Гусев Валерий Борисович. Профессор без штанов

 
Валерий Гусев
 
Профессор без штанов

   Глава I. «САМ ДУР-Р-РАК!»
   – Нет, - говорил папа какому-то своему сотруднику, расхаживая по комнате с телефоном. - Нет. Если матерые преступники неожиданно прекращают свою криминальную деятельность, это вовсе не значит, что они стали вдруг честными людьми и дружно пошли работать на фабрику. - Он кивнул мне, чтобы я приглушил телевизор. - Это значит, что группа заметает следы и переключается на подготовку какого-то другого вида преступления, более выгодного. И хитрого.
   Тут вошла мама, села в кресло и включила телевизор на полную мощь: началась ее любимая передача «Поле чудес». Мама ее всегда смотрит и все слова отгадывает раньше всех участников передачи.
   Папа ей даже как-то посоветовал тоже съездить к Якубовичу и выиграть ему (папе, а не Якубовичу) машину. Алешка тут же попросил выиграть и ему музыкальный центр, ну а я поскромнее - набор инструментов. Алешка еще добавил:
   – А если выпадет сектор «Приз», поторгуйся как следует, возьми деньги и купи нам новые велосипеды.
   Но мама не обиделась, к Якубовичу не поехала, а продолжала играть в «Поле чудес» по телевизору. «Вхолостую», как сказал папа…
   Когда мама увеличила громкость, папа тоже стал орать в трубку, а тут к нему пристал Алешка:
   – Пап, купи попугая!
   – Какого попугая? - испугался папа и сказал сотруднику: - Это я не тебе, Коля. - Прикрыл микрофон ладонью: - Какого еще попугая?
   – Говорящего.
   – Тебе что, не с кем поговорить? Поговори вон с мамой.
   – Мам, купи попугая!
   – Отстань. Трудное слово попалось. - И мама снова уставилась на экран, беззвучно шевеля губами.
   – Дим, купи… - Тут он сообразил, что у меня-то денег не то что на разноцветного попугая - на серого воробья не найдется, и снова занудил: - Пап, купи попугая. А то в родном доме поговорить не с кем.
   – В общем, Коля, - сказал папа сотруднику, - надо быть готовыми к большим неожиданностям. - И отключил телефон. - Так, - сказал он Алешке, - при чем здесь вообще попугай?
   – А что? У всех есть попугаи, у одного меня нет.
   – У меня тоже нет, - сказала мама, не отрываясь от экрана. - По буквам Остап Бендер получается.
   – У Ростика есть!
   – Ростик для меня не авторитет, - сказал, подумав, папа.
   Алешка этому так удивился, что даже рот раскрыл. Ростик - не авторитет! Ростик - это его одноклассник, такой же маленький разбойник, как и наш Алешка.
   – У него фамилия - Прошкин!
   – У Ростика?
   – У попугая.
   – Ни разу не встречал попугая с фамилией.
   – Интересно! - обиделся Алешка. - У кота Матроскина может быть фамилия, а у попугая Прошкина - нет!
   – Попугай! - отгадала мама. - Никакой не Остап Бендер. - И выключила телевизор. - Все моют мордахи и ноги, пьют чай и ложатся спать.
   – А попугай? - спросил Алешка.
   – И попугай, - сказала мама задумчиво. - Он давно уже спит.
   За чаем родители обменивались какими-то папиными новостями. Мы плохо прислушивались. А жаль. Очень скоро эта история прочно вошла в нашу жизнь большой «загадочной тайной», как сказал потом Алешка.
   Папа рассказывал:
   – И вот эта преступная группа наладила такой поганый бизнес. Они скупали за границей разных экзотических животных и контрабандой перевозили их в Россию.
   – Какой ужас! - говорила мама и прижимала ладони к щекам.
   – Представляешь, - продолжал папа, - они поили красавцев попугаев водкой, те засыпали, и их плотно укладывали в коробки из-под телевизоров. А потом продавали за огромные деньги.
   – Коробки? - перебил Алешка.
   – Попугаев, - пояснил папа. - Тех, которые после такого издевательства смогли выжить. А половина птиц так и погибала.
   – Чудовищно! - сказала мама.
   – Вот шпана! - горячо добавил и Алешка. - Пап, купи…
   – Попугая?
   – Или крокодильчика.
   – Кстати, они и крокодильчиков привозили. У нас много теперь таких людей, которым некуда девать деньги и уже нечем удивить своих друзей. Правда, один такой любитель экзотики доигрался. Держал крокодильчика в ванне…
   – А где же они ноги мыли? - спросил Алешка. - И мордахи?
   – У него в доме четыре ванны и три туалета… А этот крокодильчик рос, рос и вырос. И однажды цапнул своего хозяина за нос.
   – Молодец! - сказала мама.
   – Этот хозяин очень любил показывать гостям, какие они с крокодилом друзья. Приподнимет его за передние лапы, приблизит свое лицо к крокодильей пасти и скажет: «Джонни, давай поцелуемся». Вот Джонни его и поцеловал. В нос. И самое удивительное! Крокодил вцепился ему в нос и не отпускает. Пришлось им вместе ехать в больницу. Там ему дали наркоз, и он уснул…
   – Кому наркоз? Дядьке?
   – Крокодилу. Он уснул и выпустил его нос из своих зубов. Правда, теперь этот нос никуда не годится. От него почти ничего не осталось.
   – Пап…
   – Не куплю… Да, так эту группу мы разработали, выявили все ее связи здесь и за границей и уже готовы были взять их всех с поличным. Но они, как говорится, залегли на дно. Значит, готовят какую-то другую пакость. И главное, - жаловался папа маме, - мы никак не можем выйти на главаря этой группы - он здорово законспирировался…
   Папа еще что-то говорил, а мама сочувственно ему поддакивала. И оба они по очереди кратко отвечали Алешке: «Не куплю! Отстань!»
   А через день у папы случился выходной. Мы очень любим, когда у папы случается выходной. Это бывает гораздо реже, чем у других людей. Потому что, как папа говорит, в борьбе с преступностью перерывов не бывает. Вот папа и борется без выходных, а мы скучаем без него. И поэтому очень радуемся, когда папа оказывается дома весь день.
   Но в этот выходной получился облом. Родители собрались к своим друзьям, на их дачу. Подальше от телефона и детей, сказал папа. И добавил:
   – А вы можете смотаться в Ясенево.
   – Чего я там не видел? - сказал Алешка с обидой.
   – Много чего, - ответил папа и протянул ему газету.
   Алешка прочитал вслух:
   – «На днях в столице открылся первый частный зоопарк ЭКЗОО - «Зверинец», где представлено для обозрения более ста представителей животного мира тропических стран. Зоопарк работает на коммерческих принципах. Любое понравившееся животное или птицу посетители могут приобрести в собственность. Здесь же работники зоопарка дадут необходимые советы по содержанию (уход, кормление) приобретенного питомца».
   – Пап, а что такое ЭКЗОО? - спросил Алешка, когда дочитал заметку.
   – Экзотические животные, - пояснил папа. - Редкие для наших мест.
   – О! - сказал Алешка. - Поехали, Дим! Попугая купим. Редкого для наших мест.
   – Дался тебе этот попугай, - возмутилась мама.
   И тут выяснилось, что попугай нужен вовсе не Алешке. Это у Ростика несколько дней назад случилась такая беда - улетел его лучший друг по фамилии Прошкин. Причем улетел как-то странно.
   – На машине улетел, - загадочно пояснил Алешка. - То есть уехал.
   Выяснилось: Ростик каждый день выводил Прошкина на прогулку. Ставил клетку на лавочку и открывал дверцу. Попугай степенно выбирался наружу, вспархивал на спинку скамейки и важно ходил по ней взад-вперед, непрерывно болтая: «Прошкин хор-роший! Р-ростик хороший! Кр-р-ошкин др-рянь!…»
   – А кто такой Крошкин? - спросил папа.
   – Это их сосед. Все время ругается, что Прошкин по потолку копытами цокает.
   – Редкая порода, - сказал папа.
   – Крошкин? - переспросил Алешка.
   – Попугай с копытами.
   – Крошкин тоже хорош.
   Вокруг Прошкина тут же собирались детишки и взрослые со всей округи и восхищенно любовались красивой и умной птицей. И если кто-нибудь при этом произносил глупую фразу «Попка дурак!», Прошкин в карман, то есть под крыло, за словом не лез. Он останавливался и отвечал: «Сам дур-рак! Два р-раза!»
   И вот случилось. Неподалеку остановилась машина. Прошкин вдруг вспорхнул и с криком «Ур-ра!» взлетел и исчез в распахнутой дверце. Дверца захлопнулась, машина уехала.
   – Там, наверное, - сказал Алешка, - сидела попугаиха, и Прошкин полетел к ней познакомиться. - Он вздохнул и добавил: - А Ростика надо спасать. Он очень переживает. Даже голодовку объявил.
   – Ну… - сказал папа, - голодовка это уж слишком.
   – Да! - возмутился Алешка. - У Ростика всего два друга - попугай и я!
   – И оба такие молчаливые, - усмехнулся папа. И тут же сменил иронический тон на сердечный: - Не обижайся, Леха. Твоя забота о друге делает тебе честь. Но купить такого попугая я не могу. Зарплата полковника милиции для этого маловата.
   – А что делать?
   – Искать, - сказал папа. - Дать объявления. На столбах, в газетах. Может, кто-то и откликнется. Хотя я сомневаюсь. Прошкина явно похитили. Расчетливо и умело.
   – Найду! - сказал Алешка. - И голову оторву! - И уточнил: - Не Прошкину, конечно.
   – Какие вы все верные друзья, - вдруг с обидой сказала мама. - А вот табуретку никто починить не желает.
   Папа вобрал голову в плечи и молча юркнул за газету.
   Мы поехали в Ясенево.
   Зоопарк был небольшой. Но очень интересный. Он назывался «Зверинец». И кого только тут не было. Обезьяны, крокодилы, лемуры, кенгуру. Настоящий полярный волк, лисички. И конечно - попугаи. И очень много собак и кошек. Самых удивительных пород. Некоторых мы вообще в жизни не видели. Например, в одной клетке сидели две кошки. Но такие разные. Одна - вся лохматая, будто лежит на полу груда шерсти, даже не поймешь, где глаза, а где хвост. А ее соседка - вообще голая. Одна кожа и никакой шерсти.
   Но все животные, очень милые и красивые, были какие-то грустные. Одна обезьянка протянула Алешке через решетку свою маленькую лапку. Алешка дал ей банан. Но она его не взяла, а держала Алешку за руку и грустно смотрела ему в глаза. Будто хотела что-то сказать. А когда мы пошли дальше, она бегала вдоль сетки маленькой клетки, что-то щебетала и долго смотрела нам вслед. Нам даже как-то не по себе стало.
   А еще больше нам стало не по себе, когда завопил какой-то малец:
   – Мам! Дружок! Нашелся!
   За ржавой сеткой прыгал, визжал и скулил рыжий щенок. Так и рвался к мальцу.
   Тут к ним сразу же подошел охранник и сказал:
   – Ваша собачка? Вот и хорошо. Идите в контору - вон в том вагончике, оформляйте, платите и забирайте своего песика.
   Вроде бы здорово, а почему-то не по себе…
   А попугаев мы не сразу нашли. Тут вообще все как-то было запутано.
   – Надо вон у того дядьки спросить, - сказал Алешка. - Он там свой человек, сразу видно.
   В самом деле, в дальней вольере, заложив руки за спину, задумчиво расхаживал какой-то мелкий мужичок в сереньком пиджачке и белой рубашке.
   Мы замахали ему, стали подзывать.
   Он увидел нас и подошел поближе. Мы расхохотались. Это был вовсе не мелкий мужичок, а довольно высокий аист. Его серые крылья, сложенные за спиной, белая грудка и задумчивая походка ввели нас в заблуждение. А он будто понял это: когда мы рассмеялись, поднял голову и звонко защелкал клювом. Но где клетки с попугаями, так и не сказал.
   Мы сами их нашли. В каком-то сарайчике вроде тех, что стоят у метро на колесах и торгуют всякой дрянью. Вообще, в бытовом отношении зоопарк «Зверинец» был плоховато обустроен. Специальных помещений для животных и птиц здесь не было - все в основном вагончики, кое-как приспособленные. Ну и кое-где огороженное стальной сеткой пространство.
   Попугаев было много. И волнистые, и какаду, и даже попугай ара. И все они, не слушая друг друга, орали каждый о своем. А один даже неприлично выражался. Причем громче всех. Действительно - попка-дурак. Или его хозяин.
   Мы постояли у клеток, посмотрели, послушали. К нам подошел дядька, который здесь командовал, и спросил:
   – Нравятся? Выбирайте любого и бегите домой за бабками.
   – Наша бабушка в Питере живет, - машинально ответил Алешка, не сводя глаз с одного красивого, но молчаливого попугая. - Далеко бежать.
   Дядька рассмеялся всеми своими стальными зубами.
   – Бабки - это, по-русски говоря, деньги. Понял?
   – По-русски говоря, - так же задумчиво ответил Алешка, - деньги это деньги. А бабки - это бабки. Понял?
   – Какой ты умный! - обиделся дядька со стальными зубами. - Умные здесь не ходят.
   Но Лешка на эти слова не обратил никакого внимания. Он только спросил:
   – Какая фамилия у этого попугая?
   – У попугаев фамилиев не бывает, умник какой. У них только клички.
   – Ну и какая же у него кличка?
   – Кто его знает? Приблудился случайно. Я его в парке с дерева снял. А он меня же и поклевал. Во! - И дядька показал забинтованную руку.
   Надо сказать, что молчаливый попугай очень внимательно прислушивался к этому разговору. Будто понимал, что речь идет о нем.
   – Прошкин! - вдруг громко сказал Алешка.
   Попугай дернул головкой, поднял свой красивый хохолок и взволнованно забегал по жердочке. А потом вдруг быстро заговорил:
   – Пр-рошкин хороший. Не тр-рожь Прошкина. Кр-рошкин др-рянь!
   Дядька со стальными зубами внимательно посмотрел на него, потом на Алешку. И спросил:
   – Знакомый тебе?
   – Это мой попугай, - сказал Алешка.
   – Здорово! Иди в контору, к вертинару, оформляй квитанцию, плати бабки и забирай своего Крошкина. Рад небось?
   – Очень, - сухо сказал Алешка, повернулся и пошел к выходу. Я - за ним.
   А дядька со стальными зубами проводил нас странным взглядом.
   Ни к какому «вертинару» мы, конечно, не пошли. И всю дорогу до дома Алешка был задумчив и молчалив.
   Родители еще не вернулись. Алешка походил по комнате. Набрал номер Ростика, но почему-то положил трубку, не дождавшись ответа.
   – Знаешь, Дим, - наконец-то сказал он. - Мне почему-то кажется, что все эти звери - они краденые. И я в этом деле разберусь! - Это он сказал с угрозой. - Но сначала нам надо выручить Прошкина.
   Я машинально покивал головой, не догадываясь, в какое опасное дело мы ввязываемся и с какими безжалостными, злобными людьми столкнемся на этом пути…
   Глава II. ОЧЕНЬ МНОГО ДУРАКОВ
   Родители вернулись с чужой дачи очень довольные и уставшие. Им там очень понравилось. Особенно маме.
   – У них там такие садовые инструменты! - с восторгом рассказывала она, разглядывая мозоли на ладонях. - Такие красивые! Сами в руки просятся! Я им там все грядки перекопала. С таким удовольствием! - И мама стала мазать руки кремом.
   – Пап, а ты? - спросил Алешка. - Ты там, наверное, дрова колол? - Вид у папы тоже был немного грустный и усталый. - На всю зиму наверное, да? Ты у нас молодец!
   – Кто сказал? - удивился папа.
   – Мама, - сказал Алешка. - В прошлом году. Когда ты табуретку на кухне почти починил.
   – Он дрова не колол, - сообщила мама. - Он воду в баню носил. Из самого дальнего пруда. - Она подумала. - Давай, отец, достраивай нашу дачу. Мы лучше будем свои грядки копать и свою воду носить.
   (Дачу, конечно, достраивать пришлось. Потому что на ту, чужую, дачу наших родителей больше не приглашали. Оказывается, мама немного перестаралась - перекопала те грядки, на которых все уже было посеяно. И эти посевы уже взошли, а мама приняла их за сорняки и безжалостно с ними расправилась. А папа… А папа натаскал воду в баню не из того пруда, и вся банная система вышла из строя - засорилась головастиками. Ну, это я немного вперед забежал…)
   – Кстати, отец, - вспомнила мама. - Табуретку все-таки почини, у нее все время ножки вывинчиваются. Я с нее чуть не упала один раз.
   – А я упал, - сказал Алешка. - Два раза.
   – И я тоже, - добавил я.
   Папа постарался уйти от этой темы.
   – А вы как развлекались? - спросил он. - Кроме падения с табуретки. Как зоопарк?
   – Содержательный, - задумчиво произнес Алеш- ка. - Только звери очень грустные.
   – Ну, это понятно, - сказала мама. - Они ведь в неволе. Папа вон тоже, когда дома долго побудет, грустить начинает.
   – А когда я на работе, - тут же оправдался папа, - то я по дому грущу. - И сразу перевел разговор на другую тему: - А попугая своего не видели?
   – Видели одного… - Алешка опять задумался. - Похож на Прошкина.
   – В профиль? - с улыбкой спросил папа.
   – Голосом, - серьезно ответил Алешка. - Надо его Ростику показать. Он-то не ошибется. И Прошкин его сразу узнает. - И без всякого перехода: - Я пошел!
   – Куда? - удивилась мама. - Ночь на дворе.
   – К Ростику.
   – Он спит давно.
   – Он не спит и не ест, - сказал папа. - Он страдает. Ты лучше позвони ему, Алексей.
   Алешка пошел в кабинет, начал названивать и скоро вернулся - озабоченный.
   – Спит? - спросила мама. - Я же говорила.
   – Страдает, - сказал Алешка. - Только не дома. А в каком-то другом месте.
   – Как это? - удивилась мама.
   – Уехал с родителями. А его бабушка сначала не говорила куда.
   – А что она говорила?
   – Что нормальные люди так поздно не звонят.
   Мы, значит, ненормальные? Вот уж не думал!
   – Пап, - сказал Алешка, - дай нам свой фотоаппарат. Который сразу снимки выдает. Я этого попугая сниму и фотографию Ростику пошлю. В Америку.
   – В какую именно? - уточнил папа.
   – А их много, что ли? - удивился Алешка.
   – Хватает… Северная, Южная, Латинская… Ты уточни все-таки.
   – Ладно, разберемся…
   Утром Алешка написал объявления и послал меня их расклеивать.
   – Ты только, Дим, на самых видных местах лепи. И где народу побольше. А потом в «Зверинец» поедем. Попугая фотографировать.
   – И я с вами, - сказала мама. - Что-то я давно никаких попугаев не видела.
   Алешка дипломатично промолчал, а я пошел расклеивать объявления. На самых видных местах. И где народу побольше. Возле метро, например.
   – Эх ты! - сказал кто-то у меня за спиной, когда я приклеил на столб последний листок объявления. - Двоечник!
   Да, зря я с Алешкиной писаниной не ознакомился заранее.
   «Прапал папугай на улицы. Кто найдет вазнагражденье штука бакксофф».
   Ну, я ему покажу! «Штука бакксофф»!
   Алешка уже собрался в «Зверинец». Зарядил фотоаппарат. Напялил бейсболку козырьком назад.
   – Поехали, Дим, пока его кто-нибудь не купил.
   – А мама? Возьмем ее с собой?
   Алешка оглянулся на дверь родительской комнаты и прошептал:
   – Дим, она очень долго одевается. А потом еще дольше глаза красит. А нам некогда.
   В общем, мы незаметно слиняли.
   Примчались в Ясенево. Прошкин был на месте, взволнованно и недовольно бродил по клетке и что-то сердито бормотал. И, кажется, немного похудел.
   – Дим, - сказал Алешка, - нам светиться нельзя. Мне этот зубастый дядька очень не понравился.
   – А чего делать?
   – Ща! - Алешка повертелся среди посетителей и выбрал одинокого интеллигентного мужчину. Подошел к нему, дернул за рукав. И ошарашил вопросом: - Дядь, вы умный?
   Тот не удивился, поскреб затылок:
   – Как-то не задумывался.
   – Ну, вот таким аппаратом вы умеете фотографировать?
   – Таким? Таким и дурак сумеет. А что?
   – А я не умею, - соврал Алешка, не побоявшись показаться тем самым дураком. - А мне очень надо - здесь мой любимый попугай. Щелкните его, пожалуйста, на память. Я вам буду признателен. Вы уж мне не откажите. В любезности.
   Хотел бы я повидать человека, который отказал бы Алешке. В том числе и в любезности.
   – Нет проблем, - сказал мужчина. - Где твой попугай?
   Алешка показал ему попугая издалека и прятался за чужими спинами, пока одинокий интеллигент делал снимки.
   – Держи! - сказал тот Алешке. - Вот фас, вот профиль. Очень фотогеничная птичка.
   Алешка забрал фотоаппарат и придирчиво рассмотрел снимки.
   – Еще вопросы? - спросил мужчина.
   – Один вопрос: не знаете, какой марки этот попугай?
   Дядька засмеялся.
   – Нет, дружок. Я в птицах не разбираюсь. Не специалист. Разве что в жареных цыплятах.
   – Ладно, - Алешка сунул снимки в карман. - Разберемся. Специалистов найдем.
   Когда мы вернулись домой, мама как раз вышла из своей комнаты и сказала:
   – Вот я и готова. Сейчас глаза накрашу и можно ехать в зоопарк.
   – А… А его уже там нет, - выпалил Алешка.
   – А где же он? - удивилась мама.
   – Он… это… на гастроли уехал. В Северо-Южную Латинскую Америку.
   – Жаль, - вздохнула мама. - А я так приоделась. Даже самой нравится.
   Алешка сдержанно хмыкнул. И я тоже подумал: мама зверей посмотреть собиралась или себя показать?
   – Ладно, - сказала она. - Тогда зайду на минутку к Наташе. Не зря же я прихорашивалась, надо людям показаться.
   Тетя Наташа - наша соседка. Мама заходит к ней «на минутку» еще дольше, чем красит глаза.
   Едва она ушла, Алешка засел за телефон, стал звонить в справочную. И настойчиво допытываться, чтобы ему сообщили номер «самого умного попугайного профессора».
   Как ни странно, ему это удалось. Он получил телефон биологического института. «Там всякие профессора есть, - сказала ему девушка-оператор, - и попугайные, и обезьяньи».
   Алешка тут же позвонил в этот институт. Ему и там уделили внимание. И сказали, что самый умный ученый - это профессор Медведев, зав. каким-то «млекопитающимся» отделом.
   – Странно, - проворчал Алешка, положив трубку, - занимается попугаями, а у самого фамилия Медведев.
   – По-твоему, - усмехнулся я, - он должен изучать медведей? А рыбами должен заниматься Рыбкин?
   – Или Рыбаков, - засмеялся Алешка. - А обезьянами - Макакин!
   – Или Мартышкин! - добавил я.
   В тот же день, когда я расклеил объявления, вечером раздался телефонный звонок, и какой-то хулиганский голос радостно заорал:
   – Это я! Твой любимый попугай! Гони бабки, хозяин, и я у твоего порога!
   – Ты не мой попугай, - лениво ответил Алешка. - Мой попугай умница, а ты дурак! - и положил трубку.
   Надо сказать, что таких звонков было немало. Сколько же, подумалось мне, глупых и недобрых людей на свете. Они будто радуются, если у кого-то случается беда.
   Мы как раз говорили с Алешкой об этом, а папа, делая вид, что читает газету, прислушивался к нашему разговору. Потом он сложил газету и сказал:
   – Да, ребята, к сожалению, есть еще такие бессердечные люди. У нас был похожий случай. Потерялся маленький мальчик, мы обратились к гражданам по радио и телевидению с просьбой помочь его отыскать. И что вы думаете? У родителей такое горе, они сходят с ума от волнения за своего ребенка, а какой-то негодяй все время звонит и насмехается: «А я вашего пацана видел. Он в ресторане водку пьет…»
   – Если бы я его поймал, - мечтательно произнес Алешка, - то снял бы с него штаны и посадил голой… спиной в самый большой муравейник. И дал бы ему мобильник - пусть звонит! Спасателям!
   Папа засмеялся и сказал:
   – А мы его вычислили и поймали.
   – И в муравейник? - обрадовался Алешка. - Голого?
   – Ну… не в муравейник, конечно. Сначала - в камеру. А до этого мои ребята сгоряча накостыляли ему как следует. Только вы никому об этом не рассказывайте. Это незаконно.
   – Ну и порядки у вас! - вспыхнул Алешка. - Всякие гадости устраивать - законно. А накостылять за это - незаконно!
   – Что делать? - папа вздохнул. - Мне тоже это не нравится. Но закон есть закон.
   – Только не для всех, - буркнул Алешка.
   – Какие вы все умные, - отозвалась мама, не отрываясь от телевизора. - Мне иногда даже не верится.
   Странный вывод, надо сказать. Не верится, что мы умные? Или не верится, что она в такой умной компании?
   На следующее утро Алешка позвонил профессору Медведеву. Мой брат, несмотря на юный возраст, уже убедился, что незнакомым взрослым не надо доверять сразу, лучше для начала что-нибудь соврать, приятное для них. Поэтому он сказал:
   – Мы юные ученые. Любим всяких птиц. Особенно медведей.
   – Очень приятно, - отозвался профессор, - но я не медведь и не птица. Чем могу быть полезен?
   – У меня фотография есть…
   – Мамина? У меня тоже, - живо отозвался профессор.
   – Попугая, - сказал Алешка. - Но вот только мы не знаем, какой он марки.
   – Ты хочешь сказать - какой он породы. Или какого вида.
   – Вид у него прекрасный. И в фас, и в профиль. И с хохолком.
   – Откровенно говоря, - признался профессор, - я по попугаям не специалист. Но если с хохолком, то это, скорее всего, какаду. Черный или розовый. Нужно посмотреть.
   – Ну и посмотрите! - И Алешка нахально договорился о встрече.
   Профессор долго что-то мямлил, что у него очень мало времени, а интересы науки требуют очень много времени, а вот на досуге или, еще лучше, в отпуске…
   Но он не знал, с кем имеет дело, и был вынужден согласиться.
   – Я со своим руководителем приеду, - сказал Алешка и положил трубку. - Поехали, Дим.
   – А руководитель? - бестолково спросил я.
   Алешка усмехнулся:
   – Руководитель - это ты. Будто у нас в школе звериный кружок. А ты им командуешь.
   Я только вздохнул. И мы поехали в этот биологический институт, где великие ученые изучают мир «пресмыкающих и млекопитающихся», как выразился Алешка.
   Этот институт когда-то был очень важным. Здесь готовили собак для первых полетов в космос. Но теперь он немного заглох, потому что космос нам не очень нужен, а очень нужен рынок…
   В кабинете профессора Медведева было полно всяких чучел. Они были как живые. Белка сидела на ветке и глодала сухую пыльную шишку. Волк с зелеными пуговичными глазами скалил белые зубы в красных потрескавшихся деснах. Лисица делала вид, будто несет куда-то добытую птичку. А заяц сидел на задних лапках, поставив торчком свои длинные уши.
   В углу, возле маленького столика, стоял на задних лапах громадный белый медведь. Тоже чучело. Он своей головой почти касался потолка. Красивый был медведь. Только почему-то черный кончик его носа был замазан белой краской - облупился, наверное.
   У задних ног медведя стояла небольшая клетка с единственным живым существом. Как мы потом узнали, это была маленькая ушастая степная лисичка смешной породы фенёк. Ее так и звали - Фенечка. Она взволнованно металась по клетке и грустно тявкала.