Гусев Валерий Борисович. Профессор без штанов

   Но больше, чем всяких чучел, в кабинете великого ученого было разных фотографий. Разных, но одинаковых. Это были белые медведи. То - поодиночке на плывущей льдине. То - семейной группой. А чаще всего - рядом с профессором. Как бы два верных друга. В обнимку. Чаще всего это был такой снимок - профессор с трубкой в зубах, а медведь - со здоровенной рыбиной. Правда, почему-то на всех медвежьих мордах их черные носы были тоже закрашены белой краской. А вот зачем - это мы узнали позже.
   Среди всех этих чучел и фотографий мы не сразу разглядели второе живое существо - самого профессора за его письменным столом, заваленным бумагами и книгами с закладками.
   Но профессор был настоящий, не чучело. У него была бородка клинышком и очки, которые он то сдвигал на нос и смотрел поверх них, то задирал на лоб и смотрел из-под них. И при этом важно покашливал. Вот только росточком не очень был велик. Чуть побольше Алешки, но чуть поменьше меня.
   – А где ваш руководитель, коллеги? - спросил профессор. - Хотелось бы и с ним познакомиться.
   – Да вот он, - Алешка кивнул в мою сторону.
   – Похвально, похвально, - профессор спустил очки на нос. - Такой юный… Где же ваша фотография?
   Он задрал очки на лоб, взял снимки и, покашливая, стал их изучать.
   – Типичный какаду. Очень редкий экземпляр. И очень дорогой. Он у вас разговаривает?
   – Еще как! - сказал Алешка. - И копытами топает.
   – Копытами? - Очки сами упали на нос, будто страшно изумились.
   Алешка объяснил, рассказал про Крошкина.
   – Бывает, бывает, - вздохнул профессор. - Такие вздорные соседи из-за нелюбви к животным заодно портят жизнь людям. - И без всякого перехода спросил: - Не хотите его продать?
   – Крошкина? - будь у Алешки очки, они тоже от изумления упали бы на нос. - Кому он нужен? Его и даром-то не возьмут.
   – Я попугая имел в виду, - уточнил профессор. - Очень эффектная птица.
   Тут Алешка признался.
   – Этой эффектной птицы у нас уже нет. Прошкина украли. И мы его разыскиваем.
   – Ах, вот оно что! - Профессор как-то странно подскочил на своем стуле. Будто под ним кнопка завелась. - Бывает, бывает… И когда же украли? - вдруг спросил профессор, вовсю поиграв своими очками.
   – Точно не помню, - ответил Алешка. - В четверг. Или в пятницу. А может, в январе.
   Профессор странно взглянул на него поверх очков и промолчал.
   Пауза затянулась, пора было прощаться. Мы теперь знали, что Прошкин - типичный какаду. И что, скорее всего, именно его мы и видели в этом странном зоопарке с грустными обитателями. Там, кстати, на его клетке так и было написано: «Попугай системы какаду, единственный экземпляр. Говорящий на двух языках. Цена - 1000 долларов».
   Прошкин и правда знал еще один язык - английский. Но в очень ограниченном количестве - всего два слова: «Доброе утро». Эти слова он говорил своему другу Ростику…
   Профессор подарил нам фотографию белого медведя с замазанным черным носом («Это главная тема моих научных трудов»), проводил нас до дверей, гоняя очки с носа на лоб и обратно, и опрометчиво пригласил навещать его в любое время - на свою шею, как вскоре выяснилось.
   – Я вам виварий покажу. У нас есть очень редкие экземпляры мировой фауны. Заходите, коллеги.
   – Зайдем, коллега, - пообещал Алешка. - Спасибо. - Но в голосе его я уловил нотку угрозы.
   А профессор не уловил. А зря…
   В зоопарке в Ясеневе Алешка сунул зубастому дядьке фотографии прямо под нос:
   – Отдавайте нашего Прошкина.
   – Ничего не знаю! - ответил тот. - Чего ты мне показываешь? У тебя какого звания попугай был? Какаду! А этот - совсем наоборот.
   – Удакак? - буквально понял его Алешка. Или сделал такой вид.
   – Никак! Иди к начальству! Пораспускали своих попугаев!
   Начальство, этот самый Вертинар, тоже размещалось в вагончике. Там сидела полная дама и заполняла какие-то листки. А за перегородкой считал деньги сам Вертинар.
   В общем, и у начальства мы ничего не добились. Правда, Вертинар разговаривал с нами очень вежливо.
   – Друзья мои! Все попугаи одного вида похожи друг на друга. Я вам его верну, а завтра объявится еще один его владелец. И устроит скандал. Что прикажете делать?
   Мы молча вышли из вагончика.
   – Я знаю, что делать, - шепнул мне Алешка. - Раз они Прошкина украли, то и мы его украдем. Имеем право.
   Мы еще раз подошли к вольере с попугаем. Прошкин сидел нахохлившись.
   – Прошкин, - шепнул Алешка.
   Попугай встрепенулся, поднял хохолок.
   – Прошкин хороший, - сказал Алешка.
   Попугай переступил по жердочке и… ответил:
   – Пр-рошкин хороший! Рростик хор-роший! Кр-рошкин - др-рянь!
   Мы переглянулись. Несомненно - это Ростика попугай. Единственный его друг. Кроме Алешки, конечно.
   – Укр-р-радем! - сказал Алешка во весь голос.
   Глава III. КАК УКРАСТЬ ПОПУГАЯ?
   Вообще-то мне эта затея не понравилась. Во- первых, не совсем честно. Во-вторых, опасно. В-третьих, трудно.
   Алешка отмел все мои возражения одним махом:
   – Во-первых, Дим, я и слушать тебя не хочу. Во-вторых, я все придумал. В-третьих, и без тебя обойдусь!
   Ну уж нет! Я его одного на это дело не пущу. Без меня он не обойдется. Хотя я и сам не представляю, как украсть попугая. Никогда попугаев не крал. Воздушный шар мы с Алешкой угоняли, экскаватор тоже, поезд однажды украли - целый состав. Но вот попугаи… Как их крадут? Впрочем, не буду я этой проблемой загружаться - все равно Лешка что-нибудь придумает. Если уже не придумал. Сам же сказал: «Я все придумал. И без тебя обойдусь!»
   – Дим, - спросил Алешка, - ты со своими девочками в классе дружишь? Они тебя уважают?
   – Не знаю, - огрызнулся я, - не спрашивал. А тебе-то что?
   На этот вопрос Алешка не ответил. А задумчиво продолжил, будто меня в комнате не было:
   – Наверное, все-таки они его уважают… Серьезный человек. Добрый, отзывчивый… Не вредный… Кружком звериным командует… Значит, животных любит. И девочек не обижает. Так! - он шлепнул себя по коленкам и встал. - Идем в гости. На разведку.
   – В гости или на разведку? - уточнил я.
   – Как будто в гости. А на самом деле - на разведку. Будем игрушки собирать.
   – Ка… какие игрушки? Зачем?
   – Так надо. Для детского сада. Понял?
   – По… понял.
   – Так я тебе и поверил! - хмыкнул Лешка. Но объяснять ничего не стал. Достал из-за шкафа нашего семейного Мишку плюшевого и засунул его в пакет. - Это приманка, Дим. Жалобная такая.
   У нашего семейного Мишки вид был действительно жалобный. Он нам достался от бабушки. Постепенно. Когда бабушка была маленькая, она клала его с собой в постель. Потом это делала наша мама, в своем детстве. Потом Мишка перешел ко мне. А несколько лет назад он спал с Алешкой. Алешка очень серьезно к нему относился. Бережно укрывал краем одеяла, желал ему спокойной ночи и здоровался с ним по утрам.
   За все эти годы Мишка порядком поистрепался, его несколько раз стирали, и выглядел он очень грустно.
   Я покорно поплелся за Алешкой. Сначала мы зашли к Ольге Малютиной, она жила в нашем подъезде. И встретила нас очень вежливо.
   – Чего приперлись? - спросила, что-то дожевывая. - Мне некогда, мне под душ пора.
   Ольга в раннем детстве немного заикалась, и врач посоветовал ей для излечения почаще что-нибудь есть и почаще принимать душ. Поэтому как ни придешь к ней, она либо на кухне, либо в ванной. Либо ест, либо моется.
   – Мы по делу, - сказал Алешка. - У нас эта… как ее… акция.
   – Какая еще акция? - Ольга проглотила кусок и пошла за другим на кухню.
   Мы за ней.
   – Мы собираем мягкие игрушки для детского сада, - сказал ей в спину Алешка. - Птичек всяких, собак, вроде попугаев.
   – Нет у меня собак вроде попугаев, - сказала Ольга. - Чай будете?
   – Будем.
   Она налила нам чая и полезла на антресоли. Повозилась там, что-то подвигала и бухнула на пол здоровенную сумку.
   – Выбирайте, - сказала она.
   Мы распахнули «молнию» и стали копаться в сумке.
   – А получше у тебя нет? - недовольно спросил Алешка. - Они у тебя драные все. И никого не узнать. Вот это, по-твоему, кто?
   Ольга прожевала, проглотила.
   – Заяц, кажется. Или козел.
   – У зайца, - со знанием дела сказал юный биолог, - должны быть уши. А у козла еще и рога. А у этого даже хвоста нет.
   – А зачем ему хвост?
   – Вот вы все так, - пожурил ее Алешка. - Все стараются отдать, что похуже. Жадные все. Вот смотри, что нам дали во втором подъезде, - и он вытащил из пакета нашего жалкого Мишку.
   – Какой хороший поросеночек, - проворковала Ольга. И растрогалась: - Ладно, отдам вам свою любимую Леночку. - И она принесла из комнаты красивую большую куклу. - Она глазки закрывает, «мама» пищит. - И отхватила кусок колбасы.
   – Жует? - спросил Алешка машинально.
   – Кого? - удивилась Ольга. - Это ведь не крокодил.
   – А петуха у тебя нет? - спросил Алешка. - Как у нашей бабушки. Она его на чайник надевает. Или попугая, нет?
   – Сами не знают, чего хотят, - обиделась Ольга. - Все, мне пора на водные процедуры.
   Мы вышли на лестничную площадку. Алешка поскреб затылок, задумчиво так. Потом встрепенулся.
   – Пошли дальше.
   – Зачем? - завопил я. - На фиг нам эти игрушки?
   – Я думал, ты все понял. - Алешка невинно захлопал глазами. Как кукла Леночка. - Объясняю. Помнишь, как Прошкина подманили? Ему показали красивую попугаиху. И он полетел к ней знакомиться.
   – Ну а причем здесь куклы, мишки, зайчики?
   – Будем ходить по домам. Ко всем твоим девчонкам. Пока не найдем игрушку, похожую на попугая. И подманим Прошкина. Живой-то попугаихи у нас все равно нет.
   Ах, вот оно что! Славно придумано, малыш!
   – Только давай лучше по твоим одноклассницам ходить, - сказал я.
   – Вот еще, - фыркнул Алешка. - Они, во-первых, еще сами в эти игрушки играют - ни за что не отдадут. А во-вторых, больно надо, чтобы меня в классе дураком задразнили.
   – А меня, значит, можно?
   – Тебя не станут дразнить. Вы уже взрослые.
   Объяснил.
   В общем, ругайся - не ругайся, а идти пришлось. В каждой квартире мы нахально врали про детский сад, высматривали среди игрушек что-нибудь похожее на попугая марки «какаду», и, наконец, нам повезло: у Зойки Петровой нашлась большая курочка Ряба. Очень похожая на попугая. Только без хохолка. Но с одним хорошим качеством: когда эту несушку дернешь за лапку, она взмахивает крыльями и кудахчет. Но это качество было единственным. Курица была страшна как… черно-бурый орел (это Алешка потом про нее так сказал). Взлохмаченная, ободранная, с какими-то злобными глазами…
   – Здорово, - тем не менее сказал Алешка. - В самый раз. Зой, ты пришей ей на голову хохолок.
   – Это еще зачем? - удивилась Зоя. - У нее гребешок есть.
   – Невидный какой-то, - поморщился Алешка. - Не попугайный.
   – Так это же курица!
   – Ладно, сойдет, - сказал Алешка. - Мама пришьет. Давай свою несушку.
   Мы засунули курицу в пакет и пошли домой.
   – Чего добыли? - спросила мама от телевизора.
   – Попугая, - сказал Алешка.
   Мама вздрогнула. Обернулась.
   – Это курица, - сказала она, успокоившись. - Игрушечная.
   – Мам, - попросил Алешка, - пришей ей хохолок.
   – Зачем?
   – Хохлатка будет. Мы ее тебе на день рождения подарим. Или на Восьмое марта.
   – Больно надо, - сказала мама. - Некогда мне.
   Тогда Алешка взялся мастерить хохолок сам. Что он там такое сделал, я не понял. Но, по-моему, когда Прошкин увидит это хохлатое чудище, он к нему не полетит. Он просто в обморок хлопнется.
   – Все! - сказал Алешка, очень довольный своим творением. Полюбовался, поставил на подоконник. - Пусть сохнет. А мы пойдем Прошкина проведаем.
   Прошкин был на месте. Никто его еще не купил. Мы присмотрелись к его клетке, прикинули, как поудобнее его подманить нашим хохлатым чудовищем, и помчались домой…
   …А дома нас ждал небольшой сюрприз. Мы не зря пошлялись с нашим жалобным Мишкой - слух о сборе игрушек разлетелся по всему нашему микрорайону. И, наверное, многие родители обрадовались такому удобному случаю избавиться от старых игрушек.
   Когда мы вошли в свой родной дом, наша мама стояла в прихожей по колено во всяких зайчиках, крокодильчиках, обезьянках… А на руках она держала громадного мишку. Ростом примерно с меня. Да он еще и ворчал как голодный.
   А вот попугая среди этого добра так и не нашлось. Ну, ничего - сойдет и курица с хохолком.
   В тот же вечер мы пять или десять раз сходили в свой бывший детский сад, перетаскивая туда гору игрушек. И нарушили там весь режим.
   Детвора, которой давно уже надоели ее привычные игрушки, так налетела на новые, что мы даже подумали - уж лучше бы эти семейные зайчики и рыбки мирно доживали свой век на своих антресолях в родных домах. А здесь они недолго проживут…
   Это был фильм ужасов. Представьте! Один малец хватает зайца и прижимает его к груди и тут же видит у другой груди забавную обезьянку - без глазок и без хвоста. Он тут же бросает зайчика и дергает из других рук ободранную обезьянку. Раздается отчаянный рев. А в это время третий расчетливо подползает и забирает в охапку и зайца с хвостом, и обезьянку без хвоста. Тут же кто-то бацает ему плюшевым мишкой по балбешке. Еще один рев. И этот рев подхватывает отчаянный визг - две девчушки так здорово поделили красивую куклу с голубыми волосами, что одной от этой куклы достались ее ножки, другой - все остальное без ножек, а третьей - весь комплект голубых волос…
   Воспитательницы и нянечки метались от одной схватки к другой, успокаивали, мирили, делили, наказывали… А мы с Алешкой потихоньку смылись.
   – Плохо мы воспитываем молодежь, - сказал Алешка, когда мы подошли к подъезду.
   – Дим, - сказал Алешка, - я голодовку объявлять не собираюсь. Я ее не люблю.
   – Я - тоже, - обрадовался я.
   – Поэтому, - продолжил Алешка, - я решил забрать Прошкина силой.
   – Это как? - насторожился я.
   – Это хитростью, - уточнил Алешка. - Я сейчас подумаю, а ты будь готов.
   Я всегда готов. Силой, хитростью… Но когда мой младший брат проявляет активность, я становлюсь пассивным исполнителем.
   …Алешка предложил осуществить похищение Прошкина по той же программе.
   – Понимаешь, Дим, - пояснил он свою мысль, - у Прошкина уже такой опыт есть. Его уже один раз украли.
   Опыт есть, а вот машины у нас нет. Единственный человек, который мог бы нам помочь, это дядя Федор из нашего дома. Я про него уже как-то рассказывал. Он очень отзывчивый человек. Всегда всем помогает. Его даже просить не надо. Если, например, увидит дядя Федор, что у кого-нибудь машина не заводится, тут же подойдет - глядь, а уже из-под капота одни ноги торчат.
   И самое главное, дядя Федор, если даже его попросить о чем-нибудь необычном, никогда не спросит: «А зачем?» Он поскребет макушку и сделает.
   Поэтому мы не стали с ним хитрить, а прямо сказали, в чем дело.
   – Сделаем! - сказал дядя Федор, не раздумывая. - Доброе дело. Нам бы только до места доехать.
   Да, это проблема. Несмотря на то что дядя Федор очень хороший мастер, его собственная машина ездит очень редко. Она старенькая, вся в ржавых дырках, на спущенных колесах. И завести ее может только дядя Федор, к тому же не каждый раз.
   Пока мы подкачивали шины, дядя Федор исчез под капотом. Оттуда доносилось только звяканье ключей, пыхтение и бормотание: «Ах, ты вот как? А мы тебя вот этак! Щас заработаешь!»
   И заработала! Сама по себе будто.
   В глубине двигателя что-то щелкнуло, чвакнуло, лязгнуло, он взревел, и… машина поехала! С дядей Федором под капотом. Прямо к помойке. Дядя Федор болтал в воздухе ногами, а потом вдруг крикнул:
   – Стоять! - И машина послушно остановилась возле самого бака с мусором. - Ишь, - проворчал дядя Федор, - разбежалась. То ее ни за что не уговоришь, а то никак не остановишь.
   И он оказался очень прав. Когда мы наладили машину и поехали в Ясенево, прихватив нашу приманку в виде ватной курицы, замаскированной под попугая, машина дяди Федора, как он ни старался, ни разу вовремя не остановилась. Каждый светофор мы пролетали на красный свет под визг чужих тормозов и ругань водителей. И после каждого светофора она «клевала носом» и останавливалась в самый неподходящий момент.
   Я сидел бледный, вцепившись в ручку двери, а Лешка и дядя Федор веселились от души.
   Наконец нас остановил гаишник. Тоже не сразу. Он и свистел, и жезлом махал, и бежал за нами следом.
   Догнал, сердитый и решительный.
   – Ваши документы! - сказал он дяде Федору.
   – Какие документы? - удивился дядя Федор.
   – Как какие? - тоже удивился инспектор и постучал жезлом по капоту, отчего тот чуть не свалился на проезжую часть. - Ну, хотя бы удостоверение на право вождения автомобилем.
   – Да рази ж это автомобиль? - еще больше удивился дядя Федор. - Это же развалюха.
   – Это я вижу, - строго произнес инспектор. - И куда же вы направляетесь на этой развалюхе?
   – На свалку, - сказал Алешка. - Нам участковый велел. Говорит: «Уберите ее с глаз долой со двора». Или, говорит, я за себя не отвечаю.
   – Я его понимаю, - вздохнул инспектор. - Езжайте. Только тихонечко. Шагом.
   – Так точно! - сказал дядя Федор и поскреб макушку. - Только вы отойдите в сторонку, она вас боится.
   Теперь и инспектор с задумчивым видом поскреб затылок, приподняв фуражку.
   В общем, мы добрались до Ясенева. И даже нашли удобное местечко для парковки - в пределах видимости Прошкина. И стали ждать.
   Наконец, пришел Вертинар с тазиком, в котором лежали бананы и яблоки. И тараканы.
   – Приготовились! - прошептал Алешка. - Доставайте приманку.
   Я вытащил из сумки курицу, замаскированную под попугаиху, и приподнял ее над головой, готовясь запустить в действие. Дядя Федор обернулся и чуть не шарахнулся в сторону.
   – Это кто? - шепотом спросил он. - Не кусается?
   – Клюется, - хихикнул Алешка. И схватил меня за руку. - Давай!
   Я высунул курицу за окошко и стал дергать ее за лапу. Курица замахала крыльями и затрясла хохолком. Который тут же с нее свалился.
   Алешка завопил во все горло:
   – Прошкин! Ко мне!
   Вместо Прошкина к нам подбежала чья-то хорошо воспитанная собака и села в ожидании дальнейших команд. А вот Прошкин что-то не сработал. Нет, вначале все было правильно. Услышав Алешкин призыв, он выпорхнул в дверную щель и полетел к нам, великолепно расправив свой хвост. Но, не долетев буквально двух шагов, шарахнулся, как дядя Федор, и, развернувшись в воздухе почти на месте, ринулся обратно, забился в клетку и стал топтаться на жердочке, быстро приговаривая:
   – Какой ужас! Дур-ра! Стр-рах!
   Мы растерялись. А дядя Федор сказал:
   – Может, покудахтать ему? По-ихнему.
   – А вы умеете? - спросил разочарованный Алешка.
   – Ща! Попробую. И ты тоже.
   Но попробовать им не пришлось. Не покудахтали.
   – Деру даем! - прошептал Алешка. И был прав. Вертинар плотно прикрыл дверь в вольеру и решительно зашагал к нам.
   Дядя Федор сообразил, что это нам ни к чему, и так газанул, что мы опомнились только на шоссе.
   – Не вышло, - вздохнул Алешка, когда мы успокоились. - И чем она ему не глянулась?
   – Мне тоже, - сказал дядя Федор. - Теперь сниться будет. - Он покачал головой и о чем-то грустно задумался.
   И думал до тех пор, пока нас снова не остановил знакомый инспектор.
   – Обманули? - спросил он. - Не стыдно?
   Дядя Федор начал скрести затылок. А Лешка тут же нашелся:
   – Мы не обманули. Нас там плохо встретили… Напугали…
   – Вас напугаешь, - совершенно справедливо вздохнул инспектор. - Документы!
   – Нет, правда, - поспешил Алешка. - Так напугали, что мы тут же удрали.
   – И чем это вас напугали?
   – Мы не знаем! Оно такое! Вроде страшной дикой птицы! Она на людей бросается! Хищная! Голодная, наверное. Мы еле отбились. Хорошо еще, Димка на нее сумку накинул.
   Умеет Алешка врать. Даже я почти поверил. И послушался, когда он сказал:
   – Покажи, Дим, только осторожно. Не напугай офицера милиции.
   И я выхватил наше страшилище из сумки и дернул его за ногу. Офицер милиции отступил на шаг и, положив руку на кобуру, прошептал:
   – Проезжайте…
   Ну мы и поехали. Правда, весь оставшийся путь мы ехали на буксире - машина закапризничала.
   – Птички испугалась, - предположил дядя Федор.
   Водитель «Газели», который нас буксировал, довез нас до нашего поворота и сказал, что дальше нам не по пути.
   Денег, чтобы с ним расплатиться, у нас не было. Мы стали для вида рыться в карманах. Алешка для вида деловито полез в сумку и вытащил из нее курицу, дернул за лапу. Сработало.
   – Ладно, - сказал водитель, пятясь к машине, - пользуйтесь моей добротой.
   Что он о нас подумал, я не знаю. Тем более что машина наша вдруг опять завелась сама собой.
   – Отдохнула, - предположил дядя Федор.
   А водитель «Газели» высунулся в окошко и погрозил нам кулаком.
   Мы въехали в свой двор и заняли свое место у помойки.
   – Эх! - сказал дядя Федор. - Не вышло. Ну, до другого раза. Заходите, если что. Подмогну. - И он пошел домой, поскребывая затылок. А мы остались в машине.
   – Дим, - сказал Алешка. - Нам нужно, знаешь что? Нам нужно, как папа говорит, внедрить в эту банду свою агентуру.
   – А как? И какую?
   – Как, я еще не придумал. - Придумает, не сомневаюсь. - А агентура… Вон она, сама идет.
   Во двор вошла Алешкина одноклассница Ленка со своим громадным лохматым Нордом.
   Это наши надежные друзья. Они уже не раз выручали нас в наших приключениях. Их, как и дядю Федора, просить не надо.
   – Привет, - сказала Ленка, а Норд дал нам подержать свою огромную лапу. - Какие проблемы?
   Глава IV. ЧАСОВОЙ МЕХАНИЗМ БЕЗ БОМБЫ
   На следующий день в администрацию частного зоопарка ЭКЗОО вошла немного заплаканная девочка в сопровождении громадного пса. Пес был так велик, что все администраторы как по команде вскочили на свои столы. Девочка немного удивилась, но вида не показала. И, всхлипывая, поведала печальную историю.
   – Эта собака заблудилась. И пришла к нам на дачу. Она потерялась. А вы ведь принимаете бездомных животных.
   – П-принимаем, - сказала полная дама, сидя на столе. - Но не таких… диких.
   – Он не дикий, - сказала Лена. - Он очень послушный.
   Тут дверь растворилась, и вошел Вертинар.
   – О боже! - сказал он и чуть не сел на пол.
   А пес дружески улыбнулся ему, показав все свои белоснежные зубы размером с тигриные.
   Но глаза у всех администраторов все-таки загорелись.
   – Это кто? - спросил Вертинар, осторожно подходя поближе. - Это кому?
   – Это вам, - сказала девочка. - Приютите его.
   – Конечно… Это наш долг… Мы всегда…
   Полная дама слезла со стола и сказала сладким голосом:
   – Девочка… Как тебя зовут? Леночка? Какое чудное имя. Ты не могла бы, Леночка, хотя бы первое время кормить эту собаку, а? Уж очень она большая.
   Что и требовалось.
   – Не знаю… У меня очень много двоек за третий класс… Мне столько задачек надо решить…
   – Мы тебе! - возопил Вертинар. - Мы тебе, Леночка, решим все задачки! Соглашайся.
   – Ну ладно, - «нехотя» согласилась Леночка. - Я вам помогу.
   И с этого дня Ленка стала приходить к Норду, которому выделили огромный вольер. Она кормила его, выгуливала, вычесывала и собирала его мягкую шерсть в пакет. А ее дедушка потом вязал из этой шерсти носки от своего радикулита. Или ревматизма.
   А Вертинар и полная дама добросовестно решали все задачки, которые Алешке задали на лето.
   А Ленка каждый день докладывала нам:
   – Ребята! Это жулики! Такие бессовестные! Но я пока все разведать не могу.
   Оно так. Весь зоопарк делился на две части. В одной части содержались домашние животные - кошки, собаки, черепашки. В другой - вроде как бы дикие - попугаи, обезьянки, змеи. А Ленка могла наблюдать только домашних. И ее информация носила только половинчатый характер. Хотя и так мы узнали очень много. Но нам этого было мало. Нам нужен был агент и среди диких особей мировой фауны.
   Помог случай…
   Алешка все не оставлял свою идею забрать Прошкина. Раз уж похищение не удалось. И он, где только мог, добивался справедливости.
   И вот мы с ним поехали в нормальный зоопарк. Прямо к директору. Самого директора не было, он отправился получать каких-то диких змей, и с нами разговаривала симпатичная девушка. Она прямо сказала, что ЭКЗОО - это шарлатаны, они просто придумали, как наживаться на любви некоторых людей к некоторым животным. И посоветовала не связываться с ними.
   – Мы бы могли, - добавила девушка, - поднять шум и забрать у них всех животных. Но нам и так не хватает помещений для них.
   – А Прошкин? - расстроился Алешка. - Как нам его достать?
   – Боюсь, что у вас ничего не получится, - огорчила нас девушка. - Как вы докажете, что это ваш попугай?
   – А он сам про себя говорит! - возмутился Алешка.
   – Это ничего не значит, - девушка покачала головой. - У нас вот тоже есть попугай по кличке Майкл. А он все время кричит: «Я - Гриша!»
   – Ему видней, - буркнул Алешка.
   Расстроенные, мы послонялись по зоопарку и пошли к выходу. А там, возле касс, почему-то толпился народ. Мы, конечно, тоже протолкались.
   Прислонившись спиной к стене, там сидел на корточках какой-то дядька. У него были узенькие-узенькие глазки и круглое лицо, похожее на радостную луну в зимнем небе. Усов у него не было, зато была борода. Три курчавых волоска на голом подбородке.