные обусловили необходимость классификации представителей уголовного мира, выделения в нем наиболее опасного и злостного ядра преступников. Поэтому в 1897 году на Гейдельбергском съезде Международного союза криминалистов была принята следующая классификация:
1) преступники случайные, эпизодические;
2) преступники, обнаружившие серьезную неустойчивость в поведении или несколько раз совершившие преступления;
3) преступники упорные, или профессиональные.
Несмотря на увлечение биологическими теориями, ученые не могли не обнаружить, что противоправная деятельность виновных по своему характеру и мотивам существенно различалась.
Накопленные эмпирические данные обусловили необходимость классификации представителей уголовного мира, выделения в нем наиболее опасного и злостного ядра преступников. Поэтому в 1897 году на Гейдельбергском съезде Международного союза криминалистов была принята следующая классификация:
1) преступники случайные, эпизодические;
2) преступники, обнаружившие серьезную неустойчивость в поведении или несколько раз совершившие преступления;
3) преступники упорные, или профессиональные.
Тип преступника-профессионала
Таким образом, ученые криминалисты конца XIX века выделили особый тип правонарушителя – профессиональный. Первоначально, как это видно из приведенной классификации, понятие «профессиональный» они связывали с признаком упорства, нежелания преступника отказываться от совершения преступлений.
Однако тип профессионального преступника и сам термин «профессиональный» в практике борьбы с преступностью появились гораздо раньше. Уже в конце XVIII века начальник парижской тайной полиции (точнее – резидент) Ф. Э. Видок называл профессиональными преступниками тех, кто систематически совершал кражи, мошенничества и другие преступления против собственности, характеризовался ловкостью и изощренностью в достижении криминальной цели. Таким образом, если обобщить взгляды ученых и практиков на понятие профессионального преступника, то можно выделить два основных его признака, с помощью которых он отграничивался от иных категорий правонарушителей, указанных в классификации: 1) сознательное избрание преступного занятия; 2) устойчивость (упорство) паразитических наклонностей. Несмотря на отдельные разногласия большинство занимавшихся этой проблемой, считали удачным термин «профессиональный» для обозначения лиц, чья деятельность отличалась устойчивостью и корыстной направленностью, т е. приносила материальный доход. Как отмечал М. Геринг, «привычные» преступники не питают никакой склонности к работе и предпочитают добывать свой хлеб нечестным путем. Тем самым он определил эти преступления как источник средств существования.
Однако тип профессионального преступника и сам термин «профессиональный» в практике борьбы с преступностью появились гораздо раньше. Уже в конце XVIII века начальник парижской тайной полиции (точнее – резидент) Ф. Э. Видок называл профессиональными преступниками тех, кто систематически совершал кражи, мошенничества и другие преступления против собственности, характеризовался ловкостью и изощренностью в достижении криминальной цели. Таким образом, если обобщить взгляды ученых и практиков на понятие профессионального преступника, то можно выделить два основных его признака, с помощью которых он отграничивался от иных категорий правонарушителей, указанных в классификации: 1) сознательное избрание преступного занятия; 2) устойчивость (упорство) паразитических наклонностей. Несмотря на отдельные разногласия большинство занимавшихся этой проблемой, считали удачным термин «профессиональный» для обозначения лиц, чья деятельность отличалась устойчивостью и корыстной направленностью, т е. приносила материальный доход. Как отмечал М. Геринг, «привычные» преступники не питают никакой склонности к работе и предпочитают добывать свой хлеб нечестным путем. Тем самым он определил эти преступления как источник средств существования.
Профессионалы «по страсти»
М. Герингом была выявлена и другая особенность в генезисе преступного поведения профессиональных уголовников – приобретение с течением времени привычки («страсти») к совершению преступления, которая трансформировалась у них в потребность, а противоправные действия начинали доставлять им при этом моральное удовлетворение. К преступникам «по страсти» он относил шулеров, браконьеров и контрабандистов, у которых корысть сочеталась с азартом. Надо заметить, что подобный стереотип в преступном поведении отдельных категорий преступников был установлен еще сторонниками антропологического направления. Карманные воры, например, по свидетельству Ч. Ломброзо, признавались, что у них возникает острая потребность украсть при одном лишь виде часов или денег, хотя они им в данный момент были не нужны.
Преступный опыт и специализация
Анализируя психологические свойства личности профессионального преступника, М. Геринг пытался дать соответствующую классификацию: он, например, дифференцировал мошенников на разные категории в зависимости от их «устойчивости» и преступного опыта. Однако особые навыки он отмечал лишь у карманных воров и лиц, совершавших кражи при размене денег («обманщики-менялы»).
Исследователи установили также один из важных признаков развития стойкой противоправной деятельности профессиональных преступников – «разделение труда», или специализацию.
Исследователи установили также один из важных признаков развития стойкой противоправной деятельности профессиональных преступников – «разделение труда», или специализацию.
Ядро преступного мира
Однако в целом какой-либо научной методики или системы изучения личности профессионального преступника у буржуазных ученых конца XIX – начала XX столетий не было. Не ставилась ими и проблема профессиональной преступности как самостоятельного вида преступности. К профессиональной преступности (определения которой не давалось) они относили отдельные виды имущественных преступлений, совершаемых преступниками-профессионалами. Судя по всему, ученые исходили из следующего: если есть профессиональный преступник, значит есть и профессиональная преступность. Вместе с тем криминалисты отмечали, что именно многократные рецидивисты и профессиональные преступники составляют ядро преступного мира, «его армию и штаб», не без оснований полагая, что от этого ядра зависит состояние преступности.
Последователи Робин Гуда или злой воли?
В литературе описываемого периода нередко можно встретить суждения о проявлении со стороны профессиональных преступников гуманности, сочувствия и даже благородства к обездоленным или своей жертве. Это создавало некий романтический образ уголовника-страдальца. Например, главарь шайки Картуш однажды заплатил долг за честного купца, а также возвращал памятные вещи обворованным жертвам. Он, говорилось тогда, был идеалом вора и олицетворял парижскую богему XVIII века. Подобное проявление гуманности со стороны наиболее злостных преступников нуждается в объяснении.
Из тех же литературных источников можно установить следующие причины такого поведения преступников-профессионалов:
во-первых, их деятельность нередко была направлена на завладение имуществом зажиточных сословий, обогащение которых происходило далеко не всегда правомерным путем. Это, разумеется, не могло не вызывать положительного резонанса у бедных слоев населения;
во-вторых, располагая значительными суммами награбленных денег и ценностей, они для удовлетворения своего тщеславия могли раздавать мелкие подачки, тем самым создавая себе ореол благородства. Требовалось также и моральное оправдание преступного занятия;
в-третьих, раздавая подачки, они преследовали вполне определенную цель: подчинить себе людей и приобрести сообщников.
Из тех же литературных источников можно установить следующие причины такого поведения преступников-профессионалов:
во-первых, их деятельность нередко была направлена на завладение имуществом зажиточных сословий, обогащение которых происходило далеко не всегда правомерным путем. Это, разумеется, не могло не вызывать положительного резонанса у бедных слоев населения;
во-вторых, располагая значительными суммами награбленных денег и ценностей, они для удовлетворения своего тщеславия могли раздавать мелкие подачки, тем самым создавая себе ореол благородства. Требовалось также и моральное оправдание преступного занятия;
в-третьих, раздавая подачки, они преследовали вполне определенную цель: подчинить себе людей и приобрести сообщников.
ПРОБЛЕМА ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ПРЕСТУПНОСТИ В СОВЕТСКОЙ КРИМИНОЛОГИИ
Понимание профессиональной преступности в 20-е годы
В нашей стране, как известно, в разное время существовали разные точки зрения на преступность. Длительное время отрицались ее причины, объявлялось о ликвидации профессиональной и организованной преступности. Одним словом, до недавнего времени тема эта относилась к числу запретных.
Известно, что сразу же после революции молодая Советская республика наряду с решением важнейших политических, экономических и социальных задач много внимания уделяла борьбе с преступностью.
Советское правительство не могло ограничиться только созданием правоохранительного аппарата нового типа. Рост преступности и интенсивные изменения ее качественной стороны в новых социальных условиях требовали глубокого изучения этого наследия царизма, его причин и условий с тем, чтобы за короткие сроки разработать эффективные формы и методы предупреждения преступности. Необходимость этого диктовалась разработкой нового законодательства и обусловливалась также малым опытом работы советских правоохранительных органов.
Наиболее широкое отражение в криминологической литературе того времени получили проблемы таких преступлений, как убийства, бандитизм, разбои, грабежи, кражи и мошенничество.
В этих условиях не могли остаться без внимания и вопросы профессиональной преступности. В отличие от дореволюционных криминалистов, которые лишь высказывали предположение относительно тесной связи профессионализма с корыстными преступлениями, советские ученые, исходя из основного критерия – преступного дохода, пришли к твердому выводу, что имущественные преступления – это и есть по преимуществу область, порождающая профессионалов-преступников.
К главному критерию определения типа профессионального преступника ученые относили стремление лица к удовлетворению своих материальных потребностей с помощью противоправной деятельности. Это – очень важное, на наш взгляд, положение, поскольку преступная деятельность профессионала уже тогда не рассматривалась как единственный источник средств существования. Обоснованность его в том, что работа для профессионального преступника зачастую была средством маскировки.
Помимо указанных выше признаков учитывались и некоторые факультативные элементы профессионализации – владение техникой совершения преступлений и жаргоном, соблюдение неформальных норм поведения, установленных в среде профессиональных преступников, и т п.
Следует отметить, что результаты первых криминологических исследований способствовали качественно новому подходу к организации борьбы с профессиональной преступностью. Наряду с совершенствованием уголовного законодательства осуществлялась перестройка органов внутренних дел. В частности, в подразделениях уголовного розыска и следствия была введена специализация в раскрытии и расследовании отдельных видов преступлений. По предложению ученых-криминалистов создавались специальные отделения (группы) по борьбе с карманными кражами, большинство которых в то время оставалось нераскрытыми, поскольку никто раскрытием их не занимался. Небезынтересно отметить, что эти отделения (группы) долгое время не могли эффективно выявлять и задерживать с поличным карманных воров и мошенников из-за отсутствия специальных навыков и опыта, в то время как борьба с другими преступлениями (разбой, грабеж) приносила успех с первых же дней создания уголовного розыска. Подобная специализация сотрудников уголовного розыска была ответной реакцией на проявления профессиональной преступности. Дифференцированный подход к профессиональным преступникам осуществлен в местах лишения свободы.
Известно, что сразу же после революции молодая Советская республика наряду с решением важнейших политических, экономических и социальных задач много внимания уделяла борьбе с преступностью.
Советское правительство не могло ограничиться только созданием правоохранительного аппарата нового типа. Рост преступности и интенсивные изменения ее качественной стороны в новых социальных условиях требовали глубокого изучения этого наследия царизма, его причин и условий с тем, чтобы за короткие сроки разработать эффективные формы и методы предупреждения преступности. Необходимость этого диктовалась разработкой нового законодательства и обусловливалась также малым опытом работы советских правоохранительных органов.
Наиболее широкое отражение в криминологической литературе того времени получили проблемы таких преступлений, как убийства, бандитизм, разбои, грабежи, кражи и мошенничество.
В этих условиях не могли остаться без внимания и вопросы профессиональной преступности. В отличие от дореволюционных криминалистов, которые лишь высказывали предположение относительно тесной связи профессионализма с корыстными преступлениями, советские ученые, исходя из основного критерия – преступного дохода, пришли к твердому выводу, что имущественные преступления – это и есть по преимуществу область, порождающая профессионалов-преступников.
К главному критерию определения типа профессионального преступника ученые относили стремление лица к удовлетворению своих материальных потребностей с помощью противоправной деятельности. Это – очень важное, на наш взгляд, положение, поскольку преступная деятельность профессионала уже тогда не рассматривалась как единственный источник средств существования. Обоснованность его в том, что работа для профессионального преступника зачастую была средством маскировки.
Помимо указанных выше признаков учитывались и некоторые факультативные элементы профессионализации – владение техникой совершения преступлений и жаргоном, соблюдение неформальных норм поведения, установленных в среде профессиональных преступников, и т п.
Следует отметить, что результаты первых криминологических исследований способствовали качественно новому подходу к организации борьбы с профессиональной преступностью. Наряду с совершенствованием уголовного законодательства осуществлялась перестройка органов внутренних дел. В частности, в подразделениях уголовного розыска и следствия была введена специализация в раскрытии и расследовании отдельных видов преступлений. По предложению ученых-криминалистов создавались специальные отделения (группы) по борьбе с карманными кражами, большинство которых в то время оставалось нераскрытыми, поскольку никто раскрытием их не занимался. Небезынтересно отметить, что эти отделения (группы) долгое время не могли эффективно выявлять и задерживать с поличным карманных воров и мошенников из-за отсутствия специальных навыков и опыта, в то время как борьба с другими преступлениями (разбой, грабеж) приносила успех с первых же дней создания уголовного розыска. Подобная специализация сотрудников уголовного розыска была ответной реакцией на проявления профессиональной преступности. Дифференцированный подход к профессиональным преступникам осуществлен в местах лишения свободы.
Последствия тезиса о ликвидации профессиональной преступности
В дальнейшем (1931—1932 гг.) под воздействием ряда субъективных и объективных причин криминологическое изучение преступности в СССР было практически прекращено. Вместе с тем было бы ошибочно считать, что борьба с преступностью велась вслепую, без каких-либо исходных обобщенных данных о ней. На местах, в ведомственной печати, как показывает изучение документов, поднимались достаточно серьезные проблемы, касающиеся перевоспитания осужденных, усиления борьбы с отдельными категориями преступников, в том числе и профессиональных, изменения стиля, форм и методов работы органов внутренних дел. В целом же, безусловно, отсутствие целенаправленного учения о причинах преступности, происходящих в ней изменениях и процессах отрицательно сказались на их объективном понимании и разработке мер предупреждения преступлений.
Период игнорирования криминологии как науки совпал как раз с периодом изменений в состоянии преступности, особенно корыстной, возникновением уголовных группировок рецидивистов. Лишь в начале 60-х годов криминология снова возрождается и, претерпевая определенные трудности научно-организационного становления, начинает изучать преступность и ее причины, но уже не затрагивая вопросов профессиональной преступности.
Таким образом, начиная с 30-х годов феномен профессиональной преступности не изучался. В советской литературе понятия «профессиональный преступник» и «профессиональная преступность» специально не разрабатывались. Этими терминами часто пользовались произвольно, применяя их для обозначения различных явлений.
Поэтому закономерно возникают вопросы: можно ли провести четкую границу между обычным, но злостным преступником, и профессиональным; между рецидивистом, в том числе и особо опасным, и преступником-профессионалом? Есть ли у нас профессиональные преступники и что их отличает от профессионалов 20-х годов? Наконец, что такое профессиональная преступность, которая якобы ликвидирована у нас в стране вообще, и характерно ли данное явление для современной преступности в частности?
Ответов на эти вопросы в криминологической науке по существу нет, хотя, например, авторы учебника «Криминология» категорически и не утверждают, что профессиональная преступность полностью ликвидирована.
Это порождает другие, не менее актуальные вопросы, требующие научно обоснованных ответов: что, например, имелось в виду под профессиональной преступностью, которая «практически ликвидирована»; в какое время это произошло, что, наконец, от нее осталось? Научно обоснованных ответов пока что, к сожалению, нет даже в таком фундаментальном труде, как «Курс советской криминологии». В нем лишь констатируется факт уменьшения профессиональной и рецидивной преступности в период 1926—1936 гг.
Вместе с тем было бы неправильно утверждать, что криминологи совсем не видели и не касались вопросов, связанных с преступно-профессиональной деятельностью. Во многих работах в той или иной мере без употребления термина «профессиональный» исследователи выделяли и даже раскрывали признаки, характерные именно для рассматриваемого нами явления. Обращалось внимание на наличие в деятельности воров и особенно рецидивистов элементов, характерных для профессиональной преступности, – «специализации» и «квалификации». Исследовались жаргоны преступников и татуировки, клички, преступные доходы, воровские инструментарии и «техника» совершения преступлений, традиции и «законы» уголовной среды.
В последние годы интерес к этой проблеме среди криминологов и практических работников заметно возрос, в связи с чем появились попытки найти и обосновать признаки профессиональной преступной деятельности, подойти к вопросу анализа самой профессиональной преступности.
Период игнорирования криминологии как науки совпал как раз с периодом изменений в состоянии преступности, особенно корыстной, возникновением уголовных группировок рецидивистов. Лишь в начале 60-х годов криминология снова возрождается и, претерпевая определенные трудности научно-организационного становления, начинает изучать преступность и ее причины, но уже не затрагивая вопросов профессиональной преступности.
Таким образом, начиная с 30-х годов феномен профессиональной преступности не изучался. В советской литературе понятия «профессиональный преступник» и «профессиональная преступность» специально не разрабатывались. Этими терминами часто пользовались произвольно, применяя их для обозначения различных явлений.
Поэтому закономерно возникают вопросы: можно ли провести четкую границу между обычным, но злостным преступником, и профессиональным; между рецидивистом, в том числе и особо опасным, и преступником-профессионалом? Есть ли у нас профессиональные преступники и что их отличает от профессионалов 20-х годов? Наконец, что такое профессиональная преступность, которая якобы ликвидирована у нас в стране вообще, и характерно ли данное явление для современной преступности в частности?
Ответов на эти вопросы в криминологической науке по существу нет, хотя, например, авторы учебника «Криминология» категорически и не утверждают, что профессиональная преступность полностью ликвидирована.
Это порождает другие, не менее актуальные вопросы, требующие научно обоснованных ответов: что, например, имелось в виду под профессиональной преступностью, которая «практически ликвидирована»; в какое время это произошло, что, наконец, от нее осталось? Научно обоснованных ответов пока что, к сожалению, нет даже в таком фундаментальном труде, как «Курс советской криминологии». В нем лишь констатируется факт уменьшения профессиональной и рецидивной преступности в период 1926—1936 гг.
Вместе с тем было бы неправильно утверждать, что криминологи совсем не видели и не касались вопросов, связанных с преступно-профессиональной деятельностью. Во многих работах в той или иной мере без употребления термина «профессиональный» исследователи выделяли и даже раскрывали признаки, характерные именно для рассматриваемого нами явления. Обращалось внимание на наличие в деятельности воров и особенно рецидивистов элементов, характерных для профессиональной преступности, – «специализации» и «квалификации». Исследовались жаргоны преступников и татуировки, клички, преступные доходы, воровские инструментарии и «техника» совершения преступлений, традиции и «законы» уголовной среды.
В последние годы интерес к этой проблеме среди криминологов и практических работников заметно возрос, в связи с чем появились попытки найти и обосновать признаки профессиональной преступной деятельности, подойти к вопросу анализа самой профессиональной преступности.
ПОНЯТИЕ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ПРЕСТУПНОСТИ
Профессия и криминальное повеление
В социальном аспекте «профессия» предполагает полезное и официально разрешенное занятие. Поэтому термин «преступная профессия» внешне воспринимается с трудом, особенно если к этому примешивается определенный стереотип мышления во взглядах на преступность. Однако совершенно очевидно, что никто и никогда не имел в виду «профессию» преступника в социальном ее понимании.
Учитывая, что данная терминология в криминологической лексике сложилась исторически и имеет под собой определенную научную основу, полагаем возможным ее употребление и в наши дни. Одновременно представляется целесообразным ввести понятие «криминальный профессионализм» для обозначения особого вида преступной деятельности, признаки которого позволят лучше уяснить сущность и понятие профессиональной преступности. В данном случае имеется в виду не совершение конкретного преступления, а занятие, деятельность в более широком значении, поскольку в ее основе лежат устойчивость и продолжительность. В то же время термин «криминальный профессионализм» преследует цель обозначения лишь той устойчивой преступной деятельности, которая имеет признаки, присущие профессии.
Под профессией, как известно, понимается род трудовой деятельности (занятий), требующей определенной подготовки и являющейся источником существования. Из этого понятия усматриваются три признака профессии: род занятий, определенная подготовка и получение материального дохода. Однако профессия как деятельность человека не может находиться вне социальной сферы, поскольку в ней аккумулируется производственный опыт и содержится его преемственность. Поэтому она имеет также социальное содержание, носителем которого выступают конкретные люди. Они формируют микросреду, отношения в ней, поддерживают и развивают престижность своей профессии и коллектива, вырабатывают профессиональную лексику и этику поведения. Отсюда следует четвертый признак профессии – связь индивида с социально-профессиональной средой.
В рамках понятия профессии существуют и формируются такие категории, как «специальность» и «квалификация». Первая содержит комплекс теоретических знаний и практических навыков, создающих возможность заниматься какой-либо работой. Вторая определяет качество подготовки специалиста в целом.
Определив компоненты профессии, следует констатировать, что если они внешне проявляются в противоправной деятельности, то ее можно отнести к преступно-профессиональной, иными словами, к криминальному профессионализму. Под ним, на наш взгляд, понимается разновидность преступного занятия, являющегося для субъекта источником средств существования, требующего необходимых знаний и навыков для достижения конечной цели и обусловливающего определенные контакты с антиобщественной средой. Таким образом, данное определение содержит четыре признака профессионализма:
1) устойчивый вид преступного занятия (специализация);
2) определенные познания и навыки (квалификация);
3) преступления как источник средств существования;
4) связь с асоциальной средой.
Каждый из них содержит присущие ему элементы, через которые он проявляется в противоправной деятельности. Поскольку эти признаки связаны с практическими вопросами борьбы с преступностью, они нуждаются в теоретическом обосновании.
1. Вид устойчивого противоправного занятия (специализации) обусловливается систематическим совершением однородных преступлений, направленных на удовлетворение тех или иных потребностей лица, что вырабатывает у него определенную привычку, переходящую затем в норму поведения с четкой установкой на избранную им деятельность. В условиях существования преступности как относительно стойкого социального явления, с которым ведется борьба, такое противоправное поведение закономерно, поскольку оно связано с определенными мотивами, интересами и свойствами личности преступника.
Учитывая, что данная терминология в криминологической лексике сложилась исторически и имеет под собой определенную научную основу, полагаем возможным ее употребление и в наши дни. Одновременно представляется целесообразным ввести понятие «криминальный профессионализм» для обозначения особого вида преступной деятельности, признаки которого позволят лучше уяснить сущность и понятие профессиональной преступности. В данном случае имеется в виду не совершение конкретного преступления, а занятие, деятельность в более широком значении, поскольку в ее основе лежат устойчивость и продолжительность. В то же время термин «криминальный профессионализм» преследует цель обозначения лишь той устойчивой преступной деятельности, которая имеет признаки, присущие профессии.
Под профессией, как известно, понимается род трудовой деятельности (занятий), требующей определенной подготовки и являющейся источником существования. Из этого понятия усматриваются три признака профессии: род занятий, определенная подготовка и получение материального дохода. Однако профессия как деятельность человека не может находиться вне социальной сферы, поскольку в ней аккумулируется производственный опыт и содержится его преемственность. Поэтому она имеет также социальное содержание, носителем которого выступают конкретные люди. Они формируют микросреду, отношения в ней, поддерживают и развивают престижность своей профессии и коллектива, вырабатывают профессиональную лексику и этику поведения. Отсюда следует четвертый признак профессии – связь индивида с социально-профессиональной средой.
В рамках понятия профессии существуют и формируются такие категории, как «специальность» и «квалификация». Первая содержит комплекс теоретических знаний и практических навыков, создающих возможность заниматься какой-либо работой. Вторая определяет качество подготовки специалиста в целом.
Определив компоненты профессии, следует констатировать, что если они внешне проявляются в противоправной деятельности, то ее можно отнести к преступно-профессиональной, иными словами, к криминальному профессионализму. Под ним, на наш взгляд, понимается разновидность преступного занятия, являющегося для субъекта источником средств существования, требующего необходимых знаний и навыков для достижения конечной цели и обусловливающего определенные контакты с антиобщественной средой. Таким образом, данное определение содержит четыре признака профессионализма:
1) устойчивый вид преступного занятия (специализация);
2) определенные познания и навыки (квалификация);
3) преступления как источник средств существования;
4) связь с асоциальной средой.
Каждый из них содержит присущие ему элементы, через которые он проявляется в противоправной деятельности. Поскольку эти признаки связаны с практическими вопросами борьбы с преступностью, они нуждаются в теоретическом обосновании.
1. Вид устойчивого противоправного занятия (специализации) обусловливается систематическим совершением однородных преступлений, направленных на удовлетворение тех или иных потребностей лица, что вырабатывает у него определенную привычку, переходящую затем в норму поведения с четкой установкой на избранную им деятельность. В условиях существования преступности как относительно стойкого социального явления, с которым ведется борьба, такое противоправное поведение закономерно, поскольку оно связано с определенными мотивами, интересами и свойствами личности преступника.
Криминальный «стаж»
Неотвратимость наказания, как известно, зависит от многих обстоятельств и обеспечивается не всегда полно. В этой связи показатель специального рецидива не может быть единственным критерием анализируемого признака. Здесь следует учитывать, что преступниками высокой квалификации нередко являются лица, ранее не судимые и даже не состоящие на криминалистических учетах.
Наконец, нельзя не учитывать, что некоторые преступления, особенно в сфере экономики, долгое время остаются нераскрытыми или вообще не раскрываются, в связи с чем преступники продолжают заниматься ими безнаказанно. Речь, следовательно, может идти о стабильном виде противоправного занятия, когда лицо, не попадая в поле зрения правоохранительных органов, длительное время совершает однородные преступления. Важным показателем такого занятия выступает множественность совершаемых преступлений, иными словами – «криминальный стаж».
Наконец, нельзя не учитывать, что некоторые преступления, особенно в сфере экономики, долгое время остаются нераскрытыми или вообще не раскрываются, в связи с чем преступники продолжают заниматься ими безнаказанно. Речь, следовательно, может идти о стабильном виде противоправного занятия, когда лицо, не попадая в поле зрения правоохранительных органов, длительное время совершает однородные преступления. Важным показателем такого занятия выступает множественность совершаемых преступлений, иными словами – «криминальный стаж».
Работа – прикрытие профессионала
Неоднократно учеными высказывалось мнение о том, что профессиональным преступником может быть тот, кто совершает преступления и не занимается общественно полезным трудом. Подобная точка зрения в корне неверна. Во-первых, преступная деятельность запрещена, а потому преступник вынужден скрывать ее от общества, прибегая к различным ухищрениям, в том числе к созданию видимости трудовой активности. Во-вторых, отдельные виды преступлений нельзя совершить, не занимая определенной должности (например, хозяйственные преступления). В-третьих, и это самое главное, нельзя забывать, что преступник может и работать, и одновременно систематически совершать преступления в виде промысла.
2. Необходимые познания и практические навыки (квалификация).
Выбор профессии не делает человека специалистом. Для этого требуются определенные познания и навыки, соответствующая подготовка, которая позволяет выполнять ту или иную работу. Отмеченная особенность характерна и для устойчивой преступной деятельности. Повышение уровня знаний в обществе, технической оснащенности производства также влияет на содержание криминального профессионализма. Во-первых, потому, что преступник, являясь членом данного общества, не изолирован от происходящих в нем процессов. Во-вторых, при совершении преступлений ему неизбежно приходится сталкиваться с реалиями технического прогресса, например, преодолевать различные системы технической защиты, пользоваться современными видами транспорта и т п.
2. Необходимые познания и практические навыки (квалификация).
Выбор профессии не делает человека специалистом. Для этого требуются определенные познания и навыки, соответствующая подготовка, которая позволяет выполнять ту или иную работу. Отмеченная особенность характерна и для устойчивой преступной деятельности. Повышение уровня знаний в обществе, технической оснащенности производства также влияет на содержание криминального профессионализма. Во-первых, потому, что преступник, являясь членом данного общества, не изолирован от происходящих в нем процессов. Во-вторых, при совершении преступлений ему неизбежно приходится сталкиваться с реалиями технического прогресса, например, преодолевать различные системы технической защиты, пользоваться современными видами транспорта и т п.
Специальные приемы
Отдельные виды преступлений, такие, как карманные кражи, карточное мошенничество, мошенничество с помощью денежной или вещевой «куклы», размена денег, и некоторые другие вообще не могут быть совершены без использования специальных приемов, требующих не только «теоретических» знаний, но и практических навыков, причем отработанных до автоматизма. Помимо этого преступникам приходится также усваивать систему условных сигналов («маяков»), которые подаются жестами, движением головы, мимикой. С их помощью они опознают друг друга (если незнакомы), указывают места хранения денег, сообщают об удобном для совершения кражи моменте, подмене карты или «куклы», подают сигналы опасности и т п. Нами установлено, что на приобретение необходимых навыков начинающий карманный вор затрачивает около 6 месяцев. В воровской среде имеются даже лица (на жаргоне – «шлифовщики»), занимающиеся обучением новичков.
Аргументируя необходимость второго признака профессионально-преступной деятельности, отметим, что, например, карточное мошенничество требует еще большей затраты времени на обучение, в течение которого лицо с соответствующим интеллектуальным развитием должно освоить правила различных видов карточной игры и добиться виртуозного исполнения шулерских приемов.
Подготовка преступника, с одной стороны, опирается на уже имеющийся криминальный опыт данной категории уголовных элементов, с другой – совершенствуется методом «проб и ошибок» применительно к современным социальным условиям, формам борьбы правоохранительных органов с данным видом преступления. Следовательно, преступные знания и навыки под воздействием ряда факторов (например, усиление, новые формы борьбы с преступностью, внедрение сигнализации), сохраняя свою основу, изменяются, дополняются и совершенствуются. Это один из способов выживания злостного типа преступника в условиях усиления социального контроля.
Аргументируя необходимость второго признака профессионально-преступной деятельности, отметим, что, например, карточное мошенничество требует еще большей затраты времени на обучение, в течение которого лицо с соответствующим интеллектуальным развитием должно освоить правила различных видов карточной игры и добиться виртуозного исполнения шулерских приемов.
Подготовка преступника, с одной стороны, опирается на уже имеющийся криминальный опыт данной категории уголовных элементов, с другой – совершенствуется методом «проб и ошибок» применительно к современным социальным условиям, формам борьбы правоохранительных органов с данным видом преступления. Следовательно, преступные знания и навыки под воздействием ряда факторов (например, усиление, новые формы борьбы с преступностью, внедрение сигнализации), сохраняя свою основу, изменяются, дополняются и совершенствуются. Это один из способов выживания злостного типа преступника в условиях усиления социального контроля.
Разделение «труда»
В преступной деятельности так же, как и в любой иной, наблюдается профессиональное разделение труда, или специализация. Она возникает в силу двух причин. Во-первых, в групповой деятельности людей, а в данном случае – преступных групп, уровень которых в имущественных преступлениях всегда высок, разделение труда создает условия для оптимального достижения конечных целей. Во-вторых, приобретение специальных технических навыков и знаний, частое их применение на практике гарантируют преступнику больший успех и снижают степень риска.
Раскрывая содержание понятия преступной специализации, мы касались преимущественно традиционных видов профессиональных преступлений с тем, чтобы ярче отразить ее сущность. Однако специализация имеется и у других категорий преступников, что нередко обусловливает модификацию отдельных видов преступлений, в частности вымогательств, разбойных нападений, грабежей. При подготовке и совершении этих преступлений, сокрытии их следов также обнаруживается достаточно четкое разделение функций преступников.
3. Преступления как источник существования.
Источником средств существования признается определенная деятельность, приносящая доход в виде денег или материальных ценностей, на которые человек живет. Доход может быть как основным, так и дополнительным, и зависит от потребностей индивида.
Доход преступника имеет то же содержание и назначение. Разница состоит лишь в способе его получения. Поэтому допустимо говорить о преступном промысле и рассматривать его в качестве основного либо дополнительного источника средств существования. Вместе с тем преступная деятельность может являться и источником обогащения, накопительства.
Поэтому, основным источником средств существования следует признавать такую преступную деятельность, которая полностью обеспечивает жизненные потребности лица. Дополнительным – когда лишь часть дохода поступает от совершаемых преступлений и дает возможность улучшить материальное положение преступника. Исследование показало, что как основной, так и дополнительный противоправный доход лиц, специализирующихся на преступлениях, бывает весьма значительным.
Раскрывая содержание понятия преступной специализации, мы касались преимущественно традиционных видов профессиональных преступлений с тем, чтобы ярче отразить ее сущность. Однако специализация имеется и у других категорий преступников, что нередко обусловливает модификацию отдельных видов преступлений, в частности вымогательств, разбойных нападений, грабежей. При подготовке и совершении этих преступлений, сокрытии их следов также обнаруживается достаточно четкое разделение функций преступников.
3. Преступления как источник существования.
Источником средств существования признается определенная деятельность, приносящая доход в виде денег или материальных ценностей, на которые человек живет. Доход может быть как основным, так и дополнительным, и зависит от потребностей индивида.
Доход преступника имеет то же содержание и назначение. Разница состоит лишь в способе его получения. Поэтому допустимо говорить о преступном промысле и рассматривать его в качестве основного либо дополнительного источника средств существования. Вместе с тем преступная деятельность может являться и источником обогащения, накопительства.
Поэтому, основным источником средств существования следует признавать такую преступную деятельность, которая полностью обеспечивает жизненные потребности лица. Дополнительным – когда лишь часть дохода поступает от совершаемых преступлений и дает возможность улучшить материальное положение преступника. Исследование показало, что как основной, так и дополнительный противоправный доход лиц, специализирующихся на преступлениях, бывает весьма значительным.