Хэнкс Мэрил. Заблуждение

   Тайная надежда, что наслаждение, которое они разделили, должно заставить его смягчиться по отношению к ней, рухнула и разбилась. Дэвид говорил так, словно осуждал их обоих!
   Но было бы последней глупостью ожидать, что его чувства могут перемениться. Дэвид не любил ее вдвойне! По его собственному признанию, он хотел ее только потому, что она напоминала ему другую женщину. Но и ту, другую, Дэвид тоже не любил! Он ненавидел ее, хотя она все еще властвовала над ним.
   Похоже, Лаура была прирожденной неудачницей... Она устала физически и эмоционально, душу надломил свинцовый груз отчаяния. К тому времени, когда Дэвид поставил еду на стол, у нее почти не оставалось сил даже сидеть.
   – Я и в самом деле ничего не хочу, – пробормотала она. – Я лучше пойду и лягу спать прямо сейчас.
   – Сначала обязательно нужно поесть. Я заметил, что ты и во время ленча почти ничего не ела. В доме холодно, если ты не поешь, то замерзнешь ночью.
   Не имея сил спорить, Лаура взяла вилку и попыталась проглотить немножко рагу, которое оказалось удивительно вкусным.
   Они ели в молчании, тишину нарушало только потрескивание поленьев в очаге и завывание вьюги, продолжавшей бушевать за окном.
   Когда тарелка Лауры наполовину опустела, она почувствовала, что уже с трудом разлепляет глаза.
   – Вот теперь можно идти спать, – заметил Дэвид. – Я покажу тебе единственную пригодную для этого комнату и положу на кровать пару дополнительных одеял. Так что, думаю, тебе будет тепло...
   Она прошла за ним через холл в уютную спальню с двумя составленными вместе кроватями.
   – Как видишь, здесь есть спальня, но нет горячей воды.
   – А ты?..
   – Я тоже скоро лягу – только приберусь и подброшу дров в камин.
   Наскоро умывшись холодной водой, Лаура сняла брюки и свитер и забралась под одеяло. Она была уверена, что заснет, едва коснувшись головой подушки, но так замерзла после холодной воды, что уснуть никак не могла.
   Когда через полчаса пришел Дэвид, она все еще лежала без сна под одеялами, стараясь не дрожать от пронизывающего холода.
   – Ты не спишь? – спросил он, словно почувствовав ее жалкое состояние.
   Она не видела в темноте его лица, но голос звучал озабоченно.
   – Нет.
   – Почему?
   – Никак не могу согреться...
   Она услышала скрип матраса, Дэвид повернулся к ней и сказал:
   – Тогда иди ко мне. И не волнуйся: у меня больше нет на тебя видов. Просто вдвоем в постели будет теплее. Ты идешь или нет? – добавил он нетерпеливо.
   Лауре так хотелось согреться, что она не нашла в себе сил отказаться.
   – Я сейчас, – прошептала она, перебралась к Дэвиду и улеглась рядом, стараясь не касаться его.
   Дотронувшись до ее руки, он пробормотал:
   – Неудивительно, что ты не можешь заснуть: ты совсем как сосулька.
   Он притянул ее к своему жаркому обнаженному телу, положил голову к себе на грудь и сказал:
   – Теперь постарайся расслабиться.
   Ощущая биение его сердца, Лаура почувствовала, как ее горестное настроение куда-то исчезает, а на смену приходит полнейшее умиротворение. Она беспокоилась только о маленькой Сэнди, но уверяла себя, что с девочкой все в порядке. Лаура знала, что Дэвид любит этого ребенка и действительно позаботился о том, чтобы Сэнди в их отсутствие не ощущала недостатка внимания.
   Мысленно поцеловав девочку, Лаура пожелала ей хороших снов.
   Дэвид продолжал обнимать ее, и она быстро согрелась, а через несколько минут уже крепко спала.

6

   Когда Лаура проснулась, было уже светло и в постели она лежала одна. Посмотрев в окно, она увидела, что снег прекратился и день обещает быть солнечным.
   Торопливо умывшись холодной водой, она причесалась, оделась и прошла на кухню, где ее встретил аромат кофе.
   Дэвид стоял у плиты и жарил огромные оладьи. Обернувшись, он заметил:
   – Как видишь, буря улеглась, так что позавтракаем – и можем ехать.
   – Да, я хочу поехать скорее: боюсь, что Сэнди...
   – С Сэнди все будет в порядке, – перебил он. – Ты беспокоишься о ней так, что можно подумать, будто ты ее мать, а не няня.
   Дэвид сказал это недовольно, и Лауре показалось, что он хотел причинить ей боль, а не успокоить.
   – Мне платят за то, чтобы я беспокоилась за нее.
   – Тебе платят за то, чтобы ты исполняла свои профессиональные обязанности. Хотя этой ночью ты была на высоте и в других областях, – добавил он насмешливо, глядя, как краска приливает к ее щекам.
   Лаура прикусила язык, сдержав готовый вырваться резкий ответ. Не было смысла начинать ссору. Если она будет умнее и сдержаннее, то обязательно победит!
   Положив пышные поджаристые оладьи на тарелки, Дэвид сообщил:
   – Завтрак готов.
   Лаура молча села за стол. Ее каштановые полосы свободно спадали на плечи, с овального лица еще не сошел румянец. Наблюдая, как она поливает тягучим кленовым сиропом оладьи, Дэвид подумал, почти с удивлением, что она очень красива.
   Миндалевидные глаза Лауры были аквамаринового цвета, с очень длинными ресницами: когда она смотрела вниз, казалось, что они касаются щек. Ее почти прозрачная кожа напоминала нежную акварель, но очертания губ и подбородка свидетельствовали о характере и силе воли.
   Подняв глаза, она встретила его взгляд, и румянец на ее щеках вспыхнул еще ярче.
   – Тебе очень идут распущенные волосы, – заметил он.
   Лаура предпочла бы убрать волосы в пучок, который придавал ей строгий вид, но ничего не сказала, не желая спорить.
   Завтрак они доедали в молчании. Потом Лаура убрала со стола, Дэвид помог ей надеть пальто, и они вышли в сияющий белый мир.
   Когда он закрыл дверь, Лаура вздохнула. Столько всего случилось с той минуты, когда он открыл ее! Столько всего, что нельзя забыть и что необратимо изменило их отношения...
   Самое обидное, что она была так счастлива этой ночью, а Дэвид просто использовал ее в качестве своего рода вакцины, чтобы приобрести некий иммунитет против того, что он называл болезнью...
   Когда она села в машину, ее внезапно поразила ужасная мысль. А вдруг Дэвид, сожалея о случившемся, решит избавиться от нее? Что ей тогда делать?
   Погода словно стремилась оправдаться за вчерашний день, и утро было чудесным. Солнце сияло на ясном голубом небе, сам воздух, казалось, блестел, но Лаура, охваченная страхом, не замечала всего этого.
   Когда они добрались до дома, навстречу им выбежала Сэнди и обхватила колени Лауры. Стараясь скрыть свои эмоции, она взяла девочку на руки и поцеловала.
   – Привет, малышка. – Дэвид забрал Сэнди у Лауры и сделал вид, что хочет укусить ее за ухо. Девочка прямо зашлась от смеха.
   Когда он ее отпустил, она схватила за руку миловидную женщину средних лет и подвела ее к Лауре.
   – Это Кэтрин.
   Две женщины улыбнулись друг другу.
   – Как вы тут без нас? – спросил Дэвид. – Сэнди не скучала?
   – Все было замечательно, – ответила Кэтрин. – Правда, перед сном она немного покапризничала, спросила, где вы оба, но быстро успокоилась, когда я сказала, что вы приедете утром.
   Вспомнив свои подозрения о том, что Дэвид, возможно, нарочно подстроил их ночное приключение, Лаура бросила на него укоризненный взгляд, однако его лицо оставалось невозмутимым, на нем не было и тени вины или смущения.
   – Сэнди сказала мне, что Лаура всегда рассказывает ей сказку про лягушонка, – продолжала Кэтрин. – Но поскольку я такой не знаю, я рассказала ей о приключениях Алисы в Стране чудес.
   – Мы идем?– захныкала Сэнди, дергая Кэтрин за юбку.
   – Ей не терпится пойти на детскую площадку, – объяснила няня, – но я сказала, что надо дождаться вас.
   – Нам можно идти, папочка?
   – Конечно, ты можешь идти, – ответил он. Сэнди взяла Лауру за руку и подняла к ней свое личико.
   – А ты с нами пойдешь?
   – Да, я бы...
   – Не сегодня, детка, – мягко вмешался Дэвид. – У Лауры много дел. – Затем он обернулся к Кэтрин. – У вас хватает персонала?
   – Да, у нас достаточное количество людей и весь день спланирован, – с готовностью ответила Кэтрин. – Малыши особенно любят уроки рисования и игры на свежем воздухе. А после завтрака мы отправляемся на игрушечном поезде в гости к Санта-Клаусу.
   – И к его эльфам и оленям, – добавила Сэнди, пока Кэтрин одевала ее.
   – Вы сами ее сегодня уложите спать?– спросила няня, когда они были готовы к выходу.
   Смущенная тем, что Кэтрин явно считает их супружеской парой, Лаура молча кивнула. К ее удивлению, Дэвид не делал попыток разубедить няню.
   – Тогда я приведу ее в половине седьмого.
   – Не надо, – сказал Дэвид. – Я сам приду и заберу ее.
   Взяв медвежонка, Сэнди и Кэтрин рука об руку удалились в сторону комплекса.
   Лишенная возможности снова войти в роль няни и чувствуя себя неуютно наедине с Дэвидом, Лаура заметила:
   – Похоже, твоя воспитательная программа пользуется успехом.
   – Я тоже доволен ею. Малыши развлекаются и обучаются, а их родители и няни могут заниматься своими делами... Я, например, сейчас больше всего на свете хочу принять горячий душ. А ты?
   – Это было бы неплохо.
   – Потом, раз уж у нас праздник, я предлагаю куда-нибудь отправиться.
   – Отправиться?
   – Ведь ты же не собираешься сидеть в четырех стенах в такой прекрасный день?
   – Да, но... Я всего лишь няня Сэнди и хотела бы вернуться к своим непосредственным обязанностям.
   – Не поздновато ли после прошлой ночи беспокоиться об этом?
   Все ее прежние страхи вернулись к Лауре, и она поспешно произнесла:
   – Я знаю, ты сожалеешь о том, что произошло, и согласна, что это не должно было случиться. Но я твердо намерена забыть обо всем, если ты...
   – А ты можешь забыть об этом?
   – Да, могу! – упрямо заявила она. – Я думаю, что будет лучше для всех, если мы вернемся к тому, чтобы быть просто... просто...
   – Нанимателем и работником? – подсказал он.
   – Да.
   – Значит, ты хочешь и дальше работать у меня? – Его золотисто-зеленые глаза насмешливо поблескивали. – Ты не собираешься уходить?
   Неуверенная в своем голосе, Лаура лишь молча покачала головой.
   – Но в таком случае ты должна запомнить: тебе платят за то, чтобы ты делала все, что я хочу. Без пререканий! Вот сейчас, например, я хочу, чтобы ты составила мне компанию в праздничных развлечениях. Я ясно излагаю свои мысли?
   Черт бы его побрал! – со злостью подумала Лаура. Если бы не Сэнди, она мигом сбила бы с него спесь. Но сейчас ей ничего не оставалось, как пробормотать:
   – Ясно...
   Дэвид кивнул, а затем, уже более мягким тоном, заметил:
   – Так как мы собираемся провести какое-то время на улице, советую тебе одеться потеплее... И оставь волосы распущенными. – С ослепительной улыбкой, говорящей о том, что он прекрасно знает, о чем она думает, он добавил: – Пожалуйста.
   Путаясь в мыслях, Лаура приняла душ и переоделась.
   Хотя она и понимала, что было бы лучше вернуть все на старые места, мысль о предстоящей прогулке с ним приятно возбуждала. В то же время Лаура испытывала массу противоречивых чувств, среди которых главенствовали неуверенность, растерянность и раздражение.
   Если ему в самом деле нужна только компания для развлечений, то неужели в комплексе не найдется свободных женщин ему под стать? Красивых, изысканных женщин, которые, без сомнения, будут рады, если на них обратит свое внимание такой мужчина, как Дэвид...
   Зачем он настаивает на ее обществе, если она ему даже не нравится?!
   Но, каковы бы ни были его мотивы, Лаура понимала, что музыку здесь заказывает он и ей не остается ничего, кроме как танцевать под нее.
   Когда она спустилась в холл, Дэвид уже был готов и ждал ее, одетый в дубленку, с непокрытой головой.
   Он с неудовольствием посмотрел на ее короткую куртку.
   – Неужели это самое теплое, что у тебя есть?
   – Да, – спокойно ответила она.
   Пожав плечами, он открыл дверь на улицу, где, к ее удивлению, их ждала санная упряжка. Юноша, стоявший возле лошади, передал Дэвиду поводья.
   – Спасибо.
   Дэвид помог Лауре забраться в сани и сам уселся рядом с ней. Хотя солнце светило ярко, воздух был морозным, и меховая полость, которую он обернул вокруг нее, оказалась очень кстати.
   Дэвид дернул поводья и щелкнул языком. Под звон колокольчиков под дугой сани резко покатились, направляясь к берегу озера через заснеженную сказочную страну, среди сосен и лиственниц.
   Ощущение было настолько приятным и неожиданным, что, когда они ехали по южному берегу озера, Лаура сама не заметила, как начала улыбаться.
   Бросив на нее быстрый взгляд, Дэвид спросил:
   – Ты когда-нибудь раньше каталась на санях?
   – Нет, – честно ответила она. – И не подозревала, что это так здорово.
   – Значит, ты не жалеешь, что поехала?
   – Как же можно об этом жалеть?!
   – У меня в планах не только катание... – А что же еще? – насторожилась она.
   – Не волнуйся, – усмехнулся Дэвид, – похищение в эти планы не входит. Я предлагаю всего лишь поехать за покупками. Завтра Рождество, а у меня до сих пор нет подарка для Сэнди. Я думал, что ты поможешь мне выбрать что-нибудь.
   – С удовольствием, – согласилась Лаура. – Я тоже хотела бы купить ей что-нибудь. Может быть, книжку сказок и новые шапку и шарф для ее медвежонка?
   – Это будет в самый раз, – одобрил он. Минут через сорок они остановились возле большого отеля и, оставив лошадь на попечение конюха, отправились на ленч.
   Поддерживая непринужденную беседу на общие темы, Дэвид проявил себя прекрасным спутником, и Лаура постепенно успокоилась, расслабилась, сбросила свою защитную маску и наслаждалась жизнью.
   Поев, они пошли по магазинам. Снег весело скрипел под ногами, идти по нему было легко. Они быстро дошли до роскошного универмага, витрины которого сверкали огнями и рождественскими украшениями.
   Проведя больше часа в отделе игрушек, они наконец выбрали то, что хотели. Лауре казалось, что она пребывает в каком-то воображаемом мире: покупка подарков для Сэнди была самым счастливым моментом в ее жизни.
   Выбрав бумагу с эльфами и оленями, Дэвид попросил упаковать покупки и отправить в отель. Затем, вместо того чтобы пойти прямо в отель, как она ожидала, он сказал, что ему нужно купить еще кое-что.
   На лифте они поднялись на второй этаж и оказались в отделе мехов. Заподозрив неладное, Лаура посмотрела на него с тревогой.
   – Зачем мы...
   Дэвид перебил ее на полуслове:
   – Потому что я собираюсь купить тебе что-нибудь теплое.
   Лаура застыла на месте.
   – Но я вовсе не хочу, чтобы ты мне что-нибудь покупал!
   Она явно не желала идти дальше, и Дэвид, обернувшись к ней, произнес с расстановкой:
   – Прежде чем ты начнешь паниковать, может быть, выслушаешь меня, Лаура? Это не плата за оказанные услуги – иначе я купил бы тебе норку. Это просто маленький рождественский подарок.
   – Терпеть не могу меха! – упиралась она.
   – Тогда ты можешь выбрать себе что-нибудь другое.
   Держа ее за локоть, он потащил Лауру к вешалкам и среди изобилия разнообразных товаров быстро нашел именно то, что нужно. Это была чудесная шубка, которую ее неискушенный глаз принял за норковую, но надпись на этикетке гласила: «Красота без жестокости. Акрил 100%».
   – Померяй!
   Шубка была легкой, мягкой и очень теплой, а большой воротник, поднятый вверх, уютно закрывал лицо.
   – Идеально, – прокомментировал Дэвид. – Но, может быть, ты хочешь посмотреть еще что-нибудь?
   – Нет, но я действительно не... – Тогда мы возьмем эту! – безапелляционно заявил он и коротко сказал материализовавшейся возле них продавщице:– Не нужно заворачивать. Моя невеста наденет ее прямо здесь.
   Лаура была смущена, но в то же время благодарна ему за то, что он так предусмотрительно снабдил ее статусом невесты.
   Спустя несколько минут, с курткой в пакете, они вышли на заснеженную улицу, направляясь к отелю.
   Добившись своей цели, Дэвид вновь превратился в веселого, приятного спутника, и Лаура скоро забыла про неловкость, связанную с таким дорогим подарком. Они выпили по чашке чаю в отеле, а потом уложили свои пакеты в сани и пустились в обратный путь по пустынной дороге вдоль берега озера.
   Солнце зашло за тучу, и небо приобрело перламутровый холодный цвет. Под полозьями саней скрипел снег. Завернувшись в шубку, Лаура смотрела на рождественский пейзаж и слышала тихое постукивание лошадиных копыт, пребывая в сказочном, счастливом мире.
   – Сколько лет было твоему мужу, когда он умер?
   Неожиданный вопрос Дэвида сразу разрушил ее радужное настроение, словно молоток, разбивающий стекло.
   – Ч... что?
   Он повторил свой вопрос. Растерявшись, Лаура сказала правду:
   – Двадцать четыре.
   – Молодой, – заметил Дэвид. – Артуру, моему сводному брату, было столько же. А отчего умер твой муж?
   Немножко помедлив, она ответила:
   – Очень редкая форма рака.
   Несколько мгновений Дэвид удивленно смотрел на нее, потом лицо его приобрело непроницаемое выражение.
   – А мой брат погиб в автомобильной катастрофе. За рулем была его жена. Бог знает, почему он позволил ей сесть за руль! Шел снег, дорогу замело, а она была неопытным водителем.
   Не подумав, Лаура воскликнула:
   – Вы говорите так, словно считаете, что авария случилась по ее вине!
   – Я обвиняю ее не в аварии... здесь ничего нельзя было сделать. Они попали на гололед и ударились в бетонное ограждение моста. Артур вылетел через лобовое стекло. Позже расследование установило, что, когда они поменялись местами, он не пристегнулся ремнем безопасности. Очевидно, Артур был в таком состоянии, что не подумал об этом. И его можно понять: живя с подобной женщиной, очень трудно сохранять присутствие духа.
   Итак, он обвинял ее в смерти брата... Лаура прижала пальцы к вискам. Шок от приговора Дэвида был еще сильнее на фоне счастья, которое она испытывала только что. Лаура замерла неподвижно, каждый вздох отдавался болью в груди, словно она была заперта в «железной деве» *, не в силах сделать что-либо, чтобы облегчить свою боль.
   Артур всегда беззаботно относился к ремням безопасности, и обычно она напоминала ему, что нужно пристегнуться. Но в тот вечер не смогла сделать этого...
   Так что Дэвид прав. По-своему она была виновата в смерти Артура!
   Лаура тихонько застонала от отчаяния.
   – Ты в порядке? – резко спросил Дэвид.
   – Да, я в полном порядке, – ответила она сквозь сжатые зубы.
   – Я подумал, что напоминание о муже расстроило тебя.
   – У меня просто болит голова.
 
   * «Железная дева» – средневековое орудие казни, полая железная фигура, стенки которой, сжимаясь, удушали жертву.
 
   – Не слишком сильно, надеюсь? – В его голосе звучало скрытое раздражение. – Я собирался пригласить тебя сегодня на рождественскую вечеринку.
   Пять минут назад она сочла бы перспективу пойти с ним на вечеринку чудесной. Сейчас, когда иллюзии рухнули, она боялась самой мысли о том, что ей придется стараться вести себя так, словно ничего не случилось. Но Лаура вспомнила его недавние слова о том, что она обязана составить ему компанию, и, вздохнув, сказала:
   – Когда мы приедем, я приму таблетку от головной боли.
   Несколько миль они ехали в молчании. Лаура сидела, не шевелясь, погруженная в свои мысли. Ей никогда не приходило в голову, что Дэвид будет обвинять ее в смерти Артура, и шок был сильным. Самое ужасное – она не имела возможности защитить себя, несчастную Сэнди Гранд, объяснить, почему та, в дополнение ко всем своим прегрешениям, стала еще и преступницей.
   Видимо, ей все-таки не стоило браться за эту работу. Если бы она этого не сделала, то избавилась бы от лишних мук и переживаний. Но тогда она никогда не увидела бы своей дочери, никогда не провела бы упоительных часов в объятиях Дэвида!
   Нет, она не станет жалеть об этом – даже, несмотря на то, что воспоминания о том странном вечере снова начинали преследовать ее...
 
   За первые полгода их семейной жизни, в ожидании рождения ребенка, Артур избавился от своей меланхолии. И хотя жили они в убогой квартирке, денег постоянно не хватало и он переживал из-за того, что Сэнди вынуждена работать, Артур был веселее, чем когда-либо, за все время, что она знала его.
   Шарлотта, обрадованная известием о том, что станет бабушкой, как-то заметила, что Артур очень изменился.
   – Похоже, женитьба пошла ему на пользу, – сказала она. – Я никогда не видела его таким счастливым.
   Питер и Паула Кланфилд, их друзья, молодая пара, которые жили в загородном доме неподалеку от Бостона, тоже обратили внимание на то, что ожидание отцовства явно красит Артура.
   Однако потом Сэнди была вынуждена оставить работу, их финансовые проблемы многократно возросли, и Артур снова побледнел и осунулся, постоянно нервничал. Переживая за них обоих, не в силах понять, почему он не попросит помощи у своего сводного брата, его мать делала все что могла, но он все равно выглядел больным и усталым.
   Навестив их однажды в субботу, Шарлотта заметила:
   – Ты плохо выглядишь. Тебе следует показаться врачу.
   – Я тоже пыталась его уговорить, – вздохнула Сэнди. – Может быть, он хотя бы вас послушается?
   – Со мной все в порядке, – нервно возразил Артур. – Просто я устал, кости болят. Поездки на метро на работу и обратно кого угодно утомят.
   – У меня есть прекрасная мысль! – воскликнула Шарлотта. – Последнее время я совсем не пользуюсь своей машиной. Что, если я подарю ее вам на Рождество? Вам будет нужен собственный транспорт, когда появится ребенок...
   – Было бы здорово иметь свою машину! – оживился Артур. – Но сомневаюсь, что мы сможем содержать ее.
   – Я помогу вам с расходами на содержание, – сказала Шарлотта. – Только при условии, что ты пойдешь и покажешься врачу.
   Артур нехотя согласился и на следующей неделе отправился к доктору. Мать настояла, чтобы он воспользовался машиной.
   Вернулся он озабоченный, но на вопрос Сэнди ответил, что беспокоиться не о чем, скорее всего – обычное малокровие и доктор велел сделать анализы.
   На следующую пятницу, в день, когда должны были быть готовы его анализы, Кланфилды назначили рождественскую вечеринку, пригласив Артура и Сэнди.
   Зная, что ребенок вот-вот должен появиться, Сэнди наотрез отказалась, но предложила Артуру поехать без нее, надеясь, что это поможет ему развеяться.
   В пятницу после обеда он рано ушел из офиса, потому что на четыре часа у него была назначена встреча с врачом-специалистом.
   – Я поеду с тобой, – предложила Сэнди, видя, что он нервничает.
   Он покачал головой.
   – Не стоит. Эти профессора редко приходят в назначенное время, наверняка придется долго ждать в приемной. Так что сиди дома и береги ноги, как велел гинеколог.
   Когда дверь за ним закрылась, Сэнди пожалела, что не настояла на своем. Он отсутствовал, казалось, целую вечность. С нарастающей тревогой, не находя себе места, она и прислушивалась, не послышится ли звук поворачиваемого в замке ключа.
   В восьмом часу она услышала его, и, едва Артур вошел, Сэнди поняла, что ее волнение не было напрасным. Он был бледен, глаза напоминали две черные дыры на белой простыне.
   – Что случилось? – прошептала она. Артур без сил опустился рядом с ней на диван.
   – Мне сказали, что у меня очень редкая и злокачественная форма рака. И, хотя возможен период ремиссии, мои шансы дожить до того, как ребенку исполнится три месяца, невелики.
   – Нет! Не может быть! Они должны сделать что-нибудь! Со всеми достижениями медицины...
   – Они, конечно, постараются, но профессор сказал, что не хочет внушать мне ложные надежды.
   Обхватив его руками за плечи, Сэнди уткнулась ему в грудь.
   – Но я не оставлю надежд! – прошептала она. – Я хочу, чтобы ты жил и видел, как растет наш ребенок...
   Некоторое время они сидели в молчании, потом он сказал:
   – Даже если я не доживу, то хочу, чтобы ты знала: жениться на тебе – самое лучшее, что было в моей жизни. Эти последние месяцы я был по-настоящему счастлив. И я не собираюсь падать духом! Ты не возражаешь, если я оставлю тебя на часок-другой?
   Он уже успел где-то выпить: Сэнди почувствовала запах бурбона.
   – Куда ты поедешь? – встревоженно спросила она.
   – На вечеринку к Питеру и Пауле. Разве ты забыла, что они нас звали?
   – Надеюсь, ты возьмешь такси?
   – У нас нет денег, чтобы тратить их на так си. – Его лицо приняло упрямое выражение, и Сэнди поняла, что он выпил больше, чем она подозревала. – Я пока еще не в гробу! Я вполне мог сесть за руль.
   Понимая, что, если она будет настаивать, он только еще больше заупрямится, Сэнди сказала как можно спокойнее:
   – Знаешь, я сыта по горло нашей квартирой. Думаю, я смогу поехать с тобой.
   Некоторое время он смотрел на нее с удивлением, а потом как-то странно улыбнулся.
   – Дорогая моя! Я буду счастлив провести с тобой все время, что мне осталось.
   Она надеялась, что, если они поедут вместе, ей удастся уговорить его взять такси, но Артур игнорируя ее мольбы, уселся за руль.
   Когда они добрались до дома Кланфилдов вечеринка была в разгаре. Паула, маленькая живая брюнетка, открыла дверь и, удивленная тем что видит Сэнди, воскликнула:
   – Заходите, ребята, и присоединяйтесь к нам!
   Они сняли пальто, и Паула, догадавшись, что что-то случилось, провела Сэнди в кухню. Усадив ее в кресло-качалку, Паула спросила:
   – Вы что, поссорились?
   – Нет.
   – Тогда в чем дело? Почему Артур помчался к бару так, словно он не может без стакана?
   Испуганная и смущенная, Сэнди рассказала ей все.
   – О Боже! – прошептала Паула.