Страница:
– Рад слышать, что нашла в себе остатки совести, чтобы сделать это. Или это случилось после того, как все открылось?
– Я сделала это раньше, чем узнала, что вы вообще имеете друг к другу отношение! – Сэнди очень торопилась. – Он давно просил меня выйти за него замуж, но я никогда ничего не обещала ему. Когда он уговорил меня приехать в Бостон, чтобы познакомиться с его матерью, я ясно дала понять, что это не означает моего «да». Я тогда еще не решила... Но после того, как встретила тебя, я поняла, что не могу выйти за него! Я сказала ему об этом, как только приехала.
– Тогда почему же Шарлотта представила тебя как его невесту? Что-то у тебя концы с концами не сходятся, Сэнди.
С удушливым ощущением безнадежности она попыталась объяснить:
– Артур не послушался меня и сказал своей матери, что мы помолвлены. Когда я поняла это, я рассердилась на него, но он попросил не говорить ничего, чтобы не расстраивать ее. Наверное, он надеялся, что я передумаю...
Достаточно было видеть циничное выражение лица Дэвида, чтобы понять: он не верит ни одному ее слову.
– Я хочу, чтобы рано утром ты покинула мой дом, – тихо и бесстрастно произнес он. – Я больше не желаю тебя видеть. И отныне и навсегда оставь Артура в покое. Если ты этого не сделаешь, я буду вынужден рассказать ему о том, что произошло между нами... Да, и еще одно предупреждение. Если ты надеялась выйти замуж из-за денег, забудь об этом. Ни у Шарлотты, ни у Артура своих собственных денег нет, так в свое время распорядился отец. Артур целиком и полностью зависит от меня.
Теперь Сэнди стало понятно, почему Артур всегда побаивался своего брата.
– Он просто работает в моей фирме, – безжалостно добавил Дэвид. – Но мне будет жаль, если его придется уволить.
Не говоря больше ни слова, он вышел, дверь за ним затворилась.
Чувствуя, что не может оставаться здесь больше ни минуты, Сэнди вскочила с постели. Сухие, без слез, рыдания рвали ей грудь и горло. Она натянула на себя джинсы и свитер и торопливо упаковала вещи. Затем, вырвав листок из записной книжки, нацарапала записку:
«Дорогой Артур!
Между нами действительно все кончено. Ты должен понять, что я не выйду за тебя замуж, и вспомнить, что я никогда не обещала тебе этого.
Я искренне сожалею, если сделала больно тебе и твоей матери. Пожалуйста, не пытайся звонить мне. Просто оставь меня в покое.
Сэнди».
Положив листок возле лампы, она надела куртку, выключила свет и спустилась вниз по лестнице.
В тусклом зеленоватом свете холла Сэнди дрожащими руками открыла замок входной двери и вышла в пронизывающе холодную ночь. Когда она спустилась по ступенькам, мимо как раз проезжало такси в поисках запоздалых пассажиров. Не успела она поднять руку, как таксист уже заметил ее одинокую фигурку и остановился. Сэнди влезла внутрь, дрожа от переполнявших ее эмоций.
Оглянувшись через плечо, таксист спросил:
– Вы больны или что-нибудь случилось?
– Просто холодно... Он пожал плечами.
– Куда поедем?
Зубы у нее стучали так сильно, что она с трудом смогла произнести:
– Отвезите меня, пожалуйста, в ближайший недорогой отель.
5
– Я сделала это раньше, чем узнала, что вы вообще имеете друг к другу отношение! – Сэнди очень торопилась. – Он давно просил меня выйти за него замуж, но я никогда ничего не обещала ему. Когда он уговорил меня приехать в Бостон, чтобы познакомиться с его матерью, я ясно дала понять, что это не означает моего «да». Я тогда еще не решила... Но после того, как встретила тебя, я поняла, что не могу выйти за него! Я сказала ему об этом, как только приехала.
– Тогда почему же Шарлотта представила тебя как его невесту? Что-то у тебя концы с концами не сходятся, Сэнди.
С удушливым ощущением безнадежности она попыталась объяснить:
– Артур не послушался меня и сказал своей матери, что мы помолвлены. Когда я поняла это, я рассердилась на него, но он попросил не говорить ничего, чтобы не расстраивать ее. Наверное, он надеялся, что я передумаю...
Достаточно было видеть циничное выражение лица Дэвида, чтобы понять: он не верит ни одному ее слову.
– Я хочу, чтобы рано утром ты покинула мой дом, – тихо и бесстрастно произнес он. – Я больше не желаю тебя видеть. И отныне и навсегда оставь Артура в покое. Если ты этого не сделаешь, я буду вынужден рассказать ему о том, что произошло между нами... Да, и еще одно предупреждение. Если ты надеялась выйти замуж из-за денег, забудь об этом. Ни у Шарлотты, ни у Артура своих собственных денег нет, так в свое время распорядился отец. Артур целиком и полностью зависит от меня.
Теперь Сэнди стало понятно, почему Артур всегда побаивался своего брата.
– Он просто работает в моей фирме, – безжалостно добавил Дэвид. – Но мне будет жаль, если его придется уволить.
Не говоря больше ни слова, он вышел, дверь за ним затворилась.
Чувствуя, что не может оставаться здесь больше ни минуты, Сэнди вскочила с постели. Сухие, без слез, рыдания рвали ей грудь и горло. Она натянула на себя джинсы и свитер и торопливо упаковала вещи. Затем, вырвав листок из записной книжки, нацарапала записку:
«Дорогой Артур!
Между нами действительно все кончено. Ты должен понять, что я не выйду за тебя замуж, и вспомнить, что я никогда не обещала тебе этого.
Я искренне сожалею, если сделала больно тебе и твоей матери. Пожалуйста, не пытайся звонить мне. Просто оставь меня в покое.
Сэнди».
Положив листок возле лампы, она надела куртку, выключила свет и спустилась вниз по лестнице.
В тусклом зеленоватом свете холла Сэнди дрожащими руками открыла замок входной двери и вышла в пронизывающе холодную ночь. Когда она спустилась по ступенькам, мимо как раз проезжало такси в поисках запоздалых пассажиров. Не успела она поднять руку, как таксист уже заметил ее одинокую фигурку и остановился. Сэнди влезла внутрь, дрожа от переполнявших ее эмоций.
Оглянувшись через плечо, таксист спросил:
– Вы больны или что-нибудь случилось?
– Просто холодно... Он пожал плечами.
– Куда поедем?
Зубы у нее стучали так сильно, что она с трудом смогла произнести:
– Отвезите меня, пожалуйста, в ближайший недорогой отель.
5
На работу Сэнди вышла вовремя, думая только об одном: нужно попытаться собрать заново свою разрушенную жизнь.
Каждое утро она вставала, умывалась и одевалась, старательно исполняла свои обязанности, ела, разговаривала с людьми и даже улыбалась.
Но все это время она ощущала себя умершей, и только сила воли помогала создавать видимость жизни.
Шли недели, а Сэнди, вместо того чтобы чувствовать себя лучше, совсем потеряла аппетит и с трудом заставляла себя проглотить за обедом какую-то малость. Определенные запахи вызывали у нее тошноту, и она терпеть не могла ни чая, ни кофе. Пару раз ей приходилось покидать административное совещание и мчаться в туалет, чтобы, дрожа, ждать, пока дурнота пройдет.
Когда это случилось в третий раз, миссис Темплер, подозрительно глядя на нее, спросила:
– Вам все еще плохо, мисс Гранд? Как вы думаете, что это с вами?
– Очевидно, желудочный грипп. – Сэнди старалась говорить как можно спокойнее.
– Но это длится чертовски давно! На вашем месте я бы показалась врачу, – заметила миссис Темплер и добавила с оттенком иронии: – Странно, что ваш знакомый так давно не приезжал...
Сэнди пожала плечами с подчеркнутым безразличием. Она старалась не думать об Артуре. Не обращая внимания на просьбу оставить ее в покое, он писал и звонил постоянно. Она рвала его письма, не вскрывая, клала трубку, услышав его голос, а потом вообще попросила не звать ее к телефону.
Ее болезнь продолжалась, и в следующий уикэнд Сэнди все-таки отправилась к врачу. Тест на беременность дал положительный результат. Видя ее реакцию, пожилой врач спросил:
– У вас нет мужа?
– Нет, – тихо ответила Сэнди.
– Но вы знаете, кто отец ребенка?
– Да, конечно.
– Значит, он сможет помочь вам?
– Я не собираюсь просить его об этом.
– Нелегко вырастить ребенка в одиночку. Или вы рассчитываете отдать его на усыновление?
– Нет, как-нибудь справлюсь.
Это был ребенок Дэвида, и она хотела сохранить его. Впервые за долгое время в сердце Сэнди шевельнулся какой-то теплый комочек и начал рассеивать серый мрак, окружавший ее.
В тот день она долго сидела в своей комнате и пыталась придумать, что ей лучше сделать. Если приступы дурноты будут продолжаться, скрыть факт беременности станет невозможно. А миссис Темплер и так уже догадалась...
Сэнди вздохнула. Ближайшее будущее представлялось неясным. У нее было слишком мало денег, а в ее состоянии с каждым днем станет тяжелее справляться с работой. Кроме того, миссис Темплер явно не жалует беременных сотрудниц...
Лучше всего было бы уехать в Бостон. Может быть, там удастся найти работу и комнату? Но что она будет делать, когда уже не сможет работать? На какие средства содержать ребенка?
Стараясь не впадать в отчаяние, Сэнди мысленно перебирала все возможные варианты, когда раздался стук в дверь. Открыв, она недовольно нахмурилась: перед ней стоял Артур.
Он выглядел похудевшим, осунувшимся и, казалось, был готов расплакаться.
– Сэнди, мне нужно поговорить с тобой.
– Бесполезно, Артур, – сухо ответила она. – Никакие разговоры ничего не изменят. Между нами все кончено. Я не могу выйти за тебя замуж.
– Потому что ты не любишь меня?
– Никто не может любить по приказанию.
– Но ты говорила, что я тебе нравлюсь...
– Нравишься. Но этого недостаточно.
– Это все, что мне нужно! Я не прошу страстной любви.
– Послушай, даже если бы я любила тебя, то все равно не смогла бы выйти за тебя замуж.
– Объясни мне почему. Помедлив, Сэнди сказала:
– Потому что я жду ребенка от другого человека, – и, заметив, как он часто заморгал, добавила:– Ты лучше присядь.
Артур опустился на ближайший стул и обхватил голову руками. Через некоторое время он глухо спросил:
– Кто этот человек?
– Я не собираюсь тебе говорить.
– Ты любишь его?
– Да.
– Ты собираешься за него замуж?
– Нет.
– Почему?
– Потому что он не хочет жениться на мне, – просто сказала Сэнди.
Артур удивленно взглянул на нее.
– А ты? Хочешь выйти за него?
– Нет. И не собираюсь. Это было просто... краткое сумасшествие.
Он вздохнул.
– Но ты все-таки собираешься рожать?
– Конечно. Я хочу иметь ребенка.
– А как ты думаешь содержать его?
– Я не знаю, – опустила голову Сэнди. – Но непременно что-нибудь придумаю.
Некоторое время они оба молчали. Когда молчание стало невыносимым, Сэнди пробормотала:
– Я понимаю, что это удар для тебя...
– Ты ничего не понимаешь! – внезапно перебил он ее, и Сэнди поразило выражение его лица: оно словно светилось. – Это чудо! Это ответ на мои молитвы! Сэнди, я прошу тебя, выходи за меня замуж, и я обещаю тебе, что никогда не вспомню об этом человеке. Мы скажем всем, что это мой ребенок. Я буду заботиться о вас обоих. У нас будет семья...
Она покачала головой.
– Нет-нет, я не могу. Когда-нибудь пожалеешь об этом, а будет уже поздно. Тогда ты просто возненавидишь и меня, и ребенка.
– Я никогда не пожалею об этом! – Он торопился высказаться. – Если ты только согласишься выйти за меня замуж, это поможет решить так много проблем... Это самое лучшее, что мы можем придумать! Ты нужна мне, Сэнди!
– В последний раз говорю тебе, что это невозможно. Не представляю, какие проблемы ты имеешь в виду, но уверяю тебя...
Внезапно Артур оказался возле нее на коленях и в отчаянии схватил за руку.
– Я прошу тебя, выслушай меня. Я должен сказать тебе то, что не говорил никогда никому на свете...
Они поженились через две недели. Это была скромная гражданская церемония, на которой присутствовали только мать Артура, его кузен Феликс, который для этого специально прилетел из Мексики, и необходимые свидетели.
Артур не вспоминал об их размолвке, а Шарлотта, если и считала странным, что Сэнди в то утро уехала, не попрощавшись, то держала это при себе.
Готовая к худшему, Сэнди вздохнула с облегчением, узнав, что Дэвид воспринял известие об их свадьбе спокойно, вероятно, ради своей мачехи. Во всяком случае, вслух он ничего не говорил, а главное – не уволил Артура.
Еще большее облегчение она испытала, узнав, что в день свадьбы он будет находиться но служебным делам на другом краю света.
И Артур, и Шарлотта тщетно пытались убедить Сэнди поселиться в доме Дэвида, но она твердо решила даже не переступать его порог.
– Я знаю, что вы с моим братом чем-то не угодили друг другу, – сказал однажды Артур. – Но поверь, он хороший человек, если вы познакомитесь поближе...
– Я просто хочу, чтобы у нас был свой собственный дом – пусть самый скромный. Я буду работать сколько смогу, чтобы мы могли платить за него.
Он обеспокоенно запротестовал:
– Но мне не нравится, что ты собираешься работать – особенно в твоем нынешнем состоянии! И я хочу, чтобы мы с нашим ребенком жили где-нибудь в хорошем месте...
Когда все аргументы, чтобы убедить ее, были исчерпаны, они решили подыскать жилье подешевле.
За пару дней до свадьбы они нашли меблированную квартиру на верхнем этаже большого дома и переехали сразу же после регистрации брака. Сэнди удалось устроиться официанткой в дешевой закусочной неподалеку. Рабочий день был длинным, зарплата маленькой, и Артур умолял ее бросить это дело. Но она всякий раз отвечала:
– Нам нужны деньги.
– Но я не могу на это смотреть! Ты трудишься, как рабыня, когда тебе нужно отдыхать. Послушай, разреши мне поговорить с братом. Он не чудовище, и если рассказать ему, как обстоят дела...
– Если ты попросишь своего брата о помощи, то я уйду и никогда не вернусь.
Этой спокойной угрозы оказалось достаточно, чтобы заставить его замолчать.
Обслуживание столиков было утомительным занятием, и Сэнди очень уставала, зато ее тошнота прошла и чувствовала она себя неплохо.
Верный своему слову, Артур никогда больше не упоминал о настоящем отце ребенка. Он всегда вел себя так, будто ребенок от него, и, словно маленький, сгорал от нетерпения сообщить об этой новости своей матери. Но Сэнди уговорила его подождать как минимум два месяца, а затем, когда ребенок родится, сказать, что это были семимесячные роды.
Больше всего на свете она боялась, как бы Дэвид не заподозрил, что это его ребенок. На счастье, они почти не виделись, но во время редких встреч он не скрывал своего отношения к ней.
Сама же Сэнди с ужасом чувствовала, что любовь, вспыхнувшая в ней во время их первой встречи, не угасает, а разгорается все сильнее. И она лелеяла созревающую внутри нее жизнь – не только ради себя, но и потому, что это была его частица.
Сэнди часто вспоминала короткое время, которое они провели вместе, и осколки ее жизни казались ей похожими на кусочки разбитого зеркала: сверкали ярко-ярко и были остры, как бритва.
Но иногда в своих снах она вновь ощущала то поющее счастье, которое испытала рядом с ним...
– Осторожнее, – раздался голос Дэвида, – очень горячо.
Лаура не сразу пришла в себя и несколько мгновений еще пребывала в прошлом, глядя на него словно издалека, нежно и влюблено.
Затем, неожиданно вернувшись в настоящее, она обнаружила, что находится в занесенном снегом доме, у горящего очага, а Дэвид наклонился над ней с чашкой горячего чаю.
– Спасибо. – Она неловко взяла ее и, несмотря на его предупреждение, едва не разлила.
Со странной интонацией в голосе он заметил:
– Только что вы выглядели лучезарно счастливой. О чем вы думали?
– Н-ни о чем особенном, – пробормотала она.
Дэвид, похоже, хотел спросить о чем-то еще, но передумал. Пододвинув стул к очагу, он сел и взял свою кружку с чаем.
Хотя Лаура тщательно избегала смотреть в его сторону, она знала, что его глаза не отрываются от ее лица ни на секунду. Создавалось впечатление, что он намеренно запугивает ее! Лаура снова почувствовала себя загнанной в ловушку и невольно поежилась.
Ах, если бы они спустились с горы до того, как погода испортилась!
Кстати, все это очень странно. Ведь Дэвид знает здешние места, как свои пять пальцев, так почему же он пренебрег признаками надвигающейся бури?
А что, если он сделал это нарочно, спланировав все заранее? Неужели Дэвид настоял на поездке в горы, зная, что погода испортится, чтобы они оказались запертыми здесь?!
Эта мысль вызвала у нее панику. Она напряженно выпрямилась и сжала кружку так, что побелели костяшки пальцев.
– Похоже, вы нервничаете, – насмешливо заметил Дэвид. – Это оттого, что мы здесь с вами вдвоем?
– Я вовсе не нервничаю...
– Врунья, – усмехнулся он.
– Почему вы так говорите?!
– Жаль, что вы не можете посмотреть на себя со стороны. Сразу становится ясно, что вы или лгунья, или дурочка. А я не верю, что вы дурочка...
Приподняв подбородок, она спросила:
– А вы считаете, что у меня есть причины, чтобы лгать?
– А разве нет?
От этих спокойных слов у нее по спине пробежал холодок. Глубоко вздохнув, Лаура спокойно произнесла:
– Мне кажется, вы просто пытаетесь оскорбить меня.
– И зачем же, по-вашему, мне это нужно?
– Потому что вы не любите меня!
– Вы считаете, что причина в этом?
– А что, есть другие?
– Может быть, мне просто нравится, как вы смотрите на меня своими большими испуганными глазами.
– Похоже, у вас развились садистские наклонности.
– Развились?.. Значит, вы думаете, что они у меня были не всегда?
– Понятия не имею! – быстро ответила она. – Возможно, вы в детстве были жестоким ребенком, который получал удовольствие, мучая слабых.
Дэвид покачал головой.
– Нет. Вы не ошиблись: желание помучить появилось у меня недавно. И оно направлено только против...
Лаура заметила блеск в его зеленых глазах и вздрогнула.
– Против женщин?
– Против одной конкретной женщины.
– Вашей бывшей невесты? – с надеждой спросила она.
Дэвид удивленно поднял брови.
– Глэдис не заслуживает таких сильных чувств. Нет, я вспоминаю одну женщину, которую встретил когда-то на Верхнем озере. Женщину по имени Сэнди... Она не была особенно красива, но обладала редкой теплотой и невинностью, просто вся светилась изнутри.
Дэвид нахмурился, голос его теперь звучал хрипло.
– Но эта невинность была фальшивой, как и она сама! Она оказалась всего-навсего дешевой потаскушкой. Вы представляете, каково вообразить, что ты встретил совершенство, а потом испытать полное разочарование?..
Лаура почувствовала горечь в его словах.
– Самое ужасное, что, давно поняв это, я не мог выбросить ее из головы. Мысли о ней преследовали меня. Я не мог работать. Не мог есть, не мог спать. Это было как безумие!
Когда я встретил Глэдис и мы обручились, я решил, что нахожусь на пути к выздоровлению. Но потом, со своей женской интуицией, она догадалась, что мои мысли заняты кем-то другим. И хотя я говорил ей, что с той женщиной давно кончено, она мне не поверила. Думаю, именно из-за этого она расторгла нашу помолвку. Глэдис думала, что я все еще... И она была права! Сэнди до сих пор, словно болезнь в моей крови, лихорадка, против которой у меня нет иммунитета. Удивительно: вы совсем на нее не похожи, но почему-то странным образом напоминаете ее.
Чувствуя, что грудь у нее словно сдавливает железный обруч, Лаура сидела ни жива ни мертва. Дэвид внезапно встал, взял ее под мышки и поднял, глядя ей в глаза.
– Возможно, именно поэтому я поцеловал вас тогда вечером, а потом сказал, что едва ли смогу вас не трогать. – Понизив голос, он добавил: – И теперь, когда мы одни, я понял, что это правда.
Когда она встретилась с Дэвидом в первый раз, вокруг царили свет и радость. Сейчас ее окружали темнота и отчаяние. Но магия сохраняла свою силу. Она хотела его любви тогда и хотела ее теперь, за прошедшие годы это желание только усилилось.
Но он испытывал к ней не любовь, грустно подумала Лаура. Для него это было просто наваждение, от которого он, оказывается, до сих пор не может избавиться...
Когда Дэвид наклонился, чтобы поцеловать ее, она быстро отвернулась, и его губы коснулись ее щеки.
– Оставьте меня, – прошептала она, упираясь руками в его грудь.
– Не надо делать вид, что ты так напугана, – саркастически заметил Дэвид. – В конце концов, ты ведь не девственница. Ты была замужем.
– Это не ваше дело! Я не хочу занимать место призрака из прошлого. Я считаю это низким– заниматься любовью только потому, что я напоминаю вам кого-то...
– Ты не призрак, ты женщина из плоти и крови. И я обещаю не произносить другое имя, когда мы будем заниматься любовью...
– Но я не хочу заниматься с вами любовью! – резко перебила она.
– Ты не понимаешь, что говоришь. – Он принялся вынимать заколки из ее волос.
– Прошу вас, не надо... – Ее протест был заглушен поцелуем. Лаура почувствовала, что каждый нерв в ее теле ожил, и, напуганная своей реакцией, воскликнула: – Я все понимаю! Я не хочу этого!
– Неправда, – спокойно возразил он. – Когда я поцеловал тебя в первый раз, то мог сразу затащить тебя в постель. В этом ты похожа на Сэнди.
От боли она закрыла глаза.
Его руки скользнули ей под свитер. Одна рука обняла за спину, а вторая нашла изгиб груди и через тонкий материал бюстгальтера принялась ласкать твердый сосок.
– Ведь ты же хочешь этого! Хочешь... правда?– хрипло прошептал он.
Лаура хотела сказать «нет», она должна была сказать «нет»! Но она так любила его, что не могла солгать. Пока она сражалась с собой, его губы слились с ее губами, и ее последняя надежда спастись улетучилась. Дэвид целовал ее так, словно мечтал об этом давным-давно. Лауру обдало жаром, ее начала бить дрожь.
Сразу почувствовав это предательское дрожание, он на мгновение выпустил ее, чтобы выключить свет, а затем опустил на толстый ковер перед очагом и раздел в мерцании языков пламени.
От отблесков пламени ее кремовая кожа казалась розовой. Быстро раздевшись сам, лег рядом с ней, опершись на локоть.
В этот момент в очаге с треском разломилось прогоревшее полено, и яркие искры, осветившие смуглое лицо Дэвида, превратили его в дьявольскую маску.
Неожиданно Лауре стало страшно. Она знала, что Дэвид может быть жестоким. Он сказал, что она напоминает ему Сэнди, а Сэнди он ненавидит! Он сам признался в желании сделать ей больно...
Она застонала, но стона нельзя было расслышать за треском в очаге и шумом пурги за окнами. Однако Дэвид внимательно посмотрел на нее и увидел в ее лице страх. Протянув руку, он убрал прядь ее каштановых волос со щеки, и этот жест был почти нежным.
– Не нужно бояться. Я не сделаю ничего такого, чего бы ты не хотела.
Несмотря ни на что, она верила ему! И, когда он начал целовать и ласкать ее, Лаура расслабилась, нежное тепло его прикосновений наполнило ее давно забытым наслаждением.
Ей хотелось ответить ему, обнять его широкие плечи, провести рукой по густым темным волосам, но, боясь выдать себя, она осталась неподвижной.
Его губы проложили дорожку от ее плеча к груди и остались там. Дэвид ласкал ее, словно впереди у него была вечность, но Лаура не могла не заметить с трудом сдерживаемое нетерпение. Это поразило ее: она ожидала, что он будет стремиться удовлетворить лишь свое вожделение, не заботясь о ней. Но Дэвид терпеливо и умело довел ее до такого состояния, что ее тело приняло его с готовностью и восторгом.
Когда он опустился на нее, она обхватила его руками за шею, прижавшись щекой к его плечу. Словно почувствовав ее реакцию, Дэвид начал любить ее с такой силой и скоростью, что Лауре показалось, будто огромная волна подхватила и унесла обоих в океан наслаждения. А потом выбросила на берег, оставив лежать в объятиях друг друга, изнуренных и умиротворенных.
Спустя некоторое время Дэвид взглянул ей в лицо и заметил:
– Ты – женщина, которая умеет очень красноречиво молчать... О чем ты думаешь, Лаура?
Она вспомнила, как он обещал произносить только ее имя, когда они будут заниматься любовью. И очень старался сдержать обещание. Но все-таки имя, которое он простонал, находясь в высшей точке страсти, было «Сэнди»...
Не желая напоминать ему об этом, она покачала головой.
– Хорошо, если ты не хочешь говорить мне, о чем думаешь, скажи, что ты чувствуешь?
Он достаточно постарался, чтобы она чувствовала себя прекрасно. Ее тело пребывало в состоянии блаженной расслабленности, и Лаура, не раздумывая, ответила:
– Удивление и благодарность.
– Удивление? О Боже! – рассмеялся он. – Неужели ты считаешь меня эгоистичным типом, который способен думать только о своем удовольствии?
– Нет, если дело касается людей, которых ты любишь. Но я... я думала, что ты просто хочешь попользоваться мною.
– Но, тем не менее, ты не пыталась остановить меня.
– Я не могла остановить тебя! – возмутилась Лаура. – Я пыталась сопротивляться... Ты же знаешь, что я пыталась!
– Но ты больше сражалась с собой, чем со мной. Ты могла остановить меня простым «нет», если бы на самом деле имела в виду «нет»...
Лаура ничего не ответила, тем самым подтверждая, что он прав, и Дэвид самодовольно усмехнулся.
– Как давно ты осталась без мужа? Вопрос застал ее врасплох.
– Три года назад.
– Но с тех пор у тебя был любовник?
– Нет...
– Почему? Ты молодая привлекательная женщина с естественными потребностями.
Лаура пожала плечами.
– Я не встретила никого, кто был бы мне нужен.
– Ты говоришь так, словно ложишься в постель только с тем, кто тебе нужен?
Слишком поздно поняв, что расспросы принимают опасный оборот, она попыталась оправдаться:
– Ну, я не совсем удачно выразилась... Я хотела сказать, что не встретила никого, кто бы мне всерьез понравился.
– Вплоть до сегодняшней ночи? Приятно слышать, что я «всерьез понравился» тебе.
Учитывая то, что между ними произошло, это был резонный вывод. Лаура не нашлась, что ответить, а Дэвид продолжал мучить ее:
– Ты очень любила своего мужа?
Вместо того, чтобы просто сказать «да», она сказала правду:
– Я была нежна с ним.
– Нежна? – Дэвид иронически приподнял бровь. – Едва ли этого достаточно.
– Ему было достаточно. Дэвид усмехнулся.
– Странно. Не думаю, что мне понравилось бы, если бы какая-нибудь женщина сказала, что была «нежна» ко мне.
– Ну уж тебе-то это не грозит...
Лаура тут же пожалела о сказанном, но было поздно. И почему она не может придержать свой язык и не позволять Дэвиду провоцировать себя?!
К ее удивлению, он рассмеялся.
– Ты уже успела сделать мне столько комплиментов! Я просто обязан ответить тем же. Когда ты появилась в моем доме, то производила впечатление человека побежденного – словно жизнь послала тебя в нокаут. Но за последний месяц поправилась и перестала смотреть так безнадежно. Скажи мне, Лаура, тебе нравится работать у меня?
Что-то в его голосе насторожило ее.
– Мне нравится заботиться о Сэнди, – осторожно ответила она.
– А что ты будешь делать, если по какой-то причине тебе придется уйти?
– Я найду себе другую работу, – четко произнесла Лаура, хотя от этой мысли ей стало не по себе.
Дэвид внезапно нахмурился и отодвинулся от нее.
– Огонь гаснет. Тебе лучше одеться.
Неожиданно устыдившись своей наготы, Лаура, низко наклонив голову, начала поспешно одеваться. Хотя она и не жалела об этом кратком затмении разума, но сейчас эйфория начала проходить и она чувствовала себя неуютно.
Однако мосты были сожжены, и пути назад не оставалось.
Когда Лаура наконец решилась поднять голову, она обнаружила, что Дэвид, уже полностью одетый, словно ничего не случилось, спокойно орудует кочергой в очаге. Когда огонь разгорелся с новой силой, он включил свет и спросил:
– Ты не проголодалась? Здесь полно консервов.
Она не была голодна, но хотелось чем-то занять себя.
– Ты хочешь, чтобы я приготовила ужин? Дэвид пожал плечами.
– Я довольно опытный открыватель консервных банок. А ты лучше отдохни у огня, пока я что-нибудь подогрею.
Хотя его слова и демонстрировали заботу, в голосе не было теплоты. Прикусив губу, она уставилась в огонь, но Дэвид, должно быть, заметил блеск слез в ее глазах.
– Ты жалеешь о том, что произошло?– тихо спросил он.
Она ответила вопросом на вопрос:
– А я должна жалеть?
– Возможно, мы оба должны...
Каждое утро она вставала, умывалась и одевалась, старательно исполняла свои обязанности, ела, разговаривала с людьми и даже улыбалась.
Но все это время она ощущала себя умершей, и только сила воли помогала создавать видимость жизни.
Шли недели, а Сэнди, вместо того чтобы чувствовать себя лучше, совсем потеряла аппетит и с трудом заставляла себя проглотить за обедом какую-то малость. Определенные запахи вызывали у нее тошноту, и она терпеть не могла ни чая, ни кофе. Пару раз ей приходилось покидать административное совещание и мчаться в туалет, чтобы, дрожа, ждать, пока дурнота пройдет.
Когда это случилось в третий раз, миссис Темплер, подозрительно глядя на нее, спросила:
– Вам все еще плохо, мисс Гранд? Как вы думаете, что это с вами?
– Очевидно, желудочный грипп. – Сэнди старалась говорить как можно спокойнее.
– Но это длится чертовски давно! На вашем месте я бы показалась врачу, – заметила миссис Темплер и добавила с оттенком иронии: – Странно, что ваш знакомый так давно не приезжал...
Сэнди пожала плечами с подчеркнутым безразличием. Она старалась не думать об Артуре. Не обращая внимания на просьбу оставить ее в покое, он писал и звонил постоянно. Она рвала его письма, не вскрывая, клала трубку, услышав его голос, а потом вообще попросила не звать ее к телефону.
Ее болезнь продолжалась, и в следующий уикэнд Сэнди все-таки отправилась к врачу. Тест на беременность дал положительный результат. Видя ее реакцию, пожилой врач спросил:
– У вас нет мужа?
– Нет, – тихо ответила Сэнди.
– Но вы знаете, кто отец ребенка?
– Да, конечно.
– Значит, он сможет помочь вам?
– Я не собираюсь просить его об этом.
– Нелегко вырастить ребенка в одиночку. Или вы рассчитываете отдать его на усыновление?
– Нет, как-нибудь справлюсь.
Это был ребенок Дэвида, и она хотела сохранить его. Впервые за долгое время в сердце Сэнди шевельнулся какой-то теплый комочек и начал рассеивать серый мрак, окружавший ее.
В тот день она долго сидела в своей комнате и пыталась придумать, что ей лучше сделать. Если приступы дурноты будут продолжаться, скрыть факт беременности станет невозможно. А миссис Темплер и так уже догадалась...
Сэнди вздохнула. Ближайшее будущее представлялось неясным. У нее было слишком мало денег, а в ее состоянии с каждым днем станет тяжелее справляться с работой. Кроме того, миссис Темплер явно не жалует беременных сотрудниц...
Лучше всего было бы уехать в Бостон. Может быть, там удастся найти работу и комнату? Но что она будет делать, когда уже не сможет работать? На какие средства содержать ребенка?
Стараясь не впадать в отчаяние, Сэнди мысленно перебирала все возможные варианты, когда раздался стук в дверь. Открыв, она недовольно нахмурилась: перед ней стоял Артур.
Он выглядел похудевшим, осунувшимся и, казалось, был готов расплакаться.
– Сэнди, мне нужно поговорить с тобой.
– Бесполезно, Артур, – сухо ответила она. – Никакие разговоры ничего не изменят. Между нами все кончено. Я не могу выйти за тебя замуж.
– Потому что ты не любишь меня?
– Никто не может любить по приказанию.
– Но ты говорила, что я тебе нравлюсь...
– Нравишься. Но этого недостаточно.
– Это все, что мне нужно! Я не прошу страстной любви.
– Послушай, даже если бы я любила тебя, то все равно не смогла бы выйти за тебя замуж.
– Объясни мне почему. Помедлив, Сэнди сказала:
– Потому что я жду ребенка от другого человека, – и, заметив, как он часто заморгал, добавила:– Ты лучше присядь.
Артур опустился на ближайший стул и обхватил голову руками. Через некоторое время он глухо спросил:
– Кто этот человек?
– Я не собираюсь тебе говорить.
– Ты любишь его?
– Да.
– Ты собираешься за него замуж?
– Нет.
– Почему?
– Потому что он не хочет жениться на мне, – просто сказала Сэнди.
Артур удивленно взглянул на нее.
– А ты? Хочешь выйти за него?
– Нет. И не собираюсь. Это было просто... краткое сумасшествие.
Он вздохнул.
– Но ты все-таки собираешься рожать?
– Конечно. Я хочу иметь ребенка.
– А как ты думаешь содержать его?
– Я не знаю, – опустила голову Сэнди. – Но непременно что-нибудь придумаю.
Некоторое время они оба молчали. Когда молчание стало невыносимым, Сэнди пробормотала:
– Я понимаю, что это удар для тебя...
– Ты ничего не понимаешь! – внезапно перебил он ее, и Сэнди поразило выражение его лица: оно словно светилось. – Это чудо! Это ответ на мои молитвы! Сэнди, я прошу тебя, выходи за меня замуж, и я обещаю тебе, что никогда не вспомню об этом человеке. Мы скажем всем, что это мой ребенок. Я буду заботиться о вас обоих. У нас будет семья...
Она покачала головой.
– Нет-нет, я не могу. Когда-нибудь пожалеешь об этом, а будет уже поздно. Тогда ты просто возненавидишь и меня, и ребенка.
– Я никогда не пожалею об этом! – Он торопился высказаться. – Если ты только согласишься выйти за меня замуж, это поможет решить так много проблем... Это самое лучшее, что мы можем придумать! Ты нужна мне, Сэнди!
– В последний раз говорю тебе, что это невозможно. Не представляю, какие проблемы ты имеешь в виду, но уверяю тебя...
Внезапно Артур оказался возле нее на коленях и в отчаянии схватил за руку.
– Я прошу тебя, выслушай меня. Я должен сказать тебе то, что не говорил никогда никому на свете...
Они поженились через две недели. Это была скромная гражданская церемония, на которой присутствовали только мать Артура, его кузен Феликс, который для этого специально прилетел из Мексики, и необходимые свидетели.
Артур не вспоминал об их размолвке, а Шарлотта, если и считала странным, что Сэнди в то утро уехала, не попрощавшись, то держала это при себе.
Готовая к худшему, Сэнди вздохнула с облегчением, узнав, что Дэвид воспринял известие об их свадьбе спокойно, вероятно, ради своей мачехи. Во всяком случае, вслух он ничего не говорил, а главное – не уволил Артура.
Еще большее облегчение она испытала, узнав, что в день свадьбы он будет находиться но служебным делам на другом краю света.
И Артур, и Шарлотта тщетно пытались убедить Сэнди поселиться в доме Дэвида, но она твердо решила даже не переступать его порог.
– Я знаю, что вы с моим братом чем-то не угодили друг другу, – сказал однажды Артур. – Но поверь, он хороший человек, если вы познакомитесь поближе...
– Я просто хочу, чтобы у нас был свой собственный дом – пусть самый скромный. Я буду работать сколько смогу, чтобы мы могли платить за него.
Он обеспокоенно запротестовал:
– Но мне не нравится, что ты собираешься работать – особенно в твоем нынешнем состоянии! И я хочу, чтобы мы с нашим ребенком жили где-нибудь в хорошем месте...
Когда все аргументы, чтобы убедить ее, были исчерпаны, они решили подыскать жилье подешевле.
За пару дней до свадьбы они нашли меблированную квартиру на верхнем этаже большого дома и переехали сразу же после регистрации брака. Сэнди удалось устроиться официанткой в дешевой закусочной неподалеку. Рабочий день был длинным, зарплата маленькой, и Артур умолял ее бросить это дело. Но она всякий раз отвечала:
– Нам нужны деньги.
– Но я не могу на это смотреть! Ты трудишься, как рабыня, когда тебе нужно отдыхать. Послушай, разреши мне поговорить с братом. Он не чудовище, и если рассказать ему, как обстоят дела...
– Если ты попросишь своего брата о помощи, то я уйду и никогда не вернусь.
Этой спокойной угрозы оказалось достаточно, чтобы заставить его замолчать.
Обслуживание столиков было утомительным занятием, и Сэнди очень уставала, зато ее тошнота прошла и чувствовала она себя неплохо.
Верный своему слову, Артур никогда больше не упоминал о настоящем отце ребенка. Он всегда вел себя так, будто ребенок от него, и, словно маленький, сгорал от нетерпения сообщить об этой новости своей матери. Но Сэнди уговорила его подождать как минимум два месяца, а затем, когда ребенок родится, сказать, что это были семимесячные роды.
Больше всего на свете она боялась, как бы Дэвид не заподозрил, что это его ребенок. На счастье, они почти не виделись, но во время редких встреч он не скрывал своего отношения к ней.
Сама же Сэнди с ужасом чувствовала, что любовь, вспыхнувшая в ней во время их первой встречи, не угасает, а разгорается все сильнее. И она лелеяла созревающую внутри нее жизнь – не только ради себя, но и потому, что это была его частица.
Сэнди часто вспоминала короткое время, которое они провели вместе, и осколки ее жизни казались ей похожими на кусочки разбитого зеркала: сверкали ярко-ярко и были остры, как бритва.
Но иногда в своих снах она вновь ощущала то поющее счастье, которое испытала рядом с ним...
– Осторожнее, – раздался голос Дэвида, – очень горячо.
Лаура не сразу пришла в себя и несколько мгновений еще пребывала в прошлом, глядя на него словно издалека, нежно и влюблено.
Затем, неожиданно вернувшись в настоящее, она обнаружила, что находится в занесенном снегом доме, у горящего очага, а Дэвид наклонился над ней с чашкой горячего чаю.
– Спасибо. – Она неловко взяла ее и, несмотря на его предупреждение, едва не разлила.
Со странной интонацией в голосе он заметил:
– Только что вы выглядели лучезарно счастливой. О чем вы думали?
– Н-ни о чем особенном, – пробормотала она.
Дэвид, похоже, хотел спросить о чем-то еще, но передумал. Пододвинув стул к очагу, он сел и взял свою кружку с чаем.
Хотя Лаура тщательно избегала смотреть в его сторону, она знала, что его глаза не отрываются от ее лица ни на секунду. Создавалось впечатление, что он намеренно запугивает ее! Лаура снова почувствовала себя загнанной в ловушку и невольно поежилась.
Ах, если бы они спустились с горы до того, как погода испортилась!
Кстати, все это очень странно. Ведь Дэвид знает здешние места, как свои пять пальцев, так почему же он пренебрег признаками надвигающейся бури?
А что, если он сделал это нарочно, спланировав все заранее? Неужели Дэвид настоял на поездке в горы, зная, что погода испортится, чтобы они оказались запертыми здесь?!
Эта мысль вызвала у нее панику. Она напряженно выпрямилась и сжала кружку так, что побелели костяшки пальцев.
– Похоже, вы нервничаете, – насмешливо заметил Дэвид. – Это оттого, что мы здесь с вами вдвоем?
– Я вовсе не нервничаю...
– Врунья, – усмехнулся он.
– Почему вы так говорите?!
– Жаль, что вы не можете посмотреть на себя со стороны. Сразу становится ясно, что вы или лгунья, или дурочка. А я не верю, что вы дурочка...
Приподняв подбородок, она спросила:
– А вы считаете, что у меня есть причины, чтобы лгать?
– А разве нет?
От этих спокойных слов у нее по спине пробежал холодок. Глубоко вздохнув, Лаура спокойно произнесла:
– Мне кажется, вы просто пытаетесь оскорбить меня.
– И зачем же, по-вашему, мне это нужно?
– Потому что вы не любите меня!
– Вы считаете, что причина в этом?
– А что, есть другие?
– Может быть, мне просто нравится, как вы смотрите на меня своими большими испуганными глазами.
– Похоже, у вас развились садистские наклонности.
– Развились?.. Значит, вы думаете, что они у меня были не всегда?
– Понятия не имею! – быстро ответила она. – Возможно, вы в детстве были жестоким ребенком, который получал удовольствие, мучая слабых.
Дэвид покачал головой.
– Нет. Вы не ошиблись: желание помучить появилось у меня недавно. И оно направлено только против...
Лаура заметила блеск в его зеленых глазах и вздрогнула.
– Против женщин?
– Против одной конкретной женщины.
– Вашей бывшей невесты? – с надеждой спросила она.
Дэвид удивленно поднял брови.
– Глэдис не заслуживает таких сильных чувств. Нет, я вспоминаю одну женщину, которую встретил когда-то на Верхнем озере. Женщину по имени Сэнди... Она не была особенно красива, но обладала редкой теплотой и невинностью, просто вся светилась изнутри.
Дэвид нахмурился, голос его теперь звучал хрипло.
– Но эта невинность была фальшивой, как и она сама! Она оказалась всего-навсего дешевой потаскушкой. Вы представляете, каково вообразить, что ты встретил совершенство, а потом испытать полное разочарование?..
Лаура почувствовала горечь в его словах.
– Самое ужасное, что, давно поняв это, я не мог выбросить ее из головы. Мысли о ней преследовали меня. Я не мог работать. Не мог есть, не мог спать. Это было как безумие!
Когда я встретил Глэдис и мы обручились, я решил, что нахожусь на пути к выздоровлению. Но потом, со своей женской интуицией, она догадалась, что мои мысли заняты кем-то другим. И хотя я говорил ей, что с той женщиной давно кончено, она мне не поверила. Думаю, именно из-за этого она расторгла нашу помолвку. Глэдис думала, что я все еще... И она была права! Сэнди до сих пор, словно болезнь в моей крови, лихорадка, против которой у меня нет иммунитета. Удивительно: вы совсем на нее не похожи, но почему-то странным образом напоминаете ее.
Чувствуя, что грудь у нее словно сдавливает железный обруч, Лаура сидела ни жива ни мертва. Дэвид внезапно встал, взял ее под мышки и поднял, глядя ей в глаза.
– Возможно, именно поэтому я поцеловал вас тогда вечером, а потом сказал, что едва ли смогу вас не трогать. – Понизив голос, он добавил: – И теперь, когда мы одни, я понял, что это правда.
Когда она встретилась с Дэвидом в первый раз, вокруг царили свет и радость. Сейчас ее окружали темнота и отчаяние. Но магия сохраняла свою силу. Она хотела его любви тогда и хотела ее теперь, за прошедшие годы это желание только усилилось.
Но он испытывал к ней не любовь, грустно подумала Лаура. Для него это было просто наваждение, от которого он, оказывается, до сих пор не может избавиться...
Когда Дэвид наклонился, чтобы поцеловать ее, она быстро отвернулась, и его губы коснулись ее щеки.
– Оставьте меня, – прошептала она, упираясь руками в его грудь.
– Не надо делать вид, что ты так напугана, – саркастически заметил Дэвид. – В конце концов, ты ведь не девственница. Ты была замужем.
– Это не ваше дело! Я не хочу занимать место призрака из прошлого. Я считаю это низким– заниматься любовью только потому, что я напоминаю вам кого-то...
– Ты не призрак, ты женщина из плоти и крови. И я обещаю не произносить другое имя, когда мы будем заниматься любовью...
– Но я не хочу заниматься с вами любовью! – резко перебила она.
– Ты не понимаешь, что говоришь. – Он принялся вынимать заколки из ее волос.
– Прошу вас, не надо... – Ее протест был заглушен поцелуем. Лаура почувствовала, что каждый нерв в ее теле ожил, и, напуганная своей реакцией, воскликнула: – Я все понимаю! Я не хочу этого!
– Неправда, – спокойно возразил он. – Когда я поцеловал тебя в первый раз, то мог сразу затащить тебя в постель. В этом ты похожа на Сэнди.
От боли она закрыла глаза.
Его руки скользнули ей под свитер. Одна рука обняла за спину, а вторая нашла изгиб груди и через тонкий материал бюстгальтера принялась ласкать твердый сосок.
– Ведь ты же хочешь этого! Хочешь... правда?– хрипло прошептал он.
Лаура хотела сказать «нет», она должна была сказать «нет»! Но она так любила его, что не могла солгать. Пока она сражалась с собой, его губы слились с ее губами, и ее последняя надежда спастись улетучилась. Дэвид целовал ее так, словно мечтал об этом давным-давно. Лауру обдало жаром, ее начала бить дрожь.
Сразу почувствовав это предательское дрожание, он на мгновение выпустил ее, чтобы выключить свет, а затем опустил на толстый ковер перед очагом и раздел в мерцании языков пламени.
От отблесков пламени ее кремовая кожа казалась розовой. Быстро раздевшись сам, лег рядом с ней, опершись на локоть.
В этот момент в очаге с треском разломилось прогоревшее полено, и яркие искры, осветившие смуглое лицо Дэвида, превратили его в дьявольскую маску.
Неожиданно Лауре стало страшно. Она знала, что Дэвид может быть жестоким. Он сказал, что она напоминает ему Сэнди, а Сэнди он ненавидит! Он сам признался в желании сделать ей больно...
Она застонала, но стона нельзя было расслышать за треском в очаге и шумом пурги за окнами. Однако Дэвид внимательно посмотрел на нее и увидел в ее лице страх. Протянув руку, он убрал прядь ее каштановых волос со щеки, и этот жест был почти нежным.
– Не нужно бояться. Я не сделаю ничего такого, чего бы ты не хотела.
Несмотря ни на что, она верила ему! И, когда он начал целовать и ласкать ее, Лаура расслабилась, нежное тепло его прикосновений наполнило ее давно забытым наслаждением.
Ей хотелось ответить ему, обнять его широкие плечи, провести рукой по густым темным волосам, но, боясь выдать себя, она осталась неподвижной.
Его губы проложили дорожку от ее плеча к груди и остались там. Дэвид ласкал ее, словно впереди у него была вечность, но Лаура не могла не заметить с трудом сдерживаемое нетерпение. Это поразило ее: она ожидала, что он будет стремиться удовлетворить лишь свое вожделение, не заботясь о ней. Но Дэвид терпеливо и умело довел ее до такого состояния, что ее тело приняло его с готовностью и восторгом.
Когда он опустился на нее, она обхватила его руками за шею, прижавшись щекой к его плечу. Словно почувствовав ее реакцию, Дэвид начал любить ее с такой силой и скоростью, что Лауре показалось, будто огромная волна подхватила и унесла обоих в океан наслаждения. А потом выбросила на берег, оставив лежать в объятиях друг друга, изнуренных и умиротворенных.
Спустя некоторое время Дэвид взглянул ей в лицо и заметил:
– Ты – женщина, которая умеет очень красноречиво молчать... О чем ты думаешь, Лаура?
Она вспомнила, как он обещал произносить только ее имя, когда они будут заниматься любовью. И очень старался сдержать обещание. Но все-таки имя, которое он простонал, находясь в высшей точке страсти, было «Сэнди»...
Не желая напоминать ему об этом, она покачала головой.
– Хорошо, если ты не хочешь говорить мне, о чем думаешь, скажи, что ты чувствуешь?
Он достаточно постарался, чтобы она чувствовала себя прекрасно. Ее тело пребывало в состоянии блаженной расслабленности, и Лаура, не раздумывая, ответила:
– Удивление и благодарность.
– Удивление? О Боже! – рассмеялся он. – Неужели ты считаешь меня эгоистичным типом, который способен думать только о своем удовольствии?
– Нет, если дело касается людей, которых ты любишь. Но я... я думала, что ты просто хочешь попользоваться мною.
– Но, тем не менее, ты не пыталась остановить меня.
– Я не могла остановить тебя! – возмутилась Лаура. – Я пыталась сопротивляться... Ты же знаешь, что я пыталась!
– Но ты больше сражалась с собой, чем со мной. Ты могла остановить меня простым «нет», если бы на самом деле имела в виду «нет»...
Лаура ничего не ответила, тем самым подтверждая, что он прав, и Дэвид самодовольно усмехнулся.
– Как давно ты осталась без мужа? Вопрос застал ее врасплох.
– Три года назад.
– Но с тех пор у тебя был любовник?
– Нет...
– Почему? Ты молодая привлекательная женщина с естественными потребностями.
Лаура пожала плечами.
– Я не встретила никого, кто был бы мне нужен.
– Ты говоришь так, словно ложишься в постель только с тем, кто тебе нужен?
Слишком поздно поняв, что расспросы принимают опасный оборот, она попыталась оправдаться:
– Ну, я не совсем удачно выразилась... Я хотела сказать, что не встретила никого, кто бы мне всерьез понравился.
– Вплоть до сегодняшней ночи? Приятно слышать, что я «всерьез понравился» тебе.
Учитывая то, что между ними произошло, это был резонный вывод. Лаура не нашлась, что ответить, а Дэвид продолжал мучить ее:
– Ты очень любила своего мужа?
Вместо того, чтобы просто сказать «да», она сказала правду:
– Я была нежна с ним.
– Нежна? – Дэвид иронически приподнял бровь. – Едва ли этого достаточно.
– Ему было достаточно. Дэвид усмехнулся.
– Странно. Не думаю, что мне понравилось бы, если бы какая-нибудь женщина сказала, что была «нежна» ко мне.
– Ну уж тебе-то это не грозит...
Лаура тут же пожалела о сказанном, но было поздно. И почему она не может придержать свой язык и не позволять Дэвиду провоцировать себя?!
К ее удивлению, он рассмеялся.
– Ты уже успела сделать мне столько комплиментов! Я просто обязан ответить тем же. Когда ты появилась в моем доме, то производила впечатление человека побежденного – словно жизнь послала тебя в нокаут. Но за последний месяц поправилась и перестала смотреть так безнадежно. Скажи мне, Лаура, тебе нравится работать у меня?
Что-то в его голосе насторожило ее.
– Мне нравится заботиться о Сэнди, – осторожно ответила она.
– А что ты будешь делать, если по какой-то причине тебе придется уйти?
– Я найду себе другую работу, – четко произнесла Лаура, хотя от этой мысли ей стало не по себе.
Дэвид внезапно нахмурился и отодвинулся от нее.
– Огонь гаснет. Тебе лучше одеться.
Неожиданно устыдившись своей наготы, Лаура, низко наклонив голову, начала поспешно одеваться. Хотя она и не жалела об этом кратком затмении разума, но сейчас эйфория начала проходить и она чувствовала себя неуютно.
Однако мосты были сожжены, и пути назад не оставалось.
Когда Лаура наконец решилась поднять голову, она обнаружила, что Дэвид, уже полностью одетый, словно ничего не случилось, спокойно орудует кочергой в очаге. Когда огонь разгорелся с новой силой, он включил свет и спросил:
– Ты не проголодалась? Здесь полно консервов.
Она не была голодна, но хотелось чем-то занять себя.
– Ты хочешь, чтобы я приготовила ужин? Дэвид пожал плечами.
– Я довольно опытный открыватель консервных банок. А ты лучше отдохни у огня, пока я что-нибудь подогрею.
Хотя его слова и демонстрировали заботу, в голосе не было теплоты. Прикусив губу, она уставилась в огонь, но Дэвид, должно быть, заметил блеск слез в ее глазах.
– Ты жалеешь о том, что произошло?– тихо спросил он.
Она ответила вопросом на вопрос:
– А я должна жалеть?
– Возможно, мы оба должны...